Аннотация: Война - грязная штука. И кто-то всегда проигрывает...
АЛЕКСАНДР
Тяжёлые ворота слегка распахнулись, принимая во чрево замка небольшой отряд. Уставшие лошади едва передвигали ноги, а суровые всадники сразу же заняли круговую оборону. Они понимали, что честный граф Ольдест сам отдаст последнее, будет защищать гостей как своих родных, чем трусливо нападёт на измотанных путников. Понимали, но привычка, не раз спасавшая жизнь, заставляла действовать как на войне. -Зря беспокоитесь, здесь вы можете быть спокойны, стены наши крепки, мечи остры, кони быстры, а стрелы метки... В этом замке вы гости графа Ольдеста, а он считается оплотом рыцарства... - юный рыцарь вышел поприветствовать гостей. -Извините, достопочтимый юноша, но мы слишком долго ходили по таким землям, где слово честь забыто, где гостям вместо кубка вина и куса мяса нас ждало отравленное пойло ведьмы и нож в спину... Но я вижу, что хозяин этого замка - честный рыцарь, так что прости нас, юноша, который, несомненно, внук графа Ольдеста. -Мы понимаем ваши действия, благородный рыцарь, но я не внук, я племянник графа. Господь не дал благородному графу наследников, поэтому он заботиться обо мне и моей матери, как о своих детях. Сейчас граф на охоте, но к вечеру он приедет, а пока я хочу предложить гостям кубок вина и кус мяса, и свежей пшеницы для их коней. -Мы принимаем такое приглашение, юноша. А от себя я добавлю, что мы приехали к графу Ольдесту по делу, а не ради отдыха. Меня зовут Виктор, я брат Ольдеста... -Как? Вас уже двадцать лет как считают погибшим... -Я все эти годы воевал в далёких странах, освобождал гроб Господень, защищал города, водил армии на врагов... Только мне казалось, что прекрасная Светлана, твоя мать погибла много лет назад, когда сгорел её замок... -Ну... Это долгая история, это так просто не рассказать... Хотя, что мы здесь, посреди двора разговорились, проходите, гости дорогие, отдыхайте, а вечером мы поведаем ту историю... - было видно, что для юноши было тяжело говорить на эту тему, Виктор и не стал продолжать затянувшийся разговор. Едва гости расположились в своих покоях, как Виктора позвала к себе Светлана. Она была несказанно рада видеть брата, которого считала погибшим. Уставший отряд не заметил ухода командира: они понимали, что в родовом замке ему не о чем беспокоиться. Пока Виктор поднимался наверх, в светлицу Светланы, в голове проскакивали мысли: интересно, как она сейчас выглядит, сколько у неё ещё детей, за кого вышла замуж. Последнее особенно волновало старого вояку, ведь гордая Светлана никогда бы не вышла за простого рыцаря. "Но тогда почему она живёт с Ольдестом, а не с мужем... И почему паренёк говорит, что именно Ольдест их приютил... Ладно, она сама даст мне ответы," - раздумывал он, медленно поднимаясь по скрипучей лестнице. С замиранием сердца Виктор вошёл в палату сестры. Светлана сидела перед осколком венецианского зеркала, расчёсывая свои густые, длинные локоны. На едва слышный шелест шагов она обернулась и Виктор заметел в её глазах огонёк печали. -Виктор, ты ли это? Как ты изменился, - печаль ушла, оставив лишь непонятный осадок в душе у рыцаря. -Время не властно над тобой, сестрёнка, ты всё такая же прекрастная, как и в тот день, когда я отправился в поход. -Не ври, я знаю, что годы оставляют отпечаток на всём, до чего достанут, человек слишком слаб, чтобы бороться с ними. А ты стал другим, братец. -Годы на всех оставляют отметины... ведь не могу я вечно оставаться тем семнадцатилетним мальчишкой, который отправился мечом добывать себе славу. -Да, годы дают мудрость, но отбирают красоту... -Лишь красоту тела, но не духа, сестрёнка, лишь красоту тела... -На долго ли ты приехал? - Светлана решила сменить тему, а Виктор сделал вид, что незаметил. -Теперь я уже не молод, хотя ещё не стар, но тоже хочу отдыха, хочу семью, в конце концов. Я слишком долго убивал, слишком долго разрушал, теперь я уже не тот... теперь сил моих поубавилось, а враги остались. Но я не жалею ни о чём, понимаешь, я просто хочу семью, чтобы я мог вернуться домой, а там меня бы ждала верная жена с сыном или дочерью... я просто устал вести постоянную борьбу. Виктор и не заметел как в глазах у Светланы вновь разгорается безумное пламя тоски, будто он затронул какие-то нити её душу. И тут упала слезинка. Рыцарь проводил взглядом её полёт, поднял голову и... молча обнял младшую сестру. -Братик, тебе интересно, кто мой муж и почему я здесь живу, я вижу, но все ответы ты узнаешь на пиру, по-другому нельзя... -Я понимаю, я подожду. -Виктор, ты вернулся, как я скучал по тебе!.. -Ольдест, ты уже здесь! Но ведь ты отправился на охоту, так мне сказал юный воин... -Едва я услышал, что ты приехал, сразу же поскакал, чтобы обнять тебя, братишка... мы ведь все считали тебя убитым вот уже... -Да знаю я, знаю, двадцать лет. Но может ты мне расскажешь что произошло с нашим родовым замком, почему он горел, а то все молчат... -Ну, дорогой братец, тебе придётся подождать до вечера, эта история... эта история необычна, так что потерпи ещё немного и ты всё поймешь...
-... и тогда сарацины обрушились на нас чёрной толпой, они наступали, платили за каждого убитого десятком, но их силы не убывали, а наш отряд быстро таял. Мы сражались с яростью львов, но силы были неравны и медленно они оттеснили нас под крепостную стену. Из полусотни воинов нас осталось трое, но каждый из нас стоил сотни простых рыцарей. Древний дух войны вселился в нас, мы получали удары, но не чувствовали боли... Но их силы прибывали и прибывали, а мы могли лишь подороже отдать жизни, забрать с собой побольше мусульман... и вот уже Томас, мой побратим упал: тяжёлый ятаган рассёк его латы и достал до сердца. И сэр Гарвард начал опускаться на землю, где его облепили сарацины. Я остался один против всех, уже готовился к смерти, уже попросил Пресвятую Деву простить меня за то, что не смог отбить гроб Господень, но тут со стены прямо на кривые сабли мусульман бросился юный воин. Мне было немного жалко дурака, который так глупо решил помочь мне, но он не погиб... он вертелся среди врагов, его мечи легко рассекали лёгкие доспехи, а его не могли достать ятаганы... он чёрной молнией прошёл через орду, оставив позади окровавленные трупы. И лишь светлые волосы выделялись из его чёрного обмундирования. Он не жалел себя, он стремился помочь мне, сам лез в самую гущу, оттягивал сарацин на себя... и, вдруг, вокруг него вспыхнула земля и из огня вышел дракон. Этот дракон весь сиял золотом, но его коготь были с кинжал, а зуб с меч... и чем ярче блестело чудище, тем темнее становился воин. Мрак, окутовший юношу был темнее самой безлунной ночи, был темнее угля... я бросил топор в дракона, таким броском я пробивал стены сарацинских лачуг, но зверь даже не шелохнулся. Тьма воина становилась гуще, а свет уродины всё ярче... они медленно кружили и никто не хотел нападать. Но так не могло продолжаться вечно: дракон смерчем налетел на юного рыцаря, он драл его когтями, испепелял, вбивал в землю ударом хвоста, но тьма не позволяла дойти ударам до юноши. Они не могли попасть друг по другу, но юноша слабел, а зверь становился сильнее... и вот, когда тьма ушла, когда свет стал нестерпимый, дракон последний раз дыхнул огнём. Казалось, что воин ждал этого момента, что он специально давал шанс чудищу уйти: в тот миг, когда пламя зародилось в чреве дракона воин метнул свой меч. И пробил меч нёбо зверя. И подавился огнём монстр. И пало чудище... и пал рыцарь: арбалетный болт пробил кольчугу и вылетел из груди. И увидел я сарацин, которые как стая шакалов готовы были броситься на нас... но вид поверженного дракона держал их в страхе. Но то один, то другой выходили из оцепенения... и ничто не спасло бы нас, если б сэр Ундервуд со своими людьми не был рядом. И хотя рыцарей было мало, а сам Ундервуд уже еле держался в седле, но пустились в бегство сарацины. Потом три дня и три ночи наш лекарь сражался со смертью, не давая погаснуть жизни юного воина. И семь дней лежал воин без памяти. А на восьмой день он встал и пошёл... я предлагал ему остаться, но он не думал об этом. Хотел подарить ему своего коня, но он отказался, сказав, что куда он идёт не пройдёт ни один конь. С тех пор я больше его не видел, хотя много слышал про него. Говорят, что он до сих пор живёт где-то посреди жарких песков. -А имя есть у этого героя,- старый однорукий Вольган, который в своё время учил Виктора держаться на коне, сидел рядом. -Наставник, как я мог не спросить у него об этом!? Звали его Александром, Александром из рода Вятичей! -Александром, говоришь... и из Вятичей... а было ли у него кольцо на левой руке? -Гм... было. Странное такое кольцо. Половина кольца было чернее ночи, а... -А другая половина белее снега, верно? -Да, так оно и выглядело,- Виктор был слегка ошарашен вопросом наставника,- А откуда ты про это знаешь, рассказывал кто? -Нет, я плечом к плечу рубился с ним. Тогда-то я и потерял руку,- в доказательство Вольгаст потряс культёй. -Не может быть... расскажи про это, наставник. -О, Светлана наконец-то спустилась. Друзья,-разнёсся могучий голос, легко перекрывая многоголосый шум пира,- поднимем кубки за достопочтимую Светлану, самую прекрасную из всех женщин мира! -Ура! За Светлану! За прекраснейшую! Пусть её век будет радостным!- послышалось со всех сторон. -А тебе, Виктор, я советую спросить про Александра сначала у Светланы, благо она будет сидеть рядом. Она многое сумеет разъяснить. -Не тяни, прошу, хоть что-нибудь объясни! -Нет, она сама всё расскажет. -Сестра, ну хоть ты скажи, не тяни, а то от этого... наставника не дождёшся,-гордый рыцарь потерял терпение как простой оруженосец. -Ладно, ты всё услышишь, но нистория эта не из простых... семнадцать лет назад было серое утро. Наш отец, ты ведь отлично знаешь его, был на охоте. Они уже собирались возвращаться, как на дорогу вышел конь. Чёрный конь с чёрным всадником. Александр, а это был он, был сильно ранен, его конь измотан, но он продолжал идти. Наш отец приказал помочь воину. Его привезли в наш замок. Там он рассказал, что он бился с разбойниками, которые облюбовали соседний лес. Отец тогда страшно разозлился, сказал, что надо быть честным с людьми, которые спасли его, что если он не скажет правды, то ему придётся пытками вырывать правду. Александр же предложил пустить разведчика на Волчую поляну, где лежат остатки шайки. Вижу, Виктор, ты не знаешь про тех разбойников, которые были здесь много лет назад... тогда слушай: те люди продали душу дьяволу, они могли перекидываться в гигантских волков. Оборотни врывались в деревни, вырезали всех кого находили, забирали добычу и снова исчезали. Отец три раза посылал отряды, последний раз он даже объединился с соседями, страдавшими не меньше него от набегов. И каждый раз отряды находили разодранными в клочья. Всего полсотни разбойников внушали ужас четырём феодалам... и тут представь, что один воин говорит, что расправился с шайкой. Отец даже подумал, что Александр сам один из оборотней, но тут старый Вольган вызвался проверить то место. -Да, мне с самого начала казалось, что Александр не врёт, не тот он человек,- Вольган, до сих пор слушавший беседу, решил сам рассказать про свой поход,- твой отец отговаривал меня, говорил, что это ловушка, что ему нельзя терять такого воина как я. Да... а ведь тогда мне было за шестьдесят. Но я собрался и поскакал. И ведь правда, на Волчьей поляне валялись трупы людей и волков. Признаюся, я повидал немало битв, не раз видел тела из-под рук палача, но ни разу не испугался... как и в тот раз. Но вот от вида ударов, из-за которых погибали нелюди, меня холодный пот прошиб: ни одного лишнего, ни у кого нет двух ран. И ужаснулся я силе Александра: некоторые оборотни были рассечены пополам, а ведь их шкура крепче булатной стали. Как вернулся я не помню: перед глазами предстала ночная бойня. Твой отец всё равно не поверил, хотя, если честно, я бы тоже не поверил бы на слово, но я был там не один. Взял я своего племянника, хотя и велено мне было ехать одному. Он подтвердил мои слова... и твой отец решил сам посмотреть случившееся. Когда же мы вернулись его первые слова были:" Боже, помоги выжить рыцарю!" -Ещё пять дней Александр был слабее мухи, пять дней он не мог встать. И поведал нам свою историю... Вольган, ты хорошо рассказывал её много раз, расскажи и сейчас. -Ну... Светлана, это ты должна сделать, этот раз особенный. -Ладно,- тяжело произнесла женщина. - ты прав. Александр был рыцарем, младшем сыном одного из князей Гардарики. Когда ему было четырнадцать лет его сильно посекли в битве, казалось он не выживет. Все лекари князя опустили руки, они были не в силах залечить его раны. И когда князь уже готов был проститься со своим любимым сыном пришёл старик. Старик был седой как лунь, но сила всё ещё не ушла из него. Он предложил помощь и князь согласился. Несколько дней он хлопотал над Александром, пытался раздуть в нём огонёк жизни. А после, когда Александр поправился, старец собрался уходить. Князь предлагал ему всякие дары, но старик отказывался. В конце концов князь отправил вместе с ним Александра, наказав сыну во всём слушаться мудреца и называть его вторым отцом. И молодой рыцарь пошёл. Как он сам говорил, на четвёртый день пути на них напали разбойники. Две дюжины мужиков толпой навалились на двух пеших путников - старец велел отпустить коней, едва они отошли от крепости - и Александру оставалось лишь подороже отдать жизнь, как древний мудрец превратился в страшного воина. Голыми руками он спокойно останавливал лезвие топора и рассекал слабые доспехи словно мечом. Каждый его взмах обрывал чью-то жизнь, а Александр еле-еле отбивался от пятерых. Разбойники сами не ожидали, что седой старик настолько силён, но убежать они не успели. После боя Александр спрашивал, где мудрец так драться научился, но ответа не получил. Вместо этого старик рассказал ему притчу про землепашцев и гладиаторов... Притча о землепашцев и гладиаторов. Однажды жестокий римский император решил развлечься: он выставил против отряда лучших гладиаторов троих землепашцев. И был он таким жестоким, что приказал убить всех в деревне хлебопашцев, если они проиграют. И не просто убить, а долго мучить и пытать. А бой должен быть до смерти. Не побоялись хлебопашцы выйти против полусотни гладиаторов, но жестокий император велел сражаться хлебопашцам палками и голыми, а гладиаторам мечами и в доспехах. А деревня землепашцев должна была смотреть на этот неравный бой. А была тем гладиаторам обещена свобода, если побьют они в землепашцев. И начался бой: гладиаторы единой волной налетели на землепашцев, крушили, рубили, но землепашцы крепко стояли на ногах. Они в своей жизни ещё ни разу не бились, но отхлынули гладиаторы, оглянулись и не досчитались десяти бойцов. Снова и снова они нападали на трёх израненных землепашцев, снова и снова землепашцы грудью встречали убийц. Они еле стояли на ногах, от многих ран они должны были уже пасть, но даже смерть не могла стать оправданием для них. И погиб последний гладиатор, но жестокий император не хотел отпускать деревню. Он приказал своим лучшим воинам убить землепашцев. И послушались воины, и пошли они сечь землепашцев. Но и тогда выстояли землепашцы, а лучшие воины жестокого императора остались лежать на месте боя. И хотел жестокий император приказать лучникам расстрелять троих еле живых землепашцев, но не успел: три друга ринулись на императора. Завязалась яростная сеча, телохранители императора падали как спелые колосья под рукой опытного косца. И вот остался император один, а все его воины погибли. И убили хлебопашцы императора. И в тот же миг умерли сами. -Ну и в чём здесь суть? -А суть здесь в том, дорогой мой Виктор, что когда на одной чаше весов лежит жизнь человека, а на другой - жизнь его родных, то человек сделает невозможное, чтобы спасти их. Ты разве никогда не видел, как волчица бьётся с рысью, едва рысь решит задушить её детёнышей? Или как защитники в замке бьются до конца, не замечая ран, в самом последнем коридоре, когда за спиной плачут беззащитные женщины и дети? -Да, сестра, ты права. Никто в этот миг не сдастся, не отступит. Но прошу тебя, продолжай, мне что-то подсказывает, что всё самое интерестное впереди! -Да, слушай дальше. Александр ещё четыре года ходил вместе со старцем, но так и не узнал ни его имени, ни его прошлого. Вместо воспоминаний Учитель, как его называл Александр, учил воевать и убивать. Убивать так, как он мог сам: быстро, чётко, наверняка. Учитель научил Александра превращать любую вещь в оружие. Самая безобидная ложка в его руках становилась смертельным орудием убийства. Но это не самое удивительное: там, где они проходили, всякая нечисть оживлялась и старалась их уничтожить! Правда, после них не оставалось ни одного порождения Дьявола. И лишь в день смерти Учитель рассказал Александру про свой долг, про то, что самой сутью его жизни была борьба. Борьба с нечеловеками. Борьба ради прощения всего тог, что он успел наделать в прошлой жизни, когда ради денег убивал и детей и женщин. Александр не мог бросить начатое дело, даже если не он его начал. Александр проходил с огнём, мечом и крестом через жуткие ложбища вервольфов, гнёзда драконов, логова разбойников. Он странствовал по всему миру, где-то в своих странствиях ему повстречалась деревенька. Не совсем маленькая, но и большой её не назовёшь. Там жило человек четыреста, может пятьсот. Александр пришёл туда... и пять дней хоронил их. За две ночи до его прихода там прошлись ньёрби... -Кто, кто? Что это ещё за чудики? - Виктор не переставлял удивляться. Казалось за этот вечер он узнал гораздо больше чем за всю прошлую жизнь. -Ах, Виктор, извини... я совсем забыла что тебя так долго не было. Ньёрби это... нечто. Внешне они немного похожи на людей, но не имеют лица. Они не носят одежд, они почти животные, но умны как люди. Плотный мрак покрывает их. К нам однажды приходил странствующий мудрец, ещё до Александра, он там много чего про них рассказал. Всё не помню, я тогда не запоминала. В общих чертах я их описала. Да, забыла добавить: они нападали в основном ночью, а днём спали, но не боялись лучей солнца как вампиры и не погибали от них. Ньёрби убивали не ради богатства или золота как драконы или разбойники, не ради пищи как оборотни или кровососы, нет. Они убивали ради убийств. Тот мудрец говорил, что пойманный ньёрби мог спокойно обходиться без еды, воды. Но для этого он должен был каждый день убивать хотя бы мышонка. Если такого не происходило, то ньёрби умирал. Они словно черпали силу в чужих страданиях. Ньёрби никому не давали лёгкой смерти, они долго пытают свою жертву, заставляя несчастных испытывать невообразимые муки до последнего вздоха. Так вот, через ту деревню прошла стая ньёрби. Они не пожалели никого, они вообще не знают слова сострадание. Александр когда предавал тела земли поклялся отомстить за них, и вдруг, вокруг него сгустилась тьма: это ньёрби почувствовали его кровь, кровь человека, который смыслом жизни видел уничтожение нелюдей. Тогда Александр принял бой, хотя и понимал всю безысходность: ньёрби даже один способен разгромить три десятка конных рыцарей, а там Александр был один, а нечистей много, очень много. Александр бросился на них. Он сам не понимает почему, из-за чего ему тогда удалось срубить того первого монстра, может ярость удесятерила его силы, может зачарованный клинок помог ему, но он одним ударом отсёк голову чудища... а потом вокруг вспыхнул невиданный свет. Он прожигал ньёрби насквозь, но огибал Александра. И, как он сам рассказывал, среди этого света он видел воинов. Эти воины защищали его, но их лиц Александр не разглядел. А потом свет стих и к нему подошёл ангел. Ангел молчал и смотрел ему в глаза, а потом дал тот самый перстень и сказал:" Никогда не забывай, что пламя всего ярче в самую тёмную непроглядную ночь." И я точно уверена, что так и было, ибо я ему верю. С тех самых пор Александр и понял своё предназначение: убрать из этого мира всех врагов рода людского. И поклялся он, что до последнней капли крови, до последнего вздоха, до тех пор, пока его не убьют, он продолжит борьбу со Злом. Отец ему поверил, так как он тоже видел следы бойни на Волчьей поляне. Я полюбила Александра, - слёзы набежали на глаза Светланы, но она мужественно переборов себя продолжила рассказ, - он был добрым, смешным и весёлым. Только какая-то нечеловеческая грусть стояла в его глазах. Он попросил у отца моей руки и отец не отказал: заполучить в зятья такого знаменитого и, чего уж скрывать, богатого рыцаря хотели многие. В тот день свещенник нас обвенчал, был пир, затем мы удалились в мои покои. - в этом месте Светлана расплакалась, но продолжила, - Мы были с ним всего одну ночь, да и то не всю, но от той ночи у меня родился сын, ты его видел. Я назвала сына в честь мужа, Александром. А мой муж погиб в ту же ночь, ибо длилась эта ночь неимоверно долго. Дозорных отец не стал снимать с башен, но тогда они были бессильны: чёрный как сама смерть дракон вылетел из-за туч. У отца были отменные воины, каждый из них был способен выйти лицом к лицу на десяток неприятеля и победить, но дракон... дракона они боялись. А дракон нарезал круги над замком, могучим ударом хвоста в щебень разносил крепостную стену и калечил людей. Он дважды пытался поджечь нас, но не сумел. И тогда выбежал Александр. Он успел надеть кольчугу и взять свой меч, но ничего боьше. Чудом он избежал смертельного удара, но смог поймать гада за хвост. Точнее самому повиснуть на нём. Чудовище явно почуяло его, пыталось сбить, но не смогло. Тогда дракон взлетел за облака... а через некоторое время рухнул на замок, окончательно разрушив восточную стену. Но вместе с драконом из поднебесья упал и Александр. Когда мы увидели его, то сперва сочли мёртвым, да и не до него было дело: на замок напали оборотни. Они были сильны и яростны. Скорее всего они как-то договорились с драконом: едва гадина разрушала крепостную стену, как там тут же возникали эти уродливые поражения ада. Мы уже потеряли многих воинов, но чудищ не становилось меньше. Да, именно мы: все, и я тоже, абсолютно все держали оборону. Армия тьмы загнала нас в главный зал, когда Александр откуда-то из-под крыши бросился на их клыки. Вокруг него сразу же завязалось побоище, ибо он и был главной целью Сатаны. Невообразимо белый, но не слепящий свет был у него за место меча и щита, он им разрубал монстров. Тогда все воины, видя что победа рядом усторили силы и выбили уродов из зала. И только тогда мы увидели, что Александр держиться даже не на воле, а на чём-то ещё более сильном: левая рука по локоть была срублена или откусана, сквозь кожу торчали обломки рёбер, а кольчуга и его лицо были обожжены адским пламенем дракона. По всем законам он должен был умереть, но меч в его целой руке всё поддрагивал, выискивая жертву. Почти все воины тоже были смертельно ранены, но видя его стойкость никто не посмел жаловаться. Александр тогда приказал уходить, да и мы сами знали, что посланники ада не остановятся и пойдут во вторую атаку. Отец напомнил ему, что замок окружён, но Александр лишь слабо отмахнулся и посоветовал идти через тайный ход. А он сами и все безнадёжнораненые воины должны были отвлекать армию тьмы. Я плакала у него на шеи, но он был уже не жилец. Он сам ак сказал, единственное что он попросил, так это отдать его перстень сыну. Он каким-то чудом узнал что у него будет сын и его род не прервётся. А потом... потом на месте замка стало ровное поле. И дальше тебе всё расскажет Вольгаст, который остался в осаждённой крепости. -Да, тогда смерть была на удивление близко, но не смогла, костлявая нас остановить. - В памяти у седого воина вновь возрождались огни той бесконечной ночи. - Ещё тогда осталось полсотни воинов, а все остальные, самые крепкие и те, кто был слабо ранен вынуждены были прикрывать отход Светланы. Мы же тогда забаррикадировались в главном зале. Оборотни ещё раз пытались убить нас, но смерть боялась того места. По крайней мере смерть боялась нас, людей, бросивших вызов Сатане. Александр сражался в первых рядах с яростью обречённого, но силы не покидали его, а казалось прибывали. В какой-то миг мы даже решили, что победим, но тут стена, сложенная из крепчайшего гранита разлетелась в пыль. В проём тут же хлынули ньёрби, сотни, но Александр опередил их. Он первым напал на них, окужённый такой тьмой, что даже они, ньёрби, порождение мрака, казались белыми лебедями. Их оружие отскакивало от мрака Александра. Он волком крутился среди них как чёрный волк в отаре белых овец. Наши мечи и топоры тоже обагрились жуткой кровью ньёрби, ибо странная тьма придала нас силы и наделила наши тела неуязвимостью... Но Сатана был бы очень глуп, если бы отправил на нас одних лишь оборотней и ньёрби, нет. Позади них были кентерийские колдуны, которые поставили себе смыслом жизни извести род людской. Они когда-то были людьми, но утратили человеческий лик тысячи лет назад. В замен они получили силу десятков магов. Они сконцентрировали всю мощь на Александре и им это удалось: вечная тьма вокруг него пала. Он оказался в круге из монстров, но ни один не напал. Александр чуть не падал от ран и усталости, а мы оцепенели... как и оцепенели враги: напротив Александра появилась химера. Сколько веков их считали уничтоженными, но одна, последняя, стояла рядом с нашим вождём. Не знаю, есть ли тварь страшнее и сильнее химеры?... Она с места прыгнула на Александра, опалила огнём из своей дьявольской пасти, но его там уже не было. Как ни быстра была химера, но наш вождь был хитрее, он предугадывал место, куда она прыгнет. Но силы быстро покидали его, и если бы у химеры не закончился бы огонь... но даже и без своей огнедышашей пасти эта тварь была чертовски опасна. Они сплелись в один комок, где я смог лишь разобрать отдельные движения. Наши армии стояли и наблюдали за поединком сильнейших, но Александр был сосредоточием, остриём света. Его удары каждый раз попадали, но прочнейшая шкура монстра не давала глубоко проникнуть мечу. И в какой-то миг Александр упал. Его залитое кровью лицо было бледным, а грудь пересекали четыре жутчайшие раны. Но даже тогда он не сдавался! Он всё силился подняться, но чудовище ухмыльнулось и поставило свою лапу на него. В тишине отчётливо хрустнул позвоночник... не знаю, откуда Александр взял силы, но он в последний раз взмахнул клинком. Зачарованный меч в последний раз прочертил дугу и впился в горло химере. Отточеный булат перерезал главную жилу и ядовитая кровь рекой хлынула на Александра. И в последний раз прозвучал его голос:"Я сдержал слово." И опомнились мы. Над поверженными телами разгорелась жестокая и беспощадная битва. Ни один из нас не отступил. В какой-то миг мне полоснули по руке, но боли не было. Я лишь поудобней пеехватил топор и продолжал бой. Казалось весь ад собрался здесь, чтобы забрать тело Александра. Нши ряды таили. Я понял, что остался один, как вдруг на меня пошёл Огонь. Не знаю что это было, но пламя шло на меня, разгораясь и разгораясь. Неведомая сила отбросила меня, а Огонь протянул лапу к Александру... и Ангел спустился с неба. С мечом он встал над телом вождя и этим мечом он отгонял слуг Сатаны. А потом я как сквозь сон помню, что Ангел забрал тело Александра, сказав, что ему не место на земле. Вот такая история поизошла много лет назад с нами... Студент. Щ.И.В.