Настроение у меня отвратное. Устал и все надоело. Голова пуста, будто там внутри долго скребли щеткой, с остервенением уничтожая даже жалкие следы мыслей. От живота волнами подымается тошнота - результат ночного кофе натощак.
Как ни странно не хочется спать. Ночь вспоминается странным временем сквозь которое я несусь словно поезд. Редкие вспышки света - остановки пробуждения. Вот три часа, когда отчетливо слышно как хрустит хребет ночи, вот шесть, когда солнце светлит небо за домами на востоке. Птицы поют и на мгновение ощущение, что ты в раю.
Оно мгновенно исчезает, уничтоженное варварским гудком трейлера. Я один на один с Евой.
Мышиный писк будильника окончательно бросает на жесткую землю. Я раздраженно прихлапываю его рукой и выхожу на улицу. Там тучи украли небо. Медленно капает дождь. Я закрываю дверь.
Противоядие начинает входить в меня. Капли дождя. Свежий воздух. Я становлюсь самим собой и здравый смысл делает из меня сумасшедшего. Надоело! Протест растворяется в тошноте и я сгибаюсь напополам. Хочется рвать. Грязь тянется к грязи. А к чему тянет меня?
Меня рвет. Я стою согнувшись у дерева. Редкие прохожие. Им все равно. Они высокомерны и горды. Утренние прохожие. Завоеватели пионеры в еще спящем городе. Я сплевываю на землю и быстро иду прочь навстречу улице.
Мне вроде бы лучше. Вместо тоски глубокие колодцы безысходности. Сил нет. Я сажусь на скамейку и закрываю глаза. Чувствую как по наклонной скольжу вниз. Еще не время. Я открываю их и сквозь зубы сплевываю мозги.
Мимо идет автобус. Он останавливается рядом со мной, вхожу в него, плачу и еду. Он набирает скорость и я уже не в этом городе. Прислоняюсь щекой к стеклу. Холодно, но не бодрит. Я пуст и открыт для всего. Нет меня. Нет чувств. Нет даже радости. Я сливаюсь с чем то своим и остаюсь один, а ее нет. Ничего нет. Все так просто, что не желает делиться на мои простые представления. Я не вижу его, оно прозрачно и проходя сквозь него я погружаюсь в темноту.
19.11.95
Водитель будит меня. У него усталое серое лицо, черные волосы, точечки небритости и пустые глаза.
-Приехали.
-Да да, спасибо.-я выхожу слегка пьяный ото сна. Мне немного стыдно, я зря обидел водителя.
Это мой город. Я чувствую как превращаюсь в дельфина в море. Секунда и я уже крот под землей. Еще мгновение гордо парю в небе. Это мое. Никто не может забрать это у меня.
Есть ли душа? Верю ли я? Не знаю. Но она болит пульсирующей физической болью. В это я верю.
Вскоре я вижу стены. Стены моего города.Меня охватывает радостное волнение капли дождя падающей в океан.
19.11.95
Она смотрит на меня. Этот взгляд убивает. Жалость. Хочу возмутиться: не надо меня жалеть, я самый счастливый, пусть сейчас и самый несчастный. Молчу. И здесь все серо. Жалость ко мне. Жалость к нам. Как я туп и беспомощен.
-Знаешь-бормочу я-когда ты сказала, что тебе больно... Не знаю, как тебе обьяснить...
Она кивает. Лед начинает плакать.
-Понимаешь, мне кажется мы созданы друг для друга. У меня нет слов, я не умею говорить, но мне кажется мы совершаем ошибку. Это наш шанс.
Она качает головой:
-Ты знаешь меня. Я словами люблю не бросаюсь.
Зато ты бросаешься остальными и неприкосновенность одного уже не достоинство. Инвалидность.
-Так вот два дня назад я сказала это другому человеку.
-Я знаю кому-говорю. Мне не больно. Лед крепок.
-Но...
-Не трудно догадаться-обрываю я. Мы на войне. Она моя маркитантка.
-И после этого-продолжает она-ты хочешь снова встречаться со мной?
Я делаю вид что задумываюсь:
-Да.
-Я бы не смогла.
Молчу. Она молчит тоже. Еще одна жалкая попытка:
-Мы идем не туда. Не могу тебе обьяснить. Все неправильно. Так не должно быть.
-Возможно-говорит она-я тебя уважаю как человека, но уже не люблю. Я питаю к тебе очень теплые чувства. Я не хочу терять тебя, как друга.
-Я не могу быть тебе другом.
-Да-вздыхает она-ты такой как я. Либо все, либо ничего.
Я усмехаюсь.
-Ну хоть здороваться со мной при встрече ты будешь?-спрашивает она.
Я качаю головой и встаю.
-Вряд ли.
-Ты уходишь?
-Да.
-Так рано? Я думала ты останешься поесть.
-Зачем? Все что мог я сделал-я пытаюсь улыбнуться и чувствую что плачу. Странно, внутри я пуст и холоден-я не могу вернуть вчера, а обещанное завтра ты не хочешь. Прощай.
Она немного растеряна. Любовь ушла и власти не осталось.
Я ухожу.
12.12.1995
Зима в городе. Комната превращается в сырую пещеру. Я сплю на полу. Живем втроем. Спасибо все старые друзья, устроили, могу жить хоть вечность.
В дружбу не верю. Ее нет. Любовь тоже самое, но в нее верю. Просто из упрямства.
Вывихнутый мир. Вечер. Грязный стол. Запотевшие бутылки водки. Стаканы. Хлеб.
Разливают. Пьем. Говорим и опять пьем.
Не хочу вспоминать лето. Жарко. Все берут и ничего не возвращают. Что то требуют. Я утопаю в водовороте слов и споров. Теряю одно за другим.
А я стою на развалинах. Хорошо, что сейчас зима.
14.12.1995
Печаль мутной водой подымается из колодца. Наводнение. Вздох - выдох. Иду по городу. Живые камни со всех сторон. Кажется стоит закрыть глаза и они превратятся в сочную зеленую траву, темную ласковую воду.
Зелени нет. Узкие улочки без конца и начала. Секреты мирозданья.
На небе хмуро. Внизу прохладно. Иду наверх мимо всевозможных лавочек и магазинов. Пестрота серости. Высокие скандинавы. Англичане и американцы. Смуглые арабы. Греки. Старый, вечный, как город рынок. Ночью, когда пусто, здесь лучше.
14.12.1995
На улице серыми каплями падает тоска. Боль. Печаль и грусть.
Отражение вечности в сером окне. Кажется это не кончится никогда.
Нить внутри меня натягивается и натужно вибрирует. Грозит порваться. Я знаю ее - она блефует, но и у меня карты не лучше. Выхожу под дождь. Мгновение. Одежда прилипает к телу, волосы к коже. Кричу, как безумный и прыгаю. Размазываю воду по лицу. Сплевываю и молочу кулаками по стене. Пинаю ногами. Левее меня что то светлеет. Удар туда, звон осколков. Рука вся в крови. Красной. Слизываю ее языком, успокаиваюсь и захожу в дом.
15.12.1995
Утром время давит на меня. Его грязные плохо пахнущие ноги с застрявшей под ногтями вечностью ходят по мне.
Болит рука. Снимаю повязку. Рука исполосована глубокими царапинами. Будут шрамы.
Не помню. Это временная, Пиррова победа, но я пока что победил время.
Боль абордажными крюками держит тонущий корабль моего вчера. Без нее я бы уже давно сбросил вчера, как змеи сбрасывают кожу. И его бы не было. Я бы не жил вчера. Я бы не шел сегодня.
15.12.1995
Капает дождь и мне грустно. Не могу унять грусть, как и не могу заставить перестать идти дождь.
15.12.1995
Вечер. Никого нет. Окно светлый прямоугольник на стене.
Встаю с кровати. Голоса в коридоре. Ее голос.
Надежда. Я ненавижу ее и презираю себя.
Шаги проходят мимо. Это не она. Надежда уходит, презрение остается.
В холодильнике две бутылки пива. Будем скучать втроем.
Мое окно на холме. Город раскинулся чуть пониже телом заснувшего циклопа. Я - глаз выбитый Одиссеем. Пиво заканчивается, я ложусь на кровать и медленно слепну.
16.12.1995
Я иду. Вдыхаю свежий воздух и выпускаю его в ночь паром. Я люблю это время. Когда ночь. Когда светят фонари, отражаясь в лужах. Когда дышит земля и когда так чисто.
У магазина встречаю ее. Она стоит спиной ко мне. Кто говорил, что боги немилосердны?
Она поворачивается. Я прохожу мимо. Она зовет меня и ошейник сжимает горло.
Останавливаюсь, но хочу бежать.
-Как дела?
-Нормально-я уже не здесь. Я далеко. Я открываю свой маленький остров Сен Себастьян.
Она смотрит на меня:
-Заходи ко мне как нибудь поговорить. Ладно?
Я фыркаю и иду прочь. Знаю, что прийду.
17.12.1995
Я у ее двери. Стучусь и вхожу. Они вдвоем. Сидят за столом. Дымящиеся тарелки.
Говорю: извини и снова в коридоре. Она за мной.
-Ты не хочешь разговаривать со мной?
-Нет почему-удивляюсь я-только о чем?
-Разве нам не о чем говорить?
-Не знаю-я младенец. Приведите моего личного Ордуса.
-А я думала, что нам есть о чем поговорить-она явно обижена.Песок и время текут сквозь пальцы-о жизни ... еще о чем нибудь.
Я смеюсь:
-Это неинтересные темы.
19.12.1995
Болею. Приходится зависеть от других, но и зависеть не от кого. Лежу глухой на кровати. Возле бутылка воды. Болят уши. Когда то все пройдет. Гной вытечет зловонной струйкой из моего уха и я долечусь виски и друзями.
19.12.1995
Я чувствую, что засыпаю. Город без стен. Улица без домов. Я пьян. Мои доспехи тянут меня вниз, но копье каждый раз цепляется за край улицы. Не могу упасть. Обречен...
Моя лошадь насинает ругаться по-этрусски и я просыпаюсь.
20.12.1995
Почти здоров. Интенсивно лечился МакГрегором, Миллером и Кортасаром. Иногда прописывали Сартра.
20.12.1995
Солнце надо мной. Всюду золото песка на тусклых улицах незнакомого города. Где я?
Старый серый дворик. Лучи редкого солнца. Старый бледный кобель. Остатки черной шерсти свалялись в комки. Просвечивает белая кожа. Он слаб и апатичен.
Рядом крадется красавец кот. Его гладкая рыжая шерсть переливается золотом.