Тысячелетье в миниатюре
К концу приходит век, а с ним-тысячелетье.
Мир повзрослел. Порой как старец ждет
Омоложенья, чтоб расправить плечи
И оценить дальнейший путь вперед.
Но лишь порой. Усталый и нервозный,
Бывает безразличен он к себе-
Способен принимать любую позу,
Оправданную в нынешней судьбе.
И все же век ушел, а с ним тысячелетье...
Какой прекрасный мог бы быть итог,
Если взглянуть на силу человечью:
Ума, способностей, творений...Все есть в прок!
Но есть, увы, другая сторона медали-
Темнее черных дыр, глубоких ям темней-
Власть тьмы в создании, банально
Играющая судьбами людей.
Не зря же день и ночь-любимицы природы,
Под звездами и в солнечных лучах
В крови купались целые народы
У Бога ли, у черта на глазах...
Добро и зло и ненависть с любовью
Ужились тесно, как и день и ночь,
Чтоб на заре кого-то подготовить,
Кого-то вдохновить, кого-то сгинуть прочь.
Убийства, войны, череда насилий
Века размазали как жирной пятерней,
Подчас с подходом и показом стилей,
Зависимых от техники порой.
Потомкам есть что вспомнить. Накопили
Людских творений мерзкий арсенал
И что ни день как бы дорожной пылью
Уходят в мир иной и стар и мал.
Да, как ни посмотри, а грусная картина.
Музеем для нее-любимый нами мир,
Который, если не искать причины,
Одновременно донор и вампир.
Беседа четырех
Да, мир таков. Прошло тысячелетье.
Вернемся к светлой стороне его:
Надеждам, радостям, извечной
Влюбленности в парад и торжество.
Представьте, теме оказались рады.
Не медля ни мгновенья, собрались
Любитель вечных истин и искатель правды,
Романтик до мозга костей и юморист.
Любитель вечных истин был задумчив,
Как будто тяжестью в сознание легли
Века тысячелетий, словно тучи
Со всех частей небес родной Земли.
Искатель правды с горькою усмешкой
Осматривал приятелей своих,
Как будто говоря:"Мы короли-не пешки.
И наш вердикт для всех людей живых"
Романтик до конца костей горящим взором,
Казалось, из галактики иной
Оценивал земельные просторы,
Чтоб где-то отдохнуть хоть раз душой.
А юморист своей улыбкой милой,
Казалось, всем готов был дать понять,
Что все, что в мире есть, и все, что в мире было,
Без юмора нельзя и рассказать.
-Ну что ж, друзья, любитель истин начал.
До спора не дойдет, коль истину скажу:
Мы с вами живы-это и удача
И счастье видеть времени межу.
Подумайте, друзья! Миллионы лет планета
Цвела, как дева набираясь сил,
И вдруг...попытка сжить ее со света
В небытие космических могил!
Мы, вы и я, так думает сегодня,
Боясь тщеславных помыслов от тех,
Кому и не помеха гнев Господень,
Коль видится престиж, а не вселенских грех.
И все-таки, тысячелетье со своим успехом
В делах мирских-коварных и благих-
В сравнении с миллионами-лишь веха,
Весьма тревожная, быть может для других.
-Не проще ли, поскольку нет вопросов,
О рамках прожитого времени сказать:
У человечества видна болезнь роста,
Но будет, будет свет в его глазах!
Не истина ли то, что в радости и горе
Мы все еще стараемся спасти
Любую сушу и любое море
Для нашего- для светлого пути?
Не истина ли то, что страсть, любовь и нежность,
Волнуя дерзких, смелых и крутых,
Дарует даже робким и невеждам
Желанье быть похожим на других?
И, как ни посмотри, под солнцем и луною,
Ловя от звезд галактик дальний свет,
Судьба у нас жить со своей Землею-
Вот вечной, вечной истины завет.
Искатель правды, как любой искатель,
Кивнул согласно-принят вариант.
И как бы подтвердил, что сказанное-кстати,
Но тот, кто говорил, все ж, ясно, был не Кант.
Что истина, что правда-вроде нет различий.
Но делит их сознание не зря:
Два слова уживаюися отлично
Без всяких разъяснений словаря.
Искатель правды был похож на мага.
И, как волшебник, взгляд свой устремлял
Туда, где в горах зла должно таиться благо
Для в жизни изолгавшихся землян.
Как две сестры, они в обнимку ходят,
Святая правда и святая ложь,
Меняясь на виду при всем честном народе,
Разя сознание, как самый острый нож.
Без лжи порой нельзя прожить минуты,
Зато в неделях, месяцах, годах,
А, главное, в делах и поведеньи путном
Должна быть ясность с честностью в глазах.
Но есть, признаться, вечная манера:
Едва на свет родившись, все хитрят:
Одни, чтоб цель достичь, все топчут, даже веру,
Другие лгут, зато добро хранят.
И все ж от шалостей до подлого обмана,
От лжи сочувствия к страданьям и беде
Идет веками, кровоточит раной
Стремленье жить по правде у людей.
И справедливость, как синоним правды,
У каждого становится своя.
Она такая, как кому-то надо
По ходу дела, жизни, бытия.
Критерии морали, нравственности, чести,
Суды и кодексы играют свою роль,
Но сколько ради правды тонкой лести,
И правды, вызывающей в нас боль!
И все же, чтобы жить с душою чистой, ясной
Чтоб всюду были дружба и любовь,
Стоять за правду-это не напрасно
Я повторять готов все это вновь и вновь.
Романтик до конца костей был недоволен:
Он явно ждал других о правде слов
В его глазах мечта, борьба и воля-
Вот жизни, значит, правды зов.
Историю открытий, творчества, искусства,
Игру страстей, безумства и любовь,
И все, что возвышает ум и чувство
И от чего горят душа и кровь.
И красоту от края до красот вселенной,
И красоту родного очага
Романтикой зовет он непременно
И говорит с улыбкой с веках:
-Хочу я вам заметить, мой милейший,
У жизни столько граней, что с лихвой
У каждого найдутся в жизни вещи,
В которых он утонет с головой.
Далекое становится вам близким,
Вторгаетесь вы в целые миры
И не боитесь вы ни черта и не риска,
Ни сложности, ни снега, ни жары.
Подчас, самообман-реальность мало значит,
Подчас ум трезвый, но душа горит,
И то смеется сердце, то вдруг плачет,
Как плачут дети или дикари.
Ну, разве наш итог тысячелетья
Лишь только войны, смерть, могилы, мрак?
А чаши удовольствий и удач и благ?
Все, что мы видим-ценности культуры-
Овеяны романтикой людей,
Которых, может трезво, может сдуру
Сгоняли в царство мрака и теней.
Мы жаждем красоты в делах, в потупках, всюду,
Где благородство может светом быть,
Как самое доступное всем чудо,
Способное мир вновь омолодить.
Наивно, скажите, и слишком романтично...
Но если страх изгнать в самих себе,
Что с красотой во всем жить более привычно-
Как мы поможем собственной судьбе!
Тут юморист, кивая головою
И будучи немного хитрецом,
Как тот пловец, что шутит и с волною,
Привлек друзей насмешливым лицом.
Пожалуй, убедительно. Но вряд ли
Картину все же полной назовем,
Когда не все показано в ней ладно
И есть проблемы на холсте большом.
Я полагаю, в возрасте почтенном
Заметно, если нет, не грех,
Что от других земных животных бренных,
Нас отличают ум и смех.
Ну, а в картине жизни кто-то плачет,
А кто-то так смеется, что вокруг
Дуреют люди скопом, не иначе,
Что делает лишь шок, а не испуг.
Все знают: в жизни юмора хватает.
Веселье,радость- это ли не жизнь.?
И юмор создает здесь атмосферу рая,
В котором радость, как перо кружит.
Смеяться над собою люди научились
Еще с роженьем пра-пра-пра людей
И юмор, может быть, поможет им осилить
Накопленную мерзость наших дней.
Ну, разве не смешно, когда сидим мы вместе,
Толкуем о веках и ставим им зачет,
А жизнь финтит то с кукишем, то с лестью,
То передом идет, то задом наперед?
Ну, разве не смешно, когда грозя друг другу
И, закрывая на беду глаза,
Ракеты на земле расставлены по кругу,
Над чем смеются даже небеса?
Пусть не смешно. Пусть это черный юмор.
Пусть горький, Но подчас и в скорбных днях
Умеют люди с грустью и без шума
Увидеть жизни миг в смешных тонах.
И грустно мне, но заявляю смело,
Хотя мне это сделать нелегко:
Буксует человечество, заело,
Поскольку человеком быть трудней всего.
От автора
Молчанье наступило. Каждый думал,
Что для решения проблемы долю внес:
Нужны романтика и правда, нужен юмор
И истинны нужны, как каменный утес.
И, все-таки, была какая-то неловкость.
И чувство странное причастности, вины
Пронзило их каким-то резким током,
Как будто виноваты в чем-то и они.
Парада радости, увы , не получилось,
Но зов надежды все-таки звучал,
Что люди-сгусток красоты и силы-
Найдут разумным действиям причал.
И может быть в другом тысячелетье
Другая встреча подведет итог...
И описанью той счастливой встречи
Другой поэт не пожалеет строк.
И посчитав, что перспектива светит,
Друзья разъехались, чтоб доживать свой век...
Хотелось бы, чтоб все же их заметил
Любой средь нас хороший человек.