- Привет, меня зовут Винченцо, - молодой человек лет 25 в бордовой бандане остановился возле бассейна. В нем было что-то терпкое, неуловимое, может от солнца, позолотившего его смуглую кожу, возможно, от яркого молочного взгляда. Коричневого как молочный шоколад.
Перед нами путешественник, паломник к святым местам своей молодости. Люди, архитектура, время, культура и вновь что-то новое для самого себя. Немного просто, но вполне укладывается в схему. У него есть дом, семья, любимая девушка, но он здесь. Один в чужой стране. В его рюкзаке лежит цифровик с почти полной памятью, в его голове много свободного места для впечатлений. Если на несколько часов задержаться под светом луны, заключенной в собственный круг в одинокой пустыне, звенящей от тишины, он может вспомнить каждого кто, так или иначе, касался его жизни. Один как легкий карандашный рисунок: кроткий, однотонный, острый; другой совсем иной, как цветная распечатка в недрах черно-белого альбома. Быстро-быстро, одно за другим; стоп; снова. У него много времени, он может вспоминать.
- Ты один стоишь на пирсе, низко устроенном над водой. Просоленные, обнесенные налетом, доски щекочет море. Можно лечь и приложить ухо к поверхности, и услышать звук, идущий со дна: шуршит песок. Кожа постепенно выкрапливается солеными точками, подрагивая от вечерней прохлады. Я, Винченцо, был на этом одиноком причале. Я видел это солнце, сукровившееся в море. На моих пальцах осталось ощущение шершавости поверхности дерева. Это море знает мою тайну, я разгорячено выговаривал ему обрывки мыслей, недостроенных предложений, оно тихо кивало мне тысячью волнами. Т-с-с-с-с. Это наш секрет.
Винченцо не может оставаться в порядке вещей, ему нужен хаос: в душе, в комнате, в окружении. Казалось бы клубок замкнутой нити, чем их больше, тем больше опыта: похоже на жужжание прялки. Ж-ж-ж. Распутанная дорожка через черточки границ.
- Вернешься ли ты сюда снова? Отсветы широких французских окон норвежского шале рассекают снег, укрытый тенями, на неоновые квадраты. Треугольники очертаний леса черняться на горизонте. Снег и небо вторят друг другу. Тихие шаги по гладкому паркету босиком. Холодит ступню. Ш-ш-ш. Подбрось еще дров в камин, и красно-оранжевые танцоры оставят на твоей стене, руках, лице следы своих движений. Уютность собственного одиночества начинается с кончиков пальцев и затихает внутри живота. Бывают впечатления, которые можно получить только в отсутствие других живых существ. На вершине мира только один человек. Географическое местонахождение эфемерно.
Глаза бегут по строчкам черных сплетений, за ним торопится образованный ими мир. Одна реальность, один пик. В книге есть часть тебя, скрытое ранее ощущение и, совпадая с нужным моментом времени, ты видишь себя и через эти открытые просторы тянуться воспоминания. Мог ли кто-то до тебя чувствовать твоим сердцем? Смотреть твоими глазами? Идти по твоим ступеням?
- "Если тебе в молодости довелось..." Я цитирую Хемингуэя, ехать в прериях по дороге бесконечной как линии телефонных проводов, через красное небо, бордовые растения, вдоль гор, уносящих свои очертания за границу видимости. Шины цепляются за шероховатость асфальта. Шж-шж-шж. Куда ведет эта дорога? Принадлежит ли роду человеческому или она тянулась сотни тысяч шагов? Песок столбом взметается позади машины, и надолго зависает клубами пыли в воздухе, до тех пор, пока ветер не расстелет его на изогнутых колючих кустах.
За годы путешествий руки Винченцо пожимали множество чужих ему рук, глаза смотрели в зеленые, синие, карие, блестящие, потухшие глаза незнакомцев. Он знал их неделю, пару часов, он разговаривал с ними, порой, не зная их языка. Он наблюдал за ними. Он ошибался в себе по отношению к ним.
- Иногда понимаешь, стоя в аэропорту в зале отлета, что кто-то врезался в память больше чем нужно.(Вин улыбается) Все время вспоминаешь вкус губ, запах волос, прикосновения, но билет лежит в кармане, заканчивается виза. Это не кинофильм, в котором можно бросить все, и рвануть обратно. Пусть тысячу раз сердце обливается кровью и щемит, затянутое тоской. Я рад, что я чувствую что-то сильное, иногда сладкое, томящее.
Я не способен на поступки, не подкрепленные здравым смыслом. Через пару месяцев я уеду в другую страну, и все начну сначала. Я готов к короткому приключению - vacanza. Но только почему сейчас я смотрю и знаю, что буду скучать по тебе?
Винченцо стоит на таможенном контроле. Быстрый взгляд назад.