Шумских Светлана Геннадьевна : другие произведения.

Поединок

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

  
  Поединок
  
  
   Чудо - событие, описанное людьми, услышавшими о нем от тех, кто его не видел.
  
  
  Глава 1
  
   Солнце выкрасило снежную шапку далекой еще Кручин горы лиловым. Дорога петляла между огромными серыми валунами. Маленький рыжий конек мерно перебирал копытами, опустив выбеленные солнцем ресницы. Поскрипывали колеса видавшего виды фургончика, потенциальный хозяин которого, долговязый парень в старой потрепанной одежде и широкополой шляпе, мерно покачивался вправо-влево. Поводья покоились на тощих, сложенных на восточный манер ногах. Тонкие пальцы ловко порхали над флейтой, превращая обычное человеческое дыхание в сказочную, завораживающе прекрасную мелодию. Глаза его были закрыты. Казалось, дорога, сама мягко ложится под колеса, как дрессированная змея, подчиняясь любому желанию факира.
   Мечта любого ленивого грабителя или голодной нежити. Ничего не стоит подобраться поближе, рассчитать, выгадать момент и...
  - Попался, добрый молодец!
   Конь остановился, навострив уши. Парень вздрогнул и завертел головой, пытаясь отыскать первопричину голоса и стукнувшего его по макушке мухомора. Правильно. Беловолосая девчонка в сером платье почти сливалась с большим серым камнем, верхом на котором сидела. В следующий момент разбойница ойкнула и взлетела в воздух, охваченная голубым сиянием. Следом за хозяйкой отправилась корзинка, охапка трав и несколько пузатых боровичков.
  - Попалась, злобная девица! - Голос у флейтиста оказался высокий, чуть приглушенный, завораживающий, как его музыка. - Разве тебе не говорили, что бросаться в магов мухоморами невежливо и опасно для здоровья? Особенно в разгар сенотрава, перед началом Поединка?
   - А нечего было дудеть на весь лес! Спугнул мне шасть-корень. Я, между прочим, за ним целый день гоняюся, все ноги стерла!
  - Так это заклинание может хоть месяц без подпитки работать. Повисишь здесь, пока я обратно не поеду. Заодно новый высмотришь.
   Она состроила презрительную гримаску. Сияние внезапно погасло, а девчонка плюхнулась рядом с опешившим донельзя волшебником. Первым делом обоим бросилась в глаза их непохожесть. Он весь, словно сложен из острых углов и длинных прямых линий. Треугольный нос, вытянутое бледное лицо, колкие, иронично прищуренные серые глаза, волнистые русые волосы собраны в короткий хвостик, в правое ухо вдета серебряная сережка - словом, весь какой-то непонятный, несуразный. Она - загорелая, полнотелая, круглолицая, курносая, с белыми, как лен, волосами и резко контрастирующими с ними черными-пречерными бровями - словом, не в его вкусе. Но больше всего парню не понравились ее глаза - золотисто-желтые, прозрачные, словно у карася или...у ящерицы
  - Подвези до Кручины. - Девушка требовательно приподняла угольные брови. - Ты ведь туда едешь? На Поединок?
  - Подвезу. - Парень оказался не из злобливых. Другой бы высадил или денег потребовал. До Кручины было добрых саженей двадцать. Конек осуждающе оглянулся на непрактичного хозяина, тяжко вздохнул, прибавляя шаг.
   Маг озадаченно покосился на лукошко и грязные голые пятки попутчицы, но так и не сумел прийти к однозначному выводу.
  - А ты тоже собиралась...собираешься на Поединок?
  - Не, не собираюся. Разве что как зритель, и то навряд ли. Я там живу. - Она не очень воспитанно, но искренне вытянула вперед испачканную землей, покрытую свежими царапинками руку. - Вилея.
  - Нимоци. - Парень предпочел ограничиться приветливым кивком.
   Навстречу фургончику, шустро перебирая подворотами, выбежали цветастые мужские штаны. Замерли, насторожившись, и внезапно ломанулись в лес. С придорожных деревьев поднялась стая ядовито зеленых ворон и с возмущенным ржанием полетела прочь. Вилея проводила их взглядом, а потом повернулась к новому знакомому.
  - Приезжие маги уже третью неделю в корчмах заседают. Чего-то ты припозднился. Поединок-то уже завтра.
  - Успею.
   Дальше этого разговор не пошел. Но, вопреки обыкновению, молчание тягостным не было. Девушка разглядывала придорожные кусты, вероятно, надеясь высмотреть вожделенный шасть-корень или еще лучше - бродячий тулуп на зиму, а маг наигрывал на флейте. Звенели кузнечики. Шелестела листва. Ветер доносил пряные ароматы уходящего лета, лесной сырости и лошадиного пота.
   Погодя лес посторонился. Вширь раскинулось цветущее поле, упирающееся прямо в подножье одинокой горы. Здесь и стоял город Кручина. Именно здесь раз в пять лет проходило самое известное во всей империи магическое состязание. Победитель получал такие несметные богатства, что об одном упоминании суммы особо впечатлительные воры падали в обморок. Казалось бы, ради такого выигрыша одна половина Белогорья готова будет вылезти из шкуры, а вторая содрать с первой все семь, но всякий раз Поединок
   проходил на удивление мирно.
   У городских ворот подпирал небеса могучий баобаб, исполинский, разлапистый, дико глядящийся для здешних мест. Вместо листьев на ветках трепетала на ветру боевая амуниция, какую обычно выдают стражникам под расписку и строгую материальную ответственность. Сами стражники, озадаченно толпившиеся вокруг о дерева, не удостоили фургончик особым вниманием. Лишь тяжело вздохнули, наметанным глазом безошибочно определив в Нимоци колдуна. Платы за проезд не потребовали. У многих еще не сошли рога, хвосты и копыта - посильная помощь городскому бюджету от предыдущих магов.
   А уж на главной площади и вовсе творилось невообразимое. Казалось, здесь собралось все Белогорье. Циркачи, бродячие артисты, кукловоды, предсказатели будущего, астрологи, цыгане, крикливые лоточники, художники, нищие калики, мошенники, карманники - все, что угодно для увеселения дорогих гостей. Хотя гости прекрасно увеселялись и сами. Рыжему коньку пришлось остановиться. Прямо на дороге разгорелась жестокая борьба между рыцарями светлого ордена и воинствующей сектой черных магов. Наконец рыцарям удалось перетянуть канат. Под одобрительный рев публики сектанты повалились в кучу малу, сверкая незагорелыми ногами из-под мантий.
   Дух Поединка захватил город. Двое пажей, балансируя на бревне, лупцевали друг друга подушками. Снизу остервенело орали два раскрасневшихся дворянина, руководя боевыми действиями. Наемники приседали на счет с хохочущими девицами на руках. По длинному столбу в направлении дешевых красных сапог отчаянно карабкалась фигура в роскошном герцогском одеянии. Знаменитый святой Ухты из Волчьего Лога предлагал бесплатно исцелить нищих калик. Калики грубо ругались, разбегаясь резвее здоровых мракобесов.
   С горем пополам, фургончику удалось свернуть на спокойную улицу. Но вместо того, чтобы вздохнуть свободнее, Вилея почему-то напряглась, сгорбилась, как старушка, едва не уткнувшись носом в грудь. Нимоци огляделся и заметил, что их пристально рассматривают три девушки и высокий молодец. Маг залюбовался. Конечно, не молодцем. Городские красавицы были, как на подбор, нарядные, стройные, темноволосые и темноглазые. Заметив его восхищение, они кокетливо отвернулись, о чем-то зашептавшись, бросая презрительные взгляды на растрепанную замарашку в ободранном платье.
  - Поглядите-ка! - Нарочито громко сказала самая бойкая с синей лентой в косе. - Лошадь овцу везет.
  - Да какая там овца! Там целая корова! - Подхватила вторая. - На ней еще пахать и пахать.
  - Слезла бы, не мучила животину. - Не промолчала третья. - А то бы и сама впряглась.
   Девушки отчего-то перестали казаться Нимоци красивыми. Он оглянулся на попутчицу, но та сидела ниже травы, тише воды. Непонятно, куда подевалась та нахальная чертовка, что набросилась на него в лесу. Или она только и горазда, что собачиться с одинокими путниками?
   Тем временем обделенный вниманием молодец достал из кармана ранетку, с хрустом надкусил, сплюнул, замахнулся. Яблочко попало в девушке плечо. Та вздрогнула, но промолчала, лишь пождала губы. Девицы расхохотались. Окрыленный успехом молодец послал в цель другой снаряд, метя в лицо, но ранетка неожиданно зависла в воздухе у самой цели. Через мгновение к ней добавилась куча грязи из придорожной лужи. Еще мгновение и весь натюрморт со свистом полетел к веселящейся компании. Маг пустил конька в бег. Следом раздались обиженные вопли, повизгивания и проклятья.
   Отъехав на безопасное расстояние, парень придержал поводья.
  - Почему сама не воспользовалась магией? - Строго спросил он, вся это история отчего-то здорово его разозлила.
  - Не могу.
  - Не ври. Судя по легкости, с которой разрушила мое заклинание, еще как можешь!
  - Против людей не могу. - Вилея плаксиво закусила губу, так что Нимоци поспешил переменить тему разговора.
  - За что они тебя?
   Девушка оттянула рукав, рассматривая наливающийся синяк, и с неожиданным для своих лет глубокомыслием произнесла.
  - У нас принципиально расходятся взгляды на юмор и кошек.
  - В смысле? - Второй раз за день опешил маг.
  - Морох считает, что кошка с отрубленным хвостом - это смешно. А мне кажется, что его подпаленные штаны куда веселее.
   После таких объяснений недоумения в глазах парня только прибавилось. Вилея глубоко вздохнула.
  - Ну, Морох с приятелями мучили бездомную кошку, а я увидела из окошка мастерской, и крикнула, чтобы отпустили. Они только посмеялися. Ну вот. Взяла раскаленные щипцы с фирменным клеймом, каким мы лучший хрусталь метим, вышла и приложила чуть ниже спины...
  - Что же они с тобой сразу не разобрались? - Скептически усмехнулся маг, вспомнив знаменитый на всю империю фирменный знак кручининского хрусталя - бородатая морда дикого козла, в изобилии водившегося в здешних местах.
  - Они пыталися. - Фыркнула желтоглазая. - Только господин Шеду, хозяин мастерской, их с лестницы спустил. Теперь в открытую подходить бояться. Так, пакостят по мелочам, да и то скоро надоест...ладно...спасибо за все. - Она протянула ладошку. Ладошка, конечно, нисколько чище не стала, но на этот раз Нимоци ее охотно пожал.
  - А где здесь можно остановиться на ночь?
  - Нигде. Все давно занято. Хотя погоди. У Даришки дочку вчера замуж выдали, комната освободилася. Нужно идти по Хлебной улице увидишь вывеску 'Веселые пироги', за ней старый кирпичный дом с зеленым окошком на чердаке это и...
  - Нет, все эти женские вывески-цветочки-ловочки не для меня. - Презрительно поморщился маг. - Лучше скажи, в какую сторону ехать. Север там, восток или запад.
   Теперь настала ее очередь морщить нос.
  - На северо-запад. Третий двор от второго перекрестка. И это, давай, поспеши. Кстати, там через два дома распорядитель Поединка живет, он же наш бургомистр. Зайди, пока он дома. Пусть сразу зарегистрирует. Только денег в руки не давай, пока до городской ратуши не дойдете. А главное, ни в коем случае не позволяй ему покупать манишку. - Девушка ловко спрыгнула с телеги, пристроив корзинку на плече. - И еще следи за своими вещами, люди разные собралися.
  - Правильно говорить собрались. - Не сдержался маг. Но девчонка только презрительно фыркнула и поспешила затеряться в лабиринтах Городца.
  
   За поворотом Нимоци высмотрел лавку с магическими трактатами, сразу выбросив белокосую невежду из головы вместе с ее наставлениями. Подборка книг была редкостно интересной, поэтому на поиски жилья парень отправился гораздо позже, чем собирался. Вечерело. Солнце медленно пожирала огромная черная туча. К тому же выяснилось, что улицы в городе петляют, как им вздумается, без оглядки на порядок или какие-то там стороны света. Проплутав в удушающей жаре пару часов, юный маг окончательно пал духом, остановив свой фургончик у обочины. Взгляд по старой привычке поднялся вверх, чтобы попенять вредным богами, и внезапно уперся в вывеску 'Веселые пироги', изображавшей дымящийся каравай с хищным оскалом. За вывеской обнаружился небольшой домик красного кирпича с примечательным зеленым витражом в чердачном окне. Боги были немедленно реабилитированы. Нимоци воодушевленно рванул к двери. Дверь рванулась навстречу с не меньшим рвением, врезав ему по лбу.
  - Значит, договорились! - Радостно пророкотал здоровенный мужик, выскакивая на улицу спиной вперед. - Пересчитали? Все верно? Это надо же, какая удача! Приехали за день до Поединка, и сразу нашел комнату! Сейчас пойду жене скажу, она у фонтана с детьми ждет.
   Нимоци посторонился, потирая переносицу и начиная уже смиряться с мыслью, что сегодняшнюю ночь придется опять провести под дырявым навесом в компании озверевшей перед дождем мошкары. Впрочем, это было не главное. Главным был Поединок, для участия в котором нужно было еще успеть зарегистрироваться. Дом распорядителя-бургомистра нашелся легко. Хозяином оказался худощавый лысеющий сарим* с тихим голосом, скромной улыбкой и приятными манерами. Он на удивление сочувственно отнесся к опоздавшему, без всяких препон дав согласие немедленно отправиться в городскую ратушу для регистрации в Головном Журнале. Юный маг на всякий случай сразу отдал положенную плату. Для успокоения совести.
  - Только знаете, Нимоци, у меня к вам небольшая просьба. - Скромно улыбнулся распорядитель, дожидаясь, пока слуга застегнет пуговицы под крыльями на официальном сюртуке, и пришпилит к его груди бутоньерку. - Давайте зайдем в лавочку неподалеку, пока она не закрылась. Это по пути. Мне позарез нужно купить новую манишку. Завтра открывать состязания, а тут...вот...сами видите.
   Какая-то тревожная мысль мелькнула на задворках сознания, но маг тут же от нее отмахнулся. Тем более что манишка действительно была грязна, изорвана в нескольких местах и вид имела крайне неопрятный. В таком виде почтенному градоправителю на людях лучше не показываться.
   Едва завидев покупателя, плечистый рыжебородый продавец без слов выложил на прилавок белоснежный нагрудник с перламутровыми пуговицами. При этом Нимоци показалось, что глаза его как-то очень нехорошо заблестели. Распорядитель напружинился, молча, пристегнул новую манишку, но уходить не спешил. Торговля на рынке как-то разом прекратилась. Вокруг стала собираться толпа. Кто-то торопился занять место поудобнее, кто-то спешно отсылал гонцов за близкими и родными, кто-то уже вовсю делал ставки. Народ явно предвкушал нечто интересное. Нимоци заволновался, попытался напомнить о себе, но на него никто не обратил внимания. Стройный, изящный господин и приземистый, похожий на разбойника, продавец напряженно застыли по обе стороны прилавка. Выглядело это так, будто они пытаются испепелить друг друга взглядами.
  - Ну ладно. - Изменившимся, огрубевшим голосом процедил распорядитель, мощным взмахом расправляя крылья за спиной. - Последний раз.
  
  Сарим - каста крылатого народа лилу, испокон веков правящего Белогорьем. Сарим отличаются серым цветом крыльев и склонностью к административной работе, прирожденные управленцы и распорядители.
  
  - А давай! - Рыкнул бородач. На прилавок с глухим стуком встала запотевшая хрустальная бутыль. Рядом грохнули локти. Сцепились пальцы. Противники навалились с двух сторон, сопя и морща лбы.
   Мужчины раскраснелись, взмокли, но верх взять так никому и не удавалось. Взяли передышку, хлебнули по разу из бутыля. Снова сцепились. Снова ничья. Нимоци подошел к распорядителю, но тот грубо отмахнулся. Глаза его бешено вращались. Отхлебнул из бутыли, засучил рукава роскошного сюртука, и опять растопырил пятерню. Толпа предвкушающее взревела. Время шло. Торговая площадь заполнялась новыми болельщиками. Бутыль пустела. Рукоборство перешло в пьяную борьбу без правил. Во все стороны потели мешки, ящики с товаром и обрывки ругательств. Толпа то разбегалась в стороны, то сжималась в плотное кольцо, неотлучно следуя за борцами, как мушиный рой за умруном. Лавочник постоянно норовил схватить распорядителя за манишку, отчего та теперь выглядела точь-в-точь, как ее предшественница. Когда Нимоци решил, что недалеко до смертоубийства, мужчины неожиданно примирились, побратались и, обнявшись, побрели вниз по улице. Ни о возврате денег, ни о регистрации, ясное море, речи уже не было.
   Кроме всего прочего, парень внезапно обнаружил, что ни верного конька ни фургончика с его вещами там где он их оставил уже нет. Начал накрапывать мелкий дождик. Все разошлись. Остался только Нимоций, сумка со сменой белья, флейтой, остатками денег, засохшей хлебной коркой, мошкара да черная грозовая туча над головой.
   Нимоци сел на обочину, обхватив раскалывающуюся голову руками. Возмущение жизненной несправедливостью быстро перешло в форму хронического отчаянья и отвращения ко всему сущему. Если бы у богов была хоть капля совести, они должны немедленно стереть этот мир с лица вселенной. Мир, который порождает подлых распорядителей, душевнобольных лоточников, мерзких конокрадов и кровожадных насекомых, не имел никакого права на существование.
   Из труб таверн время от времени вырывались клубы разноцветного дыма, а один раз выстрелил целый салютный залп, но душе мага было не до праздников. Недооценил он девчонку. Если бы только послушался советов этой... как там ее?
  - Вилея! - Имя само всплыло в памяти. Тем более что его хозяйка как раз быстро проходила мимо. Девушка недовольно склонила голову, словно гончая, которую резко одернули за поводок, и остановилась. Нимоци густо покраснел.
  - Обчистили, как липку. - С ходу констатировала желтоглазая, разглядывая синяк на его переносице. - И с манишкой меня тоже не послушался. Но, жилье хоть снять успел?
   Маг развел руками. Вилея отвела в сторону намокшую челку, оглянулась на городские ворота, тяжело вздохнула.
  - Ну...это...можешь у меня переночевать. Если хочешь.
   Произнесенные таким тоном приглашения нормальные люди не принимают, они отвергают их с максимальной учтивостью и потом, оказавшись на безопасном расстоянии в тихом и спокойном, месте с облегчением переводят дух. Но замерзшему, уставшему, как собака, магу было не до тонкостей.
  
   Дом Вилеи располагался в прекрасном, благоухающем розами саду богатого подворья. Убогая одноэтажная лачуга ютилась в дальнем закутке за зловонным хлевом, и представляла собой временное пристанище не очень прихотливого скотника. Вид снаружи удручал, зато внутри оказалось на удивление уютно. Из всего богатства только столик у единственного окна, трехногий стул, топчан, накрытый шерстяным пледом, печка, старый сундук в углу да длинный самодельный половик из разноцветных полосок.
   Вилея порылась в сундуке и извлекла на свет масляной лампы старое пуховое одеяло, попутно рассыпав по полу шерстяные клубки. Как бы между делом щелкнула пальцами. Одежда на хозяйке и госте задымилась, высохла и разгладилась, заставив Нимоци завистливо прикусить губу. Ему бытовые заклинания давались из рук вон плохо.
   Скрипнула незапертая дверь. В комнату проскользнула грязная бесхвостая кошка такой откровенно бандитской наружности, что можно было только подивиться смелости компании Мороха, отважившейся подойти к этому чудовищу без доспеха и поддержки имперских войск. Зверушка поприветствовала собравшихся коротким гортанным мявком, запрыгнула на топчан и многозначительно покосилась на край стола, где стоял накрытый полотенцем кувшин.
  - Ой! - Девушка всплеснула руками, выронив одеяло на пол. - Совсем из головы вылетело. Собирайся! Мы с местной ключницей договирилися, что она мне домик сдает, а я дою коз вместо ее дочери. Она разрешает мне себе немного молока оставлять. Пошли. Мы вдвоем быстрее управимся.
  - До завтра не подождет? - Заупрямился юный маг. - Я никогда коз не доил!
   Дождь за окном усилился. С неба сыпались жуткие раскаты грома.
  - Не подождет. - В ее голосе прозвучало нечто очень убедительное, живо напомнившее Нимоци об его престарелой кормилице, одним своим появлением вызывающей трепетный ужас у его семейства, челяди, дворовых мальчишек и всех окрестных хулиганов. Парень возмущенно фыркнул, но больше спорить не решился.
   Первый опыт козодоения принес новичку ушибленное колено, содранную кожу на ладони, догадку относительно того, почему дьявола изображают в образе козла, и два с половиной ведра парного молока. Целые ведра были немедленно переданы хозяйке, а честно заработанная половина осторожно, сквозь полотенце перелита в кувшин и закрыта крышкой. На обратном пути, промокнув до такого состояния, когда уже все равно, молодые люди остановились во дворе, залюбовавшись на сверкающее небо.
   Небо, словно только этого и ждало. В темноте вспыхнули-переплелись несколько молний. Гигантская огненная плеть изогнулась змеей и, сколько было сил, хлестанула прямо по заснеженному боку Кручин-горы. Полыхнуло так, что перед глазами все выбелило. А от раздавшегося следом раската грома заложило уши. Потом старожилы скажут, что подобной грозы в здешних местах никогда не видывали. Храмовники разглядят в ней гнев богов. Маги - избыточную концентрацию магического поля. Крестьяне - угрозу сельскому хозяйству. Целовальник Федка с нижней улицы - перекошенный лик усопшей тещи. Но все сойдутся во мнении, сочтя ее мрачным предзнаменованием последующей череды страшных и загадочных событий. Ну а сейчас две темные сгорбленные фигурки, коим суждено будет принять в них самое непосредственное участие, брели по колено в грязи под проливным дождем на фоне пылающего неба, и еще ни о чем не догадывались. А как же иначе? Иначе ничего бы и не было.
  
  
  
  
  
   Утром даже отъявленный пессимист не смог бы отыскать на небе и тени облачка. Солнце еще не высветлило горизонт, а дворовые петухи уже недовольно продрали глаза, разбуженные истошным воплем. В такую-то несусветную рань!
   Началось все с того, что бесхвостая кошка, спрыгнула с подоконника на лицо магу и коварно цапнула его за нос. Нимоци как раз снилось, что к нему подкрался волк и начинал заглатывать его с головы. Так что Вилее пришлось спасать гостя от инфаркта, а усатую паршивку от повторной расправы. Впрочем, в радикальной побудке были свои плюсы. До начала Поединка оставалось целых пять часов. Наскоро позавтракав черствым хлебом и остатками молока, в котором нет-нет да попадались жесткие козьи волоски, маг отправился в ратушу. Девушка великодушно вызывалась составить компанию и помочь ему зарегистрироваться. Нимоци с радостью согласился, хотя догадывался об истинных причинах такого великодушия. Каждому официальному участнику полагалось место в гостинице.
  
   Несмотря на ранний час у ратуши было многолюдно. Мало того все входы были перекрыты плотным оцеплением из позевывающих мрачных стражников и трех дежурных магов.
  - Куда прешь, не видишь заперто? - Грозно рыкнул начальник караула, преграждая Нимоци дорогу. Но тут приметил семенящую за ним девушку и слегка смягчился. - А, Вилейка. Эта шляпа с тобой что ли?
  - Доброе утро, дядька Кмех. - Приветливо улыбнулась желтоглазая. - Нам нужно срочно на Поединок записаться. До начала всего ничего остается. Господин Януш уже пришел?
  - Э-эх, девка. - Отмахнулся усатый Кмех. - Не будет никакого Поединка. По крайней мере еще недели две. Такое мое мнение.
  - Как?! - В один голос воскликнули маг и девушка. За сотни лет состязание не отменялся ни разу и воспринимался как нечто незыблемое, извечное, точно закаты и восходы.
  - А так! Велено отложить на неопределенный срок в связи с убийством распорядителя. - Здесь начальник караула не удержался, жалостливо шмыгнув носом. - Какой великий ум пропал! Нет ему замены, такое мое мнение. Эх, господин, Януш, господин Януш! Убит в самом расцвете сил в своем служебном покое. И кем? Своим лучшим другом Варнаухом! Это последнее дело на друга руку поднимать, такое мое мнение. А хуже всего...
   Что может быть еще хуже, узнать не успелось. Ворота распахнулись, выпустив страшную процессию. Впереди два дюжих молодца тащили на носилках нечто безжизненное прикрытое отрезом ткани, сквозь которую уже начали проступать бурые пятна. Следом два еще более дюжих молодца волокли под руки того самого рыжебородого торговца манишками. Могучий здоровяк был бледен, залит кровью и висел на их плечах безвольной ношей, вяло, переставляя негнущиеся ноги. Последним вышел высокий прекрасно сложенный господин в блистательном зеленом наряде, способный затмить любого столичного франта. Черный плащ - свидетельство высокой должности имперского расследователя - не скрывал огненно рыжих крыльев серафим*, стелившихся по мостовой янтарным шлейфом. Рыжие волосы подобраны изумрудной лентой. Тонкое по-женски красивое лицо гладко выбрито. Высокий лоб собран в морщины. Плавные движения. Никакой агрессии. Зеленые глаза из-под густых бровей глядят благодушно, но так внимательно, что сразу понятно - один неверный шаг - и от нарушителя останутся только мелкие клочки.
  - Господин Шеду! - Девушка бесцеремонно одернула его за край плаща. Стало видно, что под черным плащом скрывается еще один плащ, почти сливавшийся с опереньем. Плащ кроваво-красного цвета - фирменный знак палача. Нимоци инстинктивно подался назад, испытывая испуг и неприязнь, обычную для всех нормальных имперцев, неожиданно столкнувшихся с исполнителем приговоров.
   Человек-птица резко обернулся, но вместо того, чтобы как следует рявкнуть на нахалку, ласково прищурился.
  - А, Вилейка. - Голос у палача оказался низким и бархатистым. - Уж не думал, что черный плащ когда-нибудь понадобиться. Теперь пока не закончится следствие и суд, я не смогу заниматься делами мастерской. Так что все на тебе. Не подведи, напарница.
  - Да что случилося-то?
  - Не случилося, а случилось. Не твоего ума дела...хотя лучше мне рассказать, пока Свенька всяких ужасов не сочинил...учти, это еще не официальная версия...смотритель ратуши уже вторую ночь страдает от бессонницы, поэтому решил обойти этажи. Увидел, что дверь в служебный покой бургомистра отворена. Заглянул, а там - господин Януш в луже крови, рядом Варнаух пьяный в стельку и с ножом в руке. Вчера вечером все видели, как они вместе с рынка уходили в изрядном подпитии. Видимо, как всегда повздорили, а тут нож под руку случайно подвернулся...
  - Этого не может быть! Варнаух бы никогда...
  
  Серафим - каста лилу. Отличаются рыжим цветом оперенья. Идеальные воины, составляют основу имперской армии
  
  - С клиентами построже будь, а то знаю, я тебя... - Расследователь, будто вовсе не слышал собеседницу. - За витражом сегодня придут. Передай, мол, господин Шеду велел бить челом, извиняется, что сам встретить не может, и поручил тебе оговоренные деньги передать...
  - Но господин Шеду!
  - Вилея! - Прикрикнул палач. - Ты всякой ерундой себе голову не забивай. Ты девица. Тебе этого не нужно.
   Он выдернул из ладошки собеседницы свой плащ и поспешил прочь, словно опасался погони. Взметнувшийся черный атлас щелкнул девушку по носу. И это явно привело ее в себя. Глуповато распахнутые глаза недобро сощурились. Вилея покачала головой, что-то пробурчала себе под нос и свернула на соседнюю улицу.
   Нимоци был слишком расстроен, чтобы соображать. Поэтому он просто бездумно брел следом за единственным знакомым человеком. Вилея же в свою очередь также размышляла о вещах весьма отдаленных от невезучих магов. Она отперла калитку дворика, прошла по мощенной булыжником дорожке к мастерской, поздоровалась с вечно хмурой Маресей, кивнула заспанному работнику Свеньке, потрепала между ушей неизменного свенькиного спутника, любимца и талисмана мастерской, пса Кренделя, взялась за ручку двери... и внезапно услышала такой жуткий вопль, что волосы на голове встали дыбом.
  
   Звук напоминал утреннюю побудку, но на этот раз был тише и больше походил на предсмертное сипение.
   Свенька и Крендель с одинаковым удивлением - мальчишка, открыв рот, а пес, подавшись вперед и навострив уши, - уставились на парня в широкополой шляпе, который пытался то ли слиться с забором, то ли залезть на него спиной вперед.
  - П-п-омогите! - Хрипло взмолился маг, призвав остатки сил. - У-у-берите!
  - Кого? - Мальчишка завертел головой, надеясь увидеть гигантского спрута или рогатого мракобеса размером с теленка.
  - П-прогоните ее!
  - ...Вилейку что ли?
  - С-собаку! Идиот!
   Свенька раньше работал мойщиком посуды, курьером, пастухом, а также сделал стремительную карьеру карманника в дворовой шайке, своевременно прерванную господином Шеду. Так что повидал всякого, поэтому на "идиота" не обиделся. Он взял Кренделя за ошейник, отвел к будке, посадил на цепь и отправился раздувать меха. Вилея же таким опытом была обделена, поэтому осталась стоять на месте, не в силах оторвать взгляда от дрожащего, прилипшего к забору тела.
  - Я не с-сумасшедший! - Злобно насупился маг, отлепляясь от досок. - Я п-п-росто боюсь собак! Всех. Панически. С детства. А также соболей, росомах, лисиц...и этих...во-во-волков! Так уж получилось. Последствие пережитого шока. Это не лечится, не смешно, не заразно. И давай на этом закончим, и больше никогда не будем возвращаться к этому разговору?
   Вилейка заворожено кивнула.
  - Слушай... - Сменил тему Нимоци, мельком глянув в сторону крашеного известью дома с черепичной крышей. Дом был приземистый, одноэтажный, но компенсировал высоту длинной, охватывая дворик двумя белыми рукавами, как стряпуха горячий противень. - Можно я у тебя еще поживу, пока все не образуется?
   Она улыбнулась, поджав губы. Отрицательно покачала головой.
   - Я могу заплатить...
  - Да не в этом дело! Мне ведь теперь придется временно переехать в мастерскую, и домик все равно будет пустовать. Но ключница ни за что не согласится сдавать его кому-то постороннему, да еще и мужчине...
  - Так давай я с тобой в мастерской поживу!
  - Нимоци! - Девушка растерянно округлила глаза. - В мастерской могут находиться только работники. Ты же маг. А какой из мага работник? Ты ведь пинцет от развертки не отличишь! Воду принести, за печкой проследить и двор вымести - с этим Свенька с Кренделем справляются. У нас и мест то свободных нет...ехал бы ты лучше домой, а? Не последний же Поединок, в следующий раз тебе точно повезет...
  - Понятно... - Сквозь зубы пробурчал парень, с трудом сдерживаясь от злых слез. - Человек магу волк. Правильно! Мы, маги только и годимся, что зевак фокусами развлекать, икоту заговаривать и упырей по буеракам гонять. Счастливо оставаться!
   Резко развернулся и зашагал прочь. Вилея жалобно заморгала ему вслед, порываясь сказать что-нибудь извиняющееся, но так и застыла с открытым ртом, как карась на берегу. Потому как в этот момент раздался дробный перестук копыт, и у ворот остановился роскошный экипаж, запряженный шестью лошадьми. Вышедший из экипажа господин был одет в богатый лиловый костюм по последней моде, лыс, как коленка и улыбчив, как снявший сливки кот. За ним неотрывно следовало двое важных слуг.
  - Доброе утро, разлюбезная. - Глядя сквозь девушку, пропел гость. - Я бы хотел иметь удовольствие лицезреть хозяина мастерской.
  - Э...а его нету.
  - Сам вижу, дурында. Беги, позови его. Скажи, приехал сам Фат Касский из Перияти за витражом, он меня ждет.
   Вилея сжала кулачки, низко склонив голову. Непонятно, то ли собирается разреветься, то ли боднуть собеседника прямо в блестящий лоб.
   - Да нет же...- Пришел на помощь дежуривший на пороге Свенька. - Его совсем нету.
  - Какое горе. - Без особых эмоций заметил Касский. - Пусть земля ему будет пухом. И кто теперь за него?
  - Господин Шеду в добром здравии, просто очень занят государственными делами! - Поспешила исправить ситуацию девушка. - Но он про вас не забыл...и велел...прибить вас...вам...
   Гость отпрянул за спины слуг. Девушка залилась краской до самых ушей.
  - Бить вам челом...извиняется, что сам встретить не может, и поручил оговоренные деньги передать...
   Мужчина пренебрежительно помахал обтянутой перчаткой рукой.
  - Потом, все потом. Показывайте работу.
   Витраж уже предусмотрительно стоял у стены, накрытый полотном. Рядом по струнке гордо выстроились все работники. Вечно хмурая Мареся, ее молчаливый супруг Бродаш, могучий увалень сын их Фроша и Свенька. Не хватало только привязанного у будки Кренделя, который громко выражал свое недовольство такой вопиющей несправедливостью.
   Бродаш и Фроша приподняли задрапированную раму против солнца.
   Мареся с предельной осторожностью сняла полотно.
   Мир вздрогнул и внезапно преобразился. Вспыхнул, наполнился красками и глубоким таинственным смыслом. Цветные стекла, подобранные друг к другу, как подбирают камни в украшениях, заиграли небесными огнями. Роскошные потоки густого, насыщенного красками света, смешиваясь, пронизывая утренний воздух. Раскинувшиеся широкими веерами, синие, красные, золотистые лучи омывали лица и предметы, превращая обычных людей в легендарных персонажей, а обычные вещи - в сказочные артефакты.
   Отдельные фигурные фрагменты соединялись свинцовыми переплетами в единую картину мироздания. Солнце, Луна, Земля, знаки Зодиака и четыре стихии, олицетворяющие Вселенную. И в центре - величественнная фигура с белыми крыльями. Фигура императора Цеву. Настоящее совершенство. Работой, которой можно было по праву гордиться и восхищаться, ни на мгновение не покривив душой. Фальшивая улыбка на лице гостя разгладилась, оставив после себя искренний мальчишеский восторг. Даже его люди чудесным образом преобразились, став спокойнее, светлее и чище. Но вот Мареся снова прикрыла витраж серым полотном, и магия исчезла.
  - Прекрасно. - Сухо сказал гость, оскалившись шире прежнего. - Господин Шеду превзошел самого себя. Давайте теперь поговорим о цене. Я с удовольствием заплачу за это произведение девяносто сребряников. Это почти злотый.
  - Как? - У Вилеи прямо земля ушла из под ног, а сердце, казалось, и вовсе остановилось. - Но вы ведь договаривалися с господином Шеду на...на пять злотых?
  - Так то было с господином Шеду. - Презрительно улыбнулся гость, всем видом показывая, как ему скучно. - А теперь мне приходится говорить с неотесанными холопами. Это мне дорого дается, я уже не молодой человек, мне доктор запретил волноваться. Соглашайтесь, для вас это шикарная цена за какой-то месяц работы!
   Девушка в панике оглянулась на других работников мастерской, но они в ораторском искусстве разбирались еще меньше. Единственное, что эти простые люди поняли - их бессовестно грабят среди белого дня. Мареся нахмурилась еще сильнее обычного. Фроша озадаченно чесал в затылке. Молчаливый Бродаш сделался мрачнее вчерашней тучи - вот-вот и бросится с кулаками. Только потом Касский с него такую компенсацию затребует, что и за сто лет не расплатиться. У Свеньки вообще на лице гуляла бесовская ухмылка, знакомая Вилейке еще по тем временам, когда он только появился в мастерской и еще не отвык от своих хулиганских выходок. Этому шалопаю ничего не встанет выкинуть какую-нибудь пакость, и тогда от рудников его и сам господин Шеду не спасет. Только как же можно отдать этому лысому хорьку витраж за девяносто серебрушек? Они ночей не спали, работали на износ. Да что там, здесь одних материалов на полтора золотых потрачено. Но разве им тягаться с Фатом Касским? С ним сам покойный бургомистр связываться опасался. Если Фат пожелает, вообще всю мастерскую бесплатно заберет. При своем бы остаться. Девушка тяжело вздохнула и...
  - Не зря слава о вашем выдающемся чувстве юмора гремит на всю империю, господин Касский! Еще достопочтимый мудрец Литель говорил, что кто знает толк в хорошей шутке, знает смысл жизни. - Раздался звонкий завораживающий, как мелодия флейты голос. - Чудесно, предположим, Вы назвали цену, за которую хотите купить, мы назвали цену, за которую хотим продать, мы все дружно и от души посмеялись...а теперь давайте перейдем к делу!
   Все с изумлением уставились на молодого человека в широкополой шляпе, неожиданно вынырнувшего по левую руку от лысого покупателя. Фат Касский заинтересованно приподнял бровь.
  - И сколько вы хотите?
  - Пять злотых.
  - Право юноша, с таким чувством юмора вы легко сделаете карьеру императорского шута. Я ценю вашу прыть и даю два злотых.
  - Десять.
  - Что? - Опешил Касский. - Ты в своем уме? Ты же только что готов был отдать этот витраж за пять!
  - Но вы же не были готовы купить его за эту цену. Бросьте, уважаемый, эта покупка прославит ваше доброе имя в веках! Невозможно описать человеческим языком, каких усилий стоило нам это совершенное творение. Голод, нужда, бессонные ночи, заплаканные дети, оставленные дома без еды, воды и родителей. Заложенное обручальное кольцо родной бабушки. Одинокая забытая могилка старушки, которая так и не смогла пережить потрясение...
  - Какая еще старушка?! Какое потрясение? - Гость угрожающе надвинулся на парня, но встретил лишь наисвятейший взгляд из-под шляпы.
  - Да-да. Потрясения, испытания, муки творчества. Красота всегда рождается в муках. Она требует жертв и справедливой оплаты. Всего пятнадцати злотых. Ну, что по рукам или будем дальше торговаться?
   - Да ты понимаешь, с кем ты решил померяться силами?! - Окончательно вышел из себя Фат Касский. - Я стал главным поставщиком сахара в этой провинции, когда ты еще пешком под стол ходил!
  - Извините, почтеннейший. Я не знал, что говорю с настоящим ценителем. В таком случае вам очевидна истинная стоимость этого шедевра. Двадцать злотых и расстанемся добрыми друзьями!
   Что тут началось! Картинное заламывание рук, загибание пальцев с перечислением всех ужасов и несчастий, через которые пришлось пройти работникам мастерской, призывание в свидетели богов, демонов и духов предков вперемешку с молитвами, проклятьями и богохульными возгласами, резкий разворот в сторону ворот, такой же резкий поворот обратно, душераздирающий рассказ про нищее босоногое детство и тяжелую судьбу покупателя, еще более душераздирающая история продавца, бешеные торги, пожатие рук, звон монет, сначала тщательно отсчитываемых покупателем, затем не менее тщательно проверяемых продавцом и все это под жалобные причитания на тему того, что бедного-несчастного продавца ограбили, что заставили продать величайшее произведение искусства по цене базарной свистульки, и он, идиот, до сих пор не может понять, зачем он все это делает, разве только потому, что господин покупатель - его лучший друг и последняя надежда всего человечества.
   Хлопнула дверца экипажа. Лошади пустились вскачь, унося счастливого обладателя нового витража. Нимоци снял шляпу, вытерев локтем влажно блестящий лоб, и на глазах восторженных зрителей отсчитал Вилее десять злотых.
  - К-ка-как тебе это удалось? - С благоговейным трепетом прошептала девушка. - Здесь в два раза больше, чем можно было надеяться!
  - Да, ерунда. - Отмахнулся парень. - Когда этот Фат Касский стал главным поставщиком сахара в этой провинции, я ходил под стол управляющего центрального столичного рынка. Пара пустяков. Просто не мог спокойно смотреть, как этот тип пытается вас обжулить. Ладно, счастливо!
  - Нимоци!
   Маг оглянулся, покосившись на вцепившиеся в его рукав пальчики, и хитро улыбнулся.
  - Что?
  - Я тут подумала...знаешь...у нас в мастерской только что одно рабочее место появилося!
  
   Нимоци сладко потянулся, привычным жестом, отводя в сторону сработавший охранный контур. Висящая в воздухе бесхвостая кошка зашипела, недовольная тем, что опять не удалось вонзить когти в длинный нос мага. Она объявилась в мастерской три дня назад, и теперь приходила на постой каждую ночь, по каким-то соображениям избрав для этих нужд коморку Нимоци, Свеньки и Фроши. Сожительство протекало проблематично. Зато все остальные вздохнули спокойнее, хотя ходить босиком все равно не решались.
   Маг с большим трудом оделся, несколько раз промахнувшись ногой мимо штанины, и едва не потерял равновесие. Оставленное без подпитки заклинание тут же воспользовалось случаем, чтобы деактивироваться. Кошка с легким шлепком плюхнулась на пол и скрылась под провисшей кроватью храпящего Фроши. Свенька кого-то сердито отчитывал во сне, обещая сгноить в подземельях.
   На общей кухне царила кромешная темнота. Без всякого удовольствия зажевав холодный кусок пирога, парень вышел во двор, отработать парочку-другую заклинаний. Следом выглянула бесхвостая кошка. Выгнула спину, поточила когти о порог и уселась на ступеньках. За несколько часов до рассвета все выглядело страшным и безжизненным. Вокруг ни души. Слышно только, как спрятавшийся в будке Крендель, стучит хвостом по доскам, не отваживаясь лично поприветствовать человека из-за ужасного усатого чудовища, поджидающего бедного песика снаружи. Человек, кстати, был такой ситуацией вполне доволен. Он развел руки в стороны, и в темноте плавно заскользили диковинные фигуры и сияющие узоры, осыпающиеся в траву разноцветными искрами. Огоньки отражались в круглых глазах бесхвостой кошки, следившей за чудодейством со сдержанным любопытством настоящего ценителя.
   Завязнув на третьем упражнении, Нимоци устало потер переносицу, раздумывая, не завалиться ли снова спать, чтобы скоротать время. Предстоящий день сулил оказаться, как всегда, бесконечно скучным. Клиенты особо не баловали мастерскую вниманием. Работники, и без того не очень интересные собеседники, весь день были заняты своим делом. Бродаша новичок вообще жутко раздражал, хотя тот и старался ничем себя не выдавать, но маг все равно это чувствовал. Не дурак. А уходить в город в разгар рабочего дня - вроде как неприлично. Тоска смертная. Даже тошно.
   Со стороны жилой половины звякнуло. Заскрипели половицы. Кому это не спится? Нимоци подождал. Никого. Заглянул в дом. Глухо. Тишина. Темнота. Свет на кухне не горел. В конце коридора почудились чьи-то шаги. Может, вор пробрался? Нет, наемный убийца. Или...
   Маг усмехнулся, заглядывая в открытую дверь, и тут же похолодел от ужаса. Из темноты вынырнула огромная зверообразная фигура с оскаленной клыкастой пастью и острыми ушами. Вот поэтому некоторые выпускники магической академии никогда не становятся боевыми магами. Нимоци тихо захрипел и потерял сознание.
   Когда он очнулся, был уже полдень. Рядом скорбно возвышался манекен в парадном мужском костюме. То, что показалось клыкастым оскалом, оказалось белым кружевным воротником. Роль ушей талантливо выполняли перья в шляпе. Стыдно? Куда там. Стыдно давно уже не было. С самого начала всем, кроме родителей, было понятно, что из носатого кучерявого мальчишки не выйдет толку на магическом поприще. Уже на втором году обучения по теоретическим дисциплинам Нимоци превзошел всех преподавателей, но когда дело касалось чрезвычайной ситуации или реального сражения, парень превращался в беспомощного недотепу. Нимоци даже улыбнулся, вспоминая свою практику на кладбище, большую часть которой он к приятному удивлению упырей и злобному недоумению коллег провел в различных пляжных позах на сырой земле.
   Комната явно принадлежала хозяину мастерской. Из открытого шкафа выпирал ворох шикарной и явно очень дорогой одежды. Тусклое старинное зеркало в кованой раме. На полу ворох каких-то замысловатых чертежей и пейзажных набросков. Стеллажи завалены книгами. Нимоци взял одну. Надо же. Редкий философский трактат, с закладками, зачитанный. Неизвестно с чего юный маг испытал сильную злость к хозяину комнаты. Уж слишком сильно старательно тот выбивался из образа тупого убийцы. На столе у окна лежал черепаховый гребень и сеточка для волос. Парень презрительно фыркнул и навалился на стол животом, приоткрывая створки. За окном происходило что-то интересное. У ворот толкались мальчишки. Все мастерские собрались во дворе. Шумели. Размахивали руками. В общем, вели себя крайне необычно. В эпицентре стояла живописная парочка. Старый темнокожий монах в зеленой рясе и высокая бородатая женщина с маленьким ребенком, завернутая в грязную оборванную тряпку. Борода Нимоци заинтриговала. Он прислушался внимательнее.
   - Прошу простить меня еще раз, но я сам в совершенном смятении. - Говорил монах, прижимая шоколадные ладони к груди. - Нашему настоятелю уже сто восемь лет. Не мудрено немножко напутать с датами.
  - Ничего себе немножко! - Встрял невоспитанный Свенька. - На цельную неделю! Совсем что ли ваш...ой!
   Вилея отвесила ему подзатыльник, за что была немедленно облаяна Кренделем. Младенец подумал, открыл беззубый рот и громко разревелся.
  - Это вы нас простите, святой отец, но мы и не начинали ваш заказ еще. Ждали только к концу Поединка. - Развел руками Бродаш. Его жена согласно кивнула, и, сотворив святой знак кольца, заговорила. Кажется, впервые, за все время, что маг ее помнил.
   - Мы чтим Владычицу Нефритового Озера, но работай мы день и ночь без сна, раньше не управимся. Сейчас в городе беспорядки. Да и комнаты не снять, хоть кого спросите. Легче вернуться в монастырь.
  - Все так, дети мои. - Смиренно кивнул старец. - Не найдется ли у вас куска хлеба, воды и чистых тряпок для ребенка? Путь нам предстоит не близкий. Месяц пешим ходом.
   Нимоци сочувственно кивнул. Свенька присвистнул. Мареся басисто охнула. Бродаш схватился за голову. Фроша почесал затылок. Все, не сговариваясь, посмотрели на Вилею. Ребенок почувствовал, что перестал быть центром внимания, и разревелся еще громче.
  - Погодите. - Девушка взволнованно убрала волосы со лба, намертво приклеившись взглядом к красному заплаканному личику. - Погодите с монастырем, святой отец. Вы можете пожить в нашей мастерской, как...заказчик. Комната хозяина все равно пустует. Я вам отдам свою комнату, а сама переберуся туда...
  - Наше положение трудно. Но ваше предложение слишком щедро и поспешно, чтобы его принять. - Монах проницательно улыбнулся. - Нам бы не хотелось никого стеснять. Мы вернемся в монастырь или устроимся на ночлег под стенами города.
   Меньший успех имела бы даже сама Владычица Нефритового Озера, заявись она в городской трактир, заказав гречку, котлетку компотик и попросив не обращать на нее внимания. Конечно же, все наперебой бросились уговаривать гостей остаться. Конечно же, в конце концов, монах сдался, приняв предложение со сдержанным достоинством лично незаинтересованного человека. Нимоци завистливо закусил губу. Его, вот, между прочим, никто так не уговаривал.
  
  
  
  Глава 2
  
  
   За ужином маг получил возможность внимательнее присмотреться к гостям. Монах оказался словоохотлив, забавляя публику описанием своего путешествия. Представился братом Ирсой. Несмотря на преклонный возраст Ирса сохранил подвижность юноши. Волнистые седые волосы на фоне черной кожи, казавшиеся лиловыми, как снег на вершине Кручин горы, были заплетены в длинную косицу, спускаясь ниже лопаток. Младенец, оказавшийся мальчиком, сидел на коленях у Марыси, выглядел совершенно счастливым и пытался затолкать себе в рот деревянную ложку. Его спутница весь вечер молчала, потупив глаза. При ближайшем рассмотрении ей можно было дать лет двадцать. Борода была настоящая. Густая, черная, курчавая, непреодолимо притягивающая взгляды.
  - А разве монахам разрешено иметь детей? - С набитым ртом поинтересовался Свенька. Бродаш отвесил мальчишке очередной подзатыльник, а женщины осуждающе заворчали, но сами исподволь покосились на монаха. Этот вопрос интересовал всех, но спросить никто не отваживался.
  - Ты прав, отрок. Не разрешено. Девушку зовут Олла, а мальчика Ялко. Я встретил их в лесу у Городца близ Волчьего Лога, голодных и обессиленных. Озерная Владычица завещает заботиться о беспомощных, я решил пригласить их в наш монастырь. Мальчик получит там хорошее образование, а девочка сможет найти работу, кров и покой.
   За столом воцарилось сочувственное молчание.
  - Теть, а вы прямо так с бородой и родились или погодя обросли?
  - Свенька! - Напустилась на мальчишку красная от стыда Вилея, изо всех сил пытаясь отвлечь внимание от неучтивого вопроса. - Ты сам-то вообще, где сегодня весь день пропадал?
   Бывший карманник помрачнел, сжался, сосредоточенно почесывая длинную царапину на запястье. Почему-то отвечать ему понравилось, куда меньше, чем спрашивать.
  - Вернулся только под вечер, грязный и оборванный, как... не знаю кто! - Не унималась девушка. - По глазам вижу, опять что-то учинил! Смотри, вот явятся за тобой стражники, выгораживать не станем!
  - Ничего страшного. Дети все такие. - Неожиданно вступилась Олла, улыбаясь нахохлившемуся мальчишке. - Я вот тоже родилась обычным ребенком. Целыми днями пропадала с друзьями в городе, лазала по чужим садам, ходила купаться на речку...все началось в тринадцать лет, после того, как погибли мои родители. До этого родственники собирались выгодно выдать меня замуж и получить богатое приданное, но, поди, договорись со сватами, когда борода у невесты шикарней, чем у иного жениха...вот они и продали меня хозяину бродячего цирка за пять злотых.
  - Давить надо такую родню! - Зло сказал Свенька, сжимая кулаки так, что костяшки побелели. И на этот раз никто его не одергивал.
  - Повелитель им судья. Не кому такого не пожелаю. Что было, то было. Не хочу утомлять вас рассказами. Говорят, человек ко всему привыкает... оказалось, не ко всему. Я пыталась сбежать, но меня каждый раз ловили и...жестоко наказывали. Потом появился Ялко...и боги сжалились, послав мне шанс на спасение. Мы ехали с купеческим обозом в столицу, в дороге напали разбойники. Спасибо суматохе, помогла скрыться в лесу. Если бы не достопочтенный Ирса...если бы не вы...
   Девушка не успела расплакаться, затравленно обернувшись на грохот и лязг со стороны входа. Скоро перед удивленной компанией выстроился отряд из четырех стражников под предводительством усатого дядьки Кмеха. Обычно улыбчивый начальник городской стражи был бледен и угрюм, точно на собственных похоронах.
  - Свенор Редаус, ты арестован по обвинению в убийстве. - Объявил Кмех, стараясь не встретиться ни с кем взглядом. - Взять его!
   Стражники в один миг скрутили опешившего, даже не подумавшего сопротивляться Свеньку. Потащили прочь. Случившееся так поразило всех, что они так и остались сидеть истуканами. Только когда со двора донесся отчаянный лай Кренделя, Вилейка подорвалась с места, и выскочила за дверь. Следом вышел Бродаш. Несколько минут спустя девушка вернулась одна, совершенно подавленная. Все по-прежнему сидели на своих местах. В тех же позах.
  - Сегодня кто-то убил всю семью ювелира Ироку. Его жену, двух дочерей и новорожденного сына. Их...всех...зарезали...его самого нашли привязанным к стулу. Кто-то ночью выкрал все снадобья из аптекарской лавки и заставил его все проглотить...он умер от отравления. Бродаш пошел в ратушу...меня не пустили...
   Молчание затянулось надолго. Нимоци решил, что с него хватит.
  - И что тут такого? Допросят и отпустят. Дураку понятно, что он такой же убийца, как я святой Ухты.
  - Я повидал многих злодеев. - Поддержал его брат Ирса. - Этот отрок не из их числа. На суде его оправдают. Люди просто не поверят, что он мог совершить подобное.
  - Поверят. - Тихо проговорила Вилея. - Вы ничего не знаете. Жена убитого Ироку, Алена - это Свенькина мать. Раньше ювелирная мастерская принадлежала отцу Свеньки, господину Ени. Алена стала тайком встречаться с молодым лекарем Ироку. Через месяц господин Ени умер от неизвестной болезни. Говорили, что старого ювелира отравили. Но никаких доказательств найти не удалося. Уже через три дня после похорон Ироку въехал в дом ювелира на правах хозяина, а Свеньку со старшим братом выставили на улицу. Мол, пора самим зарабатывать. Алена не стала противиться воле мужа...поначалу помогала, как могла, а потом снова дети пошли, не до того стало...Ироку с рождением дочки мягче стал, договорился, устроил мальчишек в харчевню к своему родственнику. Вино разносить, посуду грязную убирать, полы мыть...брата Свеньки потом в той харчевне охранники богатого господина насмерть забили. Ему с пьяных глаз показалося, что мальчишка кошель украл...а, кошель тот потом в под столом нашелся...
  - И теперь он решил отомстить. - Подытожил циничный Нимоци. - Тогда все сходиться. Сама же говорила, что он непонятно где весь день пропадал.
  - Нет! - Мотнула головой Вилея. - Свенька не мог. Я знаю, что он не виноват! Демон меня побери!
   В то же мгновение дверь резко распахнулась, как если бы по ней с размаху ударили ногой. На пороге, точно по заказу, возникло страшное крылатое чудовище. Оживший ужас из детских кошмаров. Исчадье преисподней. С головы до ног исчадье было покрыто грязью и смердило так, словно явилось прямиком из выгребной ямы. Вилея ойкнула, прикрыв рот ладошками.
   - Не ждали? - Грозно оскалился монстр. Он сделал несколько неуверенных шагов и едва не рухнул, в последний момент ухватившись руками за плечи Нимоци. Могучий маг закатил глаза и стал плавно сползать под стол. Недотепистый Фрошка наоборот воинственно поднялся, засучивая рукава.
  - Ты...ты! - Неразборчиво, зато сурово пробасил парень. - Это...
  - Нечистый дух! - Подсказал брат Ирса, ловко раскрывая молитвенник на нужной странице и вручая демоноборцу чадящую свечку. - Изыди во тьму вечную, убоявшись святого огня...
  - И..ди...му...ись...ня - Прилежно старался Фрошка, сдвигая брови.
  - Пропади без следа в пучине, породившей тебя, иначе ... - Монах близоруко сощурился. - Не могу разобрать...
   - Иначе ноги твои корявые повыдергиваю... - Сымпровизировал парень, тыча свечой в морду чудовища. - На уши намотаю и...
   Тут он осекся, внезапно разглядев объект посягательств.
  - Пшли вон! Всех уволю! Всех! - Не своим голосом заорал хозяин мастерской, одним ударом отшвыривая ошалевшего Фрошку прочь, да так, что следом отправились и свечка, и сдернутая скатерть, и даже два стула.
  - Гады! Скоты! Лизоблюды! Мракобесовы дети!
   Пьяный гнев господина Шеду был настолько страшен, что кухня в считанные секунды опустела. Осталась только вжавшаяся в стул Вилея да отдыхающий на полу Нимоци. Впрочем, гнев улетучился также внезапно, как появился. Серафим жалобно всхлипнул и повалился перед девушкой на колени.
  - Я пыталс-с-ся...но мы должны следовать закону... - Прошептал он, лихорадочно стискивая ее пальцы. - Три дня...они будут здесь через три дня!
  - Господин Шеду...кто они?
  - Триквестриум, дура! - Оскалился серафим. Вилея побледнела.
  - Господин Шеду...вам нужно вымыться и лечь спать...давайте я
  - Уйди! Оставь меня! - Хозяин мастерской содрогнулся от прикосновения, как от поцелуя раскаленного клейма, и, неглядя, наотмашь ударил девушку по лицу. Вилея отлетела в сторону, запоздало закрыв лицо руками.
  - Господин Шеду...- Она удивленно вперилась в свои испачканные кровью ладони, из разбитого носа бежала тонкая красная дорожка. - Господин Шеду! Вы меня стукнули?!
   Но серафим ничего не слышал. Он улегся на полу, свернувшись в комок, словно перепуганный ребенок.
  - Януш из императорского рода...был... я же говорил...все опять повторяется. - Монотонно бубнил он. - Выродки...ненавижу...чтоб вы сдохли...сдохли...сдохли...
  - Психопат. - Констатировал очнувшийся Нимоци, мрачно обозревая масштабы бедствия. По правде говоря, в душе маг торжествовал. Так он и знал. Так он и знал, что в этом золотом яблочке должна быть червоточина.
  - Ты как? - Сочувственно спросил он у беловолосой. - Он тебе ничего не сломал?
  - Все нормально. - Девушка уже сама поднялась, промокнув кровь рукавом. - Лучше помоги мне перенести его в спальню. А то здесь холодно.
  - Что? - Недоуменно нахмурился Нимоци. - Этот психопат тебя едва не прибил, а ты только и думаешь, как бы ему одеялко подоткнуть?! Да к нему даже подходить тошно. Такое впечатление, что он добирался сюда вплавь по канализации! Он не заслуживает человеческого отношения, палач, убийца...
  - Не смей так о нем! - В девичьем голосе явственно прозвучала угроза. - Не хочешь помогать, уходи! Тебя тут никто вообще не держит! И мнение свое оставь при себе, его никто не спрашивал! Я понятно выражаюся?
  - Понятно, ты тоже свихнулась. - Обиженно пробурчал парень, отступая под внезапным натиском, и мстительно добавил. - И одна ты его все равно не дотащишь.
  - Владычица завещала помогать ближним нашим. - Неожиданно вмешался спокойный голос. На пороге стоял брат Ирса. - Давайте-ка вместе!
   Маг демонстративно сложил руки на груди, облокачиваясь на стену. Правда, хватило его ненадолго. Через пару минут совесть пересилила отвращение к палачу. Мертвецки пьяное тело окуталось сиянием и вознеслось над зрителями, в лучших традициях храмовой живописи.
  - Если бы моя прабабка всю жизнь посвятившая борьбе с пьянством, только знала, для чего потомки будут использовать ее знаменитую формулу антигравитации, над которой она трудилась тридцать лет.... - Проворчал маг, подправляя заклинание. - Она бы ушла в монастырь еще девицей.
  
  
   Наконец, мощи серафим упокоились на своем законном ложе. Трудно было не заметить, как нелегко далось магу заклинание. Руки Нимоци дрожали, лоб блестел от пота. Парень опасно покачнулся, но брат Ирса вовремя подоспел, подхватив кудесника подмышки и усадив его в кресло.
   В открытую дверь робко заглянула Олла.
  - У вас тут все в порядке? - Обеспокоенно спросила она. - Вернулся Бродаш. Они с Маресей очень за господина Шеду беспокоятся, но сами идти бояться. Переживают, что он их и вправду выгонит. Вот, прислали спросить, что случилось. Я сына с ними оставила и...
  - Что этому сорванцу сделается? - Проворчал Нимоци. - Отлупили и спать уложили.
  - Спасибо, что помог. - Тихо поблагодарила Вилея, стягивая со спящего сапоги.
  - Спасибо на волшебный посох не привинтишь. - Поджал губы парень. Эта робкая овечка стала его здорово раздражать. Если бы не усталость, давно бы встал и ушел...куда-нибудь...она ему сразу не понравилась. Рохля. Носится с этим палачом, как с писаной торбой. Готова с него пылинки...точнее содержимое выгребной ямы сдувать. Любой человек в здравом уме, который хоть раз видел публичную казнь и сопровождающие ее пытки, не может испытывать к палачам ничего кроме отвращения. Все палачи - скоты и трусы. А как еще можно назвать того, что способен, не моргнув глазом, перебить суставы, насадить на кол, отрубить голову, колесовать, бить кнутом, жечь железом, четвертовать...
   - Могла бы просто помочь.
   Девушка смутилась, покосившись на серафим, и понизила голос.
  - Здесь никто не знает...обо мне...господин Шеду не любит магов...
  - Да что вы, в самом деле!? - Разозлился маг. - Ходите перед ним на цыпочках. Так боитесь работу потерять? Да я бы от такого работодателя сам сбежал. Он же таких, как мы с вами, пачками на тот свет отправляет. Мучает, убивает и получает за это деньги, понимаете? Он сам выбрал себе работу, ему это нравиться ...
  - Это не так! - Резко отрезала Вилея..
  - А как? Выбор есть всегда. Он давно бы ушел, если бы захотел. Значит что?
   Желтоглазая закусила губу, силясь подобрать аргументы в защиту, и не находя их.
  - Все не так просто, как вы думаете, юноша. - Неожиданно вмешался брат Ирса. - Палач не заслуживает вашего презрения, как не заслуживает его копье, разящее врага на войне или молния, карающая клятвопреступника.
  - Да-да. - Закатил глаза маг. - Ваша вера велит вам относиться ко всем с пониманием. Но, интересно, что бы вы сказали, брат, если бы этот их господин Шеду добрался до кого-нибудь из ваших близких?
  - То же самое.- Голос монаха едва уловимо дрогнул. - Я бы сказал, что господин Шеду - очень хороший палач. Тем более что я имел честь видеть его в деле. Такое не забывается. Пять лет назад он казнил моего лучшего друга.
   Мужчина выждал значительную паузу, давая время осознать сказанное, но вопросов дожидаться не стал.
  - Это произошло в столице нашей империи. Да, ваш господин Шеду работал раньше главным исполнителем приговоров при императоре. Тогда он носил имя Рут'Ави, карая преступников из столицы и близлежащих городов...
  - Так Рут'Ави - это он? - Не поверил своим ушам Нимоци. - Братоубийца?! Говорят...
  - Говорят. - Перебил его монах.- И я когда-то тоже был также легковерен и поспешен в выводах. Но доверьтесь свидетелю тех событий, и надеюсь, мой рассказ что-нибудь изменит. Работа столичного палача почетна, ибо всем известно, что Властитель, как верховный судья, никогда не ошибается в приговоре, ибо читает мысли и души. Когда же нужно разрешить дело за пределами столицы или император отсутствует, суд вершит Совет Трех или Триквестриум. Народ прозывает такое время черным, ибо решениями Совета далеко не всегда руководит справедливость. Моего друга схватили как раз, когда Император отправился с посольством в близлежащую Ривию. Друг был обвинен в измене, оскорблении императора, подрыве основ государственности. Обыск якобы обнаружил секретную переписку, в которой содержались издевательские насмешки в адрес вседрежателя. Эта была чистой воды клевета. Повелитель бы отмел все обвинения одним взмахом крыла, но Триквестриум был непреклонен, приговорив несчастного к смерти через отрубание головы. Я сделал, все, что было в моих силах. Но и Советники и мелкие чиновники остались глухи к моим мольбам. В отчаянии, не надеясь ни на что, я направился к палачу.
   К моему изумлению тот не только не прогнал нищего монаха, но пригласил в свой дом и добился для меня разрешения присутствовать при казне подле друга, в качестве духовного лица. Господин Шеду оказал нам большую услугу, решив все в одно мгновение...и я чувствую себя обязанным.
   Раз начав, мне следует довести историю до конца, чтобы открыть вам правду и защитить доброе имя того, кому я до сих пор признателен. На следующий день должна была состояться казнь над молодым сарим, осужденным за грабеж и убийство. Это дело наделало много шума в столице из-за высокого положения обвиняемого и его родственных связей. Совет провел процесс со странной поспешностью. Положение юноши усугубляло то, что он был обвенчан с богатой красавицей кедошим, к которой до него пытался посвататься, и получил категоричный отказ сам Старший Советник. Отвергнутый влюбленный нашел способ отомстить, приговорив соперника к раздроблению при жизни членов его тела и колесованию до смерти.
   Я, наверное, забыл вам сказать, что согласился исполнять обязанности духовника для приговоренных, и все это время проживал в доме исполнителя. Именно это сделало меня невольным свидетелем произошедших событий. За день перед казнью в дом ворвалась знатная чернокрылая госпожа, и, завиваясь слезами, бросилась в ноги палачу. Она просто обезумела от горя, моля спасти ее сына, того самого несчастного юношу. Якобы все уже было условлено с надежными лицами. В назначенное время они ворвутся на площадь Справедливости, похитят юного дворянина и спрячут до возвращения императора. Единственное, что было нужно - это помощь исполнителя. Она предложила огромные деньги, каких я никогда не видел. Господин Шеду ответил, что не пойдет вопреки закону, который чтит выше своей жизни, и не станет помогать заговорщикам, но дает слово чести не мешать. Ни одной монеты не взял он, так уверив госпожу и проводив ее до ворот. Позже узнали мы, что тем же вечером эта женщина отдала Триквестриуму все состояние, которое скопило ее семейство за века, и переписала все родовые имения, за что Советники пообещали помилование. Мы всей душой возрадовались за такое разрешение дела, ибо по обычаю посещали приговоренного в темнице, исполнившись к нему самых теплых чувств. На пороге смерти юный кедошим был учтив, не утратил чувства юмора и собственного достоинства.
   И представьте себе наше удивление, когда в десять часов утра пришел приказ явиться к полудню на главную площадь для исполнения приговора во всей силе и строгости. По какой-то причине Совет изменил своему слову. Это глубоко поразило господина Шеду. Время до полудня тянулось, словно патока. Я молился, прося Владычицу образумить Триквестриум, а исполнитель не находил себе места. Впервые чувство долга перед законом боролось в нем с чувством справедливости. Солнце поднялось уже высоко, и большая толпа народа собралась у ворот тюрьмы, когда мы вошли зал, где находился приговоренный, только что подвергнувшиеся пытке. Он был ужасно изувечен. Бледный, как полотно, некогда спокойные проницательные глаза лихорадочно вращались, а губы неустанно осыпали всех проклятьями. Его перенесли на позорную телегу. Мы сели с двух сторон подле. Время от времени мы оглядывались, чтобы посмотреть, не подает ли кто-нибудь из толпы условные знаки. Но видели только хмурые лица расследователей и стражников, число которых Триквестриум увеличил едва не до военного положения. Надежды не было, мы все поняли это. Наконец прибыли на место казни. Осужденный не мог пошевельнуться, господину Шеду пришлось снять его с тележки и нести на руках.
   Я попытался уговорить юношу прочитать молитву, чтобы выиграть время. К несчастью рассудок его помутился. Он стал бредить и звать мать, молодую жену, друзей. Безответно. Помощники палача прикрепили осужденного к брусьям, сложенным в виде креста...
   Внезапно толпу разметало в стороны синим пламенем могущественной магии. Сердце мое радостно сжалось в груди, но тут же упало безжизненным камнем. Отряда спасителей не было. Это была всего лишь одна женщина маг. Мать прорывалась к нам с яростью дикой тигрицы. Конечно, в ту же минуту ловчие сети имперских магов настигли ее. Тогда в отчаянье она крикнула исполнителю.
  - Все предали меня! Но ты не можешь этого сделать. Посмотри на его запястье. Он твой родной брат!
   Отцы знатных родов часто ставят клеймо на запястье новорожденных, чтобы исключить подмену. Я знал, что у господина Шеду на запястье меч, доставшийся ему от отца, знак имперского палача. И представьте себе мое удивление, когда на запястье кедошим обнаружилось то же клеймо. Пелена спала с моих глаз. Нельзя было не подметить, что палач и приговоренный были невероятно похожи. Исполнитель приговоров стоял, держа брата за руку, молча переводя взгляд с него на бьющуюся в неистовстве мать. Трудно представить, что творилось тогда в его душе.
  - Он должен был отказаться! - Воскликнул Нимоци, целиком захваченный рассказом. - Потребовать отложить казнь!
   Брат Ирса покачал головой.
  - Палач не в силах отменить приговор, но отказаться он мог, ты прав. Тогда приговор выполнил бы кто-нибудь другой. В желающих никогда не было недостатка. Но представляете ли вы что такое раздробление членов и колесование на самом деле?
   Молодежь в ужасе замотала головами.
  - Это ужасное наказание состоит в том, что осужденного кладут с раздвинутыми ногами и руками на деревянный крест так, что каждая часть тела оказывается над пустым пространством. Палач должен переломить ему железным прутом руки, предплечья, бедра, ноги и грудь. Затем несчастного крепят к небольшому каретному колесу, поддерживаемому столбом. Переломленные руки и ноги помещают за спину, а лицо обращают...
  - Не надо. - Жалобно попросила Вилея.
  - Здесь все решает умение палача. Что бы вы выбрали, передать родного человека в руки правосудия, обрекая его на ужасные страдания, или нарушить закон, но сделать все, что облегчить последние минуты?
   Никто не ответил. Монах шумно вздохнул, прикрыл глаза, и продолжил.
  - Времени на разговоры и прощания не было. Члены Совета, наблюдавшие за казнью из высокой ложи, уже прислали гонца с приказом немедленно приступить к экзекуции. Под предлогом, что ему нездоровится, господин Шеду передал шест своему помощнику, и в ту минуту, когда помощник занес его для удара, вонзил в сердце юноши клинок, тем самым избавив его от ужаснейшего из страданий, кое только могла измыслить жестокость...мать пережила сына всего на несколько часов. Перед смертью она открыла свою тайну. Покойный отец господина Шеду, предыдущий имперский палач, гордился своей должностью и собирался завещать ее своим сыновьям. Да, первоначально у него было двое сыновей. Но жена его, решила спасти своих детей от такой участи. Она была магом из очень влиятельной семьи, и, договорившись с родственниками, устроила побег. Однако в тот день имперский палач вернулся домой раньше времени с шумной оравой друзей, нарушив планы заговорщиков. Женщине удалось забрать с собой только младшего сына. Родственнички пустили слух, о ее кончине, и госпожа Ави исчезла без следа, осмелившись вернуться в столицу только лишь смерти мужа. На самом деле сию историю знали многие, в том числе и члены Триквестриума. Они воспользовались знаниями в корыстных целях, одним ударом расправившись и с неугодным семейством, разорив и опозорив его, и с неугодным палачом, желая устроить на хорошую должность родственника одного из Советников. Господин Шеду был отстранен от работы за ослушание, поговаривали даже об аресте и суде. В те дни имперский исполнитель приговоров казался легкой добычей, он мало что понимал, блуждая по дому, точно призрак. Но здесь вмешался его друг...по-моему его звали Януш...этот молодой господин состоял в кровном родстве с императором, и мог смело рассчитывать на высочайшую должность при дворе. Кто-то даже сулил ему место Старшего Советника...но Януш отказался от всего, загрузил беспомощного друга в экипаж и спешно уехал в какой-то малоизвестный городишко. Больше в столице их никто не видел...
   Монах замолчал, обводя взглядом притихших слушателей. Палач по-прежнему спал, разметавшись на простынях. Олла тихо плакала. Нимоци хмурился. Вилея сидела, прикрыв ладошками рот. Ее огромные глаза лихорадочно сверкали, отражая пламя свечи.
  - Что-то мы засиделись. - С усталой улыбкой заметил брат Ирса.- Думаю, господин Шеду, не обрадуется, когда найдет нас утром в своей комнате. Нужно дать ему время прийти в себя. Нам всем нужно отдохнуть.
  
   Над головой раздался странный звук, словно кто-то крался по крыше. Старая черепица потрескивала и крошилась под ногами, выдавая шаги. Нимоци приподнялся на лежанке и недоуменно приоткрыл слипающиеся глаза. За окном сиял надкушенный белый каравай, еще пара дней и будет полнолуние. Но и сейчас уже было светло, как днем. Парень очень хорошо увидел, как какая-то фигура в сером плаще быстро пробежала по двору, одним махом вскочила на забор, на секунду задержалась, поправляя капюшон, и скрылась по ту сторону. Нимоци оглянулся на безмятежно храпящего соседа, задумчиво перевел взгляд за окно и решительно поджал губы. А он-то уже действительно поверил, что шаги прошлой ночью ему просто померещились. Интересно, кто это был. Упыри плащи не носят. Вор, убийца, или просто чей-то тайный воздыхатель? В любом случае, его уже не догнать. Поднимать крик глупо, все и так на нервах. Вот если завтра не обнаружится пропажа или труп, значит, ночной гость, кем бы он ни был, вернется. Тогда и посмотрим...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 3
  
   Этим утром бесхвостая кошка ликовала. Маг все-таки забыл поставить охранный контур, и теперь со стоном ощупывал надкушенный нос под сочувственный храп Фроши. Несмотря на понесенные потери, нос работал исправно, немедленно сообщив хозяину, что на кухне уже готовится завтрак.
   Хотя время еще было ранее (солнце только-только окрасило снег на Кручин-горе золотым), по коридору разливались съестные ароматы и тихое пение. Первое, что увидел Нимоци, была Мареся застывшая над деревянным ящиком, устланным распоротым мешком. Оттуда раздавались протяжные гортанные звуки, какие обычно издавала бесхвостая кошка перед тем, как расправиться с очередной жертвой. Нимоци мстительно сжал кулаки, но внутри оказался всего лишь малыш Ялко, увлеченно перекатывающий из угла в угол вареное яйцо. Его мама порхала от кастрюли к кастрюле, похожая на прекрасную бородатую фею. Нимоци несколько сомневался в существовании бородатых фей, но завтрак был действительно волшебный.
   На запах подтянулся Бродаш и неунывающий брат Ирса. Немного погодя - мрачная, растрепанная, позевывающая в кулачок Вилея. Сразу за ней явился Фрошка, осветив помещение добродушной щербатой улыбкой и гигантским фонарем под глазом. Ялко позволил Маресе усадить себя на колени, но есть категорически отказался, взирая на расхваливающих кашу взрослых со скучающим презрением. Словно умудренный опытом царедворец на шайку неумелых отравителей. Ни льстивые уговоры ни личный пример не действовали.
  - Ну-ка! - Олла отложила в сторону прихват. - Пустите профессионала.
   Она сделал несколько неуловимых движений, и в воздухе замелькало колесо из двух яблок, трех яиц, ложки, тарелки и сразу четырех жестяных кружек.
  - Здорово! - Восхитилась Вилея. - Это ты в цирке научилась?
  - Наш жонглер часто закладывал за воротник, приходилось его подменять.
   Кружась, и пританцовывая, девушка заскользила по полу, умудряясь не уронить ни одного предмета. Все восхищенно открыли рты. Ялко тоже, чем не замедлила воспользоваться Мареся, запихнув в образовавшуюся брешь ложку каши. Дело пошло на лад.
   Неожиданно Олла переменилась в лице и застыла на месте, сгорбившись под градом падающих предметов. На пороге возвышался хозяин мастерской. Ничего общего со вчерашним чудовищем. Начищенные сапоги, узкие брюки по последней моде, идеально белая рубашка, закатанная на локтях, тщательно уложенные перья на крыльях, рыжие волосы собраны в высокий хвост. Выдавало только лицо. Осунувшееся, посеревшее, с глубокими тенями под глазами.
  - Бр-р, привидится же такое с утра. - Он помахал перед собой раскрытой ладонью, словно отгоняя морок, прошел мимо остолбеневшей циркачки, и уселся за стол, массируя виски.
  - Мне тоже было очень приятно познакомиться. - Хмуро поздоровалась Олла. Серафим подскочил, точно ужаленный, уставившись на говорящий морок с суеверным ужасом дикого селянина.
  - Господин Шеду! - Сквозь зубы проговорила красная от стыда Вилея. - Познакомьтесь, это представители заказчика. Олла с сыном Ялко и брат Ирса из храма Владычицы Нефритового Озера. Я пригласила их временно пожить у нас. Надеюсь, вы не возражаете?
   Сказать, что мужчина смутился, было не сказать ничего. Аристократическое лицо пошло багровыми пятнами. Нужно было знать специфическую натуру этого господина, чтобы понять, что творилось у него на душе. Если закон с рождения был для него единственным божеством, то светские правила хорошего тона чем-то вроде особо уполномоченных святых. Вся его жизнь держалась на этих установленных правилах. А тут расследователь, исполнитель приговоров, представитель закона, напивается в трактире в стельку. Причем, неизвестно, чем вчера закончился вечер. Наверняка опозорился на весь город...а теперь еще прилюдно оскорбляет гостя и заказчика...
  - К-конечно, конечно. Оставайтесь...пожалуйста...сколько будет угодно... - Особо не вдумываясь в смысл слов, пробормотал серафим. С таким же успехом Вилея могла предложить ему разместить в мастерской бардель, свиноферму или цыганский табор.
  - Простите, госпожа. Дело в том, что я себя неважно чувствую... на самом деле я очень рад, что вы решили задержаться у нас в... - Шеду с трудом заставил себя посмотреть в глаза гостье. - Бороде...то есть городе!
  - Ваше гостеприимство делает нам честь. - Серьезно произнес брат Ирса, успокаивающе накрывая шоколадной ладонью сжатую в кулак руку человека-птицы. - Я благодарен судьбе, что снова могу им воспользоваться. Дорогой друг.
  - Ирса? Это ты... - Краска мгновенно схлынула с лица палача, оставив после себя мертвенную бледность. - Так ты мне не привиделся...но как...
  - Судьбе было угодно снова свести нас вместе. - Голос монаха дрогнул. - Жаль только снова в недобрый час...
  - Да, жаль. - Горько улыбнулся серафим, потягивая крылья. - Ты давно приехал?
  - Вчера вечером.
   Многозначительное упоминание о вчерашнем вечере заставило хозяина мастерской смущенно заерзать на стуле.
  - Что я вчера натворил? - Тихо спросил он, с затаенным ужасом уставившись на Вилею, будто та была вершителем страшного суда и вот-вот собиралась закрепить за ним личного мракобеса с вилами и жаровню.
  - Ничего. Пришли и сразу заснули. - Убедительно соврала девчонка. Нимоци обратил внимание, что от вчерашнего тумака на ее лице не осталось и следа. Не иначе, как что-нибудь наколдовала. Может и к лучшему, а то у этого рыжего такой вид, что еще немного и на первой же осине повесится.
   Впрочем, от внимательного расследовательского взора не укрылись осколки посуды в мешке, уложенные в углу обломки стульев, огромный синяк под глазом Фроши, расцарапанная физиономия Нимоци, которую Шеду тут же приписал на свой счет, и погрузился в мрачное отчаянье.
  - Вчера стражники Свеньку забрали. - Пробасил Фроша.
  - Я уверена, он не виноват! - Завела старую песню Вилея. - И Варнаух тоже! Здесь какая-то ошибка! Вы просто обязаны разобраться!
  - Здесь нет никакой ошибки. - Серафим поджал губы. - Я провел тщательное расследование. Варнауха застали с оружием на месте преступления. Он утверждает, что невиновен, но все доказательства против него. Со Свенькой еще хуже. В доме погибших нашли нож из нашей мастерской, я его опознал. В руках Ироку сжимал оторванный карман с вышитым дроздом.
  - Это же я вышивала. - Прошептала Мареся.
  - Вот именно. Кроме этого несколько человек видело, как он перелезал через забор, а полчаса спустя выбегал со двора с окровавленными руками. Среди них старый скорняк Атира с женой, цирюльник, трое приезжих магов и даже продавщица цветов, которой наш Свенька на бегу опрокинул лоток с розами...
   На этот раз даже Вилея промолчала, повесив курносый нос.
  - Сам до сих пор не могу поверить. Но теперь уже ничего не изменишь. Кручинский судья отстранен от выполнения своих обязанностей. Через два дня сюда прибудет Совет Трех, чтобы покарать убийцу члена императорской семьи, так что все заключенные должны будут предстать перед высшей судебной властью. Это подарит Свениамину еще пару дней жизни. Я буду просить дозволения самому исполнить приговоры. - Серафим спрятал лицо между ладоней. - Больше я ничего не смогу для них сделать...закон превыше всего...
  - Хватит! - Голос Оллы прозвучал так резко и неожиданно, что все вздрогнули. - Что вы раскисли, как квашня! Закон - превыше всего!? Да по этому вашему закону меня продали, как ненужную вещь! По вашему закону меня и сына держали в клетке на потеху толпе и били плетью!
   Девушка сделала порывистое движение рукой, проводя по горлу.
  - Хватит! Придумал тут себе спасение! Да у тебя просто не хватает духа самому принимать решения! Легче переложить все на закон! А зачем тогда тебе голова? Сердце? Ты превратился в куклу! Не знаешь, что делать? А я тебе скажу! Когда дело касается людей, которых ты любишь, наплевать на закон! Да, я нарушила закон, когда сбежала от хозяина! Нарушила, чтобы мой сын стал свободным! Я нарушила закон, когда украла все деньги труппы! Я ударила ножом своего охранника, когда он хотел меня задержать! Я не знаю, убила ли я его, но не жалею! Если бы понадобилось, я бы сделала это снова.
   На исполнителя приговоров была жутко смотреть. Казалось еще немного, и он разорвет дерзкую девчонку на клочки, но Шеду огромным усилием воли взял себя в руки.
  - Не знаю, зачем вы это делаете, но вы совершили ошибку, рассказав это все официальному расследователю. Ваша информация будет проверена, а до тех пор, я запрещаю вам покидать пределы этого дома. И это не обсуждается, брат Ирса!
   Неожиданно девушка склонилась к серафим, обхватив руками спинку стула так, что мужчине волей неволей пришлось смотреть ей в глаза.
  - Сама не знаю, зачем сказала все это. Может потому, что надеялась что-нибудь изменить. Надеялась, ты сможешь что-нибудь почувствовать! Но видно из всех эмоций в тебе остались только цитаты из уголовного уложения! Мы слишком разные, чтобы понять друг друга. Ты - воплощение красоты и благородства, верный и неподкупный служитель закона. А я всегда была просто уродом! Теперь же я - преступница, Рут'Ави и горжусь этим! И мне все равно, что ты теперь сделаешь и что ты обо мне подумаешь!
   Олла отвернулась, забрала у Мареси ребенка и выбежала из кухни. Прошка застыл с открытым ртом. Брат Ирса попеременно хватался то за молитвенник, то за сердце. Нимоци готов был аплодировать стоя. Шеду несколько секунд сидел, не моргая, словно громом пораженный, а потом подскочил и бросился следом с таким выражением лица, что маг испугался за циркачку, решив бежать на помощь.
   Крепкая рука Бродаша перехватила его за воротник и усадила на место. Рядом с мышиным писком приземлилась не в меру ретивая Вилея, изловленная за юбку Маресей. Парень с девушкой попробовали было возмутиться, но без толку. Мареся и Бродаш только смотрели на хлопнувшую за спиной хозяина дверь и загадочно улыбались.
  
   К обеду Олла не вышла, из-за чего Вилея и Мареся открыли по хозяину мастерской прицельный обстрел тяжелыми осуждающими взглядами. Нимоци поймал себя на том, что исподволь следит за внешне бесстрастным лицом серафим. Рыжекрылый уничтожал содержимое тарелки так размеренно и сосредоточенно, словно вел строгий подсчет каждого съеденного кусочка. Наконец, он отложил ложку, в первый раз осмелившись поднять глаза от стола.
  - И нечего на меня так сердито смотреть!
   Дамы стали смотреть еще сердитее. Вилея, как всегда, одними взглядами не ограничилась.
  - Господин Шеду...
  - Во-первых, я главный городской расследователь, во-вторых, исполнитель приговоров, и только потом господин Шеду. - Непреклонно оборвал ее мужчина. - Тема закрыта, и больше не обсуждается. Девушка взята под арест по подозрению в попытке убийства и бегстве от своего законного хозяина. Обязательство пожизненной повинности еще никто не отменял. Да вы у меня всегда готовы встать горой за всех несчастных и обездоленных. Но я - официальный представитель императорской власти в этом городе и должен проверять факты, а не верить своим...
   Губы палача тронула смущенная улыбка.
  - Дурацким предрассудкам. - Иронично предположил маг, и тут же пожалел об этом, потому что серафим перестал улыбаться, переключив все свое внимание на него. Цепкие зеленые глаза пробежались по угловатому лицу, задержались на серебряном колечке в ухе, и остановились на связке магических амулетов, вывалившихся из расстегнутого ворота рубашки.
  - А это Нимоци, наш новый торговый представитель. - Испуганно объяснила Вилейка. И в нескольких словах описала продажу витража.
  - Вам же некогда самому вести дела. Вот я и решила...
  - Значит, дурацким... - Задумчиво произнес господин Шеду, разглядывая парня так пристально, что тому захотелось провалиться в подпол. - Молодой человек, вы владеете мечом?
   Нимоци тоскливо кивнул, припоминая, что по законам этой провинции за оскорбление в собственном доме хозяин вправе вызвать наглеца на дуэль. Жалко, Вилея так и не рассказала, за что палач так ненавидит магов...
  
  
   Удар. Скрежет соприкасающегося смертоносного металла. Меч все-таки вылетел из рук мага и бесшумно упал в траву.
   Вилея вскрикнула. Поздно. Все уже было кончено.
   Серафим обтер лезвие тряпицей и вложил в ножны. По белоснежной рубашке Нимоци расползались темные пятна.
  - Отличная техника.
  - Старая добрая ривская школа. - Польщено улыбнулся Нимоци, вытирая с лица пот. Похвала была заслуженной. Фехтование давалось ему также отлично, как и магия, опять же, если только дело не касалось реальных сражений.
  - Если надоест магия, можешь смело делать военную карьеру. У тебя талант.
  - Ну, уж нет. Лучше я его зарою в землю, чем он меня. Предпочитаю мирную жизнь.
  - Спасибо за разминку. - Шеду протянул магу когтистую руку, которую тот с удовольствием пожал. - Завтра повторим?
  - Завтра? Так мне можно остаться?
   Серафим кивнул, и, молча, скрылся в дверях мастерской. Нимоци смотрел ему вслед, недоумевая, куда исчезла прежняя злоба. На душе мага сверкал под солнцем океан. Синий-синий, как тогда, когда отец был еще жив, и они вместе ходили заниматься на побережье. 'Отличная техника, сын. Старая добрая ривская школа. Еще пара лет и наша семья прославиться на всю империю...'
  
   Полчаса спустя все работники и гости мастерской собрались во дворе, чтобы проводить господина Шеду на свидание со злосчастным Свенькой. Мареся вынесла три полные корзины снеди. Одну для тюремщика, вторую для стражников, третью для мальчишки. Вилея перекинула через голову серафим холщевую сумку с теплыми вещами. Заглянула жена Варнауха с передачей для супруга. Стало понятно, что одному рыжекрылому все это никак не донести. Фроша и Нимоци уже с готовностью подались вперед, но серафим внезапно повернулся к циркачке.
  - Олла, не хочешь составить мне компанию?
  - А тебе разве не претит компания преступницы? - Улыбнулась девушка, оглядываясь на окно комнаты, где под чутким присмотром Бродаша спал Ялко.
  - Нет. - Шеду нагло использовал запрещенный прием. От этой улыбки теряли головы самые блистательные столичные красавицы, а менее избалованные кручинские девушки впадали в состояние близкое к гипнотическому трансу. Но циркачка только скептически нахмурилась.
  - А может, ты просто боишься, что я воспользуюсь оказией и сбегу?
  - Просто подумал, что тебе будет интересно посмотреть город. - В тон ей ответил серафим. - А на обратном пути купим тебе нормальную одежду...
  - Спасибо, только у меня совсем нет времени... Ялко...
  - Пригляжу. - Мареся бескомпромиссно водрузила девушке на плечо корзину и подтолкнула в спину. - Главное до ужина вернитесь.
  
   С их уходом оказалось, что из свободных работников остались всего четверо: Бродаш, Фроша, Вилея и Нимоци. На долю мага, как самого неопытного, пришлось подметание двора, разжигание печей, рубка дров, доставка воды из колодца, полировка готовых изделий и мытье полов. Парень умаялся так, что уснул, едва уткнувшись лицом в подушку, даже не дождавшись ужина.
   Утром, бесхвостая кошка, снова без всяких препятствий сделал свое черное дело, и с чувством выполненного долга скрылась в открытом окне, с легкостью увернувшись от шарахнувшей по стене молнии. Кровать Фроши была уже аккуратно заправлена. А сам ее хозяин отыскался на кухне в компании мастеровых, брата Ирсы, Оллы и Ялко. Не хватало только Шеду. А еще не хватало...маг на секунду задумался. Еще не хватало обычных разговоров, теплоты и улыбок. Лица у всех присутствующих были серьезными и напряженными. Даже Ялко молчал, спрятав лицо в маминой бороде. Глаза Оллы лихорадочно блестели. Нимоци вспомнил, что так и не узнал, чем вчера кончился поход в тюрьму.
  - Что-то случилось?
  - Только что пришли. - Отрывисто ответила стоящая у окна Вилея, даже не обернувшись на вопрос. - Сказали, что из цирка.
   Нимоци встал рядом с девушкой, выглядывая во двор. Внутри все похолодело от дурного предчувствия. Хозяин мастерской беседовал у калитки с шестью подозрительными типами. Один маленький и толстый с длинными черными усами. Четверо - высокие широкоплечие амбалы с выправкой профессиональных наемников. Шестой - самый опасный и колоритный: маг кедошим с волосами, заплетенными в две смоляные косицы. Усатый как раз с самодовольным видом протягивал серафим пожелтевший свиток с красной имперской печатью, которой скрепляют договор купли-продажи рабов. Рыжеволосый бесстрастно кивал, соглашаясь с очередным доводом толстяка. По всему было видно, что посетители уверены в своей правоте. Еще бы. Численный перевес и Закон был на их стороне. Насколько Нимоци успел узнать господина Шеду, ничего на свете не может заставить этого типа преступить закон. Значит...
   Они заберут Оллу и Ялко. Снова посадят их в клетку и будут зазывать зевак поглядеть на женщину с бородой и ее ребенка...
   Вилея шумно вдохнула... и внезапно разразилась звонким ликующим смехом.
  - Так его, господин Шеду! Задайте им перцу!
   У окошка образовалось небольшое столпотворение, в результате которого все, не сговариваясь, ринулись во двор. Один громила уже тихонько, не выказывая никаких признаков недовольства, загорал на солнышке, усатый предводитель катался рядом, зажав сломанный нос. А господин Шеду...
  
   Шеду медленно отступал, стараясь держать в поле зрения всех противников и попутно костеря себя на чем свет стоит. Совсем расслабился на казенных харчах, пригрелся на солнышке, потерял осторожность. Четверо оставшихся наемников наступали, глумливо ухмыляясь и лениво поигрывая мечами. Их перипетии закона волновали меньше всего. Какая разница, кого убивать, простого купца, городского палача или беспомощного ребенка? Выполнят заказ, получат деньги, и пусть потом императорские нюхачи сколько угодно ищут ветер в поле. Черноволосый маг, перебиравший тонкими пальцами, сплетая ядовито шипящую серебристую сферу, вообще не сулил никаких шансов на спасение.
  - Мы люди простые, не гордые, благородный господин. - Усатый циркач нашел в себе силы подняться и надменно улыбнуться. - Попросим еще раз. Не знаю, чем она запудрила вам мозги, но мое вам честное слово, эта тварь - воровка и мошенница. Отдайте девчонку с выродком, и разойдемся по-хорошему.
   Серафим усмехнулся. Действительно, смешно надеяться, одному выстоять против пятерых. Предъявленный нож вызвал бурю веселья. Несколько точных ударов, и клинок бесславно отлетел в сторону. Взгляд серафим упал на прислоненную к забору метлу. Шеду резким выпадом схватил ее за древко и был немало удивлен, когда наемники попятились.
   Приземлившийся мгновением позже молот Бродаша и вовсе заставил их разбежаться в стороны, как стаю промокших котов. Сам Бродаш, голосящий для храбрости Фрошка и размахивающий посохом Брат Ирса не заставили себя долго ждать. Следом мрачно надвигалась Мареся с коромыслом наперевес и Вилея с прихватом. Крендель и тот самоотверженно рвался в бой, хрипя и натягивая цепь до удушья.
   Темноволосый маг только презрительно ухмыльнулся. Патетически воздел руки к небу. Поднявшийся ветер растрепал черные волосы. Сфера в ладонях разрослась до размеров хорошей тыквы, выпустила в смертоносные светящиеся щупальца и...взорвалась прямо над головой создателя. Шикарная шевелюра вспыхнула смоляным факелом. Кедошим завертелся волчком, судорожно хлопая крыльями. Когда изрядно оплешивевший очаг возгорания был потушен, маг с ненавистью уставился на коллегу. Нимоци отсалютовал ему эффектной вспышкой молний, мгновенно погасившей жажду мести, и пробудившей любовь к спортивным пробежкам.
   Любой профессиональный наемник знает, когда нужно драпать. Эти были профессионалами наивысшего класса. Заказчик и усом не успел повести, как остался в одиночестве против рабочего коллектива мастерской. Колени толстяка отчетливо задрожали. Серафим с прежним невозмутимым видом разорвал свиток на множество мелких кусочков, отстегнул от пояса тугой кошель и швырнул на мостовую.
  - Здесь достаточно для покрытия материального и морального ущерба. - Отчетливо проговорил он. - А если еще хоть раз, увижу вас рядом с Оллой или просто увижу, этой суммы вполне хватит для пышных и достойных похорон. Вы согласны?
   Крендель вздыбил загривок и зарычал, уловив в обычно спокойном голосе хозяина откровенную ненависть. Толстяк замычал что-то подобострастное, ловко спрятал кошель за пазуху и с похвальной для такого тучного человека проворностью скрылся в ближайшей подворотне.
   Серафим развернулся, чтобы уйти, но внезапно взглянул в лицо выходящей из дверей девушки, и споткнулся, едва на растянувшись во весь рост.
  - Шеду, я... - Олла уткнулась носом в затылок Ялко, смущаясь под общим вниманием.
  - Ты абсолютно свободна. - Поспешно перебил ее серафим, стараясь больше не встречаться с ней взглядом. Смущенный, то ли внезапной потерей равновесия, то ли своим неожиданным поступком.
  - То есть могу теперь идти куда хочу?
   Он кивнул, но тут же вскинул голову, словно испугался, что девушка злорадно расхохочется и немедленно выскочит за калитку. Олла шагнула вперед, поймала его тревожный взгляд, и... все-таки не смогла сдержаться от счастливой улыбки.
  - Тогда пошли завтракать!
  
  
   В жизни мастерской появилось нечто новое. Счастье, смущенно притаившееся перед ужасами убийств и горькой Свенькиной бедой, но все равно остро ощутимое. Словно глоток свежего воздуха. Словно радуга во время страшной грозы.
   В сердцах появилась надежда, а на лицах улыбки. Даже вечно хмурая Мареся посмеивалась в кулак, вспоминая, как застала хозяина и Оллу у огромного зеркала в умывальне. Плечом к плечу, синхронно водившими бритвами по задранным вверх подбородкам.
   На общем совете было решено, во что бы то ни стало спасти Свеньку от казни.
   Господин Шеду обещал лично переговорить с Советом Трех, если нужно дать взятку, но убедить их, заменить смертный приговор на тюремное заключение. А там можно спокойно дождаться отъезда Триквестриума, а потом взять и заменить заключение на пожизненные исправительные работы в мастерской. О снисхождении к Бродашу речи не шло, но стоило попытаться спасти хотя бы мальчика. В конце, концов, - условились заговорщики, можно выкрасть его из тюрьмы и спрятать в надежном месте, пока не вернется Император. В качестве такого места был выбран дом отца Мареси. Старого лекаря, жившего в крупном городе Блотищах, в сутках езды от Кручины. Для этих целей в Блотищи выехали Фроша с Бродашем, Маресей и Олла с Ялко. На последнем настоял Шеду, уверявший, что нельзя упускать случай показать ребенка первоклассному специалисту, а на самом же деле желавший огородить девушку от встреч со старыми цирковыми знакомыми. Серафим с братом Ирсой отправились провожатыми, пообещав вернуться к утру. Вилея, натрудившаяся за день за пятерых, закрылась у себя в коморке, даже не поужинав. Так что Нимоци коротал вечер в одиночку. Взял в библиотеке Шеду книгу, увлекся и сам не заметил, как задремал, уткнувшись лицом в страницы.
   Разбудило предчувствие опасности, разлившееся по спине покалыванием, словно от пристального недоброго взгляда. Маг обернулся. В окно прямо на него пялилась огромная мучнисто белая луна, показавшаяся парню выпученным драконьим глазом. Отчего-то стало непреодолимо жутко, захотелось запереться и с головой спрятаться под одеяло. Как будто издеваясь, над головой заскрипела черепица. Кто-то снова ходил по крыше мастерской.
   Стало трудно дышать. А ведь сейчас в доме нет никого кроме него и белобрысой девчонки. Вилейка...картина спящей беззащитной девушки и подкрадывающейся к ней серой тени привела юного мага в себя. Он бесшумно прокрался к двери и замер на пороге. Незнакомец стоял прямо напротив него, отчетливо выделяясь на фоне подсвеченного луной неба. Казалась, он пристально смотрит на него из-под капюшона, сложив когтистые лапы на толстом брюхе. Заготовленная речь встала поперек горла, а все магические формулы испарились, оставив вместо себя лишь оцепенение. Жуткое пошевелилось, и парень, наконец, сообразил, что перед ним просто спина с огромным рюкзаком. А незнакомец тем временем спокойно открыл калитку и скрылся в темноте. Обычно бдительный Крендель даже ухом не повел. Нимоци чертыхнулся. Неужели промахнулся? Но нет. Магический маячок в последний момент все-таки успел зацепиться за ремешок рюкзака. Быстрее. Следом. Черт подери, он должен узнать, кто скрывается под этим плащом, и что ему понадобилось в мастерской.
   Путь вел через весь город, обрываясь на центральной свалке, в высоких зарослях полыни у городской стены. Нимоци раздвинул махровые податливые стебли и подошел ближе к каменной кладке. Под сапогом что-то противно хрустнуло, а потом столь же неблагозвучно хлюпнуло, только обычно брезгливый маг не обратил на это никакого внимания. Городская стена - это тебе не забор мастерской. На нее так просто не заскочишь. Да и не перелетишь. Древняя магия, заложенная со времен первого поединка, усердно совершенствуемая последующими поколениями кудесников, надежно защищала Кручины от любого, кто осмелиться проигнорировать городские ворота. Разве что незнакомец вознесся на небеса прямо вместе с поисковым заклинанием.
   Нимоци создал плазмоид и внимательно оглядел огромные серые булыжники, исписанные местной молодежью. На одном из них выделялось искусно вырезанное крыло бабочки. Затупившиеся со временем края рисунка приятно царапнули кончики пальцев. Древняя штука, явно с магическим содержанием. Рядом в полуметре от первого отыскался такой же рисунок. Правое крыло. Интересно. Парень заинтересовано опустился на колени. Ага! Внизу, у самой земли располагались еще два изображения.
   Пьянея от своей догадки, маг широко расставил ноги, упершись носками сапог в нижние отметины, верхние накрыл ладонями...и кубарем вывалился на залитый лунным светом холм. Вокруг, вперемешку белели надгробные плиты и чернели стволы исполинских дубов. Судя по всему, из дупла одного из них парень и вылетел. Это подтверждали фосфоресцирующие рукояти четырех кинжалов, глубоко вросшие в шершавую кору по самые гарды.
   Портал. Самый настоящий. Да это же сенсация в научных кругах! Всегда считалось, что древняя магия перемещения потеряна навсегда. А тут действующий экземпляр. Да любой маг душу продал бы за то, чтобы покопаться в устройстве этого заклинания. Нимоци огляделся по сторонам. Кладбище большое, явно заброшенное, заросшее сорной травой и кустарником. Видимо, раньше поблизости располагалась какая-то деревушка или город. Судя по торчащей за спиной горной вершине, усыпанной у основания золотыми светлячками городских огней, его занесло довольно далеко от Кручины. Внизу, под холмом раскинулась черная лесная чащоба, в которой злобно посверкивали маленькие паучьи глазки озер. Если бы не полнолуние, парень бы ни за что не различил маленькую фигурку, неспешно спускающуюся по каменистому склону. Таинственный незнакомец откинул капюшон, и длинная белоснежная, коса загорелась полированным серебром. Вилейка?
   Мысли о славе и научных открытиях мгновенно вылетели из головы. Юным магом овладело ранее незнакомое чувство охотничьего азарта. Что ей понадобилось на кладбище? Откуда она знает о портале? И...зачем, ради всего святого, лазает ночами по крышам?
   Дорогу снова перегородил лес. Ветки злорадно хлестали по лицу, дергали за волосы и вообще вели себя, как последние скоты, не давая хоть что-нибудь рассмотреть. Как следовало ожидать, он упустил девчонку. Магический маячок разрядился, и, проплутав в темноте с полчаса, Нимоци вынужденно констатировал, что заблудился. В тот же момент, лес, словно в насмешку, расступился.
   За пограничной полосой из кустов белой сирени лежала уютная полянка, в центре которой черным зеркалом мерцало озеро. На берегу среди ветвей огромного дуба, словно гигантский улей, ютилась маленькая хижина с круглыми окошками-сотами. Веревочная лестница спускалась на мягкий травяной ковер. Из открытой двери покачивалась длинная веревка с большой плетеной корзиной на конце, внутри которой запросто мог бы поместиться Фрошка. Рядом с корзиной, зарывшись босыми пятками в песок, сидела Вилея. Запутавшийся в ее волосах лунный свет сверкал нежно белыми переливами. Вокруг роились зеленые звездочки светлячков. Девушка насвистывала веселый мотивчик и неторопливо разбирала содержимое корзины. Что там внутри? Труп? Золото? Контрабанда? Откуда она знает про портал? И какого лешего можно делать в таком месте в такое время?
   Пока вопросы вихрем проносились у него в голове, беловолосая чуть сдвинулась в сторону, отчего стало видно высокую черную трубу на трехногой опоре. Вот вам и глупая простушка! Это же телескоп! Может, она еще и трактаты по ночам строчит? Впрочем, недоверчивая улыбка мгновенно стерлась с лица парня, сменившись гримасой ужаса. Из воды медленно поднималась исполинская тень. Змеиная морда на длинной шее раскрыла переливчатый полупрозрачный гребень, раззявила пасть, склоняясь над ничего не подозревающей девчонкой. Влажно сверкнули острые длиной с ладонь клыки. Маг хотел закричать, но успел лишь приоткрыть рот. Глубокий обморок настиг его, как всегда, стремительно и неотвратимо.
   По несчастливой случайности первым, что увидел Нимоци, когда очнулся, была пресловутая змеиная морда на фоне лунного диска. Чудовище упоенно двигало челюстями, размеренно сглатывая, отчего волнообразный кадык под нижней челюстью ходил туда-сюда. Бедная Вилейка! Как теперь смотреть в глаза господину Шеду? А себе?
   Маг огромным усилием воли не позволил себе снова провалиться в беспамятство.
  - Чтоб ты подавился. - С ненавистью прошептал он, подкрепив слова соответствующим заклинанием.
   Гад конвульсивно дернулся, захрипел и забился, поднимая фонтан брызг. Маг возликовал.
  - Поспешишь, людей насмешишь. - Послышался спокойный наставительный голос Вилейны, от которого улыбка Нимоци перетекла в недоуменный оскал - Что, подавилися?
  - Благовоспитанной девице полагается говорить не подавилися, а подавились. - Сдавленно ответило чудище, звучно отхлебывая прямо из озера. - Э-хэ, ну ты и наперчила!
  - Мареся в отъезде. Пришлось самой готовить. - Без тени смущения пожала плечами беловолосая. - Что поделаешь, я все-таки стекловар, а не повар.
  - Благовоспитанной девице...
  - Учитель, время!
  - Ладно, ладно, даже поворчать старику не даешь. - Мощная туша наполовину вылезла на берег, скрестив шестипалые лапы. Монстр заглянул в телескоп. Улыбнулся, и отстранился, кивая девушке. - Взгляни-ка. Ее зовут Мотылек или Мрачная Вестница. Эта комета проходит так близко от земли только раз в столетие...
  - Красотища-а... - Вилейка прихлопнула комара на щеке. - А... почему мрачная?
  - С кометами часто связывают разного толка катаклизмы и катастрофы, зачастую необоснованно...знаешь, Вилейна, пожалуй, мы не будем сегодня повторять заклинания.
  - Что живот скрутило?
   Змей прожег ее уничижительным взглядом.
  - Дело не во мне. Что-то страшное поселилось в наших местах. Тьма стягивается сюда со всей империи. В лесу с каждым днем становится все больше нежити. Для твоей безопасности придется прервать занятия на какое-то время.
   Как будто по заказу из леса раздался жуткий, потусторонний вой. Девушка нахмурилась. Нимоци покрылся холодным потом. Чудовище шумно вздохнуло, выдувая фонтанчики брызг, и снова заглянуло в лицо собеседнице.
  - Вилейна, тебе следует срочно ехать к своим друзьям в Блотищи. Им очень скоро потребуется твоя помощь.
  - Новая строчка в Свитке Пророчеств?
  - Воистину. Нужно спешить. Отправляйся, как только рассветет.
   Она долго молчала, что-то решая про себя, и, наконец, спросила. - Учитель Шиа, а вы часом не врете? Что-то глазки у вас бегают!
  - Что ты себе позволяешь, сопливая девчонка? Ложь ниже достоинства асса!
  - Ассы! - Нимоци зажмурился и уткнулся в траву лицом, чтобы приглушить удивленный вопль. - Они же не существуют!
   Сказочные всесильные создания, прародители магии, ее воплощение. Так вот откуда у Вилейки такие обширные познания. Любой маг отдал бы что угодно за возможность вот так запросто поболтать с древним божеством, а уж обучаться у него...
  - Вы могли бы рассказать про пророчество подробнее, может я...
  - Вилейна! - Голос Шиа зарокотал, как гром, а над озером зазмеились молнии. - Священный Свиток подарил свое пророчество, я, как положено Хранителю, донес до тебя его суть, а ты осмеливаешься подвергать истину сомнению! Разъяснений она захотела! Еще бы пива и воблы у проведения потребовала! Захочешь ты помочь своим друзьям или нет - это твоя забота! Но в лес больше ни ногой! И только посмей ослушаться! Поняла?!
   - Фигушки! - Желтоглазая вопреки ожиданиям мага не смутилась, а перешла на гневный крик. - Ты запрещаешь мне участвовать в Поединке! Ты заставляешь меня бросить, друзей, мастерскую и уехать из города! Вечно мудришь со своими таинственными пророчествами! И ничего никогда не объясняешь! Что, что-то произойдет с Бродашем? С Маресей? С Ялко? Так трудно сказать, или ты мне не доверяшь?
  - Смертным не суждено знать своего будущего. Когда-нибудь ты поймешь, что многие знания есть многие печали. Отнесись к божественной мудрости с положенным почтением, и не забивай голову ересью. Все равно мы не в силах изменить то, что предначертано. - Уже гораздо мягче произнес асс, стараясь не встречаться с ученицей взглядом, и предусмотрительно скрылся под водой.
   Девушка в бессильной ярости швырнула в следу божеству недоеденный кусок пирога, начала было собирать вещи в рюкзак, но потом махнула рукой и опрометью бросилась прочь. Нимоци не успел предугадать столь резкого порыва, а глаза Вилеи застилали слезы, поэтому вторая самым глупым образом споткнулась о первого, и оба кубарем покатились по земле.
  - Ты... - Беловолосая удивленно выпучила глаза, затравленно оглядываясь на озеро. - Ты за мной следил!
  - Я думал, ты - грабитель! - Попытался оправдаться маг. - Под покровом ночи выносишь товар из мастерской. Увидел, как ты скачешь по крыше, и, конечно, пошел по следу! Честное магическое, у меня в мыслях не было шпионить...
  - Ладно, теперь уже, все равно... - Вилея поднялась и, несмотря на легкую хромоту, довольно быстро пошла вперед. Нимоци пришлось догонять ее бегом.
  - О чем вы говорили?
  - Ты же сам все слышал. В здешний кущах творится нечто ужасное, отчего даже у всемогущих ассов поджилки трясутся...а, простые обыватели, вроде меня, от одного намека, наверное, сразу всем скопом должны замертво попадать... твоим друзьям в Блотищах понадобится помощь...знать бы что он имел в виду...Ладно, давай быстрее, через пару часов начнет светать. Скоро вернутся господин Шеду и брат Ирса. Может, они что-то знают...
   Вилея внезапно оборвала непонятную тираду, схватила мага за рукав и рванула на себя, пылко прижав грудью к стволу сосны.
  - Что ты себе... - Возмутился было парень, но девушка приложила палец к губам и скорчила такую зверскую физиономию, что он передумал строить из себя оскорбленную невинность. А когда беловолосая многозначительно кивнула в сторону, сам едва не бросился ей на шею. Еще бы! Полуразложившиеся мертвецы и полностью облезшие скелеты, резво скачущие меж надгробных плит, могут переполнить впечатлением до глубокой старости кого угодно. Отдельные страдающие бессонницей покойники были не редкостью, но такие массовые гуляния ему доводилось видеть впервые.
   Нимоци несколько раз слышал от бабушки о 'плясках смерти', когда мертвые покидали могилы и устраивали веселые вечеринки. Раньше пляски регистрировались во времена первых магических войн, когда еще не умели сдерживать последствия заклинаний. Обычно виновником торжества становилась избыточная концентрация магического поля. Но что потревожило мертвецов на этот раз? Последствия прежних Поединков? Активация портала? Или что-то еще?
   Среди крестьян ходило поверие, что 'танцоры' приветливы к людям и даже могут указать на спрятанный горшок золота, но пока никто из рискнувших проверить данный путь обогащения с отчетом не возвращался. Нимоци с Вилеей единогласно предпочли богатству долголетие и решили посидеть в засаде, пока обитатели кладбища не разойдутся по могилам. Прижавшись плечом к плечу, молодые люди пригрелись и понемногу начали клевать носами. Нимоци проснулся от того, что его потянули за рукав.
   Солнце уже поднялось над макушками деревьев. Среди надгробий загадочно мерцал золотой туман. Порхали бабочки. Разливались птичьи трели. За рукав снова дернули, с треском выдрав кусок ткани. Нимоци повернул голову и заорал, подскочив на ноги с проворством дикого козла. Утренние гости, обступившие спящих аккуратным полукругом, польщено зарычали.
   Чибгуры. Безволосые поджарые твари, похожие на плешивых пучеглазых зайцев с купированными ушами. Только разоряли эти красавцы не огороды, а кладбища. Впрочем, при численном перевесе чибгуры не гнушались и охотой, предпочитая обдирать не кору с деревьев, а шкуры загнанных обессиленных жертв.
   В этот раз численный перевес был весьма хлипким. Самый крупный монстр, видимо занимающий должность вожака, опасливо приблизился к стоящему впереди парню, сплюнул обрывок рукава, и, заискивающе завилял обрубком хвоста, косясь на филейные части мага. Точь-в-точь выпрашивающий подачку щенок.
   Справиться с чибгурами мог не только любой выпускник академии, но и мало-мальски физически подготовленный крестьянин с вилами. Мелкая нежить осторожна, а при дневном свете и вовсе труслива. Достаточно только показать, кто тут главный. Нимоци судорожно сглотнул...и попятился. Чибгуры оживились, подавшись следом. Запах страха заставил ноздри затрепетать. Маятник в узких черепушках, бешено метавшийся между крайностями 'опасность-жертва' уверенно замер на второй отметке. Самые голодные уже напружинили лапы, готовясь к прыжку, но тут...
   Ветка с присвистом очертила круг, рассекая воздух перед носами нежити. Чибгуры отпрянули, вытаращившись на вооруженную хворостиной девушку, словно нашкодившие дети на внезапно нагрянувшего городничего. Первым среагировал вожак. Он пошевелил усами, что-то для себя прикинул, и с визгом бросился наутек, поджав куцый хвост. Через мгновение уже вся стая упоенно драпала, загребая кладбищенскую землю мосластыми лапами.
  - Давайте, давайте, крысы пучеглазые, катитися! - Бойко закричала им вслед окрыленная победой Вилея. И на этот раз Нимоци не захотелось ее поправлять.
  Глава 4
  
   Спущенный с цепи Крендель радостно носился вокруг вернувшейся парочки, заставляя Нимоци обегать Вилею то с одной-то с другой стороны, словно майский столб. Во дворе какое-то время царил полный хаос, пока девушке, в конце концов, не удалось прицепить неугомонного пса за цепь к будке и отцепить от себя трясущегося мага.
   За кухонным столом сидел брат Ирса. Он не поднял голову ни на скрип входной двери ни на слаженное пожелание доброго утра. Только когда Вилея осторожно тронула его за плечо, устремил на нее тяжелый взгляд из-под сведенных бровей. Из-под ворота рясы выглядывала повязка, какие накладывают на глубокие раны. Еще не зная, что произошло, Нимоци почувствовал, что ночные приключения были всего лишь цветочками.
  - Шеду убил двух членов триквестриума. - Тихо проговорил монах, словно сам не веря своим словам. Слова упали в тишину, словно камни в пропасть. Вилея не поверила своим ушам.
  - Чего?
  - Нам было назначено явиться ратушу к девяти. Сначала все шло по плану. Шеду попытался убедить триквестриум словом и монетой, но эти гордецы только посмеялись над нашим предложением и посоветовали не отвлекать их от государственного дела по пустякам. Мол, годом раньше, годом позже, всем им, оборванцам, одна дорога...не ведаю, что на него нашло. До сих пор перед глазами эти лица...эти стены. Все красное. Он выхватил у охранника меч и на месте зарубил двух советников, третьего едва спасли подоспевшие солдаты...я пытался его остановить, но он ранил и меня. Погибло еще пятеро. Трое элитных императорских гвардейцев и двое ребят из дружины Кмехта. Владычица Озера, я не знаю, кто из нас двоих больше сумасшедший...мне казалось, что в Шеду вселился демон...или сами боги вершили правосудие его руками...о, священные воды, что я говорю!?
  - Где сейчас господин Шеду? - Перебила его Вилея, и Нимоци удивился ее серьезному собранному тону без намека на истерику. - Он жив?
  - Жив, хотя без сознания. Его серьезно ранили. Как только он придет в себя, триквестриум в лице последнего советника будет его судить...уже назначен новый палач...
   Влетевший в окно булыжник поставил жирную точку в сбивчивой речи монаха, попутно окатив всех стеклянными брызгами. Во дворе истошно взвизгнул Крендель и внезапно затих. Совсем близко раздались гневные выкрики и глухие удары в дверь, не имеющие ничего общего с деликатным стуком клиентов или заглянувших за солью соседей.
   После столь воодушевляющего вступления нормальные люди в срочном порядке запираются на все засовы, баррикадируют вход всей имеющейся в наличие мебелью и готовятся к длительной осаде. Вилея же бесстрашно рванула ручку на себя, встав на пороге. Не ожидавшие такого поворота событий взломщики стушевались.
  - Живодеры! Что вам сделала собака?
   Стоявший первым мужичок не выдержал гневного взгляда и сошел со степеней, опустив голову. Стала видна лысина на его голове, такая исцарапанная и грязная, что можно было подумать, ее как раз и пользовали в качестве тарана. Собак во дворах держали многие, и чувства солидарности с убийцей Кренделя не испытывали. Но заминка длилась недолго. Вперед протолкнулся усатый хозяин цирка, вещая хорошо поставленным голосом, словно объявлял очередной номер.
   - Уйди девчонка или с тобой случится то же, что с этим шелудивым псом! Мы сравняем это...это волчье логово с лица земли!
   Толпа оживилась, поддержав его согласным ревом.
  - Да что с вами происходит?! - Сжала кулачки Вилея, переводя взгляд с одного горожанина на другого. Вот балагур зеленщик, у которого она покупала петрушку. Вот соседка, часто угощавшая их со Свенькой пирогами. Скромный продавец из книжной лавки, недавно заказавший у них очки. Кузнец, еще вчера утром передавший привет Бродашу. Неведомая сила превратила знакомые лица в жуткие искореженные ненавистью маски. Толпа кровожадно надвигалась, ощетинившись разной колюще-долбящей утварью и даже несколькими мечами. Скучающие наемники с удовольствием присоединились к веселью.
   Нимоци наблюдал за происходящим из-за всклокоченной серебристой макушки и испытывал противоречивые чувства. Пару дней назад он бы, не задумываясь, поспешил убраться подальше или присоединился к благому делу расправы над имуществом палача.
   Даже если же он попытается помочь, возможны жертвы среди горожан. За участие в уличных беспорядках магов вообще отстраняют от участия в Поединке. Да, собственно, и ради чего? Разве его, потомственного дворянина из благородной семьи, к чему-нибудь обязывает вынужденное положение гостя наемного убийцы? Разве он должен менять свои принципы ради кучки малознакомых людей. Ради белобрысой девчонки, которая его вечно раздражает? Ради дурацких стекляшек? Ради вонючего пса, который доводит его до нервных судорог...точнее доводил...
  - Вернем себе все добро, награбленное у беспомощных жертв! - Вдохновлено вещал хозяин цирка, взобравшись на стоявшую во дворе телегу. С высоты было сподручнее руководить освободительным движением, к тому же отсюда лучше просматривался двор. Главное завладеть инициативой и организовать народ, а уж облапошить этих простаков не составит труда...
  - Этот толстяк прав, добрые люди! Хоть он и не из нашего города! - Неожиданно вмешался звонкий мужской голос, разом переключив на себя внимание людей. - Сколько же можно пить нашу кровь?! Пора уничтожить само воспоминание о рыжеволосом упыре, столько лет наводящим ужас на благонравных кручинцев! Он всегда презирал нас! Высокородный дворянин, не знавший ни нужды ни жалости! Пока мы вкалываем от зари до зари, он кроил себе шикарные камзолы, завивал кудри и сорил деньгами, а по выходным рубил головы нашим собратьям! Разве это справедливо?
   Народ обиженно загалдел, признавая правоту оратора. Вилея и брат Ирса, уставились на Нимоци, словно на прокаженного.
  - Эта бедная девушка была узницей этого страшного дома! Все это время ей приходилось терпеть издевательства и побои от палача! - Маг картинно указал на Вилею, такую жалкую, покрытую кладбищенской грязью и ссадинами, что могла составить конкуренцию нищим каликам на площади. Присутствующие женщины и особо впечатлительные мужчины прослезились.
  - Но мы спасли ее, добрые люди! Теперь ее глаза открылись! Не в силах вынести воспоминания о боли и унижениях она решила отречься от всего мирского и уйти в монастырь! Со светлой радостью примет она тяжелые работы, рубище, холодную келью, строгий пост и ежечасное самобичевание, посвятив свою жизнь замаливанию наших грехов!
   Подвиг отважной девушки пришелся толпе по душе, а яркое пламя эффектно вспыхнувшее на ладони парня внушили невольное уважение.
  - Мы должны отомстить за покалеченную судьбу этой беззащитной сиротки! За каждую каплю крови, пролитую палачом! За каждую отнятую жизнь!
  - Отомстим! - Взревел народ.
  - Я горжусь вашей смелостью кручинцы! Отвага гостей города поражает меня до глубины сердца! Вас не страшит ни тюрьма, ни принудительное выселение! Вы не убоялись тройного штрафа на погромы, введенного вчера трусливыми канцелярским крысами! Правда дороже денег!
  - Точно! - Бойко поддержала радикально настроенная масса, не замечая, как под шумок рассеивается большая часть наемников и простых зевак.
  - Сейчас мы уничтожим логово палача, но не остановимся на этом! Вспомните! Разве мало осталось, кровопийц, которые портят нам жизнь? Ростовщики! Сборщики налогов! Трактирщики! Богатеи-толстосумы! Мы пройдем по их домам и лавкам огнем и мечом! Мы отнимем у злодеев все награбленное и разделим между честными людьми!
  - Ура!!! - Идея нашла бурное одобрение среди народа, количество которого между тем продолжало странным образом уменьшаться. Ибо все вышеперечисленные граждане бросились в срочном порядке возводить баррикады и прятать ценности.
  - Кто-то особо искушенный в науках скажет, - Маг ткнул пальцем в сторону агрессивного верзилы с тупой физиономией и маленькими, глубоко посаженными глазками. - Мол, согласно третьему пункту второй статьи Уголовного уложения, имущество государственного преступника переходит во владение государства. Мол, мы, разрушив и разорив сие здание, тем самым посягаем на имущество самого Императора, и сами становимся государственными преступниками!
   Новоявленный авторитет в уголовном праве затравленно втянул голову, испугавшись всеобщего внимания, и Нимоци ободряюще потрепал его за локоть.
  - Ничего, мы не боимся! Пусть! Кого-то из нас посадят на кол. Кому-то просто отрубят голову. Кого-то четвертуют. Кровь потечет реками! Забьет фонтанами! Все это будет потом! Но сейчас справедливость должна восторжествовать! Главное расквитаться с палачом! Да что нам Император! Узурпатор! Кровопийца! Живодер! Разрушим будку его рыжего пса, а потом доберемся и до хозяина! Вперед! За свободу, равенство! За братство!
   Последние слова маг выкрикивал уже в пустоту. Во дворе остался лишь чей-то потерянный впопыхах треух и одинокий блаженный, радостно кивающий после каждого слова. Нимоци вручил парню вытащенный из кармана сухарик, похлопал по плечу, выпроваживая его за калитку, и устало повернулся к друзьям.
  - Отец всегда говорил, что я слабоват в ораторском искусстве. Не могу долго удерживать публику. - Спокойно улыбнулся маг, хотя щеки его горели, а на лбу блестели бисеринки пота.
   Вилея, молча, бросилась ему на шею, чуть не сбив с ног. Нимоци вымученно скривился, но отстранятся все же не стал, неловко сведя расставленные руки на спине девушки.
  - Вы бы могли сделать стремительную карьеру при дворе, юноша. - Серьезно покивал Брат Ирса. - Но они могут вернуться. Толпа не прощает. Зерна зла и страха уже упали в землю, рано или поздно они дадут побеги. Мне, старику, уже нечего бояться, а вам лучше перебраться в безопасное место.
  - За пару дней я потеряла все, чем дорожила. Чего еще бояться? - Вилея отстранилась и с вызовом поглядела в глаза монаху. - Но вы правы, нужно отправляться в Блотищи с первым же обозом. Кто-то должен все рассказать...ей...им...обо всем...может, они успеют приехать попрощаться...
   Мужчина грустно кивнул, погладив девушку по волосам.
  - Езжайте, дети мои. А я пригляжу за мастерской и буду молиться за всех нас.
   Нимоци одинаково кисло поглядел и на напутствующего и на попутчицу, но все-таки позволил Вилейке вытащить себя за калитку. Выбор был небогатым: либо тяготиться гнетущей обстановкой в Кручине либо выслушивать бурные возлияния в Блотищах. Но, если честно, компания желтоглазой девчонки привлекала гораздо больше душеспасительных бесед с мудрым старцем.
   Маг успел достаточно хорошо изучить город, поэтому хоть и запоздало, но сообразил, что они идут не в ту сторону. Площадь, на которой обычно готовились к отъезду купеческие обозы, располагалась в противоположном конце города.
  - Эй, мы куда?
  - В ратушу.
  - Зачем?
  - Затем, что мы не едем в Блотищи. - Вилея остановилась. - Мы останемся здесь и докопаемся до правды.
  - Мы? До правды? - Опешил маг. - Ты о чем?
  - Мне не нравилась эта история с самого начала. И брат Ирса тоже...
  - Ты подозреваешь монаха? Ты в своем уме? Что еще...
  - М-м-м, Нимоци, послушай. - Девушка повела ладонями сверху вниз, словно складывала перину. - Здесь что-то не так. Понимаешь, эти люди слишком многое для меня значат, чтобы вот так просто поверить всем гадостям, которые про них говорят. Они невиновны, и я, глаз вон, но должна это доказать! Я должна сделать хоть что-нибудь, иначе просто не смогу спать спокойно!
   Маг глядел на девушку во все глаза, с ужасом понимая, что чушь, которую она несет, находит поддержку в его сердце.
  - А я тут причем? - Грубо рявкнул он, чтобы хоть как то реабилитироваться перед собственным здравым смыслом.
  - Просто...мне показалося... - Вилея застыла, судорожно вглядываясь в его лицо, а потом сморгнула слезы и развернулась, чтобы уйти. Не успела. Холеные руки с длинными тонкими пальцами крепко обхватили девушку за плечи.
  - Правильно говорить показалось. И...не реви, тебе все правильно показалось.
  
  ***
  
   Над входом в ратушу непривычно пестрели вывешенные знамена триквестриума. Орел, лев и вставший на дыбы единорог. По выступам и зубцам башни, как пчелы по огрызку, неспешно бродили серафим из элитной императорской гвардии. Люди-птицы сверлили округу бдительными очами, слегка надменно поглядывая на топчущихся внизу местных стражников.
  - Куда прешь, шляпа, сегодня не приемный день. - Грозно рыкнул начальник караула, едва завидев Нимоци.
  - Доброе утро, дядька Кмех. - Улыбнулась желтоглазая. - Нам нужно поговорить с господином Советником.
   Ослепительная девичья улыбка вспыхнула в медном шлеме усача, но тощее лицо осталось безответным, словно каменная маска.
  - Никого пускать не велено. - Холодно отчеканил стражник, уставившись поверх белобрысой макушки. - Его светлость сегодня не принимают. Прием горожан завтра до полудня по предварительной записи.
  - Но нам очень нужно...
  - Не велено.
  - Ну, дядька Кмех, очень вас прошу!
  - Не велено.
   По невозмутимому лицу стражнику было видно, что тот может без труда поддерживать беседу в том же ключе хоть до вечера, но тут подъехал обоз с продуктами, и молодым людям пришлось посторониться. Чуть погодя за телегами пристроились три богато украшенных кареты. Первые две, судя по мигающим синим плазмоидам на крыше, принадлежали местным чиновникам. В третьей карете, с серебряными весами на дверцах, можно было легко признать собственность городской судебной коллегии. Терпения служителей кручинского народа к кручинскому народу хватило ровно на пять секунд, после чего первые гурьбой вывалились на мостовую с требованием освободить дорогу. Стражники благоразумно бездействовали. Купцы принципиально отказывались разворачивать обоз, ссылаясь на личный заказ Советника, чиновничий беспредел и загадочную коврюжью мать. Галдели зеваки, тренькали лютнями вездесущие менестрели, наскоро подбирая рифму для слова 'мордобой', уже предвкушая бесплатную выпивку в корчмах. Короче, назревал политический скандал с членовредительством. Тут уж не выдержали нервы у судебного писаря, дремавшего подле возницы. Маленький тщедушный старичок хищно напустился на скандалистов, поминутно указуя перстом то на небеса то на окошко судебной кареты. И если скорбно взирающие сверху боги не произвели особого впечатления даже всем скопом, то выглядывающий в окошко кареты главный судья заставил упорствующих во грехе сквернословия спорщиков мгновенно перевоспитаться в тихих уступчивых праведников. Пробка самоустранилась в считанные секунды.
   Еще бы, склочное остроносое лицо верховного судьи Барбульки с грозно сведенными бровями так и прожигало дорогу черными угольками глаз, обещая заступившим ее все радости городских казематов.
  - Зачем тебе сдался советник? - Впервые подал голос Нимоци, наблюдая, как писарь с победным видом взгромождается на свое место.
  - Я должна уговорить его отложить суд...хотя бы на пару дней.
  - Как? Будешь пытать его раскаленным клеймом?
  - Буду действовать по вдохновению. - Ответствовала Вилея. После чего открыла дверцу судейской кареты и уселась рядом с Барбулькой. От такой неслыханной наглости у Нимоци едва глаза на полы шляпы не вылезли. Потрясение было настолько сильным, что он даже не стал сопротивляться, когда девчонка затащила его внутрь. Карета тронулась. Тихо хлопнула дверца. По камням застучали подковы. Нимоци почувствовал себя грызуном, угодившим в мышеловку, не в силах оторвать взгляда от сидящего напротив верховного судьи. Последний, как ни странно, никак не отреагировал на новых попутчиков, продолжая разглядывать что-то за окном.
  - Да расслабься ты. - Сквозь смех, прошептала Вилея, задергивая шторки. - Он спит с открытыми глазами, на особо нудных и длительных процессах наловчился. Слышишь, посапывает? Теперь только из пушки разбудишь. Мне господин Шеду рассказал по секрету.
  - Раньше не могла сказать...по секрету? - Возмущенно выдохнул маг, вытирая со лба пот. Судья поддержал его коротким всхрапом.
  - Не было времени. - Без тени раскаяния ответила белокосая. - Главное, секретаря случайно не разбуди, испугается. У него слабые нервы и недержание.
  - Секретаря?
   Но вопрос отпал сам собой, ибо его предмет как раз положил покрытую пигментными пятнами голову парню на плечо и беззубо причмокнул губами. Маг искоса бросил взгляд на старичка, сулившего вот-вот развеяться от ветхости, а потом перевел его на Вилею.
  - Какого лешего ты задумала?
   Девушка хитро прищурила желтые бесстыжие глаза.
  
  ***
  
   Судья Барбулька вышел из кареты, опираясь на услужливо подставленное плечо писаря, и обвел двор ратуши знаменитым орлиным взором, заставившим отряд серафим инстинктивно расправить плечи и втянуть животы. Следом, бурча себе под нос какой-то вздор, выбрался секретарь. Хлопнула дверца, и карета медленно отъехала на стоянку. Слуги проводили дорогих гостей в зал для аудиенции. Аудиенция была в самом разгаре. Богато накрытый стол превосходил самые смелые чаяния. Городские чиновники и главы гильдий самозабвенно пресмыкались перед светловолосым сарим, сидящим в великолепном резном кресле, два соседних кресла пустовали. Левая рука Советника была перебинтована до запястья. Правое крыло сковывал лубок.
  - И посему, - четко артикулируя, говорил он, обращаясь к многочисленным слушателям. - Нам следует незамедлительно назначить день судебного заседания и...а, досточтимый верховный судья! Присаживайтесь. Попробуйте вина.
   Барбулька благодарно склонил голову, присаживаясь за стол. Секретарь скромно приютился рядышком, нервно оглаживая полы сюртука.
  - Нам доложили, что в дороге с вами произошел неприятный инцидент. - Голос сарим вместил в себя ровно столько сочувствия, сколько полагал этикет. Как в аптекарской лаве, ни одного лишнего грамма.
  - Досадная сумятица, мой господин. Право, эта история не стоит Вашего беспокойства. - Судья брезгливо отстранился, позволяя слуге заправить себе за воротник белоснежную салфетку. - Ко мне в карету пытались пролезть какие-то сумасшедшие голодранцы. Обычная история. Наверняка собирались просить за кого-то из родственников. Спасу от этих просителей нет, скоро прямо с небес станут на голову валиться. Я даже не стал их слушать, передав в руки стражников. Небось, посидят за решеткой, наберутся ума.
  - Раз все так благополучно разрешилось, перейдем к делу. Предлагаю провести процесс завтра вечером. Я бы хотел услышать ваше мнение по данному вопросу. - Советник вперил в верховного судью скучающий взгляд. Всем было понятно, что вопрос - простая формальность. Никто бы в здравом уме не осмелился перечить посланнику Императора.
  - Полагаю, это плохая идея.
   Судя по эпидемии скоротечной чахотки, вспыхнувшей по обоим концам стола, никто не ожидал, что здравый смысл покинет Бабульку так скоро и так не во время.
  - И позвольте узнать почему?
  - Во-первых, следовало бы тщательнее изучить все обстоятельства дела, опросить всех свидетелей, собрать улики, а на это нужно время...
  - Я уже лично провел расследование и изучил все обстоятельства дела. - Внутри представителя триквестриума словно что-то щелкнуло, как в механических часах, и на смену фигурки скучающего столичного павлина выдвинулась ипостась опасного зверя, затаившегося перед прыжком. - Надеюсь, вы не сомневаетесь в моей тщательности?
  - Конечно, нет, мой господин. - Судья испуганно вжался в спинку стула, мигом растеряв всю свою напыщенность. Секретарь вообще был в предынфарктном состоянии, умудряясь лязгать единственной парой зубов на весь зал.
  - Тогда нет причин откладывать. - Смягчился Советник. - Приступим, как только...
  - Но ведь мы не можем назначить наказание по столь громкому делу без одобрения и указаний Его Величества. - Снова встрял Барбулька, окончательно утвердив собравшихся в справедливости слухов об постигшем его маразме. Дальние от сарим чиновники зажмурились, предчувствуя вспышку гнева. Ближние предусмотрительно нырнули под стол, чтобы не попасться под горячую руку. Но, как ни странно, серокрылый, неожиданно кивнул и тепло улыбнулся.
  - Что же. Довожу до вашего сведения, что гонец с донесением был отправлен час назад. Это опытный и надежный кедошим, специализирующийся по боевой магии и телепортации. Полагаю, он будет в столице уже сегодня вечером. А завтра к утру мы получим ответ и...
   В этом месте Советника снова прервали. На этот раз могучий серафим с шикарными черными усами.
  - Дурные новости, господин. - Склонился в полупоклоне черноусый, получив дозволение говорить. - Похоже, что город взят в осаду.
  - В осаду? Кто осмелился? Ривия или Осланская империя?
  - Затрудняюсь сказать...
  - Какой у врага доспех? Оружие? Знамена?
  - Враг не вооружен. Это нежить, господин. Я никогда подобного не видел раньше, такое впечатление, что они собрались сюда со всей империи. Лес кишит кровожадными тварями...огромный мроед напал на купеческий обоз, который не успел доехать пару саженей до ворот. Нашим воинам с трудом удалось отбиться. На дороге мы нашли тело гонца, господин. Похоже, его задрали гарпии. Сгинул целый цыганский табор, что стоял под крепостными стенами. Монстры не боятся даже солнечного света, они бродят вокруг города, словно чего-то выжидают...я своим глазами видел стаю виверн...и полуистлевшего упыря. Уцелевшие купцы из соседнего села говорят, что на их кладбище поднялись мертвецы. Горожане напуганы...солдаты...
   Советник упреждающе поднял здоровую руку, вставая из-за стола.
  - Страх не лучший союзник. Были ли случаи проникновения нежити в город?
  - Пока таких известий не поступало.
  - Значит, что-то их сдерживает. Усилить охрану на стенах. Собери лучших магов, отправь толкового посыльного...нет, лучше двух, чтобы расспросить старожил, пусть проверят, встречалось ли подобное раньше.
   Сарим повернулся к собравшимся.
  - Чрезвычайные дела, господа. Вынужден откланяться. В связи с экстренной обстановкой, суд над государственными преступниками переносится на неопределенный срок, пока не появится возможность получить одобрение Императора.
   Человек-птица подошел к Барбульке и почтительно склонил голову.
  - Приятно видеть, что в империи еще остаются люди, для которых закон превыше страха за собственную шкуру. Ваша преданность долгу не может не восхищать, господин верховный судья. Надеюсь, что позже мы еще встретимся и поговорим, как друзья. Может, вам выделить экипаж и верных серафим, чтобы сопроводить вас домой?
  - М-м-м...не стоит беспокоиться. - Проскрежетал старик, одновременно польщенный и смущенный таким поворотом судьбы. - Ваше внимание бесценно, как и ваше время. Не смею больше его отнимать. Надеюся на скорую встречу, мой господин...
  
   Как только башня ратуши скрылась из виду, карета судебной коллегии остановилась. Кучер и писарь проводили две скрюченные фигурки, скрывающиеся в дверях публичного дома, квадратными от удивления глазами, озадаченно почесали затылки, но ослушаться приказа не посмели, продолжив обратный путь без пассажиров. Задержись они хоть немного, удивились бы еще больше. Потому что пару минут спустя почтенные старички выскочили наулицу, словно ошпаренные, и резво понеслись прочь под улюлюканье дежуривших у входа девиц.
  - Не могу поверить, что я согласился на эту авантюру! - Нимоци обессилено прислонился к арке моста, закатив глаза. - Если нас схватят, отправят на рудники до скончания веков!
  - Не схватят. - Вилея вежливо пропустила плывущий мимо башмак, и, зачерпнув пригоршню желтоватой воды, умыла лицо. - Готова поспорить, на фоне нашествия нежити и суда над убийцей членов триквестриума Советник еще не скоро вспомнит о двух сумасшедших голодранцах, гостящих в застенках ратуши. Да и потом, судья с секретарем наших настоящих лиц не видели. Расследование покажет только то, что в деле поработали два неизвестных мага. Ценная улика, нечего сказать, в Кручине накануне Поединка! Легче отыскать трезвого крестьянина в праздник урожая.
   Парень перестал страдальчески закатывать глаза и с интересом посмотрел на девушку.
  - И что дальше?
  - Займемся расследованием. Начнем с осмотра дома Свенькиных родителей. Неплохо было бы еще с прислугой в ратуше поговорить...но тут уж ничего не попишешь... упустили шанс...
  - Говори за себя. - Перебил Нимоци, продолжая с интересом рассматривать девушку. - Я вот пока ты со всеми чиновниками на прощание расшаркивалась, перемолвился парой слов со сторожем, тем самым, который нашел тело.
   Вилея подскочила, словно ошпаренная. - И чего?
  - Да ничего. - Пожал плечами маг. - То же, что господин Шеду рассказывал. Ну...и бред всякий эсхатологический ...
   - Чего?
  - Чего-чего. Якобы, когда прибирали комнату после убийства, обнаружили на столе бургомистра шпильку для волос с навершием в виде мотылька. Наверняка служанка или какая-нибудь посетительница обронила, так наш сторож в ней страшное предзнаменование умудрился рассмотреть. Мол, мотылек, смертоносная комета, убийство, а тут уж и до конца света не далеко. Старик собирается брать расчет и пожертвовать все свое добро в городской храм на отпущение грехов. И это несанкционированное собрание нечисти под стенами города только укрепило его в правильности выбора.
   Девушке оставалось только разочаровано пожать плечами. От этих сведений и вправду не было никакого толку.
  
   Несмотря на Поединок, дом лекаря Ироку пустовал. Зеркала и окна с обеих сторон завесили тряпками, чтобы призраки прежних жильцов не попали в ловушку отражений, и не поселились в месте своего убийства навсегда. Калитка закрывалась на веревочку, а открыть дверь заклинанием двум магам не составило труда.
   Оказавшись внутри, молодые люди невольно прижались друг к другу плечами. Уличные звуки сменились мертвой тишиной, а яркий полуденный свет темнотой, которую кроме как могильной никак назвать не получалось. Нимоци от страха даже забыл, как создать самый обычный плазмоид. Но вскоре глаза привыкли, различив просторную комнату, заваленную стеклянными осколками, обломками мебели, небольшую кухоньку с жуткой черной лужей на дощатом полу и лестницу, ведущую на второй этаж.
   Они поднялись наверх, не проронив ни слова. Здесь беспорядок был еще больше, как будто неведомая сила перетряхнула комнату, как ларь с крупой. Все вещи были либо сломаны, либо валялись в самых неожиданных местах. Не затронул погром только детскую кроватку, стоявшую в самом центре. Крошечный островок порядка и спокойствия. Жуткого спокойствия. Она странным образом притягивала взгляд. Звала подойти ближе, заглянуть за частокол деревянных прутьев, в ворох свернутых одеял, где можно было различить то ли кромешную черноту то ли...
   Пронзительный детский вопль хлестанул по нервам оборванной струной. Что-то схватило Нимоци за ногу и дернуло.
   В следующий момент произошло сразу три вещи. Маг бревном рухнул на поднимающуюся следом девушку. Уязвленный до глубины души кот с протяжным воем вцепился в первое попавшееся под лапу. В то место, где мгновение назад находилось горло Нимоци, вонзился кинжал.
   Вилея ничего не успела понять, только инстинктивно оттолкнула внезапную обузу от себя. Человек в черном одеянии, выронил оружие, пинком отшвырнул кровожадно завывающее животное, и тут же подвергся новому нападению с воздуха. На него коварно летело бесчувственное тело с запрокинутой головой и нелепо раскинутыми, словно крылья, руками. Незнакомец крякнул, машинально подхватив тело подмышки.
   Нимоци пришел в себя в чьих-то крепких объятьях. Нос упирался черный, пахнущий едкими травами, шелк. Маг попытался поднять взгляд выше, но был тут же отброшен назад. Спина ощутила мягкую девичью грудь, а потом его снова грубо толкнули вперед.
  - Да хватай же его, скорее! - Звонко закричала Вилея. - Уйдет ведь! Уйдет!
   Честно говоря Нимоци сам никогда бы на такое не решился. А тут послушался, сдуру. Пальцы мертвой хваткой вцепились в черный шелк, и мужчины с грохотом покатились по полу. После хорошего тычка под ребра, привычный сковывающий страх быстро отступил, освободив навыки многолетних тренировок. Желтоглазая вилась вокруг, словно надоедливая муха, норовя стукнуть злоумышленника рукоятью кинжала, но скорее не помогала, а мешала. Доставалось и одному и другому. К своему удивлению, Нимоци осознал, что берет верх, но в этот момент противники вылетели на лестницу и кубарем полетели вниз.
   Подоспевшая Вилея застала друга барахтающегося на полу среди вороха тряпья и обломков перил.
  - Нимоци!
  - Ушел, гад. - Сплюнул маг, злобно швыряя в сторону открытой двери свой боевой трофей - черный шелковый рукав. Вилея выскочила на улицу, но скоро вернулась, запыхавшаяся и понурая.
  - Ушел. - Доложила она встретившему ее на пороге магу. - Как сквозь землю провалился. Ты его хоть рассмотреть успел?
   Парень отрицательно мотнул растрепавшимися кудрями.
  - А ты?
  - Только что высокий и капюшон у него, вроде как гвоздем прибитый. Представляешь, мы упустили настоящего убийцу! Он, наверное, приходил, чтобы уничтожить улики!
   Нимоци почесал длинный нос.
  - Не знаю. Может это был обыкновенный вор. Увидел нас, испугался и схватился за нож...нож...ты что так с ним по улице бегала?
  - Там, вроде, никого не было...
  - Вроде! Соседи, наверняка уже стражу вызвали.
  - Но я думала...
  - Ладно, давай сюда, оружие вообще не для женских рук и тем более мозгов.
   Солнечный лучик отразился от тонкой полоски стали и двух пар глаз. Взгляды сошлись на инкрустации рукояти, застыли и, наконец, недоверчиво встретились. Чистые, идеально подогнанные кусочки бирюзы выстраивались в изящный рисунок. Мотылек. Голубой мотылек.
  
   Полдень застал друзей у замшелой стены двухэтажного особняка с облупившейся штукатуркой. Огороженный проржавевшим кованным забором двор находился в запустении. Буйно разросшиеся кусты и деревья надежно укрывали молодых людей от взглядов прохожих.
  - Подсади-ка меня. - Потребовала Вилея, примерившись к окну на первом этаже. -
   Нимоци послушно подставил плечо, стараясь целомудренно игнорировать развивающийся подол.
  - А что это за здание? Заброшенное?
  - Почти. Это библиотека, центральный городской архив...и официальная резиденция господина Шеду. Только он давно здесь не живет. Остался один сторож, почти слепой старик, но на слух в муху из лука попасть может.
   Маг вздрогнул и едва не уронил взломщицу, сам не зная, какое из определений поразило его больше и неприятнее всего. Ощущение пристального взгляда в спину, не покидавшее его с того момента, как они покинули ратушу, стало просто невыносимым.
  - Да стой ты спокойно, не скачи. Сторож сейчас в корчме обедает. Еще немного. Просто немного позабыла, как это делается, хозяин мне показывал...ага! Вправо и вверх.
   Раздался тихий щелчок. Давление на плечи исчезло. Через пару минут маг оказался в комнате, с пола до потолка заставленной книгами. Маг оглянулся на открытое окно, и на секунду ему показалось, что он заметил какое-то движение.
  - Вилея, там, кажется, кто-то есть...
  - Это библиотека. - Фыркнула желтоглазая, ловко забираясь по приставной лестнице на стеллаж. - Сюда никого под страхом смертной казни не заманишь. Ты поищи что-нибудь про мотыльков, а я...в архив загляну.
   Длинный стол в считанные мгновения погряз под кипами книг и пожелтевшими от времени свитками. Нимоци тайком наблюдал, за увлеченной чтением Вилей, размышляя о том, что с самой первой встречи с этой неугомонной девчонкой его жизнь пошла под откос, и, ему, кажется, это нравится.
  - Что? - Девушка подняла взгляд от свитка.
  - Что, что? - Глаза Нимоци непонятно чему улыбались.
  - Что, что, что? - Передразнила белокосая. - Что-нибудь нашел?
   Нимоци вытащил толстенный том имперской энциклопедии, продемонстрировал разворот с цветными иллюстрациями, и по памяти произнес.
  - Мотылек или бабочка - символ радости, мимолетных развлечений и беззаботной жизни. Особой семантической или сакральной нагрузки не несет. В древних культурах использовался для обозначения увеселительных учреждений...да уж, мы здорово повеселились.
  - И это все?
   Он пожал плечами.
  - Есть еще руководство доброго огородника: 'методы борьбы с плодожорками, мотылями и другими крылатыми гадами'. Но думаю, нам лучше сосредоточиться на бескрылых гадах, разгуливающих в черных шелковых мантиях.
  - Точно, эта мантия навела меня на одну мысль. И эту версию я собираюся проверить сегодня вечером. Я уточнила в уставе для сословий и должностей, такие мантии носят только официальные представители некоторых монастырей, придворные лекари и...верховные маги черного круга! Сорвать Поединок и уничтожить Триквестриум на корню. Злодейство вполне в духе ордена.
  - Черного круга?! - Оторопело повторил Нимоци. - Ты думаешь, я дал в морду верховному магу черного круга? Почему же он не использовал магию?
  - А ты?
  - Ну...- Смутился маг. - Просто он застал меня врасплох...погоди, к чему это ты клонишь? Так вот чего ты собралась проверить сегодня вечером! Проникнуть на тайную церемонию и посмотреть, у кого из глав ордена подбит глаз?
   Девушка критически поджала губы, но, все же кивнула, в общих чертах соглашаясь с озвученным планом.
  - Черт возьми! Да это...это...это же самоубийство! Черный круг - могущественнейшая организация в империи. За несколько сотен лет никто еще не смел нарушить тайну закатных встреч! Даже власти предпочитают не вмешиваться в ее дела. Поговаривают, члены императорской семьи входят в ложу...если нас поймают, мучительная смерть будет самой легкой расплатой. А накануне Поединка здесь собрались самые могущественные и кровожадные маги ордена...
   Парень оборвал свою тираду, не отрывая глаз от лица собеседницы, тяжело вздохнул и ворчливо произнес.
  - Только не говори, что собираешься действовать по вдохновению. Какой у тебя план?
  
  
   Черная остроконечная крыша трехэтажного особняка выглядывала из-за корявых деревьев, умудряясь выглядеть мрачно и угнетающе даже в ясный солнечный денек. Над воротами висела мраморная плита с позолоченной надписью 'Имение его светлости графа Рена Сирдеря, основателя Ордена Черного Круга, почетного жителя Кручины, и первого победителя Поединка. Посторонним вход воспрещен'. Прохожие с плохо скрываемым любопытством вглядывались в щели между забором в надежде хоть краешком глаза увидеть жуткую оргию или кровавое жертвоприношение. Поговаривали, что по ту сторону скрывается бездонный ров с водяными змеями, сад с лабиринтом и черными скорпионами, во дворе полно боевых магов с черными собаками-убийцами, черный огнедышащий дракон, четыре вышки с лучниками и самый красивый розалий во всей империи, с черными цветами естественно. К сожалению усиленный заклинаниями высоченный забор пресекал любые попытки выяснить правду на собственном опыте. Правда местные мальчишки не отчаивались и развлекались тем, что обстреливали караульных магов горохом или перебрасывали через забор дохлую крысу, оная мгновенно сгорала, оставляя после себя черное смердящее на всю округу облако.
   Затерявшись в пестрой толпе, Нимоци и Вилея спокойно измерили резиденцию Ордена в длину и ширину, не вызвав никаких подозрений. После чего наши герои, медленно, считая каждый шаг, удалились вглубь города, где ютились хижины и огородики бедняков, и остановились около старого колодца.
  
   Вилея осторожно разгладила на бортике ветхий, завивающийся с краев лист бумаги. Под растопыренными большими пальцами отчетливо проглядывала надпись, сделанная красными чернилами. 'Архивный документ за номером 14-3 - копия проекта имения графа Сирдерея, выполненная архитектором, уроженцем Ривии Чепром Безумным...
   Дальше Нимоци не разглядел. Полуденное солнце ощутимо припекало спину, вызывая жгучее желание бросить все и вздремнуть где-нибудь в тенечке.
  - Да, это здесь. - Ноготь с черным ободком грязи остановился на хитросплетении линий. - Вот этот колодец. Он соединяется со второй линией. Первая линия идет от водонапорной башни, питает ров, каскад фонтанов в парке и вот, наверное, пруд. Здесь не подступишься, но все понятно, даже подписано, а вот эта линия с колодцем выглядит странно. Во-первых, не подписана, во-вторых, уходит куда-то вниз, в-третьих от нее дальше идут вверх какие-то путаные линии, хотела бы я знать для чего все это...
  - Я тоже. - Тихо сказал Нимоци, наблюдая, как Вилея складывает план в стеклянную колбу, залезает на бортик, дергает за веревку, проверяя ее на прочность и, лихо, сигает вниз. Веревка натянулась. Тихо заскрипел вращающийся барабан. Гулкий вскрик. Плеск.
   Маг подтянулся, с трепетом заглядывая в черную вымощенную булыжниками дыру, из которой веяло холодом и сыростью. Он с внезапной ясностью осознал, что он может умереть. Он утонет, как последний дурак. Его затянет в какую-нибудь трубу...и все. Ради чего? Нет, ни за что на свете он туда не полезет. Мало ли, кто и о чем договаривался. Хватит с него приключений. Вон уже и местные жители с ведрами потянулись. Что они о нем подумают? А Вилея...девушка крепкая, она и без него прекрасно справится.
  
   Холод пронзал сотнями иголок, проникая все глубже и глубже. Не продохнуть. Довольно сильное течение сразу прибило гостью к правой стенке. Онемевшие пальцы нащупали под водой пустоту, начало туннеля. Еще немного и она вообще перестанет чувствовать что-либо. Так и не дождавшись мага, девушка рискнула. Набрала побольше воздуха и отпустила веревку, но тут же вынырнула на поверхность. Страшно. С третьей попытки все-таки решилась. Пара гребков, и обратной дороги нет. Только длинный темный коридор, заполненный водой. Вилея запаниковала и бестолково заметалась на месте, потеряв драгоценные секунды, но быстро взяла себя в руки.
   Спокойно. Все рассчитано. Шевелить руками. Ногами шевелить. Грудь сдавило до ломоты в ребрах. Почему так быстро? Девушка попробовал всплыть, но уткнулась в преграду. Терпеть было уже невозможно. Голова закружилась. Гребок. Еже один. Ну же! Воздух кончился. Рывок вверх из последних сил. Это последняя попытка. Пожалуйста...
   Макушка ударилась о каменную кладку. Все, конец.
   В следующий момент что-то с размаху толкнуло ее сзади, и Вилея рыбкой выскользнула из туннеля на поверхность. В горле кашлем забурлила вода вперемешку с воздухом, в глазах заплясали разноцветные пятна. Чьи-то сильные руки помогли подняться и похлопали по спине, прижав вздрагивающую ныряльщицу к груди.
  - Ты раньше хоть раз ныряла? - Строго спросил Нимоци, но в его голосе явственно ощущалась улыбка.
  - Пы-па-пару раз...в озере.
  - Сумасшедшая. - Констатировал маг, зажигая золотистый плазмоид, мгновенно отразившийся тусклыми звездами на стенах, высоком потолке и влажном лице девушки. - Я, можно сказать, что в море вырос и то не сразу решился.
   Они стояли в мерцающем сиянии магического светлячка, по пояс в воде, прислушиваясь к шепоту потока и биению собственных сердец, не веря в реальность происходящего. Он меня спас?! Она меня снова во что-то втянула?!
  - Надеюсь, теперь ты понимаешь, как опасны необдуманные поступки? - Проворчал парень. - Нужно поскорее выбираться отсюда.
  - Но...
  - И слушать ничего не хочу. - Властный тон, позаимствованный у отца, прихлопнул все возражения, как талмуд козявку. - По твоей милости мы оказались в незнакомом месте, где опасности могут подстерегать на каждом шагу. Но слава богам, я здесь, и сейчас все исправлю!
   С этими словами маг уверено шагнул в сторону, крепко сжимая ладошку девушки. Нога заскользила вниз, не встречая опоры. Все быстрее и быстрее. В животе похолодело. Сердце ухнуло куда-то вверх, с твердым намерением выскочить через рот. Мгновение - и молодые люди скрылись из виду.
   Если бы Вилея успела свериться с планом, стало бы ясно, что именно в этом месте широкий канал соединялся с отвесным желобом. Ну а желоб в свою очередь...
  
   Теперь Нимоци понял, за что архитектор из Ривии получил свое прозвище. Это дикое переплетение труб и желобов, похожее на нити квашеной капусты в бочке, могло породить только вконец извращенное сознание. Кромешная тьма скрывала большинство ужасных подробностей, но другие органы чувств, обостренные до предела, с успехом компенсировали остроту ощущений.
   Тело, скользящее на водных струях, со стремительностью случайно выпущенного арбалетного болта, разгонялось до немыслимой скорости. Безостановочно. Безумно. Бесконтрольно. Острая пасть огромной трубы больно саданула по спине. Резкий поворот налево. Теперь направо. Взлет. Оборот. Петля. Такая тугая спираль, что кажется, сломаешься пополам. Вилея неслась следом, угадываясь исключительно по визгу и ругательствам при встрече с грубыми стыками и швами. Впрочем, Нимоци тоже не молчал...пока не охрип от крика.
   Эта была самая паршивая прелюдия к смерти, какую только можно вообразить. Бесконечное падение. Ожидаешь последнего рокового удара каждое мгновение. Задерживаешь дыхание и...снова глотаешь затхлый воздух вперемешку с ледяной водой. Похоже на кошмар, когда бежишь, бежишь, но не трогаешься с места. Вскоре магу стало казаться, что он даже улавливает траекторию движения, и даже разбирает в ней целые слова и фразы. Исключительно нецензурного содержания, не имеющие никакого отношения к подходящим по случаю заклинаниям.
   Пару раз их выносило в одну и ту же пещеру с крошечными круглыми окошками в потолке, сквозь которые проглядывало синее небо, и вновь безжалостно утаскивало во тьму. В огромном желобе долго гоняло по кругу, словно брошенную на подаяние мелочь, но все равно засосало внутрь. Снова свет. Уже другая пещера. Секундная заминка, пока балансируешь на краю пропасти. Широкий желоб смотрится с такой высоты тонкой шелковой ленточкой. Головокружительный полет. Резкий поворот на последнем дыхании. И снова по трамплину вверх. К длинным узким щелям под сводом пещеры. Вода с шипением вырывающаяся наружу, чтобы распуститься гигантским серебристым веером фонтана перед центральным входом. Осыпаться алмазными каплями на розовые лепестки и тщательно подстриженную газонную траву. Заиграть радугой на солнце. Но это для воды. А для человека резкий неожиданный удар и темнота.
   Нимоци не мог точно сказать, сколько времени его бесчувственное тело носило по водным лабиринтам, но когда пришел в себя, он все еще плыл по течению, отбивая ритм затылком по выступающим стыкам. Температура заметно поднялась, скорость снизилась, и молодой человек уже собирался сесть, чтобы проверить, как там Вилея, но слава богам не успел. По кончику носа шаркнул каменный свод. А потом вода с гортанным рыком обрушилась вниз в глубокий, выложенный лазурной плиткой бассейн, на этот раз не забыв захватить человека с собой.
   Маг успел вовремя сориентироваться и вошел в воду красивой ласточкой. Вилее повезло меньше. Девушка ударилась животом, с перспективой на огромный синяк, едва не потонув. Пришлось забыть про усталость, транспортировать пострадавшую к берегу и оказывать ей первую помощь.
   Место, в которое они попали, поражало роскошью. Нимоци было с чем сравнивать. Это было нечто напоминающее столичные купальни для высокого сословья, только с явным расчетом на богов. Кроме центрального большого бассейна рядом находилось еще шесть. От воды поднимался пар. На стенах горели ровные ряды факелов. Пышные букеты в фарфоровых вазах источали пряный аромат, отдающий пикантной горечью на кончике языка. Подносы на кованных столиках были уставлены баночками с натираниями, эфирными маслами и кусочками пемзы. Жар от чаши с раскаленными камнями в центре пещеры шевелил невесомые драпировки, ниспадающие с потолка прозрачными крыльями сказочного тумана. Грязные следы, пустые бутылки и хлебные огрызки на полу указывали на то, что незваным гостям посчастливилось заявиться как раз к окончанию омовения.
   Неугомонная Вилея уже успела подняться и теперь обшаривала помещение. Ссадина на правой скуле и заплывший глаз делали ее похожей на матерую разбойницу.
  - О, то, фто нужно. Девжи. - Мага черным приведением накрыла брошенная холщевая ряса. Судя по запаху, отправленная в корзину с грязным бельем еще на прошлой неделе.
   В самом разгаре процесса облачения открылась дверь. На пороге возникла коренастая мужская фигура. На черной холщевой рясе из-под густой рыжей бороды тускло посверкивала массивная золотая цепь, а на поясе связка ключей.
  - Ага! - Голос у мужчины оказался зычный и звонкий, как у ярмарочного зазывалы. - Так я и знал, что вы здесь рясы протираете. И засовы от вас не спасают! Сколько раз было говорено, не опаздывать на обряд! Ишь, лишь бы вино лакать! Чай не в корчме! Ваш магистр за вами уже в третий раз посылает...погодите-ка, а где третий? Толстяк ваш где?
   Вилея и Нимоци слаженно пожали плечами.
  - Кладовая! - Побелел лицом рыжебородый, взмахивая рукавами, точно крыльями, и собираясь бежать спасать запасы, но внезапно передумал. Он прищурил глаза и подошел к оробевшим друзьям.
   - А ну-ка опущайте капюшоны. Небось, стыдно поглядеть в глаза брату Местеру. Правильно боитесь, я запомню ваши бесстыжие лица и доложу, куда следует.
   Нимоци застыл каменным изваянием, не смея пошевелиться. А вот Вилея взяла и послушалась, но при этом скопировала зверскую рожу, оную часто показывал Свенька, рассказывая, как притворялся убогим у храма. Судя по тому как брат Местер заголосил и шарахнулся в сторону, стало понятно, что он запомнит это бестыжее лицо навсегда
  - Бежим! - Крикнула желтоглазая. Второй раз Нимоци повторять не пришлось. Друзья мышками проскочили мимо хранителя ключей и юркнули в открытую дверь.
  - А ну стой! Чужаки! Стой! - Заревело-затопало за спиной. Но беглецы, естественно, только поддали жару. За поворотом коридор раздваивался, и из соседнего ответвления как раз выбежал вооруженный отряд патрульных в черных доспехах поверх ряс. В противоположном конце коридора, привлеченные криками, показались еще несколько парнишек послушников. Мышеловка захлопнулась.
  - Ага! - Обрадовался преследователь, поддавая жару. - Хватай чужаков! Они переоделись послушниками!
  - Вон они! - Нашелся юный маг, указывая пальцем за спины воинов. - Я их вижу! Хватайте чужаков, братья!
   Военная выправка сработала мгновенно. Патрульные развернулись, вытащили мечи и с ревом бросились на указанных врагов. 'Враги' с мальчишеским визгом и не меньшим энтузиазмом, пустились наутек. Минут пять погоня развивалась в лучших правилах приключенческого жанра. С крутыми виражами, битьем посуды, неразберихой и душераздирающими криками. Впереди и позади процессии, подобрав рясы, неслись сбитые с толку братья (первым рядам было страшно, последним не видно, а всем вместе - ничего не понятно), в центре - патрульные, а за ними (так как брат Местер не отставал) Нимоци с Вилеей. На очередной развилке нашим героям все-таки удалось разминуться со стражниками, шмыгнув в темный коридорчик. Коридорчик внезапно привел в огромную залу, освещенную длинными языками магического пламени, струящегося из звездчатых чаш на кованных подставках. Ровная шеренга послушников, в которую друзья буквально врезались с разбега, недовольно заурчала, но все-таки подвинулась, пропуская опоздавших.
   Судя по всему, один из легендарных, таинственных ритуалов Черного Ордена был как раз в самом разгаре. В центре залы в сопровождении двух вооруженных магистров, стоял худощавый мужчина с волнистыми черными волосами, спускающимися до самых колен. Единожды увидев, его нельзя было не узнать, правая рука Главы ордена, Вещий Вран Тасильский, высокий лорд, покоритель женских сердец и один из самых популярных магов в Империи. У Нимоци в комнате висел его лубочный портрет.
  - Факелоносцы! - Громогласно произнес Вран, и хриплый властный голос троекратно отразился от каменных стен. - Носцы...носцы...носцы...
   Великий Маг отстраненно наблюдал, как от общей массы отделилось несколько послушников с горящими факелами. В процессе возникла небольшая потасовка, но Великий не придал этому значения.
  - Клинок и сосуд! - В протянутую наугад длань услужливо вложили длинный кинжал и золотой кубок.
  - Силы Зла жаждут. Они жаждут свежей крови!
  - Крови...крови...кврови... - Вторило эхо.
  - Крови! - Подхватили братья.
   Четверо мужчин в шелковых рясах внесли тело, с ног до головы запеленатое красным бархатом. Жертва брыкалась и пыталась кричать, но, по-видимому, мешали веревки и кляп.
   Нимоци едва не выронил факел от возмущения. Так вот что скрывает Орден Черного Круга в своих подземных лабиринтах - человеческие жертвоприношения! Парень перевел взгляд на стоящую рядом Вилею. Девушка была напугана не меньше его. Рука с факелом дрожала, широко раскрытые глаза отражали свет пламени, сверкая из-под капюшона золотыми монетами.
   Ряды послушников опять пошли волнами. Запыхавшийся брат Местер проворно стягивал капюшоны с ближайших парнишек.
  - В этот долгожданный день. В этот ответственный момент, когда боги взирают на нас с небес, - Вещий Вран сделал паузу и выразительно посмотрел на рыжебородого. Тот раскрыл рот, собираясь что-то объяснить, но стушевался, не смея нарушить торжественности момента.
  - Мы приносим кровавую жертву силам зла и хаоса, ибо только на них и нашей преданности держится этот мир! Так воздадим же хвалу Властителям Тьмы, и они ниспошлют нам победу в Поединке!
  - Хвала! Хвала! Хвала!
   Великий Маг взмахнул кинжалом, и красный бархат бесшумно опустился на пол. Смертник на каменном алтаре поднял голову, огляделся и пронзительно, безысходно закричал. Сверху с легким хлопком опустились тяжелые черные полотна, отгородив центр зала от беснующихся зрителей.
   Трое мужчин тут же утратили весь торжественный вид и неуверенно подошли к вопящему на алтаре черному козлу. Нимоци с каким-то садистским недовольством отметил, что подбитого глаза ни у кого из них не наблюдается. Вот было бы здорово - поставить фонарь самому Вещему Врану.
  - Дядя, факелоносцам твоим, можно доверять? - Совсем другим, деловитым тоном спросил Вран у стоящего по правую руку мужчины с длинным горбатым носом и седыми бакенбардами.
  - А то. Я этих глухонемых по всем сусекам ордена искал. Грамоте не обучены, туповаты, но преданны. С палкой в руках могут хоть до утра простоять, и не почешутся. Золотые ребята.
  - Можете не сомневаться, козел тоже высшего класса. - Подал голос второй магистр, молодой и пухлощекий. - Я его лично на рынке выбирал. Почти бесплатно достался. Стоило только намекнуть, зачем я его беру, так хозяин полцены скинул, разве что не разрыдался от радости, все просил не тянуть. Мол, уже третий раз возвращается, бестия.
  - Раз просил, значит, не будим. - Великий маг зловеще усмехнулся и занес кинжал.
  - Что? - Спросил горбоносый, после нескольких секунд неподвижного молчания.
  - Не могу. - Сквозь зубы произнес Вран. - Он на меня смотрит. Давай ты, дядя Роб.
  - Ну, уж нет. - Мужчина демонстративно заложил руки за спину. - Я магистр теоретической магии, а не мясник. Это же была твоя гениальная идея, вот и давай...воплощай.
  - Когда-то ни один ритуал не проходил без жертвоприношения черного козла! Я пытаюсь возродить древние традиции нашего ордена!
  - Вот именно, что древние. - Хмыкнул толстяк. - Многие братья до сих пор не понимают, зачем нам старые традиции!
  - Против возрождения старой традиции устраивать оргии с блудницами под видом непорочных дев что-то никто не возражает.
  - Хм. - Смутились его оппоненты. - Надо, так надо.
  - Ладно, пора заканчивать. - Закончил дискуссию магистр теоретической магии. - Зрители уже заждались. Кончай его, Вран.
   Рука с кинжалом снова взметнулась и бессильно опустилась.
  - Вы же кучу народу на дуэлях положили. - Снисходительно улыбнулся Петир. - Представьте себе, что это лорд Кудлик.
  - Кудлик был бессовестной скотиной, а этот...выглядит вполне прилично.
  - Бе-э-а! - Польщено отозвался козел.
  - Тогда давайте по нему боевым заклинанием шарахнем и вся недолга.
  - Нам нужно наполнить кубок кровью, а в таком случае рана тут же запечется. - Со знанием дела заметил Роб. - К тому же плазмоид может разорвать его в клочья или устроить пожар. Думайте быстрее коллеги, братья начинают волноваться.
  - Петир, дружище, ты же у нас известный охотник. - Взмолился Вран. - Прикончи его, и проси, что хочешь. Иначе завтра над нами будет смеяться вся империя.
   - Ладно уж, слабаки, будете должны. Смотрите, как действует настоящий мужчина. - Толстяк решительно перехватил кинжал, замахнулся и...
  - Вот бес, не могу! - Удивленно пожаловался магистр. - Он теперь и на меня смотрит! Такой жалкий, беспомощный, словно все понимает, только сказать ничего не может. На мою собаку похож...а давайте его развяжем, как будто он дикий и в зарослях пасется...я тогда по нему из арбалета пальну.
  - Ты с собой, что еще и арбалет притащил? - Вздернул бровь Роберт.
  - Маленький, однозарядный. Я его всегда с собой ношу, на предохранителе.
   Через несколько секунд козел встал на алтаре во всей красе (могуч, вонюч и волосат), взирая на своего убийцу с бесстрашным достоинством идущего на смерть героя.
   Петир дрожащими руками навел арбалет, зажмурился, и спустил тетиву. Болт сломал козлу правый рог и срикошетил в грудь Врана, оставив глубокую, но не серьезную царапину. Великий Маг дико взвыл, роняя обагрившийся кубок. Козел недовольно наклонил голову и пошел в атаку.
   Первым, что увидели братья, был выскочивший из 'шатра' вопящий, истекающий кровью Вещий Вран. Зрители испуганно подались назад. Сразу за первым магистром кубарем вылетели факелоносцы и толстый Петир. Последний несколько раз перевернулся через голову и затих, распластавшись на полу пятиконечной звездой, аккуратно в центре нарисованной пентаграммы. В след ему несся адский грохот и дикие завывания.
  - Демоны! - Пронеслось по рядам. - Демоны из преисподней пришли за нами!
   Престарелый Роберт запутался в полотнище и рухнул прямо в чашу с магическим огнем. Ткань вспыхнула мгновенно, взвившись вверх трепыхающимися крыльями. Магистр заметался по зале, тщетно пытаясь стряхнуть с себя горящую материю. В языках пламени мелькала зловещая рогатая фигура, пугая братьев едва ли не до смерти. Никому из членов ордена, захваченных суматохой, даже в голову не пришло помочь несчастному.
   Лучшего момента для побега нельзя было представить. Нимоци с Вилеей переглянулись, выскочили из-под алтаря, служившего им укрытием, и наперегонки бросились спасать горящего магистра.
  
   Час спустя обоих героев, связанных и закоптившихся, вели под конвоем на суд магистра ордена. Конвоиры хранили холодное молчание. Только лучащийся счастьем брат Местер время от времени тыкал в спину Нимоци острием копья, обзывая подлым шпиёном. Потолок каменного коридора становился все выше, факелы на стенах выхватывали из мрака рисунки безобразных чудищ, раздирающих человеческую плоть. По мере продвижения картины становились все более жуткими, и скоро сменились длинными рядами статуй, изображающих человеческие фигуры, скорчившиеся от боли и ужаса. Пленников подвели к широким двустворчатым воротам, которые бы более уместно смотрелись перед въездом в город. По обе стороны вдоль стен стояли неподвижные фигуры в черных шелковых рясах, воплощающие собой живую иллюстрацию к учебнику по классическим магическим стойкам. Время от времени по кончикам скрещенных на груди пальцев с треском пробегали голубые искры, заранее построенных боевых заклинаний, готовых испепелить на месте хоть целую армию. Ну, или впечатлить двух молодых людей на всю оставшуюся жизнь.
  - Всесильный, мы просим дозволения войти! - Патетично провозгласил Вещий Вран, к вещему трепету внимающим поодаль братьям. О позорном эпизоде с козлом напоминала только тугая повязка, выглядывающая из-под ворота рясы.
  - Как вы посмели потревожить мой покой, жалкие смертные!? - Ответивший ему глас был настолько грозен, что задрожали стены. Низкий, рокочущий, пробирающий до мозга костей. Казалось он идет сразу ото всюду, проникая в самое сердце. - Изыдите, или заплатите своими жалкими жизнями.
  - Я по делу. - Подойдя вплотную к воротам, сказал Великий Маг на тон ниже. - Мы поймали двух чужаков, пробравшихся на ритуал.
  - Что? - Возмущенно загремел голос. - Кто посмел?
  - Шпиёны они, как пить дать что-то замышляют! - Охотно пояснил брат Местер, высовываясь из-за спины Врана. - Ничего, под пытками запоют! Еще не такие пели!
  - Что же, разберемся. - Створки бесшумно приоткрылись. - Можете войти.
  
   Толстенький дедушка с буйной копной седых кудрей, терявшийся за широким письменным столом, никак не вязался ни с демоническим голосом, ни с должностью Главы Ордена Черного Круга. Но других кандидатов в просторном, со вкусом обставленном кабинете не было.
  - Вражеская разведка молодеет, скоро будут засылать младенцев. - С улыбкой проскрежетал старичок, складывая руки на выдающемся животе. - Кто вас послал?
  - Никто. - Вздернула подбородок Вилея. - Мы сами пришли. По делу.
  - Мы нашли у них вот это, господин Рен. - Вран выложил на стол сумку, стеклянную колбу с чертежами и трофейный кинжал.
   Маг переменился в лице, осторожно коснувшись рукояти с изображением мотылька. Улыбка без следа растворилась в иссиня-черных, бездонных глазах.
  - Развяжите пленников и выйдите вон. - Внезапно охрипшим, усталым голосом проговорил Глава Ордена. - Я сам поговорю с ними.
   Братья попытались возражать, но старичок приподнял бровь и, их вихрем вынесло из комнаты. Ворота бесшумно закрылись.
  - Рассказывайте. - Тихо, но убедительно попросил магистр Рен.
  - Что? - Осторожно уточнил Нимоци.
  - Все. Но сначала я хочу знать, откуда у вас этот кинжал.
  
  - Вот и все. А потом нас поймали и привели сюда. - Подытожила совместный рассказ Вилея.
   Глава Ордена долго покачивался в кресле, глядя на горящий в камине огонь. Молодые люди предусмотрительно помалкивали.
  - Все правильно. - Наконец прошептал он. - Я чувствовал, что так будет с самого начала. Давно пора. Вся моя жизнь превратилась в бесконечное мучительное ожидание.
  - А сколько вам лет? - Не удержалась Вилея.
  - Много, девочка. Я уже сам сбился со счета. Может быть два века, а может третий пошел. У смерти с архимагами договор на особых условиях.
  - Архимаг...Вы Рен Сирдерей? - Озарило Нимоци. - Основатель Ордена и первый победитель Поединка? Самый известный чародей в Империи! Вы мой кумир. Да про вас легенды слагают!
  - Насрать мне на легенды. - Старик скривился, словно ребенок, собирающийся разреветься. - Все правильно. Бургомистр, триквестриум, палач, маг....бургомистр предан своим другом, членов триквестриума перерезали, как простых баранов, мечом, которым они карали преступников, палач вскоре будет казнен, остается маг...
  - Вам что-то известно? - Нимоци всерьез забеспокоился о психическом здоровье своего кумира. - Расскажите нам, может быть, вместе мы сможем это остановить.
  - Остановить...это невозможно остановить. Зло вырвалось на свободу. Вкусив кровь, оно уже не остановится, оно будет убивать, пока в Кручине не останется только пепелище и пирующие на падали вороны. Хотя вы молоды, отважны, не по годам сообразительны...смогли проникнуть в ратушу, взяли штурмом мою неприступную цитадель...не попались в ловушку предрассудков...может быть вместе у нас есть шанс. Хорошо, вы будете первыми, кому я открою тайну. Кажется, это было так давно, словно вовсе не было...
   Рен надолго замолчал, вглядываясь в пляшущие языки пламени, словно видел в них отражения тех далеких дней
  - Что, что было? - Поторопила его Вилея.
  - Ничего не было, дитя мое. Все только начинается. - Верховный магистр ласково улыбнулся и вонзил себе в живот кинжал. Он кромсал свое тело с дикой яростью, будто не чувствовал боли, пока оно не превратилось в кровавое месиво. Затем левая рука натянула волосы, вздернув подбородок вверх, а правая...
   Нимоци с тихим шорохом сполз под кресло, а Вилея замерла на месте, не в силах ни пошевелить ни отвести взгляд. И только когда криво отпиленная голова покатилась по столу и упала ей на колени, девушка глубоко вздохнула и закричала так, как еще не кричала никогда в жизни. Ворота распахнулись, впуская Вещего Врана и брата Местера. Рыжебородый сделал пару шагов, пригляделся, и, закатив глаза, рухнул рядом с Нимоци. Вещий Вран оказался куда как сдержаннее: подошел к столу, сглотнул подступивший к горлу комок, задержался взглядом на забрызганной кровью цепи Главы Ордена и, что-то про себя прикинув, отвесил Вилее короткую пощечину, заставив замолчать.
  - Братья, все сюда. Чужаки убили Верховного Магистра!
  
   На допросе преступники не упорствовали. Хватило одного вида пыточных инструментов, чтобы Вилея и Нимоци сознались в срыве священного ритуала, незаконном проникновении, убийстве Рена Сердерея по приказу некого Одноглазого Журги, шпионаже в пользу Ривии, всех городских беспорядках за последние десять лет, мошенничестве, порче городского имущества, пособничестве государственным преступникам и заговоре против императора. Вездесущий брат Местер попытался упомянуть о хищении из кладовой трех окороков и десяти колец колбасы, но был выдворен из пыточной и отправлен руководить отловом козла. И без того стало очевидно, что столь отъявленных злодеев мир еще не видывал. Служка едва успевал откладывать в сторону исписанные свитки. Магистры уже потирали руки, предвкушая размер благодарности Советника за поимку и уничтожение двух главных преступников государства. Суд Ордена внимательно изучил все материалы дела и единогласно приговорил преступников к казне через оковы смерти.
   Пока братья в скором порядке готовились к ритуалу под руководством вездесущего Местера, смертников разместили в темнице. Занесенный меч палача, а заодно тяжелые цепи, заменяло личное изобретение и гордость покойного главы Ордена - оковы смерти. Сие приспособление наделало много шума в магическом мире. Эти узкие металлические ленты одевались на шею, запястья и щиколотки жертвы, раскаляясь добела, стоило только оказаться под воздействием магического поля. Директор академии, в которой учился Нимоци, жестко раскритиковал оковы в своей статье и даже ходил на аудиенцию к императору. С позапрошлого года использование оков смерти было официально запрещено императорским указом, но в казематах Ордена Черного Круга действовали свои законы.
   Нимоци поежился и посмотрел на стоящую рядом девушку. Тесная клетка и холодный каменный пол, запорошенный грязной, сырой соломой, не располагали к сидячей или лежачей позиции. Вилея выглядела сломанной, растерянной и совершенно чужой.
  - Странно, - вслух подумал маг. - А ведь я совсем ничего о тебе не знаю. У тебя есть родители, братья, сестры?
   Она покачала головой, чему-то улыбнувшись.
  - Я плохо помню своих родителей, только что у папы были белые-белые волосы, как у меня, и он был магом, а мама была черная, как брат Ирса и очень красивая. Они погибли, когда мне было четыре года. На нас напали... разбойники недалеко от Кручины. Папа защищал нас, пока держался на ногах. Я видела, как ему отрубили голову. Одним ударом. Маму сильно ранили, но она смогла убежать со мной на руках. Мы долго ходили по лесу, пока совсем не выбилися из сил. Утром я проснулася, а мама еще спала. Я была совсем глупая, все ждала, когда она проснется. Плакала, будила. Не знаю сколько, много дней, пока на меня случайно не набрел длиннобородый дедушка с корзинкой грибов и пучком трав. Это был учитель Шиа.
  - Как это Шиа? - Опешил Нимоци. - Он ведь...
  - Вообще-то это тайна, но у ассов два облика - змеиный и человеческий. Учителю уже больше тысячи лет, он уже почти не обращается. Говорит, с годами начинаешь ненавидеть в себе все человеческое...он вырастил меня, как дочь, а когда мне исполнилося тринадцать, настоял, чтобы я переехала к людям...в смысле, в город и устроилася на какую-нибудь работу. Сначала я помогала в лавке торговцу рыбой, пока однажды ночью нашу лавку не сожгли. Все обвиняли одного человека, которому торговец не хотел отдавать крупный долг. Но я доказала, что он невиновен, а лавку поджог сын торговца. Этот прохиндей украл всю выручку из лавки и хотел сбежать в столицу. Тогда-то мы и познакомилися с господином Шеду. Он, учитель Шиа, Бродаш, Мареся, Фрошка, Свенька и Крендель стали моей семьей, а мастерская - домом.
  - И теперь ты снова все потеряла. - Нимоци так пристально рассматривал ее лицо, что Вилея ощущала его взгляд на коже обжигающими прикосновениями. - Мне очень жаль. Я знаю, каково это, терять...все, что тебе дорого. Только я никому этого не рассказывал...
   Мой отец заправлял центральным рынком в столице, имел свою армию, содержал городскую стражу и был так баснословно богат, что одалживал деньги императорской семье. Мать, как единственный ребенок, унаследовала после смерти своих родителей судоверфь, несколько соляных шахт, алмазные рудники и четыре деревни. Дядя заведовал обеспечением императорских войск провизией, дед - амуницией, бабуля владела конезаводом. По-сути, моя семейка управляла империей во всем, что касалось финансовых вопросов, обеспечения и военных действий. Но этого было недостаточно, больше всего на свете мои родичи грезили о возрождении древней, некогда великой магической династии. Видишь ли, моя пробабка была чистокровной кедошим, архимагом, и мировой знаменитостью. Все мои далекие предки как на подбор, были чистокровные маги, и это не давало покоя близким, начисто лишенных способностей к чародейству. Нашей фамилией названо столичное магическое ристалище, улица и раздел в библиотеке. В академии портреты моих великих родственничков занимают целый лестничный пролет...в общем, когда у меня неожиданно обнаружились способности к магии, мне не оставили выбора. Мать светилась от счастья. Отец был так горд, что его мечта, наконец, исполнится, его сын продолжит магическую династию! В нашей семье все, буквально все помешались на этой треклятой династии. Даже старенькая кормилица, обожавшая меня до беспамятства, без колебаний забила бы любимца половником, узнай, что тот отказался от магической карьеры. Отец всем говорил, что его сын подрастет и еще утрет нос всем предкам, сделав то, что еще не удавалось никому из них - выиграет Поединок.
   Десять лет назад, мы с родителями и друзьями собрались праздновать помолвку в Шепчущих Лаврах. Моя пробабка Леера, та самая, мировая знаменитость и архимаг, несмотря на почти трехсотлетний возраст, пережила уже десять детей, трех мужей, и собиралась снова выйти замуж. Ее избранником стал Варий, глава триквестриума, скончавшийся от лихорадки в прошлом году. Его место сейчас занимает тот самый пижон с перебинтованной рукой.
   Как всегда после застолья мы поехали на охоту. Компания собралась небольшая: жених с невестой, мы с родителями, друг отца и двое Советников. Зато слуг набралось целое войско. Собралась большая компания. Собаки, менестрели, егеря, загонщики, повара, слуги, таскающие с собой утвари столько, что хватило бы для убранства замка. К концу дня удалось добыть медведя, несколько кабанов, оленей и лося. Мы возвращались домой, когда наткнулись на выводок волчат и старого дряхлого волка. Погоня была недолгой, хотя старику удалось задрать трех собак. Егеря уже собирались свежевать туши, когда из леса вышла пара волков. Ты не пы-пы-представляешь, какие они были огромные, размером сы-сы-с теленка, но двигались совершенно бе-бе-бесшумно. Это был на-а-астоящий кошмар. Они у-у-убивали, у-убивали, убивали, не встречая особого со-со-сопротивления. Магия на них не действовала. Стрелы застревали в шкурах пы-пы-пучками, но онине обращали на них в-в-внимания. Сэ-сэ-скоро вся поляна была усеяна ты-ты-трупами людей и лошадей. В живых оставались ты-ты-только отец и я. Сэ-сэ-советники...эти трусы...улетели, о-о-оставив нас у-умирать. Во-во-волчица о-о-отгрызла голову матери пы-пы-прямо у меня на глазах. Отцу удалось вспороть ты-ты-твари брюхо, но второй волк... это было у-у-у...у-ууж... - Маг отчаялся, справиться с внезапно нахлынувшим заиканием, и махнул рукой.
   Вилея молчала, вспоминая, что она слышала об этом случае. О нем часто рассказывали, чтобы напугать непослушных детей, писали во всех учебниках по истории магических видов. Казус в Шепчущих Лаврах. Резня в лесу. Погибло тридцать четыре человека, и среди них архимаг Леера Фон Ирюнгри. Если не считать сбежавшего Совета, волк не тронул только тринадцатилетнего мальчика. Первый зарегистрированный случай нападения оборотней на людей. Первое официальное подтверждение неуязвимости оборотней для заклинаний. Суд триквестриума в срочном порядке признал этот вид нечистью, опасной для жителей империи и подлежащим немедленному уничтожению. После этого по всей империи пронеслась Большая Охота, забравшая сотни жизней. Вернувшийся из поездки в Ривию император пересмотрел дело и отменил решение, но было поздно. Оборотни превратились из редкого вида в вымерший.
   Нимоци подался вперед, чтобы отогреться в огоньках золотых глаз, но Вилея отвела взгляд. Вместо того чтобы стать ближе, как случается после подобных разговоров начистоту, девушка только еще больше отдалилась и замкнулась в себе. Казалось, между ними возникла непреодолимая пропасть. Это все из-за него, понял Нимоци. Мямлящий, перепуганный заика-недоумок, невнятная размазня на том месте, где должен быть сильный и решительный мужчина. Что можно испытывать к такому, кроме презрения? Но это был настоящий он, это то, что он на самом деле чувствовал. Он должен рассказать всю правду до конца. Ей или никому. Сейчас или уже, наверное, никогда. Нимоци сделал глубокий вздох, пытаясь совладать с собой, и был весьма удивлен, когда обнаружил, что почти не заикается.
  - Я ужасно боюсь собак, во-во-волков, чибгуров, оборотней, и падаю в обморок, как увижу клыки длинней, чем у котенка, это так. Я всегда говорил и говорю, что ненавижу их всех, вот это - неправда. Тогда, убив моего отца, огромный волк подошел ко мне весь в крови, царапинах, застрявших в шкуре стрелах. Он просто остановился, посмотрел мне в глаза, а потом сказал всего одну фразу. Он сказал: 'Ты ни в чем не виноват, малыш. Когда вырастишь, ты тоже сможешь отомстить'. 'Мы должны отомстить тварям!' - кричал мой покойный дед, перед тем, как его схватил паралич. 'Я посвятил всю жизнь уничтожению проклятых монстров, теперь твоя очередь свершить обагрить клинок мести кровью' - вот что сказал мне дядя на смертном одре месяц назад...а я...самый богатый и влиятельный наследник в империи вместо того, чтобы мстить за своих родных по мере своих сил и безграничных возможностей...бросил учебу в академии, оставил все дела на управляющего и сбежал на Поединок. Но, правда в том, что я не ненавижу этих проклятых оборотней и не хочу мстить...они ведь просто защищали своих детей, понимаешь...просто так получилось...просто я трус и предатель...теперь все, можешь меня презирать.
  - Есть варианты и получше. - Пропасть исчезла также внезапно, как появилась. - Я могу тебя уважать и гордиться, что у меня такой друг. Родители тоже могут тобой гордиться. Я уверена, что они не хотели бы, чтобы их единственный сын потратил свою жизнь на убийства, кровь и ненависть. Учитель Шиа говорит, что месть - это не выход, это вход в огромный лабиринт причин и следствий, в котором можно сгинуть навсегда. Твои родители хотели бы, чтобы ты был здоров, счастлив...
  - Прославил семью на всю империю, выиграл Поединок и прибил поясной портрет на доске почета в академии. - Со смешком закончил Нимоци, обняв Вилею, и опершись щекой на всклокоченную белобрысую макушку. Волшебство момента нарушило чье-то надрывное сморкание.
  - Ой, ты господи, ребятушки. - Лохматый мужик, выглядывающий сквозь прутья соседней клетки, вытер нос широким рукавом. - Верите, нет, до самой души тронуло!
  - Ей-ей! - Поддержал его сосед.
  - Еще не пожили толком, а уже умирать! - Всхлипнул третий. - Нет у этих магиков, ну души, ни сострадания!
  - Какая трагедия! Какая сцена! - Четвертый картинно заломил длинные пальцы. - Ну не расстраивайтесь, мы про вас поэму балладу сложим или частушку...как получиться.
  - А вы еще кто? - Сварливо поинтересовался Нимоци.
  - Бродячие музыканты мы. - Снова задействовал рукав первый. - А справа вон, часовые, проспали на вахте, и послушники окорок из кладовой стянули. А слева сами послушники, хоть нормально поесть успели. Прямо - золотарь, со сливом выгребной ямы напутал малость. Это вот, в дальнем углу на табуретке, наш тюремщик, нормальный мужик. А там вон крысаки из северных провинций, ремонтом промышляют, так они тут вообще живут. Только на ночь их запирают, чтобы не шкодничали.
   Друзья скромно приняли общие соболезнования и даже помахали в ответ маленьким волосатым созданиям, что-то дружелюбно улюлюкающим из противоположного конца коридора.
  - Это все новенькие. А нас еще вчера наняли на пиру играть, да мы малость перестарались. - Продолжил повествование первый музыкант. - Нехорошо вышло. Я свою арфочку-ласточку о башку того толстяка почитай в щепки разнес. Сам он виноват, рыжая морда. Предупреждал же, не пой. Не пой, окаянный.
  - Ей-ей! Предупреждал!
  - У него идеальный слух, фальшивого пения на дух не переносит! - Объяснил третий.
  - Вот страдаем в застенках искусства ради. - Переплел пальцами четвертый. - Одно радует - обещали завтра к утру выпустить. Говорят, всех не прокормишь. Но что это мы все о себе да о себе, друзья мои. Что мы можем для вас сделать? Может передать будущим безутешным родственникам ваши последние слова? Деньги, украшения, другие материальные ценности?
  - А песню заказать можно?
  - Это всегда пожалуйста! - Оживились музыканты.
  - Тогда 'Ветер и огонь'.
  - Играем специально для наших друзей...как вас там? Вилеи и Нимоци! Жизнь, по слухам одна, господа. Так давайте проживем эту песню вместе!
   Труба, барабан и скрипка грянули с таким воодушевлением, что стены задрожали, заражаясь радостью жизни и пьянящим весельем. Нимоци галантно поклонился, подавая Вилее руку, оную она приняла с недоверчивой улыбкой, быстро сменившейся искренним звенящим смехом. А уж когда осиротевший лютнист запел, никто не смог усидеть на месте. На несколько минут стены и решетки исчезли. Осталась только музыка, смех и вовсю веселящийся народ. Как в последний раз.
  
   Вот бы научиться быть ветром, но не штилем и не шквалом,
   И по свет бороздить, возвращаясь к выходным домой.
   Быть не признанным законом, но всего лишь правдой.
   Быть спасительной прохладой, но не сквозняком.
   Научиться сердцем жить, быть огнем, но греть, не обжигая,
   Оставляя свет улыбки, а не пепел прожитых обид.
   Светом звезд входить в твой сон,
   Правил и преград не замечая,
   Научиться быть счастливым, а не просто быть.
  
   Громыхнул железный люк, отделяющий тюремный коридор от общего. Во внезапно наступившей тишине отчетливо прозвучал звук приближающихся шагов. Даже самая прекрасная мелодия не задевает за душу так, как поступь палача. В скважине провернулся ключ. Нельзя ничего исправить, но можно в последний раз обнять друг друга на прощание. Протяжный скрип дверных петель, словно их специально не смазывают, чтобы окончательно доконать узников. Зловещая фигура на пороге...
  - Вижу, вы здесь не скучали. - Покачал головой Советник, сдерживая ироничную улыбку. За его спиной маячил отряд серафим и недовольные лица магистров. - Снимите с наших веселых смертников оковы и передайте моим людям. Эти двое - опасные государственные преступники. Посему я изволю заняться ими лично.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 5
  
  
  - Я раскусил ваш спектакль с первых минут, но никак не мог понять, что вы задумали. Мои люди следили за вами от ратуши, но упустили у колодца. Никто не ожидал, что вы полезете вниз. Мы едва не опоздали.
  - Я же говорил тебе, что видел кого-то в окне библиотеки! - Торжествующе обернулся Нимоци, подкладывая себе салата. Вилея поправила спадающий рукав выданного сердобольной экономкой платья.
  - А как вы узнали, что мы отправились к братьям Черного Ордена?
  - Это моя обязанность, все знать. Я профессиональный расследователь. А вот вы, дилетанты, только мешаете. Запереть бы вас в темнице, пока все не прояснится.
  - Ну конечно, а кто нашел кинжал? Кто вышел на след убийцы, а? - Тут Вилея вспомнила, с кем разговаривает, и прикусила язык.
  - Простое везение. - Советник отложил столовые приборы и вальяжно откинулся на спинку кресла. - Дуракам всегда везет. Единственный наследник богатейшего и влиятельнейшего рода Фон Ирюнгри решает ради забавы сунуть голову в пасть дракона. Ваше бегство уже наделало шуму. Ваши родственники подняли на уши всю столицу. Вы хоть понимаете, что могло произойти в случае вашей кончины, господин Нимоци? Беспорядки, грабежи, насилие, даже междоусобные войны.
  - Это наследство принадлежит мне, а не я ему.
  - Есть такое слово 'ответственность', молодой человек. Хотя вам оно, видимо, в новинку.
  - Нет, а почему вы так с нами разговариваете?! - Разозлилась Вилея, вскакивая с места. - Вообще-то есть такое слово 'уважение', господин Советник. Хотя вам оно, видимо, в новинку. Так вот, мы ничем не хуже вас! Может даже лучше! Вам пора подумать о душе, потому как ваша драгоценная жизнь очень скоро оборвется, если только мы не поможем!
   Сидевший справа от нее сарим, медленно поднялся, оказавшись выше на две головы. Грозно сведенные брови и хищно прищуренные серые глаза могли с легкостью повергнуть в бегство целую толпу бунтовщиков. Но Вилея ничуть не смутилась, задиристо выпятив грудь и уперев руки в бока. Поединок гневных взглядов продолжался целую вечность, а потом губы мужчины дрогнули.
  - Вам говорили, что вы невероятно красивы, когда злитесь? Настоящая хищница.
   Девушка попятилась, растерянно качая головой.
  - Какое упущение. - Длинные мозолистые пальцы одинаково привыкшие к перу и рукояти меча цепко схватили Вилею за подбородок, заставив поднять взгляд. - У вас очень необычная внешность. Белые волосы. Черные ресницы и прекрасные глаза из чистого золота. Увидев такое однажды, уже никогда не забудешь.
  - Отпусти ее, иначе я сломаю тебе вторую руку. - Нимоци и сам не понял, как оказался рядом. В эту минуту он был готов разорвать сарим на клочки. Ни один зарвавшийся чиновник не смел трогать его друга и уж тем более смотреть на нее так...
   Советник, помедлив, отстранился, продолжая пристально разглядывать покрасневшую до кончиков ушей девушку. Исходящего злостью Нимоци он демонстративно не замечал, словно тот был бесплотным призраком.
  - С чего вы взяли, что следующим трупом буду я? Нечисть под стенами города. Череда убийств, между прочим, раскрытых, не оставляющих и тени сомнения в личности убийцы. Между этими событиями не вырисовывается никакой связи.
  - У меня есть теория. - Беловолосая отошла к открытому окну, спрятав лицо в лучах закатного солнца. Казалось, что они провели в подземом лабиринте несколько месяцев, а не пошло и семи часов. Огромные часы на стене показывали только половину десятого.
   - Хотите, расскажу?
  - Да! - В один голос сказали маг и Советник, недовольно переглянулись, и снова устремили взгляды к Вилее.
  - Я пришла к выводу, что все убийства складываются в одну цепочку. Кто-то явно наточил зуб на господина Шеду и членов триквестриума. Убийца или убийцы сделали все, чтобы уничтожить Шеду. К Свеньке он относился, как к сыну, господин Януш был его лучшим другом, а служба императору - смыслом жизни. Кто-то знал об этом и разыграл все, как по нотам. Но главной целью, конечно же, являлся Совет Трех. Я полагаю, что Бургомистр, как член императорской семьи, был убит с целью привлечь внимание триквестриума и заманить его в Кручину. С большей степени вероятности, причина всему - месть. Месть за что-то, что случилось много лет назад, когда господин Шеду исполнял обязанности имперского палача, а Советники вершили суд. Глава ордена что-то знал об этом и поплатился за это...головой. Я склоняюсь к мнению, что здесь замешан кто-то из членов Ордена. Во-первых, ряса на том человеке с кинжалом. Во-вторых, убийца, несомненно, маг, причем маг настолько сильный, что с легкостью смог легко превратить в марионеток как простых смертных так и верховного магистра, победителя первого Поединка. Как-то сложно представить себе, чтобы кто-то обладал таким могуществом. По крайней мере, современная магическая наука такую вероятность напрочь отрицает. Возможно, убийца прибегнул к какому-то неизученному древнему ритуалу на магии крови, открывшему ему доступ к неиссякаемому источнику силы. Такие ритуалы вызывают огромные возмущения в магическом поле земли, а последние провоцируют природные катаклизмы, поднятие мертвецов, так называемые 'пляски смерти', необъяснимую агрессию у живых и...притягивают всю окрестную нежить.
  - Ваши познания в магии приятно удивляют, а вот выводы напротив. - Советник опустился на свое кресло, поддев вилкой дымящуюся отбивную. - По вашей версии, убийца моих коллег все еще на свободе, а я - его долгожданная жертва. Только есть одна загвоздка, если он такой великий маг, то почему я до сих пор жив?
  - Возможно, вас оставили на десерт. - Зловеще предположил Нимоци, с хрустом надкусывая яблоко. - А может быть, убийца ждет более подходящего момента.
  - Ну вот. - Сарим отодвинул тарелку, состроив забавную гримасу. - Испортили мне аппетит.
   Маг невольно улыбнулся.
  - Вам следует вспомнить, кого вы за последнее время отправили на плаху...
  - Не смешите меня, молодой человек...Вилея...вас так зовут, Вилея? Вы блестяще проделали за меня расследование, может, скажете, как нам поймать преступника?
   Девушка так резко развернулась, словно всю жизнь ждала только этого вопроса.
  - Нужно устроить ему ловушку! Допустим, по городу пройдет слух, что Советник догадался, что обвиняемые в преступлениях невиновны, и даже знает, как настоящему убийце удалося все провернуть. Личность злодея вот-вот будет установлена, нужно только провести один древний жутко тайный ритуал, и правда раскроется. Чтобы не навредить простому народу, за час до полуночи будет объявлен комендантский час. Также из достоверных источников станет известно, что местом проведения ритуала станет арена для Поединка, которая, как все знают, обнесена магическим барьером, через который не сможет пробиться ни один колдун. Не очень сведущий в магии, зато очень отважный член триквестриума решится провести опасный ритуал в одиночестве. Убийца, даже, если не поверит, во всю эту затею, все равно явится. Либо из простого любопытства, либо чтобы сорвать ритуал, либо для того, чтобы воспользоваться возможностью разделаться с последней жертвой. Пусть глупая, но героическая смерть Советника в ходе неудавшегося ритуала не вызовет подозрений. Для убедительности можно выпустить из тюрьмы всех обвиняемых и...
  - Довольно. - Судя по жесткому, деспотичному выражению лица, которое Нимоци отметил еще во время первого визита в ратушу, до этого момента сарим просто забавлялся с ними, как кот с мышатами. Теперь же ему надоело.
  - Не люблю недосказанности, объясню свои мысли по пунктам. Обвиняемые останутся в кандалах, потому как реальных доказательств их невиновности не предоставлено - это раз. Так как город находится в осаде, ко мне переходят чрезвычайные полномочия, дающие право выносить смертные приговоры по любому делу без согласия Повелителя. Казнь назначена на утро - это два. Идея с комендантским часом несколько запоздала. Во избежание беспорядков в два часа по полудню на всех площадях города был оглашен запрет покидать свои жилища после захода солнца - это три.
   По мановению руки молодых людей окружил вооруженный отряд серафим, прореженный четверкой боевых магов. Вилее и Нимоци сковали руки за спиной, заставив вытянуться перед сарим по струнке.
  - Вы, Нимоци Фон Ирюнгри, обвиняетесь в хулиганстве и неуважении к императорской власти, и приговариваетесь к штрафу в две сотни золотых и заключению на трое суток. Может это вас чему-нибудь научит. Увести.
  - Девушку... - Человек-птица заправил Вилее за ухо выбившуюся из косы прядь. - Девушку отведите в мои покои, и выставьте стражу. Я сам займусь ее воспитанием.
  - Ах ты падаль собачья! Я тебя в порошок сотру! - Нимоци попытался вырваться, но добился лишь пары тумаков и парализующего заклинания.
  - На шесть суток. - Отстраненно поправился сарим, зачарованный испепеляющим взглядом пленницы. В ее прищуренных глазах сверкало расплавленное золото, играя всеми немыслимыми оттенками ярости.
  - Ваша теория оригинальна, Вилея, но Советник не может полагаться на домыслы смазливой девчонки без образования и жизненного опыта - это, по-моему, уже четыре. Сейчас мне нужно закончить кое-какие дела, а потом мы продолжим разговор...
  - А ну стой, индюк напыщенный! Я еще с тобой не закончила! - Державшие девушку стражники прыснули со смеху, а сарим обернулся у порога, удивленно приподняв брови.
  - Если не доверяешь мне, я отведу к тому, кто сможет тебя убедить!
  
   Солнце давно скрылось за Кручин-горой, но небо еще радовало глаз прозрачной родниковой голубизной, подернутой темными волнами облаков. Таким же светом мерцали рукояти четырех кинжалов, вросшие в кору исполинского огромного дуба. Вокруг, насколько хватало взгляда, раскинулось заброшенное кладбище, по которому сейчас медленно продвигался непривычная для здешних мест компания из двенадцати серафим, шести кедошим, Советника и двух молодых людей.
  - Как тебе удалось уговорить эту сволочь высунуть нос за стену? - Тихо спросил Нимоци, уловив момент, пока сарим остановился, чтобы зашнуровать сапог.
  - Может, из-за учителя. Когда он узнал, что сможет поговорить с настоящим ассом, хранителем Священного Свитка, у него прямо искры из глаз посыпалися. Только зря он надеется, учитель трясется над своей реликвией, как курица над яйцом, и в лепешку разобьется, но никому ее не покажет.
  - Правильно говорить 'посыпались'. - Последний член триквестриума поравнялся с Вилеей и галантно, но вместе с тем настойчиво взял ее под руку. - Я хорошо изучил древний пантеон богов. Все ассы связаны обязательствами с живущими. Хранительница Нефритового Озера может вернуть жизнь отнятую или потерянную. Ловец Теней мог отнять жизнь у любого, кто заслуживал смерти, или даровать вечный покой страждущему. Танцующая с Ветром управляла воздушными стихиями, даровала просителю богатый урожай и помогала бездетным семьям. Нужно только произнести слова священной молитвы. Это правило не рушимо, поэтому Хранителю Свитка придется ответить мне на один вопрос о прошлом, настоящем или будущем.
  - И вы знаете эту молитву? - Недоверчиво усмехнулся Нимоци.
  - Это моя обязанность, все знать.
  - Не поделитесь?
  - Нет.
   Дальше отряд двигался в полном молчании, пока не повеяло холодом, и впереди не показалось озеро. Змей вынырнул так внезапно, что гости невольно отшатнулись, сбившись в кучу-малу. Секунду назад перед ними была только неподвижная водная гладь, и вдруг выросла огромная башня-шея с клыкастой пастью и светящимися бойницами глаз. Все присутствующие, за исключением Вилеи, внезапно поняли, что не могут шевельнуть ни рукой, ни ногой, ни тем более языком.
  - Явилась все-таки. - Недовольно проворчал асс, сложив лапы на широченной, с половину ратуши груди. - Так я и думал! Глубокие воды, малышка, ты, что совсем ничего не ешь? Кожа да кости! Что-то ты бледная, не приболела часом? Горло не болит?
  - Учитель Шиа, прекратите! Я уже не маленькая! - Беловолосая топнула ногой от негодования. - Со мной все в порядке, просто...в общем мы здесь немного по другому делу.
  - Ах да, конечно, твои молчаливые друзья... - Асс откашлялся и когда снова заговорил, его голос не имел ничего общего с заботливым воркованием. - Нимоци Фон Ирюнгри, трусливый маг и заносчивый наследник с ветром в голове.
   Клыкастая пасть приблизилась вплотную к юному магу. Горячее дыхание разметало кудри со лба и заставило парня испуганно зажмуриться.
  - Мое почтение, молодой человек. Спасибо, что присмотрели за моей девочкой. Я у вас в долгу.
   Асс по-лебединому склонил длинную шею, а потом повернулся к сарим.
  - Господин Советник, как вы осмелились? Неужели вы, взрослый муж, действительно вообразили, что Хранитель Свитка, позволит вот так просто заявиться к себе домой, произнести священные слова и связать себя обязательством?
   У древнего божества вырвалось глупое, совсем не божественное хихиканье, но он быстро совладал с собой, приняв подобающий ему величественный вид.
  - Вы узнаете только то, что должны узнать. В том не было твоей вины. Таков ответ на твой вопрос, Советник.
   Судя по тому, как изменилось лицо сарим, ответ многое для него значил.
  - Ты найдешь своего брата на ярмарке в Серых Ивах. Твоя мать жива. А ты... - Молодой серафим, на которого указывал загнутый коготь, испуганно зажмурился. - Тебе лучше оставить императорскую службу и устроиться на флот, ибо твой удел - найти счастье на дальних берегах. Узники, которых хотят казнить завтра, невиновны. Вопросы остальных не стоят ответов. Да понимаете ли вы, смертные, кто перед вами?
   Озеро озарила яркая синяя вспышка, разбежавшись в стороны жаркими сверкающими волнами.
   Смертные и без того очень даже понимали. Маги так вообще смотрели на асса с немым обожанием, словно мальчишки, увидевшие любимого сказочного героя, запросто прогуливающегося по улице.
  - Мне ничего не стоит обратить ваши жалкие тела в прах и пепел, но...моя ученица, как всегда, будет против насилия. Я нахожу ее мнение заслуживающим внимания, и вам советую.
   Следующая вспышка ослепила зрителей на пару секунд, а когда зрение вернулось, отряд внезапно осознал, что оказался посреди кладбища в паре шагов от портала. Нимоци задержался в конце очереди на переход, пытаясь осмыслить то, что произошло. Он разговаривал с настоящим живым богом! Вернее, это бог с ним разговаривал, но суть-то не меняется! Как он там сказал? Я у тебя в долгу! Теперь будет о чем рассказать внукам...если они у него будут...
   Последняя мысль относилась к порталу, который внезапно подернулся сетью сверкающих нитей и закрылся.
  - Какого черта? - Советник, по стечению обстоятельств также оказавшийся в хвосте очереди, злобно навис над одним из магов, немногословным изящным кедошим с короткими черными волосами, тронутыми с боков сединой, и острой бородкой-клинышком. - Почему он не работает?
  - Возможно, портал разрядился, мой господин. Видимо, он не был рассчитан на такие нагрузки...
  - Возможно, видимо...за что вам платят, Орин? Откройте его немедленно! Я приказываю!
  - Боюсь, что это невозможно, мой господин.
  - Он прав. - Вступилась Вилея, заслоняя имперского мага от очередной вспышки гнева. - Портал очень древний, с ним часто такое случается. Если полетите, через каких-нибудь пару часов будете в городе ...
  - Я не могу летать, потому что ваш сумасшедший палач едва не отрубил мне крыло!
  - Значит, пойдете с нами, пешком. В двух часах ходьбы отсюда у заброшенной деревни есть еще один портал.
  - Но лес кишит монстрами и дикими животными! К тому же...
  - Хватит капризничать, господин Советник! - Строго прервала его девушка, едва не стукнув указательным пальцем по холеному носу чиновника. - Вы, как маленький! Сейчас же прекратите действовать всем на нервы и идите за мной. Раньше выйдем, раньше доберемся. Нам нужно успеть в Кручину до рассвета.
   Далее последовал молчаливый поединок возмущенных взглядов, в результате которого Нимоци вместе с оставшейся частью отряда ошарашено наблюдал, как самолюбивый деспотичный сарим кивнул, опустил плечи и покорно поплелся следом за беловолосой пигалицей.
   Шел второй час. Прохладный ветерок шумел в ветвях деревьев. Квакали лягушки. Трещали сверчки. Лукаво подмигивали звезды. Взошедшая луна щедро освещала поросшую травой и кустарником дорогу. Вопреки мрачным прогнозам Советника, предсказавшего всем жуткую смерть за первым же поворотом, путешествие проходило на удивление спокойно. Мало-помалу путники перестали вздрагивать при малейшем шорохе, заняв себя разговорами. Кроме Советника, Нимоци и Вилеи ночной прогулкой выпало наслаждаться еще четверым серафим и двум магам.
   Скоро заброшенная дорога вывела к проезжему тракту, петлявшему среди огромных серых валунов. С одной стороны овраг щетинился разлапистыми елками, с другой поблескивало болото в оправе из высокого камыша. Нимоци вспомнил, как совсем недавно он проезжал здесь, наигрывая на флейте и мечтая о победе на Поединке, как встретился здесь с Вилеей, чумазой, всклокоченной и задиристой, как чертенок. Сейчас девушка шла рядом, меду ним и Советником, осматриваясь по сторонам с таким внимательным лицом, словно могла видеть в темноте и сквозь деревья. Она была настолько сосредоточена на своем занятии, что не обращала никакого внимания на спутников, чем Нимоци без зазрения совести воспользовался, любуясь ее гибкой фигурой, точенным профилем, решительным рисунком губ, длинными серебряными волосами, закручивающимися у висков...пока случайно не заметил, что... Советник тоже смотрит на девушку, не отрывая глаз. Маг нехорошо прищурился, и сарим, 'внезапно' споткнувшись, растянулся в пыли.
   Нимоци и представить себе не мог, что этим спасет ему жизнь. Метнулась черная тень. Острое лезвие со свистом рассекло воздух, и стоящий за Советником серафим распался на две половинки. Кедошим синхронно взмахнули руками, выпуская ловчее заклинание. Синие нити перекрутились в воздухе компактным смерчем и распустились коконом, в котором бесновалось жуткое существо. Высокая фигура в черном плаще, под капюшоном которого зияла пустота. Костлявые пальцы сжимали мерцающую призрачную косу с вполне реальным, бликующим в свете луны лезвием.
  - Не может быть! Призрачный жнец! - С благоговейным ужасом прошептал пожилой маг Орин. - Святые небеса, все же знают, что они не существуют!
  - Вероятно этот не в курсе. - С нервным смешком заметил второй кедошим по имени Динир, переводя взгляд с монстра на мертвого воина. - Что это за тварь?
  - Убейте его скорее, они... - Начал было Нимоци, но Советник его перебил на правах более компетентного специалиста.
  - Они составляли свиту Ловца Теней, собирая для него души грешников, но после гибели асса, потеряли разум и превратились в обычную кровожадную нежить...а оно оттуда не выберется?
  - Не извольте волноваться. - Вздернул подбородок Динир. - Это заклинание абсолютно непробива...
   Жнец не стал дослушивать до конца, рубанув по сковывающим его нитям, одним махом, как разросшиеся за лето сорняки, срезав магическую сеть и голову мага. Чудовище взвилось в воздух, занося косу для нового удара, но тут же забилось в сетях другого заклинания.
  - Быстрее, Нимоци. - На лбу девушки выступили бисеринки пота. - Я не удержу!
   Парень выпустил в монстра мощный боевой плазмоид...который со свистом пролетел мимо, причинив немалый ущерб одинокой березке. Зато следующее заклинание, оправленное Орином, прикончило жнеца на месте.
   Всеобщим ликованием не прониклись только четыре тени, плавно выскользнувшие из-за поворота. Со страху Нимоци пальнул, не глядя, и к своему удивлению попал, развеяв первого косаря по воздуху. Три оставшихся жнеца немедленно рассредоточились, порхая вокруг с проворностью весенних пичуг. Серафим успешно отражали удары и даже нападали сами, но даже разрубленные пополам, чудовища удивительным образом срастались вновь. Попасть заклинанием в движущуюся мишень оказалось ужасно трудно, сверкающие плазмоиды фейерверком взлетали в ночное небо, не причиняя жнецам никакого вреда.
  - Дело плохо. - Выразил всеобщее мнение могучий черноусый серафим, орудующий двумя мечами одновременно. - Мы так долго не продержимся.
  - Не хочу вас расстраивать, - подал голос Нимоци. - Но, скоро станет еще хуже. Нас решили проводить.
   Комитет по проводам, в составе всего заброшенного кладбища, как раз показался на дороге во всей красе. Мертвецы слепо таращили пустые глазницы, но двигались вполне уверенно, хоть и очень медленно. Видимо, они тащились следом от самого портала, и, судя по оскаленным заострившимся зубам и вытянутым вперед рукам, уже успели нагулять аппетит.
  - Не паниковать! Будем держаться до последнего! - Приказал Советник. Несмотря на травмированную руку, он сражался наравне со всеми, пока из придорожных кустов не выскочило нечто шипастое, похожее на зеленую собаку и не вцепилось сарим в ногу. Серокрылый, ударил тварь мечом по загривку, но та даже ухом не повела. Зато меч обиженно тренькнул и сломался. Заклинание Орина подпалило ногогрызу хвост, заставив разжать челюсть и с визгом метнуться в сторону, разметав первую партию подоспевших мертвецов.
   Вилея подпрыгнула, пропуская метнувшуюся в обратную сторону зверушку, инстинктивно вцепившись руками в какую-то перекладину над головой, и ласточкой взмыла вверх. Весьма удивленный жнец заложил крутой вираж, пытаясь стряхнуть мерзавку, но противная девчонка ни в какую не желала освобождать рабочий инструмент.
  - Вилея, держись, я сейчас! - Нимоци зарядил заклинанием точнехонько в лоб ближайшему жнецу, но было уже поздно. Фигурка в развивающемся светлом плате на долю секунды мелькнула над головами сражающихся и скрылась за холмом. Орин упокоил последнего косаря, и помог серафим отогнать мертвецов, пока усатый воин сноровисто бинтовал ногу Советнику. Так как никто из оставшихся не знал, где находится портал, поредевший отряд просто двинулся вперед. Терпкий запах смерти, горящего мяса, пота и крови не остался незамеченным. Со всех сторон затрещало, завыло и заулюлюкало. С ветки на ветку перелетала стая мелких гарпий, громко браня крадущихся понизу конкурентов-чибгуров. На фоне круглой луны вился изумрудно-фиолетовый рой крошечных фей-падальщиц с острыми, как бритва зубами. Более отчаянная нежить, рыжие лохматые живоглоты, упыри и крюги (лысые, длинотелые твари, похожие на свиней с коротким хоботком), время от времени совершала пробные набеги, украшая дорогу своим обугленными, изрезанными шкурами. Вдалеке, раздвигая вековые сосны, словно травинки, спешило на ужин нечто огромное. И, замыкая парадное шествие, уже ни на что особо не рассчитывая, плелись неприкаянные мертвецы.
   С каждым шагом чудовищ становилось все больше. В неравном бою пали двое молодых серафим. Волей-неволей пришлось остановиться и занять круговую оборону. Со всех сторон их окружали горящие глаза, раззявленные пасти, когти, клешни и щупальца. Никогда еще Нимоци не видел столько нежити и не хотел так отчаянно упасть в обморок, как сейчас, но сознание упорно отказывалось покидать мага. Казалось, что проведение решило спросить сполна за все сорванные практические занятия разом. Озлоблено вскрикнул Советник, переживая очередное посягательство на нижнюю конечность, неотвратимо притягивающую монстров, словно главный ярмарочный приз. Здоровенный полосатый живоглот сбил Нимоци с ног, навалившись всей тушей, и парень отчетливо понял, что утыканная частыми кольцами зубов воронка будет последним, что он увидит в этой жизни, но чудовище внезапно замерло, уставившись в небо с напряженным вниманием кота, узревшего пролетающую над ним сороку. Откуда-то сверху полыхнуло, и срезанная заклинанием башка живоглота резво поскакала по камушкам в сторону. Нимоци заморгал опаленными ресницами, не веря своим глазам.
   Вилея издала ликующий клич, разжала вторую руку и свалилась в самую гущу тварей. Сразу вслед за этим раздался оглушительный взрыв, разметавший всю зубастую компанию в стороны. Горящий жаждой мести жнец в клубах черного дыма пронесся над одиноко белеющей среди груды обугленных тел головой, и с треском впечатался в ствол дерева. Нимоци с удивлением распознал сложную формулу, изобретенную его прабабкой, испепеляющую нежить на расстоянии вытянутой руки и парализующую всех чудищ в радиусе километра.
  - Это ж 'Утренняя заря'! - Благоговейно прошептал Орин, пораженный до глубины души. - Такое не каждому архимагу по силам! Сумасшедшая, она же начисто опустошила магический резерв!
  - Зато спасла наши жизни. - Сквозь боль улыбнулся Советник. Поддерживающий его серафим согласно кивнул.
  - Ненадолго. - Заметил более практичный Нимоци, помогая Вилее подняться. - Действие продержится еще от силы полчаса. Так что показывай скорее свой портал, героиня белобрысая!
  
   Портал оказался в рабочем состоянии. Звуки ночного леса сменились тишиной замкнутого пространства, и уставшие путники оказались на огромной, засыпанной песком площадке.
  - Не знал, что портал ведет на арену для Поединка. - Нимоци с любопытством завертел головой, рассматривая пустынные многоярусные трибуны, возвышающиеся вокруг крепостной стеной.
  - Он и не ведет. - Голос Вилеи дрогнул. - Мы должны были оказаться под мостом в рыбацком квартале. Боюсь, что нас...
  - Заманили в ловушку! - Подсказал жизнерадостный, поразительно знакомый голос. Под массивным навесом, с геральдическими полотнами, стояла высокая фигура в черной рясе, живо напомнившая призрачного жнеца, невесть где посеявшего косу.
  - Отличный план, не находите? Первый портал и так на ладан дышал, хватило одного импульса, чтобы вывести его из строя. А перенаправить второй - вообще плевое дело для такого опытного мага, как я. Вообще-то, предполагалось, что вас сожрет нежить, но так даже интереснее.
  - Но зачем? - Вырвалось у девушки. - Зачем вам это, Брат Ирса?!
  - Зачем?! - Мужчина запрокинул голову и громко рассмеялся, освещаемый частыми вспышками молний. От него исходило такое мощное магическое поле, что даже кожа и волосы излучали слабое свечение.
  - Потому что за все нужно платить, моя милая Вилея! Он был невинен! Эоган был самым добрым, умным и безвредным человеком во все мире, лучше любого из вас! А его безжалостно, подло убили, назвав это правосудием! Еще тогда, стоя на площади и глядя, как лишают жизни моего лучшего друга, я поклялся, что отомщу! На обучение магии ушли многие годы, но обычной магии было мало, чтобы свершить месть. И тогда Владычица Озера подарила мне свою благосклонность, в храмовой библиотеке мне попался в руки древний свиток с описанием запрещенных ритуалах на человеческой крови, дающих небывалое могущество и позволяющих управлять любым живым существом. Кровь за кровь! Это справедливо! Я готовился к этому давно, составлял звенья цепи, возделовал почву, переставлял пешки, и вот палач лишился всего, чем дорожил, и сегодня утром сам окажется на плахе, а триквестриум давным-давно кормит червей! Остались только вы, Советник!
  - Но я не понимаю, в чем вы меня обвиняете! - Воскликнул сарим.
  - Да, смертный приговор выносил другой. - Пожал плечами бывший монах. - Но твой предшественник возмутительным образом помер тихой смертью в собственной постели, а я обещал Эогану, что убью все трех Советников. Без того месть будет не полной, сын мой. Ничего, могу поспорить на твоей совести сотни невинных жизней! Остальных я ни в чем не виню, но свидетелей оставлять ни к чему. Ради исключения, я убью вас собственноручно!
   Уставшие, измотанные сражением путники оказались легкой жертвой. Заклинание Ирсы в считанные минуты окутало всю компанию светящимися оковами, сдавив так, что узники упали на колени, хватая ртами воздух.
  - С кого же начать? - Задумчиво произнес убийца, потирая подбородок. - Пожалуй, с воина!
   Монах повел раскрытой ладонью, и серафим медленно поднялся над землей, судорожно забившись в распустившимся багровом коконе, окрасившим песок алыми бликами. Прямо на глазах могучее тело скрючилось и усохло вдвое. Темные волосы поседели, кожа на лице жутко обтянула череп, сложившись в глубокие складки вокруг распахнутого в пронзительном крике рта. Вытаращенные глаза безумно вращались, отражая багровое свечение. Ирса сжал ладонь в кулак, и то, что было раньше прекрасным крылатым рыцарем, упало в песок безжизненной высохшей куклой.
   Нимоци никак не удавалось убедить себя, что все происходит на самом деле. Даже когда его приподняло над ареной и оплело жутким, кроваво-красным свечением. Ощущение было такое, будто снова нырнул на дно колодца с ледяной водой. Он больше не ощущал собственного тела, зато окружающий мир внезапно обрел небывалую четкость, раздробившись на множество мучительно ярких деталей. Контуры Кручин горы на фоне фиалкового неба. Навес с тяжелыми разноцветными полотнами. Прогуливающаяся по навесу бесхвостая кошка. Белоснежные, влажно блестящие зубы монаха, оскаленные в безумной улыбке. Трепыхание крыльев, слетевшихся на свет мотыльков. Гримаса ужаса на лице Советника. Огромные глаза, полные слез и лунного золота.
  - Вилея. - Нимоци с трудом разлепил засохшие губы, немало удивившись тому, что еще может говорить. - Может, сейчас и не самый подходящий момент, но хочу тебя официально уведомить, что ты самая вредная, непоседливая и непредсказуемая пигалица в мире. Все за пару недель ты умудрилась уничтожить мою нервную систему, испортить мне жизнь и стать для меня самым близким человеком на свете...кажется, я влюбился.
  - Трепло. - Он не услышал, а скорее прочитал по губам. - Я тоже тебя люблю.
  - Как трогательно! - Убийца так проникся, что даже приостановил свою антиобщественную деятельность. - Запомните этот момент, дети мои, и возблагодарите богов. Вы уйдете из жизни счастливыми, с искренней верой в любовь и верность.
  - Так толком и не узнав, что это такое. - Съязвил Нимоци. - Спасибо вам большое!
  - Ты слишком молод, и пока не можешь понять. - Упрекнул его Ирса. - Это истинный дар небес, ибо любовь, как цветок, лучше срезать и дарить в бутоне, пока не осыпались лепестки, и не началось гниение. Что вас ждет впереди? Ссоры, предательства, обида и ненависть! А я могу остановить ваши сердца одновременно, пока они не пропитались ядом.
   Голова парня кружилась от нарастающей нехватки сил и магической энергии. Сумасшедший монах все говорил и говорил, но Нимоци давно перестал слушать. Зато он разглядел, что Орин, воспользовавшись случаем, отчаянно сражается с путами, и ему почти удается. Маги встретились взглядами, Нимоци выразительно скосил глаза на опорные столбы, державшие всю громадину навеса, под которым стоял брат Ирса. Если кедошим собьет их плазмоидом, то монаха раздавит, как таракана. Орин понятливо кивнул, удвоив усилия. Толковый парень. Жаль, не получиться узнать, чем все кончится. Хоть бы эта паршивая кошка успела убежать...
   Тело пронзила острая боль, конвульсивно напрягшихся мышц. Еще несколько секунд и все будет кончено. Нимоци понадеялся, что пример серафим не будет очень заразным, и закрыл глаза, пытаясь придать лицу более-менее умиротворенное выражение, но видимо не очень преуспел, потому что арену огласил пронзительный девичий крик, сменившийся удивленными возгласами монаха, а потом и вовсе жутким волчьим воем.
   То, что парень увидел после, едва не лишило его сознания. Стоящая на четвереньках Вилея, подняла голову, закрытую белой шалью волос, и стало видно ее лицо, точнее оскаленную волчью пасть с горящими янтарными глазами. Платье затрещало, расползаясь лохмотьями, выпуская на свободу огромного серого зверя. Сдерживающая сеть оказалась немногим крепче тряпок. Волк взвился в длинном прыжке и...упал прямо к ногам брата Ирсы, накрепко спеленатый лепестками заклинания так, что виднелась только узкая морда с удивленно округлившимся глазами.
  - Не ожидала? - Расхохотался монах. - Это взаимно. Признаюсь, было неожиданно встретить столь редкое существо среди этих неудачников. Ты, наверное, сейчас в недоумении. Ведь всем известно, что оборотни неуязвимы к магии в волчьей ипостаси. Но мои чары намного древнее твоих предков и того, что все считают магией. Жаль убивать столь величественное и прекрасное создание, но я не опущусь до межрасовых предрассудков. Сдохни, тварь!
   Страшный скулящий вой эхом пронесся по округе, пробирая до костей. Брат Ирса заметался по арене, бестолково сыпля заклинаниями направо и налево. На его лице, как бравый наездник, укрощающий дикого скакуна, гарцевала бесхвостая кошка, слетевшая с навеса пушистым ангелом возмездия. Наконец, монаху удалось ухватить ее за загривок и отшвырнуть прочь. За спиной скрипнул песок. Убийца резко обернулся, и его лицо исказилось от ужаса. Сверкнули оскаленные волчьи клыки. Раздался отчетливый хруст, приглушенный звуком падения. Что-то противно всхрапнуло, булькнуло и затихло.
   В то же мгновение багровый кокон исчез, выплюнув Нимоци в песок. Маг прокатился кувырком пару метров оставшись лежать, лицом вниз.
  - Эй, парень, ты живой? Ничего не сломал? - Советник осторожно перевернул его на спину, прощупывая суставы. - Все кончено, убийца мертв. Кто бы мог подумать, что всеми зверствами стоит один выживший из ума старик...
  - Выживший из ума колдун. - Поправил его Орин. - Если здесь как-то задействовано древнее колдовство, то уже ничему нельзя удивляться...если бы не наши славные зверушки...
  - Нимоци!
  - Не смей ко мне пы-пы-прикасаться!
   Виля отшатнулась, затравленно вытирая кровь с губ тыльной стороной ладони. Шелковистые волосы, почти ничего не прикрывая, подчеркивая все изгибы тела без единого синяка или ссадины. Но мужчины смотрели вовсе не на девичьи прелести, а на дерганного, побледневшего от злости мага.
  - Ты оборотень!
  - Да, я оборотень, и что это меняет?
  - Все! Ты мне врала! Все время врала! Сы-сы-слушала, как я изливаю тебе душу, и у-у-ухмылялась! Моя семья охотилась на твоих родичей, и ты решила о-о-отыграться на мне?
  - Я хотела тебе все рассказать, правда! Пы-просто н-не у-у-успела. - Девушка так разволновалась, что сама стала заикаться. - П-пожалуйста, давай поговорим.
  - Нам с тобой не о чем разговаривать.
  - Но ведь тогда...ты сказал...
   Нимоци глумливо хмыкнул.
  - Только такая непроходимая деревенщина, как ты, могла поверить, что потомственный дворянин может влюбиться в безродную голодранку. Я просто тянул время. Оставь меня в покое, не хочу больше тебя ни видеть, ни слышать. Никогда.
   Вилея опустилась на колени, закрыв глаза, мужественно сражаясь с каждой слезинкой. Слишком гордая, чтобы умолять о прощении, достаточно смелая, чтобы признаться себе, что все кончено, и совершенно опустошенная. Советник потянулся было, чтобы ее утешить, но так и не решился прикоснуться. Да что там говорить, у Орина, боевого мага достаточно повидавшего на своем веку, у самого глаза были на мокром месте. Даже бесхвостая кошка с несвойственной ей нежностью, привстав на задние лапки, уткнулась мордой в подбородок девушки и ласково замурлыкала. Равнодушным остался лишь один человек. Нимоци, молча, развернулся и, не оглядываясь, зашагал прочь.
  
  ***
  
   Прошло пять дней. Дорога снова стала безопасной для путников. Организованные Советником группы из магов, городской стражи и наемников быстро разобрались с остатками нежити. Злое напряжение, окутавшее Кручину липкой паутиной, пропало, сменившись веселым оживлением. С дозволения старшего члена триквестриума и городских властей провели повторную регистрацию участников. Поединок был назначен на воскресенье. Теперь, когда личность настоящего убийцы стала всем известна, остальных обвиняемых отпустили восвояси. Под крышей мастерской поселилось такое безбрежное счастье, что казалось, весь окружающий мир исчез. В будке поселилась очаровательная дворняга по имени Ватрушка, а бесхвостая кошка была возведена в ранг докучливого, но неприкосновенного божества, удостоившись трехразового подношения блюдечка со сметаной и остатков с хозяйского стола. Утренние прогулки, дружеские перебранки за работой, шумные семейные посиделки по вечерам.
   Вилее удалось водить всех за нос довольно долго, пока Свенька не застал ее рыдающей в подушку. После долгого разговора за закрытыми дверями, Шеду отправился на аудиенцию к Советнику, а оттуда прямиком в гостиницу для участников Поединка, где поселился Нимоци. От вернувшегося за полночь хозяина мастерской, мрачного и злого, ничего толкового добиться не удалось, кроме того, что 'ноги этого гаденыша высокородного у нас в доме не будет' и 'еще раз увижу, эти самые ноги повыдергиваю'.
   Сегодня утром Вилея попросту удрала из мастерской, не в силах больше терпеть сочувственные взгляды. Раньше можно было всегда скрыться от бед в лесу, целиком отдавшись волчьим инстинктам, поваляться в листьях, поплутать по заячьему следу, полететь наперегонки с ветром, взбивая землю упругим лапами, раствориться в дикой песне, древней и прекрасной, как сама жизнь. Но теперь по лесу шастали ловчие отряды, уставшие, нервные и не склонные к долгим разговорам с нежитью. Сначала стрельнут из арбалета, а потом уже будут разбираться. Поэтому приходилось бродить по городским улицам в духоте, шумной толчее и плохом настроении. Голова трещала так, что казалось, вот-вот взорвется, но никак не хотела останавливаться, снова и снова прокручивая в памяти последние события. Слова. Лица. Движения. Что-то не давало покоя в этой истории. Слишком много вопросов, на которые все прочие махнули рукой. Вот зачем, например, брат Ирса пустился рассказывать им про свой план, хотя рисковал в любой момент быть пойманным? Почему сразу не расправился с Советником, а решил сначала приняться за серафим и молодого мага? Как Орину удалось снять с себя магические оковы высшего уровня? И почему учитель Шиа не предупредил ее об опасности? Девушка внезапно остановилась, чем вызвала бурное недовольство врезавшейся ей в спину влюбленной парочки. Парень собирался уже высказать белобрысой недотепе все, что о ней думает, но посмотрел на ее лицо придержал язык. Желтые глаза девушки неподвижно смотрели в пустоту, точно стеклянные, а губы наоборот беспрестанно двигались, не произнося ни слова. А потом эта сумасшедшая еще больше его перепугала, подпрыгнув на месте, будто кипятком ошпаренная и бросилась бежать. Только коса по воздуху мазнула.
   Сторож городской библиотеки, как обычно, где-то пропадал. И, заплатив за вход ободранными ладонями, Вилея с головой зарылась в архив. Поисковое заклинание юрким светлячком мелькало между мелькающими веером страницами. Она толком не знала что ищет. Только то, что там должны упоминаться триквестриум, бургомистр, палач и маг по имени Рен Сирдерей. Оказалось, что чаще всего Рен Сирдерей упоминался вместе с дуэлями, азартными играми и продажными девицами. Ни слова про Поединок или триквестриум. Время шло. Куча свитков и фолиантов вокруг стола разрослась до устрашающих размеров, грозя, обвалившись, похоронить девушку заживо.
   Солнце клонилось к закату, когда Вилея издала ликующий крик, и тут же зажала себе рот обеими руками, испугавшись, что ее поймают. К счастью сторож либо не услышал, либо еще не вернулся из корчмы. Вот оно! Тонкие пальцы осторожно разгладили выцветшие пожелтевшие страницы. Состав судей первого Поединка. Триквестриум в полном составе, Марек Тривек - бургомистр и ... представитель магической академии Леера Фон Ирюнгри, магистр теоретической магии...
   Вилея замерла, словно громом пораженная, но потом взяла себя в руки и продолжила. Итак, список участников самого первого Поединка, с подробными описаниями и прогнозами на победу. 'Рен Сирдерей, юноша довольно высокого происхождения, обделенный всеми возможными талантами, кроме склонности к азартным играм. Всего за два года пустил по ветру все наследство, и заложил родовое поместье. Нажил множество долгов. В магии весьма посредственен и особого внимания не заслуживает'. Вот это новости. Может, у помощника бургомистра был зуб на будущего победителя Поединка? Девушка задумчиво пропустила несколько страниц между пальцами, позволив книге раскрыться по своему усмотрению. К развороту обыкновенными нитками был пришит клочок бумаги. Копия ответа на запрос жителей Кручины и деревни Мелкая, сделанная мелким заостренным почерком.
   'Шая Мотылек, уроженка деревни Мелкая, девятнадцати лет отроду. Без вести пропала десятого сенотрава накануне Поединка. Тридцатого сенотрава, волею триквестриума, дело признано закрытым Следственные мероприятия, начатые по обращению жителей города и окрестных деревень, а также жениха Рена Сирдерея, результатов не принесли'.
   Вилея смахнула слезу, так ей стало жалко несчастного главу Черного Ордена. Потерять близкого человека - ничего страшней не придумаешь. А он не сдался, и, несмотря на все наветы и всеобщее недоверие, взял и выиграл Поединок во имя любимой. Наверное, эта Шая Мотылек была хорошей девушкой, вон как за нее все беспокоились. Кстати, это имя она уже встречала совсем недавно. Вилея пролистала страницы назад. Точно. Пропавшая девушка значилась в списке участников. Можно только представить, какой грязью облил ее злоязычный Мизинец. Но здесь Вилею ждала неожиданность.
   'Дева Шая сама по себе чудо езмь. Добрая, веселая, прекрасная как зорька весенняя. Родом происходит из близлежащей деревни, что Мелкой прозывается. Наделена силой великой не по годам, которой позавидуют лучше архимаги империи. Славится в народе, аки одаренная целительница, и без корысти помогает любому страждущему. Многие и средь них ваш покорный слуга полагают, что победа уже в подоле сей чаровницы'.
   Вилея задумчиво почесала затылок, припоминая шпильку для волос и рукоять кинжала с изображением мотылька. Но ведь это еще не все! На обоих порталах, что ведут из города в заброшенную деревню и к озеру, вырезаны крылья. Крылья мотылька. Девушка поджала губы. Похоже, настало время серьезно поговорить с Хранителем Свитка.
  
  
   Серая волчица вышла из леса, плюхнулась на зад, запрокинув морду к лунному диску, и разразилась протяжным, пробирающим до костей, воем. Через пару минут на поверхности озера показалась плоская змеиная голова со светящимися щелочками глаз. Чудовище фыркнуло, выпустив из ноздрей два фонтана брызг, окативших певунью с лап до головы.
  - Сколько раз можно повторять, чтобы ты занималась своим музыкальным творчеством подальше от дома? - Проворчал асс. - Терпеть не могу, когда кто-то голосит под ухом!
  - Неужели?! - Вилея отряхнулась, начиная с изящной, с белыми проталинами морды, и кончая узким, облинявшим к лету хвостом. - А вот я терпеть не могу, когда кто-то меня обманывает!
  - О чем это ты толкуешь, паршивая девчонка?
  - О Шае по прозвищу Мотылек!
   Змей вздрогнул.
  - И не пытайтеся увиливать. - Воинственно вздыбила загривок волчица. - Она была самым сильным магом в округе, невестой Рена Сирдерея и пропала без вести перед началом Поединка. Подозреваю, что именно она создала те порталы, которыми я сейчас пользуюся. Один из них ведет к заброшенной деревне под названием Мелкая, в которой она жила. А другой - прямиком к вашему озеру. Я знаю, что вы знаете. Признавайтеся, кто она? Ваша ученица? А ведь вы говорили, что не брали учеников до меня!
  - Она была моей дочерью.
   Вилея ожидала, какого угодно ответа, но только не этого. Она глупо раскрыла пасть, не в силах вымолвить ни слова.
  - Я хотел оградить тебя от всего этого, малышка. - Шиа тяжело вздохнул, с шумным плеском вынося свою тушу на берег, и свернулся черными кольцами рядом со своей воспитанницей. - Я был уверен, что ты никогда не узнаешь правду. Ты чересчур сообразительна для благовоспитанной девицы. Это моя ошибка. Следовало вырастить тебя невеждой.
   Асс помолчал, вглядываясь в ночное небо. Где-то там, неразличимая для невооруженного глаза, летела комета, оставляя за собой тусклое лазурное сияние.
  - Ее матерью была, Танцующая с Ветрами, создание столь же прекрасное, сколь легкомысленное. Она сбежала сразу после рождения девочки, отправившись на поиски новых приключений. Мне не в чем ее винить, небесные ассы не признают ни дома, ни семьи. Я называл малышку Мотыльком, в честь кометы, появившейся на небе в день ее рождения. Дочке очень подходило это имя.
   Ассы развиваются медленно, и первые годы жизни ничем не отличаются от несмышленых подростков. Минимум магии, минимум интеллекта и безмерная любовь ко всему миру. Шая родилась крылатой, и я боялся, что однажды она улетит вслед за ветром, как и ее мать. Но моя девочка была другой, непохожей на остальных небесных созданий. Шая души не чаяла в людях, могла целым днями возиться с детьми, выхаживать больных или болтать с подружками. Поэтому, я только обрадовался, когда она перебралась жить в деревню неподалеку, а оттуда в город. Больше всего на свете она мечтала выиграть Поединок, прославиться на весь мир, чтобы в ее честь слагали легенды и сказки, стать лучшим магом на свете. Сначала дочка навещала меня каждый день, потом два раза в неделю, и вот однажды пропала на целый месяц. Когда она, наконец, вернулась, живая, невредимая и, словно окутанная искрящимся светом, я даже не стал ее бранить. Потому что узнал этот свет. Моя девочка полюбила.
   Смертного. Человека.
   Ее избранника звали Реном. Он и необыкновенный, и образованный, и остроумный, и добрый, и понимающий. Только жениться не мог. Якобы честь дворянина не позволяла приводить невесту в заложенное за долги поместье. Девочка стала грезить о Поединке днями и ночами, мечтая, как отдаст часть выигрыша Рену, чтобы освободить любимого от долгов, и у них еще останется золото на сотню лет безбедной жизни. Я пытался ее отговорить. Я предупредил, что смертные опасны. В силу древнего договора мы обязаны им помогать, но не должны подпускать слишком близко, оставаясь легендой. Иначе они уничтожат нас, как уничтожают все опасное и непостижимое, к чему прикасаются. Мы сильно поссорились. Она ушла и больше не вернулась. Я думал, она просто не хочет меня видеть, а потом узнал, что моя Шая пропала накануне Поединка. Долгие годы я искал ее по всему миру, но тщетно. Дочка исчезла без следа, словно ее никогда не было.
  - Ну, так поглядели бы в свитке! - Нарушила тягостное молчание Вилея. - Вы же Хранитель!
  - Хранитель! - Асс презрительно хмыкнул. - Да я только и умею, что пересказывать священные писульки, которые появляются в Свитке. Свиток дает любому смертному ответ на один самый заветный вопрос, один раз в его жизни. Любому смертному, но никому из ассов. Сам же я не вижу ни будущего, ни прошлого, ни настоящего.
  - Но как же...но вы же...вы же тогда узнали о нашем приходе, когда еще Советник...
  - Магические маячки. - Кисло улыбнулся змей. - Я всегда выставляю их на непрошеных гостей. Могла бы догадаться...
  - Слушайте, - затаила дыхание его ученица. - А вдруг ее убили?!
  - Исключено. Убить асса по силам разве что полусотне магов. Нежить и дикий зверь к нам и близко не подойдут, а все человеческое оружие может навредить не больше, чем тебе настойка от блох.
  - У меня нету блох. - Волчица с остервенением почесала бок задней лапой. - Обычная линька.
  Не знаю, что случилося с вашей дочерью, но, думаю, ее исчезновение как-то связано с недавними кошмарами в городе. Еще я думаю, что брат Ирса был такой же жертвой, как и прочие, а настоящий злодей на свободе и готовит новое преступление, а мы даже не знаем, кто убийца и чего он добивается!
  - Сначала расквитаться с Советником и единственным наследником рода Ирюнгри, а потом одного за другим уничтожить всех жителей Кручины.
  - С чего вы взяли? - Опешила Вилея. - Или это вы...
   Несколько минут асс, молча, смотрел ей в глаза, а потом внезапно вскинул хвост и отвесил оборотню крепкую затрещину.
  - За что?! - Взвыла волчица. - Это же просто версия!
  - Еще пара столь же гениальных версий, и я отлуплю тебя так, что неделю на хвост сесть не сможешь! Растишь ребенка, вкладываешь всю душу! И что в ответ? Ты называешь меня душегубом?!
   Вилея пристыжено распласталась по траве, прижав уши, а змей немного поостыв, снова заговорил.
  - Шая приходила ко мне месяц назад. Никогда не видел ничего подобного, но это было не создание из плоти и крови, не призрак, а нечто вроде души, неведомо как вырвавшейся из оков тела. Каюсь, я не сразу узнал в костлявой, сгорбленной старухе, мою прекрасную милую девочку. То, что они сделали с ней...
  - Не молчите, учитель! Что они сделали? Что произошло?
  - После помолвки Шая совсем потеряла голову от счастья, и призналась Рену, кто она на самом деле, а тот, захмелев на балу в честь прибытия триквестриума, стал хвастать, что скоро станет мужем настоящей богини, сделается богачом и выплатит все долги втрое. Конечно же, он стал посмешищем, после чего в конец обезумел и поспорил с одним из Советников, в ту пору еще молодым и азартным, что уговорит Шаю, принять истинный облик. Вскоре у юного Сирдерея в кармане звякали выигранные золотые монеты, а в городской ратуше бургомистр, триквестриум и пробабка Нимоци, столичный маг Леера Фон Ирюнгри решали, как избавиться от Шаи Мотылек. Ведь что видит простой человек в парящем в небе прекрасном создании с изумрудными глазами, гибким чешуйчатым телом и лазурными крыльями? Чудо, ожившую легенду, надежду на исполнение заветных желаний. А сильные мира сего, обличенные властью чиновники и влиятельные магистры? Серьезную опасность, угрозу для своего положения, карьеры и состояния. Пор ассов было известно слишком мало, и заговорщики не осмелились на убийство, решив действовать хитростью. Нищего, запуганного кредиторами Рена Сирдерея уговорить было не трудно, может быть, ему хватило крепкой затрещины или взгляда на арсенал палача. Может быть, истинный облик невесты, вызвал у него отвращение. А возможно, его заинтересовало предложение стать самым известным и богатым магом в империи. Никто уже не сможет ответить, почему, но он решился на предательство.
   Рен пригласил Шаю на ужин, намекнув, что хочет объявить о дне свадьбы, и опоил зельем, которое составил местный лекарь по рецепту Лееры, когда снотворное подействовало, к делу подключились палач и пробабка Нимоци. Девочку замуровали живьем, сковав по рукам и ногам заговоренной цепью. Хитрое заклинание Лееры должны были выкачать все силы из асса и передать их в два браслета-накопителя. Один из них получила госпожа Фон Ирюнгри, ставшая впоследствии самым могущественным архимагом в мире, а второй достался наследнику рода Сирдереев. Так никому не известный маг неожиданно для всех превратился в победителя Поединка и главу крупнейшего магического ордена в империи. Заговорщики надеялись, что девочка погибнет без воды и пищи. Они не знали, что ассы едят только ради удовольствия почувствовать вкус, и на самом деле их питает неиссякаемая магия стихий. А моя малышка все эти столетия провела одна в абсолютной темноте. Ни пошевелиться, ни позвать на помощь...как мотылек в паутине, в то время как пауки, каплей за каплей высасывали из нее душу... - Голос асса сорвался на сдавленное рыдание. Ему слишком тяжело давался этот рассказ. Вилея жалобно заскулила, пряча мокрую от слез морду между лап.
  - За триста лет от нехватки магии плоть поддалась тлению, но душа все еще сражалась, пытаясь вырваться, и вот месяц назад ей это удалось. Шая научилась выходить из тела и теперь может вселяться в любого, полностью подчиняя его своей воле.
  - Так это она убивала...устроила все это, чтобы отомстить!
  - Мне не жаль никого из них. Все эти смертные получили по заслугам...
  - Кто все? Бургомистр? Да господин Януш был самым благородным и справедливым управителем на свете, готовым на все ради друзей. Брат Ирса всегда помогал ближним и никогда не таил на сердце зла. Свенька - просто шалопай с добрым сердцем. А в чем провинился малыш ювелира Ироку? Ну, уж нет, учитель! Я не защищаю Рена и погибших Советников, они совершили много зла... но остальные ни в чем не виноваты перед вашей дочерью. Это безумие! Ей просто понравилось убивать. Да она не остановится, пока не утопит в крови всю империю!
  - Возможно. Никто бы не смог провести три столетия взаперти, и остаться в здравом уме.
  - Ее нужно остановить!
  - Даже не думай вмешиваться, тебе ни за что с ней не справиться! После смерти Рена и Лееры, Шая обрела прежнее могущество, а способность менять тела, сделала ее неуловимой и практически неуязвимой.
  - Предлагаете просто сидеть и смотреть?
  - Она не может покинуть пределы Кручины. Уезжай.
  - Сами знаете, что не уеду.
   Асс мучительно застонал.
  - Ты погибнешь, малышка! Я не вынесу, если снова потеряю...кого-нибудь из вас.
  - Тогда дайте мне шанс, расскажите, как с ней можно справиться! Какой у нее договор со смертными?
  - Призвание Шаи - дарить надежду, веру в себя, храбрость и лечить душевные раны. Она управляет волей, но не может заставить причинить смертного зло тому, кого он действительно любит. Но только истинная любовь может развеять чары. Душу асса не уничтожить ни магией ни мечом, но, чтобы поддерживать жизнь и магический резерв, ей необходимо возвращаться в собственное тело. Лишившись его, она погибнет. Поэтому она должна его беречь и постоянно находиться рядом.
  - Вы знаете, где оно?
   Змей промолчал.
  - Значит, знаете, просто не хотите говорить. Кровь убитых будет и на вашей совести!
  - Я и так рассказал слишком много. Шаю предали все, кому она верила. Я ее не предам. Что бы она ни натворила, она остается моей дочкой, моим бедным маленьким Мотыльком.
  - А как же я?
   Змей напряженно сжал челюсти и скрылся под водой.
  - Учитель!
   Круги медленно расходились по воде.
  - Учитель!
   Поверхность озера разгладилась, покрывшись серебристой чешуей волн.
  - Учитель!!!
   Волчица нервно зевнула, клацнув пастью, встряхнулась, и зарысила к черной громадине леса с целеустремленностью принявшего важное решение оборотня.
  
  
  
   Вымуштрованные серафим безразлично изучали пространство перед собой, не обращая внимания ни на взъерошенную чумазую девчонку со сложенными на груди руками, ни на терзания старшего по званию. Начальник патруля не сводил взгляда с посетительницы, еще не до конца уверенный, что поступил правильно, взяв у нее кольцо-пропуск и послав слугу передать его Советнику, вместо того, чтобы отправить эту нахалку в застенки. С одной стороны такие кольца - знак высшего доверия триквестриума, они случайным прохожим не выдаются, и возможно, если бы он не сообщил о визите этой особы, то навлек бы на себя гнев начальства, и лишился звания. С другой стороны эта сумасшедшая могла просто украсть кольцо, и разбуженное среди ночи начальство в гневе разжалует до посыльного. Ожидание делалось все более мучительным. Поэтому, когда на лестнице раздались торопливые шаги, начальник патруля бросился навстречу гонцу, распахнул дверь, да так и застыл с остекленевшими от удивления глазами. Вместо слуги на улицу выскочил сам Советник. Растрепанный, в распахнутом на груди халате, тапочках на босу ногу, запыхавшийся, словно после очень быстрой ходьбы или...бега.
  - Мне жаль, если я вас разбудила, господин Советник. - Сбивчиво извинилась Вилея, также удивленная столь внезапным появлением светловолосого сарим. - Но вы сами сказали, что я могу обратиться к вам в любое время дня и...
  - Ночи. - Мужчина пренебрежительным жестом отослал охрану, нависнув над девушкой, словно крылатая скала. - Особенно ночью. Я знал, что ты придешь. Красавицы и ночь созданы друг для друга.
  - Я хочу... - Вилея сглотнула подступивший к горлу ком, стараясь не подавать вида, что столь тесное сотрудничество с властями доставляет ей неудобство.
  - Да? - Он накрутил на палец серебристо-белую прядь и легонько потянул к себе.
  - Предупредить. - Девушка подняла подбородок и пристально посмотрела ему в глаза. - Завтра вас убьют.
  
   ***
  
  - И поэтому, - завершила свой долгий рассказ Вилея. - Шая наверняка попытается разделаться с вами и наследником Фон Ирюнгри на глазах у всех, потом возьмется за судей, а напоследок устроит кровавую бойню.
  - Придется снова отменить Поединок. - Вино в бокале Советника подернулось легкой рябью. - Другого выхода нет. Эй, Трий!
   В комнату боязливо заглянул паренек лет тринадцати.
  - Чего изволите, господин?
  - Сейчас же вели заложить карету, и собери все мои вещи. Мы возвращаемся домой.
  - А как же остальные? Вы должны попытаться их спасти! - Округлила глаза Вилея.
  - С чего ты взяла, что мы сможем что-то изменить?
  - С чего вы взяли, что успеете добраться до столицы?
  - Ты же сама сказала, что эта тварь не может покидать пределы города!
  - Она не тварь...ну, допустим, сейчас не может, а потом сможет. Шая уже смогла преодолеть все физические и магические законы, и никто не скажет, на что она еще способна. Вы готовы всю жизнь ждать удара в спину, как Рен Сирдерей? Бояться, что она не вселилась в вашего друга, жену или дочь?
  - Откуда мне знать, что она не вселилась в тебя? - Недоверчиво прищурился Советник. - Может, ты специально хочешь заманить меня в ловушку!
   Вилея закатила глаза.
  - Допустим, я поверю. - Пошел на попятную сарим. - Маг, оборотень и обезумевшее древнее божество - это слишком даже для тебя. Что ты хочешь мне предложить?
  - Как только начнется Поединок, нужно немедленно отправить отряд на поиски тела. Стоит поднять архивные документы и обыскать все строения, которые существовали триста лет назад, начав с ратуши, имения Рена Сирдерея, городской тюрьмы и библиотеки. Ну, мой план слишком рискован. Он держится только на том, что Шая непременно захочет воплотить свою детскую мечту стать победительницей Поединка, а значит...
  - Вселилась в кого-то из участников.
  - Да и непременно окажется в ком-то из двух финалистов!
  - Так, и что это нам дает?
  - Шанс. Во-первых, время, чтобы отыскать место, в котором замуровали девушку. Во-вторых, силы. Всех участников, которые не выйдут в финал можно использовать, чтобы уничтожить тело. Нам понадобиться пятьдесят лучших магов. В-третьих, надежду. Шая - дочь благороднейшего из ассов, она была хорошей, доброй девушкой, просто не смогла пережить предательство любимого, человеческую жестокость и несправедливость. Может быть, мне удастся уговорить ее остановиться...или просто протянуть время...
  - Тебе?
  - Да, я буду тем самым вторым финалистом. - Вилея с вызовом оперлась ладонями на колени, сверкнув желтыми глазами. - Не делайте такое лицо, господин Советник. Я знаю, что завтра соберутся лучшие маги в империи. Я отчетливо понимаю, что даже Император не вправе влиять на результаты Поединка, и не прошу вас нарушать законы. Просто оплатите мне разрешение на участие и внесите в списки. Как это ни смешно звучит, но я могу оказаться вашим единственным шансом на спасение.
   Сарим долго молчал, нервно болтая тапочкой на правой ноге. Наконец он принял решение, одним глотком допил вино и, не глядя, отшвырнул бокал за спину. Его глаза холодными серебряными клинками полоснули по девушке, снизу вверх.
  - Запомни, и заруби себе на носу, что я не играю в чужие игры. И любой, кто попытается манипулировать мной, окажется в темнице или на плахе. Я - верховный Советник и все всегда решаю сам, дура ты поселковая! - С непонятной злобой рыкнул мужчина, а потом резко отвернулся и уже тише добавил. - Надеюсь, ты вылетишь в первом же туре.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 6
  
   Пять лет назад у Вилеи даже не было денег, чтобы купить входной билет на Поединок, но тот день все равно запомнился ярким захватывающим праздником. Сейчас же она находилась в самом эпицентре таинственного действа, и не испытывала ничего кроме усталости и жуткого напряжения. Точно селянин, которого в самый разгар покоса отправили на передовую.
   Участники по очереди выходили на арену под рев труб, крики и свист толпы, вставая на специально отведенный мраморный пьедестал с вырезанным номером. На этот раз число претендентов на победу было почти идеальным - сто двадцать восемь душ. Ровный счет портила только одна лишняя, о чем было известно только нескольким посвященным.
   Зрители позевывали. Стражники со скучающим видом подпирали стены. Советник беседовал с другими судьями с таким беззаботным видом, что никому бы и в голову не пришло предположить, что он смертельно напуган и ожидает нападения в любую секунду.
   Когда Вилея на негнущихся ногах взобралась на свое сто двадцать восьмое место, небо над ареной уже полыхало всеми цветами радуги, переполненное фантастическими иллюзиями - визитными карточками участников. Здесь были и драконы, и единороги, и львы, и грифоны, огромные золотые змеи с выпученными глазами, целые созвездия, прекрасные нагие девы и даже пара упырей. Вилея развела в стороны ладони. Зрители испуганно притихли. Появившийся в центре арены облезлый монстр, испещренный шрамами вдоль и поперек, обвел трибуны демоническим взглядом прищуренных глаз, выпустил когти и громко зашипел, взмывая в небесный калейдоскоп иллюзий. Сидящая на помосте бесхвостая кошка одобрительно мявкнула, признавая сходство.
   Далее высокие судьи и главные спонсоры мероприятия произнесли несколько торжественных и нудных речей, позволив вздремнуть тем, кто встал спозаранку. Ненадолго. Гимн империи в исполнении детского хора пробудил спящих эффективнее петушиного крика, хотя больше напоминал смесь кошачьей свадьбы с волчьим воем. Впрочем, крики вышедших на промысел продавцов без труда заглушили патриотические излияния. Народ охотно отоварился напитками, пирожками, фруктами в карамели, семечками, и заметно подобрел. Так что театрализованный рыцарский турнир прошел на ура. Снова грянули трубы, объявляя жеребьевку. Советник с сосредоточенным одухотворенным лицом вытаскивал круглые серебряные жетончики из золотой урны и передавал их герольду для огласки. Первая пара осталась на арене, а остальных разогнали по отдельным комнатам, где для желающих был накрыт стол и даже установлен шикарный диван, из-под которого кокетливо выглядывала ручка ночного горшка.
   На еду Вилея даже смотреть не могла, холодный огонь волнения пульсировал в животе, скручивая все тело тягучей болью, заставляя дрожать руки и ныть виски. Ожидание становилось слишком тягостным, и когда, наконец, объявили ее выход, девушка воспряла духом. Пока не увидела своего противника.
   Вещий Вран Тасильский. Высокий лорд, красавец мужчина, вновь избранный Глава Ордена Черного Круга и один из самых популярных магов в Империи. Меньшее потрясение испытывает лесной тать, выскочивший из засады, дабы обобрать случайного прохожего на тракте, и обнаруживший сотенный отряд стражников.
   Тем временем Вран небрежно откинул за спину водопад черных, как смоль, волос, от которых сходили сума все женское поголовье Белогории, приложил ладонь к сердцу и слегка поклонился трибунам, которые тут же откликнулись экзальтированными женским визгами и шквалом аплодисментов. Несколько тысяч луженых глоток слаженно скандировали: 'Вран! Вран! Вран!'.
   Огромная, гудящая, как огромный рой, толпа, медленно перекатывающаяся по сотам-трибунам однородной пестрой массой, надвинулась со всех сторон. Завораживая, оглушая, подавляя. Вилея так растерялась, что едва не пропустила первое заклинание, уклонившись в самый последний момент. Она выбросила вперед руку, концентрируя заряд, но от волнения все перепутала. Зеленая звезда не пролетела даже половину пути, развеявшись снопом искр. Черноволосый презрительно ухмыльнулся, ударив по смутившейся противнице мощным воздушным потоком. Вилея выставила щит, но удар был такой силы, что девушка пролетела несколько метров, едва не разбив затылок о каменные заграждения, приземлившись как раз под судейским ложем. Трибуны засвистели и заулюлюкали. Из позиции 'лежа под ложем' хорошо просматривались выглядывающие сквозь перила бесстрастные лица высоких судей. На тонких губах Советника сияла довольная улыбка.
   Очередное заклинание обожгло задранный подбородок, и растеклось по камню ограждения. Хорошо, что в Поединке разрешались только парализующие заклинания, боевой плазмоид сжег бы ей сейчас пол-лица. Вилея с трудом сжала немеющие челюсти, застав себя подняться и повернуться к сопернику. Маг медленно приближался, перебрасывая тускло мерцающую сферу из ладони в ладонь, не забывая, встряхивать своими прекрасными волосами и чарующе улыбаться публике. С близкого расстояния был отлично виден застрявший в щербинке между зубами зеленый салатный листик.
  - Это ведь просто человек. - Осенило Вилею. - Известный, богатый, самовлюбленный человек. Даром, что здоровенный, ей же не в рукопашную с ним вступать.
   Девушка атаковала градом светлячков, неожиданно для противника взорвавшимися на полпути яркими вспышками, и тут же попыталась сбить ослепленного мага с ног мощным шквалистым ударом. Вран успел присесть. А вот часть его прекрасной вороной гривы, напротив, взмыла вверх, описала красивую дугу, и легко преодолев 'надежный, непробиваемый, заговоренный десятью магами' защитный купол, влетела в один из элитных балконов. Местом посадки послужили колени прехорошенькой девицы, наблюдающей действо под надзором престарелой матроны.
  - Парик! - Ахнула толпа.
  - Крыса! - Истерично завизжала девица, швыряя черное месиво в лицо матроны.
  - Парик! Парик! Парик! - Скандировали трибуны.
  - Крыса! Крыса! Крыса! - Упорствовала девица, обретая внезапную поддержку в лице матроны и других слабонервных дам. Привыкшие к хозяйским причудам телохранители изловили злодея, для вида покромсали его мечами, и с позором выбросили вон с балкона.
   Тем временем Вещий Вран вытаращил глаза, медленно, недоверчиво ощупал обширную проплешину с белесыми ошметками клея, и напустился на девушку такими словами, что у нее едва не подкосились коленки. Зато теперь толпа хохотала над ним, а Вилея удостоилась восхищенных взглядов и одобрительных выкриков. Вран действительно был сильнейшим из имперских магов, и, возможно, при других условиях, легко уложил бы противницу на обе лопатки. Но история не знает сослагательного наклонения. Позор слишком больно ударил по самолюбию лорда, рассудок затуманился, и случилось то, что случилось. Вран пропустил удар, замерев посреди арены нелепой, гротескной статуей. Судьи даже приподнялись в ложе, не веря своим глазам. Загремели трубы, знаменуя окончание боя. Что-то говорил герольд, но разобрать слова было невозможно. Со всех сторон, заглушая все остальные звуки, раздавалось громогласное: Вилея! Вилея! Вилея!
  
   Объявили трехчасовой перерыв для поиска дыры в защитном куполе и ее последующего ремонта. Зрители шумной толпой разбрелись по округе, сделав годовую выручку владельцам ближайших корчем. Более экономные направились домой или в гости. Неожиданная удача для поискового отряда. Вот бы еще им повезло найти тело Шаи до финала, тогда не придется продолжать этот балаган. Устав от волнения и неизвестности, Вилея не заметила, как задремала, проснувшись только к началу второго тура. После затемненного шторами помещения и длинного черного коридора полуденная арена показалась раскаленным солнечным диском. Желтый песок дышал жаром, а яркое синее небо без единого облачка просто ослепляло. Перед глазами плыли оранжевые пятна, не давая толком разглядеть нового противника. Точнее противницу. Молодая кедошим в дорогом кожаном костюме с блестящими заклепками-шипами и высоких сапожках на таких длинных каблуках, что при желании ими можно было связать шарф. Таша Шамор, уверенная в себе, лоснящаяся красотой и богатством. При виде беловолосой соперницы холеное личико исказилось недоверчиво-презрительной гримаской, словно она обнаружила прилипшего к подошве таракана. Чернокрылая магичка невероятным образом объединяла в себе образы всех напыщенных, злоязычных, жадных до сплетен Кручинских куриц, когда-либо отравлявших Вилее жизнь.
   Но, как известно, первое впечатление ошибочно, что Таше сразу же удалось доказать, испортив его еще больше. Первую часть боя кедошим безостановочно носилась над ареной, завывая не хуже утреннего детского хора и обстреливая противницу заклинаниями. Заклинания, как одно, были зрелищные, украшенные иллюзиями, заковыристые, и абсолютно бестолковые. Так что Вилея без труда держала оборону, хотя атаковать, никак не осмеливалась. Боялась, что парализованная на лету магичка свернет себе шею. О левитации и речи быть не могло. В первый и единственный, раз, когда Вилея попыталась перелететь лужицу, ее по косой дуге протащило над кронами деревьев и так припечатало о землю, что пришлось пролежать в лубках три месяца. Учитель Шиа тогда объяснил, что дело вовсе не в ее бездарности, а в крайне редком феномене, называемом в научных кругах магической аллергией. Это когда магическая аура отторгает какое-то заклинание, выбрасывая при этом неконтролируемый всплеск энергии. Самое обидное, что чужие заклинания подобного толка организм переносил спокойно, но стоило девушке попытаться, к примеру, сдвинуть с места жестяную кружку при помощи чар, результат каждый раз был пугающе непредсказуем. Кружка вплавлялась в стол, расплющивалась в блин о стену, неоднократно набивала заклинательнице шишки, а однажды вообще пробила крышу и унеслась куда-то в глубокий космос. В результате последнего эксперимента раздел 'левитация' занял первое место в Вилееном личном списке самых зверских способов смертоубийства.
   Таша истолковала ее сомнения, как проявление слабости, и решила рискнуть. Кедошим мягко приземлилась, сложила крылья и вытянула руки со скрюченными пальцами, выпуская столп яркого света. Вилея встретила его точно таким же заклинанием. Потоки столкнулись, полыхнув зарницей в месте соприкосновения, и слились воедино, связывая противниц нерушимыми узами.
   Толпа взревела.
   Теперь исход сражения решала не хитрость, не ловкость и не случайность. Теперь не убежать, не увернуться, не запутать иллюзиями. Победит тот, кто сильнее.
   На фоне слепящего солнца лицо Таши смотрелось сплошным черным пятном, но Вилея была уверена, что та триумфально улыбается. Еще бы. Наверняка она чья-то любимая, бережно оберегаемая дочь. С трибун ее поддерживают многочисленные родственники, съехавшиеся по такому случаю со всей империи, включая грудных младенцев, древних развалин и моль в пузатых сундуках. Она - кедошим, а значит, в отличие от Вилеи с младенчества имела талант к магии, жила в элитном районе столицы и обучалась в Академии у лучших преподавателей. Наверняка она была отличницей, самой красивой девушкой на курсе, и все в ее жизни складывалось легко. С безродной голодранкой она тоже справиться легко. Играючи.
   Вилея уже во всех красках представляла свой позорный проигрыш и хуже того довольную физиономию Советника, когда с немереным удивлением осознала, что побеждает. Это было настолько очевидно и невероятно, что у нее перехватило дыхание. Противница тоже не поверила. Взвизгнула, капризно скривив ярко накрашенные губы, да так с открытым ртом и завалилась назад. Победа!
   Вилея перевела дух и с надеждой оглянулась на судейское ложе.
   Советник отрицательно качнул головой.
   Не повезло.
   Не нашли. Значит, впереди третий тур. Подумать только, третий тур! Девушка сама удивилась, что удалось продержаться так долго. Если удастся дожить до завтра, она станет местной легендой.
   Третий тур пронесся, как арбалетный болт у виска. Архимаг Терен Рудный, угрюмый худощавый мужчина средних лет с пронзительно черными внимательными глазами, был сильным противником и встретил поражение достойно. Даже уважительно поклонился сопернице, когда с него сняли парализующее заклинание. Надо отдать должное Вилее, она действительно заслужила победу, рукоплескания трибун и восхищение в глазах Терена. Расставшись с прежними страхами, девушка, наконец, обрела обычную живость ума. Она создавала настолько сложные заклинания, и выстраивала такие блестящие тактические комбинации, что диву давались даже самые искушенные знатоки магических искусств.
   Воодушевившись победами, Вилея разделал под орех еще двух противников, уже намеренно растягивая сражения, чтобы выиграть время. Зрители были в восторге. Судьи восхищенно крякали и чесали затылки. Советник сохранял свою обычную невозмутимость, но с каждой минутой ему давалось это все труднее. Боевая группа магов из числа выбывших участников была готова, но все новости от поисковых отрядов умещались в одно слово. Ничего.
   До финала оставался последний бой, а значит угроза, нависшая над городом, могла обрушиться на головы смертным в любую секунду.
  
   Полуфинал застал солнце на полпути к закату, а Вилею на внезапном озарении, подействовавшем на нее как обух мясницкого топора. Озарение это заключалось в том, что под маской стоящего перед ней противника с вероятностью один к двум скрывается Шая. Нужно с ней заговорить, как было обещано. А как? Вилея не одну сотню раз репетировала эту речь, только язык намертво прилип к небу, не желая сотрудничать. Тем временем незнакомый светловолосый паренек, одетый во все серое первый сделал шаг навстречу. Худощавый, хрупкий, как воробышек. С внимательными темно-зелеными глазами, слегка заостренным носом и наивной детской улыбкой.
  - Вовла Чули. - Представился он, дружелюбно протягивая руку для пожатия.
  - Вилея. - Невольно улыбнулась девушка, подумав, что такая улыбка никак не может принадлежать кровожадному рехнувшемуся ассу. Так улыбаются только простые добрые люди с открытой душой и светлыми помыслами. Поддавшись очарованию, девушка сжала его ладонь в ответном рукопожатии.
   Вовла поднес девичью ладонь к губам, намереваясь поцеловать, и...внезапно впился зубами в запястье. Вилея так опешила, что пару секунд просто смотрела, как он все сильнее сжимает челюсти, выпуская кровь. Судьи, не вмешивались, ибо издалека было трудно что-то рассмотреть, к тому же мелкие повреждения вроде пощечин или тычков вполне допускались правилами. Девушка попыталась отшвырнуть безумца заклинанием, но заготовленная магия плавно стекла по надкушенной руке и исчезла. Словно корова языком слизала.
   Парень поднял на нее наглый, совершенно осмысленный взгляд и отстранился, победно улыбаясь. Вот тут на Вилею снизошли сразу два озарения.
   Во-первых, это точно не Шая. Ни один асс, даже начисто лишившись рассудка, не унизится до столь грязных приемов.
   Во-вторых, она - дура. Участники сидят по отдельным покоям, остерегаются порезов и тщательно избегают контакта друг с другом именно для того, чтобы не оказаться в таком вот положении. В положении угодившей в паутину мухи. Чары крови подобны удару в пах - в высшей степени подло, но зато эффективно. Теперь Вилея беспомощна, как та самая муха, просто потому, что не сможет больше создать ни одного заклинания. Вся магическая аура, все ее силы, до последней капли теперь принадлежали Вовле, и будут являться его неотъемлемой частью, пока он в сознании. Судя по азартному блеску в его глазах, в сон его потянет не скоро. Напился чужих сил, кровосос клятый!
   Едва не заревев от досады, девушка со всего размаху залепила кулаком в ухмыляющуюся физиономию. Парень попятился и под унизительный хохот толпы плюхнулся на спину, зажимая разбитый нос. Если до этого он собирался закончить сражение одним щадящим заклинанием, то теперь явно передумал. Вилею зашвырнуло на противоположный конец арены. Она даже на долю секунды ослепла от боли, судорожно хватая ртом воздух вперемешку с песком. Но передышка была недолгой. Огненно алая петля обвилась вокруг шеи, снова швыряя девушку через всю арену. Зрители вскочили с трибун, перегнувшись через заграждения, чтобы рассмотреть, как заклинания одно за другим пронизывают тело жертвы, словно иголки тряпичную куклу. Бледный, как мел Советник пытался что-то доказать другим судьям, но те только качали головами. Примененные чары не представляли прямой опасности для жизни. Правила Поединка не были нарушены, бой будет продолжаться до полного поражения одного из противников.
   Спустя несколько минут, магу надоело. Вилея поняла это потому, что удары прекратились, и ее милостиво оставили лежать в том же положении, в котором она упала. На зубах скрипел песок с примесью крови, перед глазами вспыхивали желто-зеленые искры, все тело саднило от царапин, кожа на шее покраснела и вздулась волдырями, но голова работала ясно, как никогда, рассчитывая формулы и выстраивая комбинации заклинаний одну гениальнее другой. К сожалению, без магической ауры, проку от этих мыслей было не больше, чем от научного трактата об оружии в разгар реального сражения.
   Зато Вовла Чули буквально лучился светом от распиравшей его энергии. Силы шести магов выплескивались наружу тусклым, как у гнилушки, но отчетливо различимым сиянием. Парень упивался собственной мощью и восхищением толпы, развлекая зрителей всякой банальной ерундой, которой чураются настоящие профессионалы, вроде бьющих из глаз молний, могильно завывающих мракобесов и зловещих кроваво-черных фейерверков, расползавшихся по защитному куполу гигантскими огненными каракатицами.
   Вообще-то, магом Вовла был никудышным. Больше всего сейчас он походил на макаку с волшебным посохом. Все заклинания выходили до того несуразными, что придумавшие их маги отплясывали в гробах тарантеллу. Единственным настоящим чудом, которое можно было записать парню на счет, было то, что ему удалось обвести вокруг пальца семь опытных магов. Наконец, вдоволь натешив свое самолюбие, Вовла вышел в центр арены и поднял над головой сцепленные в замок ладони, рисуясь перед затихшими трибунами, а потом медленно повернулся к сопернице. Пора было заканчивать.
   Вот он поставил ноги на ширину плеч, резко присел, выпучив глаза и наклонившись вперед, словно у него прихватило живот...
  - Нет! - В ужасе закричала Вилея, узнавшая эти пассы даже в столь экстравагантном исполнении. - Даже не думай!
  - Твои мольбы о пощаде смехотворны! - Вовла снисходительно улыбнулся, специально повысив голос, чтобы всем было не только видно, но и слышно, какая его противница жалкая неудачница.
  - Но я...
  - Ты презренное создание! Грязь под моими ногами! Я раздавлю тебя одним ударом острого когтя, как благородный орел ничтожного червяка!
   С этими словами маг картинно раскинул руки, завершая формулу. Но вместо того, чтобы гордо воспарить над землей, как и полагается любому уважающему себя орлу, Вовла внезапно осознал, что несется вверх с бешеной скоростью выпущенной стрелы и останавливаться не собирается.
   Пришел в себя он, обмотанный чем-то с ног до головы, на жесткой, деревянной лежанке. Затылок пульсировал острой болью, словно с интервалом в пару секунд в него вколачивали здоровенный гвоздь.
  - Я победил? - Еле ворочая языком, спросил Вовла. - Когда финал?
  - Да все уже, сынок, полный финиш. - Ехидное лицо склонившегося над ним мужчины в зеленом лекарском балахоне двоилось и колыхалось, словно отражение на воде. - Уж прости, но из Поединка ты вылетел, как пробка. Да и черт с ним, с этим Поединком, правда? Зато можешь гордиться, в моем личном списке беспринципных живучих идиотов ты первый. Защитный купол аж треснул, думал, все, в лепешку, даже скелетом новым для студиозов не разживусь, ан нет! Так, приятные пустячки. Всего-навсего сотрясенице, несколько безобидных вывихов и трех передних зубиков нет...ну, ну, ничего, ты моего племянника во втором туре тоже нехило отделал.
   Вовла мучительно застонал, закрывая глаза.
  - Не боись, кудесник, мстить не буду. - Лекарь ласково потрепал парня за щеку. - Я ж профессионал, вылечу и выпишу, не успеешь даже произнести 'сердечно благодарю, вас за чудесное исцеление, дорогой господин Зараустр Сарзус'. Сейчас вот перевязку сделаем и в общую палату. Там тебя давно покусанные коллеги дожидаются. Я им, конечно, микстуру от бешенства выдал, но они все равно какие-то нервные. Риель, хватит пудриться, тебя уже пациенты пугаются, думают, сама смерть за ними пришла! Давай, живенько подготовь мне перевязочную, составь обезболивающе заклинание и...принеси нашему орлу утку.
  
   Со стороны арены доносились крики вперемешку с ревом труб, словно снаружи бушевали вырвавшиеся из преисподней мракобесы. Девушка не возражала бы, если мракобесы заодно побрали бы этот финал, Поединок и Шаю вместе с Советником. Сейчас ворота откроются, а там - никого. Только листва на ветру тихонько шелестит и закат по небу растекается. Красота. Покой.
  - Покой. - Передразнила себя Вилея. - Вечный.
   Вот все они, эти зрители, судьи, лоточники, стражники, выбывшие маги занимаются там своими делами и не знают, что единственная их надежда сейчас стоит в темном коридоре, переминаясь с ноги на ногу, и мучается от ответственности за чужие жизни, глумливо возложенной на нее проведением. И никому, включая проведение, не интересно, что у нее даже нет диплома, что у нее разболелся зуб, разбито сердце, что натирает правый сапог, что она, в конце концов, устала, как собака, и совершенно не знает, что делать.
  - Значит, будем действовать по вдохновению. - Заключила девушка, отстраненно наблюдая, как медленно раскрываются створки, словно крылья гигантского мотылька. - По крайней мере, хуже уже не будет.
  - Прекрасная и неподражаема Вилея из Кручин! - Заорал герольд, пытаясь перекричать восторженно взревевшую толпу. - Про-о-отив! Яростного и неукротимого Нимоци Фон Ирюнгри!
   На несколько секунд свет померк, словно солнце растерянно сморгнуло. А, может быть, у девушки просто потемнело в глазах. В голове, как запертая в кладовой мышь, вальсировала одна единственная мысль, дурная и счастливая до умопомрачения.
  - Какая же ты зараза, Шая! - Задыхаясь от переполнявших её чувств, выпалила девушка. - А я ведь чуть не поверила!
  - Зря, я никогда не лгу.
   Молодой человек лукаво улыбнулся.
  - Я всего лишь озвучиваю мысли и желания, которые людишки прячут у себя в голове.
  - Он никогда бы такого не подумал!
  - Ты так в этом уверена, что готова рискнуть своей жизнью?
  - Да!
  - Наивная влюбленная дурочка. - С какой-то затаенной нежностью произнесла Шая. И на миг вместо остроносого лица молодого мага появилась морщинистая растрепанная старуха с горящими угольками глаз. - Смотрю на тебя, и вижу себя много жизней назад. Я верила ему без остатка, больше чем себе! Я готова была подарить ему весь мир, богатство, власть, славу, свою любовь, а он меня продал за кошель золотых и проеденное молью кресло главы ордена!
  - Мне очень жаль, что все так случилось. Правда.
   Шая нанесла короткий пробный удар, рассыпавшийся искрами о выставленный защитный контур.
  - Отличный щит Рагкора. Правда в том, девочка, что все они, люди и подобные им крылатые приматы, подлые, вероломные, алчные твари. Ничего, сегодня я уничтожу этот жалкий городок, наберусь сил, заручусь поддержкой отца и других ассов, создам армию из нежити и спустя пару столетий, при должном старании, на земле не останется следа от этого гнилого племени.
  - Не все такие, как Рен!
  - Да, конечно, все. - Шая плотоядно улыбнулась, медленно двигаясь вокруг девушки, нащупывая брешь в защитном контуре. - И твой носатый дружок - не исключение. То, что он наговорил тебе тогда про свои чувства - бред, не имеющий никакого отношения к настоящей любви. Жалость, сплетенная с похотью. На самом деле, он никогда не свяжет свою жизнь с безродной голодранкой, а тем более с оборотнем. Он планировал бросить тебя на первом сеновале, в первой же корчме на дороге.
   Вилея издала нечленораздельный рык, выставив вперед раскрытую ладонь. Последовал яростный обмен заклинаниями, в результате девушка осталась стоять в центре арены, а парня к обоюдному удивлению впечатало спиной в ограждение. Шая втянула ртом воздух, с опаской уставившись на противницу, словно видела в первый раз.
  - Ты злишься, потому что на самом деле, ты знаешь, что я говорю правду. - Тонкие губы Нимоци расплылись в слащавой, совершенно не подходящей ему улыбке. - Ты это знала с самого начала. Зачем спорить с очевидной истиной? Зачем отдавать жизнь за бездушного подлеца? Зачем сражаться против меня, если можно сражаться вместе со мной, как друг и соратник?
   Вилея на мгновение опустила глаза, не в силах вынести вида любимого лица, изуродованного оскалом чудовища, и тут же поплатилась, пропустив подлый удар, в мгновение ока обездвиживший ее правую руку на несколько часов. Трибуны взревели, заглушая мерзкий хохот Шаи. Но даже один вид корчащегося, словно в конвульсиях, тела Нимоци, был жуток. Казалось, душа юного мага бьется в оковах тела, не в силах совладать с чужой волей.
  - Отпусти его! - Не выдержала девушка.
   Шая склонила голову набок.
  - Он мне должен свою жизнь, малышка. Выбирай. Либо я сейчас убью тебя, перебью всех зрителей, а потом разделаюсь с твоим героем самым ужасным из возможных способов. Либо ты сейчас быстро и безболезненно убиваешь его сама. Я дам повод. Потом я подарю легкую смерть трем из тех, кого ты укажешь, и позволю тебе уйти, до начала представления. Ради меня прежней.
   Они смотрели друг на друга и молчали. Они обе знали, что у Вилеи нет выхода. Если только...
   - Это ты выбирай, Мотылек. Либо ты отпускаешь Нимоци и обещаешь навсегда забыть о мести, либо умрешь.
   Брови Шаи стремительно поползли вверх.
  - Ты рехнулась!
  - Напротив. Ты же знаешь, что даже ассы смертны. Достаточно лишь уничтожить их земную оболочку. - Белокосая постаралась придать своему голосу как можно больше жесткости, внимательно следя за выражением лица стоящего напротив существа. - Мне точно известно, что прямо сейчас элитный отряд сарим, укомплектованный полусотней лучших магов приближается к месту, где замуровано твое тело.
   Глаза Шаи расширились, ее взгляд метнулся в сторону Кручин-горы, на долю секунды коснулся нависающего над ареной склона и остановился на лице девушки, полыхнув такой лютой ненавистью, что у Вилеи подкосились коленки. В тот же миг оглушительно зарокотал гром, в небе, откуда ни возьмись, закружилось черное марево туч. Вытянувшееся из центра гигантское жало смерча легко пробило защитный купол, окутав соперников непроницаемым коконом из сплетенных потоков ветра и песчаных струй.
  - Ты ничем не лучше этих людишек, подлая тварь. - Пальцы асса полыхнули алым заревом зарождающего боевого заклинания, покрывшись ажурным узором похожим на резные листья хмеля.
   Вилея уже встречала такое плетение в книге учителя о запрещенных чарах. Могильный цветок. Мощное, смертоносное, против которого не существовало ни щитов, ни спасения. Единственный способ - встретить его таким же заклятием, и надеяться, что истлевший скелет, который непременно останется после встречи, будет принадлежать не тебе.
   Перед глазами девушки всплыл образ учителя, темный силуэт на фоне серебряной глади озера: 'Шая не сможет заставить причинить смертного зло тому, кого он действительно любит. Но только истинная любовь может развеять чары'.
   Только истинная любовь.
   Нимоци хищно улыбнулся, посылая вперед пузырящийся багряно-желтый сгусток огня, напоминающий распускающийся розовый бутон.
   Что чувствуешь, когда твое сердце превращается в пепелище?
   Что страшнее, потерять жизнь или потерять веру в близких людей?
   Что делать, если уже ничего нельзя изменить?
   Вилея присела, перекатилась вперед, погасив разъедающие рубаху искры, прошмыгнула между широко расставленными ногами соперника и нанесла свой главный удар, вложив в него все силы до последней капли.
   Столп слепящего света прочертил серебристый шлейф на фоне черного неба и окутал снежный склон Кручин-горы. Прекрасное снежное облачение, накапливаемое долгими тысячелетиями, расползлось уродливыми пятнами голых камней, за считанные секунды превратившись в жалкие ошметки. Гора содрогнулась всем телом и издала гулкий, утробный стон, не в силах пережить подобного кощунства.
   Трибуны затаили дыхание. Все взгляды, как один, устремились вверх, где на фоне черного выступа распласталось костлявое старушечье тело в полуистлевшем одеянии. Запястья, щиколотки, шею и живот несчастной обхватывали широкие металлические кольца, полыхающие всеми цветами радуги. Волшебные оковы жадно впитывали магию заклинания Вилеи, на время превратившись в разноцветные факелы.
   Шая обернулась, взвыла, и, забыв о своей неограниченной божественной мощи, бросилась на девушку с кулаками, безумно визжа, брыкаясь и пытаясь расцарапать ей лицо.
   Последнее, что запомнила Вилея было перекошенное лицо Нимоци на фоне стремительно темнеющего вечернего неба и тонкие длинные пальцы флейтиста больно сжимающие шею. Все сильнее и сильнее, пока не наступила полная темнота. Вилея уже не увидела, как бывшие непримиримые соперники встают на арене бок о бок, поднимают руки в едином движении и наносят потрясающий по силе и красоте удар, на пару мгновений превративший Кручин-гору в огромный пылающий факел. Не увидела падающего в песок бесчувственного Нимоци, наконец, освободившегося от гнета чуждого разума. Напрочь забывшего о ней в момент триумфа Советника. Спешащих на помощь господина Шеду, Олу и все семейство Бродаша во главе со Свенькой. Тающий в вышине след маленькой одинокой кометы по имени Мотылек.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Эпилог
  
   Нимоци Фон Ирюнгри, один из лучших учеников академии, потомственный аристократ и, единственный наследник многомиллионного состояния, раздвинул колючие кусты шиповника, решительно ступая на скользкий глинистый обрыв. Замешанная осенними дождями грязь алчно зачавкала, заглатывая сапоги выше голенища.
  - Так больше продолжаться не может! Ты избегаешь меня уже второй месяц. Я едва не рехнулся, пытаясь понять, почему! Я даже к озеру сходил. Один! Пешком! Ночью! Учитель Шиа мне все рассказал про Шаю и...тот последний удар, которого не должно было быть, если бы, и так далее. Да, пойми ты, что я ничего не помню. Я не знаю, почему все произошло так, а не иначе, не знаю, что считается истинной любовью у ассов с их паршивой древней магии. Но я точно знаю одно - я действительно люблю тебя, Вилея из Кручин!
   Загнанный в ловушку огромный серый зверь вздыбил загривок и, угрожающе зарычал. Но маг проигнорировал клыкастый оскал с поразительным для него спокойствием и, сделав внезапный выпад, поцеловал оцепеневшую от такой наглости волчицу в нос.
  - Прошу тебя оказать мне честь стать моей женой. Я не смогу без тебя.
  - Что-то я сомневаюся. - Девичий голос прозвучал жестко, придирчиво, и почему-то совершенно с противоположной стороны. - Стоит отвернуться, как ты уже обнимаешься с первой попавшейся вертихвосткой.
   Нимоци резко обернулся. Босоногая светловолосая девушка в простом холщевом платье стояла в десятке шагов, прислонившись спиной к стволу березы. Из плетенной корзинки выглядывали пронзительно алые, светящиеся на солнце ягоды шиповника. В золотых глазах плясали все оттенки осени.
   Волчица воспользовалась моментом и, проскочив, мимо опешившего мага, шмыгнула в лес, припустив так, что только кусты затрещали.
   Молодые люди переглянулись и счастливо расхохотались, одинаково запрокинув головы. Отзвуки их голосов поднялись над разноцветьем лесных крон, смешались со звоном листвы, и понеслись вместе с ветром в бездонное синее-синее небо.
  
  
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"