Когда еще рассвет не видно за холомом,
Он встанет раньше всех, сотрет сон руковом
С отежелевших век.
О боже, как душа устала от потех!

Закутавшись в плаще, он сядет у окна,
Слеза сползет с щеки, потом еще одна
В надежде потушить рассвета угольки.
О боже, как устало сердце без тоски!
Наплакавшись сполна, вздохнет еще разок,
Дотронется ключом и отопрет замок
В начищенном до дыр, блестящем сундуке,
И дрожь скользнет волной осколков по руке.

Но пересилив страх и мезость избежав,
Натянет на уши развесистый колпак,
Намажет на лицо улыбку во весь рот,
Наденет на язык том шуток и острот,
Вольет в себя силком задорный смех,
Чтоб излевался он при случае на всех.

И снова будет публикой любим.
И снова будут люди хохотать.
Но в мире, только он один. 
Узнает, как от смеха умирать.