Шунькин Николай Фёдорович : другие произведения.

Поцелуй

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ПОЦЕЛУЙВ классе все считали, что Светка любит целоваться. Никто не помнил, когда это началось, но все ребята, встретив Светку - на улице, во дворе, в коридоре, или в классе - считали своим долгом, в порядке приветствия, поцеловать Светку в губы. Светка, без всякого стеснения, безропотно подставляла для поцелуя свои губы, и даже удивлялась, когда менее смелые парни чмокали её в щёку. Поэтому, в классе все считали, что Светка любит целоваться... Все, кроме самой Светки, ибо она так не считала. Наоборот, она считала, что целоваться не любит. Неизвестно, что там испытывали ребята, прижимая свои губы к красивому Светкиному ротику, только Светка при этом не испытывала ничего. Поэтому она и считала, что целоваться не любит. А между тем, подруги завидовали ей, её смелости, и тому, что она, благодаря этой смелости, перецеловалась со всеми ребятами класса, и не только своего. Естественно, что почти все ребята были влюблены в Светку, и каждый из них считал, что если не вся она, то какая-то её частица, принадлежит ему. Как же! Он её целовал! Да что там целовал! В любой момент может поцеловать беспрепятственно!Старожилы класса считали для себя обязательным при встрече поцеловать Светку в губы, да и новички, следуя их примеру, очень скоро осваивали эту приятную роль.Так установилось само собой, что ребята класса были градуированы по рейтингу Светкиных губ, и на мальчишниках только и было разговору, кто целует Светку чаще других, кто дольше задерживается в поцелуе, кому удалось продвинуть ей в рот язык, кому она ответила на поцелуй. И только Светке всё было ни по чём. Она никому не отвечала поцелуем, не разжимала губы, не задерживалась в поцелуе. Она вообще не любила целоваться!Опять же, сейчас невозможно установить, кто из ребят первый сказал, что переспал со Светкой. Скорее всего, прямо этого никто не говорил. Один вскользь обронил, что вчера был у неё до двух ночи, другой сказал, что заночевал с ней на даче, третий похвалился, что тискал её, пока не потеряла сознание, а потом... Четвёртый намекнул, что делал с ней всё, что хотел, не уточняя впрочем, чего он хотел, после чего сам собой напросился вывод, что Светка легкодоступна, и теперь каждый считал своим долгом похвастать победой над ней. И уже на перемене, в туалете, можно было услышать мужской разговор: ћТы с ней спал?Ћ - ћНет... А ты?Ћ - ћТоже нетЋ. - ћВот проститутка!Ћ - по чисто мужской логике замечал один из ребят.Светку вызывали к директору, разбирали на педсовете, грозили исключить из школы, а она только смеялась в ответ: ћЧто вы мне суёте эти бумажки! Ни в одной из них не написано, что нельзя целоваться!Ћ - и она бросала на стол ћУстав школыЋ, ћПравила внутреннего распорядкаЋ, ћПравила поведенияЋ, и прочие нормативные документы.Людская молва, что морская волна. Докатилась она и до Светкиных родителей. Мать была в шоке, пыталась усовестить Светку, наставить на путь истинный, но Светка не принимала её всерьёз, отшучивалась: ћОт поцелуев ещё никто не умер... От поцелуев меня не убудет... От поцелуев дети не рождаютсяЋ. - ћДа если б только поцелуиЋ, - искоса глядя на Светку, осторожно говорила мать. Но Светка успокаивала её: ћНе волнуйся, родительница. Сейчас в стране стопроцентная спирализация!ЋМать знала, что со Светкой ей спорить не под силу, и несколько ночей терроризировала мужа...Отец целовал дочь три раза в день: утром, провожая в школу, днём, возвращаясь с работы, и на ночь, укладывая её спать. Но, в последнее время, ему всё чаще приходилось ограничиваться одним поцелуем - утром, так как Светка начала возвращаться домой, когда он уже спал. Но за семнадцать лет в поцелуях дочери он не заметил никаких перемен: губы трубочкой, по-гусиному выгнутая шея, лёгкое прикосновение к его губам - и она уже захлопнула за собой дверь. Поэтому байкам про Светкино распутство он не верил. Но жена продолжала настаивать, и он, вопреки своему жизненному кредо, отважился на неприятный разговор с дочерью. Увы, разговора не получилось: ћТебе не надоела слава, которая идёт о тебе по всему городу?Ћ - ћПа, ну как может надоесть слава!Ћ - ћЭти разговоры...Ћ - ћТы хочешь сказать - сплетни?Ћ - ћДыма без огня не бываетЋ.Светка уже собралась уходить, держась за ручку, стояла в дверях - высокая, стройная, красивая, а отец, выходит, задерживал её своими разговорами... ћОбещаю, что ты первый узнаешь, когда я потрахаюсь!Ћ - губы свернулись в трубочку, шея выгнулась, как у гусака, лёгкое касание губами его губ, и хлопок закрывшейся двери...ћНу, что, поговорил?Ћ - вечно чем-то недовольная жена вышла к нему в прихожую. - ћПоговорил... Всё это сплетниЋ. - ћКак бы эти сплетни она тебе не принесла в подоле!Ћ - ћЯ ей верюЋ. - ћНу - нуЋ - только и сказала жена, отправляясь на кухню греметь кастрюлями.А Светка забыла об этом разговоре раньше, чем на седьмой этаж пришёл лифт. И жизнь её шла по-прежнему. Она никак не реагировала на разговоры о том, что переспала со всем классом... Ребята по-прежнему лезли к ней целоваться, и она по-прежнему подставляла им свои губы, даже не подозревая, что в классе есть ученик, который ни разу её не поцеловал... А он, этот ученик, вот уже года три, с
  
  
  ПОЦЕЛУЙ
  
  В классе все считали, что Светка любит целоваться. Никто не помнил, когда это началось, но все ребята, встретив Светку - на улице, во дворе, в коридоре, или в классе - считали своим долгом, в порядке приветствия, поцеловать Светку в губы. Светка, без всякого стеснения, безропотно подставляла для поцелуя свои губы, и даже удивлялась, когда менее смелые парни чмокали её в щёку. Поэтому, в классе все считали, что Светка любит целоваться... Все, кроме самой Светки, ибо она так не считала. Наоборот, она считала, что целоваться не любит. Неизвестно, что там испытывали ребята, прижимая свои губы к красивому Светкиному ротику, только Светка при этом не испытывала ничего. Поэтому она и считала, что целоваться не любит. А между тем, подруги завидовали ей, её смелости, и тому, что она, благодаря этой смелости, перецеловалась со всеми ребятами класса, и не только своего. Естественно, что почти все ребята были влюблены в Светку, и каждый из них считал, что если не вся она, то какая-то её частица, принадлежит ему. Как же! Он её целовал! Да что там целовал! В любой момент может поцеловать беспрепятственно!
  Старожилы класса считали для себя обязательным при встрече поцеловать Светку в губы, да и новички, следуя их примеру, очень скоро осваивали эту приятную роль.
  Так установилось само собой, что ребята класса были градуированы по рейтингу Светкиных губ, и на мальчишниках только и было разговору, кто целует Светку чаще других, кто дольше задерживается в поцелуе, кому удалось продвинуть ей в рот язык, кому она ответила на поцелуй. И только Светке всё было ни по чём. Она никому не отвечала поцелуем, не разжимала губы, не задерживалась в поцелуе. Она вообще не любила целоваться!
  Опять же, сейчас невозможно установить, кто из ребят первый сказал, что переспал со Светкой. Скорее всего, прямо этого никто не говорил. Один вскользь обронил, что вчера был у неё до двух ночи, другой сказал, что заночевал с ней на даче, третий похвалился, что тискал её, пока не потеряла сознание, а потом... Четвёртый намекнул, что делал с ней всё, что хотел, не уточняя впрочем, чего он хотел, после чего сам собой напросился вывод, что Светка легкодоступна, и теперь каждый считал своим долгом похвастать победой над ней. И уже на перемене, в туалете, можно было услышать мужской разговор: "Ты с ней спал?" - "Нет... А ты?" - "Тоже нет". - "Вот проститутка!" - по чисто мужской логике замечал один из ребят.
  Светку вызывали к директору, разбирали на педсовете, грозили исключить из школы, а она только смеялась в ответ: "Что вы мне суёте эти бумажки! Ни в одной из них не написано, что нельзя целоваться!" - и она бросала на стол "Устав школы", "Правила внутреннего распорядка", "Правила поведения", и прочие нормативные документы.
  Людская молва, что морская волна. Докатилась она и до Светкиных родителей. Мать была в шоке, пыталась усовестить Светку, наставить на путь истинный, но Светка не принимала её всерьёз, отшучивалась: "От поцелуев ещё никто не умер... От поцелуев меня не убудет... От поцелуев дети не рождаются". - "Да если б только поцелуи", - искоса глядя на Светку, осторожно говорила мать. Но Светка успокаивала её: "Не волнуйся, родительница. Сейчас в стране стопроцентная спирализация!"
  Мать знала, что со Светкой ей спорить не под силу, и несколько ночей терроризировала мужа...
  Отец целовал дочь три раза в день: утром, провожая в школу, днём, возвращаясь с работы, и на ночь, укладывая её спать. Но, в последнее время, ему всё чаще приходилось ограничиваться одним поцелуем - утром, так как Светка начала возвращаться домой, когда он уже спал. Но за семнадцать лет в поцелуях дочери он не заметил никаких перемен: губы трубочкой, по-гусиному выгнутая шея, лёгкое прикосновение к его губам - и она уже захлопнула за собой дверь. Поэтому байкам про Светкино распутство он не верил. Но жена продолжала настаивать, и он, вопреки своему жизненному кредо, отважился на неприятный разговор с дочерью. Увы, разговора не получилось: "Тебе не надоела слава, которая идёт о тебе по всему городу?" - "Па, ну как может надоесть слава!" - "Эти разговоры..." - "Ты хочешь сказать - сплетни?" - "Дыма без огня не бывает".
  Светка уже собралась уходить, держась за ручку, стояла в дверях - высокая, стройная, красивая, а отец, выходит, задерживал её своими разговорами... "Обещаю, что ты первый узнаешь, когда я потрахаюсь!" - губы свернулись в трубочку, шея выгнулась, как у гусака, лёгкое касание губами его губ, и хлопок закрывшейся двери...
  "Ну, что, поговорил?" - вечно чем-то недовольная жена вышла к нему в прихожую. - "Поговорил... Всё это сплетни". - "Как бы эти сплетни она тебе не принесла в подоле!" - "Я ей верю". - "Ну - ну" - только и сказала жена, отправляясь на кухню греметь кастрюлями.
  А Светка забыла об этом разговоре раньше, чем на седьмой этаж пришёл лифт. И жизнь её шла по-прежнему. Она никак не реагировала на разговоры о том, что переспала со всем классом... Ребята по-прежнему лезли к ней целоваться, и она по-прежнему подставляла им свои губы, даже не подозревая, что в классе есть ученик, который ни разу её не поцеловал... А он, этот ученик, вот уже года три, с восьмого класса, незаметно наблюдал за Светкой, любуясь каждой чёрточкой её лица, каждым изгибом фигуры, формой её груди, стройностью ног, и долгими бессонными ночами воспроизводил дневные впечатления на бумаге, так что за три года эскизов с изображением Светки в разных ракурсах набралось на хорошую выставку.
  Если бы Светка незаметно пробралась в его комнату, она бы обнаружила резкую перемену в содержании его последних картин: на них оказал большое влияние тот период в жизни Светки, когда ребята, хвастаясь друг другу своими мнимыми успехами, на все лады расхваливали Светкины прелести. На последних картинах Светка представала то с одной обнажённой грудью, то с обеими, а то и вовсе без одежды. На нескольких картинах Светка увидела бы, как автор этих секретных, никому не известных картин, целуется с ней. По замыслу художника, Светка выглядела на них не гусыней с вытянутой шеей и губами трубочкой: она изгибалась, вся подавалась вперёд, половиной своего тела вливалась в тело художника, образуя с ним одно целое существо, и губы её срастались с его губами. Но Светка не видела этих картин, и когда неизвестный художник, подстрекаемый однокашниками, решил, наконец, поцеловать её, она, по обыкновению, вытянула гусиную шею, свернула губы трубочкой, и подставила их для поцелуя.
  То, что произошло позже, ошеломило Светку, и сбило её с толку. Его губы были влажными и горячими, а язык - жадным и дерзким... Светкины губы приоткрылись, зубы произвольно разжались, давая возможность языку свободно войти внутрь, а последовавшие за этим вращательные движения языка внутри её раскалённого рта, лишили её остатков сознания. Светка не находила в себе сил, чтобы выйти из этого поцелуя, не понимала, что с ней случилось. Потрясённая происшедшим, она не могла поверить, что её бесчувственное тело, до селе равнодушное к мужским ласкам, способно испытывать такие неземные наслаждения от обыкновенного поцелуя. Ей казалось, что она попала в водопад, и летит с огромной высоты в бездну. Колени её подкосились, и она повисла на художнике, едва успев охватить его шею своими руками...
  Разумеется, это не осталось незамеченным. В классе все сразу всё поняли. А поскольку Светка была свойская девчонка, по негласной договорённости, шутить над ней никто не стал. По всё той же негласной договорённости, ребята прекратили хвалиться "победами" над Светкой, безропотно уступив её художнику... Но он-то о Светке "знал всё", и, несмотря на свою великую любовь к ней, не мог переступить через общественное мнение, и за два месяца до выпускных экзаменов перевёлся в другую школу.
  Отец обнаружил перемену в Светке на следующий день после "того" эпизода. Провожая дочь в школу, он подставил ей губы для поцелуя и... За Светкой уже давно захлопнулась дверь, а он всё стоял в прихожей, и водил указательным пальцем по своим губам. То был поцелуй не ребёнка, но женщины! А когда Светка вернулась домой, против обыкновения, рано, и выглядела чернее тучи, разговор напросился сам собой: "Пиджак я снял, а жилетку оставил... Если хочешь - можешь выплакаться". - "Он тоже считает, что я проститутка". - "А ты скажи ему, что это не соответствует действительности". - "Много чести... И потом, он ушёл из нашей школы". - "За два месяца до экзаменов?" - "При мне он без меня не может, а быть со мной при них не хочет", - нараспев произнесла Светка. - "Переведись и ты в ту школу". - "За два месяца до экзаменов? Не переживай. Всё равно как-нибудь будет, потому что ещё никогда не было, чтобы не было никак!" - И Светка, вся без остатка, отдалась учёбе... Но с ребятами больше не целовалась. Да и они не лезли к ней с поцелуями, чувствовали свою вину, знали, что художник покинул школу из-за их болтовни.
  Два месяца пролетели быстро, и, поздравляя одноклассников с успешной сдачей выпускных экзаменов, Светка, как и прежде, без стеснения целовала всех подряд: вытянутая по-гусиному шея, губы трубочкой, и лёгкое прикосновение к губам, - отмечая для себя, что поцелуи эти не имеют ничего общего с тем, единственным поцелуем художника, запомнившимся на всю жизнь.
  Уже на третьем курсе института до Светки дошёл слух, что художник женился. Она восприняла это известие спокойно: в институте у неё было много друзей, со всеми она, как и в школе, целовалась - не в подъезде, не под лестницей, не в тёмном углу, как её подруги, а в аудитории, в холле, в коридоре, прилюдно, - но такого поцелуя она не испытала ни разу. И если мать её, довольная поведением дочери, была за неё спокойна, то отец, напротив, переживал за Светку. Тот единственный поцелуй ни разу не повторился, и это его беспокоило. Девушке двадцать лет, а она, при таких внешних данных, не имеет парня!
  Но не имела она его ни в двадцать два, ни в двадцать три, ни, даже, в двадцать четыре года. А двадцатипятилетие Светки совпало ещё с двумя событиями в её жизни: она защитила кандидатскую диссертацию, и их старый дом снесли, предоставив в микрорайоне просторную трёхкомнатную квартиру. День рождения Светка отмечала на кафедре, защиту диссертации - в ресторане, а новоселье, как и полагается, решили отпраздновать в новой квартире, спустя неделю после въезда. Два дня принимали родственников и друзей, а на третий день, когда поток гостей иссяк, изобретательный Светкин отец рассовал в почтовые ящики всем жильцам подъезда пригласительные билеты, объясняя это тем, что знакомиться надо со всеми соседями сразу: "А то я в том доме прожил тридцать лет, да так и не познакомился со всеми жильцами своего подъезда".
  Поскольку дом заселен был ещё не полностью, вечером в их квартире собралось, вместе с детьми и стариками, всего человек двадцать. Гремела музыка, велись весёлые разговоры, в основном на тему получения квартиры и переезда. Все были веселы, радостны, шумливы. И только Светка, отец это не сразу заметил, была, как натянутая струна. "Ты ничего не хочешь мне сказать?" - выбрав свободную минуту, спросил её отец. "Он здесь..." - Отец, почти не задерживаясь, прошёл мимо Светки, окинул взглядом комнату. Ну, конечно! Как же он раньше не заметил! На него просто нельзя было не обратить внимания. Он, явно игнорируя свою жену, которая безуспешно пыталась вытащить его из комнаты, пожирал Светку глазами. Невысокий... Нескладный... Некрасивый... Неуклюжий... Чем он мог её привлечь? Неужели... Он вспомнил "тот" поцелуй дочери, и машинально провёл пальцем по губам...
  Между тем жена художника, отчаявшись увести его домой, демонстративно хлопнула дверью, и ушла. Как по команде, начали расходиться остальные гости. Не желая покидать организованное для них веселье, расплакались дети. Воспользовавшись суматохой, художник взял Светку за руку, вывел на балкон, и впился в неё своими ядовитыми губами, словно пытаясь проверить, не изменилось ли что в ней за эти годы. Светка потеряла сознание... Она попала в тот же водопад, и её невесомое тело полетело, как ей показалось, не вниз, а вверх, к звёздам, в космос, в неведомые доселе миры, колени вновь подвели её, и она без памяти рухнула в объятия художника. А его жена всю ночь прошагала из угла в угол в своей новой квартире, не осмеливаясь сходить за мужем, смутно догадываясь, что это новоселье будет иметь для неё роковой исход.
  Светкин отец не раз бросал косые взгляды на балкон, и каждый раз видел, что влюблённые, или безмятежно целуются, или, держась за руки, смотрят друг другу в глаза. Наконец, Светка перехватила его взгляд, вошла в комнату, отвела отца в спальню, уложила в кровать и, пожелав спокойной ночи, поцеловала тем самым, восьмилетней давности, поцелуем... А утром отец прочитал лежащую на столе записку: "Па-Ма! Простите. Мы уехали. Подробности письмом".
  Художник, назло Светке женившись на нелюбимой и не любящей, зато невинной девушке, прожил с нею пять лет. Но, увидев Светку, понял, что кроме неё никогда никого не любил. А когда, слившись с ней в поцелуе, потерял сознание от божественного наслаждения, решил простить Светке все её школьные, а заодно - институтские и аспирантские, грехи, и сбежать с ней на край света.
  В неведомую дальнюю дорогу Светка отправилась, в чём была. Художник, забежав на минуту к другу, прихватил с собой огромный тяжёлый кофр, наполненный, как в последствии оказалось, картинами, изображающими Светку во всех видах, позах и ракурсах. Светка с удивлением рассматривала эти шедевры искусства. И если грудь, бёдра, живот и спина имели мало сходства со своими аналогами, то губы, сладострастные Светкины губы, были изображены не в одной сотне экземпляров: дудочкой, трубочкой, колечком, овалом, открытые, закрытые, сжатые, вытянутые, улыбающиеся, смеющиеся, строгие, как в одиночестве, так и в паре с губами художника. Светка, перецеловавшаяся со всеми встречавшимися на её пути мужчинами, даже не подозревала, что губы могут играть такую важную роль, а поцелуй - самое главное событие в её сексуальной жизни.
  Впрочем, в этом она убедилась позже, а пока, Светка, просто и непринуждённо, как это умела делать только она, сообщила ошалевшему от этой новости художнику, что она, несмотря на многочисленные пересуды относительно её поведения, до настоящего времени сохранила свою невинность.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"