Броня!
Она была ярко рыжей, синеглазой, и некрасивой. А почему это все должны быть красивыми? Природа свои предпочтения имеет, указывать не надо, природа сама решает, кто ей нужен. Красивые женщины - слабые мужчины. Нация сглаживает недостатки, небо исстари осведомлено, куда надо идти большой наций.
Китай, ...ай-ай. Ай! - пребольшая нация. Всегда торговый путь китай-цу, земля мало небо много. Труд и торговля гнездо успеха. Обними Китай, многим станешь! Богатый Китай, бедный Китай шёлковую дорогу топчет, правду ищет. Юля тоже топчет рынок, ищет работу, хочет свить укромное гнездо, начало мира желает нащупать. Домашний очаг - жизнь созревшим людям носит, у Юли в глазах теплота и плач плавают. Мужа крепкого присматривает себе Юля, детям укрытие ищет. Расписными мыслями ласкает женщина цветы сладкой жизни, сказочные сны видит. Плохо, когда одна; мужа давай.
Русская женщина желает иметь мужа, даже если он ей вовсе не нужен.
Нет плохой наций, - думает Юля, - есть хороший муж и хорошие дети! Для женщины муж - орден на груди, сиять должен. Китайский муж - китайские дети. Русская женщина Чжунго украсит.
Китайцы вовсе не русские, и русские никак не похожи на китайцев: душа людей упряма и жертвенна как красный мак, дорогу мятежной крайности порознь ищут; способные к смелости и благородству - бедой отбираются.
В великую войну, лучшие мужчины наций убиты в боях. Раненные, позже умрут от ран и безысходности, зажаты в тисках секретарской изморози. Ослабла нация, неспособны потомки победу удержать, утвердились - уничижением пробравшиеся в управление:
Говорят то, что хочет слышать народ!
Делают то, что хотят миллиардеры осилить!
Юн Хань вовсе не миллиардер, он торгует бронированными дверьми. Усердную нацию свою везде утверждает, со стороны наблюдает войну. Северная нация мужественных не почитает, избиение мужей власть надумала, Юлю без мужа оставили.
Может быть, по-другому иные думают, нууу... это тоже достойные мысли. Раса не мешает превозносить всесилие и святость плоти. Благородная нация большими землями одарена, волю - простором меряет.
Главное слово для женщины мама; по-китайски тоже мама. Спроси: выдающуюся оперную певицу, знаменитую актрису, олимпийскую чемпионку, главу правительства, обыкновенную нищую, наследственную миллиардершу, и даже вторую секретаршу ЦК КПК: какое самое выдающееся событие и явление её жизни? Непременное желание в люльку ляжет: первое главное событие - рождение ребёнка! Остальное время течёт мимо жизни, не нащупывает женщина одинокую радость, родовые опережения ей нужны.
А то, можно подумать, сами не знаете. И Юля давно знает: невозможно обмануть женское назначение.
У Юли обычное природное стремление - стать чье-то женой, и матерью стать. Ход жизни путано ищет долю. Рынок большой, ходить много надо, работа надо, где та участь, что от жизни прячется . Шёлковый путь привёл! Ходя Юн Хань её судьба - китаец Юра чужой человек, пламенно обнимает далёкую страну Джунго. Россией тоже хочет дорожить. Замуж бери: русский мужик разноголосо любит, своя женсчия-нь плохо любит, много краса, даром всему миру красота раздавай; выкуп не надо - так бери!
Ходя Юн для Юли юань-фэнь - стечения жизни. Ходя, возраста не имеет, худощав, рост не высокий, гладкое чистое лицо содержит обыкновенную китайскую сосредоточенность, думает он тоже по-китайски - хитро. Китаец желанием молод, везде ходил, много торговал, жениться много можно. Содержать жену можно - небом указанный шаг ловить давай. В Россию бронированные двери Юн Хань привозит. Бери недорого двери.
- Родина далеко, Юля близко, совсем тёплая потеха, не шеннью; русская жена большая удача. Китай скажет надо! Мама скажет надо! Продавать металлические двери очень, очень надо, продавать товар много и много. Дёшево продавать, дешеви-иить - выгода есть мало. Квартира есть, выкуп нет. Жить на вся земля - да! Везде базар, хороший Китай, плохой Китай - везде Китай. Базар, где торгует Юн Хань - 'Китайский рынок' называется, со всех сторон огорожен; на главных воротах висят большие не похожие на иероглифы буквы. Плати аренда!
Товара много, будет ещё больше, хочешь мало - мало бери, дрянь товар - малая цена. Пригодности тоже мало, рыхлые свойства несут предметы из красной фабрики. Чхабудо - тяп-ляп делал, дёшево даёт, малая выгода - большое достижение. Китай большой. Пусть Юля торгует.
Китай лавка на весь мир. Любишь джишёвый Китай? Давай. Россия опасно! Мафань - подкуп везде. Китай бурлит, шум, пыль, скрежет, везде труд, упорно трудится нация. Кредит даром давай, мало взятка давай - много доход бери, выгода выжидай, люби Китай.
Каждому китайси-цу - торговать, и везде торговать. Россия везде запрет, взятка надо, только мафия можно. Нет недостатка в китайских подделках, прошлая бедность не порок. Взятка всучи, деньга криво ходи. Ай, Китай взятка плохо - расцтрел можно!
Недорогой товар везде потребность находит, всех победит малая цена. Хороший продукт - потом. Хорошая цена? - тоже потом. Бедный покупатель настороженно смотрит, дешевизна совсем неплохо - в глазах разваливается производственный довод. Трухляво сделано - прибыль всегда! Зачем хотела мало цхена. Россия богата-иья-я! Народ мало, бедствий много. Китай очень знает бедность, братство неимущих крестьян долгая быль. Много веков нищета бродит - это сьо-хорошо! Неудача - хлыст успеха. Китай идёт: своё видит, своё везёт. Бронированные двери, которыми торгует китаец , малый, очень малый вес имеют. Лепесток металл - тонкая выгода. Очень мирный Китай, всем работа даётх-си, жизнь даёт. Коммунизм - броня.
Торгует Юля бронированные китайские изделия, плохой товар. А Китай хороший! По-китайски думает, пискляво китайские слова произносит, почти китайская женщина; природа снова задумала улучшить своё изобретение. Для хорошей жены - муж плохим не бывает!
- Что она сказала?..
Две родины имеет Юля, мужа имеет, дети русскими китайцами бегать будут, далёкое счастье обретёт сшитая раса, это ли не жэкауо - совсем китайское очарование.
Юн Хань скребет челюстью: - Си-цу, китай-цу, - Юля смотрит на крепкие китайские зубы, кажется, их улыбка и милость, не нуждаются в лишние расходы, ходя, имеет явный посыл, по-китайски жену обнимать хочет. От того губы краснеют, становится необыкновенно хорошо и Юля снова восклицает: - Броня! - хвалит громадному клиенту прочные замки и петли китайских дверей, - дёшево бери.
Хозяин Юра сосредоточен, сидит за столом в глубине длинного контейнера заставленного узорными дверьми, резиновой ладонью на длинной палке, яростно убивает мух, испытывает к ним отвращение. Издалека он внушителен, вблизи ласков. Посильный труд не вызывает злобы.
В западающем потерянном рассудке: Китай - рис и чай. Чина чайная страна, высокомерное европейское пренебрежение - худомыслие дрянное.
Для России - Китай Поднебесная. Ценит Китай русских женщин. Русские женщины желанный товар, совпадение интересов бдят. Близость есть! - сторговаться можно...
Чжунго, чужим гарантий не даёт, Китай страна осмотрительная: гражданства нет - место мало! Нет места - самих много. Давай-цзы, много другая земля давай, ещё хочешь. Тянь-ся повсюду. Зачем русский муж? - Лежать любит, пить любит, бить любит. Плохо!
Юля в китайскую сторону масляно смотрит, глаза сужаются, когда думает о Китае. Россия брошенная войной земля, мужа не даёт, в головах болото, мысли торф - палкой проткнуть можно. Китай чугун, уголь и дым, броню плавит, жёлтая земля надёжнее рыхлых воображений. Упрямо работает Китай, низкую цену всюду возит, цветную мечту даёт.
Мао Цзэдуна не даёт, Линь Бяо и Джоу Эньлай нет-нет, нельзя трогать, Дэн Сяопин всегда есть - самим нужен. Сталин сильно был, очень хорошо давай. Плохо мёртвых убивать. Личности не имеют прошлых испытаний.
И беда, когда человек глупый - о разумном человеке рассуждает.
Китай великое начало, долго-долго вождя почитает. Сталин коммунизм дал, Мао дал, оружие твёрдо дал, красное знамя высоко, высоко поднял; расцвет Китаю предрёк. Цветная плёнка дорого-дорого, цветное кино смотри, свысока коммунизм провозглашай, семьдесят лет наблюдай. Мао наблюдай. Имей только нужное мнение: всегда и всегда неси волю вождя.
Великий командующий Мао навсегда! Чин Кайши - нет. Вождь - вечное земное благо. На небе молись кому угодно - на земле только вождю. Чжунго навсегда. Коммунизм долго и долго. Китай не забывает прошлое величие, туго раздвигает двери, протиснуться ай-ай. Красным китайским коммерсантам быстро подняться надо - коммунизм золото, государство тоже золото. Раздвигайся мир - Китай пришёл.
Россия всегда сильно, сильно портится, сильных затмевает, никчемных пестует; быстро взобравшиеся - сами в разломе, перину мягкую берегут, ищут капитализм, удовольствия ищут, убегают от назидании, и непонятно что за ветошь под ними постлана. Был Вождь. Нет вождя, убежал вождь. Китай не убежал: редкоземельный метал и кремень - долина плодородия. Всё что пользу содержит - Чжунго хранит. Не даёшь? Сам тихо возьмёт. Ай, труд-ай, Китай умный, расчётливый барыш носит. Крестьянин Ли во все времена значимый человек: долго голод долил, без воды и пищи сто лет сидит, любит возделанную землю, хочет много воды, много риса, из слёз и пустыни делает радость глазам, во всём пользу ищет Ли: капля росы, и ту старается в урожай поместить. Китайские усердия кремень о кремень ударяют - искры летят, Джунго - везде и всегда пребольшой.
На больших стройках, в затерянных окраинах, в лесах, на заброшенной ниве, в золотых жилах подземелья, в невидимых атомах, наночастицах, чипах и микросхемах - иероглиф везде-везде помогает. Скрытым замалчиваемым поползновением незаметно втискиваются всемогущие красные конверты китайских юаней. Обогащенная личность тепло солнца ласкает, созидание находит, деятельность каждого крепит, каждый китаец неослабный источник всеобщего наличия и благоденствия. Джунго долгострадающая измученная земля . Цзяньхау был? - очень был. Очень русское уважение: старший братх был; неровня китай-си есть. Другой появился; упустил и снова нашёл. Земля красива пестротой замысла.
- И где многообразная русская литература? Где советская культура? Спряталась, затаилась... Ничего нет. Миллиардер есть.
Ущерб сущности выплыл - пропало главное русское преимущество. Другая металлическая страна нашлась. Совсем дрянь-товар пришла? Юн Хань, шестерни далёкого управления не ощущает, бронированные двери хорошо и хорошо, больше Россия не надо - свой Вождь есть!
Для Юли, кроме любви и денег ничего не надо, на линиях ладони Китай выпадает. Даёшь Китай! Америка далеко - хороший товар надо. Юн Хань только Россия. Китайцы чёрного железа не боятся - сами железные. Китайцы в Америке никогда не умирают.
И уже нет в России народной экономики, стёрла свой ударный труд передовая наука, русская экономическая академия Китай открыла. Ден и Китай - две дракона одного благополучия. Производственные отношения помирились. Производительные силы не устали. Невиданное направление дорогу ищет. Капитализм в социализм вмещается. Китайскому сердцу пригодна усталая Россия - для всех всё есть. России для себя нет, либерал есть, эгоизм много, наука мало. Невозможно забыть и обойти необходимую науку. Переходная теория русской экономики китайскую пользу изобретает.
России, не нужна твердынь науки. Мысль - в Китае крылья находит. Слабая Россия - уныние Поднебесной. Юн чисто по-русски сказал:
- Нэ давай пьхерестройка, не надо гхласность-тьху! Русские и китайцы братья навеки!
- Тоже сказанул, в России: научные расчёты лишнее увлечение, разграбление без науки обходится. Народ не туфу - народ торф. Жирует власть на разбойной валютной дороге, хитрит, подачками и грабежами живёт: роскошь завозит, барахло завозит. Даром золото и науку вывозит Россия. Омут образовался. И куда не посмотришь - всё чужое. Кого не спросишь - ничего не знают. Нет пути подлинного: себялюбие есть, пренебрежение есть, миллиард есть, 'Имя' есть - государства нет.
- Может царь не настоящий, Имя не то носит?!
Хаос всё разъедает, нет системы, нет учения, нет превосходящего главенства, везде разлад бушует. Беда сама себя находит. Ждут. Юля ловит обман жизни, выгода русская мимо уплывает, китайские доходы расписывает русская женщина. Бронированные двери легче позолоченного браслета, что подарил ей Юра. Теряет Россия своё начало, куда ни посмотришь брешь: нефть давай, чернозём есть много, много лес надо, газ давай, всё давай... Китай отчуждается от скрипа запретных ворот, русские недра на молекулы расщеплять можно, выкачивать много и много. Хорошо когда чужая глупость поверх Уссури плывёт - много выгоды ловить можно!
Ай, яй, яй, плохой торговец Россия. Для человека власти взятка миллион - хорошо; миллиард родины - обуза. Личный миллион - больше державного миллиарда. Миллион бери - глубинные недра давай. Миллиард бери - остров Даманский давай. Много давай - драгоценный Чжэньбао совсем будет. Разваливается русское владычество, пестует власть ожиревших, напрягаться не надо, именины живота празднуют русские чиновники - всего много и Чина рядом, деньги хранить можно.
Китай не виноват, Юля, оладьи и пирожки печёт, пельмени умеет крутить, жёлтое тесто мягкое, и ладони жёлтеют от теста. Юра полнеет, и вдруг, ни с того ни со всего, как заорёт: - Продажная Россия проваливай!
Неприветливые, невысказанные мысли к Юле заползают. Закрадываются нелепости, глаза тускнеют, дремотнее с каждым днём смотрит на неё китайский мир, никто её не защитит, нет в России смелых мужчин.
Большая сила издалека наблюдает мир, тайно расписывает состояния покорённого века. Сам знаешь: плохая власть руки умывает, лукавство везде сидит. Зачем Россия? - мало умеет. Новый континент всем миром управлять умеет. Валюта Нового Света богатства умножает, успевай числа перемещать. Материк перемещай, Тянь-ся - весь мир.
Скрытые враждебные лабораторий давно изобретают заразу, напускают порчу, уязвимый китайский геном ищут янки, слишком много китайцев - излишество вида распространяется. Юн, дрожью ловит опасность, Юля тоже ёжится. Главный китайский Кормчий тайные сведения собирает. Испугались напыщенные, оживление и бурлящую жизнь даёт миру Чина. Злится Зелёная массивная суша, ропщет; от выведенного микроба кенгуру помирать начинают, пропал злой замысел. ...И всё небо Китая огнями весёлого пороха залито, танцуют нарядные китайские улицы.
А ну быстро зарядку делай! Кунг-фу развивай. Совершенство будет вялое без мышечного колыхания. Здоровое ощущение никогда не забывай. Старик Конфуций смотрит! Китай: праздник спорта, здоровья, и воспитание духа - для Чжунго вечное счастье. Китайцы тихо города заселяют, везде железные китайские двери скрипеть должны.
Юля, бронированные двери, рассыпанному строю открывает. Все большие и малые домостроения оковывают новые квартиры лёгкой китайской бронёй. Старые дома меняют оббитое дерево на китайский металл. Россия оплетена тонкой китайской бронёй. Стальной лепесток не Великая стена, ножом резать можно. Зачем берёшь дёшево. Мелкхко пхостлано... - ну тогда бери!
Подделка - шоколадная обвёртка; шань-джао - любимая конфетка уговора. Чжунго: побуждение к действию, непреклонность и упорство. Бусы бери - Китай прислал.
Юн знает, каждый китаец войн своей печали и скиталец жизни, крылья тысячелетий не придумали бога - Вождь бог! Конфуций бог! Безмятежная теснота постоянный выбор. Другая сторона - другой мир, религий много. Оплывшие от безделья выискивают подношения, успешные триллионеры на острие удачи забрались, бушует шабаш мировых финансовых чудищ. Красное знамя всех раздражает. Китай ждёт. Превышающие истину - не нужны дракону. Тягостный надоедливый мир неудобен исполнителю Неба. Мир давно испортился. Юн внизу. Джунго с высоты смотрит...
- Хороший чай растёт?
- Всегда хороший!
- Дрянь товар - делает Чина!
- Зачем дрянь берёшь?
- Другого писания нет! Тысячу лет иероглиф строгий висит, разные чёрточки - мысли различные водят, кричат мысли. Духота края кричит, пыльный буран степи кричит, горы, и океан ветреным разладом веют. Вольный китаец, невольный китаец - везде труд порождают. Коммунизм пришёл - привычку приспособил.
- Китай хар-росьсио, Юля очень иесть, торговать тоже много много натьдобно. Россия! что тебе надо? - китайски товар надо! Бери.
- Не веришь? Попробуй подсмотри: Юля выручку считает. Когда ладони деньгами полны, каждый день труд и праздник. Нет пустых забот. Доход Китаю давай!
Из выгаданного положения - горы золота нарабатывает страна, прибыль из возможного благоразумия ползёт. Китай, не позволит преимущество портить. Достижения социализма! Недостатки капитализма! - упразднены недочёты. Юля слушает и грустно смотрит: Россия хорошая картинка, бронированные двери всюду поскрипывают, отсутствие убеждений не даёт сопротивления, мало надёжности в русском характере, мужчины испортились. Ржавеют тонкие усердия. Нет Учения! Развал стоит!
- Можно богато жить, не ржаво жить можно в России. Есть чем подмаслить власть? - очень есть. Даёшь взятка - хорошо живи. Броня скрипеть не будет. Китай другое, Китай общность исторической судьбы, всё на себе тащит, народу много, выбор находке не преграда. Полезна ли новая Россия?
- Очень полезна: Юлю даёт, богатство даёт, джунго работу даёт, большую корзину наполняет. Воров в России много - много бронированных дверей надо. Китай опережает квартирный небосвод, везде двери открыты. Замки дверей легко ломаются. Великую китайскую стену никто не сломает. Прозрачное совершенство всюду движется, Китай всюду растёт!
...И тоже, это самое, как его, надоедливое самолюбование либерализм - попустительство вредной мысли для народа, не любит Китай. Откуда он взялся? ...а полезная подстилка. Когда бы Северный Союз удобрял истлевшими отходами свои поля, не выветрился бы в скучном однообразии простор того Союза; не разъел бы карст души доверчивых людей. Одинокими сидели бы на своих распухших страницах распутные мысли, скучали бы попустительства власти. ...А так, по всему миру разбежались, не угадаешь кому служат, откуда взялись?
Предки их рабами в Римской Империй числились, в Россию случайно попали. Любят наследники рабов - чтить хозяев западающих, деньги любят. Китай не любят.
Юн Хань любит Китай, служит только Китаю, не убегает, не доверяет никому, разные города видел худой китаец, торговал во многих странах, потворство безрассудству везде видел, много юаней накопил. Оооо... Сербию много бомбили - в Приштине Юн торговать начинал; бронированные двери развалу подмога. Кожей и дрожью кровати чувствовал взрывы облучающих бомб. Страдания чужой земли обратно домой гонят; ...так-то так, грозные дела поднялись. Великая стена грозные устрашения не впустит. Возвращается в китайский дом Юн Хань. Сербию бомбили, Россию бомбят, везде бомбят. Китай никто бомбить не будет!
Распродал Юн всё волнением купленное, обогатил юанями банки китайские. Жену никому не хочет уступить, в Китай везёт русскую жену, в свой дом едет.
На электромашине 'Тесла' едет китаец, электронную выгоду извлекает. Никак не может вместить в китайский ум, поведение этого гения - одинокого сербского отшельника Никола Тесла. Не поймёт, возможно, ошибка во вселенной закралась: владевший молниями - никогда не имел собственного дома. Плохо жил.
Китайский дом - хорошие приобретения принимает, обрастает хань светлыми славянками. Хань - весь Китай. Юля на смотрины приехала. Жену в Китай привозить хорошо, свекровь китайская будет.
Русская жена - хороший продукт. Джунго слушает тягучие слова, красиво падают, непривычно слух радуют. Всего тридцать три буквы - и грамота на всю жизнь. Грамота Поднебесной много, много знаков. Молодые китаянки отстраняются от чуждого белого знака, плохое знакомство. Страсть женщин не имеет подвига. Старые женщины выбор сыновей гладят. Любовь, не самое главное чувство человека, прежде мало любви было.
- У, Юры-Юн была китайская жена - знак судьбы есть, разрешённые дети растут.
- Ну и что? - Юля не знала, теперь знает. Свекровь есть!
Жизнь ползёт... Продолжительный ужин - долгая песня, язвительные глаза своё смотрят, бурлящие тайны голосами выборочными, хорошими мыслями журчат. Юн смотрит пьяными глазами на своих китайских детей и плачет. Другая жена - не новое счастье. Крику много, детского плача нет. Юлю, одинокая скука утомляет, состояние, как не выбродившая в холоде опара, раздражают детские вопли, из глубины сердца печаль вываливается, на сердце дёготь, злую догадку скребут чёрные мысли.
Родовые вечерние ужины - открытые двери, удлиняют усталость дня узорчатые иероглифы, назначение которых уже никто не помнит, рушат Юлину досаду. Юн цедит бешеную рисовую водку из узорчатой прозрачной бутылки. Русская привычка - говорят родственники, свирепо смотрят: сперва двое, потом пятеро, затем все двадцать, мелким как рис, тощим голосом спрашивают: - Правда ли, что русские любят водку больше чем отца своего и мать, а всех китайцев называют узкогубыми?
Слова их чирикают из губ, словно густое молоко буйволицы в пустой подойник струится. Юля смиренно молчит, по телу сухо зудят жилы, она научилась слушать не случавшиеся прежде китайские уклонения, медленно наслаиваются её обиды.
Китай Велик: никто не в состоянии опорочить коммунистический Китай. Поднебесная назидательно порицает плохие увлечения.
На родине Юры скрытые пороки выявляются, пьяные забавы у Юн выползают, тянутся капризы и вздор, зрачки в разные стороны смотрят. Запретил помнить имя Россия и имя Юра. Рр...р - совершенно не китайский звук, не разрешает Юле расширять веки. Кулаком бьёт Юн рыжее лицо; зачем взгляд ярче самой белой китайской кожи? - Выгнал Юн Юлю из путаной жизни. Свои прихоти - дороже русской обузы. Негодуют родичи: у русских научился пить. А так довольны: китайская жена - свои дети.
... Юле, сердобольные товарищи торговцы упрощение дали, предложили торговать потешными надувными игрушками, плодоносящий народ только своим торговать и умеет, юанями две ставки платят, а она устала ужимать щёки. Что-то в проникновении времени непонятное происходит, день в день ударяет, стоят дни тугие и длинные, не распознать утро от вечера. Пора в Россию. Хороший период пропал, найти в России подлинную Веру хочет Юля, мужа не найдёт, ищет упреждения старинные. Глубоко спрятаны её волнения.
- Где-то да что-то есть! И есть ли вообще?
- Давно никто не ждёт!
Китай большой. Россия много больше, Юле торговать нечем - Россия разгорожена. Выходить замуж незачем; когда нет весёлых событий, женщина одиноко переживает забытую любовь, и радость прошедшей молодости даром рябит. Любовь чисто женское увлечение. Падают беспокойства, на тоскливую душу капает немощь, жалобно ноет сердце сжатое, словно зверёк в капкане. Изнемогает загнанное счастье, с вынужденной забывчивостью ходит Юля по пустой комнате. Положение ненастное, небо тусклое и низкое, льют холодные, густые и длинные дожди, падает снег, а где-то солнечно, вечеринки китайские шумно и долго гудят. Долго зима в России тянется, Сибирь трещит, на деревьях в лесу мороз дремлет, сами по себе брёвна валятся, пожары горят, морозно Юле в отечестве. Никто ей не родственник, нет достойных мужчин, нет сочувствия печали, никто её не защитит, один сумасшедший ветер в деревянные окна стучит. Она одна. Нежит, пронизывает Юлю холодная дрожь. Страшно.
Нет в доме бронированных русских дверей. Нет дома брони.