1.Гасдрубаал, родной брат Ганнибаала (портрет) http://kotov.okis.ru/img/kotov/1.GASTRUBAAL.JPG
2.Сражение при Илиппе (схема)
http://kotov.okis.ru/img/kotov/2.ILIPPA.JPG
3.Нумидийский царь Масинисса (портрет)
http://kotov.okis.ru/img/kotov/3.MASINISSA.JPG
4.Магон Барка (портрет)
http://kotov.okis.ru/img/kotov/4.BARKA.JPG
5.Первый этап сражения при Заме 202 г до н.э.(схема)
http://kotov.okis.ru/img/kotov/5.PERVIETAP.JPG
6.Походы Лелия (карта)
http://kotov.okis.ru/img/kotov/6.LELIY.JPG
ПРЕДИСЛОВИЕ
Не растекаясь мыслью по древу, определимся сразу, историко-биографические очерки сборника посвящены личностям, в силу разных причин не памятных современным людям. Никто не виноват, что в это же время жили и свершали великие деяния канонические исторические персонажи, назовём их гении (злые или добрые - на ваш суд). Однако, кто может утверждать: был бы Александр Македонский Великим, если бы при нём не было талантливейших соратников-военачальников, названных позднее диадохами? Или был бы Сципион Африканский-Старший победителем Ганнибаала без своей "правой руки" Гая Лелия? Стали бы победы Юлия Цезаря столь громки и значимы без упорного противника Лабиэна? Дошли бы до самоубийства Антоний и Клеопатра, если бы Агриппа был их военачальником, а не Октавиана Августа? Не живи полководцы Стилихон, Бонифаций и Аэций, пал бы "вечный Рим" лет на сто раньше? Что смогли бы завоевать первые Рюриковичи, - Игорь Старый, Ольга Мудрая, Святослав и Ярополк, - не будь при них архиопытного воеводы Свенельда? Именовался бы Темучжин "ханом-Океаном" без "верных четырёх псов" Субэдэя, Джэбэ, Боорчу и Чжелмэ? Отбилась бы средневековая Корея от нашествия самурайских полчищ сёгуната, не будь величайшего флотоводца-реформатора Ли Сун Сина? Стал бы Григорий Отрепьев российским самодержцем без донского атамана Корелы? Прошёл бы победоносно Наполеон I всю Европу от Лиссабона до Москвы без своих блестящих маршалов?.. А ведь список можно ещё долго-долго продолжать.
Мы не ставим целью исследовать "что было бы". Это и не этично, и считается не верным историческим подходом. Мы стремимся восстановить память людей и дополнить военно-историческую картину древности. Герои глав заслужили это.
Одно немаловажное уточнение. Взявший эту книгу, должен знать, хотя бы в основных чертах, о таких важных военных событиях как:
походы Юлия Цезаря, II-ой Пунической войне, завоеваниях Темучджина. Ничего сверхъестественного не требуется, нужно лишь знать азы. Если бы мы взялись за задачу подробно и обстоятельно показать и канву, и стержень событий, то попросту утонули в фактическом материале... Вместе с читателем и утонули бы.
Книга рекомендуется изучающим.
Он думал: у римлян остался
один-единственный полководец -
остальные убиты Ганнибаалом...
[Ливий, XXIX, 1(20)]
-1-
ГАННИБААЛОВЫ УРОКИ
Мы с Вами в Республиканском Риме конца III века до Р.Х.
Дата рождения главного героя достоверно неизвестна. Отталкиваться можно лишь от времени, когда жил друг и покровитель Гая Лелия - знаменитый Публий Корнелий Сципион Африканский-Старший, т.е. от периода с 235 по 183 гг.. до н.э. Доверимся Полибию: "С юных лет и до самой смерти он (Лелий - прим.авт.) участвовал во всех предприятиях Публия и знал все его (Сципиона - прим.авт.) планы" [Полибий, X, 3(2)]. Вероятнее всего, в отрезке 236-234гг. следует искать момент появления на свет Лелия, ровесника Сципиона.
Два неоперившихся римских юнца толком не успели заявить о себе ни на политическом поприще, ни на военном. История не отпустила им времени. В 17-летнем возрасте молодой патриций и знатный плебей, Сципион и Лелий, прямо из детства попали в суровую взрослую действительность самой страшной и кровавой войны, какую только вёл за всю свою долгую историю римский народ. II-я Пуническая война, нашествие на Италию молодого (26 лет), но уже многоопытного в ратном деле Ганнибаала Барки*
\\\*? "Барка" - на пунийском языке (родственный финикийскому, древнесемитской группы) означало "Молния". Так же следует сказать, что произносить правильнее не Ганнибал, а Ганнибаал - (финикийский) переводится как "Дар бога Баала". Культ Баала, бога-демона, в Карфагене и на Ближнем Востоке в древности можно сравнить по значимости с Культом Зевса-Юпитера в греко-римском мире.\\\.
В 218г. римский сенат и народ вздрогнул от ошеломляющего известия: карфагенская армия осадила и взяла приступом союзный Риму город Сагунт (Северо-восточная Испания, см.карту). К тому времени население Римской республики уже успело привыкнуть к победам своего оружия, к агрессивной, великодержавной внешней политике. В III в. до н.э. латиняне бивали не одного грозного противника: галльские полчища, самнитские ополчения; те же карфагеняне проигравшие I-ю Пуническую войну (264-241гг.). В числе побеждённых значился такой крупный полководец как Пирр, царь молоссов горного Эпира, родственник самого Александра Великого. Потому захват пунийцами важного в военно-экономическом отношении полиса, являлся пощёчиной в понимании всех римлян, от богатейшего нобиля до самого захудалого плебея. Рим был и сам не прочь поживиться в Испании, но был опережён. Но кем?! Теми, кто всего двадцать лет назад проиграли им Корсику, Сардинию и Сицилию?! Непомерные амбиции Ганнибаала, с одной стороны, и римской державы, с другой, предопределили начало войны, она не могла не начаться между двумя мощнейшими "хищниками" Западного Средиземноморья.
Ганнибаал, как планировал его отец, неукротимый Гамилькар Барка (оба извечные враги римского народа), решил перенести бремя военных действий на территорию Италии. Решил, подготовил и, как известно, талантливо выполнил. Собрав громадную для своего времени армию более чем в 110 тысяч человек (!), Пуниец свершил, казалось бы, невозможное: преодолел Пиренеи населённые воинственными горцами, возмутил полузависимых от Рима провансальских галлов и организованно двинулся к Альпийским перевалам.
218 год - год консульства Публия Корнелия Сципиона и Тиберия Семпрония Лонга. Первый - это отец будущего Сципиона Африканского.
Соответственно римским законам консулы приняли верховное руководство военными силами Республики. Сципиону Старшему жребий определил под команду испанский театр боевых действий. На лицо довольно непонятная самоуверенность сената, явная недооценка Ганнибаала. "Зарвавшегося" Баркида даже и в мыслях не собирались впустить на территорию Республики. Наоборот, планировалось загнать захватчика обратно в Иберию. "Ошибки в истории учат нас тому, что мы ничему не учимся", - кажется эта аксиома извечна.
Второму консулу поручалось ведение войны в Сицилии и, по мере возможности, Африке. Совсем молодым юношей Публий Сципион отправлялся в поход вместе с легионами отца. Проходить военную практику с ним, скорее всего, отправился и наш Гай Лелий.
Сципион-отец не успел перехватить Ганнибаала перед Альпами на реке Родан, на территории Нарбоннской (Косматой) Галлии. Тогда, отправив большую часть своего 25-ти тысячного войска во-главе с младшим братом Гнеем в Испанию, консул отбыл из города Массилии в Трансальпийскую (Заальпийскую) Галлию, что лежит между двумя хребтами Альпийским и Аппенинским, на судах. Там он сформировал ударный кулак из местных римских гарнизонов и изготовился встретить и атаковать войска poeni*,
\\\* "poeni" - "пунийцы" (лат. язык), римское название финикийских колонистов основавших Карфаген.\\\
измотанных долгими горными переходами, на реке Тицин (совр. р. Тиччино, приток р. По).
Ганнибаалу, как всеми ожидалось, переход через Альпы дался дорогой ценой. В Италию спустились с обледенелых вершин всего около 30 тысяч воинов (считая вместе с пополнением от ряда союзных галльских племён - прим.авт.). Многие погибли в боях с горскими племенами, многие замёрзли на заснеженных вершинах, многих поглотили многочисленные бездонные пропасти, а кому то повезло быть отпущенными домой, как бы сегодня сказали "в виду профессиональной непригодности". Но вёл в бой своих измученных наёмников один из лучших полководцев всех времён и народов...
По расчетам Сципиона-отца первое столкновение произошло на реке Тицине, при примерном равенстве сил сторон. Умело использовав численное и качественное преимущество в тяжёлой (галльской) и лёгкой (нумидийской) кавалерии, Ганнибаал в скоротечном маневренном бою наголову разбил железные римские легионы. Окружив и сдавив противника с флангов, североафриканские всадники едва не пленили самого консула. Раненый тот едва сумел скрыться от преследования, возглавив паническое бегство своих солдат.
По преданию хранившемся в семье Лелиев, вековых клиентов фамилии Сципионов, Сципиона-отца спас его несовершеннолетний сын*
\\\*У древних римлян времён Республики полное совершеннолетие наступало официально в 30 лет.
Знаменитый грек Полибий, римский историк, начал проживать в Италии после 168 г., года ознаменованного поражением македонских войск при г.Пидне. Победа отдала в руки Рима Македонское царство и, фактически, всю Грецию. Полибий был оклеветан врагами и интернирован в качестве заложника в Республику, где стал клиентом Сципиона Африканского-Младшего.
\\\
По прошествии многих лет (после 168г.до н.э. ) уже престарелый Гай Лелий лично пересказал эту притчу знаменитому историку Полибию, что наводит на мысль об участии в той битве нашего главного действующего лица.
Римская армия, преследуемая наседавшим авангардом пунийцев, отступила к р. Требии, куда вовремя подоспел второй консул Семпроний Лонг, приведший войска из Сицилии. Здесь продолжилось боевое крещение в биографии Гая Лелия и его юного патрона. Крестным отцом выступал бессердечный ментор Ганнибаал.
Равенство мощи противоборствующих армий фактически не изменилось: пришедшая к римлянам помощь восполнила урон, понесённый в первом сражении; по-прежнему у Ганнибаала было преимущество в коннице (9-10 тысяч против 4-5 тысяч) и слонах (у римлян "танки древности" отсутствовали вовсе). Сценарий с фланговыми "марш-маршами" повторился, римская конница бежала опрокинутая нумидийскими всадниками, балеарскими пращниками и лучниками, оставив свою пехоту на волю рока и торжествующих карфагенян. Легионеры сражались стоически, отражая конные наскоки со всех сторон, и даже опрокинули колонну слонов фронтальной контратакой. Ганнибаал перевёл около 10 уцелевших слонов против правого фланга Семпрония, где сражались галльские союзники римлян, гораздо менее стойкие в рукопашном бою. Решение оказалось верным, вспомогательные войска из галльской пехоты бросились бежать при первом же натиске. Тяжёлая пехота римлян в составе около 10-ти тысяч человек, как и в первом сражении, сумела прорваться из окружения и уйти к близлежащему городу Плаценции, чудом избежав полного разгрома.
Отец и сын Сципионы во время баталии находились в тылу, руководя обороной укреплённого лагеря, там же находился и Лелий. Рана, полученная при Тицине, сослужила добрую службу Сципиону-отцу, избавив его от участия в фатальном сражении, а значит и от ответственности за поражение, и возможности погибнуть от копий "диких" нумидийцев. Большая часть вины за неудачную компанию 218 года легла на плечи одного Семпрония, тем более Сципион-отец смог скрытно довести остатки войск до Плаценции и далее до Кремоны, воспользовавшись изнеможением противника и дождливыми сумерками [Ливий, XXI, 56(6-9)]...
Наступил 217г. Были избраны новые консулы. Фамилия Сципионов осталась на военном Олимпе Республики, позор военных неудач не отодвинул их в тень, но Лелий и его знатный друг надолго запомнили суровые уроки воинского искусства, преподанного великим мастером из Карфагена. Многое из арсенала тактических новаций Пунийца впоследствии будет успешно применяться на боевом поприще обоими молодыми людьми.
...А Ганнибаал через Аппенины всё-таки добрался до сердца Италии...
***
В дни неуспехов Сципиона-старшего дела его младшего брата Гнея шли довольно неплохо. Гасдрубаал Барка, брат Ганнибаала, сохраняя силы, уклонялся от решающего сражения, без боя отдавая римлянам земли севернее р. Ибер. В 217г. на испанский ТВД прибыл Сципион-отец, в качестве проконсула провинции. Сын его, как и верный клиент Лелий, остались на сей раз дома, в Риме.
Публий Корнелий Сципион-сын, несмотря на юные годы, уже успел зарекомендовать себя опытным офицером. Его карьера развивалась хоть и не блестяще, но твёрдо и поступательно вверх, чему способствовала слава храброго воина заработанная при Тицине и знатность происхождения. В 216г., 19 лет от роду, в должности военного трибуна он командирован в главную действующую армию, во II-ой легион. О Гае Лелии данных нет, но очень может быть, что он находился в это время рядом со своим другом и покровителем. В Республике не было ничего удивительного в том, если клиентура следовала за своим покровителем на войну либо в качестве прислуги, либо выполнять адъютантские функции, либо обязанности телохранителей-оруженосцев (etc).
Теперь у Публия и Гая опекунов не было, им приходилось самостоятельно доказывать свою воинскую пригодность, а уж бог войны Марс-пехотинец постарался в этот год провести жестокий экзамен на выживание.
Никогда ещё Рим не выставлял на поле брани столь внушительные вооружённые силы. В Апулию против Ганнибала прибыла, в начале 216г., армия численностью более 85 тысяч (!)*
человек, ведомая обоими римскими консулами. Небезынтересна реакция карфагенского полководца, под рукой которого насчитывалось едва ли 50 тысяч ветеранов. Он обрадовался (!). Обрадовался возможности разом покончить с живой силой неприятеля и, ко всему прочему, накормить свою голодную армию за счёт продовольственных припасов ещё не побеждённых римских легионов [Ливий, XXII, 40(7-9)].
Мы не будем описывать сражение при местечке Канны, на берегу р. Ауфид. Его ход знает каждый смышленый школьник. Итог баталии: катастрофическое поражение римской "армады".
Сципион-младший, в римской классической традиции это нарочито подчеркнуто, в те ужасные дни всё же опять умудрился снискать себе воинские лавры. Предвзятость римской исторической традиции очевидна, но главное же, на наш взгляд, ему и Лелию повезло хотя бы в том, что они уцелели в устроенной Ганнибалом кровавой резне. Сципион оказался в числе 19 спасшихся военных трибунов из 48-ми (!) [Ливий, XXII, 49(16)], более 100 римских сенаторов нашли свою смерть в тот день, - факт сам по себе говорит, что poeni били офицеров врага целенаправленно, на выбор.
К концу баталии остатки римской тяжёлой пехоты прорвались сквозь толщу нумидийских конных масс и ушли в два тыловых укреплённых лагеря, откуда, соединившись на следующий день в одну колонну числом около 4200 человек, дошли до близлежащего г. Канузия. Среди беглецов укрывшихся за стенами города оказалось всего четверо военных трибунов, офицеров высшего состава не было вовсе. На воинской сходке выбрали двух командиров - Аппия Пульхра и Публия Сципиона. Второй тут же принялся наводить дисциплину, твёрдой рукой пресекая панические настроения гарнизона. С помощью незначительного эскорта трибун арестовал многих зачинщиков беспорядка (Лелий наверняка не оставил своего патрона в столь решительном деле - прим.авт.) [Орозий, IV, 16(6); Ливий, XXII, 53(4-11)]. Затем Аппий и Сципион через гонцов разыскали Гая Терренция Варрона, одного из неудачливых консулов (другой пал в бою), и сообщили ему о своём местонахождении, способствовав воссоединению остатков римских войск разбитых при Каннах. Составился 10-ти тысячный отряд, мало-мальски способный вести хотя бы партизанские действия...
С этого момента имена Сципиона-сына и его верного друга Лелия бесследно исчезают из поля зрения античных историков на долгих три года, что удивительно при тенденциозности древнеримских историков, и греческого происхождения так же, восхвалять каждый шаг "великого покорителя Африки".
В связи с этим интересен следующий момент, подробно переданный Титом Ливием. В 215г. решением сената римские граждане уцелевшие при каннском погроме или выкупленные из ганнибаалова плена, были сосланы на Сицилию до скончания войны с Карфагеном, дабы пораженцы не оскверняли землю родины. Т.н. "штрафников" в ссылку отвёл Аппий Клавдий Пульхр, сотоварищ Сципиона-сына по канузийскому сидению [XXIII, 31(2-5); XXIV, 18(1-10)]. На острове опальные воины приняли участие в знаменитой и кровопролитной осаде "архимедовых" Сиракуз, под руководством неукротимого и свирепого Марка Клавдия Марцелла. В январе 212г. Пульхр появляется в Риме и... назначается волей диктатора Гая Центона на высшую государственную должность, консулом (!). Тогда же появляется из забвенья Сципион-сын и избирается в курульные эдилы*(!)
\\\*В Риме той поры должность эдила обязывала избранного следить за благоустроенностью Города, контролировать охрану государственной казны, проводить раздачи бесплатного хлеба гражданам и т.п. Всего количество эдилов равнялось 4-ём. Двое избирались из патрицианских родов (партии аристократов) и двое из плебейской знати (т.н. демократической оппозиции).\\\
[Ливий, XXV, 2(6-8)]. Это значить могло лишь одно, что с каннских офицеров-неудачников опала была снята! Пульхр, Сципион-сын и наш Гай Лелий были прощены до окончания срока действия приговора 215 года! Эта весть достигает ушей рядовых солдат-"штрафников" на Сицилии, которые не преминули возмутиться несправедливостью "отцов-сенаторов" и потребовать послабления наказания себе [Ливий, XXV, 6-7]. В ответном послании сенат нехотя, с известными ограничениями, но передал решение вопроса на усмотрение авторитетного проконсула Марцелла. Был достигнут своего рода компромисс между нобилями и демократами Республики. У сильного всегда бессильный виноват...
Только изгнанием знатного отпрыска Клавдиева рода объясняется пропажа Сципиона-сына и Лелия в исторических анналах. Вынесение сурового приговора выжившим незнатным участникам Каннской битвы не позволяло римской партии аристократов оставить безнаказанными и своих представителей. Так же вполне вероятно, никаких наказаний богатым "каннцам" прилюдно не вынесли, а спустили дело, по современной терминологии, "на тормозах", затратив "энное" количество золота в купе с политическими связями. Возможно, П.Сципион и Г.Лелий три года тихо пережидали на какой-нибудь загородной вилле, пока впечатления о позоре не поистёрлись из людской памяти. Упоминать о чёрных страницах из книги жизни национальных героев в римской историографической традиции не позволялось, даже полунамёком. Эти страницы вырвали.
-2-
ИСПАНИЯ: ТРИУМФ - ТРАГЕДИЯ - ТРИУМФ
На Иберийском полуострове весь период с 217 по 213гг. римляне, как бы в отместку за страшные поражения, которые им наносил в это же время Ганнибаал в Италии, раз за разом громили многочисленные наёмные армии посылаемые Карфагеном из Африки. Братья Сципионы приноровились к хитроумным и коварным способам ведения войны применяемых пунийцами. Да, и соперником на "фронтах" выступал не лучший стратег Африки, а всего лишь жалкое его подобие.
До 214 года братья одержали беспрерывную цепь убедительных побед, подчинили абсолютное большинство иберийских племён, пресекли попытку Гасдрубаала Барки прорваться из Испании в пределы Италии на соединение с сородичем и даже произвели (213 г.), переправившись через Океанский пролив (совр. пролив Гибралтар), высадку в Северной Африке, метрополии poeni. И это при перманентном, значительном количественном превосходстве карфагенских контингентов.
В 212 году обстановка кардинально изменилась в связи с появлением в Испании "орды" великолепной нумидийской конницы под руководством совсем юного североафриканского племенного царевича Массиниссы*,
\\\*II-я Пуническая война, так уж случилось, была войной молодых дарований. Самые знаменитые и удачливые военачальники, как с той, так и другой стороны, находились в возрасте от 17 до 30 лет (все братья Баркиды, Сципион-сын, Массинисса, Лелий и другие), за редким исключением.\\\
недавно заключившим с карфагенянами военный союз. Ко всему прочему, несколько воинственных кельтиберских племён восстали против римского владычества, благодаря искусной дипломатии карфагенян.
Успехи усыпили бдительность победителей. Численное превосходство противника давно не пугало римских полководцев и их ветеранов, привыкших без особого труда разгонять первым же решительным натиском нестойких в бою испано-ливийских наёмников. Потому сенат Рима подкрепления из Италии не послал, да их никто и не просил. За очередную недооценку мощи неприятеля, по неписаному закону всех войн, пришлось платить кровью.
Вдобавок, Сципионы совершили грубейшую стратегическую ошибку, разделив силы. Две крепкие, но относительно немногочисленные римские армии буквально разрывались между тремя большими армиями противника. В предчувствии беды, испанские вспомогательные отряды покинули своих римских сюзеренов. В результате, незамедлительно произошла первая трагедия. Во встречном бою с мятежными испанцами, к которым подоспела свежая помощь в лице кавалерии Массиниссы и лёгкой пехоты Магона Барки (родственник Ганнибала), погиб Публий Сципион. Мало кто из воинов, первой по боеспособности и численности римской армии в Испании, вырвался живым из кольца окружения. Гней Сципион не надолго пережил старшего брата, его обескровленный корпус был загнан превосходящими силами врагов на одинокий холм и в ходе штурма наполовину уничтожен. Римский командующий был заколот в свалке, остатки побеждённых разбежались по близлежащим лесам.
К концу 212г. несмотря на ряд небольших неудач в столкновениях с отчаянно сопротивлявшимися остатками римлян (легаты Луций Марций и Гай Нерон), карфагеняне восстановили довоенный "статус кво", закрепившись на старой границе по р. Ибер, пока не претендуя на большее.
***
Осенью 211г. Публий Корнелий Сципион-сын с полномочиями проконсула (но не в звании проконсула - прим.авт.) и его официальный легат Гай Лелий прибыли с 10-тью тысячами пехотинцев и 1 тысячей конницы на север Пиренейского полуострова, принять верховное командование над римскими экспедиционными силами. Друзьям не исполнилось и по 25 лет, т.е. по римским законам они считались несовершеннолетними. Избрание на столь ответственный пост произошло по той простой причине, что в Риме не нашлось желающих баллотироваться в командующие на беспокойный и опасный испанский "фронт". Храбрейшие сражались с Ганнибаалом в Италии или осаждали Сиракузы, остальных отпугивала горькая участь погибших Сципионов, бывших командирами опытными.
Опорным пунктом своих войск Сципион избрал город Тарракон (совр. г. Таррагона), откуда весной 210 года выступил в первый самостоятельный поход. С 27-28 тысячной армией он переправился через Ибер, в районе устья. "Никто не знал, куда направляет войско Сципион, кроме Гая Лелия" [Ливий, XXVI, 42(5); Полибий X, 9(1)]. Собственно говоря, это был даже не поход, а скорее набег на Новый Карфаген, являвшимся крупнейшей военно-экономической базой Пунийской Испании. К столкновению с главными регулярными частями противника Сципион пока был не готов, а потому действовать нужно было молниеносно, не дожидаясь подхода трёх армий карфагенян.
Уже через неделю, делая за дневной переход более чем по 60 км (!), римские когорты появились по Н.Карфагеном. Вдоль побережья, параллельно и синхронно сухопутным силам во главе со Сципионом, Гай Лелий вёл вспомогательный флот. Вызывает изумление, как под Сагунтом Сципион проскочил буквально под носом у Гасдрубаала Барки и тот ничего не заметил (или не решился в одиночку навязать бой - прим.авт.)... Так же поражает и то, что при морской гегемонии Карфагена Лелий проскользнул незамеченным на добрых полтысячи миль и одновременно с патроном привёл боевой флот и блокировал Новый Карфаген с моря. Но вражеский гарнизон, возглавляемый Магоном (не путать с братом Ганнибала - прим.авт.), насчитывающий более 3 тысяч защитников, не считая примерно 10-ти тысяч горожан, врасплох не застали. Рoeni даже первыми напали на врага, но их вылазка была с лёгкостью отбита римлянами.
Развивая успех, Сципион в тот же день штурмовал крепость. Лелий повёл атаку с моря [Ливий, XXVI, 45-48; Полибий, X, 12(2)]. Первый приступ захлебнулся под градом дротиков и стрел карфагенян. Начавшийся отлив заставил Лелия отвести корабли дальше от берега. Но, в соответствии с поговоркой "нет худа без добра", отлив не только отогнал римский флот, но и обнажил Н.Карфаген со стороны моря, чем незамедлительно воспользовался Сципион, бросив ударный отряд в 500 человек по обмелевшей лагуне (какие-либо укрепления на этом участке обороны отсутствовали). Штурм продолжился.
Вновь на высокие стены упорно карабкались с северной стороны римские солдаты и с западной моряки Лелия. А вот со стороны обмелевшего залива никто римлян не ждал. Последние "аки посуху" беспрепятственно вошли в Н.Карфаген через порт и с тыла напали на защитников главных ворот. Взломав засовы с обеих сторон, легионеры неудержимо хлынули в город. Победители учинили беспощадную резню. Магон с немногими солдатами скрылся в цитадели, но вскоре сдался на милость победителя, видя бесперспективность дальнейшего сопротивления. Богатый, прекрасно укреплённый Новый Карфаген пал за один день! В руки Сципиона попали несметные запасы продовольствия, железа, дерева, оружия и, главное, знатные заложники, взятые карфагенянами из многих испанских племён в залог союза и повиновения.
Комендантом захваченного города и ответственным за пленных пунийских офицеров Публий назначил Гая Лелия, патрули на улицах несли его менее потрепанные в бою матросы. В последующий после победного штурма день римский полководец раздавал награды отличившимся. Вклад Лелия в сципионову викторию чётко обрисовывает следующая цитата Ливия: "Наивысших похвал удостоился Гай Лелий, начальник флота, - Сципион приравнял его к себе и даровал золотой венок и тридцать быков" [XXVI, 48(14)]. Такую щедрость молодого патриция скептики могут объяснить дружескими отношениями и эйфорией от первой одержанной самолично победы (и правда, значение успеха было на самом деле велико). Может быть, но лучше исследуем источники далее...
Заложников Сципион дальновидно приказал освободить без выкупа, чем приобрёл многих сторонников среди населения Юго-Восточной и Центральной Испании.
Восстановив крепостные стены и оставив гарнизон, римская армия удалилась на зимние квартиры в Тарракон. А Гаю Лелию выпало почётнейшее поручение товарища - быть вестником победы. Под военным конвоем, на пентере* со знатными пленниками на борту, легат отбыл в Остию**.
\\\* Тип военного парусного судна, с пятью палубами гребцов.
** г.Остия - порт столицы республики и империи, Рима, в устье р.Тибр.\\\
После месячного плавания, Лелий доставил Магона и свиту его в Рим, где отчитался перед сенатом и народным собранием граждан Города по итогам оконченной компании. Через несколько дней после прибытия легата спешно отправили обратно, - было не до триумфов и оваций, т.к. до Рима всё настойчивей доходили слухи о подготовке Карфагеном нового вторжения из Испании в Северную Италию. На данный момент объединение братьев Баркидов страшило римлян более всего.
***
Не успела наступить подходящая погода для открытия военной кампании 209 года, как Сципион выступил в очередной поход-набег, едва дождавшись прибытия Гая Лелия. Привлекает внимание такая строчка из труда Ливия: "...без него [Лелия] он [Сципион] не хотел предпринимать ничего важного..." [XXVII, 17(8)] Лелий забрал в поход всех своих матросов, т.к. флот был не у дел, а сухопутные части нуждались в пополнении.
Целью римского полководца на этот раз была армия Гасдрубаала Барки, неосмотрительно далеко выдвинутая к реке Эбро. Снова римским воинам предстояло действовать стремительно, чтобы успеть уничтожить лучшую часть живой силы противника до подхода остальных двух армий карфагенян. Гасдрубаал, решил не уклоняться от столкновения, имея приказ из столицы прорываться в Италию на помощь брату, творящему уже какой год чудеса военного искусства в самом логове неутомимого врага...
Откровенно говоря, решение пунийского полководца вызывает недоумение. Если уж, как показывают источники, он решил разбить Сципиона перед отправкой на итальянский ТВД, чтобы иметь крепкий тыл в Испании, то почему пренебрёг возможностью отступить в направлении остальных армий карфагенян? Заманив Сципиона, в глубь подвластных Карфагену территорий, и объединив силы с Магоном Баркой и Гасдрубаалом (сын Гисгона), уничтожить малочисленного неприятеля утроенным ударом в генеральном сражении, с тактической точки зрения, не представляло особого труда. Чем руководствовался разум отнюдь не бесталанного пунийского "генерала"? А если уж Гасдрубаал Барка был полон решимости драться, то почему бросил своих людей в окружении, когда исход главного боя был далеко неясен? Исходя из имеющихся источников давать оценку сегодня достаточно трудно.
...Итак, оба военачальника свели свои войска у города Бекулы, в узкой долине реки Бетис (см.карту). Главные силы карфагенян укрылись за стенами укреплённого лагеря. Опять же непонятно с какой целью, Гасдрубаал выстроил нумидийскую конницу за воротами, которую в условиях стесненного манёвра на холмистой местности, легко обратили в бегство передовые отряды лёгкой пехоты римлян. Как в случае с Новым Карфагеном, увлечённые преследованием, легионеры чуть было не ворвались на плечах противника в ворота укрепления, но Сципион, наученный горьким опытом Тицина, Треббии, Канн, заподозрил, что пунийцы приготовили коварную ловушку и отдал, не очень своевременный, приказ прекратить атаку.
На второй день две римские когорты заперли выходы из долины, отрезав пути отступления Гасдрубаалу, но тот уже успел ускользнуть до того, забрав казну и всех слонов. Оставшиеся без руководства (!) силы африканцев скопились на вершине и уступах крупного холма. Велиты*
\\\* Велит - легковооружённые солдаты, без металлических панцирей (вооружение: 5-6 дротиков, лук и стрелы или праща).\\\
Сципиона после упорной стычки выбили соперников с нижних террас. В ходе небольшой передышки Сципион перестроил войска. В центре находились легковооружённые части и испанские союзники. На правом крыле во главе моряков и тяжёловооружённых легионеров поставлен Лелий. На левом фланге отборные части вёл сам Публий.
Центр римлян бросился в лобовую атаку, сковав фронт противника; Публий и Гай, каждый со своей стороны, совершили фланговые обходы. Первыми, в ходе яростной сечи, на верхнюю террасу (последний и главный оплот противника) поднялись воины Лелия [Ливий, XXVII, 18(17)]. Карфагеняне попытались перестроиться, но не успели вывернуть свои крылья навстречу и лишь поломали строй в центре. Сципион тут же бросил своих правофланговых в образовавшуюся щель. Но и теперь расстроенные порядки пунийской армии (без слонов (!), без конницы Массиниссы (!!), без командующего (!!!) - прим.авт.) продолжали некоторое время обороняться, пока Гасдрубаал со свитой убегал к Пиренеям...
Около 10-ти тысяч испанских и ливийских наёмников попали в плен. Тут мы наблюдаем, как и при Н.Карфагене, что Сципион перенял ещё один приём Ганнибаала - дипломатический, - отпустив по домам пленных испанцев, объявив, что воюет только против африканцев. Восторженные новые адепты провозгласили римского стратега своим царём, но тот дипломатично отказался. Среди африканских пленных, которых по приказанию Сципиона должны были продать в рабство, оказался племянник самого Массиниссы, того самого главы грозного 5-титысячного нумидийского конного корпуса (точнее, уже 3-ёхтысячного, т.к. 2 тысячи всадников полегло на первом этапе этого последнего сражения - прим.авт.) воюющего на стороне poeni. Мальчика царских кровей "великодушно" отпустили и, через непродолжительное время, Карфаген лишится лучшей конницы в мире... Но это предстоит в ближайшем будущем в пустынях Северной Африки, а пока красивый дипломатический жест Публия Корнелия выглядел скорее эффектным, чем эффективным.
Не успели римские легионы пройти и половину пути обратно домой, как на место побоища явились из Дальней Испании (южная треть Пиренейского полуострова, другое название - Лузитания) армии Магона Барки и Гасдрубаала, сына Гисгона. Они опоздали, Лелий и его командир были уже вне досягаемости.
***
Теперь предлагаем задаться небезынтересным вопросом: сумели ли Сципион и Лелий переломить ход войны в Испании в свою пользу?
Ввиду последних крупных неудач, отныне карфагеняне не решались на прямое столкновение. Гасдрубаал, сын Гисгона, увёл объединённые силы в Лузитанию, к берегам Атлантического океана, где ещё не прогремела слава римского оружия. Магон Барка отправился на Балеарские острова вербовать лучших в мире пращников и лучников. Массиниссе был отдан приказ начать со своими всадниками партизанские действия на римских коммуникациях, равно как и против изменивших кельтиберских племён (т.е. оставлен один против всех? - прим.авт.). Похоже, что ответ на заданный вопрос должен быть положительным: да, сумели.
А вот, по мнению классика истории Теодора Моммзена, Сципион не справился с главной поставленной задачей, а именно, - не пропустить пунийские подкрепления на Аппенинский полуостров. Ведь брат Ганнибала прорвался в Галлию и навис грозовой тучей над Этрурией* . Продолжим мысль великого учёного: быть может поэтому Публий Сципион, чувствуя за собой некоторую вину, "... по словам некоторых [античных] писателей, послал из Испании Марку Ливию [один из консулов 207 года, должный противостоять вторжению Гасдрубаала - прим.авт.] ... : восемь тысяч испанцев и галлов, две тысячи легионеров, тысячу конников-нумидийцев и испанцев ... под началом Марка Лукреция" [Ливий, XXVII, 38(11-12)]** .
\\\ *Т.Моммзен. История Рима. С.-Пб.1994 Т.I. С.499.
**В целом, кампания 208г. прошла в спокойном ритме. Воюющие стороны накапливали силы, переманивали друг у друга на службу испанские племена. Вся Европа следила, затаив дыхание, за действиями братьев Барка и противостоящих им консулов Ливия и Нерона.\\\
Конкретизируем, немного забегая вперед, Сципион не справился с поставленной задачей дважды. Во второй раз он упустит, в 206 году, второго брата Ганнибаала Магона, который по пути в Италию вдобавок осмелится напасть на Новый Карфаген [См.: Ливий, XXVIII, 36(4-13)]... Получается уже иной ответ на поставленный вопрос. Тактические проблемы были решены Сципионом и Лелием блестяще, но стратегическую выгоду от этого Рим так и не получил. В Дальней Испании Сципион теперь завязнет еще на несколько лет, а Карфаген как посылал наёмников отсюда в Италию и Африку, так и будет посылать до конца войны. Хотя однозначно винить Сципиона сложно. То, что он выжил в кампаниях 210-208 годов уже можно назвать чудом. А если ещё и победить в итоге... Но в своем поражении скорее виноваты бесталанные "коллеги" Ганнибаала, сами пунийские полководцы в Испании...
После Бекульского поражения виновник несчастий карфагенян Гасдрубаал Барка остановил свой бег только за пиренейскими перевалами. Зато, как истинный пуниец, он сберёг казну и развернул широкомасштабную "торговую деятельность" по найму галльской молодёжи. Навербованную армию, по слухам огромную, от немедленного перехода через Альпы задержали только зимние снегопады, рано закрывшие горные проходы.
Мы не преследуем цели описать итальянские кампании, скажем только, что Гасдрубаал был разбит в упорнейшем сражении, по размаху сравнимым с Каннским. Пунийский полководец погиб в одной из последних кавалерийских атак, как настоящий солдат. Его труп римляне отыскали, отрубили голову, которую подбросили страже у ворот лагеря Ганнибаала. Потери побеждённых были грандиозны: только убитых было более 50 тысяч...
Следующий 207 год со всей очевидностью показал почти полный упадок морально-боевых качеств пунийских формирований и их испанских союзников. Об этом говорит такой факт, что Сципион не побоялся разделить свои немногочисленные силы. Около 10 тысяч воинов под командой пропретора Марка Силана были посланы против высадившейся под Новым Карфагеном вспомогательной армии Ганнона, присланной из Африки взамен переставшей существовать армии Гасдрубаала Барки. Сюда же явился другой брат Ганнибаала Магон Барка во главе вновь навербованных балеарских стрелков. Сципион и Лелий с главной армией ушли в Бэтику, попытаться перехватить армию Гасдрубаала, сына Гисгона.
Некоторая самонадеянность римского штаба оказалась оправданной, корпус пунийцев под Новым Карфагеном был с лёгкостью разбит и рассеян, Ганнон взят в плен, а Магон Барка бежал в Гадес. Преследование собственно Гасдрубаала завершилось безрезультатно. Тот отвёл свою армию под укрытие крепостных стен Гадеса, последний, крупный и значительный город карфагенян в Испании на Атлантическом побережье (см.карту). Противник не принимал боя, удачно маневрировал и, размещая по пути гарнизоны во встречных многочисленных горных труднодоступных крепостцах, сковывал оперативный простор римских войск. Сципион не рискнул остаться осаждать мощную крепость в глубине враждебно настроенной Дальней Испании и удалился обратно в Тарракон на зимние квартиры. На том компания завершилась.
Границы владений Рима и Карфагена на Иберийском полуострове с 209 года фактически не соприкасались. Во власти Сципиона была почти вся Восточная Испания и частично Центральная. Гасдрубаал и Магон ещё удерживали Юго-Западную. Долина реки Бетис являлась буферной, нейтральной территорией, где происходили основные военные операции соперников. Область Бетика превратилась в ристалище-полигон. Здесь и состоялось очередное крупное сражение.
В 206 году Гасдрубаал, Магон и Массинисса с животворящей помощью "золотого тельца" смогли, наконец, набрать армию (числом не менее 55 тысяч), способную бросить вызов римскому оружию. Римское командование решило не испытывать судьбу и, не понадеявшись на одних латинян, впервые в своей практике попросили помощи у кельтиберских союзников. Летом к Бекуле подошли римские легионы с иберскими вспомогательными войсками, всего около 45-ти тысяч. Сюда же медленно направились и пунийцы.
Конные соединения Магона и Массиниссы атаковали римский авангард на переходе в конце дня, едва тот успел остановиться для постановки укреплённого лагеря. Случайно находившийся за соседним лесистым холмом отряд римских всадников спас положение. После жаркой кавалерийской сшибки нумидийцы и пунийцы отступили врассыпную, используя обычный приём лёгкой конницы за всё время её существования.
Проследовав вслед за Магоном около 200 километров, недалеко от устья реки Бетис Сципион набрёл на главную армию карфагенян при городе Илиппе. Гасдрубаал не проявлял поползновений к отходу. Войска стали укрепляться в лагерях.
Несколько дней Гасдрубаал первым выстраивал воинов в поле, приглашая Сципиона к бою. В ответ Публий выводил свои легионы, но первым напасть никто не решался и противники расходились в той же очерёдности по лагерям. Однажды Публий заметил один, казалось бы мелкий, недочёт Гасдрубаала. Пуниец шаблонно повторялся в построении, каждодневно части его армии располагались в одинаковом порядке: в центре - карфагеняне и л ивийцы, на флангах - испанские и балеарские наёмники, слоны - перед строем (банальная ошибка большинства древних народов использовавших живых громадин в ратном деле - прим.авт.). Римский командующий вначале тоже выстраивал отборные части в центре, а на флангах ненадёжных союзников. День на третий-четвёртый Публий вспомнил уроки Ганнибаала по тактике. Подчеркнём, в предстоящей битве П.Сципион избрал построение использованное великим карфагенянином при Каннах, если позволительно так выразиться, но в "зеркальном отражении": в середине строя стояли испанские союзники, на крыльях - латиняне и римляне, выдвинутые наподобие двух рогов вперёд. Вспомним, у Ганнибала у Ауфида полумесяц был выпуклым в сторону противника, у Сципиона же наоборот вогнутым.
Чтобы оппонент не успел предпринять ответных мер, Публий бросил подвижные лёгкие части и конницу на посты пунийцев, не давая противнику одуматься. Гасдрубаал заметил изменения в рядах врагов уже с началом столкновения линейных сил. Римские "рога" проткнули и обратили в бегство фланги противника ещё до того, как завязалась рукопашная схватка в центре. Лучшие войска из середины, не потрёпанные и сохранившие порядок, Гасдрубаал отвёл, избегая окружения, к цепи холмов, собираясь обороняться, но этого не собирались делать его перепуганные солдаты, которые дружно сбежали в лагерь при одном приближении неприятеля. Неожиданно хлынувший проливной дождь разнял дерущ
Ночью к римлянам из стана карфагенян стали перебегать целые скопища кельтиберов, что подвигло Гасдрубаала к отступлению. До восхода солнца далеко уйти он не сумел, римская конница и велиты нагнали беглецов и устроили избиение разрозненных частей противника. Уцелели жалкие несколько тысяч карфагенян, но и тех Гасдрубаал и Магон бросили на произвол судьбы и добрались морем до спасительного Гадеса. Массинисса оставил неудачливых патронов и ушёл в Африку отвоёвывать отцовские наследственные земли у узурпатора Сифака (см.ниже). Как и ожидалось, военного чуда poeni сотворить не сумели. Отныне окончательное крушение владычества Карфагена в Испании было лишь делом времени.