Эшафот возвышался над толпой, как палуба корабля. Дождь барабанил по деревянному настилу, и люди жались друг к другу, не отводя взгляда от виселицы, словно надеясь найти в ней защиту от бесконечного ливня.
Дора задрала голову. В небе якорем болталась петля.
- Серая чума отступила, - сказал отец Савелий. - Но чтобы люди перестали умирать, нужно казнить ее виновника. Твоего отца.
- Я не хочу, чтобы он умирал, - тихо сказала девочка. - Церковь учит, что убивать нельзя.
Отец Савелий внимательно посмотрел на свою воспитанницу.
- Это так, - согласился он, - но бывают исключения.
- Какие?
Священник присел перед девочкой так, что их головы оказалась вровень.
- Преступников отправляют в тюрьму, - сказал он. - Но в королевской крови заключена великая сила. Король Рилл и в тюрьме не растеряет своего могущества. Стоит ему провести ритуал, и на улицах вновь будут лежать больные. Ты этого хочешь?
- Я... - Дора отвернулась. - Я не хочу на это смотреть!
- Придется. Кричать и плакать будешь потом. Через это надо пройти, девочка.
Дора сглотнула.
- Не хочу.
- Принцессы не говорят "не хочу". Лорд-регент нас ждет.
- А если бы у регента казнили отца? Он бы тоже пошел смотреть?
Дождь усилился. Толпа вокруг становилась все гуще, но священник, казалось, не обращал на других людей никакого внимания.
- Идем, Дора, - серьезно сказал он, протягивая девочке руку. - Нас ждут.
Они обогнули толпу и подошли ко входу в боковой переулок. Отец Савелий коротко переговорил со стражей, и их провели к деревянной ложе, стоящей на возвышении за виселицей. Проходя мимо эшафота, Дора отвела взгляд.
Гул толпы остался позади. В ложе было сухо и тепло: пылал огонь в железной печке, на скамьях лежали пухлые подушки. Склонившись над столом, какой-то человек перебирал бумаги.
- Почему здесь никого нет? - шепотом спросила Дора.
- Здесь и должно быть пусто, - отозвался отец Савелий. - Аристократы смотрят на казнь из окон дворца. А обычным людям здесь делать нечего.
Дора перевела взгляд на площадь и вздрогнула: виселица возвышалась лишь в двадцати шагах от нее.
- Я не хочу... - начала она и осеклась. Человек, склонившийся над бумагами, поднял голову.
- А, вот и вы, - отрывисто сказал он. - Садитесь.
Отец Савелий шагнул вперед, увлекая за собой Дору, но та не двинулась с места, разглядывая незнакомца. Он был моложе отца Савелия, но казался значительнее, несмотря на простую одежду и влажные волосы. Нахмуренные брови выделялись на сосредоточенном лице, под глазами залегли тени.
Отец Савелий сжал ее руку.
- Дора, это лорд-регент Эйлар, - мягко сказал он. - Милорд, позвольте вам представить принцессу Равель.
- Надеюсь, вы понимаете, что будет, если ее продолжат называть настоящим именем? - сухо поинтересовался сидящий.
- Кто такая Равель? - спросила Дора.
Лорд Эйлар повернулся к ней. Стена дождя занавесом отделяла их от площади.
- Вы, - сказал он. - Единственная законная дочь Рилла Восьмого. Во время восстания ваша мать погибла, а вас считали умершей. Но горничная вынесла вас из огня и оставила в приюте святой Равель.
- И... отец меня не нашел? Не искал?
- Он не знал, что вы живы, - ответил лорд Эйлар. В резком голосе не было и тени сочувствия. - Кроме того, у Рилла были другие дела. Нашествие серой чумы, например.
Дора прикусила губу.
- Зачем он вызвал чуму?
- Из любви к родине, надо полагать. - По губам регента скользнула невеселая усмешка. - Рилл не хотел вызывать чуму. Он пытался обрести бессмертие через свою кровь, кровь королей. Если бы ему это удалось, он стал бы вечным королем вечно процветающей страны: его кровь дала бы нам все, и мы больше не боялись бы конца династии. Но своими играми он нарушил договор. И получилось... то, что получилось.
- Договор? Какой договор?
- Узнаете, - отрезал лорд Эйлар. - Для начала вам нужно запомнить одно: вы больше не принцесса. Вас не будут называть настоящим именем. Вам запрещено даже думать о возможностях, которые дает королевская кровь. Если вы ослушаетесь, будут умирать люди. Вам это понятно?
Дора кивнула прежде, чем успела осмыслить эти слова.
- Милорд, я прошу прощения, что вмешиваюсь, - тщательно подбирая слова, заговорил отец Савелий. - Но зачем девочка здесь? Было бы легче, если бы она ничего не знала.
Лорд-регент поднял бровь.
- Вы и вправду так думаете? Возможно, когда-нибудь на эшафоте будем стоять мы, а эта девочка займет трон. Она должна знать, к чему приводят такие игры.
Дождь стихал. Ветер гнал тучи на восток, прочь из города. Перед лицом Доры пробарабанили последние капли, и она вдруг поняла, как тихо вокруг. По всей площади, от королевского дворца до эшафота, люди стояли и молча ждали, подняв лица к небу.
- Они ждут, - сказал отец Савелий. - У каждого из них кто-то умер от серой чумы. Сколько детей погибло в твоем приюте?
- Почти все.
Священник кивнул.
- Серая чума не заразна, но каждый заболевший умирает. Хотел бы я...
Он не договорил. Распахнулись двери королевского дворца, и Дора увидела человека в простой темной одежде. За ним шли священники и чиновники. Позади двое подмастерьев несли складную лестницу. По обе стороны от них шли стражники, выстраиваясь в две шеренги на пути к эшафоту.
Последним шел король.
Дора сразу его узнала, хотя не видела никогда в жизни. Король Рилл шел твердым шагом, но лицо застыло, как маска. Темные волосы падали ему на лоб, и Дора не видела глаз, но другое привлекло ее внимание: запястья короля были перебинтованы.
- Мы говорили с ним ночью, - сказал лорд-регент, заметив ее взгляд. - Рилл уверял меня, что без королей мы обречены.
- Вы пытали его? - вырвалось у Доры.
- Я делал то, что необходимо для блага государства, - последовал холодный ответ. - Иначе я не знал бы того, что знаю сейчас.
- Вы хотели узнать об остальных наследниках престола? - подал голос отец Савелий. - О внебрачных детях короля?
- И о них тоже, - кивнул регент. - Но главным образом о договоре. Ведь короли получили силу крови не просто так. Взамен фэйри получат весь мир, как только последний из королей умрет. Стоит династии прерваться, и договор будет исполнен.
- То есть сразу после казни?
- Нет. Пока принцесса и бастарды растут, ничего не случится: такое бывало и раньше. Но если, повзрослев, никто из его детей не займет трон...
- Вы в это верите? - спросил отец Савелий. - В конец мира?
- Не знаю, - сухо сказал лорд Эйлар. - Поэтому дети короля отправятся в монастырь, а не на плаху. Но ему на мое милосердие рассчитывать нечего. Он умрет столько раз, сколько понадобится.
Отец Савелий нахмурился:
- Столько раз, сколько понадобится?
Регент обернулся к нему.
- Вы не знали? Король обрел свое бессмертие. Если кто-то из его детей разбудит свою кровь и взойдет на трон, Рилл возродится в его теле. И серая чума придет снова.
В ложе воцарилась тишина. Над площадью в утреннем небе расходились тучи.
- Как? - наконец спросил отец Савелий.
- Не знаю, - еще суше повторил регент. - Но Рилл не лгал под пыткой. И поэтому его дети будут жить под чужими именами, не смея даже думать о крови королей. Иначе мы все погибнем.
Тем временем процессия достигла виселицы. Король первым взошел на помост. Над крышами поднялось тройное солнце, и три светлых квадрата парусами легли на доски эшафота.
Дора приникла к перилам. Ее лицо горело.
Лорд Эйлар поднялся.
- На страх всем будущим правителям король должен быть привлечен к ответу, -сказал он. - Когда-нибудь ты меня поймешь.
Король Рилл обернулся. Дора заморгала. Неподвижная маска сменилась человеческим лицом, и взгляд короля совсем не был похож на взгляд злодея. Он был усталым и печальным.
И он смотрел на нее.
Раздался барабанный бой. Почти одновременно железные руки схватили Дору за плечи и развернули. Она оказалась лицом к лицу с лордом-регентом.
- Не смотри, - очень тихо проговорил тот.
Барабаны гремели так, словно город вот-вот должен был обрушиться в пустоту. Лицо регента закрывало от Доры весь мир, и на миг ей почудилось в нем отражение того, другого лица.
- Мы были друзьями... в детстве, - прочитала она по губам. - Не смотри!
Секунды текли, как вязкая смола. Дора хотела обернуться, но не смела.
Барабаны смолкли, но в тишине, что воцарилась вокруг, было что-то зловещее. В ложе вдруг сделалось темно. В следующую секунду люди, собравшиеся у эшафота, ахнули, как один человек.
Лорд Эйлар выпустил ее плечи и выпрямился. Медленно, не чувствуя ног, Дора повернулась к виселице.
Темный силуэт, болтающийся в петле, ударил ее, словно лезвие топора вонзилось ей промеж глаз. Но люди на площади смотрели не на него.
Над городом раскинулось черное облако, закрывая два из трех солнц. Из узкой прорези горело последнее светило. Лохматые крылья туч сдвинулись, обрисовывая человеческую фигуру, и когда солнечные лучи упали Доре на лицо, девочка ее узнала. Силуэт в облаках в точности повторял очертания человека на виселице.
- Король Рилл, - пронеслось по площади. - Это он, он!
Отец Савелий судорожно схватился за перила. Дора опустилась на скамью.
- Король мертв, - холодно произнес регент. - Правосудие свершилось.
- Договор исполнен, - прошептал отец Савелий. - Святая Равель, защити нас.
Глава 1
- ...Святая Равель, защити нас. Убереги нас от искушения и защити от духов. Прости наши прегрешения, укрепи нашу волю. Направь заблудших сестер и братьев наших в лоно церкви. Да будет так.
Девушка поднялась от молитвенного камня. Отряхнула колени.
- Ты давно здесь? - спросила она, оборачиваясь.
- Не хотел тебя отвлекать. - Темноволосый юноша присел на каменные перила. - Почему ты всегда молишься в пустых галереях? Есть же часовня.
Дора покачала головой.
- Там люди.
- Забавно... - Юноша поправил прядь, спадающую на лоб. - Когда я сюда попал, ты уговаривала меня не сторониться людей, помнишь?
Дора выпрямилась.
- Я не сторонюсь. Но церковь учит нас бороться с искушением ежечасно, не выставляя это напоказ. Церковь не ошибается.
- Конечно, куда ей, - хмыкнул юноша. - Она просто держит нас взаперти.
- Рез!
Юноша кивнул в сторону монастырских стен. За ними, куда хватало глаз, расстилалось поле. За облаком золотистой травы, ближе к опушке леса, двое мальчишек играли в мяч.
- Деревенские, - бросил Рез. - И у обоих мокрые волосы. Они купались в море. Наш монастырь стоит на берегу, сестренка! Ты когда-нибудь касалась воды?
- Только в купальнях. Ты же знаешь.
- Вот-вот. - Рез скрестил руки на груди. - Я вижу море из окна, ты рисуешь его на картах, но мне никогда не пробежаться по берегу, а тебе не коснуться ладонью пены.
Дора присела на перила рядом с братом.
- Почему ты мне это говоришь? - спросила она. - Каждый день, каждую минуту... Рез, ты сам себя наказываешь!
- Больше нет. - Рез покачал головой. - Мне это надоело, сестренка. Я бегу.
- Ты...
Дора бросила быстрый взгляд по сторонам. Кроме них, в галерее никого не было.
- Кто? Добрый и понимающий отец Савелий, который упорно зовет меня Диком, а тебя Дорой? Он даже не смеет называть нас по имени.
- И ты знаешь, почему, - тихо сказала Дора.
- Это мое имя! - В голосе юноши зазвучала сдержанная ярость. - Святые братья думают, что если дать нам другие имена, наша кровь выцветет, как чернила. Но кровь королей теряет силу лишь тогда, когда принц берет другое имя добровольно. Я не отказывался от имени никогда.
- А я отказалась. - Дора посмотрела брату в глаза. - И не жалею.
Рез мрачно улыбнулся.
- Боишься наслать серую чуму?
- Думаешь, там, - Дора кивнула за монастырские стены, - забыли про нас? Скольких детей Рилла растерзали просто за то, что они носили королевские имена? Нас здесь охраняют! Ты хочешь бежать? Тебя разорвут на части в первой же деревне!
- Мы с матерью жили в лесу восемь лет, - коротко ответил Рез. - Если бы не добрые равелиты, меня не нашли бы до сих пор.
Девушка на миг прикрыла ладонью глаза.
- Так ты не откажешься?
- От побега? - Рез в очередной раз откинул со лба темные волосы. - Ни за что!
Дора глубоко вздохнула.
- Хорошо. Как я могу помочь?
- Ты дашь мне карту обители? - без обиняков спросил Рез. Дора прикусила губу.
- Я встречаюсь с отцом Савелием через полчаса.
- Тогда вечером.
- Все карты пересчитаны. Если недосчитаются хоть одной...
- Значит, нарисуй еще одну. Ночью. Для меня.
- Ты понимаешь, что мы здесь ради нашего же блага? Если кто-нибудь из святых братьев узнает, что ты собрался бежать...
Рез соскользнул с перил.
- Я бегу завтра ночью, - сухо сказал он. - Хочешь выдать меня отцу Савелию - пожалуйста.
Дора покачала головой.
- Рез, это самоубийство. Что, если ты случайно разбудишь свою кровь и вызовешь чуму, как наш отец? Отдохни, подумай...
Рез бросил взгляд через ее плечо. Дора обернулась. Вдалеке две крошечные фигурки гонялись друг за другом в бескрайнем поле, не замечая ничего вокруг.
- Там жизнь, - сказал Рез. - Там свобода. Ты могла бы пойти со мной, если бы захотела.
Дора сжала пальцы на перилах. В кисти хрустнуло.
- Нет.
- Ты поможешь мне с картой?
- Я... решу вечером.
- Тогда до вечера.
Рез коротко кивнул, и, повернувшись, ушел.
- До вечера, - эхом откликнулась Дора.
Когда шаги юноши стихли, Дора спрыгнула на пол. В монастыре в этот час было сонно и тихо. За галереей шуршали листья лип, и гладкий камень холодил ноги. Мимо рощи в сторону монастыря проскакал одинокий всадник.
Дора вздохнула, опираясь на перила. Она и правда хотела искупаться в море. И прогуляться по лесу, вдыхая сосну и мох. Побродить по скалам, побывать в столице. Разве Рез виноват, если он хочет того же?
- Размышляешь?
Дора обернулась. Отец Савелий стоял у перил, внимательно глядя на нее. Он почти не изменился за эти годы. Только волосы, прежде лишь наполовину седые, совсем побелели.
- Вы рано, - выдавила Дора. - Я думала, мы встречаемся лишь через полчаса.
- Обстоятельства изменились, - мягко сказал отец Савелий. - У меня плохие новости.
- Что-то случилось?
- Не здесь. Здесь и у стен есть уши. - Отец Савелий с иронией улыбнулся. - Думаю, ты в этом уже убедилась.
Дора прикрыла ладонью рот. До нее начало доходить.
- Вы слышали наш разговор?
- Не весь. Но того, что я услышал, мне хватило.
- И... и что будет с Резом?
- Сначала мне нужно кое-что проверить. - Священник легко коснулся плеча девушки. - Идем.
В библиотеке было пусто. Солнечные лучи пронизывали комнату, освещая забытую на подоконнике кружку. Пахло липовым чаем и медом.
- Садись. - Отец Савелий указал девушке на табурет.
Дора помедлила, но села. Отец Савелий встал напротив.
- Что будет с Резом?
- Если бы он просто собрался бежать... - Отец Савелий вздохнул. - Мы бы его пощадили. Но случилось нечто худшее, девочка. Твой брат овладел кровью королей.
- Откуда вы знаете?
Отец Савелий повернулся к окну.
- В пещерах под приморскими скалами растут любопытные водоросли, - сказал он. - Во время отлива их собирают ныряльщики, а мы делаем из них особую настойку. С ее помощью можно найти следы крови на любой поверхности.
- И?
- Сегодня утром засохшую кровь нашли на этом столе.
В руке отца Савелия появилась крошечная тряпица. На глазах у Доры на потертой столешнице возникла стилизованная буква "Р". Небрежный наклон вправо, росчерк-петля, переходящая в следующую букву... и еще одну. Три буквы составляли имя.
В глазах у Доры потемнело.
- Рез, - прошептала она.
- Узнаешь почерк?
- Да. Но это всего лишь буквы, написанные кровью. - Дора подняла голову. - Почему вы встревожились?
- Вглядись. Линии стальные, прямые. Ни одного отпечатка пальца, ни малейшего следа кривизны, ни единого мазка кистью. Ты можешь сказать, как их рисовали?
Дора сглотнула.
- Я... не знаю.
- А я знаю. Это кровь королей, девочка. Это магия фэйри. И знай ты об этом раньше и не скажи мне, сейчас тебе было бы очень плохо.
Из окон по-прежнему лилось солнце. Имя Реза поблескивало в светлом круге, и Дора изо всех сил пожелала, чтобы этой надписи никогда здесь не было. Чтобы водоросли, из которых приготовили настойку, смыло в океан, а сама настойка потеряла силу вместе с кровью Реза - навсегда.
Час назад она не знала, что ее брат собирается бежать. Две минуты назад она не догадывалась, что он обречен.
- Что с ним будет? - в третий раз спросила она.
Отец Савелий сделал несколько шагов по комнате.
- Твой брат пустил каплю своей крови по столу, - жестким голосом сказал он. - А мог бы свернуть ее удавкой вокруг чужой шеи. Или перебить всех нас.
- Рез бы никогда...
- Неужели? - Шаги отца Савелия делались все быстрее. - Не заметь мы эту надпись, кто знает, чем это могло кончиться. Хорошо еще, ты ничего не знала.
- Так вы меня проверяли? Знала я об этом или нет?
- Боюсь, мной дело не ограничится. После экзекуции тебя допросят еще раз, но это потом. Сейчас нас ждут в главном зале.
Дверь распахнулась, и на пороге библиотеки возникли двое плечистых мужчин. Дора замерла на месте.
- Это простая предосторожность, - будничным тоном заметил отец Савелий. - Надеюсь, она окажется напрасной.
До дверей они дошли молча. В дверях Дора обернулась. Тройное солнце по-прежнему светило сквозь высокие окна, но тень от письменного стола, едва заметная в полдень, теперь пересекала зал: близился вечер.
- Следующего рассвета Рез не увидит, - сказала Дора. - Верно?
Отец Савелий открыл было рот, но сверху донеслись удары колокола. Гулкие, неритмичные, они отдавались в ушах, и у Доры задрожали колени.
- Началось, - пробормотал святой брат.
- Идем, - резким тоном сказал отец Савелий, подхватывая Дору под локоть. - И моли отца-настоятеля, чтобы все закончилось быстро.
По лестнице они спускались, не глядя друг на друга. Ступени шуршали под ногами, как пыльные свитки.
Каменный холод большого зала хлыстом ударил Дору по ногам. У стен группками толпились воспитанники. Дора поискала взглядом Реза, но безуспешно.
Шум у дверей привлек ее внимание. За колонной рядом с настоятелем стояла девушка в сапогах для верховой езды. Фигуру незнакомки скрывал плащ, и Дора видела лишь завиток длинных каштановых волос, выглядывающий из капюшона.
- Экзекуция состоится, - донесся до нее голос настоятеля. - Принца предупреждали.
Незнакомка что-то сказала. Дора не расслышала слов.
- Это приказ лорда-регента, - резко сказал настоятель. - Я понимаю ваши чувства, но мы никогда не выступим против него. Вы зря приехали сюда.
Воспитанники, стоящие неподалеку, переглянулись. Дора отступила в тень.
И увидела Реза.
Двое святых братьев волокли юношу в середину зала. Рукав его рубашки был разорван, на щеках горели алые пятна.
Не помня себя, Дора шагнула вперед, к нему. Их взгляды встретились.
На лице Реза потрясение сменилось ужасом.
- Ты? - прошептал он. - Это ты им сказала?
- Я? Нет, Рез, нет! - Дора сделала еще шаг. - Отец Савелий нашел кровь, и я...
- Хватит, - прервал ее один из святых братьев. - Отойдите к стене.
- Рез, я бы никогда...
- К стене!
Дора не двинулась с места, но Рез посмотрел на нее так, что она, спотыкаясь, шагнула назад, поймав взгляд длинноволосой незнакомки. Капюшон откинулся, и на миг Доре показалось, что девушка хочет что-то сказать, но та уже отвернулась.
- Обвиняется в играх с кровью королей, - словно во сне, долетели до Доры слова настоятеля. - Несмотря на запрет, разбудил свою кровь, поставив под угрозу жизни... ради общего блага необходимо... чтобы впредь никто не посмел...
Святые братья силой поставили юношу на колени. Парень в серой рясе быстро и ловко перевязал ему запястья куском веревки и затянул свободный конец вокруг медного кольца, выступающего из пола. Юноша оказался распростертым на каменной плите лицом вниз.
Другой святой брат достал нож, и, прежде чем Дора успела вскрикнуть, одним ударом рассек рубашку на спине Реза.
- Простой казни мало, - раздался рядом голос отца Савелия. - Нужен позор. О героической смерти мечтает любой мальчишка, но кто пойдет на публичное унижение?
- Отойдите, - сквозь зубы проговорила Дора.
- Нет, девочка. Твой брат мог вызвать серую чуму. Я хочу, чтобы ты поняла, с каким огнем играла.
- Вы даже не сказали ему правду! Он думает, что его предала я!
- Неважно, что он будет думать, - покачал головой отец Савелий. - Погляди на него. Смотри, чему ты почти дала свершиться.
Святые братья расступились, и вперед вышел священник с хлыстом.
- Что вы делаете! - яростно прошептала Дора.
Лицо отца Савелия не изменилось.
- Смотри.
Спина Реза выгнулась под ударом хлыста. Юноша не издал не звука.
Святые братья бесстрастно наблюдали за экзекуцией. Воспитанники замерли по углам серыми статуями. Дора кусала губы.
За первым ударом хлыста последовал второй, потом третий. Дора уже готова была броситься вперед, когда Рез вдруг обернулся. Хлыст прошелся по его лицу, но он даже не вздрогнул: он смотрел на настоятеля. Только на него.
- Решился, - пробормотал отец Савелий. И громче: - Кровь!
Поздно. Рез едва заметно шевельнул рукой, и тонкая алая плеть вырвалась из-под его локтя, расшвыривая святых братьев. Священник с хлыстом не удержался на ногах и кубарем покатился в сторону.
Дора, распахнув глаза, смотрела, как ярко-красная нить изгибается, свиваясь в петлю, и тянется к настоятелю. Со всех концов зала к Резу неслись святые братья, но они не успевали: плеть уже скользила в волоске от шеи жертвы, словно играя с ней.
- Рез... - прошептала Дора.
Незнакомка в плаще, до этого стоявшая в стороне, вдруг вытянула руку. В ее пальцах сверкнул серебряный кубик. Короткий бросок, и Рез упал ничком: снаряд врезался ему в лоб. Кровавая плеть опала россыпью капель.
Четверо святых братьев скрутили Реза. Священник с хлыстом отвязал его руки от медного кольца и вздернул на ноги. Юноша стоял, тяжело дыша и ни на кого не глядя. По его левой руке струилась кровь.
Настоятель выступил вперед.
- Довольно. Приговор подтвержден. Уведите его.
Дора стояла, окаменев. Она хотела окликнуть брата, но ее губы не слушались.
По залу прокатился шепот. Отец Савелий выступил вперед, дал знак святым братьям, и те, ухватив концы пут, связывающих Реза, потащили его к выходу. Рез шел между ними, шатаясь, и Дора вдруг вспомнила другого темноволосого мужчину, которого так же вели на эшафот.
Двери зала захлопнулись за процессией. Рез так и не обернулся.
В полной тишине незнакомка в плаще прошла в середину зала и подобрала серебряный кубик. На одной из граней осталось кровавое пятно.
Дора в изнеможении оперлась о колонну. Ее ноги подкашивались.
- Вы уже не дети, - зазвучал голос настоятеля. - Сегодня вы в этом убедились. От вашей крови зависят чужие жизни. Вы готовы заплатить ими за свою свободу?
В зале воцарилось мертвое молчание. Где-то далеко хлопнула дверь.
- Никто не хочет умирать, - сказал настоятель. - Но серая чума не спрашивает, кому жить, а кому умереть. Любой из вас может вызывать ее снова. Если бы ваш брат помнил об этом, он остался бы жив.
Дора заткнула уши. Каждое слово отдавалось в ее голове, как погребальный звон. "Был бы жив... жив... жив..."
Рез еще жив, поняла она. Должен быть жив. Казнь не совершают за полминуты.
Подобрав полы платья, Дора побежала к выходу. Краем глаза она заметила, что двое святых братьев последовали за ней, но ее это уже не волновало. Дверь во внутренний дворик была приоткрыта. Дора толкнула ее и выбежала на солнце.
Во дворе было пусто. Плескалась на солнце листва, и гороховая лоза карабкалась по стене. У поленницы лежал топор. Следов крови нигде не было.
Дора заколебалась. Единственная тропинка шла через лужайку к тяжелой кованой двери, что вела в монастырские подвалы. Но прежде чем Дора успела сделать шаг, кованая дверь приоткрылась, и оттуда появился отец Савелий. За ним на свет вышли трое святых братьев.
- Где он? - выдохнула Дора. - Где мой брат?
- Нигде. Все кончено, девочка.
- Рез...
- Ты больше его не увидишь.
Над монастырскими стенами садилось солнце. Отец Савелий подошел к ней.
- Мне стоило бы попросить у тебя прощения, - сказал он. - Твой брат до последнего думал, что его предала ты. Но если бы не этот обман, он не дошел бы до грани, не бросился бы с плетью на отца-настоятеля. А мы должны были знать наверняка. Если бы мы не поймали бы настоящего виновника, власть регента была бы обречена. С самозванкой на востоке и принцем крови здесь, в обители... страну бы ввергло в хаос.
- А теперь? - с горечью спросила Дора. - Регенту ничего не угрожает?
- Отсюда - нет. Но на востоке собирается армия. Я ведь рассказывал тебе про лже-Равель? Про самозванку, которая хочет захватить престол?