Аннотация: Луций Анней Сенека, известный как Сенека младший, - поэт, писатель, философ, стоик и римский государственный деятель, чьи идеи о мудрости, справедливости и счастье оставили неизгладимый след в истории мысли.
Симин В.И.
Сенека
17. Сенека
17.1
Мудрый педагог всячески пытался образумить своего неугомонного воспитанника, но закончилось всё закономерной трагедией. О ранних годах жизни Луция Аннея Сенеки мало что известно. Даже античные авторы путаются в дате его рождения.
Сенека, бюст эпохи барокко
Сегодня принято считать, что он родился в 4 году до нашей эры, хотя эта дата довольно условна. Точно известно место рождения будущего философа - город Кордуба (нынешняя Кордова) на Пиренейском полуострове. Его отец, принадлежавший к сословию всадников, то есть бывший благородным римским гражданином, назвал сына в честь самого себя. В пять лет тётушка, сыгравшая в жизни любимого племянника заметную роль, привезла его в Рим, где Сенека-младший получил достойное своего происхождения образование.
Он учился литературе, грамматике и риторике. Среди преподавателей маленького Луция было несколько приверженцев философского течения, известного как стоицизм. Неудивительно, что юный Сенека сам увлёкся этой философией и вошёл в историю как выдающийся стоик. Луций с почтением внимал своим педагогам. Но даже при разнообразном питании Луций оставался болезненным. Он страдал от частых приступов астмы, врачи подозревали у него чахотку и советовали сменить климат. Вряд ли итальянская погода в те времена была суровой, но очень кстати для Луция мужа его любимой тётушки назначили префектом Египта, и Сенека-младший на десять лет отправился в Африку.
В 31 году Сенека вернулся в Рим, где тогда правил император Тиберий. Овдовевшая к тому времени тётушка занялась карьерой любимого племянника. Сначала она пристроила его на государственную службу, а затем добилась избрания родственника в Сенат. Там в Сенате Сенека смог развить хорошие политические способности. В 37 году умер Тиберий, и императорский престол унаследовал Калигула. Молодой правитель, отличавшийся крайне неуравновешенным характером, начал ревновать к популярности сенатского оратора и стал подумывать о его физическом устранении. Спасло Сенеку, как это ни парадоксально, его слабое здоровье. Кто-то из приближённых Калигулы убедил его не убивать сенатора, который со дня на день должен и так помереть от своих многочисленных болячек.
Э. Баррон "Нерон и Сенека"
В 41 году надоевшего всем своими эксцентричными выходками Калигулу убили его собственные охранники. Они же усадили на престол Клавдия - дядю покойного. В Риме начался очередной раунд жестокой борьбы за влияние на нового императора. На первом этапе верх одержала Мессалина - жена Клавдия. Устраняя конкурентов и в первую очередь конкуренток, она постаралась максимально удалить от трона племянницу императора Агриппину и всех её сторонников. Под раздачу попал и Сенека, поддерживавший с Агриппиной добрые отношения. Послушный Мессалине Сенат вынес одному из самых популярных своих членов смертный приговор, который Клавдий заменил на бессрочную ссылку на Корсику.
Ссылка вернула Сенеку к юношескому увлечению стоицизмом, и его оживлённая переписка с оставшимися в Риме друзьями носила, в основном, философский характер. Бессрочное изгнание оказалось не столь уж долгим. Клавдию стало известно о невероятном распутстве Мессалины, которая умудрилась изменить венценосному мужу чуть ли не с половиной граждан Рима. Его чашу терпения переполнил донос, будто неверная жена планирует усадить одного из своих любовников на трон. Мессалину казнили, и Клавдий женился на Агриппине. Та первым делом добилась амнистии для всех своих верных сторонников, и в 49 году после восьми лет ссылки Сенека вернулся в Рим. Новая жена императора убедила мужа усыновить её сына от первого брака - Нерона. Затем Нерон был объявлен наследником престола. Сенека стал одним из двух воспитателей новоиспечённого принца, которому только исполнилось 13 лет.
Историки утверждают, что инициатива многих из этих реформ принадлежала Сенеке. Агриппине не нравилось укрепление позиций её бывшего протеже, и внутри триумвирата разгорелась борьба. Каждый пытался использовать своё влияние на молодого императора для устранения конкурентов. Приближенные, например, узнав об увлечении Нерона некой молодой римлянкой, через неё начал внушать ему мысль, что пора бы освободиться от материнской опеки. Выросший в атмосфере постоянных дворцовых заговоров и переворотов, он подошёл к решению проблемы просто - распорядился убить собственную мать. Когда об этом донесли Агриппине, которая всю жизнь положила на продвижение сына к вершинам власти, она сказала: "Пусть убивает, лишь бы царствовал".
К раздражению сына Агриппина оказалась крайне живучей. Нерон трижды пытался отравить её, но, как выяснилось, предусмотрительная женщина регулярно принимала противоядие. Император распорядился обрушить потолок в её спальне, но Агриппине и тут удалось уцелеть. Тогда Нерон решил устроить матери морскую прогулку на корабле, который внезапно затонул вдалеке от берега.
Агриппине, в юности промышлявшей добычей морских губок, удалось доплыть до берега. Тогда вышедший из себя император приказал без лишних церемоний заколоть её. Увидев приближавшихся солдат с обнажёнными мечами, Агриппина попросила нанести ей удар в живот, чтобы поразить чрево, которое произвело на свет её убийцу.
В 62 году Сенека был обвинён в нецелевом расходовании казённых средств. В качестве возмещения ущерба он передал в императорскую казну почти всё своё состояние и ушёл в отставку. На весьма скромной вилле вдали от Рима философ провёл несколько лет, посвящая всё время сочинению научных трудов и драматических произведений. В столице освободившийся от всякого контроля Нерон предавался буйным развлечениям. Он считал себя выдающимся поэтом, актёром и певцом. В поисках вдохновения император не останавливался ни перед чем. Когда он задумал трагедию о падении Трои, то приказал поджечь Рим, чтобы описывать троянский пожар практически с натуры. Вечный Город запылал, в огне погибло множество людей, а поэт-император обвинил в поджоге разбойников.
Неудивительно, что особой популярностью Нерон не пользовался. Вскоре после пожара возник заговор с целью убийства императора, который возглавил аристократ Гай Кальпурний Пизон. Покушение было предотвращено, заговорщики арестованы. Сенека был задержан на своей вилле и обвинён в причастности к попытке убийства Нерона. Смерть старого философа была мучительной. Император приказал вскрыть ему вены на руках. Кровь плохо шла по старческим венам. Сделали тоже и с ногами, но и это не помогло. Чтобы ускорить смерть, его уложили в тёплую ванну, и, умирая, Сенека беседовал со своими учениками, которые записывали каждое его слово.
Сенека - римский поэт, политик, философ и писатель. Луций Анней Сенека был наставником римского императора Нерона и являлся последователем философии стоицизма. Сенека родился примерно в 4-м году до н.э. в небольшом латинском городе Кордове. Семья будущего философа было достаточно зажиточной и принадлежала к уважаемому роду всадников. Отец мальчика и его мать имели прекрасное образование - в свое время они изучали риторику, философию и историю. У философа был старший брат по имени Юний Галлион. Когда братья были юными, родители решили переехать в Рим. В латинской столице Луций поступает в ученики к представителям философии стоицизма - Секстию, Папинию и Аттале. Отец братьев имел прекрасные связи и большие деньги, поэтому не скупился на образование для детей. Мужчина считал, что его младший сын сможет сделать блестящую карьеру в адвокатском деле.
Сенека-младший обладал харизмой, был блестящим оратором и отличался эрудицией - именно этими качествами должен был обладать древнеримский адвокат. Внезапно молодой человек сильно заболел. Ему пришлось уехать на реабилитацию в Египет, что нарушило честолюбивые планы юноши. Горе подкосило парня. После продолжительного восстановления и возвращения в Рим Сенека занялся общественной деятельностью. Ученый муж обличал несовершенный строй римской власти, указывал обществу на нечистоплотных политиков, на падение нравов. В те годы ученый работал над произведениями, посвященными морали.
В 37-м году правителем Рима стал Калигула, который совершенно не одобрял общественных порывов Сенеки. Новый император задумал убить философа. Лишь счастливый случай спас писателя от неминуемой гибели - любовница императора отговорила Калигулу убивать Сенеку. Женщина была уверена, что философ и так скоро скончается из-за болезни. Конец правления Калигулы не избавил писателя от новых проблем. Спустя время новым императором стал Клавдий, который также ненавидел Сенеку, как и его предшественник. Клавдий негативно относился к талантливому писателю и сильному политическому лидеру. По совету своей супруги Мессалины Клавдий отправил философа в ссылку на остров Корсика. Здесь исследователь провел последующие восемь лет своей жизни.
Интересно, что вернуться в Рим философу помогла новая супруга Клавдия. Агриппина была властной и сильной женщиной, которую волновал лишь ее сын Нерон. Она желала, чтобы 13-летний мальчик стал новым императором. Агриппина была обеспокоена сыном Клавдия от первой жены - Британик также был одним из потенциальных наследников престола. Агриппина приказала, чтобы Сенеку вернули в Рим. Философ должен был стать наставником молодого Нерона. Философ имел огромное влияние на своего юного ученика. Благодаря писателю Нерон стал знаменитым и уважаемым правителем. На тот момент юноше было всего лишь 17 лет. Нерон сделал своего учителя консулом и личным советником.
Таким образом из философа в изгнании Сенека превратился в одного из первых людей государства. Луций обладал безграничной властью, хотя и находился в зависимости от молодого императора. Сенат и простой народ не одобрял Сенеку, который в итоге решил добровольно сдать свои полномочия. В 64-м году Сенека отдал в государственную казну все богатства и зажил уединенной жизнью в одном из своих поместий. Сенека был приверженцем идей стоицизма. Основными идеями этой философии является спокойное отношение и даже полное безразличие по отношению к ударам судьбы. Сенека как продолжатель этой философской теории исследовал вопросы счастья, милосердия, гнева и добродетели.
Смерть Сенеки.
Взгляды философа сильно отличались от идей других исследователей: Сенека пытался определить, что представляет собой мироздание.
Результатом исследований и умозаключений философа является его труд под названием "Нравственные письма к Луцилию". Здесь писатель утверждал, что философия учит действию, а уже потом рассуждению. Он считал, что философия не может служить увеселению толпы, а направлена на упорядочение жизни человека, формирование нравственности и морали. Луцилий - вполне реальный человек, эпикуреец. Эпикуреизм и стоицизм - кардинально разные философские течения. Эпикурейство гласило, что смысл человеческой жизни заключается в получении удовольствия. Стоики же придерживались определенной аскезы и старались держать свои эмоции под контролем.
Сенека создал множество произведений, в которых поднимался вопрос морали. Таковым является труд философа под названием "О гневе". В этом произведении писатель говорил о том, что крайне важно не просто подавлять раздражительность, но и стараться хорошо относиться к окружающим. В другом произведении Сенека рассказывал о важности милосердия, которое приносит счастье и спокойствие. Можно сказать, что творчество Сенеки состоит из 12 трактатов. Самыми важными работами считаются "О добрых делах", "О милосердии", а также "Исследования о природе". Сенека занимался и литературным творчеством. Он создал девять трагедий, основанных на мифологических сюжетах. Самыми известными стали "Медея", "Эдип", "Федра", "Агамемнон".
О личной жизни Сенеки известно не так много. Философ был женат на женщине по имени Помпея Паулина, которая была в два раза младше мужа. В труде "О гневе" философ упомянул, что любит с женой обсуждать различные события. Произведение было создано еще при правлении Клавдия, когда писателю было около 40 лет. Сенека женился в 36 лет и его брак продлился долгие годы. Можно утверждать, что Паулина очень любила мужа. Об этом говорит тот факт, что она решилась умереть вслед за супругом. Сенека встретил свою смерть из-за нетерпимости со стороны бывшего ученика.
Император Нерон возненавидел недавнего друга и советника. В 65-м году раскрылся заговор Пизона против правителя. В ходе дела совершенно случайно было упомянуто имя философа, хотя ему никто не предъявлял прямых обвинений. Однако Нерон все равно решил покончить с писателем - он приказал Сенеке перерезать себе вены.
Кончину философа описал Тацит. По словам древнеримского историка, Сенека до последней секунды своей жизни сохранял спокойствие. Несчастный побеседовал с друзьями и даже ободрял тех, кто уже оплакивал писателя. Лишь единожды дрогнул Сенека - когда пришло время проститься с женой. Мужчина старался утешить любимую, но женщина решила последовать за ним. Паулину успели вовремя остановить, но она лишь на несколько лет пережила любимого мужа. Сенека последовал приказу Нерона. Он перерезал себе вены, но кровь философа не была такой же подвижной, как в юные годы. Мужчина долго не умирал. Тогда он приказал слугам поместить его в горячую ванну, где он и скончался.
Сенека, благодаря своей тетушке учился литературе, грамматике и риторике. Среди преподавателей маленького Луция было несколько приверженцев философского течения, известного как стоицизм. Неудивительно, что юный Сенека сам увлёкся этой философией и вошёл в историю как выдающийся стоик. Он и его учителя считали, что мир материален, но всё в нём подчиняется божественному разуму, который они называли "логосом". Стоики утверждали, что человек существует в обстоятельствах, над которыми он не властен, но он может контролировать самого себя, и таким образом стать независимым от внешних обстоятельств. Высшим благом стоики считали процесс мышления и познания действительности, они учили своих последователей опираться на собственные силы, стремиться вне зависимости от обстоятельств быть счастливым сознанием своей внутренней цельности.
Луций страдал от частых приступов астмы, врачи подозревали у него чахотку и советовали сменить климат. Вряд ли итальянская погода в те времена была суровой, но очень кстати для Луция мужа его любимой тётушки назначили префектом Египта, и Сенека-младший на десять лет отправился в Африку.
П.П. Рубенс "Смерть Сенеки"
Поправляя здоровье в жарком климате, Луций занимался описанием египетской природы. В 31 году Сенека вернулся в Рим, где тогда правил император Тиберий. Овдовевшая к тому времени тётушка занялась карьерой любимого племянника. Она пристроила его на государственную службу, а затем добилась избрания родственника в Сенат. В Сенате он стал произносить пламенные речи, которые быстро становились популярны среди населения Рима.
17.2
В 37 году умер Тиберий, и императорский престол унаследовал Калигула. Молодой правитель, отличавшийся крайне неуравновешенным характером, начал ревновать к популярности сенатского оратора и стал подумывать о его физическом устранении. Спасло Сенеку его слабое здоровье. Кто-то из приближённых Калигулы убедил его не убивать сенатора, который со дня на день должен и так помереть от своих многочисленных болячек. Сенека затаился, ожидая смерти "чудовища", как он позже называл Калигулу в своих сочинениях. В 41 году надоевшего всем своими эксцентричными выходками Калигулу убили его собственные охранники. Они же усадили на престол Клавдия - дядю покойного.
В Риме начался очередной раунд жестокой борьбы за влияние на нового императора. На первом этапе верх одержала Мессалина - жена Клавдия. Устраняя конкурентов и в первую очередь конкуренток, она постаралась максимально удалить от трона племянницу императора Агриппину и всех её сторонников. Под раздачу попал и Сенека. Послушный Мессалине Сенат вынес одному из самых популярных своих членов смертный приговор, который Клавдий заменил на бессрочную ссылку на Корсику. Ссылка вернула Сенеку к юношескому увлечению стоицизмом, и его оживлённая переписка с оставшимися в Риме друзьями носила, в основном, философский характер.
Клавдию стало известно о невероятном распутстве Мессалины, которая умудрилась изменить венценосному мужу чуть ли не с половиной граждан Рима. Его чашу терпения переполнил донос, будто неверная жена планирует усадить одного из своих любовников на трон. Мессалину казнили, и Клавдий женился на Агриппине. Та первым делом добилась амнистии для всех своих верных сторонников, и в 49 году после восьми лет ссылки Сенека вернулся в Рим. Новая жена императора убедила мужа усыновить её сына от первого брака - Нерона. Затем Нерон был объявлен наследником престола. Сенека стал одним из двух воспитателей новоиспечённого принца, которому только исполнилось 13 лет.
Военачальник Секст Афраний Бурр принялся учить наследника тактике и стратегии, а Луций стал преподавать ему гуманитарные науки, причём, как утверждает римский историк Тацит, Агриппина запретила учить её сына философии. Как проходили уроки высокопоставленного ученика, и конфликтовал ли он со своим педагогом - неизвестно. Тем временем жене императора захотелось стать матерью императора. В 54 году Агриппина угостила Клавдия тарелкой аппетитных грибов, после чего он скоропостижно скончался. Новым императором был провозглашён 17-летний Нерон. Поначалу он полностью находился под влиянием и плотной опекой матери и двух своих воспитателей, которые, фактически, правили от его имени.
В первую нероновскую пятилетку дела в Риме шли сравнительно неплохо: снижались или вовсе отменялись многие непопулярные налоги, велась активная борьба со взяточничеством, укреплялись границы. Историки утверждают, что инициатива многих из этих реформ принадлежала Сенеке. Агриппине не нравилось укрепление позиций её бывшего протеже, и внутри триумвирата разгорелась борьба. Каждый пытался использовать своё влияние на молодого императора для устранения конкурентов.
Нерону надоело вмешательство Агриппины во все его дела. Он подошёл к решению проблемы просто - распорядился убить собственную мать. Когда об этом донесли Агриппине, которая всю жизнь положила на продвижение сына к вершинам власти, она сказала: "Пусть убивает, лишь бы царствовал". К раздражению сына Агриппина оказалась крайне живучей. Нерон трижды пытался отравить её, но, как выяснилось, предусмотрительная женщина регулярно принимала противоядие. Император распорядился обрушить потолок в её спальне, но Агриппине и тут удалось уцелеть. Тогда Нерон решил устроить матери морскую прогулку на корабле, который внезапно затонул вдалеке от берега. Агриппине удалось доплыть до берега. Тогда вышедший из себя император приказал заколоть её. Увидев приближавшихся солдат с обнажёнными мечами, Агриппина попросила нанести ей удар в живот.
В 62 году умер Секст Афраний Бурр. Ходили слухи, что Нерон отравил его с помощью мази для лечения воспалённого нёба. В том же году Сенека был обвинён в нецелевом расходовании казённых средств. В качестве возмещения ущерба он передал в императорскую казну почти всё своё немалое состояние и ушёл в отставку. На весьма скромной вилле вдали от Рима философ провёл несколько лет, посвящая всё время сочинению научных трудов и драматических произведений. В столице освободившийся от всякого контроля Нерон предавался буйным развлечениям. Он считал себя выдающимся поэтом, актёром и певцом.
Особой популярностью Нерон не пользовался. Вскоре после пожара в Риме возник заговор с целью убийства императора, который возглавил аристократ Гай Кальпурний Пизон. Покушение было предотвращено, заговорщики арестованы. Сенека был задержан на своей вилле и обвинён в причастности к попытке убийства Нерона. Смерть старого философа была мучительной. Он приказал рабам вскрыть ему вены на руках. Кровь плохо шла по старческим венам. Сенека приказал сделать то же и с ногами, но и это не помогло. Чтобы ускорить смерть, Сенека лёг в тёплую ванну, и, умирая, беседовал со своими учениками, которые записывали каждое его слово.
Жена Сенеки Паулина решила последовать за мужем. Она приказала рабу пронзить её мечом, но тот отказался это сделать. Тогда она сама вскрыла себе вены, однако Нерон, которому шпионы доносили обо всём, происходившем в доме Сенеки, распорядился спасти женщину. Император пережил своего педагога всего на три года. Объявленный Сенатом вне закона и готовясь к неминуемому аресту, он сам перерезал себе горло.
15 цитат из "Нравственных писем к Луцилию" Сенеки. Древнеримский философ о знании, времени и стойкости духа:
1. Самый счастливый - тот, кому не нужно счастье, самый полновластный - тот, кто властвует собою.
2. Учись для того, чтобы знать не больше, а лучше.
3. Равенство есть начало справедливости.
4. Беден не тот, у кого мало что есть, а тот, кто хочет иметь больше.
5. Мы не потому не осмеливаемся, что трудно, - трудно оттого, что мы не осмеливаемся.
6. Немногих удерживает рабство, большинство за свое рабство держится.
7. Каждый несчастен настолько, насколько полагает себя несчастным.
8. Довольно ли мы прожили, определяют не дни, не годы, а наши души.
9. Многие тебя одобряют. Так есть ли у тебя причины быть довольным собой, если многим ты понятен?
10. Если ты кого-нибудь считаешь другом и при этом не веришь ему, как самому себе, значит, ты заблуждаешься и не ведаешь, что есть истинная дружба. Во всем старайся разобраться вместе с другом, но прежде разберись в нем самом. Подружившись, доверяй, суди же до того, как подружился.
11. Если бы мне подарили мудрость, но с одним условием: чтобы я держал ее при себе и не делился ею, - я бы от нее отказался. Любое благо нам не на радость, если мы обладаем им в одиночку.
12. Угождайте же телу лишь настолько, насколько нужно для поддержания его крепости, и такой образ жизни считайте единственно здоровым и целебным. Держите тело в строгости, чтобы оно не перестало повиноваться душе: пусть пища лишь утоляет голод, питье - жажду, пусть одежда защищает тело от холода, а жилище - от всего ему грозящего. А возведено ли жилище из дерна или из пестрого заморского камня, разницы нет: знайте, под соломенной кровлей человеку не хуже, чем под золотой. Презирайте все, что ненужный труд создает ради украшения или напоказ. Помните: ничто, кроме души, недостойно восхищения, а для великой души все меньше нее.
13. Заботиться нужно не о том, чтобы жить долго, а о том, чтобы прожить довольно. Будешь ли ты жить долго, зависит от рока, будешь ли вдосталь, - от твоей души. Полная жизнь всегда долгая, а полна она, если душа сама для себя становится благом и сама получает власть над собою. Много ли радости прожить восемьдесят лет в праздности? Такой человек и не жил, а замешкался среди живых, и не поздно умер, а долго умирал.
14. Все у нас, Луцилий, чужое, одно лишь время наше. Только время, ускользающее и текучее, дала нам во владенье природа.
15. Отвоюй себя для себя самого, береги и копи время, которое прежде у тебя отнимали или крали, которое зря проходило. Сам убедись в том, что я пишу правду: часть времени у нас отбирают силой, часть похищают, часть утекает впустую. Но позорнее всех потеря по нашей собственной небрежности. Вглядись-ка пристальней: ведь наибольшую часть жизни тратим мы на дурные дела, немалую - на безделье, и всю жизнь не на те дела, что нужно. Укажешь ли ты мне такого, кто ценил бы время, кто знал бы, чего стоит день, кто понимал бы, что умирает с каждым часом? В том-то и беда наша, что смерть мы видим впереди; а большая часть ее у нас за плечами, - ведь сколько лет жизни минуло, все принадлежат смерти.
В сложных ситуациях оказался Сенека, наставник пасынка Клавдия, будущего императора Нерона. Благодаря своему умению лавировать, Сенеке удалось многого добиться. Он даже предпринял попытку покончить с доносительством как системой политической расправы над неугодными лицами.
И когда Нерон пришел к власти, Сенека написал свою утопию "О милосердии", где в платоновском духе начертал образ идеального государя - мудреца у власти, обуздывающего больше себя, нежели подданных. Однако политика уступок увела Сенеку столь далеко, что он не противодействовал матереубийству, совершенному Нероном.
Сторонники стоицизма - киники - отвергали устои рабовладельческого полиса: рабство, собственность, брак, официальную религию и ратовали за равенство всех, за "безмятежность" существования, терпимость и разумную умеренность "наслаждения". Ложный донос о причастности к заговору отдал Сенеку во власть гнева своего воспитанника, повелевшего ему покончить самоубийством. Освобождение от страха и страдания, мешающих индивидуальному счастью, по мысли Сенеки, не может быть привнесенным извне: добиться этого может лишь сам человек. "Нравственные письма к Луцилию" - итоговый труд Сенеки - роман о самовоспитании. В жизненных событиях - любая мелочь становится точкой для раздумья. Текучесть жизни в письмах создает потребность в "науке" поведения, поисков верного пути человека в жизни, поиск себя.
Сборник писем, обретает значение свода законов для рода человеческого, для нравственного самосовершенствования личности. Сенека развивает идею равенства: "Природа, из одного и того же нас сотворившая, и к одному предназначившая, родила нас братьями... Пусть будет у нас и в сердце, и на устах этот стих: Коль скоро сам я человек, то думаю,
Что мне ничто не чуждо человеческое. Запомним: мы родились, чтобы жить вместе. И сообщество наше подобно своду, который потому и держится, что камни не дают друг другу упасть". Здесь Сенека к идее идеального государства пытается подойти через его микромир - совершенствование души каждого человека: "Что же есть твое благо? Совершенный разум! Призови его к самой высокой цели, чтобы он дорос до нее, насколько может".
Переход от темы к теме неизменно возвращает читателя к предмету разговора, поддерживая напряженность его интереса, ибо тема не закрывается, она как бы ждет "сюжетного" продолжения.
Отправитель писем наставляет не только того, к кому обращается, он корректирует, проверяет себя. Духовное отречение Сенеки противостояло разнузданной вакханалии потребления всех радостей и материальных благ в проповедь аскетизма, отказа от благ земных во имя вечного блаженства в потустороннем мире.
Луций Анней Сенека, известный как Сенека младший, - философ, стоик и римский государственный деятель, чьи идеи о мудрости, справедливости и счастье оставили неизгладимый след в истории мысли. Одним из наиболее ценных и популярных произведений Сенеки являются его "Нравственные письма к Луцилию". Вопросы жизни и смерти, добра и зла, нравственного и безнравственного -- философ поясняет, предлагает аргументы и приглашает к диалогу. Работы Сенеки настолько увлекают и затягивают, что это уже не чтение, а самый настоящий диалог. Соглашаться ли с человеком, который две тысячи лет назад сказал "Если не можешь изменить мир, измени отношение к этому миру"?
Философия, прежде всего, проповедует здравый смысл, общительность и человечность - Луций Анней Сенека.
Письмо 1. Об Употреблении времени.
Укажешь ли ты мне такого, кто ценил бы время, кто знал бы, чего стоит день, кто понимал бы, что умирает с каждым часом? В том-то и беда наша, что смерть мы видим впереди; а большая часть ее у нас за плечами - ведь сколько лет жизни минуло, все принадлежат смерти.
Письмо 2. О чтении книг.
Нужно долго оставаться с тем или другим из великих умов, питая ими душу, если хочешь извлечь нечто такое, что в ней бы осталось. Кто везде - тот нигде. Кто проводит жизнь в странствиях, у тех в итоге гостеприимцев множество, а друзей нет. То же самое непременно будет и с тем, кто ни с одним из великих умов не освоится, а пробегает все второпях и наспех.
Письмо 3. О выборе друзей.
Если ты кого-нибудь считаешь другом и при этом не веришь ему, как самому себе, значит, ты заблуждаешься и не ведаешь, что есть истинная дружба. Во всем старайся разобраться вместе с другом, но прежде разберись в нем самом. Подружившись, доверяй, суди же до того, как подружился.
Письмо 4. О Страхе смерти.
Заметь себе, всего менее следует бояться того, что обыкновенно внушает наибольший страх. В этом роде должны мы рассуждать, если хотим спокойно и твёрдо встретить последний час, страх перед которым делает мучительными остальные часы нашей жизни.
Письмо 5. О философском образе жизни.
Будем делать все, чтобы жить лучше, чем толпа, а не наперекор толпе, иначе мы отпугнем от себя и обратим в бегство тех, кого хотим исправить. Из страха, что придется подражать нам во всем, они не пожелают подражать нам ни в чем - только этого мы и добьемся.
Письмо 6. Об истинной дружбе.
Любое благо нам не на радость, если мы обладаем им в одиночку. И никакое знание, пусть самое возвышенное и благотворное, но лишь для меня одного, не даст мне удовольствия. Если бы мне подарили мудрость, но с одним условием: чтобы я держал ее при себе и не делился ею, - я бы от нее отказался.
Письмо 7. Удаляйся от толпы.
Нет ничего гибельней для добрых нравов, чем зрелища: ведь через наслаждение еще легче подкрадываются к нам пороки.
Дальше от народа пусть держится тот, в ком душа еще не окрепла и не стала стойкой в добре: такой легко переходит на сторону большинства. Даже Сократ, Катои и Лелий отступились бы от своих добродетелей посреди несхожей с ними толпы, а уж из нас, как ни совершенствуем мы свою природу, ни один не устоит перед натиском со всех сторон подступающих пороков.
Письмо 8. О недоверии к счастью.
Угождайте же телу лишь настолько, насколько нужно для поддержания его крепости, и такой образ жизни считайте единственно здоровым и целебным. Презирайте все, что ненужный труд создает ради украшения или напоказ. Помните: ничто, кроме души, недостойно восхищения, а для великой души все меньше нее.
17.3
Письмо 12: О преимуществах старости.
Всякое наслажденье свой самый отрадный миг приберегает под конец. И возраст самый приятный тот, что идет под уклон, но еще не катится в пропасть.
Ты возразишь мне: "Тягостно видеть смерть перед глазами". Но, во-первых, она должна быть перед глазами и у старика, и у юноши - ведь вызывают нас не по возрастному списку. Во-вторых, нет стариков столь дряхлых, чтобы им зазорно было надеяться на лишний день. Каждый день - это ступень жизни, весь наш век разделен на части и состоит из кругов, меньших и больших, охватывающих меньшие.
Письмо 17. О презрении к богатству.
Если хочешь, чтобы твоя душа была свободна, будь или беден, или подобен бедному. Самые усердные занятия не принесут исцеленья, если ты не будешь воздержан, а воздержность - это добровольная бедность.
Нетрудно прокормить немногие рты, если твои нахлебники не избалованы и хотят лишь насытиться. Голод обходится недорого, привередливость - дорого. Бедности довольно удовлетворить самые насущные желанья.
Многие, накопив богатство, нашли не конец бедам, а другие беды - Эпикур.
Письмо 18. О развлечениях мудреца.
Больше стойкости в том, чтобы оставаться трезвым, когда весь народ перепился до рвоты, больше умеренности в том, чтобы, не смешиваясь со всеми, не выделяться и не составлять исключения и делать то же самое, что все, но иначе. Ведь праздничный день можно провести и не предаваясь роскоши.
Пусть среди полной безмятежности душа готовится к трудностям, среди благодеяний фортуны копит силы против ее обид. Солдаты и в мирное время идут в поход, хоть и не на врага, насыпают валы, изнуряют себя ненужной работой, чтобы хватало сил на необходимую. Если не хочешь, чтобы воин дрогнул в бою, закаляй его перед боем.
Письмо 23. Об истинной радости.
Достиг вершины тот, кто знает, чему радоваться, кто не отдает своего счастья на произвол других. Не знает покоя, не уверен в себе тот, кого манит надежда, если даже предмет ее рядом, и добыть его легче легкого, и никогда раньше она не обманывала.
Письмо 28. О бесполезности путешествий.
Важно, каким ты приезжаешь, а не куда приезжаешь, - и поэтому ни к одному месту не должны мы привязываться всей душой. Надо жить с таким убеждением: "Не для одного уголка я рожден: весь мир мне отчизна".
Будь тебе это ясно, ты не стал бы удивляться, что не помогает новизна мест, когда ты, наскучив одной страной, перебираешься в другую: ведь и первая пришлась бы тебе по душе, если б ты все считал своим.
Письмо 30. О страхе смерти.
Неизбежность же смерти равна для всех и непобедима. Можно ли пенять на свой удел, если он такой же, как у всех? Равенство есть начало справедливости. Значит, незачем защищать от обвинения природу, которая не пожелала, чтобы мы жили не по ее закону. А она созданное уничтожает, уничтоженное создает вновь.
Если бы мы захотели разобраться в причинах нашего страха, то убедились бы, что одни из них существуют, другие нам мерещатся. Мы боимся не смерти, а мыслей о смерти - ведь от самой смерти мы всегда в двух шагах. Значит, если смерть страшна, то нужно всегда быть в страхе: разве мы хоть когда-нибудь избавлены от нее?
Письмо 31. О необходимости труда.
Стань таким, каким ты задумал стать, не больше и не лучше, - иного я и не желаю. Возводя основание, ты не стеснялся местом, доводи же до конца то, на что замахнулся, пусти в дело все, что есть у тебя за душой.
Что же есть благо? Знание. Что есть зло? Незнание. Кто умен и искусен, тот, смотря по обстоятельствам, одно отвергнет, другое выберет. Однако он не боится того, что отвергает, и не восхищается тем, что выбирает, если только душа его высока и непобедима. Я запрещаю тебе унывать и сокрушаться. Мало не отказываться от труда: нужно искать его!
Письмо 32. О завершении жизни.
Самое полезное - сторониться людей, на тебя не похожих и одержимых другими желаниями. Я не боюсь, что тебя сделают другим, боюсь, что тебе помешают. Ведь и тот, из-за кого мы мешкаем, немало вредит нам; тем более что жизнь наша коротка и сами мы еще больше сокращаем ее своим непостоянством, каждый раз начиная жить наново.
Письмо 36. О равнодушии к суждениям толпы и к смерти.
Ободри твоего друга, чтобы он всем своим благородным сердцем презирал хулящих его за то, что он избрал безвестность и досуг, что отказался от почетной должности и, хотя мог подняться выше, предпочел всему покой. С каждым днем им будет все яснее, что он заключил сделку к своей выгоде. Те, кому завидуют, то и дело меняются: одних вытесняют, другие падают. Счастье - вещь беспокойная: оно само себе не дает ни отдыха, ни срока и на множество ладов тревожит наш ум.
Теперь самое время учиться. - "Как так? Разве бывает время, когда учиться незачем?" Нет, но если во всяком возрасте прилично заниматься наукой, то не во всяком - идти в обучение. Стыдно и смешно смотреть, как старик берется за азбуку. В молодости следует копить, а в старости - пользоваться.
Письмо 41. О божестве, живущем внутри нас.
Если ты увидишь человека, не устрашенного опасностями, чуждого страстям, счастливого среди бед, спокойного среди бурь, глядящего на людей сверху вниз, а на богов - как на равных, разве не почувствуешь ты преклонения перед ним? Разве не скажешь: "Тут есть нечто слишком великое и возвышенное, чтобы можно было поверить, будто оно схоже с этим жалким телом - своим обиталищем. Сюда снизошла божественная сила".
Что же это за душа? Та, что не блещет другими благами, кроме своих. Разве есть что глупее, чем хвалить человека за то, что ему не принадлежит? Есть ли что безумнее, чем восхищаться вещами, которые немедля могут перейти к другому?
Никто не должен похваляться чужим. Мы хвалим лозу, если она отягощает побеги гроздьями, если гнет подпору к земле весом собственных плодов. Кто предпочтет ей лозу, на которой и ягоды, и листья из золота? Достоинство лозы - плодоносность; так и в человеке следует хвалить лишь то, что от него самого.
Письмо 50. Познай свои недостатки.
Трудно вернуть к природе только того, кто от нее отпал. Мы стыдимся учиться благомыслию; но право, если стыдно искать учителя в таком деле, то нечего надеяться, что это великое благо достанется нам случайно. Нужно трудиться - и, по правде, труд этот не так велик, если только, повторяю, мы начнем образовывать и исправлять душу прежде, чем порочность ее закоренеет.
Нет ничего, над чем не взяла бы верх упорная работа и заботливое лечение. Можно сделать прямыми искривленные стволы дубов; выгнутые бревна распрямляет тепло, и вопреки их природе им придают такой вид, какой нужен нам.
Письмо 54. О приближении смерти.
Если я не ошибаюсь, Луцилий, то вот в чем наше заблуждение: мы думаем, будто смерть будет впереди, а она и будет, и была. То, что было до нас, - та же смерть. Не все ли равно, что прекратиться, что не начаться? Ведь и тут и там - итог один: небытие.
Воздавай хвалы и подражай тому, кому не тяжко умереть, хоть жизнь его и приятна. А велика ли доблесть уйти, когда тебя выбрасывают за дверь?
Письмо 56. О неприятных звуках.
Ведь я принуждаю мой дух сосредоточиться на себе и ни на что внешнее не отвлекаться. Пусть за дверьми все шумит и гремит - лишь бы внутри не было смятения, лишь бы не ссорились между собой вожделение и страх, не затевали распрю и не мучили друг друга расточительность и скупость. Пусть по всей округе тишина - много ли нам в ней пользы, если наши страсти бушуют?
Письмо 63. Не следует слишком оплакивать утраты.
Наш Аттал повторял: "Воспоминанье об умерших друзьях приятно нам так же, как терпкость в некоторых плодах, как очень старое вино, которое тем и вкусно, что горчит: ведь за отдаленностью времени гаснет все, что нас мучило, и доходит до нас лишь чистая радость".
Если верить ему, то "думать о живых друзьях - все равно что есть мед и печенье, воспоминание о тех, что были, приятно не без горечи. Кто, однако, станет отрицать, что и горькое, и не лишенное остроты возбуждает желудок?"
Я, впрочем, чувствую иное, для меня думать об умерших друзьях отрадно и сладко. Когда они были со мной, я знал, что их утрачу, когда я их утратил, я знаю, что они были со мной.
Письмо 72. Всему следует предпочитать философию.
Мудрец помнит, благодаря кому пользуется их плодами, благодаря кому общественная необходимость не призывает его к оружию, к несению стражи, к охране стен и ко всем многочисленным военным трудам, и он благодарен своему кормчему. Тому и учит философия: быть благодарным за благодеяния и платить за них благом; но порой сама признательность служит платой.
Мудрый ценит себя ничуть не ниже оттого, что его добродетелям отмерено недолгое поприще. Так из двух мудрецов умерший в старости не блаженнее того, чья добродетель была ограничена немногими годами; так и бог берет над мудрецом верх не счастьем, а долгим веком.
Письмо 74. Только праведное - благо.
Кто решил достичь блаженства, тот пусть помнит, что есть одно только благо - честность. А если он видит и другие блага, значит, он плохо думает о провидении, потому что с людьми справедливыми случается много неприятностей и потому, что все, уделяемое нам от него, кратковечно и ничтожно в сравнении с долговечностью всей вселенной.
Мы сетуем, что все достается нам и не всегда, и помалу, и не наверняка, и ненадолго. Поэтому ни жить, ни умирать мы не хотим: жизнь нам ненавистна, смерть страшна. Всякий наш замысел шаток, и никакая удача не может нас насытить. А причина в том, что мы еще не достигли неизмеримого и непревзойденного блага, на котором не может не остановиться наше хотение, так как выше вершины нет ничего.
Письмо 78. Не следует бояться болезней.
Ничто не укрепляет больного и не помогает ему так, как любовь друзей, ничто так не прогоняет страх и ожидание смерти.
Полезно также, направив мысли к другим предметам, отвлечь их от боли. Думай о том, как поступил ты честно и храбро, повторяй про себя, что во всем есть хорошая сторона, обрати свою память к тому, что тебя восхищало.
Тогда тебе придет на помощь любой храбрец, победивший боль: и тот, кто продолжал читать книгу, покуда ему вырезали вздутые жилы, и тот, кто не переставал смеяться, когда палачи, разозленные этим смехом, пробовали на нем одно за другим орудия жестокости.
Письмо 84. О собирании книжной мудрости.
Чтение питает ум и дает утомленному занятиями отдохнуть за другим занятием. Нельзя только писать или только читать: одно из этих дел удручает и отнимает силы (я имею в виду перо), второе рассеивает и расслабляет. Нужно в свой черед переходить от одного к другому и одно другим умерять, чтобы собранное за чтением наше перо превращало в нечто существенное. Как говорится, мы должны подражать пчелам, которые странствуют в поисках медоносных цветов, а потом складывают принесенное в соты, где оно и переваривается в мед.
Письмо 88. О значении свободных искусств.
Нужно посмотреть, учат ли эти наставники добродетели; если не учат, то им нечего преподать; если учат, то они философы. Ты хочешь убедиться, что они на уроках и не думают учить добродетели? Взгляни, до чего ученье каждого не похоже на ученья остальных! А учи они одному и тому же, разнобоя бы не было.
Хотя добродетели и нужно учиться. Ей учатся не с помощью наук.
Письмо 93. О долголетии.
Молю тебя, мой Луцилий, постарайся, чтобы жизнь наша, подобно драгоценностям, брала не величиной, а весом. Будем мерить ее делами, а не сроком. Хочешь знать, в чем разница между мужем бодрым, презирающим фортуну, выполнившим все, что положено на службе у жизни, поднявшимся до высшего ее блага, и тем, у кого за плечами долгие годы? Один пребывает и после смерти, другой погиб, не успев умереть.
Письмо 96. О неизбежности горя.
Если ты спросишь меня, то я думаю, что у человека нет никаких несчастий, кроме одного: если он хоть что-то в природе считает несчастьем. Я стану несносен самому себе в тот день, когда не смогу чего-нибудь вынести.
Кто не знает покоя, кто идет вверх и вниз по трудным кручам, кто совершает опаснейшие вылазки, - те храбрые мужи, первые в стане, а те, кого нежит постыдный покой, покуда другие трудятся, - те голубки, позором избавленные от опасности.
Письмо 98. Счастье зависит от нас самих.
Душа сильнее фортуны: это она ведет все туда или сюда, она делает свою жизнь блаженной или несчастной.
Душа дурная все оборачивает к худшему, даже то, что приходит под видом наилучшего.
Душа прямая и чуждая порчи исправляет зловредность фортуны и знанием смягчает с трудом переносимые тяготы; все приятное она встречает скромно и с благодарностью, все неприятное - мужественно и со стойкостью.
Письмо 102. Хорошая слава есть благо.
Молва непременно требует слов в полный голос, признанье - нет: оно может довольствоваться невысказанным сужденьем и быть полным не только среди молчанья, но и среди порицающих криком.
Природа обыскивает нас при выходе, как при входе. Нельзя вынести больше, чем принес; да и немалую часть того, что ты взял с собою в жизнь, придется оставить.
Сенека был блестящим оратором и талантливым писателем, выдающимся ритором, необычайно популярным среди современников. Его нравственное учение, особенно любимое гуманистами эпохи Возрождения, по-прежнему актуально.
Метод Симина
У каждого свой действенный метод, да и года накладывают отпечаток.
Питьевая сода с водой или теплым молоком избавит от многих неизлечимых болезней, при этом нужно постоянство.
С годами родился Метод Симина, как метод духовного совершенствования, который в себя после семидесяти лет включает:
1. Думай, как Мир сделать лучше. Думай, как помочь людям, как сделать добро. Дума рождает дела.
2. Утром, как проснулся, походи по комнате, причеши волосы расческой, помолись Богу "Я люблю Тебя, Господи!", пожелай всем людям Любви, Добра и Счастья.
3. Умеренность в еде принесет тебе здоровье и придаст силы.
4. Каждый день с утра выпей стакан теплого молока (воды) с половиной чайной ложечки питьевой соды, вечером перед сном выпей полстакана воды с пятью каплями валериана, чтобы лучше спать.
5. Прими теплую ванну, теплая ванна всегда хороша, при развитии огненных центров холодная вода не желательна.
6. Твори добро, оказывай помощь, борись со злом.
7. Трудись на общее благо. В труде твоя сила, здоровье и счастье. Творческий труд приносит радость.
8. Владей имуществом, но помни: ничто тебе в этом мире не принадлежит, даже твой труд. Умей доверенное сохранить и преумножить.
9. Никогда не думай о еде. Не ешь мяса. Немного мучного, немного молочного, овощи и фрукты - твоя еда. Еда дважды в день достаточна, и много за столом не сиди.
10. Всегда помни о трех "не":
- не гневайся;
- не бойся;
- не сомневайся.
В этом твое духовное совершенство.
Путь духовного совершенствования
по методу Симина
1. Думай, как Мир сделать лучше. Думай, как помочь людям, как сделать добро. Дума рождает дела.
2. Утром, как проснулся, походи по комнате, причеши волосы расческой, помолись Богу "Я люблю Тебя, Господи!", пожелай всем людям Любви, Добра и Счастья.
3. Один раз в неделю с 20.00 пятницы до 12.00 воскресенья (40 часов) не ешь и не пей.
4. Раз в месяц три дня не есть, пить можно подсладченную воду.
5. Раз в квартал семь дней не есть, пить можно подсладченную воду.
6. Каждый день с утра выпей полстакана воды с половиной чайной ложечки питьевой соды, вечером перед сном выпей полстакана воды с пятью каплями валериана.
7. Твори добро, оказывай помощь, борись со злом.
8. Трудись на общее благо. В труде твоя сила, здоровье и счастье. Творческий труд приносит радость.
9. Владей имуществом, но помни: ничто тебе в этом мире не принадлежит, даже твой труд. Умей доверенное сохранить и преумножить.