Теплый осенний вечер собирался стать лунной ночью. И не просто лунной, а полнолунием. Это обстоятельство совершенно не радовало студента 2-го курса политехнического института Вадима Волкова, восемнадцати с половиной лет от роду. Он сидел на балконе, заставленном банками с хозяйскими консервами, и нервно курил, давясь дымом. Напряженный взгляд его был прикован к быстро темнеющему небу и становился с каждой минутой все более мрачным. Опасения, недовольства и жуткие проблемы терзали в этот миг Вадима со страшной силой. Это могло бы показаться странным, так как на первый взгляд все у Вадика было благополучно: учеба давалась легко, роста он был высокого, телосложения спортивного, а внешности приятной, и даже красавица-однокурсница Ольга, в которую он был тайно влюблен, вчера намекнула ему на возможную встречу. Но это лишь на первый, непосвященный взгляд. Сам же Вадим знал всю ужасную глубину своей проблемы.
Дело в том, что Вадим был из рода оборотней, и беда таилась в каком-то неизвестном генетическом сбое в роскошном родословном древе семейства Волковых, доставшемся именно ему. Папа его был оборотнем и оборачивался, когда хотел, с превеликим удовольствием, собой гордился и в полной мере наслаждался своей особенностью. Старший брат - Олежка, тоже мог оборачиваться. Легко и безболезненно. И Вадик очень хотел превращаться в настоящего волка. Хотел, но не мог. Вернее, говоря по правде, мог, но не целиком. А если быть еще точнее, то...ну как бы это сказать...в общем, у Вадика вырастал один только хвост. Обычный волчий хвост, которым можно было замечательно махать. Ну, пару раз вырастали уши. Было дело. А как-то раз, видимо в период полового созревания, Вадьке удалось обернуться волчарой целиком, но и то не таким как все. Вместо надежной, мохнатой шкуры, на нем проросла лишь пара жалких ворсинок. Бледное, розоватое тело выглядело как ощипанная курица, казалось, волк только что пережил Чернобыльскую катастрофу и чудом остался жив. В таком виде не то что испугать кого-нибудь, а даже показаться сородичам на глаза он не мог. Видели ли вы когда-нибудь совершенно лысого волка? Нет. И не надо. Зрелище неприятное и совершенно противоестественное. Словом, "волчье солнышко", щедро одарившее весь Вадькин род, согревало его лишь ниже спины.
Стоит ли говорить, что когда прыщавые однокурсники завидовали Вадиму и жаловались на бугристую кожу или хилое телосложение как на основные препятствие к успеху у девчонок, Вадику становилось совсем грустно и тошно, ведь что значили все их неприятности, по сравнению с его проблемой! Подумаешь, прыщи! А вот что делать с хвостом? В институте, ходили упорные слухи, что Волков не живет в общаге, так как имеет пассию, и даже не одну. Слухи... Знали бы завистники, что он, не дрогнув променял бы любое из своих преимуществ на нормальную вервольфовскую физиологию. Так что жил Вадик один, снимая дешевую квартирку в спальном районе, и подружек по причине хвоста у него тоже не водилось. А мечты его были обращены к Ольге, которая, как он знал, тоже была оборотнем. Парень даже подойти и ней боялся, а если она заговаривала с ним, то жутко краснел. Он лишь воображал, какой прекрасной и гордой волчицей она может быть.
И вот сегодня днем, Ольга загадочно улыбнувшись ему в перерыве между лекциями, пригласила на будущей неделе на ночную дискотеку. Дыхание у Вадика оборвалось, в глазах потемнело, сердце застучало бешено.
"Что значит это приглашение? - неустанно спрашивал себя он. - А что если она знает? Знает о недостатке и презирает его, хочет поиздеваться? А что, если приглашение специально выпало сразу после полнолуния? Женское коварство ведь общеизвестно всем. А с другой стороны, откуда Ольге знать про хвост? Ну откуда?" Словом, Вадик терзался вдохновенно, с самозабвением.
Положение становилось критическим. Нынешнее полнолуние приходилось на выходные, и он решил позволить себе провести новый эксперимент. Но если и после этого ничего не выйдет, тогда... зачем вообще тогда жить?
Печальные мысли его прервала кошка - Алиса. Ее он завел год назад, чтоб совсем не затосковать в одиночестве. Вадик любил кошек, и они уважали его, не то, что собаки. Те либо щерились и лаяли без всякой нужды, либо скулили и поджимали хвост, видимо почуяв в нем зверя. А одна наглая сука, ротвейлер, так и вовсе намочилась ему на штанину. Кошка-найдешыш, была единственной свидетельницей всех его провалов на наследственном поприще, когда Вадик пытался оборачиваться волком. И теперь они сидели на балконе вместе. Вадик поглядывал попеременно, то на луну, то на кошку.
- Ну, что попробуем еще разок? - спросил он, мирно подремывающее животное.
Кошка приоткрыла один глаз, если бы у нее были плечи, она ими бы непременно пожала.
Вадик вернулся в комнату. Царивший там беспорядок, свидетельствовал о резком возрастании энтропии, в окружении её хозяина. Вадик прошелся по узкой тропке, проложенной между развалами носильных вещей, деталями к компьютеру, какими-то сумками и прочим барахлом, между которым неаппетитно торчали шарики свернутых грязных носков. Размышляя о своей судьбе, он стал обречено стаскивать с себя джинсы и свитер, ежась на сквозняке. Кошка глядела на него со смесью жалости и брезгливости одновременно.
Лунный свет посеребрил листья деревьев, крыши домов, разливался могучей рекой по всем окрестностям, медленно, но неуклонно проникая в кровь любого оборотня, пробуждая в нем вторую ипостась. Вадику было знакомо это острое жжение вдоль хребта, покалывание кожи, всплески боли сменяющиеся приливали нестерпимого удовольствия. Все его тело охватывала сладко-горькая боль. Такая сильная, что сводило судорогой каждую мышцу. "Неужели!" Надежда на чудо вдруг проклюнулась где-то внутри. "Вот сейчас...сейчас получится!" и он сможет встретиться с Ольгой, как равноправный, настоящий оборотень. Кошка села рядом, всем своим видом высказывая верхнюю степень скепсиса в отношении благополучного исхода очередной попытки хозяина.
Парня продолжало бить в ознобе, сильном и выматывающем. Его глаза закатились, и под черепом взорвалась маленькая бомба, погрузившая Вадика во мрак беспамятства. "Свершилось!!!!" - было последнее, о чем он подумал...
Оборотень медленно приходил в себя. Но океан запахов не спешил врываться в его мозг, как это бывает у настоящих волков. Он открыл левый глаз, тот так и остался близоруким, рука и все тело, как и прежде, были человеческими. А сзади... Вы угадали. Сзади был хвост. Отличный, огромный, пушистый хвост достойный вожака, на зависть всему волчьему племени. Он демонстрировал, каким могучим и грозным мог бы быть его хозяин, если бы... Вадим помахал хвостом из стороны в сторону. Хвост напоминал опахало. Кошка попыталась с ним поиграть, но потом дипломатично отвернулась и уставилась куда-то в темноту.
В пору было взвыть от досады и обиды. Надежда, умирающая последней, испустила дух.
- Может, отрубить его, к чертовой матери?! - в отчаянии в слух спросил Вадик.
И побрел на кухню за топором, голый и совершенно несчастный. Долго перебирал всякую дребедень в поисках негигиеничного ржавого инструмента, совершенно при этом тупого, нервно лупя себя проклятым хвостом по голым бокам. Еще какое-то время Вадик, неловко, всхлипывая, точил лезвие. Приготовил жгут, зеленку и бинт для предстоящей экзекуции. Рубить хвост более-менее сносно можно было только на табурете. Но попробуйте извернуться так, чтобы получилось сильно размахнуться для решающего удара. Вадик пытался и так и эдак, то пристраивая тощий зад на уголок, то держа его на весу. Не получалось. Оборотень сел на пол, пол был холодный, и волей не волей пришлось подмостить под себя хвост. Не в силах более сдерживать эмоции, он заплакал. Он плакал долго, не стесняясь и не вытирая слез. Ему казалось, что жизнь его уже кончена.
И в этот миг к нему подошла кошка. Она потерлась об колено, утробно мурлыкая, мол, я тебя все равно люблю. Словно хотела сказать, что с хвостом или без него, в человеческом или любом другом обличии, будет любить своего непутевого хозяина. Надо только принять себя таким, какой ты есть. Это же просто...
- Ну, и ладно! - хлюпнул носом Вадик, - может быть, не в хвосте дело? Если кто-то любит тебя, то таким, какой ты есть. Вот я, например, любил бы Ольгу в любом ее обличии.
Он вздохнул, от принятого решения, почему-то сразу стало легче, и даже как-то теплее. Плохие мысли постепенно ушли. И хвост не казался уже таким ужасным. Хвост как хвост, у других и такого нет.
Кошка-Алиса изящно взлетела со своего места сначала на стол, а потом на навесной шкафчик и уже оттуда стала наблюдать, как Вадик превращается в волка. Настоящего, красивого, серого волка. И это действительно было просто.