O Simona : другие произведения.

Клио и подземные!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Клио и подземные"! Читайте также мои "Хроники Фемискира"! Ваша, O SIMONA!
  
  
  КЛИО В ПЛЕНУ У БОЛЬШЕГЛАЗЫХ ПОДЗЕМНЫХ.
  
  
  Два месяца назад я попала на прием.
  На прием к королю Сан Турино.
  Любопытно...
  Когда люди устраивают приемы, то должны знать гостей.
  Но на королевском приеме король многих не знает.
  Главное, чтобы гостей знал его друг.
  Я была на волне интереса.
  И не ощущала неудобства при общении с любой группой приглашенных.
  Наоборот.
  Я почувствовала запах новых монет.
  Мое настроение было на высоте.
  Я забыла на время о своих истериках.
  Истериках по поводу неудачных дел.
  Выглядела я прекрасною
  Впрочем...
  По сравнению с дамами, окружающими короля.
  О недавних провалах я вспоминала с удовольствием.
  Со стороны они мне уже казались забавным приключением.
  Главные победы у меня были впереди.
  Я так считала.
  Прошла неделя.
  Пиры в королевском замке не затихали.
  Время в нем остановилось.
  С удивлением я узнала, что некоторые из "гостей" живут в замке уже несколько лет.
  Я прогуливалась по садам.
  Вела деловые беседы.
  Если мне жаловались, то я научилась многозначительно пожимать плечами.
  И с придыханием отвечать:
  "Ну да, ну да.
  Все будет хорошо!
  Все уладится".
  С теми, кто был со мной откровенен, я беседовала о королях.
  Мы позволяли себе немного поругать того или иного короля.
  При случае я хвасталась своим новым фаэтоном.
  В общем, скоро меня при дворе считали девушкой благополучной.
  Благополучной во всех отношения.
  Мне делали разные предложения.
  Мужчины и женщины.
  Заманчивые предложения.
  Заманчивые - с их точки зрения.
  
  ЧТО ОДНОМУ ХОРОШО, ТО ДРУГОМУ - СМЕРТЬ.
  
  Я отвечала уклончиво.
  Ни с кем близко не сходилась.
  Спала одна.
  Говорила, что хочу пожить для себя...
  Развлечения во дворце были разные.
  И я решила пойти на королевскую охоту.
  Время от времени, желающие отправлялись охотиться.
  Возвращались через несколько дней.
  С упоением рассказывали о приключениях на охоте.
  Меня зацепило.
  И рано утром мы выехали из дворца.
  Королевство Сан Турино - лесистое.
  Сплошные леса.
  Причем росли не только елки и березы, но и пальмы.
  Все было намешано.
  Так что недостатка в дичи не ожидалось.
  К концу дня мы добрались до деревни.
  Жители деревни жили за счет проведения охоты.
  За деньги они помогали охотникам.
  Называлась деревня Сладость.
  Может быть, она носила другое название.
  Раньше.
  Но в угоду гостям назвали Сладость.
  И гости охотно гоготали над названием.
  Даже я улыбнулась разочек...
  
  НА СЛАДКОЕ КАЖДЫЙ УЛЫБНЕТСЯ.
  
  В первую же ночь я поняла, почему - Сладость.
  Жители деревни охотно предоставляли не только услуги сопровождения на охоте.
  Но и другие услуги, связанные со сладкими развлечениями.
  Можно было подойти к любой девушке в деревне.
  К любой женщине.
  К любому парню или мужчине.
  И он согласится усладить тебя.
  На любой вкус.
  Возможно, что те жители, которые не хотели этого, давно уехали из Сладость.
  Или их вытеснили.
  Приставания были назойливыми.
  Ведь жители получали за это деньги.
  Кормились за счет гостей.
  Ко мне сразу подкатили с предложениями.
  Два крепких мужичка.
  Одевались местные крестьяне не так, как в других деревнях.
  Все у местных было чистенько.
  Благопристойненько.
  От крестьян хорошо пахло свежестью.
  Вымыты до скрипа.
  
  ХОЧЕШЬ ЛЮБВИ - СНАЧАЛА ВЫМОЙСЯ.
  
  Я отказала мужичкам.
  Вежливо отказала.
  Они расстроились, наверно.
  Но вида не показали.
  Вскоре рядом со мной оказались два парня.
  Красивые.
  Статные.
  С многообещающими улыбками.
  Но я и им отказала.
  Парни удивились.
  Они не научились держать себя в руках.
  После парней меня окружили девушки.
  Я и им тоже отказала.
  Тогда они мне сказали:
  "Госпожа.
  Если ты приехала, то должна кого-нибудь выбрать.
  Так положено.
  Таковы правила.
  Иначе, зачем приезжала..."
  "На охоту".
  "Ага!
  На охоту! - Девушки захихикали. - Из королевского дворца еще ни один охотник не вышел на охоту.
  Все застревают в деревне.
  Так что тебе нужно кого-то взять..."
  Я хотела ответить резко.
  Но подумала:
  "Нет вины на девушках.
  Ни на ком нет здесь вины.
  Местные правы.
  Если приехали гости в Сладость, то должны подчиняться правилам деревни.
  Иначе не стоило сюда ехать..."
  
  ЕСЛИ ПРИШЕЛ, ТО ДЕЛАЙ ЧТО-НИБУДЬ.
  
  Я хотела, чтобы от меня отстали.
  Поэтому выбрала себе... девушку.
  Ее звали Алехандра.
  Алехандра была глуповата.
  Но недостаток ума восполняла своей красотой.
  Красивая до безобразия.
  И настолько же бесстыдница.
  Алехандра сразу потащила меня к себе в дом.
  Но я ее сразу предупредила:
  "Алехандра.
  Мы с тобой разные.
  Я высокого полета птица.
  Ты - деревенщина.
  Поэтому ко мне в подруги не набивайся.
  У меня нет, и не может быть друзей.
  Сделаем вид, что ты исполняешь все мои прихоти.
  Чтобы другие от меня отстали".
  Алехандру мой ответ удовлетворил.
  Тем более, что я щедро ей платила.
  Целую неделю мы пировали.
  Переходили из одного дома в другой.
  В каждом доме устраивался пир.
  Пир длился до утра.
  Меня это утомило.
  Я видела, что никто не собирался отправляться в джунглевый лес на охоту.
  Я уже подумывала, чтобы сбежать.
  Но было жаль.
  И обидно, что я не сходила на охоту.
  Хваленая королевская охота.
  Я наслушалась невероятных историй.
  Утром я вышла из деревни.
  Одна.
  Чтобы поохотиться.
  Несколько часов блуждала.
  Не встретила никакой дичи.
  Зато напала на заросли малины.
  Они увели меня к горам.
  Горы покрыты лесом.
  Я наелась малины.
  И поняла, что пора возвращаться.
  В деревню Сладость.
  
  ВОЗВРАЩАТЬСЯ ВСЕГДА ПРИЯТНО.
  
  Солнце скрылось за тучи.
  Определить, куда оно будет опускаться, я не могла.
  Я помнила, что в Сладость оно встает справа.
  Солнце светило мне в спину, когда я уходила в джунгли.
  Через пару часов я разобралась, где находится Сладость.
  В какой стороне.
  Идти напрямик не получалось.
  Заросли ежевики.
  Заболоченные места.
  Непроходимые джунгли.
  Приходилось все время огибать.
  Я уклонялась то в одну сторону, то - в другую.
  
  НЕ МОЖЕШЬ ПРЯМО, ИДИ КРИВО.
  
  Я уткнулась в болото.
  Оно не заканчивалось.
  Становилось все безжизненнее.
  Все чаще мне попадались рощи драбловых деревьев.
  Они, словно на ходулях, стояли над тухлой водой.
  Первую ночь я провела на островке.
  Я спала около тощего костра.
  Страх еще не овладел мной.
  Утром я собиралась добраться до первой высокой пальмы.
  Забраться на пальму.
  Осмотреть окрестности.
  Наверняка, увижу деревню.
  Меня слегка мучила жажда.
  И голод.
  Я в лес ушла, не позавтракав.
  Пришлось страдать.
  Я нашла полянку с клюквой.
  Наелась кислых ягод.
  В животе поселилась тяжесть.
  Жажда начала мучить.
  Но болотную воду нельзя пить.
  От нее - мучительная длительная смерть.
  Болото пахло сладкой гнилью.
  У меня кружилась голова.
  Появились мошки.
  Мошки кровопийцы.
  Они мучили меня.
  Я была одета легкомысленно.
  Поэтому мошкам не было преграды.
  Они кусали меня везде.
  
  МОШКА КУСАЕТ ТУДА, ГДЕ ЖАРЧЕ.
  
  Я сорвала пальмовую ветку.
  Пыталась отмахиваться от мошкары.
  Доходило до истерики.
  Весь день я воевала с кровососущими.
  Под ночь болото заволокло душным туманом.
  Ядовитый туман.
  Мошки сразу исчезли.
  Я погрузилась в беспокойный сон.
  Но выспаться мне так и не удалось.
  Все время что-нибудь мешало.
  Голод не давал спать.
  Жажда.
  И вонь от болота.
  Вскоре появилось солнце.
  Осветило мертвые деревья.
  Туман растворился.
  Мошки снова накинулись на меня.
  Я - жертва.
  Возможно, единственный человек на много километров вокруг.
  Щеки мои горели.
  Глаза воспалились.
  Лицо распухло от укусов.
  Я не могла сдвинуть ноги.
  Потому что мошки накусали и там.
  Мне даже страшно было заглянуть ниже пояса.
  
  МОШКИ ПРЕОБРАЖАЮТ ЧЕЛОВЕКА.
  
  Весь следующий день я брела.
  Пыталась выбраться из гиблого леса.
  Вокруг были кустарники.
  Тонкие деревца попадались редко.
  Не было смысла пытаться залезть на деревце.
  Деревца низкорослые.
  Больные деревца.
  Я начала кричать.
  Звала на помощь.
  Но вскоре охрипла.
  Горло пересохло.
  Я себя пыталась успокоить.
  Твердила себе, что все когда-нибудь кончается.
  Закончится и лес.
  Болото исчезнет.
  Но болото не заканчивалось.
  Зелень попадалась все реже.
  Почва становилась все более мягкой.
  Я начала терять самообладание.
  Перебиралась от холмика к холмику.
  Прыгала с кочки на кочку.
  Часто возвращалась на несколько метров.
  Бегала туда-сюда.
  В панике я чуть не погибла.
  Сначала провалилась в яму.
  В яму со змеями.
  На мое счастье змеи дремали.
  Затем я упала в болото.
  Болото меня перепугало.
  Эти два события заставили меня быть осторожнее.
  Охладили меня.
  Вторые сутки оказались страшными.
  Я покрылась коркой грязи.
  Ил засох.
  К грязи налипли листья.
  Я промокла.
  Чрезмерно устала.
  Оголодала.
  Малина мне больше не попадалась.
  Из небольшого родника я смогла напиться.
  Наконец!
  
  ВОДА - ЭТО ЖИЗНЬ!
  
  В ту ночь я не разводила костер.
  Не было сил.
  Я сидела в кромешной тьме.
  Слушала писк мошкары.
  Не переставала от нее отмахиваться.
  С ужасом думала:
  "Что меня ждет завтра?"
  Я поняла, что меня подвело мое легкомыслие.
  Я отнеслась к местному лесу, как к королевскому парку.
  В королевском парке не потеряешься.
  А в Сан Турино были непроходимые джунглевые леса.
  "Неплохо было бы набрести на деревню, - я стучала зубами. - На любую деревню.
  Даже на Сладость.
  Я с жадностью накинулась бы на любую еду.
  Даже на грубый крестьянский хлеб.
  Мясо овечки на вертеле.
  А...
  Может быть, Алехандра беспокоится.
  Беспокоится, что меня давно нет.
  Впрочем...
  Алехандра глуповата.
  Она подумает, что я вернулась в Королевский Дворец.
  Тем более что я ей заплатила вперед...
  Я же здесь...
  Сгину в джунглях".
  Я старалась выкинуть мысли о смерти.
  Выкинуть из головы.
  Пробовала заснуть.
  Меня заволакивало сном.
  Тут же налетала мошка.
  Облепляли меня.
  Я просыпалась.
  Пытка.
  Только палача заменяли тучи крохотных кровопийц.
  
  ДАЖЕ КОМАРЫ МОГУТ БЫТЬ ПАЛАЧАМИ.
  
  Третий день скитаний.
  Я брела по джунглям.
  Словно в полусне я была.
  Несколько раз закапывалась в листья.
  Мгновенно засыпала.
  Но и в листьях находились кровососущие.
  Поспать мне удавалось не более нескольких минут.
  Моя одежда истрепалась.
  Не защищала.
  Я просыпалась.
  Яростно скребла ногтями кожу.
  Расчесывала в кровь.
  Лицо мое страдало больше всего.
  Сначала я его растирала.
  Затем увлеклась.
  Разодрала лоб и щеки.
  Они покрылись сеткой царапин.
  Вскоре зуд овладел мной полностью.
  Я стала часто останавливаться.
  И сладострастно чесала себе везде.
  Постепенно мрак окутал меня.
  Темный и густой мрак.
  Как гнилое болото.
  
  ТЕМНОТА ВЕЗДЕ ОДИНАКОВАЯ.
  
  Я цепенела.
  Забывала, где я.
  Зачем здесь.
  И куда иду.
  Несколько раз я падала.
  Отдыхала в обмороке.
  О!
  Это были счастливые минуты.
  Без сознания я не ощущала укусов мошкары.
  Выходила из обмороков.
  Плелась дальше.
  Я уже не следила за солнцем.
  Мне было все равно, куда идти.
  Лишь бы не останавливаться.
  Время исчезло.
  Под конец дня я вышла из болота.
  Почувствовала под ногами камни.
  Не сразу поняла.
  Даже не осознала это.
  Стукнулась ногой о булыжник.
  Не поверила.
  Под ногами хрустела галька.
  Я подпрыгнула.
  Огляделась.
  Солнце уже упало за пальмы.
  Я должна торопиться, чтобы уйти дальше от зловонного мёртвого болота.
  Надежда вернулась.
  Я была уверена, что скоро найду деревню.
  Или влезу на дерево.
  Высокие березы попадались все чаще и чаще.
  
  В ДЖУНГЛЯХ РАСТУТ БЕРЕЗЫ.
  
  Я наткнулась на пальму.
  Высоченная финиковая пальма.
  Обняла ее.
  Но не могла забраться.
  Даже не пыталась.
  У меня не было сил.
  Наступила ночь.
  Бархатная ночь.
  Я брела на ощупь.
  Медленно и осторожно пробирался по джунглям.
  От дерева до дерева.
  Шла с вытянутыми руками.
  Вскоре вышла на открытое место.
  Под ногами похрустывали панцири земляных крабов.
  Впереди - кромка леса.
  Слева горизонт подсвечивался упавшим солнцем.
  Время не позднее.
  Если бы я вышла к жилью, то услышала бы голоса.
  Увидела бы огни костров.
  Но...
  Здесь не было даже намека на присутствие людей.
  Я шла по камням.
  Я не хотела верить.
  Не верила, что придется снова голодать.
  И спать на холодной земле.
  Я замерзла.
  С теплом думала о тех вещах, которых раньше не замечала.
  Или не придавала им большое значение.
  Кровать.
  Уютный уголок с подушками.
  Я подумала упасть.
  И не вставать.
  Но упорно шла вперед.
  Надежда таяла.
  Я уже не могла уверить себя, что наткнусь на деревню.
  Или на деревенское пастбище.
  Пастух у костра...
  Шла и шла.
  
  ЕСТЬ НОГИ - ХОДИ.
  
  Ничего не менялось.
  Все погрузилось в окончательную тьму.
  Вдруг...
  Я остановилась.
  Что-то меня насторожило.
  Я не поняла - что.
  Я превратилась в слух.
  Рассмотреть в темноте невозможно.
  Но я все равно оглядывалась.
  Я таращила глаза.
  Задерживала дыхание.
  Принюхивалась.
  В какой-то момент мне показалось.
  Показалось, что я вижу полоску света.
  Что-то вроде пламени свечи.
  Видение исчезло.
  Я гадала.
  Не знала - видела ли.
  Или мне померещилось.
  Я не надеялась, что найду тот свет.
  Но бессмысленно пыталась.
  Уговаривала себя:
  "Никакой свечи в джунглях нет.
  Быть ее не может.
  Мне показалось.
  Усталость.
  Искры летят из глаз.
  Я уже ничего не боюсь.
  Нет сил бояться.
  
  НА СТРАХ ТОЖЕ НУЖНЫ СИЛЫ.
  
  Не боюсь поверить в то, что огня не было".
  Я хотела выбросить лук.
  Лук и стрелы.
  За время скитаний по лесу они расцарапали мои бедра.
  Но я не выбрасывала.
  Я шла медленно.
  Словно по гиблому болоту шла.
  Внимательно смотрела перед собой.
  Оглядывалась по сторонам:
  "Возможно, что не огонек свечи я видела.
  Отблеск.
  Может быть, глаза волка.
  Или глаза совы.
  Горят ли у зверей глаза в темноте?
  С какой стати им гореть?
  Глазам волка?
  Единственное, в чем я уверена, что это не костер.
  Не королевская охота.
  По моим расчетам я прошла то место.
  Где видела полоску огня.
  Я остановилась.
  Вышла серебряная луна.
  Света она давала мало.
  Но мне и того было достаточно.
  Я разглядела небольшой холм.
  
  ХОЛМ САМ ПО СЕБЕ СВЕТИТЬСЯ НЕ БУДЕТ.
  
  "О деревне не может быть и речи.
  Я даже голову не стану ломать".
  Я сбросила лук.
  Опустилась на четвереньки.
  Выбирала место для отдыха.
  Удобное место.
  Вдруг...
  Я услышала голоса.
  Они доносились из холма.
  Ни на холме.
  Ни на земле.
  А - из холма.
  Я забеспокоилась.
  Замерла.
  Начала прислушиваться.
  Голоса смолкли.
  Колени мои заболели.
  Стоять на четвереньках было утомительно.
  Я завалилась на бок.
  Раздражение нарастало:
  "На открытом месте мало мошкары, - я подумала. - Высплюсь в холоде и в голоде.
  Завтра снова начну искать.
  Должна же быть какая-то дорога..."
  Снова зазвучали голоса.
  Я подумала, что в моей голове появились голоса.
  Прислушалась.
  Нет.
  Рядом есть люди.
  "Я отыщу их.
  И попрошу помощи".
  Я ползла на четвереньках.
  Затем поднялась.
  Обследовала холм.
  Голоса ведь доносились их холма.
  Наконец, я почувствовала запах.
  "Запах розового масла.
  И запах тела.
  Запахи доносились из щели между камнями.
  
  КАМНИ НЕ ПАХНУТ ЛЮДЬМИ.
  
  Значит..."
  Я исследовала камни.
  Наткнулась на каменную заслонку.
  Осторожно убрала ее.
  За заслонкой оказался лаз.
  Круглый проход.
  По нему можно было только ползти.
  Проход уходил вниз.
  Стенки были гладкие.
  Словно их шлифовали тысячелетиями.
  Откуда-то снизу доносилось пение.
  Мелодичное пение.
  Я поняла, что поют люди, которые зачем-то поднималась наверх со свечой.
  Их свечу я видела.
  "Меня не заметили.
  Иначе бы не пели, - я подумала. - Потому что я - чужая.
  
  ЕСЛИ ЛЮДИ ПРЯЧУТСЯ, ТО, ЗНАЧИТ, НЕ ХОТЯТ, ЧТОБЫ ИХ НАШЛИ.
  
  Я задумалась. - Лезть или не лезть?
  Вот в чем вопрос.
  Может быть, под холмом прячутся разбойники?
  Но разбойники так далеко от жилья не заходят.
  Разбойник питается тем, что украдет, или отнимет.
  В глубоких джунглях не у кого воровать".
  Из норы тянуло ароматным.
  Не могут разбойники так благоухать.
  
  РАЗБОЙНИКИ НЕ ПАХНУТ, РАЗБОЙНИКИ ВОНЯЮТ.
  
  Запах трав и свежести.
  Самое главное, что внизу пели.
  Смеялись!
  Потом пение прекратилось.
  Смех затих.
  Послышался приятный голос.
  Но я не могла разобрать, о чем говорили.
  Я колебалась.
  Некоторое время кусала губки.
  "Развернуться в тоннеле нельзя.
  Если я застряну, но вернуться назад не смогу.
  Почему же я должна застрять?
  Я же худенькая.
  Где протиснулся мужчина, там и я проползу".
  Очередной хохот снизу.
  Мелодичное пение.
  "Ничего страшного внизу нет, - я себя убеждала. - Не съедят же меня.
  Зато я отдохну.
  И покушаю".
  Решение было принято.
  Я спускалась вниз
  Искусанное тело не реагировало на камни.
  Казалось, что я натянула кожаный панцирь.
  
  ТЕЛО ДЕВУШКИ ДОЛЖНО БЫТЬ ЧУВСТВИТЕЛЬНЫМ.
  
  Я начала различать отдельные слова.
  Затем - фразы.
  "Говорил мужчина.
  Но произношение у него странное.
  Не местное".
  Мужчина рассказывал.
  Я затаила дыхание.
  И ползла дальше.
  "... и случилась в королевстве любовь! - Голос мужчины обволакивающий. - Великая любовь!
  Приплыли в Золотой Город добрые люди.
  Поселились в домах.
  Дарили хлеб.
  Кто же был не рад им - того угощали вином.
  Все погрузилось в бесконечный праздник.
  Нашелся среди жителей города прекрасный принц Василий.
  Собрал он горожан.
  И сказал он им:
  "Здесь сплошное веселье!
  Приплыли люди заморские к нам.
  Но все они - очень некрасивые.
  Мы же - красотой блещем.
  Сохраним нашу красоту.
  Наши дети должны рождаться прекрасными.
  Не смешаем нашу кровь с кровью пришлых людишек.
  Отведу вас в место, где мы отдохнем от чужих танцев и музыки.
  Построим себе временные жилища.
  И будем ждать перемен в Золотом Городе.
  
  ВЕСЕЛЬЯ ДОЛЖНО БЫТЬ НЕ МНОГО, И НЕ МАЛО, А - РОВНО СТОЛЬКО, СКОЛЬКО НУЖНО.
  
  И увел принц людей из Золотого Города.
  И водил их семь месяцев по джунглям.
  Водил столько, пока последний из них забыл, кто он и откуда.
  И привел принц Василий людей в земли благодатные.
  Виноградные земли.
  И сказал им:
  "Ройте себе дома.
  Дома должны быть под землей.
  Ибо мы должны сохранить свою красоту.
  Никто нас под землей не найдет.
  Никто не смешает свое уродство с нашей красотой".
  Спустились люди под землю.
  И стали жить.
  И отец богов на Олимпе увидел их под землей.
  Увидел, как они роют.
  И показал им свою силу.
  Дал им телесную красоту бОльшую, чем они имели".
  "Что за красавцы здесь живут? - Я подумала. - Кичатся своей красотой.
  Найдут ли меня красивой?
  Любопытно взглянуть на этих гордецов".
  Я продолжала ползти.
  
  ПОЛЗИ, ПОКА ПОЛЗЕТСЯ.
  
  Тоннель вскоре закончился.
  Я влетела в пещеру.
  Небольшая пещера.
  Но уютная.
  По стенам горели факелы.
  Змейки камней играли золотыми звёздочками.
  Пол, стены и потолок пещеры были из необычайно красивы.
  Если только можно в пещерах называть полом, стенами и потолком.
  Наверно, лучше - верх пещеры, низ пещеры, и...
  Я решила не думать.
  Потому что поняла, что на меня не обращают внимания.
  А это - обидно.
  Я росла.
  Совершенствовалась.
  Не для того появилась на свет, чтобы на меня не обращали внимания.
  Меня не заметили!
  Это меня!!!
  Факелы не чадили.
  Обычно дым факелов разъедает глаза.
  Но все же царил полумрак.
  Мне понадобилось некоторое время.
  Глаза привыкли.
  Это была чудесная пещерка.
  Можно в ней стоять в полный рост.
  Не пришлось нагибать голову.
  Противоположный конец пещеры терялся во тьме.
  Пещера - что-то среднее между домиком охотников и залом для танцев.
  Здесь хватало места танцевать.
  
  ДЕВУШКА В ЛЮБОМ МЕСТЕ ДОЛЖНА ТАНЦЕВАТЬ.
  
  Слева от входа стоял стол.
  Каменный.
  Зеленый камень с белыми прожилками.
  На столе располагались изящные кубки, подносы и кувшины.
  Все исполнены из камня.
  И отполированы до блеска.
  По другую сторону стола сидели десять мужчин.
  Одинаковые мужчины.
  Все без одежды.
  Мужчины невысокого роста.
  Очень изящные.
  Кожа их бледная.
  Бледная до голубизны.
  Пальцы тонкие.
  Выразительные пальца.
  Лица изящные.
  Тела пропорциональные.
  Но больше всего меня поразили глаза.
  Огромные глаза.
  Бездонные глаза.
  Пушистые длинные ресницы тоже были великолепны.
  Странные мужчины.
  Странные.
  Притягательно красивые.
  И в то же время - пугающе отталкивающие.
  Отталкивающие своей красотой.
  Подземная красота...
  
  КРАСОТА - КАК МАГНИТ, МОЖЕТ ПРИТЯГИВАТЬ, НО МОЖЕТ И ОТТАЛКИВАТЬ, ЕСЛИ ТЫ САМ - МАГНИТ.
  
  "И услышали они голос прекрасный! - Статный мужчина продолжал вещать. - Придет время.
  Наступает уже...
  Появится с горы обетованной Красавица!
  И отведет нас назад.
   В Золотой Город".
  "День добрый!" - Я поприветствовала.
  Хрипло поприветствовала.
  Голос охрип.
  ОТ ВОЛНЕНИЯ ГОЛОС СКРИПИТ.
  Я сняла лук и колчан.
  Опустила на скамью.
  Этим жестом я не хотела никого испугать.
  Я сразу показала, что не собираюсь никого убивать.
  Я - скромная.
  Охотница.
  Охотница, которая случайно оказалась под землей.
  Все сразу замолкло.
  Мужчины поднялись с лавок.
  Я разочаровалась.
  Потому что самый высокий был ниже меня на голову.
  Не то, чтобы я ими интересовалась.
  Но хотела истиной красоты.
  Абсолютной красоты.
  Но в пещере были недомерки.
  Хотя.
  Невысокий рост не мешал мужчинам быть грациозными.
  Их движения изящные.
  Все повернули головы ко мне.
  Я отметила, что у мужчин длинные волосы.
  Волосы уложены изящно.
  "Так вот, как выглядят те, которые считают себя истинными красавцами, - я подумала. - Красавцы, которые не хотят смешивать свою красоту с уродами.
  Поэтому спрятались под землю".
  
  ПОД ЗЕМЛЕЙ НЕ СПРЯЧЕШЬСЯ ОТ СЕБЯ.
  
  У одних мужчин глаза были золотые.
  С золотыми искорками глаза.
  У других - черные.
  Пронзительно черные.
  И голубые.
  И зеленые.
  Глаза разного цвета.
  Необычайно красивые глаза.
  Больше всего меня смутил интерес.
  Интерес к моей особе.
  Меня рассматривали...
  С вожделением.
  Благородное вожделение.
  Скрытое.
  Но оно чувствовалось.
  Словно к ним в пещеру спустилась не девушка, а - танцовщица.
  "Хм.
  Мужчины.
  Я, конечно извиняюсь, - я облизала губки.
  Нервно облизнула.
  Интерес ко мне усилился. - Я - охотница.
  Заблудилась в джунглевом лесу.
  Пошла прогуляться.
  И заблудилась.
  Болото попалось.
  
  В БОЛОТЕ ВСЕ БЛУДЯТ.
  
  Я же девушка.
  Девушка везде найдет болото.
  И увязнет в нем.
  Три дня я страдала.
  Меня мошки кусали. - Я провела ладонью по лицу. - Надеюсь, что я не выгляжу ужасно.
  Укусы мошки быстро заживают".
  "Красавица! - пронеслось по пещере. - Красавица из Золотого Города. - Тихий шепот. - Ты пришла вывести нас в Золотой Город".
  "Для начала я бы покушала.
  И попила...
  Переночевала, - мне лестно, что меня назвали красавицей.
  А эти...
  Подземные.
  Они считают, что знают толк в красоте. - Я.
  Йа дам вам монеты..."
  Хозяева пещеры смотрели на меня.
  С тем же вожделением.
  Ждали, что я дальше буду делать.
  Я же чувствовала, что пора.
  Подумала:
  "Пора как-то определиться.
  Красавцы красавцами.
  Утонченные.
  Но, вдруг...
  Набросятся на меня.
  Я, - конечно, отобьюсь.
  От нескольких отобьюсь.
  Кинжал при мне.
  Но набегут ведь еще..."
  В конце концов, я простонала.
  Вымучено повторила:
  "Да!
  Я красавица.
  Красавица Охотница.
  Хотела.
  Но заблудилась".
  
  КРАСАВИЦЫ ПРЕДСКАЗУЕМЫ В СВОЕЙ НЕПРЕДСКАЗУЕМОСТИ.
  
  Первым проявил себя чтец.
  Тот, который рассказывал.
  Он не спускал с меня глаз.
  Повозился под столом.
  Выставил блюдо с виноградом.
  Виноград свежий.
  И виноград сушеный.
  Поставил большую кружку.
  Затем присел на лавку.
  Молча кивнул на угощение.
  "Виноград, - я начала жадно кушать. - Виноград я люблю.
  Но одним виноградом сыта не буду".
  На мое замечание никто не ответил.
  Я покатала виноградинку на язычке.
  Неожиданно мужчины двинулись ко мне.
  "Да что вы!
  Как дети! - Я процедила с досадой.
  Достала кинжал.
  Опустила рядом с блюдом. - Девушек не видели?
  Красавиц!"
  Я замолчала.
  На полуслове.
  
  КОГДА НА ТЕБЯ ПРУТ ДЕСЯТЬ МУЖЧИН, ЛУЧШЕ ПОМОЛЧАТЬ.
  
  Чудовищная усталость туманила.
  Мужчины сбились в кучу.
  Возбужденно шептались.
  Этим я воспользовалась.
  С блюдом и чашкой встала из-за стола.
  Села на камень у стены.
  Чтобы на меня не набросились сзади.
  Скрестила ноги.
  Жадно кушала изюм.
  Одновременно прислушивалась.
  
  КОГДА Я ЕМ, Я НЕ ГЛУХАЯ И НЕ НЕМАЯ.
  
  "Версалий!
  Плииииз!" - Неожиданно кто-то приказал.
  Один из мужчин вынырнул из полумрака.
  Не спускал с меня взгляд.
  Медленно шел вдоль стены.
  Он двигался с поразительным изяществом.
  Я позавидовала:
  "Вот бы так и мне!"
  Не напрягался.
  Не жался.
  В его движениях было нечто прекрасное.
  Прекрасное до слез.
  Версалий проходил мимо факела.
  Что-то меня насторожило.
  "Стук каблуков, - я поняла. - Мужчина, словно стучит каблучками туфель.
  Но он - босой.
  Откуда же этот звук? - Я прищурилась.
  Вгляделась. - Ой!
  Да он же...
  Словно на копытах.
  Ступня маленькая.
  Даже с вида - твердая.
  Но изящная.
  И стучит, как копыто.
  Наверно, подошва ног окаменела.
  От беганья по пещерам.
  Получились, как бы копыта"
  
  СО ВРЕМЕНЕМ НОГИ ПРЕВРАЩАЮТСЯ В КОПЫТА.
  
  Версалий побежал.
  Стук копыт звонко отдавался эхом.
  Вслед за Версалием потянулись и другие.
  Невысокие изящные мужчины.
  Они ловко передвигались.
  Словно королевские танцоры.
  Еще я отметила одну особенность.
  Особенность, которая меня удивила.
  До неприятия.
  У утонченных изящных мужчин были очень длинные...
  Мужское у них длинное.
  Непропорционально длинное к телу.
  У некоторых свисало ниже коленей.
  Время от времени, мужчины дотрагивались до своих штучек.
  Словно проверяли - на месте ли.
  Было в этих их штуках нечто непонятное.
  Как ни странно, причиндалы органично вписывались в общую красоту.
  И дополняли ее.
  Хотя я не сторонница этой красоты...
  Но должна признаться, что красивое.
  
  КРАСОТА МОЖЕТ БЫТЬ ОТТАЛКИВАЮЩЕЙ, НЕПРИЯТНОЙ, НО ВСЕ РАВНО ОСТАНЕТСЯ КРАСОТОЙ.
  
  Я кушала виноград.
  С ужасом поймала себя на мысли, что подземные жители гордятся своими.
  Гордятся настолько, что не хотят иметь дело с уродами.
  Уроды для них - все те, кто наверху.
  "Кто же их всех собрал? - Я думала. - Что они хотят?
  Какие у них цели?
  С их выдающимися штуками они припеваючи жили бы наверху.
  Какие-то ненормальные.
  Озабоченные".
  Я повернула голову к оставшемуся.
  Тот, который говорил.
  Кивнула вслед последнему мужчине.
  Хотела спросить, почему у них длинные.
  Столь длинные.
  Но осеклась.
  Потому что у говорящего был...
  Наверняка, самый длинный из всех тех мужчин.
  "Может быть, под землей по-другому все растет? - Я подумала. - Не бывает же подобных мужчин над землей.
  Здесь - особые условия?
  Ерунда.
  Тогда бы у добывателей угля тоже было бы также длинное.
  Мужчины подземелья.
  Королевских женщин на вас нет!
  Эх!
  Ладно!
  Мне нет интереса до их причиндалов".
  Я подняла бокал.
  Тяжеленный бокал.
  Сделала три глотка.
  Три больших глотка.
  И тут уронила боках.
  Похоже, меня не поняли.
  Или решили угостить.
  Мне подсунули виноградный сок.
  Сок в процессе брожения.
  Не вино.
  А - брага.
  Она встала у меня поперек горла.
  Выступили слезы.
  Оставшийся мужчина наблюдал за мной.
  Пристально наблюдал.
  
  ЗА ПЬЮЩЕЙ ДЕВУШКОЙ ЛЮБЯТ НАБЛЮДАТЬ.
  
  Я запаниковала:
  "Хотят споить.
  А потом изнасилуют.
  От меня ничего не останется.
  После их длинных..."
  Мое лицо перекосило.
  Мужчина благородно улыбнулся мне.
  Но его улыбка сползла.
  Исчезла улыбка после того, как я сурово на него посмотрела.
  Трое суток я голодала до этого.
  Поэтому брага мгновенно сломила меня.
  Голова закружилась.
  Я закусывала виноградом.
  Глотала изюм.
  Хотела перебить отвратительный вкус браги.
  В глазах у меня позеленело.
  Очертания пещеры поплыли.
  Мужчина превратился в тень.
  Его глаза сверкали.
  "Воды!" - Я выдавила из себя.
  Помахала рукой мужчине.
  Показала на свой рот.
  Словно мужчина не понимал меня.
  Мужчина икнул.
  Распахнул глаза.
  Бросился к каменному бассейну.
  Принес мне воды.
  Я выпила три бокала.
  Продышалась.
  Подняла виноградную кисть.
  Но не донесла ее до рта.
  Я была измотана блужданиями по джунглям.
  Устала от мошкары.
  Истонченная бессоницей.
  Я не в состоянии больше есть.
  И пить.
  Не могла даже пошевелиться.
  Язык закаменел.
  Я сделала над собой усилие.
  Чрезвычайно трудно.
  
  КОГДА НАДО, ТОГДА - МОГУ.
  
  "Не смейте ко мне прикасаться, - я прошипела. - Убью.
  Всех убью.
  Одна останусь".
  Я потеряла сознание.
  Заснула еще до того, как упала.
  
  СОН УБИВАЕТ ВСЕХ.
  
  Я проснулась на ложе.
  На мягком покрывале.
  Рассмотрела его.
  "Мыши!
  Мышиные и кротовьи шкурки.
  И еще шкурки неведомых мелких зверьков.
  Здесь ловят подземных грызунов.
  Из них сшивают удобные покрывала".
  Я спала очень удобно.
  У меня прошла боль.
  Боль по всему телу от блужданий по джунглям.
  Я улыбнулась.
  Открыла глаза.
  Не успела сообразить.
  Не поняла, где нахожусь.
  Но вскрикнула:
  "Напугала меня!"
  Я увидела женщину.
  Или это была девушка.
  До боли красивую.
  И также далекую.
  Далекую в своей красоте.
  Она внимательно рассматривала меня.
  У нее было идеальное лицо.
  Бледное, как луна.
  Длинные волосы.
  Ухоженные до блеска.
  И пронзительный взгляд.
  Взгляд чрезмерного любопытства.
  Она была идеальная.
  На ней не было одежды.
  Груди небольшие.
  Упругие груди.
  Живот плоский
  Тело - прекрасное.
  Поэтому нельзя было определить ее возраст.
  Женщина сидела, скрестив ноги.
  Я опустила взгляд:
  "Ступни маленькие.
  Будто мраморные.
  Наверняка, тоже окаменевшие".
  Она подала мне бокал с водой.
  Обернулась к выходу.
  И радостно пропела:
  "Очнулась!"
  
  ИНОГДА ОЧНЕШЬСЯ, И НЕ ВОЗРАДУЕШЬСЯ.
  
  "Я голая, - тут я обнаружила. - Мою одежду украли.
  Оставили без всего.
  Даже без кинжала. - Я исследовала себя. - Ко мне не прикасались.
  Я осталась цела".
  Пока я себя рассматривала, из проема в стене показался мужчина.
  Кожа его чистая.
  Без единого волоска.
  Держался он независимо.
  Взгляд стальной.
  Он входил в пещеру, пританцовывая.
  Опять же слышен цокот копыт.
  Мужчина приблизился ко мне.
  С грацией опытного танцора.
  Провел рукой по шее.
  Ноздри его затрепетали.
  Он опустил руку на свой.
  Погладил его.
  Его длинный орган отозвался.
  Я смотрела на мужчину с ужасом.
  И недоумением.
  Вспоминала, что видела вчера ночью.
  Что со мной произошло накануне.
  На время я забыла о воде.
  Хотя жажда была неимоверная.
  "Подземный король? - Я мысленно попробовала отвлечься.
  Слишком горячее виденье. - Этот, давно в подземелье.
  Копыта его звучат звонко.
  Значит, подошвы окаменели прочно.
  Или окостенели.
  Все время в движении.
  Да они здесь все озабоченные.
  И...
  Как им удалось отрастить длинные настолько?
  Или они сами выросли?"
  Мужчина остановился.
  Убрал руку с.
  Повел головой.
  Наклонился.
  Принюхался.
  Замер:
  "Приветствую тебя, Избранная Красавица!
  Я - Распорядитель!"
  
  В КАЖДОЙ НОРЕ ЕСТЬ СВОЙ РАСПОРЯДИТЕЛЬ.
  
  "Йа!
  Я тоже приветствую, - я себя чувствовала неловко.
  Голая.
  Перед голыми.
  Да еще мужчина остро реагировал на мою наготу. - Но...
  Почему я - избранная?
  По поводу - красавицы..
  Да!
  Я - красивая.
  Но у вас в подземелье...
  Тоже красоты хватает.
  С избытком..."
  Я поднялась.
  Прикрыла ладошкой низ живота.
  
  ГЛАВНОЕ - НЕ ПОКАЗЫВАТЬ ГЛАВНОЕ.
  
  "Хорошо ли спала?" - голос мужчины бархатный.
  Подземный житель поднял брови.
  Открыл рот.
  Зубы у него белые.
  Ровные зубы.
  "Спала ли хорошо?
  Йа?
  Не знаю.
  Я провалилась в сон.
  Сон это был, или обморок...
  Я не стану затягивать знакомство". - Я повторила, как попала к ним в подземелье.
  Я боялась Распорядителя.
  Не потому боялась, что чувствовала в нем угрозу своей жизни.
  Этот мужчина своей красотой...
  Своими мягкими движениями.
  Он пугал непредсказуемостью.
  Было в его действиях постыднейшее.
  Постыднейшее для меня.
  Он постоянно притрагивался к своему.
  Еще вчера я поняла, что все мужчины в подземелье часто касаются своего органа.
  Бездумно.
  Естественно, как моргают.
  Но для меня было непривычно.
  И дико.
  У этого мужчины орган восстал.
  Доставал ему выше пупка.
  И я не хотела думать, что произойдет дальше...
  Я спросила.
  Спросила, чтобы сбить Распорядителя с его мыслей:
  "Давно вы в пещерах?"
  "Я не понимаю суть вопроса, - мужчина прошелестел. - Я родился здесь".
  "Поздравляю, - я не нашла ничего более подходящего сказать.
  От растерянности пролепетала.
  Первое, что пришло в голову: - Йа часто бывала на королевских приемах.
  Видела всякое.
  Графья и маркизы напиваются.
  Бегают голые по замку.
  По садам бегают.
  Одежды оставляют.
  Обнаженные девушки спят на столах.
  У вас здесь...
  Подобное. - Я обвела взглядом стены пещеры. - Камни красивые!"
  
  ЕСЛИ НЕКУДА СМОТРЕТЬ, ТО СМОТРИ НА СТЕНУ.
  
  Распорядитель и женщина выслушали меня.
  Но ничего не ответили.
  Я подумала:
  "Они ничего не поняли.
  Скорее всего..."
  Поэтому я решила свернуть этот разговор.
  Перешла к главному.
  "Я у вас отдохнула.
  Спасибо за гостеприимство.
  Покажите мне выход.
  Выход из подземелья.
  И подскажите, как я могу вернуться в Сладость..."
  "Сладость?" - распорядитель обрадовался.
  "В деревню Сладость.
  Деревня так называется".
  "Никто не знает свой путь, - Распорядитель задрал подбородок. - Дорогу в джунглях - тем более.
  Неведомые дороги в лесах".
  "Его ответ меня не озадачил, - я подумала.
  У меня сильнейшее желание. - Желание выбраться из подземелья.
  Оно меня пугало.
  На гору!
  В джунглях, возможно, сама найду дорогу.
  Но путь к свету преграждает Распорядитель.
  И его женщина.
  Или девушка..."
  
  ЕСЛИ ДОРОГА ЗАКРЫТА, ТО НУЖНО ЕХАТЬ В ОБЪЕЗД.
  
  "Спасибо за помощь, - я повторила. - Я...
  Пожалуй, не буду вас беспокоить.
  Сама найду дорогу до деревни.
  Попробую..."
  "Нельзя!" - Распорядитель снова дотронулся до своего.
  "Почему? - У меня похолодело в груди.
  Нехорошее предчувствие. - Вход в пещеры обвалился?
  Я - пленница?
  Или объявился подземный медведь?
  Может быть, вы заразились тропической лихорадкой?
  И не хотите, чтобы она пошла дальше гулять по королевствам?"
  "Нельзя.
  ТАМ все некрасивые.
  А мы - красивые.
  Некрасивые узнают, где мы живем.
  И ринутся к нам.
  Погубят нас своим уродством.
  Смешают наши крови.
  Больше не будут рождаться красивые".
  "Твои слова сняли камень.
  Камень с моей души.
  Но ничего не объяснили, - я говорила встревожено. - Кстати...
  Где мой кинжал?
  Где моя одежда?
  Лук и стрелы оставьте себе.
  А одежду и кинжал.
  Вы привыкли ходить голые.
  Вы же - красивые.
  Не скрываете свою красоту. - Я прикусила язычок.
  Вдруг, подземным не понравится мой сарказм.
  Но они не уловили сарказм.
  Приняли, как должное, что они красивые. - Я же чувствую себя неудобно.
  Когда голая на людях.
  При людях, которые мне...
  Не мне..." - На этот раз я остановилась вовремя.
  
  НУЖНО ВОВРЕМЯ ОСТАНОВИТЬСЯ ПЕРЕД ПРОПАСТЬЮ.
  
  Я хотела пожёстче повторить.
  Об одежде.
  Но в этот момент появились еще два мужчины.
  Поразительно похожие на Распорядителя.
  У двоих зубы жемчужные.
  Напоминали праздник на море.
  "Да они все здесь с замечательными зубами!" - Я подумала.
  С удивлением.
  И с тоской.
  "Анжелика! - один из пришедших спросил свысока. - Как гостья?"
  Разумеется, при этом потрогал свой.
  Второй последовал его примеру.
  Мне стало противно.
  "Ступайте по тропе откровения!" - Женщина красиво изогнулась.
  Я отметила особую ее грацию.
  В голосе женщины звучало недовольство.
  
  ОДНОЙ - МАЛО, ТРОИМ - МНОГО.
  
  "Так...
  Где мой кинжал? - Я разнервничалась. - Одежда моя где?"
  Но мне не ответили.
  Никто не ответил.
  Словно не понимали, о чем я спросила.
  "Ваш оратор утащил мои вещи?
  Кинжал тоже он спер?
  Все!
  Надоели!
  Я ухожу". - Я направилась к выходу.
  Распорядитель попятился.
  Закрыл собой проход:
  "В джунглях время уродов.
  Нельзя туда.
  Отдохни. - Обратился к женщине: - Анжелика!
  Дай девушке поесть".
  Анжелика выскользнула из пещеры.
  При этом прикоснулась бедром к бедру Распорядителя.
  Его глаза сверкнули.
  Он опустил голову.
  Внимательно посмотрел на свой.
  Я процедила сквозь зубы:
  "Мне все равно.
  Все равно, какое в джунглях сейчас время.
  Меня король ждет.
  Наверно, подумал, что я сбежала".
  Я вернулась на свое ложе.
  Не хотела ссориться.
  Я должна получить назад свою одежду.
  Кинжал тоже.
  Ссориться с подземными было опасно.
  Их много.
  Я одна.
  Одна и без оружия".
  "Нам тоже было все равно! - Распорядитель поклонился мне.
  Высшее благородство. - Я через свою неосторожность потерял красоту.
  На время потерял.
  Мы тогда еще не бегали по пещерам.
  Только прогуливались.
  Потом нашли другие ходы.
  Стало больше места".
  Распорядитель поведал историю подземных жителей.
  Это было повторение вчерашнего рассказа.
  
  ГОЛЫЕ МУЖЧИНЫ ЛЮБЯТ ПОГОВОРИТЬ С ГОЛЫМИ ЖЕНЩИНАМИ.
  
  Я слушала Распорядителя.
  Впадала в тоску.
  Болезненная тоска.
  Поверить в то, что я попалась - невозможно.
  Почти невозможно.
  Я оказалась во дворце.
  Дворец под землей.
  А сам Распорядитель - походил на короля.
  Король - приятный во всех отношениях.
  "Кошмар! - Я думала. - Никогда бы не подумала, что красота может быть отпугивающей. - Эти люди...
  Легко понять, почему у них большие глаза.
  Выразительные глаза.
  В пещерах мало света.
  Поэтому глаза стали большие.
  Рост - невысокий?
  Наверняка, в некоторых проходах низкие своды.
  Поэтому подземные жители стали короткими.
  И копыта.
  Ороговевшие подошвы ног.
  Все - от бега по камням.
  Любопытно.
  В соседних деревнях знают об этом поселении?
  Или я сплю?
  Может быть, меня укусил паук?
  Болотный паук.
  Я нахожусь в бреду.
  Мне кажется, что я в шикарных пещерах.
  А на самом деле я валяюсь на муравейнике".
  
  В МУРАВЕЙНИКЕ МОГУТ ЖИТЬ ТОЛЬКО МУРАВЬИ.
  
  Я стала вспоминать.
  Упоминали ли на гуляньях крестьяне деревни Сладость о подземных жителях.
  Но вспомнила, что слышала только песни.
  Похвальбу.
  Упреки.
  Несправедливые упреки крестьян, что при королевском дворе все жируют.
  В пещеру вернулась Анжелика.
  Поставила передо мной мраморное блюдо.
  Блюдо с виноградом.
  Снова коснулась бедром бедра Распорядителя.
  "Интересуются все нашей гостьей.
  Как ошалевшие мыши, интересуются".
  "Анжелика.
  Будь добра.
  Яви!" - Распорядитель перебил ее речь.
  Повелительно.
  Анжелика подняла свиток.
  Свиток из тонкой кожи.
  "В этом свитке показано, как мы должны жить, - Распорядитель кивнул в сторону Анжелики. - Жалко, что понять не можем.
  Картинки мудреные.
  Ты, гостья, знаешь благородное писание?"
  "Йа.
  Я". - Я осторожно взяла свиток.
  Появление в пещерах изящного свитка не удивило меня.
  Меня ничто уже не удивляло.
  В руках изящной благоухающей Анжелики свиток выглядел особенно уместно.
  Я развернула.
  "Фуй!
  Что за гадость, - я подумала. - Неприличны картинки.
  Мужчины и женщины...
  Даже не любовь у них.
  А совокупляются.
  Под картинками находятся поясняющие надписи.
  Не менее гадкие.
  И пошлые словечки".
  Я свернула свиток.
  
  ДЕВУШКА ДОЛЖНА БЫТЬ ОТ ГРЯЗИ КАК МОЖНО ДАЛЬШЕ.
  
  "Вы сами...
  У вас грамотных нет? - Я поинтересовалась.
  Сама удивилась своему вопросу. - Картинки каждый разберет.
  Хотя...
  Если без понятия".
  "Картинки мы понимаем, - Распорядитель провел ладонью по. - Но смысл в них глубинный.
  Не дается нам смысл. - Отвечал уклончиво.
  Потеребил. - Приходил к нам грамотный.
  Слишком умный мудрец.
  Да язык потерял".
  Распорядитель ждал.
  Ждал, когда я начну растолковывать смысл.
  Смысл гадких картинок.
  Но я даже не собиралась.
  Распорядитель застыл.
  Закрыл глаза.
  Вытянул шею.
  Напрягся.
  Лицо его одухотворилось.
  Засветилось огнем знаний.
  Распорядитель высунул язык.
  Провел по губам.
  Крылья носа зашевелились.
  Выражение лица менялось.
  Постоянно менялось.
  Чтобы походить на безупречного, Распорядителю не хватало золотого сияния над головой.
  "Ну!
  Растолковывай нам!" - Распорядитель не выдержал.
  "Не умею, - я солгала. - Я тоже неграмотная".
  "Неграмотная!
  Наивная!" - Распорядитель сказал.
  Одними губами.
  На его лице появилось торжество.
  Или восторг.
  
  В НЕКОТОРЫЕ ЛИЦА ЛУЧШЕ НЕ ВГЛЯДЫВАТЬСЯ.
  
  Распорядитель кивнул Анжелике.
  Она не спускала с меня глаз.
  Забрала свиток.
  Опустила его на каменный столик.
  "Так ты - Красавица Избранная, - Распорядитель прошептал с вожделением. - Избранные Красавицы - все неграмотные".
  Интерес Распорядителя ко мне усилился.
  После моего признания.
  Анжелика сделала несколько танцевальных движений.
  Медленно выплыла из пещеры.
  Вскоре скрылась в полумраке прохода.
  "Она! - Я услышала голос Анжелики. - Она - Избранная Красавица!
  Потому что ничего не умеет!"
  Кто-то невидимый передал ее слова дальше.
  Я не знала, что мне делать.
  Могла последовать за Анжеликой.
  Все же она - девушка.
  С девушкой мне спокойнее...
  Или выждать.
  От моей лжи у меня осталось ощущение вины.
  Неясной вины.
  Жалко подземных.
  Я могла бы им помочь.
  Возможно, что у них проблемы взаимоотношения полов.
  Но я хотела выбраться.
  Выбраться поскорее.
  И забыть о существовании людей с "копытами".
  
  ЗАБУДЬ, И ЛЕГЧЕ СТАНЕТ.
  
  "Пируй!" - Распорядитель вывел меня из оцепенения.
  "Ах!
  Ну да, ну да!
  Давай!" - я ответила рассеяно.
  И...
  Распорядитель подал мне блюдо с виноградом.
  "Может быть, растолковать свиток им? - Я подумала. - Пусть радуются.
  Но тогда я не буду для них Избранная Красавица.
  Это может для меня плохо кончиться.
  Что подземные делают с не избранными?
  И с не красивыми?
  А что они делают с Избранными Красивыми?"
  "Ужас!" - я прошептала.
  "Кого ужас?" - Распорядитель заинтересовался.
  Он лежал на кровати.
  Являл свое мужское
  И наблюдал за мной.
  "Ты?
  Ты, Распорядитель.
  Объясни мне, что происходит вне вашего подземелья.
  Наверху. - Я всмотрелась в лицо Распорядителя. - Что означает - уроды?"
  "Небо посылает на землю уродов, - Распорядитель ответил спокойно.
  Колыхнул своим. - Поэтому красивые прячутся под землю.
  Уродство - смерть".
  Распорядитель грациозно откинул назад голову.
  Томно потянулся.
  Я опустила голову.
  Начала торопливо есть виноград.
  "Почему не видно уродов?" - Я спросила мрачно.
  
  УРОДЫ ПРЯЧУТСЯ.
  
  "Время красивых", - Распорядитель проговорил.
  "Я ничего не поняла", - я подумала.
  Торопливо разделалась с виноградом.
  Посмотрела на свои руки.
  Они липкие.
  Виноград сладкий.
  "Принеси мне воды.
  Для умывания", - я попросила Распорядителя.
  Он моментально сплыл с кровати.
  Схватил кружку.
  Грациозно вышел из пещеры.
  "Я - та, - я усмехнулась. - Избранная красавица.
  Должна их вывести в Золотой Город.
  Бред...
  Очень хорошо, что я та...
  А то, наверняка, съели бы меня.
  Как курочку.
  Или изнасиловали всей дружной семьей.
  Даже не верится".
  Я растянулась на кровати.
  Ждала воду.
  Закрыла глаза.
  За словом "уроды" скрывалось реальное.
  У меня не было сомнений.
  
  ЕСЛИ ЕСТЬ КРАСИВЫЕ, ТО НАЙДУТСЯ И УРОДЫ.
  
  Но мне объясняли непонятно.
  Может быть, они сами не знают, кто такие уроды?
  "Сбили меня с толку.
  Из их понятий рождаются сказки".
  Распорядитель втанцевался в пещеру.
  Протянул мне бокал.
  И тут же попытался лечь на меня.
  Я почувствовала, как тонка его кожа.
  "Я могла бы пальцем проткнуть Распорядителя, - я подумала. - Намерения его ясны.
  Как его прогнать?
  Уговорами?
  Ложью?
  Или пинками?
  Может быть, убить?
  Кубок с водой тяжеленный.
  Кубком легко пробить голову".
  Я с недоумением следила.
  Одновременно с любопытством.
  Распорядитель завис надо мной.
  Я сжала колени.
  "Он что-то от меня ждет, - я поняла. - Какое-то ругательное слово?
  Перед тем, как начать.
  Или действие?
  Может быть, я обязана принять позу?
  Позу, без которой красивые не могут совокупляться?"
  
  ДАЖЕ В ЛЮБВИ СУЩЕСТВУЮТ ПРАВИЛА.
  
  Я размышляла.
  Распорядитель не дождался.
  Наверно, подумал, что Избранная Красавица может не знать всех правил любви.
  Он направил свой на мою.
  "Нет!
  Нет!!
  И нет!! - Я выползла из-под Распорядителя.
  Он оказался легким.
  Так что было не сложно.
  Когда я изворачивалась, он коснулся меня своим.
  Очень горячим... - Я не могу!
  Нет!
  Я дала обет безбрачия. - Я засмеялась.
  Отошла к стене. - Нельзя!"
  Но Распорядитель как будто не слышал.
  Он поднялся.
  Попытался взять меня у стены.
  По-мужски.
  Настойчиво.
  Очень деловито.
  Обхватил ладонями мои бедра.
  Попытался меня приподнять.
  Приподнял.
  Но ему это стоило много сил.
  Распорядитель тяжело дышал.
  Обмяк.
  
  ЕСЛИ НЕ ПОМОЖЕШЬ, ТО МУЖЧИНА НЕ СМОЖЕТ.
  
  "Я сказала, - я разозлилась. - Для дураков понятно.
  Для умных - не понятно?
  Не могу! - Я оторвала его руки от своих ягодиц. - Ты, как скунс.
  Со своими красивыми этим занимайся.
  С красивыми подземными!" - Я выбежала из пещерки.
  Направилась в никуда.
  То ли вперед.
  То ли назад.
  Спросить не у кого.
  И бесполезно спрашивать.
  Распорядитель остался позади.
  Я удивилась:
  "Не преследует меня.
  Не проклинает.
  Даже не шлет в спину отборную ругань".
  Я шла по красивому тоннелю.
  Старалась не наступать на острые камни.
  Но все равно наступала.
  Подошвы ног были исколоты.
  Слева огонь факела задрожал.
  Факел погас.
  Стало темно.
  Не совсем темно.
  Прожилки в стенах туннеля светились голубым.
  Перед моими глазами плавали золотые круги.
  
  СОВСЕМ ТЕМНО НИГДЕ НЕ БЫВАЕТ.
  
  "Избранная красавица, - я бормотала едко. - Чудеса!"
  Неожиданно, что-то мазнуло меня по попке.
  Легко.
  Мое сердце екнуло.
  Страх сжал ягодицы.
  Я застыла на месте.
  И сразу за этим послышался смех.
  Добрый смех.
  Серебряный смех.
  Будто разливались колокольчики.
  Смех удалялся влево.
  Эхо металось между стенок прохода.
  Я подумала с отчаяньем:
  "У них здесь игры.
  Огромный город.
  С игривыми жителями.
  Надо дополнить - с красивыми жителями.
  Надо было спросить у Распорядителя, куда идти.
  Вернее - танцевать.
  А подземные уже научились в темноте лапать.
  Кажется, сейчас мое лицо перекошено.
  И я выгляжу, как Избранная Уродка.
  Надеюсь, это меня спасет от неожиданного изнасилования.
  Вдруг, в темноте кто-то меня...
  А я и не пойму, что..."
  Я задыхалась.
  Обессилила.
  Виноград - не та еда, от которой прибавляются силы.
  Воздух был чистый.
  Удивительно ароматный воздух в подземелье.
  Непонятно, почему я задыхаюсь.
  
  ЧЕЛОВЕК УМУДРЯЕТСЯ ЗАДЫХАТЬСЯ ДАЖЕ НА СВЕЖЕМ ВОЗДУХЕ.
  
  Я вышла в светлый проход.
  Факелы горели ярко.
  Даже весело горели.
  Иногда тоннель уходил вниз.
  Но идти было не легче.
  Потому что подошвы ног устали от мелких камешков.
  Или начинался подъем.
  Крутой подъем.
  Он отнимал у меня много сил.
  Когда я лежала в пещере, мне было комфортно.
  Но сейчас...
  Я прикладываю много сил.
  Мне жарко.
  Душно мне.
  Я устала.
  Взмокла, словно целый день гонялась за оленем.
  "Ау!
  Красавцы!
  Красавицы! - Я закричала. - Вы меня слышите?
  Как отсюда я выберусь?"
  Я повернула в левый проход.
  В стенах искрились золотые камешки.
  Похоже на золото.
  Я щупала золото.
  Пыталась выковырять крупинки.
  Не получалось.
  "Хоть бы один самородочек выколупнуть", - я заныла.
  
  ГОЛЫМИ РУКАМИ ЗОЛОТО НЕ ВОЗЬМЕШЬ.
  
  Я скользила по стене.
  Не заметила проход.
  Потеряла равновесие.
  Упала.
  Упала на что-то нежное.
  Уткнулась головой в волосы.
  Ощутила тонкий аромат жасмина.
  Осторожно поднималась.
  "Избранная Красавица! - я услышала женский голос.
  В нем чувствовалось довольство. - Какая ты быстрая..."
  "Йа...
  Я нечаянно, - я пролепетала. - Шла.
  Шла.
  И ввалилась к тебе. - Я поднялась с девушки.
  Она была необычайно красивая.
  И загадочная.
  Глазища - огромные.
  Я утопала в этих глаза.
  Они меня усыпляли.
  Я тряхнула головой. - Скажи мне.
  Как выбраться в джунгли".
  "Ты не найдешь дорогу, - девушка пропела.
  Опустила ладонь на мою грудь. - Кушать хочешь?"
  "Нет.
  Спасибо, - я пробормотала.
  Начала нервничать. - Наверху уроды.
  Это для вас они уроды.
  А для меня - обычные люди.
  Конечно, встречаются среди них уроды.
  Настоящие уроды.
  Но в основном, милые люди".
  "Ты - Избранная Красавица!" - Девушка начала меня ласкать.
  Нежно.
  Без напора.
  Словно ветерок прогуливался по моему телу.
  "Нельзя", - я пропищала.
  "Ты - Избранная Красавица", - она повторила.
  "Почему?
  Почему вы называете меня красавицей?
  Я не похожа на вас.
  Я - другая.
  Я - высокая.
  Мои глаза большие.
  Но не настолько большие, как ваши". - Я мягко отстранилась от девушки.
  Нет.
  Мне не было неприятно.
  Но я боялась.
  
  БЛИЗОСТЬ ВСЕГДА - НЕИЗВЕДАННОЕ, А НЕИЗВЕДАННОЕ - ПУГАЕТ.
  
  "Ты с нами, - девушка ущипнула меня. - Поэтому ты - красавица!
  Рядом с нами не может быть уродов.
  Ты - красавица.
  Поэтому ты еще живая...".
  Объяснение меня не удовлетворило.
  Подземные изъясняются загадками.
  "Не хочешь вывести меня из подземелий, - я провела ладонью по ее волосам. - Тогда расскажи, в какую сторону мне идти".
  "Мы тоже думали, что надо идти отсюда, - вдруг послышался мужской голос.
  Подлец подглядывал за нами?
  Низкий мужской голос.
  Я даже вздрогнула.
  Неожиданность пугает. - Но не случилось идти.
  Ложись спать, Красавица.
  С нами.
  Утро вечера веселее".
  "Как вы различаете утро и вечер? - Я надула щечки. - И, какая разница, если я уйду?
  Я!
  Я буду общаться с уродами наверху.
  Не вы!
  Вам что из этого?"
  "Не дергайся, Красавица.
  
  ЧУЖОЕ ВСЕГДА ЛУЧШЕ, ЧЕМ СВОЕ.
  
  Не трепещи.
  А то я не попаду". - Мужчина попытался пристроиться ко мне.
  Сзади.
  Судя по размерам его органа, он меня достанет в любом углу постели...
  Я оттолкнула его.
  "Ты свои порядки не устанавливай, Красавица, - и обратился девушке: - Класуэлла!
  Принеси гостье поесть.
  И брагу".
  "Йа не понимаю..." - Я начала.
  Но слово застряло у меня в горле.
  Девушка переползала через меня.
  Так искусно...
  Так горячо.
  Что я ткнулась лицом в подушку.
  И замолчала.
  "Был у нас слишком уродливый! - Мужчина поощрительно мне улыбался.
  Пододвинулся.
  Я отползла. - Пытался сбежать.
  К своим уродам.
  Наверх.
  Наших девушек подбивал уйти с ним.
  Так ему мозги ветром выдуло.
  Теперь тряпку сосет".
  
  ГОЛОДНЫЕ ТРЯПКУ СОСУТ.
  
  "Верю, - я следила за мужчиной.
  Он разглядывал меня.
  Приноравливался.
  Хотел войти.
  Но я не давала. - Почему вы все красивые?
  Утонченные.
  Грациозные.
  Вы же живете под землей.
  Должны быть горбатыми карликами.
  Бородатыми.
  У карликов даже женщины бородатые и усатые".
  "Красота, она - долгая, - мужчина провел пальцем по моей груди.
  Я ударила его по руке. - То у источника посидишь.
  То на поверхности отдохнешь.
  То на камне золотом ночь проведешь.
  Вот и красивые мы поэтому".
  "Камень золотой?
  Вы и наверх выходите?" - Я хотела уйти из подземелья.
  Но неплохо бы и камень золотой вынести.
  "Уроды", - мужчина ответил непонятно.
  "Угу!
  Все уроды.
  Кроме вас.
  Тогда расскажи.
  Как добраться до выхода".
  "А выход закрыт, - мужчина ответил. - Зато мы открыты.
  Не волнуйся.
  Класуэла все организует".
  "Вот этого я и боюсь.
  Что организуете.
  Для меня.
  Без моего согласия".
  
  ОБЫЧНО ПОМОЩЬ ПРИХОДИТ НЕ ТА, КОТОРУЮ ЖДЕШЬ.
  
  "Избранная.
  Встань на четвереньки.
  К стене лицом.
  Ко мне задом".
  "Нет.
  Спасибо!
  Я лучше подальше от тебя", - я ответила.
  У меня нет желания дожидаться Класуэлу.
  И сидеть с настойчивым красавцем тоже нет желания.
  "Хорошо живут, - я подумала.
  Разозлилась. - Красиво живут!
  Все утонченные.
  Красивые.
  Изысканные.
  Человек всегда несчастлив.
  А эти...
  Их, хоть в грязную яму опусти.
  Все равно будут считать себя самыми счастливыми.
  И самыми красивыми.
  С ними забуду, как жила раньше.
  Превращусь в разумное животное.
  Красивое животное.
  Кстати.
  Где их старики?
  Или они не стареют?
  Или старики остаются красивыми?
  Я всегда буду чужая среди них.
  Даже, если останусь.
  Сначала мне нужно вырастить копыта.
  Чтобы легко бегать по проходам.
  Зачем нужна обувь?
  Копыта - лучше.
  Копыта - дешевле.
  Копыта надежнее.
  Копыта всегда при тебе.
  Даже не копыта у них.
  С вида ступня, как ступня.
  А то, что окостенела - так не заметно.
  Во всем прекрасны подземные.
  Только озабочены плотскими утехами.
  Но и подбираются красиво.
  Не насильничают.
  А как бы склоняют.
  Благородно склоняют..."
  
  ВСЕ КРУТИТСЯ.
  
  Класуэла вернулась.
  Горячо проползла по моим ногам.
  Горячо и чарующе.
  Я уловила запах браги.
  Тонкий аромат забродившего виноградного сока.
  Решила выпить побольше.
  Осознавать, что я не выберусь - лучше, когда в голове туман.
  Я боялась.
  "Либо я озверею.
  От отчаянья озверею.
  Либо сойду с ума.
  Может быть Класуэла и ее мужик напьются.
  Ум их замутится.
  И они расскажут, как мне выбраться".
  "Из какого винограда?" - Я взяла бокал с брагой.
  Ощутила, как подземный уперся своим мне в коленку.
  "Эй!
  Я сказала - нет! - Я отодвинулась снова. - Мужчина...
  Хм...
  Твоя подружка.
  Класуэла.
  Она прекрасна.
  Приставай к ней.
  Я не против.
  Вы, наверно, привычные.
  При посторонних не стесняетесь".
  
  ЕСЛИ НА КАЖДОГО ОГЛЯДЫВАТЬСЯ, ТО ШЕЮ СВЕРНЕШЬ.
  
  "Из сахарного винограда, - мужчина ответил. - Из чего же еще брагу гнать?"
  Мое замечание по поводу того, чтобы он с Класуэлой - пропустил.
  Или не услышал.
  Бывают люди, которые слышат только себя.
  "Виноград, где берете?" - Я продолжала.
  "На поверхности собираем".
  "А, если не урожай?"
  "Если не урожай, то воруем.
  Виноград воруем".
  "У крестьян воруете?" - Я обрадовалась.
  Значит, рядом находится деревня.
  Деревня с виноградниками.
  "Нет.
  Друг у друга воруем, - мужчина разочаровал меня. - Красота требует жертв.
  Один найдет виноград.
  Другой не найдет.
  Винограда нужно ровно столько, сколько нужно.
  Иначе баловаться начнем".
  "Баловаться?
  Как вы балуетесь? - Я спросила невинно. - Вы же...
  По моему мнению, вы все время балуетесь.
  Вот ты снова ко мне лезешь..."
  "В прошлом году браги было меньше.
  Мы пели.
  И танцевали.
  В этом году винограда избыток.
  Вот и забаловали".
  "Ничего!
  Искаэнда баловство пресечет", - Класуэла подмигнула мне.
  Приглашающе подмигнула.
  Я сделала вид, что не поняла.
  Не поняла ее приглашение веселиться.
  
  ЛУЧШЕ НЕ ПОНЯТЬ, ЧЕМ ПОНЯТЬ И НЕ СДЕЛАТЬ.
  
  "Как же балуетесь?" - Я не унималась.
  "Так и балуемся.
  Танцуем больше, чем хочется.
  Любим, больше, чем сможем.
  Свитки с картинками разглядываем.
  Читаем надписи под картинками".
  "Я думала, что у вас нет грамотных, - я удивилась. - Что свитки не можете разобрать.
  Картинки, не знаете, как толковать".
  "Нууууу.
  Каждый толкует, как считает нужным, - мужчина ответил.
  Охотно говорил. - Ты пей брагу.
  Сами гоним.
  Сами пьем".
  "Он следит за мной, - я поразилась. - Следит за моим бокалом.
  А я думала, что он увлечен только одним.
  Как в меня войти...
  Впрочем...
  Может быть, он все взглядом окидывает".
  "Как же считаете нужным толковать...
  Эти картинки. - Я почувствовала, как мои щеки запылали.
  От смущения.
  Я вспомнила картинки из свитка.
  И надписи под ними. - Там же все понятно".
  "Ничего не понятно.
  На картинках лица должны быть.
  А там нарисовано без лиц.
  Кое-как.
  
  А КОЕ-КАК НИКОГДА НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ.
  
  Смотри в лицо".
  Подземный выпил.
  Медленно облизнулся.
  Застонал от удовольствия.
  Красиво застонал.
  "Брага - не вкусная, - я осмелела. - Вы бы вино делали.
  Вино - благороднее".
  "Брага - красивая, - мужчина возразил. - Вино - уродливое.
  Нельзя из красивого делать уродливое.
  Грех это".
  "А мне?
  Мне налейте!" - вошел юноша.
  Несмотря на молодые глаза, у него уже висел ниже коленей.
  Но при виде меня.
  Начал подниматься.
  "Табунилий, - Класуэла промурлыкала. - Ты, иди.
  Танцуй".
  Юноша поклонился.
  И удалился.
  "На счастье!" - Я пробурчала.
  Мрачно пробурчала.
  Сделала три больших глотка.
  
  СЧАСТЬЕ В КАЖДОМ ГЛОТКЕ.
  
  Лежать было неудобно.
  Я старалась, чтобы мужчина не подкатил ко мне.
  Из-за неудобной позы поперхнулась.
  "Скушай виноградинку", - Класуэла пальчикам раздвинула мои губы.
  Опустила на язык виноградинку. - Брага ароматная.
  Без привычки может до потолка подбросить".
  "Пожалуйста, - я раскусила виноградинку. - Подскажите.
  Как я выйду на поверхность?
  Я вам заплачу".
  Сказала.
  И мысленно засмеялась:
  "Я голая.
  Чем я могу заплатить?
  Не этим же...
  Этого у них в избытке.
  В каждой постели это..."
  "Заплатишь? - Подземный откликнулся. - Нечем платить, Красавица.
  Нет у тебя ничего".
  "Если нет у меня, - я разозлилась, - нет у меня ничего.
  То, зачем лезешь ко мне".
  "Не надо нам твоего, - Класуэла пропела. - Что ж мы, уроды что ли?
  Так расскажем.
  Без оплаты".
  "Пройдешь три анфилады, - подземный кивнул.
  Но все пытался на меня залезть.
  Хотя только что было сказано, что им этого от меня не надо... - Затем еще две анфилады влево..."
  "Что это - анфилада подземная?"
  "Анфилада - это анфилада.
  Потом в задний проход..."
  "Стойте!
  Подождите, милейший, - я чуть не плакала.
  Мне рассказывали.
  Но на их понятиях.
  Я заволновалась. - В какой задний проход?"
  
  ВЫХОД ОТЛИЧАЕТСЯ ОТ ВХОДА ТЕМ, ЧТО ВЫХОД НАХОДИТСЯ ВСЕГДА ДАЛЬШЕ, ЧЕМ ВХОД.
  
  "Обыкновенный задний проход, - подземный пожал плечами. - Дырка в заднем тоннеле.
  Потом балюстрада.
  Потом опять анфилада.
  А там - только через благодать перепрыгнуть".
  "Только через благодать перепрыгнуть", - я передразнила хозяина.
  Мысленно передразнила.
  Льстиво улыбнулась.
  Заискивающе произнесла:
  "Проводите?"
  "Сначала я тебя, - подземный скосил глаза.
  Показал, куда меня хочет.
  Да я и так догадывалась. - Потом провожу.
  Может быть, провожу".
  "Лучше браги выпьем", - я натянуто улыбнулась.
  "Почему ты от любви Распорядителя отказалась? - Класуэла спросила меня.
  Строго посмотрела. - Распорядитель, хоть и не тенор, но в любви он долгий.
  Потрясающий он в любви".
  "У вас здесь гонцы?
  Вести разносят?" - Я передернула плечами.
  Нервно передернула.
  "Кто-кто?" - подземный не понял.
  "Понятно", - я тяжело вздохнула.
  Мы допили брагу.
  Оказалось мучительно.
  Я доела виноград.
  Прижалась к стенке.
  Закрыла глаза.
  Ладошкой прикрыла у себя.
  Чтобы подземный не залез.
  Стало уютно.
  Будто бы я в безопасности.
  
  МЫ ВСЕГДА ПОПАДАЕМ, ПОТОМУ ЧТО ОПАСНОСТЕЙ БОЛЬШЕ, ЧЕМ БЕЗОПАСНОСТИ.
  
  "Как же вы скучно живете, красивые?" - я спросила тихо.
  Но мне не ответили.
  Может быть, заснули.
  Или у них любовь?
  Или вопрос мой не поняли.
  "Я стремлюсь наверх, - я погружалась в себя.
  Размышляла.
  Равнодушно. - Зачем мне там?
  Здесь тоже живут?
  Я родилась на поверхности.
  Поэтому хочу туда.
  
  
  А для человека - что над землей, что под землей - всюду жизнь.
  Там традиции.
  Здесь традиции.
  Там правила.
  Здесь правила.
  Все познается в сравнении.
  Если не с чем сравнить, то нечему завидовать.
  Живут под землей.
  Другой жизни не знают.
  И уверены, что лучшей жизни не бывает.
  Мне есть с чем сравнить.
  С дворцами.
  С замками.
  С королевскими приемами.
  Поэтому я считаю, что живу лучше, чем подземные.
  Но...
  Вдруг, где-то далеко...
  Там живут иначе.
  Не так, как у нас.
  Живут намного интереснее.
  Лучше живут.
  Увидят нашу жизнь.
  Поморщатся.
  И скажут - "Фуй!
  Что за гадкая жизнь.
  Они прозябают в нищете и в грязи".
  Поэтому подземные живут правильно.
  По их понятиям.
  Выпусти их в наш мир.
  Они там погибнут.
  И...
  Какие же они красивые!
  Грациозные!"
  
  КРАСОТА ЗАВОРАЖИВАЕТ.
  
  Я проснулась от пения.
  Пели попеременно сразу двое.
  Класуэла.
  И ее дружок.
  Пели протяжно.
  Настолько затягивающее...
  У меня даже слезы навернулись.
  Я не стала будить хозяев.
  Вздохнула.
  И вышла в тоннель.
  "Мда!
  Я шагаю грациозно.
  Но до грациозности подземных мне далеко".
  Мне было легко.
  Я летела.
  Поняла, что это - после браги.
  Она не пьянила.
  Брага воодушевляла.
  Проход пошел налево.
  Плавный подъем.
  Я миновала известковую сосульку.
  Впереди увидела оранжевые камни.
  Затем услышала странные звуки.
  Они напоминали пение.
  Приглушенное пение.
  С восклицаниями!
  "По утрам здесь поют?" - Я подумала.
  И прибавила шаг.
  Вскоре очутилась у пещеры.
  Очередная пещера.
  Освещена ярко.
  Пещера похожа на ту, в которой я только что спала.
  Факелы вспыхнули.
  Словно поджидали меня.
  Я хотела поздороваться.
  Пожелать хозяевам доброго утра.
  Спросила бы, в какой стороне выход.
  Выход из подземелья.
  Но раскрыла рот.
  И тут же прикрыла его ладошкой.
  В глубине пещеры - каменный помост.
  Он застлан шкурами.
  На шкурах - два тела.
  Они сплелись.
  Кожа их покрыта бисеринками пота.
  Два подземных ничуть не смутились.
  Мое появление их даже развеселило.
  Прекрасные лица озарились улыбками.
  Мужчина радостно помахал рукой.
  Мне помахал:
  "Избранная!
  Красавица!
  Присоединяйся!"
  
  МУЖЧИНА ВСЕГДА РАД ТРЕТЬЕЙ ДЕВУШКЕ В КОМПАНИИ.
  
  "Я хочу на улицу", - я прошептала.
  Слова застревали.
  И отвернулась.
  Но не из стыдливости не смотрела на влюбленных.
  А потому не смотрела, что они были небесно гармоничные.
  Затягивало.
  Они - как одна песня на двоих.
  Ничего прекраснее я не видела...
  "Хочешь к нам?" - женщина мне улыбнулась.
  Ее не смущало, что длинный мужчины полностью погружен в нее.
  "Неа.
  Не сейчас.
  В другой раз.
  В другой жизни". - Я пробормотала.
  "Кушать хочешь?" - мужчина спросил непринужденно.
  Словно я попала в едальню.
  Даже рассеяно он спросил.
  Я даже застонала.
  Застонала от безысходности.
  "В джунгли как выйти? - Я повторила громко.
  Получилось грубо. - Я знаю, что там уроды.
  Вы же - красивые.
  Но мне надо.
  Очень.
  Слишком.
  Я - Избранная Красавица.
  Я не умею бегать по пещерам.
  Вы бегаете.
  У вас подошвы ног...
  Крепкие они.
  У меня же - мягкие.
  Я все ноги сбила".
  
  ЗА СВОИМИ НОГАМИ НУЖНО СЛЕДИТЬ, НЕ ТОЛЬКО ЗА ЧУЖИМИ.
  
  "Избранная Красавица! - женщина промурлыкала.
  Я бы в ее состоянии не мурлыкала.
  Когда словно кол вбили. - Нет!
  Наверху сейчас нет уродов.
  Потому что сейчас...
  Время собирать камни".
  "Я не знаю, какое у вас время, - я психанула. - У меня своя жизнь.
  Свое время.
  Что же вы здесь... - Я чуть не добавила - "забавляетесь".
  Но сдержалась. - Время собирать камни?
  Идите.
  Собирайте ваши камни.
  На поверхности.
  Я пойду за вами".
  "Какие сейчас камни? - Мужчина спросил плавно.
  Но продолжал свое дело... - Прохладно уже.
  Время любви.
  А ты танцуй.
  Прямо танцуй по тоннелю.
  Там Альсилина глупенькая живет.
  Ее спроси.
  Если она отпустит.
  А мы сейчас заняты.
  Нам не до развлечений"
  
  ДЛЯ КОГО - ЛЮБОВЬ, А ДЛЯ КОГО - РАБОТА.
  
  "Нам не до развлечений", - я передразнила.
  Молча передразнила.
  Решила не допрашивать, что значит "собирать камни".
  Я не попрощалась.
  Отправилась дальше.
  По тоннелю.
  За спиной услышала из пещеры пение.
  "Сумасшедшие, - я закусила губку. - Занимаются при всех.
  Да еще и песни поют.
  Завораживает.
  Но - неестественно это..."
  Я торопилась.
  Хотела быстрей в джунгли.
  Они мне уже казались спасением.
  Даже забыла о надоедливой кровососущей мошкаре.
  Я обливалась потом.
  Холодным потом.
  Тяжело дышала.
  Вглядывалась в тоннель.
  Глаза заболели.
  Но я не видела.
  Не видела выход.
  Я уже не рассматривала причудливые статуи.
  Не интересовалась красотой камней.
  Не обращала внимания на пение.
  И на причудливые фигуры на ложах.
  Мне казалось, что сегодня все сошли с ума.
  Мужчины танцевали с женщинами.
  Женщин было намного меньше, чем мужчин.
  Мужчины, которым не достались партнерши...
  Или мужчина не хотел танцевать с женщиной.
  Те мужчины танцевали друг с другом.
  Или - соло.
  Без партнера танцевали.
  
  ТАНЦУЙ, ПОКА ЖИВОЙ.
  
  Жилище Альсилины я обнаружила легко.
  Вход был отделан розовым мрамором.
  Альсилина завешивала проход ковром.
  "Есть здесь Альсилина?" - Я спросила.
  На всякий случай.
  Прокашлялась.
  Я постучала пальчиками по камню.
  Но камень - не дерево.
  Камень не издает звуков, когда по нему пальцами стучишь.
  Мне не ответили.
  Я отодвинула ковер.
  Осторожно отодвинула.
  Была готова ко всему.
  Даже к тому, что Альсилина не одна.
  А с партнером.
  И партнер в ней...
  Я заглянула внутрь.
  На шикарных шкурах возлежала девушка.
  Очень худая.
  Но с огромными грудями.
  Даже на расстоянии было видно, что груди крепкие.
  Налитые.
  Бедра девушки узкие.
  Ноги - длинные.
  Сама девушка явно выше ростом, чем я.
  Волосы у девушки рыжие.
  И очень роскошные.
  "У подземных волосы либо белые, либо - черные, - я подумала. - А эта - рыжая.
  Поэтому ее называют глупой?
  
  ЛЮДИ ДАЖЕ УМ ОПРЕДЕЛЯЮТ ПО ДЛИНЕ И ЦВЕТУ ВОЛОС.
  
  Кожа девушки - чистая.
  На лобке ежик золотых волос.
  А у подземных нет волос на теле".
  "Ты - Альсилина глу..." - Я начала.
  И замолчала.
  Смущенно замолчала.
  "Да!
  Я - Альсилина глупенькая! - девушка пропела.
  Ее голос отличался от голосов других подземных.
  Он был...
  Земной.
  Надземный голосок. - Заползай, Красавица.
  Я тебя жду.
  Давно жду.
  Виноград кушать будешь?"
  "Нет.
  Спасибо.
  Я уже покушала.
  Сыта виноградом.
  По горло. - Я проблеяла. - Твоя фраза меня озадачила.
  Ты давно меня ждешь"?
  Я хотела сразу спросить, где выход в джунгли.
  Но была поражена.
  Я увидела девушку с поверхности.
  Она - как и я.
  Вместо вопроса о выходе, я задала неожиданный:
  "У тебя подошвы ног..
  Хм...
  Они не превратились в копыта?"
  "Нет! - Альсилина засмеялась.
  Смех ее теплый.
  Завораживающий. - Мои подошвы...
  Они обыкновенные.
  Я не бегаю по подземелью.
  Редко выхожу.
  Да и то...
  Меня на руках носят".
  "Не бегаешь?" - Я не поверила.
  "Хочешь?"
  "Что хочу?" - Я подняла брови.
  "Потрогай мои подошвы.
  Убедишься, что они не ороговели".
  "И потрогаю, - я прикоснулась пальчиком.
  Затем помяла подошвы ног. - Действительно.
  Ты не врешь".
  "Щекотно!" - Альсилина захихикала.
  
  ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ПОСМЕЯТЬСЯ - ПОЩЕКОТИ ПЯТКИ.
  
  Затем Альсилина взяла острый камень.
  И рисовала на стене.
  Словно меня не было.
  Зачем она сказала, что ждала меня?
  Ждала, чтобы не замечать?
  "Да ты - мастерица!" - Я рассмотрела рисунок.
  И другие рисунки.
  Они были похожи на рисунки в свитке.
  Мужчины и женщины.
  В разных позах любви.
  Я нарочно польстила Альсилине.
  Ведь от ее решения зависела моя жизнь.
  "Я стараюсь! - Альсилина доцарапала.
  Рисунок, где женщина была сразу с тремя мужчинами. - Я придумала. - Альсилина произнесла свысока.
  Сразу видно - снизошла до меня.
  Изучающе рассматривала мои бедра. - Я свою грамоту придумала. - Альсилина похвасталась. - Жизнь подземных записываю.
  Кто - с кем.
  Когда кто - с кем.
  В каких позах".
  "Это и есть жизнь?" - Я воскликнула.
  "Да.
  Это и есть жизнь.
  Жизнь подземных.
  Красивые так живут.
  А ты?
  Ты, Избранная Красавица!
  Ты не так живешь?"
  "Йа?
  Я?
  Нет.
  Я еще - нет". - Я отвернулась.
  
  ХОРОШЕЕ И ПРАВИЛЬНОЕ ЧАСТО БЫВАЕТ ПОСТЫДНЫМ.
  
  "Да ты что! - Альсилина на четвереньках подползла ко мне.
  Обнюхала. - Действительно!
  Ты еще - нет!
  Ты - настоящая Избранная!
  Та, которая нужна мне".
  "Тебе?
  Только тебе?
  А не вам?
  Ты разделяешь себя и подземных?"
  "Да, что они?!! - Альсилина махнула рукой.
  Небрежно махнула. - Они - чудесные!
  Дивные.
  Во всех смыслах слова "дивные".
  Но не больше..."
  Я же подумала:
  "Альсилина обнюхала меня.
  Вот, почему ее называют глупенькой".
  Я не скрывала удивления:
  "На чем же ты записываешь жизнь?
  Жизнь подземных.
  На свитках?"
  "На чем попадется.
  На том и рисую.
  На свитках.
  На полу.
  На стенах.
  Места под землей много".
  
  ПОД ПОВЕРХНОСТЬЮ МЕСТА БОЛЬШЕ, ЧЕМ НА ПОВЕРХНОСТИ.
  
  "Места под землей предостаточно, - я пошутила.
  Но шутка оказалась не шуткой. - Ты.
  Альсилина.
  Ты же с поверхности.
  Могла бы подняться в город.
  Жила бы, как нормальные люди живут".
  "А в подземелье?
  В подземелье нельзя жить, как нормальные?" - Альсилина показала зубки.
  Альсилина спросила вкрадчиво.
  "Ээээ!
  Можно, конечно.
  И под землей можно.
  Я видела сегодня - что здесь все можно. - Картины увиденного стояли перед глазами.
  Я не удержалась.
  Спросила: - Альсилина!
  Жители подземелья - прекрасные.
  Грациозные.
  Но...
  Почему у мужчин столь длинные?"
  "Ты тоже заметила?"
  "Еще бы!
  Это невозможно не заметить.
  Особенно, когда пытаются длинным в тебя..."
  
  КОГДА В ТЕБЯ ТЫЧУТ, ТО ЗАМЕТИШЬ.
  
  "Все очень просто, - Альсилина не смеялась.
  Хотя тема - для того, чтобы похихикать. - Подземные все ходят без одежды.
  С детства мальчики натыкаются на камни.
  Ударяются своими о камни.
  Поэтому приходится все время поглаживать эти штучки свои".
  "Я заметила.
  Мужчины постоянно до них дотрагиваются.
  Поглаживают.
  Взбадривают".
  "Ты сама ответила, Избранная Красавица!
  От постоянных поглаживаний.
  От прикосновений органы мужчин растягиваются.
  Тем более что одежда их не сдерживает.
  Насколько отвиснет - нет преград".
  "Даже противно".
  "Я тоже противна?
  Противна тебе?" - Альсилина прищурилась.
  Выглядела опасной.
  "Почему же ты противная? - Я добавила в голос тепла. - Ты - красивая".
  "Но у меня же большие груди.
  Огромные груди.
  Я - худая.
  А груди огромные.
  Тугие груди.
  Неестественное.
  Как и длина мужских органов.
  Неестественное для тебя - противное?"
  "Нет!
  Что ты! - Я выставила вперед ладони. - Ты - очень.
  Ты - прекрасная".
  "Вижу, что не врешь, - Альсилина вглядывалась в мои глаза. - Я тебе нравлюсь".
  
  НРАВИТЬСЯ - ВЫСШЕЕ СЧАСТЬЕ!
  
  "Может тогда выйдем? - Я проблеяла. - В джунгли.
  Зачем же по подземелью бегать".
  "Все бегают!
  Мы, подземные - красивые!
  Поэтому мы здесь".
  У меня сразу пропала симпатия к Альсилине.
  Даже незначительный интерес пропал.
  "Красивые вы!
  Особенные! - Я подумала.
  С неприязнью. - Впрочем?
  Почему бы и нет?
  Вы - действительно, красивые.
  А на поверхности...
  Хм...
  Уроды на поверхности".
  "Пойдем.
  Пойдем со мной", - я повторила.
  Потом подумала:
  "Куда я Альсилину потом дену?
  За собой буду таскать?
  Она же с меня не слезет.
  Будет упрекать, что я ее вырвала из замечательного мира красивых людей.
  Я должна буду ее устроить.
  На поверхности.
  Кормить.
  Поить.
  Развлекать.
  Но...
  Мне она не интересна".
  "Благодарю, Красавица, - Альсилина усмехнулась.
  Прочитала мои мысли.
  На лице они написаны.
  Альсилина сверкнула глазищами. - Лучше умереть рядом с красивыми, чем среди уродов.
  Здесь безопасно.
  Все - свои.
  
  СВОИ НЕ ОБИДЯТ.
  
  Ты зря пугаешь подземных, Красавица!
  У нас - своя жизнь.
  У тебя - дурацкая жизнь.
  Был у нас мудрый.
  Все народ подбивал.
  Призывал выйти на поверхность.
  Бегать ему - видите ли - не нравилось.
  Презирал пещеры.
  Ничего.
  Теперь живет с нами.
  И радуется.
  Лучшую брагу делает!"
  "Лучшая брага хуже, чем самое плохое вино".
  "Ты зубоскалишь.
  Избранная!
  Тебе не нравится наша брага.
  Но...
  Почему не нравится?
  Потому что там, - Альсилина подняла палец вверх, - ты пила вино.
  Поэтому и думаешь, что вино лучше браги.
  Мы же не дурачки.
  Могли бы и вино делать.
  В джунглях винограда достаточно.
  Но мы делаем брагу.
  Почему?"
  "Почему вы делаете брагу?" - Я спросила.
  Тупо спросила.
  "Потому мы брагу гоним, что она лучше, чем вино.
  Но тебе не понять.
  Потому что ты привыкла.
  Для тебя вино - хорошо.
  Брага - плохо".
  
  ЧТО ТАКОЕ ХОРОШО, И ЧТО ТАКОЕ - ПЛОХО - ДЛЯ ВСЕХ РАЗНОЕ.
  
  "Может быть, - я говорила медленно. - Если привыкнуть к браге.
  К вашей бражке.
  То и вина не надо.
  Я в разных королевствах побывала.
  Поскакала по миру.
  В Королевстве Мосия, вообще, вино не признают.
  Из винограда они делают...
  Даже не знаю, как сказать.
  Огненная вода.
  Крепкая.
  Прозрачная, как слеза.
  Но...
  Пару глотков сделать.
  И с ног валит.
  Мосийцы смеются над нами.
  Говорят, что вино пьют только незнающие.
  Те, которые не постигли.
  Мы - с точки зрения Мосии - дурачки.
  Или же в Королевстве Бонжурии.
  Они едят...
  Даже противно сказать.
  Лягушек едят.
  Фуй!
  И улиток.
  Улиток - обязательно живых.
  Разламывают раковину.
  И высасывают мерзость.
  Еще раз - фуй!
  При этом бонжурцы смотрят на нас свысока.
  Считают свои кушанья нормальными.
  А нашу еду - дурацкие бонжурцы не признают варево из свеклы.
  Называют его плебейской похлебкой.
  Но как же так?!!
  Варево из свеклы - самое вкусное. - Я перевела дыхание. - Так и с брагой.
  Для вас брага - благо.
  Для нас брага - смерть.
  Нам нравится вино.
  А вы от вина носы воротите".
  
  ПРЕЖДЕ, ЧЕМ НАСМЕХАТЬСЯ, НУЖНО ПОДУМАТЬ.
  
  "Брага дана подземным, - Альсилина кивнула.
  От нее уже меньше веяло опасностью. - Награда нам за нашу красоту. - Назидательно сказала.
  Я же снова подумала, что Альсилина - глупая. - Брага не дает скатиться до уродства.
  Иначе мы бы оскотинились.
  Стали бы уродами".
  "Брага разная бывает?" - Я спросила.
  Острожно спросила.
  "Брага одна!" - Альсилина пояснила.
  Тихо пояснила.
  "Согласна, - я снова теряла терпение.
  Чем дольше пыталась понять, тем меньше понимала. - Кстати.
  У меня одежду украли.
  И кинжал".
  "Где-нибудь валяются, - Альсилина пожала плечами. - Нам не нужны одежды.
  И кинжалы нам не нужны.
  Виноград кинжалом не порежешь.
  А больше резать нечего".
  "Виноград, говоришь, собираете.
  Я в джунглях виноград не нашла.
  Чуть с голода не умерла"
  "Места надо знать", - правильный ответ.
  "Почему у вас...
  У подземных нет стыда.
  Занимаются этим...
  И не скрывают".
  "Чего стыдиться? - Альсилина раздвинула губы.
  В едкой улыбке. - Ты стыдишься.
  Не присоединяешься к ласкам.
  А ведь - красиво!
  К тому же, - Альсилина ноги раздвинула. - Когда делаешь добро, то оно к тебе возвращается.
  Ты в моем жилище уже долго.
  Но так и не порадовала меня.
  Порадуй.
  Может быть, тогда я тебя отпущу".
  
  ЕСЛИ НИЧЕГО НЕ ДАЕШЬ, ТО, ПОЧЕМУ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ТЕБЕ ДАЛИ?
  
  "Я поняла, - я наклонилась.
  Растирала ноги Альсилины.
  Кожа у нее нежная.
  Нежная и упругая.
  Я не считала то, что я делаю - позорным.
  Альсилина была загадочная. - Альсилина?"
  "Да, Избранная".
  "Значит ты...
  Ты - первая среди равных?
  В подземелье?"
  "Первая?
  Не первая.
  А меня уважают.
  И слушают". - Альсилина ответила хвастливо.
  Прижала мою голову.
  Она напоминала ребенка.
  Хвастливого ребенка.
  Наверху, Альсилина, наверно, была незаметна.
  Здесь же она - величина!
  "Покажи мне дорогу в джунгли", - я попросила.
  Даже почти требовала.
  Ведь Альсилина расслабилась.
  Получила свое.
  
  ЕСЛИ ТЕБЕ СДЕЛАЛИ, ТО - ОТДАРИВАЙСЯ.
  
  Но...
  После моей просьбы Альсилина преобразилась.
  Из томной и расслабленной превратилась в волчицу.
  Для меня это не предвещало ничего хорошего.
  На ее губах появилась улыбка.
  Безумная улыбка.
  Альсилина опустила глаза.
  Сдерживала смех.
  Проговорила:
  "Тебя не отпустят!"
  "Как?
  Почему?
  Я же тебе...
  Понравилась.
  Ты обещала".
  "Ты - Избранная красавица.
  Вот, если бы ты просто забрела.
  То - отпустили бы.
  Теперь же - нет.
  
  ИЗБРАННЫХ НЕ ОТПУСКАЮТ, ИЗБРАННЫХ ОПУСКАЮТ".
  
  "Да ты..." - У меня от неожиданности сдавило горло.
  Словно палач набросил веревку.
  И затягивал.
  Я оглянулась.
  Проверяла.
  Не пришли ли подземные меня убивать.
  "Зачем я вам нужна? - Я начала ныть. - Что со мной будете делать?" - Попыталась вернуться к спокойствию.
  "Принесем в жертву.
  Наверное". - Альсилина показала идеальные зубки.
  Ответила спокойно.
  Я поняла:
  "Это не угроза.
  Это - по-настоящему.
  Слова Альсилины прозвучали просто.
  Естественно прозвучали.
  Даже невинно.
  Словно она предлагает мне не смерть, а - виноград".
  Я кашлянула.
  Вытерла пот со лба.
  Попятилась к стене.
  Я испугалась.
  Смерти в сражениях я не боялась.
  Потому что там в смерть не верится.
  Но в подземелье запахло смертью.
  Еще красивыми называют себя...
  Альсилина тоже молчала.
  Рассматривала меня.
  Как рассматривает пекарь курицу, которой отрубит голову.
  
  СПОКОЙСТВИЕ БЫВАЕТ УБИЙСТВЕННЫМ.
  
  "Альсилина! - мой голос дрожал. - Выведи меня в джунгли.
  Вместе с тобой пойдем.
  В деревню Сладость.
  Обещаю тебе.
  Я о тебе позабочусь.
  Будешь жить с нормальными людьми".
  "Кто?
  Кто тебе сказал?
  Кто тебе вбил в голову, что в подземелье - ненормальные?
  
  КРАСОТА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НЕНОРМАЛЬНОЙ.
  
  Мы спасаем красоту.
  Ты заботишься об уродах".
  "Наверху, - я говорила торопливо.
  Не могла оторвать взгляд от зловещей улыбки Альсилины. - Там хорошо.
  Там солнце светит.
  Там...
  Там... - Я ничего не могла придумать.
  Понимала, что в подземелье подземным лучше.
  Здесь нет опасности.
  Даже мошкары кровососущей нет. - Ты научишься грамоте.
  Будешь рисовать свои картинки.
  Поверь мне.
  При дворе.
  Да что - при дворе.
  Всем понравятся твои картинки.
  И простым матросам.
  И знатным вельможам.
  Картинки с голыми мужчинами и женщинами".
  "Я знаю.
  Знаю грамоту! - Альсилина наслаждалась моим испугом.
  Моим смятением наслаждалась. - Ваши картинки.
  А я хочу свои".
  
  СВОЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ЧУЖОЕ.
  
  "Ты - дура! - Я закричала.
  Сама испугалась своего всплеска. - Ты не глупенькая.
  Ты - дура!
  Издеваешься надо мной.
  Над собой издеваешься". - Я прислушалась.
  Мне показалось, что за ковром стоят подземные.
  "Они только и ждут призыв Альсилины.
  Потом на меня набросятся.
  То, что убьют - не похоже.
  Принесут в жертву - да.
  Но не зарежут.
  Ведь ножи им не нужны.
  Меня грациозные мужчины.
  Прекрасные мужчины.
  Одухотворенные подземные мужчины.
  Изнасилуют.
  Они меня изнасилуют до смерти.
  Так подземные понимают - "принести в жертву".
  И я..."
  "Ты все врешь, - я прошипела. - Если бы хотели меня принести в жертву, то уже бы принесли.
  Я же хожу по переходам.
  Никто меня не останавливает".
  "О тебе совет держали, - Альсилина провела пальчиком по губам. - Одна ты не найдешь выход.
  Гуляй, пока.
  Танцуй".
  "Альсилина, - я постаралась не упускать спокойствие. - Отпустите меня.
  Я дам монет.
  Или подарки.
  Принесу вещи, которые подземные не видели..."
  "Одежду, что ли?" - Альсилина хохотнула коротко.
  "Ты станешь с этими вещами..." - Я продолжала уговаривать.
  Но Альсилина не дала.
  
  ДАТЬ СЛОВО - ИНОГДА ДОРОЖЕ ЗОЛОТА.
  
  Не дала мне слово:
  "Или коня подаришь? - Альсилина издевалась.
  Передразнивала меня. - Не надо нам твоих вещей.
  Деньги ваши тоже здесь - ничто.
  Мои картинки - сильнее денег. - Растягивала слова. - Я бы сама тебя принесла в жертву.
  Но...
  Не могу.
  Я - девушка".
  "Я поняла", - я сдавлено произнесла.
  Попятилась к выходу.
  Ногой отодвинула ковер.
  Задом вышла из пещеры.
  Не спускала глаз с Альсилины.
  Она ухмылялась.
  "Ухмыляется, как глупенькая", - я подумала.
  
  НО СИЛЬНЫЕ ВЛАСТЬЮ ГЛУПЫМИ НЕ МОГУТ БЫТЬ.
  
  "Избранная!
  Красавица! - Альсилина крикнула вдогонку. - Беги!
  За тобой идут!"
  Она рассмеялась подло.
  Тонко смеялась.
  Трескуче.
  Я рванулась по тоннелю.
  Сбивала ноги в кровь.
  Я не просто бежала.
  Я петляла.
  Ныряла в полутемные проходы.
  Часто врезалась в стены.
  Летела.
  Не знала, куда бегу.
  Пот закрывал глаза.
  По спине текли ледяные струйки.
  На лице - горячая влага.
  Я дико хотела пить.
  Я была напугана.
  Даже свои шаги принимала за чужие.
  Я боялась не смерти.
  Боялась неопределенности.
  
  НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ ПУГАЕТ.
  
  Я бежала бы быстрее.
  Но неопытная.
  Спотыкалась.
  Падала.
  Клевала носом землю.
  Обивала плечи в узких проходах.
  "Красавцы они, - я задыхалась.
  Бормотала с ненавистью. - Не красавцы вы!
  Вы - уроды!
  А я еще вам помочь хотела.
  Всех вас надо истребить.
  Под корень.
  Затопить пещеры".
  Остановил меня мужчина.
  Красивый до невозможности.
  Правую ладонь опустил мне на низ живота.
  Левую ладонь - на мою правую грудь.
  И поцеловал меня.
  Нежно поцеловал.
  Умело.
  Даже можно сказать - красиво поцеловал.
  Если "красота" подходит к поцелую.
  Я ударила его в ухо.
  Несильно ударила.
  Мягко.
  Мужчина засмеялся.
  Отпрянул.
  И скрылся в боковом проходе.
  Я замерла.
  Прижалась спиной к камню.
  Прикрывалась ладонями.
  На всякий случай...
  
  ЛУЧШЕ ПЕРЕСТАРАТЬСЯ, ЧЕМ УМЕРЕТЬ.
  
  "Подземные! - Я закричала.
  Запоздало кричала. - Идите ко мне!
  Я вам подарю...
  Потом..."
  Я не дождалась ответа.
  Ударила кулачком по камню.
  Подула на кулак.
  Хотела продолжать путь.
  Но не знала, куда.
  И не могла сдвинуться.
  Усталость навалилась на меня.
  Ноги нещадно болели.
  Особенно - ступни.
  Я даже боялась на них взглянуть.
  Любой шаг вызывал боль.
  Острую боль.
  "Никогда я не была столь беспомощна, - я кусала губы. - Это - смерть...
  Лучше бы меня сожрали волки.
  В лесу.
  По крайней мере - сразу.
  Здесь, чтобы умереть, нужно еще побегать".
  
  СМЕРТЬ НЕ КУПИШЬ.
  
  "Избранная!
  Красавица! - из левого прохода послышалось. - Ждешь кого?"
  Ко мне вышел мужчина.
  Волевой подбородок.
  Королевская стать!
  И...
  Ниже колена.
  Как у всех мужчин этого подземелья...
  Подземный мне улыбнулся.
  Лучезарно.
  И...
  Опустил ладони на мои груди.
  Сжал соски.
  Чувствительно...
  Я с размаха
  Ударила подземного в живот.
  Вышибла дух из его легких.
  Затем коленом добавила между ног.
  Обольститель простонал.
  Постоял.
  Посмотрел на меня с недоумением.
  И быстро скрылся.
  Я готова была расплакаться.
  Но меня спас люк.
  Я задрала подбородок.
  Чтобы слезы не душили.
  И увидела проход.
  Проход наверх.
  
  ВВЕРХУ ВСЕГДА ЖИЗНЬ.
  
  "Насильники! - Я прошипела.
  С остервенением кусала губы. - Я нашла выход!
  Вы меня не замуруете".
  Мое настроение взлетело.
  Я подумала о подземных.
  И...
  Пожалела их.
  "Подземные озабочены, - я думала.
  Карабкалась к верхнему проходу. - Но они не виноваты.
  Возможно, что женщины редко рожают.
  Вот, подземные поэтому хотят обновить кровь.
  Но кровь не от уродов.
  А...
  От меня.
  С поверхности иногда появляются красавицы. - Я подбодрила себя. - Многие девушки отдали бы все.
  Все за ночь с подземным красавцем.
  Но...
  Я - не многие.
  Я - одна!" - Я почувствовала сквознячок.
  Легкий сквозняк.
  Тянуло чуть-чуть.
  Но воздух джунглей отличался от ароматов подземелья.
  
  СВОБОДУ НАХОДЯТ ПО ЗАПАХУ.
  
  Я подняла руку.
  Нащупала края прохода.
  С трудом просунула голову и плечи.
  Факелы в проходе не горели.
  "Ага! - Я догадалась. - Подземные жители прячут выход.
  Прячут в темноте. - Я поднялась.
  Мне уже почти удалось.
  Удалось почти.
  Я бы выбралась наружу.
  Но кто-то обхватил меня.
  Сзади.
  Мягко.
  К моему лицу приложили цветы.
  Аромат у них сладкий.
  Одуряющий аромат.
  Я потеряла сознание.
  
  ПОТЕРЯТЬ СОЗНАНИЕ - НЕ ТАК СТРАШНО, КАК ПОТЕРЯТЬ ЧЕСТЬ.
  
  Из тумана выплывала долго.
  Очнулась.
  Сразу зашипела:
  "Я вас...
  Если что-нибудь со мной сделали.
  Помимо того, что усыпили..." - Я смотрела в потолок.
  По рисунку камней поняла:
  "Я здесь уже была.
  Хотя отличить одни камни от других - сложно".
  Факелы освещали пещеру.
  Я лежала на шкурах.
  На кровати.
  Я провела ладонью по лицу.
  Облизнула губы.
  Повернула голову.
  Надо мной склонился...
  "Распорядитель? - Я застонала. - Мужчина ты - видный.
  Тебя трудно забыть.
  Ты?
  Ты меня усыпил на выходе?"
  "Нет! - Распорядитель погладил мою грудь.
  Но у меня не было сил ударить его. - Совет распорядился тебя не выпускать.
  Поэтому усыпили...
  На время".
  "Что за Совет?
  Почему распорядились меня не выпускать?
  
  ДЕВУШКА - НЕ КАРАСЬ В БАНКЕ.
  
  Совет у меня совета не спросил".
  "Избранная ты! - В голосе Распорядителя нежность.
  Расплывается добро. - Та самая.
  Которая нас выведет в Золотой Город".
  "Выведу!
  Выведу! - Я присела на кровати.
  Голова еще кружилась. - Как же я вас выведу в Золотой Город, если вы меня не выпускаете?"
  "Еще не время".
  Я пыталась докопаться до смысла.
  До смысла сказанного Распорядителем.
  До меня дошло.
  Наконец, дошло.
  Я резко спросила.
  Потому что испугалась:
  "Что это значит - еще не время.
  Может быть, это время не наступит?
  Никогда? - Я увидела сочувствие на лице Распорядителя. - Убьете меня?
  Я догадалась.
  Никакой Золотой Город вам не нужен.
  Вы только делаете вид, что хотите уйти в него.
  Из подземелий".
  "Не кричи! - Распорядитель приложил палец к моим губам.
  Я отметила:
  "Ногти у Распорядителя ухоженные..."
  "Избранная!
  У меня ты в безопасности.
  С тобой буду только я.
  Ну...
  А потом уже - все остальные".
  "Не обрадовал, - я засмеялась.
  Нервно.
  Хрипло смеялась. - Сначала ты?
  Потом - все остальные?
  
  ВЫ НАСТОЛЬКО ХИТРЫЕ, НАСКОЛЬКО КРАСИВЫЕ".
  
  Я осознала.
  Впервые за время нахождения в подземелье:
  "Подземные - не сумасшедшие.
  Не заговорщики.
  Они...
  Они - хуже.
  Еще недавно я с трудом представляла людей, которые ниже по положению, чем портовые грузчики.
  Грузчики - нищие.
  Неимоверно глупые.
  Но в то же время жадные.
  Жизнь человека для них - ничто.
  Я жила в своем мире.
  Убогие нищие - в другом.
  Подземные жители не были похожи даже на портовых грузчиков.
  Подземные стояли на другой ступени.
  Неимоверно страшной ступени.
  Страшной, потому что - непонятной для меня".
  
  НЕПОНЯТНОЕ ПУГАЕТ.
  
  Распорядитель что-то шептал мне.
  Возбужденно шептал.
  Распорядитель прямо горел желанием.
  Я же не слушала Распорядителя.
  Я думала, как выбраться.
  Выбраться отсюда.
  Не так много приходило в голову.
  "Может быть, взять Распорядителя в заложники?
  Но как?
  Он - мужчина крепкий.
  Хотя и невысокий.
  Оружия у меня нет.
  Если даже я его свяжу, то он будет лежать пластом.
  Еще подумает, что я играю с ним.
  В одну их бесконечных любовных игр подземных..."
  Я мечтала сбежать.
  Но планы призрачные.
  А отказаться бороться - значит, остаться здесь навсегда.
  "Избранная! - Распорядитель взял передышку.
  Лежал рядом со мной.
  Видно, я охладила его пыл.
  Своим холодным отношением.
  Но надежды мало.
  Скоро Распорядитель восстанет снова.
  И возжелает меня.
  С неистовой силой возжелает. - Виноград хочешь?"
  "Нет", - я процедила сквозь зубы.
  "Тогда расскажи.
  Как живут уроды.
  Танцуют ли уроды?"
  "Ты меня видишь? - Я ответила.
  Раздраженно шипела. - Я похожа на уродку?
  Если я уродка...
  Для вас - уродка, то, зачем меня здесь держите.
  Если не уродка - то, почему ты уверен, что наверху уроды живут?"
  "Ты не уродка, - Распорядитель провел ладонью по моему бедру.
  И это я вытерпела. - Ты - избранная".
  "Нормально живут наверху, - мне не нравилась тема "уродов". - Танцуют.
  Поют.
  Даже пляшут.
  Руками машут.
  Одеваются изысканно.
  Не светят своими, как вы". - Я многозначительно посмотрела на его орган.
  
  ЕСЛИ НЕЧЕМ БОЛЬШЕ ХВАСТАТЬ, ТО ХВАСТАЮТСЯ СВОИМ ПРОИСХОЖДЕНИЕМ И ДЛИНОЙ ПРИЧИНДАЛОВ.
  
  "Плохо живут уроды, - Распорядитель положил голову на мое плечо. - У вас плохо".
  "Вранье.
  У нас хорошо. - Я разозлилась.
  Видела, что Распорядитель возбуждается.
  Снова. - У нас - восхитительно.
  Это вы живете, как кролики.
  Едите и размножаетесь".
  "Мы танцуем и поем, - Распорядитель обиделся. - Поддерживаем свою красоту".
  "Мне уже тошно, - я икнула. - Тошнит от вашей красоты.
  Ты ко мне лезешь.
  Пытаешься.
  Но ничего не получишь.
  Да.
  Ты - грациозный.
  Красивый.
  Но так не делается.
  
  ЕСЛИ МУЖЧИНА НЕ НРАВИТСЯ ДЕВУШКЕ, ТО ЕМУ НИЧТО НЕ ПОМОЖЕТ.
  
  Твои повадки - убогие.
  Твои желания навязчивые. - Я сделала паузу. - У нас...
  У "уродов", - произнесла с сарказмом, - по крайней мере, мужики голые не разгуливают.
  И не так уверены в себе.
  Девушки у нас в бОльшей безопасности, чем у вас".
  "У нас девушки тоже в безопасности, - Распорядитель не понял. - Мы людей не едим".
  "У нас к девушкам так не пристают, - я произнесла многозначительно.
  Но уже - с нотками истерики. - Не лапают.
  Не подстраиваются в углах".
  Я даже не поняла, почему начала оправдываться.
  Перешла грань.
  "У вас не пристают к девушкам, потому что вы - уроды, - Распорядитель ответил.
  Коротко и ясно. - Нет интереса приставать к некрасивым".
  "Да это!
  Да это!!! - Я подскочила. - Унижение.
  Как ты?
  Как кто-то другой может определять, кто красивый, а кто - нет?
  Осьминог - красивый?"
  "Осьминог?
  Кто это?"
  "Одни скажут, что осьминог - уродливый.
  Другие назовут его совершенством.
  Ты, Распорядитель.
  Например, ты.
  Если бы ты родился некрасивым.
  Ты, что бы сделал?
  Спрыгнул бы со скалы?
  Убил бы себя камнем?"
  "Йа?
  Я не мог родиться некрасивым, - Распорядитель произнес с гордостью.
  И...
  Конечно же потеребил свой. - Мы - все красивые!"
  "Ну, как с тобой разговаривать? - Я махнула рукой. - Ты - глупый".
  Я запнулась.
  Мысленно продолжила:
  "Все вы здесь - глупые!"
  Я очень хотела доказать Распорядителю, что наверху лучше.
  Но...
  Не могла.
  Чем лучше?
  Тем, что у нас мужчины менее навязчивые?
  Неправда!
  
  МУЖЧИНЫ ПОД МАСКОЙ ЛИЦЕМЕРИЯ СКРЫВАЮТ СВОИ ПОХОТЛИВЫЕ НАМЕРЕНИЯ.
  
  Подземные хоть ничего не скрывают.
  У них все на виду.
  А у наших.
  Наверху...
  Разговаривает с тобой граф.
  Улыбается.
  Но не знаешь, что у него на уме...
  Я поняла, что у подземных жизнь налажена.
  Не так, как наверху.
  Но у них все нормально.
  Подземелье.
  Любовные отношения.
  У них - все продумано.
  Я ничего им не докажу.
  Не имеет смысла.
  Потому что я сама не уверена.
  Не уверена, что наверху лучше...
  
  ЛУЧШЕ ТАМ, ГДЕ НИКТО НЕ ЗНАЕТ.
  
  Я заметила мышь.
  Мышь сидела на плече Распорядителя.
  Мышь умывалась.
  Я вскочила.
  Ударилась затылком о выступ с потолка.
  Со стоном завопила:
  "Больно!
  Моя головка
  Моя прекрасная головушка!
  У вас - что?
  Мыши?
  Мыши бегают по людям?"
  "Мыши?
  Да!
  Мыши есть!" - Распорядитель ответил спокойно.
  Моргал с удивлением.
  Всем своим видом показывал, что не понимает, почему я так кричу.
  "Да.
  Действительно!
  У вас есть все.
  Даже мыши! - Я упала на спину.
  Может быть, на какую-нибудь мышь свалилась.
  И придавила ее.
  Мне было уже все безразлично. - Вас я уже видела.
  Мышей видела.
  Осталось только увидеть подземных чудовищ.
  И можно не возвращаться на поверхность"
  "Оставайся! - Распорядитель попытался перевернуть меня.
  Так, чтобы ему было удобно. - Женщин у нас мало".
  "Ну, уж, спасибо", - я ответила ядовито.
  Распорядитель обиделся.
  
  КОГДА ТЕБЯ НЕ ХОТЯТ - ОБИДНОЕ.
  
  Из тоннеля послышался шорох.
  Я повернулась к выходу.
  Увидела, как мимо пещеры пританцовывает девушка.
  Идеальная фигурка.
  Безупречное лицо.
  Все в девушке вопило, что она - совершенство.
  Девушка поняла, что я на нее смотрю.
  Она грациозно выгнулась.
  Встала на четвереньки.
  Высоко задрала попку вверх.
  "О, небеса! - Я заворожено смотрела на девушку. - Подземелье полно сюрпризов.
  Распорядитель...
  Кажется, к тебе пришли.
  У тебя гостья.
  Займись подругой.
  А ко мне не приставай".
  "Это - Иоланда, - в глазах Распорядителя добро.
  В словах же... - Иоланда бесплодная.
  Нет интереса к ней подходить".
  "Бесплодная?
  Нет интереса к ней подходить? - Я зашипела.
  Иоланда скрылась. - Вы - не люди.
  Вы - нелюди.
  Мужчины подземелья.
  Иоланда - человек, как и все!
  Я тебе сейчас оторву.
  Оторву все мужское.
  Камнем отобью.
  Тогда к тебе тоже интереса не будет?
  Ни у кого?"
  "Да.
  Тогда я никого не буду интересовать", - Распорядитель ответил спокойно.
  "Вот как, - я остолбенела.
  До меня дошло. - То есть...
  Те из вас...
  Которые не могут приносить потомство - никто?"
  "Почему же?
  Мы танцуем!
  Мы поем!
  Мы - красивые!"
  "Что же ты не танцевал?
  Не пел с Иоландой?"
  "Сейчас - время любви.
  Петь и танцевать с Иоландой я буду в час танцев и пения.
  И, вообще, - Распорядитель улыбнулся.
  Мило улыбался. - Иоланда не ко мне приходила.
  А к тебе.
  С любовью..."
  "Надоел ты, - я скрестила ноги. - Надоел со своей любовью.
  Ты.
  Покажи мне выход.
  Я больше не буду мутить ваших.
  Ну, зачем я вам?"
  "Что тебе надо? - Распорядитель пропел. - Разве у нас плохо?"
  "Плохо.
  Мне плохо. - Я кусала губки. - Предположим, что я тоже.
  Не смогу рожать вам.
  Я стану неинтересна?"
  "Конечно!"
  "Но петь и плясать мне разрешат?"
  "Ты будешь петь и танцевать.
  Ты же Избранная".
  "Снова ходим по кругу, - я вздохнула. - Повторяемся.
  
  У КОГО В ГОЛОВЕ ТОЛЬКО ОДНА МЫСЛЬ, ТОТ НИКОГДА НЕ ОШИБЕТСЯ.
  
  Распорядитель!
  Я не говорю, что у вас плохо.
  У вас - своеобразно...
  Спокойно у вас. - Я солгала.
  Мне не трудно. - Но я не привыкла так.
  Не привыкла так жить".
  "Разве мы неправильно живем? - Распорядитель удивился. - Веселимся.
  Поем.
  Танцуем.
  Храним красоту тела.
  Творим любовь!"
  "Творите любовь?" - Я поразилась.
  С изумлением смотрела на подземного.
  Потом расхохоталась.
  Издевательски хохотала. - Вы не знаете, что такое любовь".
  "А ты знаешь?" - Распорядитель спросил.
  С жадным интересом смотрел на меня.
  "Йа.
  Я не знаю.
  Ничего о любви не знаю.
  В этом смысл любви.
  Любовь невозможно узнать".
  Я прислонилась спиной к стене.
  Камень приятно охлаждал кожу.
  "Нормально живем, - Распорядитель повторил.
  От волнения он снова упал. - Виноград есть.
  Брага есть.
  Танцуем.
  Поем.
  И...
  Я тоже есть".
  "О!!! - Я истерично захохотала. - Разумеется!"
  Я хотела спросить, почему он о себе столь высокого мнения.
  Но поняла.
  По виду Распорядителя догадалась.
  "Он обиделся...
  Понял, что я о нем думаю.
  И знает, что я его не хочу...
  Он чувствует в моем восклицании не только оскорбление...
  Презрение чувствует.
  Но еще есть хуже.
  Распорядитель растерян.
  Он впервые в жизни узнал, что кто-то может не восхищаться им.
  Его грацией.
  Его красотой.
  Его стремлениями к любви.
  Он гордился собой.
  Я же растоптала его гордость.
  Я пренебрегла им.
  Пренебрежение оскорбило Распорядителя.
  Страшно оскорбило.
  
  ДАЖЕ МУЖЧИНА МОЖЕТ СТРАДАТЬ.
  
  Он опустил глаза.
  Тихо пропел:
  "Уходи.
  Ты - уродка".
  "Куда идти?" - я не поняла.
  Но видела, что унизила Распорядителя.
  "Наверх уходи, - он указал на выход. - Уходи от меня.
  Правду говорят, что наверху все - уроды".
  "Да ты что? - Я закричала. - Ты хоть знаешь одного урода?
  Или уродку?
  Я - красавица!
  Наверху все это признают.
  Ты же меня называешь уродкой.
  Почему?
  Да потому что я не стала с тобой.
  Вы считаете уродами тех, кто думает не так, как вы.
  Да вы сами - настоящие уроды". - Я вскочила.
  И тут же упала.
  Застонала. - Как раз...
  Когда надо уходить - не могу.
  Все болит.
  Набегалась по лабиринтам"
  "Тогда лежи.
  Лежи и не разговаривай", - Распорядитель покачал головой.
  
  ДЕВУШКА ДОЛЖНА ЛЕЖАТЬ И НЕ РАЗГОВАРИВАТЬ.
  
  Я накрылась шкурой.
  Затем - добавила вторую шкуру.
  Меня знобило.
  Я не поняла, сколько спала.
  Или находилась в забытьи.
  Время под землей не ощущалось
  Никак не понять время, если не светит солнце.
  Я подсчитала:
  "Засыпала три раза.
  Три раза кушала виноград.
  Три раза меня поили брагой".
  Потом я лежала.
  Молча.
  Распорядитель пытался прижаться ко мне.
  Тело у него теплое.
  Что-то напевал.
  В какой-то момент я подумала, что пусть согревает.
  Согревает меня.
  Но потом возмутилась.
  Возмутилась нелепой мысли.
  Распорядитель почти все время находился в возбуждении.
  За время нахождения в пещере я многому научилась.
  Научилась узнавать возбуждение мужчин... по запаху.
  Так пахнут только самцы лосей.
  
  ЗАПАХ РАССКАЗЫВАЕТ НЕ МЕНЬШЕ, ЧЕМ СЛОВА.
  
  "Зачем я приперлась на Королевскую Охоту? - В который раз я ругала себя. - Сидела бы за столом короля. - Я все время проверяла, где Распорядитель.
  Не подкатывается ли мне под бочок. - Я хотела приобщиться к королевской охоте?
  Пощупать оленя?
  Чтобы потом рассказывать?
  Хвастаться, как я завалила животное?
  Кому рассказывать?
  Зачем хвастаться?
  
  НЕ ИМЕЕТ СМЫСЛА ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ НЕ БУДЕТ ВОЗМОЖНОСТИ ПОХВАСТАТЬСЯ ЭТИМ.
  
  У меня не будет возможности.
  Не перед кем хвастать.
  Перед обитающими в Королевском Замке?
  Зачем?
  Что я с этого буду иметь?
  
  ЕСЛИ НИЧЕГО НЕ БУДУ ИМЕТЬ С ХВАСТВОВСТВА, ТО И ДЕЛАТЬ НЕ НУЖНО.
  
  Я приехала в деревню Сладость, чтобы повидать новые места?
  Разве других мест мало?
  Королевства, в которых я еще не была.
  Необитаемые острова.
  Большие города.
  Нет же.
  Мне в деревню захотелось.
  В глушь.
  Посмотрела?
  Посмотрела...
  Сквозь землю провалилась.
  А до этого чуть не умерла на болотах.
  В джунглях с кровососущей мошкарой.
  Я надеялась, что Королевская Охота приблизит меня к окружению короля?
  Фигушки!
  Не приблизила.
  Потому что все занимаются пьянкой и блудом.
  Я же - в сторонке стояла.
  Да мне любой купец ближе, чем маркиз королевского двора.
  Когда это было, чтобы одинокую девушку принимали в обществе, как равную?
  Мой отец никогда не стремился в родные места.
  В места, где родился.
  
  РОДНЫЕ МЕСТА ОКАЗЫВАЮТСЯ НЕРОДНЫМИ.
  
  Отец знал, что ничего там не найдет.
  
  ГДЕ РОДИЛСЯ, ТАМ НЕ ПРИГОДИЛСЯ.
  
  Многие твердят, что город детства дает силы.
  Ничего город детства не дает.
  Наоборот.
  Отбирает все город детства.
  Я же...
  Не в город детства поскакала.
  А в джунглевый лес.
  В чужом королевстве.
  За это и поплатилась.
  Возможно, что какая-нибудь девушка нищенка обрадовалась бы.
  Обрадовалась бы счастью.
  Бесплатные виноград и брага.
  Танцы.
  Пение.
  Обожание красивых мужчин.
  Но...
  Нищенку в подземелье не приняли бы.
  Потому что нищие не бывают красивыми.
  А в подземелье ценят только красивых. - Я тяжело вздохнула. - Вот я и выяснила.
  Не нужна я на Королевской Охоте.
  Стоило ли ехать в даль дальнюю?
  Убедилась?
  Убедилась!"
  Я стала думать о возвращении.
  Чтобы не сойти с ума.
  Чтобы не порвать мысли.
  Я в очередной раз погрузилась в сон.
  
  СОН ЛЕЧИТ И ОДНОВРЕМЕННО КАЛЕЧИТ.
  
  Во сне я очутилась в Золотом Городе.
  Все в нем из золота.
  Даже нищие трактиры - тоже из золота.
  Оказывается, что дом развалюха, если сделан из золотых бревен, так и останется развалюхой...
  По дорогам танцевали люди.
  С копьями.
  С мешками.
  С луками и стрелами.
  С корзинами.
  Одни танцевали с поклажей в руках.
  Другие привязали вещи за спину.
  Все были прекрасными.
  Без одежды.
  С идеальными телами.
  С безупречными лицами.
  Все напоминали купальщиков.
  Купальщиков в одной купальне.
  Я даже остановилась.
  Остановилась во сне.
  Перевела дух.
  "Господин, - я обратилась к ближайшему ходоку. - Пожалуйста.
  Скажите.
  Что это за город?"
  "Золотой Город!" - голый мужчина не остановился.
  Он продолжил танцевать дальше.
  "Так вот, какой ты, Золотой Город!" - я покачала головкой.
  
  ЗОЛОТОЙ ГОРОД НЕ РАДУЕТ.
  
  Я испугалась.
  Потому что обнаружила, что танцую вместе со всеми.
  Не иду.
  Не стою на месте.
  А - танцую.
  Словно у меня других дел нет.
  
  "ТАК МОЖНО ВСЮ ЖИЗНЬ ПРОТАНЦЕВАТЬ".
  
  Причем, я не понимала, куда танцую.
  Зачем танцую.
  Танцевать у меня получалось легко.
  Легко и просто.
  "Словно с рождения танцую.
  От золотогородцев я отличаюсь только тем, что я в одежде".
  Я почувствовала гордость.
  Гордость и превосходство над голыми.
  Они - голые!
  А я - могу!
  Да!
  Я - в одежде!
  Я отошла в сторонку.
  Пригладила край платья.
  Хотела пригладить.
  Но почувствовала под ладонью...
  "Кожа.
  Голая кожа.
  Я не ощущаю платья.
  Где моя одежда?
  Она мне только кажется?" - Я запаниковала.
  Казалось бы - ничего страшного.
  Голая среди голых.
  Но меня обнаженность привела в ярость.
  Ярость от испуга.
  Я подбежала к прохожему:
  "Я же одета! - Я закричала. - На мне платье.
  Почему я его не ощущаю?"
  Я вцепилась золотогородцу в волосы.
  Истошно орала.
  "Ты голая, - голос золотогородца шелестел. - Тебе только кажется, что ты в платье".
  
  ОСНОВНУЮ ЧАСТЬ ЖИЗНИ НАМ ТОЛЬКО КАЖЕТСЯ, ЧТО МЫ ЖИВЕМ.
  
  Я вынырнула из сна.
  Как рыба на песке, жадно хватала воздух.
  Подо мной было мокро.
  Я лежала в поту.
  Пот заливал меня.
  "Йа.
  Я думала, что освободилась, - я завизжала. - Освободилась от смертельной опасности в пещерах.
  Но теперь вижу.
  Я все там же.
  Куда провалилась. - Я застонала.
  Безысходность окутала меня.
  Я узнала ее... - Я в могиле.
  Меня похоронили живьем.
  Только могила очень большая.
  Но нет никакой возможности выбраться из могилы".
  На мой крик пританцевал Распорядитель.
  "Что тебе?
  Любви?
  Избранная?
  Ты хочешь меня!
  Повернись ко мне спиной.
  Встань на четвереньки..." - Распорядитель говорил так, будто меня утешал.
  Утешитель хренов...
  "Не надо мне любви.
  Подземной любви не надо. - Я ответила.
  Торопливо говорила. - Кто у вас самый главный?
  Кто за всех?"
  "Я - главный".
  "Если прикажешь?
  То меня отпустят?"
  "Нет.
  Не отпустят.
  У нас все вместе решают".
  
  ГЛАВНЫЙ, НО НЕ РЕШАЕТ.
  
  "Вместе!
  Вместе! - Я передразнила. - Жених на насесте.
  Какой же ты Распорядитель?
  Если никто тебя не слушает.
  Выводи меня немедленно".
  "Не выведу! - Распорядитель отвечал лениво.
  Потянулся грациозно.
  Погладил меня по груди. - Зачем зря танцевать?
  Ты же - Избранная Красавица!"
  "Тогда, - я ударила его по руке. - Какого морского дьявола меня здесь держат?
  И какого - того же дьявола - ты меня лапаешь?
  Не твое!
  Не лапай!" - Я снова кричала.
  "Ты здесь для красоты.
  Чтобы мы видели, что и наверху красавицы бывают".
  "Но вы же говорите, что наверху только уроды?
  Я поймала тебя на вранье.
  Совсем заврался".
  "На поверхности - уроды, - Распорядитель кивнул. - Ты - Избранная Красавица".
  
  ЧЕЛОВЕК НЕ МОЖЕТ ОПРАВДАТЬСЯ, ПОТОМУ ЧТО ВСЕГДА НЕПРАВ.
  
  "Снова по кругу, - я устала.
  Всплеснула руками. - Много у вас бывали красивых уродов?
  С поверхности?"
  "Много, - Распорядитель потянулся ко мне губами.
  Получил и по губам.
  Не смутился.
  Все же он свое поражение принимал по-мужски.
  Стойко принимал.
  Или уверен, что - рано или поздно - я ему достанусь.
  Он запустил руку под шкуру.
  Пошарил там.
  Вытащил небольшой золотой предмет.
  Вещь из верхнего мира.
  Из мира, куда я так отчаянно стремилась вернуться".
  "Это...
  Это золотая челюсть! - Меня прошиб пот. - К вас спускался кто-то благородный?
  Очень благородный?
  Охотник заблудился?
  Потерялся в джунглевом лесу?
  Как и я...
  И попал к вам.
  Вы его убили.
  Оставили себе только его челюсть нижнюю.
  Золотую челюсть. - Я помолчала. - Вы убили его..."
  
  НЕКОТОРЫЕ УБИВАЮТ ЛЮДЕЙ ТОЛЬКО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ВЫТАЩИТЬ У НИХ ЗОЛОТЫЕ ЗУБЫ.
  
  Я ярко представила следующее.
  Как очередному несчастному из верхнего мира показывают мои вещи.
  Кинжал.
  Мои лук и стрелы.
  "Зачем убили? - Распорядитель закатил глаза. - Мы не убиваем.
  Убивать - некрасиво
  Мы же - красивые.
  Убивают только уроды.
  Мы - не уроды.
  Он сам утанцевал.
  Убежал от нас.
  Без нижней золотой челюсти сбежал.
  Поэтому мы тебя не отпускаем.
  Альсилина глупенькая говорит, что так нарисовано в свитке.
  Что Избранная Красавица нас выведет в Золотой Город.
  "Опять по кругу говорим, - я заскрежетала зубками. - Вы хотите, чтобы я вас вывела.
  Но вы и так выходите на поверхность.
  За виноградом.
  Хорошо!
  Я поведу вас в Золотой Город. - Я соврала.
  Мне бы только из пещер выбраться.
  В джунглях я бы сбежала от подземных красавцев. - Но вы меня не выпускаете.
  Говорите, что еще не время выходить".
  "Еще не время выходить", - Распорядитель кивнул.
  Попытался раздвинуть мне ноги.
  Я коленом ударила его в грудь.
  Он отлетел.
  
  КОГДА ТРОГАЕШЬ ЧУЖИЕ НОГИ, БУДЬ ГОТОВ ПОЛУЧИТЬ НОГОЙ В ГРУДЬ.
  
  "Нет ничего в ваших словах, - я говорила горячо.
  Возмущение мое нарастало. - Никакие ваши свитки.
  Картинки в них дурацкие.
  Базарные картинки.
  Мужчины и женщины совокупляются.
  Как животные.
  Нет в картинках смысла.
  Смысл вы выдумываете.
  Собери Совет.
  Я всем расскажу, что вы живете зря.
  Танцуете по подземелью.
  Кушаете один виноград.
  Запиваете его брагой.
  У меня челюсти сводит от вас.
  Мне было хорошо на поверхности.
  Хотя там - опасно.
  И трудно там жить.
  Там красочно жить.
  И красиво можно умереть".
  Я хотела снова восхвалять жизнь в наших городах.
  Позже я поняла.
  Под землей все наземное мне казалось прекрасным.
  Преувеличено хорошим.
  На самом деле у нас - грязь.
  Грязь во всем.
  Грязь на дорогах.
  Грязь в отношениях.
  Но издалека кажется, что мы на золоте едим.
  И по золоту ходим.
  Так часто бывает.
  Удастся удачно побывать в каком-нибудь королевстве.
  Затем много лет вспоминаешь, как там хорошо было.
  Приплывешь туда снова.
  А там - одно разочарование.
  
  ХОРОШО ТАМ, ГДЕ МЫ БЫЛИ.
  
   - Да знаю я, - Распорядитель произнес задумчиво.
  Опустил ладонь на свой. - Знаю смысл картинок в свитках. - Ничего, кроме...
  Ничего, кроме обычного.
  Все наши знают. - Распорядитель меня оглушил признанием.
  Вот так!
  Зачем же тогда просили меня истолковать свиток. - Только мы не верим.
  Не верим, что так просто все в свитках.
  Нарисовано же - не просто так.
  Не зря нарисовано.
  Без картинок - нельзя.
  
  НЕТ СМЫСЛА ЖИТЬ БЕЗ КРАСИВОГО.
  
  Зачем тогда жить?
  А картинки - красивые!"
  "Значит, вы мне врали?" - Я не шевелилась.
  Перевернулась на спину.
  Скрестила ноги.
  Мне стало все безразлично.
  Распорядитель лжет.
  Все подземные лгут.
  Но самое страшное - лгут себе.
  И верят в то, что придумали.
  
  ТОГО, КТО ВЕРИТ В СВОЮ ЛОЖЬ - НЕ ПЕРЕУБЕДИТЬ.
  
  Мне пришла мысль:
  "Может быть, они ждут, что я иначе растолкую картинки в свитке.
  Например, скажу, что там нарисованы не люди.
  А нарисованы деревья..."
  Затем я представила, как выдирают золотую челюсть.
  И как без челюсти бедняга сбежал из подземелий.
  "Альсилина глупенькая вам все растолкует", - я произнесла едко.
  Затем подумала с сожалением:
  "Это я глупенькая.
  Я должна была сразу солгать.
  Сказала бы, что на картинках нарисовано, как я вывожу подземных на поверхность.
  И веду их в Золотой Город.
  При этом - вывожу сразу.
  Нельзя было медлить ни минуты.
  Но я решила показать ум.
  Свой ум.
  И характер.
  Нет у меня ума.
  Только интуиция.
  И интуиция подвела.
  Что мне стоило обмануть?
  Я бы солгала, что приведу их в Золотой Город.
  В Золотом Городе все красивые.
  И каждый из подземных получит красивых рабов.
  Кто меня за язык тянул?
  Теперь не смогу доказать, что я - выведу.
  Я у них - пленница.
  Показательная статуя...
  Так сказал Распорядитель.
  
  ВСЮ ЖИЗНЬ ПЫТАЮСЬ ДОКАЗАТЬ, ЧТО Я ОСОБЕННАЯ, А МНЕ ДОКАЗАЛИ, ЧТО Я НЕ ТА, ЗА КОТОРУЮ СЕБЯ ВЫДАЮ".
  
  "Я у вас, как домашнее животное", - я выдохнула.
  "Ты - не домашнее животное", - Распорядитель выпрямился.
  Не упускал надежды проникнуть в меня.
  "Я вас в Золотой Город не поведу, - я подняла бунт. - Не хочу!
  Вы меня не выпускаете.
  Поэтому я вам отказываю.
  Сгниете в подземельях.
  Я вам устрою потоп.
  Сдохнете все!"
  Я не хотела срываться.
  Нельзя ожесточаться.
  Но потеряла над собой власть.
  Поэтому совершала новые ошибки.
  Мне казалось раньше, что на помощь Распорядителя я могу рассчитывать.
  Но для этого нужно задобрить его.
  Убедить Распорядителя помочь мне.
  Но Распорядитель оказался туп.
  Тупой в моем понимании...
  Меня душила истерика.
  Я с трудом сдерживала себя.
  Так хотелось вцепиться Распорядителю в волосы.
  Снять с него кожу.
  Оторвать ему его орган, который Распорядитель постоянно поглаживает.
  
  ОТОРВАТЬ ВСЕ, И НЕ ПРИШИВАТЬ ОБРАТНО.
  
  Я все же сдержалась.
  Натянула улыбку.
  Натянутая улыбка развеселила Распорядителя.
  "Рожицы корчишь?" - Он спросил.
  При этом смеялся.
  Благородно смеялся.
  Я же наконец осознала:
  "Отвратительно выглядит, когда грациозный мужчина смеется в возбужденном состоянии".
  "Меня здесь кто-нибудь ценит?" - Я потеряла голос.
  "Я.
  Йа". - Распорядитель перестал смеяться.
  "Кто ко мне постоянно лезет?
  Я не хочу.
  А кто-то домогается меня".
  "Йа.
  Я!" - Распорядитель гордо поднял подбородок.
  Все поднял.
  Я же подумала:
  "В их словах.
  В делах подземных.
  Нет никакого смысла.
  Мне кажется, что они лгут.
  Врут сами себе.
  И мне.
  Но они не врут.
  Они так разговаривают.
  Поэтому, даже они не знают, что со мной делать.
  Говорят, что не отпустят.
  Но могут отпустить.
  Мне не хватает знаний об их жизни.
  Иначе я бы перехитрила их.
  Заболтала бы.
  Здесь я бессильна.
  Хитрости, которые ходят в наших городах, здесь не пройдут.
  
  НЕ ОБЪЯСНИШЬ РЫБЕ, ПОЧЕМУ КОРОВА ДАЕТ МОЛОКО.
  
  Но попробовать можно".
  "Ты умеешь вести дела?" - Я спросила.
  "Умею", - Распорядитель согласился.
  Охотно согласился.
  "Я - важная.
  Нууууу.
  Я веду дела.
  На поверхности у меня много дел. - И подумала:
  "Зачем я это говорю?
  Допущу, что Распорядитель поймет меня.
  Но это ничего не изменит". - Я умею из ничего делать деньги. - Я пояснила.
  Кривовато получилось.
  Снова ужаснулась:
  "Что я говорю?
  Из ничего делаю деньги?
  Какое дело подземным до денег?
  У них деньги не в ходу.
  Я уверяю, что я из ничего делаю что-то.
  А сама лежу на кровати.
  Голая.
  В подземелье.
  Не могу выбраться.
  Даже это простейшее дело - не могу".
  
  ВСЕ УМЕНИЯ НАШИ ИСЧЕЗНУТ ПОД ЗЕМЛЕЙ.
  
  "Дела делаешь?" - Распорядитель успокаивающе проговорил.
  Погладил меня по попке.
  Ласково заглянул в глаза.
  Он часто моргал.
  Его длинные бархатные ресницы летали крыльями бабочки.
  Женские ресницы.
  Распорядитель поднялся.
  Устал от попыток меня добиться.
  Начал танцевать.
  Я хотела отвести взгляд.
  Но почувствовала, что не могу.
  Не в состоянии это сделать.
  Я была заворожена танцем.
  Распорядитель приблизился ко мне.
  Плавно вращал бедрами.
  Перед моим лицом.
  
  КОШМАР НИКОГДА НЕ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ, КОШМАРУ НЕТ КОНЦА.
  
  Я все видела.
  Как бы со стороны.
  Распорядитель танцевал передо мной.
  Не дотрагивался до меня.
  И я была околдована его танцем.
  Я моргнула.
  Распорядитель исчез.
  Я не сразу поняла, что произошло.
  Ничего и не произошло.
  Я некоторое время лежала на спине.
  Смотрела на кристаллы в потолке.
  Я не сомневалась, что подземные могут зачаровать.
  Зачаровать своим танцем.
  Это меня напугало.
  "Почему же Распорядитель не воспользовался мной?
  Я была в его власти.
  Во власти его танца.
  Он же пытался до этого добиться меня по-простому.
  Без чародейства.
  Все это глупо.
  Позорно сверх меры.
  Я хвасталась, что умею из ничего делать деньги.
  А Распорядитель подземный из ничего мог делать ничего.
  Завораживать танцем он может.
  И, возможно, что еще много на что способен.
  
  КОМУ НИЧЕГО НЕ НАДО, ТОГО НЕ ПОБЕДИТЬ.
  
  Подземным не страшны наши войны.
  Не пугают их засухи и неурожаи персиков.
  В джунглевом лесу всегда растет виноград.
  Этого подземным достаточно для жизни.
  Для красивой жизни. - Я думала с тоской. - Они прекрасны телом.
  Грациозные.
  Замечательно танцуют.
  Поют увлекающе.
  Не будет винограда, подземные научатся кушать древесную кору.
  Или землю будут есть.
  И по-прежнему будут счастливы.
  Ничего в их жизни не изменится.
  Возможно, что подземные - настоящие жители всех королевств.
  Они выживут при любых условиях.
  Им не страшен холод.
  Под землей всегда тепло.
  Я не удивлюсь, если на дне морей тоже живут подобные им.
  Наверно, можно приспособиться жить под водой.
  Под землей же - приспособились.
  Но я...
  Я не из их племени. - Я разозлилась.
  Злилась на себя. - Потому что смалодушничала.
  Потому что я начала думать о подземных с теплотой.
  С уважением.
  Но...
  Они - мои враги.
  Они меня держат в плену.
  Пусть они трижды красивые.
  И четырежды добрые.
  Нельзя девушку принуждать...
  Любопытно, - я снова отвлеклась на добрые мысли. - Что умеют подземные женщины? - Ущипнула себя. - Плевать мне на них.
  Мне нет интереса до их дел.
  Я должна сбежать.
  Я буду трижды осторожна.
  Распорядитель умеет зачаровывать танцем.
  Может быть, они могут обездвиживать своими речами?
  Превратят меня в дурочку.
  Или в молчаливую статую превратят.
  Сделаю вид, что я смирилась.
  Что я - Избранная Красавица.
  Только не поддамся на уговоры Распорядителя.
  Не получит он...
  И другие не получат меня.
  Альсилина получила.
  И ничего не дала взамен.
  Не вывела меня на поверхность.
  Обманула.
  Но - Альсилина - девушка.
  Ей можно.
  Другим - нельзя".
  
  ТО, ЧТО ПОЛОЖЕНО ДЕВУШКЕ - НЕ ПОЛОЖЕНО МУЖЧИНЕ.
  
  Я размышляла.
  И стыдилась.
  Мне стыдно, что я верю в то, что подземные могут зачаровать танцем.
  До того момента я была уверена, что я - непробиваемая.
  Что меня никто ничем не может зачаровать.
  Я задумалась.
  Вдруг, услышала пение.
  Дивное пение.
  Пели на два голоса.
  Девичьи голоса.
  Я у входа разглядела двух девушек.
  Они были прекрасны.
  Кто бы сомневался...
  В свете факелов девушки блистали.
  Казались порождениями воспаленного сознания.
  Потому что не может быть столь ослепительной красоты.
  "Где Распорядитель?" - Я спросила.
  Сама удивилась.
  Мой голос звучал безразлично.
  "Распорядитель на танцы утанцевал! - одна ответила.
  Рассматривала меня с интересом. - Виноград хочешь"?
  "Вы меня охраняете?"
  "Нет! - Девушки залились смехом.
  Золотой смех. - Мы на тебя смотрим".
  
  ПОСМОТРЕТЬ - ДОРОГО СТОИТ.
  
  "Они тоже могут меня зачаровать", - я резко поднялась.
  Ударилась головой о низкий потолок.
  Боль выбила из меня оцепенение.
  "Девушки, прекрасные!
  Я - тоже - девушка!
  Девушка девушке должна помогать!
  Помогите мне выйти!
  Я вас отблагодарю!
  Не забуду вашу доброту.
  Вернусь в Сладость.
  Привезу вам все, что пожелаете.
  Женихов богатых приведу.
  Золото.
  Одежды дорогие!
  Или.
  Что в подземелье ценится?
  Особо дорогое?
  Что хотите?
  Все принесу!
  
  Я ГОЛАЯ ПО МИРУ ПОЙДУ, А ВАМ ДАМ!"
  
  "Истину говорили!" - девушки не обратили внимания.
  Не зацепились за мои обещания.
  И вдруг...
  Обе подземные красавицы утанцевали.
  "Какую истину? - Я заорала. - Вы - дуры!
  Альсилина ваша - глупенькая.
  Вы же - дуры!
  Красивые, но дуры дурами.
  Кто истину сказал?"
  "Распорядитель сказал истину", - донеслось до меня.
  "Распорядитель? - я в отчаянье упала.
  Упала на каменное ложе. - Подлец ваш Распорядитель!
  Вор!
  Украл у меня надежду.
  Лапал.
  Пытался мной овладеть.
  И в то же время гадости обо мне распространяет!
  Все вы - подлые!
  Вы не красавцы!
  Вы - уроды!
  Дайте только мне добраться до деревни.
  Я на вас Королевскую Охоту напущу!.
  
  ПУСТЬ НА ВАС ОХОТЯТСЯ".
  
  Я вцепилась в подстилку.
  Пыталась разодрать ее.
  Но шкурки были сшиты прочно.
  Я начала зубами рвать покрывало.
  У меня возникла мысль сшить себе обувь.
  Я ничего не соображала.
  Ведь все равно не получилась бы обувка.
  Я не успела ничего сделать.
  Появился Распорядитель.
  С большим подносом с виноградом.
  И с кувшином браги.
  Я легла на помятое покрывало.
  Приняла беззаботный вид.
  Будто бы отдыхала.
  Прикрыла ладошкой низ живота.
  "Я брагу принес.
  Выпьем за любовь?" - Распорядитель поставил кувшин.
  "Нет!
  Нет и нет!
  Никакой любви! - я ответила.
  Быстро говорила.
  Почувствовала запах браги.
  Но я должна иметь светлую голову. - Брага...
  Распорядитель!
  Выпусти меня.
  Я принесу тебе настоящее вино...
  Ароматное вино".
  "Как хочешь! - Распорядитель красиво повел плечами.
  Не обиделся.
  Нисколечко... - Кушать будешь?"
  "Кушать?
  Кушать буду!" - Я согласилась.
  
  БЕЗ БРАГИ МОЖНО ПРОЖИТЬ, А БЕЗ ЕДЫ - НЕ ПРОЖИВЕШЬ.
  
  Я придумала, как убегу.
  Оставалось лишь дождаться, когда Распорядитель исчезнет.
  Утанцует куда-нибудь.
  Я подумала, проследить за Распорядителем.
  Но потом отказался от этой затеи.
  Распорядитель танцевал красиво.
  Все время вертелся.
  Он бы меня заметил.
  Тем более что на пути попались бы другие подземные.
  Второй вариант был более сложный.
  Я знала, где находится купальня.
  Если есть купальня, то в нее поступает вода.
  Вода идет сверху.
  С поверхности.
  Значит...
  Двигаться надо туда, откуда вода течет.
  Я решила быть покорной.
  В разумных пределах.
  Иначе Распорядитель насторожится.
  Правда, меня пугало...
  Распорядитель мог принять мою покорность за согласие.
  И снова бы полез ко мне.
  Я же думала об отношениях с отвращением.
  И с ужасом.
  Распорядитель мне нравился.
  Красота его безупречная.
  Но красота Распорядителя и его домогательства - разное.
  
  В МУЖЧИНЕ ОДНО ПРИВЛЕКАЕТ, ДРУГОЕ - ОТТАЛКИВАЕТ.
  
  Я покушала виноград.
  Время потянулось медленно.
  Мучительно текло время.
  "Долог день до вечера, если делать нечего".
  Сколько дней прошло на поверхности?
  Пять?
  Десять?
  Время в подземелье размывалось.
  Не было ни начала, ни конца.
  Я не заметила, как я заснула.
  Проснулась в очередной раз.
  Распорядитель водил ладонью по...
  По низу моего живота.
  Затем перешел на бедра.
  Я хотела отбросить его руку.
  Но сдержалась.
  Сдержала отвращение:
  "Я не могу.
  Я - Избранная Красавица.
  А Избранные Красавицы просто так не отдаются". - Я придумала на ходу.
  "Альсилина глупенькая сказала, что Избранные - все доступные". - Распорядитель прошептал.
  Он был невозмутим.
  Горячий, как котел.
  Но руку убрал.
  Помнил мои удары. - Вы никому не отказываете.
  Смущаете только...
  И обманываете".
  "Альсилина врет, - я ответила с ожесточением. - Ничего она не знает.
  А о том, что знает - либо врет, либо молчит.
  Мы никому не отказываем?
  Я тебе отказываю, Распорядитель.
  Всем вам отказываю.
  И на поверхности отказывала..."
  "На поверхности - уроды".
  "Нуууу!
  Затянул свою песенку.
  У вас под землей - уроды".
  Сказала и...
  Прикусила язычок.
  Я не боялась гнева Распорядителя.
  Я боялась всего вместе.
  
  КОГДА КУЧЕЙ НАВАЛИВАЕТСЯ, ТО НЕ РАЗБЕРЕШЬСЯ.
  
  "Любопытно, - я подумала. - Если бы судьба их загнала в болото.
  Они жили бы в болоте? - Я усмехнулась.
  Внутри себя усмехнулась... - Живите лучше под землей".
  "Что же ты меня, - я хотела сказать "домогаешься".
  Но решила не озадачивать Распорядителя. - Что же ты в меня пытаешься?
  Если я - уродка?"
  "Ты - Избранная Красавица".
  "Надоел, - я махнула рукой. - На все у вас есть ответы.
  Но ответы - тупые".
  "Мы тебя приютили..."
  "Приютили?
  Меня? - Я расхохоталась. - Вы меня держите силой.
  Кормите одним виноградом.
  Заливаете в горло бражку.
  Я - ваша пленница".
  "Мы приютили", - Распорядитель повторил упрямо.
  И так же упрямо пытался меня перевернуть.
  Чтобы ему удобнее было.
  "А, если вас кто-нибудь назовет уродами?" - Я выскользнула.
  Отвесила Распорядителю пощечину.
  Легкую пощечину.
  Он принял ее по-мужски.
  Не возмутился.
  "Нас могут называть уродами.
  Но мы останемся красивыми.
  
  УРОДАМИ НАЗЫВАЮТ ТЕ, КТО САМИ УРОДЫ.
  
  Жалко уродов.
  Ведь уродов тоже земля родила.
  Глядишь, и у урода может родиться прекрасное".
  "Подземные у вас рассуждения, - я прижалась к стенке.
  По крайней мере так Распорядитель сзади не заползет... - Очень даже подземные мысли.
  Только привыкнешь к одному толкованию, а вы уже другое говорите".
  "Альсилина..."
  "Альсилина, Альсилина, - я передразнила. - Вы даже не понимаете, что она вас дурачит.
  Называете ее глупенькой.
  А сами - по сравнению с ней - дураки.
  Кто она вам?"
  "Альсинила - глупенькая".
  "Ну да, ну да.
  Почему тогда вы ее слушаете?"
  "Она рисунки делает.
  О нашей жизни".
  "Может быть, она - тоже Избранная?
  Избранная Красавица?" - Я спросила просто так.
  Распорядитель молчал.
  Но почувствовал, что надо ответить.
  "Была она Избранная Красавица.
  Потом прекрасной стала".
  "Так красавица - по вашему мнению - не прекрасная?"
  "Мы - прекрасные!"
  "Вы прекрасные! - Я ответила с издевкой. - Распорядитель.
  
  ЕСЛИ ТЕБЕ ОТРЕЗАТЬ ТВОЕ МУЖСКОЕ, ТО, ТЫ СТАНЕШЬ ПРЕКРАСНЕЕ.
  
  Сейчас же выглядишь безобразно".
  "Красоту ничем не испортить".
  "Мудрец нашелся, - я возмутилась.
  Молча возмущалась. - Альсилина ваша - какая-нибудь воровка.
  Сбежала из-под стражи.
  Прячется под землей.
  Хорошо ей.
  Голову морочит подземным.
  Сама подземной сделалась.
  Глупенькая, а приручила подземных.
  Мудро поступает.
  Подземным нужны картинки.
  Непонятные картинки.
  
  НЕПОНЯТНОЕ ВСЕГДА КАЖЕТСЯ МУДРЫМ.
  
  Вот они и поклоняются картинкам.
  Волосы бы выдрать Альсилине.
  Обещала меня вывести.
  И обманула.
  Всех обманывает.
  Но и на обманщицу найдется обманщица".
  "Что же вам ничего не дается, кроме винограда?" - Я задала вопрос.
  Неудобный вопрос.
  "Виноградом единым сыты, - Распорядитель вздохнул. - В Золотом Городе виноградная лоза росла.
  Виноград на ней был очень сладкий.
  А есть нельзя.
  Редкий виноград.
  Но нашлись уроды.
  Ослушались.
  Поели сахарный виноград.
  Поэтому пришли другие уроды".
  "Достаточно бреда! - Я завопила. - Ты не отвечаешь на вопрос.
  Тянешь свою линию.
  Все твои отговорки нелепые.
  Люди все одинаковые.
  Люди - как монеты.
  Есть монеты новенькие.
  Блестят новенькие.
  Но бывают монеты и старые.
  Потертые монеты.
  Но все равно они остаются монетами.
  Вы - блестящие монеты.
  Но блестящее золото стоит столько же, сколько тусклое золото.
  Ничем вы не лучше уродов.
  В чем-то даже хуже.
  Потому что уроды стремятся стать прекрасными.
  Вы же ни к чему не стремитесь".
  "Монеты - это что?"
  
  СТОЯТЬ НА МЕСТЕ - МУДРОСТЬ.
  
  Меня охватывала злость.
  "Я теряю время.
  Зря теряю время. - Я думала. - Распорядитель скучен.
  До отвращения слащав.
  И красив до отвращения.
  Спать мне не хочется.
  Лежать - опасно.
  Распорядитель распаляется.
  Становится настойчивее.
  Чувствует себя хозяином.
  Он опасен.
  Потому что я не знаю.
  Не знаю, что он дальше выдумает.
  Все противно".
  Я решила схитрить:
  "Кушать хочу".
  "Но ты только что кушала виноград".
  "Я не пойму.
  Только что я кушала, или давно. - Я промычала. - В подземелье нет времени.
  Может быть, у вас и булочки найдутся?"
  "А это что?"
  "Не знаешь! - Я закатила глаза. - Нищедранцы вы.
  И лентяи.
  Булочки делают из муки.
  Муку - из зерен.
  Зерна растут на полях".
  "У нас нет полей.
  Над нами - джунгли". - Распорядитель утанцевал не сразу.
  Он заподозрил хитрость.
  Мою хитрость.
  Но затем смилостивился надо мной.
  Или решил взять передышку.
  От бесплодных усилий он снова опал.
  
  СО ВРЕМЕНЕМ ОПАДАЕТ ВСЕ, ДАЖЕ ЛИСТЬЯ С КЛЕНОВ.
  
  Распорядитель утанцевал.
  Он скрылся в проходе.
  Я осторожно вышла.
  Выбралась из пещерки.
  Не обнаружила подземных.
  Побежала в сторону купальни.
  Я запомнила переходы.
  Но и без памяти нашла бы купальню.
  Путь к ней легко угадывался.
  По свежести проточной воды.
  Я побежала быстрее.
  На ходу я поднимала руки.
  Чтобы не стукнуться головой о сосульку.
  Об известковую сосульку.
  Я слышала звуки.
  Кто-то невидимый засмеялся.
  Затем послышалась песня.
  Пели на два голоса.
  Мужчина и женщина.
  При этом слышны были явные шлепки.
  "Кошмар, - я вздрогнула. - Они занимаются этим.
  Да еще и поют".
  Я свернула налево.
  Купальня обнаружилась скоро.
  Я сама удивилась:
  "Только что ее не было.
  И вот - она!
  Значит, выход где-то рядом.
  Ведь ручей течет с поверхности".
  Я вертела головой.
  Старалась увидеть проход по ручью.
  Я обошла купальню.
  И возликовала:
  "Проход вдоль ручья.
  Проход резко ведет вверх.
  Значит - к выходу!
  Здесь посвежее!"
  Я рванулась по проходу.
  Подгоняла себя:
  "Клио!
  Беги!
  Беги на волю!"
  Через мгновение я поскользнулась.
  Хватала руками пустоту.
  Не ухватилась ни за что.
  Рухнула.
  Упала я неудачно.
  Крайне неудачно.
  
  ПАДЕНИЕ ВСЕГДА - НЕУДАЧА.
  
  "Из этой купальни не выбраться.
  Не в то место я упала. - Я барахталась. - Каменная чаша.
  Высокие стены.
  Вода ледяная. - Я нырнула.
  Наткнулась на далекое каменное дно.
  Из-за холода едва не потеряла сознание.
  Ударилась локтем о камень.
  Боль вернула меня к действительности. - Я замерзаю. - Я поняла через минуту.
  Стучала зубами.
  Стук зубов, наверно, слышен во всех проходах подземелья... - На помощь позвать?
  Нельзя. - Я ощупывала стены. - Не повезло мне! - Я чуть не плакала. - Выход был так близко!
  Я убежала бы!
  Убежала!
  Подземные красавцы.
  Что же вы наделали?
  Кому нужна купальня, из которой не выбраться?
  Теперь меня возненавидят.
  Потому что я хотела сбежать.
  Обманула Распорядителя.
  Послала его за виноградом.
  А сама - в бега!"
  Я восстанавливала дыхание.
  Щипала себя.
  Чтобы ноги не свело судорогой.
  Ширина купальни - небольшая.
  Но стены высоки.
  Я успела замерзнуть.
  Плохо соображала.
  Нелепо двигалась.
  Я расставила ноги.
  Долго искала опору.
  Неуклюже поднялась чуть-чуть.
  Держаться на камне было не легко.
  От холода мои движения стали грубыми.
  Мысли замерзали.
  Кровь застывала.
  Все же я удержалась.
  Стала искать другую опору.
  "Может быть, это сон?
  Я лежу в болоте.
  В джунглях.
  Длинный сон.
  Кошмарный сон.
  Мучительный сон.
  Может быть, я заболела?
  И лежу в кровати?
  На постоялом дворе.
  За мной ухаживают служанки.
  Все у меня будет хорошо!
  Или.
  Я никогда не проснусь.
  Я сама себе только снюсь.
  
  ПРИСНИЛСЯ УЖАС, А ОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ПРИСНИЛАСЬ САМА СЕБЕ.
  
  Я не осуществлю свои мечты.
  Если умру.
  Глупо.
  Глупо умереть в воде под землей.
  Сразу две напасти.
  Если я сплю.
  То не проснусь никогда.
  Пусть подземные рыдают.
  Рыдают надо мной.
  Ведь я не уведу их в Золотой Город.
  Будут рыдать.
  Лица их потускнеют.
  Слезы разъедят глаза.
  Подземные из красавцев превратятся в уродов.
  
  КРАСНЫЕ ГЛАЗА БЫВАЮТ ТОЛЬКО У УРОДОВ.
  
  Интересно.
  Если бы я осталась с подземными.
  Как бы я жила?
  Пела?
  Плясала?
  Научилась бы грациозно двигаться?
  Меня долбили бы подземные мужчины.
  По очереди.
  Или...
  Чем бы я заполняла пустоту?
  Пустое время?
  Изобрела бы новые картинки.
  Назло Альсилине.
  Ведь она думает, что она уникальная.
  Якобы только одна она умеет рисовать гадкие картинки.
  Нет уж!
  Лучше утонуть.
  В ледяной воде тонуть легче, чем в теплой.
  В ледяной воде от холода сначала засну.
  Потом только утону.
  Водяная могила.
  В могиле земляной. - Я поднялась на вторую опору.
  Камень еще меньше.
  Я поняла: - Не успею.
  Не успею выбраться.
  Даже, если найду еще опору.
  Край купальни высоко.
  У меня судорогой свело левую ногу.
  Очень больно.
  Живот сводит.
  А третьей опоры не видно.
  "Кричать?
  Звать на помощь? - Мысли текли вяло. - Через несколько минут я упаду.
  И умру. - Мысли путались.
  Я держалась.
  В голове плавали круги.
  Я старалась не потерять себя. - Чтобы стать подземным, надо быть красивым.
  Это - раз.
  Уметь петь и танцевать - два.
  Быть грациозным - три.
  Научиться петь и танцевать - можно.
  Грация - тоже можно научиться.
  Но красивым.
  Если родился не красивым, то так и останешься.
  
  НЕКРАСИВЫЕ ПРИДУМАЛИ О ДУШЕВНОЙ КРАСОТЕ.
  
  Подземные не желают знать другой жизни.
  У них нет ничего.
  И они счастливы.
  Потому что ничего не хотят".
  Я сорвалась.
  С плеском упала глубже.
  Вынырнула.
  "Шума я наделала..."
  "Избранная Красавица? - сверху послышалось.
  Приятный мужской голос. - Ты ли она?"
  Я замерла.
  Испуг сковал, как и холод.
  "Положение у меня безвыходное.
  Смертельное положение.
  Но возвращаться к подземным...
  Когда я уже почти сбежала.
  Все во мне сопротивляется".
  Но подземный не дожидался моего ответа.
  "Держись, Избранная Красавица.
  Держись за мою сильную руку".
  Послышался всплеск.
  Затем рука схватила меня за волосы.
  "Себя хватай! - Я прошипела. - Хватай за.
  Тем более, вы привычные хватать себя".
  Но...
  За руку уцепилась.
  
  ДАЮТ РУКУ - БЕРИ!
  
  Меня выдернуло.
  Больно ударило о бортик.
  Затем меня протащило.
  "Сильные у них мужчины, - мелькнуло в голове. - Выживу - убью!
  За не нежное обращение с девушкой".
  Я выползла.
  Вернее - меня вытащил подземный.
  Легко вытянул.
  Легко и спокойно.
  Словно всю жизнь тренировался вытаскивать девушек из купальни.
  "Залезай!" - Очередной красавец приказал.
  "Куда?
  Куда залезать? - Я не поняла. - Я только что вылезла..."
  "На спину садись! - Подземный ответил с улыбкой. - Куда же еще?
  Или на что-то другое хочешь сесть?"
  "В смысле?
  Тебе на шею?" - Я захихикала.
  "На шею.
  На плечи.
  Как пожелаешь.
  Надо торопиться!"
  "Это - другой разговор", - я приноравливалась.
  Думала:
  "Как он меня поднимет?
  Встанет на четвереньки?
  Или присядет?
  А потом со мной поднимется?"
  Я не додумала.
  
  ВСЕ ИНТЕРЕСНОЕ ПРОЛЕТАЕТ НЕОЖИДАННО.
  
  Подземный забросил меня на спину.
  Как мешок с картошкой.
  Я завопила от боли.
  Болели сведенные ноги:
  "Осторожнее!
  Уродку из меня сделаешь".
  Подземный поправил меня.
  Я сидела у него на плечах.
  Упиралась этой самой в шею.
  Ему в шею.
  Он держал мои ноги.
  И...
  Потанцевал.
  Двигался вперед.
  Но умудрялся кружиться.
  Кружился на ходу.
  При этом напевал.
  "Даже дыхание у тебя не сбилось!" - Я восхитилась.
  Он двигался грациозно.
  И очень быстро.
  Не задевал стен.
  Я покачивалась.
  Плавно покачивалась.
  При этом подземный не отдувался.
  Не кряхтел.
  Не задыхался.
  Я чувствовала жар его тела.
  Мышцы его вздувались.
  Затем расслаблялись.
  "Ты - сильный!
  Сколько же вас?
  Сильных и красивых?"
  
  КРАСИВЫХ И СИЛЬНЫХ МНОГО НЕ БЫВАЕТ.
  
  "Милейший, - я заерзала. - Куда ты меня несешь?
  На ложе?"
  Мой голосок развеселил подземного.
  Подземный умудрился похлопать меня по попке.
  "Понятно, - я заскрежетала зубами. - У вас одно на уме".
  Я придумывала новый план.
  Факелы впереди стояли чаще.
  Становилось светлее.
  Свет исходил, как от солнца днем.
  Что-то приближалось.
  Я заволновалась.
  "Может быть, сжать ногами его шею?
  И задушить".
  Но я передумала.
  Не боялась, что не получится.
  Шея у подземного - мощная.
  Мощная и в то же время идеальная.
  Я перепугалась, что убью того, кто мне помог выжить.
  Он меня может задушить.
  Я же его...
  Нет.
  Я ерзала.
  Уговаривала себя.
  Но не решилась сжать ногами его шею.
  Я чувствовала себя опустошенной.
  Расслабилась.
  Подземный повернул направо.
  Мы оказались в пещеры.
  Даже по здешним меркам - огромной.
  Огромная и шикарная пещера.
  Стены блестели.
  Каких только камней здесь не было!
  Голубые.
  Золотистые.
  Прозрачные красные.
  Я насчитала не менее двадцати разных видов камней.
  
  ЕСЛИ НЕЧЕГО СОБИРАТЬ, ТО ПРИШЛО ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ.
  
  Факелы располагались по кругу.
  Они стояли в высоких малахитовых вазах.
  Создавалось ощущение праздника.
  Посредине - напротив входа - возвышалось ложе.
  На каменной постели лежали шкуры.
  Вокруг кровати стояли вазы с засохшими виноградными лозами.
  Ярко блеснул серебристый камень.
  В изголовье кровати.
  К кровати тянулись веревки.
  Веревки сплетены из лиан.
  "Свяжут! - Я догадалась.
  Мгновенно поняла. - Меня привяжут к кровати.
  Петли для рук.
  Петли для ног. - Я похолодела от ужаса.
  Онемела. - Свяжут и будут насиловать.
  Красавцы...
  До смерти измучают..."
  Мой "возница" остановился.
  Бережно спустил меня:
  "Сириконий.
  Присмотри за Избранной Красавицей.
  А то сбежит.
  Она очень легкая на побег".
  
  ТОЛСТЫМ УБЕЖАТЬ ТЯЖЕЛО, А ЛЕГКИМ УБЕГАТЬ - ЛЕГКО.
  
  Только сейчас я могла рассмотреть своего спасителя.
  "Невысокий подземный.
  Идеально сложен.
  Может быть, немного мускулист.
  Чрезмерно?
  Нет.
  В самый раз.
  Словно мраморная статуя.
  Лицо без единой морщинки.
  Руки ухоженные.
  Глазища огромные.
  Выразительные глаза.
  И даже...
  Тащил меня.
  И был возбужден.
  Даже не сдулся...
  Я так на него плодородно подействовала".
  В одно мгновение он утанцевал.
  Исчез в проходе.
  Я осматривалась.
  Но Сирикония не увидела.
  А ведь он должен за мной следить.
  Я осмотрела себя:
  "Не так уж и покалечилась в купальне, - я провела ладонями по бедрам.
  По животу провела тоже. - Меня привели на алтарь.
  В жертву принесут.
  Я добегалась.
  Успокаивает, что и Альсилина когда-то была на моем месте.
  А потом превратилась в человека.
  В человека - по мнению подземных.
  Даже кличку получила - глупенькая.
  Кличка, или дополнение к имени.
  Может быть, и меня на алтаре посвятят?
  Дадут кличку.
  И отпустят?
  Какую кличку я получу?
  "Глупенькая" уже занята.
  Может быть - Клио Великолепная?"
  
  ПРИЛИЧНОЕ ПОГОНЯЛО НУЖНО ЗАСЛУЖИТЬ.
  
  "Сириконий! - Я позвала своего стража.
  Голос сделала сахарным. - Ты где?
  Покажись! - Я приблизилась к выходу.
  Я не знала, сколько мне отпущено жить.
  Но догадывалась - мало! - Сириконий!
  Ты где?
  Все ушли!
  Мы с тобой договоримся!
  Я тебе нравлюсь?
  Я хочу тебе предложить...
  Слышишь, Сириконий?
  У меня есть все!
  Все, чтобы обрадовать любого!
  Я очень богатая! - Я не имела понятия.
  Не знала, чем заинтересовать подземных.
  У них нет одежды.
  Едят только виноград.
  Пьют только брагу. - Сириконий!
  Я сделаю тебя счастливым!
  Как и я.
  Ты понял меня?
  Слышишь меня?"
  Ну да, ну да.
  Сделаю сего счастливым.
  Размечталась.
  
  СДЕЛАТЬ СЧАСТЛИВЫМ ДРУГОГО ЧЕЛОВЕКА НЕВОЗМОЖНО.
  
  Я высунула голову из пещеры.
  И тут же в мои губы впились чужие губы.
  Поцелуй был нежным.
  И многозначительным.
  "Фу!
  Гадость какая!" - Я отпрыгнула.
  Поцелуй был...
  Хороший поцелуй.
  Но с требованием.
  И неожиданный.
  
  НЕОЖИДАННЫЙ ПОЦЕЛУЙ ИЗ-ЗА УГЛА ПУГАЕТ.
  
  "Шалун! - Я стояла на безопасном расстоянии.
  Погрозила пальчиком. - Ох, весельчак!
  Помоги мне выбраться.
  Я тогда отвечу на твой поцелуй.
  По-настоящему отвечу!"
  В проходе показался страж.
  Сначала голова.
  Затем широкие плечи.
  Потом и весь страж.
  Его появление произвело на меня сногсшибательное впечатление.
  Страж выглядел красавцем даже на фоне остальных подземных красавцев.
  Я застыла.
  Не понимала, чего мне хочется.
  Хочется больше всего.
  Остаться с этим стражем.
  И любоваться его безупречностью.
  Или сбежать с его помощью.
  Голова стража правильной формы.
  Волосы - золотые.
  Золотые волосы вьются.
  Я стояла завороженая.
  "Страж!
  Ты удивил меня, - я прошептала. - Зачаровал своей красотой.
  Никого подобного я не видела.
  Но...
  Не подумай, что я буду с тобой, - я сама себя запутала.
  Сначала обещала.
  Теперь - разобещала. - Я потрясена!"
  "Избранная Красавица! - Раздалось сверху.
  Насмешливый знакомый голос. - Не пытайся его соблазнить.
  Сириконий божественен!
  А божество не опустится до общения с тобой".
  "Да ну!" - Я протянула
  Задрала головку.
  Затем посмотрела на стенку.
  Голос доносился из-за нее.
  Вдруг, каменная панель ушла в сторону.
  В проходе появилась Альсилина глупенькая:
  
  ДЕВУШКИ ПОЯВЛЯЮТСЯ НЕ ПО ВЫЗОВУ.
  
  "Глазища вытаращила!
  Я - это!
  Не узнала?
  Не бойся, Избранная Красавица.
  Тебя только изуродуют.
  И отпустят".
  "Ах, ты змея!
  Гадюка подземельная!" - Я зашипела.
  Пришла в себя.
  Бросилась к Альсилине.
  Хотела волосы ей выдрать.
  Но не успела.
  Плита перекрыла проход.
  Я рассвирепела.
  Лишилась спокойствия.
  С диким воплем бросилась из пещеры.
  Но меня остановили.
  Несколько пар рук меня...
  Лапали.
  Щупали.
  Да так, что я не могла пробежать дальше.
  Оказалось, что противостоять натиску я не могла.
  Я в злобе металась
  От отчаяния подвывала.
  Искала хоть какой-нибудь камень.
  Как оружие.
  При этом я грязно ругалась.
  Кричала на невидимых подземных.
  Портовые грузчики озадачились бы моей брани.
  Я перебирала ругательства разных королевств.
  Обещала извести подземное племя.
  
  НЕНАВИСТЬ ДО ДОБРА НЕ ДОВЕДЕТ.
  
  "Совести у вас нет совсем..." - Я не закончила фразу.
  Увидела своего спасителя.
  С ним - еще два подземных.
  Они чаще обычного дотрагивались до своих.
  Причем у моего "возницы" так и не упал...
  На меня смотрели с интересом.
  С жадным интересом.
  Я завопила.
  Душераздирающе вопила.
  Бросилась к ложу.
  Взлетела на кровать.
  Встала на четвереньки.
  Как собака.
  Готовая к схватке.
  Скалилась.
  Замерла перед прыжком.
  У меня появились силы.
  Силы - сопротивляться.
  
  В ОТЧАЯНЬЕ МЫШЬ ПОБЕДИТ ЛЬВА.
  
  Трое подземных медленно танцевали.
  Они растягивали удовольствие.
  Видели во мне жертву.
  Все трое выглядели мужественно.
  Словно шли на сильного врага, а не на слабую девушку.
  Я зарычала.
  Попыталась испугать.
  Слабая попытка...
  Я разбрасывала шкуры.
  Сбросила покрывала.
  Нащупала острый камень.
  Выдернула его:
  "Прочь!
  Вон из пещеры!
  Красивые уроды! - Мой голос стихал. - Прочь!!!"
  "Вяжите ее! - Раздался голос Альсилины. - Избранная Красавица уже готова!
  Она задобрит нас!"
  "Альсилина!
  Попадись ты мне! - Я махнула рукой. - Я тебя так задобрю!
  Так задобрю!!!
  Без зубов останешься".
  
  БЕЗ ЗУБОВ НЕ ПОКРАСУЕШЬСЯ.
  
  Подземные остановились около веревок.
  Проверяли петли.
  Делали все медленно.
  С видимым удовольствием.
  "Им не любовь нужна! - Я подумала отстраненно. - Им нужно видеть мучения тех, кого они "любят".
  Вот, куда приводит совершенная красота..."
  Я бестолково посмотрела на камень.
  Оказалось, что это - рукоять ножа.
  Каменная рукоять ножа.
  Лезвия не было.
  "Значит...
  Значит, кто-то пытался отбиться этим ножом.
  Прежняя жертва пыталась спастись.
  Но нож сломали". - Я догадалась.
  Я вдруг увидела себя.
  Как бы увидела.
  Со стороны.
  И растерялась.
  Я выгляжу ужасно.
  На себя не похожа.
  Говорю - не то.
  Делаю - не то, что надо.
  Вернусь к прежней себе.
  Я решила не сопротивляться.
  
  ЕСЛИ НЕ МОЖЕШЬ ВЫРВАТЬСЯ, ТО НУЖНО ПОДОЖДАТЬ.
  
  Подземные привязывали меня.
  Смотрели мне в глаза.
  С душевной теплотой смотрели.
  "Вы, наверняка, уверены, что спасаете меня, - я усмехнулась. - Доказываете себе, что мне нравится.
  Нравится, что вы издеваетесь надо мной".
  "Избранная Красавица! - я услышала голос Альсилины.
  Она цедила сквозь зубы. - Мы посвятим тебя в подземные.
  Тебе понравится.
  Будешь жить с нами. - Альсилина махнула рукой подземным.
  Проворковала. - Красавцы и красавицы!
  А вас, попрошу удалиться.
  Если понадобитесь, то - позову вас.
  Танцуйте!
  Готовьте брагу.
  Сегодня праздник!"
  "Брага!" - Один из подземных погладил себя ниже живота.
  Лицо подземного засветилось.
  Я и Альсилина остались вдвоем.
  В пещере жертв.
  Альсилина присела у моих ног.
  Водила пальчиком вокруг моего пупка:
  "Много тебе радоваться придется.
  
  РАДОСТИ МАЛО НЕ БЫВАЕТ.
  
  Я тоже тогда радовалась.
  Дико радовалась.
  Посмотри! - Альсилина раздвинула ноги. - Тебе не повезло, что сейчас на поверхность нельзя.
  Раньше на поверхности привязывали к пальме.
  На целую ночь.
  Кто оставался красивым...
  И несъеденным оставался...
  Того принимали в подземные красавцы.
  Как твое настоящее имя?"
  "Мое настоящее имя? - Я захохотала. - Какая ты добренькая стала.
  Когда я связана.
  Иди к морскому черту - вот мое имя! - Я почувствовала безысходность.
  Равнодушно пробормотала. - Вы совсем ум потеряли.
  От пойла вашего".
  "Понимаю!
  Понимаю твой гнев! - Альсилина притворно вздохнула. - Ты сама можешь выбрать, с кем жить.
  Порядок у нас!
  Ты будешь жить, с кем захочешь, а с тобой будут жить те, кто тебя захотят.
  Не могут они смотреть, как ты мучаешься.
  Добра тебе желают".
  "Врешь ты все!
  Ты сама себе добра желаешь.
  И живешь со всеми.
  Уходи отсюда".
  
  УХОДИ, ПОКА НОГИ ЕСТЬ.
  
  "Напрасно ты волнуешься, Избранная Красавица! - голос Альсилины полон издевки. - Я тебе дружбу хочу предложить.
  Свою дружбу.
  Будешь жить со мной".
  "Ага!
  Буду жить с тобой.
  А меня будут жить все, кто меня захочет.
  На камнях.
  На шкурах.
  У стены.
  Ты же сама это сказала".
  "Ты не понимаешь, - взгляд Альсилины стал безумный. - Мы поможем им.
  Они помогут нам!
  Они думают, что я глупенькая.
  Они сами - глупые. - В голосе Альсилины зазвенела злость. - Красивые, но глупые.
  
  ЧЕЛОВЕКУ ДАЕТСЯ ЛИБО КРАСОТА, ЛИБО УМ.
  
  Подземные танцуют.
  И поют.
  У меня задумка.
  Нужно, чтобы они размножались.
  Размножались - танцевали.
  И пели.
  Армия поющих и танцующих красавцев.
  И красавиц...
  Они королевство покорят.
  Или - все королевства.
  Можем свое королевство создать.
  Первое королевство идеальных людей".
  "Разве, у вас уже не королевство?
  Подземное королевство.
  Ты - королева! - Я захихикала.
  Издевательски смеялась.
  Альсилине мой смех не понравился.
  Она поджала губы. - Ты - глупая!
  Поэтому не понимаешь, что ты глупая.
  Уходи!
  Ты меня раздражаешь".
  "Неееет! - Альсилина рассмеялась.
  Звонкий золотой смех. - Я не глупенькая.
  Я все понимаю.
  Была бы я глупенькая - отпустила бы тебя на поверхность.
  В джунглях ты бы сгинула.
  Я же хочу дать красивым жизнь.
  Нормальную жизнь.
  Хватит им для себя петь.
  И для себя танцевать.
  Будем строить дворцы подземные.
  И приглашать богатых купцов".
  "Себя ты объявила королевой.
  Королева подземных!" - Я ядовито засмеялась.
  
  КОРОЛЕВА РАБОТАЕТ КОРОЛЕВОЙ С УТРА ДО ВЕЧЕРА.
  
  "Можешь меня называть, как хочешь.
  Хоть - королевой.
  Хоть - царицей!
  Королева Альсилина!
  Царица Альсилина! - Альсилина ответила радостно. - Соглашайся.
  Будем дальше искать пещеры.
  Продалбливать ходы..."
  "От кирки и лопаты кожа грубеет.
  Лица становятся серыми.
  Тело иссыхает.
  Красота пропадает.
  А вы же хотите вечно оставаться красивыми".
  "Не ломайся!
  Я тебе жизнь предлагаю".
  "У меня уже есть жизнь".
  "Я тебе хорошую жизнь дам".
  "Альсилина!
  Подобного поворота я не могла предугадать.
  Даже не представляла.
  Ты - полубезумная.
  Ослепительно красивая.
  Вознамерилась построить свое царство красивых!
  Мне предлагаешь стать твоей правой рукой.
  Подобная идея не может возникнуть в голове глупенькой девушки.
  Ты - не глупенькая.
  Поэтому ты меня пугаешь.
  Я бы лучше имела дело с неуравновешенной.
  Или с калекой.
  Или с маньячкой.
  Но удивительно...
  Твоя мечта кажется мне осуществимой.
  Невероятно.
  Я представляю, как ты будешь уговаривать подземных.
  Что ты им станешь нашептывать.
  Ты убеждена.
  Убеждена в своей правоте.
  
  КТО ВЕРИТ В СЕБЯ, ТОТ СМОЖЕШЬ ЗАСТАВИТЬ ПОВЕРИТЬ И ДРУГИХ.
  
  В твоих словах нет ни капли лжи.
  Ты хочешь блага для всех подземных.
  Они живут прекрасно.
  Но станут жить еще лучше.
  Под твоим руководством...
  На поверхности красавцы и красавицы завоюют всех.
  Армия красивых!
  Некрасивые на поверхности почувствуют себя ущербными.
  Прозябающими в унижении.
  Люди узнают, что можно не работать.
  Можно не строить дома.
  Не шить одежды.
  Все, что человеку нужно - петь и танцевать.
  Не нужно выращивать скот на мясо.
  Не надо пахать и сеять.
  Виноград растет везде.
  Виноград и брага - еда наша.
  Королевства падут.
  Голые люди будут разгуливать по полям.
  По полям и лесам.
  Нет.
  Не разгуливать.
  А - танцевать!
  Танцы с песнями!
  Исчезнут войны.
  Потому что воевать станет не из-за чего.
  Не станет воров и убийц.
  Нечего воровать.
  Нет причины убивать.
  Захотел красавицу - она сама согласна.
  И над всем этим великолепием будешь возвышаться ты!
  Альсилина!
  Альсилина королева!
  Альсилина царица!
  Во всем твоем великолепии!
  Но...
  Альсилина!
  Что ты с этого будешь иметь?
  Еду?
  Еда у тебя есть.
  Брагу?
  Брага у тебя всегда под рукой.
  Поклонников?
  Поклонниц?
  Они и сейчас к твоим услугам.
  Сколько надо, и на сколько захочешь.
  
  ЧТО ХОЧЕТ ЧЕЛОВЕК, У КОТОРОГО ВСЕ ЕСТЬ?
  
  Золото хочешь"?
  "Потом посмотрим, - Альсилина отвела взгляд. - Главное - дойти...
  Дотанцевать до всемирной красоты! - Голос ее стал сладострастным. - Все будет принадлежать красивым!
  Все для этого есть!
  Надо только - размножаться красивым!"
  "Я видела.
  Я поняла, что в подземелье только и думают о размножении.
  Мужчины всегда наготове".
  "Ты - глупенькая! - Альсилина погладила меня по животу. - Не соображаешь, как жить". - Ее голос стал хриплым.
  "Не надо обо мне! - Я сделала вид, что обиделась. - Я умею жить.
  За себя постоять смогу.
  Как-нибудь разберусь.
  Сама с собой разберусь.
  Я сама делала себя".
  "Ты сама себя сделала?" - Альсилина поразилась.
  "Ну да, ну да".
  "Бред!
  Невыносимый бред!
  Избранная Красавица!
  Себя невозможно сделать.
  Тебя делают окружающие люди. - Альсилина говорила с подъемом.
  С жаром говорила. - Хочешь, я тебя доделаю?"
  "Доделаешь?
  Меня?"
  "До совершенной красавицы!"
  "Неее!
  Не надо!"
  "Я могу тебе ногу отрубить!"
  "Не надо мне отрубать.
  Как же я без ноги буду ноги раздвигать?"
  "Соображаешь! - Альсилина наклонилась. - В моем царстве соображалки нужны.
  Твои советы будут первым вкладом в строительство моего царства".
  "Альсилина.
  
  КУРИЦА ТОЖЕ СООБРАЖАЕТ, НО ЦАРСТВА НЕ ПОСТРОИЛА.
  
  Успокойся!
  Живи с тем, что у тебя есть.
  Меня же - отпусти!"
  "Все же я отрежу тебе ногу!" - В глазах Альсилины появился блеск.
  Без ноги - уходи".
  "Может быть, тебе ноги отрежем?
  Для твоих задумок ноги не нужны.
  Тебя же на руках станут носить.
  Без ног ты легче будешь".
  "Избранная Красавица! - Альсилина прошелестела. - Я поняла.
  Ты!
  Ты хочешь занять мое место!
  Ты не случайно оказалась в подземелье.
  Ты искала нас.
  И нашла.
  Теперь же хочешь меня свергнуть.
  И наречешь себя царицей подземного царства красавцев и красавиц".
  "Красивых маловато для царства", - я процедила.
  "Ты нам нужна.
  Будешь рожать красивых.
  Станешь ближе к нам".
  "Альсилина! - Я не выдержала.
  Взвыла волчицей. - Разговор бесконечный.
  Пустой разговор.
  Я ненавижу пустые разговоры.
  Отпусти меня.
  Обещаю.
  Не стану тебе мешать.
  Мешать построить свое царство.
  О вас никому не расскажу.
  Да вы никому и не нужны.
  Были бы вы работягами.
  Добывали бы золото.
  Или что-нибудь еще полезное подземное.
  Вы же - бездельники.
  Бездельники танцоры и певцы никому не нужны.
  
  ТАНЦОР ХЛЕБ НЕ ВЫТАНЦУЕТ.
  
  Ты же...
  Строй, что желаешь.
  Хоть царство свое.
  Хоть - Империю!
  Завоевывай, кого хочешь.
  Или живите по-прежнему.
  Никто вас не разорит.
  Я не стану тебе мешать.
  Если же оставишь меня...
  Я бунт подниму.
  Я умею!"
  "Кто?
  Кто тебе разрешит что-то делать? - Альсилина хохотнула.
  От ее хохота мне стало холодно. - Делать у нас?
  Будешь покорная красавица!
  Не понимаешь ты! - Альсилина перекинула ногу.
  Через меня перекинула.
  Села мне на грудь.
  Наклонилась.
  Тихо шептала: - Время у нас есть.
  Все время - наше!
  Потом поговорим".
  
  НЕ ОТКЛАДЫВАЙ НА ЗАВТРА ТО, ЧТО ВОБЩЕ НЕ СОБИРАЕШЬСЯ ДЕЛАТЬ.
  
  Альсилина слезла с меня.
  Она собралась покинуть жертвенную пещеру.
  Я забеспокоилась.
  С трудом справилась со своим голосом.
  Попросила.
  Унижено проблеяла:
  "Альсилина!
  Душечка!
  Почеши мне животик.
  Я связана.
  Чешется ужасно.
  Я же не могу дотянуться.
  Я от желания...
  От желания почесаться сойду с ума".
  "Почесать? - Альсилина облизнула губки. - Ты мне предложила, когда тебя связали.
  Нет.
  Не почешу сейчас.
  Терпи!
  Ты же - Избранная Красавица!
  
  ИЗБРАННАЯ НА СВОЕМ ЖИВОТЕ ВЫТЕРПИТ ВСЕ!"
  
  Альсилина утанцевала.
  Я осталась в одиночестве.
  Лежала без мыслей.
  Голова - пустая.
  Светлая.
  Живот превратился в огонь.
  "Не буду себя мучить.
  Не стану вспоминать, как не удалось сбежать.
  Не буду думать о мире на поверхности.
  Желаю забыться.
  В горле пересохло.
  Хотя бы браги.
  Но не у кого попросить.
  
  ВСЕХ ПРОГНАЛА, ПОЭТОМУ НИКТО НЕ ПРИДЕТ НА ЗОВ".
  
  Вдалеке пели.
  Смеялись.
  Возможно, что танцевали.
  Меня это привело в ярость.
  "Не слышно ничего, кроме подземных.
  Ни шелеста листьев.
  Ни пения птиц.
  Подземелья безмолвия.
  Голоса в тишине кажутся чужими.
  И ненадежными.
  Могильное безмолвие.
  "Я умерла? - Я задумалась. - Нет страха.
  Нет желаний.
  Может быть, я умерла давно?
  Буду лежать здесь вечно? - Я закусила губу.
  До крови: - Нет!
  Не дождетесь! - Я прошептала.
  И завопила.
  Во весь голос! - Люди!
  Дайте мне свободу!
  Хоть каплю свободы!"
  
  СВОБОДА НЕ ДАЕТСЯ, СВОБОДУ ПОКУПАЮТ.
  
  Прошла вечность.
  Мне так показалось.
  Времени не было.
  В вечности сам определяешь, сколько времени прошло.
  Я бы свихнулась.
  Если бы о чем-нибудь думала.
  Меня прикрутили намертво.
  Я могла только ерзать из стороны в сторону.
  Попкой.
  Невозможно почесаться.
  Я стала думать о реальном.
  Мне отрубят ногу?
  Зачем?
  Просто так?
  Я снова начала кричать.
  В пещеру несколько раз заглядывал танцор.
  Прекрасный мужчина.
  Посмотрит на меня.
  Посмотрит.
  Погладит свои причиндалы.
  И уходит.
  Подземный напоминал мне о радостях жизни.
  Говорил о том, что красота может жить.
  А я?
  Я, значит - не красота?
  "Наверно, празднуют, - я смотрела в потолок. - Пьют брагу.
  Кушают виноград.
  Танцуют.
  Поют.
  Занимаются любовью. - Я зашлась в кашле. - Проклятое подземелье.
  Все здоровье здесь оставлю.
  Бесполезно просить подземных.
  Умолять - еще бесполезнее.
  Мольбы.
  Унижаться.
  Унижение делает человека некрасивым.
  А подземные красавцы уродов не любят.
  Я нахожусь в полусне.
  Все окутано дымкой.
  Зыбкой дымкой моего сознания.
  Я потеряла связь с днем и ночью.
  Потеряла связь со своим телом.
  Не могу даже контролировать мысли.
  Они - сами по себе.
  
  ОКАЗЫВАЕТСЯ, ЧТО ЧЕЛОВЕК ДАЖЕ НЕ ВЛАСТЕН НАД СВОИМИ МЫСЛЯМИ.
  
  Захочет сознание - покинет меня.
  Захочет - вернется.
  Почему я так волновалась за себя?
  За свое тело?
  Не предоставляла тело в пользование подземных красавцев?
  Ведь тело не принадлежит мне.
  Оно само по себе лежит.
  Связанное.
  Я же - другое.
  Я - что-то далекое от своего тела.
  И от своих мыслей.
  Я - бесплотная".
  Я поняла, что схожу с ума.
  Рассуждения бредовое.
  "Никогда не думала о том, о чем думаю сейчас.
  На поверхности...
  В моем мире мысли были проще.
  Мысли - о делах.
  И о понятном.
  О том, что можно потрогать.
  Купить.
  Съесть.
  Надеть.
  Здесь же мысли блуждающие.
  От них нет никакой пользы.
  При этом мысли - летают.
  Легкие мысли.
  Похоже на то, будто я зашла в свою спальню.
  И застала себя за...
  За интересным занятием застала бы себя
  
  Я ПОДГЛЯДЫВАЮ САМА ЗА СОБОЙ.
  
  Почему я должна смущаться?
  Нельзя стыдиться самой себя.
  Я не могу смутить сама себя!"
  Неожиданно я почувствовала.
  Вернее - почувствовало тело.
  Кто-то тронул меня.
  Сначала погладил по ноге.
  "Не отдам! - Я завопила. - Ногу не тронь!
  Не отрубай ногу!"
  Но меня не слушали.
  Мягкая ладонь изучала меня.
  Плыла по мне, как по волнам.
  На ложе сидела девушка.
  Подземная.
  Небывалой красоты девушка.
  Ее можно поставить в доме.
  И любоваться, как картиной.
  Даже боязно к ней прикоснуться.
  Она - совершенство.
  И заговорить с совершенством - страшно...
  "Все.
  Началось.
  Меня готовят.
  Сейчас отрубят голову.
  Или ногу.
  Как курице.
  Но сначала приласкают".
  
  НЕЛЬЗЯ УБИВАТЬ.
  
  Страх захлестнул меня.
  Затем страх смыло.
  Меня охватило веселье.
  Безумное веселье.
  Если нельзя избежать неприятного, то нужно расслабиться и получить удовольствие.
  Удовольствие даже от потери ноги.
  Я в панике дернулась.
  Резко подняла голову.
  Девушка смотрела мне в глаза.
  Соски ее грудей тоже смотрели.
  На меня.
  Я заметила:
  "У тебя ни одной родинки на теле.
  Ни одного пятнышка.
  Чистейшая кожа".
  Девушка не ответила.
  Она склонилась.
  Поцеловала меня в губы.
  За девушкой я увидела еще двух подземных красавиц.
  Красота их была бесконечная.
  Оказывается, что и идеальная красота бывает разная.
  Лица девушек гладкие.
  Необыкновенно притягательные лица.
  Поразительно!
  Я упивалась красотой.
  Чужой красотой.
  Я знала, что я красавица.
  Но у меня красота - светлая.
  Солнечная красота.
  А у подземных - красота вечная.
  Красота, которой не нужны ни свет, ни дополнения.
  
  О КРАСОТЕ НЕ НУЖНО ГОВОРИТЬ, ЧТО ОНА - КРАСОТА, ПОТОМУ ЧТО КРАСОТА САМА ЗА СЕБЯ ГОВОРИТ.
  
  Девушки подошли к нам.
  Улыбались.
  "Нас Распорядитель прислал", - одна из них пропела.
  "Приказал тебя развязать", - вторая тоже пела.
  "Мы тебя к выходу отведем!" - та, которая прижималась ко мне.
  "Спасете? - От неожиданности я икнула. - Спасение пришло.
  Я даже не осознала сразу, о чем вы говорите. - Я лепетала. - Я свыклась.
  Свыклась с неизбежным.
  Уже готова отдать ногу.
  Для меня слово "поверхность" потеряло смысл.
  Теперь меня озарило!
  Вы пришли, чтобы дать мне волю! - Я рванулась.
  Вскрикнула от боли.
  Застонала. - Развязывайте меня!
  Скорее!
  Красивые вы мои!"
  "Только, Избранная Красавица...
  Если Альсилина нас поймает...
  Не рассказывай, что мы тебя развязали.
  И отпустили.
  Договорились?"
  "С вами...
  С вами любой согласится!" - Я обещала.
  Красавицы развязывали меня.
  Развязывали со знанием дела.
  "Умеют.
  Если умеют развязывать, то умеют и связывать, - у меня мелькнуло. - Кто их знает...
  Я не знаю...
  Игры у них, наверно, с привязыванием и развязыванием".
  
  ПРИВЯЗЫВАТЬ - ИГРА, ОТВЯЗЫВАТЬ - НЕ ИГРА.
  
  Я дергалась.
  Торопила девушек.
  Но...
  Лишь им мешала.
  Мне казалось, что они не спешат.
  Любуются своей работой.
  "Девочки!
  Милые! - Я бормотала. - Не жалейте меня.
  Не бойтесь причинить боль!
  Только быстрее развяжите.
  Чтобы успеть...
  А то...
  Вдруг, кто-нибудь войдет..."
  Наконец, меня отвязали.
  Путы упали.
  Узлы исчезли.
  Я же...
  Начала чесать животик.
  С остервенением чесала.
  Я свободна.
  Сразу стала принимать тело, как свое.
  Девушки смотрели на меня.
  Тихонько смеялись.
  Затем...
  Начали петь.
  "Я бы...
  Я бы спела с вами.
  Даже станцевала.
  Конечно, я не настолько танцорка, как вы.
  Вы же с детства танцуете.
  Не обучаетесь танцам.
  Вы живете танцами.
  Поэтому я никогда не достигну вашего уровня.
  Уровня в танцах.
  Но я другое умею". - Я пищала.
  
  ПИЩАНЬЕ - ЗНАК СМУЩЕНИЯ.
  
  Девушки умели слушать.
  Изредка обменивались фразами - "нетерпеливая", "зачем спешит", "она милая".
  Я бросилась из пещеры.
  Из жертвенной пещеры.
  Но девушки меня остановили.
  "Избранная!
  Избранная Красавица!
  Не туда!
  Не в тот проход надо.
  В другой.
  Так ближе танцевать.
  Альсилина для себя проход оставила.
  Танцуй!
  Только - тихо.
  Недалеко Асмодей живет.
  Увидит нас.
  К себе заберет.
  Для любви.
  Долго не отпустит".
  Предупреждение подействовало на меня холодом.
  Словно ледяной водой окатили.
  Мне не хватало воздуха.
  Сердце скакало по всей грудной клетке.
  Сердце искало выход.
  Не находило его.
  Две девушки взяли меня за руки.
  Вели.
  Третья шла впереди.
  "Может быть, ведут в ловушку? - Я сбивала ноги. - Приведут в пещеру.
  И сбросят в пропасть.
  Или еще что-нибудь... - И тут же отвечала себе: - Нет!
  Глупости!
  Зачем тогда было развязывать меня?
  Они меня спасают".
  
  ИНОГДА СПАСАЮТ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ УБИТЬ.
  
  Девушки танцевали быстро.
  Я не успевала.
  Тогда первая останавливалась.
  Я на нее натыкалась.
  Чувствовала жар ее тела.
  Девушка оглядывалась.
  Смотрела на меня с улыбкой.
  Кажется...
  Если бы я предложила...
  То мы бы остались в пещере.
  Но я не предлагала.
  Я любовалась подземными.
  Но воспринимать их, как близких друзей не могла.
  Они были другие.
  Совсем другие.
  
  ДРУГИЕ - НЕ СВОИ.
  
  Ходы менялись.
  Я бы второй раз не нашла дорогу.
  Постоянно сворачивали.
  Поднимались.
  Опускались.
  Снова поднимались.
  Я даже не представляла, где находится жилище Распорядителя.
  Со страхом озиралась.
  Без посторонней помощи я бы не выбралась.
  На пути никого не попадалось.
  Мне везло.
  Путь оказался не близким.
  Ноги мои стерлись.
  Наверно, подошвы кровоточили.
  Но я бы ни за что не остановилась.
  Не держали бы ноги - поползла.
  Сначала на четвереньках.
  Потом - просто ползла бы.
  Стиснула бы зубы - и ползла.
  Меня обжигало.
  Я уговаривала себя не обращать внимания на боль.
  
  БОЛЬ ПРОЙДЕТ, БОЛЬ - ВРЕМЕННАЯ, А ЕСЛИ ПЛЕН, ТО ПЛЕН - НАВСЕГДА.
  
  Я старалась не думать.
  "Эта боль - удовольствие.
  Потому что боль связана с моей свободой.
  Если...
  Если у входа меня не встретят красавцы.
  Схватят меня.
  По-доброму схватят.
  Наклонят.
  И тогда свершится то, от чего я убегала.
  Поэтому...
  Я не буду ликовать.
  Главное - не упасть.
  Не сломать ногу.
  И не потеряться в подземельях".
  В следующем тоннеле я почувствовала свежесть.
  Влажную свежесть джунглевого леса.
  Воздух меня опьянил.
  Голова закружилась.
  Я захлебывалась свежим воздухом.
  Последний тоннель я пролетела.
  Словно птица летела.
  Не могла остановиться.
  Промчалась по траве.
  Схватилась за пальму.
  
  ПАЛЬМЫ НУЖНЫ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЗА НИХ ХВАТАТЬСЯ.
  
  Сил у меня не осталось.
  Я остановилась.
  Я упала на переплетения лиан.
  Вдыхала запах свободы.
  Хотелось кричать.
  Выть.
  Скакать.
  Танцевать.
  Бушевать!
  Но...
  Не осталось сил.
  И нужно уйти, как можно дальше от холма.
  Меня могут догнать.
  И затащить обратно.
  Я осматривалась.
  Верила и не верила.
  "Краски на поверхности другие.
  Яркие краски.
  Звуки.
  Различные запахи".
  Меня захлестнуло блаженство.
  Ведь я из загробного мира вернулась к жизни.
  
  ЖИЗНЬ КОРОТКАЯ, НО ИНТЕРЕСНАЯ.
  
  Солнце стояло высоко.
  Над болотом повис туман.
  Липкий розовый туман.
  Тени короткие.
  После полумрака подземелий день показался мне ослепительным.
  Воздух заполнял легкие.
  Я могла кушать этот воздух.
  
  ЛЕСНОЙ ВОЗДУХ - КАК ЛЕГКИЙ САЛАТ.
  
  Я не могла насытиться.
  Не могла насмотреться.
  Воздух был кисловатый.
  Жаркий воздух.
  И густой, словно каша.
  "Избранная Красавица!
  А, Избранная!" - Подземная потянула меня за руку.
  Только сейчас я вспомнила о своих спасительницах.
  Они смотрели на меня с насмешкой.
  Наверно, я выглядела не очень умной.
  
  ВОСТОРЖЕННЫЕ ВСЕГДА ВЫГЛЯДЯТ ТУПЕНЬКО.
  
  При свете дня красота подземных заблистала еще ярче.
  В подземелье казалось, что дальше быть красивыми некуда.
  В человеке есть предел прекрасного.
  
  НЕТ ПРЕДЕЛА УРОДСТВУ, А ПРЕКРАСНОМУ ЕСТЬ ПРЕДЕЛ.
  
  Девушки стояли загадочные.
  Непостижимые.
  Они пританцовывали на месте.
  Наверно, не терпится вернуться в подземелье.
  "Избранная Красавица!
  Тебе нравится на поверхности?" - Недоверие в глазах подземных.
  "Нравится?
  Не то слово!
  Я в восторге!
  Я ликую!
  Я вернулась к жизни".
  "Но на поверхности - ужасно!
  Здесь влажно.
  От запахов кружится голова.
  Дует ветер.
  Птицы галдят.
  Ушам больно от воплей птиц.
  Под ногами неровная каменная дорога.
  Ямы под ногами.
  Ямы и бугры.
  Трава не дает пройти.
  Танцевать в траве невозможно.
  Ты, наверно шутишь.
  Не может это все нравиться".
  "Нет.
  Может!" - Я тоже с жалостью смотрела на подземных.
  Они на меня - с жалостью.
  И я - на них.
  Не было у нас понимания.
  
  ЖАЛОСТЬ РАЗЪЕДИНЯЕТ ЛЮДЕЙ.
  
  "Избранная Красавица!
  А покажи, как на поверхности танцуют!" - Девушки переглядывались.
  Хихикали.
  Хихиканье их - не обидное.
  Подбадривающее хихиканье.
  Доброе.
  "Разве вы не танцуете сейчас?" - Я удивилась.
  "Мы?
  Мы пританцовываем на месте.
  Разве это танцы?"
  Девушки попытались.
  Одна из них запуталась в лианах.
  Упала на четвереньки.
  Вторая споткнулась о палку в траве.
  Грохнулась.
  Растянулась, как морская звезда.
  Третьей повезло больше.
  Она упала на мягкое.
  На мягкий муравейник.
  Я смотрела на красавиц.
  
  КРАСАВИЦА, КОГДА ПАДАЕТ - ТЕРЯЕТ ЧАСТЬ СВОЕЙ КРАСОТЫ.
  
  Но эти красавицы ничего не теряли.
  Даже падали они красиво.
  Грациозно падали.
  "Несчастные подземные красавицы! - Я подумала.
  С грустью вздохнула. - Никто их не вытащит из подземелий.
  Никто не спасет.
  Вся их жизнь - подземные тоннели.
  Тоннели, в которых удобно танцевать.
  И пещеры.
  В пещерах прекрасное эхо.
  Петь в пещерах - наслаждение.
  Наверно...
  Я не пела в пещерах.
  Не до пения было".
  Девушки охали.
  Ахали.
  Потирали ушибленные места.
  "Избранная Красавица!
  Поверхностный мир не для нас.
  
  НЕТ ЖИЗНИ, ЕСЛИ НЕВОЗМОЖНО ТАНЦЕВАТЬ.
  
  Тебя обманули.
  Ты не можешь радоваться этому миру.
  Все от твоих незнаний.
  От незнаний и слабости".
  "От незнаний?!" - Я воскликнула.
  Хотела сказать, что у них нет никаких знаний.
  Танцы и пение - не знания.
  Оказывается, подземные меня считали тупенькой.
  Жалели.
  Поэтому не объявляли, что я - по их мнению - глупая.
  Я промолчала.
  У них свое мнение.
  У меня - свое.
  Я не докажу подземным, что на поверхности лучше.
  Они мне не докажут, что жизнь в пещерах - прекрасна.
  Спором я не хотела обидеть своих спасительниц.
  Они - добрые!
  "Вы хотели посмотреть, как я танцую, - я потянулась.
  Тело болело.
  Ноги жгло.
  Но я должна.
  Я не могла отказать.
  Я поднялась.
  Меня шатало.
  Боль везде.
  Но все же...
  Чувствовать под ногами траву намного приятнее, чем камни подземелья. - Смотрите на мой танец".
  Я считала себе неплохой танцоркой.
  По крайней мере, на королевских балах я блистала.
  Но здесь.
  Я сделала несколько танцевальных па.
  Кланялась в танце.
  Дрыгала в воздухе ножкой.
  И...
  Внезапно осознала, что выгляжу глупо.
  "Это не танец! - Я поняла. - Чудовищное.
  Но не танец.
  Получается, что мы себя обманываем?
  Мы не танцуем.
  Мы кривляемся в залах.
  И не считаем свои кривлянья смешными.
  Потому что так надо.
  Потому что все считаем, что это - правильный танец.
  И он - красивый".
  Я остановилась.
  Подземные девушки смотрели на меня с жалостью.
  Как на безногого калеку.
  Который на костылях пытается подняться по крутой лестнице.
  "Петь я не буду!" - Я пробурчала.
  
  ЕСЛИ НЕ УДАЛОСЬ СТАНЦЕВАТЬ ПРИЛИЧНО, ТО НЕ СТОИТ И ПЕТЬ.
  
  "Избранная Красавица! - Подземные не стали смеяться над моим танцем.
  Не обсуждали его.
  Самое главное - не успокаивали меня.
  Они деликатно спрашивали: - Что, поверхностные вы, еще умете?"
  "Очень звучит, - я засмеялась. - Поверхностые...
  У нас дело, которое называют поверхностным, никуда не годное.
  Поверхностное - как ругательство".
  "У нас тоже!" - Девушки оживились.
  "Я не в том смысле.
  Хотя и в том...
  Что мы еще умеем?
  Хм...
  Пахать...
  Растим хлеб..."
  "Нам это не надо".
  "Плаваем по морям".
  "Нам это тоже не надо".
  "Разводим лошадей".
  "Глупое".
  "Мы...
  Мы..." - Я замолчала.
  Понимала, что все поверхностное - хорошее только в нашем понимании.
  В понимании поверхностных.
  Для подземных все поверхностное - никчемное.
  Вместо ответа я наклонилась.
  Сорвала яркие цветы.
  Подошла к ближайшей девушке.
  Воткнула дикую розу ей в волосы.
  "Зачем?" - Подземные переглядывались.
  "Просто так.
  Цветок в волосах - красиво!"
  
  ВСЕ ЦВЕТЫ - КРАСИВОЕ!
  
  "Цветы не могут быть красивыми! - Подземные посовещались. - Цветок быстро умирает.
  Теряет свой цвет".
  "Но пока цветок живет - он радует!" - Я начала злиться.
  Злилась на себя.
  Потому что не могла убедить подземных.
  Не могла убедить в своей правоте.
  "Камни под землей!
  Вот они - красивые!" - Подземные мне объясняли.
  Как дурочке.
  "Ну и носите свои камни! - Я пробормотала. - Наколупайте камней.
  Повесьте на шею..."
  "Зачем? - Снова переглянулись. - Зачем выколупывать камни?
  Зачем вешать на себя?
  Камни всегда рядом.
  Когда захочешь полюбоваться, то смотришь на камни".
  "Ну да, ну да, - я молча пыталась спорить.
  Но не получалось. - Мы...
  Поверхностные...
  Мы тоже любим камни.
  Но камни, которые выковыриваем из скал.
  Шлифуем камни.
  Продаем и покупаем по безумным ценам.
  Затем носим камни на шее.
  В кольца вставляем красивые камни.
  И гордимся.
  Хвастаемся друг перед другом.
  У кого камень дороже.
  Мда...
  Подземные и здесь оказались умнее.
  Ведь можно просто смотреть на камень.
  А не таскать его с собой..."
  "Не нравятся цветы? - Я только и могла ответить. - Тогда я сама себя украшу.
  Сплету венок..."
  И...
  Я поняла, что я голая.
  
  ПРОСЫПАЕШЬСЯ, И ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТЫ ГОЛАЯ НА УЛИЦЕ.
  
  В подземелье все без одежды.
  Там о наготе забываешь.
  Но на поверхности.
  Я как-то должна вернуться в деревню.
  "Что обо мне подумают?
  Голая девушка выходит из джунглевого леса.
  Впрочем...
  В деревне Сладость - нагота приветствуется.
  Голые маркизы на пирах гоняются за голыми крестьянками.
  Главное для меня - выйти в деревню Сладость.
  Там ко всему привыкли.
  Но...
  Если я попаду в другую деревню.
  Где строгие нравы?
  Там меня могут и казнить.
  За появление в неприличном виде на людях..."
  "Моя одежда.
  Она осталась в подземелье.
  У вас..."
  "Одежда? - Беловолосая красавица провела ладонью по моей груди. - Тебе нужна твоя одежда?
  Вот в чем ваша слабость.
  Поверхностные.
  Вы не можете жить спокойно.
  Вам постоянно что-то нужно.
  Нужно ненужное...
  Вернешься с нами?
  Или подождешь?
  Я принесу..."
  "Нет!
  Нет!!
  И нет!!! - Я закричала. - Поймите меня...
  
  ЛУЧШЕ ЖИТЬ ГОЛОЙ, ЧЕМ УМЕРЕТЬ В ПЛАТЬЕ.
  
  Спасибо за помощь! - Я прихлопнула на себе комара.
  Пора бы и в путь. - Подскажите.
  В какую сторону идти?
  Есть здесь дорожки?
  Или тропинки в джунглях?"
  "Не знаем", - девушки пожали плечами.
  Ближайшая ко мне подземная погладила по головке.
  Меня погладила:
  "Жалко тебя", - Она смотрела отстранено.
  Глаза ее заслезились.
  "Ты плачешь? - Я застыла. - От жалости ко мне плачешь?
  У вас есть чувства?
  Возвышенные чувства?"
  "Глаза слезятся, - девушки вытирали глаза. - Мы непривычные к яркому свету.
  Неуютно на поверхности.
  Солнце в глаза.
  Солнце кожу поджаривает.
  Мошки кусают.
  Мы - домой..."
  "Ну да, ну да, - я заторопилась. - Прощайте, красавицы.
  Вы мне очень помогли.
  Если бы не вы...
  Кто знает... - Я сделала несколько шагов от холма. - Может быть, еще увидимся.
  Распорядителю передайте мое спасибо.
  Большое спасибо.
  За помощь".
  Я посмотрела на небо.
  Какое же оно огромное!
  Небо выше, чем своды подземелий.
  Справа дымило туманом болото.
  Но в болото я больше не пойду.
  Ничто не напоминало о присутствии людей.
  Я оглянулась.
  Девушки подземные исчезли.
  Холм стоял ровный.
  Без входа.
  Я даже не могла определить, где закрывающий проход камень.
  "Я осталась одна! - Я ускоряла шаг. - Нужно найти выход.
  До наступления ночи.
  Смешно будет...
  Вернее - страшно.
  Если я буду скитаться.
  И провалюсь в нору.
  В другой тоннель подземных.
  Здрасте, красивые!
  Привет, Распорядитель!
  Не рада тебя видеть, Альсилина..."
  
  ВЕРНУТЬСЯ В ТЮРЬМУ - ПЛОХАЯ ПРИМЕТА.
  
  Я приложила ладошку ко лбу.
  Вглядывалась.
  Показалось?
  Слева что-то намечалось вроде тропинки.
  Но это могла быть тропинка подземных.
  По ней они ходят за виноградом.
  Я ускоряла шаг.
  Стремилась уйти подальше.
  Чтобы меня не застали спящей.
  И не утащили обратно.
  "Противно.
  Противно вспоминать, о том, как я была в подземелье.
  Меня кормили.
  Поили.
  Но настойчивые красавцы.
  Со своими длиннющими.
  И все время поглаживают себя.
  Ужасно...
  Я никогда не вернусь сюда.
  Не расскажу о своем позоре.
  Раньше я не задумывалась о том, где люди могут жить.
  Казалось обыкновенным - города и деревни.
  Где же еще жить?
  На кораблях тоже можно жить.
  Но под землей.
  Нет.
  Не думала, что живут под землей.
  
  ПОД ЗЕМЛЕЙ ЖИВУТ МЕРТВЫЕ.
  
  Я думала, что много знаю.
  Мне доказали, что я ничего не знаю.
  Я была уверена, что справлюсь с любой бедой.
  Оказалось - что сама не справилась.
  Я гордилась, что могу управлять людьми.
  Но...
  Не получилось управлять подземными.
  Получается, что я ничего не умею.
  Не умею в сложной ситуации.
  
  В ПРИВЫЧНОЙ ОБСТАНОВКЕ ВСЕ МЫ УМНИКИ, А В НЕПРИВЫЧНОЙ ОБСТАНОВКЕ ПРЕВРАЩАЕМСЯ В ДУРАЧКОВ.
  
  Еще было неприятно воспоминание о браге.
  "Подземные пьют брагу.
  От нее становятся еще краше.
  На поверхности - наоборот.
  Брага превращает красивого в урода".
  Я брела долго.
  Не останавливалась.
  Выбирала направление - где сухо.
  Избегала спускаться вниз.
  Внизу - болота.
  К вечеру я нашла полянку.
  Не рискнула на ней улечься спать.
  Я сгребла кучу листьев.
  На краю поляны.
  Мне все будет видно.
  Меня же никто не заметит.
  Надеюсь.
  Я забыла спросить, когда подземные собирают виноград?
  Наверняка - ночью.
  Потому что ночью им привычнее.
  Днем солнце слепит подземных.
  Я лежала в листьях.
  Старалась не обращать внимания на шорохи.
  Укусы мелких жучков меня уже не так пугали, как прежде.
  
  КОГДА НЕТ ВЫБОРА, ТО НА МУХ НЕ ОБРАЩАЮТ ВНИМАНИЯ.
  
  "Я вырвалась на волю, - я подумала.
  Грусть охватила меня. - Распорядитель.
  Ему я обязана.
  Он меня освободил.
  Попросил девушек.
  Они его послушались.
  Наверно, Распорядитель и эти девушки...
  Наверняка.
  По-другому в подземелье быть не может.
  Распорядитель чуть меня...
  Того...
  Но я была осторожна.
  Не подпускала его.
  Бедный красавец мужчина..."
  Спала я ужасно.
  Здесь не было мягких шкур, как в подземелье.
  Мошки набросились на меня.
  Кровожадно жужжали.
  Ночь жаркая и влажная.
  Я плавала в поту.
  Приходилось подниматься.
  Я вставала.
  Ветерок обсушивал меня.
  Затем я снова опускалась в листья.
  
  КРОВАТЬ ИЗ ЛИСТЬЕВ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ЛОЖЕ ИЗ КОЛЮЧЕК.
  
  "Расскажу всем, что я заблудилась в джунглевом лесу, - я решила. - Солгу, что далеко ушла.
  Потому что - охотилась.
  Мою одежду...
  Одежду, кинжал и лук со стрелами украли обезьяны.
  Я купалась в лесном озере.
  Обезьяны все украли.
  Поэтому я голая. - Я разожгла воображение.
  Но тут же криво ухмыльнулась. - Расскажу?
  Кому расскажу?
  У меня нет хороших знакомых.
  Нет друзей.
  Все сказанное мной может и будет использовано против меня.
  Никому ничего не расскажу. - Я вспомнила. - Золотой Город.
  Подземные все время о нем упоминали.
  Может быть, существует город этот?
  Золотой Город среди джунглевого леса?
  Я наткнусь на Золотой Город.
  В нем все из золота?
  Я разбогатею.
  Впрочем...
  Много я смогу унести?
  Ну, оторву руку.
  Руку у золотой статуи.
  Нет.
  Не смогу оторвать.
  Сил не хватит.
  И...
  Золото тяжелое.
  Очень.
  Слишком.
  Я смогла бы унести только ладонь с пальцами золотой руки. - Я развеселилась. - Напридумывала.
  Золотой Город!
  Разбогатею несметно!
  
  ЧТОБЫ РАЗБОГАТЕТЬ, НУЖНО ЗНАТЬ, КАК.
  
  Я же...
  Монеты у меня есть.
  В число бедняков я не вхожу.
  А подземные?
  Что подземные?
  Богатые они?
  У них в пещерах золотые жилы.
  Камни дорогие.
  Но сначала нужно их извлечь.
  Затем подземные пойдут продавать. - Я представила шествие подземных.
  Засмеялась. - Голые красавцы и красавицы направляются в город.
  Продавать золото.
  Вереницы голых.
  Нет уж.
  Подземные мудрее.
  Никуда они не будут танцевать.
  Блага земные им не нужны.
  Виноград и брага.
  Плюс природная красота подземных.
  Вот их радость! - Я разговаривала сама с собой.
  Так легче.
  Не думаю о том, что еще нужно выбраться из леса.
  В подземелье я надеялась.
  Думала, что мне достаточно сбежать из-под земли.
  Сбежала.
  Дальше что?
  В джунглевом лесу больше шансов погибнуть, чем в гостях у подземных.
  
  ЧЕМ ДАЛЬШЕ, ТЕМ ОПАСНЕЕ.
  
  Куда, красивой девушке податься? - Я ворочалась.
  Листья шуршали.
  Мои ворочанья пугали мелких зверьков.
  Зверьки с любопытством меня рассматривали.
  Но издалека.
  Близко не подходили.
  А я бы...
  Смогла бы я съесть вооон ту крысу?
  Не знаю.
  Зайца бы съела.
  А заяц - тоже крыса.
  Но очень большая крыса.
  Небо побледнело.
  Я сразу же поднялась.
  Отправилась в путь.
  Розовый туман быстро отступал.
  Пробежал олень.
  Но у меня не было лука и стрел.
  Я в отчаянье подняла палку.
  Бросила в след оленя.
  В наступившем новом дне я...
  Я наткнулась на домик.
  "Домик! - Я подбежала. - Хижина.
  Заброшенная?
  Нет!
  Видно, что в ней часто бывают люди! - Я подпрыгивала на месте. - Буду в хижине ждать.
  Хоть день.
  Хоть месяц.
  Хоть год.
  Никуда отсюда не уйду.
  Рядом должна быть вода.
  Ручей с чистой водой.
  Или озерцо чистейшее.
  Искупаюсь.
  Напьюсь воды.
  От браги у меня горло задубело. - Я жадно рассматривала убранство хижины. - Стол.
  Лежанки.
  Удобные лежанки.
  Не то, что спать на листьях.
  На куче листьев. - Я обследовала хижину. - Никакой еды.
  Даже нет следов еды.
  Наверно, лесное зверье все растаскало.
  
  ЗВЕРЬКИ СООБРАЖАЮТ БЫСТРЕЕ, ЧЕМ ЛЮДИ.
  
  Где еда, там и жизнь. - Я начала кругами ходить.
  Увеличивала размер круга. - Главное - не потерять хижину из вида. - Я заходила дальше и дальше. - Может быть, на деревьях спрятаны запасы еды? - Я подняла голову. - Глупость.
  На деревьях птицы и обезьяны еду разворуют.
  
  БЫЛА БЫ ЕДА, А ЕДОКИ НАЙДУТСЯ.
  
  Может быть, эта хижина - для нужд подземных? - Мое настроение упало.
  Провалилось настроение.
  Я буду ждать в хижине.
  А придут подземные.
  Они ее построили, чтобы прятаться от солнца?
  Когда собирают виноград?
  Хм.
  Тогда, где заросли винограда?
  Дикий виноград - тоже еда. - Я прислушивалась.
  Не танцуют ли сюда подземные.
  Но все же успокаивалась понемногу: - Я слишком много о себе думаю.
  Возомнила!
  Избранная Красавица?
  Подземные называли меня Избранная Красавица.
  Может быть, подземные так шутили?
  Тонко шутили...
  Да.
  Они держали меня в плену.
  Не отпускали.
  Но я сбежала.
  И думаю, что подземные озаботятся.
  Начнут меня искать.
  Чтобы вернуть.
  А им - не надо!
  Когда я была у них - одно дело.
  Но меня нет.
  Возможно, что они обо мне забыли.
  И искать не станут.
  Нет от меня пользы для подземных. - Я вскрикнула.
  Обнаружила тропинку. - Чуть заметная тропинка. - Я остановилась.
  Сердце мое бешено стучало. - Звериная тропа?
  Или люди по ней ходят.
  В заросли винограда. - Я шла по тропинке.
  Иногда она терялась.
  
  ВСЕ ТЕРЯЕТСЯ, ДАЖЕ ДОРОГИ.
  
  Я опускалась на четвереньки.
  И вглядывалась в заросли.
  Потерять мою последнюю надежду.
  Находила след тропинки.
  Снова бежала. - Вода! - Я подпрыгнула. - Озеро.
  Лесное озеро!
  Даже деревянный сход в воду! - Я вопила. - Все!
  Я на свободе!
  На настоящей свободе.
  Подземные не будут строить купальню в лесу.
  На поверхности.
  У них под землей много купален.
  Вода в них чистейшая. - Я осторожно входила в озеро. - Тепленькая.
  Рыбки мелькают.
  Наконец, я искупаюсь.
  В теплой воде!" - я наслаждением плескалась.
  Долго.
  Смывала с себя.
  
  СМЫВАЛА С СЕБЯ ВОСПОМИНАНИЯ О ПОДЗЕМЕЛЬЕ.
  
  Затем вышла на берег.
  Натиралась ароматной травкой.
  Ее название - "Сон в Летнюю ночь".
  Через некоторое время я благоухала.
  "Чистенькая!
  Ароматная!
  Много ли девушке надо?
  Да!
  Девушке надо много... - Я растянулась на песочке! - Буду ждать.
  Ждать вечно!"
  Я мурлыкала.
  Солнце поднялось высоко.
  Я уже не боялась, что останусь без еды.
  "В озере, кто-нибудь да плавает...
  Съедобный.
  В крайнем случае, наловлю маленьких рыбок".
  Я чувствовала себя победительницей.
  Счастливая я!
  Даже, если пойдет дождь...
  У меня есть хижина.
  Своя хижина.
  В нее кто-нибудь обязательно придет.
  Возможно, что хижину построили крестьяне.
  Из дальней деревни.
  Уходят на охоту.
  Отдыхают в хижине.
  В ней мужья отдыхают от жен.
  А жены - от мужей.
  Вдруг...
  Что-то меня насторожило.
  "Рожок! - Я подскочила. - Охотничий рожок!
  Королевская Охота?
  Неужели?
  Я думала, что охотнички - графья, маркизы, герцоги - не вылезут из деревни Сладость.
  А они...
  Потянуло их на охоту?
  Ради разнообразия.
  
  РАДИ РАЗНООБРАЗИЯ И КОРОЛЬ ЗАХОЧЕТ ЛЕПИТЬ ГОРШКИ...
  
  Я ближе!
  Ближе к спасению!" - Я понеслась.
  Бежала на звук рожка.
  Звуки множились.
  Я различила лай собак.
  Затем - хохот.
  Возбужденный хохот.
  Один из голосов я узнала
  "Барон Шнобель.
  Только он так может жизнерадостно ржать".
  Ветки хлестали по лицу.
  Трава обжигала ноги.
  Колючки впивались в бедра.
  Я, наверно, была уже похожа на раненого оленя.
  Или на гигантского дикобраза.
  "Как хорошо! - Я кусала губы. - Пусть подземные остаются в пещерах.
  Я же...для меня огромный мир!
  И я могу выбрать, где жить!"
  
  ВЫБОР ДОРОЖЕ ДЕНЕГ.
  
  Вопли и гогот нарастали.
  Свист.
  Улюлюканье.
  Собаки захлебываются.
  "Не попали бы в меня, - я озаботилась.
  Бежала чуть медленнее. - Королевская Охота может меня принять...
  Действительно - за лань.
  Раненая лань.
  Сквозь ветки плохо видно.
  Да и охотники залили глаза.
  Давно у них в глазах двоится.
  
  ВИНО НЕ ПРОСТО ТАК ДАЕТСЯ.
  
  Даже, если кто-то поймет, что я - это я...
  Все равно может выпустить стрелу.
  По мне.
  Ведь подстрелить обнаженную девушку - азарт!
  Потом охотник обрадуется.
  Что не разглядел, в кого стрелял. - Через некоторое время я по голосам определила: - Не меньше десяти человек.
  Они же всю дичь распугают.
  Девушки - поселянки.
  Парни - на подхвате.
  И - основные охотники. - Я спряталась за баобабом.
  Присматривалась. - Охотники подустали.
  Тяжело таскать большие животы.
  
  ЖИВОТ - КАК ЛИШНИЙ МЕШОК.
  
  Но рыскают.
  Всех охватил охотничий азарт.
  Странно, что собаки меня не почуяли.
  Наверно, потому не унюхали, что я натерлась ароматной травой "Сон в Лунную ночь".
  Из кустов показалась морда.
  Морда барона Шнобель.
  Глаза барона мутные.
  Запыленные глаза.
  Лицо сизое от пьянки.
  За бароном - поселянка молодая.
  В легкой охотничьей тунике.
  Туника не скрывает прелестей девушки".
  Барон Шнобель остановился.
  Подозвал девушку.
  Она подошла с опаской.
  Но с натянутой улыбкой.
  Барон достал кинжал.
  И...
  Воткнул девушке в грудь.
  Понимал ли барон, что творит?
  Ужас!
  Поселянка медленно оседала.
  В глазах - выражение покорности.
  Покорность и желание услужить.
  От неожиданности я присела.
  С раздражением кусала губы.
  Подумала:
  "Кажется, что все навеселе.
  Барон Шнобель - сумасшедший.
  Ему нравится мучить беззащитных.
  Надеюсь, что девушка выживет.
  А барон заплатит ей хорошие отступные. - Я затаила дыхание. - Я думала, что мне будут рады.
  Но... - Предположение испугало меня.
  Привело в замешательство.
  Но потом я медленно двинулась в обход.
  К другим охотникам. - Я стала слишком осторожная. - Я уговаривала себя. - Ничего страшного на Королевской Охоте не будет.
  Поселяне привычные к боли.
  Им не привыкать.
  Пострадают.
  Потом получат монеты.
  И все забывают.
  До следующего раза.
  
  ЧЕМ СИЛЬНЕЕ ИХ МУЧАЮТ, ТЕМ БОЛЬШЕ ПЛАТЯТ.
  
  И удар кинжалом слабенький.
  Щадящий удар.
  Так вот, в чем заключается Королевская Охота...
  Нет дичи - ранят своих..."
  Мимо меня проследовал герцог Буфергельский.
  За ним - парень и девушка.
  Появлялись все новые и новые охотники.
  К счастью, никто из них не тыкал кинжалом в крестьян.
  Пока не тыкали...
  Может быть, и не станут мучить.
  Охотники остановились на поляне.
  Воздух наполнился криками.
  Обсуждали дикого кабана.
  "Подранок, - граф Ксандор подкручивал усы. - Далеко не уйдет.
  К вечеру достанем".
  "Конечно, конечно! - Льстивый хор голосов крестьян. - Еще раньше возьмем.
  Кабана.
  Этого!"
  "А ведь крестьяне кажутся умнее герцогов и баронов, - я подумала. - Жаль только, что от постоянных пиров крестьяне сопьются.
  Полезут под нож.
  После вина скажут что-нибудь непочтительное господам.
  Или сделают.
  Неосторожно...
  Вернусь в Королевство.
  Подам прошение Королю.
  Может быть, Король поможет.
  Поможет крестьянам выживать.
  
  БЛАГИМИ НАМЕРЕНИЯМИ ВЫЛОЖЕНА ДОРОГА К ДОМУ.
  
  Хотя...
  Нет.
  Помочь крестьянам нельзя.
  Как и подземным.
  Даже, если вытащить подземных...
  И расселить по королевствам.
  Да нет у них никакой мысли.
  Нет желания двигаться дальше.
  Как и у крестьян. - Я посмотрела на джунгли.
  Из которых вышла.
  С тоской посмотрела. - В джунглевом лесу - мошка съест.
  А на пирах - сама себя съем.
  Пусть подземные живут, как жили.
  И крестьяне.
  Они обречены.
  Рождаются.
  Умирают.
  Не надо их трогать.
  Даже, если их жизнь кажется нелепой.
  Я рвусь помогать.
  А меня спрашивали?
  Меня просили помочь?
  Нет.
  Меня не спрашивали.
  Меня не просили помочь.
  Вообще, кто я?
  Меня принимают, потому что я - красивая.
  Это раз.
  Потому что я - с деньгами.
  Это два.
  Не будет денег, я превращусь в поселянку.
  Крестьянка, которая услаждает пьяных королевских охотников.
  А, если и красота пропадет, то никто меня не будет замечать.
  Так и умру от голода.
  
  КРАСОТА БЕЗ ДЕНЕГ НИЧЕГО НЕ СТОИТ, А, ЕСЛИ НЕТ КРАСОТЫ И ДЕНЕГ, ТО САМ НИЧЕГО НЕ СТОИШЬ.
  
  Пусть спиваются, - я подумала с озлоблением. - Пьют и подыхают.
  А все же их жалко..."
  Охотники ломанулись в заросли.
  Нууууу.
  Как ломанулись.
  Пыхтели.тащились еле-еле.
  Дорогу господам пробивали поселяне.
  Шли медленно.
  Я двигалась за ними.
  Пряталась за деревья.
  Барон Шнобель остановился.
  Его вырвало.
  Подбежал парень.
  Заботливо вытер лицо барона платком.
  Идем дальше.
  "Может быть, крестьяне заметили меня, - я подумала. - Но вида не подают.
  Потому что я не вписываюсь в общую картинку гулянки.
  А, если не нужна, то и замечать меня не обязательно".
  Я улыбнулась.
  Улыбалась своим мыслям.
  Чувствовала, что улыбка растерянная.
  Жалкая усмешка, а не улыбка.
  "Клио!
  Ты выдержишь! - Я себя подбодрила. - Приеду домой.
  Отдохну.
  Вернусь в свое прежнее состояние.
  Я - деловая!
  Я - смелая!
  Я - красивая!
  Я - умница! - Настроение повышала себе. - Теперь же...
  Пора определиться.
  Не буду же я за ними таскаться весь день".
  Я сделала три шага вперед.
  Хотела выйти из тени.
  Но на что-то наткнулась.
  Остановилась.
  "Покосившаяся палка.
  Стрелка указывает.
  Надпись на старой доске - "Золотой Город - один день пути".
  "Золотой Город? - Я пробормотала. - Значит, он существует?
  Но...
  Слишком указатель скромный.
  Бедненький указатель.
  Не для Золотого Города.
  
  К ДОРОГМУ И УКАЗАТЕЛИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ДОРОГИМИ.
  
  Ну...
  Дойду я до Золотого Города.
  А может быть, название - Золотой Город - издевка?
  И не Золотой он.
  Город этот...
  А - золотушный город.
  Болеют там золотухой.
  Боль.
  Слезы.
  Нищета.
  Сплошные болезни.
  И ни крупинки золота. - Я так отговаривала себя.
  Отговаривала от похода в Золотой Город.
  Одна моя половина стремилась в Золотой Город.
  Вторая половина требовала проявить благоразумие. - Вот когда-нибудь...
  Я вернусь в это королевство.
  В лесное королевство.
  Вернусь подготовленная. - Я врала сама себе.
  Знала, что не вернусь сюда.
  Но так приятно было лгать. - Найду Золотой Город.
  И стану самой богатой во всех Королевствах. - Затем полезли дурные мысли. - Нет.
  Так не бывает.
  Не бывает, чтобы Короли допустили, чтобы кто-то был богаче их. - Я рассуждала.
  Потому что я - делец. - Допустим, я найду Золотой Город.
  Наберу полные телеги золота.
  А дальше что?
  В ближайшей деревне меня ограбят.
  Крестьяне растащат золото.
  Меня заколют вилами.
  Предположим, что я прошла мимо крестьян.
  Оказалась в городе.
  В городе - стражники.
  "Девушка, а девушка, - я говорила и за стражников. - Что в подводах?"
  "Ничего особенного.
  Репу везу на базар".
  "Лошади тащат с трудом.
  Тяжелая твоя репа.
  Ну-ка, покажи.
  Покажи свою репу".
  И в этом случае я останусь без золота.
  
  ЗОЛОТО НАЙТИ - НЕ ПРОБЛЕМА, ПРОБЛЕМА - ПРОДАТЬ ЕГО.
  
  В самом лучшем случае я спрячу золото.
  Возьму несколько монет.
  Сдам менялам.
  Один раз сдам.
  Два раза сдам.
  Меня заподозрят.
  Откуда девушка золото носит?
  Проследят.
  Найдут мой тайник с золотом...
  Даже, если я буду осторожна.
  Не стану часто менять монеты...
  То придется жить кое-как.
  Сама мысль о том, что я богаче всех, но не могу жить в роскоши...
  Эта мысль съест меня.
  Не даст покоя.
  Лишит радости".
  
  ЗОЛОТО УБИВАЕТ ПОКОЙ.
  
  Некоторое время я не знала.
  Не знала, что делать.
  Затем сорвалась с места.
  Побежала к охотникам:
  "Стойте! - Я размахивала руками. - Стойте же вы!
  Это я!
  Клио!"
  Я догнала барона Шнобель.
  Он тащился позади всех.
  Вернее - тащил свое тело.
  Я решительно подошла к барону.
  Заглянула ему в глаза.
  "Клио? - Барон долго пытался понять.
  Затем определил меня. - Где кабан?"
  "Чтооо?" - я округлила глазища.
  Обо всем подумала.
  Но только не учла, что Королевская Охота даже не поняла, что я исчезла из деревни.
  Наверно, все думали, что я зависла в какой-нибудь хижине.
  С местными любвеобильными.
  И пирую там.
  Меня не искали.
  Даже не думали обо мне.
  Барон Шнобель с трудом меня различил.
  Сквозь его винные пары.
  "Кабан?
  Подранок?
  Куда побежал?
  В какую сторону?" - Барон Шнобель спросил нетерпеливо.
  Даже начинал сердиться.
  Вот так.
  
  КОГДА ЧЕЛОВЕК САМ ВИНОВАТ, ТО ОН ИЩЕТ ВИНОВНОГО.
  
  "Выйдет так, что я кабана упустила, - я подумала. - Барон раздражен.
  В животе у него бурчит.
  Голова трещит.
  Тут я еще.
  Голая появилась.
  И думала, что всех удивлю".
  "Кабан?
  Подранок! - Я взяла себя в руки. - Видела его.
  Он...
  Он туда побежал". - Я ткнула пальцем в сторону болота.
  Болото, в котором я чуть не сгинула.
  Но я - легкая.
  А барон Шнобель - тяжелый.
  Я тоже разозлилась.
  Меня оставили умирать.
  В джунглевом лесу.
  Меня не видят.
  Меня не искали.
  Меня не ценят.
  Так пусть вас болото сожрет.
  "Герцог! - барон Шнобель затрубил. - Герцог Буфергельский!
  Я видел кабана.
  Наш!
  Подранок!"
  "Ого, - я подумала. - Барон Шнобель решил выделиться.
  Без стыда и без совести, сказал, что видел кабана.
  Я ему подсказала.
  А барон Шнобель всю славу присвоил себе.
  Обо мне - ни слова.
  Хорошо, что я солгала.
  Иначе было бы обиднее!".
  "Куда кабан побежал?" - герцог Буфергельский появился шумно.
  С одышкой.
  С сопением.
  На меня взглянул косо.
  "Ты, хто?"
  
  НЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО СКАЗАТЬ ЧЕЛОВЕКУ, ДЕЛАЙ ВИД, ЧТО НЕ УЗНАЛ ЕГО.
  
  "Кто я? - Я засмеялась.
  Я почувствовала себя лучше.
  Я вернулась.
  Вернулась к своей уверенности.
  Я могу повелевать.
  Могу крутить людьми, как захочу. - Герцог, - я подошла.
  Промурлыкала.
  Взяла герцога за руку.
  Чтобы он понял, что я не крестьянка. - Ты не узнал меня?
  Я - Клио!
  Мы с тобой на Королевском Балу два танца имели.
  Ты меня ангажировал на третий танец.
  Но я устала.
  Потом мы в деревне Сладость".
  "Клио, - герцог Буфергельский протер глаза. - Ну да, ну да.
  Ты от меня сбежала".
  "О, герцог!
  Славный герцог Буфергельский, - я продолжала мурлыкать. - Разве кто-то захочет сбежать от тебя?
  От великолепного!
  От красавца!
  Я не сбежала.
  Меня похитили".
  "Похитили?"
  "Да!
  Похитили!
  Игра такая.
  Меня увели в джунглевый лес.
  И несколько дней играли.
  Предавались играм". - Я сказала то, что герцогу знакомо.
  Игры.
  Похищения в играх.
  Бесконечные любовные игры.
  "Клио!
  Ты немного потрепана.
  В тебе колючки.
  Кровь струится".
  "Так было задумано, - я облизнула губки. - Герцог Буфергельский!
  Ведь ты тоже хочешь!
  Я вижу.
  Вижу по твоим глазам".
  "Да!
  Я бы поиграл.
  В похищение, - герцог Буфер Гельский выпятил грудь. - Но сначала - кабан.
  
  ПЕРВЫМ ДЕЛОМ - КАБАН, А ДЕВУШКИ - ПОТОМ".
  
   "Кабан! - Барон Шнобель возликовал.
  Поперся в заросли.
  В сторону болота. - Я видел его! - Барон не хотел, чтобы внимание герцога уплыло от него. - За мной!" - Барон Шнобель отважно...
  Отважно крякнул.
  За бароном потянулись остальные.
  Парни и девушки на меня смотрели с любопытством.
  С интересом.
  И с подобострастием.
  Ведь я - госпожа!
  Граф Ксандор скользнул по мне взглядом.
  Что-то пробурчал.
  Или - приветствие.
  Или выразил восхищение моей красотой.
  Или - проявил недовольство.
  Мне кивали.
  Я отвечала кивками.
  Важными кивками.
  Королевская Охота скрылась.
  Скрылась на болоте.
  "Забыли!
  Меня забыли! - Я захохотала.
  Подняла лицо к небу. - Я думала, что я что-то значу.
  Нет.
  Нет у меня с собой монет, чтобы я что-то значила. - Это хорошо!
  Это великолепно!
  Есть над чем мне работать.
  А то я расслабилась.
  Возомнила себя важной.
  Вот и вся важность слетела. - Я прыгнула на тропинку.
  Побежала.
  Не теряла направление.
  Хохотала до боли в спине.
  Не переставала повторять:
   - Забыли!
  Меня забыли!!!
  Это случилось.
  Этого не могло быть.
  Но произошло".
  
  НИЧЕГО СТРАШНОГО, ЕСЛИ О ТЕБЕ ЗАБЫЛИ, СТРАШНО, КОГДА О ТЕБЕ ВСПОМНЯТ НЕ ПО ДОБРОМУ.
  
  Я нашла поселянку.
  Ту, которую барон Шнобель ткнул.
  Ударил кинжалом в грудь.
  Девушка сидела у березы.
  Прижимала к ране пучок травы.
  "Ты как?" - Я склонилась над девушкой.
  Она улыбнулась.
  Подобострастно улыбалась.
  Играла свою жизнь.
  "Йа?
  Я?
  У меня все прекрасно!
  Ты хочешь со мной поиграть?
  Выказывай желание, Клио...
  Я исполню любое твое желание".
  "Вот, как происходит, - я подумала. - Мои знакомые герцоги и бароны не помнили меня.
  Забыли мое имя.
  Деревенская девушка мое имя запомнила.
  А я ее даже не знаю.
  Наверно, видела ее мельком.
  Кто же более достоин жить?
  Они?
  Или она?"
  "Какие игры? - Я усмехнулась. - Тебя барон Шнобель кинжалом ударил.
  В грудь.
  Я думала, что ты умерла".
  "Нееет, - в глазах девушки мелькнул испуг.
  Она боялась.
  Боялась, что ее признают негодной для дальнейших игр.
  И она потеряет заработок. - Так не сильно же ударил.
  Любя.
  Мы привычные.
  Сеньке в прошлый раз герцог топор в спину воткнул.
  Сенька только засмеялся.
  Три дня отлеживался.
  И вернулся.
  Как ни в чем не бывало".
  
  ЗА БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ НЕКОТОРЫЕ СОГЛАШАЮТСЯ УМЕРЕТЬ.
  
  "Идти можешь?" - Я потеряла интерес к девушке.
  Мне было ее жалко.
  Но жалко как-то...
  Как мышь в мышеловке.
  Мышь полезла за сыром.
  И потеряла жизнь.
  Жалеем ли мы мышь?
  Может быть, и жалеем.
  Чуть-чуть.
  Но не искренне.
  Потому что мышь сама выбрала свой путь.
  Зачем полезла в мышеловку?
  В поле достаточно еды.
  Более чем достаточно.
  В поле.
  В лесу мышь может жировать.
  Но она лезет в дом.
  Обязательно в дом.
  Портит запасы еды.
  Гадит на столы.
  Жила бы себе спокойно в поле.
  Мышь..."
  "Идти?
  Могу!
  Конечно, могу!" - Девушка потянулась.
  Хотела встать.
  Вдруг...
  Гримаса боли перечеркнула ее улыбку.
  Но...
  Крестьянка поднялась.
  Опиралась о ствол березы.
  "Я не тороплюсь", - я пожалела девушку.
  Все же пожалела.
  
  ЖАЛЕТЬ ДРУГИХ НУЖНО, ЧТОБЫ ЧУВТСТВОВАТЬ СЕБЯ ЛУЧШЕ...
  
  "Я могу..." - девушка закусила губу.
  "Я не тороплюсь, - я задумалась.
  Решила подождать.
  Что станет с Королевской Охотой? - Пойдем в хижину.
  Рядом есть хижина. - И, чтобы девушка не считала, что я ее жалею, добавила. - Я хочу отдохнуть".
  "Я знаю.
  Знаю, где хижина". - Крестьянка кивнула.
  С облегчением кивнула.
  Потому что хижина - рядом.
  Я буду отдыхать.
  И тогда она - крестьянка подобострастная - сил наберется.
  Мы добрались до хижины.
  Я упала на подстилку:
  "Принеси мне поесть", - я приказала.
  Потому что и девушке надо подкрепиться.
  Приказала, но не спросила - есть ли еда.
  Я искала раньше - не нашла.
  Почему не спросила?
  Потому что госпожа не спрашивает.
  Госпожа приказывает.
  "Сейчас!
  Сейчас все достану!" - Девушка опустилась на колени.
  Я подумала, что ноги ее не держат.
  Но она отодвинула другую лежанку.
  Под лежанкой оказалась крышка.
  Деревянная крышка.
  Девушка потянула.
  Но не могла поднять крышку.
  "Возишься долго, - я сказала грубо.
  Чтобы девушка не подумала, что я ей помогаю.
  Подползла.
  Открыла тайник.
  Как же я не догадалась искать еду под лежанками.
  В хижине.
  На деревьях смотрела.
  Кругами ходила.
  А ведь самое простое...
  И самое надежное - спрятать под землю.
  От зверей.
  Не догадалась, наверно, потому что подземелья из меня ум выбили. - Вяленое мясо, - я вытаскивала еду. - Сыры.
  Сушеный виноград.
  Финики вяленые.
  Рыба сушеная.
  Не королевский стол...
  Но сойдет.
  Сойдет для перекуса".
  
  ЧЕЛОВЕКУ КАЖЕТСЯ, ЧТО ОН СЪЕСТ БОЛЬШЕ, ЧЕМ СМОЖЕТ.
  
  "На.
  Ешь!" - Я дала девушке окорок.
  И сыр.
  "Йа.
  Я не голодна, - девушка затряслась. - Это...
  Эта еда для вас.
  Для господ.
  Легкий перекус охотников".
  "Ешь! - Я приказала. - Ты слишком слаба.
  После ранения. - Я посмотрела на крестьянку.
  Она приняла мои слова за упрек.
  А не за сочувствие.
  Ну и пусть!
  Пусть так думает.
  Я тоже настрадалась.
  Подземелья - не лучшее место для отдыха. - Ты меня поведешь.
  В деревню.
  Я не хочу, чтобы ты упала"
  "Я не упаду".
  "Потом тащить тебя еще", - я сказала не то.
  Неправильное сказала.
  Господа не таскают крестьян на своих плечах.
  "Меня...
  Меня не надо тащить", - девушка подползла.
  Подумала, что пора меня обольщать.
  И ласкать.
  Осторожно притронулась к моей груди.
  "Отстань.
  Ешь и не приставай", - я словами оттолкнула девушку.
  "Йа.
  Я хотела услужить". - Глаза крестьянки наполнились слезами.
  Я только что лишила ее заработка.
  "Услужишь, - я пробурчала.
  Впилась зубами в окорок. - Будет еще время.
  Я сейчас не в настроении".
  "Так...
  Так, значит, ты меня берешь?
  К себе?
  Для игр?" - В глазах крестьянки засверкали звездочки.
  Звездочки надежды.
  
  ЖИТЬ СТОИТ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ РАДОВАТЬ ДРУГИХ.
  
  "Беру, - я прилегла на бочок. - Ведь ты теперь, как бы без покровителя.
  Барон Шнобель тебя кинжалом ткнул.
  Значит, ты ему не нужна. - И пообещала. - Заплачу тебе щедро".
  Я прекрасно знала, что девушка эта мне не нужна.
  Но я дала ей работу.
  Работа - ублажать меня.
  Пусть крестьянка думает, что она мне подходит.
  Я хоть как-то ей помогу.
  Монетами помогу.
  Я устала.
  Мне все надоело.
  "О!
  Госпожа! - Крестьянка засветилась. - Ты не пожалеешь.
  Не пожалеешь, что выбрала меня". - Словно и не была ранена.
  
  НАДЕЖДА - ЛУЧШЕЕ ЛЕКАРСТВО.
  
  "Уже начинаю, - я зевнула. - Начинаю жалеть. - Я пробормотала.
  Увидела испуг в глазах крестьянки.
  Поэтому успокоила ее. - Дай мне поспать.
  Охраняй мой сон".
  "Муху к тебе не подпущу!" - Девушка обещала.
  Приложила ладонь к левой груди.
  Я спала долго.
  Сытно спала.
  Ведь я - впервые за много дней - покушала хорошо.
  На одном винограде в подземелье я бы так не поднялась.
  Я открыла глаза.
  Встретилась с взглядом "моей" девушки.
  "Ты не спала?" - Я поднялась.
  "Как можно? - Девушка изумилась.
  Она выглядела уже лучше. - Я же тебя охраняла.
  Ни одной мошки не подпустила".
  "Вижу, - я провела ладонью по бедру. - Свежих укусов нет.
  Ты и иголки из меня вытащила?
  Кровь смыла.
  Чем-то умаслила?"
  "Зверобоем.
  Зверобоем тебя натерла.
  Дух от травы зверобоя приятный.
  И мошку отпугивает.
  Еще я тебя натерла.
  Лепестками розы".
  "Тонкий аромат, - я поднялась. - Телу прохладно.
  Наверно, мятой тоже меня протерла?
  От мяты холодит".
  "Немножко мяты!" - Девушка смотрела мне в глаза.
  
  ГЛАЗА В ГЛАЗА - МОЗГОВ НЕ УВИДАТЬ.
  
  "Интересно, - я подумала. - Эта крестьянка полностью в моей власти.
  Я для нее - госпожа.
  Потому что у меня есть деньги.
  Если прикажу, то она сама в себя кинжал воткнет.
  Из-за денег.
  Не до смерти поранит себя.
  Преданная до гроба.
  А, если...
  Если я с ней спущусь в подземелье?
  Там эта крестьянка будет также предана мне?
  Или переметнется к подземным.
  Останется у них.
  У них же весело.
  Поют.
  Танцуют.
  Живут беззаботно.
  Как и в ее деревне Сладость.
  Только в деревне нужно отрабатывать.
  Ублажать извращенцев.
  Принимать от них удары кинжалом в грудь.
  Все для того, чтобы прожить.
  В подземелье не надо никого ублажать.
  Там все равны.
  И эта крестьянка могла бы там жить счастливо. - Я растянула губы в улыбке.
  Девушка ждала, что я скажу.
  Что прикажу.
  Готова ко всему.
  С подобострастием смотрит.
  Я же снова подумала.
  С раздражением: - Опять я решаю за других.
  Отведу.
  Оставлю ее там.
  Я думаю, что осчастливлю крестьянку.
  Почему-то я уверена, что я всем могу сделать хорошо.
  И все время ошибаюсь.
  Хотя - нет.
  Этой девушке я сделала хорошо.
  Потому что взяла ее к себе.
  На время.
  На пару дней.
  Или на день.
  Но ведь заплачу ей.
  Для нее монеты - счастье.
  А я ее хотела толкнуть в подземелье.
  К красавцам и красавицам, которые монет не знают.
  Эта девушка не поняла бы меня.
  И их не поняла бы.
  Как и я не понимаю подземных".
  
  КАК ПОНЯТЬ, ЧТО ТЫ ПОНИМАЕШЬ?
  
  Я запуталась в своих мыслях.
  Вдруг...
  В кустах затрещало.
  "Кабан?" - Я выскочила из хижины.
  Надо было, наоборот.
  В хижине - спокойнее.
  Но я так испугалась...
  Что потеряла бдительность.
  "В наших местах, - девушка выбежала за мной, - никогда кабанов не водилось.
  Нет здесь кабанов".
  "Как нет? - Я округлила глазища. - Не может быть!
  
  ЕСЛИ ЕСТЬ ЛЕС, ТО ЕСТЬ И КАБАНЫ.
  
  Джунглей без кабанов не бывает".
  "А у нас - бывает.
  Нет кабанов!" - Девушка не спорила.
  С теми, кто богаче - не спорят.
  Иначе останешься без денег...
  "Но...
  Королевская охота!
  Охотники преследовали кабана..."
  "Им только так казалось, - девушка пожала плечами. - Казалось, что они преследуют.
  Гонятся за кабаном".
  "Что же вы...
  Почему вы не сказали охотникам, что кабанов здесь нет?"
  "Мыыыы? - Девушка вытаращила глаза.
  Не могла поверить, что я настолько глупенькая. - Господам хочется преследовать кабана.
  Господа выдумали кабана.
  И гонятся за ним.
  Дети часто так играют.
  Выдумывают разное.
  Будто бы по-настоящему.
  И играют.
  Песок для детей - рис.
  Камни - пирожки..."
  "Я поняла.
  Вы исполняете любую прихоть господ.
  Не портите им удовольствие.
  Поэтому не сказали о кабанах".
  "Даа!" - девушка протянула.
  "И они побежали за кабаном на болото..."
  "Хочется им в болото - пусть бегут".
  "Но... - Я пристально смотрела в глаза поселянки. - Они же могут утонуть".
  "Хочется им утонуть - мы мешать не будем.
  Воля господ.
  Лишь бы платили", - поселянка пожала плечами.
  "Как же они ненавидят нас, - я подумала. - Поселяне к нам подластиваются.
  Бедные к богатым.
  Но в душе ненавидят нас.
  За то, что мы - богатые".
  "С вами все понятно", - я пропищала.
  "Но ты же меня не бросишь?
  Госпожа?" - Девушка провела ладонью по моему бедру.
  "Не брошу.
  Обещала.
  Дам денег".
  "Вот и славно!" - Девушка захлопала в ладоши.
  "В кустах.
  В кустах трещало.
  Теперь не трещит". - Я напомнила.
  "Мне самой интересно, - поселянка решительно двинулась к кустам. - Если...
  
  ЕСЛИ ТРЕЩИТ, ТО - ЖИВОЕ.
  
  Или костер трещит".
  "Живое! - Из кустов выползло.
  Грязное.
  Оборванное.
  С зеленым лицом. - Помогите мне!"
  "Зюйдвест?" - Девушка остановилась.
  Не подходила к парню.
  Я узнала его.
  Видела парня в свите королевской охоты.
  Но тогда он был почище.
  И увереннее в себе.
  "Зюйдвест! - Девушка присела на корточки. - Что с тобой случилось?
  Где все?"
  "Все утонули!" - Парень попытался подняться.
  Но не смог.
  Захрипел.
  
  ЕСЛИ НЕ МОЖЕШЬ ПОДНЯТЬСЯ, ТО - ПОЙ.
  
  "Как утонули? - Девушка всплеснула руками. - В болоте?"
  "В нем!
  В самом".
  "Но...
  Наши же не полезут в болото..."
  "Господа приказали, - парень выдыхался. - Сначала господа ломанули в болото.
  Им показалось, что кабан в болото сиганул.
  Якобы в болоте тропка есть.
  Потайная.
  Кабан, даже если бы он был, не пошел бы в болото.
  Звери умнее, чем люди.
  Господа - в болото.
  А мы на берегу.
  Ждали.
  Ждали, что будет.
  Господа начали вязнуть.
  Вопили.
  Приказали, чтобы мы их спасали.
  Мы и ринулись.
  Приказы господ - не обсуждается.
  Разумеется, что мы тоже провалились.
  В болото.
  В него.
  В самое.
  Уже все вопим".
  "А собаки?"
  "Собаки по берегу скачут.
  Скулят.
  Господа и им приказали.
  Чтобы собаки на помощь пришли.
  Собака - что?
  Собака - жизнь свою не пожалеет за человека.
  Знали собаки, что на смерть бегут.
  Но все равно бежали.
  Господа за собак цеплялись.
  И...
  Вместе с ними на дно ушли".
  "Жалко.
  Собак жалко, - я процедила. - Собаки не виноваты.
  Маркизы и бароны полезли по своей прихоти.
  Вы - за ними.
  Из-за денег вы.
  Вас тоже можно понять.
  Но собаки...
  Будто бы они вам всем должны..."
  
  "СОБАКИ ДОЛЖНЫ УМИРАТЬ ЗА СВОИХ ХОЗЯЕВ", - парень взревел.
  
  "За эти слова я бы тебя утопила.
  Утопила в болоте". - Я зашипела.
  "Зюйдвест, - девушка косо на меня посмотрела. - Ты, как выбрался?"
  "Йа?
  Я тонул.
  Но...
  Увидел змею.
  Гадюка огромная.
  Я ей за хвост уцепился.
  Гадюка меня и вытащила.
  Из болота".
  "Тебя можно поздравить!" - Я заметила.
  Ядовито сказала.
  "Госпожа! - Парень вытянул руку.
  В мою сторону. - С чем меня можно поздравить?
  
  ПОЗДРАВЛЯЮТ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ.
  
  А у меня день рождения не скоро.
  День смерти ближе, чем день рождения".
  "Тебя змея спасла.
  Гадюка.
  Обычно бывает наоборот", - девушка пролепетала.
  "Гадюка меня вытащила.
  Но...
  Потом она меня убила!"
  "Как?" - Я и поселянка воскликнули.
  Одновременно.
  Вытаращили глазища.
  "Гадюка в меня залезла.
  В рот.
  Теперь меня кусает.
  Внутри".
  "Гадюка в тебе?" - я не поверила.
  "Ах!" - Парень закатил глаза.
  Дергался в конвульсиях.
  Из его рта показалась.
  Нет...
  Не пена показалась.
  Голова гадюки.
  Затем змея выползла.
  Преспокойно выползла.
  И направилась в сторону болота.
  "А нечего было собак топить", - я посмотрела на парня.
  На бывшего парня.
  Сейчас на месте парня лежал труп.
  Труп парнем уже не может быть.
  
  ТРУП - НЕ ЧЕЛОВЕК.
  
  "Все утонули..." - Девушка с вопросом посмотрела на меня.
  "Если бы они умерли.
  Умерли бы на земле, - я бормотала. - То можно было бы забрать их вещи. - Я не брезговала.
  Зачем пропадать добру?
  Но взглянула на девушку.
  Вдруг, она меня неправильно поймет. - Их вещи отдали бы...
  Тебе бы я отдала".
  
  ЛЕГКО ОТДАВАТЬ ТО, ЧЕГО У ТЕБЯ НЕТ.
  
  "Спасибо, - девушка промямлила. - Госпожа".
  "Возвращаемся в деревню, - я смело двинулась к джунглям. - Расскажем, что случилось с Королевской Охотой".
  "Нет..."
  "Что - нет? - Я остановилась. - Ты не хочешь меня слушаться?"
  "Нет.
  Госпожа.
  Я буду тебя слушаться.
  Ведь я твоя...
  Ты в другую сторону идешь.
  Деревня - там". - Девушка показала рукой.
  "Там - значит - там.
  Веди!"
  Я не спрашивала ее имя.
  Зачем?
  Я не собиралась с поселянкой.
  Не собиралась дружить с ней.
  Но...
  Мы стали как бы сообщницы.
  За это нужно платить.
  Девушка шла молча.
  Искоса на меня поглядывала.
  Я чувствовала ее взгляд.
  Поселянка о чем-то задумалась.
  Может быть, хочет меня обвинить?
  И сдать крестьянам?
  "В деревне - молчи, - я приказала.
  Начала запугивать.
  Запугивать я умею... - Иначе тебя вздернут.
  Повесят без раздумий".
  "За что повесят?"
  "За шею.
  За шею повесят.
  Ты можешь говорить, что хочешь.
  Но тебе не поверят.
  Подумают, что ты господ в болото завела..."
  "Йа?
  Зачем?" - Девушка вздрогнула.
  По ее голосу я поняла...
  Девушка уже об этом думала.
  Что ее обвинят.
  Надо же кого-то обвинить.
  
  КОГДА НЕТ ВИНОВАТЫХ, ВЫБИРАЮТ КОЗЛА ОТПУЩЕНИЯ.
  
  "Будешь меня слушать", - я обдумывала.
  Как бы самой выпутаться.
  Ведь и меня могут обвинить.
  Завела Королевскую Охоту в болото.
  Конечно, у меня были оправдания.
  Но...
  Королевский суд - короткий.
  Быстрый королевский суд.
  
  ПОТОМУ КОРОЛЕВСКИЙ СУД КОРОТКИЙ, ЧТОБЫ НЕ ДАТЬ ВРЕМЯ ЖЕРТВЕ ОПРАВДАТЬСЯ.
  
  "Я обязана тебя слушать", - поселянка ответила.
  Слишком покорно.
  Я с подозрением на нее посмотрела:
  "Когда придем в деревню?"
  "Долго идти!"
  "К ночи?"
  "К - вечеру!"
  "Лучше - к ночи, - я размышляла. - Не торопись".
  "Слушаюсь".
  "Мы...
  Мы пройдем по домам, где жили...
  Те, которые утонули.
  Я имею в виду господ.
  Заберем их...
  Монеты соберем.
  Ведь никто не знает...
  Может быть, маркизы и графы с собой забрали.
  Все свои деньги".
  "Да!" - Поселянка смотрела на меня.
  Уже с интересом.
  "Нам же не помешают их монеты? - Я смотрела испытующе.
  Поселянка кивнула.
  Согласно кивнула.
  Я приободрилась. - Утром ты поведешь своих на болото.
  Надо и этого паренька похоронить.
  Может быть, и вытащат чей-нибудь труп из болота.
  Тогда поверят.
  Поверят, что Королевская Охотна утонула.
  Мы же - хрупкие девушки.
  Мы не смогли бы утопить здоровенных мужчин".
  "Я - нет", - поселянка икнула.
  "А я? - Я вытянула вперед руки. - Посмотри на мои ручки.
  Тоненькие ручки.
  А один барон Шнобель, сколько весит!
  Весил..."
  "Да!"
  "Дакаешь и дакаешь, - я махнула рукой. - Не пойму тебя".
  "Сколько?
  Сколько монет ты мне оставишь, госпожа?"
  "Тебе? - Я задумалась.
  Делить поровну монеты?
  Монеты, которые найдем у господ?
  
  ПОРОВНУ ДЕЛИТЬ НЕЛЬЗЯ - НЕ ПОВЕРИТ.
  
  Поровну - значит, ты сдалась. - Сколько бы ты хотела?"
  "Десятую часть!" - Девушка проблеяла.
  По ее блеянью я поняла:
  "Она боится, что я ее обделю.
  Десятая часть для нее много..."
  "Я дам тебе...
  Дам...
  Треть!"
  "Треть?" - Поселянка распахнула ротик.
  Из глаз ее полетели искры.
  "Треть.
  Но с условием.
  Ты - будешь умницей!"
  "Госпожа! - Девушка ликовала. - Да я...
  Я за тебя!
  В лепешку расшибусь!
  Ты...
  Ты для меня..."
  "Добрая я.
  Ты...
  Того...
  Не показывай свою рану.
  Рану на груди.
  Рану от кинжала барона Шнобель...
  А, если кто заметит...
  Скажи, что я тебя ударила кинжалом.
  Когда мы играли..."
  "Да, - поселянка кивнула. - Но, почему?"
  "Потому что, - я постучала пальчиками по ее лбу. - Могут подумать, что ты мстила барону Шнобель".
  "Я?
  Йа?
  Я - мстила?
  За удар кинжалом?
  Да барон Шнобель мне этим ударом честь оказал!
  Не каждая девушка удостоится чести получить от господина кинжалом в грудь".
  "Ты.
  Ты так считаешь.
  В других Королевствах думают иначе..."
  
  КИНЖАЛ В ГРУДЬ - НЕ ВСЕГДА НАГРАДА.
  
  "Я сделаю так...
  Так, как ты пожелаешь". - Поселянка кивнула.
  Она уже поняла.
  Что я не жду от нее ласки...
  "Госпожа!
  А родственники?
  Родственники утопших господ.
  Они не будут..."
  "Не будут, - я резко перебила ее вопрос. - О погибших маркизах, графьях и баронах не плачут.
  Не переживают.
  После их смерти набрасываются на их имущество.
  Начинается дележ.
  За дележом никто не думает уже о том, как и от чего умер господин.
  Наследникам и без вас хватит забот.
  Даже еще спасибо скажут...
  Что утонули".
  "Спасибо скажут?"
  "В мыслях спасибо скажут.
  Что избавили от богатого родственника".
  
  ЧЕМ СТАРЕЕ, ТЕМ - СКУПЕЕ.
  
  Все произошло, как я придумала.
  Но с некоторыми перестановками.
  Мы пришли в деревню ночью.
  Но...
  Крестьяне не спали.
  У них и без господ был праздник.
  
  ПРАЗДНИК - ПО ПОВОДУ УБИТОЙ СВИНЬИ.
  
  На вертеле над костром дымилась целая свинья.
  Девушка рассказала, что случилось с нами.
  На болоте.
  Крестьяне переполошились.
  Подхватились бежать на болото.
  Вооружались крючьями.
  Чтобы вытащить утопших из трясины.
  Ведь на бароне или на маркизе навешено столько золота, что хватит на безбедную жизнь крестьянской семье.
  Но и кабана на вертеле им было жаль оставлять.
  Поэтому крестьяне поступили...
  Поступили по-крестьянски.
  Захватили свинью с собой.
  Я осталась в деревню.
  Мое присутствие не обязательно.
  Да и стесняло бы крестьян.
  Девушка пошла с ними.
  Показывать место.
  Место, где господа утонули.
  На прощание поселянка на меня посмотрела.
  С вопросом в глазах.
  С вопросом и с надеждой.
  Я кивнула.
  Улыбнулась.
  Показала - что не обману.
  
  Деревня опустела.
  Ушли все.
  Я одна осталась.
  Я знала, кто из Королевской Охоты, в чьей избе останавливался.
  "Крестьяне побежали за утопленниками, - я шарила по домам. - Не догадались здесь забрать.
  Забрать, что господа оставили.
  А оставили они - много". - Я собирала украшения.
  Кошели.
  Некоторые вещицы я оставляла.
  И монеток немного.
  Чтобы не вызвать подозрение крестьян.
  Когда они вернутся.
  
  НЕЛЬЗЯ ВСЕ ЗАБИРАТЬ - НИКТО НЕ ПОВЕРИТ.
  
  Собранное я разделила на две части.
  Да.
  На две части.
  Не две трети себе оставила.
  А - половину.
  Конечно, поселянка не сможет проверить.
  Но...
  По количеству догадается.
  Что ей - много.
  Да и скажу я ей".
  
  НЕ СВОЕ - НЕ ЖАЛКО.
  
  Крестьяне вернулись под утро.
  Возбужденные.
  Сытые.
  Довольные.
  Многие бросились в дома.
  Понятно - зачем.
  Я напряглась.
  Вдруг, крестьяне заподозрят, что монет и драгоценностей должно было больше остаться.
  На всякий случай я вышла на площадь.
  На деревенскую площадку.
  "Поселяне, - я напустила на себя грозный вид. - Что осталось от господ...
  В смысле - монеты.
  Украшения.
  Передавайте мне.
  Я отвезу их родственникам".
  "Госпожа! - Вперед выступил староста.
  Деревенский староста.
  Ну, как староста.
  Лет тридцать мужику. - Ничего не осталось.
  Господа все с собой забрали.
  Ушли господа".
  Крестьяне переглядывались.
  Вид у них - хитрый.
  И довольный.
  "Как ушли?
  Они же утонули..."
  "Неа! - староста протянул.
  Я поняла - что крестьяне сговорились.
  Решили меня дурачить. - Не утонули.
  Ушли они.
  Вместе со своим добром".
  "Нууууу.
  Если ушли - тогда ладно, - я не стала спорить.
  Сделала вид, что огорчена. - Без меня ушли.
  Меня с собой не взяли".
  "Да!
  Да!!!
  Госпожа.
  Тебя с собой не взяли".
  
  КРАСИВУЮ ДЕВУШКУ С СОБОЙ В ПОХОД НЕ БЕРУТ.
  
  "Тогда и мне пора, - я кивнула.
  Взглядом нашла "свою" подопечную. - Ты...
  Милая.
  Зайди ко мне.
  Я с тобой прощаться буду".
  "Да, госпожа!" - Девушка засветилась.
  Во-первых, я ее выделила из толпы.
  Во-вторых, она поняла, что я ее не обманула.
  То, что я не сбежала - и так понятно.
  А сейчас еще и денег дам.
  Поселянка влетела в избу.
  Сбросила с себя одежды.
  Голая выбежала во двор.
  Толпа с пониманием загудела.
  Затем поселянка вернулась ко мне.
  "Ты?
  Ты, зачем разделась? - Я усмехнулась. - И к своим голая показалась?"
  "А как же! - Поселянка завела руки за голову.
  Показывала себя. - Кто же поверит, что ты меня просто так позвала?"
  "Но...
  Они же видели рану.
  Рану на твоей груди".
  "Я им уже рассказала.
  Как ты меня истязаешь".
  "Истязаю?
  Тебя?"
  "Да.
  Все одобрили..."
  "Мне пора.
  Более, чем пора, - я пробормотала.
  Отдала поселянке мешочки. - Здесь монеты.
  Больше, чем одна треть.
  Половина найденного".
  "Так много?" - Поселянка смотрела на меня.
  Смесь восторга и недоверия в ее глазах.
  "Ты заслужила.
  Драгоценности я тебе не оставляю, - я покачала головой. - Слишком видно будет.
  Подумают еще, что ты у господ украла.
  А монеты...
  Монеты - ничего не расскажут. - Я помолчала.
  Девушка ждала.
  Терпеливо ждала. - Умные вы.
  Придумали, что господа ушли.
  Со своими монетами.
  Со своими драгоценностями.
  Кто придумал?
  Не ты?"
  "Не я!
  Староста придумал.
  Предупредил, чтобы мы не проговорились".
  "Пошарили по домам.
  Я оставила некоторые безделушки.
  И монеты.
  Чтобы твои поселяне не заподозрили".
  "Ты - хитрая...
  Госпожа..."
  
  "Я - ХИТРАЯ, ПОЭТОМУ ЕЩЕ ЖИВАЯ".
  
  "Госпожа".
  "Да?"
  "Если я тебе понадоблюсь...
  Когда-нибудь..."
  "Когда-нибудь, - я не хотела обещать девушке. - Ты лучше о себе позаботься сразу
  А не когда-нибудь.
  Я бы на твоем месте ушла из деревни.
  Навсегда.
  Кто, знает, что вбредет в головы Королевских Охотников....
  Следующих Королевских Охотников.
  Сегодня ты уже получила кинжалом в грудь.
  Осталась живая.
  А в следующий раз может не повезти...
  Например...
  Господа устроят Королевскую Охоту на вас.
  На поселян.
  Разденут вас догола.
  И в лес погонят.
  Будут на вас охотиться.
  Стрелы в вас пускать.
  А подранков - добивать кинжалом".
  "Было уже", - поселянка кивнула.
  Равнодушно.
  "Было?!! - Я вскрикнула. - И вы терпите?"
  "А что остается?
  Деньги нам нужны".
  
  "ДЕНЬГИ НУЖНЫ ВСЕМ".
  
  Я двинулась к выходу.
  Остановилась:
  "Ты...
  Ты бы...
  Деньги у тебя есть.
  Уже есть.
  А, если тебя убьют, то деньги тебе не понадобятся.
  Как не понадобились утонувшим...
  На эти монеты ты в городе можешь купить гостиный двор.
  И еще останется достаточно золота.
  Начнешь жизнь заново.
  Не будешь бояться удара кинжала в грудь..."
  "Я об этом не думала", - поселянка моргала.
  Быстро-быстро!
  "Подумай!
  Что для тебя лучше?
  Лучше прислуживать господам.
  И постоянно бояться за свою жизнь?
  Или...
  Быть хозяйкой своего дела?"
  "Быть хозяйкой своего дела!" - Поселянка повторила.
  Восторженно смотрела на меня.
  Я ей открыла дорогу в жизнь.
  "За мою доброту, - я не хотела благодарности... - Я забираю твое платье.
  А то я - голая".
  "Конечно-конечно", - поселянка продолжала быстро-быстро моргать.
  "Лошадь.
  Лошадь мою приведи.
  Я ухожу.
  Немедленно.
  А то...
  Мало ли что твои дружки поселяне придумают..."
  "Я - мигом!" - Поселянка вылетела из избы.
  Голая.
  В деревне Сладость привыкли голые бегать по улице.
  
  ГОЛЫМ ПРОБЕЖАТЬ - СЕБЯ ПОКАЗАТЬ.
  
  Вскоре я покинула королевство.
  Поспешно покинула.
  Возвращаться в лесное королевство у меня нет желания.
  Подземные жители?
  Утонувшая Королевская Охота затмила мои воспоминания о подземных.
  Все смешалось в кучу.
  Даже верится с трудом, что это было...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"