O Simona : другие произведения.

Строптивая блондинка гладиатрикс и глина

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Все выше и выше поднимается прекрасная строптивая блондинка гладиатрикс
  КНИГА
  
  - Тебя здесь не ждали, Сторм, - седая старуха с остатками черных зубов сильно толкнула плечом в плечо. - Проваливай, откуда пришла и сдохни там в рабстве.
  Ну, почему, почему тебя там не убили?!! - Старуха попыталась вцепиться зубами в горло строптивой, а руками - в груди.
  - Меня не убили, потому что я не хотела!
  Прости, Фрейра, я спешу к своему отцу, - Сторм мягко отстранила старуху.
  Старая женщина плюнула ей в спину, пыталась дотянуться, но ее визжащую держали за руки две спутницы Сторм.
  - Позволь, я ее убью? - третья спутница девушки приставила короткий меч гладиус к горлу старухи.
  - Не позволю! - Сторм резко ответила и даже не обернулась. - Возвращайтесь, я же сказала, что вам со мной нельзя. - Сторм с трудом открыла тяжелую кованую дверь.
  Стражи даже не пытались ей помочь, но дверь за девушкой уже закрыли сами.
  - Инга, кто эта старуха, и почему она набросилась на Сторм?
  - Она - бывшая кормилица и нянька Сторм, - золотоволосая Инга вслед за подругами вышла на улицу. - Она всегда обожала строптивую, заступалась за нее и готова была выцарапать глаза любому, кто ее обидит.
  Не влазь в дела королевской семьи, Афродита.
  - Нянька сильно изменилась, - молвила третья девушка.
  Ее волосы, как и волосы Афродиты черные, словно ворон в ночи.
  - Я думала, что Сторм дома встретят, как королеву, - Афродита пожала плечами.
  - А ты знаешь, как встречают королев? - голубые глаза Инги превратились в льдинки. - Обычно им отрубают головы.
  Но, если мы вмешаемся, то голова Сторм точно будет торчать на колу.
  А так у нас и у Сторм есть хоть какой шанс.
  
  - Отец! - Сторм медленно вошла в огромный зал.
  Несмотря на огромные окна, в зале царили полумрак и холод.
  Впрочем, почти все окна закрыты плотными черными занавесями, лишь одно не прикрыто.
  Горели несколько факелов, их огонь казался холодным.
  На возвышении на троне сидел величественный мужчина в белой горностаевой шубе и золотой короне.
  Он внимательно осматривал вошедшую, словно искал в ней что-то новое.
  - Мне донесли, что ты убита, - король поднял тяжелую палку с золотым набалдашником и ткнул скорчившегося у его ног карлика.
  - Мой король Винсент, разве ты не видишь, что она мертвая пришла? - карлик с болезненным выражением на длинном белом лице подскочил.
  Зазвенели колокольчики на его колпаке. - Она еще более худая, чем я.
  А я уж гордился, что тоньше меня нет никого! - Карлик стянул до колен обтягивающие зеленые панталоны, повернулся к девушке, наклонился и с шумом выпустил газы.
  - Ты славно пошутил, Йоахим, - Король раскатисто захохотал, даже откинулся на мягкие подушки. - Возьми, ты можешь сегодня поесть. - Король с серебряного блюда выбрал большую тяжелую кость с остатками мяса и бросил карлику.
  Шут зубами на лету подхватил кость, встал на четвереньки, зарычал, и также на четвереньках, по-собачьи забежал за трон.
  Девушка даже глазом не повела, глядя на представление.
  Казалось, что она застыла, будто ее на морозе долго обливали ледяной водой.
  - Я вижу на твоих плечах горностаевую шубу, как у меня, - Король сошел с трона.
  Огромный, но передвигался с грацией снежного барса. - Кто позволил тебе носить шубу Королевы?
  Королевская одежда - только для Королей!
  - Разве я не твоя дочь, король? - голос девушки звучал сухо, будто сталкивались льдины в весенний ледоход.
  - Не смей перебивать Короля, - зеленые глаза Короля сверкнули.
  Он в бешенстве сорвал с девушки шубу и швырнул под ноги.
  Под шубой другой одежды не было.
  Сторм стояла перед королем обнаженная.
  Ее тело белее снега и даже, хотя кажется невероятным, белее горностаевой мантии.
  - Ты слишком похудела, Сторм, - король усмехнулся и вернулся на трон. - Поразительно худая, бледная, почти прозрачная.
  Тебя плохо кормили в рабстве?
  - В рабстве меня не кормили.
  Я питалась тем, что сама добывала, то есть воровала.
  Зато в школе гладиаторов кормили на убой, но я не успела нарастить бока.
  На арене убивают, знаешь ли, ты об этом, мой отец?
  С тех пор худоба не покидает меня.
  - Ты снова дерзишь мне? - Король зарычал, но внешне оставался спокойный.
  - Горностаевую накидку ты уже бросил на пол за мою дерзость, а теперь бросишь меня?
  - Твои шутки не хуже, чем у шута, - после минуты раздумий король расхохотался. - Пожалуй, я выброшу Йоахима, а ты займешь его место.
  - Думаю, что у меня нет шансов стать твоим шутом.
  - Не даром тебя прозвали строптивой, - король не сводил глаз со Сторм. - Зачем пришла?
  И привела с собой трех блудниц на посмешище.
  Ладно, бы только твои новые подруги с Юга, но еще и Инга.
  Она знатного рода опустилась до гадостей с вами?
  Тебе нравится женская любовь? - Король Винсент усмехнулся в широкие усы.
  - Отец, ты знал, что я умирала в рабстве, - Сторм ничего не ответила на обвинение, что она привела двух блудниц, и не блудницы они, - знал, что меня выкупили на убой в школу гладиаторов, а затем за мной гнался наемный убийца, который, к тому же, нанял еще и ассасинов, чтобы убить меня. - Девушка не спрашивала, она, словно разговаривала сама с собой.
  - Ну и что? Ты пришла пожаловаться на жизнь? - король, кажется, потерял к дочери интерес.
  Он стучал пальцами по подлокотнику. - Я задал тебе вопрос: зачем пришла, а ты начала ныть.
  - Ныть, как баба? - на этот раз девушка позволила себе усмехнуться.
  - Сторм, ты хочешь мой трон! - Король встал, медленно подошел к факелу, опустил ладонь в огонь, подержал, а затем ладонью погасил факел. - Ты вернулась, чтобы свергнуть меня, твоего отца, с трона и занять мое место.
  - Ты сам сказал, - строптивая подняла горностаевую мантию и набросила на плечи, словно бросала вызов Королю.
  - Разве тебе под силу управлять страной? - король снова сошел с возвышения и медленно приближался.
  - Ты же можешь править, смогу и я, - строптивая не сделала ни шагу назад.
  - Давай, попробуем правду топора, - король подскочил и намотал длинные белоснежные волосы дочери на кулак. - Топор правду скажет.
  Если не попаду в тебя топором, то ты права, если же попаду, то ты - виновата. - Отец с неимоверной силой дернул дочь за волосы.
  Сторм упала на холодный пол.
  Король потащил дочь к столбу у мрачной черной стены.
  Девушка сопротивлялась, но не могла даже подняться на ноги - слишком большая разница в весе огромного сильного мужчины и истощенной худенькой восемнадцатилетней его дочери.
  Винсент узлом привязал волосы Сторм к столбу, сорвал со стены огромный боевой топор и отошел к трону.
  - Испытание топором придумывали вы, мужчины.
  Вы слишком слабы, чтобы сами подвергнуться этому испытанию.
  Почему бы тебе не встать у столба, а я метну в тебя топор.
  - Строптивая! - король усмехнулся в бороду.
  Он прищурил правый глаз, поднял топор.
  То ли хотел король попасть в дочь, то ли метился, чтобы топор пролетел рядом, испугал, но не вонзился в нее.
  На несколько секунд Винсент задумался, а потом замахнулся для броска.
  Топор вылетел из руки короля.
  В тот же момент, неуловимым для глаза движением, Сторм подняла правую руку, выхватила нож из потайных ножен, спрятанных под волосами сзади на тонкой шее.
  Топор вошел ровно в то место на столбе, где на миг до этого была привязана волосами голова девушки.
  Но головы на этом месте уже не оказалось.
  Топор прибил к дереву длинную прядь ее волос.
  Сторм медленно разогнула спину.
  В ее руке тускло блеснул нож.
  - Ты отрезала себе волосы? - В голосе Короля послышалось удивление... нет, оно только послышалось. - Как ты успела?
  Я даже не заметил.
  - Ты целил топором мне в голову, - строптивая произнесла с болью в голосе.
  - Да, целил, и не промахнулся, если бы ты не увернулась, как белая ледяная змея, - король произнес с досадой.
  - Ты бы убил меня, - строптивая взвесила на пальце нож. - Я бы не поверила, если бы так не произошло.
  До этого момента меня еще терзали сомнения, и оставалась искра, нет, не любви, а уважения, к тебе.
  Ты сам решил за меня.
  Ты прав, король, - строптивая уже не называла короля своим отцом. - Топор показал правду.
  Но только не ту правду, на которую ты рассчитывал.
  - И что теперь, ты убьешь меня? - Винсент не спускал глаз с ножа в руке Сторм.
  Взгляд его зеленых глаз наткнулся на холодный безжалостный взгляд изумрудных очей строптивой.
  Она не успела ни ответить, ни метнуть нож, даже, если задумала.
  С пронзительным воплем из-за гобелена выскочил карлик Йоахим и обхватил ноги девушки.
  Король мигом скрылся за дверью за троном.
  Шут убедился, что его повелитель в безопасности, поэтому отпустил ноги девушки.
  - Спасибо, Йоахим, - строптивая с сожалением посмотрела на прядь оставленных на столбе своих чудесных волос. - Ты поступил благородно, когда спас своего господина.
  В тебе чести больше, чем в Короле. - Сторм развернулась и пошла к выходу из тронного зала.
  Никто не останавливал строптивую, но на улице шут догнал ее.
  В его глазах нет жизни, лишь одна - бездна.
  - Мой повелитель король Винсент приказал передать тебе, что ты со своими подругами можете гостить у него до завтрашнего дня.
  Потом вы, в том числе и Инга, должны навсегда покинуть королевство. - Йоахим протянул руки к ногам девушки, но не осмелился прикоснуться к ним.
  - Король с известием послал ко мне шута, - Сторм усмехнулась.
  - Знаю, знаю, что мой повелитель всегда прав! - карлик облизнул пересохшие губы. - Никого более достойного, чем шут, после короля во дворце нет.
  - Йоахим, кто ты? - строптивая опустила белую ладонь на голову карлика.
  - Я - никто! - шут ответил не задумываясь, бубенцы на колпаке глумливо зазвенели. - Никто может себе позволить все. - Во взгляде шута появилась страсть. - Сторм, позволь, я еще раз прикоснусь к твоим ногам, как дотронулся в зале.
  Это незабываемой ощущение буду хранить в своем сердце, хотя оно и принадлежит королю!
  - Нельзя! - строптивая с интересом разглядывала шута. - Маленький негодяй карлик! - И тут же девушка вскрикнула.
  Карлик ворвался под ее роскошную белую шубу, она закрыла его с головой. - Мерзавец! Ты обещал только к ногам притронуться!
  Это уже не ноги! - Сторм отпрыгнула, карлик остался стоять на прежнем месте.
  На его прежде мертвенно серых щеках играл яркий румянец.
  - Бум-бум тирлибум!
  Я был там, куда даже благородный воин не имеет право зайти! - Йоахим скорчил дурацкую гримасу.
  - Я не сержусь на тебя, - строптивая улыбнулась. - Винсент прав, ты умеешь шутить.
  - Не буди мою гордость, строптивая
  Если она проснется, то разбудит и совесть.
  А гордому совестливому карлику нет места во дворце! - Шут подпрыгнул и ловко перевернулся назад через голову. - Мне очень неловко, Сторм... после того, что между нами сейчас было.
  Как честный шут я теперь обязан на тебе жениться!
  - Подожди, я догадаюсь, - взгляд девушки замерз. - Король приказал тебе еще что-то, например убить меня?
  - Нет, что ты!
  Мой король строг и справедлив! - Карлик изобразил шутливый ужас. - Всего лишь требует, чтобы ты отдала ему свою горностаевую мантию - символ королевы.
  - Сам Винсент испугался у меня ее забрать.
  Увидел нож в моей руке и сбежал! - строптивая недобро сузила глаза.
  - Короли не убегают, короли величественно удаляются! - Йоахим протянул руки к накидке Сторм. - До покоев, которые тебе выделил наш всемилостивейший король, идти недалеко.
  Ты можешь прогуляться обнаженная.
  - Я бы не отдала Винсенту горностаевую мантию.
  Не он мне ее преподнес, а верный Олаф набросил на плечи.
  Передай своему королю, - строптивая сделала ударение на слове 'своему', - что я даровала горностаевую мантию со своего плеча тебе.
  А ты уж волен ей распоряжаться по своему усмотрению. - Мантия перешла в руки шута.
  - Я умею очаровывать женщин, - карлик горбун набросил горностаевую мантию на свои узкие плечи.
  Большая часть шубы осталась на земле. - Всего лишь дотронулся до твоих ног, а ты и растаяла, подарила мне Королевство. - Карлик отвернулся и возвращался обратно во дворец, к королю.
  Шуба тянулась за ним длинным шлейфом невесты.
  'Шут нарочно надел мою накидку, чтобы она испачкалась, - строптивая в досаде провела ладонью по шее, которую несколько минут назад прикрывали длинные волосы. - Может быть, я ошибаюсь, но шут не хочет, чтобы моя горностаевая мантия досталась кому-нибудь другому.
  Он попытается по дороге к трону изорвать ее и испоганить до неприличия'.
  - Я обожаю своего Короля и верен ему, как ты верна своей горностаевой мантии! - карлик, словно услышал мысли строптивой, прокричал, но не оглянулся.
  - Послышалось мне, или Йоахим все же прошептал еще 'моя королева'? - строптивая произнесла тихо. - Впрочем, кто этих шутов поймет...
  
  - Мы волновались, - в покоях, которые им отвели, на шею Сторм с визгом бросилась Афродита.
  Она обнимала ее, тискала, целовала, и строптивой даже показалось, что в уголках глаз гладиатрикс мелькнули слезы.
  - Волновались, что ты стала королевой и не пригласила нас на пир, - Харибда вела себя более сдержанно, но ее шутка больно кольнула Сторм.
  - Харибда, ты философ, поэтому следи за своими словами, - золотоволосая Инга погрозила пальчиком.
  - Почему ты голая? - Афродита на шаг отступила от строптивой, а затем жарко к ней прижалась. - Тебя обидели?
  - Что стало с твоими волосами?
  Вроде бы их было больше до похода к Королю! - Харибда все же не сдерживала слова.
  - Для нас, девушек, нет более важных вопросов, чем вопросы об одежде, наготе и прическах, - строптивая расслаблено засмеялась. - Вы не спросили меня, как прошла встреча с моим отцом Королем, о чем мы говорили, о чем договорились, но вас больше интересуют моя нагота, вопрос, куда делась горностаевая накидка, и почему волос стало меньше.
  - Волос стало меньше только на голове.
  На теле у тебя количество волос не уменьшилось, потому что их не было.
  И поверь мне, как философу, я знаю, о чем говорю! - Харибда нежно погладила строптивую по голове.
  - Часть волос осталась под лезвием топора правды, - Сторм прикрыла глаза, ей тепло и хорошо, когда рядом подруги.
  - Топор правды? - Афродита отстранилась с недоумением.
  - Топор правды мужчины придумали, чтобы испытывать своих жен, - Инга пояснила, потому что подруга детства Сторм.
  Афродита и Харибда пришли за Сторм с Юга, и не знают местных обычаев Севера. - Мужья возвращались из походов и им было интересно: изменяли ли им жены за это время.
  Муж привязывал жену за волосы к столбу и бросал в нее топор.
  Если топор попадал в жену, то, значит, что она была неверна и изменяла.
  Если же топор пролетал мимо, то жена - оправдана.
  - Я считала, что наши обычаи на Юге выставлять рабов гладиаторов драться друг с другом до смерти на потеху публики - жестоко и дикость, но, оказывается, что обычаи на Севере еще более суровые, - Афродита снова прижала к себе Сторм, передавала ей часть жара своего сердца.
  - Король решил, что топор правды покажет, имею ли я право на трон, - строптивая открыла глаза, и ее взгляд встретился со взглядом подруги детства.
  Голубые глаза Инга хранили тайну, и по ним также трудно читать, как по изумрудным глазам Сторм.
  - И ты позволила ему? - Харибда наматывала остатки волос строптивой на пальчик.
  - Он схватил меня за волосы и потащил, как тряпичную куклу.
  Что я могла сделать против огромного сильного воина.
  - Могла, - Инга покачала головой, но не продолжила.
  - Могла, - строптивая согласилась, но в тот момент еще была не готова.
  - Что могла? - Афродита поцеловала Сторм в шею. - Ты худенькая, истощена!
  Как он посмел?
  - Он король, - строптивая не отходила от жаркой Афродиты, впитывала ее тепло. - Винсент привязал меня волосами к столбу и метнул топор.
  Я успела выхватить нож и отрезала себе часть волос, которые были привязаны к столбу.
  Топор вошел ровно в то место, где на миг до этого находилось мое лицо.
  - Король не шутил, когда хотел тебя убить.
  Нож оказался в твоих руках! - Инга провела пальцем между лопаток Сторм.
  Подруги с детства понимали друг дружку с полуслова, с намека, с одного только взгляда или жеста.
  - Я раздумывала: убить Короля или нет, уважение к нему сразу пропало.
  Но меня схватил за ноги карлик шут Йоахим.
  Он визгом отвлек, а король в этот момент сбежал через потайную дверь за троном.
  - Ты ни разу не назвала его отцом.
  Только - король и король! - Харибда пыталась завязать остатки волос Сторм в пучок, чтобы прикрыть рваные края. - Хочешь, я подравняю тебе волосы коротко.
  Я умею стричь овец, и тебя подстригу, как овечку.
  - Срежешь мне оставшиеся длинные пряди? - строптивая задумалась.
  - Ты станешь похожа на воина!
  Новый образ тебе пойдет к лицу.
  Многие гладиатрикс стригутся налысо! - Идея Харибды подстричь Сторм пришлась Афродите по душе. - Я тоже могу подстричься.
  - И я подстригусь накоротко, - Харибда подхватила. - Мне не хватает ценного опыта коротких волос.
  Назовем новую прическу 'Стрижка под Королеву'.
  - Под королеву - звучит двусмысленно. - Афродита провела ладонью по шее строптивой. - Лучше - 'Как Королева'.
  - А разве 'Как Королева' звучит менее двусмысленно? - Харибда не сдавалась.
  - В Королевстве появятся еще множество королев, - Инга неотрывно смотрела на подругу детства.
  - Я не стану ничего менять с волосами, - строптивая еще раз доказала, что она строптивая. - Моя новая прическа - постоянное напоминание о поступке Короля Винсента.
  Она станет моим отличительным знаком.
  - Ты умеешь слабости и недостатки превращать в силу и достоинство, - Инга мягко отстранила Афродиту от Сторм, держалась пару секунд, но не удержалась.
  Она опустила голову на плечо Сторм и зарыдала: - Прости, прости меня, что я не оказалась рядом с тобой в нужный момент.
  - Ты просишь прощения за поступок сильного мужчины? - в голосе строптивой смешались печаль и радость. - Почему вы забыли о моей горностаевой мантии - символе королевы?
  Она не менее важна, чем прядь моих волос.
  - Да, мантия! Ты не сделаешь нам ничего плохого, если расскажешь, куда она пропала! - Харибда прижала пальчик ко лбу и округлила глазки.
  - Королю моя мантия не давала покоя, он сказал, что я не имею право носить символ королевской власти
  Он сорвал ее с меня и бросил на пол.
  Рассмотрел меня внимательно обнаженную и посмеялся, что я худая.
  Когда король сбежал, увидев нож в моей руке, а всем в королевстве известно, как я бросаю ножи, то я подняла мантию и вернула ее себе.
  - И куда же она пропала? - Афродита даже ротик приоткрыла в удивлении.
  Еще больше гладиатрикс удивилась, когда ее тут же поцеловала в губы Инга.
  - Не подумай ничего плохого, Афродита, - выражение прекрасного лица Инги неизменно бесстрастное, слезы уже высохли. - Я просто губами прикрыла твои губы, чтобы ты не перебивала рассказ Сторм.
  - Король выслал ко мне шута с приказом, чтобы мы завтра же покинули королевство, - строптивая привыкла к шуткам своих подруг, поэтому улыбнулась на игру Инги с прямолинейной гладиатрикс. - Еще король через шута велел мне вернуть горностаевую мантию.
  Я не вернула Королю, и мне пришла в голову отличную мысль: я подарила свою шубу шуту, и сказала, чтобы шут сам распоряжался ей.
  Она его, и он волен оставить мою мантию себе или преподнести королю.
  - Ты поступила, как коварная королева, - Инга чуть-чуть растянула губы в улыбке. - Подарок королю от шута.
  - Бесценный опыт! - Харибда согласилась с Ингой. - Даже я, философ, не додумалась бы до этого шага.
  - Подожди-ка, подожди, - Афродита опустилась на колени и, словно верная собачка, принюхалась. - От тебя пахнет мужчиной.
  Нет, не совсем мужчиной, но как бы мужчиной.
  Ты полюбила шута, поэтому сделала ему щедрый подарок?
  - Маленький шутник залез ко мне под мантию, - строптивая почувствовала, что щеки загораются. - Я его быстро вытолкнула, но карлик Йоахим успел меня изрядно потрогать.
  Маленькие, они шустрые и быстрые, как мыши, иначе не выживут...
  Но шубу я ему подарила не поэтому...
  - Понятно! - Харибда прилегла на диванчик. - Стоит тебе на несколько минут остаться без нас, как с тебя срывают знак королевы, швыряют в тебя топор, ты отрезаешь волосы, затем забавляешься с карликом шутом, и, в конце концов, даришь ему горностаевую свою мантию.
  Я завидую тебе, Сторм, мне бы подобный опыт.
  Он очень пригодится в философской школе, которую я собираюсь открыть.
  - Можешь королевского шута забрать в свою философскую школу, - строптивая присела в кресло.
  Она не спешила одеваться, потому что в палатах натоплено до дурноты, а своей наготы бывшая рабыня и гладиатрикс давно перестала стесняться, особенно перед подругами.
  Гладиатрикс тренировались обнаженные и выступали на арене также голые.
  Публика любит смотреть, как на неприкрытой нежной коже гладиатрикс расцветают раны от мечей и ножей.
  - Король приказал нам завтра покинуть страну? И мне?
  Мою страну? - Инга в задумчивости ходила по комнате.
  - Да и еще назвал нас блудницами.
  - Тогда он бросил вызов и моему клану! - Инга улыбнулась. - Столько ошибок за один раз не имеет право делать ни один король.
  - Но почему нас обозвал? Мы же не блудницы! - Афродита обиженно надула губки.
  - Слово короля - закон! - Харибда произнесла с самым серьезным выражением лица.
  Она тоже любила добро пошутить над гладиатрикс Афродитой.
  - Если король приказал, что мы блудницы, то мы обязаны подчиниться и стать ими, - Инга вдохнула. - Афродита! Ты же хотела за компанию подстричься, как Сторм.
  Теперь ты обязана также стать блудницей и раздеться, как и наша строптивая
  Мы тоже последуем приказу короля Винсента.
  Пусть слуги войдут с подносами с кушаньями и увидят нас всех обнаженными.
  Мы не осмелимся нарушить приказ Короля! - Инга, словно нехотя, сбросила с себя одежды.
  Золотоволосая красавица сверкала во всей своей прекрасной наготе.
  Сторм засмеялась и подмигнула подруге детства.
  Афродита переводила взгляд со строптивой на Ингу и обратно на строптивую.
  - Я что! Я, как и Сторм1 - Простодушная Афродита без смущения разделась.
  На арене и в школе гладиатрикс она, как и Сторм, не думала о наготе: там нужно было заботиться о спасении своей жизни.
  - Афродита, что я вижу! - Инга покачала головкой. - У тебя снова груди напряжены.
  Харибда говорила, что каждый раз они у тебя твердеют на холоде, такова твоя природа.
  Но в этих покоях жарко!
  - Для вас, северян, жарко, а для нас, девушек с Юга, холодно, - Харибда не спешила раздеваться.
  Афродита благодарно кивнула ей, хотя и на этот раз, не знала: шутит ли девушка философ, или говорит на серьезно.
  'Я не пойму Ингу и Харибду.
  Не могут сказать прямо, а разговаривают загадками!
  Действительно, думают, что у меня груди твердеют только на холоде, или шутят надо мной?
  Множество причин, на которые реагируют мои груди, например, на чувство опасности перед боем'! - Афродита махнула рукой и присела на шкуру у ног Сторм.
  С подносом вошел юноша в тигровой шкуре небрежно накинутой на плечи.
  Мягкие штаны из снежной белки и шапка из северного волка прекрасно оттеняли розовые щеки слуги.
  Он смотрел только на поднос, чтобы его не уронить.
  - Король Винсент жалует вам еду со своего стола, - юноша присел и с облегчением поставил поднос на столик из окаменевшего дерева.
  Только после столь утомительного труда юноша поднял глаза посмотреть, кому он доставил еду.
  Так и застыл с широко распахнутыми глазами и открытым ртом.
  'Я не верил Фрейре, когда она сказала, что во дворец прибыли блудницы: и Сторм блудница, и Инга блудница и с ними две подруги с Юга - тоже блудницы.
  Теперь вижу - настоящие блудницы!
  Но какие! Прелестные!
  Как им не совестно ходить обнаженными друг перед дружкой?' - юноша ожил и поправил рукой отпавшую челюсть.
  - Как зовут тебя, слуга? - Харибда успела раздеться и лежала вверх попой на шкуре медведя.
  - Бьёрн, - юноша проблеял, подумал было добавить еще слово 'госпожа', но решил, что называть блудницу, сколь хороша бы она ни была, госпожой - унизительно для мужчины.
  - Я философ, мне твое имя нужно для опыта, моего опыта.
  Я хожу по миру и набираюсь опыта. - Харибда подняла правую руку и сделала знак подойти. - Почеши мне спинку, Бьёрн.
  Я получу необыкновенный незабываемый опыт, когда северный парень чешет мне спину.
  - Почесать спину? Она у тебя грязная? - Бьёрн знал только то, что чешется - когда грязно.
  - Да, у нее спина грязная, поэтому почеши ее, - Инга, как и строптивая и Афродита с любопытством наблюдали за игрой, которую организовала Харибда.
  Юноша встал на колени около Харибды и кулаком начал водить у нее между лопаток.
  - Так, так, хорошо, - Харибда поощрила кивком миленькой головки, но не совсем так, как нужно.
  - Он не знает, где у девушек находится спина, - Инга включилась в игру.
  - А где? - Бьёрн снова открыл рот.
  - Спина у девушек находится намного ниже того места, которое ты Харибде разминаешь кулаком, - Инга говорила холодно и властно.
  Бьёрн пожал плечами и спустил руку на поясницу Харибде.
  - Это еще не спина, - Инга в недовольстве топнула ножкой.
  Ноги у нее длинные, великолепные, мимо них взглядом не пройдешь. - Чеши ниже, еще ниже, вот здесь.
  - Но это не спина, а попа, - Бьёрн послушался, поглаживал попу Харибды.
  - У мужчин здесь попа, а у женщин - спина, - Харибда улыбнулась. - Когда женщина просит: 'Почеши мне спинку', то нужно гладить именно здесь.
  - А я и не знал, - Бьёрн покраснел, как вареный рак на подносе.
  В этот момент в покои протиснулся седой мужчина.
  Он втиснулся боком, потому что огромная могучая фигура в шубе из шкуры кита простым образом не входила в широкий дверной проем.
  Некоторое время мужчина переводил взгляд с обнаженных девушек на Бьёрна и на его занятие (Бьёрн уже с увлечением чесал попу Харибды и был уверен, что чешет девушке спинку).
  - Зигрид? - Инга первая увидела вошедшего и изогнула правую бровь. - Я должна была догадаться.
  - Инга! - мужчина сделал то, что называется поклоном, но из-за своей огромности лишь чуть наклонился. - Твой отец немедленно требует тебя к себе.
  Он очень разозлен, что ты появилась, но не нанесла ему визит.
  Уже начинают поговаривать, что ты хочешь переметнуться к королю Винсенту.
   - А разве не все ходят под властью нашего короля Винсента? - Сторм не вставала, но сидела так важно и величественно, что Зигрид отвесил ей поклон более глубокий, чем Инге.
  - Разумеется, Сторм. Мы все подданные короля Винсента. - И чтобы скрыть нарастающее раздражение, оттого, что разговор коснулся короля, которого в клане Ингрид не особо любили (хотя и принимали его власть), перевел разговор. - Чем вы здесь занимаетесь голые?
  - Отличный вопрос, Зигрид, - Инга указала пальцем на Бьёрна. - Слуга взял нас в заложницы.
  Он принес поднос с яствами, а затем угрозами заставил нас раздеться.
  - И теперь использует в своих гнусных целях, - добавила Харибда. - Он лапает меня за попу, а я, несчастная, ничего не могу поделать, потому что он сильнее.
  - Но это же не попа, а спина, - Бьёрн не отличался большим умом, а сообразительность у него еще и отставала от ума.
  - Он вас заставил? - Зигрид с недоверием посмотрел сначала на гладиатрикс Афродиту и меч гладиатора около нее.
  При этом Зигрид оценил опасную стать девушки, сразу понял, что она - опытный воин.
  - Мы пытались защищаться, но боялись, что прогневим короля Винсента, если оскорбим его слугу. - В голосе Харибды послышались слезы. - Нам так стыдно, что он нас раздел.
  Спасите нас! - Но одеваться Харибда не спешила.
  - Инга, твой отец ждет тебя немедлено, - Зигрид повторил. - Я подожду за дверью, пока ты одеваешься.
  - Да, я должна одеться, но ты оставайся и защищай нас от этого монстра.
  Он играет девушками, как шарами. - Инга приложила руку ко лбу. - У меня даже от страха начинается горячка.
  Я должна выспаться перед тем, как появлюсь перед светлыми очами отца.
  - У твоего отца глаза, как и у тебя, - Зигрид ответил и тут же мысленно себя обругал: 'Что я говорю и зачем?
  Видно, при виде голых девушек ум помутился не только у слуги, но и у меня'.
  - Я не хочу, чтобы отец видел меня усталую, - Инга быстро огляделась. - У короля Винсента покои богаче, чем наши.
  - Это не мой дворец, - в глазах Зигрида разгорался огонь животной страсти.
  Чтобы отвлечься от обнаженных девушек, Зигрид за волосы поднял Бьёрна: - Убирайся!
  'Волосы у него мягкие, как у девушки, и фигура тонкая, девичья. - Зигрид не понимал, что с ним делается. - О чем я думаю?
  Наверно, девушки с Юга развеяли в покоях одурманивающий дым'.
  - Я только чесал спину и не собирался добраться до постелей девушек, - Бьёрн покраснел. - Они лгут, что я их раздел.
  Обнаженные девушки всегда лгут.
  - Поэтому вы испытываете их топором правды, - Афродита произнесла холодно.
  - Ты исключительная, поэтому топор правды не для тебя, - Зигрид за руку тащил Бьёрна к дверям. - Тонкая рука юноши, высокая упругая налитая грудь Афродиты заставили мурашки бежать по коже старого воина. - Если я сейчас отсюда не выйду, то, боюсь, что плохо все закончится.
  - Только обещаешь, - Афродита протянула с сожалением.
  Ей очень понравился огромный, как медведь, воин.
  'На юге гладиаторы мельче', - Афродита не заметила, как ее соски снова затвердели.
  - Колдунья, - Зигрид произнес с удовольствием и даже подумал запечатлеть поцелуй на губах гладиатрикс, но тут же быстро одернул себя и выпрямился. - Живи, как знаешь, и постарайся не убегать от меня.
  - Повинуюсь, мой господин, - Афродита не улыбнулась, и никто не понял истинного смысла ее слов.
  - Теперь, когда вы нашли себе пару по душе, можно выспаться, - Сторм крикнула в спину Зигрида, вытянулась на диванчике и прикрыла бедра шкурой горного козла.
  На тонких губах Сторм блуждала улыбка, но не полусонная улыбка, а строптивая улыбалась чему-то своему.
  - Что замечательный Зигрид нашел во мне? - Афродита осматривала себя, вертелась перед зеркалом в огромной серебряной раме. - Узкие плечи, высокая упругая грудь, плоский животик, тонкая талия, длинные ноги.
  Ничего особенного во мне нет.
  - Не слишком ли мы жестоко обошлись с Бьёрном? - каждая из девушек думала о своем.
  Харибда задала вопрос и тут же ответила на него резко. - Сам виноват, что выбрал путь слуги, а не воина.
  Слуга должен быть готов, что над ним все будут издеваться.
  Ишь ты, как вцепился в мою попку, наверно, синяки оставил.
  - Зато ты получила опыт! - Инга погладила Харибду по голове.
  Бедра золотоволосой красавицы находились на уровне лица сидящей на шкуре Харибды. - Я пошла получать новый опыт общения с отцом.
  Вы без меня не шутите со слугами короля Винсента. - Инга обернулась к строптивой. - Не ночуйте в этих покоях.
  Боюсь, что, если не король, то другие, например те, кто послали Холдора, вас обязательно навестят.
  - Ты к нам не вернешься сегодня после беседы с отцом?
  Мы будем ночевать без тебя? - Харибда надула губки.
  - Отец меня не отпустит после того, что ему рассказали о нас, - Инга усмехнулась. - Думаю, что придется завтра сбежать от него.
  - Мы будем ждать, - строптивая остро взглянула в глаза Инги.
  - Мы или ты? - голубой лед глаз Инги столкнулся с изумрудным взглядом Сторм.
  Строптивая не ответила, лишь прикрыла глаза.
  Инга быстро, как в походе, оделась и без прощания ушла.
  Прежде, чем закрыла за собой дверь, она оглянулась и подмигнула Харибде.
  Харибда сделала вид, что не заметила ничего.
  - Где же мы будем спать, если не здесь? - Афродита озаботилась защитой Сторм этой ночью.
  - Сначала поужинаем тем, что принес Бьёрн, - Харибда снизу вверх с улыбкой смотрела на Афродиту. - Покои выглядят ужасно.
  Не представляю, как здесь можно спать, не говоря уже о том, как кушать. - Харибда постучала пальцем по огромной рыбине на серебряном блюде: - Она съедобна?
  - Маленькая форель, - строптивая улыбнулась подругам. - Обычно ее фарширует раками и перепелами.
  Под форелью - морская капуста - так у нас называют эти водоросли.
  Питательно, хотя не так изыскано, как устрицы и виноград.
  - А мне нравится, - Афродита мечом вспорола брюхо рыбине: - Да, раки и перепела внутри. - Афродита вырвала кусок из спины форели и с наслаждением жевала. - Жирная, нежная.
  - Как и ты! - Харибда с опаской взяла маленькую тушку птички. - Увидит тебя твой Зигрид, как ты нажираешься, сразу разлюбит.
  - Ты так считаешь? - Афродита застыла с куском форели в руке.
  Сторм и Харибда рассмеялись.
  - Не слушай Харибду, она получает опыт от общения с форелью, - строптивая слегка расслабилась.
  - Я? Если бы Инга не ушла, то она, обязательно, предложила бы слизать рыбий жир с твоей груди! - Харибда обмакнула пальчик в янтарную слезу жира форели, стекающую на грудь подруги.
  - Покушайте и уходим, - строптивая поднялась и стала одеваться.
  - Ты, разве, не будешь есть?
  - Мне нельзя кушать! - строптивая махнула рукой. - Я должна быть всегда необычайно худая, как все привыкли меня видеть.
  Если потолстею, то меня разлюбят. - Сторм посмотрела на удивленное лицо Харибды и увидела испуг в глазах Афродиты: - Успокойтесь! Я шучу!
  Просто не хочу сейчас кушать!
  - Куда мы пойдем? - Афродита спросила с детским любопытством.
  - Переночуем в купальне, на Севере она называется - сауна, - строптивая раздумывала: не попробовать ли кусочек форели, но желание не приходило.
  - В купальне? Там же мокро! - Харибда чуть не выпустила из рук крылышко куропатки.
  - Везде мокро, - Афродита бархатной тряпочкой вытирала рыбий жир с губ.
  - В купальне нас не станут искать, - строптивая присела на скамейку, покрытую шкурой снежного льва. - Ночью там пусто, тем более, что я знаю тайную комнату.
  Мы с Ингой там часто ночевали: она - дочь вождя, я - дочь короля, поэтому мы очень нуждались в уединении, чтобы за нами не следили.
  - С удовольствием посмотрю вашу комнатку, - Афродита сладко потянулась.
  Заметила, что строптивая и Харибда смотрят на ее увеличивающиеся груди и смутилась, даже закрыла глаза.
  Стон вырвался из ее груди, глаза стали слипаться.
  - Что со мной происходит, если я не хочу? - глаза гладиатрикс открывались с трудом.
  Вдруг, от сильнейшего порыва ветра распахнулись окна, все сразу...
  Факелы и свечи в покоях погасли, и наступила кромешная тьма.
  - Всего минуту назад мы строили планы, но ветер нарушил все, - Афродита произнесла с досадой.
  Она вытянула руки вперед, сделала два шага и уперлась руками в небольшие, но крепкие груди.
  - Афродита, а ты правда не видишь в темноте? - голос Харибды загадочно зазвенел. - Я подозреваю, что ты скрываешь свой дар видеть даже в полнейшей тьме.
  Надо же, как точно наложила свои ладони на мои груди.
  - Думаешь, что мне этого хочется? - Афродита огрызнулась беззлобно. - Не скажу, чтобы не хотелось, но я шла с протянутыми вперед руками, чтобы не натолкнуться на столб. - Афродита развернулась и направилась в другую сторону.
  Она взвизгнула от неожиданности, потому что мягкие жаркие ладошки схватили ее за груди.
  - Ой, Афродита, извини, я тоже руки протянула вперед и нечаянно наткнулась на твои прелести, - Харибда засмеялась. - Наверно, ты мерзнешь, потому что они слишком уж налились.
  - Перестань, нужно зажечь факелы, - Афродита сделала круг, по крайней мере, думала, что кружила по комнате. - Сторм, тебя не похитили?
  - Нет, я сижу на скамеечке и спокойно жду, чем все закончится, - спокойный голос строптивой донесся совсем из другого места, не оттуда, откуда Афродита ожидала.
  Афродита сделала два шага вперед и ее правая рука, уперлась во что-то упругое.
  Гладиатрикс призвала на помощь другую руку, ощупала и произнесла с удивлением:
  - Я, вроде бы, уперлась в очень высокую статую.
  Ее ягодицы находятся на высоте моей груди.
  Они теплые, наверно, нагрелись от факелов.
  - Не статуя и не факелы, - Харибда зашипела откуда-то сверху. - Я забралась на высокий столик, чтобы не сталкиваться с тобой, а ты меня и здесь нащупала.
  Сними же ладони с моей попы.
  - Додумалась - на столик встала в полнейшей темноте.
  Слезай, а то свалишься на меня. - Афродита осторожно пятилась назад, наконец, прижалась к стенке спиной.
  Через минуту маленькая ладонь притронулась к ее лону.
  - Разве нам слуга приносил мягкие персики? - вопрос Харибды раздался перед лицом Афродиты. - И почему персик с пушком? - Голос возвысился до возмущения. - Афродита! Опять ты?
  - Отпусти мой персик! - Афродита усмехнулась. - Я стою у стенки, никуда не двигаюсь, а ты меня и здесь нашла.
  - Я тоже искала безопасное место, - по голосу слышно, что даже Харибда смущена. - Пока наши глаза не привыкнут к темноте, мы будем натыкаться на потайные места друг дружки.
  А к этой темноте, похоже, что невозможно привыкнуть.
  Поступим так: ты стой на месте, а я пойду и присяду на кровать.
  В этой темноте мы не найдем выход из покоев, придется ждать рассвета. - Голос Харибды удалился.
  Через минуту послышался смех Сторм:
  - Харибда! Я не скамеечка! Ты сидишь на моих коленях.
  - Сторм, извини, а очень удобно, - Харибда тоже рассмеялась. - Надеюсь, что я найду кровать и больше не побеспокою вас. - Послышался звон упавшего подноса, затем тихие приглушенные проклятия Харибды.
  Наконец, все затихло.
  - Мне можно отходить от стены? - Афродита тяжело дышала, в темноте не хватало воздуха.
  - Теперь можно, я в безопасности!
  Хотя у меня появились совершенно невинные замечания по поводу погасших факелов, и пробудились подозрения, что ты их загасила своим горячим дыханием.
  Твое дыхание - твой опыт! - Харибда замолчала.
  Афродита ничего не ответила и очень медленно, крайне осторожно направилась к тому месту, где раньше видела шкуру белого медведя на полу.
  Наконец, она нащупала шкуру и медленно на нее опустилась.
  - Я и не сомневалась, что ты ляжешь прямо на меня, - вместо шкуры медведя оказалась обнаженная Харибда. - Зато мы знаем, где одна, а где другая.
  Медленно, аккуратно слезай и ложись рядом.
  Если снова начнешь бродить, то сделаешь круг и опять уткнешься в меня.
  - Я виновата? - Афродита перекатилась на бок. - Ты сама трогала мой персик.
  - Ты думаешь, что он произвел на меня ужасное впечатление, и из-за него я откажусь от наследия философов, от их величайшего опыта? - голос Харибды затихал, послышалось тихое сопение.
  - Заснула? - Афродита тихо спросила и прижалась к подружке.
  В покоях из-за распахнутых окон похолодало, а вдвоем лежать теплее: - Сторм, мы здесь!
  Иди к нам!
  - Уже иду, ты не молчи, чтобы я нашла вас по голосу, - строптивая приближалась.
  - Конечно, я расскажу тебе... расскажу тебе... - Афродита не заметила, как окунулась в крепкий сон.
  - Афродита, почему замолчала? - строптивая прислушалась: две ее подруги мирно посапывали во сне. - Не может быть! - строптивая сжала зубы, и тут на нее навалилась тьма.
  Но не злая темнота, а теплая.
  И сразу вспыхнули разом все факелы.
  Сторм от неожиданности зажмурила глаза, а когда открыла, то с удивлением обнаружила, что сидит голая на кровати посредине огромной залы.
  Руки и ноги прикованы к железной кровати цепями, при этом ноги широко разведены в стороны.
  И между ног внимательно, с интересом смотрит высокий статный мужчина с легкой сединой в бороде.
  - Макбет? Я даже не удивлена! - строптивая попробовала на прочность цепи.
  Они зазвенели, и снять их нет никакой возможности.
  - Да, Макбет, с которым ты держалась всегда холодно, - мужчина облизнул губы и с трудом оторвал взгляд от бедер Сторм. - Теперь я понимаю, почему ты и твоя подружка Инга отвергали мужчин.
  - Ты околдовал моих подруг, усыпил меня и перенес в свой дом только для того, чтобы поговорить?
  - О, моя несравненная строптивая с манией королевского величия! - Макбет кончиком сабли провел от пятки левой ноги Сторм до пупка. - Не только, чтобы поговорить, а еще - и посмотреть и насладиться победой над тобой.
  Я немного разочарован, потому что ты худая, как скелет: мне неудобно будет лежать на тебе, на твоих костях.
  Но при этом, не скрою, в тебе пылает очарование.
  Хочешь, я посвящу тебя во все подробности мной хитро разработанного плана?
  Все равно, ты никому уже ничего не расскажешь, а искать тебя в моем доме никто не станет.
  - Ты не надеешься, что мы станем близкими друзьями? - строптивая ядовито улыбнулась.
  - У тебя не может быть друзей, строптивая Сторм.
  Сейчас ты почувствуешь в себе мою саблю, и неважно, куда сталь войдет.
  Помогут ли тебе твои друзья, которых нет? - Голова Макбета затряслась в неконтролируемых конвульсиях.
  В глазах загорелся адский огонь желания.
  Мужчина приблизился и прижал кончик сабли к коленке Сторм.
  - Уходи! - из-за спины строптивой раздался мелодичный женский голос.
  Сторм напряглась: 'С мужчиной я бы еще, может быть, справилась, но, если в моем похищении замешана женщина, то у меня нет шансов на спасение.
  Нет шансов? Но я все равно спасусь!' - строптивая попыталась поднять колени.
  Они чуть приподнялись, и приоткрыли Макбету намного больше, чем он видел раньше.
  Но он уже не долго любовался прелестями строптивой.
  Голова Макбета перестала трястись, и он стал чуть ниже ростом, потому что подобострастно согнул спину и с дурацким выражением лица смотрел за спину Сторм.
  - Но я думал... Я хотел... - Макбет преобразился: из гордого, самоуверенного вождя клана, он превратился в студень.
  'Я знала его самодуром, несгибаемым воином, а подобного, как сейчас никогда не видела.
  Что за женщина, перед которой он преклоняется и слушает ее больше, чем себя?' - строптивая попыталась повернуть голову, но все равно не увидела стоящую за ее спиной.
  - Уходи, и приходи сюда не раньше, чем через три дня! - без эмоций снова произнесла невидимка.
  Макбет попятился задом, молча вышел с глупой улыбкой.
  - Здравствуй, строптивая, - женщина по-прежнему пряталась за спиной Сторм.
  - Последний раз, когда мне сказали 'здравствуй', очень походил на то, что я сейчас получила, - строптивая засмеялась. - Меня закрыли в клетке в школе гладиатрикс, чтобы пришел наемный убийца и убил меня.
  Он и сказал мне 'здравствуй'!
  - Я придумала послать Холдора к тебе, убедила Макбета...
  Нет... убедила - не то слово.
  Он поверил, что сам додумался заслать наемного убийцу за твоей головой.
  - Дай, догадаюсь! Ты - та загадочная таинственная любовница Макбета, имени которой никто не знает, и тебя никто не видел, кроме слуги и Инги.
  Макбет попал под твой каблук и даже купил для тебя дом. - Строптивая попыталась свести ноги, но цепи не позволяли.
  - Да, меня мало кто видел, еще меньше людей в этом королевстве знают мое имя.
  Но я не любовница Макбета, а дом, который кажется всем роскошным подарком для какой-то тайной любовницы... Дом - пустяк!
  Для будущей королевы ты мыслишь слишком поверхностно, на первом уровне.
  Я все исправлю! - почему-то голос незнакомки не раздражал строптивую.
  - Конечно, исправишь! - строптивая попыталась нагнать холода и безразличия в свой голос, и ей почти удалось. - Исправишь ошибку Холдора, он не смог меня убить, а ты сможешь.
  Но ты, потому что женщина, сначала насладишься пытками и моим унижением.
  Приятно издеваться над строптивой, которая возомнила, что она станет королевой?
  Мужчины более прямолинейны: Макбет попользовался бы мной, а затем убил бы.
  Потом всю жизнь хвастался и гордился бы, что спал с той, которая хотела стать королевой.
  Ты же долго и нудно будешь изливать свою душу, пытать меня словами, признаниями, а только потом начнешь резать на кусочки.
  - Снова ошибка, и опять первого уровня.
  - Хочешь показать, что ты загадочная, поэтому повторяешь постоянно о первом уровне и ждешь с нетерпением, когда я с любопытством спрошу, что это за первый уровень.
  Ты и не показываешься мне пока, потому что наслаждаешься своей таинственностью, игрой, которую затеяла.
  Не знаю, что там у тебя за уровни, но твоя игра, по моим понятиям - ниже любого уровня.
  - Я пока не показываю тебе себя, из-за того, что, когда ты меня увидишь, то станешь размышлять иначе.
  Мы, девушки, в первую очередь рассматриваем друг дружку и уделяем больше внимания внешнему виду, чем смыслу слов, поэтому отвлечешься на мою красоту, а о сути слов забудешь.
  - В детстве я часто смотрела в зеркало и не находила сходство с той собой, которую представляла, - строптивая почувствовала прикосновение ветерка к своим грудям. - Так, что, поверь, не отвлекусь на твою красоту; тем более, что каждый понимает красоту по-своему.
  Зачем мне твоя красота, если у меня своя есть?
  - Все так говорят, а, когда видят меня, то сразу забывают, что обещали не любоваться мной, - голос невидимой собеседницы немного охрип. - Сторм, ты же хорошо знаешь взрывной яростный характер непокорного Макбета.
  Макбет никого не слушает и никому не подчиняется... но со мной он покорный, ты же видела.
  Мы не устроили представление ради тебя, а так выходит, что все попадают под власть моего обаяния и неземной красоты.
  Вот и Макбет не устоял, прислуживает мне, потому что я ослепительно красивая.
  - Ты похитила меня и приковала к кровати не для того, чтобы пытать и убить, а чтобы похвастаться своей красотой и долго-долго о ней рассказывать? - строптивая засмеялась. - Чувствуешь себя всеми забытой и брошенной из-за неземной красоты, поэтому постоянно прячешься и хмуришься?
  - Почему ты уверена, что я хмурюсь? - голос невидимой собеседницы дрогнул.
  - Я не уверена, я знаю, - строптивая зазвенела цепями. - Больше не буду просить тебя выйти из-за моей спины и освободить меня.
  Не надейся: я много раз не прошу, даже, если вопрос касается моей жизни.
  - Закрой глаза, чтобы сразу не ослепла от моей красоты, - девушка за спиной ответила после минутного раздумья.
  - Не собираюсь закрывать глаза!
  И не командуй!
  Не ты здесь главная! - в голосе строптивой столкнулись льдины.
  - Ты, действительно, строптивая, - девушка невидимка вздохнула с облегчением.
  Послышались легкие шаги, и перед кроватью, для полного обозрения предстала она.
  Голубое сверкающее платье струится, словно свежий ручей.
  Волосы незнакомки белоснежные, белее снега, губы ярко алые (без красящей пудры), глаза - изумрудно зеленые.
  - Ты любуешься мной? - девушка спросила с нотками легкой грусти. - От моей мраморной кожи исходит легкое свечение.
  Черты лица безупречны.
  Я - само совершенство.
  - Инга рассказывала, как подсматривала за тобой ночью, когда ты купалась.
  Моя подруга была поражена твоей красотой, говорила, что красота неземная.
  Я же - разочарована, потому что надеялась увидеть больше.
  Ты красивая, не спорю, но и у меня белоснежные волосы, глаза мои изумрудные, губы яркие.
  - Но не столь яркие, как у меня, и при этом ты худющая, а я пропорциональная - соразмерная!
  Ничего лишнего во мне нет: ни чрезмерной худобы, ни запасов жира на боках и на животе.
  - Ты не лучше и не хуже по внешности, чем мои подруги, и думаю, что в мире найдутся девушки красивее тебя.
  - Даже так? - девушка сдвинула идеальные брови. - А, если так? - Она сняла свое чудесное платье, оказалась совершенно обнаженная. - Ты восторгаешься моей красотой?
  - Восторгаюсь ли я? - строптивая засмеялась. - Ничем меня не удивила и не заинтересовала.
  Не понимаю, что Инга в тебе нашла, и почему так Макбет преклоняется и слушается.
  Я намного красивее, чем ты, хотя некоторое сходство у нас есть.
  Сколько тебе лет? - строптивая спросила неожиданно для себя.
  В глазах незнакомки появились искры восторга:
  - Восемнадцать! Ты же догадалась? - девушка присела на край кровати.
  - О чем я должна была догадаться? - строптивая попыталась дотянуться и ударить ее ногой, но помешала цепь.
  - Нам обеим по восемнадцать лет, ты нашла сходство между нами.
  И самое главное: ты - единственная, на которую не действует моя поразительная красота.
  Ну же, строптивая, ты собираешься стать королевой!
  Королева обязана мыслить быстрее своих подчиненных.
  - Моя сестра? - строптивая сделала попытку подняться, забыла о цепях.
  Цепи впились в щиколотки и запястья. - Тогда все понятно!
  Ты подослала ко мне наемного убийцу, чтобы я не мешала тебе самой стать королевой.
  Затем, когда у него не получилось меня убить, решила своими руками задушить меня.
  Что же, сестра, сыграла ты неплохо.
  Все против меня: отец, его люди и родная сестра.
  Близкие родственники не уживаются на одном троне.
  - Ты размышляешь на первом уровне правильно, но не как королева, - девушка погладила левую коленку строптивой. - Я твоя сестра - Эир, причем, Винсент умудрился зачать нас в один день, но от разных женщин. - Сестра внимательно смотрела между ног строптивой: - Странно, как через маленькое отверстие вылезает ребенок.
  Ни за что не поверю, пока сама не рожу.
  У тебя узкие бедра, неужели, они расширятся во время родов. - Эир покачала очаровательной головкой: - Ты сказала, что близкие родственники не усидят вместе на одном троне, но две сестры с узкими бедрами усидят, конечно, если захотят - места им хватит.
  Я же не хочу править королевством... - Эир на минуту задумалась, ее идеальные груди напряглись: - Наш отец Винсент восемнадцать лет назад был неукротим и жаден до женщин - так рассказывала моя мама.
  Наши с тобой пути не пересекались, потому что я росла далеко от вашего королевства. - Эир без боязни прилегла рядом со скованной строптивой, опустила очаровательную голову на ее правое плечо. - В семь лет я поняла, что я идеальная красавица.
  Радовалась недолго, потому что красота доставляет девочке и ее семье больше несчастий, чем уродство.
  Когда мне исполнилось восемь лет, я поняла, что я глубоко несчастна из-за моей красоты: сверстники и сверстницы прохода мне не давали.
  Меня обожали, любили, мной восхищались, а это очень утомляет.
  Взрослые мужчины и женщины общались со мной намеками, преследовали меня, а старики предлагали мне деньги.
  Моя мама Хильда однажды не выдержала:
  'Доченька, ты погубишь себя и меня своей красотой.
  Лучше умри в диком лесу, чем в кровати сладострастного старца.
  Я тебя и грязью обмазывала, и одевала в тряпье рваное вонючее, но блеск красоты ничем не скрыть.
  Не уродовать же твое лицо ножом, а тело - топором.
  Я бы попробовала покалечить тебя, но думаю, ничего не получится - даже изуродованная продолжишь источать красоту, невиданную миру'. - Мама под покровом ночи вывела меня в лес.
  Днем нельзя - около нашего дома всегда бродили поклонники моей неземной красоты и ждали, когда я выйду на улицу.
  Три дня и три ночи мама вела меня по лесу, чтобы я заблудилась и не смогла найти дорогу обратно к дому.
  Наконец, мы дошли до бескрайнего болота.
  Мама усадила меня под тонкой осиной, и поцеловала в лоб: 'Доченька! Надеюсь, что ты не сможешь отсюда выбраться.
  Да и я, уверена, что не выйду из леса.
  Перед смертью открою страшную тайну: твой отец - король Винсент!
  И у тебя сестра - Сторм, она живет во дворце Винсента!' - Мама ушла, даже не оставила мне ни корки черствого хлеба.
  Я усмехнулась, потому что уверена, что красивую девушку всегда найдут, даже на краю света.
  Так и случилось: на меня вышел слепой старик отшельник, повел носом, принюхался и сразу безошибочно определил: 'Красивая девочка.
  Только безумно прелестные девушки источают столь нежный аромат.
  Тебе повезло, малышка, что я слепой, и мне повезло: иначе я бы ослеп от твоей красоты, а перед этим тебя бы убил из ревности'.
  С тех пор я почти девять лет жила в лесу на болоте, помогала отшельнику.
  В один прекрасный день я обмывала свое безупречное тело в чистейших водах и загляделась на отражение:
  'Что безумно красивая девушка делает в лесу со старым слепым отшельником?
  Навещу свою сестру Сторм, с ней, наверно, жить веселее.
  Не прогонит же меня родная сестра'. - Я собралась в дорогу и вскоре оказалась здесь.
  Я проявила благоразумие и добиралась в балахоне старца: огромный капюшон и грязная тряпка закрывали мое изумительное лицо.
  Денег у меня не было, разумеется, но моя красота дороже денег.
  На один только миг я приподняла тряпку со своего лица, и рядом оказался Макбет.
  Дальше, ты догадываешься, он полностью оказался в моей власти - влюблен до потери памяти.
  Я поставила обязательное условие: чтобы никому ничего обо мне не говорил, и не хвастался мной, иначе меня сразу отнимут.
  На мою расцветшую красоту набросятся в любовной ярости и немедленно разорвут меня на части.
  Макбет беспрекословно выполняет все мои приказы.
  Я выходила на прогулки с полностью закрытым лицом и узнавала о тебе, Сторм.
  Много интересного услышала, но самое главное, что ты - строптивая и хочешь стать королевой вместо нашего общего отца Винсента.
  Тогда я решила помочь тебе взойти на трон.
  Мои возможности безграничны.
  - Почему же ты, Эир, сама не хочешь, со своими безграничными возможностями стать Королевой? - строптивая чуть повернула головку и без обиды смотрела на нашедшуюся сестру.
  - Я и так королева... королева красоты! - Эир шаловливо засмеялась так серебряно, что у строптивой дрогнуло сердечко. - Во-первых, я не строптивая, во-вторых, мне не нужна власть.
  Я чувствую с тобой настолько близкую кровную связь, что мы, как бы одно целое, но разделенное когда-то пополам.
  Сегодня две половинки встретились, чему я безумно рада.
  Ты, действительно, моя сестра, потому что не подалась чарам моей красоты, и ты - строптивая.
  С моей помощью ты станешь королевой, и даже больше, чем королева.
  - Зачем же ты послала ко мне убийцу? - строптивая задала последний вопрос, который стеной стоял между ними.
  Ответ сестры очень важен для Сторм.
  - Пока я добывала по крупицам информацию о тебе, тебя похитили и продали в рабство.
  Я рассердилась, потому что никто, кроме меня, не имеет право распоряжаться твоей судьбой.
  Холдор должен был найти тебя, а, чтобы не выглядело подозрительно, он получил приказ от Макбета - тебя убить.
  Полагаю, что много других убийц охотятся за тобой, поэтому важно, чтобы лучший из лучших воинов убийц Холдор нашел тебя первой и подгонял тебя до меня.
  - Если бы Холдор убил меня? - строптивая с удивлением почувствовала, что ни капли не сердится на сестру, а следовало бы.
  - Тогда ты бы не стала королевой, - Эир ответила просто. - Что это за королева, если ее может убить один воин?
  Я была уверена, что ты легко с ним справишься, справишься со всеми своими врагами.
  А, если бы случилось невероятное, и тебя бы убили, то я бы тоже умерла.
  Мы связаны невидимой нитью жизни и смертью.
  После смерти одной из нас, вторая сестра долго не проживет. - Эир перевернулась на животик.
  'У нее идеальное тело, без малейших изъянов, - строптивая подумала без зависти, а с удовольствием, словно рассматривала себя в зеркало. - Эир говорила правду: никто не устоит против ее ослепительной красоты.
  Но только меня эта красота не ослепляет, а другие - сгорят.
  Бедная Афродита, что с ней случится, если она увидит мою обнаженную сестру!
  Думаю, что и ледяная Инга и Харибда тоже не устоят!
  Они, вроде бы, влюблены в меня, и любопытно, как поведут себя, если увидят меня и сестру вместе?
  Кого выберут?' - строптивая тихо засмеялась.
  - Любуешься мной? - Эир перевернулась на спину и сладко потянулась. - Ах, я забыла!
  Ты меня можешь оценивать, но не восхищаться мной, сестра моя.
  А вот я тобой восхищаюсь.
  - Правда? - строптивой нравилась откровенность сестры, будто бы они знакомы с детства, а не встретились только что.
  - Ты неимоверно худая, но худоба твоя притягивает взгляд и является неотъемлемой частью твоей общей красоты.
  Строптивая красавица именно так должна выглядеть.
  Ты - идеал строптивой худой красавицы! - Эир провела пальчиком по очертанию ребра строптивой под левой грудью.
  - Если ты хочешь мне помочь стать королевой, желаешь мне добра, то зачем заковала в цепи?
  - Я боялась тебя, - на безупречном лице Эир появилось задумчивое выражение. - Ты же строптивая.
  Встретиться при всех и поговорить с тобой я не могла из-за своей красоты, и обязана жить тайно.
  Пришлось убедить Макбета, чтобы он похитил тебя.
  Тебе же не понравилось бы, что тебя похитили.
  В первую очередь ты бы расправилась со мной и с Макбетом, потому что справедливо посчитала бы нас врагами.
  Теперь, когда ты знаешь все, я сниму с тебя цепи. - Эир поднялась, проплыла по комнате и взяла со столика золотой ключик.
  'Все в моей сестре идеально - от походки до кончиков ногтей', - строптивая не без удовольствия рассматривала обнаженную сестру.
  Эир наклонилась над замками оков, и начала снимать цепи.
  Она действовала настолько аккуратно и с теплой нежностью, что у Сторм задрожали губы.
  Цепи упали с печальным звоном, словно не хотели расставаться с прекрасной строптивой.
  Сторм поднялась, встала около кровати, два раза присела, чтобы ноги после долгого лежания пришли в форму.
  Эир подошла к сестре и встала напротив нее.
  Сестры смотрели друг дружке в глаза, и горячие дыхания девушек сливались в одно.
  - Мы с тобой одного роста, - строптивая хрипло произнесла.
  Эир кивнула в ответ, у нее не было сил отвечать.
  Мгновение, и сестры одновременно заключили друг дружку в жаркие объятия.
  Они плакали от счастья, поглаживали друг дружку, целовались, но нежно, как сестры.
  Сколько бы продолжался праздник воссоединения - неизвестно.
  Но за стеной послышался сдавленный вздох.
  Губы сестер разлепились, но девушки объятия не ослабили.
  Эир чуть-чуть отстранила свое лицо от лица строптивой.
  'Молчи! Делай вид, что ничего не слышала!' - строптивая поиграла глазами.
  Эир поняла ее без слов, потому что между ними протянулась родственная нить.
  Сторм опустила ладони на задорную попку сестры.
  За стеной снова послышался вздох, полный боли и сладострастия.
  Сторм белой птицей отпрыгнула от сестры, схватила со столика нож для разрезания фруктов и без замаха метнула в стену.
  Нож вошел в мельчайшее, почти незаметное отверстие в стене.
  Раздался сдавленный крик, и нож исчез за стеной.
  Строптивая выскочила из комнаты, забежала в соседнюю.
  В луже крови, около ниши в стене, на полу сидел толстый парень лет тридцати.
  Из его правого глаза торчал нож, который метнула Сторм.
  - Слуга, он подсматривал за нами и подслушивал! - Эир появилась бесшумно и опустила правую руку на плечо строптивой. - Он узнал нашу тайну, поэтому не должен жить.
  - А зачем мне дальше жить, если я получил в жизни самую большую радость - видел тебя и Сторм обнаженных вместе, - парень завалился на бок.
  - Я знала об этой тайной нише в стене и о подсматривательной дырочках, поэтому никогда в той комнате не появлялась в зоне осмотра.
  За мной можно было подглядывать, но меня никто не видел.
  Сегодня я потеряла бдительность из-за встречи с тобой, сестра.
  За мою ошибку должен быть наказан другой, что и произошло. - Эир резким движением вырвала нож из глаза слуги, рассмотрела окровавленное лезвие: - За время жизни с отшельником на болоте с кого я только не снимала шкуру...
  - Я тоже ошиблась, не захватила с собой мой любимый нож, - строптивая произнесла с досадой на себя, что забыла о нише для подсматривания. - Моя подруга Инга рассказывала о том, как слуга за деньги позволил Грюндику подсмотреть за тобой.
  Но Грюндик так и не увидел тебя...
  После этого случая Грюндика убили.
  - Я знаю, что Грюндик пытался посмотреть на меня из этой ниши, - Эир дотронулась пальчиками до охладевающего лба слуги. - Грюндик умер не своей смертью, думаю, что он был счастлив умирая. - Эир убедилась, что слуга мертв, поманила пальцем сестру за собой: - Ты винила себя, что не захватила свой нож.
  Но, когда мы тебя похитили, ты была абсолютно нагая.
  Где же ты бы спрятала нож? - Эир с любопытством посмотрела на попу сестры. - Ягодицы у тебя худенькие: между ними нож не спрячешь.
  Между грудей - разумеется, тоже.
  - На шее под шикарными роскошными волосами у меня были прикреплены ножны с ножом, - строптивая с грустной улыбкой провела рукой по коротким волосам на затылке.
  - Кто изуродовал твои замечательные длинные волосы? - Эир приоткрыла очаровательный ротик.
  Идеальные зубки блестели жемчужинами.
  - Наш замечательный общий отец король Винсент устроил мне испытание топором правды.
  Он привязал мои волосы к позорному столбу и бросил в меня топор.
  Если топор правды попадет, то, значит, прав мужчина.
  Если топор пролетит мимо, то вина с девушки снимается.
  Топор летел мне прямо в переносицу, поэтому я извернулась, выхватила нож из потайного чехла под волосами и обрезала свои волосы, чтобы успеть нагнуться от летящего убийственного топора.
  Потеряла волосы, но нашла сестру: иначе ты бы меня в гробу уже видала.
  - Король плохо знает свою дочь, если думал, что ты позволишь его топору разбить твою очаровательную головку. - Эир привела строптивую в третью комнату. - Он совершил непростительную ошибку, а за еще меньшие ошибки мужчин наказывают смертью.
  Я не уроню ни слезинки, когда нашего отца не станет.
  Недолго Винсенту на троне сидеть, ты его заменишь.
  Заменишь отца, а не трон. - Эир сняла с крюка горностаевую мантию для Королевы.
  Еще более роскошную, чем преподнес Сторм Олаф. - Я берегла ее для тебя, наша будущая королева. - Эир поцеловала сестру в губы и накинула на ее плечи мантию. - Моя королева.
  - Я часто в последнее время слышу эти слова - 'моя королева', - строптивая печально улыбнулась. - Но я еще не королева.
  - Для многих ты уже давно королева, - для себя Эир выбрала бесформенный балахон с тряпкой полностью закрывающей ее лицо.
  - Скрывать идеальную красоту - преступление, - строптивая не могла представить, что бесформенный балахон полностью прячет идеальную сестру.
  - Мы дожны поторопиться, - голос Эир из-под тряпок прозвучал незнакомо.
  'Может быть, сестра время от времени, превращается в монстра? - строптивая вздрогнула. - Она придумала прятать уродство, а не красоту'.
  - Скоро исчезнет лунная дорожка на воде, - Эир взяла строптивую за руку и повела за собой по веренице комнат. - Я по дороге тебе все расскажу.
  - А разве ты уже не все рассказала мне? - строптивая едва поспевала за длинноногой Эир.
  - Я тебе еще ничего не открыла, а все сказанное - лишь предисловие, подготовка, чтобы ты мне поверила и не убила на месте. - Эир вывела строптивую через заднюю дверь для прислуги.
  На улице еще темно, но уже появился предутренний шаловливый ветерок.
  Сторм хорошо знала свой город и сразу поняла, что сестра ведет ее к морю, в небольшую рощицу у воды.
  'Там Инга подглядывала за ней, когда Эир купалась', - строптивая догадалась без труда.
  - Сестра, ты говорила о том, что я мыслю на первом уровне, - строптивая усмехнулась. - Странно и непривычно произносить 'сестра'.
  Я подозревала, что у меня есть братья и сестры, или надеялась, что могут быть, но, чтобы так быстро - неожиданно.
  Обычно необходимо преодолеть множество трудностей, чтобы найти брата или сестру.
  - То, что ты сказала, и есть - первый уровень, сестра, - Эир засмеялась и указала пальчиком на древнейшее кладбище - одни надгробные камни без надписей. - Сколько бы уровней мы не прошли, но время всего сильнее.
  А, пока время не победило нас, ты должна освоить все уровни мышления и управления.
  - Меня никто не победит, даже время, - строптивая сжала губы.
  Эир засмеялась снова и запустила руку в остатки ее волос:
  - Первый уровень, когда то, что видишь, о том и думаешь.
  Человек не пытается изменить мир.
  Людей делит - на своих, врагов, и на нейтральных.
  На первом уровне удержать власть очень сложно, даже королю или королеве.
  Вся жизнь превратится в сражение и в интриги.
  - На втором уровне нет ни друзей, ни врагов? - строптивая задумалась: 'Не об этом ли я говорила Инге, когда она упрекала меня в том, что я ей, якобы, не доверяю'.
  - Друзья и враги на втором и третьем уровне остаются.
  Но ты уже можешь не сражаться с врагами и не ждать от друзей, что они в любой момент предадут и перекинуться на сторону твоих врагов.
  Ты можешь управлять людьми: из врагов свободно сделаешь друзей.
  Друзей превратишь - в преданных беззаветных подруг и товарищей.
  Умение - очень важное для Королей: кто из высших так поступает, тот правит долго и счастливо, и может умереть своей смертью.
  - Ты, права, сестра, - строптивая дотронулась до щеки сестры, словно проверяла - не призрак ли она.
  - Я мечтаю, чтобы ты стала не только королевой, сестра, но чтобы правление тебя не тяготило, - Эир вздрогнула от прикосновения Сторм: - Твои пальцы нежные, и сама ты, будто магнит.
  Если бы мы не были сестрами... - Эир замолчала, затем продолжила ровным голосом. - Но пройти второй вровень для тебя - недостаточно.
  Ты, в отличие от нашего отца короля Винсента, который застрял на первом и о других не помышляет, если бросает топор в родную дочь, ты обязана освоить третий уровень. - Эир чуть не задохнулась от волнения.
  - Я стану королевой, сестра, - строптивая погладила Эир по спине, словно выбивала из сестры застрявшую в горле косточку абрикоса. - Что же получишь ты?
  - Я уже говорила: я получу самое величайшее наслаждение - видеть твое величие, находиться рядом и купаться в лучах твоей славы.
  Сама не смогу стать той королевой, которой ты станешь без особых усилий: хорошо, что понимаю, поэтому не растрачиваю напрасно силы.
  Но лучше помощницы и опоры, чем я, ты не найдешь.
  - Тогда расскажи о третьем уровне, - строптивая решила пока не спорить с Эир.
  - На третьем уровне нет ничего, кроме глины, - Эир опустилась на колени и потрогала ночную воду моря. - Холодная, но я все равно искупаюсь.
  После купания в болоте в лесу любая вода для меня кажется чистейшей.
  - Ты искупаешься, а я? - строптивая почувствовала, что ее сестра подошла к самому главному.
  - Ты не спросила, почему на третьем уровне только глина.
  - Спрашиваю - почему на третьем уровне только глина.
  - Я так называю Это глиной.
  Из глины ты можешь вылепить всё - людей, животных, деревья, рыбу, еду, Мир!
  Для тебя исчезнет понятие голода, пропадут мысли о друзьях и врагах.
  В любой момент ты сомнешь врага в бесформенный ком глины, а затем вылепишь из бывшего врага - хоть друга, хоть врага еще большего - кого захочешь.
  Более того, - Эир разделась донага и подняла руки вверх: - не только людей и вещи можешь из глины лепить, но и события.
  Ты слепишь мир или войну, из глины вылепишь любую победу.
  Все величайшие правители Мира находились на третьем уровне, поэтому без труда побеждали любых соперников, кормили свой народ, когда другие народы умирали от голода в неурожай. - Кожа Эир заблестела в свете Лунной дорожки. - Когда попадешь на третий уровень, то поймешь, что одного королевства твоего отца тебе станет мало.
  Ты завоюешь весь Мир!
  Все Цари и Короли поклонятся тебе!
  - А, если среди них найдутся тоже властители третьего уровня? - строптивая задала ожидаемый вопрос.
  - Не будет никого, кроме тебя, - Эир развернулась и остро посмотрела в глаза сестры. - Чтобы дойти до третьего уровня нужно уничтожить всех, кто будет мешать.
  Уничтожить - не означает - убить, а еще - и подчинить, нагнуть, или взять лаской, добром - тебе решать.
  Я по уровням не ходила, но знаю о них.
  - Думаю, что мне под силу править Миром, - строптивая усмехнулась, не понимала - убеждает ли себя, или уже убеждена. - Если нет ни друзей, ни врагов, то я потеряю своих подруг: Ингу, Афродиту и Харибду.
  Кем же ты станешь для меня, сестра?
  - Вопрос очень сложный, - Эир провела ладонью по правой груди. - Тебе его решать.
  Но даже тогда, когда ты приняла решение стать королевой вместо твоего отца Винсента, ты уже потеряла подруг.
  Ты же сказала им, что никому не доверяешь, кроме собак.
  - Откуда ты знаешь о моей любви к собакам? - строптивая округлила глаза.
  - Скоро лунная дорожка исчезнет, - Эир торопилась, речь ее стала быстрой, девушка часто сбивалась. - Все сама узнаешь, а потом мне расскажешь.
  Но, если откажешься от третьего уровня, то ты потеряешь подруг - точно.
  Они пошли за тобой, верят тебе во всем, считают тебя своей королевой.
  Они надеются на тебя, что ты строптивая, сильная, уверенная к себе.
  Они восхищаются тобой, а ты, если не станешь королевой - предашь их, предашь их веру в тебя, твое доверие.
  Поэтому, не раздумывай и иди.
  - Я не оставлю их в беде, - строптивая приняла решение и упрямо выгнула спину. - Без меня они погибнут, на них накинутся все мои враги.
  - Разумеется, я позабочусь об Афродите и Харибде, а, если понадобится, то и об Инге.
  У нее могущественный клан, но Инга, может из-за тебя выйти из него.
  - Спрячешь моих подруг в своем доме?
  Их там легко найдут.
  - Успокойся, начни лепить из глины свое спокойствие, - Эир сбросила с плеч сестры горностаевую накидку.
  Дорогая шубка упала в воду и водоросли, сразу намокла. - Тебе не нужно беспокоиться ни о чем: ни о мантии - жалком символе власти Королевы, ни о подругах.
  Время истекает, завтра будет поздно, потому что тебе не дадут выйти со мной на берег.
  - Говоришь загадками, объясни, - строптивая с сожалением смотрела на намокающую горностаевую накидку.
  - Ты пойдешь по Лунному лучу, - голос Эир стал отрешенный.
  'Почему я ей поверила?
  Может быть, она и не сестра мне, а сумасшедшая, которая погубит всех нас?' - строптивая задумалась.
  - Тебе будут встречаться люди, которых ты не знаешь, но они знают о тебе все.
  Также ты встретишь тех, о ком все знаешь, но они не знают тебя.
  Ты должна научиться управлять этими людьми.
  Они - как бы люди, но их нет здесь.
  Но они опасны для тебя, и могут причинить боль и убить.
  Когда пройдешь испытание лунным лучом, тогда войдешь на третий уровень.
  Ты вернешься на этот берег, на это место, но уже другая строптивая.
  Прежние страхи станут смешными, трудности исчезнут, завоевание трона твоего отца покажется тебе простой легкой игрушкой. - Эир уже напевала.
  - Куда же я пойду? - строптивая решила закончить бред сестры:
  'Может быть, она душевнобольная?'
  Стало быстро светать, лунная дорожка постепенно таяла на волнах.
  Эир задрожала, будто прочитала мысли Сторм.
  Вместо ответа она приложила ладонь строптивой к своей левой груди.
  Сердце Эир билось раненой птицей.
  Сторм почувствовала необычайное волнение, и вдруг, она поняла, что ее сердце бьется один в один с ударами сердца сестры, не отставая ни на мгновение, но и не опережая.
  Два сердца чудесным образом бились в ритм друг друга.
  Сторм расслабилась, и Эир разжала кулак.
  На ладони лежал красный клевер пятилистник.
  - Только что в твоей ладони ничего не было, - строптивая встряхнула головой. - Красный клевер с пятью листочками - он же не существует! Колдовство?
  - Не меньшее колдовство, чем у Харибды и ее сестры ведьмы Сциллы, - Эир вложила в ротик строптивой лепестки клевера.
  Он тут же растаял.
  'Дурман трава, которая растет только на том болоте, где моя сестра провела годы со слепым отшельником?' - строптивая начала думать, но затем мысли растворились.
  Стало легко, и лишь одна мысль слетела вопросом с языка Сторм:
  - Если из той глины можно вылепить все, то из нее можно вылепить время?
  А вылепить новую жизнь для умерших? - строптивая неожиданно увидела, что ее слова превращаются в золотые звездочки.
  Эир наклонила головку: может быть, она уже не слышала вопрос строптивой, или склонила голову в согласном ответе, или наоборот, не знала ответ на ее вопросы.
  Но и они уже стали не так важны для Сторм сейчас.
  Эир мягко развернула сестру лицом к морю и легонько подтолкнула рукой в попу, указывала направление.
  Лунная дорожка на воде почти исчезла.
  'Хоть искупаюсь', - строптивая сделала шаг в воду.
  Но нога не провалилась, вода не касалась кожи.
  Ногу окутал золотой туман.
  Сторм шагнула еще и еще, и, наконец, побежала.
  'Странно, я поднимаюсь по лунному лучу.
  Сестра не обманула: направляюсь в страну призраков.
  Может быть, красные листья клевера пятилистника убили меня, и я плыву в долину мертвых?
   Как бы то ни было, но я все равно вернусь!' - строптивая оглянулась через правое плечо.
  Несмотря на то, что пробежала недолго по лунной дорожке, но оказалась далеко.
  Она увидела, как на берег выбежали Харибда и Афродита, размахивали руками и, вероятно, кричали ей.
  'Я не предам вас, потому что вы верите в меня, - строптивая вспомнила свои сомнения. - Я вернусь, но с победой'. - Она больше не оглядывалась.
  Через дюжину шагов лунная дорожка достигла своего пика высоты, и строптивая начала спуск на другую сторону.
  Она вышла на берег, вроде бы тот берег, но почти неуловимо отличался.
  Ни Харибды, ни Афродиты, ни Эир у кромки воды нет.
  Нет и ничьих следов на влажном песке.
  - Почему я голая? Зачем Эир отняла у меня одежду?
  Разве без обнажения нельзя? - строптивая произнесла громко, больше для того, чтобы услышать свой голос.
  - Одежда тебе не понадобится, строптивая Сторм, - из каменного дома вышел старик с корзиной.
  В корзине набросаны грязные тряпки.
  Старик прошел мимо Сторм, по колено зашел в море, опустил корзину и болтал ее, стирал все тряпки сразу.
  Сторм хотела спросить, откуда старик знает, ее имя, но вспомнила, что Эир предупреждала:
  'Одни знают все о тебе, хотя никогда тебя не видели и не встречали.
  О других ты все знаешь, хотя также никогда с ними не встречалась и не слышала о них'.
  - Вы кто? - строптивая повернулась к старику боком.
  Хотя он полностью поглощен стиркой, стоял спиной, но все же строптивая смущалась своей наготы, тем более, что старик одет добротно в шубу из разных лоскутов.
  - Ты спросила, кто я, но не спросила, почему я сказал, что тебе одежда больше не понадобится, - старик с усилием вытащил корзину с мокрым бельем на берег. - Я - твой друг!
  Если хочешь знать мое имя - Харон!
  - Харон на лодке перевозит души умерших в подземное царство Аида, - строптивая не так долго находилась в рабстве на Юге, но узнала много о наследии южан.
  - Почти угадала, - старик засмеялся.
  Лучи восходящего солнца играли в его бороде. - Только я Харон наоборот.
  Я спасаю души умерших и возвращаю их на землю обратно.
  Тебе это так важно знать? - старик подмигнул Сторм.
  - Так почему мне не понадобится одежда? - строптивая чувствовала себя неловко под изучающим взглядом старика. - Разглядываешь меня жадно, а сам одет.
  - Ты хочешь, чтобы я разделся? - Харон мелко захихикал.
  - Ни в коем случае, - строптивая выставила вперед руки, будто упиралась в невидимую стену.
  - Одежда тебе не нужна, потому что мертвых я хороню без одежды, - старик указал рукой на древнейшее кладбище.
  - Вроде бы белье стирал, а руки у тебя грязные, - строптивая не хотела продолжать разговор на тему одета она или раздета.
  'Слишком много вопросов появляется, и я в них завязну, а мне нужно решать более важные задачи, чем вопрос о моей наготе'.
  - Ты мне, как дочка, - старик осторожно дотронулся до плеча строптивой.
  В его глазах блестели слезы. - Я помогу тебе выбраться отсюда.
  - Почему ты решил, что я хочу отсюда уйти? - строптивая вжала кулаки в бока.
  - Плохо, что ты строптивая, из-за твоего упрямства могут погибнуть Харибда, Афродита и Инга, - старик волоком потащил корзину с мокрыми тряпками в дом: - Каждый день стираю тряпки, а наутро они снова грязные.
  - Что с моими подругами? - строптивая в два прыжка догнала старика и развернула его к себе лицом.
  Из глаз Сторм вылетали зеленые искры ярости.
  - До вечера ты не сможешь вернуться, - старик не обиделся, губы его дрожали. - Как только появится лунная дорожка, я помогу тебе снова ожить.
  Теперь же ты должна слушать меня и верить, что я твой друг, доченька. - Харон зарыдал.
  Он плакал, как старик - жалко и безысходно. - Худая ты до невозможности - смотреть не на что.
  Я накормлю тебя, хотя, в общем смысле едой она не является.
  В моем доме я расскажу тебе о том, о чем ты должна знать. - Харон снова взялся за ручку корзины с мокрым бельём.
  Сторм ухватила за вторую ручку и помогала старику втащить корзину в дом.
  Внутри здание оказалось больше, чем казалось снаружи.
  Харон оставил корзину с бельем у дверей:
  - Все равно завтра тащить еще снова полоскать тряпки.
  - Если ты так лениво стираешь, то белье никогда не станет чистым, - строптивая оглядывала единственную огромную комнату.
  Ничего в ней необычного нет - обычное жилище, каких в ее городе множество.
  - Я бы нашел для тебя и для стирки время, если бы захотел взять в жены, - старик из сундука доставал и ставил на грубый каменный стол: миску с устрицами, виноград свежий, зажаренную огромную ногу кабана, пять тушек зайцев. - Ты кушаешь все, потому что - строптивая, но больше всего любишь устрицы и виноград. - Харон уже не удивлял Сторм своими знаниями о ней.
  'Он знает обо мне все, хотя меня никогда не видел', - опять всплыли слова Эир.
  - Благодарю, - строптивая хотела сказать резкое по поводу слов старика о женитьбе, но почему-то злые слова не нашлись.
  - Помню, как только я узнал, что буду встречать красивых обнаженных девушек, а потом хоронить их, - старик вытер набежавшие слезы и качнул седой головой, - я чуть с ума не сошел от горя.
  Но потом я нашел путь, что могу возвращать девушек обратно жить, и теперь моя жизнь обрела смысл.
  Когда человеку исполняется тридцать лет, у него исчезают друзья.
  Когда я рассказываю о страданиях, которые претерпел, меня начинают любить даже те, кто люто ненавидел, но их с годами становится все меньше и меньше.
  Ты проживешь долгую счастливую жизнь со своими подругами - Харибдой, Ингой и Афродитой.
  Придут новые подруги, и вы их примете, увидите жизнь, как растут ваши дети, но никогда не подумаете даже, чтобы намеренно или нечаянно причинить другим страдания. - Старик ласково взглянул в глаза Сторм.
  Строптивая задумчиво водила ягодкой винограда по губам.
  - Ты несколько раз говорил о моих подругах Харибде, Афродите и Инге.
  Но ни разу не упомянул о моей сестре Эир! - строптивая пытливо заглянула в глаза Харону.
  - Ты права, - старик с вековой печалью в выцветших глазах покачал головой. - Вот теперь мы подходим к главной теме нашей встречи.
  - Возможно, - в уголках великолепного ротика Сторм появились строптивые складки. - Но разве не каждый решает для себя, что ему важно, а что нет?
  - Только тогда, когда Судьба позволяет тебе решать, - старик по-отцовски накрыл своей ладонью ладошку строптивой, затем убрал руку. - Эир - не сестра тебе!
  - Что? - Сторм чуть не подавилась ягодкой винограда.
  - Теперь, когда она далеко, дурман начнет потихоньку тебя отпускать, - Харон говорил настолько ласково и убедительно, что не поверить ему невозможно. - Ты же умная, строптивая.
  Твоя смекалка помогала тебе выжить в рабстве и даже на смертельном ринге гладиаторов.
  Почему же ты сразу не поняла, что Эир - не та, за кого себя выдавала тебе?
  - Продолжай, - строптивая высосала устрицу.
  Сок капнул на левый сосок, Сторм вытерла его пальцем.
  - Эир не обманула тебя только в одном - да, она жила на болоте с отшельником.
  Карл - слепой, но все видит, и намного дальше, чем зрячие.
  Он зрит в корень!
  Только подлостям обучал Карл Эир, и жил с ней, как с женой.
  Он ей и красоту навел неземную, чтобы под красотой люди зла ее не видели.
  Многому отшельник обучил Эир, многому, и всё - не для добра, а во имя зла! - Харон предостерегающе поднял руку, когда заметил, что строптивая открыла ротик, чтобы задать вопрос: - Не перебивай меня, Сторм, а то не успею все рассказать, и тогда уже не смогу помочь тебе. - Харон посмотрел в глаза строптивой и с расстановкой, выделяя каждое слово, произнес: - Никогда не путай любовь и дружбу!
  Карл задумал, что Эир поможет ему встать на царство и отобрать трон у короля Винсента.
  Эир справилась бы с задачей легко, она подчинила себе Макбета, остался лишь один шаг - убить Короля.
  Но тут она узнала о тебе, строптивая.
  Ты могла вернуться из рабства и отомстить за отца, а затем отняла бы у Карла трон.
  Тогда Эир послала убийцу к тебе.
  Но ты избежала смерти и даже вернулась, что не входило в планы Карла и Эир.
  Когда ты возвратилась, Эир похитила тебя из Королевских покоев и затуманила мозги рассказом об уровнях, о том, что она твоя сестра и о том, что ей ничего не нужно, кроме того, чтобы видеть тебя Королевой Мира.
  Ты оказалась наивнее, чем Эир думала, я не произнесу слово - 'глупее'.
  'Глупая' - звучит, как недвусмысленное оскорбление.
  Эир соблазнила тебя тремя уровнями, она знала твою слабость - стремление к власти.
  Ты же легко дала себя уговорить, потому что поверила, будто бы сможешь получить не только королевство Винсента, но и обретешь весь Мир, власть над Миром.
  Что может быть слаще этой мечты? - Харон горестно покачал головой.
  Он рассказывал и одновременно высасывал костный мозг из огромной ноги оленя. - Эир на берегу провела обряд и отправила тебя по лунной дорожке сюда, ко мне, в царство призраков.
  На берегу осталось твое бездыханное тело.
  Здесь же ты бесплотна, хотя, если уколешь палец, то потечет кровь.
  Кушаешь - насыщаешься, ты даже можешь здесь умереть.
  - Почему Эир не убила меня сразу? - строптивая смяла вопросы в один.
  - Она черпает силу из душ тех, кого отправляет по лунной дорожке.
  Если есть возможность - избавиться от тебя и к тому же получить еще больше силы, то почему бы она не воспользовалась случаем? - Харон пододвинул Сторм блюдо с мясом.
  - Похоже на правду, - Сторм задумчиво отщипнула кусочек от ляжки кабана. - Не больше и не меньше правдиво, чем рассказ Эир.
  Но твой звучит убедительнее. - Несколько секунд строптивая вглядывалась в лицо старика, а потом с нажимом, медленно и сухо спросила: - Мое тело осталось на берегу?
  Я его не видела с высоты лунной дорожки.
  - Эир не хотела, чтобы ты его увидела, - Харон усмехнулся. - Сегодня в полночь его сожгут по вашим обычаям.
  Если ты в него не вернешься, то и здесь погибнешь.
  Здесь душа не доживает до рассвета.
  Ты умрешь, и я тебя похороню на древнейшем кладбище, как хоронил многих.
  Дважды похороненная! - Старик с трудом сдерживал слезы душевной боли. - Поэтому я помогу тебе вернуться в твое тело до того момента, как его сожгут.
  Здесь тебе не выжить.
  Твоих подруг ожидает либо смерть, либо рабство.
  Эир с удовольствием подчинит себе Харибду, дочь ведьмы.
  Из Харибды получится прекрасная помощница для Эир и ее отшельника Карла.
  - Что это за место? - строптивая закинула ногу на ногу.
  Она не стала тратить время на вопросы о подругах, потому что сейчас от нее ничего не зависело.
  - Разве тебе важно знать, что это за место? - Харон поднял лицо к потолку. - Даже я не знаю.
  Я просто здесь служу, кому могу - помогаю вернуться на землю.
  Если не получается, то хороню их души здесь.
  - Разве, находятся те, кто не хочет вернуться и жить?
  - К сожалению, да. - Старик поднялся, сгорбился от навалившихся страданий. - Многие мне не верят, думают, что попали в Рай, а я их отсюда гоню.
  Тяжело мне, ох, как тяжело, доченька! - Харон начал убирать тарелки с едой в сундук. - Мне не верили и уходили в город и дальше искать других.
  Поверь мне, Сторм, здесь не школа гладиатрикс, и нет здесь ни Родиона, ни Идофеи, ни Ахилла, даже, если бы ты дошла до той арены!
  Здесь нет никого, кроме меня!
  Можешь проверить - поброди по городу, но успей вернуться до вечерней лунной дорожки, иначе умрешь! - Видно, что старик часто повторял эту речь, заучено, но каждый раз ему больно.
  - Я все правильно поняла, - строптивая решительно поднялась из-за стола. - Вернусь на землю и отомщу Эир.
  - Ты умная, строптивая, - старик присел на кровать, обильно покрытую шкурами леопардов и тигров. - Хочешь - погуляй по городу, или отдохни.
  Даже девушка без тела нуждается в отдыхе.
  - Я пройду по знакомым местам... знакомым на земле, - строптивая дошла до двери, обернулась.
  Харон, по-стариковски кряхтя, устраивался на ложе.
  - Харон, - голос строптивой превратился в мед. - Тебе здесь скучно?
  Давно, не прикасался к живой девушке? - строптивая вызывала интерес старика, он выпучил глаза. - Хочешь потрогать мою попку? - Сторм легко хлопнула ладошкой по правой ягодице. - Она упругая, молодая, свежая.
  Я ее тренировала в школе гладиатрикс. - Сторм открыто улыбнулась.
  - Ты? Ты никогда, даже подругам, не предлагала потрогать твою попку, и не разговаривала с ними так ласково. - Старик закашлялся. - В чем подвох?
  - Трогаешь или нет, а то у нас мало времени.
  И я могу передумать! - строптивая надула губки, но подошла к старику.
  Она наклонилась, схватила его руку и приложила к своей попе.
  - Попка у тебя гладкая, мраморная, в меру холодная, как у покойницы, - Харон чмокал и хрипел. - Попка гладиатрикс и Королевы. - Он с видимым усилием убрал ладонь. - Спасибо, но ты мне, как доченька, Сторм. - Пожалуйста, позволь мне успокоиться. - Старик произнес бесцветным голосом, опустился на ложе, лег на бок спиной к строптивой.
  - Признайся, что тебе понравилось, - Сторм произнесла от дверей. - Иначе я подумаю, что я не так притягательна, как хотелось бы мне.
  - Очень понравилось! - Харон отозвался быстро, словно только и думал об этом.
  Сторм с сосредоточенным лицом вышла из дома.
  Она прошла путь, которым недавно шла за Эир к ее дому.
  - Все здесь, как и там, - строптивая бродила по комнатам. - Даже цепи и нож.
  Нет только трупа слуги.
  Еще бы - ведь слуга умер в том мире.
  Здесь живут и умирают только призраки. - Сторм заглянула в комнату, в которой Эир хранила свои платья. - Странно, но ничто здесь не напоминает об Эир, нет ее вещей. - Сторм погладила себя по головке. - Любопытно!
  Она - колдунья, и делает с вещами то, что захочет?
  Кстати, почему Харон мерзнет, кутается в шубу, а мне нагой не холодно? - И тут же ответила на свой вопрос: - Потому что он живой и в своем теле, а мое тело осталось на мокром песке на пляже в другом мире. - И на этот раз строптивая попыталась больше наблюдать, а не ставить вопросы.
  Из дома Эир и Макбета он отправилась во дворец.
  Первым делом посетила покои, в которых останавливалась с подружками.
  - Поднос еда, наши вещи, - строптивая подняла накидку Афродиты и приложила к лицу. - Остался даже запах моих подруг и мой запах.
  Отчего же исчезли вещи Эир и ее запахи! - Сторм поймала себя на мысли, что снова тот вопрос ввинтился в ее мозг. - Объяснение только одно, Эир - ведьма.
  Харон не обманул меня! - Сторм зашла в тронный зал. - Топор правды, прядь моих волос.
  Во дворце нет служанок, чтобы убрали мои срезанные волосы? - Сторм подняла пучок волос, с тоской их разглядывала. - Волосы уже не вернуть на голову, жаль. - Строптивая вытерла руку о трон. - Больше мне во Дворце здесь делать нечего. - Она вернулась в дом Харона.
  Старик не спал, он сидел на кровати.
  Увидел Сторм и сразу вскочил,
  - Хорошо, что ты успела.
  - Я гуляла не больше двух часов, - строптивая с удивлением пожала плечами.
  Она подняла ресницы и попыталась ласково улыбнуться старику, который болел за нее всей душой.
  Правая рука Харона прикоснулась к ее волосам:
  - Бедная моя девочка! - Старик погладил строптивую по головке. - Здесь время течет иначе: когда замедляется, когда ускоряется.
  Луна уже вышла, скоро появится лунная дорожка.
  - Ты тоже дашь мне красный клевер с пятью листиками? - строптивая вышла из дома.
  - Эир большая выдумщица, - старик усмехнулся. - Она придумала красный пятилистник для красоты.
  Нет, для прогулки по лунной дорожке ничего не нужно.
  - Так уж и ничего? - строптивая затрепетала.
  Харон подвел девушку к кромке воды, как подводила ее Эир.
  Лунная дорожка мягко коснулась ноги Сторм.
  - Встань на дорожку и иди, возвращайся домой!
  Я рад, что помог тебе, строптивая Пантера. - Голос Харона ласковый, мягкий и теплый.
  - Спасибо тебе, Харон, за помощь.
  - И тебе спасибо, что поверила мне.
  - Наверно, и за то, что дала подержаться за мою попку.
  А ведь я никому не позволяла.
  - Знаю! - Старик тепло рассмеялся.
  В его глазах мелькнули лучики доброты. - Ступай, а то тело твое там сожгут. - Не очень приятное напоминание, но нужное.
  - Еще раз спасибо! - строптивая помедлила. - Но я остаюсь здесь. - Слова строптивой прогремели, как гром среди ясного неба.
  - Как остаешься? - Старик отшатнулся, в глазах его появилась боль. - Я не хочу тебя хоронить!
  Мы оба хотим одно и тоже - чтобы ты жила!
  Давай, не будем шутить и портить!
  - Конечно, - строптивая согласилась, и увидела, как Харон с облегчением вздохнул. - Но я все же остаюсь здесь. - Девушка быстро пошла по тропинке мимо домика старика.
  - Недаром тебя прозвали строптивая и Пантера.
  Пантера переводится, как - строптивая! - Харон еще не терял надежды остановить Сторм. - Что с тобой случилось, что ты переменила мнение? - Голос Харона истончился, как и положено голосу старика.
  - Ты же сам сказал, что я строптивая - Сторм не оборачивалась, чтобы не увидеть лунную дорожку.
  Некоторое время она брела в мире беззвучия.
  - Я не позволяю тебе остаться! - Через пару минут раздался далекий голос Харона. - Постой, у меня одышка, я не догоню молодую девушку.
  - Не надо меня догонять, - воскликнула строптивая и махнула старику рукой на прощание.
  - Еще шаг, и будет поздно, - голос старика стал плаксивый.
  - Три шага, - строптивая не останавливалась, легко шла вперед.
  - Ты сама сделала свой выбор!
  Я посылаю на тебя Цербера!
  Прощай! - прозвучало, как угроза.
  - Не испугаешь гладиатрикс каким-то Цербером! - строптивая чувствовала необычайный прилив сил. - Цербер? Почему Цербер? - она резко остановилась.
  Почувствовала приближение чего-то ужасного, зловещего и смертельно опасного.
  Воздух толкнул ее в спину.
  Нет времени посмотреть и оглянуться.
  Сторм отскочила влево.
  Мимо нее пронеслось огромное, черное и неукротимое.
  Гигантский пес промахнулся, с досадой зарычал и легко, для своей громады, развернулся.
  Морда его ужасная: глаза сияли красным пламенем, из пасти летела черная пена, дыхание чудовищной собаки обжигало вечным холодом.
  Только мгновение строптивая смотрела в глаза псу из царства Аида.
  Но за этот миг узнала много о собаке.
  Она увидела, как Цербер рвет души людей, не щадит ни младенцев, ни женщин, ни детей.
  С рождения Цербер переполнен ненавистью.
  В нем нет ни капли сострадания: только убивать, рвать, уничтожать.
  'Харон знает обо мне все, а я знаю все о Цербере, - мелькнуло воспоминание. - Эир говорила мне, так сказала.
  Но, то, что я знаю о зловещей собаке - не радует меня.
  Никак не получится подружиться с беспощадным псом.
  Неужели, я обречена?' - строптивая раздумывала, а тело ее действовало отдельно - на рефлексах гладиатрикс.
  Пес надвигался стремительной рычащей массой, при этом стук его огромных лап не слышен.
  Строптивая легкой былинкой стояла на пути адского пса.
  Бежать некуда, да и не успеет она.
  Цербер уже торжествовал победу, издал победный рык, от которого содрогнулись горы.
  И тут строптивая гладиатрикс по прозвищу Пантера побежала ему навстречу.
  Расстояние между девушкой и собакой убийцей моментально сократилось.
  Сторм подпрыгнула, оттолкнулась ногой от головы собаки, и оказалась у нее за спиной.
  О подобном гигантский пес даже не мог и подумать.
  Черная злоба захлестнула его: только что добыча плыла в пасть, и нет ее.
  Цербер развернулся и завыл.
  Но уже было поздно.
  Сторм сорвала с кольев сеть, которая болталась вечно, и набросила на морду Цербера.
  Затем она швырнула в него вторую крепкую рыбацкую сеть.
  Цербер мотнул головой, попытался прыгнуть на строптивую, но упал, запутавшись, как муха в паутине.
  Сторм довершила дело, спеленала гигантского монстра и тут же приставила к его правому глазу жало ножа.
  - Только посмей вырваться - убью! - в голосе строптивой нет угрозы, только - правда.
  Цербер не испугался, потому что ничего не боялся.
  В его собачьем мозгу проносились злобные образы, а затем все затмило облако обреченности.
  Цербер увидел свою смерть на кончике ножа Сторм.
  Он возвышался огромной черной горой, как древний камень, обросший сетями мха.
  - Ждем, - строптивая не убирала ножа с глаза Цербера.
  - Каждый на свою веку видит чужую смерть, но умирает только раз, - Харон ковылял до них долго, но строптивая терпеливо ждала его. - Строптивая, что же ты медлишь?
  Если не убьешь Цербера, то рано или поздно он освободится, или я сниму с него сети, и он настигнет тебя.
  Думаешь, он пощадит и припомнит тебе твою доброту.
  В нем нет ничего, кроме ненависти.
  - Я знаю о нем все, я видела черную злобу, море черной злобы в Цербере.
  Но быть злым - его работа.
  Разве он виноват?
  И я не убиваю собак! - строптивая не сводила взгляд с Харона, ожидала от него новой подлости, наподобие той, что он натравил на нее Цербера.
  - Работа, говоришь? - Харон не подходил ближе. - У каждого своя работа. - Старик исподлобья посмотрел на Сторм. - Мне казалось, что я знаю о тебе все, но, оказывается, что что-то скрыто от меня.
  Откуда у тебя нож?
  Я его не видел.
  Где ты его прятала, если пришла голая.
  - Где, где! - строптивая усмехнулась. - У нас, у девушек, свои маленькие тайны.
  - Ты не показала нож даже Эир, хотя она пристально искала его на тебе, даже заглядывала между ягодиц.
  - К сожалению, - строптивая грустно улыбнулась. - Наверно, я нехорошая девушка.
  Как поступим дальше?
  Я не могу убить Цербера, но и оставлять его нельзя - ты его снова на меня натравишь.
  - Ты уже поступила. Взаимная связь, полная любви и ничего больше. - Харон извлек свой нож - больше, чем нож строптивой.
  Не обращая внимания на изумленную девушку, старик разрезал сети, сковывающие движения Цербера.
  Гигантский пес вскочил, распахнул пасть и смотрел на хозяина, ожидал приказа снова наброситься на строптивую, очень ловкую и хитрую девушку.
  - Малыш, - старик опустил руку на голову чудовищной собаки. - Найди и приведи Гарма.
  Он опять где-то охотится и на кого-то.
  Сколько раз я ему говорил, что кроме нас здесь никого нет, а он ищет и ищет добычу. - Харон убрал руку с головы пса: - Гарм - вечный щенок.
  - Не тот ли Гарм, который также охраняет царство мертвых?
  - Именно он, но Цербер охраняет вход, чтобы из него не вышли, а Гарм сторожит выход, чтобы в него не вошли.
  - Ты натравишь на меня сразу двух псов? - строптивая сжала кулаки. - Пожалуй, я пойду от своей смерти подальше.
  - Собаки тебя быстро догонят... если захотят, и если я им прикажу, - Харон приложил ладонь к уху. - Похоже, что Цербер нашел Гарма.
  Но тебе ничего не грозит: ты совершила невероятное, строптивая, ты сумела со мной подружиться, а это намного сложнее, чем победить Цербера, хотя, конечно, его никто до тебя, еще не побеждал. - Харон кашлянул в кулак. - Ты пощадила мою собаку, за это я твой раб, а моя дружба, поверь, очень дорого стоит.
  - Значит, ты обманывал меня, когда говорил, что я погибну здесь?
  - Обманывал? Может да, а может быть - нет.
  Не знаю! Я не властен над этим миром.
  Я только выполняю свою работу. - Старик пригляделся и счастливо засмеялся.
  Из темноты вынырнули двумя ожившими черными скалами Цербер и другой страшный пес.
  Был от также черен, как и его собрат, но более грациозен.
  Гладкошерстый, поджарый, с невероятными мускулами, длинной мордой и стоячими ушами.
  Пес, как щенок, прыгал вокруг Цербера.
  Цербер, время от времени отмахивался от него лапой.
  Но каждый раз Гарм легко уходил от шутливого удара.
  - Адская гончая, - строптивая прошептала.
  Гарм ее услышал и оторвался от увлекательнейшего занятия.
  Он недолго смотрел, на девушку, а затем сделал один огромный прыжок, как умеют только гончие.
  Сторм не шелохнулась.
  Пес упал на все четыре лапы около нее, затем поднялся на задние, передние опустил на плечи девушки и с неистовством начал вылизывать ее лицо.
  - Он знает о тебе все, - Харон засмеялся. - Знает, но никому не расскажет.
  Теперь он будет защищать тебя от всех, даже, если бы мне пришло в голову, или Церберу, попытаться причинить тебе зло.
  В мире он верен только тебе одной.
  - За что мне эта честь? - строптивая с трудом удерживалась на ногах.
  Вес адской гончей - не маленький.
  Пес, будто прочитал мысли Сторм, а, может быть, и прочитал, тотчас отпрыгнул, прижал голову к земле, приглашал играть.
  - Это ты у него спроси, за что он тебя выбрал.
  Может быть, потому что вы похожи, а ты к тому же - самка.
  Кто их знает, собак этих. - Харон зевнул. - Я возвращаюсь спать.
  У тебя свою дорога, а у меня - своя.
  - Ты же сказал, что кроме тебя в этом мире никого нет.
  - Да, и не солгал. Для меня нет, а для тебя - не знаю!
  Собралась уходить - уходи! - Старик сдвинул брови.
  - Если Гарм останется со мной, то кто же будет охранять царство мертвых? - строптивая бросила Гарму палку.
  Он мигом ее перекусил и просил еще.
  - Найдутся другие желающие псы.
  Место пустым не останется!
  Гарму, я думаю, не так уж и по душе охранять мертвых. - Старик развернулся, и, не попрощавшись, стал уходить.
  - Харон, еще один вопрос.
  - Зачем вопросы? - Харон оглянулся через правое плечо.
  - Нескромный вопрос.
  - Ну, если нескромный, то задавай.
  - Ты знаешь обо мне все, - строптивая покраснела и набрала полные легкие воздуха и выпалила. - Даже видел, как я...
  - Ага, - Харон отмахнулся от девушки, как от мухи.
  - Мда! - строптивая почувствовала, как у нее запылали уши и щеки.
  Когда она остыла, то след Харона и Цербера пропал.
  Гарм носился кругами, иногда появлялся, словно успокаивал: 'Я рядом. Просто охочусь', - и снова исчезал в чернильной ночи.
  - В какую сторону пойду? - строптивая еще не привыкла к тому, что у нее есть собака.
  Каждый раз строптивая вздрагивала и поднимала нож, когда Гарм бесшумно появлялся рядом. - В следующий раз лаем предупреждай. - Сторм рассердилась и потрепала Гарма за ухо. - Из-за твоих шуток я чуть седой не стала. - Сказала и засмеялась, потому что на белейших волосах седина не появится.
  Сторм выбрала наугад направление, и уже через милю увидела женщину.
  'Рядом с Хароном нет людей, поэтому он уверен, что их нигде здесь нет, - строптивая перед женщиной остро почувствовала свою наготу; попыталась рукой прикрыть грудь, но затем бросила бесполезное занятие. - Возможно, что каждый здесь думает, что он единственный.
  Только я вижу их - долго ли продлится мое прозрение?'
  Приятной наружи хозяйка лет сорока несла на левом плече корзину с хлебом.
  Женщина приветливо улыбнулась строптивой, сняла корзину и выбрала самый большой хлеб:
  - Покушай, а то, наверно, дорога у тебя дальняя, - женщина протянула подарок строптивой.
  Подбежал Гарм и завилял хвостом.
  И собаке женщина нашла хлеб.
  Но Сторм уже знала все о ней, хотя никогда раньше не видела и не слышала.
  - Гарм, нельзя. Не бери хлеб! - строптивая резко приказала.
  Пес послушно выплюнул хлеб и с вопросом в ласковых глазах посмотрел на строптивую. - Ты же сам знаешь, потому что тебе мои мысли известны.
  Понял, почему нельзя есть этот хлеб? - строптивая, на всякий случай, отошла от женщины на пару шагов.
  Собака зарычала, шерсть на загривке поднялась. - Гуляй, Гарм, играй! - строптивая отпустила собаку.
  Ему только и надо - резвиться.
  Ускакал радостный, как молодой конь.
  - Чем же мой хлеб тебе не угодил? - Женщина по-прежнему улыбалась, но уже с явной натугой. - Ты отказалась преломить со мной хлеб, обидела меня.
  - Кэри, тебя же зовут Кэри? - строптивая без разрешения женщины сама выбрала из корзины два хлеба - один для себя, второй для Гарма. - Я знаю о тебе всё.
  - Знаешь обо мне всё? - Кэри подняла брови, но быстро справилась с удивлением. - Тогда иди своей дорогой.
  Я не настолько сильная, чтобы победить тебя, но камень в спину брошу.
  - Тебе станет легче, если сорвешь свою злость на Труфальдино и Далию на меня? - строптивая присела на камень у дороги. - Даже, если бы тебя это успокоило, то я, все равно, не позволю кидать в меня камни.
  - За одно то, как ты сидишь голая, бесстыдно расставив ноги, уже тебя нужно побить камнями.
  - Как хочу, так и сижу, - строптивая сдвинула колени. - Моя жизнь - моя жизнь, а твоя жизнь - твоя жизнь.
  - Вот и поговорили, - Кэри собралась продолжить свою дорогу. - Оскорбила меня, обругала и теперь ты довольна?
  - Ты подсунула мне и моей собаке отравленный хлеб.
  Каждый раз ты в несколько хлебов добавляешь яд, надеешься встретить девушку и отравить ее.
  При этом не свою обидчицу Далию, а - любую девушку, например, меня. - Строптивая отметила, как женщина задрожала в ярости при упоминании Далии. - За оскорбление мне я обязана тебя наказать.
  - Ну и убей меня, - Кэри свободно расправила плечи.
  - Я знаю, что смерть тебе будет в радость.
  Но подобной радости не доставлю. - Строптивая не знала, что делать.
  'Я должна подружиться с Кэри, иначе не пройду все три уровня.
  Но как с ней подружиться, если она люто ненавидит собак и женщин.
  Огонь этой ненависти невозможно погасить.
  Кэри застала своего мужа Труфальдино с молодой любовницей Далией.
  Любовники даже не оправдывались, они смеялись в лицо Кэри, затем Далия натравила на Кэри своих собак.
  Оскорбленная Кэри чудом выжила после чудовищный ран, которые ей нанесли псы.
  Разве может она простить обиду и перестать ненавидеть собак и Далию.
  Кэри готова убивать всех собак и всех женщин.
  Она считает всех женщин распутницами, а всех собак - дикими зверями, которые служат блудницам. - Строптивая задумчиво откусила от неотравленного хлеба. - А что я хочу?
  Появилась голая на дороге и с огромным псом.
  Может быть, насчет собак я бы ее уговорила, что они невинные, преданно служат своим хозяевам, но по поводу Далии никак ее не смогу переубедить'.
  - Я знаю всю правду о тебе, - строптивая повторила, чтобы как-то продолжить разговор.
  Кэри с насмешкой смотрела на нее сверху вниз. - Как твоему Труфальдино могло прийти в голову - разрешить своей любовнице травить тебя, его жену, собаками? - На этот раз Кэри вздрогнула, когда строптивая произнесла 'Труфальдино'. - В мою голову не укладывалось бы, но мой отец за волосы привязал меня к позорному столбу и бросил в меня топор правды.
  Если бы я мигом не отрезала себе волосы, - строптивая прикоснулась к коротким волосам в области затылка, - то топор вонзился бы мне в лицо.
  - Наверно, за дело тебя отец наказал.
  Так тебе и надо, голая блудница.
  Жаль, что топор не пробил твой череп.
  - Ты полагаешь, что даже за проступок мужчина имеет право наказывать женщину? - строптивая пристально посмотрела в глаза Кэри. - Тогда твой муж поступил правильно, что позволил Далии травить тебя собаками. - Сторм подняла правую руку, жестом показывала, чтобы Кэри ничего не говорила. - Подожди, ты забыла, что я знаю о тебе все, и читаю твои мысли.
  Маленькое сомнение у тебя появилась, ты даже почувствовала жалость, когда я сказала, что отец бросал в меня топор.
  Но словами ты выразила иное.
  Не пытайся утаивать от меня свои мысли.
  - Да пошла ты, - Кэри хотела поднять корзину на плечо, но строптивая показала ей нож.
  - Не забывай также, что ты хотела меня отравить, поэтому ты моя должница.
  В наказание слушай, что я тебе говорю. - Строптивая подумала, что иногда для женщины самое тяжелое - слушать другую женщину и не иметь возможности при этом вставлять свои слова. - Разговор - настоящая еда для женщин.
  Может быть, пригласишь меня в свой дом и накормишь другой пищей, не ядовитой? - строптивая растянула губы в подобие улыбки.
  - Тебя? Голую блудницу? В мой дом? - Кэри чуть не задохнулась от возмущения. - Еще и твой адский пес заявится ко мне.
  Ненавижу тебя и собак! - Из глаз Кэри посыпались искры.
  Сторм терпеливо ждала, думала о другом, тем более, что Кэри не прочитает ее мысли, а она легко читает Кэри.
  - Отравить тебя невозможно, потому что ты все видишь в моих мыслях, - Кэри, будто просмотрела, о чем думала строптивая.
  - Трудно ненавидеть? - строптивая легко коснулась пальцами руки Кэри.
  Женщина в негодовании отпрыгнула. - Я тоже ненавидела, а теперь учусь ненависть перековывать, - строптивая щелкнула пальцами... - Нет, не перековывать, а лепить из ненависти то, что пожелаю.
  - И выбрала меня для своего опыта? - Кэри с презрением сощурила глаза.
  - Моя подружка Харибда - девушка-философ, может быть, самая первая философ женского рода. - Сторм направлялась по дороге к небольшому домику с красной черепичной крышей. - Все мы философы, но часто стыдимся и скрываем наши мысли. - Строптивая остановилась около двери. - Я полагаю, что это твой дом?
  - Учти, что я тебя не звала, ты сама напросилась и силой ворвалась в мое жилище, - Кэри обошла строптивую со стороны и открыла другую дверь. - Я тебя накормлю, но сделаю это не по своей воле, и со злобой. - Женщина начала с яростью ножом кромсать куски мяса и зелень.
  - Я прочитала в твоих мыслях, что и моей собаке кусок мяса достанется! - строптивая лукаво улыбнулась.
  Кэри ничего не ответила, но еще быстрее работала кухонным ножом. - Ты не знаешь ни Харона, ни Цербера, а они где-то рядом с тобой живут.
  Странно устроена жизнь: еще час назад Харон травил меня адским псом Цербером...
  - А тебя-то за что? - У Кэри вырвался крик жалости, но она тут же, нарочно, смазала жалость фальшивым озлоблением: - Значит, правильно пес на тебя набрасывался.
  - Потом Харон стал моим другом, предлагал всегда к нему обращаться за помощью, и мне достался в подарок другой адский пес, адская гончая Гарм.
  Он сам меня выбрал. - Улыбка счастья осветила безупречное лицо строптивой.
  Словно услышав свое имя, в дом ворвался Гарм.
  Он попытался наброситься на строптивую, ласкаться и играть с ней, но Сторм остановила его окриком:- Гарм!
  У тебя же когти, как ножи.
  Посмотри на мою нежную кожу, ты играючи, можешь поранить меня, а потом будешь всю оставшуюся жизнь каяться. - Сторм засомневалась, что адская гончая будет раскаиваться.
  Но Гарм услышал ее, заскулил, прилег рядом и начал осторожно вылизывать ей ноги.
  - На, жри, - Кэри швырнула на стол перед Сторм миску с мясом и овощами.
  Сторм отметила, что еда разложена красиво, с любовью: - И ты, скотина, жри. - Кэри не боялась чудовищную собаку.
  Она бросила ей кусок сырого мяса.
  Гарм с вопросом посмотрел на Сторм: можно ли брать мясо от чужих, тем более тех, кто только что травил ядовитым хлебом?
  - Возьми, - строптивая коротко кивнула.
  Гарм слизнул огромный кусок, только его и видели.
  Кэри взяла себе тарелку, но меньше, чем ту, которую поставила перед строптивой:
  - Я тоже поем, не подыхать же мне с голода из-за вас, - с нарочитой грубостью произнесла.
  Кушала женщина мало, с неохотой, словно не хотела есть, а должна: - Харон, тот, о ком ты говорила, далеко отсюда?
  Я понимаю, что дело не в расстоянии и времени, а далеко - в другом смысле. - Кэри задумчиво бросала куски Гарму.
  Он благодарно принимал, глаза его жадно горели.
  - Откажись, и не чувствуй себя несчастной.
  Я думаю, что до Харона ты не доберешься, как и он до тебя.
  У каждого своя задача в жизни.
  К тому же, Харон - старик, а ты еще женщина в самом расцвете! - строптивая заливисто засмеялась.
  - Да уж! - Кэри отмахнулась рукой с ножкой гуся.
  Гарм следил за этой ножкой заворожено.
  Кэри заметила его интерес и кинула ножку гуся собаке. - Если бы я была молодой и красивой, то Труфальдино не бросил бы меня и не ушел к Далии.
  Тем более, не позволил бы ей травить меня собаками.
  - Мне кажется, что Далия не виновата в том, что произошло.
  Мужчина, чьей любовницей она была, врал, что ее любит, а сам просто использовал.
  Разве это недостаточно, чтобы простить Далию? - Строптивая сама не знала ответ на этот вопрос.
  - Ты хочешь, чтобы я простила и даже просила прощение у любовницы моего мужа, которая желала моей смерти? - Кэри сощурила глаза.
  Гарм поднял голову и предостерегающе зарычал: неважно, кто его кормит, важно, кто его хозяйка.
  - Ты надеешься, что в один прекрасный день твой муж Труфальдино вернется и покается перед тобой.
  Он бросит молодую любовницу и скажет, что все, что произошло - чудовищная ошибка?
  Ты уверила себя, что уже никогда не полюбишь другого мужчину, кроме Труфальдино.
  Доказываешь себе, что ты однолюбка. - Сторм прочитала мысли несчастной одинокой женщины, и на сердце стало тяжело.
  Кэри опустила голову, она ничего не могла сказать в ответ, потому что строптивая точно ее прочитала. - Твой муж предал не только тебя, когда задумал над тобой зло.
  Он предал и свою любовницу Далию, когда влил в ее сознание яд ненависти против тебя.
  Возможно, он давно хотел от тебя избавиться, но как трус, боялся запачкать свои руки, поэтому придумал, что его любовница тебя убьет, а он останется чистенький, но зато потом может Далию укорять, что она жестокая.
  Труфальдино предал еще и собак, когда убедил Далию натравить их на тебя.
  После тройного предательства ты примешь обратно Труфальдино?
  Простишь его? - строптивая двумя пальцами взяла Кэри за подбородок и подняла ее голову.
  - Да, я буду его ждать и любить!
  Надеюсь, что он одумается и вернется ко мне! - В глазах Кэри сверкали слезы.
  Наступило молчание, строптивая стучала пальцами по столу.
  Она видела в мыслях Кэри, что та простит своего мужа, даже, если он еще задумает против нее зло.
  За дверью послышался свист выпускаемого воздуха.
  Дверь отлетела от пинка, и в проеме показался невысокий мужчина.
  Его рыжая с сединой борода торчала пучком, лысина сверкала, щеки дрожали, а через огромный свисающий живот протянута золотая цепь.
  - Жена, есть хочу, - мужчина по-хозяйски вошел, плюхнулся на лавку и запустил руку в миску с почти нетронутой едой Кэри. - Неси еще, он зарычал, когда миска опустела, вытер жирную руку о платье Кэри: - А ты, голая, кто? - Мужчина смерил взглядом ту часть Сторм, которая видна над столом.
  В глазах его загорелся огонь интереса.
  - Сейчас главное не кто я, а кто ты - муж Кэри Труфальдино, он же и любовник Далии, - лицо Сторм спокойное и беспристрастное.
  - Тебе какое дело? - Труфальдино сделал усилие, хотел подняться.
  Его рука потянулась к строптивой.
  - Не делай резкий движений, мой пес не любит, когда меня обижают, - строптивая еще не знала, как Гарм станет ее защищать, но догадывалась, что - беспощадно.
  - Пришла в мой дом голая, пугаешь меня собакой, - Труфальдино все же отодвинулся от Гарма, как можно дальше. - Без собаки ты - никто.
  - Почему же? - в правой руке строптивой из ниоткуда возник нож. - Я бывшая гладиатрикс, так что справиться с тобой не составит труда.
  - Дешевый нож, - Труфальдино с презрением смотрел на орудие убийства. - Деревянная рукоятка обмотана кожей акулы, лезвие простенькое.
  - Нож очень дорогой, для тех кто понимает в ножах.
  Ты сам дешевый, поэтому все меряешь по себе. - Строптивой начинал надоедать разговор с наглым мужем Кэри.
  'Зачем я трачу на него время?
  Или Труфальдино еще одно испытание для меня, чтобы я подружилась с этим мерзавцем?' - строптивая задумалась.
  - Ну, все, хватит! - Труфальдино рявкнул и поднялся из-за стола. - Сначала я думал, что ты голая подружка Кэри, хотел тебя осчастливить - взять в наложницы.
  Но теперь вижу - ты строптивая, а строптивые наложницы мне не нужны.
  - Не тронь моего мужа, - Кэри угрожающе зашипела из-за спины Труфальдино, опустила ладони на его узкие плечи: - Труфальдино, ты же пришел ко мне мириться?
  Ты бросил свою гадкую любовницу, потому что понял, что я лучше, чем она? - В голосе Кэри столько боли и тоски, что строптивая от досады закусила губу.
  - Я вернулся в свой дом, чтобы сказать, что мы будем жить в нем теперь.
  - Мы - это кто? - губы Кэри посинели. - Я ты и Далия?
  - Я и Далия, а ты ищи себе другое место, - Труфальдино коротко хохотнул. - Возьми свою голую блудницу подружку, худая она - мне не нужна.
  Можете вырыть яму в земле и живите там с ее собакой. - Труфальдино внимательно следил за рукой строптивой.
  Нож из ее ладони исчез, поэтому Труфальдино чувствовал себя более уверенно.
  - Ты прогоняешь меня из дома? - Кэри в ужасе прикрыла рот ладошкой.
  - А ты надеялась, что он попросит прощения и вернется к тебе? - строптивая усмехнулась. - Твой муж растет в землю, а ты думала, что он поднимет тебя к небесам, чтобы испытать все радости жизни?
  - Вон из моего дома! - Труфальдино схватил Кэри за волосы и выволок на улицу, швырнула на землю, два раза ударил ногой в бок.
  Сторм видела все это, но на помощь Кэри не пришла.
  Труфальдино вернулся, снял со стены топор: - Не знаю, кто ты, откуда и зачем, и знать не желаю.
  Забирай собаку и тоже убирайся из моего жилища.
  Я знаю свои права, и поверь, их больше, чем у голой блудницы.
  - Гарм, отнеси это и закопай подальше от дома, - строптивая не смотрела на собаку.
  Но адский пёс чутко слушал ее.
  - Кого закопать и о каком 'это' ты говоришь? - Труфальдино заметно побледнел, выставил топор перед собой.
  Но черная молния пса налетела в смерче.
  Послышался короткий вскрик бывшего мужа Кэри.
  Затем раздался ее истошный вопль, он затухал - Кэри убегала от дома.
  Сторм прилегла на шкуру леопарда на кровати и задумалась: хорошо ли она поступила, когда натравила свою собаку на Труфальдино?
  Теперь нет никакой надежды подружиться с этой женщиной, которая и так ее ненавидела вместе с псом, а теперь - люто возненавидит.
   - Я наверно, провалила задание, которое мне дала Эир, - строптивая усмехнулась. - Не подружилась, не прошла первый уровень: не быть мне повелительницей Мира. - Сторм засмеялась. - Но я все равно, королева, даже сейчас. - Она заснула.
  Снился строптивой Труфальдино, который берет ее в жены.
  Губы Труфальдино слились с ее губами, язык его огромный и влажный, но очень приятный.
  Сторм почувствовала жар во всем теле и проснулась.
  Но не Труфальдино ее целовал, а Гарм вылизывал лицо.
  - Фу, Гарм, от тебя воняет Труфальдино, - строптивая присела на кровати и вытерла лицо полотенцем.
  Пес наклонил голову, словно спрашивал:
  'А чем же от меня еще должно вонять, если ты приказала унести Труфальдино и закопать его'.
  Тихо вошла Кэри, присела за стол и опустила голову на руки:
  - Твой пес разорвал моего мужа на клочки, а затем вырыл лапами огромную яму, забросил туда то, что осталось от Труфальдино и также быстро закопал его останки.
  Гарм не подпускал меня к яме, потому что выполнял твой приказ. - Голос Кэри пустой, из него вытекла жизнь. - Я краем сознания понимала, что Труфальдино ко мне не вернется от молодой любовницы, но все же у меня цвела в душе слабая надежда.
  Теперь и она погасла.
  - Я должна была в ваших Мирах научиться дружить с любыми, даже с твоим мерзавцем мужем Труфальдино, - строптивая прошла по большой светлой комнате, стала у окна, глядела в даль. - Но, когда его увидела, то что-то во мне оборвалось.
  Эир, которая назвалась моей сестрой, и я до сих пор верю, что она не обманула меня, предупреждала, чтобы я врагов превращала в друзей.
  Твой муж... бывший муж Труфальдино мне враг, но я легко могла вылепить из него своего друга.
  Мужчина, даже самый свирепый, отзовется на красоту девушки.
  Но я, пошла наперекор тому, что должна была совершить.
  Я убила его с помощью моего верного пса. - Сторм не оборачивалась от окна. - Я подумала: если собираюсь стать королевой, то не всегда должна поступать, как нужно мне или другим.
  Что я за королева, если не смогу уничтожить своего врага.
  Не скрою, да, некоторых врагов можно обратить в друзей, но не всех же. - Сторм вспомнила об Эир, и сердце защемило. - В моей жизни несколько часов назад появилась сестра, по крайней мере, она так меня убедила.
  Харон доказал мне, что Эир - не сестра мне, а ведьма, которая хитростью погубит меня, а сама встанет вместо меня на Королевство.
  Она своего любовника посадит на трон.
  Харон говорил убедительно, у меня не было оснований не верить ему.
  Он предлагал мне помощь - вернуться обратно, пока не поздно, а то моих подруг убьют, а мое тело сожгут.
  Я же здесь не доживу до рассвета.
  Почему я не послушала Харона, хотя ему поверила? - Сторм задала вопрос себе, но Кэри его повторила.
  - Почему же ты ему не поверила?
  - В том и дело, что я поверила ему, но часть меня, которая отвечает за мою строптивость, не остановила.
  Недаром меня называют строптивой, хотя мне строптивость чаще мешает, чем помогает. - Строптивая провела ладонью по влажным губам. - Я предложила Харону потрогать мою попу.
  - Часто ты разрешаешь мужчинам прикасаться к твоей попе, голая блудница? - слово 'блудница' Кэри произнесла не от души, а по привычке.
  - Никогда! Никогда я не позволяла мужчинам... А, если кто и осмеливался, то оставался без рук. - Сторм печально покачала головой. - Я просто хотела почувствовать ладони Харона, их холод или теплоту.
  До этого он дотрагивался до моей руки, и я хотела сравнить.
  Не знаю почему и зачем, но из-за строптивости.
  Иногда я вижу будущее, но в тот момент оно было закрыто от меня наглухо.
  Когда ладони Харона легли на мою попу, поверь, старик делал вид, что не хочет меня трогать, но я ощутила его ладони; сразу поняла, что Харон - не обманывал меня, но и верить, доверять ему я не стану.
  Все это я почувствовала своей попой.
  Если я не доверяла полностью подруге детства, то здесь всего лишь - Харон.
  Я бы могла ему поверить, и это было бы правильно, правдой, все произошло бы так, как он и говорил, спасая меня от будущей смерти.
  Но после того, как его влажные холодные ладони коснулись моих ягодиц, я увидела и другую правду для себя, почувствовала: что я могу поступать так, как считаю нужным - это тоже окажется правдой.
  Может быть, эта правда принесет много страданий мне, моим друзья и другим людям, но я на нее имею право.
   У человека столько правд, сколько он захочет.
  - Я подозревала, что ты не простая, а ты, оказывается, еще и Королевой станешь, - Кэри обобщила для себя все, что сказала строптивая и сделала вывод.
  - Уже не стану... наверно, потому что не сумела подружиться с тобой и с Труфальдино.
  С ним уже поздно дружить - с трупами не дружат, а с тобой - я же читаю твои мысли: ни капли приязни ко мне не появилось, лишь одна ненависть ко мне.
  - Ну и что? - слышно, как Кэри усмехнулась. - Ты же будущая Королева, тебя не должно волновать ничье мнение.
  - Подобное я слышала от Эир, - строптивая с удивлением обернулась. - Она говорила, что я обязана научиться лепить всё, в том числе и мнение окружающих обо мне.
  - Ненависть иногда неотрывно связана с любовью, - Кэри вздохнула, - как у меня было с Труфальдино.
  Ты читаешь мысли, но не читаешь эмоции.
  - О чем ты говоришь? - строптивая приоткрыла ротик.
  - Ты красивая - свет из окна обтекает твой силуэт - очень прекрасно.
  Тебя будут ненавидеть, но в то же время любить.
  Теперь вижу, что ты взойдешь на трон, и станешь не просто королевой, а... - Кэри замолчала.
  Сторм отошла от окна и погладила Гарма между ушей.
  Ей даже не пришлось наклоняться, потому что голова лежащего огромного пса находилась на уровне ее бедер.
  - Люди после смерти превращаются в бесформенное месиво, - Кэри, очевидно, вспоминала то, что осталось от Труфальдино. - Я приняла все, что дала мне судьба.
  Когда мы расстанемся, а расставание неизбежно всегда и у всех, я останусь жить с высоко поднятой головой, не унижусь до упреков.
  Я уже не упрекаю Далию, не сожалению о том, что произошло: - Кэри промолчала минуту, затем, неожиданно, для строптивой, спросила: - У тебя есть друзья?
  - Этот вопрос я сама себе задаю в последнее время часто.
  Раньше я думала, что у меня много подруг и друзей, но после рабства и школы гладиатрикс что-то изменилось во мне.
  Нет, я не записала прежних подруг во враги, не перестала относиться к ним хуже, наоборот, они стали мне ближе, но я думаю: имею ли я право на дружбу?
  Дружба - огромная ответственность, а, вдруг, я не потяну дружбу.
  Харибда, Афродита, Инга - я бы назвала их моими лучшими подругами, но в последнее время я опасаюсь за них, и это чуть омрачает наши отношения. - Сторм махнула рукой. - Об этом можно говорить бесконечно!
  - Ты назвала подруг, но не друзей, - Кэри сделала паузу: - Ты из этих?
  - Я поняла, что ты имеешь в виду, - строптивая присела на лавку напротив Кэри. - Раньше я бы с легкостью ответила на этот вопрос.
  Но теперь, когда на мои плечи легла радостная обязанность - стать Королевой, я уже ничего не могу ни отрицать, ни соглашаться, в том числе и по этому вопросу.
  Королева плывет в другом пространстве ума и времени.
  - Я бы могла стать твоей подругой, - Кэри обошла стол и присела рядом со строптивой, рука женщины легла на голую коленку Сторм. - Ты правильно читаешь мои мысли - там много ненависти, и к тебе, но...
  Не подумай, что я предлагаю тебе дружбу, потому что мне не с кем больше общаться.
  Да, я осталась одна, и никто ко мне не зайдет в дом, потому что здесь больше никого нет.
  - А Далия? - строптивая внимательно всмотрелась в глаза Кэри. - Твои глаза не лгут, в них тень пепельной грусти, но все же сверкают искры жизни.
  - Далия? - вопрос строптивой развеселил Кэри. - Не смеши меня, хотя смяться сейчас, когда погиб Труфальдино, отвратительно.
  - Твой муж не погиб, погибают герои, - строптивая почти воскликнула. - Твой муж разорван собакой, как ему и положено по судьбе.
  Тебя собаки рвали, но не убили, значит, тебе Судьба - жить, а ему - провалиться в ад, - строптивая не смогла забыть наглого Труфальдино. - Если остались вы вдвоем с Далией, то...
  - Никаких согласий. Далия - мой враг до гроба! - Кэри резко поднялась и подошла к распахнутой двери, чтобы закрыть ее.
  Она не успела, в дом вошла молодая девушка с русой косой до пола.
  Девушка необычайно бледна, как стена.
  'Я не чувствую ее мысли, значит, она читает мои, - строптивая насторожилась. - Она - Далия, больше некому здесь появиться'.
  - Ты пришла в надежде, что Труфальдино уже выгнал меня из дома? - Кэри зашипела на гостью. - Или боишься, что он вернется ко мне, поэтому решила проверить, и, в случае чего, подговорить его убить меня? - Кэри затряслась, как в лихорадке.
  Я вижу за твоей спиной собак.
  Не они ли пытались меня разорвать.
  - Нет! - Далия вжалась в стену. - Я пришла, чтобы сказать Труфальдино, что больше не буду с ним жить.
  Он отправился к тебе, чтобы выгнать тебя из дома, хотел, чтобы я и он жили здесь вместе.
  Но я больше подобного зла не допущу.
  И еще, я хочу попросить у тебя прощение за все, что причинила, за ту боль.
  Прости, если сможешь и захочешь.
  Я не знаю, что тогда на меня нашло, но после я очень страдала, поверь мне.
  Я ухожу от вас навсегда. - Далия зарыдала.
  - Да уж, а я думала, что знаю все на свете, - Кэри опустилась на лавку.
  - Гарм, иди поиграй с собачками Далии, но не обижай их, - строптивая проследила, как Гарм внимательно наблюдает за собаками за дверью.
  Гарм с лаем выскочил на двор, послышался визг.
  Далия стрелой выбежала за ним.
  Вернулась она с мокрым от слез лицом, но со счастливой улыбкой:
  - Я думала, что он их проглотит, а они играют, - Далия вытерла слезы тыльной стороной правой ладони.
  Только сейчас Далия увидела Сторм и застыла.
  - Ты знаешь обо мне все, поэтому не стану о себе рассказывать, - строптивая поняла по удивлению на лице Далии, что она прочитала ее жизнь.
  И обернулась к Кэри: - Я же говорила тебе, что у Далии доброе сердце.
  Она так самоотверженно бросилась спасать своих собак от Гарма, что любой растает.
  А ведь знала, что адская гончая легко разорвет ее и ее собак, но без раздумий побежала их защищать.
  Девушка, которая любит собак, никогда не причинит зла человеку... если, конечно, ее не одурманят.
  - Строптивая Сторм, будущая королева, - Далия по-детски приоткрыла ротик.
  Но дочитала жизнь строптивой до этого момента и покраснела. - Простите, что я вам помешала.
  Вы вели слишком близкий разговор. - Далия развернулась и хотела уже уходить.
  - Близкий - не близкий, тебе, какое дело, - Кэри собрала еду в миску и поставила на стол. - Ешь, где тебя еще так вкусно покормят. - Вторую миску - с мясом - она вынесла во двор собакам.
  - Спасибо, - Далия прошептала в спину Кэри и опустила глаза.
  - Не прячь взгляд, ты же обо мне все знаешь, а я не знаю о тебе ничего, потому что не могу тебя прочитать, - строптивая пригладила волосы. - Не читаю, но что-то из своего опыта знаю.
  Тот взгляд, который ты бросила на Кэри, говорит о многом.
  Признайся мне, что ты пришла из-за нее?
  - Да, ради нее, - Далия ответила чуть слышно и опустила лицо низко-низко.
  Ее уши пылали, казалось, что жар от них наполняет комнату.
  - Я иногда чувствую будущее, ближайшее, оно, как бы расплывчато, но общее впечатление...
  Мне кажется, что вы подружитесь, и я вижу вас завтра утром вместе. - Если Сторм не хотела смутить девушку, то у нее не получилось.
  Далия качала головой, не в силах поднять взгляд.
  - Тебе нравится Кэри, но ты не смела никому в этом признаться.
  Труфальдино решил, что только он один здесь главный, и все его обожают, поэтому подмял тебя под себя.
  Ты жила с ним, но думала, о Кэри.
  - Пожалуй, я пойду, - Далия поднялась из-за стола. - Не хочу больше разрушать их семейное счастье.
  Кстати, где Труфальдино?
  - Разве ты не прочитала в моей жизни, что его разорвал Гарм? - строптивая испытующе смотрела в глаза Далии - Неужели, девушка лжет и ведет свою игру?
  Далия замерла, видно, снова смотрела жизнь Сторм, вскрикнула и в ужасе приложила ладошку к губам.
  - Ужас! Я сразу не заметила у тебя в жизни его смерть!
  Я во всем виновата! - Далия рванулась к двери, но в проеме стояла Кэри.
  Волосы у нее распущены, ниспадали ниже талии:
  - Шумно и весело у нас, - Кэри схватила Далию за тонкую руку. - Я подслушивала, о чем вы говорили.
  Оказывается, что я тебе нравилась, но ты боялась гнева Труфальдино и моего гнева, если покажешь свои чувства.
  Терпела моего мужа, но думала обо мне.
  - Можешь ненавидеть меня, - Далия произнесла с трудом, на лице ее написано облегчение, что, наконец, ее тайна открыта.
  - Слишком многих я ненавидеть не могу: тебя, Сторм, твоих собак, - Кэри не шутила. - Тебе вправду я нравлюсь?
  - Мне стыдно, - Далия еще гуще покраснела, но не делала больше попыток убежать.
  - Тогда и я признаюсь, - голос Кэри возвысился до торжественного. - Я тайно иногда думала о тебе.
  Но не со страстью, не с жаром, а - с приязнью.
  Тем больнее мне стало, когда ты травила меня своими собаками.
  Казалось, что ненависть сожжет меня, но, после общения со строптивой, она куда-то ушла. - Кэри почти силой усадила Далию на кровать. - Не спеши, тем более, что спешить нам некуда.
  О многом нужно поговорить.
  - Вот и славно, - Сторм сладко потянулась. - Вы нашли друг друга. - Взглянула на вздрогнувшую смущенную Далию и засмеялась: - Извини, Далия, я на миг забыла, что ты читаешь меня, поэтому допустила некоторую бестактность, когда представила... ну ты сама видела.
  - А что ты видела, и что ты представила, Сторм? - Кэри тоже засмеялась.
  - Думаю, что Далия сама тебе за ужином перед сном расскажет, - строптивая направилась к двери.
  Кэри схватила Сторм за руку:
  - Я думала, что ты останешься, хотя бы на ночь...
  - Она не останется, - Далия печально покачала очаровательной головкой. - Я знаю.
  - Тогда возьми что-нибудь из моей одежды, - Кэри все поняла, что Далия прочитала жизнь Сторм и засуетилась. - Выбирай, что хочешь, или бери все - для тебя не жалко. - Кэри складывала перед строптивой свои платья. - Некоторые - не очень, но другие подойдут тебе.
  - Не раздевайся, мне твоя одежда не нужна, - строптивая со смехом остановила Кэри, когда женщина в добром порыве хотела предложить и ту одежду, которая на ней. - Мне нельзя в вашем Мире одеваться - одежда потянет меня на дно, примерно так намекала Эир.
  Народу у вас немного, да и я в школе гладиатрикс привыкла появляться обнаженной на публике.
  Нет ничего постыдного в человеческом теле. - Сторм остановилась перед Далией. - Что мы считаем наготой?
  Если человек без одежды, но повернут спиной - обнаженность ли это?
  - Да, - Кэри произнесла неуверенно. - Попа же видна.
  - Попа - мышцы, и они - не неприлично, - за Сторм ответила Далия.
  Возможно, что она прочитала мысли строптивой и озвучила их.
  - Также, когда девушка без одежды стоит передом, но прикрывает рукой груди и низ живота - бесстыдно ли это?
  А, если не прикрывает, то грудь и лобок - не так уж порочно, а всего лишь - тело.
  В человеке нет ничего постыдного, все это предрассудки. - Сторм подошла к двери, обернулась.
  Далия и Кэри задумались над ее словами: - А уж вам теперь совсем нечего и некого стыдится.
  Вы в этом мире только вдвоем.
  Одежда вам не нужна! - Все же Сторм смутила даже Кэри.
  Строптивая вышла, не попрощавшись.
  Кэри и Далия не решились ее провожать, потому что знали, как это будет больно для всех.
  Сторм чувствовала и читала мысли Кэри.
  Но картина во дворе дома сняла все грустные раздумья.
  Два огромных и свирепых на вид пса Далии с важным видом сидели на спине Гарма.
  Адская гончая катал собак на своей спине.
  Большие псы казались щенками на фоне могучего Гарма.
  Третий пес Далии скакал вокруг Гарма, пытался запрыгнуть ему на спину, но его товарищи сбрасывали его лапами.
  Тогда пес снизу делал вид, что обижен и играючи кусал Гарма за хвост.
  Выглядели все собаки донельзя довольными.
  - Как собаку научишь, так она и проживет жизнь.
  Самый преданный друг! - Сторм с чистым сердцем отправилась дальше по дороге.
  Через минуту Гарм догнал ее, на ходу лизнул в спину между лопаток и побежал в кусты на охоту.
  - Тебе же Харон говорил, что здесь охотиться не на кого, - строптивая крикнула вслед псу.
  Затем ее мысли перешли к Кэри, Далии и их вещам. - Если здесь никого нет, то откуда они все взялись: люди, собаки, платья, дома?
  Впрочем, не моя это забота.
  Может быть, их нет, они существуют только в моем воображении, а я сейчас лежу одурманенная где-нибудь в сарае, и все мне это кажется в бреду.
  Но, если не бред, а вижу то, что вижу, слышу то, что слышу, то должен появиться человек, о котором я снова буду знать все, как о Кэри.
  Харон - читал меня, я знала о Кэри, Далия - обо мне, значит, следующий, если они чередуются, снова обо мне знает.
  Когда же они закончатся? - Сторм задумалась и наступила на руку спящей девушки.
  Девушки привольно разлеглась около тропинки, но рука оказалась под ногой Сторм.
  Строптивая вскрикнула, и девушка проснулась.
  - Мне нравится, когда меня унижают, - девушка встала на колени перед строптивой, окинула ее хищным горящим взглядом. - Мне все нравится. - Она двусмысленно кокетливо улыбнулась, наклонила головку к левому плечу и взяла Сторм за руку. - Меня зовут Эрика, или Эрик - как пожелаешь.
  - Эрика или Эрик? - строптивая, никак не могла прочитать девушку, ничего не видела о ее прошлой жизни, ничто не знала. - Ты знаешь обо мне все?
  - Чуть позже повтори этот вопрос, - Эрика засмеялась звонко и тепло. - А сейчас я хочу узнать, почему ты полностью обнаженная.
  - Ты не знаешь, почему я голая? - строптивая задумалась: 'Неужели Эрика ничего о ней не знает, или скрывает?
  И зачем она называла себя Эриком'.
  - Голая, потому что ты разделась? - Эрика пососала пальчик.
  - Ты все время уходишь от прямого ответа, - строптивая сдвинула шикарные брови:
  'Неужели, этот мир подсунул мне что-то новенькое - с каждым разом все сложнее и сложнее.
  Как я подружусь с девушкой, которая со всем соглашается.
  Она скажет, что мы подружки, но обманет меня.
  Мне же нужно, чтобы она искренне ценила нашу дружбу, а не лгала'.
  - Я никуда не ухожу, - Эрика встала, она оказалась одного роста со строптивой. - Мои ответы прямые, как твой плоский животик. - Эрика провела пальцем от левой груди Сторм до ее лобка.
  - Ты, случайно, не мужчина? - строптивая сузила глаза.
  - Случайно не мужчина, - Эрика не рассердилась на вопрос.
  - Я спросила неправильно, на мой вопрос у тебя найдется множество ответов.
  Например, ты - юноша, который не стал мужчиной, или мужчина - но ты не ощущаешь себя мужчиной.
  Или ты - девушка все же, но думаешь, что ты парень. - Строптивая не в силах сбросить с себя дурман, который утяжелял веки.
  'От мыслей очень хочется спать, - строптивая зевнула. - Нельзя думать, особенно - королеве.
  Королева - либо все знает, либо предоставляет думать других за себя, либо поступает бездумно'.
  - Я спала, хочешь спать вместе? - Эрика нежно обняла строптивую за талию и опустила на мягкую траву, осторожно легла сверху.
  - Я бы поспала, но не под тобой, - строптивая не могла пошевельнуться под Эрикой, настолько хорошо и уютно под ней, а весь мир оказался невозможно грустным вокруг.
  Единственное место, где можно спрятаться - под Эрикой.
  Все же Сторм попыталась высвободиться, потому что она - строптивая.
  Попытка увенчалась успехом, но на этот раз она оказалась сверху Эрики.
  - Просто лежи на мне, или тебе это запрещено, - Эрика шепнула в ухо и лениво потянулась.
  Она дышала ровно, но щеки окрасились яркой зарей.
  - Ты бездомная, если спишь на улице? - строптивая покорно пролежала на Эрике пять минут, а затем осторожно поднялась, подала девушке руку.
  - Мой дом большой, и мне в нем не печально и не скучно, - Эрика со смехом легко поднялась: - Давай, пойдем на рыбалку - мне нравится рыбалка.
  - На рыбалку? - строптивая открыла ротик от удивления. - Я не думала об этом.
  - Или отправимся на охоту.
  Твоя адская гончая великолепна, я люблю ее. - Эрика почесала подбежавшего Гарма между ушей, наклонилась и поцеловала его в морду.
  Гарм, как показалось строптивой, удивился не меньше, чем Сторм. - Может быть, хочешь посоревноваться в метании ножей? - Эрика подняла край платья до подбородка, и строптивая убедилась, что внешне там она выглядит, как девушка, но не как мужчина или парень.
  Вокруг талии Эрики - кожаный тонкий изящный розовый ремешок, а на нем в ножнах - изящный нож.
  Сторм сразу оценила достоинства этого ножа - легкий, с виду простой, как и ее нож, но очень дорогой.
  Эрика подмигнула строптивой и метнула нож в сторону дерева с апельсинами.
  Сторм не смогла удержаться:
  'Метание ножей - моя слабость, ведь я считаюсь одной из лучших по бросанию ножа на меткость'.
  Строптивая взвесила на пальце свой нож.
  - Откуда ты его вытащила? - в глазах Эрики появилось восхищение. - С тобой опасно спать в одной постели.
  - К сожалению, или к счастью, ты права, - строптивая метнула свой нож, он точно воткнулся в другой апельсин, разрезал его на две половинки.
  - Теперь я снова бросаю, - Эрика неспешно дошла до дерева, наклонилась и долго вынимала нож из апельсина.
  Она резко обернулась и поймала заинтересованный взгляд Сторм: - Тебе нравится, как я наклоняюсь.
  Люблю наклоняться, и вижу, что ты внимательно меня рассматриваешь.
  - Я просто опасаюсь, когда в руках у незнакомой девушки опасный метательный нож, поэтому слежу за тобой, - строптивая не считала нужным скрывать правду.
  - Боишься меня? - Эрика подошла, руки ее пахли апельсином. - Не похоже, чтобы ты кого-нибудь боялась.
  - Не боюсь, а опасаюсь, - строптивая попала под магнетизм пронзительно голубых глаз Эрики и пропустила момент, когда Эрика надолго прижалась губами к ее губам.
  - И сейчас опасаешься? - Эрика наклонила головку к правому плечу.
  Сторм не успела ответить, а Эрика снова ее поцеловала. - А теперь?
  - Я возьму свой нож, - Сторм затрясла головой, сбрасывала розовый туман, который волнами окутывал мысли.
  - Конечно, ты права, и это мне нравится, - Эрика крикнула в спину строптивой.
  'Хорошо, что крикнула, а не метнула свой нож, - строптивая чуть напряжена. - Может быть, она бы попыталась меня убить, но знает, что Гарм ее растерзает за зло ко мне.
  Красивая девушка с дорогим ножом в руке - очень опасна'. - Сторм взяла свой нож и вернулась к Эрике.
  - Твоя очередь бросать первой, - Эрика тепло улыбнулась строптивой.
  Сторм не возражала, она без замаха метнула нож.
  Сразу же следом, с отставанием в один удар сердца, полетел нож Эрики.
  Нож строптивой вонзился в самый верхний апельсин, и в тот же миг сталь в сталь, тесно к нему прижался нож Эрики.
  Огромный апельсин не выдержал тяжесть двух ножей и сорвался с ветки.
  - Мы похожи, даже в один апельсин попали случайно, - Эрика хлопала длинными бархатными ресницами.
  'Ресницы у нее удлинились, или мне так кажется?' - строптивая с досадой выдернула ножи из апельсина. - Она метает ножи не хуже, чем я, а, может быть, и лучше.
  Не стану соревноваться с ней, чтобы не расстроиться и затем завидовать черной завистью'. - Она с сожалением вернула нож хозяйке.
  - Вот уж не думала, что ты настолько мудрая, - Эрика шепнула ей в ушко, как и тогда, когда они лежали на траве.
  - Почему я мудрая? - строптивая расслабилась, она почувствовала, что Эрика для нее не опасна, по крайней мере, сейчас.
  Очень приятно слышать от нее похвалу, хотя, обычно строптивая на лесть не отзывалась.
  - Ты напитываешь меня мудростью, - идем! - Эрика взяла строптивую за руку. - Я познакомлю тебя и твоего пса со своими собачками.
  - Любишь собак? - ступать рядом с Эрикой легко.
  - Не знаю, но они мне нравятся, - Эрика отпустила руку строптивой и взяла ее за талию.
  Этот жест оказался настолько невинным и дружеским, что Сторм даже не возмутилась.
  В платановой роще около пруда с разноцветными лотосами показался миленький розовый домик.
  Навстречу девушкам из кустов выбежали три беленькие пушистые крохотные собачки.
  Они разделили добычу между собой: первая - подластивалась к хозяйке.
  Вторая - с радостным визгом скакала вокруг Сторм, ставила ей на ножку лапки и заглядывала в глаза.
  Третья - занялась Гармом, носилась вокруг него счастливая.
  Гигантский адский пес с недоумением рассматривал малюток, даже присел - тут же собачки накинулись на него и шутливо покусывали.
  - Мои Мими, Зизи и Сиси, - Эрика с любовью наблюдала за собаками. - Я сшила для них башмачки - для Мими - розовые, как апельсин, для Зизи - оранжевые, для Сиси - беленькие.
  'Эрика упомянула об апельсине, - строптивая постаралась, чтобы улыбка не сходила с лица. - Нарочно, или случайно?
  Она тонко иронизирует, как мы метали ножи в апельсины, и она показала свое почти превосходство надо мной?
  Надо же - попала в тот же апельсин, что и я - лезвие к лезвию.
  Или у меня начинается бред на основе зависти.
  Почему я не могу расслабиться в спокойной обстановке у веселой девушки?
  Или расслабление - испытание для меня?' - строптивая подошла к пруду.
  - Купаться? - Эрика за ее спиной захлопала в ладоши. - Я люблю купаться.
  Не бойся, вода теплая, а в ней никто не живет, можно плавать безбоязненно.
  - Боюсь ли я, - строптивая с наслаждением погрузилась в мягкую теплую воду. - Эрика, ты предлагала пойти на охоту.
  Разве здесь есть дичь?
  Или рыба, если ты говорила о рыбалке? - строптивая подплыла к огромному цветку лотоса, вдохнула его аромат.
  - Нет здесь ни зверей, ни птиц, ни рыб, - Эрика быстро скинула с себя одежды и присоединилась к Сторм в пруду. - Но ведь можно охотиться и ловить рыбу даже тогда, когда их нет.
  'Так поступает мой Гарм', - строптивая отметила про себя.
  - Собирай лотосы, они быстро вырастают снова, - Эрика нырнула, проплыла под Сторм.
  Строптивая снова напряглась, опасалась, что Эрика затеет с ней игру в воде.
  Но Эрика вынырнула в трёх метрах от строптивой и сорвала цветок лотоса.
  За пять минут она из цветов сплела гирлянду, подплыла к строптивой и бережно надела на нее.
  Сторм посчитала, что купание закончено, вышла из воды.
  Гирлянда очень мило прикрывала ее наготу.
  - Теперь ты как бы одета, и в то же время обнаженная, - Эрика от восторга захлопала в ладоши. - Я люблю тебя. - Без всякого перехода, и, как показалось, без смысла произнесла эти слова, затем приложила ладошку козырьком ко лбу. - Солнце уже низко, я покажу тебе спелые ягоды в моем саду.
  Насобираем на ужин! - Эрика натянула платье, оно плотно прилипло к телу красавицы.
  - Почему ты ходишь одетая, если ты одна в этом мире? - Невольный вопрос вырвался из уст Сторм. - Не подумай ничего лишнего, я просто хочу знать.
  - Желаешь, чтобы я сняла платье и ходила обнаженаня, как ты? - Эрика обернулась и на ходу попыталась снять платье.
  - Нет, я просто спросила, - строптивая поняла, что и на этот раз Эрика ушла от прямого ответа, но решила дойти в этом вопросе до конца. - Без платья тебе удобнее, и стыдиться некого, когда ты одна.
  - Наверно. А я об этом и не думала. - Эрика округлила глазки и склонилась над грядкой.
  Платье подчеркивала все ее изгибы, стройные бедра и выделяло длинные ноги.
  'А я, как дура, разгуливаю голая и горжусь своей невозмутимостью', - строптивая остро почувствовала свою наготу.
  - Ты снова любуешься мной? - Эрика обернулась и поймала задумчивый взгляд Сторм. - Мне нравится, сразу начинает сладко ныть здесь. - Девушка показала неопределенно - махнула рукой от груди, можно подумать, что ноет сердце, а затем рука опустилась до коленки.
  - Выращиваешь ягоды, или они сами растут? - строптивая ушла от скользкой темы.
  - Одни ягоды поднимаются сами, другие приходится выращивать, - снова ответ неоднозначный.
  Сторм решила на время ужина расслабиться и отдаться приятному чувству отдыха.
  Она помогла набрать ягод и фруктов.
  На столе оказались также устрицы, рыба и мелко нарезанные кусочки острого мяса.
  - Откуда рыба, если ее нет? - строптивая спросила невинно.
  - Рыба? Рыба и рыба! - Эрика пожала плечами.
  - Признайся, ты от меня что-то скрываешь? - строптивой никуда не хотелось уходить.
  В доме так уютно, а хозяйка мила и приветлива.
  - Ничего от тебя не скрываю! - Эрика округлила глазки. - Ты же видела меня голую - ничего на мне нет тайного от тебя.
  И в доме - тоже нет тайн: смотри, все покажу. - Эрика задумалась, но задумчивость к ней надолго не прилипала. - Поняла! Ты шутишь! - Девушка задорно засмеялась.
  - Все время не договариваешь, отвечаешь уклончиво, - строптивая сама себе показалась противной, когда устроила допрос.
  - Я договариваю слова до конца, - Эрика покачала головкой, взглянула за окно и подпрыгнула: - Солнце садится, скорее, нужно бежать! - Она за руку выдернула строптивую из-за стола и потащила за собой по лестнице наверх.
  'Началось! - строптивая сразу успокоилась. - Когда появляется опасность, тогда все ясно - нужно опасность уничтожить.
  А то - разговоры, купание'! - строптивая напряглась, выискивала врага или враждебное, то, чего испугалась Эрика.
  Они вышли на крышу, Эрика радостно закричала:
  - Успели! Солнце еще не убежало! - Оказывается, никого она не испугалась, а просто хотела успеть посмотреть догорающий закат. - Отсюда лучше видно! - Эрика присела на конек крыши и похлопала ладошкой рядом с собой. - Присаживайся, крыша нагрелась, попе не холодно. - Эрика приветливо улыбнулась.
  Сторм опустилась рядом с девушкой, но все еще мелко дрожала после ожидания врага.
  Эрика нежно взяла строптивую за талию, и снова это не казалось нарочитым и бесстыдством.
  - Чтобы ты не упала, а то первый раз на моей крыше, - Эрика, словно услышала мысли Сторм, или, может быть... услышала.
  Они сидели долго и молча.
  Разные мысли носились в голове Сторм, также, как Гарм озабоченно носился вокруг дома.
  'Может быть, Эрика уверена, что мы с ней будем спать обнаженные в одной кровати и... - Даже в мыслях строптивая не допускала предположение. - Что, если она наивная, думает, что так и должно произойти.
  Когда я откажу ей, то расстрою, и наша тонкая дружба пропадет.
  В этом коварство встречи с Эрикой: мы подружились с самого начала, и нужно удержать эту дружбу - не разрушить.
  Когда близкий друг предлагает то, что ты с негодованием отвергла бы по просьбе малознакомого человека, то другу намного труднее отказать.
  Друга проще обидеть, чем врага. - Солнце давно зашло за горизонт, но Эрика не делала попыток уходить.
  Сторм искоса взглянула на нее: на лице Эрики отражался безмятежный детский восторг. - Или я все придумала, и испытание в другом? - Сторм попыталась неотрывно смотреть туда, на горизонт, куда направлен взгляд Эрики.
  Сначала ничего не происходило, затем, будто тонкая ниточка от ушедшего Солнца протянулась к сердцу строптивой.
  И разом все в ней полыхнуло, ей открылся огромный мир. - Никаких дурных мыслей, разумеется, у Эрики нет. - Сторм боялась потерять эту нить Солнца. - Она просто живет и радуется.
  Я же пыталась залезть в ее жизнь, найти подвох и исправить его.
  Этот уровень оказался самым сложным, потому что на нем нет ни друзей, ни врагов.
  Есть Эрика, она дана мне, чтобы я поняла, что одних врагов можно уничтожать, других - перековывать в друзей.
  Друзей можно сделать еще большими друзьями и так до бесконечности.
  Но, оказывается, есть моменты, когда нужно позволить человеку жить, как он живет, и не мешать ему - в этом величайшее откровение для Королевы.
  Не указывать, не исправлять, не озлоблять, не разочаровывать, не утруждать, а просто принимать человека, каким он есть'. - От понимания истины на душе Сторм стало легко.
  Она знала теперь, что не обидит Эрику ничем, и невозможно ее обидеть.
  Эрика не обидится, а спокойно примет ее уход, хотя радовалась бы безгранично, если бы Сторм осталась с ней навсегда.
  - Мне пора, - строптивая прильнула своими губами к губам Эрики. - Я люблю тебя! - Эти слова оказались чем-то большим, чем простое признание, как признаются друг другу любовники.
  Они и не были любовниками; 'Я люблю тебя', прозвучало так, будто Сторм признавалась в любви ко всему миру.
  - Уже уходишь? - Эрика погладила строптивую по голове. - Ты хорошая.
  Я люблю тебя! - И эти слова Эрики, ее 'Я люблю тебя', прозвучали также песней любви ко всему миру.
  Сторм спустилась с крыши, Эрика осталась смотреть на горизонт.
  В душе Сторм пели птицы, было чрезвычайно легко, чувство полного счастья окутало девушку с ног до головы.
  - Я теперь могу всё! - строптивая тихо засмеялась. - Но буду ли делать то, что могу - сто раз подумаю.
  В восемнадцать лет я получила мудрость всего Мира. - Сторм нежно потрепала подбежавшего Гарма за ухо.
  Он также легко простился с собачками Эрики, как и строптивая попрощалась с ней.
  Они вышли из рощи, вступили на дорогу, Гарм сразу убежал охотиться ни на кого.
  Сторм не удивилась, когда через сотню метров пейзаж сменился.
  Исчезли тропинки, деревья, все исчезло, кроме глины.
  От края до края, насколько можно видеть в ночи, ничего, кроме глины не было.
  - Так и должно быть, - Сторм наклонилась и размяла в ладони кусочек глины. - Эир обещала мне, что после третьего уровня я смогу из глины лепить все, что захочу: друзей, врагов, чувства, боль, радость, победу, голод, сытость, довольство, гнев, нищету, богатство, победу в любой битве, любовь, ненависть.
  Еще не знаю, смогу ли я вылепить чью-то новую жизнь, оживить умершего.
  Или вылепить из глины потерянное время, то есть подарить бессмертие?
  Раньше я бы сразу попробовала, но теперь буду осторожна, потому что могу сотворить не то, что нужно... - Сторм задумалась, она даже не представляла, что нужно, а что не нужно. - До этого момента все казалось просто, а сейчас - сложно.
  Способна ли я слепить обыкновенную простоту? - Строптивая зачерпнула второй ладошкой немного глины. - Оставлю на потом эксперименты с простотой и властью над глиной.
  Неужели, я сама не смогу, а должна просить помощи у глины? - Противоречивые чувства терзали худенькое прозрачное тело строптивая. - Я могу выйти к подругам в любом облике, - строптивая засмеялась, она уже знала, что даже не будет доращивать отрезанные волосы.
  Так легко отказаться от прошлого... - Для начала попробую подружить Харона, Далию, Кэри и Эрику.
  Им скучно отдельно жить в этом мире, пусть ходят друг к другу в гости. - Сторм почти уже убедила себя в полезности этого шага, но замерла с глиной в руках. - Они, разве просили меня найти им общество?
  Отшельник Харон счастлив с Цербером.
  Далия и Кэри нашли друг друга и радуются безмерно.
  Эрика в восторге в своем мире.
  Если бы они попросили меня при возможности изменить их Судьбы, то я бы так и поступила.
  Но меня никто не просил. - Снова строптивая закусила губу. - Так трудно принять решение.
  Нужно жить не только своей жизнью, но и прожить жизнь других, чтобы понять, что они хотят.
  Но я строптивая королева, поэтому имею право решать за других!
  Мое решение окажется правильным для всех! - Сторм топнула в негодовании ножкой. - Слишком много думаю, а для красивой девушки думать вредно.
  Все решится само собой! - Сторм засмеялась легко, потому что нашла для себя решение.
  Она вылепила из глины великолепного белого коня, нежное седло и золотую с кожей уздечку.
  Затем слепила шикарную горностаевую мантию - знак величия Королевы.
  На головку опустила изящную корону, сплетенную из разноцветного золота. - Гарм!
  Я прекрасна и величественна?
  Можно так показаться на людях?
  - Гав, - ответил Гарм.
  - Нужно найти лунную дорожку, чтобы по ней вернуться домой, - Сторм по золотой лесенке взошла в седло.
  Со смехом ударила себя ладошкой по лбу. - Зачем мне лунная дорожка, если я вылеплю другую, прямо во дворец Короля Винсента. - И по новой дороге строптивая торжественно спустилась вниз.
  Она сразу оказалась в тронном зале.
  Много знатных вождей кланов собрались около трона, на котором восседал ее отец, Король Винсент.
  Появление Сторм из ниоткуда ошеломило всех.
  Король побледнел и крепко сжал кулаки.
  Лишь один шут, казалось, ожидал Сторм.
  Бубенчики на его башмаках и колпаке радостно зазвенели.
  - Король, освободи трон, он теперь мой, - строптивая с коня ступила на спину Гарма, а, когда он покорно опустился, то сошла с него.
  Сторм стояла перед Королем и смотрела ему в глаза.
  Король замахнулся, он бы при всех убил свою дочь, как недавно пытался ее испытать топором правды.
  Но перед ним уже стояла другая строптивая, настоящая королева.
  Дикий Король не уловил бы тонкие изменения, которые произошли в его дочери, но и не надо.
  Сторм сама лепила из глины то, что ей нужно.
  Она смяла Короля в бесформенный комок глины, затем вылепила из него уже не врага себе, а покорного спокойного слугу.
  Обновленный Винсент сошел с трона, молча поклонился и произнес:
  - Моя королева!
  Наша новая правительница - Королева Сторм строптивая - Он снова поклонился.
  По залу пронесся стон удивления.
  Сторм величественно взошла на трон и подняла руку, легко слепила нужное для нее мнение вождей кланов:
  - Слушайте и запоминайте!
  Я - ваша Королева!
  Но мне этого мало!
  Я отправляюсь завоевывать Мир!
  В мое же отсутствие будет править Винсент, он уже не король, а мой ставленник!
  Судить буду строго, но справедливо!
  А теперь немедленно приведите с величайшими почестями моих подруг Ингу, Афродиту, Харибду и мою единокровную сестру Эир! - Строптивая почувствовала, как что-то мягкое прикоснулось к ее ноге.
  Она подумала, что Гарм ластится, но увидела шута.
  Шут нежно поглаживал ее коленку.
  - Маленький мерзавец шут, немедленно прекрати! - строптивая склонилась и тихо прошептала со смехом, она, как и в прошлый раз, не сердилась на веселого Йоахима.
  - Как тебе понравится, так и поступлю, - карлик добро улыбался.
  - Я слышала эти слова недавно, - Сторм вспомнила милую Эрику.
  - Моя королева, можно одну просьбу? - в невинных глазах шута плескалось синее море.
  - Тебе можно! - строптивая думала, что услышит какую-нибудь глупость от шута.
  - Я уже и так горбатый! - шут подмигнул Сторм. - Вы можете вылепить то, что захотите. - Шут увидел замешательство и удивление в глазах Сторм. - Но, пожалуйста, не лепите горбатого!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"