Просто теплый плед уже не греет душу,
Просто мы за годы выбились из сил,
Своего молчанья не нарушим,
И один другому уж не мил.

Лодка счастья брошена на сушу,
Бурею скандалов и обид,
Расскажу я сказку - ты послушай,
Эта сказка истину таит.

В землях не далеких и не близких,
За ворота выйдешь и найдешь,
В таборе жила одна артистка,
Ты её Элизой назовешь.

В том же цирке, в клетке с парусиной,
Днем и ночью старый дремлет лев,
Цирковых животных кормят псиной,
И скупы зимой на обогрев.

В январе случилась раз несчастье,
Старый лев закашлял, ночью слег,
И в холодное крещенское ненастье,
Смерть к нему просилась на порог.

Наша Эли проходила мимо,
После выступленья разжарев.
А в клети, лихой бедой томимый,
Жалобно мяукнул старый лев.

Дрогнуло сердечко у артистки,
Бросить друга в стужу не смогла,
Одеяла выпросив для киски,
В клеть вошла и рядом с ним легла.

В полночь ровно все же льва не стало,
Смерть сломила старого бойца,
А Элиза рядышком лежала,
Разделив судьбу с ним до конца.

Может посидишь со мной в молчании?
Мною ты, в последний миг любим,
Будем счастливы мгновением одним,
Что дает судьба пред расставанием.