Аннотация: Любимая подруга уговаривает ехать в замок, доставшийся ей по наследству...
Глава 2. Дорога домой. Явление Данни. Воспоминание о яблочном замке
- Я увеличиваю свое состояние.
- А я преувеличиваю.
(Из трактата "Два веселых мага")
Домой я шла уставшая, голодная и в дурном расположении духа. Угнетало лишение премии. Я угодила в финансовую яму, причем весьма надолго. Тревожили командировки сотрудников. На деле это означало, что мне привалит работа, но, увы, не премия. И если кто-то теоретически может получить прибавку за сведения о треклятых Ключе, Привратнике и Пещере, то мне ничего подобного не грозит. Что угнетало еще больше.
К тому же начал накрапывать дождик, а я, как на грех, не взяла с собой плащ, и мокла, бредя по почти пустынным улицам. Совершенно упав духом и, чтобы немного его поднять, зашла в "Румяный блинчик" и накупила пончиков на ужин.
И, только выйдя из магазинчика, заметила двух мужиков. На первый взгляд ничего особенного - прохожие как прохожие, идут себе по своим делам. Но отчего-то они мне сразу не понравились. Глянула маго-взором и обомлела. Вокруг шеи одного из них явно просматривался черный провал, признак запретного артефакта. Точно такая же чернота струилась из кармана второго. Чем конкретно обладала эта парочка, неважно - в любом случае от них надо держаться подальше. Запретники разряжались в самый неподходящий момент, и под раздачу могли попасть случайные прохожие. В данный момент на улице из случайных находилась только я.
Нырнув обратно в "Румяный блинчик", я немало озадачила продавца, долго ковыряясь в пончиках и блинчиках, разложенных на прилавке. В конце концов купила три блина - талии все равно нет, как и денег - и решилась высунуться наружу.
Мужики крутились неподалеку. Надеясь, что караулят не меня, я осторожно двинулась по направлению к дому. На углу оглянулась. Парочка неторопливо шла следом.
Завернув за угол, я побежала. И через некоторое время с ужасом услышала топот за спиной. Они гнались за мной, уже не особо скрываясь. Я задыхалась от быстрого бега, мысли метались, словно вспугнутые птицы. Что делать? До дома еще далеко, они меня обязательно нагонят. Кто они такие? Грабители? Насильники? Убийцы? Откуда у них запретники?
Отчего на улицах пустынно? Где хотя бы один прохожий, где, наконец, палатки одноотцовцев, это городское бедствие? Ох, как бы я сейчас им обрадовалась!
Топот раздавался совсем близко, мои колени подгибались, и я уже готова была принять свое поражение, как вдруг из-за ближайшего поворота, тарахтя, вылетела быстроходка. Я почувствовала невероятное облегчение и, ни минуты не раздумывая, бросилась прямо на нее.
Водитель, видимо, не ожидал ничего подобного. Я успела заметить его перекошенное от ужаса лицо, потом ощутила толчок в грудь и повалилась на мостовую, потеряв сознание. Последнее, что я увидела, были злющие светло-голубые глаза и белобрысая челка, гневно торчащая надо лбом.
...Лодка покачивалась, баюкая, словно люлька. Волна обдавала брызгами. Я держала весло, пытаясь выгрести на сушу. Оно вырывалось и ворчало:
- Да отпусти, чего вцепилась! И так тяжело! Если уж бросаешься под колеса, будь добра перед этим похудеть хотя бы вполовину!
Последняя фраза заставила открыть глаза и прийти в себя.
Конечно, никакой лодки не было и в помине. Сверху все так же сыпал мелкий надоедливый дождик. Меня куда-то волокли, а я цеплялась за одну из тащивших меня рук.
К тому же кто-то весьма нелестно отзывался о моей внешности!
Внезапно все вспомнила: два типа с запретниками, гнавшееся за мной, вывернувшая из-за угла быстроходка, толчок, падение.
Я дернулась, локтем врезала тащившему меня типу по ноге. Он взвыл, выругался и разжал руки. Кряхтя и ойкая, я поднялась.
Тип оказался сердит, голубоглаз, белобрыс, невысок и тучноват. Нет, ну кто бы говорил о похудании!
А вот эти глаза я определенно уже видела. Но где и когда? А, ну конечно! Перед падением в обморок. Так это, значит, водитель быстроходки?
Сейчас он потирал ушибленное мной колено:
- Ты что, идиотка?
- Нет, - сказала я, уверенная в своей правоте.
- А, по-моему, да. Я ее спасаю, а она лупит изо всех сил!
- Неправда, я тихонько. Приняла вас за разбойника.
- Ну, точно идиотка. Приняла за разбойника, а сама под машину бросилась.
Я оглянулась по сторонам:
- Кстати, а где двое, что за мной бежали?
- Не было тут никого, - пожал плечами белобрысый. - А вот ты, по-моему, меня преследуешь.
- Что-о-о?
Я удивленно посмотрела на парня. И узнала его еще раз. Ну, конечно, это был тот самый лихач, что утром несся зигзагами и подскоками.
- Я не преследую, - честно сказала я. - Твой стиль вождения не в моем вкусе.
- Нормальный стиль, - возразил парень. - Слушай, кончай трепаться. Давай садись, подвезу. А то еще кого-нибудь сшибешь, приняв за разбойника.
- Спасибо, - сквозь зубы проговорила я. - Никогда и ни за что не сяду в твою машину. Пройдусь пешком.
- Ну и топай.
Он сел за руль и, подпрыгивая, укатил.
Я тут же пожалела, что не согласилась поехать. Потому что чулки оказались разодранными окончательно, колени - исцарапанными, пальто - запачканным грязью. Болел затылок, которым я приложилась к мостовой. Я прислонилась к резному заборчику и закусила губу.
Единственное, что поддерживало во мне жажду жизни - пакет с пончиками и блинами, чудом уцелевший при столкновении с быстроходкой.
Два типа больше не появлялись, и я довольно быстро доковыляла домой. Переоделась, вскипятила воду, заварила душистый травяной сбор. Съела пару пончиков. И только тогда душевное равновесие начало постепенно восстанавливаться.
Только я принялась за третий пончик, как входной сторож принял вид петуха и закукарекал.
Я полетела открывать дверь.
Полетела - это, конечно, не совсем верное слово. При моей комплекции, да еще с ободранными коленями, вряд ли взлетишь, даже на ковре-летуне. Пошла быстро, как только могла - ближе к истине.
По дороге к двери, огибая рояль, как обычно, стукнулась об угол и тихо ругнулась. Давно бы избавилась от треногого монстра, не будь он подарком.
Сторож заливался во всю свою медную глотку.
Кукареканье означало, что за порогом стоит моя лучшая подруга Данни Макер-тот.
Я долбанула сторожа по кумполу, и он, наконец, заткнулся. Щелчок замка - и подруга влетела (применительно к ней определение "влетела" как нельзя более кстати), обняла, чмокнула в щеку и покружилась на месте.
- Счастья тебе, Мирочка! - воскликнула Данни.
- И тебе, дорогая, - ответила я.
Следом за подругой впорхнул ковер-летун, немного потолкался над головами, сбрасывая скорость, свернулся и прислонился к стене, помахивая уголком, как хвостиком. Сторож неодобрительно кукарекнул в его сторону, получил от меня щелбан и обиженно затих.
Подруга, судя по внешнему виду, пребывала в отличном настроении. Кружевная блузка, меховая безрукавка и многослойная юбка в пол из легкого полотна - все в красно-оранжевых тонах. На голове - писк сезона, прическа "Корабль-летун", созданная по мотивам нашумевшего спектакля "Нового Колдовского Театра". Как она умудрилась добраться в дождь, абсолютно не намокнув? Видимо, выставляла защитный полог. Что ж, в нашей стране счастлив тот, у кого есть доступ к артефактам на все случаи жизни.
Данни прошла в комнату, с неодобрением покосилась на недоеденный блинчик и уже собиралась сделать очередной выговор по поводу неуемности в питании, как внезапно замерла и к чему-то прислушалась, скосив глаза влево-вверх. Я уже привыкла к ее привычке прислушиваться непонятно к чему в любое время и в любом месте. Именно из-за этой странности у Данни были большие проблемы с преподавателями специальной ступени, которую она так и не закончила.
Я терпеливо ждала. Наконец подруга тряхнула головой:
- Есть дело. Даже не вздумай отказаться.
У нее всегда были ко мне дела, от которых я неизменно, но безуспешно пыталась отбрыкаться. Пробежка по магазинам, поход в театр, вылазка за город на праздник поминовения Святого Улии. Однажды она даже попыталась вытащить меня на закрытый просмотр экспозиции в наш музей магии.
Публичные мероприятия не числились в списке моих увлечений. Угнетала сама мысль о походе в цирюльню и демонстрации своей расплывшейся фигуры рядом со стройной Данни. "Отбрось все комплексы! - советовала подруга. - Будь выше и мудрее!" Я считала, что мудрее всего тихо сидеть дома и не отсвечивать.
Кроме того, давно известны скрытые мотивы выволакивания меня на люди. Данни, как и мама, желала найти мне достойную пару. Ну, или какую-нибудь. Смерти они моей хотят, что ли? Кое-кому не живется спокойно, когда у других все в порядке. Вслух я такого, конечно, не говорила. Обидятся еще.
- Я про наследство, - пояснила она.
- Помочь в оценке? - поинтересовалась я, мысленно переводя дух. - Разобрать рухлядь и привести в порядок замок для продажи?
- Нет, это после. Есть более важное и весьма неотложное дело.
Оказывается, вчера с Данни связался поверенный миста Макер-тота, ее третьего отца (папы шесть-девять), ныне покойного, от которого ей досталось в наследство поместье за пределами столицы. Однако завещание не зафиксировано поверенным, а, значит, пока не вступило в силу. Поверенные, как правило, не торопятся с фиксацией, ожидая появления откуда ни возьмись других наследников. Так произошло и в этом случае. Объявилась поправка, в которой оговариваются несколько дополнительных условий, а именно, упоминаются трое детей усопшего. Им достается по одной вещи на выбор. В память, значит, о трех незабываемых годах, проведенных в замке Макер-тота. В течение месяца, начиная с завтрашнего дня, эта троица обязана явиться в замок и обозначить приглянувшуюся вещичку. После чего приедет поверенный, зафиксирует завещание вместе с поправками, и только после этого яблочный дом со всем его содержимым окончательно перейдет в собственность Данни.
- Представления не имею, откуда взялась эта поправка, - пожаловалась девушка. - Но поскольку все документы в порядке, я не могу считать их фальшивкой, сварганенной обделенными наследниками.
- Такое редко, но случается, - успокоила я подругу. - Поправки к завещаниям всплывают даже через несколько лет. Представь, получила ты в наследство магический замок, продала его или, хуже того, разобрала на артефакты. И вот, когда последний камушек ушел к новому владельцу, приезжает очередной наследник и требует свою долю. Сама понимаешь, такое дело не может закончиться мирно. И хорошо, если никто никого не убьет. Именно поэтому поверенные и не советуют быстро расставаться с только что полученным от предыдущего владельца имуществом.
- Да я не против, пусть приезжают и забирают, в моих интересах закончить дело как можно быстрее и желательно без крови, скандалов и дрязг. Дело в другом. Поверенный настаивает на моем присутствии. Либо на присутствии доверенного лица. Чтобы не было потом претензий с моей стороны.
- Не вижу ничего страшного, - сказала я. - Договорись с наследниками. Согласуй дату приезда, в тот же день поезжай в замок и все уладь.
- Ты не поняла, Мира. Нужно торчать в замке, пока мои братишки и сестренки не определяться со своей долей. По закону, срок, в течение которого это можно сделать - не больше месяца. Мы договорились так: мое доверенное лицо приедет завтра и пробудет в замке столько, сколько нужно.
Я смутно начала понимать, чего хочет новоявленная наследница. И решительно заявила:
- Милая Данни. Улия свидетель, как сильно я к тебе привязана. Но...
- Никаких "но"! - Данни выставила вперед руку ладонью ко мне, прерывая возражения. - Ты меня любишь? Значит, сделаешь. Я не могу поехать именно сейчас, понимаешь? Не мо-гу! Магазин требует непрестанного внимания.
Вот уже три года, с тех самых пор, как запрещенную магию объявили разрешенной, Данни держала магазин колдовских штучек. Вернее, он принадлежал ей лет пять, но два первых - под видом антикварной лавки. Колдовские штучки, артефакты и книги по магии она продавала в ту пору нелегально и только проверенным покупателям. Естественно, ни одна из подруг не осталась без пары-тройки маго-штучек. Мне перепали сторож и старинная медная лампа. Последняя не работала вовсе, а сторожа без конца заедало. Был еще и третий подарок, такой же бестолковый, как лампа. Про себя я называла его черным монстром. Он имел три ноги и не имел ни капли совести, поскольку занимал почти половину одной из двух комнат в моей и без того небольшой квартире. Я использовала его в качестве полочки для клубков, недовязанных ковриков и всевозможных мелочей. Данни подарила мне рояль, поскольку, во-первых, была уверена в моих музыкальных способностях, а во-вторых, монстр не вписывался в интерьер гостиной замка, принадлежавшего третьему отцу подруги, Макер-тоту. Замок еще не перешел к ней по наследству окончательно, но Данни уже вовсю там хозяйничала и пыталась установить свои порядки.
- Когда я отлучилась на первое чтение завещания, - продолжала подруга, - то оставила "Маго-штучки" моей помощнице. Как думаешь, что учудила эта дуреха?
- Страшусь предположить, - призналась я.
- Страшись, - согласилась подруга. - Ибо она три часа подряд возилась с Ербин-тонсом. Слушала бредни, поила чаем, а под конец купила у этого зануды вазу, набор открыток и грабли.
- Надеюсь, для себя?
- Если бы, - горестно вздохнула Данни. - Для продажи. Почти всю дневную выручку выложила.
Помощницу Данни я пару раз видела. Та, в отличие от хозяйки, напрочь лишена маго-зрения, и поэтому совершенно не в состоянии опознать настоящий товар. Ербин-тонс же наделен таким талантом убеждения, что я удивилась, как он не всучил девушке еще кучу хлама с ближайшей помойки.
- Я не могу оставить магазин, - продолжала подруга. - Боюсь разориться.
- Найди другое доверенное лицо, - предложила я. - Да вот хоть ту же помощницу.
- Она уволена, - мрачно сказала Данни. - Подыскать замену за такое короткое время не удастся. Послушай, Мира, я уверена, поездка пойдет тебе на пользу. Развеешься, отвлечешься, наберешься новых впечатлений. Ты совсем засиделась в своем музее. Сколько лет работаешь без отпуска? Два?
- Три, - поправила я. - Со дня ухода из редакции.
- Три года! - ахнула девушка. - И я ее уговариваю! В общем, так. Завтра с утра пойди к начальнику и возьми отпуск.
- Он не даст, - неуверенно возразила я. - Работы много.
- Еще как даст. Хочешь, я пойду с тобой?
- О нет, не надо.
Представив явление Данни моему начальнику, я не на шутку испугалась. Он и так был порядком сердит за мамины вызовы по переговорнику.
- Ну, не хочешь, как хочешь, - казалось, подруга примирилась с отказом. - Но учти, в замке полным-полно артефактов. Да-да, тех самых, древних, сохранившихся с дозапретных времен. Вот, гляди.
Она покачала висевшим на шнурочке медальоном. Я сощурила глаза, глянула маго-взором. Медальон запылал пурпуром. Ого! Довольно мощный защитный контур. Подобных штучек я за всю жизнь видела две-три, не больше. Сила защиты, судя по яркости контура, максимальная; то есть, по прямому назначению - отведению порчи, сглаза или иного воздействия - артефакт не использовался не разу.
- Папа шесть-девять говорил, его собственноручно изготовила сама Великая Подпора Инея, - в голосе подруги звучала гордость. - Если бы ты поехала, нашла бы, чем заняться, правда? И еще. В кабинете - огромная библиотека старинных книг. Я слышала, вы разыскиваете древние манускрипты?
- Данни, - сказала я по возможности твердо, - прекрати меня искушать.
Сама Инея! Наиболее близкая по духу к святому Улии! Если бы наш музей получил в свою экспозицию хотя бы парочку подобных вещичек, министр магии лично поцеловал бы каждого сотрудника. Нет, пусть лучше премию выпишет. Да, я бы так ему и сказала: дорогой министр магии, я терпеть не могу целоваться с посторонними мужчинами, лучше дайте премию, потому что одежка моя совсем истрепалась, а купить новую не на что...
- Скажи начальнику, пусть оформит тебе командировку, - прервала подруга мои мечтания. - И - вперед с желанием победы! Я дам тебе ключи от всех комнат. Будешь полноправной хозяйкой. Хочешь, книги читай, хочешь, артефакты изучай. Ну, подумай, с твоим-то маго-взором тебе там самое место.
- Но я не могу!
- Да почему?!
Тут я чуть не проболталась о секретном сообщении Банкина, но вовремя прикусила язык. Я доверяла Данни, как себе, и это касалось всех вопросов. Всех, кроме служебных. При поступлении на работу мы подписывали договор о неразглашении, составленный с помощью магических технологий. Нарушение договора тут же становилось известно начальству и влекло за собой разнообразные "приятности" - от увольнения до полной чистки памяти.
- Начальник не отпустит, - сказала я, потому что он ведь и впрямь мог не отпустить.
- Отпустит-отпустит! Напомни ему, сколько он тебе платит, и все.
М-да. Зарплата - мое больное место. Если бы не работа с артефактами, я бы ни за что не ушла из редакции. Дело, которому я служу, мне очень-очень нравится, чего не скажешь о вечной финансовой яме. Вот если бы премия...
Внезапно мне в голову пришла гениальная мысль. А что, если в замке удастся узнать что-то про ключ, пещеру и Привратника? Литературы там полно, Макер-тот был магом, значит, книги по магии среди упомянутых Данни манускриптов наверняка. Глядишь, какие-то сведения и всплывут. Некоторая сумма в качестве вознаграждения мне точно не помешает!
Я соображала, что скажу Банкину и как обосную необходимость поездки, а Данни уже вовсю командовала:
- Едешь завтра. Не забудь собрать самое необходимое. Что еще? Ага. Как ни прискорбно, именно тебе придется встречать моих родственников. Ты, хоть и была один раз в яблочном доме, вряд ли знакома именно с этой троицей. Сейчас расскажу, погоди.
Во все время разговора Данни ходила туда-сюда по комнате. Она всегда была холериком, а после несчастья с последними родителями импульсивность ее только усилилась. Впрочем, ей очень шли и вспышки энергии, и стремительность движений - все то, чего мне так отчаянно не хватало.
- Как я уже говорила, за право урвать кусок от папиного замка борются трое претендентов. Крадиф, Танти и Ариенна. Встречалась я с ними не очень часто, однако кое-что поведать могу. Начнем с братишки. Итак, в детстве Крадиф был несносный и вредный.
Глаза Данни сердито сверкнули. Да, они с братцем определенно не ладили.
- Нет, ты представляешь? Сколько помню, он всегда баловался маго-штучками. И, думаешь, где их брал? Тырил у папаши Макера! Понимаешь, какой наглец? Пойти против мага! Против всесильного и влиятельного папочки! Сколько детишек мечтает о таком предке! Да другой бы вел себя тише воды, ниже травы, а этот...
Данни махнула рукой, показывая, насколько безнадежен был Крадиф.
- Предок, конечно, и отчитывал мальца, и наказывал. Но, сама понимаешь, попечительский совет не поощряет подобного отношения к детям, так что в итоге, я думаю, победа оставалась за Крадифом. Короче, вороватый и ушлый малый, и вряд ли с той поры очень изменился. Слышала я кое-что не очень хорошее...
- Что слышала?
- Ну... Например, однажды Крадифа поймали в коридоре министерства магии, где ему совершенно нечего делать. Представь, он каким-то образом проник туда без пропуска! Магический контур на постороннего не сработал. Возможно, кто-то из сотрудников его провел. Возникает вопрос - кто и зачем? Увы, дознаться не удалось. Внятного объяснения проникновению в МинМаг парень дать не сумел. Лопотал что-то о служащем тут родственнике, с которым хотел встретиться. Нет, никто его не проводил, он сам прошел. Как миновал защитный контур? Понятния не имеет ни про какие контуры, просто прошел, и все. Крадифа долго допрашивали, за неимением улик отпустили, но, как говорится, пятно с репутации не смоешь... По поводу наследства папочки Макера могу сказать, у Крадифа наверняка есть на примете вещица, которую он хотел бы получить, поскольку с магическим наследием парень знакОм получше других. Надеюсь, у тебя с ним проблем не возникнет. Он, хоть и оторва, в последнее время поутих и в обществе ведет себя крайне прилично. Буду молить Святого Улию, чтобы вы с ним нашли общий язык.
- Спасибо, - сказала я.
- Ну что ты, не за что. Кстати, о наследстве. Как и полагается в спорных случаях, у нас есть список вещей, предназначенных к штучному наследству. Его составил все тот же поверенный еще при жизни Макер-тота. Список пылится где-то в папочкином кабинете. Найдешь список, вручишь наследничкам, пусть выбирают. Нет, они могут, конечно, пошляться по замку в поисках чего-нибудь экзотического, но вряд ли отыщут то, чего нет в списке. Сварт, наш садовник, выдаст ключи и покажет, где что лежит. Если вспомнит, конечно. Он, хоть и старательный работник, но страдает забывчивостью. Кажется, в детстве упал с лошади и ударился головой. Поэтому не обращай внимания, если будет говорить что-то типа: "Да неужели, а я не знал". И не удивляйся, что Сварт, хоть фактически и дворецкий, называется садовником. Так повелось у Макеров, не знаю, почему. Пока я там жила, все представлялось естественным и правильным. Это уже потом многие вещи стали казаться странными...
Данни снова задумалась, к чему-то прислушиваясь, глядя в левый верхний угол комнаты. Я терпеливо ждала. Вскоре подруга похлопала глазами, будто проснулась, виновато улыбнулась и продолжила:
- Что там еще, за горизонтом? Ага. Следующий наследник. Точнее, наследница. Танти. В детстве была забитой тютей и боялась собственной тени. Да такой и осталась. Кажется, ей попался не очень хороший папочка три-шесть. Порол, наказывал, давил психологически. Мамаша ноль-три не раз пыталась протестовать против жестокого обращения и подавала жалобы в попечительский совет, но тщетно. Три-шесть оказался весьма влиятельной особой.
Я удивленно вскинула брови. Кем надо быть, чтобы подмять под себя попечительский совет?
Данни усмехнулась:
- Он член Высшего Магического Схода. Так что сама понимаешь... Мне жаль девчонку, что и говорить, но я бы на ее месте...
Я знала - Данни что-нибудь придумала бы. Несмотря на весь Магический Сход. Наплевав на чины и звания. Боевой у нее характер. В отличие от меня. Я вздохнула.
- С Танти я почти не встречалась, - продолжала подруга. - В яблочный дом она при мне наведывалась всего один раз, целый день просидела в углу на диванчике в каминном зале. В общем, нелюдимка и интравертка. А что еще хотеть от жертвы насилия? Сейчас Танти вместе с первой мамашей, к которой переехала в пятнадцать лет, живут далеко от столицы. Уверена - за наследством они явятся вдвоем... И, наконец, Ариенна.
Тут Данни сделала глубокий вдох и закатила глаза:
- Ариенна - это нечто. Мы с ней иногда пересекаемся на различных мероприятиях для высших магов. Ну, меня-то приглашают больше как сувенирную лавку - знать очень любит редкие маго-штучки. Зато Ариенна присутствует на сборищах по праву. И каждый раз с новым кавалером! Внешность у нее весьма и весьма. Жаль, нельзя того же сказать про мозги... Тупая курица - вот самое подходящее для нее определение. Живет у пятых родителей, занимающих весьма высокое положение в высшем Сходе. Достаточно сказать, что папаша ее - секретарь Верховного Мага. Естественно, девица пользуется всеми благами такого родства. Не представляю, зачем ей наследство Макер-тота, разве что на память о безоблачном детстве. Впрочем, не уверена, что оно так уж безоблачно. Я как-то пыталась поговорить с ней о нашем общем папочке, но девица на контакт не пошла. То ли неприятные воспоминания, то ли великосветские замашки. И если первое я еще как-то оправдываю, то второе глубоко неприятно. Сама убедишься.
- М-да, - сказала я. - Семейка еще та. Вороватый пройдоха, тупая курица и великосветская задавака.
- А что ты хотела с таким папашей? - хмыкнула Данни.
- А что мы все хотим от института пятиотцовства? - грустно спросила я. - Я иногда думаю, не присоединиться ли мне к палаточникам...
- Не говори ерунды, - отрезала подруга. - У тебя другое предназначение. И мы оба знаем, какое - работать с артефактами. Ты любишь их, они любят тебя. А взаимная любовь - самая крепкая, не находишь?
Я рассмеялась:
- Вот в этом ты права.
- Так что, едешь?
- Постараюсь.
- Отлично. Значит, не забудь: найди первым делом список - он, по моим предположениям, хранится в кабинете - и отдай наследникам. Когда все выберут свою часть наследства, вызови поверенного. Хотя нет, постой. Как ты его вызовешь? В замке нет переговорника.
- Возьму с собой.
Я показала на медную лампу, еще один подарок Данни.
Переговорники устанавливались, в принципе, на любой предмет домашнего обихода - чайник, кастрюлю, кружку, цветочное кашпо. Однажды я видела переговорник, установленный на ночной горшок, но это, по-моему, чересчур экстравагантно. Кое-кто приобретал специальные устройства в виде магического шара, переливающегося в момент вызова всеми цветами радуги, однако это довольно дорогое удовольствие и мне не по карману. Прошерстив свой немудреный скарб, я остановила выбор на медной лампе. Пусть и она приносит пользу, что ли.
- Ты настроила ее на переговоры? Ах, Мира, какая ты умница! Вызывай меня по любому вопросу! Не бойся побеспокоить, докладывай обо всем происходящем. Мне важно знать, что и у тебя, и вообще в замке все в ажуре.
- Договорились. Но... как я туда доберусь?
- Да очень просто. Завтра, когда вернешься с работы домой - ты ведь в восемнадцать часов приходишь, верно? - за тобой заедет один человек, он и довезет. Я тебе еще не говорила? Этот тип нанялся в магазин дня три назад. Грузчиком, водителем, согласен делать все, что прикажут. Он совсем недавно приехал в Ойлин, денег нет, жилья в столице тоже. Работы в магазине пока немного, вот я и решила отправить его в яблочный дом. И хотя там живет супружеская чета - тот самый Сварт, садовник-дворецкий, и его супруга, но они уже в возрасте, так что помощь будет нелишней.
Я расслабилась, красочно представляя себя, запускающую жадные дрожащие ручонки в сундук с артефактами, и не сразу поняла, что именно насторожило меня в словах подруги. Потом потрясла головой, изгоняя из мыслей свитки с вожделенными заклинаниями, и спросила:
- Кто-кто меня отвезет?
- Мой работник.
- Надеюсь, он стар, лыс, одноглаз, прихрамывает при ходьбе и пришепетывает при разговоре?
- Мира! Неужели ты думаешь, я приму на работу ветерана магических сражений? Конечно, не красавец, но вполне ничего, довольно молод и, кажется, недурно воспитан. Правда, иногда выдает очень странные фразы и непонятные слова. Думаю, сам их и сочиняет. А потом развлекается тем, что шокирует окружающих. Знаешь, есть такие чудики. Напридумывают всякой чепухи и выдают за действительность. Я отношусь к ним с пониманием и где-то даже с симпатией.
Все ясно. Разговоры про магические штучки и занятость подруги в лавке оказались лишь дымовой завесой, развеяв которую, я поняла суть поездки: свести меня с очередным претендентом. Чудаковатость претендента слегка смущала, однако ее-то вполне можно стерпеть. А вот сводничество порядком утомило.
- Каким-то другим способом добраться можно? - спросила я.
- Это еще почему? - озадачилась Данни.
- Потому что тебе не очень идет роль свахи, - прямо ответила я.
- Да ты с ума сошла! - Данни округлила глаза - Какая сваха? И в мыслях не было.
Вся она в этот миг казалась олицетворением праведного гнева, поэтому я отбросила последние сомнения: сводничество имеет место быть. Я не обижалась на Данни. Она действительно хотела меня пристроить. Скоро вернется ее жених, они сыграют свадьбу, и ей станет совсем не до меня. А я останусь в полном одиночестве и умру от тоски.
Как же. Умру. Не дождетесь. Я сама о себе прекрасно позабочусь. Развлеку, выгуляю, почитаю вслух на сон грядущий. В конце концов, у меня служебный роман с артефактами!
Вот только ни маме, ни Данни этого не объяснишь. Им надо сбагрить меня в хорошие руки, тогда они будут спокойны. Иногда я подозреваю об их тайном сговоре против беззащитной меня.
- Можешь, конечно, нанять экипаж, - Данни все еще сердилась, - но потом не жалуйся на полное отсутствие денег. А я, имей в виду, твою поездку оплачивать не собираюсь. Предлагала тебе быстроходку с водителем? Предлагала. Ты отказалась? Отказалась.
- Согласилась, - покорно сказала я, сознавая: никаким другим способом до вожделенных сокровищ не добраться. - Присылай своего молодого вполне ничего не-красавца.
В конце концов, от меня не убудет.
- Прекрасно! - возликовала Данни. - Ну, все, я убегаю! Дел полно, извини. Ах, вот еще что. В яблочном доме я оставила одну свою вещичку. Так, безделушка, но очень мне дорогая. Коробочка из дерева с зеленым яблоком на крышке. При последнем визите в замок я где-то ее оставила. Если найдешь...
- Спрячу от наследников, - кивнула я, - а по приезде в город передам тебе.
- Ты как всегда понимаешь меня с полуслова! - восхитилась Данни. - Люблю тебя, Мирочка!
- Взаимно.
Весь остаток дня я в панике металась по квартире и собирала вещи. В процессе сбора пришла к неутешительному выводу: брать с собой решительно нечего. Из старых брюк я выросла (причем вширь), рабочие платья, блузки и юбки для загородных вылазок не годились, так как казались слишком вычурными. Денег на обновки не было. В старом комоде отыскала два маминых джемпера, ее же сарафан, теплую куртку и легкий дорожный плащ, сложила их в большую дорожную сумку. Туда же отправила тапочки, спортивный костюм и халат. Аккуратно смотала клубки и тоже затолкала в сумку; на досуге я предавалась тихому помешательству, а именно - вязала коврики.
И все же легкое беспокойство не оставляло. Два типа, гнавшиеся за мной по улице - кто это такие?
Зачем преследовали?
С этой мыслью я легла спать, но уснула, слава Улии, почти сразу.
Мелодичная трель вкралась в дрему. Что, уже вставать на работу? О, нет, я ведь только что легла, еще и часа не прошло!
И вообще, что это за звуки? Не часовик же, в самом деле - тот грохочет подобно камнепаду; ничем иным разбудить меня невозможно. А тут - прекрасная мелодия. Заблудший музыкант прокрался в дом и услаждает мой слух приятной музыкой?
Дрема в одну минуту слетела, и я подпрыгнула на диване.
Какой еще музыкант?!
Переливы издавала лампа, которая к тому же неярко светилась.
Первая мысль: она сошла с ума. Вторая: нет, это я сбрендила.
Потрясла головой. Закрыла и открыла глаза.
Наконец сообразила: никто ни с чего не сошел. Меня вызывали на разговор.
Аж дух перехватило от радости. Это ведь мой первый разговор через переговорник!
Так. Я подскочила с дивана, сделала два быстрых шага по холодному полу к комоду, на котором стояла лампа, и лихорадочно потерла ее поверхность. На ней высветился номер вызывающего и почему-то тут же погас. Странно. Обычно он не пропадает до конца разговора.
- Да, - выдохнула я в волнении. Хотя особо волноваться не из-за чего. Я же пока свой код никому не сообщала. Скорее всего, просто контрольный вызов из переговорной компании для проверки связи.
Но почему ночью-то?
- Слушай меня внимательно, - произнес незнакомый хриплый голос. - Сиди тихо и никуда не вздумай уезжать. Будет хуже.
- Кому? - тупо спросила я.
- Тебе, глупая корова! Ты меня поняла?
Я ничего не поняла. Уезжать? Разве я куда-то собираюсь?
И тут вспомнила про приход подруги.
Ну да, собираюсь. В яблочный дом.
А зачем?
Да какая разница! Это вообще никого не касается, кроме меня и Данни.
- Ты кто? - спросила я у лампы.
- Твоя погибель, жирная свинья!
Раздался гнусный смешок, вслед за чем лампа погасла. Говоривший отключился.
От неожиданности я даже не испугалась. Что за шутки ночью? Почему я не должна никуда ехать? И вообще, кто это был? Я не давала никому своего кода. Или это в переговорной компании так развлекаются? Но откуда они узнали о предстоящей поездке?
Стоя на холодном полу в кромешной тьме, я решила потереть лампу - вдруг да высветится номер. Но, к сожалению, немного промахнулась, задела какой-то предмет, он с грохотом свалился на пол. Сразу же в стену забарабанила соседка. Ладно, утром разберусь, что там упало. Прошлепав к дивану, нырнула под одеяло.
Все-таки, кто же это был? Я еще некоторое время поразмышляла, потом пришла к выводу: кто-то наверняка ошибся при произнесении кода. А про поездку - простое совпадение.
И все же... он назвал меня жирной свиньей.
- Хам, - громко сказала я неизвестному типу. - Хам, грубиян и козел. Еще посмотрим, кто чья погибель.
Резко захотелось пончиков. Мне всегда хотелось пончиков, когда я начинала нервничать.
Прекрати, Мира, цыкнула я на себя.
В животе заурчало. Я повернулась на другой бок.
Чтобы заглушить урчание возмущенного желудка, я предалась воспоминаниям о яблочном доме.
В замке Макер-тота я была всего один раз. Данни как-то вытащила меня на пару дней. Мы были подростками, мне - 12 лет, ей - 14. Не сказать, чтобы замок оставил о себе яркие впечатления. Очень старое, очень каменное и очень-очень холодное здание на высоком-высоком холме. Мне, городской девчонке, сие строение показалось неуютным, хотя в нем безусловно чувствовался дух старины и древней магии, который я полюбила много позже. Хозяин показался противным желчным стариком. Заставлял нас есть яблоки, уверяя, что они полезны для здоровья. Я споткнулась на первом же, когда, надкусив, обнаружила внутри зеленого червяка. Он, кажется, остался недоволен непрошеным вторжением и принялся поспешно закапываться внутрь. Не в силах больше съесть ни кусочка, я выкинула огрызок и не прикасалась к еде, которую подавали в замке, будь то яблоки, запеченные в сметане, яблоки фаршированные цукатами или гусь в яблоках. Изрядно похудев за два дня, по возвращении домой с удвоенной силой набросилась на калорийные булочки.
Мист Макер-тот был третьим отцом Данни, или папой девять-двенадцать, то есть, воспитывал ее три года, начиная с девятилетнего возраста. Как попечительский совет разрешил воспитание девочки одинокому мужчине, остается только удивляться. Впрочем, на момент первого приезда Данни в замок у него, кажется, имелась жена. Которая вскоре то ли скончалась, то ли куда-то уехала. Я полагаю, и то, и другое вполне могло являться итогом мужниного увлечения яблоками. Данни же вспоминала те годы, как лучшие в жизни. По ее рассказам, папа учил девочку читать, ежедневно гулял с ней в лесу, катал на лошадях, привозил из города множество игрушек. Нанятая им воспитательница оказалась милой и душевной женщиной, с которой Данни спустя три года никак не желала расстаться и ревела несколько дней подряд.
Потом девочку определили к четвертым родителям, в Ойлин. А через два года и отец, и мать погибли.
Данни посещала тогда наш второй учебный комплекс, но, поскольку была на два года старше, мы могли никогда не познакомиться, если бы я не наткнулась однажды на красивую девочку, в одночасье лишившуюся родителей и жилья, что сидела возле нашего дома и безутешно плакала. Ни минуты не медля, отвела ее домой, в маленькую трехкомнатную квартиру, и объявила маме: это моя подруга, она будет жить со мной. Почему девочкой не заинтересовался попечительский совет, было не совсем понятно, но тогда я об этом не думала. Позже Данни объяснила: совет не знал о гибели ее папы и мамы. Собственно, она тоже о ней не знала. Просто однажды родители не вернулись домой. Девочка ждала несколько дней, но особого беспокойства не проявляла. Ее частенько оставляли одну, и она привыкла заботиться о себе сама. Но вот пришло письмо. Точного содержания Данни не запомнила, в памяти сохранились лишь обрывки: погибли во время испытания ползуна - нового универсального средства передвижения; произошел мощный взрыв, останки не могут быть идентифицированы; примите наши самые искренние соболезнования.
Письмо пришло из компании, которая конструировала ползуны - новый транспорт, что должен соединять большие города и перевозить сразу по нескольку сот человек - именно там работали родители. Данни никак не могла поверить в их гибель. Она каждый день бегала к дому, где жила раньше. Стояла под окнами и ждала темноты. Проверяла - не загорится ли свет. А вдруг загорится. Мы с мамой очень хорошо понимали девочку.
От погибших родителей у нее остался сувенир - маленькая куколка на витом шнурке. Днем Данни цепляла ее к сумке или надевала на шею и прятала под платье - в учебном комплексе не очень приветствовали украшения. Дома, перед сном, клала рядом с собой на подушку. Мечтала увидеть родителей хотя бы во сне.
Именно тогда у нее появилась привычка постоянно к чему-то прислушиваться. Может быть, она хотела услышать голос мамы или отца? Или ей чудилось эхо того взрыва, что погубил родителей? Или ждала сообщения о том, что родители живы, просто потеряли память или находятся на лечении в другой стране? Не знаю. Мы никогда не спрашивали, а она не рассказывала.
Целый год мы делили одну комнату, пока Данни не закончила второй общий комплекс и не уехала в небольшой городок Айданк, к своей второй маме, чтобы поступить на специализированную ступень и выучиться на преподавателя математики. Снова встретились мы здесь, в Ойлине, куда Данни пару лет назад переехала вслед за своим женихом. Преподавательская карьера осталась в Айданке, сменившись столичной жизнью богатой и успешной маго-лавочницы.
Уже засыпая, я подумала: а ведь теперь придется вернуть рояль. Подарок подарком, но вдруг кто-то из наследников позарится именно на него, конечно, при условии, что он имеется в том самом списке. Ох, как я буду мечтать, чтобы монстра забрали.