Синяя Птица : другие произведения.

Тайна первая: гора Древних Стражей

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Одна песчинка способна склонить чашу весов... всего лишь подросток, знающий слишком много. Одно слово и на плечах окажется ответственность за судьбу родной страны... есть ли право решать? Один шаг и освободятся из заточения те, о ком уже забыли, а их предшественники передадут Силу Стражей второй раз... предать доверие. Можно согласиться и рискнуть всем. Можно отказаться и оставить выбор другим. Между долгом и друзьями, между призрачным шансом и смертельным приговором, между битвой и спокойной жизнью. Никто не станет осуждать, ведь не бывает абсолютно правильных или неправильных решений. Только Ша отлично знали кого спрашивать. Ведь так ли важны опыт, знания и опасность, когда необходимо выяснить чем является "судьба" - набором случайностей или чьим-то тщательно продуманным планом?
  Пролог.
  Почему люди стремятся к власти? Почему боятся смерти? Почему верят в судьбу? Почему дают Астар имена? Почему считают тех богами и судьями? Ни на один из этих вопросов Зарисса не знала ответа. Люди, они очень странные, порою кажется, что Вселенная породила их чисто смеха ради. Астар не судят таких. Но судят тех, кто как и они сами имеют крылья. Обычно мысленные, незримые. Будь так, ее бы не трогали, ведь если учесть параметры Сферы к возрасту, то она юна. Однако, вызвали. А значит в ее руки вручают судьбы тех, чьи крылья однажды воплотили и позволили передавать дальше. Это было не ее сил дело, это было дело брата. Он каким-то чудом привязался к существам, что жили на каменном шаре возле краснеющей сферы старика Аяга. Ближайший Астар, молодой, яркий, позволивший им отстрочить гибель... Люди его любили. Зирис же любил их. Но время Аяга подходило к концу. Это чувствовали все, не только брат, которого испуганные существа молили о помощи, обращаясь по настоящему, пусть и укороченному имени. У Зариссы они тоже просили защиты, однако, воспринимали скорее как спутницу брата, и называли соответствующе - Псица - Верная. Старик помирал, грозя своей Вспышкой поглотить людей, и тогда Зирис выбрал Их. Как всегда принял Облик, впрочем не спеша спускаться с возвышения, сильно удивив сестру. А потом... Потом Зариссе было не до удивления. Братик просто указал в молчаливую толпу, жестом попросив четверку юношей подняться к нему, а затем вырвал у себя несколько перьев, что в руках людей рассыпались пылью. Зарисса зажмурилась. Толпа не видела, как вспыхнули за спинами юношей клочья тумана, обещая по первому же зову стать сильными, широкими крыльями. Она не слышала, как братик учил людей строению корабля, приказывая лететь с этой планеты и искать новую. В ее голове повторялась полная Силы фраза:
  - Вы отныне Стражи. Вы должны защищать этот народ не только на время странствий. Помните мои слова и никогда не используйте свои силы для вреда. Он, похоже, думал что так и будет. Зарисса - не могла. Только почему-то торжества не было. Была горечь. Она была излишней здесь, в царстве постоянно меняющихся линий и ярких цветов, царстве памяти погибших Астар, чьи Сферы Вспыхнули, прорвав ткань мироздания.
  Зарисса вздохнула и приняла Облик, чтоб озвучить вердикт. Зирис дал-бы второй шанс, она - нет.
  - Узами родства, памятью Вселенной я лишаю вас крыльев. Вы нарушили обет и попытались захватить власть, используя их.
  Силою своей, вечностью незримой, заключаю вас в кандалы Стихий. Будете средь льдов, где зверем воет ветер, узниками тех, кого вы предали. Клятва отдана, огнем закреплена, предаю забвенью ваши имена! Пусть вечная жизнь станет вашей мукой.
  Зарисса выдернула свое собственное перо и резко взмахнула. Всего одно движение. Отсчечь, повернуть, вычеркнуть. Не суметь простить.
  Свистящий шепот, казалось донесся сразу ото всех высоких, закутанных в плащи фигур:
  - Ты пож-халеш-шь.
  Зарисса упрямо мотнула головой и закончила:
  - Такова моя воля и да будет по ней.
  Длинное острое перышко вспыхнуло и осыпалось пеплом. Нет. Она ни о чем не жалеет и не собирается жалеть. Она исправила ошибку брата. Она поступила, как должны поступать Астар.
   Только почему-то ей больно...
  
 1. О способах побудки, астрономических явлениях и колдовском делении.
  Солнце задорно очерчивает лучиками силует гор, заливая утренний город нежным золотым светом. Ему нравятся эти маленькие смешные существа, что называют себя людьми, нравится наблюдать за их делами... а уж как оно любит их будить! Сперва они морщатся и пытаются избежать пробуждения, но потом встают и благодарно поглядывают ввысь. Ему этого и надо - ощущать себя нужным. Правда, с одним из этих существ у него постоянно проблемы. Вот и сейчас вместо того, чтоб после усиленной бомбардировки светом в глаза проснуться и слезть с кровати существо лишь переворачивается на живот и накрывается одеялом. Сол посмеиваясь качает головой внутри своей Сферы - маленькое существо неисправимо, но так даже интересней. Потому что, у него есть помощники...
  -Луна-а, просыпайся-а-а!!! Или ты забыла, что сегодня Распределение?! - кричит девочка лет двенадцати-тринадцати, привычно просчитывая пути проникновения в дом подруги. Через балкон было бы легче всего - потомственному магу земли пройтись по каменной стене башни не проблема, но он, как будто специально, завален всякой астрономической всячиной. Конечно с земли четвертый этаж фиг рассмотришь, но Кара уверена: завален. Хотя бы по минимуму: планетарный телескоп, астролябия и с пол-десятка свитков. Дверь заперта. Остались окна. Девчонка оценивающе осмотрела ближайшие кухонные и поняла, что придется лезть через гостиную. Хорошо хоть камень не беленый, следов не останется.
  Когда и зачем были башни построены, не знал никто. А власть имущие если что и ведали, то простым обывателям сообщать не спешили. Кара могла хоть самим Источником поклясться, что когда-то скромная башенка была одной из сети сторожевых. Совершенно нелогично было размещать ее возле гор, снабжать люком и широким выступом изначально голую и плоскую крышу, да и лестницы ступеньки которой выступали прямо из стен... Архитектор навеселе был либо в момент черчения плана, либо по жизни. Однако, от древних камней веяло чем-то таким, что заставило девочку облазить далеко не маленький остров вдоль и впоперек. В конце-концов маг земли, обнаружив в разных его уголках остатки точно таких же сооружений, убедилась в своей теории. Но взрослым рассказывать не спешила - засмеют, либо по головке погладят, как маленькую.
  Исключением мог быть разве что папа, помогавший им с Луной обновить башенку и накрыть ее граненым куполом из непрозрачного снаружи стекла - придумки магов его рода. Кара толкнула люк и с гордостью уставилась на низенькие тумбочки, дугами расходящиеся от кровати к отдвижному стеклышку балконной двери. И с мебелью помог, хотя как раз девочки подавали инструменты и в процессе сломали десяток гвоздей.
  Кара подошла к нахально дрыхнущей подруге. Ну-ну, теперь ясно, почему способный разбудить половину города вопль та проигнорила. Завернулась в одеяло, как в кокон - только нос наружу торчит. Это при такой-то жаре!   Кара перевернула "гусеницу" на спину и уставилась в расслабленное лицо с четким отпечатком вышитой на подушке ромашки, исчерченным тонкими угольными прядями. Луна продолжала дрыхнуть. Кара тщетно помечтала о воде, которую без этой сони не набрать, и принялась брюнетку тормошить. То ли сон очень интересный был, то ли Луна издевалась, но результатом осталось только хриплое агаканье. Карамэлле Люцемфлосс, за доброту (и любовь к жженному сахару) именуемая Карамелькой, тяжело вздохнула и пошла искать более-менее подходящую замену школьному звонку. ________________________________________________________________________________________
  Грохот, ведь жуткое, противное калатанье "старика Учебного" звоном не назвать было, впился ей в уши. Так может грохотать только любимая кастрюля школьной поварихи, набитая щебенкой и, с привязанной к ручкам крышкой, спущенная с каменистого пригорка. А вслед этой какофонии крысиный писк их руководительницы Клариссы Тадор Аккэр:
  - Спи-и-и, моя гадость, усни-и-и...
  Луна понимала, что она со Школы уже выпустилась и вообще астрономом - жрецом светил - стала, но выработанный семью годами учебы рефлекс швырнул тело вверх. Бренное вместилище души запуталось в одеяле и шмякнулось на пол. - А ведь хорошая сегодня погода, - невинно протянула Кара, 'незаметно' засовывая небольшую кастрюльку за спину. Снизу гневно засопели. - Птички раковинам подпевают, от Мудрецова зеркала по всей площади зайчики скачут. А некоторые, на чьем присутствии этот зазеркальный дух настаивал так громко, что не только Айра, но и я услышала... спят. Ты опять книги читала до трёх часов ночи? - Кара состроила типичную 'допросную' рожу. - До полвторого. И не просто читала, а учила свои новые права-обязанности,- Луна, не пользуясь протянутой рукой, выпрямилась и закинула кончик одеяла на плечо, мигом став похожей на ближайших жрецов Кристалла, которые привилегий почему-то имели больше чем высшие чины Храма. Кара напрягла мозги, пытаясь вспомнить основы Устава, который они проходили вскользь, три года назад и прямо перед праздниками. Получалось плохо. - И не вспомнишь. О Донорах в Школе не рассказывают, - пропела Луна. Поймала непонимающий взгляд Кары и добавила:- Школьный рецепт умного лица - вспоминай Устав. А ты все благополучно проболела и мне пришлось писать сразу две работы - по твоей теме и по моей. Крыса потом месяца два косилась. Кара с облегчением поняла, что все в силе - на'своих' Луна злиться-обижаться долго не умела... Зато время выполнения всего остального растягивала прямо-таки мастерски! Люцемфлосс успела поджарить мясо и хлеб, намешать соус, съесть свою порцию, сделать из двух заплетенных мамой косичек одну, подкрасить глаза, подрастить вазоны на пол-ладони и откровенно заскучать, пока непричесанная астроном (слава Кристаллу, уже одетая!) не промчалась по лестнице, едва с нее не падая, не кинула ей на колени какую-то круглую пластинку из золота и серебра, и не принялась спешно поглощать едва теплую еду, мешая этикетно-тихое жевание с отрывистыми пояснениями. - Сегодня Затмение, - пять минуток на поесть и дать подруге вспомнить все неблагозвучные эпитеты, - эта штучка, - тычок миниатюрным трезубцем в направлении Кариных коленок и хруст подсушенного хлеба, - против иллюзии поможет, на небо-то её наверняка наложат. - Угу, чтоб другие в штаны не наложили, - бросила Кара, втайне радуясь, что испортить Луне аппетит невозможно. Вот при бабушке не дай Источник и все адекватные Ша нечто подобное ляпнуть - мигом объявят невоспитанной, глупой и позорящей род Ятор. - Так кому понравится, что у него в душе роются, а не поверхностно просматривают, - Луна вытерла губы, скомкала салфетку и метнулась по ступеням в гостиную, к зеркалу - безжалостно драть гребнем жесткие, а потому вечно торчащие волосы, на бегу успев крикнуть: - Под одеждой спрячь. Он должен касаться кожи. Кара повертела амулет в пальцах. Достаточно большой, с пол-ладони. Потемневшее от времени серебро испещрено тонкой вязью, на меньшем, золотом кругляше, выбиты восемь ромбиков - символ Кристалла. Красиво. Запретно для простых жителей. Донор Донором, но такая вещица - редкость. Разглашать наличие у себя подобной древности ни один жрец права не имеет. А Луна, не сказать, чтоб фанатично следовала правилам, но прямые указания обычно соблюдала, во всем расплывчатом легко находя лазейки. Только пункт о неразглашении был буквальным. Люцемфлосс зябко повела плечами. Неясное ощущение, подобное тому, что заставляло цветы смыкать лепестки перед бурей, беспокоило её. Никогда ранее подруга-перестраховщица не шла против Устава. Единственный свидетель этого невероятного действия должен таким и остаться. 'Он должен касаться кожи'. ОН не должен быть замечен. Кара искренне прокляла тот день, когда в любимой и сравнительно облегающей Школьной форме полезла на дерево, магической силой спор не решив. Ну что ей стоило подождать Распределения? Что ей стоило не лезть на самую-самую верхушку, надеясь на низкий вес? Коварная ветка сломалась, когда девочка уже слезала с нее под дружный посвист мальчишек. Ну да, они-то так высоко выдраться боялись! Итогом кратковременного торжества стали расцарапанные ладони, дюжина синяков (порою в самых неожиданных местах), весьма символически сломанный палец и не подлежащие восстановлению клочья. Тратиться на новую, которую стоило одеть в последний раз на церемонию Распределения, смысла не было. Мама не ругала, Кара также пошла на уступки. Поду-у-умаешь, один денек походит в мамином, устаревшего фасона платье: немного мешковатом и обшитом кружевами.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список