Заходящее солнце, в последний раз выглянувшее из-за макушек вековых сосен осветило развалины мрачного замка. Его некогда глубокий ров обвалился, порос травой и стал приютом многочисленным мышам, змеям и ящерицам. Полуразрушенная центральная башня, выстроенная из черного вулканического базальта, в изобилии встречающегося поблизости, мрачной громадой нависала над ветхими стенами и полуразрушенными вспомогательными пристройками, служа пристанищем летучим мышам, уже готовым вылететь на ночную охоту. Но помимо них еще одно существо пробудилось ото сна...
Он жил на этой земле задолго до того, как построили замок, однако теперь мрачные и сырые подземелья служили Ему домом. Там, глубоко под землей, среди вечной сырости и плесени очнулся ото сна вампир. Столетиями люди с окрестных деревень служили ему пищей, своей кровью продлевая его жизнь, если существование на грани небытия можно назвать этим словом.
Старый вампир внешне казался молодым и свежим, его мертвенно-бледная кожа просвечивала так, что под ней различались кровеносные сосуды. Когти на ухоженных, давно не знавших работы руках были остры, словно кинжалы. Длинные белые клыки торчали наружу сквозь плотно сжатые тонкие фиолетовые губы, он даже не пытался скрыть их.
Вампир открыл глаза и встал с застланного кроваво-красной парчой золотого ложа, выполненного в виде льва с плоской спиной. Черный с серебром камзол и такой же плащ, свисавший до пола, служили ему одеждой. Длинные серые волосы ниспадали до плеч, красные без белков и зрачков глаза мрачно светились в полутьме, рассеиваемой лишь светом одной-единственной свечи в золотом канделябре.
Вампир быстрым шагом покинул подземелье, пройдя через дыру в стене, где некогда висела дверь, поднялся наверх по скользким от воды и плесени ступеням каменной лестницы и очутился в просторном внутреннем дворе. Давным-давно сюда приносили свой оброк крестьяне, приезжали соседи на веселые пирушки, здесь всегда толпился дворовый люд. Теперь же двор порос бурьяном, а его главными обитателями стали мыши.
Пройдя по полусгнившему деревянному мосту, вампир уверенным шагом покинул замок. Путь пролегал через лес по широкой, но не часто используемой тропе. На безоблачном небе сияла яркая луна, голубовато-желтым светом озаряя лес и тропу. Вампир шел в близлежащую деревню, чтобы утолить свой голод кровью какого-нибудь местного жителя. Он всегда точно знал - кто станет жертвой, дар предвидения был его наградой и проклятьем.
Дорога сделала поворот, и деревья внезапно кончились. Впереди, насколько хватало глаз, простиралась холмистая равнина. Кое-где на ней виднелись небольшие селения, поля пшеницы и фруктовые сады, а далеко-далеко виднелись шпили замка. И всего в сотне шагов от опушки леса приютилась небольшая деревушка, огороженная частоколом. Из нее доносился лай собак, блеяние коз и мычание коров. В окнах нескольких приземистых обмазанных глиной домов горел свет. В центре деревни стоял дом старосты, добротный, крепкий, сложенный из стволов сосен, он на целый этаж возвышался над окружающими хижинами и хозяйственными постройками.
Частокол был вампиру не преградой, с силой оттолкнувшись ногами от земли, он перелетел через остро отточенные колья и мягко приземлился уже внутри деревни. Тенью скользил он меж домов, избегая освещенных участков. Свой путь вампир держал к центральному дому. Достигнув его, он с ловкостью кошки взобрался по бревенчатой стене на уровень второго этажа и осторожно заглянул в окно. Поняв, что не ошибся, вампир аккуратно приоткрыл ставни и скользнул внутрь. У противоположной стены на деревянной кровати спала молодая красивая девушка. Ее миловидное лицо улыбалось во сне, прядь вьющихся светлых волос упала на белый чистый лоб. Глядя на это существо неземной красоты, никто бы не сказал, что и она, и ее семья живут за чужой счет, взимают непомерные поборы с простых крестьян, оставляя им лишь самую малость.
Подойдя к кровати, вампир небрежно откинул волосы с белой тонкой шеи девушки, наклонился и с наслаждением вонзил клыки в сонную артерию. Жертва даже не шелохнулась, когда ее кровь потекла упругими струями, наполняя вампира силой. Через минуту тело девушки было полностью обескровлено и безжизненно лежало на постели среди подушек и перин. В этот момент дверь внезапно растворилась, и на пороге показался низкий толстый краснолицый человек в ночном халате и колпаке и со свечой в руке. Вампир мгновенно выхватил меч и прыгнул вперед. Пронзенное тело грузно сползло на пол, свеча выкатилась из ослабевшей руки, упала на пол, покрытый для тепла соломой. Сухая трава мгновенно вспыхнула. Вампир быстро подошел к распахнутому окну, встал на карниз и спрыгнул. Бесшумно приземлившись, он, не убирая меча, шмыгнул в темную подворотню и растворился в темноте...
Пламя факелов осветило темную чащу леса. Мертвая тишина наполнилась звуками смеха, пьяными возгласами и музыкой. На лесной дороге показалась многочисленные всадники. Впереди всей кавалькады на пегом жеребце, едва не слетая на неровных участках дороги, ехал толстый как бочка вдрызг пьяный монах - настоятель местного монастыря. За ним в таком же состоянии двигались его многочисленные спутники - причетники и простые монахи в рясах из грубой мешковатой ткани. В центре процессии двигалась телега с бочкой. На ней сидел маленький уродливый человечек и наливал вино всем желающим. На опушке леса всадники остановились, недоуменно глядя на объятое пожаром селение, где главным был один из частых собутыльников настоятеля, у которого они рассчитывали переночевать. В тот же миг, словно из ниоткуда, появился вампир с обнаженным мечом. На ходу он снес головы двоим пьяным монахам и прыгнул вперед, вцепившись в горло настоятелю. Все спутники в ужасе обратились в бегство, топча конями упавших. Пронзенный клыками вампира, настоятель вскоре затих, а его кровь наполнила кровососа новой силой. Насытившись, вампир спрыгнул с обескровленного тела и направился к своему жилищу.
Спрятавшись в придорожных кустах, вампир следил за двигающимся по дороге человеком. Он был стар. Его длинная белая борода, выбившаяся из-под бесформенного серого плаща, развевалась на ветру. За спиной он нес котомку, а при ходьбе опирался на деревянную палку. Он был стар. Но лишь телом. Его голубые глаза, это зерцало человеческой души, были ясны и по-молодому пытливо смотрели на окружающий мир. Изборожденное глубокими морщинами лицо было спокойно и преисполнено высшей мудрости. Не доходя десяти шагов до того места, где затаился вампир, старец вдруг остановился.
- Зачем? - звонким голосом спросил он, устремив свой взгляд на вампира.
Тот даже не шелохнулся.
- Зачем? - повторил человек, не отрывая взгляда от придорожных кустов.
Вампир нехотя вышел на дорогу и взглянул на старца. Взгляды красных и голубых глаз пересеклись. Человек, не дрогнув, спокойно смотрел прямо в глаза вампира. Тот не выдержал и отвернулся.
- Чего ты хочешь, человече? - свистящий шепот нарушил тишину.
- Зачем? - в третий раз повторил свой вопрос старец. - Ответь мне, зачем ты живешь на этом свете, зачем пьешь кровь людскую, зачем бесконечно продлеваешь свою жизнь.
- Я живу за счет этого.
- Ты не живешь, ты существуешь и этим приносишь несчастье другим.
- Я лишь хочу жить. А что до несчастий, то я охочусь лишь на тех, кто сам живет за счет других, высасывает соки из простых людей.
- Зачем ты вообще живешь? Возможно, ты и уничтожаешь общественных паразитов, однако сам не лучше их. Ты никого ничему не научил, не сделал ничего великого. Какое дело потомкам до любой из твоих жертв? Неужели, ты никогда не задумывался о том, что даст твоя жизнь грядущим поколениям?
- Я живу для себя. Моя мудрость безгранична, ибо срок моего пребывания на земле очень велик.
- Но чему ты научился за прожитые тысячелетия?
- Очень многому. И ты, старик, будешь первым из смертных, кто познает мою мудрость.
- Знания твои велики, но ты не мудр. Не возражай. Прошу лишь, выслушай историю моей жизни. Я уроженец этих краев, наследник многих земель и поместий. Первые тридцать лет моей жизни прошли в праздности и лени. Но потом на меня снизошло откровение. Я бросил жену и детей, оставил все нажитое мной и моими предками и отправился странствовать по миру. Я посетил библиотеки многих монастырей, но в тех книгах содержались лишь учения богословов. Тогда я сел на корабль и поплыл на восток. Многие знания древних открылись мне, но этого было мало. С караваном купцов я отправился еще дальше и в далекой горной стране, где люди ходят босиком по снегу, я встретил своего наставника. Он открыл мне глаза на истинную природу вещей, научил меня многому, но еще больше я постиг сам. Теперь я возвращаюсь домой, обремененный Знанием, которое хочу донести до людей...
- И ты думаешь, они тебе с радостью поверят?
- Не современники, но потомки.
- Позволь, я открою тебе то, что постиг за долгие годы. Люди - худшее из того, что создал Бог. Они мелочны, корыстны, честолюбивы. Твое Знание будет использовано во зло.
- Не сейчас, но через века! Когда человечество станет лучше и мудрее, тогда и только тогда они поймут назначение моих рукописей.
- Любое знание несет в себе крупицу зла. А великое Знание - величайшее из зол. Ты открыл мне истину, пришел мой черед. Я расскажу тебе о грядущем, ибо обладаю даром предвидения. Меня называют кровососом, однако я убиваю людей лишь ради собственного выживания. В будущем люди сами начнут высасывать кровь друг из друга, наживаясь на чужой беде и нищете, играя судьбами миллионов ради собственной выгоды. Всего лишь денег. И ты, при всей твоей мудрости, хочешь даровать им Знание?
- Я не верю тебе. Да, сейчас, когда миром правит грубая физическая сила, на Земле царит несправедливость. Но через века на смену ей придет Закон. А мой опыт станет его основой.
- Ты не веришь? Это вполне обосновано. Тогда не препятствуй мне и убедись своими глазами, - вампир положил свою когтистую руку на голову старца, и видения нахлынули в его сознания.
- ...банкротство в сложившейся ситуации будет лучшим выходом, - сказал представительный, одетый в пиджак человек с небольшой окладистой бородкой.
- Но это приведет к краху. Тысячи рабочих останутся без средств к существованию, а вся наша корпорация рухнет, - возразил ему щегольски одетый молодой человек.
- А Вы предпочитаете лишиться трехсот миллионов ради спасения этого сброда? - сделал удивленное лицо бородач.
- Нет. Плевать мне на них. Я думал лишь о спасении предприятия. Но раз вы утверждаете, что так будет лучше. Да, черт возьми, ради таких денег я пойду на все.
- Тогда подпишите бумагу, и деньги Ваши, - бородач протянул ему лист бумаги.
- С радостью...
Огромная груда металла двигалась по выжженному полю, давя раненных и умирающих.
- Вперед, вперед! - кричал по-немецки высокий человек в черном. - Солдаты Третьего рейха не отступают и не сдаются!
Над полем пролетела металлическая птица, рассеяв металлические цилиндры, взрывавшиеся при ударе о землю.
- За Родину! - по-русски закричали из траншеи справа, и все потонуло в грохоте...
Огромная яма была доверху заполнена трупами людей, погибших, судя по их виду, от истощения. Рядом с ней стояла кучка оживленно беседующих солдат в касках.
- Проклятые евреи. Я лично уничтожил больше сотни этих нелюдей, а они все пребывают и пребывают, - по-немецки сказал один из них.
- Эти обезьяны крайне плодовиты, - поддержал его другой. - Но мы спасем арийскую расу от этой мрази.
Мальчик с девочкой азиатской наружности играли в саду в догонялки. Он никак не мог ее поймать, но от этого игра была еще веселее. Вдруг далеко полыхнула ярчайшая вспышка, затмившая солнце, вырос огненный гриб, и через минуту огненный вал уничтожил и сад и детей, оставив лишь обугленные деревья и обгоревшие тела...
- Так ты продолжаешь упорствовать в людском благородстве? - спросил вампир, отняв руку от головы старца.
- Нет, - печально вздохнул тот. - Но я думал, что за века люди станут духовно выше. Я ошибался. Теперь я вижу, насколько. И я прошу тебя, друг, если ты позволишь мне так тебя называть, окажи мне одну услугу. Достань свой меч и убей меня, а бумаги сожги. Они принесут лишь беды. Я бы сам сделал это, но рука не поднимется. Труд всей моей жизни оказался напрасен. Но я не жалею ни о чем. И еще, задумайся над моими словами о жизни, прекрати бессмысленное кровопролитие. А сейчас выполни мою просьбу. Я готов.
Ни один мускул не дрогнул на лице мудреца, когда длинный клинок пронзил его грудь. Человек, всю жизнь посвятивший познанию бытия, отправился в последний путь к величайшей из тайн природы.
Вампир откинул меч в сторону и достал из заплечной сумки старца множество листков пергамента. Набрав хвороста, он сложил костер и сжег все то, что узнал за свою жизнь лежащий теперь на дороге человек. Вампир с задумчивым видом стоял и смотрел, как огонь пожирает пергамент, а отблески костра плясали в его глазах. И, когда прогорел последний листок, он уже все решил для себя. Вампир достал из-за пояса крохотный серебряный кинжальчик и перерезал им себе горло. Когда его тело перестало биться, судорожно цепляясь за жизнь, над дорогой мелькнула призрачная тень, тут же рассеявшаяся в ночи. Тень вампира.