Всего ничего времени прошло после девяти часов после пополудни. Торговые лавки закрылись, гуляки и попрошайки спешили убраться со стремительно пустеющей Главной площади, дабы не оставаться как перст на обозрении скучающих блюстителей порядка. Только незначительное количество молодежи задержалось на площади. Разбившись по группкам, они обсуждали новинки литературы, политическую прессу и прочие темы, интересующие современных юношей и девиц. Вот на крыльцо Часовой башни вскочил растрепанный отрок, распахнул потертую книжецу и начал декларировать стихи, вероятно свои, но кружок молодежи вокруг него пополнился и разросся. Из толпы раздавался веселый гомон в логических паузах между четверостишиями, а также скабрезные комментарии, так как, по всей видимости, стихи носили далеко не сдержанный и весьма двусмысленный юмористический характер.
Группки молодых людей поминутно росли. Чем быстрее сгущались сумерки, тем больше увеличивалось их количество на площади. Груженные здоровенными мешками, крепкие, патлатые юноши с редкой порослью на лице, явно принадлежащие к касте камнеломов или лесорубов, угрюмым клином протиснулись в центр площади. Самый рослый из них, звучно уронил на мостовую невероятных размеров мешок, отрывисто прогавкал несколько команд, после чего вывернул содержимое наружу. Внутри оказалось внушительное количество палений и хвороста, здоровяк достал из-за пазухи огниво, сложил дрова в шалаш и принялся разжигать костер. В то же время остальные разошлись лучами от центра площади и высыпали дрова и валуны кучками из мешков по периметру.
Полисмены услужливо разошлись по краям площади. Такого рода сборища не являются новостью, к тому же собирающийся здесь в это время суток контингент был довольно воспитан и культурен. По утру кострища тушили, разбирали головни, камни и мусор. Когда начинался новый торговый день, на площади не оставалось никаких напоминаний о ночных собраниях.
Раздались аплодисменты у одного из костров. Заливаясь румянцем на бледном лице, девушка в черном достала из футляра скрипку, приладила подбородник и зажмурила глаза, затем несколько раз неуверенно ударила смычком по скрипке. В тон резким звукам струнного инструмента ответил нестройный хор настраиваемых гитар, гуслей, труб и прочих инструментов. Публика требовательно взревела в ожидании гимна, коим открывался каждый вечер.
Затишье.
Девушка дважды ударила смычком по струнам скрипки, но третий раз прикоснувшись протянула ноту, придала ей вибрацию и звук внезапно перетек в протяжную, вибрирующую мелодию, пальцы запорхали по струнам на грифе, набор звуков превратился в мотив.
Пронзительное, но пока что тихое звучание свирели от маленького кострища на востоке площади, сначала несмело и местами невпопад рубануло мелодию, но затем подстроилось под ритм и вот уже два инструмента звучат в унисон.
С запада донесся перелив гитары. Ему вторили дерганные звуки контрабаса от южного кострища площади. С севера взвыла губная гармонь. Дровосеки у костров воздели руки и раскачиваясь в такт затянули протяжную ноту, потом вторую, на тон ниже и на излете третью.
Парень на ступенях Башни завершил свой стих, захлопнуло книгу, постоял постукивая башмаком в такт ...А затем..
"Мы знаем точно не может быть такого.." - Пел неряшливый мальчишка.
"Блуждает фраза на языке немого,
И прыгает, и скачет, пытается сказать:
Кто же вы такие, кто же вашу мать?
Музыка слилась в единую гармоничную мелодию и в нужном выверенном моменте раздался громогласный припев:
Мы !
Творцы своей мечты!
А что предпримешь ты?!
Когда не остается выбора,
Но мы!
Противимся внутри!
Тому, что позади
И нет конца тому,
Что породили
Мы!...
Ломается структура и материал в руках
Судьба казалась дурой и поглощает страх,
Когда считают тщетными потуги всех людей,
Раскрыть секрет свободы и утонули в ней... Но...
На фоне всего пиршества и упоения звуков, никто не заметил мерного постукивания трости, постепенно приближающегося из сумрака несметного количество проулков вокруг ярко освященной площади.
Стук приближался справа....но вот он затих и снова, будто бы издалека, раздался слева, а вот теперь он уже совсем близко прямо здесь, посередине...
Никто не заметил, в диком, взрастающем экстазе от происходящего действа, когда и как, прямо посередине толпы, появился высокий, худощавый мужчина в походном плаще, цилиндре и с чудной тростью. Его не было и, вдруг, он возвышается в первых рядах молодежи прямо напротив входа в Плачущий часовой...да, когда-то и до сих пор эту башню некоторые называют "Часовой башней", но, в любом случае, при упоминании этих названий все знают, о чем идет речь.
Матовые, черные капли, застывшие в движении на стенах сооружения не дают забыть или развеяться ужасным слухам об этих часах. Леденящая душу история о Мастере Крофтоне Н. - первом и последнем известном часовщике башни, а главное- загадочное, пугающее происхождение этих тягучих капель оплавленного камня, не заметно текущих сверху вниз...
Народ пел, веселился и кружился в танцах, невольно обращая внимание на незнакомца, кто запрокинул голову у подножья Башни в самом центре площади, полуулыбка играла на его губах, а взгляд был устремлен вверх и в вечность.
Ближе к ночи на город всегда опускался туман. Нет, не с окраин, тихонько и молчаливо вползая через выбитые камни и трещины во внешних стенах, а по-северному - огромной снежной лавиной обрушивается сверху-вниз. Костры еще развеивали туман и не давали уплотниться в пределах площади, но пляшущие хороводы молодежи всё больше напоминали призрачные фигуры в копоти, саже, дыме и тумане. На площади развернулся настоящий театр теней.
Мы !
Творцы своей мечты!
А что предпримешь ты?!
Когда не остается выбора,
Но мы!
Противимся внутри!
Тому, что позади
И нет конца тому,
Что породили
Мы!...
Мы создали идею, мы создали мечту
Тогда идите к черту, все кто еще в плену
В оковах своих мыслей в нехватке своих прав
А сам чего ты хочешь? Кто из нас тут прав? НО...
Туман захватил сначала шпили самых высоких построек, а это, конечно же, донжон замка, Часовая Башня и Святой Собор.
Все знают, что такое "пески времени", а есть "туман времен"....наверное - это то же самое явление, что и в пустыне, только там, где никогда не было песчаных барханов, зато всегда были туманы. И вот туман времени бережно окутал циферблат знаменитого Плачущего Часового, еще одна капля, расплавленного когда-то неведомой силой камня, струйкой прокатилась на пару дюймов ниже по жёлобу стыков...стрелки сомкнулись на 12-ти....боммммм! Боммм....! Бом...
Барбакан - удивительное, невероятно укрепленное, чудо инженерной мысли, защитное сооружение преграждающее путь от внешних стен и обильного сада к второй стене и более нежным внутренностям замка в виде малого сада, окруженного парком густых деревьев, часовни и донжона на вершине горы.
Лишь пару небольших проблем - две решетки, дамба посередине и парочка зловонных рвов. Еще обилие латников, лучников и где-то совершенно точно притаилась если не горсточка магов, то один и могущественный. Иначе замок - не замок.
Джерико сидел в тени угла парапета на крыше барбакана. Сидел он молча и неподвижно. Барбакан - самая укрепленная и неприступная часть сооружений замка. Крайне защищенный, не имеющий уязвимых мест - глухие стены с бойницами, один вход, один выход (и, возможно, пара потайных). Достаточно удаленный от внешней стены замка, еще более удаленный от внешней стены города, трудная мишень для катапульт, трудная задача для штурма, количество латников, лучников и их расположение -неизвестно, пройти незамеченным - невозможно, атаковать невозможно...
Джерико ждал. Он практически слился с тенью, но светлая просторная рубашка могла испортить все. В ночной тишине раздался глухой хлопок. Из узких бойниц строения потянулся нездорового цвета белесый дымок. Отвратительного цвета субстанция колыхала уродливыми щупальцами, которые были заметны даже на фоне серого тумана, однако они не продолжили поползновения далее, чем подоконники бойниц. Снизу этого не заметить, а сверху....что ж, в таком тумане, стража внутренней стены и, уж тем более из донжона, такого не заметит.
Гибкая юношеская фигура в черном скользнула из бойницы, замерла прямо на стене будто к чему-то прислушиваясь, затем, подобно гигантской ящерице, взобралась по отвесной стене и скрылась за парапетом барбакана.
- Хыыыы, - выдохнул парень, срывая косынку с коротко стриженных, рыжих волос и разматывая черную полоску ткани на лице, - аххх - подставил он лицо промозглому туману. - Так хорошо.
- Фуить, - ответил ему не то свист, не то шорох из тени.
- Но-но, - покачал головой парень, укоризненно помахивая зажатым между средним и указательным пальцами метательным ножом, - Серьезный же парень, а веришь в железки, привет, я - Эстергезе.
- Джерико, - сухо донеслось из тени.
- Из какого ты общества? Я из Южного. Мне говорили, что нас будет двое и встретимся мы здесь. Говорили, что ты талантлив, как и я, но твои таланты не раскрывали. Я так понимаю ты не диверсант, не разведчик, мне обещали "живую боевую силу" в добавок к моим способностям.
- Твои способности? - последовал ответ из тени.
- Ну да - не заметный, теневой убийца, редкий экземпляр, - ухмыльнулся Эстергезе. - Ладно я, но как ты сюда пробрался незаметным в своей белой рубахе? Мне обещали, что ты - боевик и что мы встретимся здесь, но боевики обычно прорываются слишком....слишком...не скрытно, скажем так, грубо и обязательно оставляя груды трупов. А ты взял и просто появился в нужном месте, это удивительно. Хыыыы. - И он снова потрепал ежик рыжих волос ухмыляясь от уха до уха.
- Для теневика, ты слишком разговорчивый.
- Да ладно тебе, я лишь выразил восхищение перед братом, что ты еще умеешь? У нас есть время, я усыпил всех этих бездарей в панцирях, беспорядочно снующих внутри каменной коробки. Хорошо, что наш алхимик создал смесь, которая уложенная слоями в мешочек, при ударе о что-то твердое, мгновенно выпускает пары, которые смешиваются с воздухом, уплотняются до определенной массы и начинают заполнять все пространство, куда доберутся, в итоге все внутри здания задушены под весом неизвестно белесой фигни, что ж...Я это к чему...у нас есть время познакомиться....Из какого, говоришь, ты Общества? Я из Южного. Кстати, классный нож, никогда не видел, чтобы метательные ножи были с листовидным лезвием, обычно они конусообразные, а тут еще и края обоюдоострые, опасная штучка, не находите? - ухмыльнулся он и метнул нож обратно в тень.
Силуэт не шелохнулся, нож будто растворился в образе, не вызвав никакой реакции: "значит теневик" - последовал ответ из тени, где маячила светлая рубашка и темный костюм. На какой-то момент прорезавшийся росчерк лунного света озарил сухопарую фигуру привалившуюся к парапету в вальяжной позе. Светлая просторная рубашка, короткий черный жилет, на плечах виднелись 3 лычки, "галочками", что означало звание "капрал", а над ними серебряная лучистая звезда, две скрещенные сабли и раскрытая книга под ними. Эстергезе завистливо покосился на свои две "лычки" младшего капрала. Человек неторопливо производил странные манипуляции с короткой деревянной палицей. Что-то снизу повернул и цилиндр выдвинулся вверх, и вот уже палица превратилась в шест. Снова из неоткуда появился тот самый обоюдоострый метательный нож с листовидным наконечником, снова парень повернул что-то с одной стороны шеста и с конца другой выдвинулись хитрые щупы, куда молодой человек и вставил нож, "щупы" втянулись, увлекая рукоять ножа в нутро. Парень повернул лезвие в рукояти до щелчка, покрутил получившееся копье и так, и эдак и вроде остался доволен, положил у ног.
- Такого понятия вообще не существует, - продолжил он, - никто уже очень давно не может передвигаться по теням, этот секрет утерян, а значит сейчас ты владеешь не более, чем способом отвода глаз, следовательно - ты не заметен только если тебя не ждут и не знают, как ты выглядишь, в противном случае ты обречен. К тому же для разведчика и убийцы ты слишком разговорчив. Слабые нынче теневики пошли, уже не те...
- А кто же ты, мальченка в маленькой жилетке и рубахе не по размеру? Где твоя боевая мощь? - Внезапно лицо Эстергезе разительно изменилось. Не осталось и следа от юношеской бесшабашности, с сумраком столкнулся стальной взгляд серых глаз, струйки тумана поползли вокруг тела теневика. Силует начал мерцать, как вспышки на солнце, никто не смог бы долгое время задержать взгляд на этой фигуре, в разум холодными пальцами проникала мысль: его не существует, посмотри по сторонам и когда вернешься к этому месту, там никого не будет, не смотри сюда, тебе это не интересно, здесь ничего нет.
Худощавая фигура в несуразных одеждах в тени парапета снова не двинулась, лишь наконечник копья на полу блеснул в неверном ночном освещении.
Почему такое важное задание поручили какому-то хмырю из другого Общества, думал Эстергезе? Ведь он лучший. Он не раз проворачивал подобные трюки и вдруг. И вдруг разрозненные Общества решили объединиться. Воспользовавшись сумятицей и хаосом. Когда на границах королевства идет война и все войска стянуты на передовую линию фронта. Этот маленький и никому не нужный городок привлек внимание Обществ. А главное - зачем он, Джерико, когда Эстергезе мог бы и сам справиться? Он уже и так вырубил большую часть охраны, а тут сидит какой-то выскочка из другого братства и Эстергезе должен ему подчиняться, хотя это же боевик, тупая масса, да и массы то в нем нет, что в нем такого особенного?
- Тогда смотри, - сказал Эстергезе, и темная материя ткани будто сама замотала ему нижнюю половину лица, лишая права говорить в дальнейшем.
Эстергезе понимал, что потенциальный противник раскусил его секрет, но как этот может управлять операцией, когда он пока что ничего не сделал и, на взгляд Эстер, не представляет из себя ничего.
Эстергезе мерцал. Он знал, что Джерико сейчас изо всех сил пытается сфокусироваться на нем, и знал, что воли обычного человека надолго не хватит, особенно, если он начнет двигаться, а он, в свою очередь, не скован в передвижениях ни сколько. И он сделал шаг в сторону, зная, что теперь уж противник точно не устоит и растеряется. Шаг...
...и Эстергезе остался один, парящий в темноте...
Чей-то совершенно новый и незнакомый, хрипловатый, гулкий, властный голос раздался прямо в его голове.
- Магия отвода глаз? Это же деревенская магия.
- Что?! Кто ты? - Эстергезе понял, что он даже не сказал это вслух, но ответ последовал незамедлительно.
- Буду честен, все же это впечатляет. Такое ощущение, что это ветвь магии иллюзий. Хочешь о ней поговорить? Мы покажем, чем отличается магия отвода глаз от магии иллюзий.
Эстергезе очутился в глыбе льда, только узкое отверстие от его рта тянулось через ледяную толщу наружу и давало возможность дышать и жить. Скосив глаза вниз, Эстер увидел, как льдина охватывающая его тело медленно погружается в лаву. Он чувствовал, как лёд под его ногами тает, как промокают его штаны, греется подошва обуви и вот-вот начнет сплавляться с кожей ступней. Он всё еще был обездвижен. Весь во льду и подступающем жаре. Сумей он освободиться - что дальше? Куда бы он сбежал из пустоты над лавовой пропастью?! Сквозь заливающий глаза пот и мутную толщу он сумел смутно разглядеть незнакомца из другого Общества. Так в этом его сила, - подумал он, - магия иллюзий? Но обещали ведь боевика.
И тут Эстергезе расхохотался:
- Магия иллюзий, значит? Это ведь все не реально! С чего ты взял, что искушенный член Общества поведется на такое? Это же все сила внушения и не более того! Всё это не реально!
- Да, раздалось из тени, - ты все правильно понял, - это магия иллюзий.
- Но я сейчас точно знаю, что мои ноги коснуться вымышленной лавы и может последовать вымышленная боль, а она не настоящая, значит ее не будет.
- Да, ты прав, и в этом есть сходство с магией отвода глаз, как я уже говорил, но...боль...она же только в голове и только когда ты ее ждешь....а если это внезапно?
И в тот момент, когда подошва обуви Эстергезе уже вплавилась в ступни, но он сосредоточил на этом свое внимание и...не ощутил ни капли боли, все его существо сотрясла не виданная до этого агония, потому, что пальцы на его руках вывернулись под неестественными углами и все одновременно, правое ребро "раскрылось" как створка шкафа, прорвав кожу, в воздух взмыли несколько зубов, только что вполне помещавшихся во рту и Эстергезе завопил во мгле от боли. Сознание Эстергезе мерцало как и он сам, пытаясь скрыться от врагов на инстинктивном уровне, но от стольких источников травм одновременно, хоть и вымышленных, ни он ни его разум уберечься не смогли. Обливаясь потом и ощупывая себя, он очутился на каменной крыше барбакана в промозглом ночном тумане.
- Что ж, приступим. - Сказал незнакомец, выпрямляясь в полный рост и поднимая копье. - Меня зовут Джерико, я из Северо-Восточного Общества, буду рад работать с тобой.
Ров преодолеть в тумане не составило никакого труда, вскарабкаться на дамбу - тоже. Ученые Южного общества давно скрестили несколько существ, которые в итоге напоминали бесформенную блеклую массу, чем-то походившую на морскую губку, коей Эстергезе залепил лицо и без труда преодолел тухлые воды внутреннего рва. Затем он просто полез по отвесной стене дамбы, как насекомое, одним богам только известно, как он взбирался по абсолютно гладкой стене.
Джерико же шел под прикрытием воздушных масс, нисколько не заботясь о скрытности. Природа и так достаточно позаботилась этим вечером. Когда он взошел на дамбу и приблизился к решетке, преграждающей путь во внутренний двор...
- Эй, друг, как там дела с бурдюком, - спросил страж у соседа.
- Да, конечно, ик, держи, - ответил напарник, стоявший в двух метрах по другую сторону поднятой спускной решетки, под аркой во внутренний двор и апартаменты графа.
Страж не мог дотянуться до протянутого бурдюка и в этом заключалась проблема. Вообще-то можно перекинуть мех с вином, как они делали не раз, чтобы не отступаться от кодекса, но сейчас эта пьянь ведь может и не докинуть. Пока страж размышлял над этой дилеммой, из тумана проступили молчаливые силуэты.
- Стой, кто идет?! - Вскричал страж, чуть не выронив алебарду.
- Да, ладно тебе, это же мы! Виллиорцы! Не признал что ли? - ответил смутный, жеванный, многоголосый гомон, приглушенный туманом.
- Ааааа, Виллиорцы, как же, как же, - расслабился страж.
Виллиороцы, жители низин и подземелий, торгующие редкими материалами, но ведут торговлю только в сумерках, потому, что так и не смогли научиться жить и торговать при свете. Дневной свет просто на просто выжигал им глаза, а кому нужен слепой торговец.
Силуэты проступали сквозь туман и обретали более естественные очертания, но стражи снова напряглись.
- Хотя, подождите, почему нас не предупредили о вашем приходе? Вы же можете вести разрешенную деятельность только на нижнем ярусе, а сюда вход только с заверенными в первом саду грамотами и по предварительной договоренности.
Стражи ощетинились алебардами.
- Предъявите грамоты!
- Эй-эй, разве вы не узнаете нас? Это же мы, Ссускар и Язскар, мы же давно торгуем. - Торговцы уже приблизились вплотную, но все еще не были различимы в тумане, не верном свете факелов и сквозь хмель выпитого стражниками вина. - Мы всегда приходим с миром.
Во внутреннем дворе охрана тоже почуяла неладное, заскрежетали подъемные механизмы и стальная решетка начала медленно опускаться.
- Эй-эй, братья ну что же вы так? Хорошую ведь торговлю вели и в прок, - продолжали голоса с явным акцентом из темноты. Но что-то беспокоило стражей, все так, но в то же время все совершенно не так.
Смутные фигуры, которые казалось бы вот уже совсем рядом и можно разглядеть лица их владельцев скомкались, завихрились и будто засасываемые огромной воронкой втянулись в пространство между остолбеневшими стражами и, совершенно внезапно этот вихрь материализовался в стройную фигуру, облаченную в узкий жилет, застегнутый на все пуговицы с серебристыми лычками и саблями на плечах, просторную рубаху и темные безразмерные брюки. Ошарашенные стражи попытались хотя бы рассмотреть лицо незнакомца, чтобы понять что же происходит и суметь опознать наглеца, когда наконечник не весть откуда взявшегося копья аккуратно и без звука проник в брешь между грудными пластинами одного из них, достиг сердца, проткнул его и остановился, пока сердце еще пыталось выполнять свою работу, целостность не была нарушена, как таковая и тело жило. Другой страж набрал в грудь воздух для вопля, чтобы поднять тревогу, но Джерико просто схватил его за шлем и резко дернул за макушку вниз. Сквозь забрало раздался только булькающий звук, потому, что нижний край забрала с такой силой врезался в не защищенное горло, что сразу распорол ткани, вены и сухожилия, раздался хруст сломанной шеи и ни звука более.
Решетка опускалась. Через крупные ячейки перепуганные стражи во внутреннем дворе казались солдатиками в игрушечном доме, которые под действием пружинных механизмов судорожно дергаются, вращая шестеренки.
Джерико отпустил охранника с переломанной шеей и перерезанным кромкой собственного забрала горлом, и тот плавно начал оседать наземь. Страж с копьем в груди все еще не мог умереть, пригвожденный к стене, как насекомое булавкой.
Решетка опускалась. Казалось это предает латникам во внутреннем дворе силы, потому что они почти огородились от ужаса, что пришел снаружи из тумана.
- Тсссс, - произнес-процедил Джерико, прижав палец к губам ровно в тот момент, когда повернул копье в груди стража и выдернул чего. Сноп чего-то темного в сумраке ночи брызнул фонтаном из начищенных до блеска лат, когда решетка преодолела больше двух третей до земли, и вроде бы крепость выстояла перед нежданной атакой, гвардейцы приободрились, с удвоенным усердием налегая на рычаги.
Джерико подхватил оседающего стража с дырой в груди за пластину панциря. Тот просто безвольно висел, удерживаемый лишь одной рукой худощавого юнца. Джерико насмешливо и молча скалился через решетку на стражников. У тех тряслись поджилки, но понимание, что их больше, решетка почти опустилась, а внутри еще куча защитных сооружений, латников и прислуги графа, внушала уверенность, что сейчас эта безумная ночь и закончится, но...
Гибкая фигура в черном мягко приземлилась позади стражи внутреннего двора, беспорядочно вращающих ручками простого механизма. Латники, доселе пялившиеся на невиданное чудище за опускаемой решеткой, почувствовали что-то не ладное позади себя и окаменели от страха. Если впереди такое, то, что же позади?
Джерико приблизился к прутьям. Свет факелов внутреннего двора озарил его бледное юношеское худое лицо. Он прижался щекой к заскорузлой ржавчине, прикрыл темные карие глаза и отерся о шершавый прут. Кожа податливо разверзлась, бурые капли почти ничем не отличались от цвета ржавчины. Он приоткрыл один глаз и он был зелен, как степная трава в солнечный денек. Затем он подмигнул или просто снова прикрыл глаза и в следующий момент, за панцырную пластину впихнул тело мертвого стража под решетку.
Опомнившись от оцепенения латники, еще активнее заработали рукоятями подъемно/опускного механизма, колья внизу опускной решетки пробили латы собрата, но решетку теперь не опустить до конца, а значит то, что снаружи войдет, но неприятный холодок в затылке говорил стражам, что есть еще нечто позади.
И это нечто по имени Эстергезе не заставило себя ждать. Пока охрана была полностью сосредоточена на внешнем ужасе и кошмарном представлении, Эстер совершенно спокойно взобрался по дамбе, перемахнул через стену и наблюдал последние секунды боя. Да, напарник и правда хорош. Его магия иллюзий, расчетливость движений, владение боевыми навыками и копьем по истине поражает. Даже он невольно залюбовался. А этот артистизм, как рожей-то и по ржавой решетке, чтобы отвлечь внимание. Но разве это боевик? Разве это обещанная боевая поддержка? Да, Эстергезе никогда такого не видел, но это не боевик.
Пока Джерико разыгрывал шоу, Эстергезе не торопясь вымерил размах, удар и, главное, нужное сочленение в спинной пластине одного из стражей, и так же аккуратно, медленно вонзил в зазор острие стилета, надавил и проткнул легкое солдата. Тот поперхнулся и выпустил рукоять подъемного механизма, завалился на спину, пытаясь дотянуться и ухватить что-то не видимое за спиной, пока под ним расползалась багровая лужа.
Другой страж наконец обернулся от паясничающего Джерико и во время поворота наткнулся прямиком глазом сквозь прорезь шлема на услужливо подставленную Эстергезе мизерикордию.
- А не плохо, брат, - пробубнил Эстергезе через непроницаемую темную материю на лице.
- Ты мне вот что скажи, мне лезть в грязи под решеткой возле тела бедолаги, или ты все же ее теперь подымешь?
Выше ютился внутренний парк-сад. Конечно не такой шикарный большой, опоясывающий весь замок, как внешний сад, но все же лесок занимал достаточно обширную площадь. Он включал в себя небольшие ухоженные клумбы, облагороженный под парк массив с дорожками и искусственно созданными зелеными изгородями, но и дикая нетронутая лесная чаща обрамляла сад. Лес был густ, хмур и непрогляден, за исключением нескольких светлых полянок.
Гвардейцы предпочитали патрулировать на периферии леса и сада, откуда просматривалось как на ладони происходящее в саду, на освещенных пятачках лесных прогалин и можно было посматривать вглубь парка.
Два стража неторопливо прогуливались по обычному маршруту. Лунный свет неплохо освещал открытые места, даже несмотря на туман. Стражи тихо переговаривались о чем-то своем.
Причудливые тени от покачивающихся ветвей плясали на разноцветных бутонах цветов клумб на поляне. Небольшой ветерок колыхал клубы тумана и ерошил листья в кронах.
Юноши затаились на толстенной ветви одного из многочисленных деревьев, раскинувших разлапистые ветви с густой листвой над тропой по маршруту следования стражников. Эстергезе ловкими движениями пальцев вязал узлы и петли на тонкой, незаметной на расстоянии нити. Джерико сидел, прислонившись к стволу дерева не выпуская из рук копья и прикрыв глаза.
Эстергезе аккуратно разматывал над тропинкой клубок, над которым возился еще несколько мгновений назад. Когда гвардейцы подошли к засаде, аккурат под ветвь, на которой затаились убийцы, Джерико вытянул руку с зажатым копьем в сторону лезвием вниз, поднял в верх и с силой опустил, разжимая пальцы.
Страж оборвал едва начатую шутку и замер. Другой латник успел продвинуться чуть дальше и будто поскользнувшись взмыл в воздух вздымая руки к шлему. Затем тело резко взмыло вверх и еще какое-то время стальные сапоги пускали тусклые "зайчики", пожираемые туманом, пока Эстергезе руками в специальных перчатках с вшитыми железными платинами, наматывал другой конец нити на сук, торчащий под ногами и изо всех сил тянул грузного латника наверх. Тот уже перестал дергаться и повис удерживаемый за нить, затянувшуюся под шлемом. Эстер напряженно потянулся к телу. Видимо нить разрезала шею и затянулась на позвонках, потому, что противно хлюпая и похрустывая, тело под собственной тяжестью и весом доспеха начало отделяться от головы и соскальзывать по позвоночнику вниз, ломая ребра одно за другим. В последнем отчаянном движении Эстергезе ухватил тело стража за наплечник. Страж повис марионеткой, задрав и согнув в локте руку. Затаив дыхание, юный разведчик все-таки затащил мертвого стража наверх и перекинул поперек ветви, та опасно накренилась. Джерико укоризненно покачал головой.
Времени для разговоров не осталось. С разных сторон сюда спешило еще два патруля. Юноши переглянулись.
Один страж отстал, угодив в одну из ловушек, заготовленных на подступах Эстегезе. Гвардеец катался по зеле завывая и хватаясь за сломанную лодыжку. Его напарник замешкался на миг, метнулся сначала вслед за другим патрулем, потом резко остановился в нерешительности и побежал обратно к раненому собрату.
Все же двое латников умудрились невредимыми добраться до замершего брата по оружию под сень того самого дерева, на котором притаились юноши.
- Эй, ты чего?! - начал страж, первым подоспевший к замершему по стойке "смирно" гвардейцу и схватил его за ворот, но пальцы натолкнулись на что-то круглое и склизкое - окровавленное древко копья. Копье Джерико метко вошло между шлемом и панцирем рыцаря, пробило ключицу, тело насквозь, вышло где-то в районе паха и воткнулось в землю, что позволяло удерживать солдата стоя все это время. - Где второй... - Крикнул он и только в этот момент понял, что случилось. Товарищ был мертв уже несколько минут и стоял лишь удерживаемый пронзившим его копьем.
Эстергезе как раз сумел аккуратно накинуть тонкую петлю на плечи другого стража и затянуть под подбородком, Джерико готовился спрыгнуть на первого стража, когда раздался предательский хруст, Эстергезе еще раз потянул нить на себя и...с громким треском ветвь обрушилась вниз.
Падая Джерико ухитрился схватиться за торчавшее из ключицы стража-пугала древко, бревно погребло двух латников - один жив, другой мертв - под собой, сверху шлепнулся Джерико и покатился на середину сада.
Эстергезе не растерялся и в падении вращал руками, сматывая клубок нити. Приземлился коленями на плечи своей жертвы и снова натянул удавку. Они упали в клубящуюся туманом траву. Раздались звуки борьбы, а затем снова все стихло.
Эстегезе выпрямился над телами стражей. Джерико сел, мотая головой. Он очутился в крайне не выгодной позиции, посередине поляны, среди цветов и клумб, подсвеченный со спины. Длинная тень пролегла указателем от худощавой фигурки к краю поляны. С той стороны уже спешил последний уцелевший часовой. Тот убедился, что нога напарника действительно сломана и ему пока что не помочь - сейчас он не боец. Гвардеец поспешил на помощь товарищам, но не успел. Эстергезе рванул из ножен на бедре короткий меч, приосанился и приготовился либо бежать на помощь товарищу, либо ринуться в атаку.
- Ну давай же, используй свою магию, - думал Эстергезе - где твои иллюзии? Бежать к нему? Я успею? Кажется, он оглушен и дезориентирован.
Джерико воздел руки и страшные, уродливые тени наводнили освещенное пространство, пришли в движение и потянулись к бегущему стражнику. Ужасающий звериный гомон сопровождал темные очертания, что ринулись навстречу латнику.
Гвардеец в испуге закричал и побежал в противоположную сторону через лес. Вопли паники затихли где-то в лесной чаще.
Джерико торопливо отползал под спасительные кроны кустов. Эстергезе как раз поспел к тому моменту, когда Джерико скрылся в кустах у плато, где ютилась небольшая часовня, хозяйственные постройки и донжон.
- Ну ты даешь! - бубнил сквозь ткань на лице Эстергезе, - Что за ужасных чудишь ты создал?
Джерико лежал под кустом и с трудом переводил дух, хриплые вздохи перемежились с хохотками. Он трясся от смеха. Не в состоянии ничего сказать от нехватки воздуха, давясь хихиканиями, Джерико лишь поднял руки и переплетал пальцы в разных затейливых сочетаниях. Эстергезе с минуту ошарашено глазел на товарища пока до него не дошло.
- Ах ты сукин сын! - выдохнул Эстергезе - и тоже приглушенно рассмеялся. - Ты просто безумен! - хохотал он.
Они все еще смеялись, когда Эстергезе подал товарищу руку и помог подняться.
- Никакой магии не было, верно? - спросил Эстергезе. - Детский театр теней? Правда? Ты просто создавал пальцами тени с подсвеченной стороны? Аха-ха. Ну ты и дите.
- Я считаю, детство нельзя отпускать, - посерьезнел Джерико, цепляясь за китель напарника и поднимаясь с земли. И снова прыснул от смеха.
В лесу с противоположной стороны что-то громко хлопнуло. Над ухом Джерико прожужжала пуля.
- Ружейники, - крикнул Эстергезе.
Ночную тишину пронзила какофония хлопков и воздух вокруг юношей наполнился жужжанием пуль. Лазутчики вмиг распластались под кустом из-под которого мгновением ранее только поднялся Джерико.
- Что дальше? - полюбопытствовал Эстергезе.
Где-то на стенах донжона взвыл горн.
Молодые люди замерли, вжавшись в землю. Пули свистели над головами, превращая листву куста в решето. Свет через отверстия от пуль разбрызгал точки светлых пятен на телах лазутчиков.
Джерико потянулся к поясу товарища, ощупывал многочисленные карманы и кисеты.
- Что ты там потерял? - возмутился Эстергезе. - Так сразу, и без ухаживаний! Мне надо время подумать. Ахаха, щекотно.
- Заткнись, - процедил Джерико. - Лазутчик - лучший друг алхимика, доставай дымовые смеси.
Эстергезе перестал смеяться, сорвал с пояса несколько кисетов и протянул Джерико. Тот взял их, взвесил один в руке. Ружейники не высовывались из чащи, прицельно палили по кустам, где залегли лазутчики. Лишь вопрос времени, когда их окружат латники и парни окажутся в ловушке.
Джерико прищурился, размышляя, и бросил один из кисетов совсем рядом. Уложенные в мешочке слоями в нужной последовательности порошки от удара о землю вступили во взаимодействие, смешавшись и запуская реакцию. Желтый сноп дыма вздулся перед кустом. Затем Джерико вслепую бросил другой мешочек подальше. Из травы поднялся клуб бардового дыма. Следующий кисет улетел еще дольше к краю леса в стороне от кустов, где залегли парни, и от ружейников на противоположной стороне дворика. Еще один цветастый столб дыма поднялся уже в лесу. С другого конца поляны послышалось бряцание железа. По всему выходило, что стрелки и прочая охрана клюнули на наживку и помчались на перерез предполагаемым врагам, что под прикрытием дымовых бомб скрылись среди деревьев, явно собираясь обогнуть плато и зайти с другой стороны.
Парни выдохнули.
- Пойдем, нам в другую сторону, - сказал Джерико, показывая в центр площадки, где маячила часовня, несколько домиков и вожделенная башня. - Мы уже близко.
Перепуганный стражник бежал сквозь лесную чащу не разбирая пути. Он знал, что где-то впереди обрыв, но на данный момент - это меньшее, что его тревожило. Как же так получилось? Только что он стремглав несся к, судя по виду, слабейшему из лазутчиков, обстоятельства были на стороне гвардейца. План нападавших явно провалился, когда обломилась ветка под ними, а он - гвардеец графа, замешкался помогая товарищу. Казалось сама судьба обставила все так, что лавры героя, пресекшего попытку проникновения в замок врагов, достанутся гвардейцу.
Он получит повышение, его назначат командиром караула, нет - капитаном стражи. А может генералом? Он сможет наконец-то перестать беспокоиться о прокорме своей жены и сына. Наконец-то они с женой смогут завести еще одного ребенка - дочку, радость для папы и помощницу матери, не, лучше еще двух или трех детей. Кто же еще сможет позаботиться о стариках, когда они с женой одряхлеют и не смогут больше зарабатывать на жизнь?
Тощий нахал уже был у него в руках, вот он - рукой подать, озирается по сторонам прямо перед стражем, пока тот мчится во весь опор, а потом мелкий сукин сын поднял руки и начал творить свою ужасную магию. Жуткие силуэты потянулись к часовому со всех сторон. Уши резал угрожающий звериный рев, не предвещающий ничего хорошего. Такой подлости страж не ожидал. Его ноги вмиг стали непослушными и подкашивались на каждом шагу, носки латных сапог цеплялись за задники, в горле пересохло. Что-то сдавило горло.
Когда страж увидел, что "чудища" приблизились к нему, самообладание его покинуло. Он не отдавал себе отчет в том, что уже бежит в обратную сторону и скорость бега намного превышает ту, с которой он преследовал жертву. Как же это произошло? Он заметил, как вопя что-то не членораздельное и несусветное, наверное, смешно размахивая руками, он мчался через подступающих ружейников, но ничего не мог с собой поделать. Ноги сами несли прочь от чудищ.
Возможно потому что не свойственные этой ночи звуки пропали и им на смену пришли естественные шумы леса, торопливый бег стража перешел на шаг. Ему как-то стало спокойнее, страх отступил. Мягкая подкладка под доспехами вся промокла, опять придется стирать. Жена точно этому не обрадуется, ведь она стирала подлатную одежду раз в две недели, а она тяжелая и такой же тяжелый труд стирать и драить обмундирование. Но ведь лучше чистить вонючую форму мужа, чем лить слезы на его похоронах и остаться вообще без мужа с ребенком на руках. Да, есть что ему рассказать завтра вечером жене и сынишке, когда ружейники пристрелят этих негодяев, а он отоспится, придумает новые героические эпитеты для своей истории и будет бахвалиться вечером.
Кроны деревьев тихо и умиротворяюще шелестят на ветру. Иногда что-то не громко хрустит в чаще, шуршит трава, с елей падают и гулко ударяются оземь шишки.
Рядом на земле что-то неуловимо шевельнулось. Страж готов был поклясться, что какие-то из теней снова пришли в движение неестественным образом. Под сенью деревьев образовалась почти что кромешная тьма, но глаза латника привыкли к темноте, и он почти что точно был уверен, что некоторые силуэты на земле двигаются не так как должны двигаться тени в лесу.
Он пристальнее всмотрелся в хитросплетения узоров, отбрасываемых лесом вокруг и увидел что-то. Одна из теней шевелилась непривычно, это она привлекала внимание.
Все тени двигались в определенном порядке - в такт дуновениям ветра, по инерции после столкновения предметов их отбрасывающих с другими предметами, влево-вправо, вверх-вниз, некоторые застыли, но одна двигалась сама по себе. Она была похожа на лужу из непрозрачного матово-черного материала или слизи, или воды, или смолы. Да, скорее - из черной непрозрачной смолы. Хотя вот пятна света упали на лужу, но бликов на ней появилось не так много, а те, что блеснули - показались совсем не в тех местах, которые были освещены, а потом в тех, и снова исчезли, чтобы в следующую секунду зажечься там, где их не ожидаешь увидеть, а потом-снова лужа стала черной и не прозрачной.
Что это? Страж опустился на колени рядом с маслянистой лужей, окунул пятерню, растер вязкую субстанцию между пальцев. Да что он мог почувствовать через перчатку и латную рукавицу? Однако стало понятно, что это не тень, а просто лужа из непонятно субстанции. Может из-под земли что-то просочилось, схороненное и прессуемое под ней сотнями, а то и тысячами лет, а может с деревьев что-то натекло после дождей.
Субстанция пришла в движение. На поверхности лужи вздыбились пузыри, тихо лопнули. Волны разошлись концентрическими кругами, которые утолщались и уплотнялись на подобие щупалец, что казалось барахтались под водой. Страж наклонился ближе, чтобы рассмотреть, что же там, под мутной странной жидкостью, когда бугры на поверхности лужи вспучились и в этот раз из пузырей выпростался не воздух, те самые щупальца. Латник успел пожалеть, что ему не показалось.
Уплотняющиеся брызги-щупальца из маслянистой лужи взметнулись к шлему стража. Латник успел обеими руками упереться в землю, так он думал. На самом деле ладони часового погрязли в масляном пятне, когда он попытался найти точку опоры, и ощущение упругости на дне были обманчивы. Больше он не смог оторвать рук от земли, они завязли в субстанции. В то же время твердеющие и наливающиеся силой брызги-щупальца обхватили шлем и тянули вниз.
В первые мгновения стражник инстинктивно напряг шею и, казалось, успешно сопротивлялся. Мышцы на шее под воротом кирасы напряглись до предела, хрустнули отложения солей под затылком и гвардеец дюйм за дюймом отстранял голову от мутной жижи. Ему даже показалось, что хватка ослабевает и приложив еще немного усилий он сможет освободиться из цепких объятий. А потом...потом на смену воодушевлению пришла паника. Он чувствовал, что еще сильнее сопротивляться не сможет, чувствовал, как замер, трясясь от напряжения. Чувствовал, что его сил не хватит более, чтобы еще дальше отстраниться от вязкой жидкости и все ресурсы организма уходят только на то, чтобы держаться неподвижно. Через прорези шлема он видел только маслянистую жидкую тьму. Нестерпимо ныла шея. В отражении он видел свое лицо. Да, именно лицо, без шлема. Его глаза были широко распахнуты, слипшиеся волосы на лбу, а рот что-то беззвучно кричал. Может быть он кричал: "Все в порядке! Не сопротивляйся! Все будет хорошо! Отпусти!". А может быть и нет. Но страж понимал, что долго не сможет препятствовать этому, что пятно притянет его так или иначе. Оставалось только надеяться, что он сильнее пятна, выдержит это противостояние, черная лужа сдастся и отпустит его. Конечно же он не будет о ней упоминать завтра вечером в кругу семьи, потому что этого не было. Такое просто не возможно. Сегодня он герой. Завтра его наградят.
Против воли часового, утопающие в луже руки разъехались в стороны, локти затряслись, пятно расширялось, а щупальца из глубин тянули все настойчивей.
- Нет, я больше не могу, - подумал страж. - Нет больше сил.
Латник расслабился сдаваясь. Отражение в луже разверзло темный зев и устремилось навстречу забралу шлема. Сквозь прорези хлынула жидкость заполоняя дыхательные пути, пищевод, желудок, избытки под давлением выпростались через уши.
- Простите, - подумал страж, - я не смог.
Податливая теплая черная масса, похожая на жидкую плоть, такой какой она могла бы быть, если бы существовала, окутала гвардейца.
Несколькими секундами позже, черная субстанция двинулась в сторону замка, оставив позади среди кореньев пустые, начищенные доспехи стража.
Эстергезе решил не дожидаться Джерико, который замешкался где-то позади. Теневик стоял у самой двери часовни, прислушиваясь. Внутри шла какая-то служба. Лучи теплого свечного света пробивались сквозь щели в деревянной двери и из окон. Небольшая часовня не могла вместить в себя много людей одновременно. Эстергезе прижался к стене, приоткрыл дверь, заглянул внутрь и скрылся в часовне...Не прошло и минуты, как дверь распахнулась настежь и выпустила парня обратно. Пушечным ядром он вылетел спиной вперед, чуть не задев Джерико, которому тоже пришлось отпрыгнуть в сторону. Огромный, двуручный меч рассек воздух в том месте, где только что был парень. Не менее восьми футов роста, с ног до головы закованный в непроницаемые эмалированные белые доспехи, рыцарь выходил из часовни. Позади него следовал человек в простой рясе. Голова церковнослужителя скрыта под капюшоном, но казалось, что из-под него заметен такой же, свечной свет, как и тот, что в часовне.
Это все, что успел заметить Эстергезе, когда вошел в часовню: свечи, много свечей, небольшой постамент с раскрытой книгой на нем. Хотя книга скорее парила в дюйме от него. Огромный рыцарь приклонил колено перед постаментом. Священник читал молитву на незнакомом языке. Он поднял голову на тихий скрип дверных петель, рыцарь начал подниматься с колен, поднимая внушительных размеров башенный щит и двуручный меч. На миг Эстергезе смог заглянуть под капюшон священника. Там был только мягкий теплый свет, но если всмотреться пристальнее, то можно различить человеческое лицо, чьи губы шевелились, нараспев читая слова. Ослепительная вспышка взорвалась между Эстергезе и храмовниками, ударная волна взметнула лазутчика в воздух и вышвырнула туда, откуда он пришел мгновением раньше. Рыцарь и священник последовали за ним.
Джерико кружил вокруг восьмифутового рыцаря на расстоянии удара копья. Он скупыми движениями делал выпады выискивая брешь в защите и высматривая зазоры в непроницаемых белых доспехах, то и дело ему приходилось уклоняться от огромного двуручника, которым гигантский рыцарь размахивал с такой же легкостью, как Джерико копьем. Отточенные, экономные движения, в доспехах ни единой бреши, все сочленения идеально подогнаны, даже шлем практически непроницаем - только несколько отверстий в нижней левой части, наподобие тех, что в турнирных шлемах для битв на копьях. Обзорные щели смещены вниз чтобы щепки не летели в глаза, но так рыцари практически лишены обзора. Джерико постоянно перемещался, не давая рыцарю приблизиться, ударяя и отскакивая в поисках слепой зоны, но ее не было.
При каждом выпаде рыцарь прикрывал открывавшиеся незащищенные месте башенным щитом. За щитом такого размера сможет полностью скрыться пригнувшись даже такая внушительная фигура как белый рыцарь. Невозможно было даже вообразить, чтобы человек так быстро двигался будучи весь закован в доспехи из стали толщиной в палец, двуручный меч, потому он и двуручный, чтобы держать обеими руками, а этот верзила умудряется махать им одной рукой да еще и орудовать щитом с него ростом.
Соперники обменялись ударами, примеряясь к движениям друг друга. Джерико сделал обманное движение наконечником копья в сторону блестящего белого шлема рыцаря. Гигант пригнулся под защиту щита, но Джерико мгновенно начал развивать атаку. Завершая ложный выпад, хрупкая фигура крутанулась вокруг своей оси, разворачивая копье тупой стороной древка вперед. Он сделал два шага для разгона, упер тупой конец копья в землю и взмыл в воздух. Рыцарь только начал приподниматься из-за щита, и замахнулся для удара мечем, когда Джерико приземлился на край щита, снова оттолкнулся ногой и нанес несколько метких ударов в воздухе, метя в отверстия шлема для обзора и дыхания, резкими методичными ударами острия копья он старался проломить сталь в единственном слабом месте брони. От серии молниеносных ударов взмыл сноп искр. И металл поддался, наконечник копья пробил решетку и противно скрежетнул по задней стенке шлема. Джерико извернулся в полете, уклоняясь от двуручника, приземлился позади паладина, переходя в кувырок и вскочил, чтобы посмотреть на поверженного рыцаря. Но тот и не думал умирать. Через зияющую рваную дыру в шлеме светил такой же свет церковных свечей, как и из-плод капюшона храмовника. Тогда Джерико обратил внимание на храмовника, который был полностью сосредоточен на чтении усиливающих рыцаря молитв.
- Нет! - только и успел крикнуть Эстергезе. Он пришел в себя после полета сквозь двери часовни и неприятного падения. Потребовалось время, чтобы в глазах прекратили плыть пятна от ослепительной вспышки, вышвырнувшей его из часовни. - Не смей убивать храмовника!
Но было уже поздно. Джерико размахнулся и метнул копье в фигуру в рясе. Наконечник прошиб тело священнослужителя насквозь и вошел по древко в землю позади него. Служитель вздрогнул, прервав на полуслове загадочную молитву и медленно соскользнул по древку на пол. Свет под капюшоном мигнул несколько раз и погас.
- Ты с ума сошел? - подбежал Эстегезе к Джерико. - Нам же запретили убивать служителей! Только ранить! Не убивать! Забыл?
- Либо он, либо мы. - Просто ответил Джерико.
- Нельзя-нельзя-нельзя убивать храмовников, - причитал Эстергезе. - Строго на строго запретили! Это же было, считай, что единственное условие нашего задания. Плохо! Все это очень-очень плохо!
- Пойдем, - схватил Джерико не унимающегося Эстергезе за рукав и поволок ко входу в замок, впихнул напарника вовнутрь, вошел следом и запер дверь на засов. Теперь только наверх. Покои графа располагались именно там.
На третьем этаже парней ожидала засада. Джерико лишь слегка ослабив скорость бега перед поворотом с лестницы на этаж встретился лицом к лицу с двумя рядами ружейников, занявших позицию у входа в покои графа.
- Без моей команды, пли! - вскричал командир ружейников.
Едва остановившись к моменту, когда грянул многоствольный залп из десятка орудий ружейников графа, Джерико метнулся обратно за укрытие стены.
- Ба-ба-ббббах! - Рявкнули ружья.
Эстергезе нагнал Джерико и присел рядом.
- Давай! Используй свою магию иллюзий, сможешь воздействовать сразу на десятерых? Как считаешь?
- Кончились иллюзии, - усмехнулся Джерико зажимая рану в боку. - Не могу сосредоточиться.
Эстергезе взвыл в отчаянии, схватился за голову вскакивая.
- Да как же так-то?! Ведь почти дошли.
Он метался от Джерико к краю стены за которой перезаряжали ружья стрелки.
- Что мне теперь с тобой делать?
- Дай немного передохнуть, и мы продолжим.
- Что продолжим? Ты хоть на ноги встать сможешь? Ты больше не боец.
- Поверь, боец, просто дай собраться с духом.
- Без моей команды, пли! - Взревел Командир.
Эстергезе снова взвыл, но вытянулся вдоль стены по струнке, зажмурился пытаясь успокоиться, сделал несколько порывистых вдохов и выдохов, вынырнул по пояс из-за угла, тут же спрятался обратно. Залп ружейных выстрелов разбрызгал крошку отбитого пулями камня. Эстергезе сделал еще несколько быстрых вдохов, подобрался, одним движением вытянул длинный кинжал лезвием вниз и короткий меч клинком вверх из ножен на бедре.
- Сиди, не двигайся, я вернусь за тобой. - Сказал он Джерико и скользнул за угол.
Ружейники снова перезаряжали ружья, нервно орудуя шомполами. Вон один из стрелков поперхнулся нечаянно вдохнув взрывчатый порошок, когда разорвал зубами бумажный пакетик, в котором хранилась опасная смесь, уронил его, попытался нащупать свободной рукой, не удалось, потянулся за другим. Другой стрелок не мог вставить шомпол в узкое дуло ружья. Не с первого раза ему это удалось.
Действительно, все гарнизоны бывалых воинов и ветеранов стянуты к границам фронтов военных действий, лишь горстка офицеров да плохо обученных новобранцев осталась охранять замок. Это на руку ночным лазутчикам. Тем больше шансов на успех задания, хотя от Джерико помощи ждать теперь бесполезно - успел подумать Эстергезе, после чего полностью сосредоточился одновременно на разумах десяти человек. Внушить сразу в десять голов неверие в то что видишь, заставить не верить своим глазам, убедить не видеть, точнее, видеть все, кроме спокойно приближающегося Эстергезэ - это крайне не легко для юного разведчика. Еще никогда он не пробовал воздействовать на такое количество людей одновременно. К тому же это потребует огромных затрат энергии. Разведчик не был уверен даже в том, хватит ли у него энергии для такого масштабного внушения.
Он просто дышал и медленно шагал, приближаясь к рядам ружейников, однако невероятное напряжение, которое сейчас испытывал его разум, воздействуя на ничего не подозревающих стрелков, выдавали вздувшиеся вены на висках и быстро множащиеся капли пота на лбу Эстергезе.
- Я вижу только пустой коридор, - мысленно внушал Эстергезе стрелкам, пытаясь не выпускать из поля зрения никого из них, иначе контакт может частично ослабнуть или пропасть. - Боже! Надо скорее зарядить ружье, пока те враги снова не выскочили из-за поворота. Скорее! Почему у меня такие непослушные пальцы? Надо поторапливаться! Надо смотреть на ружье, когда его заряжаешь! Соберись! Там пока что все спокойно! Там никого нет!
Эстергезе почти дошел до первого ряда ружейников, он уже примерялся резать стрелков в легких доспехах как свиней на бойне, когда командир вынул меч и поднял вроде бы чтобы махнуть и отдать команду. Эстергезе вонзил кинжал под подбородок стрелка посередине первого ряда, прямо перед командиром. Командир поднял меч и вложил в удар всю силу, метя в Эстергезе. Теневик уже какое-то время подозревал, что с командиром что-то не ладное. Что-то в нем не давало покоя Эстергезе во время прикосновения к разуму командира. Он не мог сам объяснить в чем дело, но чутье разведчика подсказывало следить за каждым движением командира, пока он не умрет, поэтому ловкими ударами кинжала и короткого меча Эстергезе расчистил себе путь прямо к Командиру и был готов к любым неожиданностям. Теневик поднырнул под руку с мечем и заметил его - небольшой защитный знак, вычеканенный на шлеме. Три глаза, связанные сложным узором текста заклинания между собой - защита от отвода глаз и ряда других мелких, но не приятных воздействий.
Эстергезе с силой вогнал кинжал подмышку Командиру через незащищенную броней накладку из вареной кожи и зашел за спину противника. Офицер выронил меч и начал разворачиваться к теневику лицом, но тот снова оказался проворнее рыцаря, Эстергезе повторил все движения Командира, кружа вместе с ним словно отражение в зеркале, но не покидая слепой зоны. Ружейники поняли, что их командир борется с кем-то не видимым. Воздействие на разум, будучи успешно наложенным, еще какое-то время длится даже после того, как контакт будет прерван, поэтому ружейники все еще не видели Эстергезе, лишь по ненормальному поведению Командира можно было понять, что в их рядах есть еще кто-то.
Юный разведчик двигался в невероятном танце, не покидая пространства за спиной Командира, делая выпады кинжалом и коротким мечем в хаотичном и непредсказуемом порядке, нанося точные удары в уязвимые места на теле солдат. Припав на одно колено лазутчик размашисто и глубоко полоснул внутреннюю сторону бедра офицера перерубая бедренную артерию. Командир тоже упал на одно колено. Ружейники побросали ружья, достали гвардейские ножи (пережиток охотничьих ножей егерей) для ближнего боя, и мешая друг-другу наугад пытались вонзить лезвия в невидимого человека, сражавшегося с их Командиром. Жизнь вытекала из Командира с каждой секундой, он уже просто стоял на коленях и бестолково вертел головой из стороны в сторону, в то время как Эстергезе тоже сел, прикрывая спину бронированным рыцарем и раздавал удары обоими лезвиями направо и налево, не давая кольцу гвардейцев себя зажать. Но все же кольцо ружейников с ножами наперевес сомкнулось над Эстергезе.
Джерико лежал, привалившись к стене, и напряженно вслушивался. Эстер всего пару минут как скрылся за поворотом, за это время сначала было слышно копошение ружейников при перезарядке ружей, потом последовал шум боя, после чего наступила короткая пауза, потом громкий звук удара разнесся под сводом донжона и треск древесины, невнятные бормотания или даже быть может мольбы и снова тишина.
Превозмогая боль в боку, Джерико не без труда встал, опираясь о стену как пьяный, и неверным шагом направился в коридор за поворотом. Перед ним предстала настоящая кровавая бойня, все же Эстергезе таки в одиночку перерезал как свиней всех ружейников во главе с командиром, тело коего венчало нагромождение трупов ружейников у противоположного конца коридора. Командир, понурив голову так и умер, стоя на коленях посреди горы трупов своего отряда.
Зажимая пулевое отверстие в боку, Джерико упорно переставлял ноги шаг за шагом, преодолевая расстояние до единственной двери справа в конце коридора. Пройдя мимо десятка тел графской охраны, Джерико увидел, что было причиной удара и треска. Видимо Эстергезе плечом или пинком ноги выбил дверь в графские покои. Щепки усеяли изысканный ковер на входе, створка двери повисла на одной петле, а чуть поодаль посередине комнаты лежал еще один полуодетый труп. Звук тревоги, поднятой стражей, скорее всего застал графа в постели за просмотром не первого сна, и он пытался одеться, даже успел напялить пестрый камзол поверх ночной рубашки, когда к нему в апартаменты вломился израненный и рассвирепевший Эстергезе.
По всему заметно, что правитель города умолял о пощаде своего убийцу перед смертью. Алое пятно все еще растекалось от раны на белой рубашке аккурат на месте сердца. Эстергезе выпрямился над телом графа заметив, как Джерико входит в комнату и развел руками.
- Маг. - прохрипел Джерико.
- Что? - Не понял Эстергезе.
- Нам поручено еще и убить придворного мага, остался только он, - сказал Джерико, - Но где он может быть и почему не встретился нам раньше? Мы весь замок обыскали.
В то время, пока парни топтались возле тела бывшего правителя города в обсуждениях предполагаемых мест укрытия придворного мага, вдоль стен по всему периметру графских покоев прямо на полу тускло проступили письмена. Наливаясь призрачным голубым светом надписи протянулись к центру комнаты, образуя огромный знак из переплетающихся письмен и символов. Лазутчики заметили расцветающий знак довольно поздно и оказались в ловушке посередине магического знака.
- Быстро заклинание не остановить, оно тщательно подготовлено. - Заметил Джерико.
- Но это не атакующий знак, - продолжил за товарищем Эстергезе, - это....это знак призыва и он активирован. Сейчас нас куда-то перенесет, вот и маг начал действовать, готовься!
Письмена набрали яркость свечения, четко очерчивая знак призыва. Знак вспыхнул нестерпимым ядовито-голубым цветом, пространство вокруг на мгновение стало сплошь залито этим ярким светом. Джерико и Эстергезе почувствовали легкое головокружение и дезориентацию, как оно обычно бывает при переносе.
Судя по качеству выполнения знака призыва, основная специализация придворного мага - магия призыва, а это может стать серьезной проблемой. Кто знает, каких мерзких тварей мог призвать маг из других миров при подготовке своего плана расправы с убийцами графа.
Парни очутились в помещении с круглым каменным полом, повсюду работали механизмы и крутились исполинские шестеренки. Помещение было похоже на цех какого-то завода и лишь по тыльной стороне огромного циферблата в стене можно было понять, что они в Часовой Башне.
Конечно, маг сам хотел, чтобы лазутчики благополучно завершили миссию по убийству местного правителя и ему надо было занять позицию на возвышенности приблизительно равной высоте окна в спальню графа, чтобы видеть, когда произойдет покушение.
А тело графа, кстати, перенеслось вместе с убийцами и неопровержимым доказательством вины в том лазутчиков покоилось у ног молодых людей. Впрочем, на полу лежало еще два тела незнакомых мужчин. Кожа неестественно бледная, простая одежда, обычные люди, только тела выглядели так, будто в них не осталось ни единой капли крови.
Были здесь и ужасные твари - пять омерзительного вида существ, чьи фигуры напоминали человеческие. Какие-то остатки одежды едва прикрывали уродство этих созданий - у тварей была серая кожа, сплошь покрытая гнойными язвами, волдырями и чирьями, спина изогнута как у морского конька, на головах почти не осталось волос, а во всю морду вертикально от подбородка до лба располагалась зубастая пасть сплошь утыканная иглоподобными зубами. Абсолютно круглые, не мигающие, ничего не выражающие рыбьи глаза выпучились на мордах по бокам от жуткой пасти. Трехпалые худощавые руки оснащены были здоровенными черными когтями. Твари на птичий манер поворачивали головы в разные стороны с любопытством разглядывая лазутчиков.
Сам же придворный маг стоял возле исполинского циферблата. Одетый в некогда белоснежную, а сейчас всю залитую кровью мантию. Седые волосы и борода мага тоже насквозь пропитались кровью.
Теперь становилось понятно, почему два тела на полу обескровлены. Фанатичные приспешники мага принесли себя в жертву ради проведения ритуала. Джерико толкнул ближайшее тело в лоб носком туфли. Голова несчастного запрокинулась, обнажая широкий разрез на горле, нет сомнений что второй мужчина был умерщвлен таким же способом. Они добровольно отдали свою кровь и жизни, чтобы придворный маг смог воплотить свой замысел в жизнь. Гениальный в своей простоте план заключался в том, что лазутчики устранили графа, а волей счастливого для мага случая еще и перебили не меньше половины стражи. Магу оставалось только расставить ловушку, вероятно графу он наплел что-нибудь о том, что устанавливает защитный магический знак, затем занял удобную для таких целей Часовую башню, откуда хорошо просматривались окна графской почивальни и провел со своими последователями какой-то ритуал. Когда Эстергезе убил графа, маг активировал знак призыва и перенес Эстергезе и подоспевшего Джерико в аналогичный знак Часовой башни, который действовал как приемник для переноса из знака-передатчика.
- Погоди, - сказал Джерико. - Это магия призыва. Я немного в ней разбираюсь. Мой куратор - Ноутар Лоумакс на ней специализируется. Она предназначена для связи между мирами или пространствами. С помощью магических знаков маг может открывать двери в другие измерения, переносить существ из одной точки в другую или путешествовать в пространстве измерений. Но здесь что-то не так. Я вижу два переплетенных знака. Один - для призыва и переноса, а второй - мне не знаком, пока не могу понять.
- Он для сдерживания, юный убийца, - подал наконец-то голос маг. - Один знак, чтобы вас перенести, а второй не дает людям пересечь границы узора. Все произошло так, как я планировал. Теперь можно завершить ритуал.
Маг воздел руки и прокричал какое-то заклинание. Узоры знаков вспыхнули, приходя в движение. Знак призыва струился по часовой стрелке, а знак сдерживания - против. Лужа крови под телом графа тоже пришла в движение - тонкая струйка потянулась к магу. Как живая, она доползла до него и набухшими капиллярами вскарабкалась по мантии и смешалась с разводами на мантии. Лазутчики всеми органами чувств почти что осязали зловещий алый образ, что вспыхнул над магом в момент, когда ритуал завершился. Невероятно угнетающая и подавляющая аура повисла в воздухе над магом.
- Итак, две трети крови верующих в меня, кто добровольно отдал свою жизнь и одна треть крови потомственного аристократа, умерщвленного насильственным путем - ликовал маг. - Лучше и не придумаешь. Сделка завершена, призванный демон дарует мне мощь, о которой вы даже не слышали! Я вас убью и обвиню в смерти графа, заменю недостающую стражу на свою собственную и с новой, демонической силой начну расширять свои владения!
Мага охватило багровое сияние, глаза налились кровью, огромный силуэт над фигурой в мантии вспыхивал кровавыми брызгами и гас, простирая лапы в стороны.
Эстергезе шатался измотанный многочисленными ранами от охотничьих ножей ружейников, надо скорее заканчивать миссию, иначе они с Джерико не выживут. Оба на пределе сил, израненные они долго не смогут противостоять свежему и полному сил магу под защитой неведомого демона. Надо что-то делать.
- Значит мы не можем выйти из этого знака? - спросил Эстергезе поправляя перчатки, после чего быстро размотал моток стальной нити, потянул из ножен короткий меч...- Тогда добро пожаловать к нам! - Он взмахнул рукой в сторону ближайшего монстра.
Со стороны это выглядело непонятно и глупо - парень сделал выпад руками в сторону, словно отрабатывая удар, перехватил невидимую нить другой рукой, резко дернул кулаками на себя...
Лассо из тончайшей заговоренной стальной нити затянулось на горле твари. Эстергезе рванул монстра к себе и тот устремился к бойцу растопырив лапы. Зубастая пасть разверзлась, обнажая противное мясистое нутро, куда тут же угодил короткий меч. Лезвие вышло с другой стороны уродливой головы монстра. Эстергезе дернул рукой стряхивая омерзительную рожу со своего клинка.
На этот маневр разведчик потратил слишком много сил, пришлось опуститься на пол и перевести дух. Тяжело. Биться дальше он не в состоянии, Эстергезе вложил последние силы в этот отчаянный жест. Он хотел показать врагу, что не боится и все еще опасен, но понимал, что больше не сможет сражаться. Многочисленные раны от случайных атак ножей ружейников начали мешать.
- Что ты думаешь делать? - Спросил Эстергезе, обращаясь к Джерико. - Ты показал не все на что способен. Ведь так? Я слышал о Ноутаре Лоумаксе. Все слышали. Алхимик, что стремится обрести бесконечную силу не может быть куратором какого-то мага иллюзий. Ноутар полностью посвятил себя поклонению физической силе человека, и ты не можешь быть его учеником. Это твой настоящий облик? Мне обещали боевую мощь!
- Это мой настоящий облик, - ответил Джерико, который с момента перемещения не сходил с места, зажимал рану в боку и лишь вперился ненавидящим взглядом в мага. Он думал...
- Ха-ха! - вскричал маг. - Дерзкий мальчишка, вы сослужили хорошую службу. Теперь вас убьют мои монстры, а я обвиню вас в грязной магии с помощью которой вы натворили все это и убили графа лишь для одних вам известных целей. Спасибо вам, но больше вы мне не нужны.
Оставшиеся четыре твари с разных сторон одновременно перешагнули границы внешнего знака.
- Ненавижу, когда говорят от моего имени. - Процедил Джерико. - Как смеешь ты говорить за нас, даже если уже счел мертвыми. Врать за нас?