Бар-кабаре "Окраина" находился на окраине той части города, которая подпадала под определение "плохо" и балансировал на краю районов "очень плохо". Островок относительного спокойствия, насколько это вообще может быть присуще барам, и благополучия: в пьяных потасовках смертельных исходов практически не случалось, да и сами драки не были таким уж частым явлением. Всячески тому препятствовали восемь огромных мордоворотов: двое старательно кривили злые рожи возле сцены, отбивая своим видом у пьянчуг всякое желание лезть на сцену во время представления и двое застыли истуканами на входе, пристально вглядываясь в каждого посетителя. Остальные четверо со скучающим видом пускали дым кольцами за угловым столиком и потягивали казенную содовую. Каждые два часа громилы в зале менялись с коллегами за столиком. Возможно благодаря им, а может быть потому, что бар находился на ничьей территории, хозяину Донахью Аддерли посчастливилось избежать грабительских податей за опеку криминальных организаций и не обращать на себя пристально внимания властей.
- Здрасьте! - прорычал Джораш распахивая пинком створки салунных ворот. Верзилы, при виде его, втянули головы в плечи и попытались прикинуться стоячими вешалками. Он оценил их старания, кинул ближайшему на голову свое тяжелое пальто, а сверху водрузил шляпу-котелок, - смотри не урони, убью! - сказал он. Охранник слепо водил в воздухе руками, пытаясь аккуратно нащупать котелок и не уронить, Джораш дружески похлопал его по плечу и шагнул внутрь.
Один из охранников в углу было вскочил в решительном порыве, но другой не вставая ухватил его за локоть, выкрутил сустав, заставляя нагнуться.
- Тебе что, жить надоело, новенький? - сказал бывалый охранник молодому. - Ты знаешь кто это?
- Нет, - простонал новичок. - Но ведь наша работа...
- А теперь сядь где сидел и послушай меня внимательно, - сказал бывалый ослабив хватку. Насупленный стажер вернулся на место.
- Ты думаешь почему тебя наняли? - как ни в чем не бывало продолжал охранник. - Потому, что этот "красавчик" уволил пятерых моих друзей.
- Как это уволил? - выпучился новенький. - Он так богат и влиятелен или друг господина Донахью?
- Одно...и второе, и третье, а еще, между прочим, в гневе он ужасен и раздражается по каждому пустяку, не терпит, когда ему перечат.
- Так как же ему удалось уволить охрану? - подался вперед парень.
- Очень просто. Нас было шестеро против него одного. Нажрался как мальчишка на выпускном и полез на сцену плясать с танцовщицами. Тебе уже должны были рассказать наши правила при приеме на работу. Одно из них - не пускать алкашей на сцену во время шоу. Так вот, он как раз-таки полез. Парни, под чьей ответственностью был амфитеатр побежали к нему, мы тоже помчались туда.
- И что было дальше?
- Дальше? Этот мужик поднял руки, улыбался и никак не сопротивлялся, когда мы его выводили из бара. Хочу сказать, что мы были довольно грубы - пинали его, обзывали последними словами, осыпали ударами (и даже не в пол силы), на примере одного идиота показывали всему бару как делать не стоит.
- Правильно, - кивал головой стажер. - О репутации бара надо заботиться, а что могут подумать, если не соблюдаются его собственные правила, но как он смог уволить две трети охраны?
- Ага, - вздохнул охранник. - О репутации бара надо заботиться, потому мы, огревая его тумаками от всей души, всячески унижая, вытащили его на улицу и постарались избить как следует, после чего приютить в не приметной канаве. Когда мы его дотащили до этой самой канавы...
- Вы его отделали по полной и скинули в сток, а потом оказалось, что у него есть друзья наверху, еще и Донахью, когда узнал, разозлился и уволил простых работяг, которые просто делали свою работу?
- Не совсем так...точнее сказать - совсем не так. Мы довели Джораша до той самой канавы, подальше от посетителей. Нас было шестеро, понимаешь? Шесть здоровых, подготовленных мужиков, видавших многое в своей работе.
- Так что же произошло? - не выдержал новенький.
- Я бы не хотел это вспоминать, но стараюсь защитить тебя от ошибок, которые сам натворил и усвоил. - Сказал охранник и как-то поник: плечи опустились, глаза уставились в одну точку и остекленели. Дальше он говорил, как кукла чревовещателя - лицо неподвижно, а рот неестественно выплевывал фразы, которые сказал кто-то со стороны.
- Мы его били и издевались всю дорогу. Он прогибался под ударами. Под конец его уже тащили волоком и продолжали лупить по чем зря, обзывали самыми грязными ругательствами, какие могли вспомнить. Богом клянусь на нем не осталось ни одного живого места, скорее всего сломано несколько костей, лицо, как помидор в собственном соку. Черт, я уверен, он был в отключке к тому моменту, когда мужики сталкивали его в канал, сомневался жив ли он вообще.
Когда Джораша скинули через край, был объявлен перекур, мы шутили, курили и смеялись как ни в чем не бывало, но Жок (ты знал Жока?) упал, и исчез в канаве, понимаешь? Что-то утащило его туда, а потом взмахнуло им и ударило туловищем об землю, понимаешь? По пояс он был за краем канавы, а верхняя часть с размаху ударилась об пол, и еще, и еще раз. Кто-то размахивал Жоком как мотыгой, загребая его зубами конские каштаны. Когда это прекратилось, то, что осталось от Жока растекалось по земле, а из канавы медленно вылезало нечто.
- Кто? Джораш?
- Ага, он. Но я бы не назвал это человеком. Человек не мог вот так, запросто, стучать Жоком о край канавы, как мешком с картошкой. Тот, кто выбрался из канавы - это был, кто угодно, но не человек. Мокрые волосы прилипли к лицу, по ним стекала бурая вода, я уверен, что мне не померещилось, глаза полыхали зеленым, понимаешь? Злым, таким яростным, зеленым светом, не знаю, как это описать. Словом - это было настоящее порождение ада, чудовище, да хоть сам дьявол, но не человек, слышишь? И он улыбался, скалился как волк, не добро так улыбался. Даже стоял он как зверь, поза такая...такая...понимаешь? Казалось он стал больше, мощнее, оп-оп-оп-п-паснее, слышишь? А может и не показалось.
Мы замолчали и просто смотрели на это. Столько всего произошло за несколько секунд - Жок... Джораш...понимаешь? Только капли с волос Джораша такие: кап-кап-кап...А глаза...свет...зло...зло, понимаешь?
- И тут он расхохотался, - выдохнул охранник. - Так вороны каркают на поле боя, после сражения. Он нас уже убил, понимаешь? Мы были мертвы, корм для ворон.
А потом сказал: "Теперь моя очередь преподать урок, щенки.". И схватил Рольфа за волосы. Рольф стоял к нему ближе всех. Так вот, Джораш одной рукой, схватил Рольфа за шевелюру (у него всегда была прекрасная прическа, забранная в хвост) и дернул. Знаешь, как бывает - пытаешься оторвать заусенец от пальца, а он ни в какую, тогда ты сильнее тянешь, начинает болеть, но ты еще сильнее тянешь и сдуру отрываешь кусок кожи с пальца вместе с заусенцем? Джораш оторвал кусок лица Рольфа вместе со скальпом, швырнул их во Фреда и рванулся следом. Фред, машинально поймал скальп и растерялся, в то время как монстр подскочил к нему, вырвал кусок головы Рольфа из рук Фреда и, не дав Фреду опомниться, хлестал его скальпом. Фред изо всех сил пытался заслониться от ударов, на ответные выпады ему просто не хватало времени и сил. Затем чудовище отбросило импровизированную плеть из волос и кожи, сцепило руки в замке и нанесло всего два удара сверху, понимаешь? Два? Фред был самым рослым из нас, но ему хватило двух ударов. Меня до сих пор передергивает, когда я вспоминаю этот хруст, видишь?
Хугз и Милтон наконец-то опомнились и бросились на спину Джораша. Поначалу он даже не обернулся, представляешь? Здоровые мужики повисли на нем. Он их будто не замечал, пока не закончил с Фредом, а потом стряхнул как котят. Хугз сразу вскочил, кинулся снова в атаку, а вот Милтон остался лежать, дико вереща и прижимая руки к промежности, там по штанам быстро растекалась красное пятно. Я даже не успел заметить, что произошло. Когда Джораш раскидывал ребят, он вырвал член Милтону, слышишь? Это было так быстро, что я не увидел, как монстр походя оставил Милтона без мужского достоинства.
Хугз слишком поздно понял, что Милтон не встал, и он остался один на один с дьяволом. Монстр схватил одной рукой его за горло, понимаешь? Одной! Поднял над землей и, когда Хугз раскрыл рот, чтобы вдохнуть, затолкал туда гениталии Милтона, слышишь?
Я тебе говорил, что воевал? Я видел всякое, много раз был на грани жизни и смерти, получал ранения, но подобного я не видел и не чувствовал никогда. Безнадега, ужас, настоящий страх. Сейчас я вспоминаю это как в замедленном сне, но тогда я не успевал даже осмысливать, что вижу на самом деле.
Хугз не мог дотянуться до Джораша, хлопал по его по руке, старался разомкнуть хватку, размахивал руками. В итоге он задохнулся и обмяк. Чудовище-Джораш размахнулся, как атлет с молотом наизготовку, и метнул тело Хугза метким броском в канаву, из которой сам недавно вылез, отряхнул руки, вытер о пальто и развернулся ко мне...
- Ну? А ты? - жадно подался вперед новичок. - Как ты с ним дрался, и сидишь тут цел-здоров?
- Он меня убил. Понимаешь? Нет меня и все тут.
- Да ладно, ты же здесь, рассказываешь мне все это.
- Я проиграл эту битву, малец, еще до того, как она началась, слышишь? Тогда я погиб.
- Все-равно не понимаю.
- Так и быть, я тебе скажу, но, если кому-то проболтаешься - мокрого места не оставлю, ясно? - прошептал охранник. - Только потому, что не хочу, чтобы ты прошел через нечто подобное...
Руки и ноги не слушались, я не мог пошевелиться, страх сковал меня. Я трясся как замерзающий на морозе голый дикарь. Униженно склонившись на коленях, обливаясь слезами и соплями бормотал что-то о том, что ни в чем не виноват, про работу, жену и детей, которых у меня нет, и молил, умолял о пощаде, кажется я даже обнял его колено.
- Ну? А он?
- А он погладил меня и сказал: "Хороший мальчик". Потом как ни в чем не бывало вернулся в бар, о чем-то потолковал с Донахью и веселился и гулял до утра за счет заведения. С тех пор у него есть пожизненная скидка на все, включая девочек и алкоголь, а ты знаешь, такого никому больше не позволено. Как-то так.
- Но ты сказал, что он уволил охранников.
- По-моему это лучший вариант, чем рассказывать то, что я тебе рассказал. Жок и Рольф мертвы. Фред отделался несколькими переломами и сотрясением мозга, но вряд ли захочет снова работать в этом баре. Милтона и Хугза медики тоже успели спасти. Милтон мог скончаться от потери крови, но теперь писает через трубочку, бодрится, но вряд ли сможет работать на прежнем поприще. Полузадушенный Хугз каким-то чудом в бессознательном состоянии, утопая в водах канала смог самостоятельно начать дышать, не смотря на полный рот, потому подоспевшие медики смогли спасти и его, но сейчас он в лечебнице для душевнобольных. Не думаю, что и он сможет когда-нибудь вернуться в охрану.
- Все равно не понимаю. Вы вызывали полисменов? Ты рассказал им то же, что и мне? Почему они ничего не сделали?
- Юнец, ты слышал, что я говорил? - горько рассмеялся охранник. - Кто такому поверит, чтобы один человек так жестоко расправился с пятью прекрасно подготовленными работниками уважаемой охранной организации? Полисмены крутили у виска, обзывали меня всякими словами, говорили, что я плохо или не полностью прошел обследование в больнице. К тому же не забывай где стоит наш бар, всем плевать. Полиции лишь бы скорее замять дело. В отчете указали, что нас избила "превосходящая в количестве группа неизвестных мужчин, предположительно с собаками, специально обученными для участия в подпольных боях".
- Донахью производит впечатление серьезного человека. Неужели он не смог разобраться или надавить на какие-то рычаги? Почему он спустил это на тормозах, да еще и пожизненную скидку этому ублюдку...
- Ты все еще не понял, глупый мальчишка? Это не мы заботились о репутации бара этой показухой, в ту ночь он позаботился больше. Джораш позволил нам его вывести с глаз долой от клиентов, понимаешь? Он позволил нам над ним издеваться и избивать на публику, а когда понял, что никто не видит...
- Он отомстил за все, - ахнул новичок.
- Верно! Как я понимаю, по возвращении Джораш доходчиво объяснил Донахью какую услугу оказал и предъявил счет. Ты верно подметил - хозяин не дурак и сразу оценил масштаб трагедии, а также пользу от такого завсегдатая. Не знаю точно, о чем они договорились, но Джораш теперь единственный привилегированный клиент и это не обсуждается. Для остальных, правила едины.
- Понятно, - сказал молодой охранник, боязливо косясь на Джораша, который в свою очередь величаво шествовал мимо барной стойки и сцены к столикам, ухмылялся во весь рот и картинно раскланивался во все стороны.
Завидев любимого клиента владелец - Донахью Аддерли, поторопился поприветствовать Джораша. Аддерли по-отчески, как мог, обнял гуляку. Это было едва исполнимое приветствие так как, руки Донахью не сходились на широкой спине Джораша и подобный жест скорее походил на робкие попытки юнца приобнять не в меру полную одноклассницу во время танца на выпускном балу. Джораш пригнулся, что-то сказал на ухо Донахью и снова ухмыльнулся. Аддерли мелко закивал, подхватил гостя под руку и проводил к центральному столику.
- Во дает, - все еще не мог поверить молодой охранник. - Я думал мистер Донахью ничего не боится.
- Так и есть. Думаю, единственное за что он боится - это его репутация и бара. Не станет репутации, и они сами канут в лету, - ответил старший охранник.
- Может тебе принести чего покрепче содовой? На тебе лица нет. Не легко далась тебе эта история. Ты будто увидел призрака, весь побелел. Надо разогнать кровь.
- С тех пор призрака я вижу в зеркало каждый день, когда бреюсь. Увидел - да. Призрака? Нет! Я вижу чудовище, и оно уже среди нас. Держись от него подальше, слышишь? Не подходи ни при каких обстоятельствах, придумывай любую причину, чтобы не столкнуться с ним, а я, как старший тебя прикрою. А теперь тащи сюда бренди, к черту эту содовую!
Джораш поудобнее устроился на стуле. Бармен лично, проворно дефилируя между клиентами, уже спешил к нему со стаканом лучшего виски, ведерком льда и чистым хрустальным бокалом. Дверь возле сцены приоткрылась и оттуда выпорхнули миловидные девицы в полупрозрачных халатах и пеньюарах, едва прикрывающих соблазнительные тела в кружевном белье разнообразных расцветок.
- Обожаю чулки, - сказал Джораш, облизывая взглядом затянутые в шелк женские ножки и новомодные узорчатые поясочки.
Подобная униформа может заставить покраснеть даже самую искушенную куртизанку. Богатые модницы ублажая мужей и любовников за занавесками спален знатных домов тоже не рисковали облачиться в нечто подобное перед страхом сплетен. Рабочий костюм проститутки "Окраины" бросал вызов миру платьев до пола, корсетов и панталон, и, несомненно, привлекал новых клиентов.
Колонна проституток вытянулась между столиками. По дороге девушки подсаживались к тем клиентам, кто выглядел побогаче и явно нуждался в их обществе. Возглавлявшая процессию жгучая брюнетка направилась прямиком к столику Джораша.
- Кэтти, - радостно приветствовал Джораш, за долю секунды до того, как острый каблук вонзился в край сидения, где только что были сведенные ноги мужчины. - Я так рад тебя видеть. - Продолжал он, привставая. - Женская ручка в длинной черной перчатке отвесила ему звонкую пощечину. - Мило! - Заулыбался тот. Мадам с силой нажала на плечи, возвращая его на место, но ногу не убрала, даже пригнулась к Джорашу, не оставив пространства для действий.
- Я скучала, душка-Джораш, - томно сказала она, когда ее носик коснулся носа Джораша. - Боялась, что ты меня променял на кого-то еще.
- Как можно скучать в таком заведении? Это же работа мечты, Кэтти! Целыми днями трахаться, еще и деньги за это получать!
- Ты такой смешной. - Протянула Кэтти, убирая ногу и плюхнулась на колени Джораша. - Ну рассказывай, что у тебя нового.
- Дела-дела-дела, малышка, то тут, то там. Кручусь, знаешь ли, верчусь.
- Какой же ты занятой, - сказала Кэтти, затянулась из мундштука сигаретой и выпустила кольцо дыма в лицо Джорашу. - Хорошо, что нашел минутку к нам заскочить. Мне так тебя не хватает. Поцелуешь меня?
- А сколько это будет стоить?
Снова звучная оплеуха и следом нежный поцелуй.
- Ах да, забыл, для меня же здесь все бесплатно.
- Может, поднимемся ко мне? Ты мне подробнее расскажешь о своих делах.
- Тебе вообще платят за мое обслуживание?
- Конечно, - Кэтти накинула свой пушистый розовый шарф на шею Джораша, потянула. - И весьма щедро. - Отерлась она о его щеку.
- Что ж, возможно мы сможем тебе помочь немного подзаработать сегодня, но позже.
Теплый скользкий язычок лизнул другую щеку.
- Я бы обслуживала тебя бесплатно ночами напролет, о милый! - промурлыкала блондинка в белом, усаживаясь рядышком и прижимаясь крупной грудью к плечу Джораша.
- И тебе привет, Анжела, - переключился Джораш. - Синяки на заднице уже сошли?
- Грубо, - надула губки блондинка. - Впрочем, как и ты сам.
- Да, я такой. Удивительная штука - деньги, за них можно купить все, даже такого ангелочка, как ты, покорного и готового терпеть любые мои выходки, лишь бы шиллинги звенели.
- Точно, друг! - крикнул мужчина за столиком неподалеку. - Все бабы шлюхи! Им только деньги нужны.
Мясистый мужик с носом-картошкой что-то яростно доказывал худосочному, сутулому приятелю.
- Тебя вообще как зовут? - спросил Нос-картошка у соседа по столу.
- Элфи, - ответил другой, смущенно потупив близко посаженные глаза. Он нервно растирал руки, как будто в зале было холодно и неуверенно поглядывал по сторонам, стараясь ни с кем не пересекаться взглядом.
- Элфи? - вскинул кустистые брови собеседник. - Как тебе удалось дожить до этого дня с таким именем? Нет, не отвечай, но имя лучше смени на...Стью, как тебе имя Стью? Мне кажется ты похож на Стью. Меня зовут Бомер. Как твой друг, с полной уверенностью заявляю тебе, что все беды от баб, а знаешь почему? Потому, что они слабые и зависимые, им от нас нужны только деньги и крепкая рука. Сколько мы с тобой дружим?
- Вы заговорили со мной в уборной, когда мы рядом справляли нужду, а потом учтиво пригласили за свой столик.
На самом деле Элфи хотел сбежать. Ему не нравилось их знакомство, не нравился Бомер, но в силу природной робости и благовоспитанности он не осмеливался сказать об этом собеседнику и просто мечтал испариться, раствориться в воздухе, сбежать отсюда и никогда не возвращаться.
Этот увалень подошел к Элфи в тот момент, когда тот справлял нужду у стены отхожего места, звучно отрыгнув пивные пары помочился, стряхнул, а затем протянул руку: "Здоров, дружище!". Молодого человека очень напрягало, что этот мужлан так бесцеремонно ворвался в его жизнь, облапал его не мытыми руками, уволок за свой стол и пристает со своими взглядами на жизнь.
- Вот видишь, ты уже довольно давно меня знаешь, чтобы понимать - я хуйни не посоветую, и с высоты своего жизненного опыта могу сказать, что бабы любят только сильных и богатых. По-другому, никак. Да чего ты такой зажатый? О! Спасибо красавица. Вот, я заказал портвейн, тот, который ты любишь.
- Я не люблю...
- Да ты пей, - налил до краев стаканы Бомер. - Ну, за наше здоровье.
- Очень сомнительный тост пить за здоровье, ведь всем известно, что алкоголь вызывает легкое отравление организма...
- Пей, я сказал, - Бомер ладонью подтолкнул за дно стакан в руках парня. Кадык Элфи быстро заходил ходуном как у певчей птицы во время трели, по щекам разлился пунцовый румянец, а в глазах зародился нездоровый блеск.
- Вот взять, к примеру, меня, - продолжил мужлан, опрокидывая содержимое своего стакана в рот. - Когда мы познакомились с моей Лаурен, я работал на заводе и получал тридцать пять фунтов в месяц, но я понял, что этих денег для семьи не достаточно и устроился подрабатывать в ремонтную бригаду по ночам, и теперь я получаю пятьдесят фунтов. Чувствуешь разницу? Не плохо да? Разве я не молодец? Этих денег достаточно для оплаты жилья, еды, одежды, выпивки и даже удается откладывать на покупку собственной квартиры.
Женщина должна быть уверена в завтрашнем дне. Мы все не далеко ушли от животных, женщина - самка, ей нужен сильный самец, способный прокормить семью, и она ищет именного такого, сильного добытчика и защитника, способного дать такой же сильный приплод. У нас уже двое детей и моя женщина не сомневается, что я смогу их обеспечить, воспитать из сына настоящего мужика, черт, да я уже беру его на работу, чтобы учился у бати быть мужчиной и учился зарабатывать как я. А девочка учится у мамы быть хозяйкой. Это воспитанно веками, из поколения в поколение, еще со времен динозавров, когда мужчины стали охотниками, а женщины хранительницами очага. Природу не побороть. Чем больше шкур, костей, золота, драгоценных камней, денег, деееенег ты приносишь домой, тем больше женщина тебя любит. Я думаю есть прямая связь между силой женской любви и количеством денег, которые ты можешь заработать - чем их больше, тем сильнее любовь.
И, конечно, еще сила. Женщина не хочет бояться, что в дом ворвется бандит, выебет её, а тебя убьет, или выебет и убьет, или наоборот - зависит от предпочтений, заберет и продаст в бордель твою дочь, а сына на плантации. Если кто косо посмотрит в ее сторону на улице, она хочет быть уверенной, что ты выбьешь зубы этому подонку. Потому что ее мужчина самый сильный и самый лучший и он выбрал ее. Они никогда не признаются, но им нравится быть чьей-то собственностью, а в руки даются только тем, кто сможет защитить, сохранить и приумножить свое. Приумножить! Ха-ха, это я хорошо сказал, уловил?
Кто-то запустил никелодеон - доселе неприметно стоявший в углу залы автомат. Никелодеон...удивительное название. Звучит несколько потусторонне, даже в современных смутных и таинственных реалиях. Здесь так называли механическое фортепиано - великолепное в своем гении изобретение. Один из первых, если не единственный в своем роде, автомат, способный воспроизводить музыку без участия человека.
Не многие знают и истинную историю происхождения этого удивительного инструмента и смеются при упоминании данного названия. Джораш тоже весело прихрюкнул, заслышав первые ноты. Девочки подозрительно покосились, но не задавали вопросов. Каждый, кто имеет дело с Джорашем, в первую очередь, должен смириться с некоторыми странностями в его поведении. Nickelodeon - переводится с древнего языка как "театр на маленьком пятачке". Казалось бы, чем такое странное, но звучное название может развеселить кого-то? Весь казус заключался в том, что механическое фортепиано не было изобретением, механизмом или автоматом в привычном смысле этих слов. Изобрел его, если можно так выразиться, клавесинный мастер Барри Крист. На самом деле изобретатель и музыкант, дойдя до грани отчаяния в попытках изобрести музыкальный инструмент, способный играть самостоятельно самые удивительные мелодии, просто сдался и попытался найти новые и простые пути решения своей проблемы. Он просто купил за гроши потрепанную книгу ритуальной магии у какого-то базарного сомнительного знатока древних фолиантов, наугад выбрал самое короткое простое заклинание призыва, требовавшее всего лишь начертить замысловаты символ на полу, по углам фигуры разложить несколько пучков сорняков, зажечь свечи и расставить согласно инструкции, бросить посередине фигуры свиной пятачок и произнести простенький стишок. Будьте осторожны в своих желаниях.
На призыв явился один из бесов. Звали его Никкель. Насколько известно, Никкель обитает в одном из измерений, тесно соприкасающемся с нашим. Локация или город, страна, где проживает это удивительное создание, называется Деон. Образ низшего демона во время призыва притягивается к свиному пятачку и формируется вокруг него, в итоге перед призывающим предстает такое себе забавное пузатое существо с головой хряка. Затем бесу надо загадать желание, что судя по всему Барри Крист и сделал. Вообще бес Никкель слывет не злобным и даже покладистым демоненком, скорее всего он пытался играть по правилам. Конечно после оглашения желания, а Крист заказал механическое фортепиано и даже показал бесу кое-какие свои чертежи, чтобы максимально упростить задачу и приблизить к реальности, надо пересечь границы защитного символа и для закрепления сделки поцеловать существо во влажно поблескивающий и подергивающийся пятак, после чего бес обязательно постарается обглодать вам лицо, ничего не поделаешь - таков инстинкт и традиции ритуала, но Барри справился и с этой частью ритуала. Видимо он таки успел чмокнуть тварь в нос и выпрыгнуть за пределы защитного символа до нападения Никкеля. А вот тут удача покинула Криста. Дело в том, что Барри Крист жил в довольно маленько комнатке. Из-за сложности в начертании и объемов, защитный символ занял почти все пространство на полу. Барри был предусмотрителен и оставил себе немного места за пределами начерченной фигуры, где так и не смог уберечься от неминуемого воплощения своего заказа. Огромное механическое фортепиано, аккурат в размер комнатушки умертвило Барри Криста при падении из-под потолка.
Не известно каким образом Донахью Аддерли прознал о никелодеоне первым, но старик решил, что подобная диковинка как нельзя кстати пригодится в его заведении. Стену квартиры пришлось сносить, чтобы извлечь злосчастный инструмент из квартиры, а также останки Барри Криста из-под фортепиано.
И название этого автомата на самом деле звучит как Nikkel`o`Deon (Никкель`о`Деон), что означает Никкель из Диона, как подпись настоящего изобретателя.
Стоило только тронуть Z-образную рукоять и спустя один или два тихих аккорда, пьяный гомон толпы заглушила задорная музыка. Блестящие шторы на сцене разъехались в стороны, в мягком свете лучезарно улыбнулись танцовщицы в ярких костюмах для бурлеска. Выгадав нужный момент в мелодии, девушки начали танец с прилеклеенными улыбками на застывших лицах.
Молодой охранник, как раз успел протиснуться к барной стойке, прошел через вход для персонала, пригнулся под столешницей, налил добрую порцию и уже было вышел в зал, когда его осенила гениальная идея.
- Нет, ну не может это быть правдой, старший явно зачем-то выдумал эту историю, - думал охранник, наблюдая как Мадам отвешивает одну за другой пощечины здоровяку по имени Джораш. - Вроде нормальный парень. Пойду-ка познакомлюсь с ним поближе.
Он оставил выпивку на стойке и двинулся к столику Джораша. Пришлось потолкаться, зал был уже полон, но к началу представления охранник все же добрался до места.
- Эй, Джораш, ты действительно настолько крут, как говорят? - ляпнул молодой охранник первое, что пришло в голову.
- А, бармен, это снова ты? - ответила спина Джораша. - Рад, что ты следишь за уровнем виски в моем бокале. Бухло кончилось, но лед еще не растаял. Знаешь, есть такое гадание на кофейной гуще, тут у меня что-то похожее. Смотри, осколки льда легли на дно в интересные слова.
Охранник заинтересованно наклонился через плечо Джораша и всмотрелся в бокал.
- Какие такие слова?
Выработанное годами чутье Мадам в нужный момент подсказало сидящей на коленях у Джораша Кэтти, что надо пригнуться, когда Джораш не оглядываясь схватил незадачливого охранника за воротник и с силой дернул вниз лицом навстречу к поблескивающему ободу сосуда.
- Не твое дело, ублюдок! - прохрипел Джораш.
Бокал не шелохнулся, лишь глубокая трещина пролегла по краю до толстого донышка. Удар был так силен, что узкий закругленный край бокала прорезал кожу лица, тонкий слой мышц под ней, где и застрял. Юнец выпрямился, но бокал плотно засел в глазнице. Теряя равновесие, охранник задрал голову, крепкий напиток прилил со дна к глазнице, от чего жгучая боль многократно усилилась, парень закричал.
- Черт! - схватился за голову старший охранник в другом конце зала. - Я же предупреждал.
Бывалый вихрем преодолел расстояние между столами, подхватил вопящего парня и выдернул бокал.
- Отличный монокль. Он вам к лицу, мистер, - отсалютовал Джораш.
- Простите, господин Джораш, - сказал старший охранник.
- Хороший мальчик, - ответил Джораш, утратив интерес и отвернулся. - Новый стакан с виски, хотя, лучше тащи сразу бутылку, сейчас!
- Сию минуту, мистер Джораш! - подобострастно ответил старший охранник, сгреб незадачливого коллегу и, что-то гневно нашептывая ему на ухо, поволок между столиками к бару.
Джораш хмуро провожал охранников взглядом, уже жалея, что так необдуманно расстался со стаканом, он снова переключился на девушек. Кэтти, как ни в чем не бывало, сидела у него на коленях, курила и поглядывала на представление, но вот Анжела все еще была прикована взглядом к кляксам на полу. Губы красавицы приоткрыты, грудь часто вздымается, щечки порозовели.
- Анжела?
- Да, милый? - перевела на него затуманенный, нежный взгляд блондинка.
- Что это за херня сейчас была? Ты спишь с кем-то из них?
- Глупышка-Джораш, - протянула Мадам. - Неужели тебе надо это объяснять?
- Вот щас не понял?
- Она тащится от этого, - сказала Кэтти, отхлебнув из бокала Джораша, который только что перехватила у подоспевшего охранника, дождалась, когда он поставит бутылку и ведерко со льдом на стол, после чего жестом отправила его восвояси от греха подальше.
Джораш все еще ждал вразумительного ответа. Анжела обвила его шею руками и пылко поцеловала.
- Ей это действительно нравится. - продолжила Кэтти.
- Когда я бью людей?
- Нет, глупенький, хотя и это тоже. Ей нравится насилие и унижение.
- А, ну да, это я могу. Да я на завтрак разбиваю вместо яиц для яичницы пару голов таких вот говнюков.
- Ох, какой же ты все-таки милый, - закатила глаза Мадам. - Анжела любит, когда бьют и унижают ее. Сейчас она так завелась не потому, что ты сотворил с этим несчастным, а потому, что она хочет чего-то такого же. Это ее возбуждает, небось нафантазировала там себе и потекла, можешь проверить.
И он действительно проверил - провел пальцами по ниже живота Анжелы. Белые, кружевные трусики оказались влажны, как если бы она забыла снять их перед приемом ванны.
- Все-равно не понимаю, - бормотал Джораш, растирая пальцы. - Я бью их, заводит ее, она любит, она заводится, потому, что бью не ее и что-то там себе представляет. Как-то все это сложно.
- Глупенький, все тебе надо объяснять, как маленькому.
- Первые сорок лет детства самые трудные в жизни мужчины.
- Вот смотри, тебе же нравится, когда я тебя бью.
- Это другое. Я знаю, что могу тебя наказать в любой момент, и знаю, что ты знаешь, но тебе хватает наглости и храбрости давать мне пощечины, это вызывает уважение. Я люблю мстить - это лучше, чем просто так причинять боль. Еще я люблю секс. А тут два в одном - месть должна быть мгновенной, тогда она логична и понятна, действие-противодействие, но я терплю твои выходки и знаю, что, ты никуда от меня не денешься и когда мы останемся наедине, ты мне за все ответишь, я вымещу злость в постели. Ты бросаешь мне вызов, я его принимаю и позже мщу - это интересная игра.
- Все это замечательно, и, поверь, сладкий, мне действительно нравится спать с тобой. Я люблю жесткий, грубый трах, мне даже нравится, когда ты играючи возвращаешь мне пощечины в процессе, когда с силой входишь в меня, даже кусаешь, шлепаешь, стискиваешь до боли, но не более того. Пойми у нас больше общего, чем различий: мы оба любим причинять боль, оба не боимся боли в ответ, но мы не получаем такого удовольствия, как Анжела, не такого, нет. Думаешь мне нравятся побои и унижение?
- Конечно нет. Ты же Мадам сего борделя под прикрытием бара. Вторая фигура после Аддерли. Ты не позволишь себя унижать, оскорблять, а уж тем более увечить. Ты - госпожа. Наверное, ты права, мы правда похожи.
- Люди разные, котик, и предпочтения у них разные.
- Я как-то не думал об этом, просто делаю, что мне нравится.
- И это замечательно, - она понизила голос. - Я тебе по секрету скажу, все делают именно то, что им нравится. Кому-то нравится смотреть, другим участвовать, некоторые любят нежность, другие грубость, кто-то давать, кто-то получать.
- А бывает так, чтобы и то и другое?
- Сладкий, бывает, всякое бывает, даже все вместе.
- Тогда я спокоен, - хохотнул Джораш.
- Так вот, - продолжала Кэтти. - Ты не задумывался почему мы спим втроем с Анжелой? Твоя и моя - это наша игра и она прекрасна, но ты отнюдь не милый мальчик. Давай смотреть правде в лицо - ты агрессивный мужчина с садистскими наклонностями, не знаю откуда это в тебе, да и знать не хочу.
Я Мадам этого, как ты подметил, борделя, именуемого баром-кабаре, уже далеко не первый год и точно знаю, что нужно клиентам, даже когда они сами об этом не догадываются или не признаются себе. Тебе это надо - получать по роже, бить других, принимать вызовы и встревать в передряги, а потом жестоко мстить. Это вся твоя жизнь, глупыш. Огромное количество подавленного гнева заперто в тебе, и он плещет через край, боюсь даже представить, на какие глупости ты способен, если не выпускать пар время от времени любыми доступными способами.
К сожалению (скорее для тебя), я не люблю боль, кроме как в запале страсти, и не испытываю удовольствия от предвкушения мести, потому я лично порекомендовала мистеру Аддерли дать Анжелу мне в помощь для твоего обслуживания.
- Нам же правда хорошо втроем, - влезла в разговор Анжела. Нежно погладила ногу Кэтти. - Правда? - С надеждой и мольбой посмотрела она на Джораша.
- Душка-Джораш, ее ты можешь избивать гораздо сильнее, чем просто шлепки, укусы, пощечины и придушивания, ей это действительно нравится. Где-то в глубине души, под этой грубой шелухой ты настоящий джентльмен, поэтому не бьешь женщин по настоящему, а ее - можно. Знал бы ты с какой любовью она потом разглядывает синяки от пальцев и кровоподтеки, даже целует их. Но помни правило заведения - не портить лицо.
Анжела совсем покраснела от смущения.
- Нееет, это не то. Избивать и убивать приятнее тех, кто заслуживает этого, но, спасибо, я буду иметь ввиду, - с новым интересом посмотрел он на Анжелу.
- То есть вы правда от меня не отвернетесь и не выгоните из нашего маленького menage a trois, спросила девушка, прижимаясь щекой к плечу Джораша.
- Конечно, ангелочек, конечно, - ответил Джораш, поглаживая ее по голове.
- К чему это все, - подытожила Кэтти, пуская колечки дыма изо-рта. - Все девчонки любят плохишей.
- Нет, не все, - возразил Джораш. - Что ты скажешь про Мегги?
Мимо прошла девушка с подносом. Она совсем не похожа на местных проституток. Официантки разгуливали в коротких платьях или блузках с юбками, из-под которых неизменно выглядывали панталоны до колен по современной моде.
- Мегги? - засмеялась Мадам, она замужем, глупыш, девочки зарабатывают как могут, кто-то трахается, а кто-то разносит напитки, но это не значит, что ты им не нравишься.
- Эй, Мегги! - окликнула она официантку. - Ты бы хотела переспать с этим красавцем?
Мегги обернулась и уронила поднос, звук заводного пианино подавил шум от битого стекла.
- Я..я...а он хочет? Я должна? Мне надо? Ой! Я...я...
- Отвечай честно, - прищурилась Кэтти. - Как он тебе?
- О, он настоящий мужчина! Сильный, смелый, богатый...Но я замужем...
- Все-все, иди, девочка, - милостиво махнула Мадам. - Еще нужны доказательства? - обратилась она к Джорашу.
- Ладно, убедила, - хмыкнул Джораш. - Пожалуй, я и правда не так плох.
- Оооо, - протянула Кэтти. - ты гораздо лучше.
- Нет, ну ты видел, как он его? - тем временем восторженно кричал Бомер. - Именно этого женщины и хотят. Готов поспорить цыпочки рядом с ним просто промокли. Одним движением решил проблему и показал, кто тут хозяин. Бабы уважают грубую силу.
Да и вообще, честно сказать, я тоже порой побиваю свою Лаурен, когда от рук отбивается. Бывает попадает вожжа под хвост и все, несет какой-то бред о том, что устала, я ей видите ли не помогаю, а она тащит всю семью на себе. Что я мог бы сам стирать себе портки, больше времени проводить с детьми, мыть посуду, представляешь? И, главное, орет на меня. Я ведь даже ничего не сделал, а она все орет и орет ни с того ни с сего. Приходится малость побить жену, не сильно, и поорать в ответ. Она, конечно, плачет потом час-другой, зато, когда успокаивается и мы миримся - секс просто потрясающий, наверное так и будет зачат наш третий ребенок, - рассмеялся Бомер. - Не пойму, откуда эти истерики, я ведь пашу целыми днями, как тягловая лошадь и остальное время провожу с семьей. Ну иногда выбираюсь в этот бар развеяться. Умом женщину не понять, да и не надо, просто держать крепкой хваткой, побивать, баловать и сношать. Они явно ближе к животным, чем мы, мужчины.
- Нет, моя Сьюзен не такая. - нашел в себе храбрость возразить уже порядком захмелевший Элфи. - Мы любим друг друга, вместе читаем стихи и книги, она восхищается моим умом и тонким чувством юмора, я помогаю ей по дому, и мы по-настоящему счастливы, вот!
- Да что вы, уважаемый, говорите? - косматые брови Бомера поползли вверх. - И сколько же вы, мистер, зарабатываете?
- Поменьше, чем вы, - присмирел Элфи.
- А где живете, Стью?
- У внешней стены, - совсем поник Элфи и снова воспрял. - Зато у нас красивый вид, мы любуемся им каждый день, обнимаемся и целуемся, а вы? С любимой рай и в шалаше! Не важно где мой дом и сколько я зарабатываю, настоящая любовь победит любые трудности.
- У стены? Как ты вообще туда добираешься посреди ночи? Тебя и правда давно должны были убить с таким именем и в таком районе.
- А я не боюсь! Мне уже терять нечего!
- Это как так? Объясни-ка, Стью.
- Да ушла она, ушла! Чего ты допытался?! - сознался Элфи. - Мы были счастливы. Все же было хорошо. Радовались жизни вдвоем и веселились....А потом она ушла. Я пришел домой - ее нет. Мы же любим друг друга. Я искал ее, спрашивал соседей, места себе не находил, оббежал больницы, полицейские участки, а что в итоге? Ничего с ней страшного не случилось. Когда я в отчаянии решился прийти на крыльцо родного дома Сьюзан, дверь открыл ее отец. Он ударил меня, кричал о том, как рад, что его дочь одумалась и ушла от такого жалкого червя, вопил чтобы больше не смел подходить к его дому, иначе пристрелит.
- Бедный парень, - сказал Бомер, подливая в стакан Элфи. - Выпей.
- Но почему? Что я делал не так? - глотал Элфи обжигающий напиток. - Наше счастье и идея были в том, что ни тяготы, ни лишения - нипочем, главное - это любовь.
Мы сидели вечерами у окна без стекол, в квартире как всегда холодно, денег на дрова не хватало, кутались вдвоем в плед, пили дешевое вино, сочиняли красивые истории о принце и принцессе, где она была моей прекрасной суженой, а я, разумеется, ее принц в блистающих доспехах, что совершает подвиги во имя возлюбленной. Это было забавно и мило. Почему она ушла?
Однажды я устроился работать тошером, ну, знаете, это те, кто бродит в канализации в поисках сокр...сокровенных...сокр..сокровищь...Так вот, я нашел заброшенную лодку в каналах, залатал и мы с моей Сьюзан однажды катались на ней по каналам города, ну, знаете, как в тех городах, где искусство, процветание и все такое. Мы плавали по каналам, она напевала песню, сворачивала из бумаги птиц, смачивала воском талой свечи, поджигала "хохолок" у птичек и пускала их по тоннельной воде. Да, мало того, что воняло, так еще и грязная вощеная бумага чадила, в общем все было в дыму: кругом дым, дым повсюду, между нами дым-дым-дым-дым...Это было одновременно и прекрасно и отвратительно. Но! Разве наша любовь не выше этой романтики подземелий и разве не лучше она?
- Знаешь, любовь - она разная, - ответил Бомер. - Счастье разное, и видят их по-разному. Двум людям очень повезет, если их понимание любви и счастья совпадут, в противном случае пытаются барахтаться и искать компромиссы, еще есть те, кто молчит и терпит, есть те, кому просто некуда идти или не хватает смелости уйти, но иногда наступает предел.
- Вы думаете, ей настолько не нравилась жизнь со мной?
- Не с тобой, парень, а такая жизнь в целом. Что конкретно ее не устраивало? Не знаю я. Сказал же, бабы любят деньги и силу. У тебя, как понимаю, ни того ни другого. На одной любви далеко не уедешь, даже если у тебя в придачу член как у коня и работаешь ты им мастерски. Не обижайся, Стью, но, думаю, - и это не про тебя. Надо было ее бить что ли, чтоб боялась сбегать от тебя, не знаю, что этим женщинам надо. Умом женщину не понять. Иногда мне кажется, что я их вообще не понимаю и никогда этому не научусь, не дано нам это, Стью, давай лучше еще выпьем.
- И это все, что вы можете сказать? - Вскочил из-за стола Элфи. - Ну спа...ик...спасибо, я и так давно усвоил как вести себя с женщинами. - Выпалил он заплетающимся языком и опрометью выскочил из салуна.
- Я...! - только и успел сказать Бомер.
Потом он опустил воздетую руку, махнул ей и сказал:
- Ну и хуй с ним.. хотя... может... Стьююююи!!!! - Здоровяк, пошатываясь поднялся со стула и проследовал к выходу.
- Миленький мой, все женщины в этом баре тебя хотят, - томно вещала Мадам-Кэтти. - Даже я тебя всегда хочу, а еще я хочу. - Вдохнула она, и собралась было сладко напеть свою идею Джорашу...
- Спасибо, девочки, - сказал Джораш поднимаясь с места. - Вынужден вас покинуть.
- Милый, - опешила Кэтти. - Вот так поспешно, к чему это?
- А как же мы? - надула губки Анжела.
Но Джораш аккуратно освободился от женских рук, встал, не глядя осушил графин виски, громко протопал к выходу, свирепо продырявил на выходе охранника взглядом. Тот испуганно втянул голову в плечи, протянул Джорашу пальто на вытянутых, дрожащих руках. Котелок Джораша все еще красовался на макушке охранника. Завсегдатай торопливо напялил пальто, путаясь в рукавах, и покрикивая на охрану.
- Ам! - рявкнул напоследок Джораш перед самым носом вышибалы, тот зажмурился и гость, если и хотел, то раздумал откусывать нос нерасторопной прислуги. Взамен он ухватил зубами свой котелок за край, мотнул головой словно бешенный пес и в следующий момент шляпа уже красовалась на голове Джораша как влитая.
Сначала из таверны опрометью выскочил Стью, который Элфи, слепо поводил головой из стороны в сторону и наугад пошел налево, чуть позже выполз порядком подпитый Бомер, поразмыслил и пошел направо. Николодеон оборвал свою трель на финальной ноте и на ней выступление танцовщиц завершилось, створки кабаре распахнулись, на пороге объявился Джораш. Пару секунд он стоял и жадно вдыхал промозглый воздух, сморщился, чихнул и произнес в никуда, собственно ни к кому не обращаясь:
- Фу! Что это за вонь?!
- Это свежий воздух, сэр, - робко пролепетал второй вышибала изнутри.
Джораш ничего не ответил, только снова чихнул, утерся рукавом, качнулся на каблуках и растворился в вечернем тумане. Никто так и не понял в каком направлении исчез завсегдатай, хотя заинтересованных взглядов более, чем хватало. Анжела печально вздохнула.
- Ничего они не понимают, - бубнил под нос Элфи, в то время как практически наугад, лавировал в хитрой паутине узких улочек. Плавно расцветали газовые фонари, чей робкий свет, впрочем, не мог разогнать сгущающийся туман.
Не помня себя от горя, Элфи брел по закоулкам на окраину города - истинные трущобы, и бормотал про себя проклятия о женщинах, о жизни, несправедливости и вообще... Ночная прохлада немного отрезвляла, но полыхающие внутри страсти остудить намного труднее.
- Эй, красавчик, не желаешь ли любви за умеренную плату, - перехватила его в закоулке хрупкая, невзрачная девчушка.
- Ты правда считаешь меня красивым? - прервал Элфи свои причитания.
- Конечно, красавчик, заплатишь монетку, хоть богом считать буду, - улыбнулась девушка.
- Ну вот опять, - вздохнул Элфи - и с силой ударил девушку по лицу, она схватилась за ушибленное место, по щекам пролегли дорожки слез.
- За что? - всхлипывала девушка.
Парень приблизился к ней вплотную:
- Почему нельзя ценить какие-нибудь человеческие качества, а не материальные? - тихо сказал Элфи прежде чем его пальцы сомкнулись на шее несчастной.
- ???
- Все вы одинаковые.
Девушка по началу даже не сопротивлялась, не в состоянии поверить в реальность происходящего, а Элфи изо всех сил вдавливал большие пальцы в гортань девушки. Когда она все же поняла, что происходит, было уже слишком поздно. Она царапала худощавые руки Элфи и цеплялась за одежду, но разве могла она расцепить мертвую хватку.
- Я только хотела... - успела выдохнуть девушка, прежде чем хрящ в гортани хрустнул и провалился внутрь, девушка закатила глаза и зашлась сиплым хрипом.
Когда хрип стих, Элфи заботливо положил тело на мостовую, выпрямился и прислушался - ни души.
- Опять! Зачем, ну зачем я это делаю? - горестно вздохнул Элфи.
Девушка явно слишком перебарщивала с косметикой, что смотрелось вдвойне неприглядно под разводами сажи, осыпавшейся туши и грязи на бледных щеках, но осунувшееся лицо все-равно выглядело привлекательно до встречи с Элфи. Лицо, которое вместе с не броской худенькой фигуркой служило девушке неплохой наживкой для захмелевших вечерних гуляк и обеспечивало пропитание, теперь распухло и приобрело иссиня фиолетовый цвет, язык вывалился наружу, капилляры в глазах полопались и залили белки кровью. Незадачливая авантюристка превратилась в неприглядное страшилище из кошмаров, но молодой человек смотрел на дело своих рук без тени сострадания, он был чересчур поглощён собственными горестями и печалями. К тому же жертва не была первой.
Да, Элфи работал как черт в жалких потугах обеспечить себя и даму своего сердца, в том числе по ночам подрабатывал тошером. Эта профессия являлась наиболее опасной, потому Элфи ходил на промысел только вечером и никогда ночью, никогда. Ночью в канализациях встречались настоящие "сточные крысы" - банды, поделившие подземный город на свои непонятные простому человеку сферы влияния. Ночь - время хищников.
Теперь, по пятницам, Элфи надирался до поросячьего визга в какой-нибудь забегаловке (всегда в разных) на социальной периферии города, откуда в любой удобный момент мог ретироваться обратно в свою конуру, не привлекая к себе особого внимания.... И вот однажды он сорвался.
Увечный мужчина с обрубками вместо рук догнал его по пути домой и выпрашивал милостыню. Элфи достал последний шиллинг из кармана и бросил в привязанный к шее попрошайки мешочек, но калека не унимался и канючил о прибавке хотя бы нескольких пенсов ветерану войны. Нищий уже успел скороговоркой выложить половину истории трагической потери конечностей, когда на Элфи что-то нашло. Чувство раздражения зародилось где-то в груди, стало трудно дышать, как если бы Элфи проглотил камень, и он застрял на половине пути к желудку. Потом камень начал нагреваться, а калека все тараторил и тараторил свою байку. Жжение в груди стало невыносимым и расплавленным, горячим металлом потекло по венам. Совершив круг по артериям бурлящая жидкость ударила в голову, Элфи потерял и без того потрепанный алкоголем самоконтроль. Он схватил попрошайку за шнурок с мешочком для милостыни, притянул к себе и заорал: "Что тебе еще от меня надо?! Я отдал тебе все, что у меня есть, мерзавец!", после чего ударил мужика в живот. Попрошайка со свистом выдохнул, согнулся, опустился на колени.
- Не убивай! - простонал он.
- Что? Я не... - очнулся было Элфи.
- Мистер, ну дай еще хоть пенсов пять. Того, что ты дал хватит только на оплату долгов за ночлежку, но жрать то тоже охота.
- Нет у меня больше денег.
- Тогда я буду кричать, что ты меня убиваешь и звать на помощь, дай денег, а?
- Сказал же, нет у меня больше ничего.
- Я тебе не верю, не может человек отдать последние гроши незнакомцу, сейчас я буду кричать, - предупредил калека и набрал полную грудь воздуха.
Элфи сначала удивился такой наглости, но удивление смыла новая волна ярости. Калека все еще стоял на коленях, шнурок от мешочка в руке Элфи и как-то так само собой произошло, что Элфи очутился за спиной мужика, руки сами собой затянули узел на шее и потянули концы веревки в стороны.
Попрошайка так и не смог выдавать ни звука, лишь молотил культями в воздухе и хрипел.
- Да как ты смеешь, - зашипел Элфи. - Я отдал тебе все, просто так, ни за что, а тебе мало? Почему вы не цените, что добрые люди делают для вас? Ненасытный скот! Все вам мало. Трудишься, стараешься, даришь добро, ласку и любовь, отдаешь все до последнего и себя без остатка, а что взамен? Где благодарность? Алчные лицемеры.
Попрошайка обмяк, но Элфи продолжил затягивать бечевку до тех пор, пока мышцы на руках не заныли от перенапряжения. Парень выпустил шнурок из рук. Гнев отступал, красная пелена во взоре сходила на нет. И тогда Элфи испугался. Нет, не того, что натворил, а того, что может последовать за этим. Его схватят, будут судить, бросят в темницу и прилюдно, позорно казнят, теперь он убийца. Стремглав Элфи бросился домой, от былой гневной мощи не осталось и следа, только леденящий душу страх гнал подальше от трупа попрошайки. Стуча зубами и обливаясь холодным липким потом, Элфи ворвался в свою лачугу, забаррикадировал дверь кроватью, в ужасе забился в угол, обнял колени и переосмысливал произошедшее. Чувство раскаяния так и не пришло, а вот воспоминания о переполняющей силе под действием адреналина будоражили сознание. Как он был могуч в тот момент - ни страха, ни сомнений, решительность и власть над несчастной судьбой убиенного, даже воспоминания об этом пьянили. Это намного лучше алкоголя. Незабываемо. Хочется еще.
Прошел день, прошел второй и... ничего. Никто не искал Элфи, не спрашивал соседей, даже слухи об убийстве безрукого бездомного не разносились по окрестностям. Кому какое дело до ухода из жизни одного из сотен нищих.
На своих работах Элфи соврал, что заболел и лежал в горячке дома, потому не смог выйти на смены, и ему поверили так как парень зарекомендовал себя как ответственный и честный человек. Жизнь пришла в привычное русло - работа-дом, а по пятницам пьянство.
И вот это снова произошло. На этот раз Элфи убил девушку, но теперь он чувствовал себя увереннее и наслаждался ощущениями, а самое главное - у него была мотивация. И попрошайка, и шлюха это заслужили. Они сами во всем виноваты. Они сами вынудили его на убийство, а Элфи лишь орудие судьбы.
"Туман сгустился очень кстати" - подумал Элфии. Развернулся уходить, но напоролся на прямой встречный сокрушительный удар гигантским кулаком прямо в челюсть. Парня повело, последовало еще несколько ударов по лицу, но парень их уже не чувствовал, проваливаясь в забытье, голова пошла кругом еще с первого хука...
- Ку-ку, мальчишка, - растянула призрачные губы, обнажая в ухмылке ряды острых зубов уродливая морда, когда Элфи очнулся.
Удивительное существо, сотканное из тумана вперемешку с грязью и пылью, скалилось прямо в лицо Элфи. Парень же обнаружил себя подвешенным вверх ногами на лестнице ведущей от люка канализации до бордюра у сточных вод внизу. Руки и ноги Элфи были заведены за перекладины лестницы. У подножия лестницы стояла склянка, в которую по каплям стекала кровь из разбитых губ и рассечений на лице.
- Ты думал, мы не знаем, чем ты занимаешься каждую пятницу? Мнил себя умнее других? - Растворился в воздухе демон и снова сгустился по другую сторону от Элфи. - Думал, сможешь убивать ни в чем не повинных людей, просто пытающихся заработать как могут? А все ради чего? Месть! Месть - это хорошо, но лучше, когда месть мгновенна. Тебя обидели - ударь! Тебя унизили - убей! Но, тебя разочаровали...тут полный полет фантазии, не ограниченные возможности, а что выбрал ты? Нажираться до состояния беспамятства и по ночам душить тех, кто слабее и не может себя защитить?! Стыдоба. Ты мог нассать на парадный коврик у двери предательницы, мог изнасиловать их собаку. Можно прокрасться в дом этой сучки и перерезать глотки ей и всей ее семье. Можно убить тех, кого она любит, а ее оставить жить, чтобы страдала как страдаешь ты от боли утраты. Хорошо, согласен, резать людей - грязно и противно, нравится душить - тогда задушил бы их пока спят, а ты, ты что творишь? Кому ты мстишь?
- Всегда, запомни, всегда рано или поздно приходит время платить по счетам, - продолжал пыльный демон, будто читал мысли душителя. - На каждого грызуна найдется кот. Удивительно, что с тобой до сих пор не захотели пообщаться другие звери, обитающие в этих краях. Хорошо, что ты попался нам.
Эхо от тяжелой поступи перестуком отразилось от сводов тоннеля, кто-то подошел к лестнице и немилосердно пнул Элфи по голове в тот момент, когда он повернулся на звук. Такой удар гарантированно мог отправить футбольный мяч с середины поля прямиком в ворота. У парня посыпались искры из глаз, на мгновение все потемнело, колокола в ушах молотили похоронный марш. Когда парень очнулся, эхо шагов звучало намного тише в глубине туннеля, склянка внизу исчезла, рожа демона перевернулась вверх ногами, чтобы находиться в той же плоскости, что он.
- Повезло тебе, - повторил пыльный демон, подмигнул и растворился в воздухе, оставив Элфи беспомощно болтаться узлом вокруг перекладин лестницы.
Понадобится время, чтобы выбраться из такого положения, а потом бежать, только бежать и запереться дома.
- Надо было его убить, засранец это заслужил, - вился демон вокруг Джораша, пока тот пробирался через лабиринт канализации.
- Ты же знаешь, Он против.
- Он нам не указ, почему мы должны ему подчиняться? Почему нельзя делать то, что хочется?
- Договор! Мы заключили договор. К тому же ему лучше знать, как выжить в этом мире. Он у нас приспособленец и умник. Скажи спасибо, что нам и так позволены некоторые вольности, такие как эта. - Ответил Джораш, потряхивая содержимым стеклянного сосуда. - Я уже знаю, что я напишу этой краской, прямо вижу, какой шедевр получится, хе-хе.
- Только намекни и я разберусь с твоей проблемой, - не унимался демон.
- Отвали, - лениво сказал Джораш. - Если я не могу, то ты и подавно.
Джорашу хорошо были знакомы подземные туннели, он свободно здесь ориентировался даже в полной темноте, как в городе, как и на крышах домов. Важно знать диспозицию чтобы двигаться незаметно, когда этого требует ситуация.
Выбравшись на поверхность, он воровато осмотрелся, принюхался, затем вытащил и стены кирпич, за которым открылась небольшая, сухая, проветриваемая ниша. На дне ниши лежало деревянное корытце, устланное бумагой, вымоченной в растворе из шеллака, воды, древесной смолы и столярного клея. Таким образом бумага приобрела непромокаемые свойства. Джораш достал из кармана сосуд с кровью и вылил содержимое в корытце, сунул склянку в карман и задвинул кирпич на место. Через несколько дней кровь засохнет и ее легко можно будет отделить от бумаги, тогда Джораш вернется к одному из многочисленных тайников чтобы забрать получившуюся корочку, перетереть в порошок, смешать с льняным маслом, дать настояться и получится масляная краска.