Аннотация: Пишите отзывы!!! Автору трудно писать без вашей поддержки, так же трудно, как самому толкать самосвал.
Глава 11
В караване торговца мы двигались уже два дня, при этом никто из отряда не мог понять, для чего это нужно Повелителю. Как командир отряда я не мог дать вразумительный ответ своим бойцам, поскольку Повелитель на все мои вопросы давал только один ответ: "- Так надо". Но такой ответ мало что прояснял, и потому разговоры шли в отряде постоянно, высказывались множество предположений и среди них, даже такое тихое предположение, что Повелитель не настоящий. Все чаще воины в отряде вспоминали слова Джанко, что за Повелителя Хантуку выдает себя маг, и такие разговоры вверенном мне отряде все больше и больше не нравились. Принеся клятву верности, мы все взяли на себя обязательства служить Повелителю, кем бы он ни был, и такие разговоры среди воинов были не совместимы с Честью.
Караван двигался со скоростью чуть быстрее пешего человека, я двигался в середине каравана, будучи в пределах досягаемости едущего впереди Повелителя в компании госпожи Эллен и торговца Жещога, при этом изнывая от скуки и безделья. По обе стороны тракта шел сплошной лес, что так же навевал скуку, поскольку этот пейзаж мне успел надоесть за два дня. Как командир отряда, я имел обязательства, которые следовало выполнять, и потому хоть мне было и скучно, но на доносившийся смех из едущего в конце каравана моего отряда, я старался не обращать своего внимание, заполнив это свободное время размышлениями и воспоминаниями из своего детства.
Я родился в землях клана Укавегот, в семье землепашца. В семье я был десятым ребенком, имея еще шесть братьев и три сестры. То время я вспоминаю как самое счастливое, тогда я не знал что такое жить без семьи. Старший брат Эри, сколько я помню, всегда хотел стать воином, и когда ему исполнилось шестнадцать, то он, однажды собрав свои вещи, отправился в столицу клана Укавегот Фав и там поступил на службу в гарнизон города Фав. Родители не препятствовали выбору Эри, считая, что сын имеет право на свою мечту.
После ухода Эри старшим стал в семье Горт, но он в отличие от Эри пошел по стопам отца и решил стать так же как и он землепашцем. Когда Горту исполнилось восемнадцать лет, то родители нашли ему подходящую жену в соседний деревни и с позволения наместника клана, что располагался в соседнем городе Бол, ему было выделена земля, и разрешение поставить дом. Дом строили всей деревней, и Горту с женой Уки вскоре поселилась недалеко от нас.
Следующий брат Дор, очень любил заниматься с деревом, и постоянно что-то вырезал из него, отчего все игрушки для меня, Эзо, Вапо, и сестренки Аззы сделал для нас он, как и множество других поделок из дерева. Из его чрезмерного увлечения этим делом лишние поделки нам приходилось раздавать соседям, ведь брат постоянно вырезал всегда что-то новое, а одни и те же поделки он не любил делать, отчего родителям заставить его вырезать полезные вещи для продажи он категорически отказывался делать. Решить эту проблему с различными деревянными подделками, что изготовлял Дор, со временем удалось. Однажды один торговец, что проезжал через деревню, случайно обратил внимание на игрушки, которыми игрались дети на улице, ему они так понравились, что он скупил все поделки Дора и обещал покупать их каждый раз, когда он будет проезжать через нашу деревню. И с тех пор торговец, появляясь, раз в году покупал все сделанные Дором поделки и игрушки, что радовало не только родителей, но и самого Дора, который полностью ушел в любимое дело.
После Дора по старшинству шла сестра Ютима, которая отличалась веселым нравом и редкой болтливостью, как порой говорила мама, строго отчитывая ее, за то, что она вновь за разговорами с подружками обо всем забывала. Сестра, каждый раз повинившись, говорила, что исправиться и стоило маме сменить строгость на ласку, тут же начинала о чем-то говорить, начисто забывая об обещании и смотря на этот новый непрерывный поток слов, мама начинала тепло улыбаться, ведь сердиться на Ютиму было совершенно не возможно.
Чаще всего Ютиму можно было найти в обществе сестры Жэвы, что была на год младшее ее. В отличие от Ютимы Жэва была не такой болтушкой как сестра, чаще слушая сестру, чем, говоря, сама. Еще Жэва отличалась редкой рассудительностью и отзывчивостью, а еще она росла красавицей, которая постоянно притягивала всех мальчишек в деревни. Со временем Жэва должна была вырасти в сущую красавицу, к которой женихи будут так и слетаться, жалко только этому не суждено было сбыться.
Тана всегда можно было застать в обществе деда Логи, никто так не знал лес и его обитателей как он. Тан часами мог слушать его рассказы о лесе и повадках животных и птиц. Когда он подрос, то часто ходил по лесу в обществе все того же деда Логи, который с любовью передавал ему весь свой опыт.
Эзо был всеобщим любимцем. Над его проделками смеялись не только мы, но и вся деревня. Но Эзо никогда не обижался, а с неугасаемым энтузиазмом замышлял и исполнял новую проделку. Не было веселее вечера, когда начинали вспоминать те или иные проделки Эзо, при этом он наравне со всеми смеялся над ними.
Вапо в нашей семье был тихоней. Часто его можно было найти на крыше ночью, рассматривающим звезды или сидячим на траве и наблюдающим за гусеницей. Когда он подрос то пошел в помощники к пастуху, где ни, сколько смотрел за животными, сколько созерцал, что-то свое.
Азза с малых лет начала совать нос в мамины травы, что она собирала для лекарств или приправ. Часто за это ей перепадало, поскольку она имела привычку их все перепутывать, но получив строгое наставление от мамы, продолжала безобразничать. Закончилось это только тогда, когда ее немного подросшую забрала себе в обучение деревенская травница, и очень скоро баба Кеу не могла нахвастаться на свою ученицу.
Так мы жили весело и счастливо до десятилетия моего рождения. Я помню тот день очень хорошо. Мы все сидели вечером за столом и смеялись над очередной проделкой Эзо, когда во дворе Мит разразился громким лаем и на улице раздался топот множество коней. Отец первый понял, что это означает, до того как раздались крики по всей деревни. Наш дом стоял на краю деревни, и потому мы подверглись нападению самыми последними. Отец схватить меня, ближе всего сидящего рядом с ним и открыв люк в погреб, начал поспешно опускать меня в него, торопя остальных. Но, увы, он успел опустить только меня, когда в дверь начали ломиться, и он, с тревогой посматривая на треснувшую дверь, закрыл люк погреба раньше, чем чужие воины вбежали в дом.
Я с ужасом слушал топот чужих ног и радостный рев воинов. Спрятавшись в специальной нише, я слушал, что происходило наверху, но хвала богине Азгошаке, я мог тогда только слышать иначе, если бы я увидел, что происходило наверху, я бы не выдержал. Много позже повзрослев, я возвращался в тот день и смог понять что там произошло. Ворвавшись в дом, воины первым делом убили всех взрослых и старших братьев, оставив в живых только Тана, Эзо, Вапо и сестер. Над сестрами они тут же надругались, и когда Тано попытался предотвратить это, напавши на одного из воинов, то его хладнокровно убили, а остальных, связав и заставив смотреть на то, как насилуют их сестер. Мне тогда повезло, воины не стали осматривать подвал, а, закончив свое дело, убили сестер, а братьев забрали с собой.
Я продолжал сидеть в погребе даже после того, как воины покинули дом. Ужас продолжал сковывать меня, и я сам не заметил, как впал в полусон полуявь. Меня мучили кошмары и я не знал реальность это было или сон. Сколько я там пробыл я не помню, но помню что в одно мгновения я увидел лицо Эри, который склонился надо мной и бережно взял на руки. Что дальше было я не помню, но очнулся я на кровати, укрытый одеялом и солнечные лучи пробивались через стекла окна. Надо мной тут же склонилась незнакомая пожилая женщина, которая с нежностью приподняла мою голову, поднесла миску с отваром ко рту и произнесла.
- Выпей, тебе станет легче, - и столько теплоты было в ее голосе, так напоминающий мамин голос, что я безропотно ее послушал. После я вновь провалился в сон.
Проснувшись я в следующий раз от голоса Эри, что разговаривал с женщиной. Заметив, что я проснулся, он наклонился надо мной и сказал.
- Все будет хорошо Ласс, я теперь с тобой. Выздоравливай.
В кровати я пролежал еще десять дней. Эри каждый день меня навещал, и спрашивал как мое самочувствие. Элли за мной ухаживала, как за собственным сыном. Чуть позже когда я немного окреп, Эри сообщил мне, что Элли рабыня, которую ему подарил капитан гарнизона, когда узнал про нашу семью. В общем Эри старался не заводить со мной разговор о семье, каждый раз, когда темы начинала касаться этого, он становился мрачным и закрытым, но я это уже понял потом, а тогда я просто ничего не понимал и радовался присутствию Эри.
Вскоре я начал вставать и ходить по не многу по комнате, Элли мне всячески помогала и я потерявши семью невольно тянулся к ней. Постепенно я выздоровел полностью и задал вопрос о семье Эри. Этот разговор получился тяжело для него, но, стараясь меня поменьше травмировать, он рассказал, что на нашу деревню напали воины клана Дол, что этим набегом объявили войну клану Укавегот. Уже на следующий день новость достигла Бола и потом Фава и тогда же он объяснив все капитану гарнизона поспешил в родную деревню, где и нашел меня и привез беспамятного в столицу. Капитан Имс помог найти комнату для меня и даже подарил рабыню, чтобы ухаживала за мной. Так же ему удалось узнать, что не всех жителей деревни убили и некоторых забрали в рабство в их числе и Эзо и Вапо. А на днях пока я учился ходить, полтысячи воинов клана Укавегот вторглись в земли клана Дол и покарали его за этот набег. В результате этого между кланами был заключен поспешный мир, но это уже не могло вернуть нам нашу семью. Тогда же я и решил стать сильным и умелым воином, чтобы сил хватило не только найти братьев, но и отомстить убийцам.
Окрепши, я не забыл своей клятвы и стал часто наведываться к Эри на службу, мое желание было похвально, но как мне разъяснили, казармы было не лучшее место для меня. Для этого существовали школы, но брат все средства отдавал за жилье и еду для нас, так что денег для школы не было и тогда он начал готовить меня сам. Занятый весь день на службе, он давал мне задания, которые должны были укрепить мое тело и дух.
Каждый день я бегал до небольшого озера, что находилось рядом с городом, и учился плавать в воде. Я учился жонглировать предметами, держать равновесие на одной ноге, отжимался и переносил камни с места на место. Пока я укреплял тело днем, вечером Эри начинал рассказывать азы владением оружием и показывать несложные приемы, которые я должен был отрабатывать до совершенства.
Так прошли два года. Элли фактически заменила мне мать, поддерживая меня во всем. Мир между кланами Укавегот и Дол оказался не долговечным и воины, и с той и с другой стороны стали наведываться в соседние земли. В связи, с чем была ужесточена служба гарнизона, и Эри стал не появляться по нескольку дней. За эти два года я сошелся с несколькими ребятами, которые так же мечтали стать воинами и тренировки стали веселее. Трагедия двухлетней давности стали уходить на задний план, ведь мне было только двенадцать.
Однажды Эри вернувшись, домой рассказал нам, что уходит в поход, куда он сам не знал, а в городе остается только небольшой гарнизон. Через неделю он вернулся раненый в бок, тогда же мы узнали, что поход был направлен битву с войском клана Дол. Битва состоялась на Кривом поле, где войска клана Укавегот полностью разгромили войско клана Дол и там же была принята капитуляция и теперь клану Укавегот отходят часть земель клана Дол. В этой битве он вышел без ранений, и это было замечено прилюдно его командиром. Эта похвала не понравилась одному ветерану, поскольку какой-то юнец оказался лучше его и свое мнение он высказал в слух. Слово за слово и Эри вынужден был вызвать его на поединок, поскольку это уже затрагивало его честь. Ветеран принял вызов, и вскоре площадку для поединка приготовили, но не успели начать, как этот поединок привлек одного члена семьи клана, и под его взглядом поединок начался. Эри этот поединок дался тяжело, но, получив несерьезную рану в бок, он смог увернуться от противника и закончить поединок, серьезно ранив его. Этот поединок был отмечен членом семьи клана, а это означало переход не только на другой уровень иерархии, но и взор клана.
Новость об этом поединке очень быстро распространился по городу, и если на Эри не обращали раньше внимание, то теперь он стал перспективным женихом. Стоило Эри поправиться, как предложения начали поступать со всех сторон. Когда он встал на ноги, то его перевели из гарнизона в школу клана, где ему предстояла новая боевая подготовка как воина клана.
Эри, начав обучение в школе, а так же принимая различные предложения, совсем перестал мной заниматься, но я не обижался, зная, что если бы он мог, он бы уделял мне больше внимания, а потому я доводил до совершенства все то, что он научил меня раньше.
Через месяц, после того как он начал обучение Эри однажды вечером вернулся домой в сопровождении красивой девушки. Они появились со стороны заходящего солнца, что создавало свечение вокруг них, такой красоты, что оно на долго мне запомнилось, и я часто вспоминал этот первый миг нашего знакомства.
- Ласс, познакомься, это Миэлса.
- Какая ты красивая. Она так напоминала мне Жэву и Аззу, одновременно, что у меня от воспоминания защемило сердце.
- Ласс, с тобой все в порядке, - встревожено звонким и чистым голосом спросила она.
- Да. Ответив с трудом. Ты так напоминаешь мне сестер, - и, не выдержав, расплакался.
- Поплачь, - прижимая меня нежно к себе, - тебе станет легче.
С тех пор Миэлса стала появляться у нас каждый день. Мы много разговаривали, ее интересовало все, и я рассказывал и рассказывал. Я выплеснул всю обиду и горечь, накопившуюся за два года, а она слушала и утешала меня как старшая сестра.
Когда однажды Эри сообщил что сделал предложение Миэлси, то я радовался вместе с ним. Обряд прошел в храме богини Азгошак, и вскоре мы переехали в свой собственный дом, подаренный отцом Миэлси, являющимся в городе известным торговцем. С того времени у Эри появилось достаточно денег, чтобы оплатить мое обучение в одной из воинских школ.
В школе помимо владения оружием, меня обучали грамоте и счету, философии и законам, правилам поведения и жестам при приветствии и разговорах. В школе еще многому нас обучали, так что скучать мне не приходилось, да и не хотелось. Тренировки, проводимые под руководством Эри, сделали меня самым подготовленным учеником школы и этот титул, быть лучшим, я пронес все четыре года обучения и в шестнадцать лет я получил статус молодого воина. Чтобы получить статус полноценного воина, следовало поступить в другую школу и проучившись два года, либо вызвать на поединок воина одной из школ и победив его получить этот статус.
Окончив школу, я мечтал поступить в такую школу, чтобы через два года получить статус воина, но жизнь распорядилась по-другому.
Незадолго до моего окончания школы, Эри в очередной раз заметили, как умело воина и ему дали понять, что его готовы принять в воины семьи клана, что было высшей ступенькой для него в иерархии. Ко всему прочему Миэлса родила ему сына, которого назвали Тилором, в честь деда Миэлсы. Эри был счастлив как никогда, радуясь своему сыну, а отец Миэлсы его принятию в воины семьи клана.
Беда подкралась к нам незаметно, и вскоре мне пришлось в полной мере хлебнуть горя.
В тот день погода была ясная и теплая. Оставив на Элли Тилора, Эри и Миэлса отправились в запланированную поездку к одному из знакомых Эри, что проживал недалеко от города и давно приглашал к себе. В тот день я так же был занят, отмечая с друзьями, наше окончание школы, когда в таверну, где мы сидели, появился гном и сообщил, что в городе горит дом, расположенный там, где мы жили. Это извести меня встревожило, и быстро попрощавшись, поспешил к месту пожара, предчувствие меня не обмануло, когда я добежал до места пожара, то еще задолго до того как я приблизился, понял что, горел наш дом. Пожарная команда не дала распространиться огню на другие дома, но наш дом выгорел дотла.
Тот день я запомнил смутно, лица, фразы все это проносилось мимо меня, а я видел перед собой только лица Элли и Тилора, и еще одна мысль постоянно была внутри, как рассказать об этом Эри и Миэлси. Но мне не пришлось об этом им говорить поскольку чуть позже в дом отца Миэлси, где я оказался в конце концов пришла еще одна новость. По дороге на Эри и Миэлси напали разбойники и убили их. Их тела нашли в окружении пяти трупов разбойников, что удалось убить Эри, защищая Миэлси и себя, но разбойники применили магию, чтобы ослабить Эри и победили его количеством. Все это было довольно точно установлено магом клана, присланного специально кланом, чтобы разобраться в случившимся, а вот след разбойников он не смог найти, применив все ту же магию они уничтожили следы, оставив только трупы своих товарищей.
После этой новости я два дня был сам не свой, я ел, спал, тренировался, но делал это бездушно, пока в один момент меня внезапно не захлестнула дикая ненависть, ко всему, что мне пришлось пережить. И тогда я решил мстить, за смерть родителей, братьев и сестер, за убитых Эри, Миэлси, и сгоревших в огне Элли и Тилора, я не верил, что пожар был случайным, не такая была Элли.
В тот день я повзрослел. Я потратил почти два года на то, чтобы разыскать разбойников, что напали на Эри и Миэлси, и в конце концов я их нашел. Для этого мне пришлось стать своим среди таких как они, наемником, что выполнял любые задания, ненависть, сжигающая меня изнутри помогла мне в этом, и только тогда мне стали доверять настолько, что мне удалось узнать, кто совершил нападение на Эри и Миэлси, два года назад. Тот период я все время вспоминаю с содроганием, ведь я так же узнал, что это нападение им заказали, и потому начав с ненавистью мстить им, я, прежде чем убить очередного разбойника, всегда его допрашивал, не сдерживая свою ненависть, отчего смерть после этого казалась им избавлением. По крупицам из рассказов, сообщенных мне разбойниками, удалось узнать, кто заказал убийство Эри и Миэлси и им оказался ветеран, что когда-то победил Эри и после этого был отмечен членом семьи клана. Звали этого ветерана Болгорт.
Довольно быстро я узнал, кто такой Болгорт и где его искать. Болгорт был потомственным воином, предки которого издавна служили клану Укавегот. Он считался очень искусным воином и со временем, поговаривали, он должен был стать, как и все его предки, воином семьи клана, но поединок с Эри пошатнул веру в него со стороны семьи клана, и ему долгое время после этого поединка пришлось возвращать благосклонность со стороны семьи клана. А два года тому назад он стал, после смерти Эри, воином семьи клана. Такое совпадение очень многим тогда не понравилось, но Болгорта сложно было в чем-то обвинить, ведь в тот день он сопровождал члена семьи клана, а значить был не причем. Зато теперь я знал, что он был, причем и смерть Эри стала реализацией его мечты стать воином семьи клана.
Болгорта удалось выследить очень просто. В определенный день, он покидал стены дома клана на два дня и после службы всегда отправлялся в один и тот же трактир, где обязательно выпивал с друзьями пива, бурно отмечая это дело, а после полуночи покидая трактир в компании друзей, по одному и тому же пути возвращался к себе домой. Изучив его дорогу, по которой он возвращался домой, я нашел подходящий проулок, где его и встретил. К сожалению, я не мог сразиться с ним сам на сам. Во-первых, он шел с друзьями, а они хоть и все хмельные, но воины, которые привыкли биться при любых условия, а во-вторых, я понимал, что даже если бы Болгорт был бы один, он все таки воин семьи клана, а я всего лишь младший воин и он просто бы убил меня не сильно утруждаясь. Я выбрал другой способ его убийства арбалетным болтом, но болтом не простым, а специальным применяемый для убийства воинов не достойных умереть в честном поединке, запятнавших честь, его еще называют Болт Долга. Его редко применяют из-за его дороговизны, ведь он создается с применением магии, индивидуально на жертву и кроме него он не поразит никого, отчего жертва не имеет никаких шансов остаться живым, а нахождение такого арбалетного болта в теле жертвы говорить сама за себя, почему этот воин был убит таким способом.
Прервал мои воспоминания, движение появившееся впереди каравана, а чуть позже стало ясно, что вызвало причину, это появившееся впереди строй воинов, не меньше чем в полтысячи. Повелитель, госпожа Эллен и торговец Жещога, тоже заметили воинов и поспешили в головную часть каравана, я пристроившись позади них тоже поспешил туда.
От воинов преградивших дорогу отделился командир и направился к каравану. Поравнявшись с выехавшими вперед Повелителем, госпожой Эллен и торговцем Жещога спросил.
- Кто такие и куда направляетесь?
- Я Жещога, торговец из клана Логосап еду с товаром в город Лорпу.
- Я Эллен И'икелин, дочь главы клана И'икелин, являюсь голосом клана.
Повелитель же никак не представился, отчего командир полутысячи воинов, принял его за сопровождающего Эллен и обратился к ней.
- Ланна Эллен, я командир полутысячи Золд, приношу извинения, что задерживаю голос клана, но между нашим кланом Фартом и кланом Цукенрот началась война и у меня приказ главы клана препровождать всех встречных в город Нег, откуда вы сможете беспрепятственно покинуть наши земли. Воины клана Цукенрот постоянно совершают набеги на наши земли, и это делается для безопасности, всех кто пересекает наши земли.
- Я приветствую такую безопасность со стороны клана и как голос клана не возражаю вашему сопровождению нас в город Нег.
Применив соответствующий ритуал в сторону Эллен Золд, отдал знаком приказ, и караван окружили его воины. Повелитель, госпожи Эллен, и торговец Жещога, вернулись к каравану и нас дальше повели воины Золда.
Глава 12
Какой же я был самоуверенным, победы прошлого сильно вскружили мне голову. Я считал, что мир теперь будет кружиться вокруг меня, а он очень быстро показал, что это не так. Но корить себя не было уже смысла, поскольку события развивались по своему сценарию, и мне только оставалось поспевать за ними.
Все шло так хорошо, мы примкнули к торговцу и два дня продвигались с ним. План мой шел по выстроенному мною сценарию, но предвестником его срыва можно назвать появление полутысячи Золда. Сославшись на приказ, он настаивал на нашем препровождении в город Нег, и Эллен не возражала, так что и я не стал возражать.
До города мы добрались за полдня, где Золд передал нас гарнизону города, а сам попрощавшись отправился на патрулирование. Въехав в город, мы выяснили, что он переполнен торговцами, путниками и воинами, поскольку по тому же распоряжению главы клана никого не выпускали из города. Кое-как, разместившись, мы стали ждать, как и остальные, когда нас смогут выпустить из города, поскольку жаловаться и требовать, чтобы позволили покинуть город даже на свой страх и риск, сразу же отклонялось и подтверждалось соответствующим количеством воинов. Так что оставалось только ждать, а на следующий день город всколыхнула новость, которая затмила собой все, Свободные земли объявили войну землям Кланов и миллионная армия генерала Шоога начала наступление на эти земли и сейчас стремительными темпами захватывает все на своем пути, ВОЙНА пришла на земли Кланов.
Я рассчитывал на время, которое мне позволит собрать армию для противостояния армии генерала Шоога, но мир показал мне, что у него свои планы и теперь предыдущий план никому уже был не нужен. Кланы теперь будут настороже и думать, как отразить наступление армии генерала Шоога, и на возрождение какого-то Хантуки теперь не обратят внимания никакого, и это значило, что требовалось искать другой выход из положения.
Одной из хороших новостей, стало оглашения на другой день разрешения покидать город, и все кто принудительно держался в городе, массово начали его покидать. Перед лицом общего противника были забыты все обиды между кланами Фартом и Цукенрот и был срочно заключен мир между ними, но это была одна из хороших новостей, поскольку плохи новости начали распространяться по всем землям Кланов одна страшнее другой. Паника и хаос начали охватывать земли Кланов, это было хорошо видно по трупам и пепелищам, которые нам постоянно попадались по дороге.
Мы покинули город вслед за остальными, но торговца я решил покинуть, поскольку теперь не имело смысла придерживаться придуманного плана, и теперь мы удалялись от города в сторону расположения клана И'икелин. Сейчас это был единственный клан, что мог мне помочь.
Клан И'икелин располагался в Граничных горах, где на тысячу фулов их протяженности существовал только один проходимый перевал Гоога, который и контролировал клан И'икелин. Во времена войны между Тра и Императором этот перевал считался стратегическим, и потому посредине перевала еще в ту эпоху построили неприступную цитадель, в которую вложили не только мастерство, но и изрядное количество магии. Владение этой цитаделью делал клан И'икелин очень влиятельным, ведь перевал был кратчайшим путем в Свободные земли и к морю Зе"долж, на берегу которого расположился крупный торговый и морской город Ролд. Этот город славился своими товарами и недорогой ценой на них, а так же своим флотом, который плавал всюду, и потому в городе всегда можно было найти то, чего не было у других. Достигнув цитадели клана И'икелин, я рассчитывал заручившись поддержкой главы клана, который является отцом Эллен, получить так мне необходимое время, чтобы выработать новый план действий, который поможет остановить армию генерала Шоога.
- Повелитель, - вывел меня из задумчивости голос Ласса.
- Да, Ласс, - уставшим голосом ответил я ему, темп, что я задал, вымотал меня до предела.
- Повелитель, я хочу тебя предупредить, что отряд волнуется, мы третий день скачем во весь опор, но непонятно куда.
- Осталось не так далеко, так что все вскоре все сами узнают.
- Как пожелает, Повелитель.
Я действительно уже третий день гнал свой отряд без передыху, больше от отчаяния, чем от необходимости, но выматывающий темп притуплял любые мысли и отвлекал от пульсирующей боли внутри меня, а потому я гнал отряд вперед. Нашей целью была самая охраняемая тайна империи Тра, своеобразным мифом в мифе, но которая существовала в реальности.
С того времени как в мире Халаке появились артефакты, которые ограничивали силу магии, появился этот миф, который рассказывал, что сильная магия в мире Халак не возможна, но этот миф стал идеальным прикрытием для другого мифа, что в мире Халак нет транспортной системы наподобие кошн. Но такая транспортная система существовала, предназначенная для императора, его семьи и небольшого числа приближенных. Располагалась эта транспортная система глубоко под землей на глубине от трех до пяти фулов, в естественных пещерах. Мало кто знал в империи Тра, что артефакты, ограничивающие силу магии, имеют конечный радиус воздействия и если в воздухе этот радиус велик, то под землей это влияние снижается на порядок и уже на глубине от двух с половиной до четырех фулов полностью исчезает. Этот феномен был выявлен случайно, но сразу же был засекречен, а потом изучен и только ограниченный круг знал результаты исследований. Тогда же возник проект создания транспортной системы кошн, но в уменьшенном размере для обеспечения безопасности императора и его семьи при возможной угрозе, при посещении баз расположения войск. И вот сейчас я двигал отряд к одному такому замаскированному входу-выходу, что располагались по всем подконтрольным когда-то империи Тра землям в мире Халак.
Как я и обещал Лассу, ехать пришлось недолго. Нашей конечной целью оказалось большое озеро, окруженное редким лесом.
Привал, - произнес я. Разбивайте лагерь, мы здесь заночуем.
Никто при этом мне не возразил, хотя солнце стояло в зените, но всех эта гонка утомила так, что такой остановке все были рады.
Я, слезши с коня, молодецки осмотрел, возникшую после моего приказа суету и не спеша, направился в сторону видневшихся кустов, и как только они скрыли меня в достаточной мере, чтобы меня не было видно из лагеря, рухнул без сил на берег озера. Эта гонка не оставила живого места на моем теле и хоть я имел большой опыт езды на лошадях, но мне было далеко до тех кто "родился в седле". Это они могут после многодневной скачки чувствовать себя бодрыми и здоровыми, а для меня это оказалось непосильным трудом.
Лежа на берегу, боль, пронизавшая всего меня, хоть и доставляла неудобство, но эта боль по сравнению с тем, что мне приходилось терпеть в седле, была другая, почти своя, родная, так что в какой-то мере я блаженствовал.
Прервал мой отдых, треск кустов и легкие шаги, издаваемые при движении по песку.
- Саш, ты как? - наклонившись надо мной, спросила Эллен.
- Нормально, - ответил я ей, принимая сидячее положение.
- Я волновалась, ты не важно выглядел, - присаживаясь на корточки.
- Все в порядке, мне только нужно немного отдохнуть.
- И зачем ты тогда так спешил?
- Каюсь, дурак. Спешка не была так нужна, - ложась назад на песок, при этом Эллен взяла мою руку, - но понимаешь, - ощущая ее ладонь в своей, - я впервые столкнулся с тем, что мой план провалился, вот и потерял на время контроль над собой.
- А сейчас?
- А сейчас я в порядке, - ответил я, повернувшись на бок и приняв, таким образом, удобную позу, чтобы видеть ее полностью. Изматывающая скачка помогла.
- И что теперь будешь делать?
- Увидишь, - загадочно ответил я ей, поглаживая ее кисть, большим пальцем. Могу только сказать, что это будет сюрприз для тебя.
- Я уже заранее боюсь твоего сюрприза, все-таки ты не умеешь что-то делать по мелочам, - при этом аккуратно забирая свою руку из моей.
- А ты не бойся, - перехватывая ее ладонь своей свободной рукой, - обещаю, что ничего опасного в нем нет, - и поцеловал нежно кисть ее руки.
Не ожидавшая этого Эллен не сразу убрала руку, не было такого знака внимания в мире Халак, как в прочем и бывшей империи Тра, так что она не сразу поняла, что я делаю, а когда поняла, то поспешно убрала кисть руки из моей ладони.
- Все-таки ты еще мальчишка, - ответила она мне немного холодновато и, поднявшись, царственно направилась в сторону лагеря.
Я же упав на песок, радовался, хотя чему, сам не мог понять. Меня переполняла чувство действия, хотелось что-то делать, куда-то идти, просто прыгать, лишь бы двигаться. Переполнявшая ранее меня боль и усталость, куда-то исчезли, а я взглянув на воду, вдруг остро ощутил, что меня тянет в воду и резво вскочив, я сорвал с себя одежду и с радостным гиканьем нырнул в воду. Отплыв сильными гребками далеко от берега, я лег на воду и отдавшись ветру бессмысленно смотрел в небо. Вода в озере была теплой, и я сам не заметил, как заснул.
Проснулся я внезапно, когда что-то перевернуло меня, и я с головой окунулся в воду. Всплыв, и стерев воду ладонью с лица увидел рядом Стила, что с тревогой посматривал на меня, а чуть по далее от него, к нам спешил Стикс.
- Что случилось?
- Саш, с тобой все в порядке?
- До того как ты меня окунул, все было в порядке. Так что случилось?
- Ты испугал нас.
- Я!?
- Да, прошло уже два часа, как ты ушел из лагеря. Мы забеспокоились и пошли искать тебя. Увидели твои вещи на берегу, а потом мы заметили тебя лежащего без движения на воде и испугались. Пока он это рассказывал, Стикс, успел доплыть до нас, и тревога понемногу уходила с его лица по мере понимания, что я жив и здоров. И бросились к тебе на помощь.
Только сейчас я обратил внимание, что на братьях штаны и пояс с кинжалом в ножнах, прозрачность озера это давало возможность рассмотреть.
- Нет со мной все в порядке. Я просто уснул. И молча направился в сторону берега.
Так же молча, мы выбрались на берег и начали одеваться.
- Спасибо вам, - нарушил молчания я, при этом братья перестали одеваться и посмотрели на меня. Я не думал, что столько людей беспокоиться обо мне, спасибо. И подойдя к ним, обнял из как друзей, а они меня и в тот момент любой лед, что был между нами, растаял без следа.
За этой картиной нас и застала Эллен.
- Мальчики, - весело произнесла она, но я все-таки уловил в них нотки облегчения, - хватит обниматься, кушать стынет.
Посмотрев на нее, мы переглянулись и засмеялись, не поняв над чем, мы смеемся, Эллен холодно окинула нас взглядом и гордо повернулась к нам спиной. Мы же проводив ее взглядом, быстро начали одеваться и на перегонки поспешили в лагерь.
Поев мое настроение, перешло совсем благодушное, и теперь с ленцой посматривал на лагерь, я заметил хмурое лицо Ласса, что направлялся ко мне, и не хорошее предчувствие кольнуло в груди.
- Повелитель, у меня плохие новости.
- Давай отойдем в сторонку, и ты мне все расскажешь, - тон каким произнес Ласс это, сразу же выветрило из меня благодушное настроение и заставило собраться.
Отойдя так, чтобы нас никто не смог услышать, мы присели на камни и Ласс начал рассказывать.
- Повелитель, в отряде назревает бунт.
- Даже так, а в чем причина?
- Уже давно в отряде ходят слухи, что вы не настоящий Повелитель Хантука, а маг который пользуется этим именем. Последние слова Джанко никто не забыл.
- И что же раньше об этом не говорил, ты же опытный командир?
- Раньше об этом шептались, и в отряде мало кто в это верил, но в последние дни, об этом заговорили в слух и теперь я боюсь, воины сочтут вас самозванцем и попытаются вас убить, чтобы очистить свою честь.
- Что ж суть проблемы понятна. А кто зачинщик?
- Эльф Эдилориос и его побратим орк Ывак.
- Это не тот эльф, что из клана Солнечного Леса?
- Да, это он. У Повелителя хорошая память.
- А как ты сам думаешь, настоящий я или нет?
- Я давал клятву служить Вам лично, и не важно окажитесь вы Хантукой или нет. Клятва, данная добровольно нерушима, а то, что хотят сделать остальные это бесчестие и клятвоотступничество.
- Что ж ты ответил правдиво и с честью, так что я так же скажу тебе правдиво, я действительно не Хантука, а маг Александр. При этом Ласс слегка переменился в лице, но, взявши себя в руки, стал слушать дальше. Открыв могилу, я действительно встретился с духом Хантуки, но слаб, оказался он и я его поглотил, став одновременно, и магом Александром и Хантукой. Я владею всеми знаниями Хантуки, но при этом остаюсь магом Александром.
- Но как такое могло произойти?
- Я не знаю, но теперь я Александр-Хантука. И когда ты давал клятву Хантуке, то одновременно давал клятву мне, что теперь является единым целым, так что урону чести не ты, не воины не нанесут себе.
- Повелитель, - после продолжительной паузы, вставши, произнес Ласс, - я готов служить тебе до конца и отсалютовал мне знаком.
- Я верю тебе, - вставши, кладя ему руку на плечо и смотря ему пряма в глаза. С этого момента, я, вглядываясь в его взгляд, понял, что я приобрел еще одного верного соратника и друга.
- А теперь приведи ко мне Эдилориоса и Ывака.
- Слушаюсь, Повелитель.
Пока я ждал их, то сделал некоторые приготовления, и когда все трое появились передо мной, все было готово.
Пока они подходили я внимательно рассматривал эту занимательную пару. Эльф был хорошо сложен и как и все эльфы красив, но на мой взгляд его высокомерный и снисходительный взгляд на все и всех его портил. Одет он был в легкие доспехи, хорошо подогнанные по фигуре, что не стесняло движение. Доспехи были искусно сделанные и украшенные тонкой резьбой, что хорошо гармонизовалось с его красотой. За плечами у него находился неизменный для любого эльфа лук, то же искусно украшенный и вызывающий вздохи ревности у любого лучника, настолько совершенен он был. На поясе у него висел на правом боку кинжал, а на левом короткий прямой меч. На ногах у него были надеты легкие сапоги, в которые были заправлены узкие штаны.
В противоположность эльфу орк был одет в тяжелые доспехи, превосходил ростом и силой эльфа втрое, угрожающе посматривал на всех, и не переставал демонстрировать свою силу, с легкостью неся огромную секиру. Шлем, он не носил, на ногах у него были надеты сапоги огромного размера с меховой окантовкой, в которые были заправлены штаны.
Остановившись возле меня, они не дожидаясь разрешения, сели сами, эльф на занимаемый ранее Лассом камень, орк на корточки, Ласс остался стоять позади них, чуть на расстоянии. Право разговаривать было оставлено за эльфом, его побратим молчал.
- Повелитель, - произнес он снисходительно, и по шутовски отвесив полагающийся знак внимания. Мы прибыли по вашему приказу, - сказав таким тоном, словно он сделал мне одолжение.
- Я, проигнорировав его действия, спокойно произнес.
- До меня дошли слухи, что вы распространяете слухи, о том, что я не настоящий Хантука.
- Ну, что вы Повелитель, слухи распространяют на рынках, а я прямо говорю, что вы самозванец, - при этом тон его из шутовского стал серьезным, а его побратим слегка напрягся.
- Что ж не буду отрицать, - и на эти слова эльф стал сразу лучиться торжеством, - но, - добавил я, - не буду подтверждать это, - и торжество на его лице слегка поутихла, сменившись непониманием. Можете возвращаться в лагерь. Эльф и орк с недоверием посмотрели на меня и стали подниматься и когда, повернувшись спиной, начали уходить, я тихо запел.
Ветер в листве - признак беды,
Шелест в траве - признак войны,
Священные войны на границах стоят,
Лес затаился в преддверии битвы...
(Песня Памяти)
При первых же словах Эдилориос внезапно застыл и медленно, как бы не веря, начал поворачиваться ко мне. Присутствующие Ласс и Ывак, недоумевающи посмотрели на него, а потом на меня поющего песню, потом снова на Эдилориоса.
- Откуда ты знаешь Эту мелодию и Эти слова? Никто кроме клана Солнечного Леса не знает их.
- Ошибаешься, - тихо и спокойно произнес я, - Эту мелодию и Эти слова слышал один человек и слышал он их от самого Мальториноса, великого сказателя и барда того времени, что пропел ее в день когда я, Хантука, завоевал ваш клан и король Элориториос и глава Совета Акоренодорлос признали меня своим Повелителем и вручили мне в знак почтения жезл Жизни, вот этот, - и я поднял с земли у себя за спиной деревянный жезл, что имел в основании удобную ручку за ней шел стержень, в виде ветки с обрезанными побегами, заканчивающийся закрытым бутоном, что, походил на пламя свечки, но состоящего из тоненьких прутьев, через которые было хорошо видно, как посредине бутона находился маленький зеленый кристалл, который сейчас слабо мерцал.
По мере того как я говорил ему все это, его лицо все больше каменело, но когда я показал жезл, камень дал трещину и уже через мгновение он неотрывно с трепетом и обожанием смотрел на него, но самообладания не терял и бросаться отнимать не спешил.
- Да я помню как король Элориториос и глава Совета Акоренодорлос, вручили мне этот жезл, ведь благодаря этому жезлу ваш лес называли солнечным, а значить более щедрого подарка, они вручить не могли, - произнес я, задумчиво теребя жезл. Тысячелетия прошли, - я поднял взгляд на Эдилориос, и я вижу, что вы по-прежнему чтите этот жезл, - видя что, он продолжал смотреть только на жезл, - мне он не нужен, и я готов отдать его вашему клану, - я протянул его Эдилориос, у которого глаза зажглись надеждой, и он невольно потянулся к нему, - по праву владения, но не могу, - резко убирая жезл от него. Надежда такая горящая в его глазах резко потухла, сменившись отчаянием.
- Эдилориос скажи, что мне делать, как быть. Жезл мне совершенно не нужен, но и отдать тебе я его не могу, ведь ты не только представитель клана эльфов Солнечного Леса, но и подстрекатель к бунту в отряде воинов, что присягнули мне! - последние слова я произнес спокойно, но так, чтобы нас услышали все в лагере. Вы решили изменить данной добровольно клятве, распространяя слухи обо мне, - обводя взглядом его и Ывака, - и при этом хотели, чтобы вместе с вами, свою честь запятнали все воины! У меня нет доверия отныне к вам, я освобождаю вас от данной вами клятвы, вы должны немедленно покинуть мой отряд, а это, - вставая и бросая как собаке кость, жезл в сторону Эдилориос, - вам на память. И не дожидаясь, какой либо реакции с их стороны развернулся к ним спиной и направился к берегу.
Стоя спиной к лагерю, я слышал как он бурлит. Все обсуждали происшедшее между мной и Эдилориосм и Ываком. Я был уверен, что после этого никто в лагере руки им не подаст, ведь они посягнули на самое святое, что есть у воина его честь. А способ, каким я их освободил от клятвы, делал их хуже, чем прокаженные. На берегу я стоял долго, смотря на воду, лагерь бурлил, но вот я услышал, как он начал стихать и с ожиданием затаился. Тогда же до меня донеслись шаги, одни тихие и осторожные, а другие тяжелые и предупреждающие. Остановившись позади меня, до меня долетел шорох преклонившихся на одно колено воинов и смиренный голос Эдилориоса.
- Повелитель, я знаю, нам нет прощения, ведь я усомнился в твоем возрождении и тем самым смутил мысли других преданных тебе воинов. В своей гордыне, я как принадлежащий к роду эльфов, что живут намного дольше других, посчитал тебя самозванцем, ведь среди нашего клана еще есть те кто помнят тебя, но ты доказал что ты настоящий и теперь нет нам прощения, пока не сможем доказать тебе, что мы достойны прощения твоего и твоего доверия. Мы клянемся идти с тобой до конца, и путь наша кровью и земля, что приняла ее, станут нашими свидетелем.
С последними словами я повернулся к ним и увидел, как они синхронно надрезали себе ладони кинжалами и капли крови пролились на землю, а сами они застыли в позе покорности и ожидания.
- Встаньте Эдилориос и Ывак, - произнес я сурово, по-отечески, - я не простил вас, но готов принять вашу клятву на крови, чтобы вы делом доказали, что вы достойны моего прощения и доверия.
Лица Эдилориоса и Ывака, одновременно просияли, а во взгляде появилось нечто такое, что я теперь был уверен, они за мной пойдут теперь на край света, не задумываясь. А в лагере началось всеобщее ликование.