Аннотация: Рассказ с "Рваной Грелки" про невостребованные профессии. См. также "Ленин и море"
Цари и флот
Пять месяцев назад.
Пётр Первый откинул крышку гроба и зашёлся в злобном кашле.
Воздух эпохи государю не понравился. Гнилостный запах лжи, смешанный со свинцом миллионов машин влился в ожившие лёгкие Петра и заставил его почувствовать весь дух чуждого ему, нового времени. Государь не увидел чётких образов и смыслов, но некое общее настроение, витавшее в воздухе, показалось ему тревожным и неприятным.
Оглядев убранство мрачного Петропавловского собора, он заметил тёмные силуэты ещё парочки ссутуленных фигур, сидящих на сдвинутых надгробиях.
- Проснулись, прадедушка? - его тронули за плечо.
Рядом стояла фигура худого лысого мужчины лет шестидесяти. Он подал руку. Голос его звучал неестественно хрипло.
- Моё имя Николай. Николай Павлович Романов. Ваш пра-правнук по линии Елизаветы Петровны. Позвольте, помогу вам встать.
- Сколько времени? - почему-то спросил Пётр Первый.
- Семь часа утра, - послышался бас с соседних гробниц. - Весна. Двадцать первый век, Пётр Алексеич. А меня зовут Александр Александрович, я внук Николая Павловича. За моей спиной же Коля, мой потомок. Остальные пока не проснулись.
Пётр задумался. Раз Господь разбудил их спустя столько лет, вероятно, пришло время для чего-то важного. Возможно, чего-то торжественного, знаменательного?
- Ну, и как же моё окно в Европу? - решил пошутить Пётр.
- К чертям Европу! - выругался потомок из дальнего конца зала. - Петроград и вся Ингерманландия отчуждены Европейскому союзу в составе буферной республики. Сибирь формально независима. Южные порты отданы Речи Посполитой. Московия осталась без моря.
Пётр Первый вгляделся в потомка, которого Александр III назвал Колей. Он был низкого роста, усат и коренаст, выглядел подавлено. На Николае II-м был странный офицерский китель.
- Сдаётся мне, что виноваты во всём вы, мой многоуважаемый тёзка, - обратился к младшему Коле Николай Павлович. - При вас рухнуло самодержавие и прервалась династия, не так ли?
- Постойте! - воскликнул недоумевающий Пётр. - Откуда же вы всё это знаете?
- Во время сна... или посмертия ли, нам были видения, - пробасил Александр III. - Я прошу не винить моего отпрыска в смерти самодержавия. В нём в равной степени виноваты все мы...
Двое Николаев заворчали, но Пётр решительно оборвал дебаты:
- Господа! Не время спорить. Я предлагаю выбраться наружу и пойти в затрапезную.
Романовы-младшие с радостью согласились.
Тот самый момент.
Растолкав крестящихся, машущих кадилами священников и сверкающих айфонами охранников, они выбрались на улицу. Долго гуляли по сонному, туманному центру Петербурга, разглядывая незнакомые машины, светофоры, сверкающие витрины торговых центров и пытаясь найти работающую харчевню. То одному, то другому из них вспоминались и открывались обрывочные, смутные знания об окружающем их мире. К примеру, Николай II понял, что переходить улицу нужно на зелёный свет, а Александр III, увидев в небе след истребителя, назвал родственникам его модель и объяснил принцип работы.
Петру было всё в диковинку. Государь испытывал смутные чувства: красота и величие классических зданий восхищали его и вызывали радость за потомков, но он не мог свыкнуться к мыслью, что его великой державы, Российской Империи больше не существует. Обилие мелких деталей, пугающих и раздражающих оставляли в душе Петра смятение. К тому же, несмотря на неплохую компанию из воскресших родственников, он чувствовал себя одиноким без Катерины и близкого окружения из тысяча семьсот двадцатых годов.
Наконец, они нашли харчевню с вычурной жёлто-красной вывеской и статуэткой шута с обломанными пальцами у входа.
- Свободная касса! - воскликнул молодой юноша за прилавком. Взглянув на лицо юноши, Пётр обнаружил в нём арапа.
- Принеси-ка ты нам выпить, - повелел Пётр, опершись на прилавок. - Да поесть.
- Э... Кола, чай, кофе?
- Что за кола? - нахмурился Пётр. - Квасу давай. Или пива.
- Простите, - нахмурился арап и кивнул на табличку. - Читайте меню, у нас Макдональдс, такого нет.
- Ты мне указывать вздумал?! - рявкнул Пётр, но Николай II с Александром оттащили его от прилавка.
- Пётр Алексеевич, крепостное право отменили полтора с лишним века назад, - словно извиняясь, сказал Николай II. - Этот юноша - свободный человек, а еду здешнюю и едой толком не назовёшь. Позвольте мне разобраться.
Спустя десять минут четверо Романовых, присев на неудобных сиденьях за пластиковым столиком, принялись жадно трапезничать. К удивлению Петра, он узнал в жёлтых палочка заморский картофель, который оказался чрезвычайно вкусным, хоть и вызывал лёгкие колики.
- Что делать будем, господа? - наконец, решил озвучить насущный вопрос Александр. - Ясно как белый день, что мы воскресли неспроста. Россия раздроблена и лишена морей. Видимо, Господу было угодно призвать лучших своих чад во спасение отчизны.
- Лучших... - грустно покачал головой Николай II. - Вы серьёзно так думаете, папенька?
- Предлагаю выбрать нашим главнокомандующим Петра Алексеевича, - сказал Николай I. - Сейчас же в мире демократия. Всеобщее избирательное право.
- Поддерживаю, - пробасил Александр.
Николай II кивнул.
- Так что делать будем? - повторил вопрос Александр.
Все уставились на Петра Первого, ожидая какое-то важное решение.
Долго думал государь, жуя макдональдский хэппи-мил и глядя в окно.
Он глядел на небо, на облака, и его памяти вдруг всплыли могучие парусные суда, галеоны и фрегаты, сошедшие с петровских верфей. В любой непонятной ситуации надо строить флот, вдруг понял Пётр.
Но как? Где найти деньги?
Ответ на вопрос промчался мимо окна рычащей стаей стальных коней.
Пётр бросился к выходу, едва не опрокинув стол, выбежал на улицу и глядел вслед пятёрке мотоциклов, пролетевших по Невскому.
- Откуда они? Где? - хватал Пётр прохожих за грудки, пока, наконец, один испуганный горожанин не пропищал с жутким финским акцентом государю:
- Это байкерский клуб "Ночной Охотник"!
Государь махнул в окно родственникам, командуя следовать за ним. Он бежал по Невскому и знал, как спасти Россию.
Сейчас.
Четвёрка "харлеев" вкатывается на задний двор здания с яркими огнями. Их встречают восторженными криками сотня фанатов. На переднем, в кожаных штанах и длиннополом плаще, в чёрно-жёлто-белой бандане, восседает Пётр Первый. Следом едут два Николая, в сверкающих металлом куртках, стилизованных под фраки. Замыкает колонну величественный Александр, чья борода стала ещё пышнее, а взгляд - суровей.
Через полчаса их ждёт блеск софитов, шум радостной толпы, вьющиеся флаги и вспышки фотокамер.
Они играют бескомпромиссный, строгий и могучий имперский симфоник-металл. Пальцы Николая II держат хромированный бас с десятком заклёпок, перед ним микрофонная стойка. В руках Николая I семиструнная электрогитара, а могучий Александр III стоит за пятиоктавным Korg-ом, их старинные, сложные соляки спорят друг с другом, то сливаясь воедино, то расходясь по залу. Позади них, но не на задних ролях, за барабанной установкой сидит Пётр Великий, талантливый барабанщик и умелый бэк-вокалист.
Фанаты считают их братьями, хотя даты рождения Романовых разделяют сотни лет. Романовы поют о прошлом, о великих победах, об исчезающем народе, о славе и гордости за отчизну, о кораблях и флоте. Им нравится этот труд, но он не самоцель - им просто нужны деньги.
Деньги, чтобы спасти державу.
Чуть позднее.
- Всегда удивляюсь, как это вам удалось? - спросит юный Алексей Николаевич своего отца. - Как вы с братьями построили транснациональную корпорацию, возродили Московский флот, будучи сиротами, не имея ни гроша в кармане?
- Нам помогал Господь, - кротко ответит он. - Деньги сами идут к тому, кто хорошо знает своё дело, пусть даже оно не столь нужно и популярно, как раньше.
- А что же симфонический металл, почему именно он? Почему байк-клуб?
Николай II пожмёт плечами, почешет седой подбородок.
- Понравилось, красиво же, - Потом, недолго посомневавшись, проговорит: - Да, мальчик, пожалуй, пришло время рассказать тебе правду о нашем происхождении...