Каждый год, когда я, истекая тоской и стихами, ползу по холодной, промезлой насквозь жизни, я знаю - впереди у меня Март. Где-то там, за очередным поворотом Февраля уже реет ярко-желтое мартовское знамя, а верные разведчики-ветра все чаще приносят в своих донесениях тепло и радость. Март грядет. Март наступает. Март собирает свои войска, чтобы враз сокрушить противника. Точечными ударами сработает солнечная пушка - и вот уже зачернели первые вестники приближающейся победы - проталинки. Бомбардировщики-тучи накроют землю дождевой атакой - и все, противника больше нет, он разлился разноцветно-серой лужей крови под ногами случайных прохожих. И лишь по ночам недобитые морозы рвутся в дома, надежно защищенные центральным отоплением, да кое-где, в самых темных и незаметных углах, притаились шпионы-снежинки. Но вскоре и им придет конец. Я знаю это. И вы знаете это. И Март знает это. Потому и летят в парк птицы, потому и поют свои оды. Потому и танцуют на снегу обнаженные деревья. И только Март спокоен. Он сделал свое дело. Он опять победил. Он спас этот чертов мир. И дальнейшая работа предстоит уже Апрелю, а он, Март, может спокойно наслаждаться жизнью. Ведь он это заслужил, правда же?
И да, черт побери, он это действительно заслужил! Ни один месяц за весь год не делает для нас и половины того, что делает Март. Ни один не приносит себя в жертву холоду, ради того, чтобы в дальнейшем мы могли греть свои тощие тела, валяясь на тепленьком песочке, вблизи широко распахнутых пастей всевозможных озер да океанов. Ни один не воюет за нас. Ноябрь - так тот сразу сдается, не говоря уже о Декабре, Январе и этом мелком, плешивом предателе Феврале. А Июль? А Август? Что они, лучше что ли? Да если б им хоть раз пришлось пережить то, через что обязан пройти каждый Март, они бы вновь исчезли из нашего календаря. Навсегда. Трусы подлые.
Но почему-то именно Июль и Август получают все то, что по праву должно принадлежать Марту: любовь, признание, пору отпусков и еще многое, многое другое. Почему-то вместо того, чтобы осознать, что такое Март, восхититься им и встать в ряды его бойцов, толпы прохожих вдруг на удивление синхронно начинают ныть о промокших ногах и испачканных брюках, а писатели-самоучки на пару с доморощенными психологами в один голос твердят о том, что "никогда не заглядывай в души людей в Марте". Чушь какая. Неужели в Мае люди меньше завидуют? Или злятся? Неужели к Июлю исчезает вся пошлость и тупость? Покажите мне хоть один такой чистый Июль (Май, Апрель, да даже Февраль, мне все равно) и я вам поверю. А до этого... До этого я буду с оружием в руках бороться за свой месяц, я буду хватать вас за шиворот и макать лицом в грязевую жижу, и орать в ваши отупевшие от страха глаза:"Любите Март!!! Любите, черт вас всех побери!!!" И вы будете его любить. Если подумать, вам абсолютно все равно, что любить. Лишь бы только у проповедников были надежные автоматы. А ради Марта я найду для вас автомат. Потому что каждый год, когда я ползу по промерзлой насквозь жизни, и предатель-Февраль накрывает меня покрывалами своих метелей, чтобы спеть чудную песню про веревки и лезвия, и последние этажи высотных домов, и чужие, новые, лучшие миры, я нахожу в себе силы дернуть плечом, сбрасывая морок, только оттого, что точно знаю - впереди, огромным военным госпиталем, меня ждет Март.