Аннотация: Виновен в причинении счастья (*пафосно декламировать трагичным голосом*)
Сегодня всё пройдёт гладко. Шестого раза мне не вынести. Хотя, зачем себя корить? Ведь моей вины в тех пяти случаях нет. Нет - и точка! Просто я - такой. Тряпка. Не умею отказывать, а потом мучаюсь. Но они-то, они - тоже хороши! Такие, на первый взгляд, циничные, независимые, а только попытаешься выйти из игры, куда всё девается? Глаза на мокром месте, распухшие носы, ночные рыдания в телефон, таблетки, бритвой по венам - ужас! Я чувствую за своей спиной кровавый след. Я не могу спокойно жить, не опасаясь, что друзья и родственники моих бывших не прибьют меня когда-нибудь. Хотя, в сущности, за что? Может, мне просто не везёт? Может, мне одному чокнутые попадаются?
Во мне нет ничего выдающегося. С моей внешностью хорошо быть преступником - ни одной особой приметы. Роста среднего, жирка чуток. И в постели я, честно говоря - так себе. Конечно, не хуже других, стараюсь. Но никакой особой корысти от меня нет. Денег я зарабатываю не густо. В лучах славы рядом со мной не погреешься. И лишь одно отличает меня от других мужиков: я - тряпка. У меня нет своего характера. Какой-никакой, конечно, есть - ведь решаюсь же я на разрыв очередных отношений. Но обычно он настолько глубоко спрятан во мне, что ничем себя не выдает. Снаружи остаётся лишь то, что хотят во мне видеть.
Как только симпатичная женщина начинает оказывать мне знаки внимания, я панически боюсь её разочаровать. Это что-то на подсознательном уровне. Во мне включается неведомый анализатор, который по брошенным ею фразам, мимике, по выражению глаз выбирает для меня правильный типаж. Мне искренне хочется сделать этой женщине комфортно и легко. Я быстро угадываю скрытые желания, начинаю говорить уместные слова, удачно шучу. Так же, как большинство людей заражается заиканием или зевотой, я заражаюсь характером, даже мимолётным настроением. Мне легко удаётся настроиться с ней на одну волну. У меня нет предубеждений, и я могу сыграть любую роль - ту, что от меня ждут. Язык, у меня, слава Богу, подвешен хорошо, да и в башке много всякой всячины поднакопилось. Я могу быть грубым или изящным, серьёзным или жизнерадостным, болтливым или молчуном. Могу быть даже непредсказуемым. Я заработал бы кучу денег, если бы понимал, как это у меня получается.
Зачем же я отказываюсь от себя настоящего? Наверное, потому что легко и быстро увлекаюсь, возможно, влюбляюсь. И к этому делу, в отличие от большинства мужчин, подхожу крайне ответственно. Можно сказать: самозабвенно. Мне недостаточно физического контакта. Мне хочется большего - эмоционального единения, взаимного допуска в самые скрытые, интимные закоулки души. Мне хочется узнать женщину как можно лучше, настроиться на её дыхание, биение сердца, чтобы впитать и отразить в себе её собственный мир, почувствовать её восторг от узнавания этого отражения во мне, установить полнейшую гармонию на всех доступных уровнях ощущений. Другие отношения меня просто не интересуют. Я не понимаю, как можно ограничиваться трением слизистых друг о друга. С таким же успехом можно трахать свою ладонь - соотношение результата к трудоёмкости будет выше.
Но рано или поздно любая женщина мне надоедает. В ней не остаётся ничего, что могло бы вызвать интерес. Она перегорает, успокаивается и привыкает ко мне, к моей бесконечной положительности. И называет это счастьем. Я же начинаю тяготиться своими обязанностями, мне становится всё труднее поддерживать своё высокое реноме. А ведь я не могу позволить себе сорваться, оступиться. Но лишь перестаёшь быть искренним, а только следуешь старой роли, ошибки неизбежны.
Когда же я предлагаю разбежаться, сделать то, к чему мы оба, как мне казалось, давно были готовы - ещё с момента нашего знакомства, - начинается самое страшное. Женщины настолько привыкают к комфорту, защищённости и покою в сооруженном мною мире, что сама мысль о перспективе оказаться вне его бывает для них невыносимой. Иногда достаточно дня. Их подкашивает контраст, когда они лишаются общества идеального партнёра, сыгранного мной. Я же не могу даже вспомнить, что нужно мне было от этой конкретной женщины. Но поздно - истерики, депрессии и, наконец, самоубийства - совсем как у экзальтированных японских школьниц. Я вынужден срываться с насиженного места, чтобы не сойти с ума от бесконечного осуждения. Мне трудно дышать в атмосфере неизгладимой вины. Мне страшно заразиться этим настроением, поверить в справедливость пожизненного траура. Ведь я - тряпка.
Но сейчас я придумал гениальный ход. Мне просто нужно перестать соответствовать идеалу. Моя нынешняя подруга - исключительная гордячка, и она сама захочет от меня избавиться. Я напился до свинячего визга, пару раз упал в грязь и теперь еле стою у дверей её дома. Дверь открывается, я делаю шаг и наваливаюсь на маленькую фигурку в полумраке прихожей. Кричу что-то несвязное матом, после чего падаю на пол. Мочевой канал не хочет расслабляться, но мне позарез нужно нассать себе в штаны. Только почувствовав растекающуюся по бёдрам горячую влагу, считаю свою миссию выполненной. Сейчас я готов уснуть, но сквозь накатывающий туман слышится голос - её голос: "Миленький, дорогой... как же ты страдаешь... прости меня... я же не знала, что у нас всё так серьезно... а с этим козлом я давно порвала ... прости!".
Что же ты делаешь, дура?! Я ведь спасти тебя хотел, а теперь... Теперь я способен только заснуть. Какая разница: пять смертей или шесть... Или, стоит, наконец, пожертвовать собой? Стоит, остановиться и расслабиться рядом с этой конкретной бабой? Чем она хуже любой другой? Когда-нибудь я всё равно хотел попробовать хоть ненадолго стать настоящим мужиком...