Аннотация: "Пройдет последняя гроза, Я загляну в твои глаза, И мы увидим, кто был прав в своем посмертии." (с) Это пока первая часть рассказа. Название черновое.
Таков уж, видно, жребий мой,
Нет сил смеяться над судьбой,
Я отлученным был и стал сегодня проклятым.
Тебя отправил я на смерть,
Чтоб самому в огне гореть,
Но я сгорать уже устал, глотая горький дым.
(Канцлер Ги - Guillaume de Nogaret)
В мире под названием Нортариол никогда не любили магов. Более того, их ненавидели, от них пытались избавиться, но они неизменно рождались у обычных людей: магическая кровь не передавалась по наследству. У кузнеца, пекаря или знатного вельможи могли родиться сын или дочь с "дьявольской кровью", и тогда им не было покоя. Как и жизни. На их счастье, первые проявления магии начинались в подростковом возрасте, что давало детям шанс сбежать и найти подобных себе. Некоторым, особо удачливым, удавалось оставаться не уличенными в колдовстве и прожить спокойную жизнь, но, как правило, таких было немного.
В каждом городе, даже самом маленьком, создавались государственные структуры по борьбе с колдунами и ведьмами - проще говоря, инквизиция. Каждый год проводились смотры, и неизменно находился "козел отпущения", которого отправляли на костер. Конечно, довольно часто попадались и маги, но с их поимкой дело обстояло куда сложнее. Доносительство приветствовалось.
Откуда взялся этот дурной обычай - сжигание "детей дьявола" - никто не знал. Наверное, он был всегда, хотя как такое может быть? Зачем всё это продолжалось, никто не задумывался, просто с самого детства внушалось, что колдуны - это зло. Правда это или нет, нам неизвестно. Вдруг жители Нортариола были правы, когда творили свои темные дела? Ведь могла бы начаться война, и мир бы погиб? А может, природе лучше знать, что нужно людям? Не зря же "дети дьявола" не только не исчезли, но их даже не стало меньше?..
* * *
Мира шла по краю улицы, скромно опустив глазки и быстро-быстро перебирая ножками. Она крепко сжимала в руке маленькую подкову, пытаясь спрятать ее в складках платья. В душе у нее все ликовало: Верн, сын кузнеца, предложил ей дружбу и подарил подковку с выточенными на ней узорами, которую он сделал для нее сам - на счастье. Ну и подумаешь, что он на целых два года ее младше! Вон у соседской дочки и ее мужа разница вообще в четыре года, и ничего. Правда, за ней большое приданое было - тут кто угодно женится... Но Мира-то посимпатичнее будет, это уж наверняка. И вообще, ей ведь только шестнадцать - еще успеется.
Но в эту же минуту она вспомнила кое о чем, что может помешать ей стать завидной невестой, а именно о странностях, которые происходят с ней в последнее время: то она угадывает погоду, то свечку зажгет без спичек, то сон вещий приснится. Вроде мелочи, да только их больно много. Хорошо, если просто случайности, хотя Мира в них не верила, но вдруг она ведьма? Тогда Бенда ее убьет... Девочка привычно прогнала беспокойные мысли, преследующие ее вот уже несколько недель.
Мира жила в небольшом городке под названием Шорох. Надо сказать, он оправдывал свое название: новости разлетались со скоростью ветра, отчего у его жителей почти не было тайн. Все знали друг друга если не по именам, то, по крайней мере, в лицо. Вообще-то городок очень напоминал деревню, но наличие антимагической структуры подтверждало обратное. Ею руководил тот самый Бенда, мысли о котором не давали Мире покоя. Этот своевольный и жестокий человек справлялся, тем не менее, со своими обязанностями более, чем хорошо: за все время службы он арестовывал исключительно магов, по крайней мере, так говорят люди. У него было какое-то особенное чутье, которое помогало ему отличить оклеветанного человека от настоящего мага. За это народ его уважал, хотя и боялся.
Мира уже почти подошла к дому - осталось пройти лишь один переулок, - когда прямо перед ней, будто из воздуха, возникла девушка лет двадцати пяти или около того, с длинными черными волосами, заплетенными в косу, которую она перекинула через плечо. Одета девица была просто: длинный сарафан, не пышный, как сейчас носят, а прямой, и даже как будто сильно поношенный, под ним белая рубаха с причудливыми узорами на рукавах, вот только на ногах вместо лаптей красовались изрядно потертые короткие кожаные сапожки. Но девочку удивило не это, а то, что она ни разу не видела эту девушку в их городе.
- Здравствуй! - Незнакомка приветливо улыбнулась. - Не подскажешь, где живет семья Ирджи? Мне сказали, что у них задешево можно купить очень вкусное молоко.
- Здравствуйте, - напряженно ответила Мира. - Это наш дом, идемте, я вас провожу.
- О, спасибо большое, а то я совсем запуталась в ваших переулках!
- А вы ведь не из нашего города? - осторожно поинтересовалась Мира, медленно шагая по переулку.
Девушка шла за ней.
- Нет, - все так же весело отвечала девушка, - я на днях переехала сюда из соседней деревни. Из Корошки, знаешь, наверное? Мы с братом делаем глиняную посуду, а в Шорохе спрос должен быть повыше. Я пока приехала одна: брат разбирается с продажей нашего бывшего дома. Кстати, я Валесса. Можно Лесси, и, пожалуйста, называй меня на ты.
- Хорошо. Я - Мира, - уже без страха ответила девочка и протянула ладошку.
* * *
- Чтоб вы все поразбивались, гады! - в сердцах воскликнула Валесса, но тут же закрыла себе рот рукой - может и сбыться - и начала аккуратно расставлять глиняные горшочки.
Вот уже почти месяц она жила в Шорохе. Узкие кривые улочки, одноэтажные деревянные постройки, одинокая покосившаяся церквушка и маленькие торговые лавки - все это носило гордое звание города. И здесь она должна была изображать из себя ту, кем не являлась, - ремесленника. Вот что ей стоило при первой встрече с девочкой назваться лекарем или швеей? Это было бы ей намного ближе. А так приходится создавать бурную деятельность: лепить и обжигать в печи различную посуду. С помощью магии, разумеется.
С Мирой она успела подружиться. Конечно, она совсем еще ребенок, но общаться с ней интересно. Хорошо бы взять ее в ученицы... Хотя, о чем она думает? Обязательно возьмет! Такой шанс нельзя упускать. Девочка вроде бы понятливая, только уж больно зашуганная. Видимо, начинает понимать, что с ней что-то не так. А раз начинает, значит, рано или поздно смирится. Главное, чтобы не попалась на магии.
"Хм... В таком случае нужно ей обо всем рассказать, - решила девушка. - Сегодня же."
Не успела она об этом подумать, как услышала звук открывающейся щеколды на воротах и знакомый голосок.
- Ле-есси-и! - кричала Мира, неся тяжелый бидон с молоком, отчего немного наклонялась в одну сторону. - Лесси!
Девушка сдвинула на край стола глиняную посуду и пошла встречать гостью.
- Зачем ты опять меня зовешь? - с улыбкой сказала Валесса. - Я тебе тысячу раз говорила, чтобы ты заходила просто так. У меня ведь даже собаки нет.
Мира пожала плечами и уселась на лавку, поставив бидон рядом с собой.
- Вот именно. А если могу заходить я, то может войти и кто-нибудь другой, с менее благими намерениями. А ты ведь совсем одна живешь!
Ну, если уж чего бояться, то не этого. Она за себя постоять может. Да и красть нечего: если только не шибко красивые горшочки и дырявые сапоги.
Следующий вопрос она не ожидала.
- Ты говорила, что скоро приедет твой брат. Времени прошло уже много, он что, не собирается сюда ехать?
Девочка обеспокоенно посмотрела на нее яркими голубыми глазами. Все-то она помнит...
- Нет, почему же, конечно, приедет! - безмятежно отозвалась Лесси. - Помнишь, около недели назад я уезжала? Так я как раз его навещала. Понимаешь, он... м-м... с подружкой никак расстаться не может. - Ну да, не говорить же ей, что брат живет не в соседней деревеньке, а в нескольких днях пути отсюда, и приезжать в Шорох не собирается.
Мира хихикнула:
- А он у тебя симпатичный?
- А ты что, замуж собралась?
- Нет! - покраснела она. - Я же просто спросила!
- Ладно, - согласилась Валесса. - Тогда позволь и мне кое о чем тебя спросить.
- Спрашивай, - разрешила Мира, подошла к столу и стала рассматривать посуду. - Научишь? - указала она на расписное блюдце.
- Конечно, - не задумываясь, кивнула магичка, - при случае. Так значит, вопрос... Скажи, с тобой в последнее время ничего странного не происходило?
Стало видно, как девочка побледнела, замерла, чуть не выронив из рук блюдце, и, будто опомнившись, усердно замотала головой.
- Правда? - усмехнулась Валесса. - А я вот уверена, что происходило. А сейчас еще чаще...
Она начала медленно подходить к Мире, а той казалось, что на нее надвигается неминуемая погибель. Что, если Лесси - помощница Бенды и она догадалась о ее способностях? Тогда деваться некуда... Но она все равно будет отрицать! У них нет доказательств. Ее странностей еще никто не видел и не увидит.
- Нет, со мной все в порядке, - дрожащим голосом произнесла Мира, теребя складки сарафана. - Все как всегда.
- Все как всегда, говоришь... - протянула девушка. - Значит, ты хочешь сказать, что не можешь так? - Она щелкнула пальцами, и стоящая на подоконнике свеча загорелась. - Или так? - Со стола упало сразу три чашки. - Или вот так? - На окнах задернулись занавески.
Мира ахнула и на ватных ногах попятилась к стенке, но наткнулась на лавку и непроизвольно села. Если все это ей не снится, то Лесси...
- Ты ведьма? - Мира посмотрела на нее расширенными от удивления глазами.
- Ведьма, колдунья, магичка - как тебе нравится, - пропела девушка. - Можешь называть меня даже "дочерью дьявола", - саркастически добавила она. - Только ты в таком случае - тоже.
- Боже... - потрясенно выдохнула девочка. - Я же никогда не делала ничего плохого... За что мне это наказание? Господи, за что?!
- Наказание? - возмутилась магичка. - Ты сказала "наказание"? Да это дар! Ты выше остальных людей! Ты можешь то, чего не могут другие!
- Да, - подозрительно спокойно ответила Мира. - Но я не смогу жить, как живут другие. Нормальной жизнью.
- Так, - вздохнула Валесса, - давай определимся. Что ты подразумеваешь под нормальной жизнью? Огород, скотина и уборка урожая?
- Нет, - все так же равнодушно отозвалась Мира. - Дом, любовь, семья. Дети.
- Дети? - рассмеялась девушка. - Ты сама еще ребенок, а уже думаешь о детях!
- У нас в городе рано создают семьи. А вот ты сюда никак не вписываешься. Тебе уже больше двадцати, а живешь ты одна.
Магичка устало прикрыла глаза. Все оказалось сложнее, чем она думала. Девочка была слишком домашней, слишком боязливой... Слишком умной. Ее сложно переубедить.
- У нас с тобой разные приоритеты. Я люблю свободу, а не сидеть в четырех стенах, как курица-наседка. Может быть, Бог действительно ошибся, наделяя тебя этим даром.
- Наказанием, - упрямо повторила Мира.
Да, инквизиция делает свое черное дело... Скоро маги сами себя начнут ненавидеть.
- Хорошо, - наконец, произнесла Лесси. - У тебя будет неделя, чтобы передумать, я не хочу оставаться здесь надолго: брат меня все же ждет. А пока запомни несколько вещей: чем больше ты пользуешься магией, тем больший отпечаток она на тебя накладывает. Это значит, что другим магам будет проще определить в тебе одну из них. И второе: никому никогда не рассказывай о себе и обо мне - последствия могут быть ужасными. Ах да, и остерегайся Бенды. Он маг-самоучка, который нашел свое место в жизни, истребляя себе подобных.
На Миру было жалко смотреть: она явно не знала, что думать и как быть. Ее взгляд постоянно бегал по комнате, а руки теребили ткань сарафана. Это ее привычка - сразу ясно, когда волнуется.
- А теперь иди, - ровным голосом сказала девушка, открывая настежь дверь. - У тебя неделя.
Мира молча кивнула и вышла из дома, не попрощавшись. Уже оказавшись за воротами, она вспомнила, что оставила бидон у Лесси, но возвращаться за ним абсолютно не хотелось.
Валесса услышала, как хлопнула калитка ворот. Она знала, что девочка потом вернется: не в ее правилах было бросать дело на половине. Вот только зачем она придет? Чтобы связать себя с магией или попрощаться?
* * *
Валесса шла по темной улице с небольшой корзиной в руках. Дома сонно смотрели на нее одинокими огоньками свеч, выглядывающими из маленьких окон. Ветер гулял по городу, задувая во все щели и канавы, полная луна трусливо пряталась за облаками. Из-за закрытых ворот на девушку изредка полаивали собаки, но лишь для того, чтобы показать хозяевам свою бдительность. На заборе мяукала непонятного в темноте цвета кошка.
Местные давно привыкли к странностям девушки: она спокойно гуляла по ночному городу, не боясь пьяниц или нечистых на руку людей. На все предупреждения она заявляла, что везучая и на нее никогда не нападают. В какой-то степени это было так, но на самом деле Валесса просто была уверена в том, что сможет дать отпор - магичка она, в конце концов, или нет? Несколько огненных шаров, ментальных ударов, потом подчистить память - и дело сделано.
Сегодня же она помимо воли вздрагивала от каждого шороха и постоянно оглядывалась. Все-таки надо было идти за солохом[1] не сегодня в потемках, а завтра перед рассветом - небось бы еще не успел закрыться. Теперь же приходится расплачиваться за свою неугомонность.
Лесси опять непонятно отчего поежилась. Ее не покидало ощущение ненормальности происходящего. И, главное ведь, почти ничего не видно. Будь у нее факел или свечка, стало бы намного легче. Впрочем, это идея...
Девушка честно пыталась побороть искушение и заставить себя не нарываться, а дойти до дома в темноте, но у нее ничего не получилось. Решив, что в такое время по улицам все равно никто не гуляет, она создала маленький магический светлячок и повесила его чуть впереди. Но не успела она сделать и десяти шагов, как прямо перед ней из темноты очередного дома появился человек. Не просто человек, а человек с ножом, угрожающе поблескивающим в свете магического огня. Смысла убирать светлячок не было - мужчина всё равно его уже видел. Тогда девушка быстро направила его в сторону незнакомца, и тот сделал свое дело, подпалив плащ. Человек тут же начал судорожно стряхивать с себя пламя, выпустив из рук нож, а Валесса уже собиралась ментально ударить мужика в висок, чтобы потом подчистить ему память, как услышала сзади тихий шелест.
Еще даже не поняв, в чем дело, она почувствовала острую боль в нижней части спины и непроизвольно опустилась на колени. Спину неимоверно жгло, а ткань сарафана быстро становилась влажной. Рука не хотела слушаться, постоянно промахиваясь мимо древка стрелы. Тогда, собрав последние крохи силы, девушка медленно обернулась назад, чтобы непонятно зачем поглядеть на стрелка. Мужчина, черты лица которого она не сумела рассмотреть, подошел к ней, присел на корточки и одним движением надавил на стрелу так, что она прошла насквозь. Последнее, что успела подумать ведьма перед тем, как потерять сознание от боли, было: "Бенда меня обнаружил..."
* * *
Этой ночью Мира спала плохо. Впрочем, не только этой, но и предыдущими тремя - с тех пор, как Лесси рассказала ей свою тайну. Ей снились крохотные огоньки свеч, которые перерастали не то в пожар, не то в костер инквизиции; незнакомые лица людей, искаженные страхом и злобой; осколки стекла, испачканные кровью... Сегодня к этому добавилась еще и стрела.
Мира забылась лишь под утро, поэтому встала непривычно поздно - солнце стояло уже довольно высоко над горизонтом. Мама ей еще вчера говорила, что на рассвете пойдет к бабушке на окраину деревни, чтобы помочь той по хозяйству, а папа, как обычно, ушел на работу в лекарскую лавку. Мира оделась и, взяв с собой два ведра, вышла на улицу.
Погода была неприятно-душной. Небо заволокло облаками, но, несмотря на это, солнце палило нещадно, отчего казалось, что находишься в огромной печке. Ветра почти не было, а тот, что был, не приносил и капли свежести, лишь поднимал дорожную пыль.
Шаркая ногами по земле, Мира медленно шла к колодцу. Народа на улице было на удивление мало. Неужели погода загнала всех в прохладу домов?
Девочка уже наполнила одно ведро, когда услышала сзади быстрые легкие шаги. Обернувшись, увидела Верна, который куда-то спешил, не обращая на нее внимания.
- А поздороваться не хочешь? - деланно обиженным тоном поинтересовалась Мира, сложив руки на груди.
Парнишка резко остановился.
- О, привет, Мир! Я тебя и не заметил! Слышала новость?
Его голос был громким из-за переполнявших его эмоций. Мира приподняла бровь:
- Что за новость?
- А подружка твоя, Валесса, ведьмой оказалась! Все уже на площади собрались!
Сердце Миры пропустило удар. А потом наполнилось болью, беспокойством, страхом, злостью... на пренебрежительный тон Верна.
- Они не могут это... - с губ чуть было не сорвалось "доказать". - Это неправда!
- Правда! - с каким-то радостным возбуждением воскликнул мальчишка. - Ее ночью поймали за колдовством!
- Это неправда, - прошептала Мира и бросилась в сторону площади.
- Эй, - раздался голос Верна, - ты ведра забыла!
Этого не может быть. Лесси ведь такая умная, такая сильная и смелая, она бы никогда не попалась! Ведь именно она говорила ей быть осторожной и обходить стороной Бенду! А сама... Нет, она обязательно вырвется, она же ведьма, что ей стоит раскидать охрану и сбежать? Да это проще простого, всё будет хорошо. А если сюда приедет брат Лесси, она ему обо всем расскажет.
Выбежав на площадь, Мира остолбенела: так вот куда делся весь народ с улицы! Они же... они же сюда смотреть на казнь пришли! Нашли развлечение! Признаться, когда она была поменьше, в таких случаях тоже из любопытства приходила на площадь, но не задерживалась больше минуты. Толпа морально давила на нее, хотя лица были сплошь знакомыми. Она бы и сейчас ушла отсюда, если бы не огромный помост среди площади, на котором, - о боже, - к столбу была привязана Валесса, а вокруг ее ног лежал хворост.
Кое-как протиснувшись в толпу, она оказалась примерно в двадцати шагах от девушки и смогла разглядеть, что Лесси была без сознания.
В голове возник глупый вопрос: почему? Она притворяется? Зачем? И лишь осмотрев тело девушки внимательнее, увидела в районе живота на ее одежде большое бурое пятно, которое было почти незаметно из-за черной ткани сарафана. Сразу вспомнились слухи о том, что если колдуна ранить, то магия вытекает вместе с кровью. Слух, видимо, оказался правдой.
На помосте появилось новое действующее лицо. Какой-то мужчина, один из помощников Бенды, подошел к привязанной Валессе и привел ее в чувство несколькими ударами по щекам. Мира вздрогнула, а Лесси очнулась. Человек дай ей пригубить воды из кружки и ушел.
Лесси казалось, что это сон. Все было будто покрыто пеленой, и шум раздавался, как из другой комнаты. Вспомнив вчерашние события, она растерялась. Наверное, в первый раз за всю жизнь, потому что никогда раньше не попадала в подобные ситуации. Ей и сейчас не верилось в происходящее.
Ее. Сожгут. На костре. Слова бились в голове, мешая думать. Рана мешала думать. Отсутствие магии пугало и мешало думать. Люди смотрели на нее, как на диковинное животное. Все эти лица она видела каждый день - целый месяц, пока жила в Шорохе.
Вот эта женщина в красном платке покупала у нее посуду. Этот мужчина пытался с ней заигрывать. Вот она звала ее в гости. Он просил денег взаймы. Она... А она - Мира. Белокурые длинные волосы, заплетенные в две косы, большие голубые глаза, полные страха (кстати, его часто можно было увидеть в ее взгляде), тоненькая фигурка. Руки опять теребят складки платья. Опять беспокоится. За нее или за себя?
Поможет или нет?
Решится или нет?
"Помоги, помоги..."
Мира увидела, как на помост взошел виновник всего этого - Бенда. Высокий и мощный, как медведь, с черными с проседью волнистыми волосами до плеч и холодным взглядом. В детстве Мира считала, что колдуны должны выглядеть именно так. Видно, не ошибалась...
Он прошел мимо Лесси, даже не посмотрев в ее сторону, а вот она буквально впилась в него ненавидящим взглядом. Бенда встал на переднюю часть помоста, откуда его всем было хорошо видно, и поднял вверх левую руку. Люди, которые и так разговаривали шепотом, затихли совсем.
- Мы собрались здесь сегодня, - громким басом заговорил Бенда, - так как среди нас появилась "дьявольская кровь". Все мы знаем, сколько горя могут принести честным людям такие, как она, - он кивком головы указал на магичку, которая в этот момент стояла с каким-то отрешенным видом. - Она пользовалась магией, и тому было два свидетеля, один из которых тяжело ранен самой ведьмой. Сегодня состоится ее казнь, и такая же участь будет ждет всех, кто ей поможет. Но я надеюсь, что таких не будет, что среди вас не будет приспешников дьявола! С нами Господь!
После этих слов Бенда спустился и ушел с площади с двумя своими людьми. А на помост взошел прежний человек, тот, что привел в сознание Лесси, только теперь у него в руках была не кружка с водой, а факел.
Мира встретилась глазами с Валессой. Она не могла хорошо разглядеть ее лицо, но знала, что темно-серые, почти черные глаза Лесси стали влажными. Знала, что ее губы шепчут: "Помоги мне, пожалуйста, помоги. Ты же можешь. Ты ведь такая же, как и я. Мы ведь должны помогать друг другу, ты же не хочешь стать такой, как он. Прошу, помоги..."
Но Мира просто стояла и смотрела, как факел падает под ноги Лесси, как разгорается пламя, как за стеной огня и дыма уже не видно девушки. Только в мыслях по-прежнему оставались темные глаза Лесси и ее умоляющий голос. Наверное, она никогда в жизни никого ни о чем не просила.
Мира продолжала стоять, только на костер больше смотреть не могла. И помочь девушке она тоже не могла - Бенда ее со свету сживет, она ведь не такая сильная и не такая смелая. У нее не получится.
Тишину разрезал пронзительный, искаженный до неузнаваемости голос, голос Лесси:
- Я не буду тебя проклинать!
Мира знала, к кому обращены эти слова - к ней. Конечно, к ней, она ведь была для нее самым близким человеком в городе. А эти люди... Они пообсуждают и забудут, у них своих забот полно. Что им до смерти какой-то ведьмы?
А что ей до смерти какой-то ведьмы?! Может, то, что она совершила, наверное, самую большую ошибку в жизни - отказалась помочь близкому человеку...
Правда ли... Правда, что трусость - величайший порок?
[1] - В Нортариоле так называется цветок, который распускается в полнолуние после захода солнца и остается раскрытым до рассвета. Обладает лечебными свойствами, применяется в магических зельях.