Впервые я познакомился с этим человеком в Шиноне. Родился и вырос он в одной деревни с Жанной и был пожалуй лучшим её другом. В свои 24 года он всё-ещё был девственником. Солдаты не любили и презирали его. Его всегда оскорбляли, над ним всегда насмехались и всячески издевались. Девушки всегда избегали его, а за спиной нарецали умственно-отсталым ублюдком. Солдаты называли его недоделком, дерьмом и трусом и даже отказывались вместе с ним есть. В бою он держался в задних рядах и всегда чурался прямых атак. По рукам и ногам страх сковывал этого человека в любой ситуации. Про него травили байки и слагали истории, на нём срывали злобу. В его паёк плевали, а по ночам обливали помоями. Один раз его даже сделали девочкой. Даже сам Ла Ир, когда ему было скучно, позволял себе злостно потешаться над ним. Ла Ир любил заставлять его вставать на четвереньки и ползать по земле кругами, а иногда он садился на его шею своим толстым задом верхом и заставлял катать. Если тот под его тяжестью падал, то Ла Ир жестоко бил его. Несколько раз, на пьяную голову, Ла Ир заставлял несчастного ходить босиком по углям, а однажды заставил раздеться его до гола и бродить в таком виде по Орлеану. Жан Долон, Жан Де Метц, Бертран Пуланджи и я относились к нему как к нормальному человеку, но лишь только Жанна в действительности его ценила. Он боялся, он боялся дать отпор и сказать веское слово своим обидчикам. Конечно не все солдаты позволяли себе издеваться над ним, но как говорится в семье не без урода и добрая пятёрка изуверов естественно нашлась. Как страдала душа этого человека, какие чудовищные муки он испытывал - нельзя было и передать. Но тем не менее он всегда старался держаться мужественно, пытаясь не выказывать свою слабость. Но это у него не получалось. И только большие дозы алкоголя его спасали. И единственное что удерживало его от самоубийства, была безмерная дружеская любовь Жанны. Часто этот человек оставался с Жанной на едине, припадал к её ногам и часами плакался ей в подол. Жанна успокаивала и искренне жалела его, что помогало этому человеку окончательно не обезуметь и не потерять рассудок. Но один раз он всё-таки решился на самоубийство, звали этого несчастного - Мизаром.
Стоял майский солнечный день. Утреннее лазурно голубое небо было абсолютно безоблачным и тёплый весенний ветер обдувал поля. Тихо шелестела дубрава и небеса отражались в реке. Блаженная нега убаюкивала, а ветер нежил тело. Мне не спалось, а посему я решил прогуляться по окрестным Орлеанским полям. Стада коров и овец тысячами паслись на бескрайних просторах в дали, а птицы вокруг неугомонно щебетали. Поле было огромным и чистым и лишь отдельные одинокие дубы, дикие яблони, да кусты шиповника - временами нарушали и без того живописный ландшавт. Это был поистине прекрасный день! Я шёл медленно и вяло, стараясь как можно больше насладиться окружавшей меня природой. Я чувствовал себя превосходно и дышал полной грудью. Воздух нежел мои лёгкие, а запах луговых цветов и травы блаженным трепетом наполнял мою душу. Вскоре солнечные лучи окончательно изнежили меня, слабость разлилась по всему моему телу и я решил вздремнуть. Удобно устроившись под огромным вековым дубом я лёг в заросли диких тюльпанов и уставился в бесконечную высь. Спустя каких-то несколько минут сладкий дрём закружил мою голову, вдыхая нежный аромат тюльпанов я уснул. Громкий треск ломающихся поблизости ветвей внезапно разбудил меня. Первой моей мыслью было то, что на меня падает дуб, а посему в приступе паники я молниеносно вскочил. Я взглянул на дуб, но он стоял не шелохаясь. Далее я услышал глухой крик и утробный хрип в 10-15 метрах от меня. И то что я увидел повергло меня в самый настоящий ужас! С огромной удавкой на шеи у дуба корчился окровавленный Мизар. От тяжести тела ветвь обломилась и попытка свести счёты с жизнью окончилась для Мизара неудачей! С криками и жуткой руганью я бросился на помощь задыхающемуся Мизару. Вытащив из ножен кинжал я перерезал проклятую петлю на его шеи, тем самым дав ему возможность дышать. Перекатываясь с боку на бок, Мизар стал кашлять и харкать кровью. "Тебе что придурок совсем не имётся что ты натворил сволочь!!!" - не унимаясь кричал я. Отдышавшись и сев на округлый валун, Мизар дрожащим голосом заговорил:
- Простите меня сир, я виноват!
- Да ты перед собой извиняйся, олух ты царя небесного!!! - На кой чёрт ты это сделал, идиот?!
- Видите ли сир, вчера я пытался познакомиться с девушкой.
- И что?!
- Она мне отказала, назвав меня тварью и отродьем!
- И что с того, из за какой-то шлюшки вешаться?!
- Дело в том сир, что со мной так всегда, - проговорил трепещущим голосом Мизар и приступ рыдания буквально его задушил.
Глядя на слёзы и страдания Мизара, мне стало его безумно жалко. Несмотря на всю свою жестокость и цинизм - слабых людей я жалел, жалел искренне. Я сел рядом с ним на валун и обнял его за плечё.
- Я ничтожный жалкий ублюдок. Я мразь, я урод, - не унимаясь кричал в рыданиях Мизар. - Мяня никто не любит и все презирают! Я ничтожество. Будь ты проклят Бог, что создал такую тварь как я. - Будь ты проклят, Господь!!!
- Успокойся, успокойся!!!, - терябя его за плечё, говорил я. Но Мизар не унимался:
- Меня всю жизнь пинали как дерьмо, все!!! - Я слабак, я урод!!! - Меня бьют и издеваются!!! Я ненавижу себя и весь мир!!!
- Кто, кто над тобой издевается?
- Жерар Мотьен и его друзья!
Жерар Мотьен - один из наших солдатов, всегда был любимчиком дофина. Извечный подхолим и подонок. Всегда издевался над слабыми, любил пытать и терзать пленных. Мразь, способная лишь на причинение боли, глобальный завистник. Как и Мизар, Жерар имел большие проблемы с противоположным полом. У Жерара начисто отсутствовало обояние, но его отсутствие он компенсировал крайними формами жестокости. Девушки ненавидели Жерара и презирали за его жестокость, отсутствие такта и скудный ум. Но его боялись, среди своих дружков и других солдат Жерар являлся авторитетом. И я ничего не мог поделать с ним, ничего. Он храбро сражался, против меня ничего не имел и самое главное этот ублюдок был одним из лучших дружков нашего "славного" дофина.
- Сир, смотрите что этот ублюдок сделал со мной, - внезапно закричал Мизар и снял с себя рубашку.
После увиденного меня передёрнуло. На теле Мизара не было живого места. В нескольких местах кожа на его животе была содрана, на груди сияли огромные иссине-чёрные синяки, многочисленные рубцы ожоги и ссадины. Но и это было не самое страшное. Самым страшным было то, что на спине этого несчастного бедолаги, этого робкого человека ножом был вырезан герб, самый настоящий английский герб!!! Меня передёрнуло, в голове застучало, тело покрылось липким потом и к горлу подкатила тошнота. Такого ужаса я не мог даже и вообразить. На своём веку мне доводилось повидать жестокость, но чтоб такое!!! И я заговорил:
- Как же ты позволил этим подонкам зделать с тобой такое. Как???
- Они зажали мне рот и связали руки. Они затащили меня в амбар и... Сначала они стали капать на меня раскалённым воском, а затем!
Приступ утробного рыдания снова сдавил Мизара.
- Ну говори же, говори! - потребовал я.
- А затем они стали меня резать!!!!!!!!!Ре - за -ть!!!!, - дико заорал Мизар и конвульсии рыданий снова исказили его бледное лицо.
Его крик был таким громким, что у меня заложило уши и эхо ещё казалось минуту играло в бескрайних просторах луга. Своим криком он вспугнул стаю птиц, а овцы в дали жалобно заблеяли.
- Ну за что они с тобой так?
- Я и сам не знаю, им просто хотелось поразвлечься!
- Значит так Мизар, слушай! - С Жераром и его шайкой я разберусь сам. - Ты хочешь найти себе девушку?
- Да, мой сир, хочу!
За время пребывания в Орлеане я успел познакомиться с доброй сотней прелестных девушек. И одна из них мне понравилась наиболее. Её звали Изобель, ей было 20 и она как и Мизар была девтвенницей. Она была красива и стройна, её голос был тонок и нежен, и самое главное она была безумно добра. Стеснительная и тихая девушка, она пела в Орлеанском церковном хоре. Именно её я и познакомил с Мизаром сегодня. Они сошлись характерами, и в первый же день у них была любовная связь. Мизар был без ума от счастья. Весь вечер и всю ночь напролёт они занимались любовью. В эту ночь Мизар не вернулся в лагерь, он остался ночевать у Изобель дома. И чтобы родители девушки ничего не узнали они ночевали в амбаре, занимаясь страстной любовью прямо на сеновале. Мизар оказался восхитительным любовником, они оба были счастливы. На следующее утро я снова гулял в поле. На этот раз я взял с собой Жанну. Взяв её под руку, я гордо шествовал с ней по прекрасному лугу. Там мы и встретили двух юных любовников - Изобель и Мизара. Они были довольны и встретили нас дружеской улыбкой. Вскоре мы уже гуляли в четвером! Всем нам было хорошо, все мы были веселы и счастливы. Но настроению нашему суждено сегодня было испортится. Когда мы отправились к дальним холмам, позади себя мы услышали оклики. Это были те самые подонки - Жерар и его друзья. Они бежали и что-то громко выкрикивали! Когда они к нам приблизились, то они окружили нас. Я поразился той наглости и свирепости, с которой они к нам подвалили. Они были слегка пьяны и очень агрессивно настроены. Их было пятеро и они были вооружены.
- Мизар, маленький сучёнок, нашёл себе девку?!, - с грозным оскалом бросил тёмноволосый атлет Жерар.
- Пошёл вон отсюда, ты пьян, - спокойна сказал я.
- А Вы Жиль Де Ре не вмешивайтесь, если Вы барон, то это ещё не значит что всё можно, - сказал Жерар.
- Ну а чего тебе собственно нужно? - спросил его я.
- Мне нужна расплата, - улыбнувшись сказал пьяным голосом Жерар.
Кто-то разнёс слушок про связь Мизара с Изобель и это дошло до Жерара.
- Получай поганая тварь, - крикнул Жерар и ударом ноги сбил Мизара с ног и стал его пинать.
Далее всё произошло в мгновение ока. Изобель оттолкнула Жерара, но он ударил её кулаком в живот и выдрав клок волос уронил на землю. Изобель упала и заплакала. Жанна ударила ублюдка в челюсть. Далее произошло нечто вообще из ряда вон выходящее. Проклятое отродье Жерар ударил и Жанну. Удар был такой силы, что юная Жанна чуть было не потеряла сознания, и тонкая струйка алой крови потекла с её губ. Я бросился на Жерара с единственной целью - растерзать его, но его проклятые дружки заломили мне руки. И тут я ощутил ужас. Они вполне бы могли убить нас, и об этом бы никто не узнал. Чёрт подери, как жаль что я не взял с собой оружия. "Не беспокойтесь сир Де Ре, пусть они разберуться один на один" - удерживая меня заговорили друзья Жерара. Я пытался освободиться, но плен их рук был железным. Пока они меня держали Жерар продолжал избивать лежащего на земле Мизара ногами. Он старался бить его по лицу и по почкам. "Мизар вставай!" - крикнул ему я. Услышав мои слова Мизар попытался было встать, но Жерар что было дури ударил его ногой в поддых. Мизар закашлялся и кровь брызнула из его рта. С мольбой и криками Изобель бросилась ему на помощь, начав оттаскивать от него Жерара. "Пошла вон шлюха" - с этими криками Жерар снова ударил девушку, заставив её замертво упасть. Он рассёк изобель бровь, и она потеряла сознание. Этим мгновением воспользовался Мизар и нанёс Жерару удар в пах, заставив его слегка загнуться. "Ах ты падаль, ты ещё и сопротивляешься" - прорычал Жерар и стал обрушивать на голову Мизара удары локтями. Мизар в свою очередь вошёл ему в ноги и опрокинул на спину. Жерар мгновенно поднялся, теперь они оба были на ногах. С диким воплем Жерар кинулся на Мизара, непрерывно нанося удары. Мизар стал отступать и запнулся о камень. Споткнувшись, он на несколько секунд раскрылся, что позволило Жерару нанести несколько мощных ударов. Мизар снова очутился на земле и словно дикий зверь Жерар на него напрыгнул. Далее они сцепились в мёртвых объятиях и стали кувыркаться по земле. Они неистово хрипели и дышали, они душили и царапали друг друга. Но вот я увидел как Мизар всё-таки выбрался из захвата и оказался сверху Жерара. А далее на лицо своего врага Мизар обрушил три мощных удара. Кровь брызнула из лица ублюдка, и он ушёл в глухую защиту. Кое-как Жерару всё же удалось подняться и отскочить в сторону. У Мизара была слегка разбита губа и несколько ссадин на лбу, тогда как с Жерара кровь лилась словно с резаного барана. "Я тебя достану, сука!!!" - завопил Жерар и снова бросился на Мизара. Мизар занёс было кулак для удара, но Жерар опередил его и со всей силы ударил Мизара в бок. Далее последовал удар в челюсть и Мизара развернуло кругом! Затем последовал мощный удар удар в глаз, удар ногой в пах и серия ударов в голову. В результате ударов Мизар получил сильное рассечение брови и травму глаза. Задыхаясь от боли и страха Мизар обратился в бегство. "Куда же ты, падаль", - проговорил бросившийся в след за Мизаром Жерар. Мизар направился в сторону дуба и прислонился к нему спиной. Жерар попытался ударить его ногой, но Мизар ловко увернулся и уже сам атаковал Жерара. Атака была столь неистовой и дикой, что застигла Жерара в полный расплох. Десятки мощнейших ударов обрушились на его лицо и голову, и он упал навзничь. Мизар ударил его ногой в рёбра и прыгнул ему на живот. Далее для Жерара начался кромешный Ад. Мизар бил его так, что у Жерара повылетали зубы и сломался нос. Кровь фантанами била из его россечённой морды, а Мизар в свою очередь продолжал неистовствовать. Ошарашеные друзья Жерара невольно отпустили мои руки, что позволило мне выхватить из ножен одного из их меч. И тут я взялся за дело. Одному я проткнул ногу, второму распорол живот, а третьему разрубил череп. Четвёртый стал убегать, но я метнул в него меч. Меч со свистом пролетел несколько метров и на полном ходу врезался мрази в хребет. Мразь издала хрип агонии, а затем с торчащей из спины рукоядкой повалилась на земь. Я пробил скотину насквозь. Тот, что был раненый в ногу встал передо мной на колени и стал умолять о пощаде. Я хотел было прикончит и его, но послушался Жанну, которая попросила меня его пощадить. До неузнаваемости избитый Жерар в бессознательном состоянии валялся в луже собственной крови, а рядом стоящий Мизар улыбаясь, потирал руки. Пришедшая в себя Изобель стояла рядом с Мизаром и тихонько всхлипывала. Жанна подошла к ней и стала её успокаивать. Она протёрла Изобель вспухшую от удара бровь и нежно её обняла. Вскоре девушка прекратила плакать - сила и доброта Жанны действовала на всех исцеляюще. Всё было кончено - враг проиграл. Далее я подошёл к дубу, под которым лежал истерзанный Жерар. Его лицо было кровавой кашешей, а голову то и дело покрывали многочисленные кровоточащие ссадины. Его ранее белоснежная рубаха ныне сплошь была красной. Всхватив гниду за грудки я поднял его, а затем мощным толчком прижал гадину к дубу. Жерар очнулся и уставился на меня заплывшими от побоев глазами. "Ну что скажешь?" - спросил у него я. Он прохрипел что-то невразумительное и снова потерял сознание. Со злости я ударил его коленом в промежности. Это привело Жерара в чуство и он полностью пришёл в себя. "Теперь я сверну тебе шею ублюдок" - прошептал я. Я ожидал что Жерар начнёт как-то угрожать или спорить, но произошла совершеннейшая неожиданность! Жерар заплакал и стал умолять меня сохранить ему жизнь!
- О, мой сир, пожалуйста не убивайте меня!
- Ах ты трусливая шлюшка, - иронично бросил я!
- Да Жиль, только пожалуйста не убивай, не убивай меня милый! - и стал захлёбываться потоком слёз.
- Милой тебе будет только жена, да и то если она у тебя когда-нибудь будет!
- Сир, что я должен сделать
- Ты должен встать на колени и целовать мои ноги
- Я сделаю это сир
После этих слов Жерар действительно встал на колени и сделал так как и говорил. Своими окровавленными губами он прильнул к подошвам моих кожаных сопог и стал издавать чмокающие и хлюпающие хвуки.
- Ну как вкусно?, - с улыбкой на лице спросил у него я.
Тот промычал что-то невразумительное, а затем я дал ему команду встать. Он встал, но я ударил его по лицу и он снова упал. Он снова встал, а я опять ударил и он в очередной раз упал. Жерар, стоя на коленях, рыдал как маленький мальчик, а я в свою очередь вытирал об его голову ноги.
- Так ему и надо Жиль, я всегда знал, что он мразь, - неожиданно для меня пролепетала раненая в ногу жирная курва, друг Жерара
- Как же так, ведь он твой труг?!, - удивлённо спросил я.
- Теперь у меня только один друг, и этот друг Вы
- Ну коли так, то ударь ради меня своего бывшего друга
- Ради Вас Жиль, я готов свернуть горы
Настолько трусливых и подлых ублюдков видеть мне ещё не доводилось! Хромая падаль подковыляла к Жерару и стала избивать его словно злейшего врага. Со смехом и невероятным удивлением мы наблюдали эту забавную картину. Изрядно поколотив Жерара, жирный чёрт поклонился нам.
- Ну ты и урод, - покачав головой промолвил я.
- Пусть так сир, но теперь только Вы мой господин.
Пару раз пнув жирную паскуду по его толстому заду, я отправил его восвояси. На следующий день о нашей стычки знавал уже весь Орлеан. Отношение к Мизару изменилось, его стали любить и уважать. Гордо шествуя со своей красавицей по улицам Орлеана, Мизар стал для всех авторитетом. Теперь девушки липли на него нескончаемым потоком. А что касается Жерара, то он стал всеобщим посмешищем. О том как он целовал мои ноги теперь знала вся армия, и даже сам дофин проникся к нему презрением. В последствии выяснилось, что Жерар со своей убитой мной свитой тераризировал и других помимо Мизара солдат. Дальнейшая судьба Жерара такова. В какой-то из стычек Жерар попал в плен к бургундцам и нашёл там то, чего всегда заслуживал. И прежде чем его убить бургундцы хорошенько поработали с ним кнутами и кинжалами. Он умирал в муках, муках, которых в прочем и заслужил. Судьба Мизара была не лучше, ибо гнид рано или поздно находит должная кара. Теперь я понимаю, почему все так его ненавидели. Как я уже и говорил Мизар, после стычки с Жераром, стал всеобщим любимцем, но сука и есть сука, а посему, пользуясь полученным авторитетом, он сам стал угнетать других не меньше поганого Жерара. В последний месяц своей жизни Мизар стал много, невероятно много пить. Он напивался буквально до оцепенения и стал постоянно устраивать пьяные дебоши. Этот жалкий низменный ублюдок окончательно зазнался в своём непобедимом величие, и уже сам весьма заменил своего былого угнетателя. Мизар стал агрессивным, теперь он постоянно кого-нибудь бил, и особенно в его привычку вошло бить женщин и девушек. Изобель всё чаще и чаще стала появляться в синяках и ссадинах. На мои вопросы о том, что с ней стряслось, она лишь бессловесно плакала и пожимала плечами. Но однажды мне всё ж таки удалось добиться от неё истины. Она рассказала мне всё, как оно есть, и тогда мне всё стало ясно. И больно и обидно мне было, острое чувство разочарования и обиды и прочей-прочей мерзости пронеслись тогда в моём разуме. Я считал Мизара добрым и справедливым, а он оказался самой, что ни на есть настоящей, ублюдочной гнидой. Изобель сказала, что Мизар угрожал ей расправой, если она кому-нибудь расскажет. Мизар не только бил девушку, ко всему прочему он её и насиловал. Она умоляла меня пощадить его, но все её мольбы были напрасными. Я решил убить Мизара. На следующий день, после разговора с Изобель, я встретил Мизара в одном из трактиров Реймса. Он сидел в обнимку сразу с четырьмя шлюхами. Увидав меня, он как всегда заулыбался, и я как всегда заулыбался ему в ответ. Затем я предложил ему прогуляться, и он охотно согласился. Наш с ним разговор я помню дословно. У гниды сегодня было превосходное настроение. Наивная падаль, он даже и не представлял, что жить ему остаётся лишь считанные часы. Лучезарная улыбка ни на минуту не исчезала с его смазливого лица, казалось, что этот человек вообще никогда не испытывает грусти. Мизар рассказывал истории и травил анекдоты, расписывал в мельчайших подробностях свои сексуальные похождения, а также во всеуслышанье болтал о своих безумных пьянках и драках. Мне был противен и омерзителен его возбуждённый козлиный голос, но чтобы не портить ему на последок хорошее настроение, я делал вид, что восхищаюсь им. Каждый раз, когда я одобрительно кивал и хлопал его по плечу, Мизар подпрыгивал от радости и хлопал в ладоши. Признаться таким я его видел впервые. "Ладно, мразь, веселись, ведь как-никак последние мгновения доживаешь", - подумал я.
- Сир Де Ре, Вы просто не представляете что со мной было. - Гуляю я как-то ночью по Реймсу и... - Вижу как три человека догоняют меня сзади. Блядство, ведь я забыл оружие, что делать, - думаю я и они в ту же секунду меня окружают. - Это были какие-то пьяные бродяги, искавшие чем бы поживиться. "Давай деньги, сука", - бросил мне один из них и меня ударил. - Ох уж паскуда, как же он об этом пожалел! - Ну в общем я понял, что терять то мне более нечего и ударил его тоже. - И что Вы думаете было?! Эта поганая рухлядь от силы моего удара потеряла сознание. А что касается двух его дружков, то они попросту убежали!!! - Вот такие вещи случаются в нашем мире, сир.
Я не знаю, врал он мне или нет, но меня эта тупая история позабавила - слишком уж задорно она была рассказана. Ещё я заметил, что Мизар, хотя и не отличался сообразительностью, во многих жизненных аспектах был прирождённым философом. Родись паскуда веке эдак в 10, то как знать - может быть бы и прославился. Хотя мне было совершенно всё - равно.
- Мсье Рец, как Вы на счёт того, чтобы выпить?
Мда, убивать на трезвую голову мне сегодня не хотелось, а солнечный тёплый день сам по себе уже предрасполагал к питию.
- Хорошо Мизар, пойдём, выпьем, признаться, я хотел предложить тебе тоже самое.
- То-то, сир, я всегда знал, что Вы безотказны. - Раде такой великой особы как Вы, сир, я сделаю всё, всё что угодно. - Запомните это, сир, - мразь умела приятно льстить!
- Нус, ты конечно загнул, моё величие ещё впереди, хотя кое-чего я уже и в самом деле добился. - Ничего, Мизар, ты тоже своего в скором времени добьёшься!
- Уверен, что да, сир, - в глазах подонка блеснула едва уловимая искорка бессознательного страха, у твари была великолепная проницательность.
Вскоре мы уже были у винной лавки. Лавкой заведовал лет 70-ти старик. Сгорбленный, тщедушный и страшный, старик еле-еле передвигал ноги.
- Старая падаль, ты что ослеп, евнух?! - А нука налей нам выпить, не то я прикончу тебя, старый осёл! - схватив старика за бороду, закричал Мизар, заставив несчастного дедушку буквально обомлеть от ужаса.
- Сейчас, мой господин, сейчас, одну минутку, - залепетал трясущийся от страха дед и спотыкаясь, бегом поспешил к винной бочке.
Мизар однозначно был сукой, но я не ожидал что настолько наглой. Не переставая поражаться увиденным, с тупым ступором я наблюдал эту безумную картину.
Спустя минуту мы уже сидели за уютным столиком. В течении длительного времени мы играли в карты и пили. Знойный день и жаркое солнце в сочетании с необычайной крепостью вина на удивление быстро меня охмелили, а вскоре в моих глазах поплыло. Я был пьян, чёрт возьми, я был пьян. Мизар был пьян не меньше, теперь его поганый рот не затыкался вообще, ну а бред, который он теперь нёс, не был, сравним ни с чем. Мизар был не просто гнидой, ко всему прочему он был и явно глубоко нездоровым душевно. Конечно, и я несу всякую ересь на пьяную голову, но чтобы такое - нет! Даже упившись до свинячего визга, настолько сильно я не терял рассудка. Сначала Мизар рассказывал мне про то, что Зевс при рождении наградил его даром арбалетчика, а также про своего деда, который по его словам имел родимое пятно Посейдона. От этого идиотского бреда мне захотелось повеситься, впервые в своей жизни я пил с настолько безумной личностью. Далее последовали повествования про шахматы Калигулы и Мамаевых телохранителях, о путешествиях во времени и Персидских галерах, о псах и шлюхах и много-много прочего. Это ещё было терпимо, но когда он заявил мне о том, что от полной луны у лошадей редеет грива, а от коровьего навоза хиреют ягоды, то это уже было слишком! Пора было с этим кончать - большего бреда я бы уже не смог вынести. Я всегда восхищался возвышенным бредом, а именно, когда человек мнил себя Богом, Дьяволом, Бессмертным и тому подобное. Таких людей было в действительности интересно послушать: заряд бодрости, энергии и силы от их непоколебимой уверенности получал, по крайней мере, на весь день, да и сам ненароком начинал помышлять о чём-нибудь подобном. Но когда мне приходилось выслушивать бред бытовой, то более мерзкого состояния не могло и присниться! А Мизар как раз таки теперь и нёс самую, что ни на есть настоящую бытовую ересь, что было лишь ярким свидетельством его толоконной тупости. Всё, поиграли, попили и хватит - пора свершить задуманное!
- Ну что ж Мизар, ты великолепный собеседник и рассказчик, ну а теперь я предлагаю тебе прогуляться до реки, у меня для тебя есть маленький подарок - сказал я, будучи уверенным, что Мизар согласиться, так - как однажды я подарил ему таким образом коня.
- Зачем, сир? - Опять коня мне подарите или искупаться хотите? - растянувшись в дрожащей улыбки, забормотал пьяный Мизар.
- О нет Мизар, нечто большее, значительно большее! Было очевидно - я его заинтриговал!
- Ну что ж, сир, - ваша воля! - Так уж тому и быть, пойдёмте, - сказал Мизар и мы поднялись со стульев.
Я был пьян словно скотина, но Мизар был ещё пьяней, а посему убить его большёго труда не составит. И мы направились к окраине Реймса, в сторону бурливой реки. По улицам шныряли люмпмены и крестьяне, дворянская знать и купцы. То здесь то там нам на встречу попадались пьяный морды - казалось, что весь Реймс сегодня пил. Глиняные хаты и бараки, а также часовни и дубовые особняки, на фоне палящего солнца и грязной песчаной земли рассыхались буквально на глазах. Трактиров и публичных домов здесь было тьмущая тьма, что очень, кстати, всех и радовало. Пока мы шли, я старался не думать о предстоящем убийстве, дабы не портить себе настроение и сладкий похмельный дрём, который так меня умиротворял. Вот уже и рынок минули, вот уже и мост видится, и холмы и вскоре я явственно ощутил, как у меня дрожат и потеют руки. Холм и речные заросли - место, где я должен был убить! Я даже и сам не помню как скоро мы здесь оказались, но времени не для раздумий более не было.
- Ну что, сир, и где обещанный подарок? - со свойственной ему улыбкой спросил у меня Мизар.
- Сейчас, ты его получишь, сейчас! - уже злобно и иронично улыбаясь бросил ему я. После моих слов на лице Мизара тот час же отразился неподдельный испуг, он понял - живым ему отсюда не уйти!
- Заараание благодарен, - еле слышно промолвил он, и его глаза заслезились.
- Мизар, ты ублюдок! Ты знаешь это? - теперь уже заорал я. - Ты гнида, Мизар, поганая гнида!
- Да сир, я гнида! - теперь Мизар заплакал.
- Ты гнида, ты мразь, ты сейчас умрёшь!!!
- Я даже и не знаю, что сказать Вам, сир.
- Ещё бы ты знал, олух, тварь, скотина! - Ты опозорил меня, ты попрал все мои надежды!
После сказанного Мизар припал к моим коленям, и обнял меня за ноги. Его тело сотрясали рыдания. Внезапно я услышал шаги, а спустя несколько мгновений, я увидал Изобель, Жанну и её верного оруженосца Жана Долона. Все, троя, стояли молча, их лица выражали грусть. Все знали, что я намеревался сделать. А Мизар тем временем продолжал рыдать и рыдать.
- Ну что скажешь на последок?, - обратился к нему я, заставив тем самым его поднять голову.
- О сир, я такой трус, что даже не способен перед Вами извиниться, но я хочу, чтобы Вы, сударь, простили меня хотя бы посмертно! - пьяные слёзы стекали по его скулам, а от напряжения всё его лицо сделалось красным. Затем он снова уткнулся лицом в мои колени и обхватил меня ещё крепче. Теперь к бурным слезам добавилась и молитва - единственное, что могло хоть как-то смягчить его участь. Сам не знаю почему, но мне этого трусливого пса было жалко, казалось ещё чуть-чуть, и я бы заплакал вместе с ним. И всё-таки он должен умереть! Более я решил не церемониться. Возведя к небу глаза, я вытащил из ножен кинжал, а затем со всего размаха всадил его Мизару в шею. Удар был такой силы, что острый клинок вышел из глотки. Тело Мизара несколько раз вздрогнуло и спустя считанные мгновения распласталось у моих ног. Свежая кровь забрызгала нежную траву - Мизара отныне не стало. Я осмотрелся вокруг: Изобель, прикрыв руками рот, плакала, Жанна и Жан стояли рядом.
- Нет, мы его похороним, а точнее это сделаю лично я.
- Тебе видней, Жиль.
- Пошли за лопатами.
- Этого мы делать не будем, маршал, ибо я уже всё приготовил, - сказал Жан, указывая на белое полотно и две лопаты рядом. На таких как Жан всегда можно было положиться в любой ситуации. Жан был человеком дела и чести и его острый ум был воистину гениален! Спустя несколько минут, мы уже несли мёртвого Мизара в поле. Однажды, на пьяную голову, Мизар сообщил мне о том, что его мечта - быть похороненным у дуба, в бескрайних просторах луга, и чтобы птицы пели ему! И его мечта сбылась. "Вон какой мощный дуб", - сказал я уставшему Жану, когда мы пришли на луг. Вскоре, завёрнутый в белое полотно Мизар, уже лежал под дубом.
- Ну что, лопаты в руки, - оглядев местность, промолвил Жан.
- Нет, Жан, я сделаю это сам, ибо я его приручил и я за него в ответе. - Своих покойников нужно хоронить самому!
- Тебе видней, - пожав плечами, бросил мне Жан, и после сел на траву рядом с девушками.
Пока я копал, мне показалось, что прошла целая вечность. Солнце палило так, что казалось оно, испепелит меня заживо. От земли веяло сыростью! Густой чернозём прилипал к железной лопате, и запах тлена земли ударял в мои ноздри. Голодная земля ждала: очередное тело с минуты на минуту примет она в свою обитель. В моём сознании, то и дело вплывала картина минувшего убийства. Бог мой, как хорошо, что я не видел его лица в момент убийства! Лишать человека жизни, глядя ему в глаза, всегда являлось для меня непосильной ношей. Но война не терпит жалости, а барон, получивший звание маршала, не имеет право быть слюнтяем, а посему я убивал, убивал и убивал! Но эту никчемную скотину (хотя о покойниках плохо не говорят) мне было - в действительности жаль. Выкопав достаточно глубокую яму, я воткнул лопату в землю и вытер с лица пот.
- Жиль, давай-ка, его погрузим, - услышал я позади себя голос Жана.
- Да, надо бы, - кивнул ему я.
Мы положили тело в яму. Завёрнутый в полотно труп, глядя из могилы, напоминал мумию, или что-то, что-то очень, очень подобное. Я не мог понять что именно, но выглядело это необычайно. В последний раз я взглянул на убиенного. "Покойся с миром сволочь", - промолвил я, а далее лопата вновь засверкала в моих руках и я, стал зарывать могилу. Долгого времени для этого не потребовалось и спустя несколько минут, я уже утрамбовывал почву. Ну вот и всё - процесс погребения закончен.
- Что планируешь делать, Жиль? - спросил оруженосец Жан Долон.
- Напиться, Жан, напиться! - ответил я.
- Ну что ж, в таком случая я с удовольствием составлю тебе компанию!
- Мы тоже, - услышал я голос Жанны.
- Тогда какого чёрта мы здесь стоим, пошли за выпивкой! - разведя руками, сказал я, и мы отправились за вином.