Капитан нажал кнопку, и гомон голосов, доносившихся из динамика, смолк. С настойчивой периодичностью мерцал красный сигнал тревоги. Тормозные двигатели отказали бесповоротно, маневровые - на последнем издыхании.
- Что можно сделать? - спросил капитан, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
- Если выйти на околопланетную орбиту, то у нас появятся шансы, - отозвался штурман. - В крайнем случае, мы бы высадились на поверхность. Но на такой скорости мы пролетим мимо... Уже через два часа. Идём перпендикулярно к плоскости эклиптики, так что останется лишь отправиться в новый прыжок.
- А смысл? Мы просто окажемся ещё дальше от дома. Хотя... Какую коррекцию курса мы успеем выполнить, прежде чем маневровые двигатели накроются окончательно?
- Не более одного градуса.
- Так, посмотрим... - капитан приник к монитору.
- Вот, взгляни, что получилось, - сказал он через несколько минут. - Проверь расчёт маршрута.
- Но это невозможно! - воскликнул штурман, изучив выкладки капитана.
- Невозможно столкнуться с каким-то мусором за микросекунду между выходом из гиперпрыжка и включением защитного экрана. А здесь всё реально.
- Не так уж она велика, в конце концов. Выбираем правильную хорду, и мы на орбите. Только бы термоизоляция выдержала.
- И всё-таки, никто раньше этого не делал.
- Значит, будем первыми, главное - не бояться. Войдём в историю. Начать манёвр!
* * *
На площади перед кафедральным собором собралась толпа, чтобы поглазеть на казнь. Во всеобщем броуновском движении людского сборища ловко шныряли воришки, обчищая карманы зазевавшихся горожан, чьё внимание устремилось к лобному месту, где был сложен готовый загореться костёр. Привязанная к столбу девушка безучастно смотрела поверх толпы.
Ровно в полдень из церкви вышел епископ в белом облачении. Резким взмахом рук он призвал народ к молчанию.
- Дозволено ли чадам Божьим усомниться в истинности Его учения? Дозволено ли им знать закон кроме закона Божьего? Какой кары достоин еретик, упорствующий в своей ереси? - тут священник сделал паузу. - Только смерти. Пред вами грешница. Она осмелилась заняться бесовской наукой, когда есть лишь наука Господа нашего. Более того, она отреклась от Бога, поставив под сомнение само существование Его. Смерть ведьме!
Одобрительный гул прошёл по толпе. Но что-то в общем тоне насторожило епископа.
- Знайте, грешники, Божий суд настигнет каждого. Запалить костёр! - он воздел руки вверх.
Вспыхнули сухие поленья. В тот же миг яркий огненный шар пересёк небосвод, а спустя секунду ослепительно-белое сияние поднялось над крышами.
- На колени, несчастные! - заорал священник, мощным голосом перекрывая нарастающий грохот. - Божье знамение дано нам! Да не посмеет никто отрицать бытие Его!
Торжествующе взирал епископ на павших ниц людей. Он понимал, что сегодняшним событиям суждено войти в историю, а власть Церкви останется незыблемой ещё долгие годы. Кровавые отблески костра придавали лицу священника бесовское выражение.
Закат в тот день был необычайно красив и трагичен.