Следует молчаливый зубодробительный удар по голени.
ДОН ГУАН с воплем хватается за ушибленное место.
ДОН ГУАН:
О, блядь, я и не знал,
Что в скорбной сей юдоли
Столкнусь с подобным океаном боли!
ЛЕПОРЕЛЛО:
Да, хватка уж не та, Гуан могучий!
Теперь тебе и прачка в очи наплюет!
Ты растерял весь пыл, твой жезл уже не в моде,
А все из-за кого? Проклятый командор!
ДОН ГУАН:
Да, в камне мне его не одолеть.
Силен, зараза, я не спорю.
Но об одном мечтаю, Лепорелло -
О том, чтобы в бою его жестоком одолеть!
ЛЕПОРЕЛЛО:
Но как? Се невозможно!
Ведь в камне он и не-по-ко-ле-бим!
ДОН ГУАН:
Чего ж теперь - дрожать от каменюки?
Я вызов ему брошу! Ну а что?
Ему теперь и мавры по колено!
А вызов будет страшен мой!
Он будет словно кость раздора,
Что в древности швыряли псам войны!
ЛЕПОРЕЛЛО:
А что ж насчет Лауры?
Ведь вы ей бредили от самой Барселоны!
Быть может, к ней сперва?
ДОН ГУАН:
О"кей. Потом еще заскочим к донне Анне.
Ее я ангажирую на будущий вечор.
А после к Командору на ириски!
ЛЕПОРЕЛЛО:
Ну что ж, тогда вперед.
СЦЕНА 2.
Балкон и комната ЛАУРЫ.
ЛЫСЫЙ и ПУЗАТЫЙ кавалеры с интересом обсуждают новомодные веяния в музыкальной индустрии.
ЛЫСЫЙ:
О, мандолина розоперсной Эммы!
Я б с радостью порвал ей струны на корсете!
ПУЗАТЫЙ:
Вы о чем, милейший?
ЛЫСЫЙ:
Да так, о женском...
Однако же вернемся мы к проказе.
ПУЗАТЫЙ:
О, проказа! Страсть! Боюсь!
Боюсь проказы, как ребенок!
Нет ничего страшнее в мире, чем проказа!
Мне очень страшно той проказой заболеть!
А тут еще бубоны...
ЛЫСЫЙ
( задумчиво ):
Да, не права молва. Дороги сходятся не в Риме, а в аду!
И в лепрозории...
И в крематории...
И в консистории...
Входит ЛАУРА.
ЛАУРА:
О чем базары, чуваки?
ПУЗАТЫЙ
( в ужасе ):
О Боже! Дева Смерть!
С воплем выбегает.
ЛАУРА:
Что это с ним?
ЛЫСЫЙ:
Да так... С ума он, кажется, рехнулся!
Его преследует фурункул!
ФУРУНКУЛ шипит из угла, затем убегает, стуча коготками.
ЛАУРА
( некоторое время спустя ):
Сбряцать вам что-нибудь?
ЛЫСЫЙ:
Извольте.
ЛАУРА подходит к натянутым поперек комнаты веревкам.
На них висят литавры, крышки от мусорных бачков, прочая дребезжащая утварь.
Рядом с канапе стоит колотушка. ЛАУРА берет колотушку и начинает неистово колотить по предметам. Комнату наполняют лязг и грохот.
ЛЫСЫЙ
( пытаясь перекричать какофонию ):
О Дева! Браво! Браво! Браво!
Душа моя томлением полна!
ЛАУРА
( переставая колотить ):
Это седьмая оратория из цикла "Благодаренье солнечным лучам".
ЛЫСЫЙ:
Солярность нот я уловил особо!
ЛАУРА:
Но смутные меня терзают подозренья...
Скажите, имя ваше как?
ЛЫСЫЙ:
Серхио.
ЛАУРА:
Отлично, Серхио. А что вам нужно здесь?
ЛЫСЫЙ:
Да так. Пришел Чайковского гонять...
ЧАЙКОВСКИЙ жалобно скулит из клетки, подвешенной на балконном выступе.
ЛАУРА:
Фи, да это скучно!
Давайте станем вас гонять!
Берет миниатюрную позолоченную алебарду, с визгом колет ею ЛЫСОГО.
Тот покорно вздрагивает, зажимает места проколов.
ЛАУРА тычет в ЛЫСОГО несколько раз, обессилено падает на канапе.
ЛАУРА:
И где же носит Дон Гуана?
Припаздывает... Я вечно жду его, как дура!
Шум в саду. Слышится тяжелое дыхание, затем в комнату влетает облепленный комьями грязи башмак ЛЕПОРЕЛЛО. Следом влетает ДОН ДИЕГО с перерезанной глоткой. Наконец на балконе появляется сам ДОН ГУАН.
ДОН ГУАН
( зашвыривая ботинок обратно в садовую тьму ):
О, я не опоздал, прелестное дитя?
Гляжу я - лысого изволите гонять?
Позвольте мне примкнуть к забаве вашей.
ДОН ГУАН вынимает шпагу и тоже начинает колоть ЛЫСОГО.
Тот не выдерживает и убегает.
ДОН ГУАН и ЛАУРА в поту падают на канапе и хохочут.