Аннотация: Пятая глава первой части (исторической)
1.5 Территориально-милиционная система в Красной Армии и ее применение на Халхин-Голе
В предыдущей главе говорилось о том, что после окончания Гражданской войны Советское правительство провело всеобщую демобилизацию, сократив Красную армию с 5,3 млн чел в 1920 году до 600 тыс чел в 1923 году. Сделано это было для максимального высвобождения рабочих рук, необходимых для восстановления разрушенного народного хозяйства. Однако столь малочисленная кадровая армия была не в состоянии защитить огромную страну, и с 1923 года в дополнение к ней формируются территориально-милиционные части, подлежащие мобилизации только в случае войны. Смешанная система позволяла иметь подготовленный многомиллионный резерв и боеготовую кадровую армию. В таком виде Красная Армия существовала с 8 августа 1923 года до 1 сентября 1939 года, когда в связи с началом Второй мировой войны была проведена всеобщая мобилизация. За 16 лет существования смешанной системы был накоплен большой практический опыт. Реформирование Красной Армии в межвоенный период - большая и сложная тема, выходящая за рамки работы. В этой главе будет рассмотрен вопрос создания в ходе реформы 1924 года территориально-милиционных частей, их работы в мирное время, а также опыт их боевого применения на примере 82-й стрелковой дивизии, принявшей участие в боях на реке Халхин-Гол летом 1939 года.
После окончания Гражданской войны на IX съезде ВКП(б) в апреле 1920 была принята резолюция, в которой признавалось, что необходима "такая организация вооруженных сил, при которой трудящиеся получат необходимую военную подготовку с наименьшим отвлечением их от производительного труда. Такой системой может быть только построенная на территориальных началах красная рабоче-крестьянская милиция". Однако переход к такой системе должен быть постепенным, а в настоящее время "наиболее целесообразной формой ... является постоянная армия, не особенно многочисленная, но хорошо обученная в военном отношении и политически подготовленная, состоящая из молодых годов". Уменьшение численности армии позволило бы повысить ее оснащенность и боевую выучку, а также освободить личный состав от трудовых задач. Несколько милиционных дивизий предполагалось развернуть в промышленных районах в качестве эксперимента на базе частей Всеобуча.
Демобилизация Красной Армии была прервана войной с Польшей и началась только в декабре 1920 года. К декабрю 1921 года численность армии была уменьшена втрое, с 5,3 до 1,6 млн. чел. К лету 1922 года в ходе второй волны демобилизации армия была уменьшена до 800 тыс чел, в начале 1923 - до 610 тыс. чел., а летом 1924 года - до 562 тыс. чел. Эта численность была признана пленумом ЦК минимально необходимой для обеспечения безопасности страны. Таким образом, за три года Красная Армия уменьшилась в 9 раз. Численное ослабление армии предполагалось компенсировать улучшением военной техники.
Сокращение Красной Армии велось без четкого плана, что породило целый ряд негативных явлений. Во-первых, красные командиры (краскомы), имевшие недостаточную теоретическую военную подготовку, демобилизовывались из армии, а их места занимали офицеры царской и в ряде случаев даже белых армий. Из армии в народное хозяйство массово увольнялись коммунисты. Первый выпуск Академии Красной Армии, укомплектованный краскомами, был почти полностью демобилизован. Подобная практика была осуждена на X съезде ВКП(б) в марте 1921 года, запретившим увольнение коммунистов из армии. На XI съезде ВКП(б) в апреле 1922 года было принято решение о поголовном призыве в армию всех коммунистов призывного возраста. Однако по состоянию на декабрь 1923 года 45% старшего комсостава Красной Армии не отвечало требованиям (5% воевали за белых, 33% не участвовали в боях вообще, а 12% не имели никакого военного образования). Особенно тяжелая ситуация сложилась с младшим комсоставом.
Во-вторых, многократное сокращение личного состава велось несколькими этапами без четкой работы кадровой службы, механически, исходя лишь из отпущенных средств. Сложившиеся в гражданскую войну войсковые организмы - кадровые дивизии разрушались, их личный состав переводился во вновь создаваемые соединения. В результате части по несколько раз в год меняли свой состав, при этом назначенные на новые должности лица зачастую оказывались непригодны, и их приходилось в свою очередь увольнять или переводить на новое место. Результатом постоянной текучести кадров стал некомплект личного состава, доходивший до 50%, полное отсутствие обучения войск и громадная утечка предметов снабжения. Фактическая укомплектованность вещевым довольствием в войсках составляла лишь 45..60% при полностью выполненных промышленностью поставках.
Проведенная в конце 1923 года проверка состояния Красной Армии показала, что армия в результате демобилизации 1921-1923 годов не только не повысила свою боеспособность, а фактически развалена и "боеспособной силы не представляет". Результатом стала отставка в феврале 1924 года председателя Реввоенсовета (РВС) Троцкого и назначение на его место Фрунзе. Под руководством Фрунзе в 1924-1925 годах была разработана и проведена военная реформа, в короткий срок коренным образом изменившая вооруженные силы. Реформа коснулась всех элементов военной системы, от допризывной подготовки до создания Генштаба.
Перед руководством армии стоял ряд задач, требовавших скорейшего решения. Прежде всего, было необходимо оздоровить командный состав. В ходе реформы из армии были удалены все царские офицеры, которые не воевали на стороне красных, а также политически неблагонадежные кадры. Чистка коснулась также профессорско-преподавательского состава военных училищ и академий. На их место направлялись молодые краскомы, имевшие опыт гражданской войны. В центральном аппарате армии за год процент бывших дворян уменьшился вдвое, коммунистов вырос с 12 до 25%, краскомов - втрое, а выпускников Академии Красной Армии - в десять раз. В ходе чисток центрального военного аппарата было достигнуто значительное омоложение кадров. Младше 30 лет было 31% сотрудников, 38% были в возрасте от 30 до 40 лет, 26% - от 40 до 50% и лишь 5% - старше 50 лет. При этом процент высшего комсостава в центральном аппарате за 1924 год повысился с 64% до 75%. В ходе реформы было введено единоначалие, но только в армии, во флоте и в национальных частях сохранялись комиссары. Единоначальниками могли быть после аттестации только партийные командиры, беспартийные лишь в виде исключения и на штабной работе. Комиссары освобождались от контроля за действиями командиров, и становились чисто политическими руководителями. После ревизии необходимая отчетность центрального аппарата была сокращена в армии на 75%, а на флоте - на 94%, что позволило за год на четверть сократить штаты аппаратов управления, а численность их административного состава - на 62%. Полученная экономия бюджета была направлена на улучшение условий жизни командиров и поднятие им жалования.
Во-вторых, было необходимо ликвидировать текучку и стабилизировать кадры. В результате реформы порядок прохождения военной службы стал четко регламентированным, был налажен учет комсостава, были стабилизированы штаты частей. Было введено обязательное медицинское обследование призывников, что дало уменьшение увольнений из армии по состоянию здоровья с 20% в 1923 году до 4% в 1924 году. Солдаты приписывались к своей части, куда подлежали возвращению из госпиталей или после отпусков. Были созданы запасные части, которые служили источником для комплектования строевых частей. Для ликвидации текучести в период между призывами любая реорганизация частей и переброска личного состава из части в часть в мирное время категорически запрещалась. Обучение новобранцев должно было вестись только в своих частях. При прохождении службы был установлен принцип возвращения красноармейца в свою часть после возвращения из отпуска, госпиталя, прикомандирования и т.д. Прохождение службы комсоставом было законодательно отрегулировано, введена система аттестации, командиры регулярно или продвигались по службе, или увольнялись в запас. Перевод командиров с должности на должность допускалось проводить один раз в год в зимний период.
В-третьих, было необходимо обеспечить армию всеми видами довольствия и максимально уменьшить число внутренних нарядов и работ, отвлекающие личный состав от боевой подготовки. Была введена система полкового хозяйства, учет имущества стал замыкаться в полку, а его командир стал нести полную ответственность за целесообразное расходование имущества. Командиры строевых рот стали отвечать за состояние своих подразделений во всех отношениях. Для управления полковым имуществом была введена должность заместителя командира полка по хозяйственной части, ротным - командира отделения управления, а в полковых школах было введено изучение полкового и ротного хозяйства. Каждый кандидат на должность командира полка должны был проходить стажировку на должности заместителя по хозчасти. Вместо получения продуктов натурой полки стали получать приварочные деньги, и сами вести внутреннее хозяйство частей. Введенная система позволила сократить отчетность роты на 42%, полка - на 41%. Руководство снабжением армии стало централизованным, а само снабжение частей - децентрализованным, с широким хозяйственным самоуправлением.
В-четвертых, было необходимо четко регламентировать всю деятельность армии, для чего разработать все необходимые воинские уставы и наставления. В ходе реформы были разработаны боевой и полевой уставы, устав внутренней службы. Весь личный, прежде всего командный состав должен был не только знать уставы, но также неукоснительно их выполнять, за что велась планомерная борьба. Внимание уделялось борьбе с грязью, неряшливостью и нечистоплотностью командного состава. Особое внимание обращалось на факты очковтирательства, как "развращающие весь личный состав и извращающие подлинное состояние боевой подготовки частей".
В-пятых, нужно было вести в качестве обязательного элемента политическую работу, которая необходима для устойчивости армии в многонациональной и классово разнородной стране. Политические руководители вводились в штат заместителями командиров подразделений от роты и выше. Командиры взводов и отделений должны были осуществлять политическую работу с личным составом самостоятельно, что было учтено в программах их подготовки. В нормальных военных школах политическая подготовка составляла 30% учебного времени, на курсах усовершенствования комсостава - 23%, а в академиях - 15%. В ходе реформы процент коммунистов среди комсостава увеличился с 23% до 41%. Была развернута широкая разъяснительная работа в частях о важности политического воспитания. Политическое воспитание носило разъяснительный, просветительский характер, направленный на укрепление союза армии и страны, города и деревни, а также всех народов СССР.
Отдельно нужно остановиться на реформе штатной структуры частей. В 1924 году был введен единый штат стрелкового взвода (32 чел), в составе трех стрелковых отделений (по 7 чел) и двух пулеметных, ручного (6 чел) и станкового (7 чел). Станковые пулеметы допускалось свести в один пулеметный взвод в роте. Рота также имела единый штат (124 чел), включавший в себя три стрелковых взвода, пулеметный взвод (2 пулемета, 14 чел), взвод управления (7 чел) и отделение связи (6 чел). Структура взвода и роты была установлена единой для мирного и военного времени. Батальон (455 чел) должен был включать в себя три стрелковые роты и пулеметный взвод, который в военное время мог за счет пулеметных взводов рот разворачиваться до пулеметной роты (54 чел). Также он имел взвод батальонной артиллерии (2 орудия, 20 чел) и отделение связи (9 чел). Вспомогательных (разведывательных, хозяйственных, медицинских) подразделений в его составе не было. По новым штатам стрелковый полк (1781 чел) состоял из трех стрелковых батальонов, полковой батареи (6 орудий 76-мм, 115 чел) и штаба (11 чел), которому подчинялся взвод конных разведчиков (21 чел), взвод связи (32 чел) и взвод музыкантов (17 чел). В его составе была политическая часть (7 чел), полковая школа (37 чел), хозяйственная часть (16 чел) с хозяйственной ротой (99 чел), химический взвод (11 чел), ветеринарная (6 чел) и санитарная части (19 чел). Как видно из состава, полк представлял из себя самостоятельную в боевом и хозяйственном отношении воинскую часть.
Бригадное звено было ликвидировано. До реформы было четыре типа дивизий - приграничная, внутренняя, горная и степная, новый штат был единым. Дивизия (6501 чел) включала в себя три стрелковых полка, артиллерийский полк (24 орудия 122-мм, 841 чел), штаб дивизии (34 чел) с отдельной ротой связи (125 чел), отдельный кавалерийский эскадрон (131 чел), политотдел (16 чел), часть снабжения (2 чел) и санитарная часть (3 чел). Как видно из состава дивизии, она была лишь оперативным соединением полков, своих хозяйственных подразделений не имела. При этом по таким штатам содержались лишь части приграничных округов, части внутренних округов содержались по сокращенным штатам в 4965 чел. Как оперативное соединение дивизий были введены корпуса. Стрелковый корпус включал в себя две или три стрелковые дивизии, отдельный саперный батальон (637 чел), отдельный тяжелый артиллерийский дивизион (12 орудий 152-мм, 344 чел), командование (3 чел) со штабом (30 чел) и отдельной ротой связи (232 чел). Также в его составе была санитарная часть (2 чел) и хозчасть (2 чел). Корпус был оперативным соединением, не имевшим хозяйственных подразделений, и выполнявшим административные функции, и в 1926 году был за ненадобностью сокращен до инспектората (17 человек). Фактически единственными самодостаточными единицами в армии были полки, все остальные части от отделения до дивизии не имели в своем составе элементов тылового обеспечения. Все вопросы организации доставки боеприпасов, продовольствия, лечения и эвакуации раненных, ремонта вооружения и т.д. полки должны были решать с округом (фронтом) своими силами, что широко практически применялась в Гражданской войне.
В ходе реформы должна была быть создана такая система вооруженных сил, которая одновременно могла бы надежно прикрывать государственные границы, выставить предусмотренное мобилизационным планом необходимое количество частей и обучить весь призывной контингент страны. Будущая война виделась, как война многомиллионных масс войск, насыщенных техникой, в условиях огромных пространств нашей страны война маневренная, с широким партизанским движением на коммуникациях противника. Такая война требует массовую вооруженную силу, подготовленную и обученную в мирное время. С военной точки зрения для решения этих задач в 1920-х годах стране необходимо было иметь постоянную армию в 1,5..2 млн. чел. Но Советское государство такую большую армию содержать не могло, она бы легла непосильным бременем на бюджет страны, и оторвала бы от производительного труда многие сотни тысяч человек. В 1926 году военные расходы в СССР составляли 13% бюджета, во Франции - 21%, в Польше - 35%. Сокращенная до минимума Красная Армия не могла пропустить сквозь себя весь призывной контингент. В 1924 году во Франции на каждые 1000 жителей приходилось 20 солдат, в Польше - 10 солдат, а в СССР - 4 солдата. Красная Армия была в состоянии пропустить через себя и обучить только 30% призывников, а Польская и Французская - около 70%. При этом Красная Армия могла содержать лишь треть соединений, предусмотренных мобилизационным планом на случай войны. Выход виделся в сочетании кадровой армии с милиционной системой, которая допускает несение военной службы без длительного отрыва от хозяйства, в виде краткосрочных сборов. По мнению Фрунзе в 1924 году "Другого выхода при данных условиях и численности наших мирных кадров у нас нет и быть не может".
Территориально-милиционная система имеет как плюсы, так и минусы по сравнению с постоянной армией. Милиционная часть за счет ротации и краткости сборов позволяет в среднем подготовить втрое больше призывников, чем кадровая часть, и при этом их обучение обходится почти вдвое дешевле. За счет меньшей численности постоянного состава таких частей можно содержать в несколько раз больше, чем кадровых. Военное обучение ведется без длительного отрыва от производства, что дает значительный экономический эффект. Однако при этом нужно учитывать, что территориальная система расквартирования частей привязана к густозаселенным промышленным районам, а не к угрожаемым в военном отношении направлениям, которые необходимо прикрывать частями постоянной армии. За счет ограниченного срока обучения и службы призывники в состоянии освоить лишь относительно несложную технику. Ограниченный срок сборов выдвигает высокие требования к постоянному командному составу, при этом за счет краткости обучения боевая выучка будет ниже, чем у кадровых частей. Также милиционные части требуют более длительного периода приведения в боевую готовность, развертывания и слаживания, поэтому должны располагаться преимущественно во внутренних округах страны. Государственная граница, а также важные оперативные направления должны быть прикрыты частями постоянной армии.
В ходе реформы военное обучение предполагалось вести частично в армии, а частично вневойсковым порядком по территориальному принципу. Особое внимание нужно было уделить допризывной подготовке молодежи, в первую очередь физической, начиная со школьных возрастов. Короткий срок обучения на сборах не мог обеспечить необходимой дисциплинированности, если ее основы не будут выработаны в соответствующей трудовой обстановке вне армии. Декрет от 8 августа 1923 года "Об организации территориальных войсковых частей и проведении военной подготовки трудящихся" предписывал организовывать физическое и элементарное военное обучение молодежи, начиная с 16-ти летнего возраста. С 19 лет и до года призыва граждане должны были пройти обязательное военное обучение по 210-часовой программе общей длительностью не более 10 недель. Призывники, не зачисленные в кадровые части, должны были пройти военное обучение в течение 5 лет в виде сборов общей продолжительностью не более 8 месяцев, после чего подлежали увольнению в запас. Сборы проводились казарменным порядком или в лагерях, первый сбор длился три месяца, второй - два месяца, а последующие - один месяц. Переменный командный состав перед каждыми сборами дополнительно проходил подготовку в течение месяца. Находящие в запасе бойцы подлежали повторному обучению не более трех раз на срок не более одного месяца.
В рамках эксперимента летом 1921 года в Петрограде была создана милиционная бригада, которая до 1923 года была единственным подобным формированием в стране. В феврале 1923 года из 49 кадровых стрелковых дивизий на территориально-милиционное положение были переведены десять, для которых был установлен постоянный состав 1607 человек (13%), а переменный - 10959 человек. Развертывание милиционных частей было обеспечено кампанией по разъяснению населению их сущности, использующей сборы для агитационного воздействия на деревню. Первые сборы в 21 день были проведены осенью 1923 года, явка бойцов составила почти 100%, дивизии по результатам сборов были признаны боеспособными, а сам эксперимент - успешным. Сборы дали большой политический эффект, укрепив доверие крестьян к власти. В конце 1923 года на новое положение были переведены еще 16 кадровых дивизий, одновременно началось формирование второочередных дивизий с постоянным кадром 550 человек (4%). В апреле 1924 года пленум ЦК одобрил расширение практики милиционного строительства, обратив особое внимание на важность допризывной подготовки граждан, "являющейся основой всего милиционного строительства". Также было отмечено, что "территориальные формирования могут и должны явиться одной из новых дополнительных форм смычки Советского государства с крестьянством". На 1 октября 1924 года в РККА насчитывалось 30 кадровых и 43 территориальных стрелковых дивизий, из них 28 первоочередных и 15 второочередных, а также одна отдельная кавалерийская бригада.
До 1924 года территориальные дивизии не имели твердых штатов, поэтому каждый раз с изменением штатной численности менялся район комплектования, приходилось заново производить учет и приписку переменного состава. Серьезным тормозом был некомплект комсостава, особенно младшего, а также его слабая подготовка. В марте 1924 новое руководство армии во главе с Фрунзе провело всесоюзное совещание, на котором были обсуждены важнейшие вопросы милиционного строительства: дислокация и районирование частей, организация сборов и работы между сборами, прохождение службы, связь с местными организациями, материальное обеспечение. При этом дальнейшее сокращение кадровых дивизий и всего кадрового состава было признано невозможным. Общий срок сборов было решено увеличить до 6 месяцев, полностью укомплектовать постоянный состав частей и ликвидировать его текучесть, увеличить срок предсборовой подготовки до месяца, а также ввести аттестацию комсостава запаса. В мае 1925 года III Съезд Советов постановил узаконить существующие комиссии содействия территориальному военному строительству, потребовать от советских органов на местах конкретной помощи частям в проведении сборов, а также организации работы между сборами, рассматривая ее как обязательное и необходимое условие обеспечения боеспособности милиционных частей. Одной из таких задач ставилась ликвидация неграмотности среди бойцов и организация военных уголков в избах-читальнях и клубах. Для проведения допризывной подготовки силами местной власти должны быть выделены помещения для учебных пунктов и организовано их обслуживание, включая питание призывников. Эти положения были учтены в Законе "Об обязательной военной службе", утвержденном 18 сентября 1925 года.
Для 28 первоочередных дивизий был установлен постоянный состав в 2400 человек (18%), и переменный в 10681 человек. Для 16 дивизий второй очереди - 622 (5%) и 11750 человек соответственно. Дополнительно было создано 14 ячеек по 190 человек (1,5%) постоянного состава для развертывания дивизий третьей очереди. Для сравнения, в кадровой стрелковой дивизии постоянный кадр равнялся 34%, в т.ч. младший и средний комсостав - 41% состава военного времени. Остальной командный состав находился в переменном составе и привлекался на учебные сборы. В первоочередных милиционных дивизиях в постоянном составе находилось 78% старшего и среднего комсостава, 61% младшего комсостава, 76% политсостава, 30% администрации и 5% рядового состава. В целом такие штаты милиционных дивизий оказались жизнеспособными, отвечающими как требованиям мобилизационной готовности, как и текущей работы. Второочередные дивизии самостоятельной боевой подготовки вести не могли ввиду малочисленности кадра вообще и среднего комсостава в частности, приписанного к первоочередным дивизиям, что приводило к затруднениям при проведении сборов. В дальнейшем численность постоянного состава второочередных дивизий была увеличена до 1250 человек за счет среднего комсостава, однако отсутствие кадрового младшего комсостава вносило свои сложности при проведении сборов.
В 1925 году из 77 пехотных кадровыми были 31, а милиционными - 46 дивизий. Всего в стрелковых войсках служило 233 тыс. чел, что составляло 44% от общей численности армии. Из 19 кавалерийских дивизий и бригад только одна была милиционная, а остальные - кадровые, укомплектованные не менее чем на 60% от штатов военного времени. Артиллерийские, специальные и технические войска были кадровыми, укомплектованность их составляла не менее 80%. Таким образом, милиционные части имелись почти исключительно в пехоте внутренних округов, в которых для дислокации частей выбирались наиболее важные, развитые и населенные районы. Благодаря тому, что большая часть пехотных дивизий находилась на территориальном положении, а кадровые стрелковые дивизии имели большую часть переменного личного состава, армия могла сохранить кадровые технические войска, морской и воздушный флоты на высоком уровне мобилизационной готовности (до 80% от штатов военного времени).
От качества постоянного кадра зависел как успех подготовки территориальных формирований, так и степень их мобилизационной готовности, поэтому для службы в них отбирались лучшие командиры и политработники. Сборы являлись основной формой обучения бойцов, однако вместе с тем большое значение имела работа между сборами через сеть военных уголков и путем проведения краткосрочных сборов (один - два дня), что требовало от командиров дополнительных усилий. Фактически, военная учеба в том или ином виде должна была вестись непрерывно в течение всех лет службы - только в этом случае обеспечивалась достаточная выучка бойцов. И если сборы проводились успешно, то внесборовая работа проводилась неудовлетворительно. Летние сборы 1925 года показали, что во многих дивизиях бойцы за "промежуток между сборами не только разучиваются, но и развоениваются". Не менее важной была допризывная подготовка, которая являлась реальным путем массовой военной подготовки населения. Основными ее задачами была одиночная подготовка бойца, внедрение военных навыков, а также отбор призывников для полковых школ младших командиров. Стабилизация к 1926 году сети учебных пунктов, их материальное обеспечение, установление единых программ позволило значительно повысить качество допризывной подготовки, и сократить срок военного обучения до месяца.
Система комплектования армии должна решать три главные задачи: периодически пополнять армию в мирное время, обеспечивая планомерный порядок прохождения службы, быстро развертывать армию в военное время и восполнять ее потери в ходе боевых действий и развертывания новых частей. В 1920-х годах Красная Армия имела классовый принцип комплектования. Согласно декрету 1922 года "Лица, коим по их классовой принадлежности или открытой враждебности к Советской власти не может быть доверена защита РСФСР с оружием в руках, призываются на военную службу в особом порядке". Также отсрочку от призыва, или замену его трудовой повинностью получали те категории граждан, которые "не могли дать полноценных воинов". Граждане, достигшие 20 лет, подлежали призыву весной, чтобы максимально использовать летний период для их боевой подготовки. Срок службы в пехоте был установлен в полтора года, как минимально-необходимый для военного обучения. После службы солдат осенью подлежал увольнению в запас, где состоял до 40 лет. Имевшие льготы по семейному положению проходили сокращенную службу в течение полугода с призывом осенью и увольнением весной, что было выгодно с т.з. посевных работ, но обеспечивало невысокую боевую подготовку. Небольшие сроки службы позволяли пропустить через армию весь призывной контингент. Наибольшую пропускную способность мог бы обеспечить годовой срок службы, однако он считался недостаточным для боевой подготовки, кроме того оставлял бы армию на несколько месяцев с полностью необученным рядовым составом.
В ходе реформы 1924 года был установлен двухлетний срок службы с призывом осенью в кадровых стрелковых и артиллерийских частях, которые в ходе широкого территориального строительства начали выступать, как школы подготовки младшего комсостава запаса. Призывной возраст был повышен до 21 года, что было вызвано необходимостью повысить физическую устойчивость призыва, ослабленного в годы гражданской войны. Вместо тылового ополчения были введены команды обслуживания, в которых неблагонадежные граждане обязаны были служить два года без льгот по семейному положению. Негодные к службе по состоянию здоровья обязаны были выплатить специальный налог, который шел на оказание помощи инвалидам Гражданской войны. Согласно закону "Об обязательной военной службе" 1925 года "Оборона СССР с оружием в руках осуществляется только трудящимися", для которых устанавливалась обязательная военная служба с 19 до 40 лет, стоящая из допризывной подготовки (до 21 года), действительной службы (с 21 до 26 лет) и пребывания в запасе (до 40 лет). Действительная военная служба протекала или в кадровых, или в территориальных частях, или вневойсковым порядком. В кадровые части отбирались лучшие призывники. Служба в кадровых частях слагалась из непрерывной службы и пребывания в долгосрочном отпуске, в территориальных - из учебных сборов и пребывания в отпуске в период между ними. Служба вневойсковым порядком состояла из периодических учебных сборов продолжительностью не более 6 месяцев. Уволенные в запас состояли в 1-й очереди до 34 лет, и во 2-й очереди - до 40 лет.
Конечной целью двухлетней службы в кадровых частях является подготовка специалиста, могущего уйти в запас младшим командиром. За первый год службы красноармеец должен был стать законченным специалистом, а за второй - младшим командиром, который в состоянии не только управлять отделением (расчетом) в военное и мирное время, но также обучить молодых бойцов военному делу. Однако среди призывников был большой процент неграмотных (в среднем 20% в 1924 году), особенно в национальных республиках. В грузинских частях он доходил до 35%, в армянских - до 45, а в азербайджанских и туркестанских - до 90-95%. Значительная часть призванных из национальных окраин красноармейцев не знала русского языка, поэтому приходилось увеличивать срок службы с 2 до 3 лет, чтобы они выучились не только писать, но и говорить по-русски. Из армии все они возвращались вполне грамотными и политически подготовленными гражданами, становились передовыми работниками и опорой Советской власти в своей деревне, ауле или кишлаке. В результате допризывной работы процент неграмотных призывников к 1926 году снизился до 3%. Таким образом, существовала гибкая система отбора и подготовки рядового состава, сочетавшая военную подготовку с общеобразовательной. Она была направлена не только на создание обученного военного запаса, но и на формирование из призывников сознательных граждан.
Летом 1924 года наиболее сложная ситуация сложилась с младшими командирами, "на которых зиждется все дело дисциплинирования, боевой спайки и боевой подготовки части", и некомплект которых в пехоте достигал 49%. Для скорейшего решения этой проблемы в декабре 1924 года создаются полковые школы. При подготовке младших командиров нужно было решить две главные задачи: выработать из красноармейцев знающих и твердых начальников на военное и мирное время, а также подготовить из них инструкторов-учителей молодых бойцов, владеющих методикой обучения. В полковые школы зачислялись наиболее развитые, способные и сознательные бойцы после 2-3 месяцев обучения в кадровой части. Срок обучения в полковой пехотной школе составлял 8 месяцев, после службы младшие командиры имели преимущественное право остаться на сверхсрочную службу, или поступить в нормальную военную школу. Эта система позволяла ежегодно пропускать через полковую школу треть каждого призыва, что полностью удовлетворяло потребности армии в младших командирах, и уже к 1927 году по словам Ворошилова "Мы имеем в армии подготовленный младший командный состав, чего не было в период гражданской войны".
С 1924 года граждане, окончивших ВУЗы, техникумы и рабочие факультеты, после двухмесячной службы в части рядовыми красноармейцами направлялись в полковые школы, где в течение шести месяцев проходили обучение на младших командиров. Это позволяло быстро подготавливать технически грамотные кадры. После года службы они держали экзамен на звание среднего командира запаса, и после увольнения из армии состояли в запасе до 50 лет. В целях сокращения срока службы граждан, окончивших ВУЗы и техникумы, а также подготовки из них среднего комсостава запаса, с 1926 года вводится высшая допризывная подготовка в учебных заведениях вместо обычной допризывной подготовки в учебных пунктах. Она слагается из теоретического курса в 180 часов и двухмесячного практического обучения в лагерях тех студентов, которые подлежали призыву в армию. Не подлежащие призыву проходили только теоретическую подготовку. Успешно прошедшие высшую допризывную подготовку призывались в войска на должности младших командиров, и после 9 месяцев службы могли держать экзамен на звание среднего командира запаса. Выдержавшие экзамен дослуживали и увольнялись в запас средними командирами, не выдержавшие - младшими. Была организована переподготовка комсостава запаса, прежде всего путем учета наличного состава, и его аттестацией на три разряда в соответствии с пригодностью. Весь средний и старший комсостав запаса привлекался на сборы, маневры и игры общим сроком не более 12 месяцев. В конце сборов командиры запаса проходили аттестацию для определения тех должностей, которые они могут занять в военное время.
Организация нормального прохождения военной службы, обучение и аттестация командных кадров дали свои плоды. Если в 1922 году лишь 57% командиров в Красной армии имели военное образование, то в 1925 году образованных командиров было уже 90%, а в 1926 году - 96%. Однако уровень самого образования был невысок. На 1925 год 38% старшего и 50% среднего комсостава имели образование ниже нормальной военной школы. В ходе реформы была организована система подготовки среднего комсостава, состоящая из нормальных школ, курсов усовершенствования и высших школ. В 1924 году был установлен единый тип нормальной военной школы, количество их сокращено до 49 на страну, а командные курсы ликвидированы. Для неотложного повышения уровня командиров в военных школах и академиях была поставлена задача "изжить тактическую немощь", углубив изучение тактики и техники за счет стратегических дисциплин. На преподавательскую работу направлялись лучшие строевые командиры. В 1924 году 79% преподавателей в военных учебных заведениях были моложе 40 лет, 65% имели среднее и высшее образование. В целях сокращения отсева курсантов во время обучения, который достигал 16% в год, были введены вступительные экзамены, а также курсы подготовки поступающих в военные школы. Обучение в пехотных нормальных школах велось в течение двух лет, курсанты командировались в войска в первый год для получения опыта обучения молодых бойцов, на втором году - для получения опыта командования отделением и взводом. Курсы усовершенствования комсостава были предназначены для подготовки командиров рот и переподготовки командиров взводов, не имевших нормального военного образования. Срок обучения в них составлял 10 месяцев. Высшие школы предназначались для подготовки старших командиров. Полковая школы давало право командовать отделением, нормальная школа - взводом и ротой, курсы усовершенствования - отдельной ротой и батальоном, высшие курсы - полком и дивизией. Однако для назначения на должность каждый командир должен был пройти аттестацию комиссией (полковой, дивизионной, окружной и т.д.).
В результате реформы боевая выучка войск объективно выросла, впервые были превышены нормативы, существовавшие в царской армии. По результатам осенних маневров 1926 года было подтверждено, что "в условиях, приближающихся к боевой действительности, территориальные войска ... показали достаточную сколоченность и обученность, в общем и целом не уступая подготовке кадровых частей" и "способны разрешать поставленные им боевые задачи". Территориально-милиционные части оказались важным элементом военной подготовки масс, объединения населения страны, укрепления союза рабочих и крестьян, русских и национальных меньшинств, ликвидации безграмотности и повышения кругозора жителей национальных окраин.
Вместе с тем опыт территориального строительства показал, что боеспособность милиционных частей обеспечивается только при организации планомерной подготовки и обучения в течение всего периода службы, как на сборах, как и между ними, как вневойсковым, так и казарменным порядком. Это требует хорошо подготовленных и ответственных командиров, наличия развитой сети военных уголков и учебных пунктов, а также постоянной политической работы с личным составом. Опыт демобилизации и последовавшей за ней военной реформы показал, что при неграмотных действиях руководства армия может за 2-3 года полностью потерять боеспособность, а при грамотных - так же быстро ее восстановить. Главной опасностью для армии в мирное время является текучесть кадров, одной из основных задач - их стабилизация. Опыт показал, что любые перемещения с должности на должность, или из части в часть должны происходить не чаще одного раза в год, и быть приурочены к очередному призыву молодого пополнения. После реформы Красная Армия отказалась от опыта и кадров царской армии и полностью оперлась на собственные молодые кадры и опыт Гражданской войны, перенеся его на всю боевую службу войск в целом.
Существовавшие в 1920-е годы организации оборонной направленности в 1927 году были объединены в единое "Общество содействия обороне и авиационно-химическому строительству" - ОСОАВИАХИМ, основными задачами которого была начальная военная подготовка граждан, допризывная подготовка специалистов для армии и флота, парашютистов, летчиков, обучение стрелковому и радиоделу. В 1931-1934 годах качестве оценки готовности граждан к обороне страны были разработаны критерии, дававшие право на ношение "оборонного значка" - "Готов к труду и обороне" по физической подготовке, "Ворошиловский стрелок" по стрельбе, "Готов к ПВХО" по защите от средств массового поражения и т.д. В 1935 году ОСОАВИАХИМ был перестроен в целях централизации и внедрения единых стандартов и методик военного обучения по всей стране. Основными задачами стали подготовка гражданского населения к обороне на случай войны, допризывная военная подготовка, а также популяризация военной службы среди молодежи. Сроки допризывной подготовки по программам различных воинских специальностей составляли 100-120 часов. К обязательной военной подготовке относилась допризывная подготовка и физкультурная подготовка в учебных заведениях. К добровольной подготовке относилась вовлечение граждан в оборонные общества, подготовка "значкистов" а также проведение военизированных учений гражданского населения. С 1927 года обучением населения навыкам первой медицинской помощи и подготовкой медсестер занималось общество Советского Красного креста, которое также боролось с эпидемиями, строило общественные бани и пионерские лагеря. В 1938 году вся хозяйственная и лечебно-санитарная деятельность была передана органам здравоохранения, за Красным крестом были оставлены задачи массового медицинского обучения граждан. Упор был сделан на массовость, на широкий охват всего населения, что позволило к 1941 году увеличить кол-во членов ОСОАВИАХИМа до 13 млн. человек из 170 млн. населения СССР.
Небольшая численность РККА позволила ей достаточно быстро провести перевооружение, оснастив в начале 1930-х годов войска большим количеством современного оружия и техники. Вместе с тем, экономический кризис 1931 года и последовавший за ним приход к власти фашистов привели к гонке вооружений и милитаризации Европы. В 1932 году в Женеве при участии Англии, Франции, Италии и США Германия получила экономическую, политическую и военную самостоятельность. В 1935 году Германия принимает закон о всеобщей воинской повинности и создании вермахта, принимается четырехлетний план милитаризации страны. В 1937 году, по мнению Якира, для защиты страны нужно иметь не менее 170 дивизий на Западе и не менее 30 дивизий на Востоке. При этом в приграничных округах дивизии должны быть укомплектованы на 60-70%, а во внутренних - 30-35% от штатов военного времени, при этом время их приведения в полную боевую готовность не должно превышать месяца. Перед надвигающейся войной советское руководство пошло на увеличение численности армии, которая к 1939 году выросла в 3,5 раза. При этом по сравнению с уровнем 1930 года количество танков выросло в 43 раза, самолетов - в 6,5 раз, полевой артиллерии - в 7 раз, противотанковой артиллерии - в 70 раз, пулеметов - в 5,5 раз. Красная армия стала механизированной и моторизированной военной силой, не уступающей лучшим армиям Европы. В этих условиях встал вопрос о целесообразности территориально-милиционных частей, которые не могли овладеть современной техникой и значительно уступали кадровым частям в своих боевых возможностях. Практически ответить на этот вопрос получилось летом 1939 года, когда несколько развернутых по мобилизации частей приняли участие в боях на реке Халхин-Гол. Однако перед тем, как перейти к анализу этих событий, нужно отдельно сказать о тех процессах, которые происходили в Красной Армии в 1937-1939 годах.
С 1937 года начался процесс увеличения численности постоянной армии. Территориальные части переводились в кадровые, разворачивались новые соединения. С принятием новой Конституции СССР было упразднено тыловое ополчение. Для компенсации дефицита средних командиров в июле 1937 года создаются ускоренные 6-ти месячные курсы переподготовки младших командиров, желающих остаться на сверхсрочную службу. С мая 1937 года начались политические чистки высшего комсостава РККА. В августе приказом ?147 начались изъятия политически вредной и устаревшей военной литературы, приказом ?165 был введен институт комиссаров для всех частей от бригады и выше, отменявший приказ РВС СССР 1928 года ?385. Был взят курс на выдвижение на командные и политические должности молодых кадров. Политические чистки коснулись всей армии от маршалов до рядовых, и приняли широкий децентрализованный характер. В военных училищах отчислялись все курсанты, имеющие близкими родственниками "врагов народа".
Подводя итоги боевой подготовки, нарком Ворошилов в приказе ?0109 от 14 декабря 1937 года констатировал, что задачи боевой подготовки за год не выполнены. Управление войсками не соответствует современным требованиям, требования скрытого управления войсками постоянно нарушаются, а "служба тылового обеспечения, особенно разведки, во всех родах войск организуется и проводится неудовлетворительно". Огневая подготовка не дала роста. Во всех родах войск не освоена полевая фортификация, командиры не знают сами и не могут обучить бойцов даже самоокапыванию. Низкий уровень боевой подготовки частей ВВС, отсутствует взаимодействие с наземными войсками, на 70..80% выросла аварийность. Задачи по боевой подготовке войскового тыла полностью не выполнены. Недочеты приняли хронический характер. Причина виделась в неорганизованности и разгильдяйстве, в низкой дисциплинированности командиров. Командный состав по 10-14 часов в день занят "ненужной писаниной и заседательской болтовней", и не успевает выполнять свою основную работу.
В декабре 1937 года был введен новый Устав внутренней службы, отменяющий УВС 1924 года. Массовые увольнения комсостава военными советами округов по политическим причинам были прекращены в октябре приказом ?163, который отдавал прерогативу увольнения комсостава НКО СССР. Начальникам военных училищ было запрещено самовольно отчислять курсантов по политическим мотивам, этим должны были заниматься военные округа. Для проверки личных дел подлежащих увольнению командиров и курсантов были созданы специальные комиссии при военных советах округов. Военным советам округов запрещалось самостоятельно снимать или перемещать на другую должность командиров полков и выше без согласования с НКО. В ходе масштабных событий 1937 года работа с командирами запаса оказалась заброшенной. Приказ 014 от 28 января 1938 года предписывал провести переучет комсостава запаса, исключить из него всех политически неблагонадежных командиров и выдвигать на их место молодые кадры, даже имеющие слабую боевую подготовку. В апреле 1938 года во всех ротах, батареях и эскадронах были созданы товарищеские красноармейские суды. В апреле увольнению в запас подлежали все немцы, поляки, латыши, эстонцы, литовцы, финны, румыны, венгры, болгары, турки и корейцы, находящиеся в пограничных округах. В июле к этому списку были добавлены французы, также изъятию из армии подлежали все, кто служил в белой армии Колчака. Указанные национальности, а также карелов, было решено не призывать в кадровые войска, а направлять в специальные команды.
Конфликт у озера Хасан в августе 1938 потребовал приведения в боевую готовность 1-й и 2-й армий Дальневосточного фронта и ЗабВО, в ходе которой были вскрыты огромные недостатки. Боевая подготовка войск, штабов и космостава оказалась на низком уровне, части оказались раздерганы и небоеспособны, снабжение войск неорганизованно, а сам дальневосточный театр военных действий к войне не подготовлен (дороги, мосты, связь). При этом еще в мае ГВС РККА констатировал низкую боевую подготовку частей (у половины - неудолетворительную) Дальневосточной армии из-за отвлечения красноармейцев на хозяйственные работы. Привлечение военнослужащих на всякого рода работы без санкции наркома было запрещено, а подготовку в течение летнего периода предписывалось довести хотя бы до удовлетворительного уровня. Главой причиной низкой мобилизационной готовности явилась в нарушение постановления ГВС растаскивание частей на посторонние работы, из-за чего части выступали на фронт с громадным некомплектом личного состава и с запозданием, и приходилось из них на месте создавать сводные отряды. Из-за отсутствия учета вооружения артчасти прибывали на фронт без снарядов, в пехоте оружие не было пристреляно, а одно подразделение 32-й дивизии прибыло на фронт безоружным. Большое количество бойцов были в негодной обуви и без шинелей. Все рода войск, а особенно пехота, обнаружили низкую боевую выучку, отсутствие элементарных боевых навыков. Было обнаружено, что директивы НКО в течение долгого времени не выполнялись, а маршал Блюхер систематически в течение нескольких лет дезинформировал командование о состоянии округа, который согласно его докладам был хорошо подготовлен и во всех отношениях боеспособен. Командование 1-й армии дезинформировало Ставку о ходе боевых действий и принимаемых мерах. Вскрытое многолетнее очковтирательство и развал округа привели к расформированию управления Дальневосточного фронта и снятию в сентябре 1938 года маршала Блюхера с должности. Новому руководству 1-й и 2-й армий было поручено немедленно приступить к приведению войск в порядок, о мероприятиях и приведении их в жизнь доносить каждые пять дней. Растаскивание отдельных бойцов и командиров на работы было категорически запрещено, в случае крайней необходимости с разрешения НКО на работы могли быть привлечены отдельные подразделения в полном составе.
Тем временем реформирование армии продолжалось. Решением СНК от 29 июня 1938 года высшая вневойсковая подготовка студентов отменялась, "как нарушающая нормальный учебный процесс в ВУЗах и не отвечающая интересам подготовки командиров запаса". Все лица, окончившие ВУЗы, подлежали призыву в действующую армию на один год. В сентябре 1938 года создаются специальные комиссии для перевода студентов гражданских ВУЗов в военные академии. В целях быстрейшего накопления командных кадров срок обучения в сухопутных военных училищах был сокращен до двух лет. При этом в артиллерийские училища принимались юноши только с полным среднем образованием (10 классов), а в пехотные и бронетанковые - с неполным среднем образованием (8 классов). Имеющие полное среднее образование выпускники училищ после двух лет службы в войсках могли поступать в военные академии без экзаменов. Младшие командиры из войск, имевшие образование не ниже 7 классов, проходили в училищах ускоренное обучение в течение 8 месяцев и выпускались младшими лейтенантами, а через год службы им присваивалось звание лейтенант.
Согласно решению ГВС РККА от 31 июля 1938 года лица, осужденные за тяжкие преступления, не могли быть призваны в кадровые части РККА, но могли быть зачислены в приписной состав территориальных частей и проходить обучение вневойсковым порядком. Однако в декабре 1938 года работа Осоавиахима по военной подготовке необученного состава военнообязанных была признана неудовлетворительной. В январе 1939 года были увеличены сроки учебных сборов военнообязанных до 3 месяцев. Общий срок сборов за все время пребывания в запасе рядового и младшего комсостава запаса был увеличен с 5-6 до 16-22 месяцев, а среднего и старшего комсостава запаса - с 12 до 24 месяцев. Увеличение продолжительности сборов было продиктовано необходимостью подготовки нужных специалистов дефицитных военно-учетных специальностей, а также ознакомлением командиров запаса с новой военной техникой и тактикой.
В октябре 1938 года в составе РККА было три типа стрелковых дивизий - кадровая стрелковая, кадровая горно-стрелковая и территориально-милиционная тройного развертывания, которая имела только 11% постоянного кадра, а во время сборов разворачивалась до 5200 человек. При мобилизации ее численность должна была увеличиваться втрое за счет приписного состава, и после месяца обучения и слаживания в лагерях дивизия становилась боеспособной. Кадровые дивизии в мирное время имели 43% постоянного и 57% приписного состава, подлежащего мобилизации в военное время, т.е. были двойного развертывания, и опять же требовали времени на слаживание. Лишь некоторые части приграничных округов в мирное время имели до 80% постоянного кадра. Из-за постоянных кадровых перестановок, изменения штатов и районов комплектования система призыва приписного состава разрушалась, подразделения укомплектовывались вразнобой.
Маневры осенью 1938 года проходили без приглашения иностранных военных атташе, была запрещена публикация любой информации о них. Оценивая в приказе ?113 от 14 декабря результаты осенних окружных сборов, Ворошилов был вынужден констатировать, что поставленные на 1938 учебный год задачи выполнены не были. Стрелковая подготовка упала, индивидуальная маскировка и самоокапывание так и не были изучены, достигнуты лишь первые успехи в освоении штыка, гранаты и лопаты. В частях имелись бойцы, которые в течение года службы так ни разу не стреляли боевым патроном. Ночные действия войск, на которые должно было приходиться 40% учебного времени, так и не были отработаны. Выдвинутые молодые командиры показали как низкую грамотность, так и низкую личную дисциплинированность. Чрезвычайно широкий размах приняло пьянство, ставшее бичом армии. Катастрофических размеров достигла аварийность в ВВС из-за пьянства, недисциплинированности, преступного нарушения инструкций и плохой работы комсостава, в катастрофах из-за грубого нарушения прямых распоряжении и инструкций гибли лучшие летчики и командиры частей. На 1939 год были поставлены задачи дальнейшего очищения армии от врагов народа и активного продвижения молодых кадров. Требовалось покончить с пьянством в армии, повысить дисциплину и требовательность комсостава, ликвидировать панибратство с подчиненными, активно внедрить соцсоревнования в армии. При этом все не вызванные необходимостью перемещения комсостава категорически запрещались, к 15 марта 1939 года предписывалось закончить все основные назначения. На учениях частей в 1939 году надлежало иметь полностью отмобилизованный и развернутый тыл, особое внимание уделить совершенствованию отдельного бойца и малых подразделений. В зимний период должно было проводиться 2-3 батальонных учения и одно полковое, в летний период - 3-4 полковых и 2-3 дивизионных, с длительным (10-12 суток) отрывом от лагерей, при этом одно учение должно было проводиться с полностью развернутыми тылами. Особое внимание надлежало обратить на боевую работу тыла в звене рота-батальон-полк, подвозя боеприпасы и продовольствие на реальные расстояния. За год требовалось провести в каждом полку по два учения, а в стрелковой дивизии - по одному учению тыловых служб. Большая часть учений должна была проводиться с подъемом части по тревоге, не менее 30% - ночью. Для командирской учебы выделялось 3 полных дня в месяц. Стрелковая подготовка и метание гранат должна была совершенствоваться ежедневно в течение 30 минут. В течение 1939 года надлежало провести учения с боевой стрельбой отделения - 3 раза, взвода и роты - 2 раза, батальона - 1 раз. В каждом стрелковом взводе должна была быть подготовлена снайперская пара.
Продолжавшиеся весь 1938 год политические чистки приводили к постоянному некомплекту и, как следствие, к росту текучести личного состава. Весь комсостав подлежал политической аттестации для исключения из армии всех разложившихся и негодных элементов. Постоянное перемещение с должности на должность приводило к срыву боевой подготовки, разрушению коллективов, снижению дисциплины. Согласно приказу 0174 от 16 сентября 1938 года аттестация должна была быть открытой, чтобы прекратить скрытые под предлогом секретности необоснованные увольнения. Постановлением СНК от 01 декабря 1938 года разрешения на аресты высшего, старшего и среднего комсостава РККА мог выдавать только лично нарком Ворошилов. В январе 1939 для борьбы с пьянством и моральным разложением дополнительно были созданы товарищеские суды младших командиров и товарищеские суды чести среднего и старшего комсостава. 23 февраля 1939 года весь личный состав РККА был приведен к воинской присяге. Но несмотря на все усилия ситуация с боевой подготовкой в 1939 Красной Армии продолжала оставаться удручающей, осенние маневры было решено не проводить, ограничившись корпусными и дивизионными учениями. Подготовка штабов продолжала оставаться на исключительно низком уровне, имели место быть лживые донесения. Громкие политические процессы и создание красноармейских судов привели к падению авторитета командира. Низкая грамотность, самодисциплина и требовательность, массовое пьянство и бытовая распущенность молодых командиров-выдвиженцев лишь усугубляли ситуацию. Высокая текучесть приводила к низкой слаженности частей и подразделений. К лету 1939 года Красная Армия имела большую численность, была вооружена современным оружием и техникой, но имела очень слабую подготовку бойцов, командиров, подразделений, тылов, частей и соединений.
В мае 1939 года на границе Монгольской Народной Республики (МНР) и Маньчжурии у реки Халхин-Гол произошли бои между японскими войсками и подразделениями 57-й особого корпуса (ОК) РККА. После обострения ситуации в Монголии у советского военного руководства возник вопрос о том, какими частями усилить 57-й ОК. Все кадровые части ЗабВО занимали отведенные им планом прикрытия границы участки, и отправка их в МНР ослабляла защиту Дальнего Востока и Транссибирской дороги. Поэтому было принято решение взять части из тыловых округов. Согласно распоряжению НКО от 28 мая, используя ресурсы Пермского областного военкомата, 82-я дивизия УрВО должна была развернуться в две новых дивизии - 82-ю и 112-ю стрелковые (сд). 82-я сд предназначалась для отправки в Монголию, ее развертывание велось с 30 мая по 16 июня. Дивизия формировалась вне мобплана, укомплектовывалась вразнобой, приблизительно 30% ее личного состава не были обучены совершенно. 17 июня дивизия была направлена в 39 эшелонах в лагеря г.Спасск ЗабВО для прохождения месячных сборов, однако из-за загруженности железной дороги ее погрузка продолжалась 10 дней.
Тем временем обстановка на фронте осложнилась. 2 июля японцам удалось форсировать реку и захватить плацдарм у горы Баин-Цаган на западном берегу реки. Советское командование под руководством Жукова 3 июля бросило все имевшиеся наличные силы на ликвидацию плацдарма, и после ожесточенных трехсуточных боев японцы были отброшены за реку. Решение Жукова атаковать японский плацдарм немедленно без подготовки и разведки, в т.ч. танковыми частями без поддержки пехоты и артиллерии противоречило требованиям устава. Однако в ходе разбирательства было признано единственно-верным в той обстановке, когда противник еще не успел перевести на восточный берег всю противотанковую артиллерию и укрепить свои позиции. В дальнейшем линия фронта стабилизировалась, и до августа стороны вели местные бои с целью разведки противника и улучшения своих позиций. Ввиду огневого превосходства Красной Армии японцы перешли к боям ночью, к которым советские войска оказались не готовы. Ночью японцы сближались скрытно и атаковали молча, для бесшумности бойцы были одеты в резиновые тапочки. Для дезориентации советских войск ночью японцы часто отдавали команды на русском языке. Наиболее сильные наступления японцев были 10-14 и 22-25 июля, они были отбиты во многом благодаря эффективному огню советской артиллерии. В своем донесении от 24 июля начштаба Богданов указывал, что 'наша пехота в дневном бою держится, ночью часто поддается панике, без приказа откатывается назад'. Для охраны тыла группировки и переправ через реку Халхин-Гол от действий диверсантов был переброшен сводный батальон пограничников.
После обострения обстановки в зону конфликта стали спешно перебрасываться части. Следующая в эшелонах в лагеря 82-я дивизия получает 4 июля приказ о передаче ее в состав 57-го корпуса и сосредоточении на станции Борзя. Один батальон 601-го полка передавался на доукомплектование 5-й стрелково-пулеметной бригады, второй - мотобригады, а 603-й полк с дивизионом артиллерии на машинах ускоренным маршем направлялся в зону боев. Остальные части дивизии должны были преодолеть почти 800 км пути на фронт пешим маршем по степи, для чего требовалось около двух недель. Это срывало боевую подготовку дивизии, а сама она следовала на фронт в составе полка, батальона и частей обеспечения. Также 6 июля в Монголию были направлены 5-я стрелково-пулеметная бригада из состава 11-го мехкорпуса, дислоцированного в районе станции Борзя. В ночь с 7 на 8 июля передовые части 5-й бригады прибыли на плацдарм на восточном берегу Халхин-Гола и сменили занимавшие там оборону части. В ночь на 10 июля передовой 603-й полк автомобилями был переброшен на восточный берег Халхин-Гола. Ставкой (Ворошилов, Шапошников) были даны указания об отдыхе после марша и постепенном вводе в бой плохо обученных частей. В своем донесении Жуков ответил, что 'отсутствие пехоты в моем распоряжении, при наличии большого количества пехоты противника, заставляет меня вводить в бой эти части прямо с марша', а также очень просил 'выбросить в мое распоряжение один хороший и усиленный кадровый стрелковый полк'. Утром 10 июля 603-й полк был введен в бой, и, попав под сильный артиллерийский огонь, в беспорядке отошел. Преследование противника было остановлено огнем артиллерии.
Директивой Ставки от 12 июля действия корпуса были признаны неправильными, а лично Жукову сообщалось следующее: 'Об отдыхе людей вы не заботитесь, а это - один из главнейших факторов успешных действий на фронте. : Я предупредил вас также не вводить головного полка 82-й сд прямо с похода; вы и этого не выполнили, хотя и согласились с моими указаниями. : Вы жалуетесь на неподготовленность 5-й бригады и головного полка 82-й сд, но вы ведь ничего не сделали, чтобы исподволь ввести их в бой, 'обстрелять', дать комсоставу и бойцам 'принюхаться' к бою, обстановке. Вы эти части бросили наряду с другими в атаку, на них сделали ставку и хотели с их помощью 'уничтожить' противника. : Предупреждаю еще раз, что всякая часть и кадровая тоже требует некоторого времени, чтобы освоиться с боевой обстановкой. Командование должно уметь ввести новую часть в бой, дать ей почувствовать, что она может бить противника'. В отношении следующей пешим маршем 82-й сд также давались конкретные указания: 'Немедля вышлите навстречу 82-й сд хороших политбойцов и командиров для соответствующей информации и подготовке комсостава и бойцов еще в дороге. При подходе 82 сд необходимо в тылу проделать несколько боевых учений, показав взаимодействие с танками, артиллерией и авиацией. Это сделать обязательно. То же нужно проделать с 5-й бригадой'. При этом сам Жуков, весьма вольно относившийся к распоряжениям командования, крайне резко реагировал на самовольство подчиненных, что видно из его донесения от 10 июля: 'Позорно держала себя 1-я стр. рота 5-й стрелково-пулеметной бригады во главе с командиром батальона, без разрешения снявшаяся с боевого участка. : Прошу вашего разрешения немедленно арестовать и судить командира 1-й стр. роты, командира и военкома батальона, как трусов и предателей, не поставивших меня даже в известность при полной возможности и наличии технической связи, не получив разрешение на оставление боевого участка'. Распоряжением Жукова от 12 июля все призванные из запаса командиры полков, батальонов, рот и взводов 82-й сд переводились на должности заместителей, а их места занимали присланные из других частей кадровые командиры. Ставкой для расследования действий Жукова на Халхин-Гол был направлен маршал Кулик.
По прилету на место маршал Кулик без согласования со Ставкой распорядился в ночь с 13 на 14 июля отвести советские части на западный берег реки, оставив для охраны переправ по одной усиленной роте на восточном берегу. Получив на следующий день донесение об этом от Жукова, Ворошилов отменил приказ об отводе и директивой приказал восстановить положение, вернув все части на старые позиции. В своем донесении от 14 июля Кулик указывал, что в ходе боев 12 июля 603-й полк и 5-я стрелково-пулеметная бригада несколько раз неорганизованно отступали к реке, но были остановлены 'исключительными мерами'. Эти части 'мало устойчивы, абсолютно не сколочены и не обучены'. Оставшиеся части 82-й сд могли подойти лишь к 15 июля, и их состояние было не лучше 603-го полка. Чтобы предотвратить разгром оставшихся на восточном берегу частей маршал принял решение отвести все части на западный берег, оставив для охраны переправ по усиленному батальону, взяв их из 603-го полка. В ходе боя 14 июля батальоны сдали переправы. В связи со сложившейся обстановкой в своем донесении маршал Кулик просит отменить директиву наркома об удержании плацдарма на восточном берегу, перейти к обороне по западному берегу, направив прибывающие пополнения на восстановление имеющихся частей. 82-й дивизии надлежало немедленно приступить к учениям, заменив переменный комсостав кадровым. Ворошилов к категорической форме потребовал выполнения директивы Ставки, а Кулику за самоуправство был объявлен выговор. Ему было предписано не вмешиваться в оперативные дела корпуса, предоставив командовать Жукову и Штерну, а заниматься инспекцией войск.
В ходе расследования причин малой устойчивости 603-го полка было установлено, что 'приписной состав совершенно не подготовлен для руководства частями'. Многие командиры еще до прибытия на фронт срывали знаки различия и при опросе скрывали, что они командиры. В составе части на фронт прибыла часть враждебного элемента, которые 'подстрекали красноармейцев к неподчинению комсоставу и организовывали их убийства'. По мнению Кулика 603-й стрелковый полк представлял из себя вооруженную толпу. Будучи в обороне, при нажиме противника в панике разбежался, бросив оружие и понеся большие потери. Причины паники: отсутствие подготовленных и воспитанных командиров всех степеней; слабая боевая подготовка и отсутствие сколоченности полка; низкая дисциплина и отсутствие требовательности комсостава; отсутствие всякого управления в бою со стороны комсостава; наличие в полку преступного элемента, сеющего панику. В политдонесении от 16 июля указывалось, что уголовники 'демонстративно арестовали командира пулеметной роты и на глазах бойцов расстреляли, командир батальона этого полка лично спровоцировал свой батальон к отступлению'. Для прекращения паники были брошены все наличные политработники, но 14 июля батальон снова позорно бежал. После боев 10-14 июля полк был выведен в тыл на переформирование, для очистки полка были посланы политработники корпуса. После проведения большой политической работы в полку, пополнения его кадровыми командирами, принятия репрессивных мер в отношении провокаторов и самострелов, очищения части от преступного элемента боеспособность полка выросла. Уже в боях 22-25 июля полк сражался стойко, отбив все атаки противника. Хорошо он показал себя и в августовских боях. После прибытия 15 июля к месту боев 82-я сд приступила к усиленным учениям, которые вела до 19 июля, а уже 20 июля была переброшена на фронт и заняла оборону на восточном берегу реки. Дальнейшую подготовку и сколачивание подразделений дивизии пришлось вести уже на фронте, однако в последовавших боях она показала себя с хорошей стороны, ее разведгруппа оказалось одной из немногих, которым удалось в августе провести несколько удачных ночных поисков.
В ходе проверки состояния частей маршалом Куликом, проведенной 11-24 июля, было установлено, что даже кадровые пехотные части имеют слабую подготовку, абсолютно не умеют действовать ночью, плохо ведут разведку. Командиры и штабы не умеют управлять подразделениями и частями в бою. Моральное состояние бойцов и командиров высокое, благодаря чему слабо подготовленные и плохо управляемые части упорно дерутся. Артиллерия действует хорошо. Мотобригады больше подходят для охраны границ и внутреннего порядка, пехотному бою не учились и вести его не умеют. За счет своей высокой маневренности они сыграли большую роль в первый период боев, но понесли большие потери и требуют обучения и укомплектования. Танковые части подготовлены хорошо для самостоятельных действий, однако совершенно не проводили практических занятий по взаимодействию с пехотой и артиллерией. Подготовка летчиков хорошая, но эскадрильи не сколочены для ведения воздушного боя. Бой основывается на героизме отдельных летчиков, а не на компактном действии сколоченных звеньев и эскадрилий. Взаимодействие с наземными частями плохое. Управление частями плохое, средств связи нет, фактически Жуков управляет частями через делегатов связи, для чего использует штабных командиров. Начштаба Богданов управления войсками не наладил.
Вновь развернутые по мобилизации стрелковые части показали невысокую боеспособность. 5-я бригада имела удовлетворительно подготовленный кадровый состав, однако после поступления в часть 2/3 необученного приписного состава разжидилась, в результате оказалась слабо обученной, не сколоченной, с плохо подготовленным комсоставом. В бою дрогнула, и в беспорядке отступила, понеся большие потери, а командир бригады трусливо бежал, бросив бригаду. В боях 23-24 июля бригада участвовала частично и показала себя лучше, однако требует укомплектования комсоставом и хорошо обученными бойцами. 82-я стрелковая дивизия имеет очень слабо подготовленный кадровый комсостав и еще более слабый приписной космостав. Командиры всех степеней поддерживать дисциплину в частях не умеют. Дивизия укомплектована слабо обученным и на 30% совершенно не обученным приписным составом старых возрастов. Артиллерия выглядит лучше, но не сколоченная. Для восполнения потерь и укрепления необходимо прислать в дивизию 5 тысяч кадровых стрелков, пулеметчиков и младших командиров. Закончив инспекцию войск, 26 июля маршал Кулик отбыл в Москву. После обсуждения опыта применения стрелковых частей в Монголии решением ГВС РККА от 22 июля под руководством Кулика создается комиссия, которая должна заниматься вопросом реорганизации стрелковых войск и за 10 дней разработать 'календарный план перевода стрелковых дивизий тройного развертывания на новые ординарные дивизии численностью в 4100 чел. каждая'.
Месяц 'затишья' был использован для подвоза пополнения и активной подготовки частей, организации систематических занятий и учений, ведения разведки и местных боев. Стоящие в обороне пехотные части периодически сменялись, отводились в тыл, где организовывалось их обучение ближнему бою в составе отделения, взвода, роты, батальона. Попутно шла отшлифовка действий бойца. Среди бойцов была проведена разъяснительная работа о запрещении критики приказов командира в боевой обстановке. В каждом батальоне и полку надлежало создать из лучших бойцов-добровольцев команды пеших разведчиков и снайперов. В полку создается разведрота, в батальоне - разведвзвод, в роте - разведотделение. Особое внимание уделялось ночным действиям, как к самому слабому месту в подготовке советских войск. На это выделялось половина времени. Машины учились ночью действовать без фар. Большое внимание уделялось маскировке, на стальные шлемы были сшиты камуфляжные чехлы и сетки, закрывающие плечи. Лежащий боец не должен обнаруживаться с дистанции 50 метров. Все командиры взводов и рот вооружались винтовками и малыми лопатами, чтобы они не были безоружными во время атаки. В стрельбах должно было участвовать все руководство батальона, учить стрелять надлежало всех поваров, сапожников и писарей. Большое внимание было уделено умению пехоты подползать к разрывам разрывов снарядов своей артиллерии вплотную, и немедленно после переноса огня атаковать противника броском с близкой дистанции. Каждый боец должен быть в состоянии проползти 400 м и после этого сразу же окопаться лежа, закрепляя занятые позиции. Фактически, пехотное наступление на укрепленную позицию ведется не атакой бегом, а переползанием под прикрытием огня артиллерии на дистанцию броска гранаты. Пехота училась не отрываться от танков и прикрывать от 'бутылочников' их своим огнем. Наступление на дистанцию до 20-25 км пехоте надлежало вести без автомашин, пешим порядком, чтобы не нести потери на марше в небронированном транспорте на открытой местности. Автотранспорт надлежало применять только для переброски войск на большие расстояния.
В августе обе стороны планировали провести решительное наступление и разгромить противника. Начало советского наступления планировалось на 20-е августа. Была проведена большая работа по тыловому обеспечению группировки, подвозу необходимого количества снарядов, горючего, продовольствия на две недели боев. По предложению командующего ЗабВО Штерна для снабжения войск было задействовано 4000 грузовиков и 375 автоцистерн. Советские части чередовали учения в тылу с боевыми операциями на фронте в целях как улучшения своих позиции и разведки противника, так и тренировки войск перед предстоящим наступлением. Для сокрытия подготовки наступления все перемещения войск происходили только в ночное время, командный состав выезжал на рекогносцировку в красноармейской форме и на грузовых машинах. Радиосообщения были построены по единому плану, зашифровались несложно и содержали дезинформацию о том, что наступление планируется только осенью. Ввиду сильной обороны японской группировки на восточном берегу, а также ограниченности советского плацдарма и количества переправ, фронтальное наступление не дало бы решительного успеха. План советского командования заключался в комбинации фронтального наступления пехотных частей и артиллерии с массированным глубоким охватывающим ударом танковыми и мотобригадами по тылам и путям снабжения японских войск и их окружением. При этом впервые в истории для решения оперативных задач бронечасти действовали самостоятельно, в отрыве от пехоты. Их успех во многом обеспечивался оперативной внезапностью наступления, обеспеченной маскировочными мероприятиями.
Обман противника оказался успешным, и советское наступление началось неожиданно, с массированного удара по позициям зенитной артиллерии, аэродромам, наблюдательным пунктам. Артиллерийские позиции японцев также оказались подавленными и в течение 1,5 часов не смогли открыть ответный огонь. Советские пехотные части вели фронтальное наступление под прикрытием огня артиллерии. Для уничтожения огневых точек передовые подразделения усиливались противотанковыми и батальонными полевыми орудиями, а также отдельными танками. Обнаруженные позиции артиллерии уничтожались огнем прямой наводкой, или подавлялись сосредоточенным артиллерийским огнем. В этот момент танки прижимались к разрывам и уничтожали противника огнем в упор. Дистанция броска пехоты в атаку не превышала 100 м, на которые она должна была скрытно подползти и накопиться. Окруженная группировка была взята штурмом в течение пяти дней, при этом на завершающем этапе из-за близкого соприкосновения войск нельзя было использовать не только авиацию и артиллерию, но даже танковые орудия и пулеметы, т.к. были многочисленные случаи поражения своих войск. Пехота действовала штыком и гранатой, а танки - гусеницами и тараном, а также огнеметами и минометами, имевшими крутую траекторию. Продвижение своих войск отмечалось установкой красных флагов на достигнутом рубеже.
Броневые бригады за счет высокой подвижности обеспечивали фланги группировки и наносили удары по тылам и путям снабжения японцев. Японское командование было дезориентировано наступлением по всему фронту, связь с наблюдательными пунктами разрушена, и в течение суток маневр механизированных частей на окружение не был разгадан. Начальник японского гарнизона из-за отсутствия рации посылал донесения с почтовыми голубями. Однако советские части голубей перехватывали, и отправляли с ними ложные донесения, которые вводили японское командование в обман. Японцы сражались ожесточенно, до последнего человека, особенно тяжелые бои велись на центральном участке. Попытки японского командования деблокировать свои войска успеха не имели, 26 августа полное окружение японской группировки было завершено, а к 31 августа она были ликвидирована. Бои на Халхин-Голе закончились решительной победой Красной Армии. Потери японцев с мая по сентябрь составили 61 тыс чел, из них около 25 тыс убитыми. Потери советских войск составили 26 тыс чел, из них около 10 тыс убитыми. Пленных оказалось очень мало с обеих сторон - около 200 чел. Результаты боевых действий имели далеко идущие политические последствия. 23 августа 1939 между СССР и Германией был заключен договор о ненападении, а 28 августа правительство Хиранума в полном составе подало в отставку. В дальнейшем японцы отказались от вступления в войну против СССР на стороне Германии, и развивали свою экспансию на Сингапур, Индонезию и Филиппины.
Бои на Халхин-Голе дали значительный опыт в части применения танковых частей. Советские моторизированные и танковые части совершили марши 700-1000 км и показали большую выносливость и высокую оперативную подвижность, что позволило своевременно сосредоточить их к району боевых действий и ввести в бой. Среднесуточный темп марша моточастей составил 230 км, мотострелковых - 100 км, танковых - 80 км, а стрелковых - 50-65 км в сутки. Наибольшую оперативную подвижность показали мотобригады, которые смогли в полном составе за несколько дней выйти район боевых действий. По словам командира 9-й мотобригады Олейникова 'Это свойство позволило уровнять условия перевозок с японцами, у которых две ветки железных дорог подходили к району боевых действий' на 200 км. Броневики показали хорошую проходимость и живучесть, легкие броневики высоко ценились за свою подвижность и широко использовались для вспомогательных задач (разведка, связь, доставка боеприпасов и пищи на передовую и т.д.). Первые же бои показали, что для действий на песчаной местности колесная техника должна иметь цепи на колесах, но при этом показывает меньшую проходимость по сравнению с гусеничной, особенно на барханах. Практика показала, что в реальных условиях броня легкого автомобиля БА-20 (6 мм) легко пробивается, среднего бронеавтомобиля БА-6 (8..9 мм) иногда пробивается, а БА-10 (10 мм) - не пробивается крупнокалиберными бронебойными пулями. Ружейно-пулеметный огонь бронебойными пулями держат все машины. От попадания 37-мм бронебойного снаряда броневик мгновенно вспыхивает. Главной причиной этого является высокое расположение бензобака, который в бронеавтомобилях БА-3, БА-6 и БА-10 расположен над головой командира и водителя, и при попадании снаряда бензин вспыхивает и выливается им на головы. Баки нужно убрать в низ машины. Для ведения разведки в броневики помимо экипажа садилось по 2-3 разведчика, которые могли спешиваться и вести разведку там, где не могла пройти машина, которая в это время прикрывала их огнем, или отвлекала противника маневром.
Как отмечал в своем отчете инспектор АБТВ Дугов 'Танки БТ-5 и БТ-7 показали себя в боях с очень хорошей стороны. Т-26 - показали себя с исключительно хорошей стороны, прекрасно ходили по барханам, очень большая живучесть танка'. Были отмечены случаи, в которых Т-26 получал несколько (до 5) снарядных попаданий, но оставался боеспособен и своим ходом выходил из боя. Также хорошо показали себя артиллерийские танки БТ-7А для прикрытия линейных танков огнем с флангов, а установки СУ-12 и легкие танки Т-37 и Т-38 себя не оправдали. Бортовая броня танков БТ-5 и БТ-7 (8 мм) в реальных условиях огнем японского 12-мм крупнокалиберного пулемета пробивается лишь с очень близких дистанций. Ствол 45-мм пушки пробивается крупнокалиберной пулей, сердечник застревает в стволе, а острие входит в нарезы. Таких случаев отмечалось мало. Японская 37-мм противотанковая пушка пробивает броню любого танка свободно. Танки в бою несут потери: от огня противотанковой артиллерии - 75-80%, от огня полевой артиллерии - 15-20%, 'бутылочников' - 5-10%, от авиации - 2-3%, от гранат и мин - 2-3%. От бросания бутылок танки и броневики горят, от попадания бронебойных снарядов также горят и восстановлению не подлежат. Пожар вспыхивает за 15-30 сек, экипаж выскакивает всегда с горящей одеждой, через 15 минут начинают рваться боеприпасы. Такой характер повреждений дает высокий процент безвозвратных потерь в технике. Для защиты от артиллерийского огня броня танков усиливалась кирпичами, а для защиты от зажигательных бутылок над мотором натягивались сети. Огонь 45-мм танковых пушек прямой наводкой оказался достаточно эффективен как для уничтожения огневых средств в окопах, так и для уничтожения любой японской бронетехники. Однако для поражения противника в окопах и ямах на ровной местности нужно оружие навесного огня, т.к. обладающие настильной траекторией танковые снаряды при малейшей ошибке прицеливания или пролетают над целью, или рикошетируют от земли. Особенно тяжело вести огонь по противнику, засевшему на гребне высоты. Для поражения таких целей применялись минометы, также неплохо себя показали 122-мм гаубицы, которые вели огонь на минимальном заряде. По мнению Олейникова, для действий в горах желательно иметь некоторое количество танков, вооруженных мощным оружием с крутой траекторией, например 122-мм гаубицей. Практика показала, что огонь из танков и броневиков ведется только с места, в движении огонь не ведется, т.к. невозможно обнаружить замаскированную цель. Огонь по открыто расположенному противнику велся с больших дистанций, около 1,5 км, а при приближении он скрывался в укрытиях, и для его поражения опять же был нужен пушечный огонь. Поэтому в среднем на один пулеметный боекомплект расходовалось три боекомплекта 45-мм осколочных гранат.
Танки и броневики должны действовать в тесном взаимодействии с пехотой, и для уничтожения мешающих ее продвижению огневых точек часто вынуждены возвращаться обратно. Без пехоты они не в состоянии захватить и удержать местность, а также несут большие потери. Выхлопные газы танков должны направляться в сторону, чтобы пехота, укрывающаяся за ними, не угорела. Атака пехоты без танков практиковалась, но, т.к. любая огневая точка могла ее сорвать, требовала мощного артиллерийского сопровождения, в т.ч. орудиями прямой наводки. Исходные позиции танками занимаются скрытно, обычно за 1,5..2,5 км от противника, чтобы он не мог сорвать подготовку атаки огнем. Фронт атаки танковой роты - 500..700 м. Боевой порядок взвода или роты строится развернутым строем, командир в его центре или сзади. Отдельное подразделение строит порядок в два эшелона, чтобы задние машины прикрывали передние. Танковый взвод действовал в шахматном порядке, три машины впереди, две сзади. Атака танков и броневиков одинакова и обычно проводится приемом 'клещи', как обеспечивающим перекрестный огонь и охват объекта. Специальных приемов уничтожения батарей ПТО не было, т.к. они были хорошо замаскированы, и обнаруживались лишь вблизи. Их уничтожал попутно первый вышедший непосредственно на позицию танк. Для эвакуации подбитых машин от батальона выделялся взвод, который двигался сзади и своим огнем прикрывал подбитые машины. Практикой было установлено, что при выходе из подбитого танка экипаж в большинстве случаев погибал. Экипаж подбитой машины должен вывести ее из боя, или вести его до прибытия помощи. Эвакуация под прикрытием огня артиллерии оправдала себя, а без прикрытия не давала положительных результатов. В качестве буксировочного средства на танке желательно иметь тросы длиной 25..30 м, а не цепи, которые легко рвутся. Большинство подбитых машин удавалось эвакуировать в тот же день и не дать японцам сжечь их ночью. Эвакуация с нейтральной полосы ночью обычно проводилась под прикрытием пехоты. В качестве средства эвакуации желательно иметь бронированный трактор 'Коминтерн', вооруженный пулеметами. Было обнаружено, что танкисты значительную часть времени находятся вне машины (на разведке, в дозоре, на отдыхе, при ориентировании и т.д.), поэтому их форма должна быть защитного цвета. Также одежда танкиста не должна впитывать масло и бензин, быть огнеупорной и быстро сниматься.
Управление танковым подразделением (взводом, ротой) осуществляется командиром личным примером 'делай как я', флажки, радио и личное общение в бою не применялось. Флажки экипажам видны плохо, противник наоборот по ним быстро определяет командирскую машину и сосредотачивает на ней огонь. Ракеты не применялись, т.к. из-за плохого обзора экипажу в бою трудно наблюдать ее полет. Танковая радиостанция 71-ТК в бою использовалась мало. Во время боя все внимание сосредотачивалось на противнике и ведении огня, каждая секунда дорога и стоит жизни экипажам и танку. Микрофон же на груди мешает работать, путается, а заниматься настройкой и переключением некогда. Радиосеть с КП и тылами работала безотказно. Дымовые завесы не применялись из опасения, что они могут быть приняты противником за отравляющие вещества, зато широко применялись огнеметные танки ХТ-26 и ХТ-130, показавшие высокую эффективность для уничтожения пехоты в окопах. Уровень подготовки экипажей был невысоким, особенно в части разведки и подготовки машин к атаке. Пехота боится огня, и не проявляет стойкости, и там, где применялись огнеметные танки, противник оставлял позиции. Технику ночью нужно прикрывать пехотой, выдвинутой вперед на 200..300 м. Прицельный огонь затруднен отсутствием мощных прожекторов, а имевшиеся в первом же бою на 30% были разбиты осколками и ружейно-пулеметным огнем, и их пришлось снять. Ночью и в других условиях плохой видимости броневики целесообразно применять в качестве неподвижных огневых точек из-за плохого обзора, причем сосредоточенно, чтобы каждый имел узкий сектор наблюдения и обстрела. Для защиты от авиации экипажи должны укрываться в щелях, вырытых в 20..30 м от машины.
Система противотанковой обороны японцев состояла из отдельных узлов, приспособленных к круговой обороне, и расположенных на расстоянии 400-1000 м друг от друга. Противотанковые орудия стояли на 150-200 м за пехотными траншеями, и до подхода танков на 300-400 м ничем себя не обнаруживали. Каждое орудие имело 3-4 запасные позиции, сменяемых после 4-5 выстрелов. Как правило, батареи располагались углом назад или вперед на обратных скатах высот и в складках местности, начинали стрелять задним орудием, чтобы остановившийся танк для ответного огня попадал под фланговый огонь выдвинутых вперед орудий. Подступы к батареям тщательно подготавливались и простреливались. Все огневые точки японцев были тщательно замаскированы. Японское 37-мм орудие очень легкое, что делает его маневренным и незаметным средством противотанковой обороны, большинство потерь танков от их огня. При эшелонированном построении танков зажигательные бутылки, гранаты и мины большой угрозы для танков не представляли. Опыт показал, что необходимо учить танкистов не на разглаженном стрельбище, а на оборудованном траншеями, блиндажами, рвами и всеми элементами обороны тактическом поле, на котором располагаются замаскированные малоразмерные мишени. Огромные мишени, поставленные без маскировки во весь рост, ничего общего не имеют с настоящим полем боя.
Артиллерийские части показали себя с хорошей стороны. Опыт боев показал, что превосходство в артиллерии в 2,5 раза оказывается достаточным для завоевания огневого превосходства. Организация работ по тесной увязке действий танков, пехоты и артиллерии оказалось слабым местом в организации боя. Стремление скорее атаковать и уничтожить противника без трезвого расчета возможностей одновременной атаки приводили к топтанию на месте и ряду неудачных атак с большими потерями. Требования уставов РККА о тщательной подготовке и организации атаки зачастую не выполнялись, очень часто ввод подразделений в бой происходил прямо с марша. Времени на организацию взаимодействия и увязку действий было крайне мало и танкисты уясняли свою задачу уже в ходе боя. Командиры стрелковых батальонов, как основное организующее взаимодействие звено, было подготовлены слабо, и всеми вопросами ведали командиры полков. Слабым местом была разведка, она не велась непрерывно, результаты оперативно не обобщались, особенно слабым были ночной поиск и командирская разведка. Сколоченность и подготовленной разведывательных подразделений даже кадровых частей оказалась неудовлетворительная. В стрелковых частях разведподразделения были на 80-90% укомплектованы малообученными бойцами и младшими командирами, призванными из запаса. Для ночных поисков отбирались группы в 10-15 человек из физически здоровых, крепких и смелых бойцов. Их снаряжение было максимально легким, ранца, шинели и сапог они не имели, обувались в резиновые спортивные тапочки. Из вооружения имели винтовку с 30-60 патронами, 5-6 гранат и финский нож. Из гранат предпочтение отдавалось Ф-1, т.к. РГД при переползании иногда взрывались. Для связи ночью применялись пешие посыльные и электрический фонарик. Командиры рот, батальонов и полков не имели достаточных навыков в использовании разведподразделений, и бросали их в бой на самые тяжелые участки, в результате чего они в первых же боях понесли тяжелые потери, или просто перестали существовать. Основными способами получения данных о противнике было наблюдение и разведка боем, которая велась силами усиленной роты или батальона. Попытка вскрыть систему обороны противника меньшими силами не имела успеха.
Вооружение и штатная структура японских частей находились на уровне частей Красной Армии 1920-х годов, они значительно уступали советским частям 1939 года, как в качестве боевой техникой, так и в ее насыщенности. Уровень механизации не позволял японцам вести крупномасштабные действия далее 200 км от железной дороги. Удаленность зоны конфликта на 750 км от ближайшей советской базы снабжения (Борзя) по мнению японского командования исключала саму возможность Красной армии вести крупномасштабные боевые действия, а для борьбы с монгольской кавалерией и советскими пограничниками достаточно одной дивизии. В ходе боев переброска японцами дополнительных войск была осложнена отсутствием дорог с твердым покрытием. Размокшие под дождями грунтовые дороги от масс техники быстро выходили из строя, и японцам приходилось перебрасывать войска пешим маршем. Служба тылового обеспечения японских войск показала свою слабость. Удары советской авиации и артиллерии привели к потерям четверти личного состава тыловых служб, а все снабжение войск на фронте приходилось вести ночью. Отсутствие снарядов у артиллерии, отсутствие продовольствия и питьевой воды у солдат вело к потерям, дизентерии и подрывало боевой дух. Неожиданным оказалось количество и качество артиллерии и танков, задействованных русскими. Около 52% потерь составляли осколочные ранения, в то время как в 1938 на Хасане их было только 37%. Возможность Красной Армии задействовать для обеспечения войск более 4 тысяч грузовиков была за гранью понимания японским командованием. Подобная ошибка в оценке возможностей противника и была причиной медленного наращивания японской группировки в течение почти двух месяцев, поражению в огневом противоборстве с советской артиллерией и в итоге привела к разгрому.
Однако уровень боевой выучки японцев заметно превосходил советские войска, особенно сильным было превосходство в подготовке солдат и сержантов. Для компенсации огневого и технического превосходства более развитого противника упор в подготовке японских солдат делался на тщательную маскировку, ночные действия и наступательный бой. В пехоте большое внимание уделялось ближнему штыковому бою и гранатометанию. Все молодые солдаты проходили интенсивную боевую подготовку в течение года, из которой 380 часов уделялось действиям ночью. Среди японских офицеров лишь 36% окончили военные училища, остальные же или окончили только ускоренные курсы, или выслужились из сержантов. Связано это было с резким увеличением численности сухопутных войск Японии в конце 1930-х годов, а также с высокими потерями офицеров в Китае, что не позволяло военным училищам компенсировать дефицит комсостава. Высокий наступательный боевой дух японцев основывался в т.ч. в пренебрежении к Красной Армии и советскому народу вообще, основанном на изучении инструкции 1933 года 'Как сражаться с большевиками'. Согласно ей советский солдат послушный, вялый, лишен инициативы, склонен впадать в уныние. Красная Армия неспособна наладить взаимодействие мелких подразделений. Высокая ожесточенность первых же боев застала японцев врасплох. Наиболее тяжелым открытием стала та скорость, с которой русские учились воевать и изменяли свою тактику, как быстро росло их воинское мастерство. Японцы отвергали мысль, что противник может быстро адаптировать к их тактике, в тоже время сами не проявили достаточной гибкости, не найдя эффективных контрмер, и были вынуждены вести бои на условиях противника. Пленные японцы высоко отзывались о политической работе в Красной Армии, о сознательности советских бойцов и командиров. При этом уровень политической работы в японской армии оказался ниже, широкий размах приняло пьянство.
Опыт маневренных боев и успешное проведение наступательной операции на окружение с решительными целями заставил советское командование пересмотреть свое отношение к применению войск. Планомерный ввод войск в бой уступал место маневренным действиям и борьбе за выигрыш времени и инициативы. Своеобразный 'Жуковский стиль', когда войска бросаются в бой с марша, без разведки, обеспечения и подготовки, а тактическое мастерство уступает место оперативному - внезапности, массированию и решительным действиям, не считаясь с потерями. При таком ведении боев нет времени на доучивание войск - они должны быть полностью подготовлены в мирное время. Территориально-милиционные и части не подходили для такой войны. Опыт применения 82-й дивизии показал, что из 52 дней, прошедших от начала формирования дивизии до прибытия на фронт, 18 дней заняло ее формирование, 17 дней - переброска, 12 дней - пеший марш и лишь 4 дня - боевая подготовка по настоянию маршала Кулика. При этом 603-й полк был брошен в бой прямо с марша, без подготовки, и оказался в таком виде небоеспособным. Дивизия применялась не в полном составе, а раздергивалась отдельными полками и батальонами на решение частных задач - укомплектование понесших потери, или разворачиваемых по мобилизации кадровых частей, усиление опасного направления или оборона важного объекта. Опыт показал, что для обеспечения боеспособности милиционной части необходима мощная политическая работа с переменным составом, не менее трети кадрового состава и месяц на подготовку и боевое слаживание. При этом формирование дивизии занимает 2-3 недели, а ее переброска на фронт - еще месяц. Будущая большая война в Европе виделась как война маневренная, с решительными целями, которая не даст необходимых 2,5-3 месяцев. Территориально-милиционные части по сравнению с кадровыми сокращенного состава имеют то преимущество, что их подразделения состоят из призывников одной местности, и они за счет местных сборов уже имеют определенную спайку, а их развертывание по мобилизации можно провести быстрее. Однако опыт показал, что к сборам резервистов военное командование и местная власть относится пренебрежительно, районы комплектования частей перетасовываются, военкоматы не ведут четкий учет запасников. В случае мобилизации все планы нарушаются, и части разворачиваются медленно, имеют сбродный состав и несколоченные части.
Увеличение численности армии позволило пропускать через нее весь приписной состав. В сложившейся ситуации территориальная система комплектования войск и прохождения военного обучения потеряла свои выгоды, и уже в июне 1939 года была ликвидирована, а вся армия перешла на кадровое положение. Решением ГВС РККА от 21 ноября 1939 года надлежало в мирное и военное время иметь в пехоте 170 дивизий, из них стрелковых - 136 дивизий численностью по 18 тыс. чел. в военное время. Однако содержать все соединения полностью отмобилизованными бюджету страны было не под силу. В мирное время в приграничных округах численность 41 усиленных дивизий устанавливалась в 12 тыс чел. Во внутренних округах 41 кадровая дивизия имела 6 тыс. чел. и 64 сокращенных дивизии - 3 тыс. чел. штата мирного времени. Т.е. даже кадровые стрелковые дивизии имели от 17 до 65% постоянного состава. Общая численность стрелковых войск должна была составить 1,1 млн. чел, а всех ВС - 2,3 млн чел. Учебные сборы 1,6 млн. чел. приписного состава надлежало проводить ежегодно. 1 сентября 1939 года был принят закон 'О всеобщей воинской обязанности', согласно которому призыву в ряды вооруженных сил подлежали все граждане СССР независимо от их происхождения. Для прохождения службы лицами, которым нельзя было доверить оружие, осенью 1939 года были созданы 28 рабочих батальонов общей численность 230 тыс. чел. Таким образом, при общей численности РККА в 4,13 млн. чел. кадровыми были лишь 56% личного состава, 39% составлял приписной состав и 5% - невооруженные формирования из неблагонадежных граждан. Армия пришла к полностью экстерриториальному принципу формирования, отказавшись от создания милиционных частей. Начальную военную подготовку должен был осуществлять ОСОАВИАХИМ, а окончательная подготовка бойца и слаживание подразделений должны были проходить в кадровой воинской части.
Литература:
1. Военная реформа в СССР (1924-1925), И.Б. Берхин, М., 1958 г.
2. Главный военный совет РККА, 13 марта 1938 - 20 июня 1941. Документы и материалы. Сост. П.Н. Бобылев, М., 2004 г.
3. Приказы народного комиссара обороны СССР, 1937 - 21 июня 1941. Сборник документов. Под ред. В.А.Золотарева, М., 1994 г.
4. Военный совет при НКО СССР, 1-4 июня 1937. Документы и материалы, М., 2008 г.
5. Развитие системы военной подготовки гражданского населения СССР в 1930-е годы, Ю.В.Щербаков, Общественные науки ?2(32), 2017 г.
6. Победа на Халхин-Голе, М.В. Новиков, М., 1971 г.
7. Танки на Халхин-Голе, В.М. Коломиец, М., 2013 г.
8. Вооруженный конфликт в районе реки Халхин-Гол. Документы и материалы. Сост. А.Р. Ефименко, М., 2014 г.
9. Россия и Япония. История военных конфликтов, А.В. Шишов, М., 2001 г.
10. Номоган: тактические боевые действия советских и японских войск, Э.Д.Дри, (пер. с англ.), Канзас, 1981 г.
11. Летописная история Берлинского гарнизона: 82-я стрелковая дивизия (сайт), URL http://10otb.ru/content/army/division/82_streldivision.html
12. Единая и неделимая: 5-я моторизированная стрелково-пулеметная бригада ф.1938 (сайт), URL http://www.edinainedelima.ru/sssr/brigady/5-ya-motorizovannaya-strelkovo-pulemyotnaya-brigada-f-1938-g-sssr/