Смирнова Елена : другие произведения.

Скрытая тайна

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  
   СКРЫТАЯ ТАЙНА - приключенческий рассказ
   Елена Смирнова Москва - 2007 год
  
   Все события и персонажи этого рассказа являются вымышленными. Все совпадения с реально существующими событиями, персонажами и печатными изданиями, также являются абсолютно случайными.
  
   ОТ АВТОРА
  
   Уважаемые читатели, сюжет к моему рассказу возник сразу же после того, как я захотела написать или, правильнее будет сказать, попробовать написать приключения, которых так не хватает в нашей жизни. Это мой первый рассказ и я прошу читателей не судить слишком строго прочитанный текст. Я скажу одно, что писать нужно каждому человеку что угодно и где угодно. Не зависимо от того есть талант или его нет. Мозг начинает по-новому думать, фантазировать, раскрывать неведомые ранее возможности литературного гения. Написав страницу, захочется написать еще одну и еще. Тем самым осознаешь, что жизнь приобретает смысл, тягостные настроения проходят, и происходит полное перевоплощение сознания в более полноценное и сбалансированное сознание человека, который еще многое сможет сделать хорошего в этой жизни.
  
  
  
   Обычным летним солнечным днем из подъезда пятиэтажного дома вышел высокий, темноволосый мужчина средних лет. Темный костюм, белая рубашка и галстук подчеркивали фигуру, а уверенная походка свидетельствовала о его деловом стиле. В руке он крепко сжимал черный кожаный портфель.
   Направлялся он в нотариальную контору, где, как обычно должен был отчитаться своему начальству о проделанной работе. А главное, сообщить, что по указанному в завещании адресу не проживает, и никогда не проживал Смолин Петр Николаевич, 1925 года рождения, уроженец города Москвы, чье имя фигурировало в документах, копии которых лежали у него в портфеле.
   Проведя ладонью по покрывшемуся испариной лбу, он задумался о том, что предстоит приложить немало усилий для розыска этого Смолина. Возможно, он сменил фамилию и мог длительное время проживать за границей. Все это и многое другое предстояло выяснить.
   Радуясь хорошей погоде, он сел в свою новенькую машину и поехал на работу.
  
  
   А началась эта история с телефонного звонка в пятницу вечером:
   - Алло! Это нотариальная контора?
   - Да, именно так.
   Голос, прозвучавший в телефоне, не оставлял сомнения в том, что говорит очень пожилая женщина.
   - Меня зовут Елизавета Ивановна Чернышева. Я хотела бы составить завещание. Вы могли бы прислать сотрудника конторы, так как я очень стара и не часто выхожу из дома.
   - Да конечно, я сам лично подъеду к Вам домой, зовут меня Максим Петрович - управляющий нотариальной конторой.
   - Очень приятно, жду Вас в два часа дня в понедельник, но учтите, это будет не совсем обычное завещание.
   - Что Вы хотите этим сказать?
   - При встрече все поймете. Всего доброго!
   В трубке прозвучали короткие гудки. Этот звонок и преддверие встречи явно насторожили Максима.
   - Что веселенькое дельце наклевывается Максим Петрович - выкрикнул молодой человек, сидевший у окна и погрязший в груде производственных бумаг беспорядочно лежавших на столе.
   - Пока не знаю Денис, но что-то странное в этом точно есть.
   - Она не сказала, кому хочет оставить наследство и что конкретно? - интересовался все тот же голос у окна.
   - Нет, проскрипела, что при встрече расскажет. Надеюсь, что это не ее любимая ангорская кошечка.
   - Мяу, мяу - издавал звуки Денис.
   - Как смешно! Ну, как говориться - "доживем до понедельника".
   - Желаю удачи.
   - Спасибо - и начальник вышел из комнаты.
   Выходные пролетели беспредметно и быстрее обычного. Максим вспоминал недавнюю встречу с Настей, так внезапно ворвавшуюся снова в его жизнь. Эти незабываемые минуты счастья не давали ему покоя. Он хотел видеть ее, разговаривать с ней, дотрагиваться до ее нежной кожи, но Настя была замужем, и он не смел, ее компрометировать.
   Наступил долгожданный понедельник. Что сулил этот тяжелый, по приданию, день? Максим Петрович, положив все нужные документы в папку, вышел из здания и поехал по указанному адресу...
  
  
   В доме на Тверской уже стоял обыденный гул жильцов-коммунальщиков собравшихся на кухне для приготовления обеда.
   - Елизавета Ивановна Вы опять забыли выключить чайник! Соседка постучала в дверь комнаты.
   - Вы меня слышите?
   Под отодвинувшими шторами, застыв во взгляде, у окна стояла совсем дряхлая старушка. Она смотрела куда-то вдаль и вспоминала что-то очень далекое, терзающее ее все эти годы. Она ждала человека, которому поведает историю всей своей жизни.
   - Да, да, извините, сейчас выключу - прохрипела Елизавета Ивановна.
   Несмотря на преклонный возраст, женщина была опрятна, ухожена, седые волосы собраны аккуратно в пучок, в одежде присутствовали элементы кружевных вставок, белый накрахмаленный воротничок оттенял морщинистое лицо, а коралловые бусы украшали блузку и передавали утонченный изыск вкуса. Все это говорило, о ее аристократическом происхождении.
   Елизавета Ивановна принадлежала к одному из родов графов Чернышевых. Недалеко от дома, где проживала Елизавета Ивановна, на Тверской 13, сохранился дом генерал-губернатора Москвы, полководца З.Г.Чернышева, построенный архитектором Матвеем Казаковым в 1782 году, в настоящем здание Мэрии.
   Чернышеву переполняло чувство гордости, родственной близости и, прогуливаясь вечерами под колоннами здания и вдыхая свежий воздух природы, она черпала дополнительные силы, для того чтобы прожить еще не один год.
  
   Максим Петрович, посмотрев в зеркало заднего вида, увидел, что за ним всю дорогу движется черный джип. Водителя рассмотреть не удавалось из-за затемненного стекла. Джип следовал в сторону Тверской площади и по какой-то странной причине не пытался обогнать автомобиль нотариуса.
   Возможно это совпадение, подумал Максим, поглядывая в зеркало заднего вида.
   По-моему, работа становится опасной. Может у женщины многомиллионное наследство? Интересно. Чернышева? А не потомок она графа Чернышева?
   Максим сразу же вспомнил, что именно графиня Голицына-Чернышева стала прообразом старухи из "Пиковой дамы" А.С. Пушкина. - Мистика, какая то!
   Представив образ дамы, у Максима пробежали по спине мурашки. Пора нанимать охрану - произнес вслух Максим и посмотрел, движется ли за ним джип. Как не странно преследование прекратилось. Усмехнувшись своим фантазиям, он свернул в переулок и припарковался во дворе дома. Выйдя из машины, Максим направился к подъезду.
   Набрав нужный код, он интуитивно повернул голову и увидел быстро выбегающего из арки молодого человека в темной куртке. Незнакомец наклонил голову и быстрой походкой, немного спотыкаясь, прошел мимо и скрылся в соседнем переулке. Не придав этому особого значения, Максим вошел в подъезд и поднялся на третий этаж. Напротив таблички с надписью: "Чернышева Е.И. - звонить два раза", нажал кнопку...
  
  
   Рейс Москва - Лондон задерживался на неопределенное время. Пассажиры волновались, только мужчина с кожаным портфелем сидел неподвижно. Закрыв глаза, он анализировал план своих действий по заданию, которое получил от своего начальника.
   Длительное время сотрудники конторы разыскивали человека по фамилии Смолин Петр Николаевич и, наконец, поиски дали результаты. Многочисленные запросы и архивные данные вывели на человека по имени Питер Гордон, который эмигрировал за границу в 1955 году.
   Главное, что этот человек жив, несмотря на преклонный возраст, и что с его помощью можно будет прояснить детали этого дела. А репутация у него была не безупречная. Больше половины своей жизни он провел за решеткой в тюрьме.
   Гул взлетевшего самолета заставил вздрогнуть пассажира, и он открыл глаза. Мысли прервал голос диспетчера - "Объявляется посадка на рейс номер 325 Москва - Лондон, пассажиров просьба пройти на регистрацию".
   Мужчина встал, поправил плащ и направился на посадку. В салоне самолета было многолюдно. Люди, сидевшие рядом на своих местах, поглядывали друг на друга и нервно смотрели на часы. До взлета оставалось несколько минут, стюардессы прошли по салону, и сразу же послышался звук моторных двигателей - пассажир снова закрыл глаза - в Лондоне нотариуса должен встретить человек из Скотланд-Ярда...
  
  
   Последовали два звонка, но дверь никто не открывал. Максим позвонил еще раз, но снова безуспешно. Немного постояв, ему пришлось нажать кнопку три раза. За дверью послышались шаги, и женский голос спросил: - "Кто там?".
   - Извините, я пришел к Елизавете Ивановне Чернышевой, но она не открывает дверь, может быть, что-нибудь случилось, можно войти?
   - Входите, пожалуйста, утром она была дома, я разговаривала с ней. Замки заскрипели, и дверь открыла полная женщина лет сорока пяти. Кое-как закрученные бигуди на голове и разорванный халат указывали на ее материальную несостоятельность, а опухшие глаза и запах перегара не оставляли сомнения в том, что она любитель приложиться к спиртному. Они прошли по длинному коридору и постучали в последнюю комнату по левой стороне стены - никто не откликался.
   - Очень странно, у меня была назначена с ней важная встреча на два часа дня.
   Соседка посмотрела на часы, было уже половина третьего.
   - Вы разрешите, я попробую открыть дверь?
   - Попробуйте - пожав плечами, сказала соседка.
   Максим повернул ручку - дверь была не заперта.
   - Елизавета Ивановна вы дома?
   Открыв дверь, он увидел страшную картину. У окна вся в крови лежала щуплая старушка с огнестрельным ранением в голову.
   Невооруженным глазом было видно, что она была мертва, ее полузакрывшиеся стеклянные глаза напоминали замерзающее зимнее озеро. Она лежала, словно подстреленная птица и тонкой струйкой со лба стекала кровь.
   Соседка закрыла лицо руками и завизжала нечеловеческим голосом. На крик сбежались все соседи коммуналки.
   - Вызовите милицию и скорую помощь! - крикнул Максим Петрович - Никому не входить в комнату!
   После демобилизации из армии, он служил в милиции и знал порядок проведения следственных мероприятий. Случившееся не укладывалось у него в голове, предчувствие не обмануло его, он вспомнил джип, преследовавший его и подозрительного человека, выбегавшего из арки соседнего дома.
   Сейчас ему нужно все вспомнить, не упустив ни одной детали. "Жаль старушку" - Максим посмотрел в ее сторону. Кружевная блузка женщины, залитая кровью, слилась с коралловыми бусами на шее. Обстановка в комнате подтверждала предположение нотариуса о том, что Елизавета Ивановна, безусловно, из рода графов Чернышевых. Оглядевшись, он заметил по углам две старинные тумбочки, комод из красного дерева, на котором стояли статуэтки, инкрустированные позолотой и бронзовая вазочка с уже увядшим букетом белых роз, посередине комнаты стоял большой круглый стол, накрытый большой атласной скатертью. Нельзя было не обратить внимания и на хрустальную люстру, позвякивающую сияющими подвесками из-за легкого ветерка, струившегося из пулевого отверстия в окне.
   "Что же хотела поведать эта несчастная женщина и за что же ее так жестоко убили?". И вдруг он увидел в руке убитой, скомканный листок бумаги. Интерес превысил все ожидания и Максим, пользуясь моментом бурного обсуждения соседями случившегося, наклонился и, разжав ее пальцы носовым платком, извлек измятый лист из морщинистой руки женщины.
   То, что он прочитал, чуть не вывело его из обычного равновесия. Максим быстро положил записку в карман.
   Опергруппа, закончив работу, опечатала комнату, и толпа зевак стала расходиться по своим квартирам.
   - Если я не ошибаюсь господин Шевцов Максим Петрович? Максим обернулся.
   - Вы сможете, завтра утром подъехать в отдел для дачи показаний? - услышал он голос человека, судя по всему руководившего происшествием.
   - Подполковник Пахомов Иван Ильич - представился пожилой мужчина в форме. - Я буду вести это дело и так как вы первый обнаружили тело убитой мне нужно задать вам несколько важных для следствия вопросов.
   - Да, конечно, я подъеду завтра к десяти часам утра в отделение милиции.
   - Кстати, продолжал разговор Иван Ильич, в квартире найдено завещание Чернышевой и вам будет интересно узнать некоторые подробности, полагаю, именно по этому поводу у Вас была назначена встреча с Елизаветой Ивановной?
   - Вы правы, я должен был заверить завещание, сказал Максим и сжал в кармане листок бумаги в надежде, что этот факт останется незамеченным.
   Очень хорошо, что записка с таким зловещим текстом оказалась в его руках, еще не зная, что на обратной стороне листка есть еще одна запись, написанная рукой самой Чернышевой.
   - Всего доброго подполковник, уже спускаясь по лестнице, произнес Шевцов.
   Внутренняя дрожь и неприятный осадок от прошедшего дня, захватили все тело Максима, скорая все еще стояла у подъезда. Он, не показывая волнения, подошел к машине и поехал домой.
   Заморосил мелкий дождик и вид мокрого асфальта, завораживающий своей чистотой и блеском, успокоил Максима. Он предположил, что нужно быть осторожней, дома прочитать внимательно текст записки и взвесить все "за" и "против".
   Многое, возможно, прояснит завещание Чернышевой, хотя, может и еще больше запутать сложившуюся ситуацию. И вдруг его осенило, что он при таком раскладе вполне может оказаться в роли подозреваемого. Он последним разговаривал с убитой, и она могла сказать ему то, что стало бы мотивом для убийства. Так возможно будут предполагать следственные органы.
   "Черт, черт! - Максим ударил кулаками о руль автомобиля - У меня нет алиби на утро этого дня. В 9 часов утра я позвонил в офис и предупредил, что сегодня меня не будет на работе, дал соответствующие указания и остальное время находился дома. Меня никто не видел и я ни с кем не разговаривал. Интересно, в какое время была убита Чернышева и что еще нашли в ее комнате?"
   - Это, какое-то наваждение!- воскликнул Максим и, подъезжая к своему дому, еще раз огляделся по сторонам, но ничего подозрительного он не заметил.
  
  
   Самолет приземлился в Лондонском аэропорту, и все пассажиры двинулись на выход. Человек с портфелем искал взглядом табличку с его фамилией и не сразу заметил, что ее держит изящная, молодая женщина. Он отметил, что девушка необычайной красоты. Прекрасный профиль, серебристо очерченный сиянием зарницы, огромные черные как ночь глаза и густые каштановые волосы, собранные в пучок с перламутровой заколкой. Ее внешний вид манил и притягивал. Нотариус, сжав в руке портфель, ускорил шаг.
   Для сорокалетнего неженатого мужчины он выглядел немного старше из-за небольшой лысины не очень портящей его внешний вид, но мускулистое загорелое тело, высокий рост и правильные черты лица придавали ему сексуальность и уверенность в себе. Искрящийся блеск в его глазах отражал безусловный интерес к женщинам.
   Подойдя поближе, он произнес на чистом английском языке:
   - Не думал, что в Скотланд-Ярде работают такие красивые девушки, и придвинулся поближе. Он хотел сделать попытку поцеловать ей руку, но девушка быстро спрятала руки в карманы куртки, тем самым, продемонстрировав свое деловое отношение к происходящему.
   - Можете говорить по-русски Вадим Романович. Меня зовут Софья, я буду сопровождать вас и помогать в расследовании в деле об убийстве в Москве. Скотланд-Ярд готов сотрудничать и представить необходимые документы по запросу.
   - Спасибо. Очень признателен.
   - Тогда, пройдемте к выходу, нас ждет машина.
   Из машины вышел водитель и открыл дверцу. Софья села на переднее сиденье, Вадим, погрузившись в свои мысли и забросив портфель на заднее сиденье, нырнул внутрь автомобиля. Послышался звук мотора, и он, повернувшись к открытому окну, стал наслаждаться прекрасными видами Лондона.
   София не задавала никаких вопросов, такт молчания не нарушал и Вадим, но мысленно надеялся, что вначале его отвезут в отель, так как было уже часов восемь вечера, и он не отказался бы от легкого ужина.
   Проехали Тауэрский мост, здесь София обернулась и сказала: "Мы сейчас едем в отель, а делами займемся завтра утром. Вадим кивнул головой, он устал в дороге, и хотелось поскорее лечь спать. Замелькали красные двухэтажные автобусы, машина подъехала к отелю:
   - Я вас провожу - сказала София, и они направились к парадной двери. Оформление заняло несколько минут, ужин уже был заказан и портье услужливо протянул Вадиму ключ от номера.
   - Я заеду за Вами в 9 часов по Гринвичу - улыбнувшись и кивнув головой, девушка направилась к выходу. Вадим, провожая ее взглядом, не мог не отметить стройность фигуры и легкость походки, с которой София буквально допархнула до дверей отеля и скрылась в темноте.
   "Завтра он снова ее увидит". От этой мысли ему стало тепло и радостно на душе, нажав кнопку лифта, он поднялся на четвертый этаж. Номер выглядел уютным, но особой роскоши, правда, не наблюдалось. В интерьере наряду со стандартным набором бытовой техники выделялся широкий, зеркальный шкаф-купе, трюмо, стоявшее около кровати, и кресло для отдыха, на полу полуовалом лежал яркий ковер. Вадим, плюхнувшись в кресло и достав сотовый телефон, набрал домашний телефон управляющего конторой в Москве, чтобы доложить о своем благополучном приезде в Лондон...
  
  
   Развалившись на диване в своей квартире и внимательно читая текст записки, Максим еще больше углублялся в размышления, захватившие его холодным неведомым страхом, но и необычайным интересом ко всему, что случилось, и что сулило ему разнообразие и непредвиденные перемены в жизни.
   На одной стороне печатным текстом было написано: "Ты расскажешь все о том, что тебе известно, иначе СМЕРТЬ!". Максим перевернул листок и увидел чуть заметную запись, написанную карандашом красивым женским почерком. Строчки наезжали одна на другую. У того, кто писал, явно дрожали руки.
   Запись гласила следующее:
   "Серый треугольник гранита, в своде тайных поклонений, шестьдесят верст на север. То, что скрыто в нем откроет в полдень лучами озаренный тайный ход. Там жизни вечной скрыта тайна, творенье гения пера. Ищи под мраморным заклятьем, а выход в свет укажет вам свеча".
   - Да, странная запись - произнес вслух Максим. Нет сомнения, что писала Чернышева, но что она этим хотела сказать? Эту загадку предстояло разгадать и разгадать как можно быстрее.
   Можно предположить, что убийца знал тайну Чернышевой, поэтому было совершено это бесчеловечное преступление, а неизвестный, который писал записки с угрозами, видимо, не успел получить нужные сведения - продолжал размышления Максим. Все так запутанно и непонятно. Черкнув несколько заметок в блокноте, Максим допил оставшееся в бокале вино и, почувствовав усталость, заснул сидя в кресле.
   На следующий день в 10 часов утра Максим Петрович входил в здание РУВД, пропуск был заказан, найдя нужную комнату, он постучал.
   - Входите, услышал он голос Ивана Ильича накануне беседовавшего с ним в квартире убитой Чернышевой. Я Вас жду, присаживайтесь, у нас будет долгий разговор. От этой фразы Максиму стало как-то не по себе.
   - Расскажите все с самого начала и по порядку.
   Максим говорил, почти не останавливаясь, стараясь не упустить ни одной нужной детали.
   - А вы могли бы опознать человека, которого встретили около дома Чернышевой? - прервал беседу Пахомов.
   - Думаю да, хотя он очень быстро прошел мимо меня, но некоторые черты мне запомнились хорошо, например, походка, переходящая в бег и мне показалось, что он немного прихрамывал.
   - Хорошо, продолжайте.
   Когда Максим почти все рассказал, прозвучал традиционный вопрос следователя - "Скажите, что вы делали утром в день убийства?".
   - Я был дома, сделал несколько звонков на работу, остальное время сидел за компьютером.
   - Значит, как я полагаю, у вас нет алиби?
   - Получается, что нет, но что вы хотите этим сказать?
   - Пока ничего. Чернышеву убили где-то между 11-12 часами утра - продолжал Иван Ильич - стреляли с крыши дома напротив. Выстрел был сделан профессионально, отпечатков пальцев не найдено, но одну улику убийца все-таки оставил.
   Следователь встал, откашлялся и, подойдя к сейфу, вытащил упакованную в целлофан перчатку. У Максима сжалась челюсть, он узнал свою перчатку, купленную три месяца назад в дорогом магазине, но, стараясь не показывать смущения, сказал: " Ну, это уже что-то" - ничего другого в голову не пришло.
   - Вчера вы упомянули о завещании, могу я взглянуть на него?
   - Чуть позже, а сейчас скажите, вы случайно не заметили номера джипа, ехавшего за вами?
   - Полностью нет, но три цифры - 555 - четко помню. Марка джип "Широки".
   - Хорошо проверим. Вот завещание, прочтите, мне будет интересно ваше мнение по этому поводу. Максим стал читать:
   " Я, Чернышева Елизавета Ивановна, обладая светлым умом и твердой памятью, завещаю все движимое и недвижимое имущество воспитаннице детского дома N 312 Егоровой Марине Сергеевне 1991 года рождения". Далее список вещей и денежных средств, хранившихся в сбербанке. "Утвердительно лишаю наследства близких родственников и моего законного мужа Смолина П.Н. Он бросил меня много лет назад и до настоящего времени мне не известно его местонахождение. Он украл у меня драгоценности, принадлежавшие династии семьи Чернышевых, но не украл у меня тайну, которой я владею". Далее адрес Смолина, где он проживал до вступления в брак. Последняя фраза была написана уже другой ручкой. Чернышева еще что-то хотела написать, об этом свидетельствовала жирная чернильная точка в конце фразы, но видимо передумала. Ниже стояли число и подпись. Максим прочитал, посмотрел на Ивана Ильича и сказал:
   - Что вы собираетесь делать?
   - Пока не знаю.
   - Чернышева предупреждала меня по телефону о том, что завещание будет не совсем обычным.
   - Оно имеет юридическую силу?
   - Учитывая обстоятельства, заверить можно, но нам придется сотрудничать в розыске указанных людей. Максим посмотрел на часы. - А сейчас извините, если у вас больше нет вопросов, мне пора вернуться на работу. Пахомов подписал пропуск и сказал, что когда откроются новые обстоятельства по делу, он даст знать. Максим поехал на работу, но рассуждать и обдумывать происходящее он был не в состоянии. Головная боль, отдававшая в виски, мешала сосредоточиться.
   Денис, увидев входившего в дверь офиса начальника, буквально подскочил к нему и сказал:
   - Мы все знаем о случившемся происшествии, нам звонили из милиции - за спиной послышался звук упавших папок.
   - Без паники, - Максим попытался улыбнуться, но у него не получилось - все под контролем! - и он зашел в свой кабинет. Достав из ящика две таблетки аспирина, выпил и сел за свой рабочий стол.
   "С чего начать расследование?- думал Максим - наверное, все-таки с розыска бывшего мужа Чернышевой - загадочного Смолина. Это дело я поручу Вадиму Романовичу, он человек опытный, бывший служака, которому приходилось, насколько мне известно, побывать в горячих точках, он справиться.
   "Похоже, наша нотариальная контора временно превращается в частное сыскное агентство" - и, Максим вспомнил про утаивший от следственных органов листок с записью, наверное, если бы он попал к ним в руки, его положение еще больше усугубилось, итак нависшей угрозой стать подозреваемым номер один. Максим вызвал секретаршу и попросил пригласить к себе в кабинет Вадима Романовича...
  
  
   В Скотланд-Ярде все шумело своей повседневной работой. София, представив Вадиму сотрудников отдела, удалилась, не сказав куда.
   Из архивных данных он узнал, что Питер Гордон был осужден за кражу и убийство по неосторожности охранника банка в 1973 году. Срок он отбывал в тюрьме в Брикстоне южного округа Лондона. По делу проходило четыре человека, отсидев 10 лет, он снова организовал крупную махинацию с кражей денежных средств, но был пойман и осужден на 15 лет. За примерное поведение и преклонный возраст был выпущен досрочно, в настоящее время живет в пригороде Лондона и является законопослушным гражданином, с ним проживает приемная дочь с мужем и двое внуков.
   Вадиму предстояло встретиться с этим человеком, и он записал адрес и телефон, чтобы предварительно договориться о встрече.
   Неожиданно кто-то положил ему на плечо руку.
   - София, я уже думал, что вы покинули меня навсегда!
   - Нашли, что было нужно?
   - Да, завтра встречусь с человеком, который, надеюсь, прояснит хоть
   что-нибудь.
   - Разрешите поехать вместе с вами, и София посмотрела в глаза Вадима прямым, полным жизни и немного смущенным взглядом?
   "Если бы она так посмотрела бы на меня в другой ситуации,- пронеслось в голове у Вадима,- я не раздумывая, поцеловал бы ее в пылающие губы, блестевшие ярким оттенком помады и чуть-чуть приоткрытые, как распускающие лепестки алой розы".
   - Буду рад вашему присутствию - ответил Вадим Романович, пытаясь снова прикоснуться к ее руке, но София попятилась назад и стала раскладывать бумаги, снова давая понять, что у нее много работы.
   "Что так пугает эту юную девушку? На замужнюю женщину она не похожа, хотя все может быть, обидел мужчина, несчастна любовь или что-то еще?". Все эти вопросы наполняли сознание Вадима, каждую минуту он думал про нее, вспоминая прекрасное смуглое лицо, как будто все остальное для него было не важно.
   Попрощавшись, Вадим вышел из здания Скотланд-Ярда и направился прогуляться по Лондону. Он долго ходил, не чувствуя усталости, наслаждаясь пейзажами Лондонских улиц, шумным движением машин, роскошными витринами и скоплениями людей на перекрестках в красочных атрибутах одежды. Кто-то из известных лондонских классиков, сказал:
   "Если вы устали от Лондона - вы устали от жизни, потому что в Лондоне есть все, что жизнь может предложить человеку". Лондон - один из самых интересных городов мира с многовековой историей и последними достижениями технического прогресса. Он, действительно, притягивает своей грандиозной зрелищностью строений и блеском бульваров, а также сенсационностью новейшей архитектуры.
   "Жаль, что нет времени для осмотра достопримечательностей Лондона". Вздохнув с сожалением, Вадим свернул в ближайший менее многолюдный переулок. Ему не хотелось думать о завтрашнем визите, он думал о Софии, и только о ней. Выпив чашечку кофе в кондитерском заведении, попавшимся на пути, он поймал такси и, назвав адрес отеля, снова погрузился в свои мысли...
  
  
   В затемненной комнате под освещающей рабочий стол лампой Максим пытался разобраться в тексте, написанном рукой Чернышевой. Каждую строчку он прочитывал по несколько раз - "Серый треугольник гранита, в своде тайных поклонений..." - что бы это могло означать? - "Шестьдесят верст на север..." - он включил компьютер и стал искать загородные имения, принадлежавшие ранее семье Чернышевых.
   "Итак, становится понятно, что эта, по-видимому, усадьба в селе Ярополец. Она располагается как раз на севере Москвы, но усадьба сильно пострадала в годы Великой Отечественной Войны". Читая дальше и сопоставляя факты, его привлекла фраза: - "Треугольник серого гранита с профильным медальоном и саркофаг на ступенях занимают целую стену двойного храма"...
   "Нужно поехать туда и посмотреть, что сохранилось, потом делать какие-то выводы, но думаю это то, что мне нужно" - в этот момент зазвонил телефон и Максим поднял трубку, но ответа не последовало. Тяжелое дыхание слышалось отдаленно и прерывисто, смешиваясь с посторонними звуками, напоминавшими тихо включенную музыку и шарканье по полу.
   - Алло, говорите, еще раз произнес Максим и повесил трубку.
   Ходя по комнате, Максим думал, поехать ли ему в усадьбу одному, или дождаться приезда Вадима? "Одному, пожалуй, будет опасно, если кто-то хочет его подставить, и он вспомнил про перчатку, найденную следственными органами на крыше, значит, последуют еще попытки упрятать его за убийство в тюрьму.
   Успел ли еще кто-нибудь прочитать записку? Может быть этот "кто-то" живет в одном доме с убитой? И кто совершил все эти злодеяния?".
   Максим не находил никакой логической связи с тем, что происходило и почему он оказался замешанным во все это сумасшествие.
   "Нужно собрать как можно больше информации. Завтра попробую пробить через знакомых в Управлении всех жильцов коммунальной квартиры - это первое, второе, найти девочку из детского дома - Егорову Марину и выяснить, почему наследство оставлено именно ей? Пожалуй, на первое время достаточно", подумал Максим, и выключил компьютер.
   Он долго не мог заснуть, в голову лезли разные устрашавшие мысли, образы незнакомых ему людей, всплыло лицо убитой женщины, он долго ворочался и, наконец, решил встать и выпить таблетку снотворного. Через полчаса он уже спал и, кто знает, может ему, явится во сне, словно в Пушкинской "Пиковой даме", образ убитой и на утро он будет четко знать, что делать и как уберечь себя от грозившей ему опасности...
  
  
   Максима разбудил телефонный звонок, на часах было четверть шестого. Наверное, снова ошиблись номером но, подняв трубку, услышал знакомый голос Вадима Романовича.
   - Доброе утро. Простите, что разбудил, я сегодня вылетаю в Москву двух часовым рейсом. Есть много интересной информации. Подробности при встрече.
   - Хорошо, я встречу вас в аэропорту.
   - Спасибо, буду очень признателен, всего доброго.
   Максим подошел к окну и поднял жалюзи. Лучи утреннего солнца мгновенно ослепили его лицо, он провел рукой по щетинистому подбородку и направился в ванную комнату.
   Приведя себя в порядок, он, как и задумал, позвонил сначала в Управление, потом узнал адрес детского дома и, быстро одевшись, буквально выбежал из квартиры, задев при этом лежавший на тумбочке в прихожей зонтик, но не стал возвращаться из суеверных соображений.
   В машине он посмотрел на карту, еще раз взглянул на адрес и, повернув ключ зажигания, завел машину. Через двадцать минут он сидел в кабинете директора детского дома N 312 и расспрашивал о воспитаннице - Егоровой Марине. Тучная женщина немного приподнялась и, вытянув шею вперед, сказала:
   - Очень хорошая девочка, скромная, хорошо учится, а почему собственно она Вас интересует, покрывшись испариной, спросила она? Вы что из милиции?
   - Нет, поверьте, мне нужно просто с ней поговорить и кое-что узнать. На самом деле, я из нотариальной конторы. Вот мои документы, и Максим показал паспорт и удостоверение.
   Директриса неохотно протянула руку и стала разглядывать документы, как будто это была картина Рембрандта.
   Временное затишье стало раздражать Максима, и он захотел что-то спросить, чтобы нарушить молчание, но в этот момент она быстро встала со стула и сказала, что сама покажет ее комнату. Они поднялись на второй этаж. От резкого запаха свежей краски у Максима немного закружилась голова, наверное, в здании недавно был сделан ремонт.
   - Вот эта комната и она постучала. Девочки! Мариночка уже встала? К ней пришли по делу.
   За дверью послышался девичий смех, они бегали по комнате, одеваясь, или рассовывая разбросанные вещи по шкафам. Щелкнул замок, и дверь открыла девушка в коротком халатике. Девчонки за спиной продолжали хихикать.
   - Марина оденься, пожалуйста, с тобой хочет поговорить человек из нотариальной конторы Максим Петрович Шевцов.
   Девушка посмотрела на Максима не очень-то дружелюбно.
   - Подождите, она сейчас выйдет, произнесла директриса и, повернувшись, тяжелым шагом и немного прихрамывая, направилась к себе в кабинет.
   Что-то на очень скромную девочку она не похожа, отметил Максим. Чрезмерно накрашена, на первый взгляд, даже вульгарна, ладно посмотрим, что будет дальше.
   Времени оставалось не так уж много, нужно было успеть заехать на работу и встретить Вадима.
   - Это Вы про меня спрашивали? - услышал Максим голос за спиной и обернулся.
   Пейзаж, который он разглядывал за окном, был намного интереснее, чем девушка, стоящая перед ним с головы до ног покрытая металлическими изделиями и интенсивно жующая резинку, надувая периодически пузыри.
   - Да я, можно Марина вам задать несколько вопросов?
   - Валяй! Только быстро, время деньги, понятно - папаша!
   Максима передернуло, но он сдержал порыв гнева и продолжал:
   - Скажи, ты знаешь? - обращение на "Вы" было неуместно - женщину по фамилии Чернышева Елизавета Ивановна, ей около 80-и лет, проживала на Тверской улице в Москве.
   - Не знаю никакой старухи! - и молодая особа сплюнула на пол - что еще?
   - Вспомни, быть может, случайно встречались? - она небольшого роста, худощавого телосложения, старомодно одета?
   - Сказала, не знаю, а причем тут я!
   - Эту женщину убили в собственной квартире и, возможно, что милиция тоже будет интересоваться тобой, так как нашли документ, где фигурирует твоя фамилия и номер детского дома - про наследство Максим решил промолчать.
   - Что за хрень такая!! - девушка чуть не набросилась на Максима с кулаками. Ее длинные коготки проскользнули перед глазами нотариуса. - Какая бабка, какое убийство, что ты паришь дяденька милиционер!!
   - Я не из милиции и пришел просто поговорить, так ты что-нибудь знаешь?
   - Нет, не знаю, заорала Марина и убежала в свою комнату. За дверью послышался грохот и нецензурные выражения. Максим подсунул под дверь свою визитную карточку, развернулся и в недоумении спустился в кабинет директора и, не успев открыть дверь, услышал голос директрисы:
   - Увидели акселерацию? Мне приходиться скрывать и исхитряться, что бы выпутывать их из очередных историй - Вы узнали, что хотели?
   - К сожалению, нет, но может, Вы поможете, кое-что выяснить? Максим вкратце рассказал, зачем приходил к Марине, также утаив про наследство. Директриса поморщила лоб, всхлипнула носом и развела руками.
   "Информация равна нулю" - подумал Максим и продолжил разговор. - А Вы знаете, есть ли у Егоровой родственники и кто ее родители?
   - Насколько мне известно, была приемная мать, но она умерла пять лет назад, пропив квартиру, и все вещи. Марину снова отправили в наш детский дом. Еще был старший брат, приходил поначалу к ней после смерти матери, потом и его за разбойное нападение посадили в тюрьму и, уже длительное время ее никто не навещал, а биологические родители отказались от нее в младенчестве. В доме малютки можно навести о них справки.
   - Большое спасибо, сказал Максим, и направился к двери. На улице, вопреки прогнозам, шел проливной дождь. Он вспомнил о забытом зонтике, о неудаче, постигшей его, все как-то не складывалось, не было никакой связи между убитой Чернышевой и Егоровой Мариной. Добежав до машины и успев при этом промокнуть до нитки, он поехал в аэропорт в надежде поскорее услышать рассказ Вадима Романовича...
  
  
   Прекрасным солнечным утром машина от здания Скотланд-Ярда выехала в направлении северного округа Лондона. Вадим оделся, как подобает настоящему джентльмену, в костюм с белой рубашкой и выглядел, на его взгляд, весьма привлекательным. София была в служебной форме, но это не портило ее фигуру и красивое, как сияющее солнце, лицо.
   Впервые в жизни он испытывал необъяснимое чувство - чувство принадлежать этой женщине без остатка, он был влюблен и не знал, как себя вести и что говорить, поэтому, нахохлившись, молчал и ждал, когда первой заведет разговор София, раньше за собой такой скромности Вадим не замечал. Время от времени София поворачивала голову и нежно улыбалась, Вадим не выдержал и заговорил первым:
   - Скажите София, что привело вас в Скотланд-Ярд? Таких как вы можно увидеть скорей на подиуме или на обложках модных журналов.
   - Спасибо за комплимент, но дело в том, что мой отец был полицейским и он очень хотел сына, поэтому моими игрушками были разные пистолетики и полицейские машинки. С раннего детства он обучал меня боевым искусствам и стрельбе мелкими камушками по пустым банкам из-под пепси-колы. Это развивало глазомер и координацию движения. Он любил расчесывать мне длинные волосы, а я в этот момент хлопала его по довольно объемному животу и говорила, что ему нужно заняться гимнастикой и больше с ней играть, тогда он похудеет, и не будет пыхтеть, как паровоз, поднимаясь по лестнице.
   Он очень любил меня, даже мама порой ревновала его ко мне, потому что любое свободное время, а его было не так уж много, он старался проводить со мной. Мы все были счастливы, до того злополучного дня, когда узнали о его смерти.
   В полицейский участок поступил сигнал, что вооруженные бандиты напали на ювелирный магазин. Отец с напарником оказались ближе всего от места преступления. Завязалась перестрелка, в ходе которой отцу удалось пристрелить двоих бандитов, но как потом выяснилось, что еще один спрятался в подсобном помещении и когда полицейские вышли из укрытия, он выбежал и расстрелял их почти в упор.
   По словам очевидцев, отец остался в живых, благодаря бронежилету, но налетчик подошел и выстрелил ему в голову, а потом еще долго бил ногами его безжизненное тело. Преступнику удалось скрыться, был объявлен розыск. Каждый день во всех газетах печаталось об этом нападении на ювелирный магазин, но прошло время, негодяя не нашли и постепенно сенсация месяца стала забываться.
   Вот с этого момента я решила стать полицейским и бороться с преступностью. Окончив юридический факультет Оксфордского университета, я поступила на службу в особый отдел Скотланд-Ярда, знаю в совершенстве три языка.
   София сделала паузу, и Вадим заметил скатившуюся по ее щеке слезу.
   - Простите, я не хотел Вас расстраивать?
   - Ничего, прошло много лет, но рана не заживает, я постоянно думаю о том, что преступник, убивший моего отца, разгуливает на свободе и от этой мысли мне становится невыносимо больно.
   - София, мне неловко спрашивать, а сейчас вы с кем живете - семья, дети? А ваша мама - она жива?
   - Мама жива и здорова, мы с ней лучшие подруги и всегда делимся самыми сокровенными секретами. После неудачного брака мы с ней не расстаемся, в свободное время ходим в театр, часто прогуливаемся по парку, одним словом, она самая лучшая мама на свете.
   - Вы так про нее рассказываете, что мне захотелось с ней познакомиться. София засмеялась и поправила локон каштановых волос развивающихся на ветру из-за полуоткрытого окна автомобиля.
   - При удобном случае обязательно познакомлю, но вам не кажется Вадим, что вы задаете слишком много вопросов?
   - Извините, вы как всегда правы, нужно сменить тему разговора. А мы скоро приедем?
   - Еще несколько улиц и мы на месте.
   Внимательно слушая рассказ, Вадим не успевал рассматривать достопримечательности загородных строений Лондона, но, приглядевшись, увидел, что все дома похожи на миниатюрные замки, вокруг обязательно аккуратно подстриженные зеленые газоны и низкорослые кустарники.
   По сравнению с Московским пригородом, дома Лондона отличаются отсутствием высоких заборов, поэтому можно любоваться архитектурой строительства. Все это великолепие придает улицам цивилизованную окраску европейского дизайна.
   Они подъехали к нужному дому, София вздохнула, отстегнула ремень безопасности и вышла из машины, за ней последовал и Вадим.
   Чистый воздух и цветочный запах привели сознание в чувство, и они увидели пожилого человека, пристально смотревшего в их сторону, по всей видимости, это и был Питер Гордон или некий Смолин Петр Николаевич.
   Посмотрев друг на друга, они пошли по выложенной мраморной плиткой дорожке к дому еще незнакомого им человека. Его лицо таило в себе все невзгоды прожитой жизни и отражало нелегкий путь, измеримый не только тысячами километров, но и путь деяний и истязаний своего внутреннего мира. Широкие морщины, глубину которых не затронули лучи солнца, выдавали его солидный возраст, но глаза искрились жизненной энергией и, судя по всему, атлетическое сложение тела говорило о его пристрастии к одному из видов спорта.
   "На уголовника он не похож" - подумал Вадим и поздоровался, София лишь кивнула головой.
   - Это я вам звонил вчера вечером, мы сможем поговорить? Познакомьтесь, София - сотрудник Скотланд-Ярда.
   Мужчина, прищурив глаза, недружелюбно посмотрел в ее сторону.
   - Входите в дом, раз приехали, хотя присутствие полиции я не ожидал.
   - София не при исполнении, она сопровождает меня как иностранного гражданина, и будет соблюдать конфиденциальность нашего разговора. Или вам нужны официальные документы?
   - Вся официальность улетучилась за давностью лет, поэтому, что бы я ни сказал - это не будет иметь юридической силы, а за все содеянное, я отбарабанил по полной катушке. Итак, что вы хотите от меня узнать?
   - В Москве, начал Вадим, убита Чернышева Елизавета Ивановна. По нашим сведениям она является вашей женой, так как брак не был расторгнут. Ваша русская фамилия Смолин - не так ли?
   - Вам виднее - ответил он.
   Вадим продолжал.
   - Убийца пока не найден, ведется следствие, но вот что странно Чернышева оставила завещание, где фигурирует ваша фамилия как человека бросившего ее, а также она пишет, что лишает вас наследства в связи с тем, что вместе с вашим исчезновением исчезли и фамильные драгоценности ее семьи.
   - Сказать все что угодно можно, а вы докажите!!!
   - Успокойтесь, Петр Николаевич, мы не на допросе, нам известно, что в настоящее время вы являетесь законопослушным гражданином, и обвинять вас никто не собирается, просто расскажите то, что в компетенции рассказать с того момента, как женились на Елизавете Ивановне.
   После продолжительного молчания, Смолин, словно не слыша вопроса, закрыл лицо руками и сказал:
   - Вы, наверное, считаете меня ничтожеством и убийцей? Но убийство в банке произошло случайно. Смолин поднял голову и посмотрел на Софию.
   - На меня набросился сзади сотрудник отдела, и в этот момент я случайно нажал курок пистолета. Пуля попала в охранника банка. Я не хотел никого убивать, и я поплатился за все, что совершил плохого в этой жизни, но в тюрьме я видел отморозков и похуже.
   Был там один, кто постоянно хвалился тем, что он убил полицейского и, что будет убивать их снова и снова. Он ликовал от удовольствия сказанного, и пена от обильного слюноотделения стекала у него по подбородку как у голодного степного шакала. Еще он сказал, что избивал мертвецкое чучело полицейского армейскими сапогами так, что кровь залила все витрины магазина.
   Ему удалось скрыться с места преступления, правда, двоих его подельников полицейские застрелили, а он спрятался в подсобку и сидел до тех пор, пока полицейские не вышли из укрытия.
   Слова Смолина не таили в себе угрозы, хотя то, что он говорил сейчас, было до ужаса жестоко. Вадим и София переглянулись.
   - Этого ублюдка - Смолин оцепенел и стал растирать ладони рук - закололи насмерть заточкой свои же уголовники, а когда провозили его тело по коридорному отсеку, многие плевали в его сторону.
   София не выдержала и выбежала на улицу.
   - Что с ней - спросил Смолин?
   - Тем полицейским был ее отец, эта страшная правда сломила ее дух.
   Много лет она пыталась найти преступника, убившего его отца, и судьба предоставила ей эту возможность, теперь она знает, что он мертв. Пусть побудет наедине с собой, а мы поговорим о вашем прошлом.
   - Хорошо, скажу все, что знаю - ответил Смолин и посмотрел в окно. Ему стало жаль девочку, сидевшую на скамье, убитую горем и плачущую о своем отце. Его взгляд проскользнул по фотографии, стоявшей на столе, где вся семья мило улыбалась в объектив фотоаппарата, и он решил начать рассказ с самого главного.
   - Мая жизнь с Чернышевой, я думаю, не будет вам интересна, но есть одно обстоятельство, которое может привлечь ваше внимание.
   - И что же это за обстоятельство - спросил Вадим?
   - Как, наверное, вы знаете, моя жена из древнего рода графов Чернышевых, только не знаю по какой именно ветви. В то далекое послевоенное время я встречался с ее подругой, и она рассказала мне, что Лизе удалось сохранить фамильные драгоценности и что состояние тянет на кругленькую сумму. Я стал ухаживать за Лизой, а вскоре сделал ей предложение и мы поженились.
   Она не знала о моем прошлом, а я попросту врал, что мои родители погибли в блокаду в Ленинграде, что я сильно голодал, пытался сбежать на фронт, даже был ранен, а в Москву переехал после войны к тетке на постоянное место жительство.
   А на самом деле, когда началась война, я отбывал в детской колонии свой первый срок за кражу, а в конце войны попал в штрафную роту. Своих родителей я не помню, жил действительно с теткой, она сказала мне, что родители умерли, когда мне было четыре года. Тетка постоянно водила к себе незнакомых и чаще всего пьяных мужчин, а я связался с уличной шпаной и вскоре загремел в колонию.
   Мобилизовавшись из армии, я вернулся, а тетка переехала неизвестно куда, и я опять стал искать своих старых дружков. Ну а потом, как я уже сказал, женился - Лиза не догадывалась, что я промышляю воровством. Детей у нас не было. Чуть не попавшись на очередной краже, я решил под чужим именем эмигрировать за границу, и для этого мне потребовались драгоценности. В Лондон я попал не сразу, сначала жил в Польше, но это уже совсем другая история.
   Я вот про что хотел рассказать. Когда мы жили с Лизой в браке, она как-то невзначай упомянула, что ей доверили сохранить старинную запись, передававшуюся по наследству по женской линии. А когда я спросил, что это за запись, она ответила, что до самой смерти не должна никому говорить и передаст эту запись только своей дочери. Лиза хотела иметь много детей, но вы понимаете, меня не привлекали никакие письмена и тем более дети, я думал о драгоценностях, лежавших в шкатулке, и как поскорее переправиться за кордон.
   Еще помню, зимой Лиза сильно болела, у нее был жар и в бреду, она повторяла много раз одну и ту же фразу: "Сохранить тайну", "Я должна сохранить тайну". Больше, извините, я ничего не знаю, а моя жизнь в Лондоне не представляет для вас интереса.
   Мне жаль, что сложилось именно так, но исправлять что-либо уже поздно.
   В это время дверь открылась и в комнату зашла София, глаза у нее были красные от слез, но и это не портило ее красоту. Вадим вскочил и подошел к ней.
   Она стояла перед ним, стараясь держать себя в руках, с выражением такой непримиримой ненависти на лице, что он ощутил ее несчастье так же ясно, как ощущаешь горечь во рту. Он взял ее руку и нежно прижал к своей груди тем самым, показав свое сочувствие. На этот раз ее рука осталась в его ладонях, и он нежно ее обнял. Расположившись на диване, они продолжили разговор:
   - Скажите, вы говорили кому-нибудь о своей жизни в Москве и о том, что мне сейчас рассказали? - спросил Вадим.
   - Когда я отбывал второй срок, сидел со мной один русский по кличке Егор, фамилия его, кажется Егоров. Мы с ним сблизились то ли оттого, что разговаривали по-русски, то ли от схожести беспризорной жизни и иногда, конечно, откровенничали. Он мне рассказывал о своем сыне, оставшемся в Москве и многое еще, что привело его за тюремную решетку, ну а я про свою жизнь. И про тайну, в шутку, тоже сказал, якобы жена досталась с придурью, и что я вовремя сбежал за границу.
   Мы посмеялись, больше никто и не вспоминал об этом случае. Он освободился немного раньше меня и с тех пор я про него ничего не слышал.
   - Спасибо за помощь господин Гордон, нам пора ехать, ели еще, что нибудь понадобится, мы с вами свяжемся.
   - Можете обращаться, всего доброго и счастливого пути.
   Они вышли и направились к машине. София держалась уравновешенно, словно ничего не случилось, а человек из прошлого долго смотрел им в след.
  
  
   В кабинет Ивана Ильича зашел сотрудник Управления и положил папку с документами на стол. Это была экспертиза осмотра и вскрытия трупа убитой на днях женщины, а также отпечатки пальцев снятые с найденной на месте преступления перчатки.
   - Вы свободны - сказал Пахомов и стал внимательно просматривать материалы дела.
   "Синяки и ушибы на теле" - прочитал Иван Ильич - это означает, что старушку могли подвергать пыткам, и завещание писалось под давлением. Но кто посмел издеваться над пожилой женщиной? Нужно проверить девочку, которой оставлено наследство и ее окружение, а также проверить нотариуса, как-то очень подозрительно он оказался в нужном месте и в нужный час?".
   Пахомов стал медленно ходить взад и вперед по кабинету, подражая зверю, мечущемуся по клетке, безмолвно размахивал руками, потирая подбородок, и изредка подкашливая.
   "Круг подозреваемых лиц не так уж велик - думал он, отпечатки пальцев на перчатке не дали никаких результатов, по картотеке и в базе данных они не числятся. Тогда кому же принадлежит эта вещь? Нужно проверить в какие магазины поставлялись перчатки. Судя по марки производителя, перчатки дорогие, и найти магазин не сложно, сложнее вычислить покупателей. Когда определятся подозреваемые, может быть, продавцы вспомнят, посмотрев фотографии, людей приобретавших у них товар".
   Проанализировав все материалы дела самым тщательным образом, Пахомов сделал несколько заметок на настольном календаре и приподнялся со стула.
   Итак, что у нас есть на сегодняшний день? Поглаживая лоб и сдвинув брови, Иван Ильич сказал вслух:
   - Практически ничего. Одна сплошная тайна. Вот так. Сегодня совещание в три часа дня. Послушаем отчеты сотрудников отдела и тогда сделаем выводы. На этом Пахомов захлопнул папку и вышел из кабинета.
  
  
   Автомобиль удалялся все дальше и дальше в сторону города. Некоторое время они молчали, потом София спросила:
   - Вадим вы, когда намерены вернуться в Москву?
   - Завтра. Вылет в два часа дня.
   - А задержаться на один или несколько дней нельзя?
   София опять посмотрела в его сторону взглядом, от которого нельзя отказаться и он готов был остаться с ней на всю свою жизнь, но пришлось ответить иначе:
   - Увы, я уже позвонил своему начальству и, меня будут встречать в аэропорту. Но если бы вы только знали София, как я хочу остаться!
   - Правда! И София заулыбалась, от ее улыбки зацвели бы подснежники холодной зимой. Перед притягательной силой ее обаяния не смог бы устоять ни один мужчина.
   - Если так, то я приглашаю вас сегодня вечером к себе домой - произнесла тихим голосом София и, при этом совершенно забыв про скромность - Вы согласны?
   - С большим удовольствием принимаю ваше приглашение.
   У Вадима все горело в груди, он готов был выпорхнуть из машины и как молодой орел парить в небесах и охранять своим зорким взглядом спокойствие любимой девушки.
   Ему захотелось запеть оду в честь дамы своего сердца, или совершить что-то романтическое, потому что любовь пылала в его сердце и вырывалась наружу. Вадим знал, что вечером обязательно скажет Софии о своих чувствах и если это признание будет взаимно, то о большем счастье он не смел и, мечтать.
   Остаток пути они говорили на разные темы, не затрагивающие их отношение друг к другу.
   - Вы будете заезжать в отель? - спросила София.
   Вадим повернул голову и с нежностью сказал:
   - У нас так мало времени, а мне нужно многое вам сказать, боюсь, что и целого дня будет мало.
   У Софии загорелись щеки, но она явно радовалась такому повороту событий.
   "Она не может быть ко мне равнодушна - подумал Вадим - и в этот момент автомобиль остановился около отеля.
   - Мы приехали, пойдемте, ужин закажем в номер.
   - Вы живете в отеле, а как же ваша мама?
   - У нас дом на окраине города, а из отеля мне удобнее и быстрее добираться до работы.
   - А выше обещание познакомить меня со своей мамой остается в силе?
   - При любом другом удобном случае - обязательно.
   - Уверяю, что этот случай очень скоро наступит, моя милая София.
   И вновь ее щеки покрылись легким румянцем.
   Лифт поднимался слишком медленно, так показалось Вадиму. Его желание оказаться наедине с любимой женщиной превзошло все ожидания. Он мысленно перебирал слова, которые скажет Софии. Они казались ему бессвязными и нелепыми, но они исходили прямо из сердца, так глубоко таившиеся в глубине сознания и ждавшие своего триумфа.
   Через минуту они стояли около гостиничного номера и у Вадима вдруг задрожали коленки, словно на выпускном вечере в школе.
   - Проходите, Вадим Романович... не бойтесь! - и ее звонкий смех эхом влетел в открытую дверь.
   " Наверное, на моем лице отразился страх и смущение" - подумал Вадим. На этот раз София сама взяла его за руку и буквально втянула в номер.
   Она подошла очень близко, посмотрела на него, потом, задыхаясь от волнения, прильнула к его груди. От обычной ее деловитости не осталось и следа, и Вадим притянул ее к себе еще ближе.
   На мгновение София попыталась овладеть собой, проявить твердость духа, которая была ей присуща, и как казалось, никогда не покидала ее, но испуганная и счастливая она не стала сопротивляться и скорее от неожиданности, чем от страха, слезы сами собой брызнули из ее глаз. Вадим приподнял ей голову и поцеловал в губы, потом снова и снова.
   - Не плачь София, я люблю тебя, я очень люблю тебя и хочу быть с тобой всегда.
   София обвила его шею руками так сильно, что разорвать их союз не смог бы никто на свете. Их поцелуи горели в устах неугасающим пламенем зарождающейся страсти. Вадим нежно расстегнул ей блузку и обнажил отдающие чистотой и блеском загорелые плечи. Он не заметил, как сам снял с себя пиджак и рубашку. Их тела почувствовали тепло прикосновения, и сладкая истома мгновенно захватила их разум и сердца. В полузабытье они слились в одно целое - в одно огромное пространство, подвластное лишь вселенной, объединившее в ночном небе две прекрасные сияющие звезды.
   В эти минуты, как никогда, понимаешь, что жизнь прекрасна и ради этого, ради веры в себя и в светлое будущее, веры в бога стоит продолжать свое существование в этом безумном мире.
   Прощаясь в аэропорту, София бросилась в объятья к Вадиму, ей не хотелось его отпускать, интуиция подсказывала, что она может не увидеть его больше никогда.
   - В моей душе - тихим голосом произнесла София, поднимая последний взгляд на любимого человека, останется заветное местечко, которое будет принадлежать только Вам, и где будет жить искреннее, настоящее чувство и это чувство никогда не разрушится. Я буду думать о вас Вадим, и ждать встречи, как ждут перелетные птицы наступления весны.
   - Я вернусь София, обязательно вернусь! - с подступившей к горлу болью, ответил Вадим и направился на посадку.
   София еще долго стояла провожая взлетающие самолеты, ощущая на себе прикосновения Вадима, она молилась и просила бога не оставить его в трудную минуту и защитить его - ради их счастья. Через некоторое время она пришла в себя и решила поехать к маме, чтобы рассказать про то, что она узнала об отце и, что встретила самого замечательного человека на свете. Только в родительском доме София могла вернуть душевный покой, собраться с мыслями и жить дальше, придаваясь всецело любимому делу, продолжать любоваться чарующими кварталами Лондона и ездить на встречи с друзьями.
   Она была безмерно счастлива и на этой мысли, включив мобильный телефон и надеясь, что Вадим может позвонить ей еще до вечера, размахивая дамской сумочкой и с загадочной улыбкой на губах, София направилась к выходу...
  
   Тем временем в Москве сотрудники милиции расспрашивали соседей коммунальной квартиры, где была убита Чернышева, о том, кто в последнее время приходил к ней в гости. И им удалось выяснить, что накануне убийства, действительно приходил мужчина и, что разговор, раздававшийся из ее комнаты, был вовсе не дружелюбным. О чем именно они говорили, соседи не расслышали. Чернышева не вышла его даже проводить. Хлопнув комнатной дверью, этот мужчина очень быстро устремился к входной двери и что-то сердито бубнил себе под нос. Соседка видела его только со спины, но достаточно подробно описала детали одежды, цвет волос, рост и походку. Опера знали точно, что нужно найти этого человека. Возможно, что именно он причинил телесные повреждения пенсионерке и был причастен к ее убийству.
   Проверив пломбы на опечатанной комнате, милиция удалилась из квартиры коммунальщиков. С докладом о проделанной работе их ждал в своем кабинете подполковник Пахомов...
  
   Уже более часа продолжалось совещание в кабинете Ивана Ильича.
   - Так, ну с соседями, понятно, а что выяснили по окружению Егоровой?
   - Товарищ подполковник, разрешите доложить - и из-за стола поднялся молодой человек, больше напоминающий колхозного детину, чем сотрудника опергруппы. Ярко рыжие волосы спадали на глаза, огромные плечи и высокий рост создавали впечатление нехватки палицы в его руках.
   Откинув прядь волос движением назад, опер грубым басом произнес:
   - Мы выяснили, что у Егоровой Марины есть сводный брат. Он недавно освободился из мест не столь отдаленных - отбывал срок за разбойное нападение на ночной магазин в Мытищах. Его мать умерла, об отце пока ничего не известно. Наводим справки. После смерти матери приемную девочку, которая жила вместе с ними, снова отдали в детский дом, а брат промышлял разбоем, до тех пор, пока не был схвачен органами внутренних дел. Кстати, наш нотариус уже побывал в детском доме и, подробно расспрашивал об этой Егоровой.
   - А с ней самой вы говорили? - спросил Пахомов.
   - Пытался, только она облаяла меня, извините, благим матом - девица еще та! Мы сейчас пытаемся узнать о ее биологических родителях, а Чернышеву, по ее словам, она не знала.
   - Хорошо, а нотариуса, проверили?
   - Все чисто, не к чему придраться. После армии работал в милиции. Имеет награды. Уволился с хорошей должностной репутацией.
   - А брата Егоровой нашли? - спросил Пахомов.
   - Пока нет, объявили в розыск. Возможно, именно он навещал Чернышеву незадолго до убийства.
   - Ладно, ребята продолжайте расследование и доложите в течение суток, что удалось выяснить, да, еще фотографию Алексея Егорова и нотариуса покажите, на всякий случай, продавцам в указанных магазинах.
   - Есть, разрешите идти?
   - Идите, работайте...
  
  
   По дороге из аэропорта Вадим Романович подробно рассказывал Максиму все то, что ему поведал Смолин в своем загородном доме в Лондоне. Слушая его, Максим, намечал план следующих действий.
   - Вот и все, что удалось наработать. Вам это о чем нибудь говорит? - спросил Вадим.
   Максим долго сомневался, но все-таки решил посвятить Вадима в некоторые скрытые подробности.
   "Без помощника и надежного друга мне не обойтись" - подумал он и свернул направо по направлению к своему дому. Там он покажет Вадиму записку Чернышевой, и они вместе подумают о дальнейших вариантах их совместной работы.
   - Куда мы едем? - спросил Вадим, оглядевшись по сторонам.
   - Ко мне домой, я должен показать вам кое-что интересное. Заодно обсудим и сопоставим собранную нами информацию.
   - Согласны?
   - О кэй, если у вас, Максим Петрович, найдется в холодильнике пиво.
  
   Дома Максим достал пару упаковок пива, легкую закуску, усадил Вадима в удобное кресло и начал подробное описание тех фактов, которые удалось собрать в ходе расследования. В первую очередь он показал записку Чернышевой, которая была прикреплена в специальную папку. Там же, в папке хранились и другие материалы, связанные с этим делом.
   Вадим Романович, для того чтобы высказать свое мнение тщательным образом просмотрел все до единого листа, потом встал с кресла и стал нервно ходить по комнате.
   - Как вы думаете, Максим Петрович, тот Егоров, который отбывал срок в Лондоне и сидел в одной камере со Смолиным - может оказаться отцом Алексея Егорова?
   - Вполне возможно и более того, именно он мог надоумить его навестить старушку и выпытать древний секрет семьи Чернышевых. А если им удалось узнать правду, то и совершить убийство они тоже могли.
   - А как, по-вашему, они могли узнать, что Чернышева вызовет в этот день нотариуса? И кто вас пытается подставить?
   - Не знаю Вадим, не знаю! Много вопросов, ответы на которые мы и должны с вами попытаться разгадать в ближайшее время. Но я хочу отметить, что это не входит в ваши служебные обязанности и, вы можете отказаться, потому что нависает явная опасность для жизни.
   - Я с вами Максим Петрович, без раздумья ответил Вадим. Можете полностью располагать моими знаниями военного дела и жизненным опытом.
   Идея была сама по себе очень заманчивой. И тут Вадим вспомнил про Софию, оказывается, ему было, что терять в этой жизни, но повернуть вспять уже было невозможно, да и интерес к загадочной тайне захватил его сознание так сильно, что останавливаться на полпути было не в его правилах. Максим доверился ему и он должен оправдать его ожидания.
   "На войне как на войне" - мысленно произнес Вадим и сказал:
   - Максим Петрович, с чего начнем?
   - Спасибо Вадим, я рад, что в тебе не ошибся. А начнем мы, пожалуй, с поездки в село Ярополец. Отдохни денечек, а послезавтра с утра и отправимся, провизию и снаряжение я возьму на себя. Согласен?
   - Да, согласен. Еще вот, что я хотел сказать. Папку с документами лучше положить подальше, для того чтобы поближе взять.
   - Хорошо, я завтра заеду на работу и положу папку в сейф, а сейчас уже поздно, я отвезу тебя домой.
   Насторожившись словами Вадима, Максим сбросил на диск нужные файлы и выключил компьютер, да и папку решил взять с собой, на всякий случай.
   Автомобиль мчался по ночному шоссе, рассекая скопившуюся в рытвинах дождевую воду. Яркая иллюминация города не давала сосредоточиться. Вадим уже дремал, тихо посапывая и улыбаясь во сне, наверное, ему снилось что-то прекрасное, близкое только его сердцу и досягаемое лишь ночными грезами.
   Безусловно, сказалась усталость поездки, напряженная работа в Лондоне и объем информации утрамбовавшаяся в его голове за этот вечер, да и пива выпили немало. Максиму не хотелось его будить, но машина стояла у подъезда уже пятнадцать минут, и он тихонько толкнул Вадима в плечо и сказал:
   - Приехали.
   - Я и не заметил, как задремал, извините, потягиваясь, произнес Вадим Романович. Ну, созвонимся. До встречи.
   - Всего доброго, пока.
   Максим еще немного постоял и, увидев зажигающийся свет в знакомом окне на четвертом этаже, решил, что все в порядке и поехал домой. По дороге он заехал в ночной магазин, купил необходимые продукты, так как в холодильнике запасов осталось не густо и, через некоторое время уже поднимался в лифте своего дома.
   Вставив ключ в замочную скважину, Максим заметил что-то странное и повернул дверную ручку - дверь была не заперта. Охвативший страх и паника пробежали по всему телу, но Максим все-таки нашел в себе силы войти внутрь.
   Включив свет, он увидел ужасающее зрелище. Все вещи в квартире были перевернуты вверх дном. Вспороты диваны и кресла, монитор от компьютера валялся на полу, картины сорваны со стен и разломаны на куски, из шкафов выброшена вся одежда. Максиму стало не по себе от мысли, что он мог приехать немного раньше и столкнуться с бандитами, если не заезжал в магазин.
   "Что же происходит? Насколько ситуация становится опасной?" - подумал Максим и захлопнув дверь на задвижку, стал думать о дальнейших действиях. Милицию он решил не вызывать - все самое ценное у него было с собой, а значит, налетчикам не удалось ничего найти.
   " Получается, что я единственный человек, владеющий зашифрованным текстом" - размышлял Максим - "Наверное, это действительно ценная информация раз за ней так много охотников, и мы обязательно разгадаем эту запись" - забросив папку на шкаф, Максим принялся разбирать завалы. Ночка предстояла не из приятных сновидений.
   Только к утру уму удалось привести в порядок квартиру. Испорченные вещи пришлось выбросить. Монитор от компьютера остался без технических повреждений. Вероятно налетчики не найдя ничего для себя подходящего в базе данных, в порыве гнева сбросили монитор со стола. Ценные вещи к удивлению не тронули, даже наличные деньги лежали на своем месте - в верхнем ящике письменного стола. Создавалось такое впечатление, что погром в квартире устроили не в целях грабежа, а для устрашения.
   Максим почувствовал несвойственную ему усталость и решил вздремнуть пару часиков, а потом на свежую голову принимать решения к дальнейшим действиям. Он подошел к входной двери и проверил еще раз, заперта ли она на замок и задвижку. Постояв некоторое время в прихожей, вслушиваясь в привычную тишину на лестничной клетке, он направился в спальню. На улице уже светало, задернув плотно шторы, он завалился на покореженный диван и, прикрывшись пледом, сразу заснул.
   Глубокий сон придал дополнительные силы, и через некоторое время он прибывал уже в бодром настроении и разрабатывал совместную поездку в бывшую усадьбу Чернышевых.
   Со всем этим переполохом Максим забыл посмотреть наличие перчаток, лежавших в шкафу, так похожих на ту, которую показал ему в своем кабинете подполковник Пахомов, а также он упустил из вида и вариант проникновения грабителями в квартиру с достаточно добротной дверью?
   Максим не стал беспокоить Вадима Романовича и информировать его о случившемся погроме, чтобы не создавать преждевременную панику, но все-таки решил, что нужно в целях безопасности, взять в поездку оружие. В дороге могут произойти всякие непредвиденные обстоятельства и неприятные сюрпризы. У Вадима, как ему было известно, имеется наградной пистолет.
   Звонить Максим никому не стал, быстро одевшись, он выехал на работу, чтобы передать своему заместителю, на время своего отсутствия, полномочия начальника конторы, а потом заняться сборами в дорогу. К Вадиму он решил заехать ближе к вечеру. На этой мысли он прибавил газу, чтобы быстрее доехать.
   В офисе все выглядело как обычно, сотрудники занимались повседневной работой, в коридоре толпились клиенты и шумно обсуждали свои проблемы друг с другом. Седоволосая пожилая дама подгоняла секретаршу быстрее заполнять документы и, поэтому Лариса не сразу заметила подошедшего начальника.
   - Здравствуйте Лариса - поздоровался Максим - для меня что-нибудь есть?
   - Ой! Максим Петрович, извините, добрый день. Возьмите, пожалуйста, почту.
   - Спасибо. И Максим направился в свой кабинет.
   Просмотрев документы и наложив соответствующие резолюции к исполнению, он наткнулся на факс, пришедший от своего друга по факту проверки жильцов коммунальной квартиры. Максим читал внимательно отчет и ничего, чтобы привлекло внимание, не находил. Жильцы как жильцы - проживали без криминальных происшествий, за исключением нескольких пьяных выходок. Но последние строки удивили и потрясли его до глубины души.
   Оказалось, что Чернышева переехала в комнату на Тверской улице 1980 году по обмену. Ранее проживала в районе Чистых прудов вместе со своей родной дочерью Марией 1956 года рождения. После замужества дочери Чернышевы разделили трехкомнатную квартиру и разъехались.
   "Боже правый!" - вскрикнул Максим. - У Чернышевой родилась дочь от Смолина, а он об этом даже не узнал, так как сбежал от жены в 1955 г. Вадим будет особенно удивлен таким поворотом событий, все-таки он лично общался с этим человеком и имел о нем определенное мнение. Максим стал читать дальше:
   "Причиной разъезда явились сложные отношения Чернышевой со своим зятем. Молодой человек - заядлый картежник и любитель приложиться к спиртному, но он, ни разу не привлекался органами милиции, ни к административной, ни к уголовной ответственности. Дочь больше была на стороне мужа, чем на стороне матери, таким образом, отношения в семье полностью разладились.
   И еще очень интересный факт. Соседи, где в настоящее время проживают супруги, утверждают, что в 90-х годах видели Машу в интересном положении. Она всю беременность практически не выходила из дома и вела затворный образ жизни. И когда она родила тоже не известно. Ребенка никто не видел. Ходили слухи, что новорожденный умер при родах.
   Мы решили проверить документацию в роддоме, где рожала Мария Чернышева, и выяснили, что ребенок родился здоровым и без патологий, но мать по неизвестным причинам отказалась от него в роддоме. Девочку отправили в дом малютки".
   На этом информация прерывалась.
   - Вот это да! - воскликнул Максим. Вот и ниточка появилась, связывающая Марину Егорову и Чернышеву. Она ее родная внучка, а ведь у родителей Марины мог быть мотив для убийства Чернышевой.
   Максим вспомнил, что обещал подполковнику Пахомову сотрудничество в розыске людей, указанных в завещании и поэтому в левом углу документа написал: - "Отправить копию в РУВД подполковнику Пахомову И.И.". Будет правильным, если этим будет заниматься милиция.
   Он положил папку с документами в сейф. Ключи от сейфа всегда находились у него. Для производственных бумаг предназначался другой сейф, стоявший в углу у окна и доступ к которому имели все сотрудники конторы.
   Максим не стал терять время, быстро написал приказ о временной передаче полномочий руководителя на своего заместителя и попросил секретаршу срочно напечатать.
   - Все готово Максим Петрович - и Лариса протянула приказ начальнику.
   - Спасибо. Меня не будет дня три-четыре, и он отдал ей просмотренную почту.
   - Хорошо Максим Петрович.
   Через десять минут деловые формальности были завершены и Максим, попрощавшись со всеми, вышел из здания нотариальной конторы и направился в ближайший супермаркет для приобретения такелажа и съестных продуктов для поездки.
   Неизвестно сколько прошло время хождения по магазину, но Максим, почувствовав усталость в ногах, устремился к ближайшей кассе. Неожиданно его взгляд остановился на витрине с вывеской "Все для дома" и, он вдруг вспомнил, что хотел сменить замки входной двери. Выбрав наиболее идентичные тем, которые стояли раньше, для того, чтобы можно было быстро, без посторонней помощи, произвести замену, он оплатил за товар отдельно, а затем встал в общую очередь в кассу.
   Мысли не давали ему покоя.
   "Как грабители проникли в его квартиру?". Следов взлома он не заметил, значит, у них были ключи или дубликаты ключей.
   "Интересно, каким образом ключи попали к налетчикам?" - сам себе задавал вопросы Максим Шевцов.
   - Мужчина продвигайтесь! - услышал он женский голос за спиной. Он обернулся.
   - За ним стояла тучная женщина килограммов так под 90 чистого веса с полной корзиной продуктов и пытавшаяся его слегка подтолкнуть.
   " Если бы она подтолкнула его чуть сильнее" - подумал Максим, то он, пожалуй, перелетел бы очень быстро через всех стоящих впереди покупателей и оказался первым к оплате".
   Максим улыбнулся и сделал несколько шагов вперед. Очередь двигалась медленно, и немного юмора не помешало ему продолжить вспоминать события недельной давности.
  
   Итак, неделю назад его пригласили в качестве доверителя, для подписания договора, в Экспоцентр - на выставку компьютерных технологий. Разговаривая со своим клиентом, Генеральным директором крупной компании, к нему совершенно неожиданно кто-то подошел сзади и закрыл ладонями глаза. Послышался звонкий женский смех, который привел клиента в недоумение. Незнакомка выбежала из-за спины и, покраснев, извинилась.
   - Не узнаешь? - сказала она, и ее голубые глаза засверкали ликующим светом восторга.
   Прошло много лет, но Максим сразу узнал девушку, в которую был безумно влюблен еще в школе.
   - Настя, глазам своим не верю. Как ты здесь оказалась? По моим сведениям ты вышла замуж за олигарха и уехала из страны. Это правда?
   - Ну не за олигарха, а за, скажем так, состоятельного бизнесмена. Сейчас мы приехали в Москву по делам фирмы. На выставку меня пригласила подруга, а в последний момент не смогла пойти. Я здесь совершенно одна, а ты скоро освободишься?
   Максим посмотрел на часы и сказал:
   - Думаю минут через двадцать. Солидный мужчина, стоявший рядом, одобрительно кивнул головой.
   - Настя, подожди меня в кафе, я скоро буду. Да, очень рад тебя видеть!
   - Взаимно, я буду ждать.
   Девушка, попрощавшись, направилась в сторону с вывеской - "Кафе на первом этаже справа от входа". Мужчины пристальным взглядом смотрели ей вслед.
   "Она стала еще красивее" - подумал Максим - походка, длинные светлые волосы, спадающие вьющимися локонами по плечам, обтягивающее стройную фигуру декольтированное платье и тоненький серебряный поясок, затянутый чуть ниже талии". Ее бедра двигались в такт постукивающих по полу каблучков туфель, и было нелегко оторвать взгляд от подобного зрелища. Мужчины переглянулись и занялись заполнением деловых бумаг. Когда с делами было закончено, Максим пожал руку партнеру и буквально рванул в сторону кафе.
   Настя сидела за столиком у окна и медленно пила кофе из фарфоровой чашечки. Это выглядело очень изящно и по-европейски утонченно.
   - Привет! Вот и я - словно мальчишка произнес Максим и присел за столик с противоположной стороны. Максиму недавно стукнуло 34 года, но выглядел он по-юношески моложаво. Лишь высокий лоб и наверх зачесанные волосы придавали ему солидность. Худощавое телосложение и отточенные черты лица делали его похожим на кинозвезду, да и одежда на нем сидела безупречно, сочетаясь с каждым элементом атрибута. Запах дорогого французского одеколона шлейфом обволакивал его красивую мужскую фигуру.
   - Настя! Сколько лет! Ты обворожительно выглядишь!
   - Спасибо, ты тоже, только немного изменился - возмужал что ли? И кудри состриг, а мне так нравилось ворошить твои длинные и мягкие волосы и прикасаться к ним лицом - помнишь?
   - Да помню, жаль, что все вышло не так, как мы с тобой мечтали - ответил Максим и сжал в ладонях лежавшую на столе руку Насти.
   - Ты же понимаешь, что я не смогла бы пойти против воли своих родителей.
   - Не смогла или не захотела? - сурово спросил Максим.
   - Не нужно ворошить прошлое Максим, лучше расскажи о себе. Ты женат, дети?
   - Нет не женат, не нашел девушки похожей на тебя, я очень сильно любил тебя, а ты разбила мне сердце.
   - Любил? А сейчас?
   - Настя перестань, прошу тебя, не нужно об этом говорить. Давай прошлое оставим в прошлом.
   Чтобы сделать паузу и как говориться отдышаться Максим позвал официанта и заказал по бокалу красного вина и пирожное. Неожиданность этой встречи потрясла его и он, сидя за столиком, находился в состоянии легкой турбулентности. Настя сделала несколько глотков вина, поставила бокал, и остановить ее в воспоминаниях уже было невозможно.
   - А помнишь, какие стихи ты сочинял для меня? Ну, скажи, что не забыл!
   И Настя начала читать последнее стихотворение, которое он сочинил в тот день, когда она сказала ему, что выходит замуж. А перед самым ее отъездом он бросил оду в ее почтовый ящик.
   Она читала строфы, словно повторяла их каждый день перед сном и, это было великолепно. Сидящие за соседними столиками посетители на мгновение прервали свои разговоры и устремили любопытные взгляды на Настю.
   Максим в это мгновение ощутил толи чувство гордости толи чувство смущения, но, не отрывая взгляда, он слушал и восхищался ее театральным даром и улавливал исходящую от Насти, казалось на тысячи километров, позитивную энергию и теплоту души:
  
  
  
   Первая любовь - перелетная птица.
   Она в небе ночном зажигает зарницы.
   На губах ощущаешь цветочный мед
   Она никогда не умрет, для тех, кто помнит ее
   Она расцветает вновь
   Прекрасным букетом роз.
  
   Через годы пролетит,
   Все поймет и все простит
   Может слезами прольется,
   Или эхом в горах отзовется
   На мгновенье вернется
   И снова тихо и робко уйдет
   В бесконечность несбыточных снов.
  
   - Теперь ты понимаешь Максим, что настоящая любовь не умирает - она живет в сердцах вечно. Если сможешь, прости меня. Я всегда знала, что судьба даст нам шанс встретиться вновь. А ты вспоминал про меня хоть иногда?
   - Очень часто, особенно, если видел похожих на тебя девушек. А вообще, я много работаю и на личную жизнь, к сожалению, не хватает время, но знакомые женщины, иногда посещают мою холостяцкую квартиру.
   - Кем же ты работаешь?
   - Я управляющий частной нотариальной конторой, а также учредитель и генеральный директор. В моем штате десять человек. Держусь, как говорится, на плаву. А у тебя все в порядке?
   Настя опустила глаза и задумалась, и Максим понял, что счастливым ее брак, судя по всему, не назовешь.
   - Мой муж очень ревнивый человек и поэтому наша жизнь превратилась в постоянные подозрения и недоверие друг другу. Я всего лишь кукла в его руках, которую он всегда берет с собой на светские вечеринки и деловые встречи, тем самым, показывая, что у него достойная и красивая жена и не более того.
   Настя подняла полные слез глаза и сказала:
   - Давай не будем говорить о плохом, сегодня наш день и я очень хочу провести этот вечер с тобой.
   - А как на это посмотрит твой муж?
   - Его нет в Москве. Он подписывает, какой-то важный договор в Санкт-Петербурге и вернется только завтра вечером.
   - Хочешь, поедем ко мне домой? - спросил Максим.
   - Да, да, да - я так долго этого ждала, что никакая сила не сможет меня остановить!
   Они вышли из здания и затерялись в потоке машин. Этот прекрасный вечер останется в их памяти на всю жизнь и Максим будет не раз вспоминать эту встречу.
  
  
   Максим оплатил покупки и поехал домой, чтобы сменить поскорее замки, а потом с Вадимом обсудить их загородную поездку.
   "И все же, каким образом взломщики попали в квартиру?" - думал по дороге Максим. Проанализировав все досконально, он сделал вывод, что ключами от квартиры пользовалась только Настя.
   Утром он не хотел ее будить и написал записку, чтобы она, уходя, закрыла дверь и бросила ключи в почтовый ящик, так как ему нужно срочно быть на работе раньше обычного времени, чтобы еще раз проверить документы важной сделки. В конце записки, конечно же, написал, что любит ее и будет, ждать встречи, а также оставил свой номер телефона.
   В суматохе последних событий, связанных с убийством Чернышевой, Максим забыл заглянуть в почтовый ящик и, подъехав к своему дому, в первую очередь решил проверить ящик. Ключей от его квартиры там не оказалось.
   "Странно", - Настя позвонила ему и сказала, что сделала все так, как он просил. Скорей всего ночные гости воспользовались именно этими ключами. Значит, за нами следили? Это очень плохо, нужно обязательно предупредить Настю. Круговорот событий и для нее может оказаться не совсем приятным, и Максим снова вспомнил следивший за ним джип.
   Может быть, тайна Чернышевой не играет здесь никакой роли, а его просто преследует и пытается подставить ревнивый муж Насти? И, если он ради этого решился на убийство безвинной старушки, то можно представить, какой он человек - коварный и жестокий самодур". Эти предположения, естественно, требовали доказательств.
   Максим набрал номер мобильного телефона Насти, но там прозвучала обычная фраза: - " Абонент выключен или временно недоступен". Захлопнув нервно крышку телефона, он направился к лифту, чтобы не терять попусту время и поскорее закончить технические дела.
  
   Подполковник Пахомов внимательно читал факс, который пришел от управляющего нотариальной конторой, что-то подчеркивал и делал заметки в блокноте.
   Оперативность и заинтересованность нотариуса этим делом настораживала Ивана Ильича. Час назад ему доложили, что продавцы в магазине, где были куплены перчатки, проходившие по делу об убийстве гражданки Чернышевой, указали на человека, похожего на Шевцова, но точно вспомнить никто не мог.
   "Нотариус работает с опережающими отдел темпами" - отметил Пахомов. Куда бы наши сотрудники ни приехали, - он уже там побывал".
   Не может только одно завещание интересовать господина Шевцова - здесь есть что-то еще? Но сведения о дочери Чернышевой действительно интересны для следствия.
   Иван Ильич вызвал к себе оперативника и приказал проверить данные факты. Пролистывая далее папку с материалами, Пахомов прочитал, что джип марки "Широки" с номерными цифрами 555 принадлежит влиятельному в правительственных кругах бизнесмену, который инвестирует крупные строительные объекты во многих городах России.
   "Этого мне только не хватало" - подумал Пахомов - за два месяца до пенсии". Если это не случайность, то наверняка будет звонок сверху. Пахомов вытащил носовой платок из верхнего кармана пиджака и протер лоб, покрывшийся испариной. Версий было много, а конкретных подозреваемых - ни одного.
   Звонок по телефону заставил его вздрогнуть и, захлопнув папку, Иван Ильич поднял трубку.
   - Говорите - подполковник Пахомов слушает.
   - Докладывает старший лейтенант Скворцов. Нам стало известно местонахождение Алексея Егорова. Он снимает комнату у пожилой женщины в поселке "Пушкари" Рязанской области.
   - Сведения достоверные?
   - Так точно.
   - Получите соответствующие санкции, и можете выезжать на задержание.
   - Слушаюсь, товарищ подполковник.
   - Действуйте осторожно, не факт, что он причастен к убийству. Панику преждевременно не поднимать.
   Пахомов повесил трубку.
   "Молодцы ребята. Напрасно я засомневался в их оперативности. Работают активно, посмотрим, что будет дальше, что расскажет этот Егоров?
   Иван Ильич встал и, застыв в движении, стал смотреть в одну точку в приоткрытом окне, потом, он как обычно заходил нервно взад и вперед по кабинету в преддверии долгого ожидания информации о задержании.
   Подполковник Пахомов достаточно длительное время проработал в органах Внутренних дел. За весь период продвижения по службе за ним числились безупречная репутация и немало раскрытых преступлений, а также получение многочисленных наград. Широкий шрам у виска свидетельствовал о том, что ему приходилось побывать в серьезных переделках, а сильно поседевшие волосы указывали на его пенсионный возраст.
   Иван Ильич за все время службы зарекомендовал себя отличным работником и примерным семьянином. Они с женой прожили вместе 40 лет и вырастили двух сыновей и пора бы уже на покой и нянчить внуков, но как он сможет жить без любимой работы, которой посвятил всю свою жизнь без остатка? Все эти вопросы тяготили его разум и волновали и так частенько ноющее сердце.
   Пахомов посмотрел на часы, висевшие прямо над дверью. Время приближалось к обеденному перерыву, и он решил спуститься в буфет перекусить.
  
  
   Опергруппа подъезжала к деревне "Пушкари". Машину решили оставить в ближайшей лесополосе, чтобы не вызывать излишний интерес селян. Насколько опасен этот человек будет при задержании, никто не мог знать точно.
   Найдя нужный дом, команда из пяти человек рассредоточилась вокруг дома. Скворцов постучал в дверь.
   - Открыто входите - послышался женский голос - кто там еще?
   Двое парней зашли в дом, остальные остались на улице, на случай, если подозреваемый выпрыгнет из окна. Им на встречу вышла еще нестарая женщина-крестьянка. Похоже, она только что кормила поросят. Передник, завязанный на длинной черной юбке, испачкался комбикормом. Протерев руки, и удивившись людям в камуфляжной форме, она спросила:
   - Откуда таких гостей к нам занесло?
   - Из Москвы мать, из Москвы. Скажи, хозяюшка ваш квартирант дома?
   - Неужели что-то еще натворил. Господи правый! - провопила женщина.
   - Так дома или нет?
   - Дома, куда ему деться, спит после работы. Мне чуток помог по хозяйству - вот и умаялся. Парень то он хороший ну, ошибся по молодости, с кем не бывает.
   - Проводите нас в его комнату.
   - Так он в сарае прилег, на сеновале, жарко сказал в хате.
   - А где сарай?
   - На заднем дворе, пойдемте, покажу.
   Они прошли через сени, и вышли во двор. Скворцов достал оружие и позвал еще одного сотрудника. Баба Маня закрыла лицо полотенцем и прижалась к косяку дома. Оперативники резко открыли дверцу сарая и ворвались, но Алексея Егорова там не оказалось. Телогрейка, валявшаяся на сене, еще не успела остыть от тепла человеческого тела.
   - Упустили! Сбежал!
   Баба Маня перекрестилась.
   - Бесполезно искать - сказал Скворцов - до леса метров триста-четыреста, наверняка успел скрыться. Всем отбой.
   - Сынки, а что случилось то, скажите?
   - Его видели, мать, накануне убийства пожилой женщины в Москве.
   - Соседи слышали, что он ругался и возможно даже истязал ее, то есть пытал.
   - Да что вы такое говорите. Побойтесь бога - с полными слез глазами ответила баба Маня. Видимо она была человеком верующим, об этом говорили иконы в каждой из комнат избы.
   - Леша не мог никого обидеть. Спросите, у кого хотите. Он здесь многим помогает, если попросят, воды принести или еще что.
   - В Москву, правда, он действительно ездил неделю назад, кажется в субботу, а как приехал, на следующий день захворал, температура высокая, провалялся дня три или четыре, не вставая с постели. Да вы соседку мою спросите Клавдию Ивановну, она ему отвар на травах каждый день носила.
   - Получается, что в понедельник он никуда не отлучался? - спросил Скворцов.
   - Ни, ни - дома был - не отлучался.- Ответила бабушка Маня.
   - А почему ж он тогда сбежал?
   - Кто сбежал!
   К удивлению окружающих из уборной вышел высокий, молодой человек, коротко подстриженный, в спортивном костюме и высоких резиновых сапогах.
   - Так вот он Алеша! - Охнула баба Маня - Что ж ты не откликаешься?
   - Не собирался я никуда бежать, просто живот прихватило. - И парень медленно шагнул в сторону опергруппы.
   Его выражение лица не выражало никакой агрессии, а наоборот симпатизировало своей немного хитрой улыбкой и располагало к общению. Руки он держал, открыто, давая понять, что оружия не имеет, и даже не дожидаясь вопроса, повернулся вокруг своей оси.
   - Гражданин Алексей Викторович Егоров? - спросил Скворцов.
   - Да, это я.
   - Пройдемте в дом, нам нужно задать Вам вопросы, касающиеся вашей
   встречи с некой Чернышевой Елизаветой Ивановной.
   - Понятно. И Алексей уверенной походкой направился в дом.
   - Баба Маня, заварите нам, пожалуйста, чаю - сказал Алексей, а то ребята
   с дороги и что-нибудь перекусить принесите.
   Скворцов удивился гостеприимству и доброжелательностью человека, отсидевшего немалый срок в тюрьме, но не потерявшего веру в людей и не озлобившегося в застенках тюремной жизни, и он решил ответить взаимностью.
   - Спасибо - сказал он, и вся опергруппа зашла в дом.
   Рассевшись, кто куда, они устремили взгляды на Егорова в ожидании его объяснений.
   Скворцов вытащил документы из папки, чтобы запротоколировать все то, что будет говорить этот человек.
   - Гражданин начальник - начал Егоров, привыкший к такому обращению в тюрьме. Я, действительно, ездил в субботу в Москву и посещал Чернышеву Елизавету Ивановну в ее комнате на Тверской улице и хотел рассказать ей о ее родной внучке Марине, которая мне приходится приемной сестрой.
   Освободившись из тюрьмы, я решил навести справки о настоящих родителях Марины. На эту мысль меня натолкнул юрист, отбывавший срок за поддельные финансовые операции своей фирмы. Сначала мне удалось узнать сведения о матери Марины и ее домашний адрес.
   Я приехал по указанному адресу. Дверь открыла эффектная женщина и спросила, что мне нужно. Я сказал, что я брат ее родной дочери, от которой она отказалась много лет назад в роддоме. Она побледнела и сказала, что не хочет меня слушать, хотя я пытался рассказать, что Марина живет в детском доме и не в лучших условиях, но на ее лице не дрогнул, ни один мускул. Она позвала мужа, и они попросили меня больше не приходить и их не беспокоить.
   Тогда, расспрашивая соседей, я узнал, что эта семья переехала сюда по обмену. Вот тогда мне удалось выяснить, что у Марины есть родная бабушка. Узнав адрес, я поехал к ней в прошлую субботу.
   Она выслушала мой рассказ внимательно, но сначала не поверила, даже пыталась прикрикнуть на меня и называла мошенником. Говорила, что ее дочь не смогла бы так поступить со своим ребенком. Но когда я показал ей кое-какие документы, доставшиеся мне, извините, нелегальным путем, Чернышева заплакала и сказала, что все проверит сама.
   Я попросил ее записать номер детского дома, но она ответила, что с памятью у нее все в порядке и в этот момент сильно ущипнула себя за руку. Я спросил, что она делает? А она в ответ - что где-то прочитала о том, что телесная боль улучшает память, поэтому стала подвергать сама себя легким избиениям, потому что ей, объяснила она, нельзя ничего забывать. Руки у нее были в синяках, думаю, тело тоже.
   Уходя, я подумал, что от этой семейки ничего хорошего не дождешься, и поэтому повышенным тоном сказал Чернышевой, что у всей ее семьи нет сердца ну и еще пару ласковых выражений. Она и проводить меня до двери не удосужилась.
   Когда я вернулся в деревню, на следующий день заболел и пролежал дней пять с высокой температурой. Больше мне нечего сказать, гражданин начальник, а про то, что Чернышева убита, услышал, сидя в уборной. Вы уж извините, что сразу не вышел. А Маринку я заберу из детского дома - вот только на ноги встану, денег немного заработаю, да, и баба Маня согласна. Хорошая женщина, всю жизнь буду ей благодарен.
   Здесь открылась дверь, и зашла бабушка Маня с большим самоваром в руках.
   - Сейчас будем ребятушки пить чай с пирогами и медом. Подсаживайтесь поближе и кушайте на здоровье. Все принялись уплетать домашние пирожки и разливать из самовара по чашкам чай.
   Скворцов дал подписать Егорову показания, закрыл папку и вышел на террасу, чтобы доложить подполковнику Пахомову о проделанной работе.
  
   Иван Ильич давно ждал звонка и чрезмерно волновался, постоянно посматривая на часы. Через десять минут зазвонил телефон и Пахомов услышал голос старшего лейтенанта Скворцова. Отрапортовав все подробно, Скворцов спросил:
   - Что прикажете предпринять - задержание будем проводить?
   Иван Ильич не ожидал такого поворота событий.
   - Значит, проверили - стопроцентные алиби?
   - Так точно, товарищ подполковник - ответил Скворцов - все показания свидетелей запротоколированы.
   - Возьмите подписку о не выезде и возвращайтесь в Москву.
   - Есть!
   Опергруппа быстро допила чай, поблагодарила бабу Маню за вкусные пироги и бесшумно, через задний двор вышли и пошли в сторону лесополосы. Там ждала их машина.
   Скворцов попросил Алексея, временно, не предпринимать ни каких действий, касающихся этого дела и, между прочим, спросил, поддерживает ли он отношения со своим отцом.
   - Нет - ответил Егоров - с тех пор, как он от нас ушел - ничего о нем не слышал. А Вам что-нибудь известно?
   - Пока нет - ответил старший лейтенант - если он даст о себе знать, сообщите, вот по этому телефону, и он протянул Алексею визитку.
   Егоров не понимал, почему интересуются его отцом, но решил, если интересуются, значит так надо. Он не испытывал к нему сыновних чувств, поэтому не хотел углубляться в подробности.
   Скворцов, попрощавшись, бросился догонять свой отряд. Они возвращались в Москву с чувством глубокого удовлетворения, с чувством того, что эта поездка обошлась без применения оружия, а за время службы случалось всякое, и каждый думал, что этот Егоров, в принципе, не потерянный для общества человек и что в этой жизни у него все может сложиться хорошо.
   Алексей стоял на пороге дома и думал: "Жаль, что Маринку нельзя повидать", но в надежде, что это недоразумение скоро разрешится, он повернулся и направился в сарай отдыхать. Запах свежескошенного сена успокоил его, и он быстро заснул.
  
  
   Заменив дверные замки, Максим собрал в дорожные сумки все необходимое и отнес в коридор, чтобы утром ничего не забыть. Он валился с ног от усталости и поэтому решил позвонить Вадиму и договориться о времени встречи, не заезжая, вечером к нему домой. Ехать куда-либо после такого тяжелого дня он был не в состоянии, а обсудить случившиеся события можно и по дороге в машине.
   Сейчас он больше волновался за Настю, за то, что не может дозвониться до нее и спросить - все ли в порядке? Его тяготила и не давала покоя мысль о том, что их могли сфотографировать вместе. Он корил себя, за то, что так спонтанно и безрассудно пригласил Настю к себе домой, что под чарами ее лазурных глаз и неземной красоты потерял голову и забыл об осторожности встречи. И эта была его серьезная ошибка и эту ошибку он не забудет никогда.
   Пищалка телефона прервала его мысли.
   - Алло! Алло!
   - Это я - Настя - она говорила шепотом, наверное, боялась того, что ее услышат.
   - Настя, ты откуда, что с тобой?
   - Максим, милый, случилось что-то ужасное. Нашу встречу сняли на видео и показали запись мужу. Меня держат в закрытой комнате без окон на даче. Что мне делать?
   - Настя, слушай меня внимательно. Скажи мужу, что я тебя напоил, соблазнил, совратил, говори все, что угодно, только отведи от себя подозрение. Ты должна обезопасить себя любым способом. Я могу сейчас тебе помочь?
   - Нет, мы находимся в загородном доме в Подмосковье у хорошего знакомого моего мужа, где точно не знаю. Попробую, как нибудь выкрутиться. Будь осторожен Максим. Я хочу кое-что тебе сказать. У тебя есть диктофон?
   - Где-то был, сейчас посмотрю.
   - Включил?
   - Да.
   - Мой муж Горский причастен к убийству пожилой женщины в центре Москвы. Я слышала случайно его разговор с незнакомыми мне людьми. Они говорили, что подбросили на место преступления улики, по которым тебя могут принять за убийцу. Таким способом он захотел отомстить нам за встречу у тебя дома. Используй эту запись в целях своей безопасности. Больше говорить не могу, кто-то поднимается по лестнице. Я перезвоню.
   Настя повесила трубку.
   Максим долго находился в шоковом состоянии, потом, подойдя к стойке бара, налил в стаканчик немного бренди, чтобы придти в себя и стал размышлять.
   "Может, стоит отказаться от поездки и спасать Настю?". Но он не знал, где она находится".
   "Значит - думал Максим - рациональнее всего не откладывать поездку, а если Настя позвонит и скажет, что ей грозит опасность, то он найдет людей, которые смогут ей помочь".
   Выпив еще немного, он позвонил Вадиму, договорился о встречи, завел таймер на нужное время и завалился в одежде на диван, подсунув под голову валик. Телефон он положил рядом, для того, чтобы в случае звонка протянуть руку и быстро ответить на звонок.
   Конечно, Максим надеялся, что Настя позвонит, но тишина все больше и больше углублялась в ночную даль, а неприятный осадок от прошедшего дня бурлил у него в животе, не давая заснуть. Повернувшись на бок, он все-таки смог задремать.
  
  
   Рано утром вся опергруппа собралась в кабинете у Пахомова для доклада о проделанной работе. Иван Ильич прочитал признания Алексея Егорова и приобщил их к делу.
   - Итак, какие будут соображения? - спросил Пахомов.
   Все собравшиеся, как бы ни слыша вопроса, начали обсуждение между собой. Гул заполнил кабинет подполковника и он, постучав по столу шариковой ручкой, сказал:
   - Высказываться по одному! А то голова от вас идет кругом. Скворцов начинайте.
   - Слушаюсь товарищ подполковник. На сегодняшний момент - начал Скворцов - учитывая, что Егоров вне подозрения, у нас остался один подозреваемый - это нотариус. Во-первых, продавцы, правда, не утвердительно, указали на его фотографию, во-вторых, отпечатки пальцев на перчатках полностью соответствуют отпечаткам найденным в комнате Чернышевой, а нотариус, как нам известно, там был, более того он первым обнаружил труп женщины и мог скрыть важные улики.
   Можно предположить, что, совершив выстрел с крыши соседнего дома, он через некоторое время пришел к ней в квартиру заверить завещание. Но мотив остается не ясным. Сегодня мы позвонили в офис нотариальной конторы, чтобы пригласить Шевцова побеседовать и выяснить некоторые факты, но секретарша сказала, что он уехал в командировку на три дня.
   Мы дали рассылку на все загородные выезды из города и десять минут назад получили сообщение, что его автомобиль движется по Волоколамскому шоссе. В машине двое мужчин. На вопрос патрульного офицера, остановившего их для проверки документов, они ответили, что едут на отдых в пансионат Ярополец. Что прикажете предпринять товарищ подполковник?
   - Придется проверить. Бери ребят, и отправляйтесь в этот самый пансионат. У меня неприятное предчувствие, что с нотариусом не все чисто. Тем более мне сообщили, что джип с номерным знаком который назвал нам Шевцов, тоже выехал в сторону Волоколамска. Будьте предельно осторожны. Жду связи у телефона. Все свободны.
   Опергруппа удалилась из кабинета начальника, для выполнения задания.
  
  
   Настя быстро спрятала мобильный телефон в карман. Шаги становились все слышнее, щелкнул дверной замок и в комнату зашел ее муж и с ним двое незнакомых ей мужчин похожих на телохранителей.
   - Мы уезжаем - сказал он - самолет через три часа. Твоему нотариусу конец. Ты его больше не увидишь.
   - Что ты с ним сделал? Сволочь! Я ненавижу тебя!
   - Молчи сука. С тобой разберемся дома. Потом он посмотрел в сторону телохранителей и сказал:
   - Она ваша, ненадолго. И без синяков, мне не нужны неприятности.
   Только он вышел из комнаты, послышался крик Насти, но он, не обернувшись, стал быстро спускаться вниз. Вдруг крик прекратился и из комнаты выбежал один из телохранителей.
   - Босс, мы нашли у нее сотовый телефон.
   Он, покраснев от гнева, вновь поднялся в комнату и схватил безжалостно Настю за волосы.
   - Говори, кому звонила.
   Настя молчала.
   Он взял мобильный и посмотрел последние звонки.
   - Сука, она разговаривала с нотариусом.
   - Что будем делать босс?
   - Сами знаете что - все концы в воду.
   - Я ему все рассказала - закричала Настя - тебя посадят за убийство и тебе не удастся уйти от ответственности.
   Эти слова еще больше разозлили обманутого мужа. Конец был предрешен.
   - Сделайте все чисто.
   Он вышел из комнаты и сильно хлопнул дверью, потом набрал номер телефона.
   - Докладывайте!
   - Мы едем за ними. При удобном случае приступим к ликвидации.
   - У нотариуса записан компромат на меня. Сделайте все, чтобы уничтожить запись - понятно!
   - Понятно. До связи.
  
  
   Вадим постоянно поворачивался и смотрел назад. Машина мчалась на предельной скорости. Дачные домики мелькали перед глазами, словно штамповочные клише. Воздух становился все чище, и слабый ветерок продувал салон автомобиля, смягчая скопившийся зной.
   - Ты заметил джип, по-моему, он движется за нами.
   - Этот джип мне знаком. В день убийства Чернышевой он также преследовал меня вплоть до ее дома.
   - Что будем делать?
   - Пока ничего. На дороге много машин, и они не смогут предпринять никаких действий, а когда будем подъезжать к усадьбе, сориентируемся по обстановке.
   - Нам нельзя останавливаться - сказал Вадим - мне все это не нравится.
   - Я знаю. На месте разберемся.
   Вадим уже знал подробности, случившиеся накануне, а также прослушал запись с голосом Насти и предполагал, что люди ехавшие за ними очень опасны. Он достал из дорожной сумки пистолет и засунул его за пояс. Максим посмотрел в его сторону и сказал:
   - Думаешь пора?
   - Бдительность никогда не помешает. Никто не знает, что придет им в голову. Нужно быть готовым ко всему.
   - Ты как всегда прав. Я рад, что ты поехал со мной.
   - Благодарить будешь, когда мы выберемся из этого дерьма.
   - Это точно.
   Максим прибавил скорость, так как дачные строения остались позади и дорога пошла по лесной зоне, а им желательно было держаться в открытых, населенных местностях. До усадьбы оставалось километров тридцать, и он решил включить музыку, чтобы разрядить обстановку.
   - Будем оптимистами Вадим. Не сдадим врагу наши позиции!
   Они весело засмеялись и стали подпевать игравшую мелодию. Джип держался на расстоянии видимости. Попытки подъехать ближе не предпринимались.
   - Скоро будем на месте - сказал Максим - и еще раз взглянул на карту.
   - Скажи, а ты, правда, надеешься найти клад? И что ты знаешь про эту Чернышевскую усадьбу? - спросил Вадим. Я сомневаюсь, что мы там найдем какие-то треугольники и тем более что-то похожее на подземелье. Наверняка до нас уже любители кладов все там перерыли.
   - Честно говоря, я тоже не очень в это верю, но раз мы поехали - посмотрим своими глазами.
   - А пробраться в усадьбу реально или нужно разрешение?
   - Разрешения не нужно. Это здание принадлежит учебному заведению МАИ и в настоящее время считается аварийным и не подлежащим восстановлению. Двери и окна заколочены и на них железные решетки. Но в Интернете один любитель пишет, что в одном месте можно пролезть внутрь храма.
   - Так это храм или усадьба? - поинтересовался Вадим.
   - Здесь стояли две богатые усадьбы, одна из которых принадлежала Гончаровым, а другая - графам Чернышевым. Построены они были недалеко друг от друга. Усадьбу Гончаровых отреставрировал Московский авиационный институт. Там в настоящее время расположилась база отдыха, а Чернышевская усадьба и церковь Казанской иконы Божьей Матери постепенно превращаются в руины. В самой усадьбе почти ничего не сохранилось, а вот храм пока еще держится. Там время от времени проводятся мелкие реставрационные работы. Это уникальное сооружение объединило в себе храм и фамильную усыпальницу и получилось такое двухкупольное здание - два зеркальных свода. Помнишь, в записке: "...в своде тайных поклонений".
   - А почему "тайных"? - спросил Вадим.
   - Потому, что в усадьбе Чернышевых собирались тайные общества, о пристрастиях которых история умалчивает. Кто там только не побывал - и декабристы и масоны. Большие разрушения Чернышевская усадьба понесла в годы Великой Отечественной войны, поэтому восстановили только усадьбу Гончаровых как наиболее сохранившуюся. Сам А.С. Пушкин приезжал туда к своей теще и его комната и поныне охраняется государством как архитектурный памятник и доступна для посещения туристов.
   - А треугольник серого гранита, упомянутый в записке, сохранился в храме? - не мог утолить своего интереса Вадим.
   - Мне известно, что в здании есть только один треугольник из серого гранита - это плоская прилегающая к стене четырехметровая пирамида в усыпальнице, в основании которой встроен мощный ступенчатый цоколь, украшенный барельефами.
   - Четырехметровая! Ничего себе!
   - И ты собираешься ее свергнуть? А динамит ты захватил? - попытался пошутить Вадим.
   - Издеваешься. Какой динамит, там и без динамита все рушится на глазах.
   Недавно упала одна из колонн в усыпальнице, а около пирамиды упал монолит гранита с надгробия и проломил перекрытия.
   - А нас там не засыплет заживо?
   - Еще никого не засыпало.
   - Это радует.
   - Вадим, ты меня утомил, на месте посмотрим, что к чему, а сейчас лучше поглядывай за джипом и не отвлекайся - мы подъезжаем.
   Действительно вдали показались купола усадеб. Было видно, что около
   Чернышевской усадьбы стоят два автобуса с туристами. Люди рассредоточились по всей территории усадьбы. Кто-то, сидя на траве, устроил пикник, кто-то небольшими группами осматривал владения с экскурсоводом, кто-то просто гулял по парку. Остальные толпились у автобусов.
   - Хорошо, что там крутятся туристы. Нужно смешаться с толпой и постараться быстрее проникнуть внутрь здания - сказал Максим.
   - Согласен.
   Вадим вытащил пистолет из-за пояса и положил обратно. Применять оружие, по его мнению, нужно только в исключительных случаях. А так как он владел боевыми искусствами - во всех остальных ситуациях - кулак надежнее - считал он.
   Оглядевшись, Вадим заметил, что джип остановился на приличном расстоянии от их стоянки. Из машины никто не вылезал.
   "Ждут подходящего момента, сволочи!" - подумал Вадим, но ничего, мы тоже не лыком шиты. У меня для них кое-что приготовлено".
   - Максим доставай амуницию и вперед. Сейчас около одиннадцати часов. В полдень нам нужно посмотреть, куда попадают солнечные лучи, если это конечно не из области фантастики.
   - Поживем, увидим - уже вылезая из машины, ответил Максим.
   Они прошли через купольную арку, и подошли почти вплотную к сооружению. Красота архитектуры обвораживала, поэтому на мгновение они остановились, и стали внимательно осматривать готику здания. Выглядело оно, действительно, заброшенным. В серединном ярусе крыши проросли деревья высотой более трех метров. Штукатурка облупилась и оголила красный кирпич. Двери были заколочены почерневшими досками, а на окнах водружены покореженные решетки.
   - Нам нужно поскорее найти лаз, чтобы пробраться внутрь церкви - сказал Вадим и ринулся в обход храма. Толпы зевак заглядывали в окна, стараясь что-то сфотографировать.
   - Нашел! - крикнул Вадим - иди сюда.
   - Ты думаешь, пролезем.
   - Нужно, постараться. Другого прохода нет.
   Первым полез Максим. С трудом протиснувшись, ему все же удалось проползти под решеткой. Рваные края железа порвали куртку и нанесли неглубокие порезы на спине.
   - Бросай сумки и лезь сюда! Будь осторожней - я, кажется, поранился.
   - Что-то серьезное.
   - Да нет, ерунда, небольшая царапина.
   Вадим еще раз оглянулся и посмотрел вдаль, где остановился джип. Он так и стоял без движения. Подсунув сумки под решетку, он сделал попытку протиснуться в отверстие.
   - А мне можно с вами - услышал он голос за спиной.
   Вадим вздрогнул.
   - Тьфу ты, напугал парень. Иди, фотографируй в другом месте. И подкрался так незаметно, чему вас только в школе учат.
   - А почему вам можно? - настаивал молодой человек лет шестнадцати.
   - Вот пристал. Мы архитекторы. Будем делать замеры для реставрации, а посторонним вход воспрещен - понятно!
   - Понятно. И паренек не по годам высокого роста с фотоаппаратом на шее поплелся дальше обходить здание.
   - Ну, где ты там? - услышал он голос Максима.
   - Сейчас, сейчас - ходят тут всякие.
   Вадим снял камуфляжную куртку, чтобы не зацепиться и полез под решетку.
   - Ты в порядке? - спросил Вадим. Давай обработаю рану, я захватил аптечку.
   - Только быстро.
   Медицинским навыкам его обучали перед тем, как отправить в горячие точки, поэтому он все делал предельно быстро с присущим ему профессионализмом.
   - Спасибо. Из тебя бы получился хороший медик.
   - Возможно, но каждому хорошо на своем месте.
   - Согласен.
   - Ну что, пойдем.
   - Похоже, мы находимся в гостевом зале, а нам нужно попасть в усыпальницу - продолжал Максим.
   Зал, где они находились, представлял собой как бы парадный вход. По всему периметру сохранились рельефные колонны с золотистой фреской и резными капителями в виде лепестков, которые подпирали антаблемент - верхнюю горизонтальную часть сооружения. Выше располагался лепной карниз - над ним арочные окна. Переход в усыпальницу завершал массивный алтарь со встроенными колоннами золотистого цвета. Весь зал был окрашен в ярко синий, но уже потускневший от времени, цвет. На полу кое-где сохранилась цветная керамическая плитка. С купола свешивалась огромная цепь, по всей видимости, на ней крепилась хрустальная люстра.
   Немного осмотревшись, они прошли в следующий зал. Помещение усыпальницы выглядело более освещенным и напоминало галерею, соединяющую центральное здание с крыльями аркады, выровненными в линию с колоннами портала. Одна из колонн упала и преградила дорогу к фамильному склепу. Пол в нескольких местах был пробит и, вообще, зал выглядел плачевно и более обветшалым и удерживался от более явных разрушений благодаря деревянным подпоркам, подпиравших навесной антаблемент в местах повреждения колонн.
   Максим первым перелез через лежавшую колонну и, подойдя к треугольному монолиту, стал осматривать его со всех сторон. Вадим последовал за ним.
   - Сколько время - спросил Максим.
   - Без четверти двенадцать.
   - Подождем немного.
   Максим оглядел усыпальницу и сделал вывод, что сам зал очень хорошо освещен, а само место, где стояла треугольная пирамида склепа, погружено в тень, но солнечный свет немного озарял правый угол с овальным медальоном.
   - Смотри Вадим, солнце освещает угол пирамиды. Что ты по этому поводу думаешь?
   - Я думаю, - начал Вадим - что почему-то во всех загадочных писаниях всегда присутствуют пирамиды? Это становится какой-то закономерностью. Священный Грааль также искали под пирамидами. А что если нам суждено его найти! Представляешь.
   - Во всяком случае, трудно себе представить что-либо безрассуднее этой мысли - ответил Максим и достал из рюкзака небольшой молоток.
   Со странным любопытством и азартом он стал простукивать треугольный гранит со всех сторон.
   - А как ты собираешься достать до верха?
   - Встану на твои плечи, а ты можешь предложить что-нибудь лучше? Вроде бы лестницы здесь не наблюдается.
   - Хотя ты и начальник, но спина мне дороже - возмутился Вадим. Я видел валявшиеся доски - сколотим небольшую лестницу.
   - Хорошо. Только нужно успеть до полудня.
   И они стали собирать разбросанные дощечки и быстро сколотили что-то похожее на лестницу. На улице послышался рокот отъезжающих автобусов. Максим продолжал простукивание. На верху ничего необычного он не заметил. Спустившись вниз, он еще раз ударил молотком в правый угол монолита под профильным медальоном. Звук немного отличался. Следующий удар последовал сильнее. Вдруг Максим с удивлением заметил, что верхний слой стал постепенно отваливаться и с каждым ударом молотка кусочки гранита падали на пол. Вадим заинтересовался и подошел ближе.
   - Что-нибудь нашел? - спросил он.
   - Пока нет,- продолжая выдалбливать отверстие, ответил Максим.
   В этот момент послышался грохот в соседнем зале - в том месте, где они пролезали под решеткой. Вадим быстро достал пистолет и взвел курок. Максим хотел выбежать в зал, но Вадим сделал движение рукой - остановиться!
   "Если они выйдут в зал, то станут хорошими мишенями для бандитов, через огромные окна легко подстрелить даже кролика, а в усыпальнице, хотя бы можно укрыться за боковыми стенами. Здесь можно отстреливаться пока не закончатся патроны".
   Часы показывали ровно двенадцать. Солнечный свет осветил лишь правый угол боковой стены. Максим снова схватил молоток и продолжил отбивать гранитную крошку с пирамиды.
   - Шевцов, мы знаем, что у тебя есть компромат на нашего босса.
   Незнакомый мужской голос звучал угрожающе и эхом отдавался под сводами храма.
   Максим услышал и подошел ближе.
   - Что вам нужно? - крикнул он в ответ.
   - Отдай нам запись, и вы останетесь в живых - твердил все тот же голос.
   - Ты их видишь Вадим?
   - Нет.
   - Продолжай, вдруг что-нибудь найдешь, а переговоры буду вести я.
   Максим продолжил работу.
   - Какие у нас гарантии, что вы оставите нас в покое, если получите запись? Эй, вы слышите!
   Вадим поднял камушек с пола и бросил его в центр зала. Сразу же последовали выстрелы.
   - Итак, гарантий вы нам не даете, значит, будем держать оборону. Только учтите, мы тоже вооружены.
   - У вас нет шансов, лучше подчинитесь!
   - А если мы вызовем милицию?
   - Шевцов первым окажется за решеткой за убийство, тем более все улики указывают на него. Жена хозяина не сможет ничего сказать в его оправдание, ее уже нет в живых.
   У Максима все сжалось в груди. Последние слова перекрыли ему дыхание. "Настя" - что они с тобой сделали. "О боже. Нет в живых".
   - Этого не может быть - закричал Максим.
   - Случайная автокатастрофа по дороге в аэропорт. Вы перешли дорогу не тем людям господа - и снова последовал выстрел.
   - Вадим выстрелил произвольно в ответ, для того чтобы показать, что у них есть оружие и это не угрозы.
   Воцарилось временное затишье.
   - Вадим здесь что-то есть - крикнул Максим - напоминает вертушку, очень ржавая, попробую ее повернуть.
   Он достал из сумки небольшой ломик и просунул его в лопасти вертушки, потом приложил усилие и только попытался повернуть винт, как зазвонил телефон. Номер телефона не определялся. На мгновение он подумал, что звонит Настя и, что все, о чем говорили эти люди неправда. Сейчас он услышит ее голос и, поспешил поскорее ответить на звонок.
   - Алло, слушаю - не очень громко ответил Максим.
   - Максим Петрович, говорит Марина Егорова - помните? Из детского дома.
   - Да, Марина, что случилось?
   - Мне пришло письмо от Чернышевой по почте. Вы еще говорили, что ее убили. Она пишет, о том, что она моя родная бабушка. Она посылает мне старинный документ, который является реликвией древнейшей династии семьи Чернышевых, и что я не должна никому показывать этот документ и хранить его до старости, а потом передать по наследству своей дочери. Я нашла вашу визитку и решила позвонить. Мне страшно.
   - Марина, ничего не бойся, ты должна мне доверять.
   Снова послышались выстрелы.
   - Что это - выстрелы? Я боюсь, очень боюсь. Что, если ее убили из-за этого документа.
   - Ты показывала письмо кому-нибудь?
   - Нет никому. Что мне делать?
   - Как выглядит документ и что там написано?
   - На пожелтевшем пергаменте много формул и названий на неизвестном мне языке. Еще рисунки странные и карта, что-то похожее на подземный ход. Там отмечено место тайника в середине разветвления туннелей. Тайник нарисован в виде квадратика, внутри которого что-то спрятано, не могу разобрать что именно. Больше ничего.
   - Слушай меня внимательно. Сейчас иди на почту и отправь письмо и карту на свое имя ценной бандеролью. Никому не говори ни слова.
   До моего возвращения бандероль не получай. Если я не вернусь спрячь все это подальше или лучше закопай - здоровее будешь! Ты все поняла.
   - Да, поняла, я буду вас ждать, обязательно вернитесь!
   - Постараюсь, до свидания, береги себя.
   - До свидания Максим Петрович - и Марина повесила трубку.
   А она и правда оказалась неплохой девчонкой. Любит молодежь прикидываться крутыми и наглыми, а на самом деле мышь покажи - "бац!" и в обморок.
   - Максим давай быстрее - услышал он голос Вадима - обстановка накаляется.
   Люди в "черном" рассредоточились около окон с внешней стороны здания. За колоннами в зале тоже спрятались несколько человек и периодически открывали огонь. Вадим отстреливался, как мог. Пули пролетали буквально над головой. Одна рикошетом от пирамиды отлетела и ранила его. Он согнулся и схватился за плечо, но, все равно продолжал стрелять, не давая бандитам подойти ближе.
   Максим тем временем пытался повернуть винт и, наконец, сооружение поддалось и сдвинулось с места. Переставив лом, он крутанул вертушку до конца. Послышался треск штукатурки и стена справа от треугольной пирамиды, куда как раз падал солнечный свет, стала выдвигаться назад, образуя проход. Максим достал ручной фонарик и посветил в темноту. Вниз спускались ступени, а слева он заметил такой же винт.
   - Вадим открылся проход в подземелье. Быстрее сюда.
   Вадим повернулся и Максим увидел, что его рубашка залита кровью.
   - Ты ранен?
   - Да и, кажется, серьезно.
   - Держись за меня, и Максим довел Вадима до проема, потом побросал в темноту сумки и они зашли за каменный монолит. Ширина выдвижной двери достигала в толщину, примерно, сорока сантиметров.
   Максим схватился за винт и крутанул его в обратную сторону. Дверь стала медленно задвигаться. Этот процесс трудно было объяснить с технической точки зрения, но в старину любили такого рода скрытые сооружения. Тайные комнаты присутствовали почти во всех старинных замках и королевских дворцах и открывались, как это ни странно, при помощи механизмов.
   - Слышишь - сказал Вадим - милицейская сирена.
   Дверь закрылась, и они оказались в кромешной темноте. Максим заблокировал винт, оставив в нем ломик, чтобы не смогли открыть с внешней стороны, и стал искать газовый фонарь.
  
  
   Человек, руководивший людьми из черного джипа и находившийся в тот момент в зале, услышав звук сирены, вытащил телефон из кармана и набрал номер шефа.
   - Босс, у нас милиция на хвосте!
   На улице началась перестрелка.
   - Мои ребята отстреливаются, кажется, подстрелили двоих.
   - Работу выполнили по устранению объекта? Голос в трубке звучал более чем угрожающе.
   - Нет, они оказали вооруженное сопротивление и скрылись. Нашли, какую-ту лазейку в стене. Один из них ранен, кто именно не знаю, на полу много крови.
   - Не усугубляйте положение, сдавайтесь.
   - Возьмешь убийство старушки на себя. Мое имя не упоминай. Компромат на меня уже не сыграет никакой роли. Свидетельница устранена. Все сделали чисто. У меня через двадцать минут самолет. Я пришлю адвоката, через год, в худшем случае, через два выйдешь на свободу.
   - А как же перестрелка с милицией?
   - Ты не стрелял, а кто убил, тот будет отвечать. Понял!
   - И еще скажешь, что был любовником моей жены и, узнав о связи с нотариусом, в порыве гнева, решил отомстить, что никакого заказа не было.
   - Я все понял, только сдержите ли вы свое обещание?
   - Я всегда держу свои обещания, ты меня знаешь. Все! Телефон уничтожь. Желаю удачи.
   Человек в "черном" подошел к окну и крикнул:
   - Не стреляйте, мы сдаемся!
   Выстрелы прекратились. Он увидел, как его команда встает с высоко поднятыми руками, и отбрасывает оружие в сторону. Он остался на месте, что бы тем самым показать, что в перестрелке с милицией не участвовал.
  
  
   - Товарищ подполковник, докладывает старший лейтенант Скворцов. Подъезжая к усадьбе, услышали выстрелы. Мы сделали предупреждение, но люди, находившиеся там, стали отстреливаться. В ходе операции погибли двое наших сотрудников. В настоящий момент все задержаны.
   Шевцов и его напарник скрылись в неизвестном направлении. Кто-то из них ранен. Остается неясным, кто в кого стрелял. Что прикажете делать?
   - Возвращайтесь, оставьте людей для охраны. Я направлю туда следственную группу и скорую помощь.
   - Слушаюсь!
   Пахомов, положив трубку, долго сидел в оцепенении. Такой бойни он никак не ожидал. Потерять двоих опытных сотрудников. Дрожащими руками он закурил сигарету, потом еще одну и немного успокоившись, набрал номер вышестоящего начальства.
  
  
   Яркий свет фонаря осветил подземелье. Звуки снаружи стали не доступными из-за толщины стен. Вадим сидел на ступенях и сжимал плечо. Кровавое пятно на рубашке становилось все больше.
   - Давай посмотрю рану и перевяжу - сказал Максим и достал аптечку.
   Он разрезал аккуратно рубашку. Рана сильно кровоточила.
   - Вадим, что делать дальше?
   - Отверстие от пули сзади есть? - спросил Вадим.
   - Да.
   - Значит ранение сквозное - на вылет. Нужно перевязать.
   - А как остановить кровь?
   - Тугая перевязка должна помочь. Бинтуй.
   Когда все было сделано, Вадим попытался подняться на ноги.
   - Ну, ты как, сможешь идти.
   - Вопрос неуместен - другого выхода нет.
   - Тогда вперед!
   Они спустились по ступенькам, и пошли дальше по узкому туннелю, стараясь, не отставать друг от друга. Всю амуницию нес на себе Максим. В подземелье становилось все холоднее и Максим, вытащив из сумки запасную ветровку, помог Вадиму ее надеть. Туннель казался извилистым, над головой нависали острые и влажные камни. В некоторых местах обтертые глыбы нагромождали проход, и Максим постоянно отбрасывал их в сторону.
   Потолок все время то снижался, то повышался, поэтому приходилось сильно наклоняться вперед. Наконец пространство стало шире, и можно было развернуться в полный рост. Воздуха не хватало, дыхание становилось все более тяжелым. Ужас и паника наполнили и помрачили их разум.
   - У тебя есть соображения, куда ведет этот подземный ход - спросил Вадим.
   - Предполагаю, что в усадьбу Гончаровых. Мы движемся в том самом направлении, где она находится, если конечно туннель никуда не свернет.
   - А про тайник ты не забыл?
   - Нет, не забыл. В записке сказано: "Ищи под мраморным заклятьем". Я осматриваю стены - кругом один обтертый кирпич. Ты заметил, здесь даже крыс нет.
   - Им просто нечем питаться, если мы не выберемся отсюда, то не волнуйся, они быстро прибегут на свежатину.
   - Вадим, после всего, что мы пережили, у тебя еще осталось чувство юмора.
   Они засмеялись. Вадим почувствовал боль в плече и закашлялся.
   - Тебе нельзя говорить, молчи - сказал Максим и осветил фонарем дорогу. Если устал, давай передохнем.
   - Можно, минут десять.
   Они завалились на сумки, предварительно достав пару пакетов чипсов и бутылку минеральной воды. Максим посмотрел на рану Вадима. Кровь уже просочилась через повязку.
   - Кровь не останавливается, тебе нужно срочно в больницу.
   - А где ты видишь больницу?
   - Ты опять!- улыбнулся Максим. Оставайся здесь и меньше двигайся, а я пойду, посмотрю, что там впереди.
   - Хорошо, ручной фонарик оставь.
   Максим пошел дальше, освещая себе путь в темноте. Он шел и шел, спотыкаясь о камни и, наконец, перед ним открылось большое пространство. Туннель разветвлялся на три стороны. Он решил немного передохнуть и вернуться за Вадимом, тем более дышать здесь было гораздо легче. Он вспомнил, что Марина сказала ему, что на карте, где указан подземный ход, отмечен перекресток и в середине стоит квадрат. Больше на карте ничего не было. "Значит, мы на верном пути" - и Максим быстрым шагом направился в обратную сторону.
   От большой потери крови Вадим заснул, но от звука шороха штукатурки мгновенно проснулся. В просвете он увидел приближающего к нему Максима.
   - Что случилось?
   - Все в порядке, я кое-что нашел. Давай помогу тебе встать. Здесь недалеко идти. Как плечо?
   - Кажется, нормально. Я даже немного поспал.
   - Что ты нашел?
   - Пойдем, увидишь.
   И они медленно стали передвигаться по туннелю вперед. Вадим изредка стонал и приостанавливался отдышаться. Максим не ускорял шаг, понимая, как тяжело Вадиму идти с такой раной. "Он настоящий боец" - думал он - "с ним можно идти в разведку". Фонарь осветил перекресток. От ощущения пространства и, правда, стало легче дышать. Почувствовался легкий ветерок. Вадим посмотрел окрестность и сказал:
   - Хорошая находка. Налево пойдешь - коня потеряешь. Направо пойдешь - убитым будешь. Прямо пойдешь - богатым станешь.
   - Опять твои шуточки! Лучше садись, передохни и слушай - сказал Максим.
   - Перед тем, как мы зашли в подземелье, мне позвонила Марина Егорова.
   - Это та, которая из детского дома.
   - Да.
   - А я подумал, что ты милицию вызываешь. Из-за выстрелов неслышно было разговора.
   - Так вот, она сказала, что ей по почте пришел конверт от Чернышевой, а так как именно я ей сообщил, что Чернышева была убита по неизвестным причинам, и оставил визитную карточку, она решила мне позвонить. Была очень напугана. Вместе с письмом, где старушка пишет ей, что она ее родная бабушка была вложена карта или что-то похожее на таблицу Менделеева. Сплошные химические формулы и рисунки. Слова, скорей всего, написаны на латыни. Единственное, что она разобрала на рисунке это что-то похожее на подземный ход, заканчивающийся перекрестком. Середина отмечена квадратом.
   - И что ты ей сказал?
   - Спрятать конверт и никому не показывать до нашего возвращения.
   - Думаешь, она тебя послушает.
   - Послушает, она услышала выстрелы и чуть не обделалась со страха.
   - Что ты скажешь по этому поводу?
   Вадим решил снова отличиться юмором.
   - Смахивает на очередную серию "Индианы Джонс". Перекопаем здесь все, найдем клад и останемся жить в этом подземелье, охраняя сокровища, как два гоблина.
   - Давай, посерьезнее. Не до шуток. Что предлагаешь?
   - Не знаю. Может действительно покопать в середине этого пространства, но я тебе не помощник.
   - Сиди и не двигайся, чтобы рана не открылась, я все сделаю сам.
   Максим достал саперскую лопатку и стал копать. Прошло немало времени, яма увеличивалась. Почва из-за постоянной влаги в подземелье легко поддавалась копанию. Насыпь по кроям постоянно скатывалась вниз, и Максим упорно старался отбросить землю как можно дальше, но, выбившись из сил, он с трудом поднимал даже лопату. Вдруг лопата задела твердую поверхность и противно заскрежетала.
   - Здесь что-то есть! Вадим, ты слышишь?
   Никто не откликнулся. Максим с большим усилием выбрался из ямы и подбежал к Вадиму. Похоже, он был без сознания. Он достал нашатырный спирт и поднес к носу Вадима. Тот поморщился, и сознание стало возвращаться к нему.
   - Что со мной? - спросил Вадим.
   - Пока я копал ты потерял сознание.
   - Это от большой потери крови. Ты что-нибудь обнаружил.
   - Лопата наткнулась на твердый предмет, сейчас приведу тебя в порядок и посмотрю, что там. Нам нужно быстрее выбираться отсюда. Разговаривай со мной, чтобы я слышал, что ты в сознании.
   - Хорошо. Я буду петь, и он что-то замычал себе под нос.
   Максим спрыгнул обратно в яму и стал разгребать землю. Спустя некоторое время он увидел, что под ним мраморная плита с гравировкой. Собравшись с силами, он начал подкапывать, чтобы высвободить весь периметр мраморной доски. Когда все было закончено, он крикнул:
   - Вадим, здесь, похоже, захоронение - слышишь?
   - Почему, ты так думаешь?
   - Сверху мраморная плита, а дальше каменный саркофаг. Плиту мне удалось откапать. Она представляет собой выступ на гробнице. На ней надпись. Теперь попробую открыть, жаль, что лом пришлось оставить. Ты сможешь подвинуть поближе рюкзак, там что-нибудь найдется.
   - Постараюсь, и Вадим стал продвигать рюкзак к насыпи. Ты хорошо подготовился, как знал, что инструменты пригодятся.
   Максим протянул руку и втянул рюкзак в яму. Потом принялся усердно пытаться сдвинуть мраморную плиту с места.
   - Слушай, а может плиту нельзя открывать. В записке написано: "Ищи под мраморным заклятьем". Буквы на поверхности мрамора, наверняка и есть - то самое заклятье. Может его нужно сначала прочитать, а потом уж открывать? Вдруг там ядовитый газ?
   - Плохих книжек начитался - здесь Россия, а не Египет. Времени на перевод все равно нет, да и языка мы не знаем, пусть этим занимаются археологи, так что будем вскрывать. Где наша честь не пропадала! - проговорил Максим, и стук молотка заполнил зловещее подземелье.
   Вадим слышал, как Максим из последних сил пытается сдвинуть с места мраморную плиту. Он тяжело пыхтел, изредка ругался, время от времени останавливался, чтобы передохнуть и снова принимался за работу.
   - Пошла, поддалась, двигается! - закричал радостно Максим.
   - Что-нибудь видно?
   - Еще чуть-чуть, маленькая щель, ничего не видно.
   Максим приложил еще немного усилий. Всем своим телом навалился на плиту и, наконец, мраморное надгробье сдвинулось.
   - Не молчи Максим, что ты нашел?
   - Вижу деревянную шкатулку, больше ничего нет. Доставать?
   - Нет. Попробуй открыть на месте, только осторожно.
   - Хорошо.
   Вадим хотел медленно поднялся с места и подойти ближе, но голова закружилась, и он остался сидеть на месте.
   Максим достал шкатулку из каменной плиты и поставил на ровную поверхность. Она оказалась, на редкость легкой, можно было подумать, что она пустая. Шкатулка очень хорошо сохранилась. Резьба по дереву была выполнена с особым мастерством. Крышка была покрыта чеканкой с позолотой и разноцветной мозаикой. Максим с легкостью открыл крышку.
   - Что там? - спросил Вадим.
   - Здесь только старинная тетрадь - сказал Максим и перо.
   - Не вынимай - остановил его Вадим - она может рассыпаться от времени и лежания в сырой земле и ее трудно будет восстановить. Это может быть одно из произведений А.С. Пушкина, написанное его рукой и до наших дней неизвестное потомкам.
   - А в гробнице останки его любимой тещи?
   - Возможно. Про Пушкина вполне логично - "Творенье гения пера". Клада мы не нашли и разбогатеть нам не удалось, зато для истории находка бесценная.
   - Положи все на место и вылезай.
   - Подожди, я что-то еще нашел - и Максим осветил получше дно надгробья. Присмотревшись, он увидел в дальнем углу маленький стеклянный пузыречек с герметично закрытой верхней поверхностью. Горлышко пузырька было залито сургучом, а сам сосуд был не больше ногтя большого пальца. Максим достал пузыречек, положил в карман и стал выбираться на поверхность, предварительно положив шкатулку на свое место и закрыв мраморную плиту. Отряхнувшись от пыли, он подошел к месту, где сидел Вадим.
   - Как только выберемся отсюда, вызовем археологов - сказал Максим и, на всякий случай решил не оставлять раскопанной яму и используя последний запас сил, стал сбрасывать землю в низ, после чего утрамбовал поверхность ногами.
   - Вадим, ты сможешь идти?
   - С передышкой, думаю, смогу. А в какую сторону пойдем?
   - Пойдем туда, куда укажет нам свеча - пробормотал Максим и вытащил зажигалку.
   Пламя загорелось ровно, но через секунду отклонилось влево. Он повторил процедуру - пламя упорно показывало путь налево. Тяжелые вещи решили не брать. Проход был достаточно широким, и Вадим мог опереться свободной рукой на Максима. Так ему было легче передвигаться.
   Они шли, переступая обвалившиеся кирпичи. Казалось, что туннелю нет конца и края. Мокрая штукатурка сыпалась им на голову. Грязные капли скатывались по лицу. От сырости запах в туннеле был отвратительным и вязким. В фонаре заканчивался газ, и свет становился все тусклее и мог осветить пространство только в метре от них.
   - Остановись - попросил Вадим, я теряю сознание и, произнеся эти слова, он упал.
   Максим успел его подхватить, и удар о землю был не сильным. Он снова достал нашатырный спирт и попробовал привести Вадима в чувства. Но попытка не увенчалась успехом. Пульс прощупывался очень слабо. Кровь через повязку просачивалась все сильнее.
   Максим положил рюкзак под голову Вадима, оставив включенным ручной фонарик, а сам пошел вперед. Страх и отчаяние подталкивали его идти все быстрее и быстрее. Он серьезно опасался за жизнь Вадима, ведь именно он втянул его в эту авантюру и поэтому он обязан найти выход из этого ада. Через отрезок в несколько пройденных сотен метров идти было некуда - перед Максимом стояла кирпичная стена. Если здесь и был выход, то он был наглухо замурован.
   "Проклятье, что делать?" - Максим ударил ногой о стену. Стена затрещала. Тогда он отошел подальше и с разбега врезался плечом в преграду. Снова и снова он повторял попытки освободить проход. Кирпичи рассыпались на крошки, и было видно, что стена дала в нескольких местах трещины и вот-вот развалится. Так и случилось, от очередного толчка стена рухнула, и Максим увидел свет. Хотя солнце уже было в зените, от резкого света Максим закрыл глаза. Выход привел его в заброшенную усадьбу Чернышевых. Теперь ему нужно вернуться за Вадимом. Скорей всего его придется тащить на себе. Но перед тем как отправиться в обратный путь, он достал сотовый телефон и вызвал скорую помощь, объяснив, что состояние больного критическое.
   Изнемогая от усталости, с болью во всем теле Максим дошел до места, где оставил Вадима. Он все также оставался лежать на том же месте и без сознания. Он взял его почти бездыханное тело на руки и понес, тяжело передвигая ноги. Вступая шаг за шагом, он молился о том, чтобы силы не оставили его и он смог вынести друга из подземелья живым. Неожиданно Вадим открыл глаза и сказал:
   - Положи меня, дай передохнуть. Я долго был в отключке?
   - Прилично, но есть хорошая новость - я нашел выход, так что держись старина не умирай.
   - Это не входило в мои планы, но если, Максим, со мной что-нибудь случиться в моем левом кармане куртки ты найдешь телефон и адрес девушки по имени София. Она живет в Лондоне - сообщи ей о том, что произошло, обещаешь.
   - Ты и там преуспел - Казанова. Тем более с тобой не должно ничего случиться. Не думай об этом. Я уже вызвал скорую помощь.
   - Хватит болтать. Обещаешь! Это для меня очень важно! - еще раз повторил вопрос Вадим.
   - Да, я обещаю.
   Вадим глубоко вздохнул, глаза стали медленно закрываться, и он снова впал в забытье. Максим на мгновение подумал, что это конец, но пульс еще прощупывался и он не стал терять время, и как бы тяжело ему не было, он поднялся, взвалил Вадима на плечо, чтобы быстрее передвигаться и зашагал к свету. Все тело Максима стало единой твердой массой напряженных до окостенения мышц, подчиняющихся беспрекословно могучему мозгу. Идя вперед, он надеялся, что скорая помощь подоспеет вовремя.
   И вот долгожданный просвет появился в поле зрения. Максим волоком вытащил Вадима из проема и оттащил подальше от трещины в стене. Послышалась сирена скорой помощи. Максим решил забросать кирпичами открывшийся проход в стене, чтобы кто-нибудь из туристов не полез туда из любопытства. Потом он снова подошел к Вадиму и приложил ухо к его груди. Стук сердца был чуть слышан. Он выбежал из заброшенной усадьбы и помчался на звук сирены. Размахивая руками и криками - "Сюда, быстрее" - он бежал на встречу двигающемуся в направлении усадьбы автомобилю скорой помощи с реанимацией.
   Водитель скорой заметил бегущего человека и прибавил скорость. Место утреннего происшествия было оцеплено, несколько зевак прохаживались вдоль ограждения, милицейские машины уже разъехались.
   Максим упал на траву, но все еще повторял - "Быстрее, быстрее". Машина подъехала, и из нее вылезли санитары с носилками и хотели положить на них Максима, но он хриплым голосом крикнул:
   - Не меня, там человек умирает в усадьбе, скорее к нему. Санитары побежали в сторону, куда показывал рукой Максим.
   Через некоторое время санитары поднесли окровавленное тело Вадима к автомобилю и стали заносить его внутрь. Врач осмотрел больного и покачал головой:
   - Быстро в больницу! Приготовиться к реанимации!
   Максим сел на переднее сиденье, и машина, развернувшись, поехала в обратный путь. Что там происходило, ему плохо было видно из-за матовой перегородки, но, судя по всему, врачи делали все возможное, чтобы спасти Вадиму жизнь.
   Через какое-то время до Максима донеслись звуки: - "приготовить дефибриллятор"... "разряд... еще разряд". У Максима застучало в висках. "Это не может быть конец" - подумал он и сунул руку в карман. Там он нащупал маленький пузыречек, про который он, честно говоря, забыл в суматохе. "Яд или эликсир? А может быть просто чернила? В сложившейся ситуации это не имело никакого значения. Жизнь и смерть слились в одно целое, и Максим решил рискнуть.
   - Остановите машину - в приказном порядке попросил он водителя.
   Машина остановилась. Максим вылез и открыл дверь в салон автомобиля.
   Врачи уже закрывали лицо Вадима простыней.
   - Нет, не смейте! - крикнул он - сделайте, хоть что-нибудь!
   Врач посмотрел на Максима и сказал:
   - Молодой человек я на своем веку повидал много смертей, поверьте это конец.
   Максим вытащил сосуд из кармана и стал отскабливать поверхность пузырька, схватившим с медицинской стойки скальпелем. Освободив горлышко, он протер простыней остатки сургуча.
   - Что вы делайте? - прикрикнул на него врач скорой помощи.
   Максим не стал медлить и влил содержимое сосуда в приоткрытый рот
   Вадима. Все застыли в оцепенении.
   - Что вы ему влили? Вы даете себе отчет в том, что сейчас сделали?
   - Если ему уже ничего не поможет, то это возможно последний шанс.
   - Через несколько минут монитор показал, что появился слабый пульс.
   Медсестра истерическим голосом закричала: "Есть пульс, доктор, есть пульс!". - Врач не понимал происходящее. - "Давление приходит в норму" - продолжала тестирование медсестра.
   - Приготовиться к переливанию крови!- воскликнул доктор.
   Когда все процедуры были закончены, и жизнь Вадима была вне опасности, доктор спросил Максима:
   - И все-таки, что вы ему влили за жидкость?
   - Это микстура на травах моей бабушки? Она недавно умерла.
   - Может быть, у вас найдется еще один пузыречек, для медицинских исследований? - спросил доктор.
   - К сожалению, это был последний глоток.
   - Очень жаль.
   - Доктор, он будет жить?
   - Это зависит от степени повреждения мозга. Нужно провести обследование, тогда можно будет сказать точно. Сейчас его состояние тяжелое, а когда он выйдет из "комы" - неизвестно.
   - Вы участвовали в той перестрелке, которая здесь произошла днем? - спросил врач.
   - Еще как участвовали. На нас и было совершено нападение.
   - Я должен сообщить в милицию - сказал доктор.
   - Не утруждайтесь, я сам позвоню в милицию, и Максим достал телефон.
  
  
   В Управлении милиции задержанные давали показания. У входа толпились телевизионщики в надежде получить хоть какую-нибудь информацию.
   - Алло, Пахомов у телефона.
   - Иван Ильич, с вами говорит Шевцов Максим Петрович.
   - Где вы находитесь?
   - Нас везут в 67 городскую больницу. Мой друг серьезно ранен в утренней перестрелке, мне тоже потребуется медицинская помощь. На нас напали люди, ехавшие за нами в черном джипе, мы были вынуждены обороняться.
   - Как вам удалось скрыться? Мои сотрудники каждый уголок осмотрели.
   - Это долгая история. Когда меня выпишут из больницы, я дам подробные показания.
   - Завтра, к вам в больницу подъедут оперативники для проверки.
   - У меня есть диктофонная запись, доказывающая мою непричастность к убийству Чернышевой и, что улики, компрометирующие меня, были подброшены на место преступления.
   - Хорошо, передайте все, что у вас есть сотрудникам отдела. В настоящее время, стрелявшие задержаны и сейчас дают показания. Вы тоже являетесь участниками перестрелки, но так как они признались, что преследовали вас и первыми совершили нападение, поэтому к вам лично у нас претензий пока нет.
   - Скажите, - продолжал Пахомов - что вы делали в этой заброшенной усадьбе - искали наследников?
   - И об этом я тоже расскажу - ответил Максим и, попрощавшись, повесил трубку.
   Пахомов вызвал к себе в кабинет старшего лейтенанта Скворцова и дал указание на завтра посетить больницу и проверить так ли все на самом деле, как сказал ему нотариус.
   День выдался на редкость суматошным. Показания задержанных лиц не внушали подполковнику доверия. Разногласия в показаниях были весьма существенными. Трое из них утверждали, что выполняли указания главного и больше ничего не знают. Стрельбу открыли, после того, как услышали выстрелы в храме. Тот, кто находился внутри сооружения, сообщил, что в порыве ревности выследил и хотел всего лишь припугнуть нотариуса, а перестрелка получилась случайно. Кто стрелял первым - не помнит. На вопрос следователя: "В порыве, какой ревности?" - ответил, что уличил свою любимую женщину в измене и решил отомстить. В голове у него все помутнело, и все эти дни сам не знал, что творит. Он признался, что совершил убийство Чернышевой в состоянии стресса. Хотел подставить Шевцова, чтобы устранить соперника.
   На вопрос о том, что его любимая является женой его босса, он ответил, что у нее с мужем свободные отношения в семье и их личные действия между собой не обсуждались. А когда ему сказали, что несколько часов назад Анастасия Горская погибла в автокатастрофе по дороге в аэропорт, он заметался, стал кричать, даже плакал. Все выглядело более чем правдоподобно.
   Иван Ильич посмотрел на часы. Рабочее время давно закончилось. "Дома, наверное, заждались" - подумал он и стал укладывать папки в шкаф, потом одел висевший на вешалке пиджак и вышел из кабинета.
  
  
   Скорая помощь подъезжала к больнице. Там уже готовились, в ускоренном режиме, сделать рентгеновские снимки и, если потребуется, все было готово к срочной операции.
   Вадима переложили на каталку и повезли в приемную, Максим лишь успел вытащить из кармана куртки визитную карточку Софии и посмотреть в его бледное лицо, затаившее в мимике весь ужас прожитого дня. Сам он решил передвигаться самостоятельно и поэтому отказался ложиться на каталку. Медсестра помогла ему вылезти из машины, и они также направились в приемное отделение. Дежурный врач осмотрев пациента сказал, что кроме многочисленных ушибов ничего особенного он не находит и Максима положили в палату предварительно обработав ранки и ушибы.
   Почти всю ночь он не спал, а если и отключался, то ненадолго и вскоре приходил в себя еще более встревоженным. В голову лезли события прошедшего дня. Эта история казалась ему явной закономерностью. Он верил в то, что в этой жизни ничего просто так не случается. Он думал о том, что состояние Вадима остается критическим, и в то же время он очень боялся того, что завтра утром ему могут сообщить страшную новость. Эти мысли не давали Максиму покоя. Под утро ему удалось немного поспать. Его сон прервала медсестра, сунув под мышку градусник. Все тело Максима ныло от ушибов, а во рту пересохло и безумно хотелось пить. Он медленно попытался встать с кровати. Голова кружилась, а тошнота подступала к горлу. Сосед по койке помог ему встать, и он подошел к умывальнику. Такое беспомощное состояние угнетало все тело. Умывшись холодной водой, сразу почувствовалось улучшение самочувствия. Первое, что он сделал, это набрал номер Софии в Англии. Через секунду Максим услышал приветствие на английском языке.
   - Это София? - произнес он.
   - Кто говорит, - переключившись на русский язык, спросила София.
   Голос в телефоне не имел ничего схожего с голосом любимого человека.
   - Это говорит друг Вадима, он просил позвонить вам, если с ним что-нибудь случиться.
   Максим услышал в трубке английскую речь, потом некоторое затишье.
   - Говорите скорее, что случилось? Он жив?
   - Он находится в 67 городской больнице в Москве с пулевым ранением и в очень тяжелом состоянии. Врачи ничего утешительного сказать не могут.
   - Как вас зовут? - спросила София.
   - Шевцов Максим Петрович.
   - Я вылетаю ближайшим рейсом в Москву, и после короткой паузы сказала:
   - Максим, я ни хочу, чтобы он умер, ни хочу - и она разрыдалась, еще не повесив трубку.
   Максим сразу понял, как глубоки и серьезны их чувства друг к другу и ответил:
   - Не плачьте, все будет хорошо. Мы не дадим ему умереть. Я жду вас в Москве.
   - До свидания - всхлипывая, ответила София.
   Максим встал с кровати и вышел из палаты. Он не мог не узнать о состоянии друга и направился в сторону реанимационных палат. В коридоре он встретил доктора, осматривавшего его вчера вечером.
   - Это что за хождение во время обхода? - спросил врач.
   - Я должен узнать состояние здоровья своего друга. Скажите доктор, что с ним?
   - Безобразие, никакой дисциплины! - возмутился доктор.
   - Я не сдвинусь с места, пока не скажите о его самочувствии. Ну, пожалуйста, доктор. Его невеста вылетела из Лондона, она должна увидеть его живым. У них любовь, понимаете.
   - Так бы сразу и сказали - почесывая бородку, сказал профессор.
   - Жив ваш Ромео, чудом, но жив. Внутренних повреждений не обнаружили, но пока в "коме".
   - Спасибо доктор, спасибо - и Максим, забыв про боль, поковылял к своей палате.
   Это была хорошая новость. Он зашел в палату и завалился на кровать. "Теперь можно и передохнуть пару часиков, потом придется общаться с милицией" - подумал Максим и закрыл глаза. Сон сразу же поглотил его сознание.
   Проснулся он оттого, что кто-то трясет его за плечо.
   - Проснитесь, к вам пришли - около него стояла хорошенькая медсестра и улыбалась белоснежной улыбкой.
   "Наверное, это хороший знак" - и Максим попытался встать с кровати, но боль снова дала о себе знать и медсестра помогла ему подняться.
   - Спасибо, полагаю, пришли из милиции?
   - Да, а вы откуда знаете? - спросила медсестра.
   - Это я их вызвал.
   - Шутите?
   - Вовсе нет, где они приглашайте.
   Медсестра снова заулыбалась и вышла из палаты. Через секунду зашли двое парней в штатской форме. Один из них представился:
   - Старший лейтенант Скворцов. Вы в состоянии дать показания?
   - Да, присаживайтесь ближе.
   - Что вы можете сказать о перестрелке в бывшей усадьбе Чернышевых вчера утром?
   Максим рассказал все с самого начала, с того момента, как обнаружил тело убитой женщины и листок бумаги в ее руке.
   - В тот момент я подумал, - продолжал Максим, что записка, зажатая в ее руке, предназначалась именно мне, так как именно со мной у нее была назначена встреча. Все документы у меня в сейфе в офисе конторы.
   - Продолжайте - сказал Скворцов.
   Дальше, со всеми подробностями, Максим рассказал про события, связанные с поездкой в усадьбу. Что джип преследовал их всю дорогу. О том, что когда он отказался отдать им диктофонную запись, компрометирующую их босса, нападавшие открыли огонь, и они с Вадимом вынуждены были обороняться.
   - Не нашли бы мы вход в подземелье, наверное, им удалось бы нас убить. Я знаю, что в этой перестрелке погибли и ваши сотрудники. Мне очень жаль. Максим, немного помолчал в знак соболезнования, и протянул диктофон Скворцову.
   - На нем та запись, о которой я говорил. Мы с Настей Горской знакомы еще со школьной скамьи. Трудно было предположить, что все так обернется, что ее муж окажется коварным и мстительным человеком. Скажите товарищ старший лейтенант, правда, что она погибла в автокатастрофе?
   - К сожалению, правда. Труп настолько обгорел, что опознание проводили по особым приметам и по ювелирным украшениям, которые были на ней в тот злополучный день. Более того, мы потеряли единственного свидетеля, который мог бы подтвердить причастность Горского к убийству Чернышевой. Боюсь, что эта запись уже не повлияет на ход событий.
   - Почему вы так думаете?
   - Один из задержанных полностью признался в убийстве женщины на Тверской улице. И он отрицает факт присутствия заказного убийства. Дело, по всей видимости, будет очень скоро передано в суд.
   - Я понимаю, что Горский - фигура значительная и его не будут втягивать в судебные тяжбы, но это он руководил нападением и организовал убийство своей жены.
   - Возможно, но это только ваши домыслы и они, к сожалению, бездоказательны. После выписки из больницы Вам придется придти в Управление, с вами хочет переговорить Пахомов Иван Ильич. Скворцов дал подписать показания, а также протянул Максиму повестку.
   Оперативники попрощались и вышли из палаты. Максим смотрел на закрывающуюся дверь, и ему на мгновение показалось, что и его жизнь закрывается такой же белой, как эти двери больничной палаты, пеленой его несбывшихся, роковых надежд. Он знал, что с этого момента в его душе поселиться только печаль и пустота. Он не сможет забыть Настю, не сможет забыть о том, как с ней жестоко обошлись, не сможет забыть, предполагая, какую физическую боль она чувствовала в последние минуты своей жизни. Максиму хотелось разрыдаться от отчаяния, но он сдержал порыв скорбных чувств и уткнувшись в подушку, попытался снова заснуть.
   Через два дня он настоял на выписке его из больницы. На работе накопились, не требующие отлагательства дела, да и еще кое-какие проблемы нужно было решить в срочном порядке.
   За время пребывания на больничной койке Максим успел познакомиться и с Софией. Она сказала ему, что оформляет документы для перевода Вадима в одну из Лондонских больниц до его полного выздоровления. Там за ним будет самый лучший уход. Максим радовался, что его друг в хороших руках, и что они обязательно встретятся и выпьют еще по стаканчику за дружбу, за любовь и за жизнь. А пока состояние Вадима оставалось тяжелым.
   На оформление выписки потребовалось немного времени, и уже спустя два часа Максим Петрович Шевцов выходил из здания 67 городской больницы. Он чувствовал себя совершенно здоровым человеком, полным сил и энергии. В первую очередь он решил заехать на работу, потом нужно было позвонить Марине и с ней обговорить детали, связанные, во-первых, с получением наследства, а, во-вторых, обсудить письмо Чернышевой и как дальше с ним поступить. Визит в отделение милиции он наметил на следующий день. Выйдя на трассу, он поймал такси и назвал сначала домашний адрес, чтобы забежать быстро переодеться, а потом заехать в нотариальную контору.
   На работе о происшествии ничего не знали. Здесь царила, как и обычно, рабочая обстановка. Все сотрудники офиса присутствовали на своих местах. В коридоре толпились посетители. Секретарша, заметив начальника, с улыбкой сказала:
   - С приездом, Максим Петрович. Какие будут указания?
   - Здравствуйте Лариса, через час соберите, пожалуйста, производственное собрание. Подготовьте все материалы о проделанной работе за последние дни. Меня, пока, ни с кем не соединяйте.
   - Хорошо. Кофе будете?
   - С удовольствием, принесите.
   Максим прошел в свой кабинет, снял легкую куртку и сел за свой рабочий стол. Первое, что он сделал - это открыл сейф и положил туда наградной пистолет Вадима. Папка с документами лежала на верхней полке. Открыв и посмотрев все ли в порядке, он снова положил папку на прежнее место.
   Закрыв сейф, он стал планировать очередность проведения собрания. В конце ему нужно будет сообщить сотрудникам неприятное известие о том, что Вадим Романович находится в больнице в тяжелом состоянии. О подробностях он решил сегодня не распространяться. Пятнадцать минут оставалось до начала собрания и Максим, выпив ароматный кофе, набрал номер Марины.
   - Алло, Марина, говорит Максим Петрович.
   - Здравствуйте, я жду вашего звонка - запинаясь, ответила Марина.
   - Ты все сделала, как я тебя просил?
   - Да, конечно.
   - Квиток на получение бандероли пришел?
   - Пришел.
   - Завтра во второй половине дня я буду ждать тебя у себя в офисе. Запиши адрес, и Максим продиктовал адрес и как доехать. С собой возьми паспорт и свидетельство о рождении, ну вообще все документы, которые у тебя есть. Зачем - узнаешь завтра. Пока все держи в секрете. Тебе понятно.
   - Максим Петрович, скажите правду - мне что-то угрожает?
   - Уже нет, девочка, успокойся, все плохое позади. Завтра тебя ждут приятные сюрпризы.
   Шевцов попрощался и повесил трубку. В кабинет стали собираться сотрудники конторы. Решение производственных проблем заняло два с половиной часа, в ходе которых Максим Петрович сделал вывод, что дела идут неплохо, даже можно сказать, что хорошо. Оставалось последнее - сообщить известие о болезни Вадима. И как не трудно было это сделать, Максим нашел нужные слова и закончил собрание на скорбной ноте.
   Все сотрудники офиса были шокированы известием. Женщины даже прослезились, последовали разные вопросы: "Как это произошло? Что случилось? Есть ли надежда на выздоровление?". В кабинете поднялся шум. Максим призвал всех успокоиться и сказал, что расскажет о случившемся происшествии в ближайшие дни, и попросил разойтись и заняться работой. Собравшиеся стали выходить из кабинета. Денис приостановился и пристально посмотрел на начальника.
   - Денис не сейчас, я сам еще во многом не разобрался. Иди, работай.
   - Хорошо говорить - иди, работай - после такого известия. Мы чем-то можем ему помочь?
   - Конечно, поможем, обязательно. Кстати, он госпитализирован в 67 городскую больницу.
   Денис вышел из кабинета, а Максим подумал, что все-таки хороший у него коллектив, сплоченный и надежный. Наверняка сегодня, после работы, все побегут навестить Вадима в больнице.
   Еще одно дело оставалось незаконченным. Нужно было сообщить археологическим службам о местонахождении подземелья и указать координаты безымянного захоронения. Для этого он сам подготовил письмо в НИИ археологии РАН в Москве и нотариально заверил. Нужно было получить разрешение на раскопки, а для этого необходимо убедить компетентных людей в том, что гробница может иметь большую историческую ценность в государственных масштабах.
   - Лариса, - вызвал он секретаршу - срочно отправьте это письмо по указанному адресу.
   Секретарша засуетилась и вышла из кабинета выполнять поручение начальника.
   "На сегодня, пожалуй, все" - подумал Шевцов - еще раз просмотрев лежавшие на столе отчеты сотрудников. "Нужно немного передохнуть, завтра предстоит тяжелый день". Он набрал номер Пахомова:
   - Алло - услышал он голос подполковника - говорите.
   - Иван Ильич, это Шевцов Максим Петрович. Я могу завтра утром подъехать к вам для беседы.
   - Подъезжайте к 10 утра, нам есть о чем поговорить.
   "Умеет он успокоить" - подумал Максим и сказал:
   - Хорошо, я буду вовремя. Всего доброго.
   Через час Максим уже лежал на любимом диване у себя дома и смотрел телевизор. Легкий ужин и полстакана виски успокоили его нервную систему, и он медленно стал погружаться в состояние сна. Но в этот момент зазвонил телефон, и ему пришлось волей неволей подняться и ответить на телефонный звонок, так несмолкающе трезвонивший в темноте.
   - Здравствуйте, - это София.
   - София, рад вас слышать.
   - Я вас, наверное, разбудила?
   - Ничего, как у вас дела? Нужна какая-нибудь помощь?
   - Пока нет. Я занимаюсь оформлением документов. Думаю, что через неделю все будет готово.
   - Как состояние Вадима?
   - Без изменений. Сегодня приходили его сослуживцы. Врач сначала не хотел их пускать, но они так настойчиво его просили, что он все-таки их пропустил ненадолго. Они разговаривали с ним, как будто он мог их слышать. Сказали, что будут ждать его возвращения и много разных хороших пожеланий.
   - Как вы думаете, Максим Петрович, люди в "коме" слышат то, о чем им говорят?
   - Научно не доказано, но мозг может фиксировать положительные эмоции и позитивную энергетику, поэтому общение с больным может способствовать положительной динамике к выходу из состояния "комы".
   - Спасибо, вы очень поддержали меня. Спокойной ночи.
   - До свидания, еще увидимся.
   После разговора с Софией Максим сразу же заснул.
   Встав с кровати утром, он подошел, как обычно, к окну. Тяжелые облака, готовые разразиться проливным дождем затянули все небо.
   Выпив натощак чашечку кофе и приняв освежающий душ, он оделся и вышел из квартиры чуть раньше обычного времени, чтобы быть пунктуальным и не опоздать на назначенную встречу - если можно так выразиться. Беседу в застенках правоохранительных органов вряд ли можно назвать приятной встречей. Он также захватил с собой ту самую папку с собранной за все это время информацией.
   По счастливой случайности машин на дороге было не много, и дорога заняла всего минут двадцать езды.
  
   Постучав в дверь кабинета, Максим Петрович произнес:
   - Разрешите войти - и, не дождавшись ответа, открыл дверь.
   Подполковник, не поднимая головы, перелистывал бумаги в зеленой папке. Он так был погружен в свои мысли, что машинально, движением руки, указал Шевцову на стул и попросил подождать несколько секунд. Максим не говоря ни слова сел на стул напротив рабочего стола Пахомова. Спустя некоторое время он сделал вид, что закашлялся и в этот момент Иван Ильич оторвался от бумаг и посмотрел на него пристальным взглядом.
   - Ну, рассказывайте, господин Шевцов, как вам удалось стать участником "преступления века" и при этом остаться безнаказанным.
   Максим Петрович глубоко вздохнул и, стараясь быть убедительным, спросил:
   - С чего начинать?
   - Начните с ваших отношений с Анастасией Горской. Когда и при каких обстоятельствах вы с ней встретились. Ведь, как я полагаю, все кровавые события начались именно с этого дня.
   - Я не мог догадываться о том, что один единственный вечер с хорошей знакомой может привести к таким роковым последствиям.
   - Эти ваши похождения привели к гибели двоих наших сотрудников.
   - Мне это известно и очень жаль.
   - Рассказывайте все по порядку. После небольшой паузы Пахомов сказал:
   - Что произошло, того не вернуть. Вы тоже чуть не потеряли друга. Кстати, он как?
   - В "коме".
   - Вот видите, сколько бед произошло из-за одной необдуманной оплошности и стремления отыскать какой-то мистический клад. Итак, начинайте вашу исповедь, а потом я вам открою очень интересные детали по этому делу.
   Максим все рассказал и предоставил собранные им документы. О письме Чернышевой он решил не распространяться. Пусть тайное - останется тайным. Так хотела Елизавета Ивановна, а последняя воля - это закон.
   - Иван Ильич, а кто же, все-таки написал Чернышевой записку, угрожая смертью?
   - Я ждал этого вопроса и это то, о чем я хотел вам сообщить. К нам пришла мать Егоровой Марины и написала заявление на своего мужа. Узнав, про убийство Чернышевой, она подумала, что это сделал ее муж. Она дала показания, что именно, он пытался шантажировать ее мать. Он писал ей записки с угрозами, чтобы добиться признания в раскрытии тайны, которой она владела и никому не рассказывала.
   - А что ему за это будет? - спросил Шевцов.
   - Так как убийца пойман и его вина полностью доказана, он отделается административным взысканием. Да, еще, нашли брата Егоровой. Он недавно освободился из тюрьмы и живет в деревне "Пушкари" Рязанской области. И он, к нашему удивлению, оказался полностью не причастным к этому делу и, похоже, хочет стать законопослушным гражданином, устроился на работу и собирается забрать Марину из детского дома.
   - Это невероятно! Столько всего произошло.
   - Да, это громкое и необычное дело, я бы сказал - таинственное. Вы, наверное, в скором времени займетесь завещанием Чернышевой?
   - Время поджимает, я смогу получить сегодня оригинал документа? В три часа дня Егорова подъедет ко мне в контору.
   - Никаких препятствий не вижу. Наверное, она будет очень счастлива. Обрести мать, ели, конечно, сможет ее простить и дедушку в Лондоне.
   - Кстати, вспомнил Максим - дедушке уже сообщили и он приглашает родных в Лондон для знакомства.
   - А кто же ему сообщил?
   - Мой друг и сослуживец, который сейчас находится в больнице, и который ездил в командировку в Лондон познакомился там с удивительной женщиной по имени София. Она сейчас в Москве и оформляет документы, чтобы определить его в одну из лучших больниц в Лондоне. Именно она сообщила Смолину о том, что у него в Москве живут дочь и внучка.
   - Действительно удивительная история, ели бы она не была так печальна - заканчивая разговор, произнес Иван Ильич.
   Максим посмотрел на часы и сказал, что ему пора вернуться в офис. Пахомов достал из папки оригинал завещания, а из верхнего ящика рабочего стола диктофон и протянут ему в руки и, заметив его удивленный взгляд, сказал:
   - Не волнуйтесь, запись мы скопировали и, если потребуется, она будет фигурировать в деле.
   - Я могу идти?
   - Идите, до суда вы совершенно свободны.
   - Я буду давать свидетельские показания в суде? - в недоумение спросил Шевцов.
   - Это пока под вопросом?
   - Всего доброго. Максим попытался сделать движение к рукопожатию, но Пахомов, открыв зеленую папку, стал пристально просматривать материалы, как будто и разговора никакого не было.
   Шевцов вышел из здания РУВД в надежде, что ему больше не придется приходить сюда снова. Он, садясь в машину, набрал номер конторы и предупредил секретаршу о том, что к нему должна придти девушка и если он задержится, чтобы она подождала его в кабинете.
   Доехав до офиса, начальник ворвался в приемную, но Лариса отрицательно покачала головой, давая понять, что посетительница еще не пришла. Он посмотрел на часы. Время уже подходило к четырем часам дня.
   "Может, что-то случилось?" - подумал Шевцов и пошел в свой кабинет. Не успел он снять пиджак, как в кабинет постучали.
   - Входите.
   - Можно - услышал он тихий голос молодой девушки.
   Дверь открылась, и Максим с изумлением увидел входившую чертовски симпатичную молоденькую девушку. В том, что это была Марина, сомнений не было, но как она преобразилась. Никаких металлических украшений, коротенькая юбочка и открывающая животик футболка бирюзового цвета, скромный макияж и уложенные чистые волосы золотистого цвета.
   - Максим Петрович, извините, за опоздание, долго ждала автобус.
   "С автобусом она, конечно, хитрит" - подумал Максим, опустив взгляд на ее тоненькие прелестные ножки. В ее шестнадцать лет она выглядела немного старше своих лет. "Наводила красоту" - вот это правда.
   - Заходи Марина, садись. Нам о многом нужно поговорить. Ты сегодня выглядишь очень хорошо. Металлические украшения тебе совсем не к лицу.
   - Это мы с девчонками дурачились - опустив голову и покраснев, сказала Марина. - Я за вас беспокоилась, и рада вас видеть. Ведь выстрелы, которые я слышала в телефоне, были настоящими?
   - Самые, что ни на есть настоящие. А сейчас ты не боишься?
   - Сейчас уже нет.
   - Тогда займемся делом, и начну я с приятных для тебя новостей.
   Максим рассказал Марине сначала про ее брата, что он жив и здоров и что в ближайшие два дня они увидятся и им будет, о чем поговорить. Дальше, не зная ее реакции, он начал рассказ о ее родной матери. О том, что убитая пожилая женщина является ее бабушкой, которая оставила ей не только записку со странным текстом, но и немалое наследство, в том числе и комнату в центре города. В завершение Шевцов сказал и про дедушку, который живет в Лондоне и ждет их с мамой в гости.
   У Марины от всей этой информации расширялись глаза все больше и больше. Максиму показалось, что она сейчас бросится к нему на шею и начнет целовать. Щеки у нее горели ярко-алым румянцем.
   - Так не бывает! Это какой-то сон. Все сразу!
   - Марина, а ты готова простить свою маму?
   - Я ее уже давно простила. Если она готова назвать меня своей дочерью, то я буду очень счастлива, что у меня появиться семья, и я никогда не буду вспоминать о прошлой жизни.
   - Я этому безмерно рад. Думаю, что у тебя все будет хорошо.
   - Спасибо.
   - А сейчас нам нужно решить, что мы будем делать с письмом твоей бабушки? Это семейная реликвия, передающаяся из поколения в поколения. Последнюю волю Чернышевой, о хранении этого документа, нельзя нарушать. Даже родная мать не должна знать об этом ничего. Я предлагаю положить конверт на длительное хранение в ячейку в банке. Код будешь знать только ты одна. Согласна?
   - Это так загадочно, может, мы попробуем расшифровать формулы.
   - Знаешь Марина, человечество еще не готово получить доступ к секрету вечной молодости. Сама императрица пыталась заполучить рецепт этого эликсира, но даже она не стала обладательницей загадочного зелья. Ей была вручена подделка, по которой придворные лекари изготовили зелье, которое излечило ее от серьезного недуга, но не более того.
   - Откуда вы это все знаете?
   - Не помню, где-то прочитал.
   - А Вы уверены, что формулы скрывают именно секрет изготовления эликсира?
   - Нет, но предполагаю, что это именно так.
   - Максим Петрович, а вы тоже будете хранить эту тайну?
   - Клянусь, прекрасной деве, что буду хранить тайну вечно - и он положил правую руку на сердце. - Сама жизнь укажет нам истину.
   - Так романтично! Мне не вериться, что все это происходит со мной.
   - Итак, - сказал Шевцов - все оставшиеся дела мы оставим на завтра, а сейчас я тебя подвезу, а сам поеду в больницу навестить друга. Завтра в девять утра я заеду за тобой, получим на почте бандероль, а дальше по задуманному сценарию.
   - А можно мне с вами поехать в больницу?
   - Нет нельзя. К нему не пропускают, он в тяжелом состоянии. В недавней перестрелке его ранило, и он сейчас лежит в "коме".
   Марина на мгновение сосредоточилась, в глазах появился страх, она вдруг поняла, что это не шутки и не детские страшилки, а вполне реальные события, о которых она не все знает и что ее счастье не такое уж и безоблачное.
   - Вы расскажите мне о том, что произошло?
   - Сейчас мне тяжело об этом вспоминать, но через какое-то время обязательно расскажу.
   Максим встал из-за стола, надел пиджак и подошел к Марине. Посмотрел на нее протяженным взглядом и понял, что она с этого самого момента стала для него родным человеком, неотъемлемой частицей его самого и он, поправив свисающую на ее глаза прядь белокурых волос, положил ей на плечо руку, и они вышли из кабинета.
   На улице пахло свежестью, после прошедшего кратковременного дождя, не оставившего на асфальте и следа от своего грозящего преддверья. Сквозь облака выглянуло, уходящее в закат солнце и озарило влагу на листьях деревьев, покачивающихся на ветру и сбрасывающих капельки на спешащих прохожих.
   Максим и Марина еще немного постояли у дверей конторы, молча, любуясь красотой ликующей природы, вдыхая свежий воздух и чувствуя себя в этом прекрасном мире защищенными какими-то неведомыми им силами добра и божественного духа всего живого на земле...
  
  
  
   Прошло два месяца. Все складывалось как нельзя лучше ожидаемого. Шевцов расширил свою компанию и открыл еще один офис в центре Москвы. Марина встретилась со своей мамой и сейчас они живут вместе. Она готовится поступать в финансово- юридическую Академию и Максим ей в этом успешно помогает. К ним приезжает и ее брат Алексей, но переезжать в Москву он не хочет, говорит, что прикипел сердцем к Бабе Мане и не хочет оставлять ее одну.
   Месяцем раньше, добившись перевода Вадима Романовича в больницу в Лондоне, София увезла его из страны. Провожали Вадима все сотрудники конторы. Раз в неделю Максим звонит Софии и узнает о его состоянии здоровья. По ее словам - ему становится лучше.
   Также начались раскопки захоронения в заброшенной усадьбе Чернышевых. Максим Петрович добился того, чтобы его включили в состав контрольно-ревизионной комиссии и предоставляли всю необходимую информацию по найденным находкам.
   Ему стало известно, что из верхней части гробницы извлекли ту самую шкатулку с тетрадью рукописного текста, поверх которой лежало перо с чернильным наконечником, и сейчас в лаборатории идет восстановление и идентификация руки поэта.
   В самой гробнице нашли много ценных вещей, иконки и крестики, украшенные рубинами и изумрудами времен Екатерины II, которые будут переданы в музей. Кто именно захоронен в гробнице, предстоит выяснить, и на это уйдет немало времени.
   Буквально вчера Максиму позвонили и сообщили, что расшифрована запись на верхнем надгробии. Слова были выгравированы в стихотворной форме на латыни. Перевод звучал так:
   " Тот, кто откроет надгробье - станет хранителем древнего писания. Он друга от смерти спасет, отдав ему жизни зелья последний глоток. Но тайна останется тайной, а юная дева продолжит сей род".
  
   Только ему была понятна эта запись. Непонятно было то, что как несколько веков назад могли знать о том, что случится в наше время. Максим еще раз убедился в том, что наша жизнь не так уж проста, как кажется на первый взгляд. Все в ней взаимосвязано одной невидимой нитью законов наследственности и подчинено единому механизму судьбы.
  
  
   Прошло два года...
  
  
   ЭПИЛОГ
  
  
  
   Обычным летним солнечным днем из подъезда своего дома вышел высокий, темноволосый человек на вид лет тридцати с кожаным портфелем в руках. Направлялся он в нотариальную контору.
   Вадим остановился и посмотрел на окна четвертого этажа. Там стояла женщина в кружевном халатике и махала ему рукой.
   София выглядела немного располневшей, но это ничуть не портило ее красоты - они ждали своего первенца. Вадим послал ей воздушный поцелуй и, поправив растрепавшиеся от ветра волосы, направился к машине. Он до сих пор не понимал, куда подевалась его лысина на голове, но так ему нравилось даже больше.
  
   Максим Шевцов сделал предложение "руки и сердца" Марине и она с удовольствием согласилась стать его женой. В приготовлении к свадьбе участвовали все родственники Марины в Москве и Лондоне. Максим был этому очень рад, и каждый день благодарил судьбу, давшую ему возможность снова любить и быть счастливым. Свадебная церемония прошла на высшем уровне. Через три дня Максим и Марина должны были отправиться в свадебное путешествие по Европе. На следующий день после свадьбы, разбирая подарки, Максим вдруг наткнулся на странный конверт без подписи. Быстро распечатав его, он стал читать. Конечно же, он сразу узнал знакомый почерк.
   "Мой милый Максим. По странным сложившимся обстоятельствам я осталась жива. Меня спас от гибели личный водитель моего мужа. Обгоревший труп, найденный в машине - это труп уже умершей молодой женщины из морга. Ты понимаешь, что все должно было выглядеть так, как-будто я погибла, иначе нам всем грозила бы неминуемая смерть.
   Прошло уже немало времени. Я знаю, что ты женился, и поэтому решила написать тебе письмо, чтобы тебя не мучили терзания и чувство вины по поводу моей смерти. Ведь именно так ты думал?
   Мы долго скрывались, переезжая с места на место, но в настоящее время нам ничто не угрожает. Этот парень спас мне жизнь и я многим ему обязана. Год назад мы поженились, и у нас родился сын. Я назвала его - Максим. Он чудесный малыш надеюсь, что и у тебя скоро появятся дети.
   Я желаю тебе огромного счастья и настоящей большой любви. Твой друг навсегда. Твоя Настя...".
   Это письмо было самым лучшим подарком в жизни Максима. Теперь он будет любить свою жену еще сильнее и никогда с ней не расстанется до последних своих дней.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"