- Хочешь, я расскажу тебе сказку? - В тысячный раз спросил старый патефон, у маленького оборванного мальчугана.
- Хочу! - В тысяча первый ответил мальчик.
Но, патефон, видимо опять не расслышав ответа, спросил вновь.
- Он тебе ни о чём не расскажет. - Угрюмо сказала седовласая Ирис.
- Почему?
Мальчик обиженно посмотрел на старуху.
- Он сломан.
- А ты?
- Что я?
- Ты расскажешь мне сказку?
- Я?
Ирис задумчиво взглянула на мальчика и отвернулась к окну. Снаружи стояла зима. Самая длинная в её жизни и единственная в жизни мальчика.
Ирис подошла к печи и, открыв щипцами дверцу, закинула новую порцию поленьев - огонь должен гореть всегда. Иначе - смерть.
Усевшись на скамью, старуха долго смотрела как пламя, плюясь и отфыркиваясь, пожирает сырые невкусные дрова. Потом, будто на что-то решившись, сказала:
- Что ж, слушай.
Мальчик, пнул ногой бестолковый патефон и подсел поближе к старухе.
- Это случилось очень давно... - Начала Ирис. - Ну, не так уж и давно, конечно... Но тебя на свете тогда ещё точно не было.
- А кто был?
- Девушка.
- Красивая?
Ирис усмехнулась.
- Некоторые так думали. Хотя она никогда не считала себя красавицей. Скорее, миловидной. Не более того.
- И что же? - Нетерпеливо спросил мальчик. Ему не нравилось, что из старухи всё приходилось вытягивать клещами.
- Не торопись. Ночь не закончится раньше, чем я тебе всё расскажу. - Ирис невесело рассмеялась. - Хочешь слушать - слушай, а нет, так у меня есть дела и поважнее.
- Я хочу слушать. - Немного подумав, ответил мальчик.
- Хорошо. С твоего позволения - продолжу. Девушка эта, несмотря на то, что, как я уже сказала, неземной красотой не отличалась - пользовалась определённой популярностью. У неё были поклонники, а один глупый юноша даже вытатуировал её имя у себя на плече. Вытатуировал - значит, выколол такой рисунок, иголкой у себя под кожей. Не делай такие глаза, девушке это тоже показалось удивительно глупым. Но, парень - назовём его Алексом, так не считал. Он думал, что они с девушкой... Как бы тебе хотелось, что б её звали?
- Ирис. - Не колеблясь, ответил мальчуган.
- Хм. Ну что ж, пусть будет Ирис. Так вот, Алекс думал, что они с этой Ирис поженятся, нарожают кучу детей... Никаких вопросов! Если нам очень повезёт, я расскажу тебе об этом в четырнадцать. ...и будут жить долго и счастливо. Однако Ирис думала иначе. Ей казалось, что у неё не может быть ничего общего с бедным певцом никому не известной рок-группы и, немного поплакав, она оставила Алекса и вышла замуж за богатого бизнесмена... Слушай, серьёзно, я не могу так рассказывать. Я знаю, смысла половины слов ты не понимаешь, но, правда, не отвлекайся на мелочи, лови суть. Договорились?
- Договорились... - Без особого энтузиазма согласился мальчик.
- Ну, вот и ладушки. Короче говоря, выгодное замужество счастья нашей героине не принесло. Ирис всё чаще вспоминала о своём друге, дела которого тем временем пошли в гору. Песни его группы начали крутить по радио... Что такое радио ты знаешь. Такая большая чёрная штука. Мы по нему ещё с Колонией пытались связаться... Но в те времена радио было совсем другим. По нему вместо шума предавали музыку, песни... И чем чаще звучали песни какой-нибудь группы - тем популярнее она становилась. А завывания Алекса крутили по двадцать раз на дню. Ирис это, конечно, безумно раздражало. Но где-то за бешенством, она сама не хотела себе в этом признаться, была тоска.
Однажды, её богатый муж устроил у себя в доме приём. Съехались все знаменитости и толстосумы страны. Алекс тоже оказался среди приглашённых - ведь к тому времени он стал самым известным и богатым певцом в стране. А может быть и в мире...
- Ирис, а если он действительно стал таким богатым, почему та девушка не ушла от своего мужа к нему?
Старуха вздохнула.
- Гордость. Ирис оказалась слишком гордой, чтобы попросить Алекса принять её. Да и он вряд ли бы согласился.
- Понятно. Так что же случилось потом?
- Потом? Потом, приглашённые попросили Алекса исполнить свою самую знаменитую песню. Он отказался. А гости всё просили, просили... И в конце концов, Алекс сказал, что споёт, но только при одном условии - его должна попросить хозяйка дома. То есть сама Ирис. К слову сказать, у этой песни - кстати, она называлась "Для тебя" - была особая история. Алекс написал её ещё в те времена, когда о его группе никто не слышал и посветил своей любимой девушке, которую звали...
- Ирис?
- Именно.
- И что же, она попросила?
- Конечно. Что ей ещё оставалось? Сцепила зубы, засунула свою треклятую гордость поглубже в... в смысле очень далеко и попросила. А он спел. Спел так, что у всех этих финансистов, политиков и нефтяных магнатов дух захватило. Им казалось, что эта песня звучит для них, а на самом деле Алекс пел для одной лишь Ирис. Когда он закончил, звучали такие овации, каких, наверное, певец не слышал даже на своих концертах. А когда последние аплодисменты стихли, он спустился со сцены, прошёл сквозь толпу и на глазах у всех поцеловал Ирис прямо в губы.
Старуха замолчала. Слышно было только, как трещат в печи догорающие дрова, и воет за окном бесконечная вьюга.
Мальчик недоумённо посмотрел, на Ирис, но она не спешила продолжать рассказ.
- Так чем же всё закончилось? - Наконец не выдержал он.
- Ничем. Алекс сразу ушёл, Ирис получила хорошую затрещину от своего благоверного, гости разъехались. Вот и весь сказ.
- И что же, Алекс и Ирис больше не виделись?
- Ни разу. Правда, Ирис ещё лелеяла надежду на новую встречу и даже отправила любимому одно письмо, но оно, конечно же, не дошло - ведь в тот день началась война. Какие уж там письма? Но о войне, наверное, папа тебе рассказывал.
- Рассказывал... А Ирис пережила войну?
- Пережила. Ей крупно повезло - отказавшись улетать с мужем, она вместе с другими спряталась в метро и переждала дни бомбёжек там. Потом, когда другие уже осмеливались выходить наружу Ирис, как крыса отсиживалась под землёй, поэтому лучевая болезнь её поразила не так сильно как остальных. Когда все разбрелись, а еда закончилась, Ирис всё-таки вылезла из своего укрытия и пошла на север, туда, где по её подсчётам находились фермы. Несколько недель она брела по обледенелым дорогам - ведь как ты знаешь, сразу после войны началась зима - но ничего похожего на человеческое жилище впереди не появилось... Вконец ослабнув, Ирис решила, что будет идти ещё ровно один день, а потом - разобьёт камнем голову. И в этот последний день, она набрела, наконец, на один дом.
- Похожий на наш?
- Очень. И встретили её люди очень похожие на твоих родителей.
- Они тоже умерли?
Ирис кивнула.
- Сначала жена - при родах, потом, через три года муж - не вернулся с вылазки за продуктами.
- Грустная сказка. - Вздохнул мальчик.
- Попроси патефон, может, он расскажет что-нибудь повеселей.
- Ты злая. - Равнодушно заметил он.
- Злая, - Кивнула Ирис. - Всегда такой была.
Они помолчали. Мальчик, нахмурившись, смотрел на огонь, Ирис - на мальчика.
- Ладно, извини, - Наконец сказала она. - Чего-то я и правда сегодня разошлась. Видимо погода действует. Ложись-ка ты лучше спать, а завтра продолжим изучать азбуку. Пора тебе начинать читать добрые сказки. Ведь когда-нибудь зима закончится...
- Хорошо. - Мальчик тяжело поднялся и поплёлся к своей кровати.
- Ирис... - Уже в лёжа в постели позвал он.
- Ну, чего тебе?
- Ты знаешь, а я встречал одного Алекса.
- Когда это?
- Помнишь, в феврале ты ходила за продуктами?
- Допустим.
- А я сказал, что к нам приезжал какой-то мужик. Ты тогда ещё очень расстроилась...
- Помню... - Вздохнула Ирис. - Это ж надо ж, приехать именно тогда, когда меня не оказалось дома! Между прочим, если бы не твоя придурь с этой тушёнкой, мы давно бы жили в Колонии. Так что, колониста тоже звали Алексом?
- Угу. Кстати, у него на руке тоже была надпись "Ирис".
- Что???
Ирис чуть не выронила очередную порцию дров.
- Ну да. Синяя такая надпись, "Ирис" и какой-то цветочек рядом.
- Как он выглядел?
- Кто, цветочек?
- Да, какой к чёрту цветочек! - Заорала Ирис. - Колонист, его матушку!
- Ну, такой, высокий... Глаза - не помню какие, а волос не видел - он капюшон не снимал.
- А как ты руку разглядел?
- А он рукав разорвал... Да ты не волнуйся, он пообещал, что ещё приедет... Я же тебе говорил, в июне.
- В июне... - Как эхо повторила Ирис.
- И вообще, странный он какой-то. Пришёл, сначала спокойный такой, а как увидел твою фотографию, так забегал, забегал. Откуда, спрашивает, это у тебя. Я говорю - от тёти. А он - "Как её зовут?". Я сказал. Ну тогда он совсем дурной сделался... Эй, Ирис, ты чего плачешь? Ирис, ну что ты, прекрати! Ирис!