Честно говоря, уж и не помню, каким образом наш разговор добрался до этой темы, вынудив Степанова принять в нем участие. Кажется, вначале Лариска упомянула бабушку-нищенку, ежедневно не менее шести часов отстаивающую возле дверей универмага и просящую "на хлеб". По ее подсчетам, старушка легко поднимала в месяц монетками и десятирублевыми бумажками, торопливо засовываемыми ей в протянутую руку, больше врача или учителя, вкалывающего на полторы ставки. Потом, по-моему, Светка рассказа о цыганке-ворожее, так ее заболтавшей возле рынка, что только чудом удалось вырвать из руки уже добровольно снятые и отданные ей золотые серьги. "Вот не поверите, - клялась Быстрова, стуча себя в немалых размеров грудь, - будто затмение какое нашло! Она говорит: клади сюда, на ладонь, золото - все, что ни скажу, сбудется. И я, как полная дура, снимаю серьги и ей сую! И только когда она в кулак дунула и золото моё исчезло - как стукнуло в голову! Хватаю ее за другую руку, выкручиваю и отбираю серьги назад!"
Сашка заржал, помню: "На таких легковерных эти цыганские фокусы и рассчитаны!" Мишка просто хмыкнул, а Степанов Женька, до того остававшийся безобразно серьезным и молчаливым, несмотря на вторую открытую бутылку, почесал в затылке и вдруг спрашивает нас: "Биологию-то не подзабыли еще? Помните такое явление - комменсализм?"
Надо пояснить, с чего ради в нашем приличном обществе, собравшемся тихо-мирно водочки выпить и слегка закусить, такие слова произносить разрешается, да еще при дамах. Дело в том, что лет двадцать назад закончили мы не просто один медицинский институт, а еще и все шесть лет в одной группе отучились. Потом-то нас разбросала судьба в виде государственного распределения по разным специальностям и больницам, но до того жили мы дружно и прикрывали друг друга плотно. Даже, бывало, конспекты на лекциях писали под копирку, если кто после ночного дежурства на "скорой" или в приемном покое оказывался не в состоянии и минуты продержать глаза открытыми, не то что ручкой по бумаге скрести.
Вот. А встречаемся мы редко, не чаще раза в год. В тот раз и был один из таких случаев, когда удалось и созвониться, и у супругов отпроситься под честное слово "быть к двенадцати как штык и на своих ногах", и даже разговориться понемногу. Водка тоже помогла в этом вопросе - что уж греха таить, первые пол-литра из выставленных Мишкой полутора ("пейте, не жалейте: не купленная - дареная!") мы в десять минут приговорили.
Что такое "комменсализм" мы, естественно, не помнили, поэтому Женьке пришлось пояснять.
--
Как вы знаете, - начал он, - существует несколько основных форм симбиоза живых существ. Например, кооперация - когда два вида дополняют друг друга, паразитизм - когда один вид живет за счет другого, и комменсализм - буквально: нахлебничество, пользование объедками. Если вы думаете, что эти формы характерны только для каких-нибудь рыб-прилипал, раков-отшельников с их актиниями на раковинах, а для людей являются чем-то исключительным и чрезвычайным, то вы глубоко заблуждаетесь. Я, честно говоря, и сам считал, что все эти гламурные байки про моделек, вышедших замуж за миллионеров, не более как приукрашенные истории попыток женщин хоть как-то приспособиться к современной жизни, что называется "устроиться". Однако, ни фига подобного: сам столкнулся с историей идеального комменсализма самых простых и обычных с виду людей.
--
Жену мою вы знаете, - продолжил Степанов после паузы, которую мы заполнили принятой на грудь третьей рюмкой и парой вилок салата. - Так вот, есть у нее тетка родная, жившая до недавнего времени в славном городе Находка. А у той были два сына-моряка. Впрочем, один года три назад погиб - не помню уж при каких обстоятельствах, а второй решил переехать сюда к нам, в Сибирь, и заняться бизнесом на запчастях для японских автомобилей. Да. А пока младший сын здесь обустраивался, матушка его к себе в квартиру невестку забрала...
--
И чё такого? - спросила Светка. - Житейская история. Сын погиб, а вдова его осталась. У них и дите, поди было?
--
Да нет, - снова почесал затылок Женька. - Здесь, понимаете, какое дело... Она вроде и не совсем жена была - жили вместе года два последних. Да и как жили, когда Игорь-то, погибший, из рейсов своих не вылезал: месяц нету, неделю дома. И жениться не собирался - все его устраивало. И, как говорится, ни ребенка ни котенка у них нет. И не планировалось даже.
--
Подожди, - заинтересовался Михаил, самый практичный из нас человек. - Так она, выходит, вообще ей никто, тетке-то?
--
Ну да! - признал Степанов. - Бывшая периодическая сожительница ее сына. Тьфу, слово это не люблю! - поморщился Евгений. - Девушка, так сказать!
--
Хорошо! - хмыкнула Быстрова. - И чем закончилось? Прописалась и тетку выгнала?
--
Тут до конца еще далеко, тут все только начинается! ...Может, еще по одной? - предложил он, щелкнув ногтем по рюмке и вопросительно взглянув на Михаила, признавая в нем старшего.
--
Ну, давай, - согласился тот, поднимая бутылку. - Только ты сильно-то не гони коней, закусывай. Время есть еще!
Мы снова выпили. Честно признаться, Женька не умел рассказывать: делал длинные паузы, подбирая слова, мял в руках салфетку. Никто не догадывался, с чего ему пришло в голову рассказывать эту историю, да еще о своих родственниках - что, нам нечего кроме них вспомнить? Но никто его не перебивал. Есть желание - пусть говорит. Не о работе же спорить? Ее, работы, нам и в будни хватает, чтоб начинать "снова долодом" субботним вечером.
--
Ага! - сказал Степанов, едва прожевав ломтик ветчины. - Ну вот. Как переехала невестка Игоря к тетке, стали они вместе жить-поживать. Ирина как раз институт закончила, финансовый факультет местного филиала Дальневосточного университета, но устроиться на работу поначалу не могла - тетка год ее содержала. Потом пришла мысль сюда переехать, с сыном младшим соединиться. В Находке, значит, она квартиру продала, в Новосибирск переехала. И Ирина с ней.
--
Не поняла! - возмутилась внимательно слушавшая Лариска. - А она-то зачем потащилась? Ей жить что ли негде?
--
Там мать у нее оставалась в "однушке", но она решила с тетей Надей ехать.
--
Вот девка! Будто клоп присосалась!
Евгений кивнул.
--
Поселились у младшего сына, у Александра. Но тот уже женат был, с дитем маленьким, и вообще - резко на дыбы встал. Выходило, что у него на шее не только собственная семья и мать-пенсионерка, но и бывшая "невеста" брата. Ругань началась, скандалы. Тетка ни в какую от Ирины отказываться не собиралась, за дочку ее держала, а та ее "мамой" звала. Короче, на деньги от Находкинской "трешки" купили в Новосибирске "двушку". Сын, правда, деньгами еще помог - лишь бы разъехаться от греха подальше.
--
Значит, ради Ирки этой тетка готова была с собственным сыном рассориться? - это уже я уточнил. Не укладывалось в моей голове такое поведение незнакомой мне женщины.
--
Да. Но самое интересное, вскоре мать Ирины сюда перебралась, к тете Наде. Она тоже свою квартиру в Находке продала и приехала к дочери. И так еще год прожили, уже втроем.
--
Так на что жили-то? - взорвалась Светлана. - Девка, как я поняла, не работала. Мать у нее - тоже. Или ошибаюсь?
--
Нет, правильно, - согласился Степанов. - У тети Нади пенсия приличная, и Сашка ей регулярно тысяч по пять-шесть подбрасывал. На это и жили.
--
За-ме-ча-тельно! - провозгласила Светлана. - А у вас, у остальных родственников, не было желания тетку психиатру показать? Она же явно с отклонениями! Так ведь не бывает: позволять совершенно чужим людям за свой счет существовать!
--
Она сама-то не считала, что они ей чужие! - опустив глаза, произнес Евгений. - Да и продолжалось это не долго: год, может, чуть дольше. А потом незаметно мы подключились к их проблемам. И тетку Надю жалко стало, да и они только старые тряпки донашивают, на лапше с картошкой живут.
--
Так деньги же были? - не понял я. - Сам же сказал: квартиру в Находке мать этой Ирины продала...
--
Так они здесь в новостройку вложились, на нулевом цикле...
--
И что теперь - так и живут?
--
Нет, разругались и разъехались. То ли они холодильник теткин сломали, то ли печку ей сожгли - не помню.
--
Ну и слава Богу! - подвела итого Светлана. - Так им и надо, паразитам!
--
Ага! - кивнул Евгений. - Теперь у нас с Ольгой из-за них проблемы. Она же их к себе в фирму устроила: Ирину продавцом в магазин, а ее мать взяла бухгалтером. И поручительство оформляла, когда они кредит на недостающую на квартиру сумму в банке брали...
Михаил громко и откровенно захохотал, продемонстрировав оттененные густыми усами белоснежные зубы.
--
Вот, сучки, устроились! Тетку высосали, теперь племянницу сосут!
Степанов только виновато пожал плечами.
В общем, не помню, о чем еще болтали в тот вечер. Долго разговаривали, но третью бутылку не допили - расхотелось почему-то.
Разъезжались от Михаила уже по темноте (ранней весной дело было), все вместе стояли на остановке, ловили "тачки". Я сел последним, и пока добирался полчаса за оговоренные при посадке две сотни до своего дома, все размышлял над рассказанной Женькой невыдуманной историей. Что-то мерещилось за ней: тема для мрачного фантастического рассказа или повести, а, быть может, вплетенной в роман отдельной сюжетной линией. Виделся выход на большую сложную проблему, например, о расщеплении человеческого вида на два подвида: человека деятельного и человека сопутствующего. Почему нет? Факторы естественного отбора, требующие силы и находчивости, на homo sapiens практически не действуют, преимущество для выживания в современном обществе получают не только самые упорные и пробивные, но и самые конформистские особи. Те, которые получают доступ к материальным благам не благодаря собственным усилиям, но умея использовать усилия других, на чьем горбу они в рай и въезжают. Генетически такие свойства должны передаваться по женской линии, что и доказывает рассказанная Степановым история.
И вот живут они среди нас: ласковые, милые, мягко-настойчивые кошки, эдакие "хомо ловкачес". Притираются поближе к кормушкам, никогда не спорят, не толкаются, умильно глядят тебе в глаза, забираясь в самую душу. Самцы, приспособленные к жизни в больших городах лучше любого охотника и земледельца, строителя и воина. Самочки, готовые рожать тебе детей, обеспечивая тем самым продолжение не только твоего, но и своего рода. Знающие в совершенстве, "как выйти замуж за миллионера" и с готовностью делящиеся опытом со всеми желающими. Сожительницы и нахлебники. Комменсалы.