Девочка сделала лёгкий выдох, но цветная "мыль" не подумала надуться. Она подула посильнее, но опять ничего не произошло: цветная пленка, как была в рамочке, так и осталась плоской. Ради озорства и проснувшегося детского любопытства Катя сложила губы гармошкой, надула щёки и изо всех сил сделала резкий выдох. И тут на её глазах из открытого туба вылез пузырь. Он надулся быстро и получился большой и переливающийся. Девочка затаила дыхание и удивлённо уставилась на него. Пузырь разделился на два радужно переливающихся и на каждом замерцали, совсем несхожие мордочки. На заплаканном лице первой от крупных слёз текли разноцветные разводы, рот другой изгибался правым кончиком к верху, а левым к низу, и смешно косили глаза. Но их, очевидно нисколько не волновал такой конфуз. Они подмигнули рисованными глазками и в образовавшейся тишине колокольчиками прозвенели:
Катя хлопнула ресницами и поспешила ответить, но не получилось - жирная, цветная плёнка в рамочке разлетелась на огромное количество мелких пузырьков. Разлетевшаяся пена полетела ей в лицо, девочка чихнула, мордочки пропали, большие пузыри лопнули. Возникшую тишину, вновь наполнил шум водыв умывальнике.
Создавшаяся обстановка, не на шутку заинтересовала девочку и пришлась ей по душе. Она с головой окунулась в восхищение, что с ней такое приключилось, что этот чудный, живой, школьный портфель, каковой почему-то назвал себя "Брошенным", просто так залез к ней в комнату и сейчас разговаривает с ней рисованной физиономией. Когда тряпочка его вытирала, он сладко мурлыкал от удовольствия.
- Ты говоришь, Брошенный Портфель, что я смогу научиться колдовать и для этого надо пробраться в пещеру к Горынычу.
- Не к Горынычу, а к Горыне. И давай договоримся, что колдовать, это все-таки, по-вашему, то есть так говорят в вашем мире, а у нас это слово устарело и неприятно режет слух; как я уже сказал, мы обычно говорим кудесить или чародействовать или выращивать волшебство. У нас так принято, - внёс первый штрих ясности Портфель.
- А кто такой Горыня?
- Горыня - это не он, а она - ведьма уважаемая, старая как мир.
- Ведьма!? - Разочарованно и как-то боязливо воскликнула Катюша: - Это Баба-Яга, что ли?
- Тсс... прошу тебя, не поминай это имя без необходимости, если ты желаешь продолжить наше знакомство и попасть в Волшебную мурью. Горыня - великая ведьма и заслужила, чтобы её так называли. А ещё она по совместительству инспектор растущего волшебства. А директор питомника волшебства в Горе Василиса: тоже волшебница заслуженная. Читала, небось, в сказках: - Портфель поёрзал на месте и добавил: - Бояться наших чародеек не надо, но как все учительницы они строгие и требовательные. А как ты хотела? - чтобы кудесы выучить, о-го-го терпения надо.
- Не послушаюсь я, и превратит такая учительница меня в "не разбери-пойми кого неугодно"? - Беспокойно задала вопрос Катя.
С Брошенным Портфелем в руке Катя гуляла по улице. Сами понимаете, такую вещь она дома оставить не могла, хотя и была уже большая девочка. Катя постояла у весеннего ручья, прогуливаясь вдоль него, дошла до продовольственного магазина, около него села-посидела на лавочке. На самом деле Катя гуляла не просто так. Она разговаривала с Брошенным Портфелем. Разговор происходил примерно в таком духе:
- Расскажи, Брошенный Портфель, с помощью чего так ловко у тебя фокус с пузырями получается?
- Это вовсе не пузыри, а Две Мордочки, сёстры приблизительной и неразделённой видимости. Они с детства мне знакомые и тоже будут этим летом в питомнике у Горыне волшебство выращивать, вместе с тобой, если ты не будешь мне перечить и во всём слушаться меня.
- Чего им учиться-то его выращивать, они и так всё умеют, - тут же возразила девочка.
- Ничего они не умеют, - заспорил Портфель.
- Ты меня за глупую принимаешь? - Катя похлопала Портфель как товарища по плечу. Он хрюкнул: - То из тюбика зубной пасты вылезут, то из чайника. Ты мне голову не морочь, пузыри в виде двух мордочек запросто не разговаривают, да вдобавок так, что мама вовсе ничего не слышит
В понедельник Катя пошла в школу - среднею школу Љ10. До конца учебного года оставалось совсем немного. Брошенный Портфель всегда находился при ней. Он всё время помогал девочке в трудную минуту, но, как утверждает сама Катя, уроки за неё больше никогда не делал. Зато это вызывает большие сомнения у её друзей, которые учились с ней в одном классе Оли и Андрея. О своих приключениях в будущем она расскажет им, но, по причине понятной только ей и больше никому, до конца тайную завесу о своих похождениях открыть у неё не получится.
Надо сказать ещё о том, что когда Катя собиралась в школу, о школьных принадлежностях отродясь не вспоминала. Этого у Портфеля не отнимешь. Всё и всегда лежало в нём. Любой учебник, линейка, ластик, карандаши всегда подточенные, и конечно дневник. Забывай, не забывай, но он всегда норовил первым из Портфеля появиться.
Творились мелкие шалости, незаметные и шутливые превращения, весёлые проказы, о которых повзрослевшая Катя мне запретила рассказывать, но всё шло к тому, что должен был настать день расставания и этот день настал.
- Сегодня ночью я тебя покину, - сказал Брошенный Портфель: - Скоро вернусь, жди. Путешествие будет долгим, поэтому приду за тобой рано утром, неслышно и незаметно. Заранее не прощаюсь, а говорю - до волшебной встречи, Катя.
- До волшебной встречи, - ласково попрощалась девочка: - Я тебя буду очень ждать. Страсть как хочется в ваши Пни.
С наступившим летом пришла невыразимая скукота. Брата днём с огнём приходилось искать, заведомо зная, что не найдётся. Родители с утра до ночи на работе, а друзья неожиданно пропали, как разбросанные игрушки на детской площадке, которые дети забыли, или не захотели собрать. Тут пришёл незваный Повелитель Детства, собрал разбросанные "игрушки" и унёс. Испуганный двор затаил дыхание, и слышалось, как неуклюже топают мимо него дни недели озабоченные взрослыми проблемами. И через неделю Катя заявила, что так больше жить не может. Её возмущению никто не удивился, а, по-видимому, ждали. И тут появился дедушка.
Уже на следующий день поезд мчал сестру и брата в укромный уголок земного шара, где им предназначалось прожить школьные каникулы на заслуженные и мизерные пенсии стариков. И глядя в окно, бешено мчащегося поезда, Катя догадалась, что таинственное не за горами и, разумеется, из того места, куда вез её вагон копчёного поезда, потянется цепочка великих превращений и невероятных чудес. Почему? Потому что она не забыла бабушкины и дедушкины родные места, так как конечно гостила там раньше и хорошо помнила все, что сказал ей в недалёком прошлом Брошенный Портфель. Именно там находились железнодорожный мост, парк и пруд, именно в той последовательности, в которой они должны были быть. Теперь она удивлялась, по какой такой туманной причине она об этом не догадалась сразу.
- Катя, доброе утро, вставай.
Катя приоткрыла один глаз. У кровати стояла бабушка.
- Вставай, тебя друг ждёт на улице. Ух, ужасно нетерпеливый.
- Сколько времени, бабушка? - девочка еле раскрыла сонные глаза.
- Пол пятого.
- С ума сошёл этот Портфель. В такую рань.
Глаза всё ещё не хотели раскрываться, а голова прилипла к тёплой подушке. Но как это не странно бабушка очень настойчиво торопила внучку. Приготовленный завтрак остывал. Походная одежда висела на стуле.
- Ну, внученька, как говориться ни пуха, ни пера. Гляжу я: друг надёжный у тебя и сама ты девочка не промах, но не задерживайся, а иначе я тебя потеряю, тогда это уже не волшебство будет, а переживания.
- Хорошо, хорошо, бабушка. Всё будет отлично.
Бабушка поцеловала внучку и та бодро вышла из дома вперёд навстречу приключениям.
Вскоре пришли на пруд. Пруд замер гигантским зеркалом, ожидая, когда подует ветерок и почешет его мелкой рябью. Стояла тишина, изредка нарушаемая щебетаньем птиц. Лужа быстро потекла к пруду и плюхнулась в него. Катя заглянула в зеленоватую воду, но не заметила никаких признаков Живой Лужи. Зато это не смутило Брошенного Портфеля. Он залез в одну из лодок. В лодке неизвестно почему лежали вёсла, хотя обычно дежурный лодочной станции убирает все причиндалы на ночь в специальное помещение под замком.
- Влезай сюда, - позвал Портфель девочку.
Как только Катя прыгнула в лодку замок сковывающий цепь, вероятно по указке Брошенного Портфеля самостоятельно раскрылся, а цепь отвязалась от пристани и упала в лодку. Лодка сама по себе поплыла, нисколечко не качаясь. Перед лодкой на воде появились глаза Живой Лужи. Повернув в левую сторону, где речка впадала в пруд, лодка набирала скорость. Впереди раскинулись заросли водяной растительности с раскрывшимися кувшинками, и рос непроходимой стеной камыш. Кате сделалось не по себе: скорость лодки перешагнула её скромные возможности. Ветер трепал косички девочки, мелкие брызги падали на одежду, летели в лицо. Она крепко ухватилась обеими руками за поперечную доску. Портфель заметил её испуг, закричал:
- Не бойся, Катюша, Живая Лужа не переворачивается.
Лужа текла, лодка стояла посреди Лужи, в лодке сидели Брошенный Портфель и Катя с бравым видом.
- Охо, хо! Эге, гей! - Кричала девочка, когда Лужа ныряла в попадающуюся на пути ложбину. Несколько раз Живая Лужа с разгону вытекала на автомагистрали, пугая водителей машин неожиданным появлением. Что они подумали и сказали об этом, история умалчивает. "Плюх" и из кювета на шоссе выплывала лодка на клочке воды. "Плюх" и лодка на воде исчезала в противоположном кювете. Проворно маневрируя между елок, Живая Лужа выплыла к полю, потом пересекла широкую, незнакомую реку и снова углубилась в лес. Далеко, далеко уплывали они от населённых человеком мест. К неведомому краю света и к неведомому краю тьмы. То лосей повстречают, то медведей. Зайцы, белки, куницы, рыси, волки, лисы, разные пернатые уступали дорогу и провожали взглядом невиданный доселе аттракцион.
Вскоре на пути появились необычного вида болотца и водоёмы с мутной, а то и грязной водой. Когда Живая Лужа пересекала такие заводи, Брошенный Портфель вертелся на носу лодки, тревожно поглядывал по сторонам.
- Осторожно Лужа, не рискуй, возьми левее: пускай дорога будет длиннее, но надёжнее. Брошенный Портфель, зорко глядя по сторонам, закричал:
- Лужа! Берегись! Пятна! Быстрей, быстрей на берег!
Катя ничего, не понимая, завертела головой, оглядываясь по сторонам. Что мог увидеть Брошенный Портфель? Его крики испугали её, она умудрилась, балансируя, встать в лодке на скамеечку, пригляделась и всё поняла. С разных сторон огромного водоёма к ним стремились, скользя по водной поверхности коричнево-ржавые пятна. Лохматые, грязные как кляксы они выбрасывали в сторону Живой Лужи чёрные щупальца. Лужа почувствовала опасность и увеличила скорость. Лодка со стороны походила на катер-скутер, от скорости задравший нос к верху. Но пятна размножались с невероятной скоростью, их появлялось всё больше и больше. Они плыли за Живой Лужей вдогонку, они набрасывались справа и слева, а самое страшное, что они появились в большом количестве впереди.
- Брось лодку, брось лодку! - Кричал Портфель: - Мы доплывём, сама спасайся!
. Пятна как злые гиены набрасывались на Лужу, отрывая от неё клочки чистой воды. Портфель в ярости метался по лодке, понимая, что ни чем помочь Луже не в силах. Но Лужа сопротивлялась изо всех сил - распихивая, сживающий всё живое со свету ужас, она упорно пробиралась к берегу. Поодиночке пятна ничего не могли с ней сделать, но они собирались в одну сплошную преграду, в одного грозного, хищного зверя.
Двигаясь к берегу, Живая Лужа с каждым метром теряла свою чистую воду, ослабевала и хилела. Движение лодки замедлилось, а вскоре она вовсе остановилась. До берега оставалось совсем недалеко, каких-то несколько десятков метров. Лодка стояла легко покачиваясь. Злая ржавчина со всех сторон набросилась на то, что ещё оставалось от волшебного творения. Чистая вода ещё кое-как отталкивала грязь, но, то, что она умирает, и девочка и Портфель хорошо понимали и видели.
- Что делать?! - В панике орал Портфель: - Они её сейчас разорвут и уничтожат! Это я во всём виноват! Прости меня!
Со слезами на рисованных, печальных глазах он смотрел то на Катю, то на лес. Девочка, поражённая всем происходящим, сначала не могла понять, что происходит, ведь с таким злым волшебством она столкнулась впервые. Теперь она сообразила, в чём дело. Что Живой Луже, какая бы она не была волшебная нужна помощь, да и крики Портфеля вывели её из замешательства. Катя схватила весло и принялась колотить им ржавые пятна. Это не помогло. Весло шлёпало по пятнам, не нанося им никакого вреда.
- Думай, - затребовала от самой себя девочка, сердито смотря на кипящий вокруг лодки водоём: - Думай... есть! - Катя встрепенулась: - Портфель, банку! Банку давай!
Портфель не раздумывал ни секунды. Крышка открылась как у механической табакерки с чёртиком - под давление пружины. В Брошенном Портфеле стояла пустая трёхлитровая банка с пластмассовой крышкой. Катя тут же схватила эту банку и поднесла к борту лодки.
- Лужа, спасайся сюда! - И Живая Лужа фонтанчиком выскочила из грязной жижи, наполнила банку до краёв. Красивые, чистые глаза благодарно посмотрели на девочку и моргнули лучистыми ресницами.
Брошенный Портфель и Катя упорно шли, не жалуясь на усталость. Посидят, отдохнут. Катя поест, чем Портфель угостит: сосиски в тесте, пирожки, пончики, фрукты, лимонад. И дальше. Банку с Живой Лужей больной и растерзанной тащили по очереди. Через двести метров Катя и Портфель подошли к костру. Огонь без дыма весело играл, пощёлкивая аккуратно нарубленными сухими веточками. У костра сидела очень странная девочка. Растрепанные соломенные волосы и длинный курносенький носик бросались в глаза, а когда Катя поздоровалась. - - А меня Катя зовут, а это мой друг - Брошенный Портфель. Хотя больше он уже не брошенный, потому что я его нашла. Мы идём вместе с ним к Горыни. Я буду там учиться выращивать волшебство.
- Я тоже туда иду, чтобы вместе с тобой учиться и помогать тебе, - Козыля почесала нос: - Устраивайтесь. Утром до цветочной поляны дойдём. Там Девочка-Ромашка нас ждёт. А от цветочной поляны до Пней совсем рукой подать. -----------------------------------------------------------------------------------------
Козыля пошла вперёд. Катя и Брошенный Портфель последовали за ней.-- Так они и дошли до цветочной поляны, усыпанной разноцветными цветами и заросшей пахучими травами. Вокруг лиственный лес. На ветке прокудлевой берёзы путешественников ждала Девочка-Ромашка. Сидела, болтала ногами. Вместо юбки лепестки от гигантского цветка. На копне припудренных пыльцой волос миниатюрная шляпка. Чтобы шляпка не слетала, её держала заколка-бабочка размером с саму шляпку.
Девочка-Ромашка первая увидела Козылю, Катю и Портфель. Плавно взлетела над поляной, стрекоча лепестками юбки-цветка, приветливо замахала руками.
- Я вас давно жду. Привет Козыля, привет Портфель, привет Незнакомка.
Катя, щурясь на солнце, тоже помахала Девочке-Ромашке.
В полдень путники подошли к Пням - поселению на опушке елового леса. Оно состояло из множества больших пней-домиков, в которых жили чудесники, чудесницы и как принято говорить всякая нечисть. У каждого имелся свой пень прибранный, ухоженный (беспорядка и грязи здесь не терпели), у кого с окошком, у кого без, у кого с чердаком, у кого с подвалом. Пни-домики образовывали сплошь не прямые улицы, перекрёстки и проулки. Невысокие разноцветные заборчики, мостики через канавки и ручейки, расписные фронтоны и фасады, гнёзда аистов и скворечники, плодовые деревья, клумбы с цветами радовали, создавая причудливый пейзаж. В стороне, в крутом склоне Волшебной Горы виднелись красивые резные ворота - вход в Пещеру Горыни.---------------------------------------------------------
- Здравствуйте! Я пришла в Пещеру Горыни учиться выращивать волшебство! Желаю быть чародейкой и обязуюсь учиться с утра до ночи и с ночи до утра. Зовут меня Катерина. Дальний родственник Козыля... кикимора ... не я кикимора - Козыля. Я человеческая... Чё не узнаёте...
Катя замолчала, так как по хмурому лицу Шиша - а именно так звали маленького толстенького человечка - увидела, что говорит что-то не то.
Упавшим голосом девочка продолжила:
- Запишите меня, будьте волшебным и тогда волшебство вам скажет волшебное слово. Я недавно подружилась с Козылей и Девочкой-Ромашкой и уверена, что из меня получиться чародейка, и я смогу выращивать волшебство.
- Портфель Брошенный, - почти шёпотом ответила Катя.
- Что я слышу. Этот жулик-эрудит нашёл себе хозяйку.
Катя совсем растерялась и насупилась, не зная, что ответить. И в это время в кабинет вошла, вернее, ворвалась молодая красивая девушка.
- Добрых желаний, обаяшка! - Оживила она девочку: - Записывай её, Шиш, в наш питомник. Растить из неё чародейку будем. Это я тебя пригласила. Будем знакомы.
Катя удивленно смотрела на девушку. Никаких догадок отыскивать не потребовалось, сама собой пришла уверенность, что перед ней собственной персоной Горыня, уважаемая ведьма, старая как мир.
- Стойте! Как мне человеченку записывать? - Опомнился Шиш.
Горыня на секунду задумалась.
- Напиши просто - Хитра.
- А что отмечать в графе - место жительства? Порядок требуется.
- Ой, Шиш, когда у нас порядок то был, - отмахнулась Горыня и с порога ответила: - Сделай такую запись... не от мира сего.
Ведьма вновь лукаво и добро посмотрела на Катю.
- Хитрой ты у нас будешь. Хитрой. Добро пожаловать, Хитра, в питомник волшебства. Затем Горыня попросила Брошенный Портфель подобрать для девочки пень, где она будет жить.
- Позаботься о полном благоустройстве и уюте для юной воспитанницы, - сказала она и повела новенькую осматривать пещеру.
Горыня провела новенькую вглубь верхнего коридора, как она объяснила, для общепонятности, в начальный класс. Хитра замерла. Она смотрела и не могла надивиться. Голос Горыни рассказывающий ученикам кто такая новая ученица и говор учеников слышались как будто вдалеке. Хитра их не слышала, она во все глаза рассматривала широкое круглое пространство, в котором она сейчас находилась. По периметру стен (если таковые имелись) изливали ароматы, плелись, цвели всей своей красотой невиданного разнообразия растения. Впечатление вкрадывалось такое, что это цветущие доисторические джунгли и стоит раздвинуть первые веточки, то сразу увидишь что-то ещё далёкое увлекательное и необычное. Семь внушительных, овальных экранов сродни жидкокристаллическим, но из разноцветного обсидианового стекла, цветами радуги застыли среди роскошной зелёной растительности. Посреди класса на высоте гораздо выше человеческого роста как в невесомости зависло изваянное из горного хрусталя, изумруда и золота кресло с витиеватыми подлокотниками и высокой спинкой. В кресле сидела пожилая, но очень красивая женщина - чаровница и кудесница естественного волшебства Василиса. Хитра встретилась с ней глазами и вежливо сделала книксен. Вокруг Василисы на разных уровнях висели в воздухе тоже с высокими спинками, глухо закрытые снизу и с дверцами двенадцать чёрных парт с учениками и одна пустая парта. Все ученики выглядывали из своих парт и с любопытством смотрели на новенькую. Горыня ушла, а Василиса продолжала занятие. Всё происходило так стремительно, что новенькая вовсе потеряла счёт времени. Урок, перемена, урок, опять перемена. После занятий Хитра, Козыля и Девочка-Ромашка возвращались в свой пень, где жили. Пень с двумя окошками, высоким крыльцом, очень тёплый четырёхкомнатный. Каждой девочке по комнате и одна общая. Кухня и остальные необходимые заведения тоже имелись. Готовили по очереди по изощрённым рецептам, которые преподавал по кулинарному делу Шиш, учитывая особенности не только своих вкусов. Не откладывая на потом, однажды после занятий Горыня, как и обещала, позвала Хитру к себе, с намерением пролить свет, зачем нужно соблюдать тайну и ходить в накидке, маскируясь под кикимору. В мурью к Горыне Хитру повёл Растатут. ---------------------------------------------------------
Как тебе у нас, нравиться?
- Конечно, - ответила Хитра и прикоснулась рукой к пирамиде. На гладкой поверхности вспыхнули маячки - непонятные ей знаки. Они рассыпались и замерцали блёстками. Девочка прошептала:
- Сказка.
- Да, это не ваш мир.
- Я уже догадалась.
- И хочешь знать, почему ты сюда попала.
- Хочу.
- Начну с того, что у нас есть недостойный нашего внимания враг и пропитанный ложью соперник, которого мы презираем и который нас боится, а поэтому считает, что мы у него в печёнке сидим. Егибиха её зовут. Силой огромной обладает. Содержит большой штат слуг: стражников, которых называют ворварды и так называемых притворных. Жилище её Дворец и влияние его абсолютно противоположно влиянию Пещеры. Этот Дворец был построен давным-давно, чтобы соединить два мира - ваш и наш. Но так получилось, что всё вышло наоборот. Его хозяином стала Егибиха и всё повернула по-своему. Дворец обладает чарами и на эти свои чары этот самый Дворец изобретателен. Как мы на него глядим, а никак. Дворец нам не интересен, но он мешает вам - людям. Многим от него нет спасения в вашем Несуразном мире. Извини меня, обаяшка, но ваш мир мы называем только так. К сожалению, наверно, поэтому без чар Егибихи в нём и не прожить. Видишь, как всё запутано, но мы поможем тебе во всём разобраться. Ворвардов мы не боимся, а над притворными можно смеяться и сожалеть им, но и они как сказочные существа нас тоже не волнуют. Они живут во Дворце для того, чтобы Дворец не пустовал...
А теперь о том, почему ты попала сюда. Ты попала сюда потому, что у нас случилось несчастье.
- Несчастье?
- Да так уж получилось. Какое это несчастье я тебе сказать сейчас не могу. Пока мы вынуждены держать всё в строгом секрете. Ты узнаешь это после учёбы, в определённое время и в определённом месте если у нас с тобой всё получиться и если я буду уверена в успехе, но то, что ты должна будешь нам помочь надо знать уже сейчас. В данный момент у тебя есть время всё обдумать и обмыслить, но когда придёт час и всё будет готово, думать мы тебе не дадим: - Горыня усмехнулась, наблюдая испуганно-внимательное выражение лица Хитры: - Некогда будет и не в наших это правилах.
Закутавшись в накидку-надевашку, Хитра со своими новыми друзьями часто выходила на прогулку в лес, где каждый старался показать свои способности и передать волшебный опыт друг другу. Рядом с Пнями располагались комфортабельные хозяйственные постройки, в том числе и конюшня. Ребята научили Хитру верховой езде. Ей досталась буланка (лошадка буланой масти). Всей гурьбой, наперегонки они скакали лощинами до голубой реки, а обратно лугами и горной тропой. И в продолжение бешеной, дикой скачки воспитанники пещерного питомника никогда не гикали и не кричали. Гробовое молчание всегда сопровождало всадников. Особенно становилось не по себе, когда они тенями врывались под сень глухого и роскошного леса. В глубокой лесной тишине раздавался мерный стук копыт коней: угрожающий и страшный.
Лучи заходящего солнца обжигали еловый лес. Кони, хрипя, пересекли заросшую камышом поляну и выскочили на древнюю насыпь. На горизонте в виде тонкой золотой каёмки рождался закат. Полное отсутствие перигея, афелия и Юпитера в Скорпионе, как в шутку заметила Хитра, ни чем её не расстроило. Ложащееся спать небо, пахло полевыми травами и опережающими события снами. Чем дальше они ехали по насыпи, тем ниже ложилось на землю тёмно синее одеяло.
А после прогулки Хитра, всё-таки пошла к Горыне: без разницы, сколько дней прошло, хоть десять решила она. Козылю, давно ожидавшую дома, уговаривать не пришлось. С ней, самой верной подругой, Хитра делилась всеми неудачами и всеми радостями. Бывали вечера, когда никого рядом кроме неё не было. Даже Девочка-Ромашка куда-нибудь да упархивала. И тогда Козыля рассказывала Хитре много интересного. Вязать любила Козыля - частенько сидит и крутит то спицами, то крючком. Свой меч она всегда ставила у изголовья кровати, а спала, закинув правую руку за голову, так, что кисть руки, почти касалась рукоятки меча. Хитра попробовала один раз покрутить мечом, ничего не вышло, еле подняла.
- Ничего себе, какой тяжёлый. Сколько он весит? - Уткнув меч в землю, спросила девочка: - Как ты его таскаешь?
Вот и сейчас, карабин, пристёгивающий ножны к ремню звонко щёлкнул, ботфорты чавкнули и наделись на мозолистые ноги кикиморы.
- Ты, Козыля, стрижку ирокез не пробовала носить. Тебе бы пошло, - ухмыльнулась Хитра.
Перед ними открылось помещение полностью отличное от того, в котором Горыня встречала Хитру в первый раз. Длинные полки со старыми папками и рулонами пожелтевшей бумаги. Лестница, ведущая на банальный балкон, протянувшийся под самым потолком по всему периметру комнаты. В центре колонна с вырезанными "ругачими" рожами.
Девочки вошли неуверенно, оглядываясь по сторонам.
- Ау! Кто тут есть! - Крикнула Хитра.
Рулон бумаги покачнулся и грохнулся с верхней полки на пол. Козыля переместила мешающийся меч по поясу за спину.
- Всё понятно, заблудились. А ты знаешь, Хитра, что в сказке всегда идут вперёд, а не возвращаются.
Хитра оглянулась. Плита задвинулась, и выход в коридор пропал.
Они подняли упавший рулон или карт, или чертежей и затолкали его обратно на полку.
- Удивительно как чисто. Какой домовой здесь убирает? - Поинтересовалась Хитра: - Ни пылинки.
Расставленная как в мебельном магазине респектабельная мебель оставляла один доступный коридор. Они пошли по нему и упёрлись в шкаф. Высокий и широкий он перегораживал проход. Пролезть в щелку между шкафом и стенкой не представлялось возможным. Девочки задумались, не зная как быть. Попробовали общими усилиями оттолкнуть его. Ни в какую.
- Я видела на столе зеркало, - сказала Козыля: - Обычно такие зеркала применяются для местных справок. Попробуем спросить?.
Круглое зеркало вертелось на горизонтальной оси, вмонтированной в подставку. Козыля сделала кудесы и, повторяя вслух вопрос, принялась писать его на запотевшем стекле: - Чем... Слова "подвинуть шкаф" она не успела написать. Зеркало само перевернулось и слово "чем" превратилось в слово "меч".
Василиса привела подружек в комнату во всём отличимую от мурьи Горыни, но в ней, как и во всех закоулках Пещеры, всё являло собой загадочность и источало аромат волшебства. Мизгирь и Ворон Воронович незаметно исчезли, на прощание, развеселив Козылю лишними пояснениями про волшебный веник.
Девочки залезли с ногами в глубокие мохнатые кресла и летающие подносы, выполняя индивидуальные заказы, полетели между ними и буфетом.
- Знаете, что мне нравиться, - воскликнула Хитра.
Козыля вопросительно посмотрела на неё.
- Что здесь нарушаются все законы физики.
- Но ведь это и есть сказка.
- Да чересчур маленькая. Где простор, Василиса?
- Простор? Есть и простор и замкнутость. Ты кстати не забыла, что тебе говорила Горыня. Что есть другая сказка, где нарушаются законы правопорядка, чести и морали.
На один из уроков Доля Свет Ладушка принесла горшочек с больным засохшим цветком. Ромашка как увидела, заплакала, и вместе с партой завалилась на бок.
- Ну-ка не хныкать. На то у нас и Питомник, - прозвучал полный оптимизма голос Долюшки: - Лешеня, Ромашка помогите Хитре оживить растение.
Хитра отнесла горшок в лабораторию и пока Лешеня толок в ступе удобрения помогла Ромашке накапать в пробирку живой воды. Мизгирь и Ворон Воронович наблюдали со стороны.
Так как кудесы обязали произносить Хитру, дежурный шарф она повязала себе на шею, а Ромашка надела варежки, чтобы капельки живой воды не попортили её иммунитет.
Лешеня деревянной ложечкой равномерно рассыпал вокруг цветка чародейскую смесь. Ромашка попыталась ухватить варежкой пробирку - не получилось, тогда Хитра помогла, и живо склонившись над горшком, прошептала кудесы. Ромашка, одной рукой закрыв лицо, вылила содержимое пробирки на засохший отросток. Клубы холодного пара окутали горшок. Ворон Воронович схватил стеклянный колпак, и только успел накинуть его на горшок, как из него поползло дерево. Оно вымахало метров пять и остановилось. То ли ёлка, то ли клён, на верхушке стеклянный колпак.
Мизгирь сорвал с растения листочек, потёр его между пальцами и понюхал.
- Мне кажется, Ворон, живую воду слезами разбавили.
- Это я виновата, - опустила голову Хитра: - Надо было рифмовать "цветок росток", а я срифмовала "цветок стебелёк".
Ворон Воронович прошёлся вокруг дерева, задрав голову, и буркнул:
- Ни шиша себе - стебелёк. Внимательней надо. А то можно и лесок, брусок, теремок, хуторок - глядишь, и деревообработкой займёмся.
Хитра и охнуть не успела, как в лаборатории появились остальные притоманы и с ними Доля Свет Ладушка. Все в удивлении стояли и смотрели на лиственно-еловое дерево.
С того дня с дополнительными уроками к ней больше никто не приставал. Дальнейшее общение с обитателями питомника перешло к общению со всеми Пнями и выявило то, что у Хитры очень хорошо получается лечебная ворожба. Она даже сама не ожидала. В Пнях подшучивали: Хитра как Доктор Айболит у нас - все болезни её бояться. Непосед ногу подвернул - раз, два и уже через пять минут здоровый ходит. У Варгана крылышко заболело - к Хитре летит. От мавок отбою нет - одна пальчик порежет, другая пятку наколет, у третьей в горлышке першит. Рысь с волком подралась и им раны залечила. Но при всём при том накидку Хитра никогда не снимала (это ей Горыня пока ещё не разрешала) и всегда удивлялась, как это больные не различают в ней пришлого человека. Неужели капюшон, накинутый на голову, искажал её лицо или по-другому не давал распознать правду.
И вот как то раз Хитра услышала крик раненого галчонка. Он звал на помощь. Не задумываясь, она побежала на крик, но галчонка нигде не видела: он всё время ускользал, прятался. То за рябиной, то за берёзой, то опять за рябиной. Так покрутившись Хитра заподозрила неладное и кудесничая крикнула:
- Шёл, нашёл, потерял!
Из-за рябины вышел, неудачно пошутивший, Лешеня. Как всегда его зелёные глаза ярко светились. На лице играла шаловливая ухмылка. Хитра подпустила его к себе, а потом со всего размаху кулаком заехала.
- Тебя чему учат? Кудесить или обманывать?
Лешеня быстро очухался от удара, накинулся на Хитру. Завязалась борьба. Тяжело дыша, оба тузили друг друга как попало. Тут Козыля появилась.
- Эй, горкун, а ну отойди, - грозно сказала она.
Лешеня помятый и обиженный отошёл в сторону, пробубнил:
Ах, какой потом пошёл дождь. Да такой сильный. Капли сливались в сплошные струи. По мокрой траве бежала вода узенькими ручейками. Огромная чёрная туча ползла по небу, но не заслоняла солнце. Струи воды играли в солнечных лучах, и над лесом возникла радуга.
- Что стоишь, пошли! - Бодро позвала Нечеса, и смело вошла под дождь. Но ливень её не мочил. Непромокаемый воздушный купол или воздушный зонтик раскрылся над её головой. Струи воды барабанили, стекали по волшебному невидимому зонтику и образовали вокруг русалочки водяной каскад. Она поманила Хитру.
- Выходи за мной!
- Как здорово, - пришла в восторг Хитра, любуясь фокусами Нечёсы: - Какая красота. - Восхищалась она, любуясь радугой над лесом и большими пузырями на лужах. Сбросив туфли, она босиком выскочила под дождь, но не тут-то было: Хитра шлёпала босыми ногами по тёплой воде, намочила ноги до колен, а сверху на неё не лилось ни одной капли. Глянула вверх и увидела над собой точно такой зонтик как у Нечёсы.
- Нечёса прекрати! - Закричала Хитра: - Я хочу гулять под дождём!
- Ты и так гуляешь под дождём, - ответила русалочка.
- Я хочу, чтобы на меня капало!
- Ткни пальцем в небо и на тебя закапает!
- Вредная, вредная, - возмущалась Хитра подпрыгивая и тыча пальцем в воздушный зонт. Проткнула несколько дырочек и дождевая вода потекла тонкими струйками по накидке на чёлку, на плечи, брызгая в глаза, щёлкая каплями по носу.
Ноги, заляпанные мокрыми листьями, хвойными иголками и всякими чешуйками несли Хитру в свой пень. Промокшая насквозь, несменяемая накидка-надевашка прилипла к спине, шлёпала по голеням.
Вместе с Козылей и Девочкой-Ромашкой она прошла перекрёсток и свернула в свой проулок. Тут им навстречу вылетел Хохлик верхом на роллере на дубовых кругляшках. Он сам не ожидал - засмотрелся, зазевался. Фырк - и накидка Хитры зацепилась за роллер. Девочка оглянуться не успела, как Хохлик полетел в одну сторону, роллер с накидкой в другую, а сама Хитра осталась на дороге без накидки. Прохожие охнули, увидев девочку-человека. Посторонились, проходя, оглядывались, зашептались между собой.
Козыля бросилась к Хохлику - к общей радости с ним всё оказалось в порядке. Роллер тоже цел. Тогда Козыля подобрала накидку-надевашку, огляделась по сторонам и почувствовала мурашки, но увидеть, кто за ними наблюдает, она не смогла - слишком далеко соглядатай находился.
А из далёких зарослей на самом деле за ними наблюдали в усиленную оптику зоркие, хищные глаза. Охлёстка - шпион Егибихи один из немногих мог подходить так близко к Пням, потому, что с детства выучился маскироваться и, обладая проворством и смекалкой, не боялся Волшебных Сузем. Он дождался, когда Хитра и Козыля зайдут в пень, сложил бинокль в футляр и устремился во Дворец - логово Егибихи. А Девочка-Ромашка полетела оповестить обо всём случившемся Горыню.
Дворец, напоминающий местами непреступную крепость, стоял посреди водоема, частично обложенного бетонными плитами. Вода в нём постоянно циркулировала в виде нескольких течений. На поверхности воды плавала только пена; по воли течений она вращалась кругами, вытягивалась и растекалась по поверхности воды сгустками пузырьков; время, от времени собиралась в мохнатые кучи-лохмотья и прибивалась к бетонной набережной или берегу. Иногда на воде появлялись воронки: они раскручивались, хлюпали, а потом быстро исчезали. В одной из комнат Дворца, на диване сидела, раскинувшись, в полудрёме ведьма Егибиха, лениво постукивая большим лакированным ногтем по туго натянутой коже диванной подушки. Рядом стоял инкрустированный золотом низенький столик. В комнату вошла Головня секретарь-камеристка Егибихи, сопнула чтобы задумавшаяся Владычица обратила на неё внимание.
- Из Благонравного мира. Наверно, способная девочка. Не каждая вот так вот, по первому зову в нору к нечисти прийти согласна. Сами знаете - Горыня редко ошибается. Видно на чародейку учить надумала. Опасностью, опасностью обернётся...
- Питомник, когда открылся?
- Уж второй месяц пошёл.
- А ты мне сегодня сообщаешь.
- Так, своя служба есть. Пускай и отвечает за это. Одно знаю: нечисть меры приняла, девочку за кикимору выдали. Она в накидке ходила. Никто в Пнях и понятие не имел, что это человек, но случайность помогла.
- Что ты тут мне плетёшь! Кто из помраков нюхалкой в Пнях работал?
- Охлёстка.
- Он что считать разучился. Если учеников двенадцать должно быть, откуда тринадцатый взялся.
- Запутался, говорит. Похожих там много. Но Охлёстку, Ваша Власть, давно пора наказать... надо... пусть знает. В конце концов, он обыкновенный помрак, - шепелявила Головня.
Между колоннами замелькала чешуйчатая мантия Головни. Секретарша скользнула к обязательному и азартному приспособлению.
Козня увидела Головню и подала знак Злобону.
- За нами, небось.
- За вами, за вами, - подтвердила Головня: - Егибиха в "Умысле" ждёт. Тебя Клоп особо касается.
- Что случилось, Головушка?
- Нечисть на воспитание девочку из Благонравного мира взяла. Питомник то работает.
У Протоклопа пересохла в горле. Он сразу вспомнил донос главаря неваговцев Засова. В ябеде говорилось о том, что его сотрудникам случайно удалось установить факт знакомства враждебного сказочного существа с ребёнком. Больше запачканный листок ничего не сообщал. Конечно, Протоклоп как руководитель внешней разведки дал отмашку продолжать работать до полного выяснения обстоятельств. С тех пор прошло больше месяца, а от Засова никаких вестей не поступало. Нехорошие предчувствия стекли в кишечник начальника внешней разведки.
- Что это нечисть придумала. Живут себе люди, и пускай живут. Сколько раз они им своё скверное волшебство хотели передать. Что вышло? Ничегошеньки, - проворчал он, сам себя успокаивая: - Жалко мне аж нечисть почему-то. -
Итак, дорогие мои, по неофициальным каналам просочились тревожные сведения. Они требуют принятия неотложных мер.
Злобон, Протоклоп, Козня напряглись. Сели чинно. Перед собой на чёрном бархате поставили и раскрыли ноутбуки. Егибиха продолжила:
- Нечистью нарушены все права сказочного мира. Они взяли к себе в питомник девочку из Благонравного мира.
- Безобразие, - Злобон в сердцах захлопнул ноутбук и сложил руки на груди.
- Я сколько раз говорил, глаз да глаз за ними нужен, - завозился на стуле Протоклоп. - Скажите, Козня, почему ваши помраки как слепошарые вертятся вокруг Пней и не замечают самого главного.
- Ваша Власть не так всё просто как кажется. Вам ли не знать какие нечисть применяет жёсткие средства. Чтобы добраться до Пней, нужна необыкновенная изворотливость и определённые жертвы. Если мы не примем меры, Охлёстка станет последним нюхалкой. Я неоднократно предупреждала на совещаниях...
- Нечего мне тыкать! - Взревела Егибиха: - Не справляетесь со своими обязанностями, освободите место! - Я тебе вопрос задала! - Опять рявкнула Егибиха: - Прекрати палец сосать!
- Как же, Ваша Власть, я потом оправдываться буду, - почти заплакал Клоп, но посмотрев в сторону Егибихи и увидев её мрачный взгляд, пролепетал: - Государственные силы стоят... и уголовный кодекс... и правда, и доброта...
- То-то и оно. Ничего нет идеального в мирах. И в Благонравном мире тоже всякие безобразия творятся. Отучиться девочка год и Горыня её опять на лето к себе. Если она сейчас в питомнике мы уже опоздали. Теперь каких коварств ожидать от самой кровожадной ведьмы из Пней мы не знаем.
- Ерунда всё это. Как она её таскать будет из Пней в Благонравный мир. Это невозможно. Вон, - Козыля указала на Злобона: - Пусть лучше охраняет. Девочка не нечисть: её везти надо, привалы, костры и прочее. Выследить и схватить. - Ну, - не выдержала Егибиха.
- Пасека, Ваша Власть. Бесспорно, они пойдут на пасеку, - снова взял слово Ремка: - А по пути туда место хорошее присмотрено и муравейники в сторонке. Верное дело заманить.
- Отлично, - голос Егибихи сорвался от волнения: - Сейчас ты мне это место на картинке покажешь. Уважаемые притворные, руководителем по краже девоньки из Пней назначается Ремка. Операция будет носить кодовое название "Киднап". - Мы её вычислили, но завалить не сумели. Один неваговец погиб. Моей вины нет, Ваша Власть. Ваши должны были предупредить, что важность ребёнка завышена. Произошла бы корректировка планов и усиление конвоя.
- Клопик, слышишь, - Егибиха уничтожающе посмотрела на притворного, а потом вновь обратилась к неваговцу: - Вы выяснили, кто из сказки за ней приходил?
- Существо в облике портфеля.
Лицо у Егибихи стало такое, как будто ей наступили на ногу и не извинились. Успокаивалась она больше минуты, потом закричала:
- Головня! Дай Засову путёвку в санаторий: пусть идет, отдыхает! И денег! Ещё неваговцев набери. Да, и симку ему дворцовую дай!, а телефон сам купи и если что, теперь сразу мне звони, - она махнула рукой напрасно обиженному сподвижнику: - Заседание окончено, каждый приступает к своим обязанностям. Притворные, каждый по своему, обрадованные, улыбающиеся вышли из апартаментов Егибихи. Она осталась одна. Встала, подошла к окну и вгляделась в далёкий горизонт. Когда-то она любила витать между небом и землёй уверенная в неприкосновенном благополучии своих владений, и чутьё её никогда не подводило, но сейчас лишённые покоя мечты убегали из головы, а вместо них оставались одни опасения. Почему, задавала она себе вопрос, Дворец как был, так и остаётся в сказочном мире один и ни кто не хочет видеть его сторонником своего государства. На кого она только не складывала вину - ничего не получалось. Договоры, пакты, обязательства, соглашения наваливались горой, связывая по рукам и ногам. Как снег они падали со всего сказочного мира на Дворец. И всё из-за этого проклятого волшебства, покрываемое такими феноменами сказочного мира, как Горыня не давало ей действовать, а значит и процветать. - Горыня, я тебе говорила, не высовывайся, говорила! - Понёсся по ступенькам Дворца голос Владычицы, упал до самого подвального помещения и как волны взрыва выплеснулся в окна первого этажа. Притворные прижались к стенкам, давая проход этому урагану, и благополучно пропустив мимо, вернулись к своим неотложным проблемам.
Впереди завлекали свободой, украшенные затейливой резьбой и фигурками зверей, пещерные ворота. Они не заставили себя уговаривать, раскрылись и пропустили девочек к подножию горы.
Горыня задумчиво шла вдоль леса, помахивая прутиком, то и дело, останавливаясь, и прикасалась им к, торчащим из земли, камням. Девочки подбежали к ней и заговорили наперебой. Ведьма терпеливо выслушала и после раздумья ответила:
- Я не против похода, но будьте предельно осмотрительны и осторожны, когда за муравейники выходите. Завтра с утра ступайте, послезавтра вечером возвращайтесь. Переночуете на пасеке и понаблюдайте, какие удивительные события происходят там, в тёплую ночь. Каждый после похода предоставит гербарий на оценку, пусть это будет ваш зачёт по ботанике. Потом, Хитра, мне надо с тобой наедине поговорить, а сейчас приглашаю всех к себе - маршрут с вами обсудим. Поглядывай за ней, Козыля. Что-то мне последнее время тревожно. И ещё, - Горыня опять задумалась: - Пусть Брошенный Портфель с вами пойдёт. Мне так будет спокойней.
Вновь они пошагали по коридорам пещеры, но в обратную сторону и во главе учительницы. Впрочем, Горыня сократила путь. Перед ней каменные стены без особого грохота раздвигались небольшими проёмами то справа, то слева и Хитра точно знала, что эту дорогу она никогда не запомнит. В мурью они попали совсем с другой стороны.
Одетые по-походному девочки и Брошенный Портфель, гуськом направились по тропинке в неодолимый, дремучий, стоящий стеной лес. Волшебные Суземы называют этот лес. Кто непрошенный войдёт сюда, тому не выйти. Тропинка вела только вперёд - оглянешься, и нет её, сплошной стеной деревья стоят. Вековые стволы и хвойные, и лиственные перемежались с чащами молодняка и небольшими полянками. Молодые побеги переплелись с мёртвым, сухим и сгнившим, ветроповалом. Залежи мха граничили с еле-еле заросшей травкой землёй, а проплешины, усыпанные одной хвоёй, соприкасались с зарослями высоченной травы. Вечный мрак и влажность - говорить не хотелось, а если переговаривались, то негромко. Вот такие леса охраняемые муравейниками окружали Пни. Своей, беззаботной жизнью жило здесь зверьё - лоси, медведи, лисы, ёжики частенько забывались и забредали из зарослей в гости в поселение. С открытой местности дул слабый и согретый, но неприятный ветерок. Жужжали, но не смели кусать кусачие мухи. Одно крохотное облачко плыло по небу. Лес, отбрасывая узенькую полоску тени, замер. В густой траве подруги нашли спелые ягоды земляники. Козыля, сидя на коленях, Хитра, лёжа на животе, собирали ягоды и на время забыли про травы и гербарий. Земляника сама лезла в рот. Через некоторое время пальчики на ладошках стали липнуть между собой, на коленках появились пятна от незамеченных ягод.
- А не хочет ли наш Портфель дать нам по стакану холодного молока, - возопила Хитра.
Брошенный Портфель как всегда не отказывал. Отдохнувшие и потерявшие бдительность девчонки задумали ещё пройти вдоль опушки. Увлечённые собиранием трав, они не заметили, как в лесу зашевелились ветки. Головорезы Егибихи медленно подкрадывались к путникам. Там где опушка леса соприкасалась с полевой дорогой, Хитра с Козылей остановились. Волшебные Суземы здесь кончались и волей-неволей надлежало менять маршрут и возвращаться к муравейникам. Они достали блокнотики и приступили к самому нелюбимому и нудному занятию - записать всё, что собрали. И тут как из-под земли появилась повозка. Она подъехала к девочкам и лихо затормозила. На облучке сидел Намятыш и управлял красивым чёрным конём. Отсалютовав, кучер скомандовал девочкам знакомым доброжелательным, но подозрительно взволнованным голосом.
- Горыня зовёт, быстрей!
Хитра торопливо и ловко подхватила под мышку Портфель и заскочила в повозку. Козыля замешкалась. Природный инстинкт предчувствия опасности не подвёл её, но в чём дело она разобраться не успела, но с другой стороны она как будто и не собиралась лезть в повозку, а специально медлила. В лесу, за спиной затрещали, ломаясь ветки деревьев, и из высокой поросли выскочили ворварды. Много, даже чересчур. Одетые в кабаньи шкуры и рваную мешковину (наверно для маскировки) они держали в руках косари, полусабли, пики. В ту же секунду Намятыш хлестнул коня. Повозка рванулась с места. Хитра, увидев ворвардов, завопила:
Повозка-клетка, которую Ремка назвал принада, с грохотом летела по дороге. Длинным кнутом Ремка больше махал в воздухе, чем подстёгивал зверя - он и так неплохо бежал. Портфель, скукожившись, сидел на полу повозки, понимая, что допустил глупейшую оплошность и выпутаться из такого плена невозможно. Его серые "муравьи", видно, спрятались на самое дно его волшебства и не делали даже незначительной попытки выглянуть из-под плотно прижатой крышки. Два раза Горыня предупредила его, и сейчас в своё оправдание он мог сказать только одно, что он архивариус, а не воин. С трудом приподняв рисованные веки, он посмотрел в ту сторону, куда вела пыльная и ухабистая дорога, промямлил:
Солнце коснулось горизонта. Рыкало-зыкало, тяжело дыша, подвёз клетку с пленниками к мосту во Дворец. Поднялась кованая решётка, на другом берегу опустилась, пропуская передвижную тюрьму во двор Дворца. Ремка нажал на хитроумное устройство, открыл дверь принады и выпустил девочку и Портфель наружу. Ворварды, экипированные оружием, так, что виднелись одни зубы, в три шеренги построились вдоль стен.
Девочка и Портфель вошли во Дворец. Богатство, внутреннее убранство и красота помещений Дворца поразили Хитру. Он гораздо превосходил в этом отношение небедную Пещеру Горыни. Позолота, мрамор, ковровые дорожки во всех коридорах, галереях и на лестницах. Искусно сделанные бра и светильники освещали раскошные покои Дворца с потолков и со всех стен. В вазах, на подставках, на подоконниках и в вазонах на полу, во множестве украшавших коридоры бетонного палаццо, стояли букеты цветов, к сожалению сделанные из бумаги или пластмассы. В окнах чернел водоем с пеной, поглядев на который, Хитра пробурчала под нос:
- Сколько мёртвой воды здесь накоплено.
Хитра смело вошла и остановилась в центре комнаты. Портфель опустила на пол, он съёжился и отполз за её спину.
Спокойно-строгим голосом Егибиха обратилась к Хитре:
- Здравствуй, девочка. Как тебя зовут? Хитра или Катя: мы совсем запутались. Прости нас за такую доставку, но сама понимаешь, со своей стороны мы считаем, что ты находилась в плену и мы тебя спасли. Если хочешь, живи у нас, а если желаешь, вернёшься домой к папе и маме. За спасение ты, конечно, окажешь нам определённую услугу. Хорошенько подумай, разве отпустила бы нечисть тебя из Пней домой со всеми своими тайнами, которые ты там узнала. - Если ты не хочешь остаться у нас, а в Пни вернуться невозможно, - продолжила рассуждение Егибиха: - Значит, у тебя есть желание вернуться домой, к родителям.
- Мне хочется вернуться домой, Ваша Власть, но сначала я хочу узнать, о какой такой услуге вы говорили? - Задала вопрос девочка.
- Хорошо, - Егибиха встала, грациозно подошла к Хитре. Красивые длинные волосы слегка касались её плеч, бескровное лицо с искусно наложенной косметикой, пронизывающие, бездонные, смотрящие двумя буравчиками глаза. Желание отыскать в них отражение приковали взгляд девочки.
- Хорошо, Хитра, - сказала Егибиха и усмехнулась: - Условие несложное и напоминает одну известную в твоём мире сказку. Мы заключаем договор о том, что с твоей стороны ты обязуешься в своём Благонравном мире людей никогда не применять, не разглашать все то, чему ты научилась в Горыниной Пещере. Если ты нарушишь своё обещание и хоть раз кому-нибудь заикнёшься о волшебстве, то любящие тебя люди от тебя отвернуться. В том числе и любимый человек, которого ты когда-нибудь встретишь в своё время, в том числе и дети, родные, друзья. Ты останешься одна со своим волшебством, но не скрою, и в этом случае дорога в наш Дворец будет для тебя открыта. К сказанному я могу добавить, что если ты будешь молчать о волшебстве, то я помогу тебе в приобретении богатства, карьеры, любых материальных и культурных ценностей. Только пожелай. Ты достойна большего. По своему желанию, к примеру, стать топ-моделью. Зачем тебе какой-то портфель: я дам тебе сумочку-барсетку, в ней есть всё, что надо девушке, а ещё она умеет очаровательно сплетничать и знает уйму анекдотов. Кто там у тебя ещё был в друзьях? - Егибиха сделала вид что вспоминает: - Ах! Да! Две Мордочки! Подумаешь - мордочки. Вместо них ты получишь два бриллианта. Вот посмотри: - Владычица протянула Хитре массивную и как видно дорогую брошку-заколку с двумя драгоценными камнями, - эта вещь заменит тебе любую подругу. Разве не так. Не забывай, ты попала в подлинную сказку. Ты ведь мечтала попасть в настоящую, реальную сказку?