Ночевка.

	1.

Курлыка оглянулся назад и понял, что Даня устала. Она не жаловалась,
не пыхтела и не бросала умоляющих взглядов по сторонам. Она упорно
смотрела под ноги, избегая поднимать голову, и аккуратно ступала след
в след за Курлыкой, как он и велел. Но лицо её посерело, на лбу выступили
мелкие бисеринки пота, а движения утратили четкость и будто слегка
расплывались.

Нужно было выбирать место для ночевки. Впереди неслышно раздвинулись кусты
и выглянул Черныш. Он недовольно сморщился и дернул головой, требуя
пошевеливаться.

-- Быстрее! -- прошипел он едва слышно. -- Нужно успеть до вечера.
Уже третий стражник пролетал. Скоро посты. Не ночевать же здесь.

-- Придется ночевать, -- ещё тише выдохнул в ответ Курлыка. -- Даня сегодня
не пройдет посты.

Черныш посмотрел на Даню и приуныл. Даня всё так же глядя в землю, стояла
за Курлыкой. Её ощутимо покачивало. Теперь лицо Дани не было серым. На скулах
явственно разгорались алые пятна, а дыхание стало коротким и сиплым. Все
признаки надвигающегося приступа болотной лихорадки были явными.

Черныш вытек из кустов на тропу и прошептал:

-- Вернемся немного назад. Там есть выход на ночевку.

Он быстро обогнул Курлыку с Даней и заскользил по тропе в обратном направлении.
Даня механически повернулась и пошла следом. Курлыка был замыкающим, поэтому
он постоянно оглядывался назад, проверяя, что за ними никто не идет.

Через пять минут Черныш остановился и свернул с тропы налево, прямо в непроходимые
заросли колючек. Он приподнял несколько веток и Даня, согнувшись, протиснулась в
образовавшийся лаз. Следом пробрался Курлыка и Черныш отпустил ветви.

-- Подожди здесь немного, проверься, -- тихо буркнул он Курлыке, а сам повел Даню
к приметному пню с обломанной острой щепкой, стоявшему на краю недалекой поляны.

Курлыка прилег на землю за кустами, напряженно гляда на пустую тропу, с которой
они только что ушли. Потом, вспомнив, он достал из нагрудного кармана кисет, который
дал ему Филин, развязал узелок, и набрал в пригоршню едкую мелкую взвесь. Горло и нос
сразу защипало. Курлыка осторожно протянул ладонь сквозь ветви на тропу и широко
рассыпал смесь перед собой в том месте, где они свернули. Потом просеял то место,
где лежал и передвинулся на несколько шагов в сторону, за толстое дерево.

На тропе никого не было. Солнце садилось и пронизывало лес косыми золотистыми лучами.
Смола на стволах блестела, как стекло. Белесый лишайник стекал по мертвым нижним веткам
причудливой косматой куделью. В той стороне, откуда они вернулись, громко трещали
сороки, что-то оживленно обсуждая на своем птичьем языке.

Потом раздался вкрадчивый хруст, как будто кто-то наступил на ветку. Секундой позже
на тропе возник эйти. Черненая броня его поглащала свет, не давая отблесков,
продолговатая шипастая голова слегка поворачивалась из стороны в сторону. На тропу
был опущен тонкий гибкий датчик запахов.

Курлыка отдернул голову за дерево и вжался лицом в прелые листься. Эйти мог заметить тепло
его тела, но пронесло. Курлыка слышал, как эйти прошелестел на своих широких колесах
по тропе, задержался ненадолго у места, где они свернули, а потом покатил дальше.

Медлить было нельзя. Курлыка быстро выбрался на тропу, сильно поцарапавшись о колючки,
достал из рюкзака первую мину, которая лежала сверху, сильным движение встряхнул для
активации, а потом поставил на тропу и подтолкнул в сторону ушедшего эйти. Мина слегка
зажужжала, настроилась на излучение недалекого врага и бодро покатила вслед за ним,
смешно подпрыгивая на кочках и ветках.

Щедро засыпав смесью из кисета всю тропу и кусты вокруг на пару десятков шагов вперед
и назад, Курлыка выбрался в лес совсем не там, где ушли Черныш и Даня, и даже в обратную
сторону от них. Он старательно оставлял свои следы, безжалостно раздавив по дороге колонию
грибов-живоедов, разорив термитник и сбивая свисающий лишайник палкой с веток. В полутысяче
шагов от тропы он усадил на своих следах вторую мину. Мина недоуменно топталась, порываясь
куда-то идти, но тонкая цепочка, привязанная к металлическому колышку, не давала ей этого
сделать.

Вдали раздался грохот взрыва, испуганно затрещали сороки. Первая мина встретилась со своей
целью. Теперь нужно было ждать облавы.