Соболева Наталья Сергеевна. Эксклюзив

Эксклюзив

Ветер трепал волосы и, казалось, забирался в самое сердце, пока она стояла в узком переулке перед железной дверью и ждала. Почему им потребовалось назначать встречу именно здесь, на окраине города, в незаметном переулке? Все понятно, конечно, эксклюзив, конспирация, но...

Прислонившись головой к грубой кирпичной стене, она то и дело смотрела на часы. На такие встречи обычно приходят вовремя. Звезда может и передумать, насмешливо хмыкнула Анна. Ведь именно так они ее и воспринимают - звезда, источник сенсаций. Ну, так что же, взаимно - они для нее - ищейки, желтые папарацци, источник денег, только и всего.

Пятнадцать минут. Развернувшись, Анна забарабанила кулаком по двери, получилось гулко - казалось, что гудел и сотрясался весь переулок, но за дверью никто не пошевелился. Разозлившись, она пнула дверь ногой. На остром носке ботинка осталась вмятина. Черт. Слетает позолота.

Шарф уже не защищал от резких порывов ветра, и Анна прикрыла шею рукой, немного саднящей от ударов в дверь. Голос был ей еще дорог, хотя давно уже она не пела. Да и кто бы смог еще петь в такой обстановке.... Но она хотела, чтобы голос оставался у нее, просто был. Чтобы она знала, что внутри у нее все так же живет волшебство, ее маленький бог - музыка.

Наконец, в конце переулка показался человек. Ничем не выказав своего нетерпения, Анна выпрямилась и безразличным взглядом посмотрела на пришедшего. Тот подходил уже к двери и улыбался ей неприятной и какой-то скользкой улыбкой.

У Анны замирало сердце - сейчас, не убирая мерзкой ухмылки с лица, он откажет ей. Что тогда делать??

- Как вы думаете, сколько стоит мое время? Вы должны мне полштуки баксов сверху, черт возьми, - холодно сказала она, не поворачивая головы и все так же смотря в противоположную стену переулка.

- Если ваш рассказ заинтересует нас, в обиде не будете, - ответил журналист и шагнул, наконец, в помещение. Анна, секунду помедлив, вошла следом.

Позже, вспоминая этот длинный день, она пыталась вспомнить и как выглядела редакция журнала. Разрозненные куски воспоминаний основывались, прежде всего, на чувствах - страхе, презрении, отчаянии. Но сейчас у нее никак не получалось зафиксировать внимание на окружающей обстановке, да и вообще все это "предприятие" потеряло бы смысл, если бы не.... Прости, я должна это сделать. Прости, иначе нельзя. Анна взяла себя в руки и, не дожидаясь вопросов, заговорила.

Ровный голос и взгляд прямой... и только руки, сжатые под столом, и комок в груди.

Она не просто их заинтересовала - видя жадный огонек, все ярче разгоравшийся в глазах репортера, Анна без зазрения совести запросила двойную цену, и получила желаемое. Журнал вышел через два дня и тут же разошелся миллионным тиражом, благодаря ее фото и сенсационному заголовку на обложке. Но это была только верхушка айсберга. Право на перепечатку через неделю, не больше, выгодно продадут, и покоя уже не будет.

Журнал лежал в стопке неразобранной почты, в доме стояла тишина. Мертвая тишина. Обвиняющая и холодная. Лишь светловолосая девчушка с улыбкой смотрела на нее с фотографии в рамке. Может быть, они поймут потом.

Быстро обойдя дом и собрав нужные вещи, Анна исчезла - поймав такси, она направилась на вокзал и взяла билет до Москвы. Ей нечего было там делать, все уже было оплачено, но она просто не могла оставаться вдали.

***

Страницы похрустывали в напряженных пальцах, хотелось отбросить журнал, но все это было слишком важно.

В лучших традициях желтой прессы, большими красными буквами: "У нас с Романовским был ребенок". Убийственная сенсация, кто бы сомневался. Дальше чуть помельче: "Но он заставил меня сделать аборт". Все это поперек фотографии юной Анны. Что же они не сделали снимок посвежее? А, вот в середине журнала и фото-сессия - такая уверенная в себе, но грустная женщина в черной коже. Парадокс. Удивительно, что не обнаженная. Если продана душа, к чему же тело?

"Звезда металла раскрыла душу нашему корреспонденту. Из этого шокирующего интервью вы узнаете много нового и удивительного о жизни рок-тусовки, мы раскроем секреты частной жизни Анны!"

Эд продолжал смотреть на роковые для него страницы. В диком калейдоскопе мелькали фразы, не желавшие сливаться в цельный текст. "Много лет она обходила молчанием вопросы и лишь желала счастья своим обидчикам. Но сегодня мы сможем, наконец, посмотреть на ситуацию глазами Анны. Мы вспомним по-новому историю, которую никак не можем забыть: о скандальном разрыве, разделе творческого имущества и оскорбительных интервью лидера группы "Нео". "Это было долгим, изматывающим путешествием длиной в десять лет"... "Я часто сидела в их шумной пьяной компании и думала: как я вообще здесь оказалась?"... "Никто не обращал внимания на мои проблемы, мы мало разговаривали"....

Один абзац привлек внимание Эдуарда. "У нас был уже забронирован весь тур, полконтинента, и мой декретный отпуск явно не входил в планы Эда. После очередного серьезного разговора я поехала в больницу, а через два дня мы отправились в тур. Группа, музыка всегда были на первом месте для него, и тогда я с этим мирилась. Много слез я пролила за эти годы. Потом мне надоело, и я собиралась уйти - от него и из группы. Но он опередил меня и устроил шикарный спектакль с моим увольнением".

Эдуард отшвырнул журнал и со злости ударил кулаком по дивану. Однако через несколько секунд ярость отхлынула, он подобрал с пола журнал и снова вчитался в строчки. Что-то во всем этом рассказе было не так. О том, что происходило между ними в те годы, она знает лучше всех, и уж точно все это даже отдаленно не было похоже на этот газетный гротеск. Он знал Анну всю свою жизнь, и за несколько последних лет, что он не общался с ней, она не могла так измениться. Та Анна, которую он знал и, что скрывать, любил в те годы, никогда не стала бы выворачивать душу наизнанку перед бульварной прессой - а уж тем более не стала бы лгать. Если только не случилось что-то действительно серьезное.

Он вгляделся в фотографию на развороте. Скажите мне, зеленые глаза, что же произошло?

Огромный белый холл больницы казался Анне тесной клеткой, куда она была заключена, заперта на засов своей беспомощности.

За спиной кто-то осторожно кашлянул.

- Зачем нужно было выдумывать это?

Эд. Она ждала этого разговора, но не сейчас. Только не сейчас. Усилием воли заставив себя вынырнуть из дурнотной пелены беспокойного, лихорадочного ожидания, Анна тихо ответила:

- Я просто предоставила им интерпретировать мои слова так, как они хотели. Так больше платили.

- В следующий раз лучше поделись своей бедой, чем продавать мои чувства. Я мог помочь тебе. Хорошо, что все обошлось, - он неопределенно махнул рукой вокруг.

Анна молчала, не зная, что сказать. Еще ничего не обошлось, Боже мой. И она была виновата, но все же не чувствовала, что поступила неправильно. Кто бы не сделал то же самое на ее месте? Ей больше нечего было продать, только себя и свое прошлое, которое неожиданно для нее оказалось ходовым товаром в этом странном мире. Ну а Эд был лишь частью этого прошлого, кто же виноват? Теперь же у них не осталось даже воспоминаний, ведь они перестали быть личными, их непререкаемой собственностью.

Принимая ее молчание, он лишь кивнул и зашагал по длинному белому коридору к выходу. Едва его гордо выпрямленная спина исчезла из поля зрения, как открылась белая дверь с матовым стеклом.

- Доктор?

- Операция прошла успешно. Вы приехали к нам очень вовремя. Завтра вы сможете пройти к своей дочери. Сегодня я посоветовал бы вам пойти домой и выспаться.

Это было все, о чем она могла молиться. Все было не зря. И было время для новой молитвы, в благодарение Богу. Анджела была жива, и скоро будет здорова.

17.03.- 03.04.2011

Оставить комментарий © Copyright Соболева Наталья Сергеевна Размещен: 10/11/2012, изменен: 10/11/2012. 8k. Статистика. Рассказ: Проза		Ваша оценка:
Аннотация: На такие встречи обычно приходят вовремя. Звезда может и передумать, насмешливо хмыкнула Анна. Ведь именно так они ее и воспринимают - звезда, источник сенсаций. Ну, так что же, взаимно - они для нее - ищейки, желтые папарацци, источник денег, только и всего.

Соболева Наталья Сергеевна : другие произведения.

Эксклюзив