Она вошла в таверну, твердо намеренная донести до Джелбуна мысль, что без этой Крепости он просто пропадет. Но до наемника не дошла, повстречав... Ниваля. Девушка раздраженно заворчала. Она была не в том настроении, чтобы общаться с ним. Она понимала, что излишне часто грубить ему не стоит. Развернувшись на пятках, она хотела тихо исчезнуть. Не тут-то было:
- Аида! Я прибыл только что. Буквально за пару минут до тебя. Вот-вот ожидаю обоз и солдат. Ты расквартируешь нас?
- Что значит обоз? Какой обоз? Какие солдаты? Ты что сюда понаволок?
Ниваль, потный, пыльный и уставший с дороги, недобро поглядел на капитана и отрезал:
- Обоз, который ты заказала в Невервинтере. Солдаты, которых решено отправить в твое распоряжение. Еще двадцать человек и наш квартирмейстер.
- А! Да, помню. Отлично. Приветствую в Крепости, сэр Ниваль.
- С этого стоило начать.
- Ну, извини. До сих пор путаюсь, знаешь ли.
- Не строй из себя большую деревенщину, чем ты есть.
- Сама разберусь с тем, кого мне из себя строить. - Аида улыбнулась, желая разрядить обстановку. - Тебе стоит отдохнуть с дороги. Мои люди позаботятся о том, чтобы встретить остальных. Твоя комната уже давно готова.
- Хорошо. Спасибо.
Аида проводила его взглядом, вздохнув про себя. Явился, значит. Еще непонятно, чем чревато его присутствие в крепости, но явно ничем хорошим. Ей не нравилось, когда за ней следили. Элани она это разъяснила более чем доступно. Может и его как-нибудь проучить удастся? Несчастный случай, например... Девушка тряхнула головой. Нет. Не сейчас. Надо подумать о деле. Она выскочила из таверны, на ходу отдавая команды всем, кто подвернется под руку - позвать Кану, Анкуса, Касавира, Кару...
Обоз привез вещи первой необходимости, лекарства, еду, ткани. Это хорошо. Может, даже хватит на знамена, которые ей более чем настойчиво порекомендовали иметь. Аида глянула на тюки, с удовлетворением подметив, что несколько рулонов черной ткани благополучно покоятся среди прочего. Будут им знамена и символика. Уж Аида постарается.
Нишка, которую Аида посылала в Невервинтер, вернулась с этим же обозом. Махнув девушке рукой, полукровка быстро ввела ее в курс дела:
- Вон тот сундук - последние твои вещи, которые оставались у Дункана. Шкуры я засунула туда же. Видишь вон ту рыжую? Это главная.
Аида кивнула, и направилась к рыжеволосой женщине, скромно стоящей в стороне, в окружении четырех подруг. С обозом прибыли еще несколько женщин. Насколько Аида поняла, они были то ли женами некоторых солдат, то ли рабочих. Ее мало интересовал этот вопрос - работа найдется для всех. Пять женщин, что стояли перед ней ничем не отличались от тех остальных. Аида оглянулась в поисках Анкуса, но тот еще не появился. Видимо, ей придется заняться ими самой.
Этим пяти женщинам был выделен двухэтажный домик, притулившийся почти у крепостной стены, чуть поодаль от остальных жилых построек. Там все было готово примерно с неделю. Аида нашарила ключ под одной из досок крыльца и впустила гостий в дом. Четыре девушки, теперь Аида видела, что они едва ли старше ее самой, молча отправились наверх со своими дорожными тюками. Старшая осталась в гостиной, пристально разглядывая ее. Аида почему-то чувствовала себя не очень уютно. Она буркнула, стараясь скрыть какое-то странное смущение и отвращение:
- Сойдет?
- Вполне. Нам надо поговорить, миледи. А потом вы сможете сделать вид, что не знаете нас.
- Не в том дело. Меня трудно найти. В крепости есть мой помощник - Анкус Речник. Если что-то понадобится, вы сможете обратиться к нему.
- Да. Я запомню. К делу. - Она зарылась в свой мешок, через какое-то время найдя то, что искала - шкатулку средних размеров, простую и неприметную. - Моя госпожа велела передать вам, вместе с этим письмом и нашей благодарностью.
- Спасибо. Устраивайтесь.
Гостья просто кивнула, глядя на Аиду яркими голубыми глазами. Было в ней что-то... неприятное, и одновременно - необъяснимо притягивающее. Она смотрела так, будто понимала, помнила и скрывала куда больше, чем готова была рассказать. Что-то в ее взгляде напоминало Аиде и Бишопа, и Джелбуна, и Нишку, и Торио, и Кралвера, и Муар... Каждого понемногу. Пережитое зло и грязь. А уж этой-то наверняка в грязи пришлось немало повозиться. Аида уточнила:
- Как тебя зовут?
- Крита. А, мои девочки идут. Вы изволите посмотреть?
Аида снова кивнула. Четыре девушки выстроились перед ней в линию, глядя в пол. Стройная маленькая полуэльфийка с молочно-белой кожей, золотистыми волосами и зелеными глазами нежного и манящего оттенка. Смуглая, черноглазая, черноволосая высокая девушка с точеной, гибкой фигурой. Немного пухленькая, мягкая русоволосая девушка с забавными веснушками и милыми ямочками на щеках. Черноволосая, белокожая и голубоглазая девушка с формами почти такими же, что Аида видела у суккуб в убежище Аммона. Ну а Крита была высокой, рыжеволосой и голубоглазой. На любой вкус. Офала знала, что делать. Аида кивнула, но не заговорила с девушками. Она обратилась к Крите:
- Вам придется самим... ммм... дать понять, зачем именно вы находитесь в крепости. Осторожно, чтобы не возникло возмущенной шумихи. Ясно?
Все кивнули, а Крита подтвердила вслух:
- Нам все разъясняли и учили, как делать правильно. Мы ни за что не повредим вашей репутации, миледи.
Аида снова кивнула и поспешила покинуть дом. Сэл должен быть ей очень благодарен! И солдаты. И остальные... приличные женщины крепости.
У себя в комнате она вскрыла письмо. Офала писала о том, что на Криту можно полностью положиться. Она была довольно высокого мнения о присланной женщине. Впрочем, иное было бы странно, ведь Крита получалась заместительницей Офалы здесь. Аида ожидала, что какую-то часть дохода от нее постараются укрыть. Надо будет посоветоваться с Анкусом по этому поводу. Так же в письме Офала указывала слова, которые позволяли открыть магический замок шкатулки. Произнеся необходимую фразу, Аида приподняла крышку. Внутри оказалась довольно богатая коллекция мыла с удивительно тонкими ароматами. Девушка с удовольствием понюхала несколько кусков, пока ее нос не перестал улавливать запах. Даже на ощупь оно было намного нежнее того грубого, разъедающего кожу, которым Аида привыкла пользоваться. Она, спустя время, научилась смягчать эффект этого мыла клюквенным настоем, но все равно мучалась. Ее кожа иногда ей казалась излишне тонкой. Она предпочла бы непробиваемую шкуру, как у Бишопа. Тому, наверняка, хоть бы что - хоть ты на него грубую робу натяни, хоть на иголках спать заставь. Хотя, как она успела заметить, одежду он предпочитал удобную и приятную к телу. В любом случае, подарок Офалы был хорош. Тем самым женщина показывала, что ценит их сделку. Хорошо. Аида считала, что Офала может быть необходимым союзником, если девушка решит остаться при дворе. Может быть. Она еще не определилась со своим будущим. А еще Офала могла быть крайне полезной в добывании информации. Аида даже задумалась, не попросить ли ее нарыть информации на Бишопа. Хотя бы выяснить, можно ли его припереть к стенке за ту же контрабанду, или любые другие преступления. Если каким-то чудом наберется достаточно свидетелей, чтобы его можно было казнить... Но нет, эту мысль девушка отложила на потом. Это дело было слишком трудоемким - он наверняка постарался не оставлять следов и доказательств. Рейд уже успел достать ее до такой степени, что она начала задумываться, как бы его подставить, или исхитриться, и убить самой. Но все же, он еще не перегнул палку настолько, чтобы она всерьез решила этим заняться. А будет вести себя так же хорошо, как сегодня, Аида и вовсе его не тронет.
Девушка открыла сундук, который ей внесли в комнату. Свои вещи она разберет позже. А вот шкурам, которые хранились в ее комнате в таверне, она нашла применение сразу. Медвежья отправилась на пол у кровати, а лисьи покрыли постель. Ну вот. Так уютнее.
Ее настроение заметно поднялось. Достаточно, чтобы приняться за дело спокойно, не бросаясь на своих помощников. Да! Надо поговорить со Зджаэв. Но сначала она хотела заняться медитацией.
Все как учил Дейгун. Девушка открыла окно, усевшись перед ним на пол и прикрыв глаза. Ее ладони спокойно лежали на коленях скрещенных ног. Прикрыв глаза, она вдыхала свежий, прохладный воздух ранней весны. Ветерок, пробиравшийся в открытое окно, забирался под старую отцовскую рубаху и холодил ее кожу. Мерное дыхание. Слышен только стук ее сердца. Медленный, спокойный. Ее тело было сильным, легким. Каждый шрам чувствовался как инородное пятно. Знаки боли. Она мысленно обозначила каждый - на бедре, на груди, на животе, на плече, под коленом, по всему боку, от ключицы, по ребрам и до бедер. Потом мысленно откинула от себя эти приставшие к телу следы. Это не ее уродство, не ее боль и не ее слабость. Они не помешают, их нет. Пустота в душе, мыслях, теле. Нет ничего, что может мешать. Она - только сосуд для истинной силы.
Что-то пошло не так. Когда она начала впадать в полуреальное состояние, где-то между явью и сном, что-то ворвалось в ее мысли. Вообще-то она так и должна была оставаться наполовину в этом мире: мыслями в темной пустоте, несущей успокоение, а телом, с обострившимся слухом, осязанием - в капитанской спальне. Но в ее голове будто с воем пронеслось что-то. Перед внутренним взором стремительно мелькали силуэты, тени, крики. Она не чувствовала опасности, но это сбивало с толку, не давая сосредоточиться.
Девушка открыла глаза, пару секунд просто глядя перед собой и полностью возвращая дух и мысли телу. Это нужно было сделать, не смотря на то, что ей хотелось вскочить и заметаться по комнате, вцепившись в волосы. Дейгун учил, что так нельзя. Первым делом научил, не смотря ни на что, снова связывать дух с телом. И то ей легче. Если бы она была эльфом, ее дух отрывался бы легче, но и возвращался бы с большим трудом. Такой участи она себе не хотела. До сих пор помнила скупые рассказы отца об эльфах, впавших в вечное дремление.
Чем быстрее она ощущала вновь свое тело, и душу, и шрамы, и страх, тем быстрее ее охватывала злость. Ей нужен отдых! Ей нужно забыться. Что-то, что позволит ей быть просто... вещью. Бездушной, не думающей ни о чем, и ни за что не несущей ответственности. Ранее медитация помогала. Мысли растворялись в безбрежной пустоте осознания собственной души. Кажется так поэтично высказывался папаша? Теперь и эта дорога для нее закрыта.
Ну что ж... ей предлагали выбор. Ни зло, ни добро не важно. Есть охота и чистота мыслей, чистота души. Как учил ее Райан. Как ей снилось во снах.
Она кинула задумчивый взгляд на стол у кровати. Там, рядом с пустым бокалом с остатками вина лежали три мешочка с травами. Девушка подошла и задумчиво повертела в руках один из них. Потом открыла сундук с вещами, которыми редко пользовалась и сунула мешочек на самое дно. Яд она оставила. А вот те травы, что помогали ей спать - она убрала, проклиная про себя свое решение. Если бы она оставила их, было бы проще. Но она должна справляться сама с собственными кошмарами. Это всего лишь сны. А если это и не просто сны, то она тем более не должна противиться им. Конечно, в то, что на нее обратили особое внимание, верилось с трудом. А вдруг, против ожидания, ее бог с ней постоянно? Вдруг это он пытается учить свою дочь? А она смеет противиться...
Решение было верным. Она должна разобраться сама в своей голове. Но как же трудно будет!
Злость подстегивала, заставляла кровь быстрее бежать по венам, и беспокойно торопиться. Аида убрала саблю и рапиру, оставив только ножны с парными кинжалами. Лук и колчан за плечами. Вместо куртки с кольчужными вставками, легкая и удобная, проверенная кожа. Старые, мягкие сапоги. Браслет Фейдха под одним из наручей даже немного обжег кожу. Она давно не звала своего друга.
Она ушла через подземелье совершенно незаметно. Даже не смотря на то, что там сновали два солдата, охранявшие ее секреты. Хреново, кстати, охраняют. Надо подстегнуть Анкуса и Кану по возвращении. Например, у выхода она вообще никого не встретила. Ленивые скоты...
Бишоп.
Он осторожно огляделся. В подвале никого не было. Конструкт спокойно стоял у стены, ожидая команд хозяина. Бишоп довольно долго втирался в доверие к коротышке, поэтому знал командные слова голема. Кажется, идиот Гробнар доверял ему потому, что считал, что Бишоп быстрее всех среагирует в случае беды. Верно, в принципе. Но гном все равно глупец. Припомнив команду, следопыт велел конструкту отвернуться к стенке. Кто его знает? Может он каким-то образом сумеет рассказать своему создателю о том, что видел?
Следопыт с сомнением глянул на голема. Он не живой. А свои собственные мысли казались рейду несколько... похожими на манию преследования. Но лучше перестраховаться.
Бишоп прошел к алхимическому столу и ящикам, где хранились готовые запасы зелий, и в отдельном ящике лежали записи Сэнда. Так... одного ящика должно хватить до того, как будет готова следующая порция. Даже с учетом того, что с дурной девкой придется делиться. Да и с остальными. Пока еще никому из них умирать не нужно было. Насколько Бишоп знал, все готовые запасы раз в две недели уносили отсюда в закрома. Он даже приблизительно не мог сказать, сколько запасов Аида уже успела сделать. Девушка умела преподнести сюрпризы. На первый взгляд Крепость выглядела нищей, а ее люди на грани голодного обморока. А тем не менее, производство не останавливалось. Зелья варились, кузница работала безостановочно, один патруль всегда был отведен на сбор ресурсов, земля готовилась к севу, пусть и потихоньку. И ведь деньги откуда-то брались. Он слишком много пропустил, стараясь установить между собой и капитаном максимально возможную дистанцию. Бишоп оттащил в сторону ящик с исцеляющими зельями. Сверху поставил еще один - поменьше. Туда он вперемешку сложил все остальные - ловкости, силы, выносливости, ускорения. Много он взять не мог. Производство было сосредоточенно на исцеляющих. Применение усиляющих зелий всегда было чревато некоторыми последствиями. Ни один командир в своем уме не разрешит своим солдатам принимать более трех за день. Поэтому их и так было мало. Бишоп подхватил с рабочего стола Гробнара шило, и пометил оба ящика так, чтобы метку видел только сам рейд. Спустя время ему придется подпортить все исцеляющие зелья. Он знал травы, которые растворят половину компонентов. Нет, какой-то исцеляющий эффект, конечно, останется. Все же магия в зельях являлась ключевым ингредиентом. Но, в общем, получится так, что зелье, способное раньше срастить сухожилия и мышцы, после вмешательства Бишопа потянет только глубокие царапины. Но это много позже. Сначала нужно подготовить все для... преступления. За такое в военное время и повесить могут.
А вот для начала ему нужно сходить в подземелье и посмотреть, что успела припрятать Аида. И еще, найти все же способ снова втереться девке в доверие. Он добился того, чего хотел раньше. Она шарахалась от него, как от чумного, не стараясь заговорить или влезть ему в душу. А теперь, с треклятыми заданиями Гариуса, такое отношение Аиды не было ему на руку. Только что делать, он смутно себе представлял. А ее доверие необходимо и для того, чтобы она снова допустила его до управления крепостью, наравне с остальными лейтенантами. В теории, никто у него этого права не отбирал, и он так и оставался офицером. Вот только никто не торопился трепать ему нервы с докладами, спрашивать советов и прочая и прочая. Все как он и хотел раньше. А теперь у него нет подходящего прикрытия. Слишком уж он... незанятой человек по сравнению с остальными. Ладно. Девку побоку. Надо поработать. Для начала, обследовать подземелье.
Он постарался быть максимально осторожным. Он думал, что солдат, охранявших коридоры должно быть больше, но увидел лишь двоих, причем этих олухов не составило труда обойти. В каждой из комнат он видел запасы. Первая была расчищена от старой мебели и ящиков, и из нее сделали комнату для охраны. В следующей он обнаружил стойки с новым оружием. Времени было мало, поэтому он проверил пару мечей и алебард наспех. Но даже этого было достаточно, чтобы понять - оружие сделано на совесть. Того, что здесь было, хватило бы на половину гарнизона. А ведь каждый из солдат был вооружен. Это лишь замена.
Другое помещение было отведено под доспех и ящики с зельями. Здесь запасов было заметно меньше. И все же, он не ожидал увидеть вообще никаких запасов вооружения и тем более брони.
Еще в одном помещении, самом сухом и прохладном, обнаружились мешки с картофелем, семенами, морковью, свеклой, редькой... Интересно, она всех своих крестьян обобрала ради таких запасов?
Далее был длинный коридор, без комнат и ответвлений. Чем дальше в подземелье он углублялся, тем больше его что-то беспокоило. Поначалу он не мог понять, что именно, а потом до него дошло, что в коридоре стоит странный запашок. Парень недоуменно нахмурился. Знакомый запах. Трупный. И чем дальше он шел, тем сильнее воняло. Но впереди только одно маленькое ответвление, где боковой коридор закручивается вбок от основного коридора, и заканчивается средней пещерой. Именно там воняло больше всего, заставляя желчь подкатывать к горлу. Уткнувшись носом в сгиб локтя, парень завернул в коридор. Увиденное заставило его удивленно замереть. Интересно - это ей зачем? Парень принялся считать валявшиеся вповалку трупы, но где-то на пятнадцатом сбился, и плюнул на это занятие. Хрен их разберешь, где от какого трупа торчит нога или рука. Но он разглядел, что их свежесть колеблется от нескольких месяцев, до двух недель. Дольше он находиться там не мог, и поспешил уйти. Ему бы следовало вернуться в крепость, но выход на поляну был совсем рядом, а свежий воздух - просто необходим. Черт, даже в склепах так не воняло. Там трупы хотя бы в саркофагах лежали, а не гнили там, где их бросили. Он, конечно, был привычен к запаху смерти, но не до такой степени. Склепы, в которых водилась всякая нечисть, пахли скорее тленом, старой смертью. Во время войны он попал на бойню только один раз. Там воняло свежей смертью - кровью, паленым мясом, дерьмом и страхом. Но вот с таким запахом, как здесь, он старался не сталкиваться.
На залитой солнцем поляне он вдохнул полной грудью. Перед входом в пещеру земля была влажной после недавнего дождя. Кое-где стояли лужи. В этой грязи были следы не только его сапог и тех охранников, что выползали наружу, но и женские следы. Знакомые. Здесь прошла Аида. Только что. Любопытно. С чего бы ей втихую сваливать из дома?
Хотя, это его не касалось. Парень несколько раз глубоко вздохнул, и отправился обратно в подземелье.
Влад.
Мужчина поднял и опрокинул ведро с помоями в корыто. Последняя свинья была уже старой, а у него не было возможности отвезти ее в крепость. К тому же, он не думал, что новая хозяйка станет проводить ярмарки. Раньше он мог бы свезти свинью на ферму к Фарли, но тот уехал с женой, продав солдатам все, что у него оставалось. Он предлагал Владу своего борова почти за бесценок, но крестьянин не смог набрать даже такую сумму. Этот год последний, когда Флора могла опороситься. Теперь он может только забить ее следующей весной. А из всего хозяйства остались только четыре курицы, петух, да две старых козы.
Влад устало потер ладонью морщинистое лицо. Если бы Прина была жива, он бы тоже все распродал и уехал. Вдвоем проще искать новое место в жизни, да и не смог бы он смотреть, как она прозябает в совершенной нищете. А сейчас он решил остаться здесь. Поближе к ее могилке. Да и... кому нужен одинокий старик, ничего толком не умеющий? За хозяйством может следить? Так не он один. К тому же, Фарли пришлось около двух месяцев ждать, пока капитан подпишет ему вольную. Даже если Влад продаст все, что у него есть, эти деньги уйдут в казну крепости, как отступные. Самому ему ничего не останется. Впрочем, мужчина подумывал о том, чтобы продать свое добро и перебраться в крепость. На него уже два раза нападали одинокие скелеты. Страху натерпелся он порядком! Там, в крепости, все молодые, сильные. Смогут защитить старика. А работа всегда найдется. Влад надеялся, что его примут.
Странные настали нынче времена, мертвые из могил сами выскакивают. Нет, и раньше такое случалось! Но только если маг безумный прикажет. А тут и магов-то нет. Пусто. А мертвые все равно встают. Не хотел он, чтобы рано или поздно Прина в окошко постучала. Не выдержит он этого.
Влад нахмурился и подхватил топор для колки дров. Неспокойные нынче времена. Разбойники поутихли, но он сам, лично, этой зимой троих прятал. Не делал бы этого, но ему заплатили, и на эти деньги он до сих пор и живет. Так вот среди тех троих тоже одна девица была. Знает он этих одиноких путниц. Поэтому топор он держал крепко, хоть и опустил вниз, чтобы без угрозы к гостье выйти.
С другой стороны дома, у крыльца, стояла худая девица. Вот, он же говорил - разбойница. Хоть и удачливая. Доспех и оружие богатые, хоть и неприметные, без всяких финтифлюшек. Тело худое, поджарое. Рожицу зверскую скорчила, исподлобья глядит так, будто он у нее хахаля сгубил. У ножек стройных, в кожу добротную затянутых, волк трется, как пес домашний. О пряжки сапог бока чешет. Пальцы худые рукоятки кинжалов боевых сжимают. Шнуровка на куртке от старой крови темная. Лук за спиной, да лента темная в волосах длинных. Влад насупился:
- Чего надо?
Она прищурилась, нос задрала да спросила нагло:
- Ты чего не слышишь? Один живешь?
- С дочкой.
- Да ладно. А где дочка? Тихо, как в могиле.
- По воду пошла. Чего надо тебе? Иди своей дорогой.
- Не. Дела у меня. С дороги давай. - Она расслабленно подошла к нему, не обращая внимания на топор, и направилась в дом. Влад возмущенно задохнулся, и закричал нахалке:
- Ты чего творишь?! Я тебя домой не звал. А ну пошла отсюда, пока на куски не порубил!
- Успокойся, ничего ты мне не сделаешь.
Влад замахнулся топором, даже не смотря на то, что в спину бить собирался. Девка развернулась мгновенно, твердой рукой его руку перехватив. Откуда силы взялись?! Он хоть и старик, но мужик все же, покрупнее да посильнее! Девка руку ему вывернула, заставив выпасть топор из рук. Подхватила с земли инструмент, ухмыльнувшись:
- Не играйся. Рано еще.
И в дом вошла. Старик засеменил следом, не зная, что делать. И причитал, пока она сундуки да шкафы открывала, и просил, когда она мешок с тремя серебряными монетами и медью на ладони подбросила. Он и бросился на нее еще раз, да только по зубам получил. Да так сильно, будто его парень молодой ударил. Старик от удара упал на пол, да ладонь ко рту из которого кровь полилась, прижал. Стыдно было за слезы, от беспомощности появившиеся. А девица осмотр закончила, и присела на корточки рядом. Губы облизнула, да протянула насмешливо:
- Врешь, дед. Один ты тут живешь. Вот и хорошо. Ты как себя чувствуешь? Силенки есть еще?
- Для чего?
- Бегать.
- Что? - Голос дрожал от слез унижения. Влад взял себя в руки и проговорил тверже: - Бери что хочешь, погань. И уходи отсюда.
- Да не нужны мне твои тряпки и курицы тощие! Мне ты нужен, дед. - В ее голосе появились смешинки. И в глазах. Красивые глаза у девки были, светлые, будто на серебро смотришь. Вот только они казались ему уродливей, чем у мертвеца. Она встала на ноги и пнула его в бедро:
- Вставай!
Он послушно поднялся, не понимая, чего маленькая тварь хочет от него. Сказала же, что грабить не будет. Так, а что еще ей может быть нужно?
- Будешь играть со мной. Ты бежишь, я догоняю. Три часа не дашь себя поймать - считай, что жить будешь. Поймаю - не обессудь. Будешь на костре Малара гореть. Беги дед. - И улыбнулась. Ему та улыбка оскалом упыря показалась. Маларитка! Затошнило его, жуть кишки узлом скрутила. Стоял и смотрел, хватая ртом воздух.
А девка нахмурилась, да быстрое движение рукой сделала. Щеку болью обожгло, кровь теплая из пореза потекла. А девица крикнула тоном приказным:
- Пошел!
Волк ее зарычал, да оскалился. Клацнули зубы у горла, заставив Влада отшатнуться, упасть и перекатится. И он побежал. Три часа. Может и выдержит. Может быть... И хриплый смех раздался в спину, да напутствие:
- Ты не плачь старик! Беги!
Не было сил больше. Ноги подкашивались, руки дрожали от усталости. Дышать было больно. Каждый вдох, будто иголки внутри впиваются. Он схоронился, пытаясь отдышаться как можно тише и не хлюпать водой. Он бежал долго, потом на большую лужу наткнулся. Вот и обвалялся в грязи и воде, не хуже своей Флоры. Потом по траве покатался, а потом снова в луже. Глядишь, так его волк прирученный не учует. А сам к старой деревне сгоревшей побежал. Там схорониться можно было в погребе уцелевшем. И дошел ведь, и спрятался! Упустила его маларитка! Старик потерял счет времени от страха, но подозревал, что третий час на исходе.
Он уже и расслабился, когда крышка люка поднялась. Девица просунула голову внутрь и с улыбкой прищурилась:
- А ты молодец! Хорошо бегаешь. - Худое тело змеей скользнуло в погреб. Девица натянула перчатки, подошла и изо всех своих не девичьих сил ударила его по лицу. Свет померк тут же, и больше Влад никогда не проснулся.
Аида.
Она упустила старика! Черт, как это возможно? Фейдх перестал его чуять, а сам старик, видимо, полез по холмам, чтобы не оставлять следы на влажной земле. Умный, старый черт.
Она почти отчаялась, и хотела вернуться на ферму, готовая дожидаться старика хоть до темноты. Но нет. Не могла она его так глупо упустить. Он рядом где-то.
Жертву выбирать не приходилось. Здесь она не могла позволить себе выбора. То, что под руку подвернется. Что прошлая девчонка, что одинокий старик. Немного не интересно даже. Так, практика на будущее. Поэтому, кстати, и три часа. Она мечтала о большем, но не могла себе этого позволить. Она мечтала когда-нибудь устроить настоящую охоту - день и ночь гнать жертву на Высокой Охоте, так же, как в рассказах Райана. Правда она не знала, где можно найти других единоверцев.
Но она получала то, что хотела, даже от такой охоты. Мысли ее были сосредоточены лишь на деле - бежать, найти след, гнать жертву, заставлять дрожать от страха перед собой и перед самим именем Малара. Она действительно чувствовала, что делает что-то стоящее, что-то нужное.
Девушка выбежала на поляну, покрытую старой, желтой травой, недавно проглянувшей из-под снега. Тут и там торчали обгоревшие скелеты бывших домов. Аида прикинула, что поселение сгорело несколько лет назад. Вот оно. Девушка вздохнула с облегчением. Чутье ее не подвело, и какой-никакой следопытский опыт тоже. Наверняка он где-то тут прячется. Аида сделала про себя пометку, что больше давать фору жертвам не стоит. Игра игрой, но она его чуть не упустила. А тогда могли бы быть проблемы. Никто в крепости не должен узнать, чем увлекается их капитан. Иначе это чревато бунтом.
Аида тряхнула головой. Надо собраться. Она его еще не увидела, а уже пойманным назвала! Девушка принялась искать.
Долго возиться ей не пришлось. Здесь пожилой мужчина наследил порядком. Трава примятая, грязь и сажа потревожены. В конце-концов она нашла просвет в фасаде одного из домов. Все строение рухнуло, но, видимо, там еще и погреб был, через который и проглядывали лучи весеннего солнца.
Когда она спустилась к нему, старик смешно подпрыгнул, и схватился за сердце. Аида не стала мучить пожилого мужчину дольше. Бросившись на него, она повалила его на землю, вложив в удар по голове всю свою силу. Тело под ней дернулось, мужчина застонал. Его взгляд помутился. Аида била и била. До тех пор, пока тело под ней не прекратило всякое сопротивление, и не обмякло.
Она сделала так, как учил Райан. Он говорил, что на охотах жертву желательно забивать голыми руками. Не велика честь, конечно, в победе над стариком. С другой стороны - бегал он довольно резво.
Девушка отстегнула маленькую флягу от бедра и глотнула спирта над жертвой, прошептав короткую ритуальную молитву. Ее изуродованный друг учил ее трем ритуальным песням, и трем молитвам. Но она запомнила только эту одну - короткую. У нее не было времени записать. Да и ни к чему это было. Важны дела, а не слова.
В обгоревшей деревне, даже не смотря на тающий снег легко можно было найти сухой уголь по углам и палок для костра. Девушка вспорола мужчине брюхо, подметив про себя, что она научилась работать на удивление чисто. Пока сердце, легкие и кишечник горели на трех кострах, Аида пыталась прислушаться к собственным ощущениям. Она была спокойной и умиротворенной. Все было хорошо. Так, как и должно быть. Здесь и сейчас она все сделала правильно, и была уверенна в этом. Чувство глубокого удовлетворения заставило полностью расслабиться. Сила заклинания постепенно уходила, принося мышцам ноющую слабость.
Она сделала еще один глоток из фляги, лежа у костров и положив голову на согнутый локоть. Девушка даже вздремнула немного. Судя по тому, что положение солнца не сильно изменилось - спала она не более часа. Но этот короткий, благодатный сон принес больше сил и энергии, чем несколько ночных часов метания в холодном поту.
Сладко потянувшись, девушка уничтожила остатки прогоревших костров, и направилась в Крепость.
Аммон Джерро.
Запасы с прибывшего обоза первым делом разгрузили в подвалы крепости. Там стало слишком шумно, даже не смотря на то, что в его часть рабочих помещений никто не рискнул сунуться. Чернокнижник, сам удивляясь своему почти старческому брюзжанию по этому поводу, удалился в место поспокойнее - в библиотеку. Одна ее часть, выделенная несколькими стеллажами и рабочим столом, была той, где по очереди работают Алданон, Зджаэв и Сэнд. Чернокнижник уселся за стол, не без интереса читая записи и проверяя их работу. И, хоть их тщетные потуги осознать центр угрозы и позабавили, мужчина готов был признать, что за дело взялись с умом и достигли значительных успехов. Это были не те методы, которые мог бы использовать он, но и так можно было бы чего-то добиться, хоть и значительно медленнее.
Рано или поздно, но и Торринит поймет это. И придет к нему. Он знает, как получить такую же мощную силу, как у него была до того, как девочка спутала все его планы. О, он был силен! Энергии, что он накопил от заточенных демонов и дьяволов хватит для того, чтобы побеждать. Но эту энергию он вынужден держать в себе, экономить, не давать ей выхода. До того момента, пока они с Торринит не встанут против тени. Тогда ему понадобятся все его силы.
Но если девушка потребует от него победы любой ценой и любыми методами...
- Аммон? Вас не часто можно встретить здесь.
Легка на помине. Чернокнижник закрыл том с несколько романтизированной и слащавой, по его мнению, историей падения Иллефарна, который Торринит и его внучка добыли в Арване. Поглядев на появившуюся из-за противоположных стеллажей девушку, он убедился в том, что для него было бы предпочтительнее паразитировать на ней. Если он решит так поступить, девушка даже не заметит. Была только одна загвоздка - ей тоже нужно копить силы, а она их лишь растрачивает.
Ее аура выглядела как живой, пульсирующий кокон тьмы и страха, окутывающий ее словно гусеницу. На вид можно было определить то, что девушка являлась еще не полностью сформировавшейся личностью, и могла попасть под чужое влияние, хоть и с большим трудом. Ауры других людей, в большинстве своем, цельные, плотные. Встречаются и другие - ущербные. И таких ущербных Торринит вокруг себя и собрала. Аура Сенда - ровный, плотный полукруг с одной стороны, и рваный саван с другой. Аура паладина - истерзанный в клочья свет. Аура колдуньи - открытое пламя, опасное как для окружающих, так и для самой обладательницы. Следопыт - драная, хмурая, серая, истончившаяся почти до прозрачности аура. Он был самым слабым. Полукровка не имеет ауры. Это означает, что в ее крови больше демонического, нежели человеческого. Она сама являлась аурой, духом по сути своей. Но пока еще нельзя сказать, к добру это или к худу. Демоница слишком молода. Сильнее всех в их группе были Гробнар и Келгар. Оба цельные, здоровые.
Пока, только пока, Торринит тоже была цельным, здоровым человеком. Но ее аура уже несла на себе рваные дыры, сочащиеся тьмой. И процесс уже необратим. Она становилась ущербной. Еще пара лет такого разложения, и девушка превратиться в морального урода. Даже уродливей и слабее, чем тот же следопыт сейчас.
Тем не менее то, что для нее было моральной слабостью, ущербностью, болезнью в конце концов, давало ее телу и разуму силу. Парадокс, но жизнь и сущность вообще построены на смешении несовместимого. И эта духовная тьма была той энергией, которую он мог бы забирать у нее по чуть-чуть.
Девушка присела рядом. От нее пахло свежей кровью. Она тихо заговорила:
- Я хочу сейчас пойти к Зджаэв. Насчет восстановления меча. Я хочу, чтобы вы пошли со мной. Я не всегда могу понять, когда к ее словам стоит прислушиваться, а когда делить все сказанное надвое.
Боится попасть в зависимость, сделать больше того, что могла бы сделать. И самое главное - боится своего предназначения. Отказывается становиться оружием. Глупо. Можно стать оружием и сражаться. Но не обязательно же при этом терять себя. Она этого еще не понимает.
Тем не менее, чернокнижник молча поднялся, только кивнув в знак согласия. Контролировать слова иномирянки все же стоило. Торринит правильно сделала, что обратилась к нему.
Сэнд.
Эльф хотел сказать Кане, что будет у себя. Так или иначе, но его постоянно дергали по самым разнообразным вопросам, начиная от просьб разъяснить действия тех или иных заклинаний и свойств амулетов и свитков, и заканчивая просьбами обеспечить патрули и разведку необходимым количеством зелий. Последнее - задача придворного мага или церковников. Ни тех, ни других в крепости не было. Он уставал очень сильно, но ни за что не стал бы просить Аиду избавить его хотя бы от половины обязанностей. Глупая девчонка даже не понимала, что Крепость-на-Перекрестке функционирует именно благодаря работе ее спутников, первым делом. Половину из них она считала простыми бездельниками. Она ничего не говорила, но это было очевидно. По тому, каким тоном она требовала необходимые ей заклинания, по тому, как разговаривала с остальными. Она весьма выборочно замечала чужую работу. С ним же она разговаривала таким тоном, будто имела в виду: "Давай-давай. Поработай хоть чуть-чуть в отличие от всех остальных. Не обломишься". Несправедливость раздражала, но с этим вряд ли можно было что-нибудь сделать.
Точнее... Сэнд мог бы бросить это. И верно - зачем ему неблагодарная работа, где его таланты и знания не ценятся? Но он не мог. И тому было несколько причин. Аида, что бы они ни думала на самом деле, держала свое истинное мнение при себе. Он знал, что по сути своей - она всего лишь деревенская недоучка и невежа. Но с ним она неизменно старалась быть вежливой, и даже контролировала свою речь и выражения. Сэнд считал, что на нем, Касавире и Кане девушка упражняется в светском общении, чтобы потом не ударить в грязь лицом перед Нашером или Нивалем, который прибыл сегодня. Хотя это и были только домыслы. Что ею движет в тех или иных ситуациях - было недоступной тайной. Даже для эльфа, который прожил достаточно долго, чтобы научиться разбираться с людских характерах и мотивах. Ее поступки и решения были нерациональными и непродуманными. Такой командир приведет их всех к поражению.
Привел бы, если бы на нее надеялись, как на командира. Но таких глупцов нет. Ее задача - сыграть роль оружия, которое сразит врага. Задача всех остальных - быть рукой, которая направляет оружие. Это задача их всех. И те, кто это понимают, вынуждены выполнять свой долг, не смотря на ее сопротивление и самодурство. Его задача - привести их всех в Мерделейн. Найти вместе с Алданоном такой способ. Остальные позаботятся каждый о своем. Касавир и Ниваль позаботится о том, чтобы войска не остались без командующего. Кана позаботится о снабжении. А Зджаэв и Аммон позаботиться о том, чтобы оружие шло по заданному пути, не пытаясь сворачивать в сторону. Тогда, возможно, они смогут победить.
Против ожидания, он не обнаружил Кану в тронном зале, где ее можно было встретить чаще всего в отсутствие капитана. Зато он встретил Анкуса, без какого-либо стеснения читающего документы кастеляна, Касавира, и смену караула.
Двери открылись, пропуская в зал Аиду и Аммона Джерро. А дальше все случилось в считанные секунды. Солдаты, словно с цепи сорвавшись набросились на людей. Их цель была очевидна - Аида. Сэнд запустил руки в карманы мантии, извлекая ингредиенты, и оценивая обстановку. У него было готово только три заклинания. Воздушный щит - одно из них. И еще вопрос, кому этот щит сейчас нужнее. Аммон среагировал на нападение быстрее всех. Он вытолкнул девушку за дверь, последовав за ней. Трое солдат не дали ему захлопнуть двери. Аиде пришлось отбиваться кинжалами от двоих. Ее постоянного оружия с ней не было. Аммон зарычал и хлестнул одного из солдат лиловой плетью. Нападавший упал на пол и принялся извиваться с дикими криками.
Двое оттеснили Касавира от остальных. Паладин сдернул со стены старый гобелен, который накрыл и отвлек одного из солдат. А голос чернокнижника уже тянул темное проклятье, убив еще одного.
Сэнд подбежал к Анкусу. Мужчина копошился в мешочке, который обычно носил у бедра. Окружив себя и человека защитой, Сэнд тут же натянул перчатку на правую руку. Выбросив перед собой облако алмазной пыли, он прошептал заклинание. В центре зала появился кулак, размером в половину человеческого роста. Сэнд произвел пару выпадов. Магический кулак повторил все движения, вслед за рукой эльфа. Он обрушился на головы двух солдат, что заметили опасность в виде волшебника, и бросились к нему с мечами наголо. Мужчины рухнули как подкошенные, и кулак в тот же момент пропал. Сэнд не мог его держать дольше. Анкус все же извлек что-то из мешка. Он бросил это на два оглушенных тела, которые тут же покрылись клейкой, зеленой субстанцией. Теперь, даже если они и очнутся, то будут не опасны. Человек оставил свой мешок на столе с документами, достав из ножен кинжал и направляясь к дерущимся. Сэнд подметил, что если этот мужчина хочет, чтобы его считали простым торговцем информацией, ему стоит пореже показывать, как хорошо он умеет переходить в тень. Мужчина появлялся то тут, то там, втыкая кинжал в прорези лат, и тут же исчезая. Впрочем, его помощь только ускорила победу, но не сыграла решительной роли. Паладин уже справился с теми, кто напал на него, и теперь наблюдал за последним серым плащом, отчаянно уворачивающимся от лиловых лучей. Анкус появился у него за спиной, поднырнул под руку Аиды, и воткнул кинжал в горло солдата. Аммон тут же убрал темную магию, брезгливо стерев кровь солдата с предплечья.
Анкус резко развернулся к Аиде. Было видно, что он сильно взволнован. Мужчина открыл и закрыл рот, будто не находя слов. Девушка участливо положила руку ему на плечо, мило поинтересовавшись:
- Все в порядке? Тебя не задели?
- Нет... Караул... А я недоумевал, что за бред наплели Кане, чтобы увести ее отсюда. Что-то о проблемах с обозом. Это хорошо спланированное нападение. Если бы ты вошла одна - они бы убили тебя. Это Эксл. Я уверен, что это Эксл!
Аида удивленно вскинула брови:
- Тише. Чего ты? Меня каждый день пытаются убить, все в порядке. Нам нужно больше сведений.
Он встряхнулся, сбрасывая с себя напряжение. Бледные губы растянулись в улыбке. Он бросил хищный взгляд в сторону оглушенных наемников, и протянул:
- Ты права. Будут у нас сведения. Обещаю. Еще ни разу таких дел прямо у меня под носом не проворачивали. Я им устрою веселую жизнь... - Он отвернулся от девушки, махнув рукой двум караульным, которые были настоящими серыми плащами, прибежавшими на шум драки со второго этажа. Анкус велел им брать наемников, и волочь куда прикажет. Аида только пожала плечами, явно потеряв интерес к произошедшему. Поблагодарить кого-либо она даже не подумала.
Впрочем, Касавир и не ожидал от нее вежливости. Он спокойно поднял с пола гобелен, аккуратно свернув его и положив на лавку. Да уж... деньги казны уходили на строительство и укрепления. Аида запретила тратить их на внутреннее убранство Крепости. Поэтому, остатки благ старого владельца приходилось беречь. Трепетно относиться к старым гобеленам, аккуратно пользоваться мебелью, едва дыша перелистывать страницы книг.
Аммон бросил девушке:
- Пошли. У нас есть дела поважнее.
Она лишь кивнула, направившись к лестнице. Сэнд пошел с ними, так как хотел отдохнуть. По дороге девушка обернулась к нему, уточнив:
- Ты будешь свободен сегодня вечером?
Сэнд с усилием подавил раздражение. Неблагодарная! Он вообще почти не бывает свободен! Эльф насмешливо гляну в ответ:
- Это смотря что тебе нужно от меня.
- Я хочу научиться пользоваться свитками и волшебными палочками. Это возможно? У меня хватит способностей?
Сэнд только вздохнул. Она хочет. Чудесно. И главное - она же не отстанет, пока не получит утвердительный, или отрицательный ответ. Волшебник вздохнул и проговорил:
- Приходи в библиотеку. Но не надейся на многое. Это умение либо дается, либо нет. И дело даже не в магии, а в самом человеке, в его разуме, силе воли. Надо будет смотреть, поэтому постарайся освободить свое время, чтобы нас не отвлекали.
Она понятливо кивнула, заворачивая к двери Зджаэв, и удивила его на прощание:
- Я поняла. Спасибо, Сэнд.
"Спасибо"?! Она удосужилась произнести это слово? Удивительно. Не иначе кто-то где-то умер.
Аида.
Выложив перед Зджаэв все осколки, они с Аммоном замерли, ожидая решения зеленокожей. Осколки лежали на развернутой тряпице, на столе в комнате жрицы. Удивительное существо. Всю обстановку в месте ее обитания занимали кровать, стол, табурет и сундук у окна. Даже Аида не смогла бы комфортно чувствовать себя в такой тюремной камере. К тому же, она помнила высказывание жрицы в кабинете Брелейны о том, что иномирянка не терпит камер, что стены давят на нее. Что же это сейчас? Намеренное самоистязание?
Жрица не прикасалась к осколкам. Просто разглядывала их непроницаемым взглядом белесых глаз. И все равно Аиде было неуютно. Она чувствовала что-то вроде ревности. Ей хотелось поспешно завернуть осколки, засунуть в мешок и спрятать за пазуху. Туда, где они находились все последние месяцы.
Зджаэв провела ладонью над осколками, так и не дотронувшись до них. А потом той же рукой повела перед грудью Аиды. Наконец, она ровно произнесла:
- Этого будет достаточно, чтобы выковать меч.
Аида вскинула брови в легком удивлении:
- Но у нас не все осколки. Здесь не хватит на полноценный меч.
- Меч - это ты. Осколки, лишь отображение. Зеркало, которое показывает, кто ты есть. Если твоя воля достаточно сильна, они будут служить тебе, потому что являются частью тебя. Как и тот, что сидит в твоей груди. Они признают, что ты и они - единое целое. Если ты сама признаешь это. Но для того, чтобы вы слились в одно, нам нужно знать, где именно целому нанесена рана. Если мы сможем вылечить это место, вы вновь объединитесь. Но не раньше.
Жрица замолчала, ввергнув Аиду в полное недоумение. Девушка не выдержала и раздраженно прервала раздумья Зджаэв:
- И? Как нам узнать где эта "рана"?
- Я не знаю. Чтобы понять, где прячется болезнь, нужно узнать, где вы были заражены. Мы должны узнать, как был сломан этот меч. А такие знания есть лишь у Аммона Джерро.
Чернокнижник отвернулся от окна, резко пробасив:
- Эти знания не принесут тебе пользы, гитзерай. Но я действительно знаю, как помочь. Древний вирм, принимавший участие в сражении с Королем Теней, когда он только перестал быть Стражем. Он может знать, куда тебе, гит, стоит обратить свой взор. Он укажет, где искать.
Аида скрестила руки на груди, протянув скептическим тоном:
- Уж не о том ли ты драконе, который погиб по рассказам призраков из Арвана?
- О нем. Он не жив, но он... есть. Я отмечу на карте место, где его стоит искать. Далее ты разберешься и без меня. И возьми свою иномирную спутницу. Уверен, она с удовольствием последует за тобой.
Аида задумчиво кивнула, быстро усваивая информацию:
- Да. Это хоть какая-то ниточка. И отличные сведения.
- Знай, я тоже думаю, что это удивительные сведения, которые Аммон не должен был утаивать.
- Зджаэв расслабься, он не думал, что это так важно.
- Как скажешь, Калак-Ча.
Аида лишь кинула на нее недовольный взгляд. Она уже отчаялась заставить Зджаэв называть ее правильным именем, а не этой дурацкой кличкой. Аммон же, презрительно глянув на жрицу, ответил Аиде:
- Рад, что мы понимаем друг друга. Остается только одно - когда пойдешь туда будь на стороже и прихвати хорошее вооружение. То место глубоко почитаемо драконами.
Аида выпучила глаза:
- Ну, куда уж без проблем, но... драконы?!
- Могила такого могущественного существа, как хрустальный вирм является для них притягательным источником постоянной силы. Они паразитируют на его могиле, и ревностно будут оберегать ее. Будь осторожна.
- Хорошо. Ладно. Давай карту.
Они покинули комнату Зджаэв. Когда осколки вновь оказались у нее, Аида почувствовала спокойное облегчение. И ей это не понравилось. Она не хотела думать, что она с этими кусками серебра действительно связана.
Аммон отправился в свой подвал, а Аида... к Бишопу. Ей нужен был совет. Она не считала себя безнадежной, но провести всех под носом у драконов она все же была не в состоянии. Одна бы проскользнула. А так ей нужен был опытный проводник.
Когда она вошла в таверну, взгляд по привычке первым делом скользнул к столику, облюбованному Бишопом. Она ожидала привычного ритуала - она переступает порог, ее обжигает короткий, цепкий взгляд янтарных глаз, и больше он не посмотрит на нее до тех пор, пока она не подойдет. Против ожидания, он смотрел вперед, куда-то в район дальних столиков в другом конце зала. Когда она приблизилась, не успела даже слова сказать. Он с силой дернул ее за руку, заставив плюхнуться на лавку рядом с ним. Настолько рядом, что она едва ли ни ему на колени уселась. Девушка попробовала отодвинуться, но он тихо проговорил:
- А ну-ка уткнись-ка мордой в стол.
И положил руку ей на спину, слегка надавив и натянув ей на голову капюшон. Аида спрятала лицо в скрещенных на столе руках, отчетливо чувствуя, как щеки обдало жаром. Бишоп приобнял ее за плечи, чуть наклонившись к ее уху и положив ладонь ей на голову. Со стороны, наверняка выглядит так, будто парень что-то втолковывает чуть подвыпившей, сонной подружке.
Аида чуть повернула голову и тихо буркнула:
- Что за представление?
- Третий стол от окна справа. Не думаю, что ты давала своему цепному псу команду общаться в темноте с разными мутными типами.
Аида, так же прикрытая рукой Бишопа глянула в указанном направлении из-под капюшона. В темном углу Анкус тихо разговаривал с действительно мутным типом. Напротив Речника сидел худощавый, затянутый в черный кожаный и легкий доспех мужчина, прячущий лицо за полами шляпы. Даже отсюда Аида разглядела медальон, болтавшийся на груди. Такой же как тот, что ей вручил Эксл, рассказав о ворах теней. Увиденная сцена выглядела странно и крайне двусмысленно. Бишоп среагировал правильно, спрятав ее. Если Анкус что-то замышляет с Экслом, то ему не нужно знать, что она видела их встречу с посланником. С одной стороны - Анкус же знал, что в таверне часто бывают ее доверенные люди, солдаты, да тот же Сэл. Это не место для тайных свиданий. Значит, с пришельцем она еще познакомится. Или Анкус расскажет ей о встрече на словах. Но другое дело в том, что именно она услышит. Правду ли? В любом случае не стоило их напрягать или пугать своим присутствием. Взгляд девушки метнулся к столику, находящемуся прямо за говорившими. На столе, вывернув шею под странным углом, в неудобной позе тихо похрапывал Джелбун. Одна его рука была вытянута вдоль стола, а пальцы безвольно цеплялись за перевернутую кружку, эль из которой растекся по столу и под ним. Тихое и мирное пьянство до бессознательного состояния.
Аида шепнула:
- Давно они?
- Полчаса примерно. Ты в курсе?
- Нет. Черт! Подслушать бы. Слишком много всего за один день.
- Чего - всего?
- Около двух часов назад на меня напала смена караула. Кто-то подкупил солдат. Анкус думает, что Эксл. - Она повернулась поудобнее, чтобы столешница не упиралась ей в ребра. Если учесть, что сверху еще и далеко не легкий парень наполовину навалился - было не совсем комфортно. Над ухом раздалось что-то вроде недовольного хмыка и требование:
- Не ерзай. Они уходят.
Аида непроизвольно прижалась к нему плотнее, надеясь, что Бишоп в обнимку с какой-нибудь девицей, не настолько редкое зрелище, чтобы обращать на это отдельное внимание. И радовалась тому, что она сейчас одета в свой старый доспех, потертый, не бросающийся в глаза, совсем не капитанский.
От размышлений отвлекло то, что тело следопыта перестало греть ее бок и спину. Он выпрямился, слегка дернув девушку за волосы, давая знак, что можно расслабиться. Парень отодвинулся на другой конец лавки, облокотившись спиной о стену и поставив одну согнутую ногу на лавку. Аида скинула капюшон, надеясь, что в таверне достаточно мало света, и ее румянец не очень выделяется. Судя по насмешке в его глазах, надеялась она зря. С той же насмешкой он и протянул:
- Ты должна была первой узнать о том, что к тебе направляется Вор теней. Еще за день до приезда, если примерно. На кой черт тебе разведка дана?
Она угрюмо глянула на него, отрезав:
- Ты прекрасно знаешь, что лучшим командиром чем ты, я для них точно не стану.
Следопыт нагло рассмеялся:
- Неужели я верно расслышал мольбы о помощи в твоем нытье?
Девушка стиснула зубы и процедила:
- Я удавлюсь, но не стану просить тебя ни о чем. Я быстро усваиваю уроки.
Он продолжал издеваться:
- Зря. Я мог бы и согласиться, если бы ты наступила на горло своей гордости.
- Твое великодушие, блядь, не знает границ. Даже паладину с тобой не тягаться.
- Это верно. Ты подумай, выход всегда есть. И если ты примешь верное решение, меня ждет отменное зрелище того, как ты себя переломишь. А теперь к делу. Ты ж за чем-то конкретным пришла, так?
Аида улыбнулась:
- А что, просто так поболтать с тобой я не могу захотеть?
- Я не баба и не Гробнар, чтобы чесать языком попусту. Захочешь чего-то конкретного - дашь знать, и я подумаю. А с "поболтать" не лезь.
Аида рассмеялась:
- "Подумаю"? Как девица невинная? - Она издевательски передразнила: - "Ну, я даже не знаааю"...
- Капитан, я не то имел в виду, но мне нравится ход твоих мыслей. - И ухмыльнулся так, как ей больше всего нравилось. Аида буркнула, не сдержав улыбки:
- Сволочь ты. Ладно. Я правда по делу. Смотри.
Она выложила перед ним карту, рассказав о том, куда и зачем ей нужно направиться. Как она и сказала - она прекрасно помнила урок, и не думала просить его идти с ними. Впрочем, к ее облегчению, Бишоп заявил, что сам поведет их, иначе: "от вас, стада непуганых баранов, потом никто костей не соберет". Аида проигнорировала "непуганых баранов", радуясь его решению. Назначив выход на завтрашний день, она попрощалась со следопытом, и направилась к дальнему столику. Там, весьма неубедительно для пьяного, просыпался Джелбун. Девушка заказала эля, велев принести лусканцу. Подцепив ногой стул, она уселась напротив мужчины, и мило улыбнулась:
- Ты расскажешь мне, что ты слышал?
- Обязательно, мисс. Интересно тут у тебя.
- Это значит, что ты останешься?
- Да, пожалуй.
- Ты не пожалеешь! Я постараюсь.
- Рад слышать. - Голубые глаза сверкнули весельем, и он продолжил уже выпрямившись и подобравшись: - Слушай сюда...
Аида входила в опустевший зал уже поздним вечером. Как она и ожидала, здесь ее поджидали Анкус с гостем. Речник метнулся к ней, тихо проговорив:
- Аида, у нас гости...
- Я знаю. Я уже все знаю.
Тень удивления мелькнула в зеленых глазах, но он тут же уточнил:
- Что ты будешь делать?
- Посмотрим.
Она приблизилась к гостю с улыбкой:
- Здравствуйте. Я думала, члены вашей организации ведут себя осторожнее. Излишняя самоуверенность до добра не доводит. Мой вам совет, выбирайте впредь менее людные места для деловых разговоров.
Пухлые губы мужчины растянулись в наглой улыбке, а в голосе чувствовалось предупреждение:
- Не думал, что вы стесняетесь связи с нашим хозяином. Эксл расстроится, если узнает, что вы настолько невежливы с его посланниками.
- Не вижу смысла быть вежливой с простым курьером. Ты же только мальчик на побегушках. Пусть и не простой, ведь простачка не пошлют охранять такую сумму денег, какую вы запросили.
- Разве десять тысяч много, если хочешь выразить уважение? К тому же... курьер я или нет, но ты такой же исполнитель, как и я. Мы оба подчиняемся Экслу.
- И ты решил, что на этом основании можешь разговаривать со мной в подобном тоне? В моем же доме?
- Не строй из себя человека более высокого полета, чем ты есть...
Аида не стала разговаривать дальше, выхватив кинжалы. Анкус среагировал тут же, бросившись ей на помощь. Он схватил мужчину за горло, ограничивая движение, а Аида воткнула сталь в сердце. Поглядев на тело, рухнувшее к их ногам, она проговорила:
- Этого тоже вниз.
- Аида, я...
- Анкус, впредь, веди себя осторожнее. Не дай мне больше повода заподозрить тебя в чем-то. Ты прислан Экслом. Но ты мой человек. О таких вещах я должна узнавать заранее.