Аида прищурилась, глядя на круг призыва. Все было правильно. Ни малейшей неточности. Она не могла позволить себе неточности. Предельно сосредоточившись, направила всю свою волю на пентаграмму. Все так же, как тогда, когда ее учил Аммон. Пока, все получалось. Конечно, она немного нервничала, но не настолько, чтобы потерять контроль. Умение впадать почти в транс играло ей на руку. Один из полезных навыков, которым обучил когда-то Дейгун.
Демон появился в круге, осветив ночную поляну язычками огня, пробегавшими по обнаженной черной коже. Сильный запах серы распространился вокруг, будто впитываясь в поры. Помимо этого, почти нестерпимая вонь немытого тела ударила в нос. Аида пожалела, что не может себе позволить зажать нос ладонью, как это сделала Нишка. Шипяще-писклявый, но в то же время невероятно низкий, голос резанул по ушам и нервам:
- Ссмерртная... Ты поссмела вызвать меня?!
- Смертная? Захлопни пасть, недомерок. Я здесь, чтобы приказывать тебе.
Пригнувшись к земле, он по-собачьи обнюхал контуры круга и поднял на Аиду черные глаза с синими зрачками. Потянул носом воздух. И неожиданно на его морде, покрытой костяными наростами и шипами, появилось несколько испуганное выражение:
- Носитель осколка? Ты! Носитель осссколка?!
- Да. Я. Носитель осколка. Темный Страж.
Демон согнул нижние конечности, присев вниз. Передними, длинными лапами, он оперся о землю. Наверное, в его понимании это означало что-то вроде поклона. Наклонив рогатую голову, он пискляво прогудел:
- Я удивлен и взволнован.
- Не сомневаюсь. - Аида говорила сухо и отрывисто, понимая, что малейшая слабина с ее стороны - и ее сотрут в порошок. Она не обладала могуществом Аммона Джерро. Не имела сильных магических способностей, как у Кары. И, что там говорить, не обладала острым, как бритва умом Сэнда. Но она могла приказывать демонам и дьяволам. Могла так же, как сломила волю древнего меча. Не обладая талантами своих бывших спутников, она имела своими собственные возможности. Например, несгибаемую, почти противоестественную силу воли. И именно на свою волю она делала ставку, когда общалась с жителями инфернальных планов. Но раньше, в подвале Аммона, учась, она просто общалась. Теперь... Теперь она собиралась взять их под контроль на довольно длительное время. Для ее целей не был нужен особенно могущественный демон, и она сделала ставку на простоту и легкость. Все гениальное просто.
Девушка медленно обошла вокруг круга, заложив руки за спину. Презрительно оглядев лоснящееся от пота и жира тело, она процедила:
- Ты понимаешь, какую невероятную честь я тебе оказала? Я слышала, что ты считаешься ничтожеством, среди своих сородичей.
- Кто осмелился назвать меня...
Аида резко вскинула голову, изображая невероятный гнев. И зашипела не хуже самого демона:
- Ты оссмелилсся перебить меня?!
Он съежился в своем круге, глядя не нее исподлобья, жестоким, полным ненависти взглядом. Девушка напрягла волю. Демон дернулся всем телом и тонко завыл, изгибаясь от нестерпимой боли. Даже Нишка вздрогнула и сжалась в комочек, прикрывая голову так, будто хотела защититься от чего-то. Тифлингу казалось, что сам воздух вокруг давит на нее, пригибая к земле, не давая свободно вздохнуть. Будто что-то ползет по ее коже, сдирая малейшие частицы. По кусочку, медленно. Так, словно что-то превращает ее кровь в кипяток, который вот-вот выплеснется наружу. Тяжелые, неприятные ощущения. А ведь Аида не пыталась навредить Нишке. Ее удар был нацелен не на полукровку.
Девушка перестала давить на демона и холодно посмотрела на распростертое тело, скупо и небрежно проговорив:
- Тише. Успокойся. Я не стану причинять боли тому, кто радует меня. Ты же хочешь меня порадовать?
- Я могу и не исполнять приказы леди.
- Конечно, можешь. Ты можешь не исполнить мой приказ как раз перед тем, как умереть. Заметь, не исчезнуть, не отправиться обратно на свой план... Я сожру тебя своей волей. Кусочек, за кусочком. Медленно. Почти ласково. А потом - ты перестанешь существовать. Это с людьми мне сложно. А ты - духовная сила. Людей защищает сердце и разум - у тебя нет ни того, ни другого. Только воля и злоба. Но ты не сможешь противопоставить свою волю моей. Никогда. Слышал о дьяволе по имени Кораборос, или о Баалбиссане, а о Бладден? Их волю я тоже сломила. Ты не дотягиваешь до их уровня. И ты будешь мне служить. Потому, что я так хочу.
Легендарная злоба демонов, неуправляемая и дикая, сквозила в каждом звуке, вырвавшемся из его горла:
- Да, буду.
- Очень хорошо. Я всегда щедра к своим лучшим слугам. - Она широко и благосклонно ему улыбнулась. Зная, как одна из ее улыбок действует на некоторых мужчи, она почти точно рассчитала, как она подействует на демона. Она сделала ставку на их подчиняемость страстям. На похоть. Она била на то, что он вполне может пожелать этот кусок мяса, который видит в ней. Намеренно поворачивала его мысли в русло: сначала трахнуть, потом съесть.
В его взгляде мелькнуло недоверие, потом легкое изумление... Девушка потянула за ворот черной мужской рубахи, обнажая гладкую белую кожу, и потерла пальцами ключицы. Снова улыбнулась, пристально вглядываясь в полные страстей и ярости глаза. Проследив за ее движениями, он облизнул губы черным языком и пристальнее глянул на нее. С его телом произошло то, что явно доказало принадлежность этого телесного духа мужскому началу. Улыбнувшись еще соблазнительнее, девушка, будто не замечая похоти, скользившей в его взгляде, протянула:
- Женщины любят, когда за ними ухаживают, исполняя их маленькие капризы. И щедро платят тем мужчинам, которые не пугаются женского безрассудства. К тому же, отвечают им не менее полезными услугами. Ты понимаешь меня... Шарсан-рейк?
- Мое имя!
Она тепло, издевательски улыбнулась:
- Конечно твое имя. Как же иначе? Неужели ты думал, что у меня нет оснований приказывать тебе?
Он снова согнулся, пряча полный ярости взгляд. Девушка присела на корточки и вкрадчиво пообещала:
- Если ты проглотишь свою злобу, я освобожу тебя.
Он радостно вскинулся, осторожно заметив:
- Я уже согласился служить.
Аида протянула руку и стерла ладонью кусок пентаграммы. В то же мгновение демон, с радостным воем бросился на нее, нацелив длинные когти прямо в горло и грудь. Но его тут же отбросило обратно, будто ударило невидимым громадным кулаком. Растянувшись на спине, он изумленно уставился на девушку, которая села ему на живот, подперев щеку кулаком и смерив его скучающим взглядом:
- Я же говорила, что моя воля сильнее. Не противься мне. Пока я еще достаточно молода, чтобы изредка проявлять великодушие. Не хочешь послушать, какой подарок я приготовила для тебя?
- Подарок?
- Разумеется. Итак, твоя репутация поразительно ничтожна. Меня это удивляет. Очевидно, никто не видит в тебе того, что вижу я. Ты могучий, поистине великий демон. Это величие просто дремлет до поры.
- Миледи мудрррра.
- Мудра невероятно. - Она протянула руку и ласково почесала его пальцем под подбородком. - Подумай сам. Какое недоумение вызовет в Абиссе новость, что Носитель осколка выбрал своим слугой именно тебя. Я могла бы выбрать любого. Но выбрала тебя. Может быть, ты и сам задаешься этим вопросом? Признаюсь честно - меня забавляет мысль, что я возведу кого-то настолько ничтожного как ты - на уровень сильнейших демонов и дьяволов. Мне это вполне по силам - не сомневайся. Я думаю, моей репутации, скрашенной долгим пребыванием в обществе такого человека, как Аммон Джерро - вполне хватит, чтобы заставить многих из твоего рода покориться мне. И не только из твоего рода. Но мы все - я и те, кто будет покорно выполнять мою волю - послужим великой цели. Малар будет доволен.
- Я не сслужу богам.
- Нет. Но ты служишь мне. А я велю тебе принять участие в моей охоте. Велю тебе быть собой. Проявлять жестокость, силу, ярость, хитрость. Как только мы выполним мой план - весть о том, что именно ты помог мне осуществить его - пронесется по всему Абиссу. И только ты. Я не позову никого больше. Не важно - в чем конкретно ты будешь мне помогать. Будет ли это уничтожением миров, или плетение кружев... Важно, что ты поможешь именно мне. Той, кто уничтожила древнюю тень. Той, которая считается лакомым кусочком на вашем плане. Верно? Я ведь не льщу себе сейчас? Вы все действительно хотите мою душу. В принципе, я могу справиться и своими силами, но... Мне немного лень. С твоей помощью все получится намного быстрее. И впереди - мой успех, и твой первый шаг на пути к славе и величию. Выполнив мое задание, ты привлечешь внимание соперников. Они будут любопытствовать. Некоторые, те, что послабее, почувствуют опасность и постараются тебя убить. На всякий случай. Это все будет уже твоими разборками, но я уже сейчас могу сказать, что со слабаками ты справишься быстро и жестоко. И тогда все поймут, что ты многого стоишь. Станут считаться с тобой. Дальше поступай, как хочешь. Но я бы на твоем месте, воспользовалась этим шансом. И преимуществом того, что они не будут знать, чего ожидать от тебя, а ты будешь знать, на что способны они. Ты можешь стать великим. Я - твоя возможность сделать первый шаг на этом пути. Фактически - я предлагаю тебе выгодное сотрудничество, а не полное рабство и подчинение моей воле. Я готова признать тебя... достойным слугой. Равным я тебя не назову, но могу возвысить. - И она снова улыбнулась, сверкая серыми глазами.
Лежа под ней, демон осторожно, чтобы не причинить вред хрупкому человеческому телу, провел тупой стороной когтя по ее ребрам, даря ласку, маскирующую его похоть и возбуждение от радужных перспектив. Девушка шлепнула по мускулистой черной руке, игриво усмехнувшись. Он хрипло, но тихо, низким голосом, почти по-человечески заговорил:
- Я могу дарить свою силу и ярость. Я могу делиться своей жестокостью. Я могу смести твоих врагов одним дыханием. Я могу подарить тебе жар Абисса и моего тела в холодную ночь. Я могу заморозить непокорных дыханием ледяных равнин ада. Я буду служить. А ты - подаришь мне величие.
Девушка улыбнулась более расслаблено и весело подтвердила:
- Можешь. Одна поправка - ночи еще достаточно теплые, а я не настолько отчаялась. Ты не в моем вкусе. Хотя, у тебя есть шанс это исправить. Будь верным. Будь жестоким и коварным. И ты заслужишь... меня. А теперь - слушай внимательно. Ты отправишься в Лускан. Принесешь информацию. Это для начала. Пока что - ты будешь невидимой и неслышимой тенью. Тебя никто не должен почуять. Учти - там наверняка будут сильные, опытные маги и чернокнижники. И это еще не считая того, что ты будешь работать под самым носом у Башни Владык. "Круг клинков". Лусканская гильдия наемных убийц. Мне нужно знать все. Имена каждого убийцы. Кто и где находится. Кто и кому подчиняется. Слабые места каждого человека. Их ритм жизни. Чем они занимаются. Каждый из них. По отдельности - и вся гильдия в частности. Мне нужно знать все слабые места. Слабину каждого камушка в их домах. Любые, даже самые неприметные щели. Сведения о родных, если такое вообще возможно. Любовники и любовницы. Дети и слуги. И, самое важное, глава гильдии и его ближайшее окружение. Его дома. Его занятия. Его связи, его планы. Мне нужно знать все. У тебя полторы недели. Через это время - я снова призову тебя. Ты понял меня?
Демон плотоядно улыбнулся:
- Я чую интригу и жестокую игру.
- Это не будет игрой. Я просто... Но, да, я сделаю это жестоко. Я рассчитываю, что они узнают обо всем только в самый последний момент. Я хочу устроить им сюрприз.
- Я исполню вашу волю.
- Я и не сомневалась в этом. Иди. И докладывай мне обо всем. Понятно?
- Понятно.
Он исчез совершенно неожиданно, и Аида, потерявшая опору под собой, рухнула на выжженную его телом землю, больно приложившись копчиком. Нишка протянула руку, помогая ей подняться. Ее рука слегка дрожала:
- До последнего момента не верила, что тебе удастся подчинить его. В конце концов... ты не маг и не чернокнижница.
- Я сама... не верила. Но моя воля не подвела.
Нишка поежилась, будто испытывала какие-то неприятные ощущения:
- Да уж...
Аида провела рукой по волосам и поморщилась:
- Да мы и за несколько дней не отмоемся от этой вони! Фу... Всю одежду придется перестирать.
- Проще сжечь.
Какая-то тень пробежала по лицу девушки, и она жестко отрезала:
- Нет. Стирать. Начисто.
Развернувшись, она подхватила кусок дорогого Офалиного мыла из рюкзака, и направилась к реке. Нишка пожала плечами и стянула через голову свою рубашку. Принюхалась к ткани, поморщилась, и бросила в костер. Действительно проще сжечь. Чтобы это отстирать - придется пальцы в кровь стереть. Иногда, Аида казалась ей очень странной.
На следующий день, ближе к вечеру, когда обе девушки обустраивали привал, они неожиданно замерли и тревожно переглянулись. Вокруг ощутимо попахивало гнилью и мертвечиной. Аида нахмурилась и резко позвала:
- Билли! Фейдх!
Ответа не было. Девушка сконцентрировалась, напрягая волю, отпуская ауру на свободу. Нишка с любопытством присмотрелась и придвинулась под защиту ауры Аиды. Скверна и ужас, которые окружали девушку, заставляли Нишку чувствовать себя спокойнее. На земле заклубились тени какого-то болотно-зеленого цвета. Девушки прижались друг к другу и обнажили клинки. Тени сгустились плотнее, а потом растаяли, будто туман, оставив после себя высокую фигуру. Это было что-то вроде... жабы наверное. Помесь жабы, ежа и собаки. Демон. Низшего порядка. Это почувствовали обе, так как Аида могла воспринимать такие вещи своей аурой, а Нишка - своей кровью. Демон неуверенно заморгал красными горошинами глаз, и с недоумением на жуткой морде посмотрел на два клинка, упершихся в грудь и в шею. Принюхавшись к призрачному лезвию меча Гит, он брезгливо чихнул и прогудел:
- Я пришел служить леди.
Аида вскинула голову и процедила, чувствуя внутреннее недовольство оттого, что что-то вдруг пошло не так, а она не знает - что именно:
- Я тебя не призывала.
- Нет. Я - подарок отца.
- Кого? - Нишка не сдержала удивления, округлив глаза.
- Демона Вайрисса. Шарсан-рейка.
Аида кивнула и легонько стукнула себя костяшками по лбу:
- А! Поняла. Странно, но... приятно. Передашь отцу, что я довольна.
- Мы рады служить.
- А сколько вас еще? Ну, отпрысков?
- Сестры в Стигии.
- И кто же у нас сестры?
- Воины. Они сражаются в великой войне под предводительством генерала Сорма. Это один из старших демонов.
Нишка теряла нить разговора, а вот Аида, судя по всему, реагировала вполне спокойно. Будто ожидала чего-то подобного. Она презрительно скривила губы и кивнула на рассказ демона:
- Пушечное мясо. А ты - был отозван с планов сражений, чтобы стать пушечным мясом для меня.
- Да.
- Прекрасно. Тебе понравится. Ты собираешься ходить с нами?
- Так велел отец. Он сказал, что я должен охранять вас. Сказал, что ваша жизнь - гарантия нашего благополучия.
- Твой отец проявляет мудрость, которую я не ожидала от него. Но он зря думает, что моему вкусу может польстить соседство с... таким, как ты.
- Прошу простить. - Он наклонил рогатую голову и яростно сверкнул глазами. Вокруг снова заклубились зеленоватые тени, плотно укутав его фигуру. Запах мертвечины заметно усилился. Настолько, что у Аиды к горлу подкатил комок тошноты. Когда туман рассеялся на поляне стояло... нечто, похожее на человека. Мужчина. Высокий, мускулистый. Похожий на варвара. Но с непропорционально маленькими чертами лица, причем жутко перекошенными. Аида смерила его внимательным взглядом и сухо прокомментировала:
- Мило. Нос поправь. Он должен быть посередине, а не сбоку.
Нос мгновенно, с неприятным хрустом встал на положенное место. Эта поправка ни капли не улучшила положения. Здоровенный мужик все так же выглядел очень сильно походил на аутичного дебила, при этом недавно вырытым из могилы, в которой, судя по запаху, провалялся несколько месяцев. Девушки переглянулись. Нишка всплеснула руками и вернулась к костру, где принялась помешивать похлебку.
Аида и демон последовали за ней. Девушка повернулась к новому знакомому и грубо отрезала:
- Ты воняешь. Омерзительно.
- Не я. Аура.
- Ты меня учить вздумал? Я знаю, что аура. Сядь.
Демон послушался. Причем буквально. Сел, даже не завершив шага. Девушка нахмурилась, но присела рядом на корточки, и пристально уставилась на него:
- Ты молод.
- Да.
- Тебя учили сдерживать ауру?
- Да. Но это трудно.
- Если не научишься - никогда не сможешь незаметно приблизиться к человеку.
- Я знаю. Но я...
- Смотри внимательно. - Аида имела в виду не физическое, а ментальное зрение. Она отпустила на волю весь свой дух. Сейчас ее ауру не сдерживала ее воля. Нишка резко дернулась, и зажала рот и нос ладонями. Ее глаза резко заслезились. Демон сжался в комок. Выражение ужаса на неправильном, перекошенном лице - было почти комичным. По поляне распространился отвратительный запах. Пахло паленой плотью, гарью, густой кровью, немного серой, болотной тиной и... пылью. Запах был невероятно концентрированным и насыщенным. Нишка прохрипела:
- Прекрати! Меня сейчас вывернет!
Аида даже не глянула в ее сторону, все так же сосредоточившись на демоне. Пересохшими губами прохрипела:
- Смотри внимательнее. То, что нас окружает, принадлежит исключительно и только нам. Значит, нам же и подчиняется. Запоминай, я буду объяснять один раз, и если ты не справишься - я откажусь от тебя. Так вот. Аура есть у каждого существа. Но у кого-то она еще и... У таких как ты. У небесных созданий. У тифлингов, аассимаров, паладинов, темных стражей - ауры особенные. Они сильнее, вещественнее. Они могут помогать своим владельцам. Не стану объяснять, как действуют ауры паладинов. Нас с тобой касаются другие - наши ауры. Чаще всего особенности ауры владельца у созданий тьмы и инфернальных планов - можно определить по запаху. Не зря их называют аурами скверны. Запах - первый признак. Так же как аура - он индивидуален. Моя аура пахнет кровью, болью, огнем. Это моя скверна. Мои грехи и страсти. Ты пахнешь смертью. В основном. Тебя, насколько я поняла, радует процесс убийства. Истязания приносят наслаждение. Пытки радуют слух и глаз. И разнообразными развлечениями с трупами ты тоже не гнушаешься. Это можно подавить. Смотри. Мой грех - жажда крови. - При этих словах запах крови стал более густым и отчетливым, заглушив немного другие запахи. Девушка невозмутимо продолжила, наглядно демонстрируя. - Кровь есть везде. Я чувствую, что в трех километрах отсюда, несколько лет назад, произошел бой. Погибло около пятидесяти человек. Земля пахнет кровью. Кровь течет в жилах Нишки. Кровь есть везде. Совсем рядом. Мне стоит только пожелать, чтобы она появилась и порадовала меня. Эта мысль успокаивает. Я не жажду крови постоянно. - Запах крови исчез. Девушка продолжала: - Я не желаю огня, потому что знаю - если захочу, я могу спалить хоть целый город и, смеясь плясать среди пылающих трупов. Поэтому - я не жажду огня. К тому же - самый желанный огонь для меня недосягаем. А это значит, что я не получу огня. Я спокойна. - Запах гари исчез, остался только сильный запах пыли. - Тлен есть везде. Я чувствую чужой прах. Он повсюду. И я присоединюсь к нему рано или поздно. Но не сейчас. И Нишка - тоже присоединится. И все мои враги. Смерть придет ко всем. Все станут тленом. Развеются по ветру, или растворятся в земле, послужив удобрением. Поэтому - я спокойна и не требую праха. - Запах пыли исчез. Она снова была некрупной, гибкой и в чем-то привлекательной, но вполне обычной девушкой. Если не считать того, что ее глаза ненормально ярко выделялись в ночных сумерках, а блуждающая полуулыбка отдавала легкой безуминкой. - Ты тоже так можешь. Успокойся и усмири свои страсти в моем присутствии, иначе я не стану тебя терпеть. Пробуй. Появишься, когда от тебя перестанет нести твоими пороками. Понятно, ничтожество?
Мужчина медленно склонил голову, и поднялся на ноги. Возвышаясь над девушкой примерно на две головы, он пробасил:
- Я буду патрулировать окрестности, пока не стану достойным вашего общества. - Было явно видно, с каким презрением он выталкивает из себя слова. Аиду это позабавило. Он привык воспринимать человеческие существа исключительно как пищу. Мясо, которое еще ходит. И, как неиссякаемый источник удовольствий. Его род воспринимал людей именно так. Но при этом, и он, и его папаша, не могли противоречить ей. Оба понимали - ей ничего не стоит действительно уничтожить их. Ее аура, и, соответственно, ее воля - намного сильнее. Она может впитать их пороки и даже не заметить этого. Она подавила презрительную ухмылку и спокойно проговорила:
- Нет. Уйди на духовный план и тренируйся там. Своей вонью ты яснее чего-то другого обозначишь мое присутствие. Я этого не желаю. Да, и еще. Как тебя называть при других, и какого твое истинное имя? - Она знала, что он назовет ей свое истинное имя, как бы не пытался этого избежать. Наверняка потом он придумал бы способ обойти приказы отца, и причинить ей вред. Но, к тому времени она уже будет знать его имя и сможет обезопасить себя.
- Называйте Сариввом. - Аида усмехнулась, услышав перевернутое имя его отца. - Мое истинное имя - Роджей-рейк.
Аида повелительно произнесла:
- Роджей-рейк!
Мужчина застонал и упал на колени:
- Я служу.
Удовлетворенная проверкой, она кивнула и небрежно махнула рукой:
- Можешь идти. И кстати! Саривв - слишком вычурно. Я буду звать тебя Родди.
Мужчина насупился, но покорно исчез.
Нишка, угрюмо ковырявшая в котелке, сварливо пробурчала:
- Не делай так без предупреждения. Я не скажу, что ты пахнешь отвратительно, но... слишком сильно и много.
Аида широко и весело усмехнулась:
- Кто бы говорил.
Девушка вскинулась:
- Ты на что намекаешь?
- Говорю же - у тифлингов сильная аура. Я твою чую, например.
Нишка покраснела и отвела взгляд. Странно, но ее обычно красные глаза, на короткое мгновение показались светло карими. Оранжевыми. Аида вздрогнула и тоже отвернулась. Ей не понравилось, что она начинает искать признаки его присутствия там, где их быть не может.
Родди действительно начал справляться со своими страстями. Он появлялся очень редко, держался отстраненно. Но всегда докладывал, если девушки приближались к обозам или другим путникам слишком близко. Или если те приближались к девушкам.
Так же он доложил о том, что один из наемников Нашера прорвался через все ловушки Эдмунда и приближается к Аиде. Когда девушка уточнила сколько их было вообще, демон рассказал, что их было пятеро. Двоих Эдмунд убил еще в Невервинтере. Одного из них - лично. Еще один погиб, когда приблизился к лагерю Джелбуна. Джелбун устроил ловушку, а человек Эдмунда, следующий по пятам за убийцей - закончил дело.
Роди рассказал, что Джелбун уводит свой лагерь в сторону гор, чуть дальше Родника Старого Филина. Еще один из пятерых убийц затерялся. Роди ожидал, что вскоре либо узнает новости о его смерти, либо почувствует его присутствие неподалеку.
Пятый сумел прорваться дальше всех. Он находился в трех днях пути. Аида велела доставить его к ней. Она давно не радовала Малара, а это было отличной возможностью.
Через три дня Родди появился снова, и монотонно доложил:
- Еще один смертный. Человек. Мужчина. Я заметил его пять дней назад. Но только сейчас убедился, что он идет действительно за вами. Он читает ваши следы. И хоть его продвижение и затрудняется тем, что вы маскируете следы своего присутствия, он все равно отстает всего на полтора дня. Я думаю, что это один из убийц, хоть и не знаю, когда конкретно и какие именно приказы он получил в Невервинтере.
Аида сидела на высоком, поваленном стволе, внимательно разглядывая демона и лениво покачивая ногой. Не менее лениво она протянула:
- А теперь, Родди, ты сядешь, и объяснишь мне - откуда именно ты должен был знать, какие приказы наемники получали в Невервинтере в отношении меня. Не думаю, что ты смог бы пробиться через защиту дворца. Отвечай, жаба! Ты решил предать меня?!
Он испуганно подпрыгнул, когда она хлестко ударила его волей.
- Нет. Миледи, нет. Архимаг Джерро. Он призвал демона Сарта. Приказал следить за вами. Я столкнулся с ним на духовном плане, когда шел к вам. Мы... поговорили. И Сарта отправился к своему хозяину, чтобы доложить о том, что за вами уже приглядывает другой демон. Тогда он призвал и меня самого. Он не смог сломить защиты от призыва, которую вы поставили на отца, но вы не защитили меня. - Девушка мысленно застонала при этих словах, дав себе воображаемого пинка за глупость. - Я не мог не явиться. Он заставил меня говорить. Я ничего не знаю о ваших планах. И, не зная, не выдал ваших тайн. Но он допрашивал о том, где вы идете, в какую сторону. С кем. Выслушав, он дал мне информацию. Показал, как Нашер Алогандар давал указания двоим убийцам. И как эти двое наняли еще троих. Аммон Джерро сказал, что призовет меня снова, когда возникнет новая угроза. И сказал, чтобы я устранил этих пятерых. Я не мог ослушаться. Прошу, миледи...
Аида взмахнула рукой, прерывая его мольбы о пощаде. Крепко задумавшись, она уставилась в костер.
С тех пор, как их выкопали из руин, они не перекинулись с Аммоном и парой слов. Дело в том, что и ему она была в какой-то степени благодарна за то, что помог ей выстоять против очень сильного врага. И если он решил, что хочет связать свою судьбу с Невервинтером, она не хотела ему мешать. Просто не стала вмешиваться в его дела, чтобы случайно не навредить его планам. И ожидала того же. Она просто знала, что Аммон не станет перебегать ей дорожку.
Но какие мотивы скрывались за его помощью? Вряд ли и он пылает жаждой героически помогать бывшему командиру. С другой стороны... Что она вообще могла знать о мотивах такого человека, как Аммон? Ладно. Это помощь. Какая-никакая. И она ее примет. Подстраховавшись на тот случай, когда помощь превратится в предательство.
Девушка снова глянула на демона и спросила:
- Ты уверен, что этот мужчина не из нанятых убийц?
- Уверен. Но уверен также, что это именно убийца. Душа у него рваная.
Подозрение закралось в душу, и Аида уточнила, резко отрубая слова:
- Как выглядит?
- Высокий, худой. Воспринимается с большим трудом даже для меня, то есть - даже на духовном уровне. Я не могу описывать точно. Я с трудом воспринимаю тот спектр цветов, которым пользуются смертные. Короткие волосы. Ничего больше не могу сказать.
- Так покажи.
Демон с огромным удивлением посмотрел на хозяйку:
- Вы позволите проникнуть в ваш разум?
- Да. Ты все равно ничего не увидишь.
Он молча кивнул и соединил свои мысли с ее. Проникновение она почувствовала так же, как несколько месяцев назад, когда общалась с вождем ящериц - Батой. Полученная картинка из смеси мыслей и образов - причудливо смешала ее собственное восприятие. Положение осложнялось тем, что демонический разум был очень далек от человеческого. Не слившись - всего лишь соприкоснувшись с демоническим разумом, Аида поняла, почему даже самый ничтожный бесенок - так опасен для человека. Дух Роджей-рейка едва не смел, не уничтожил ее самое. Она могла противопоставить только волю и нежелание подчиняться. Она очень коротко увидела того, о ком он говорил, а потом ей пришлось бороться с самим демоном, который не мог устоять от искушения поработить очередную человеческую душу. Конечно, она победила его. Но это стоило ей дорого. Даже слишком дорого. Девушка сделала себе пометку - никогда больше так не экспериментировать. Родди был почти ничтожно слаб, по сравнению с другими демонами. С кем-то более могучим она не смогла бы совладать. Даже сейчас, когда все закончилось - она чувствовала, как ее тело трясет от невероятной смеси дикой ярости, ненависти, вожделения и паники.
Тряхнув головой, она безвольно прислонилась к Нишке. Посмотрев на разъяренного демона из-под полуопущенных век, она тихо приказала:
- Задержать, но не вредить. Чтоб ни царапины на нем не было. И разум трогать - не смей. Просто... задержи. Свяжи, если надо, но в таком случае - охраняй. Сделай так, чтобы он отставал минимум на неделю, но оставался здоров и в твердой памяти. Ясно? И учти - ты слишком ничтожен. Если не проявишь осторожности - он вполне в состоянии изгнать тебя так, что ни я, ни Аммон - не призовем еще пару лет. И не смей появляться до завтрашнего вечера, иначе я уничтожу тебя. Никогда больше ты не осмелишься вредить мне. Никогда. Если я еще раз почую твое неповиновение... я приглашу твоего отца, когда буду уничтожать тебя. Не сомневаюсь - он будет рад полакомиться тобой.
Демон зашипел, но униженно поклонился и исчез.
Аида закрыла глаза, отдыхая в руках Нишки. Голова была будто соломой набита, и ее тянуло в сон. Но она была довольна. Родди уже почти не вонял. И она смогла сломить его. А это было очень, невероятно трудно.
На безмолвный вопрос Нишки она тихо прошептала:
- Это Бишоп. Он идет за нами.
Аида почувствовала, как тифлинг судорожно вздохнула и крепче стиснула ее худыми, но удивительно сильными руками. Последнее, что следопытка видела перед тьмой защищенного сна - черно-белый силуэт Бишопа в окружении рваных щупалец его ауры, его лицо, и цвета его раздражения.
Полудрема мягко обволакивала ее темнотой, обрывки мыслей и эмоций лениво теснились в голове, которая болела после неимоверных усилий совладать с демоном.
Бишоп жив. Как ни странно, она, оказывается, все это время нервничала. Она знала, что он где-то там, живой и, пожалуй, здоровый. Но не видела его с тех пор, как он предал Гариуса. А теперь, убедившись в том, что с ним все в порядке - она испытала облегчение. И даже легкая паника оттого, что он явно идет следом за ней, не смогла приглушить этой странной, очень тихой и какой-то... удовлетворенной радости. Если он неподалеку, значит, Джелбуну будет проще. Он как раз успеет управиться до того времени, как следопыту взбредет в голову отправиться куда-то еще. Значит, часть плана, можно считать, выполнена.
Он идет следом. Зачем? И за ней ли? Это одна из возможных дорог к Лускану. Что если он решил вернуться в город? Она знала, что попытки предугадать его действия - заранее гиблое дело. Но все же... Она попыталась предугадать самое очевидное. Он мог все же пойти к дяде. Она приняла меры, и Дункан в безопасности. И она даже придумала, как от следопыта можно хотя бы приблизительно приемлемо откупиться. Конечно, ничто не заменит ему крови Дункана на руках, но... Возможно, свобода и отсутствие проблем будут значить немного больше. Может быть. А возможно - у них разные взгляды на понятие свободы.
Он мог отправиться в Лускан, чтобы сводить старые счеты. Не всю же жизнь бегать под угрозой расправы. Что ж... в этом их планы схожи, и они действительно могут встретиться. Не исключено. Только как обойти его, пытаясь выполнить свою задумку? Если он только узнает, что она собралась сделать... Девушка испуганно передернулась. За все время знакомства она видела, как следопыт впадал в боевую ярость. Видела, как он буквально бесился, если приходилось общаться с Касавиром. Видела, что он способен на весь спектр и глубину человеческих эмоций. Но, при этом, он оставался поразительно спокойным. Рядом с ним возникало ощущение, что все, что его окружает - пусть неприятно ему, вызывает раздражение, досаду или ненависть, но все же - проходящее. Будто он уже сталкивался с чем-то подобным и просто терпеливо ждет, когда очередная череда неприятностей закончится. Но она никогда, никогда не видела его в настоящем, неподдельном гневе. И, соответственно, просто не знала чего ожидать. А зная его, это... пугало.
Но только если он действительно идет в Лускан. Если они пересекутся. Если они с Нишкой не смогут правдоподобно солгать. Слишком много "если". Все будет хорошо. Он ни о чем не узнает. Ну, до завершения. А потом - будет уже неважно, и она успеет скрыться от справедливой расплаты.
Справедливой? Ну, на его месте она бы... возненавидела. Именно так. Самое тонкое в этой ситуации - умудриться оставить ему ненависть, но не пробудить жажду ее крови. Ненависть можно пережить, перетерпеть. Конечно, она не хотела, чтобы он так к ней относился, но лучше так, чем...
А вот если он попробует ее убить... Девушка не была уверена, что станет ему мешать. Она должна была умереть полтора месяца назад. Она так злилась на то, что живет навязанной судьбой! Но это была ее судьба. А теперь? Чужая, украденная жизнь. Для чего? Она не видела цели, смысла. Потому что их не было. Ее предназначение выполнено. И ее жизнь теперь никому не нужна. Она сама никому не нужна. Даже самой себе. Всегда так стремилась жить, а теперь не знает для чего. Она просто ничего не хотела. Почти...
Ради чего живут другие люди? Ради служения богу? Она служит именно так, как ей положено. В этом у нее сомнений не осталось, но это не удовлетворяло ее. Она не была рождена для богослужения. Ради заведения потомства? Она едва не фыркнула вслух. Родить ребенка, чтобы обречь свое же дитя на мучения в этом мире... Ведь без мучений не получится. Она еще никогда не встречала по настоящему счастливых людей. Нет. Да и что она будет делать с вопящим куском мяса? Ужас. Это не для нее.
А она - не нужна никому, включая себя. И ей весь мир не нужен. Какая-то... пустота.
А вокруг осень... Его время. Он действительно принадлежал осени. Это отражалось даже в его внешности. Он весь был золотисто-медово-рыжим. А аура имела холодный, серый цвет. Унылая, стылая осень, цвета голого камня и тяжелых дождевых туч. Время коричнево-рыжей листвы. Время, которое несет умирание и увядание природы. Так же, как его взгляд остается опасно спокойным, мертвым, даже когда тонкие губы кривит шальная, бесшабашная усмешка, а с языка срываются по-зимнему ехидные жалящие льдинки, или по-летнему теплые, горячие, ласковые словечки.
Для него. Он уже давно, задолго до встречи с ней, заслужил... покоя.
Для него...
Роджей-рейк появился в круге призыва, и тут же принялся передавать информацию. Он не испытывал особой радости, разрываясь между двумя хозяевами.
Аммон Джерро смотрел равнодушно и бесстрастно. Пару раз поморщился, во время особо неприятных моментов, но, в основном, не был особо тронут. Жестокость вообще мало его беспокоила.
Натянув на лицо маску раскаявшегося грешника, он осторожно подхватил крупный бриллиант, сыгравший роль двеомера.
Нашер принял его незамедлительно. Аммон прошелестел:
- Боюсь я принес неутешительные новости, милорд. Мой бывший командир действительно не самый лучший человек на свете.
- Тебе удалось найти ее следы? Показывай же!
Аммон показал. Когда Нашер и Ниваль смотрели на картину пыток, которыми развлекалась капитан Крепости-на-Перекрестке - Аммон Джерро тайно, но искренне наслаждался выражениями их лиц. Когда убийца орал в ласковых женских ручках - на их лицах застыли маски неверия и отвращения. Когда она принялась сдирать кожу - весьма умело, кстати, что говорило о наличии некоторого опыта - их буквально перекосило от омерзения. А когда она распотрошила человека и распределила внутренности на три ровных кучки и сожгла - в их праведных душах бушевал неприкрытый гнев.
Нашер потрясенно произнес:
- Нет. Она не должна ходить по моим землям. Это не женщина. Это даже не человек. Это зверь.
Ниваль резко отрубил, гневно сверкнув стальными глазами:
- Нет, милорд. Звери так не поступают. Это извращение над человеческими законами и законами природы.
- А разве убийство исподтишка, ни за что - не является нарушением законов человеческих и природных? И еще мне крайне любопытно - вы так расстроились факту того, что ваш самый знаменитый на данное время рыцарь - предпочитает весьма специфические развлечения? Или потому, что ваш рыцарь развлекался именно с тем убийцей, на которого вы возлагали такие надежды?
Взгляд Нашера заледенел:
- Ты забываешься, Аммон. Я рассчитываю на твою поддержку.
- Ну... не мне - скромному придворному магу - тягаться со столь могущественной и талантливой молодежью. Мои битвы уже отыграли, милорд. Я потерял все, что было мне дорого. У меня осталась только моя жизнь. И я не собираюсь связываться с человеком, для которого человеческая жизнь - не является поводом для трепетного отношения. Я буду за ней следить, как вы и приказали. Но я и близко не сунусь к ней. Я предоставлю вам информацию и... возможность действовать по своему усмотрению, без брюзжания над душой старика вроде меня. - Последнее заключение никак не вязалось с командирски-рублеными фразами звучного, мощного голоса. Аммон развернулся и ушел. Перед тем, как хлопнуть дверью - он обернулся и проговорил: - Я дам вам знать, если у меня появятся новости о других четырех. И, все же, мой вам старческий совет - некоторая молодежь - имеет право на существование, как бы она нам ни была противна. Они имеют это право хотя бы потому, что выбьют и выгрызут это право, если такие, как мы - воспротивимся. Я шел с ней, учил ее. Я, в какой-то степени знаю ее. И могу сказать наверняка - она не стала бы убивать никого. Ей было бы лень марать руки. Но если подарок ее богу сам идет к ней в руки - она не преминет воспользоваться такой удачей. Не пытайтесь убить ее, и она не убьет тех, чьими руками вы попытаетесь это сделать.
Нашел отрезал, впрочем, скучающим тоном:
- Вы нужны мне, Аммон. Вы полезный, очень полезный союзник. Но не до такой степени, чтобы терпеть ваши оскорбления. Осторожнее. Вы приблизились к опасной черте, за которой мое терпение может лопнуть.
Аммон улыбнулся:
- Приблизился, но не переступил, милорд. В этом - один из моих величайших талантов. Я никогда не переступаю опасную черту. Приятного вечера.
Двери за его спиной захлопнулись. Ему действительно нечего было терять. А храбрая девочка - заслужила поддержку. За то, что проявила мужество, которого Аммон от нее не ожидал. Она все же сразилась с Королем Теней. И победила.
А Нашер... Пусть дважды подумает, прежде чем нанимать убийц и так бездарно прощупывать почву. Он поступил жестоко вознамерившись убить ту, что спасла его жизнь и трон. Она ответила двойной жестокостью. И на каждую возрастающую жестокость со стороны Нашера - она будет отвечать тем же. К сожалению, Аммон понимал ее мотивы, как никто другой. Он знал, что чувствуешь - когда заканчивается битва, в которой ты должен был умереть. Все чувства - остаются выжженными напрочь. Неизменно только одно, крайне обостренное чувство - самосохранения. Не важно, что придется сделать и насколько жестоким быть - главное выжить. А ведь у девочки даже нет определенной цели, смысла к существованию, как в свое время было у Аммона. Его ярость нашла выход в новой борьбе. Для нее - самая великая борьба в ее жизни закончилась навсегда. Теперь она имеет возможность успокоиться и, со временем, остановиться. Но у нее даже этот призрачный шанс на нормальное будущее отнимают.
Когда-то давно, кто-то предрешил ее будущее. Она обыграла свою судьбу. Теперь за нее же решают, жить ей или умереть. Она и в этот раз победит. У нее нет другого выхода.
А он - поможет. Ему в свое время не помогли. А им не нужно, чтобы она превратилась в то чудовище, каким может стать, если ее насильно загонять в пучины мрака, разочарования, ненависти и жестокости. Она сохранит себя, если поймет, кто она. А именно - просто девушка, а не тот человек, роль которого ей навязали. Капитан, Носитель осколка - станет монстром. Аммон поможет тому, чтобы этого не случилось. Она заслужила свою собственную, а не навязанную судьбу. Она заслужила... жизнь. Как минимум.
Аида сидела, упершись подбородком в колено, а второй ногой болтая в воде. Около года прошло с тех пор, как она видела Мирар. Тогда она только-только узнала о том, что в ее груди сидит осколок, и что впереди ее ждут странные тайны и новые опасности.
Девушка выпустила из легких дым, но тут же снова затянулась.
Когда?.. Когда все успело так сильно поменяться? Разве раньше она была... безумной? Разве сейчас она безумна? Что с ней происходит?
Стоп... безумие?!
Девушка прищурилась и обернулась, бесцеремонно позвав:
- Нишка!
Со спального места тифлинга раздалось только сонное сопение.
- Нишка!!!
- А!?! Что случилось? Уже пора? - она резко села, впрочем, не выпуская нагретый со сна плащ. Короткие волосы торчали прядями в разные стороны. Один глаз был крепко зажмурен, а второй едва приоткрылся. Немного припухшее со сна лицо и несколько недоуменное выражение.
- Нет. Еще рано. Скажи мне - я безумна?
Нишка молча рухнула обратно на лапник и сонно пробурчала:
- Нашла время... Нет, ты нормальная.
- Серьезно?...
Нишка недовольно повернула лицо с закрытыми глазами в ее сторону и хмуро уточнила:
- Ты хочешь поговорить об этом?
- Да.
- А до утра не подождет?
- Нет.
- Вот теперь ты безумная, да. - Тяжело вздохнув, девушка поднялась со спального места, и уселась рядом с Аидой, плотно завернувшись в плащ и нахохлившись. Глаз она не открывала, но тихо буркнула - Я внимательно слушаю.
- Это я внимательно слушаю. Почему ты считаешь меня нормальной, после всего, что я?..
Нишка заговорила монотонно и глухо, как лунатик, все так же не открывая глаз:
- В группе Лелдона был парень... Его звали Джордж. Он был красивым и обаятельным. Сильным, нетерпеливым. Но молчаливым и немного угрюмым. Он был сумасшедшим. Уловить это можно было только после нескольких месяцев знакомства. И каждую осень, и весну - у него начиналось обострение его безумия. Он становился почти неуправляемым... Ты ведешь себя одинаково. Круглосуточно, в любое время года. Так что... ты не сумасшедшая. Просто... с характером. Странным. К тому же - у тебя сложная жизненная ситуация. Трудно обойтись без нервных срывов.
Аида покосилась на соседку, переваривая информацию, а потом рассмеялась:
- Мне заметно полегчало.
- Вот и славно. - Нишка поднялась на ноги и отправилась досыпать. Но все же вставила, безжалостно продираясь через отчаянный зевок, устраиваясь на потерявшей тепло постели. - К тому же... ни один сумасшедший никогда не задастся вопросом - в своем ли он уме. Джордж очень удивлялся и обижался, когда начинались разговоры о его душевном состоянии. Он искренне полагал, что является оплотом разума нашей банды.
Аида вытряхнула трубку, и снова набила ее. Впереди еще три часа воспоминаний и размышлений, прежде чем она сможет забыться сном. Она всегда любила одиночество. Но в последнее время... одиночество стало тяготить. Она предпочла бы не слышать собственных мыслей. Она привыкла за год не слышать себя.
Бишоп не особо скрывался от Аиды. Пусть понервничает. Иногда он видел огонь ее костра вдалеке. Полтора дня пути. Он мог без труда сократить это расстояние, но... почему-то не хотел. Чувствовал, что еще не готов выяснять с ней отношения. Тем более что не совсем понимал, что в ней надломилось и что она теперь из себя представляет.
Раньше она спокойно контролировала и свой фанатизм, и слишком горячий норов. Теперь... Факты того, что она проявляет чрезмерную несдержанность, он обнаружил как раз накануне.
Вчера он заночевал на месте ее бывшей стоянки. Вообще его уже давно напрягал факт того, что на всех ее стоянках, даже через полтора дня после ее ухода, сохранялся стойкий запах мертвечины. Как будто она волокла за собой гниющий труп.
Запашок был тот еще, но не причинял серьезных неудобств. Он попривык к таким ароматам. Было время.
Когда он уже собирался хоть немного поспать, Карнвьяр позвал его к одному из деревьев. Земля у корней была рыхлой, свежей. Здесь что-то зарыли.
Бишоп выкопал. И поплатился за непомерную любознательность видом истерзанного трупа. Раздробленные кости, жженая плоть, содранная кожа, вынутые потроха. Она не тронула только те места на теле, где были татуировки. Узоры рассказывали профессиональную историю человека. Наемный убийца, бывший жрец, следопыт, вор. На его счету было пятнадцать человек. Это из официальных заказов. Видимо, последний заказ оказался ему не по зубам.
Бишоп прикопал неудачника обратно и по новому кругу осмотрел местность. В принципе, пепелища от трех костров он заметил сразу, но не придал особого значения. Там где была Аида, постоянно горело по три костра. Она всегда отмечала охоту.
Жмурик под деревом придал атмосфере вечера еще большей романтики. Проще говоря - вонял. Бишоп серьезно задумался о том, чтобы уйти от проклятого места. Разрывался между ленью и потребностью в относительном комфорте.
Размышления прервало ощущение чужого присутствия. Парень медленно обернулся кругом. Вьяр не смог ему что-то сказать. Запах на поляне перебивал все возможные остальные. Чутье волка сейчас не могло ничем помочь. Бишоп произнес про себя заклинание ночного зрения. Толку от этого было чуть. Но он разглядел... мелькающая тень, силуэт человека... нечеткий и размытый. Едва-едва теплый.
С той же стороны раздался голос. Сиплый и тревожный, но его нельзя было не узнать:
- Зачем ты идешь за мной? Что я тебе сделала? Что тебе нужно?! Отвечай, скотина! Я думала, что ты будешь умнее и больше никогда не станешь мне перебегать дорожку.
Бишоп нахмурился, но потом встал спокойно, скрестив руки на груди и широко расставив ноги. Он обронил дружелюбно:
- Да ладно тебе. Вылезай, отметим встречу. Для начала, можешь рассказать, почему ты здесь, а не на берегах Мирара. И кто за кем идет после этого?
Тень шевельнулась, приближаясь. Бишоп перестроил зрение в нормальный режим, глядя на девушку, вышедшую в круг света от костра. Он небрежно бросил, кивнув на место, где был зарыт труп:
- Я так посмотрю, ты развлекаешься от всей души.
Она ничего на это не ответила. Просто подходила ближе и ближе, глядя исподлобья, из-под падающей на глаза темной челки. Впечатление, которое осталось после того, как он видел ее у Джелбуна - не оказалось обманчивым. Сейчас она выглядела в несколько раз хуже, чем тогда. Она действительно походила на свежепреставившегося человека. Волосы висели тусклой паклей, одежда болталась на тощем, хрупком теле. Казалось, что он может переломить ее одним движением руки. А глаза привлекли больше всего внимания. Он почему-то всегда обращал внимание на ее глаза. По ним можно было безошибочно угадать ее состояние. Как физическое, так и моральное. Всегда воспаленные, красные... Сейчас кожа вокруг глаз покраснела еще больше чем обычно, еще темнее. Выглядело так, будто она сильно обгорела. Огромные, тусклые, воспаленные, горящие глаза на худом, желтовато-сером лице. Темные, как тлеющие угли. Почему-то ему не радостно было видеть это.
Она подошла совсем вплотную. Это от нее шел мертвецкий душок. Правда, едва заметный. Очевидно - труп, с которым обнималась по ночам, она оставила где-то в другом месте. Вот теперь она не вызывала ни желания, ни странного чувства приязни, будто она именно тот человек, который не осудит ни один из его поступков. Бишоп усмехнулся, видя картину морального упадка и неумения справиться с последствиями испытаний:
- Соскучилась по мне и оставила рогатую гулять в одиночку? Хотя нет. Почему в одиночку? Она же с Дунканом, верно?
Девушка проигнорировала все его фразы и сгребла его одежду в кулаке, притянув ближе к себе с неожиданной силой:
- Слушай и запоминай. Если я еще раз услышу о тебе - я заставлю тебя платить за все. Не только за предательство. За каждое слово, каждый жест. Уверенна - после всего, что я сделаю, твои потроха будут гореть особенно ярко. Исчезни. Навсегда. Я предупредила.
Резко оттолкнув его, она сорвалась с места, и скрылась в лесу. Невероятно быстро. Очертания ее фигуры стали казаться немного смазанными от скорости. Зелья? Повинуясь мысленному приказу, Карнвьяр побежал за девушкой.
Ну а Бишоп повернулся в ту сторону, где, по его предположению, должна была находиться Аида. Ну и что теперь? Она прихватила дядю и тифлинга с собой, и они где-то неподалеку? Или они идут по прежнему маршруту, а Аида просто удостоила его отдельным вниманием? Черное или белое? Куда ему стоит пойти? За ней? Или дальше? И... почему?
Что она пыталась только что сказать? Если хотела его убить - почему велела убираться? Он мешает ее планам или просто она переживает за дядю? И она движется в Лускан. Мотив? Или обманка?
"Вьяр! Если поймаешь ее - перегрызи глотку. Так будет гораздо проще...".
Что бы там ни было... Она путает его нарочно. Знает, что не сможет скрыть от него свои следы. И поэтому пытается сбить с толку. Но суть в другом. Она все равно идет в Лускан. Значит, его задача - оказаться там раньше и не проворонить момент, когда и она явится. Надо просто выбрать другую дорогу.
Черт! Она ведь наверняка думает, что он что-то сделал с ее волком...
"Карнвьяр, вернись. Немедленно!"
Родди усмехнулся, наблюдая за мужчиной, который был так дорог его хозяйке, что его было велено охранять. Его хитрость сработала, и идея появится перед парнем в образе хозяйки - принесла свои плоды. мужчина заметно занервничал. Что ж... задержать, но не убивать. Интересно.