Спустя три года после победы над Королем Теней. Невервинтер.
Эдмунд Цебари дернулся, услышав зов амулета. Он поднялся с постели, про себя поминая всех "рыцарей" и их род до десятого колена. Белая женская рука зашарила под одеялом. Наткнувшись пальцами на его бедро, она вцепилась в его ногу. Отодвинув от себя женщину, он прошел в соседнюю комнату, прикрыв за собой дверь.
Магический шар поблескивал, ожидая его прикосновения. Эдмунд, едва не в обнимку с шаром улегся на узкую софу, зевая до ломоты в челюсти. Из шара раздался приглушенный расстоянием голос Стартейра:
- Меня мало интересует содержимое вашего рта, молодой человек. Поэтому закройте его, и отодвиньте шар, я вас не вижу.
Пристроив вещицу на животе, мужчина посмотрел на искаженное изображение старика и лениво уточнил:
- Середина ночи. Вы об этом помните, надеюсь?
- Нашу знакомую мало волнуют такие мелочи.
- Она здесь? Лично изволила?
- Да. Поэтому я свяжу вас. Но правила прежние - недолго.
Эдмунд промолчал. Старики любят помногу раз напоминать об одном и том же. Он, да и Аида, прекрасно помнили о временных рамках. В конце концов, ни один из них не хотел быть пойманным.
В шаре появилось изображение его бывшего оруженосца. Вот только...:
- Боги, девочка, что ты с собой сделала?
Девушка оттянула вниз ворот рубахи. Сильнейший свежий ожог уродовал ее кожу, начинаясь где-то за ухом и спускаясь по шее. Ее лицо не пострадало, так что улыбка получилась как всегда лучезарной:
- Я посмотрю, тебе не спится? Это хорошо. А это... - она неопределенным жестом обозначила свои неровно обрезанные по плечи волосы. - Ну, ты не видел меня три месяца назад. Я чуть головы не лишилась, так что волосы - не считаются. - В ее голосе проявились капризные и язвительные нотки - Или ты хочешь сказать, что мне не идет?
Он усмехнулся. Старая игра, которую они вели уже года два. Она подначивала его легким флиртом за то, что он был "излишне мрачным". И это говорит известная в определенных кругах садистка!
- Ты кудрявая! - Он, конечно, перегнул немного. Коротко остриженные волосы женщины слегка завивались на концах. Ранее они были просто прямыми и растрепанными. Теперь они тоже были растрепанными, но общее впечатление складывалось такое, будто ее всю ночь хорошенько валяли по постели. Да и вообще, за прошедшее за четыре года время девушка заметно похорошела. Видимо, она относилась к тому везучему типу, чья привлекательность с возрастом лишь раскрывается, а не тускнеет.
Она, демонстрируя свою переменчивость, строго спросила:
- Как себя чувствует Совет, в связи с всеобщей тревогой за нашего любимого Лорда Нашера?
- Бьется в восторге. Это что? Все, что ты хотела узнать?
- Ну, да.
- И вытащила меня и Стартейра посреди ночи из постели?
- У меня сейчас утро. Это раз. А во вторых... у нас есть возможность завершить начатое в ближайшее время. Мне нужно знать настроение в городе.
- В городе чудесное настроение. Ниваль постепенно начинает свыкаться с мыслью о том, что ему придется надеть корону. Совет настаивает. Как мы и планировали.
- Это очень хорошо. Ниваль тот еще гад, но управляемый.
- Это все?
- Да. Пока.
- Эй, меня посетила идея!
- Какая?
- А давай мы выдадим тебя замуж за лорда, и посадим на трон?
- Эта эльфийская ведьма не поддается. Я уже год мучаюсь! Даже обжила свое логово. И, чем дольше я здесь нахожусь, тем больше вероятности, что они смогут узнать, кто я такая на самом деле.
- У каждого есть свое слабое место. У нее тоже.
- Не учи меня охоте!
- Не заводись, маларитка. Терпение. Еще немного, и она перестанет представлять для меня ценность просто за давностью событий. И ты сможешь уйти.
- Я предпочту ее убить сначала. Эта баба у меня в глотке уже сидит.
- У тебя будет такая возможность.
Связь отключилась сама по себе. Эдмунд отпустил шар и прикрыл глаза. Жуткая сука. Но хороший помощник. В какой-то момент Нашер достал ее до печенок. Тогда его, Эдмунда, вызвал придворный маг Джерро. А в его потайном кабинете преспокойно жрала жареную курицу и запивала вином пропавшая год назад героиня Побережья. Помахав ему рукой и улыбнувшись, она предложила присесть и начала излагать свой план. Эдмунд просто не мог отказаться.
Она узнала откуда-то, что уже около десяти лет Эдмунд поддерживает связь с подпольной правящей верхушкой Яртара. И имеет там определенное влияние. План на грани фола поражал наглостью, но даже Джерро был согласен с тем, что он мог сработать.
Состоял план в следующем: Эдмунд и его друзья подталкивают правителей города к мысли, что Невервинтер представляет невероятную угрозу и кишит заговорами. Провести среди граждан Яртара агитационную кампанию так, чтобы страх перед Невервинтером и злость на него же достиг точки кипения - не составило труда. Отношения между двумя городами накалились до предела. Правители Невервинтера не понимали, отчего потеряли союзника. Более того, города были на грани войны. Отчасти потому, что теневые правители обоих городов не давали решить неурядицы, и подталкивали дело к бунту и войне. Тогда-то, возможно от чрезмерных переживаний, обрушившихся на пожилой организм, Нашера начал одолевать постоянный недуг, подтачивающий силы и разум правителя. Он перестал покидать свои покои, а некоторые его приказы вызывали серьезные опасения в его душевном состоянии. Лучшие доктора бились над сохранением здоровья старого правителя, а Совет благородно взял на себя часть обязанностей по управлению страной. Эксл следил за тем, чтобы работники, постоянно добавляющие яд в воду для купания правителя были надежными людьми, но сменялись достаточно часто. И умирали потом, так как свидетели были не нужны. Ситуация накалялась. К тому же, после смерти Коллума, никто, ни разу не смог привести Родник Старого Филина в нормальное состояние. Его удерживали за Невервинтером, но он не процветал.
Тогда-то, на грани новой беды и новой войны на побережье мечей, в Крепость-на-Перекрестке вернулась рыцарь-капитан, отпуск которой сильно затянулся. С изумлением и патриотичным гневом женщина выслушала весть о новой угрозе и послала запрос в Совет. Она просила о предоставлении Роднику и Крепости-на-Перекрестке статусов основных форпостов между Невервинтером и Яртаром, чем, по сути, эти точки на карте и являлись. Уговорить Совет предоставить эти статусы - не составило труда. Что сделало Аиду неприкосновенной. Она стала оплотом и надеждой. Человеком, который мог издать любой приказ на территории форпостов, и который должен был исполняться беспрекословно. Это означало, что она была вольна делать все, что ей заблагорассудится, и не отвечать в своих действиях ни перед кем, кроме Совета. Народ, с ужасом ожидавший новой, третьей за несколько лет, войны - вздохнул с облегчением. Репутация Крепости была на высоте. Замещающий капитана эльф - пользовался глубоким уважением. А весть о том, что герой, не смотря на нежелание проживать в своем доме, все же следит за происходящим и может вот так неожиданно явиться в любой момент - принесло облегчение.
Ниваль, человек, которого готовили к принятию власти, скрипя зубами, смирился с силой героя. С Аидой мог сражаться Нашер. Но Ниваль не мог потянуть такого противостояния. Да и не хотел. Частично, он был занят совсем другим. Он был влюблен. Сильно, вплоть до того, что готов был жениться. Хорошо обученная и надрессированная Экслом, Эдмундом, Офалой, Аидой и Аммоном женщина вела осторожную игру, загоняя в их сети будущего лорда города. Для этого понадобилась ее красота, кротость, рассудительность, жестокость, бесчувственность, актерские таланты и кое-какие магические манипуляции, которые Аммон Джерро провернул вместе со Стартейром, магом Крепости, который оправдал доверие Аиды тем, что очень любил устраивать жестокие игры.
Укрепив позицию Невервинтера в противостоянии с Яртаром, Аида вновь исчезла. Яртар ослабил политическое давление, понимая - пробиться через вновь укрепленные, оснащенные сильной армией форпосты - ему просто не удастся. Народ вздохнул с облегчением. В храмах служились молебны о здравии воинов Невервинтера. Имя Аиды стояло в списках сразу за Нашером и Нивалем. Ей даже дали прозвище среди народа: "Блуждающий свет". Фраза: "Не обессудь, если Блуждающий свет явится" - стала нарицательной. Она могла означать многое в зависимости от контекста. Например, Блуждающим светом пугали недобросовестных торговцев, которые обманывали покупателя. Или детишек, которые не слушались матерей. Говоря это, люди имели в виду, что в случае самой большой несправедливости - герой будет возвращаться.
Сделав таким образом из Аиды чуть ли не сказочного персонажа, они почти подошли к конечному пункту плана. Заставить Нашера тихо умереть, а потом, решением Совета и подтасованным народным голосованием посадить на трон Ниваля. С его королевой.
Фактически, Аида дарила Экслу, Эмонду и иже с ними удобную власть. Для себя же она заработала неприкосновенность, прекращение трехлетней борьбы, которую ведет с того момента, как выиграла в войне с тенью, и наличие многих полезных союзников.
Чем она была удобна для них? Тем, что к ней можно было обратиться. Но она, понимая, что "неприкосновенность" и "союзники" - понятия относительные, предпочитала не вмешиваться в их дела и не появляться в своем собственном доме. Она месяцами и годами путешествовала, поддерживая магическую связь. Но сказать, где именно она находится, можно было лишь с самой минимальной долей вероятности.
И теперь она говорила, что ее поджимают сроки, и она хочет видеть Нашера, наконец-то, мертвым. Что ж, желание леди - закон.
Аида.
Она оторвалась от свитка, прислушиваясь к происходящему. В дальней части пещерного комплекса, там, где она обустроила приемную залу, что-то происходило. Наконец, коротко постучав в дверь, в ее жилую пещеру ввалился Кайрен. Парень выдохнул:
- Они прибыли! Явились сюда сами - не поверишь!
Девушка подорвалась, едва не опрокинув чернильницу, и повисла на шее компаньона. Он крепко сжал ее талию, а потом сразу отпустил и отошел. Оба широко ухмылялись. Месть!
Компания поставщиков, которых она пыталась достать уже полгода - сама пришла к ней. Главари. Самая прелесть заключалась в том, что они все еще считали, что она симпатизирует им и готова помогать. Она расставляла ловушку с тех самых пор, как они обидели Дину.
Аида послала девочку, как своего курьера. А девочка на тот момент путешествовала с Аидой уже год. В чем-то Дина напоминала Аиде Нишку, и следопытка ценила ее. Воровка-друидка, Дина, в свои двадцать пять лет обладала таким цинизмом и извращенной логикой, что от ее присутствия трудно было отказаться. Они с Аидой, и присоединившимся позже Кайреном, провернули не одну операцию. Только последняя затянулась. Эльфийская магичка, проживающая в Мирабаре, похитила ребенка одного из Невервинтерских лордов, сочувствующих чаяниям Эксла.
Аида взялась за эту работу, и... увязла здесь на год. Она столкнулась с по-настоящему умной и жестокой сукой. Группа, явившаяся сейчас сюда, долгое время работала на Аиду и эльфийку. Они были двойными агентами. Но, то, что ребенок еще жив - знали наверняка. Им требовалось соблюдать секретность, поэтому они общались через десятые руки. Дина была посланницей Аиды полгода назад. И... до сих пор не рассказала, что же тогда случилось. Ее привезли обратно изуродованной, изнасилованной до полусмерти. А сама девушка в итоге - сильно изменилась, когда пришла в себя. В ней появилось что-то... ненормальное.
Аида хотела отомстить. Такое не должно прощаться. Если кто-либо решит, что можно безнаказанно обижать ее сторонников, то в их головах, позже, могут зашевелиться порочные мысли о предательстве. Аида не желала допускать такой неприятной неожиданности. Главари связующей агентуры понимали это. И сами велели найти тех, кто не довел до них посланницу, и так глупо нарушил хрупкое равновесие.
Они искали долго, и, наконец, нашли тех шестерых ублюдков, которых вытерпела Дина. Но это было уже после того, как Аида отказалась от сотрудничества и обрубила все связи с компанией. Главари агентов просто не знали, где ее искать. Но найти хотели. Они решили, что их личное присутствие, а так же то, что они выдадут Аиде виновных - поможет восстановить выгодное сотрудничество. Наверное, им пришлось здорово заплатить тому следопыту, который сумел выследить связного Аиды - Кайрена, и найти ее логово.
Тем не менее, они были здесь - четверо, приближенные к верхушке "Ночного шепота". Шестеро связанных, обреченных сволочей - те, кто издевался над Диной. Восемь наемников вояк - сопровождение. И человек, постаравшийся слиться с полутьмой пещеры - проводник.
Аида, широким шагом пересекшая большой зал плюхнулась на неудобное, деревянное кресло, стоящее посередине. Перекинула ноги через подлокотник. О второй подлокотник оперлась локтем и подперла щеку кулаком. Это кресло, "трон", был одной из ее любимых игрушек. Его выносили, если нужно было произвести определенное впечатление. Сделанный из редкого черного дерева, он имел вставки из костей и когтей таких милых зверушек, как бурмсланги, драконы и довольно крупные медведи. Ну, например, перевязь с саблей и рапирой она повесила на отполированный, блестящий и белый хребетный шип, который венчал подлокотники кресла. Преотвратный на вид стульчик.
Вперед вышел одни из главарей. Он вел себя довольно сдержанно, в меру надменно и вполне спокойно:
- Где мы можем найти подтверждение того, что ты и есть Аида Торринит?
Девушка отвлеклась на странную реакцию проводника. Мужчина легонько дернулся и сделал такое движение головой, будто быстро поглядел на нее из-под капюшона, надвинутого на глаза, и снова уставился в пол. Но, она быстро перевела свое внимание на гостей. Простой проводник мог и не знать, кого именно выслеживает. Скорее всего, их и нашли-то по ориентировкам Кайрена. А то, что прозвучало имя знаменитого героя - могло заставить удивиться кого угодно. Возможно, мужчина успел наслушаться сказок о ней и теперь проявляет любопытство. Надо будет, кстати, заставить его показать личико. Не стоит стесняться. Она не позволяла другим людям хранить секреты, находясь на ее территории. Женщина улыбнулась гостям:
- Неужели вы не знаете, как я должна выглядеть?
- Среднее телосложение, средний рост, длинные, прямые черные волосы, белокожая, светло-серые глаза, крупный рот... шрам на груди.
Она рассмеялась:
- Ну, шрам я демонстрировать не стану. Гораздо больше меня интересуют мотивы вашего визита.
- Мы пришли заключить договор с Аидой Торринит. Снова.
- Дина!
Из-за трона вышла стройная молодая женщина. Приветливо оскалилась гостям своей сумасшедшей улыбкой. Гости ошеломленно смотрели на разукрашенную синей, красной и коричневой краской полуголую девицу. Она присела на край подлокотника, разведя ноги, обтянутые высокими черными сапогами. Хищным движением тряхнула головой, отчего длинные, свалявшиеся в колтуны светлые волосы рассыпались по плечам отдельными прядями, спутанными, с вплетенными в них перьями, бусинами и закрепленные глиной. Ее широкая улыбка демонстрировала отсутствие двух боковых зубов. Дикарка протянула:
- Это они! Аида, они привели ко мне моих мальчиков! Ты же выделишь нам отдельные покои? Ну, пожа-а-алуйста. В прошлый раз они меня приласкали, теперь я их приласкаю!
Аида улыбнулась, мимолетно погладив подругу по голове. Потом кивнула Кайрену.
Всех прибывших быстро скрутили, стоило Кайрену подать знак своим парням. Шестерых увели в то крыло, где находились пыточные пещеры. Дина, довольная как кошка, мурлыкала любимый мотивчик, под который они с Аидой и Кайреном так часто пьян... отдыхали. Сам Кайрен быстро шел вдоль ряда из тринадцати стоящих на коленях людей, и перерезал им глотки. Он убил одиннадцать, когда приблизился к последнему из группы "Ночного шепота". Аида прикрикнула:
- Не увлекайся! Кого-то надо оставить залогом.
Он весело сверкнул в ее сторону шальными глазами цвета морской волны и подошел с окровавленным ножом в руке к последнему - проводнику.
Аида наблюдала молча. Выслеживать для малознакомых преступников такого уровня, как "Ночной шепот" - всегда риск. Чаще всего - оправданный. Бедняга ведь не знал, что будет иметь дело с ней. Когда Кайрен приблизился, проводник резко ушел в сторону, перекатившись на спине и тут же поднявшись на ноги. Парни Кайрена метнулись к нему гурьбой, обнажив оружие. Проводник обернулся к ней, одним движением скинув капюшон с головы. Аида заорала:
- Стоять!
Наверное, она странно сейчас выглядела - с изумленно округлившимися глазами, приоткрывшимися губами и сжавшая одной рукой подлокотник кресла, а другой рукоять сабли, которая, тем не менее, оставалась в ножнах.
Бишоп фыркнул и зло выплюнул:
- Вот как знал, что мне не надо браться за это задание. Какого черта ты снова появилась у меня на пути?
- Я? У тебя?! - Она, наконец, отмерла. Хотя шок все еще давал о себе знать. Три года тоски и понимания, что больше "никогда", и поди ж ты - объявился! Какого черта!?
Она не знала, что она могла бы сказать или сделать, но обстановку разрядил тягучий, мурлыкающий голосок Дины:
- Ух ты, како-ой!
Бишоп чуть приподнял бровь, с опаской глядя на разукрашенную бабу с нездоровым блеском в накрашенных углем и сажей глазах. Девушка приветливо подмигнула ему и повернулась к застывшей компаньонке:
- Аида, отдашь мне его?
Все, на что хватило Аиду, это медленно отрицательно покачать головой. Дина капризно протянула, взяв Аиду за руку и доверительно заглядывая в глаза:
- Ну, Аида-а-а!
Женщина, наконец, отмерла, и медленно проговорила:
- Нет, Дина. Позже возьмешь кого-нибудь другого.
- Но я хочу этого!
Аида, все еще замороженная, медленно кивнула и ответила, кажется, не совсем соображая, что именно ляпнула:
- Угу. Я тоже хочу этого.
Бишоп фыркнул, и выпрямился, скрестив руки на груди и расставив ноги. Очень говорящая поза. Так и слышно прям: "Ну, и что делать будем?". Дина же, чокнутая девка, никак не могла заткнуться:
- Ты?! Но ты же никогда не...
Она получила по зубам прежде, чем успела закончить фразу. Обиженно покосилась на Аиду, а в глазах мелькнула мстительная искра. Следопытка тут же погладила девушку по щеке и произнесла:
- Извини, милая. Я нервничаю. Может, ты пойдешь и поиграешь со своим подарком? Мальчики ждут твоей ласки.
Дина, мгновенно отвлекшись на новое развлечение, танцующей походкой умчалась туда, куда увели пленных. Аида поднялась и вполне спокойно бросила Бишопу:
- Пошли. Кайрен - никого ко мне не пускать. Даже если явится аватар любого бога! Убью всякого, кто сунется.
- Понял. А это кто?
- Старый знакомый.
- Что-то ты ему не рада. Помощь нужна?
- Я разве пригласила кого-то еще?!
Он поднял руки в примиряющем жесте:
- Тихо, я только спросил.
Аида молча зашагала в свою комнату.
Когда она захлопнула за Бишопом дверь и повернула ключ, перешла сразу к делу:
- Все еще будем пытаться друг друга убить?
- Если бы мне это было надо, я нашел бы тебя давным-давно. Я думал, ты это поняла.
Возможно он хотел сказать что-то еще, но она не дала. Она даже не набросилась, она чуть не растерзала его. Когда он все же смог отодрать от себя девушку, насмешливо посмотрел сверху вниз, уточнив:
- Что, вот так сразу, вместо "здрасте"? А как же синеглазка?
Аида прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки. Синеглазка - должно быть, имелся в виду Кайрен. Женщина устало потерла рукой лоб. Мысли путались. Три года! И "никогда". Она действительно думала, что рассталась с ним навсегда. И, совсем недавно, даже перестала вспоминать его постоянно. Эти постоянно всплывающие против воли мысли, из разряда: "Надо рассказать Бишопу", или: "Бишоп бы оценил"... Спустя время она научилась не подпускать к своей душе вообще никого. Ничто не могло тронуть ее суть. Все было хорошо. Она научилась быть каменной. И он снова явился. Он - ее слабость. Он делает ее мягкой...
Аида тихо произнесла:
- Тебе придется остаться здесь на пару дней. Кайрен и его ребята проверят, нет ли слежки...
- Была. Я их снял.
- Я знаю. Поэтому и говорю всего лишь про "пару" дней. Иначе я проверяла бы дольше. - Она отвернулась от него, растерянно передвигая предметы на столе. Губы покалывало от его щетины. Черт, она теряет самообладание. Женщина выдавила из себя довольно глухо: - Я велю приготовить тебе комнату, но тебе лучше не светиться...
Она замолчала, когда его руки взяли ее за плечи, и развернули к себе. Спокойный, как всегда спокойный взгляд скользнул по ее лицу, волосам, одежде, а потом он ровно произнес:
- Это твоя комната? Тогда я предпочту остаться здесь.
Она не смогла сдержаться, и беспомощно уткнулась лбом в его плечо.
Бишоп.
Когда девка отлепилась от него, то смотрела куда угодно, но не на него, и растерянно произнесла:
- Это... неожиданная встреча. Я не знаю, что делать.
- Дай мне пожрать и помыться. И поспать. Потом... поговорим.
Она чуть улыбнулась, с долей иронии заявив:
- Я не хочу разговаривать. Я трахаться. И я не хочу опять ссориться с тобой. Мы с тобой всегда ссоримся.
- Это ты ссоришься. Я бы тебя не трогал, если бы ты не нудела над душой. А сейчас мне плевать и я подавно не собираюсь спорить с тобой. Ты давно умерла для меня.
В этом он, конечно, соврал. Он постоянно слышал о ней. Точнее, ходило очень много слухов о разных людях и разных действиях. К тому же - ни в одном из них не упоминалось ее имя. Но он... собирал эту информацию зачем-то. Он знал, где была ее рука, а где нет. Постоянно знал, где она. Это было своеобразное развлечение. Но в этот раз он действительно не думал, что все выйдет так. Он ни разу не хотел с ней встретиться. Всегда избегал мест, где она могла появиться. Оба никогда не уходили от Берега Мечей далеко.
Она не дала ему обдумать происходящее. Снова прилепилась к нему. Он не возражал. Она переменилась. И внешне и, скорее всего, внутри.
Биш расслышал ее шепот:
- Ты сможешь на пару дней сделать вид, что мы нормально относимся друг к другу?
- Мы нравимся друг другу. Перестань метаться и успокойся.
- Сам успокойся.
Странная встреча. Неудобная. Черт, он даже забыл, как она выглядит. Помнил только смутный образ, который становился со временем все тусклее. Тогда все произошло идеально. Они идеально разошлись. И не должны были увидеться снова. Это было неудобно им обоим. Но, сделать вид, что они не знакомы - не получится. Хотя бы потому, что для этого надо сейчас же оторвать ее от себя. А ей это было явно не по силам. Пф, тоже мне... я самая сильная, я самая смелая, мне наплевать на все окружающее, и никто мне не нравится и никто мне не нужен... Как же! Сама себя обманывает. Мелкая лицемерка.
Он расслышал смутный шорох сквозь сон. Не со стороны Аиды, а от двери. Инстинктивно накрыв ее простыней, он приподнялся на локтях, разглядывая женскую фигуру, скользнувшую к постели. Женщина уселась на пол, сложив ладони на простынях и опершись о них подбородком. Она протянула:
- Аииида...
Откуда-то из-под его подмышки раздалось раздраженное:
- Дина-иди-в-жопу...
- Ну, Аииидааа!
Аида села на постели, не открывая глаз. Короткие волосы торчали в разные стороны, между бровей суровая складочка, гуды досадливо скривились. Ее голос прозвучал хриплым карканьем:
- Дина, я когда-нибудь заходила в твою спальню поутру?
Девушка весело прокомментировала:
- Это был риторический вопрос. У меня проблема.
- Какая?
- Я не могу придумать ничего такого, что могло бы им действительно понравиться. Мы, конечно, развлеклись, но у меня просто не хватает фантазии. Помоги мне!
Аида со стоном упала обратно, раздраженно проговорив:
- Дина - выбей им зубы и затолкай им же в задницу, повесь на собственных кишках, изнасилуй их, выколи по глазу и заставь сожрать, свари их по частям заживо, отрежь им ноги, а еще лучше - то, что между ними. Только оставь меня в покое.
Впечатлившаяся девушка радостно подпрыгнула и попыталась залезть на постель между ними. Аида вытащила ногу из-под одеяла и пнула компаньонку, гневно рявкнув:
- Ушла!
Женщина даже не чихнула на грозный оклик, и потянула одеяло на себя, со смехом приговаривая:
- Ну, дай хоть посмотреть. Такой красивый мальчик.
Аида дернула одеяло обратно и, выхватив из-под подушки кинжал, уперла лезвие под челюсть подруги:
- Где ты тут "мальчика" увидала? Отстань от него. Понятно? Совсем. Ни посмотреть, ни потрогать. Проваливай.
Глаза женщины сверкнули злостью, но она снова рассмеялась диким смехом и тряхнула головой со спутанными патлами, заявив:
- Ах, моя хорошая. Столько идей! Спасибо, дорогуша. Кстати, Кайрен переживает. Что мне ему сказать?
- Чтобы занимался делом и оставил меня в покое. - Аида неожиданно ухмыльнулась. Довольно зловеще, кстати. И прошипела: - Пусть покажет нашему "гостю", что такое справедливость. Что такое "Блуждающий свет". Пусть будет как в сказке - чем дальше, тем страшнее.
- Хорошо. Я велю принести вам завтрак сюда. Благодарностей не нужно - Дина скрылась в коридоре, махнув рукой.
Аида отбросила кинжал, и вытянулась вдоль его тела, сонно буркнув:
- Извини.
- Что это было?
- Она... немного не в себе. Мужчины нравятся ей чуть больше, чем это может быть нормальным.
- Не понял.
- Ей нравится каждый, у кого между ног болтается хоть что-то.
Бишоп фыркнул. У Аиды талант собирать вокруг себя сумасшедших. Он с любопытством уточнил:
- Так у вас тут что-то типа борделя?
Она легонько шлепнула его по животу, и ответила:
- Нет. В этом плане она довольно несчастна. Она не может получить столько, сколько хочет.
- Пусть попробует помыться, для начала. И заткнуться. Тогда у нее появится шанс на то, что кто-то будет достаточно пьян, чтобы посчитать ее пригодной.
Аида рассмеялась:
- Я ей передам.
Он и правда ушел через два дня. Они ни о чем не говорили. Не обсуждали эту встречу. Все два дня общались так, будто и не расставались. А потом, она просто объявила, что путь свободен, если он хочет уйти. Он кивнул и набил свою сумку запасами, необходимыми в дороге из ее кладовых. Взамен она, не таясь и не стесняясь, отняла у него запасную рубаху. Парень только вопросительно вскинул брови, на что она ответила, деловито укладывая вещицу под подушку, где хранилась ее ночная рубашка - его старая:
- Та уже износилась. Хочу новую.
- Почему мою?
- Хороший вопрос... Ну, добрая традиция - не будем нарушать.
Он хмыкнул, развернулся и ушел. Снова "навсегда". Опять "никогда". Девушка тихо сидела на постели, кончиками пальцев прикасаясь к удобному материалу мягкой ткани. Она обдумает это позже. Потом. Все потом...
Спустя пять лет после победы над Королем Теней.
Бишоп.
Он поворошил костер, задумчиво вглядываясь в искры. Карнвьяр передал ему, что другой волк приближается. Фейдх вышел из-за деревьев, и улегся на границе со светом от костра. Его серебристо серые глаза глядели со странной смесью радости, иронии и укоризны.
Она начала выслеживать его около двух месяцев назад. Он дал ей хорошенько побегать. Нельзя устроить за ним слежку, и думать, что он этого не заметит. Наконец, сегодня, он решил позволить ей догнать его. Первая встреча за два года. Хотя... те два дня вообще не считаются.
Тьма шевельнулась у деревьев. Женщина вышла на свет, и устало присела у костра. Посмотрела темными глазами, обведенными кругами. В уголках губ притаились усталые складочки. Она молчала. Долго, терпеливо. Наконец он произнес:
- Говори.
- Когда-то давно ты предложил уйти с тобой. - Она жестко и, в то же время, грустно усмехнулась и с сарказмом произнесла: - На год или два. Тогда я сказала "да". Но так и не ушла с тобой.
- Ты попала в переделку?
- Да. В очень опасную.
- Почему я?
- Когда-то давно Мэлин рассказала, что когда у нее была сложная ситуация, ты помог ей. Забрал ее с собой. Когда у меня были действительно серьезные проблемы, ты оба раза предлагал уйти с тобой. Я считала себя очень сильной, и очень разозленной. Думала, что со всем справлюсь. Мне очень сильно повезло тогда. Теперь я не считаю себя самой сильной. Не считаю, что смогу со всем справиться. Я проигрываю. Проиграла почти все, кроме жизни.
- Почему я?
Она резко вдохнула сквозь зубы, и выдала:
- Потому что у меня не осталось никого, кроме тебя. То предложение еще в силе? После стольких лет. Ты?.. - Ее голос сорвался, и она добавила совсем тихо - Помоги мне. Забери меня с собой.
- Подойди.
Она подошла ближе. Карнвьяр лениво приподнялся, обнюхал ее, фыркнул и лизнул руку. Он принял. А сам Бишоп? Он глядел на уставшие черты, на тьму притаившуюся где-то на дне глаз. Если посчитать то время, что они реально виделись за шесть лет, то наберется полтора года от силы. Но сейчас, за все время, она действительно была... просто женщиной. И слабой и беспомощной. И пришла к нему. Потому что именно ей больше не к кому было пойти. Он не хотел этого. Не желал ей помогать. Но...
Она обняла его и... поцеловала в губы. Они никогда не целовались почему-то. Ну, в том смысле, который вкладывают в слово "поцелуй". И прошептала тоже у его губ:
- Пожалуйста. Я сейчас... слабая. Я прошу тебя.
- Замолчи. Лучше молчи.
Она согласно кивнула и прижалась к нему сильнее. Теперь она была женщиной, а не "госпожой". Ищущей его силы. Нуждающейся в нем. Он заставит ее пожалеть. Позже. Она расплатится за всю нервотрепку, за все то... Он заставит ее заплатить. Она показала ему свою слабость. Она показала, что он все еще способен ее ранить. И он ранит. Позже.
Черт возьми, она даже заплакала. Ну, если он правильно растолковал эту влагу на глазах. Слезы унижения. Должно быть - самого сильного, что она вообще испытывала. Он все же догадывался, что ее ничто не трогало. Кроме него, ее ничто не могло задеть. Ему не нужно было еще и это нытье. Он рыкнул:
- Успокойся.
Она снова молча кивнула. Отвернулась, но не отпустила его. Ему не нравилось видеть эту слабость. Было ощущение, что его обманули. Будто отняли игрушку. Теперь было не интересно.
На следующее утро она вернула ощущение риска и интереса. Она снова смеялась, подкалывала его. Она сильно изменилась. Очень сильно. Но что-то оставалось от девчонки, придавленной обстоятельствами. Там все еще было то, за что ее можно уважать. И появилось больше. Что-то новое, что ему еще предстоит узнать.
Она делала для своего выживания все, что могла. Ради выживания она переломила себя и попросила о помощи. Ради выживания она продралась к нему через столько боев. Ее доспех был заляпан довольно свежей кровью. На ее теле было много очень свежих ран, которые мешали ей нормально двигаться. Ради выживания она в который раз совершила сделки с жителями нижних миров, теперь, с дьяволами. Все еще низшими. Она не научилась подчинять старших. Она хотела выжить и боролась ради этого. Теперь уже со всем миром.
И еще... раньше его всегда преследовало ощущение игры. За ней было интересно наблюдать и делать ставки - выживет или провалится. Теперь была новая игрушка. Она изменилась. Гонору в ней поубавилось, она стала на порядок спокойнее и терпеливее. Но та темная аура... стала другой. Она более не настораживала и не давала держаться подальше. Она давила, угрожая затянуть всю жизнь, все светлое и радостное, что в тебе было - темным маревом. Уничтожить. И теперь интерес заключался в том, сможет ли он сам справиться с этой тьмой, и остаться самим собой. Останется ли он прежним, если что-то подобное будет рядом круглосуточно.
Она стала другим человеком, но снова смогла его заинтересовать.
Но она обратилась не к тому человеку.
Аида.
Снова умирать. Она обратилась не к тому человеку. Он заставит ее заплатить за все.
Она не могла больше бороться одна. Вокруг нее все мертвы. Дина, Кайрен - погибли, защищая ее и себя. Погибло все, что она отработала. Крепость была разрушена. Дейгун сумел уйти. Она обещала, что никогда больше не обратится к Касавиру. И она сама его не трогала. Но послала ему весть о том, какой ужас происходит на ее бывших землях. Послала весть ему, Келгару, Каре, Нишке. Все через Келгара. У нее не было других связей с бывшими спутниками, кроме дворфийского короля. Он предлагал ей защиту. Но крепость Айронфистов не выдержала бы того, что ей грозило, согласись Аида принять эту помощь. А еще одну войну Аида переживать не хотела. Она чувствовала... Такого предчувствия не было даже перед Стражем. Она просто знала, что умрет в любом случае, какую бы из имеющихся дорог не выбрала.
Касавир спас оттуда Кану. Нишка сумела передать весточку о том, что Свен уводит ее туда, где их двоих никто не найдет. Теперь убийца берег свою полукровку. Кара и Аммон были защищены своими титулами. Аида только хотела бы узнать, что стало с Бивилом и Джелбуном. Сумели ли они уйти? Не важно.
Она не могла выбрать ни одну из уготованных ей дорог. Тогда она выбрала ту дорогу, которая давно и изначально была ей заказана. Она нашла того, кто сумеет добить ее. Она могла выбирать только одну из предложенных смертей. У нее был выбор пойти по самой прямой дороге - против взбесившегося Ниваля, Эдмунда, Эксла и всех, кто ее предал. Могла бороться. У нее было достаточно связей, денег, воли и энергии. Но они были этого не достойны. Она устала от них. И от всего. Она выбрала другое уничтожение самой себя.
Она пришла к Бишопу с тем, что от нее и у нее осталось. Аида умела быть щедрой к тем, кто стоял на ее стороне до последнего. Поэтому она была щедра к последним союзникам. И это проявилось в том, что она собрала все свои деньги и деньги Бишопа, что хранили для нее орочьи кланы, и оставила их в покое, разорвав все связи. Это было лучшее, что она могла сделать для них.
Она пришла к следопыту потому, что со временем научилась признаваться себе самой в собственных слабостях. Она научилась признавать, что чувствует. Она любила его. И очень сильно хотела быть рядом. И готова была принять то, что он приготовит ей. Она понимала, что он должен ненавидеть все, что с ней связано. Он должен отомстить за вмешательство в его дела и за то, что она отняла у него возможность самому добыть свою свободу тогда, пять лет назад. Пусть мстит. Так как он захочет, и когда захочет. Аида отдавала себе отчет, что любит скорее воспоминание. Но то, чем он стал, вышло из того, кем он был, и кого она знала. Она хотела узнать его. Воспоминания преследовали ее, потому что она взяла на себя слишком много. Был только один момент слабости и сомнений - не бросить ли ей то, чем она занимается. Почему бы не уйти, как Бишоп, куда глаза глядят, ни от кого и не от чего не завися. Всего один момент... и все полетело к чертям. Без ее хватки все дело развалилось, и ее заклятые "друзья" ломанулись растаскивать по кусочку все, чего она добилась, и плясать на могилах ее друзей и союзников.
Она всерьез задумалась о своей жизни и приоритетах. Задумалась о том, чего она хочет. И оказалось, что она хочет просто покоя. Но не знала, как этого добиться. Она знала только одного человека, который мог бы подарить ей покой. Бишоп мог либо убить ее, предоставив покой, либо научить ее этому. Он был самым спокойным и уравновешенным человеком из всех, кого она знала. В ладу с самим собой. Она хотела научиться этому. И хотела быть рядом с ним. А там... может быть, спустя время, она захочет побороться снова. По крайней мере, благодаря ее усилиям последних пяти лет, у них было достаточно денег, чтобы жить так, как они захотят. Ну, смотря по запросам, хватить должно от двух до десяти лет неплохой жизни. Даже если они снова разойдутся потом.
Но это все... потом. Сейчас важно только одно - утолить жажду по нему. Не отрываться, не отпускать. У нее еще было довольно сил и воли, чтобы не дать ему отвернуться, уйти.
И она снова может улыбаться. Она не улыбалась так два года.
Спустя девять лет после победы над Королем Теней.
Аида.
Было очень-очень больно. Она хрипло выдохнула, схватившись за кровоточащий бок. Оплеуха не заставила себя ждать. Бишоп сильно толкнул ее в плечо, на бегу крикнув:
- Пошла! Не останавливайся.
Она стиснула зубы, и заставила себя переставлять ноги дальше. Черт, он прибьет ее. Давно пора, кстати.
Бишоп позволил остановиться только тогда, когда они забежали глубже в лес. Стянув с лица грязный платок, который хоть как-то помогал защититься от вездесущих мелких насекомых, он резко, не дав ей опомниться, прижал ее спиной к дереву. Хорошенько встряхнув ее за плечи, он зло прошипел:
- Мне следовало оставить тебя там, а не спасать в очередной раз твою задницу. Какого же черта, глупая ты баба?!
Аида просто хватала ртом воздух, настороженно глядя ему в глаза. Он шумно втянул в себя воздух, пытаясь взять себя в руки. Что ж... ему это всегда удавалось куда лучше, чем ей. Бишоп прищурился и тихо уточнил:
- Объясни мне - какого черта ты ходишь со мной, если ни мое мнение, ни мои желания ни хрена для тебя не значат?
Женщина удивленно уставилась на него:
- С чего ты взял? С ума сошел?
- А как это еще можно понимать? Я сказал, что не хочу, чтобы ты ввязывалась в эту историю. У нас еще предостаточно денег, чтобы не искать работу. И единственное объяснение, которое я вижу, так это то, что ты заскучала и захотела приключений. Я, черт тебя дери, не запрещал тебе устраивать охоту для твоего бога. Фанатизм и рабство - это личное дело каждого. Но когда я говорю, чтобы ты куда-то не лезла, это означает именно то, что я этого хочу. Если тебе так скучно - проваливай. Возвращайся на Берег Мечей, вернись в Невервинтер, который, я уверен, с нетерпением ждет свой блуждающий свет. У тебя же там незавершенные дела остались, так? Вот и проваливай...
Она не придумала ничего умнее, чем взять его лицо в ладони и поцеловать. По крайней мере, он заткнулся, и перестал нести бред. Оторвавшись от него, женщина произнесла:
- Я так захотела. Мои желания тоже имеют вес. - И рассудительно добавила, для пущего эффекта - И, заметь, тебя я в это втягивать не стала, помня, что ты не хочешь с ними связываться.
Он пристально посмотрел на нее, а потом, так же зло проговорил:
- Ты хочешь сказать, что думала, будто смотаешься туда и обратно, и я даже ничего не замечу?
Аида почувствовала тревожный звоночек опасности, но все же ответила:
- Нет. Я просто надеялась, что ты хотя бы дождешься меня.
На дне янтарных глаз плеснулось настоящее бешенство. Но говорил он тихо. Опасно вкрадчиво:
- То есть, по-твоему я, проснувшись один и обнаружив твое исчезновение, должен был спокойно прохлаждаться в лагере? И сколько я должен был ждать тебя? День? Месяц? Мм? Как ты планировала? Какие мысли ты опять попыталась вложить мне в голову?
И тут до нее начало доходить. Он не сказал ничего такого, что могло бы толкнуть ее мысли в этом направлении. Но, как он только что подметил, она любила придумывать за него его чувства и мысли. И сейчас ей показалось, что вся эта злость и истерика идет оттого, что он... беспокоился за нее. Она попыталась поставить себя на его место. Проснуться одной, без него, зная, как он хотел накануне ввязаться в опасную переделку. Разве она не пошла бы за ним? Пошла бы. Она его любила. Но он-то... С другой стороны - она тоже ни разу не сказала ему вслух того, что чувствует. И то, что он никогда не говорил и не делал ничего, что могло бы сойти за нежность, вовсе не означало, что она ему безразлична.
Бишоп смотрел на расплывающуюся по ее лицу улыбку, строго поджав губы и все больше закипая. Аида прижалась к нему, крепко обняв и быстро заговорив, чтобы он не успел взорваться и выплеснуть накипевшее:
- Прости. Я поняла тебя. Я больше так не поступлю. Это было в первый и последний раз - обещаю.