Мороз Александра Федоровна. Мой герой

Мой герой

Как жестоко с моей стороны придумать тебя

Во время дождя...

Вы любите сумасшедших?

Вот и она не любила.

Особенно себя.

А в том, что она сошла с ума, Варенька уже совсем не сомневалась. Давно не сомневалась. Если память ей не изменяла, то у нее было обсессивно-компульсивное расстройство, то есть по-простому синдром навязчивых состояний. Но, хвала богам, ни в чем буйном это не проявлялось, так что вряд ли ей в ближайшее время светило оказаться в желтом доме. Это радовало. Значит, она сможет закончить начатое, чтобы обрести от него же свободу. Или не сможет? Или не обретет? Об этом Варвара старалась не думать, чтобы не пугать саму себя понапрасну.

Рабочий день закончился, так что Варя спешила домой, чтобы вновь погрузиться в тот мир, в его мир. Он пришел к ней осенним вечером, когда девушка как обычно сидела перед светящимся экраном монитора, набирая очередной рассказ и попивая крепкий сладкий час с лимоном и двумя с половиной ложками сахара. Варя любила точность в молочах. Он - это мир, огромный, сложный и магический. Ну, традиционное фэнтези, ничего такого уж удивительного. После появились герои и сюжет, настойчиво требуя ее внимание. Настроения не было, так что Варенька с удовольствием отодвинула никак не желающий дописываться рассказ в сторону и начала набрасывать первоначальный план, понимая, что задумка разрастается с каждым мгновением, с каждым ударом ее сердца. Это чувство так захватило ее, а мир увлек, что девушка "очнулась" уже далеко за полночь, зато уже зная, о чем будет писать. Так началось ее сумасшествие.

Надо было зайти в магазин и купить Тишке еды, а себе чая, сахара и воды. За последние три месяца она похудела на пятнадцать килограмм, но девушку это не пугала. Подумаешь, похудела! В наше время это только на пользу! Итак, в магазин. Холодный дождь поздней осени так и норовил запустить свои холодные пальцы-капли ей за шиворот плаща. Варя поправила воротник и прибавила шаг. Вместо привычной четкой дроби сегодня каблучки ее осенних туфель выбивали неровный хлюпающе-плещущий ритм. В минимаркете у дома улыбчивая продавщица без труда отвесила ей полкилограмма минтая, выдала по пачке чая и сахарных кубиков, именуемых рафинадом. А вот вода в пятилитровых бутылках закончилась. Варя взгрустнула мимолетно и расплатилась за покупки. Надо было спешить домой. К нему.

Дома было, конечно, темно. Но стоило ей войти и щелкнуть выключателем, как подбежал Тишка и выжидательно уставился на нее, усевшись в узком коридорчике. Серого котищу с роскошным длинным хвостом она любила. Он был ее единственным родным существом в этом, реальном, мире с тех пор как умерла бабушка. Варя вздохнула. Все у нее в жизни как в дешевых романах. Родители погибли в автомобильной аварии, и ее воспитывали бабушка с дедушкой. Вот только годков обоим было не мало, так что к своим двадцати пяти она осталась в этом мире одна, если не считать Тишку. Но, увы, как-то не маячил на горизонте сказочно богатый олух, который бы превратил всю ее жизнь в сказку, под стать тем самым любовным романам. Да и не искала она пары, если быть совсем уж правдивой.

- Купила я тебе еды, купила, - отчиталась Варенька, стаскивая с плеч кожаный плащ. Кот довольно мурлыкнул и вразвалочку поплелся на кухню. Откормила кошака...

Разувшись и подхватив пакет с продуктами, она отправилась туда же. Надо же покормить милого сердцу зверика, да и самой не мешало бы чая выпить. Сладкого, разумеется. Щелчок по кнопке электрического чайника. Хорошо, что дома был запас воды и можно спокойно почаевничать. Пить хлорированную гадость из-под крана она отказывалась даже в кипяченном виде, но иногда в виду форсмажоров приходилось. Чай тогда становился по истине гадкой субстанцией не очень-то понятного происхождения... Но душа все равно его требовала.

Накормив кота, девушка налила себе большущую кружку чая, добавила в нее лимон и две с горкой ложки сахара. Держать такую большую тару было не так уж удобно, но зато хватало чайного напитка надолго. На пару печатных страниц точно. Варенька оставила Тишку ужинать в одиночестве, а сама в компании чая отправилась в дальнюю комнату, которая совмещала в себе функции спальни и кабинета. Держать кружку больше не было сил, так обжигала пальцы нагревшаяся ручка, и девушку быстренько поставила ее на стол. Щелкнула кнопкой включения компьютер - комната наполнилась таким привычным, почти успокаивающим гудением. Варенька отошла к окну открыть форточку, чтобы вечерний мокрый воздух врывался в комнату, принося с собой звуки дождя и гудящих бегущих по сырому асфальту машин. На широком подоконнике, где она так любила сидеть, лежала черная зажигалка. Девушка не курила, но свечи же надо чем-то зажигать! А без свечей, без огня... в свете холодных и безразличных электрических ламп ей было слишком неуютно. Так что она предпочитала держать в доме не только запас свечей, но и спичек с зажигалками.

Порыв ветра растрепал волосы. Варя улыбнулась уголком чуть обветренных губ, цапнула с подоконника зажигалку и отправилась к шкафу - переодеваться наконец-то в домашнее. Большущая растянутая красная футболка с изображением довольного Вини-Пуха поверх белья - вот она благодать. Нет, девушка любила свою повседневную "рабочую" одежду, но за день так устаешь в классике, что вечером всегда хочется свободы для тела. По крайней мере, ей всегда хотелось.

Варя вернулась к столу. На рабочем столе в аккуратных папочках были разложены ее миры, но девушка давненько уже не заглядывала в них. Для нее последние месяцы существовали на равных правах лишь два мира: реальный и Арро. Второй был ее детищем, ее творением и ее сумасшествием. Варенька дважды щелкнула по папочке с именем "Дункан". В какой-то момент Арро стал для нее не просто миром, в котором живут ее герои, не просто миром, у которого своя история и своя жизнь... О, нет! Он стал миром Дункана, миром, который будет жить ради героя. Ее героя. Дункан... Имя Варенька выбрала почти наугад. Ну, не совсем, конечно, но все же... Отличное звучание, отличное значение - темный воин, ну и ассоциативный ряд, конечно же. Эдриан Пол - исполнитель главной роли Дункана МакЛауда был великолепен в образе горца. Ей тоже поначалу хотелось сделать своего героя таким, сильным, красивым и загадочным. Хотелось... До того момента, как он обрел свою жизнь, свою логику и суть, обрел себя в ее мыслях. Да, ее Дункан другой, совсем не горец из фильмов и сериалов. Но имя ему все равно подходило идеально, так что менять его девушка не стала.

Файл загрузился, но она не стала спешить с погружением в тот мир. Напротив, сначала зажгла несколько маленьких свечей с разными запахами: корицы, яблока, апельсина и ванили. Такой вот уютный и ароматный коктейль. Маленькие язычки пламени танцевали из-за ветра, что врывался в ее обитель через предусмотрительно открытую форточку. Не хвата лишь одного - музыки. Но это тоже было легко поправимо. Несколько кликов мыши, и в комнате разливаются первые строки мелодии. Мелодии, под которую она живет уже несколько месяцев. Эта песня будет звучать вместе с еще десятком-другим "Арронских мелодий". Но... только она на самом деле передает все ее чувства, всю боль и безысходность, ведь Варя с первого момента, с прихода первого героя, знала, чем закончится этот роман. Знала, но ничего изменить не могла. А может, не хотела? О, да! В какой-то момент она осознала, что не хочется менять изначальную задумки. И не только потому, что это было бы прогибом в угоду толпе и чужому мнению. Вовсе не это заставляло ее стоять на своем. Варенька просто не могла сделать просто счастливыми этих героев... Это было выше ее сил.

А ведь начало "жизни" в Арро не предвещало беды. Да, до середины романа она не ведала особых проблем. Пока однажды ночью ей не приснился сон-послесловие. В нем Варенька увидела, как после спасения мира сложилась жизнь Дункана. Проснулась она от собственных слез. Девушку била крупная дрожь. Варенька истерично всхлипывала, задыхаясь - горло сводило судорогами. Пытаясь заставить себя успокоиться и вновь научиться дышать, девушка воткнула в ладонь ногти, сжимая пальцы в кулак. Боль немного отрезвила, заставила первую волну всепоглощающего страха немного отступить. И Варя получила прекрасную возможность разобраться в себе, чтобы наконец-то понять, что именно так ее напугало.

К своему вящему ужасу, девушка не так уж долго искала в своей душе причины столь внезапной паники. И эти причины привели ее в ужас. Варя никогда не подозревала, что может дожить до чего-то подобного. Но против свершившегося факта было не пойти. Она боялась за Дункана. Точнее, не совсем так...

Варя вообще принадлежала тому редкому типу читателей и авторов, которые полагают, что "герои могут умирать за деньги, герои могут умирать". А тут... все, на первый взгляд разумно, понятно и логично. Вот только сердце и душа наотрез отказывались верить в том, что показало ей не то подсознание, не то провидение, не то сама Судьба. Варенька отказывалась принимать такую реальность для Дункана и все. Сердце твердило, что все должно быть иначе, совсем иначе! Вот только как именно молчало. Тогда девушка не в силах больше уснуть поднялась с постели и долго смотрела в окно, забравшись на подоконник с ногами. А за час до выхода на работу написала несколько раньше совершенно не планируемых сцен.

Да, ей и самой уже с тот момент собственное решение казалось и трусостью, и глупостью, и предательством. Но пальцы набивали слова проклятия, набивали и она не мешала им. Пусть будет. Пусть будет так. Пусть Дункан будет и после гибели его сюзерена, его возлюбленной и подруги. Пусть...

О да! Варенька прокляла своего героя, прокляла, чтобы спасти. Что может быть смешнее, что может быть более сумасшедшим? Варя не знала. И не хотела знать.

Но все это было уже давно. Или недавно? Все, связанное с Арро и Дунканом особенно было для нее слишком остро и ярко, так что время теряло актуальность своего дробного счисления. Сейчас же Варя долго устраивалась на мягком табурете, мысленно обзывая себя извращенкой. Это же надо иметь привычку сидеть по-турецки везде, где только можно! Даже на табурете. И все-таки Варенька смогла занять удобную позу, сказывался немалый опыт подобных посиделок. Через несколько мгновений на ее коленях оказался сытый и от того особенно довольный жизнью кот. Девушка рассеянно погладила любимца между серыми шелковыми ушами. Выдвинула клавиатуру и... потерялась в чужом и в тоже время таком родном мире, под мерное постукивание собственных пальцев по клавиатуре.

Варя знала каждую травинку Арро, каждую легенду, знала историю этого мира, знала, что будет потом. Но... далеко не заглядывала. Вот напишет роман, даст героям спасти его от гибели и... отпустит. Так было всегда с ее мирами, так и должно было продолжиться. Раньше она ничего не имела против, теперь же... Теперь скорый финал пугал девушку, страшил, но... еще больше она хотела дописать эту историю, чтобы освободиться от этого мира. С чистой совестью сказать, что больше она не несет за него ответственности. И чтобы можно было сказать, что Дункан больше не в ее власти. Правда, был ли он в ее власти хоть когда-то? В этом девушка-автор имела сильные сомнения. Но это Дункан, а сейчас... Писать. Осталось не так много, сесть и написать. Ведь все давно решено, надо только собрать в себе мужество, чтобы сделать. Выдохнула. Зажмурилась. Резко открыла глаза. И пальцы начали порхать над клавиатурой, время от времени жаля клавиши-буковки. Варя выдавливала, вытравливала из себя каждое слово, каждую мысль. Она изгоняла из себя так давно мучащие ее образы, мысли, слова и чувства. Чужие чувства. Она наконец-то освобождалась от них.

Жертвоприношение.

Добровольное, разумеется.

Иное не имела никакого смысла. Ведь, для рождения бога необходима чистая сила, чистая вера и самопожертвование тоже чистое. Иначе никак. Таков этот мир, такова его плата. И эту плату должна была принести Жанна последняя представительница рода Ванор. Так решила сама женщина. Она просто не смогла бы жить дальше, уступив это право своей милой младшей подруге. Леди Ио была воплощением того, к чему сама леди Ванор не стремилась, но в тоже время в тайне мечтала о чем-то подобном. Жанна была воином по крови, духу и выучке. Она была рыцарем полного посвящения, главой вымершего рода и владетельницей земель да пограничного замка. Ио же... Когда она впервые увидела миниатюрную девушку, скромно стоящую у стены и рассматривающей блестящими глазами танцующие пары, Жанна залюбовалась. И вновь пожалела, что она не мужчина. Иначе, она смогла бы пригласить эту мягкую домашнюю девочку на танец, увлечь беседой, испросить разрешения ухаживать за ней и биться с ее именем на устах. Но... ничего этого было ей не дано и не доступно. Поэтому Жанна собрала в кулак всю свою волю и, стараясь не слишком чеканить шаг, что в сочетание с пышным бальным платьем смотрелось бы потрясающе глупо, медленно подошла к дебютантке.

Леди Ио Леннал оказалась сероглаза. Ее большие красивые очи, кажущиеся из-за возбуждения просто огромными, обрамляли длинные пушистые ресницы, придавая девушке трогательный и наивный вид. Ровные чуть пухлые губки бантиком и светлая, белоснежная, кожа... Жанне стало горько, когда она невольно сравнила себя с этой птичкой-невеличкой. Леди Ванор была на добрую голову выше дебютантки, намного шире в плечах, а про кожу свою она вообще предпочла бы скромно умолчать. Какая может быть кожа у женщины больше полугода проводящей в седле, патрулирующей свои земли наравне с мужчинами, показывая собой пример стойкости и мужественности?

От воспоминаний ее оторвал возмущенный шепот Дункана.

- Одумайся, Жанна! Одумайся. Ты последняя в роду, если ты... род вымрет! А Ио, да, славная девчушка, но она не единственная, не владетельница. Она всего лишь дочь благого рода! Жанна!

- Что ты несешь, рыцарь?! - шикнула она на друга, глядя в его честные карие глаза. - Забыл о чести, что живет лишь в защите слабых? Дункан, ты мой наследник, ты помнишь это? - она погладила кончиками пальцев темно-красную метку на левой щеке мужчины. Метка, которой было уже три года. - А род... он все равно уже мертв. В благородных родах наследование идет не просто по крови, а через мужскую линию. Мои дети не были бы Ванор. Никогда.

- Жанна! Ну, пойми же ты! - шепот, но в глазах она видела крик его души. Женщина давно знала, что ее рыцарь и друг влюблен в нее, но ответных чувств в ней не было. Дункан был просто другом, верным и преданным соратником, нужным. Почти братом. - Ты душа Реншхолла, хочешь оставить замок без души?

- Я душа? - расхохоталась она в ответ. - Глупый мой милый Дункан, я всего лишь щит и меч, опора, но никак не душа. Вот Ио могла бы ей стать... Но не я. Я не мягкий огонек, который согревает не калеча, я пламя, бушующее и беспощадное. Она же лучик солнца, чистая и мягкая. Она могла бы стать душой...

- О чем ты говоришь?! Ты умираешь за нее. Ты готова отдать свою душу за нее! Ты... И все о ней, все ради нее! Разве так можно?!

- Можно, Дункан, можно. Я так сделаю!

- Леди Ванор, - к ним подошел седовласый священник, облаченный в траурную черную рясу, - пора. Закат вот-вот начнется.

- Хорошо, отец Бенедикт, - мягко улыбнулась она в ответ. Такие улыбки редко ложились на ее губы как должно, но сегодня вышло. - Иду.

Она пристально посмотрела в глаза Дункана.

- Обещай мне, что позаботишься об Ио.

- Нет! - выдохнул рыцарь, ему явно пришлось собраться все силы, для этого отказа. Он не привык идти против своей госпожи. Дункан вообще не любил отказывать Жанне в чем бы то ни было.

- Тогда... я требую клятвы. Немедленно, сейчас. По праву сюзерена твоего.

- Я, Дункан Терринс, клянусь кровью своей и душой, что буду защищать леди Ио Леннал любой ценой, - покорно склонил голову рыцарь, пряча от нее свои глаза. Жанна знала, что в темной глубине карих глаз покорности нет и не будет.

- Принимаю твою клятву, Дункан, - ответствовала она.

Один из самых сложных диалогов она наконец-то написала. Чувствовала себя после этого Варенька разбитой, но в тоже время что-то внутри говорило ей, что она поступила правильно. Очень верно передала все, что хотела. Девушка поднялась на ноги и потянулась до хруста. Два часа провела, не разгибаясь, а это не правильно и неполезно, но по-другому просто не получается, когда мир зовет, когда он говорит с тобой.

Вышла из комнаты и медленно, словно через силу, поплелась на кухню. И вновь чай, разумеется. Есть ей как обычно просто не хотелось: кусок в горло не лез совершенно. Крепкий черный час с двумя с половиной ложками сахара - все, как привыкла. Она отнесла напиток к компьютерному столу и вновь села за работу. Писать получалось с трудом. Каждое слово приходилось вытаскивать из себя как клещами. Варенька чувствовала себя оголенным, открытым нервом. На душе было упоительно мерзко, словно она предавала в этот момент кого-то любимого. Да почему кого-то? Она действительно предавала. Дункана. Но остановиться уже не могла.

У дней в окрестностях Реншхолла всегда была одна потрясающая особенность. Они были монументальны. Каждый как отдельная маленькая жизнь, что рождается с восходом солнца и умирает в закате, когда светило уходит на покой за серые каменные лбы Ланорских гор, щерящихся острыми копьями скал. И в тоже время каждый день на границе Шольнери, его родины, это отдельная песнь, отдельная сага о храбрости и стойкости. Так уж повелось с тех пор, как род Ванор, один из древнейших и едва ли не самый сильным в магии после королевского, встал на защиту границ своей страны три с половиной столетия назад. Вот только граница как была неспокойна, так и осталась. Соседи всегда завидовали процветанию Шольнери, а где зависть - там и насилие. Вот и собиралась эта необъявленная война с рода Ванор и его вассалов кровавую дань. На это войне погибли дед, отец и дядьки его госпожи, оставив во главе маленькой армии, так нужной всей Шольнери, женщину... Дункан понимал, почему Жанна стала той, кем стала. Но любил бы он другую Жанну? Кто знает. Он не ведал.

Возлюбленная госпожа его шла к алтарю уверенно, привычно чеканя шаг. По мощенным ровными гальками еще до прихода в эти земли Шольнерцев дорожкам тревожным колоколом звенели подковы на сапогах Жанны. Леди Ванор и сегодня была одета как один из ее рыцарей. Широкие бедра, чья кожа не знала касанья грубых мужских рук, плотно облегали штаны из тонковыделанной кожи, плечи и грудь скрывали льняная рубашка да кожаный жилет. Сегодня на леди Ванор не было лишь кольчуги...

Дункан видел, как Жанна подошла к алтарю и начала разоблачаться, не обращая ни малейшего внимание на окружающих ее мрачных мужчин, коих на этом добровольном самоубийстве было совсем не мало. Отец Бенедикт с двумя старшими помощниками, еще трое кроме него самого рыцарей из личной пятерки главы рода Ванор, посланник короля Винсента III сэр Анри Берринарский. Жанна для начала стянула сапоги, потом начала спешно расшнуровывать жилет. Когда с завязками было покончено, леди Ванор избавилась и от верхней рубашки, к ней же вскоре присоединились и штаны. Жанна осталась лишь в тонкой нательной сорочке, которая неприлично мало прикрывала ее стройные ноги лишь до середины бедра. Он до сих пор помнил, как совсем по-девичьи возмущалась его госпожа, из-за того, что под рыцарское одеяние никак не впихнешь нижнюю рубашку нормальной длинны...

Он сглотнул образовавшийся в горле комок, когда давно загрубевшие загорелые пальцы Жанны погладили теплый серый гранит алтаря. От этого привычного жеста стала нестерпимо больно, ведь Дункан прекрасно осознавал, что больше никогда не увидит этого. Сердце сжалось. Сколько раз они были у этого камня? Не счесть. После памятного посвящения в рыцари они частенько бывали здесь вдвоем. Жанна молилась о своих людях, просила у верховной богини, Воительницы милосердия, удачи в бою для своих вассалов, своих воинов. А он просил у богини заступничества для своей госпожи, ибо доподлинно знал, что леди Ванор не будет во время схватки отсиживаться за спинами соратников и станет биться наравне со своими рыцарями. Здесь же три года назад почти при тех же свидетелям Жанна сделала его своим наследником, не очень-то интересуясь мнением самого Дункана на этот счет. И вот теперь...

Сегодня помощь нужна была богине, да такая, что он готов был выть от отчаяния. Кровь, магия, душа - вот, что нужно было Алениль, Воительнице милосердия. Да не простые! И почему во всем Арро лишь леди Ио Леннал и Жанны подходили ей?! Почему именно они? Будь на месте Ио любая другая девушка, он бы смог уберечь свою госпожу от этого рокового шага, отговорить ее. Но... второй была именно Ио, драгоценнейшая подруга леди Ванор. А значит, выбор был очевиден.

Дункан, безмолвно и от того страшно, смотрел на свою возлюбленную полными горького раскаяния глазами. Он винил себя, что не уберег, не сумел остановить да вразумить. Винил себя за столько постыдную для мужчины слабость и бесполезность ей, его госпоже. Душа рыцаря упорно отказывалась верить тому, что он видел в этот момент. Жанна взошла на алтарь точно королева. В этот момент его госпожа, возлегшая на темный камень алтаря, казалась Дункану особенно красивой и сильной. Закатный ветер трепал ее черные волосы, собранные в тугую толстую косу. Ему всегда так хотелось к ним прикоснуться... Но не суждено. В груди болезненно заныло сердце, замедляя свое биение.

Дункан, как верный вассал, как рыцарь своей госпожи с радостью бы отдал за нее свою жизнь, обменял, выкупил. Вот только не было у него такой власти! И он во все глаза смотрел на разоблачающуюся женщину, готовую вот-вот взойти на алтарь, чтобы отдать Арро в уплату свои кровь, жизнь и душу. Только магию, древнюю и мощную магию рода Ванор, должен был получить он. Стать новым главой ее рода, рода в который он так мечтал войти на правах супруга Жанны. Мечтать ведь имеет право каждый, несмотря на то, какого он рода. Вот и Дункан мечтал. Раньше...

- Вернись, - прошептал он небу, но госпожа его, конечно, не обратила на этот шепот своего внимания. Она была сосредоточена на том, к чему стремилась. А желала Жанна всего лишь защитить своих людей, свой мир, да послужить верой и правдой Лендару. И ее совсем не волновало то, кого она оставляет за своей спиной. Как всегда... В этом была все леди Ванор.

Ему казалось, что время намеренно удлинилось, растянулось, чтобы его мучения были сильнее, длились больше. Каждый миг, проживался им как час. Дункан видел все происходящее слишком медленным. Вот Жанна занесла ритуальный кинжал милосердия. Для себя самой. Вот сама же уверенно его опустила, пронзая сначала белоснежный лен рубашки, а затем и собственную кожу. Мучительно медленно погружался в податливую плоть бесстрастный металл острого клинка. И рыцарь поймал взглядом мимолетную тень боли на лице возлюбленной. Мигом позже на полотне нижней рубашки начал расцветать кровавый цветок. Кинжал продолжал опускаться, выпуская в мир силу и кровь - убивая вместе с телом душу леди Ванор.

- Жанна! - выдохнул он беззвучно, когда глаза женщины потеряли осмысленность, остекленели. Его госпожа умерла. Да здравствует леди Ванор в памяти вассалов своих!

Боль накрыла его через мгновение, погребла под собой, не оставляя места для мыслей и чувств, терзая душу и плоть. Боль была безгранична и беспредельна. Боль была. И он тонул в ней, захлебывался ею, терялся в ней, растворяясь. Тело Дункана не готово было принять такую огромную силу, что жила в роду Ванор. Но ведь тело никто не спрашивал, так что ему, телу, пришлось покориться, подстроиться под магию, что теперь бушевала в его крови.

Силы было столь много, что Дункану на мгновение приоткрылось завеса меж миром людей и богов. И он увидел, девушку, что сидела перед белым тончайшим листом бумаги, выводя на нем странным пером непонятные символы. Но символы эти складывались в отчего-то понятные ему слова.

"Мир был спасен, ценой одной жизни и двух душ. Арро ждала еще долгая дорога по путям мирозданья. И мир пройдет его под четким руководством богини Алениль и рожденной дочери ее Шеурри, которую привела в Арро навсегда потерянная для всех душа леди Жанны Ванор, рыцаря Его Светлости Винсента III..."

Девушка поправила свои длинные неприлично распущенные пепельно-серые волосы и откинулась на спинку удивительного кресла, прикрывая глаза пушистыми длинными ресницами. Она была похожа на кого-то... Но на кого? Дункан ответить себе на этот несомненно важный вопрос не мог.

- Все, Тишка, все! - выдохнула она устало. И красивые, но отчего-то бескровные полные губы тронула почти сумасшедшая улыбка. Девушка-демиург распахнула глаза, оказавшиеся ему мучительно серыми. И в этот миг пришло узнавание. Он знал эти глаза. Он ненавидел эти глаза. Глаза леди Ио Леннал.

Видение закончилось, и Дункан нашел себя в своей кровати в Реншхолле. У него начиналась новая жизнь... Жизнь, на которую у него есть целая вечность. Он будет жить, жить и помнить о том, что сделала с его судьбою девушка-демиург.

Да, она давно подозревала, что склонна к мазахизму, но что настолько для Вареньки стало настоящим сюрпризом. И весьма неприятным, что тоже не маловажно. Но ничего теперь уже не исправишь. Нет! Переписывать этот эпилог она не станет. Все в нем верно. А то, что на душе мерзко, и больно почти до слез... Так ведь Дункану не легче. Наверное, они квиты хотя бы в этом. А еще ее герой будет о ней помнить, пусть ненавидя, но помнить. Странное такое ощущение на душе от этих мыслей. И радостно, и больно, и мерзко. За такое действительно можно ненавидеть искренне, беззаветно. Или так же любить. Но он не полюбит, не простит и вообще не узнает о ее чувствах. И это, черт побери, было тоже верно!

Варенька тяжело вздохнула и нажала вордовскую "дискетку" сохранения файла. Вот так - книга дописана. Осталось лишь придумать название и объяснить себе, что все закончилось. Сказать себе честно (а еще поверить!), что она больше не властна над судьбами живущих в Арро, что мир способен позаботиться о себе сам. Мир и Дункан. Со вторым проще. Все-таки ее герой взрослый, в чем-то мудрый мужчина. Он справится, он выстоит. По крайней мере, Варя в это верила. Ей хотелось в это верить. Так у нее появлялся шанс простить саму себя... когда-нибудь.

Ее по-прежнему терзали вопросы из глупой серии "...а почему именно он...". И Варя по-прежнему не могла найти на них ответы. Жизнь становилась историей так похожей на миф о Галатее... Вот только на девушку Дункан не тянул никак. К тому же в материальном мире не существовало даже его статуи, лишь болезненно четкий образ в ее собственной душе. Разве можно любить так? Оказалось, что да, можно. И еще, что любить так куда больнее, чем просто любить безответно. Но она уже слишком завязла в этой своей любви, в этом своем иррациональном чувстве. Запуталась настолько, что вряд ли сможет отыскать выход обратно сама. И это пугало, почти до дрожи в руках, до подступающей к горлу едкой тошноты.

В такие моменты Варенька жалела, что не курит и почти не пьет алкоголя. Хотелось написаться, накуриться и забыться, чтобы потеряться на время в темном омуте бессознательности. Девушка медленно прошлась по комнате, ища взглядом пачку сигарет. Густой табачный дым успокаивал ее с детства, создавал почти забытую ныне атмосферу защищенности. Дедушка курил большую трубку, красиво пуская кольца пахнущего вишней дыма. Его трубку Варенька хранила особенно бережно, как и старые бабушкины очень ею любимые крючки и спицы для вязания. Девушка неплохо умела обращаться и со спицами, и с крючками, но вот трубка - это была запретная территория. Курить в семье может лишь мужчина - так всегда считала Варенька, а мужчина... Выходить замуж лишь для того, чтобы было кому покурить рядом... смешно, право слово!

Сигареты нашлись на дальней полке рядом с томиком стихов Омара Хайяма. Открытая упаковка вишневых сигарет почти гламурной марки Капитан Блэк. Варенька зажгла сигарету и положила ее медленно тлеть в пепельницу. По комнате неспешно начал разливаться аромат сигарет и вишни. Варенька заняла "пост" на подоконнике, вглядываясь в ночь за окном. Тишка взобрался ей на колени и начал рассказывать сказку на своем мурчащем языке. Это было почти уютно, вот только сердце сковала тяжесть болезненного предчувствия. Варя сидела на подоконнике и смотрела на улицу, старательно пытаясь не думать о том, что сделано или наоборот не сделано.

Слишком поздно пытаться тебя придумать назад

Твои тонкие пальцы лежат на кнопке звонка...

Следующий день для нее прошел просто сумасшедше. Усталость, апатия и какая-то болезненная острота восприятия - вот, что правило бал этим днем. Правда, коллеги уже привыкли ее попусту не трогать и не отвлекать от работы, так что день Варенька пережила вполне достойно. То есть ни с кем не поругалась и ни в чем не напортачила. А вот домой едва доползла. Усталость, копившаяся до этого в ней несколько месяцев, выплеснулась наружу, погребя Вареньку под своими волнами.

Придя домой, Варя накормила верного Тишку заранее приготовленной рыбой, и на этом силы девушки истекли. Она уже сквозь сон стянула с себя одежду и свернулась уютным клубочком под одеялом. Снов сегодня у нее не было. Затягивающая, мягкая тьма украла ее сознание от боли и усталости, а, проснувшись среди ночи, девушка обнаружила, что вполне выспалась. Это было удивительно. Варенька не думала, что сможет отдохнуть всего лишь за несколько часов. Тишка, увидев, что хозяйка проснулась, тут же потребовал причитающуюся ему по праву любимца долю внимания. Варенька долго расчесывала пальцами шелковистую серую шерстку, наслаждаясь утробным мурчанием кота.

Тишка соскочил с ее живота и, гордо задрав пушистый хвост, удалился в сторону кухни. Намек был очевиден. Девушка нехотя поднялась на ноги и мелком глянула на часы. Начало пятого. Да, уж. Ранняя она сегодня пташка. Варенька натянула любимую домашнюю футболку и поплелась на кухню - кормить любимую животинку. Тишка, получив свой кусок минтая, тут же потерял всякий интерес к ней и сосредоточился на уничтожении рыбки. Все это было настолько привычно, что казалось правильным. Варя улыбнулась, глядя на то, как уплетает свою еду кот, и отправилась обратно в комнату.

Пальцы погладили светлые обои на стене в коридоре. Сколько вокруг них было споров при покупке! Бабушка сетовала на непрактичность, Варя в ответ говорила, что квартира у них и без того темная и что немного дополнительного света не помешает. Собственно, выиграла она. Так что и ремонт делала самостоятельно. Тогда она убила столько нервов, тщательно подгоняя незамысловатый, но такой упрямый рисунок в виде неярких светло-зеленых листьев на обоях!

В ее комнате было тихо. Варя глянула на привычный источник шума - компьютер - и решила, что сегодня за него не сядет. Надо было дать себе отдохнуть. Она зажгла сигарету, сунула ее в пепельницу и вновь привычно устроилась на подоконнике. Из открытой форточки в комнату проникал влажный воздух ночного города. Варенька вдыхала его полной грудью и думала о своей жизни. Эти несколько месяцев ее горько-сладкого сумасшествия прошли - Арро получил свою свободу от нее, полностью и безвозвратно. Варенька знала это, да и доказательства уже получила. Весь прошедший день, нет-нет, да опять она думала о Дункане. Думала, но при этом не могла заглянуть за границы описанного ею в романе. Это было привычно и правильно, но сегодня отчего-то отчаянно горько. Девушка тяжело вздохнула, понимая, что ее сумасшествие все еще властно над нею.

Дверь скрипнула как-то поразительно чуждо и в тоже время слишком протяжно, чтобы оповестить ее о возвращении Тишки. Варенька обернулась на звук, и крик ужаса раньше они не встречались, Варенька готова была поклясться. Ужас сковал ее душу.

- К-кто в-вы? - выдавила она с трудом вопрос из своего горла.

- Не узнаете, Создательница? - голос мужчины был наполнен острым как бритва сарказмом. Варя не знала этого голоса. Или знала? От второй мысли стало еще страшнее.

- Сэр Дункан Ванор, глава рода Ванор, вашими молитвами, Создательница.

Дункан?! Нет, незнакомец не мог быть ее Дунканом! Не мог и все тут!

Она сощурила глаза, пытаясь рассмотреть облик незваного гостья, но не смогла разглядеть черты лица мужчины с такого расстояния в темноте, а вот покрой одежды... Плотные, явно кожаные, штаны, обтягивающие стройные ноги, высокие сапоги с низким подкованным каблуком и... льняная рубашка. Такие уже давно, очень давно не носят! Скорее всего, это просто розыгрыш, но... Кто мог узнать о ее мире? Кто мог соотнести Арро и ее?! И почему именно Дункан?!

- Вы шутите? - с надеждой спросила она.

- Нет! - рыкнул мужчина в ответ и стремительно приблизился. - Никто не шутит собственными именами, коли честь для него не пустой звук.

Темные отросшие волосы обрамляли узкое загорелое мужчины. А вот в серых глазах опасно блестел едва сдерживаемый гнев. По спине поползли противные мурашки холодного пота, выдавая ее страх. Варя отчаянно зажмурилась, мечтая, чтобы это наваждение закончилось. Хотелось спрятаться и забыть, забыть все.

- Почему же вы молчите, Создательница?

- Я? - всхлипнула она, распахнув слезящиеся глаза. Дункан стоял слишком близко, слишком! Она так отчетливо теперь видела темный рисунок на его левой щеке. Рисунок усыновления. Черный. Теперь этот мужчина действительно глава рода Ванор. Рода, в котором нет никого, кроме него самого. - Что вы хотели услышать от меня, сэр-рыцарь?

- Зачем? - выдавил из себя вопрос мужчина. Варя видела, с каким трудом ее незваный гость разомкнул крепко сжатые губы, чтобы вымолвить это короткое слово.

- О чем вы? - девушка вновь зажмурилась, пристальный, болезненно-острый взгляд Дункана пугал ее.

- Разумеется, о том, зачем вы убили Жанну, Создательница? - в голосе мужчины слышался скрежет металла о металл.

- Убила? - ей пришлось открыть глаза. Серые против серых. Страх против ненависти. Неравная борьба как ни крути. Варя сглотнула образовавшийся в горле комок.

- Именно, - неотрывно глядя ей к глаза, припечатал Дункан. - Скольких вы, Создательница, убили так же как Жанну?

- Одну, - выдохнула она, прежде чем осознала, что сказала.

- Только Жанна... Вы жестоки, Создательница, - почти как комплимент произнес ее герой. А Варенька дернулась от его слов точно от пощечины. Сердце девушки болезненно сжалось. - Тогда, примите и вы мой приговор, Создательница. Вы творите, создаете, но думаете ли вы о том, что чувствуют ваши создания? Нет, разумеется. Зачем вам это? Вам доставляет удовольствие мучить нас...

- Стойте! Я думаю о своих героях, я знаю о чувствах каждого из вас. Просто... просто я не могу идти против логики, против того, как я чувствую должно быть правильно. Не знаю, откуда это знание, но оно сильнее меня. В том, что я пишу, нет моей прихоти.

- Разве? Что-то не верится мне, - растянул в издевательской полуулыбке Дункан, услышав ее запальчивый ответ. Эта ее яростная отчаянная попытка что-то объяснить только раззадорило желание мужчины покарать. - Вы ведь могли спасти Жанну, просто не пожелали сделать это, Создательница.

- Не могла я! Не могла! Поймите же! Жанна была обречена во имя выживания всего Арро. Я ведала, что она умрет еще до того, как Арро предстал передо мной во всей красе! - выкрикнула в лицо невозмутимому палачу, которым был для нее Дункан в этот момент, Варенька. Девушка вся сжалась на подоконнике, обняв себя за плечи. Ее била крупная нервная дрожь.

- Что ж...

- Вы... убьете меня? - шепотом спросила она, страшась услышать ответ. Варя не смотрела в сторону мужчины. Сейчас видеть его холодные серые глаза, на дне которых плескалась ненависть пополам с яростью, было невыносимо.

- Что вы, Создательница! Смерть - это слишком, слишком просто для вас! Собственная смерть, увы, ничему не учит. Так что...

- Что? - обреченно спросила она. На то, что Дункан вдруг смилостивится, надеяться было глупо. Она и не надеялась.

- Я не дам вам больше сломать ничью жизнь.

- Звучит... пафасно, - честно призналась Варенька в ответ. Терять ей было уже нечего. Страх как-то поутих, когда Дункан сказал, что не убьет ее. Да, Варя боялась смерти. А остальное... Насиловать или пытать рыцарь ее вряд ли станет, так что...

- Какие речи, - хмыкнул мужчина в ответ. - Вы получите то, чем так щедро дарите тем, кого создаете. Одиночество и вечность. Такова ваша плата за грехи.

- Я, - хотела возразить Варя, но свет вдруг начал меркнуть. Девушка с грустью подумала, что Дункан все-таки солгал...

Что мне делать с тобой, что нам делать теперь?
Ты войдешь в этот дом и останешься в нем.
У тебя больше нет никого,
Кроме того, кто придумал тебя.

Голова болела. Варя определила это, стоило только сознанию вернуться к ней. Девушка не спешила открывать глаза, понимая, что "осмотр" может ей очень не понравится. А пока была возможность представить, что ничего не было, что все как обычно. Вот только не получалось категорически. Она отчаянно остро ощущала, что находится не дома: тут было слишком тихо. Так непривычно, что это почти казалось ей неправильным. Где же она?! И почему?

Она открыла глаза. Узнать комнату, тонущую в полумраке, было не трудно, ведь когда-то Варя потратила не один час, чтобы правильно все для себя нарисовать. Довольно большое помещение, просторное - центральное среди покоев леди Ио. В спальню вели три двери: из будуара-гардероба, комнаты для прислуги, в которой обитала Минару, и из гостиной. В этой комнате было несколько окон, которые сейчас были закрыты ставнями и занавешены тяжелыми шторами - дабы ничего не мешало восстановлению здоровья захворавшей леди. По каменным, ничем не задрапированным стенам развешаны искусно выкованные канделябры, в некоторых из них горели свечи, издавая почти мелодичное потрескивания. Камин, украшенный лепниной, для обогрева помещения во время дождливых и морозных дней, сейчас смиренно и безжизненно ожидающий своего часа. Огромная кровать под балдахином. В Реншхелле именно здесь жила леди Ио, после того как Жанна почти силой увезла ее из родительского дома. Леди Ио Леннал, одна из ее героинь. Но почему она в этой постели? И где сама леди?

- Вы очнулись, леди? - услышала она мягкий взволнованный девичий голос рядом. - Радость-то какая!

Варенька на секунду замерла, а потом подняла взгляд на говорящую девушку. У ее постели стояла невысокая хлопотунья Минару. Личная горничная леди Ио Леннал в Реншхелле. Жанна долго выбирала среди прислуги достойную компаньонку для своей гостьи. Для леди рыцаря было странным, что девушка не может сама облачиться или справиться с прической в одиночку. Словом, образ жизни младшей дочери рода Леннал был для главы рода Ванор странным и не слишком понятным. Все же Жанна искренне постаралась сделать проживание Ио в Реншхелле как можно более комфортабельным. Все-таки владетельница приграничья чувствовала себя немного виноватой перед подругой за то, что силой увезла ту из дому. Пусть и для ее же блага.

Минару. Улыбчивая, хозяйственная и невероятно добрая девушка. Она одинаково нравилась и своей создательнице, Варваре, и леди Леннал. Даже Жанна ей доверяла, раз поручила заботам именно этой горничной свою драгоценную гостью. А уж это значило по-настоящему много.

- Минару, - проговорила она. Голос был хриплый, но безусловно ее собственный. Так почему служанка называет ее леди?! Варенька ничего не понимала.

- Вам что-то нужно, госпожа? - с готовностью спросила ее девушка. Мягкие карие глаза лучились заботой и теплотой. Словно, Минару действительно ее знала.

- Воды бы, - почти прошептала она. Неужели? Неужели?! Мыслям в голове было тесно. И они пугали Вареньку, потому что...

Кружка была большая и довольно грубая, но вот вода в ней. Девушке показалось, что она никогда не пила более вкусной воды. Варя в три глотка осушила тару и вернула посуду служанке, не забыв при этом поблагодарить ее. Мирану зарделась в ответ. Насколько Варенька помнила по небольшим кусочкам, которые она писала про леди Ио, девушка хоть и была мягкой да приветливой, но прислугу благодарностями не баловала.

Варя хотела спросить хоть что-то, но не успела. Дверь распахнулась и с грохотом приложилась о каменную стену, почти по-человечески застонав петлями в ответ на такое с собой обращение. Девушка невольно скривилась - громкий звук, чувствительно отозвался в и без того раскалывающейся голове. Варенька подняла глаза к нежданному посетителю, прекрасно зная, кого увидит. И не ошиблась. На пороге действительно застыл Дункан, с гадливой ненавистью смотря на нее.

- Лорд! - всплеснула руками сердобольная Минару. - Леди Ио уже очнулась, я бы сообщила вам через минуты...

- Оставь нас одних! - коротко рыкнул на нее в ответ Дункан.

- Но как же? - опешила девушка. - Не положено ведь!

- Живо! - на этот раз окрик рыцаря прозвучал откровенно угрожающе. Но Минару не сдалась, а вопросительно посмотрела на нее. Поразительная девушка.

- Ступай, - попыталась Варя ободрительно улыбнуться своей служанке. Та на секунду замерла, а потом низко поклонилась и вышла.

- Рад, - злорадная улыбка коснулась обветренных мужских губ, - что вы очнулись... леди! - последнее слово Дункан просто выплюнул ей в лицо, подойдя довольно близко к постели Вареньки.

- Не могу ответить тем же, - холодно бросила она.

- Мне этого и не нужно, леди Ио. Отныне это ваш дом! Я обещал позаботиться Жанне о вас, и я выполню свое обещание.

- Почему вы зовете меня так, сэр? - удивилась она.

- А как я ему могу вас называть, леди Ио Леннал? - темные брови саркастически изогнулись. И ей стало совсем не по себе от взгляда Дункана.

- Вы ведь знаете, что я не она!

- Как раз я знаю, что вы - это она! И всегда были ею! Впрочем, вы сами скоро во всем убедитесь! - угрожающе пообещал ей рыцарь и вышел, не соизволив попрощаться. Вот и поговорили, называется!

Сердце рвала обида. Разочарование грозилось вот-вот затопить душу. А еще Варенька вдруг вспомнила, что Тишка... ее Тишка! Боги! Ее любимец остался в квартире совсем один! Паника с новой силой начала штурмовать ее и без того не слишком ясное сознание. Она обреченно прикрыла глаза, пытаясь найти выход из тупиковой ситуации. Не идти же к Дункану на поклон. Вряд ли рыцарь оценит ее просьбу или мольбу, скорее посмеется всласть. А выглядеть в его глазах еще более смешной и жалкой Вареньке категорически не хотелось, как не хотелось и бросать верного кота.

Почти мелодично скрипнула тяжелая дверь. Послышались осторожные тихие шаги, наполненные, казалось, самой вежливостью. Варя не стала поднимать век, догадываясь, кто мог к ней заглянуть. Только Минару. Кажется, ей придется привыкать к обществу этой девушки. Но, Боги, зачем ей все это? Почему она не смогла сделать все правильно? Почему?! Варя знала ответ на свой вопрос. И это бесило ее больше всего. Дур-ра! Сама дура! Ее вина и больше ничья. Так почему же злость кажется такой естественно? И злость эта обращена не на нее саму? Разве это правильно?!

- Леди Ио, как вы? Вы не спите? - тихий, обеспокоенный шепот. Боги! Минару действительно беспокоиться о ней. Нет! О своей госпоже. Нельзя забывать!

- Да, - выдавила она в ответ, открывая глаза и чувствуя, как по вискам катятся одинокие слезинки. Взгляд уперся в потолок. Стоило бы повернуть голову и посмотреть на Минару, но сил на это не было. Варенька чувствовала себя полностью опустошенной.

- Лорд Дункан велел передать вам этого... зверя.

Варя резко повернулась к служанке, отчего так и не улегшаяся головная боль с нескрываемым удовольствием ударила ей в виски с новой силой. Но серые глаза девушки наполнились слезами счастья. На руках у Минару, недовольно помахивая хвостом, сидел Тишка. Ее верный, преданный друг.

- Спасибо, - неизвестно кому прошептала она и протянула руки к кому. Минару осторожно передала ей любимца. Странно, но Тишка показался Варе тяжелее обычного. Девушка посмотрела на кота и через секунду обратилась к служанке: - Минару, принеси чашку и молока.

- Сейчас, леди, - поклонилась ей служанка и поспешила удалиться.

Она еще довольно долго лежала, почесывая Тишку за ухом, наслаждаясь его мурлыканьем. И не думала. Ни о чем. Потому что думать было больно, потому что думать было страшно. Вернулась Минару, налила молока для кота и поставила чашку с ним на подоконник, как ее попросила Варенька. Подоконники были широченные, ведь родовые владения Ванор это в первую очередь замок. Крепость - укрытие и пристанище для воинов, несущих непрекращающуюся службу по охране границ. Стены у всех таких строений каменные, толстые. Защищающие. Да и разве может быть иначе?

Минару хлопотала возле нее точно наседка, спрашивала, поправляла, поддакивала. Словом, всячески угождала. Варенька самоотверженно придавалась безделью с час, пока не поняла, что для ее нервов дешевле будет все-таки попытаться найти себе подобающее занятие. И заняться этим немедленно, потому что иначе, она просто сойдет с ума от своих мыслей и предположений о том, что же с ней будет дальше. А еще девушке хотелось выяснить таки почему же Минару приняла ее за леди Ио. После просьбы Вареньки организовать ей зеркало, служанка ненадолго скрылась за идеально отполированными дверями, ведущими в гардеробную, а вернулась уже с небольшим серебряным зеркальцем в руках. Стоило девушке взглянуть на свое отражение, как часть вопросов отпала сама собой. Варя не понимала, как такое возможно, но... зеркальная гладь явно не лгала ей.

Из зеркала на нее взирала точно такими же как у самой Вареньки серыми глазами леди Ио Леннал. И в тоже время это была она сама. Черты лица были ее, но как будто и не ее. Словно два образа в какой-то миг слились воедино, оставшись самими собой. Вареньке видела в зеркале почту точную копию самой себя семнадцатилетней. Неужели? Но...

Теперь многое становилось понятно. Например, почему у Жанны никогда не было ни единого шанса на спасение. Просто потому, что даже не осознавая этого, Варя вписала саму себя в структуру Арро, это противоречило всем законам писательства. Ведь ни один здравомыслящий человек (хотя какой она здравомыслящий человек?) не станет описывать свою смерть, пусть и вымышленную. Никто не станет писать для себя горе или страдание, чтобы не накликать нечаянно. А раз так... это становится неправдоподобным, это вырывается за рамки правильного. Боги! Что же она натворила?! И теперь... теперь ей предстояло заплатить за свои ошибки. А в том, что Дункан заставит заплатить ее за все с лихвой, сомневаться было просто глупо. Варенька и не сомневалась.

Прошел месяц с тех пор, как она появилась в Арро. Сложный месяц, который девушка посвятила тому, чтобы перестроить свою личность, попробовать вписаться в этот мир. Получалось с трудом. А порой и просто не получалось. С Дунканом она практически не виделась, а когда виделась... Во время трапез было не поговорить, а в другое время лорд Ванор не желал ее видеть ни под каким предлогом. Что ж, это было предсказуемо. Этого стоило ожидать. Вот только Вареньке все равно было больно, сердце разрывалось на части.

Ее настойчиво преследовало одиночество, которым проклял ее Дункан Ванор. Варя отчаянно остро чувствовала себя чужой чуждой всему этому миру. Да, ей удавалось неплохо ладить с легкой в общении Минару, постепенно расширять кругозор, заново знакомясь с обитателями замка рода Ванор. Но... это было совсем не то. Здесь она была почти бесправной приживалкой, леди без места и цели. Она была никем. Да к тому же женщиной. Почти нечеловеком в этом насквозь патриархальном мире. Варенька задыхалась в Арро. Все больше и больше.

Варя почти привыкла, что к ней обращаются как к леди. Леди Ио или Леди Леннал, реденько леди Ио Леннал. Сама же она предпочитала называть себя по-другому. Впрочем, в ее способе явно сквозил неприкрытый, который был понятен и доступен только ей. Еще бы. Ио, леди Леннал. Точнее не совсем так. "И.О. леди Леннал". По-русски, исполняющая обязанности леди Леннал. Вот так. С отчаянной честностью, которая так старательно бьет по натянутым нервам.

А потом случился визит, которого никто не ожидал...

Король пожелал приехать в приграничье с визитом. И всем было очевидно, что инспектировать Винсент будет именно территории подвластные роду Ванор. Что ни говори, а пока король лично не примет нового главу рода - тот будет занимать свой пост фактически, но юридической силы в его статусе будет не много.

Комментарии: 4, последний от 30/01/2011. © Copyright Мороз Александра Федоровна (moroz-lesandra@yandex.ru) Размещен: 25/01/2011, изменен: 25/01/2011. 52k. Статистика. Рассказ: Фэнтези Обновки Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Половина рассказа.

Мороз Александра Федоровна : другие произведения.

Мой герой