Прошло уже много времени с тех пор как он был брошен совершенно беззащитный и теперь уже никому не нужный. Мысль о своей ненужности разрушала его, сокрушая душевной болью все тело, которое тоже разваливалось по частям, разъедаемое смертельной жидкостью, временами падающей сверху и заползающей в самые важные жизненные зоны.
Скрипя старыми, больными частями тела, он устроился поудобнее - так приятней предаваться воспоминаниям... А ведь когда-то он, молодой и сверкающий, метался по всем тропам, успевая вовремя выполнить все что ему поручали Хозяева, гордо поглядывал на Братьев когда его Наездника хвалили за выполненное задание. Ему доводилось таскать такие тяжести, которые многим Братьям были не под силу, от которых многие болели и даже умирали. Он же, играючи, переносил их с места на место и, уже свободный, снова рвался в бой, нетерпеливо дрожа под рукой Наездника.
Эх! Он с трудом приподнял отяжелевшую голову, при этом что-то отвалилось и упало в густую осеннюю траву. Грустно было думать о собственной смерти, хотя уже не так больно, как в самом начале - боль от непрестанно разъедающих его тело паразитов, стала постоянной и привычной, иногда ему казалось, что она была всегда, просто он не замечал ее раньше. Или это Лекарь убивал в нем боль, когда-то залечивая все его раны? Теперь же некому было успокоить больное тело от жара болезней. Только временами жестокие Стервятники, совершали налеты, чтобы оторвать от него какую-то часть тела и уносились с гиканьем прочь - этих он ненавидел еще больше чем своего бывшего Наездника, бросившего его здесь умирать. Да еще изредка кто-то из Братьев проносился мимо, печально приветствуя бывшего могучего Джагхинацви, но не останавливались ни на минуту. Он не осуждал никого из них, зная что Наездники за такие вещи жестоко наказывают. Так было и с ним, когда он, невзирая на проклятия своего Наездника, остановился, увидев вдали знакомую фигуру и, подойдя ближе, ужаснулся, узнав своего лучшего друга. Тогда с ним впервые случилась Черная Печаль и его надолго закрыли в Жилище, куда время от времени приходил Лекарь и осматривал его. С того времени он уже без прежнего усердия возил Наездника, чем заслужил его полное неприятие и постоянные ругательства в свой адрес...
Однажды утром он был разбужен чьими-то голосами. Джагхинацви напрягся, с тревогой ожидая налета Стервятников, но из-за холма появилась пара Низкорослых и он с облегчением вздохнул - эти не причинят ему вреда, может даже и не обратят внимания на такую старую клячу. Старик вздохнул и прикрыл глаза, чтобы снова отключится, но тут его дернули. Он встрепенулся, а Низкорослые уже залазили на него, громко смеясь. Они пытались возобновить работу системы жизнеобеспечения, жали на пробудитель силы, и он, воодушевленный их стараниями, попытался помочь им. Сначала, почувствовав прилив сил, ему показалось, что он поднимается все выше и радостное чувство захлестнуло его. И вот он уже мчится молодой и сильный, мимо него мелькают забытые ландшафты, стремительно пролетают объекты, почти сливаясь в сплошную серую полосу от невероятной скорости, земля ушла из-под ног, и он летел в небе. Теперь ему было легко и спокойно...
Двое ребятишек подошли к свалке и, увидев старый, без колес, грузовик, смеясь, взобрались в кабину, чтоб поиграть. Они крутили баранку, воображая себя лихими водителями, дергали за рычаги, нажимали педали, и машина мчалась в детских фантазиях, ускоряясь все быстрей и взлетая в небо... Уже почти стемнело, когда, вволю наигравшись, они собрались уходить домой. Один из мальчиков вернулся и, подойдя ближе к машине, положил руку на горячий то ли от долгой работы двигателя, то ли от раскаленного солнца, капот и машина отозвалась, прощаясь, тихонько скрипнула " Джжа-гхххи-на-ццви ".