Аннотация: Не знаю я, что из этого выйдет. Выкладываю на случай, если, вдруг, будет потом что-нибудь толковое.
Сказочка-пересказочка
Жила-была в лесу ведунья, хоть молодая, да премудрая. И не в простом лесу, а в сказочном, том самом, который в тридевятом царстве. В сказках, тем более в лесу, а в особенности сказочном, разные особи водятся. Звали ее Леда Даровна, была она особою весьма привлекательною, а в лесу, и во всем прочем царстве весьма уважаемою. Да как тут и не уважать, ежели у нее в женихах сам Влад Дракович ходит. Да и с характером сложилось все в порядке. Ежели пошлет, то далеко - видимо со знанием дела, а ежели причарует, то посланный еще и радоваться будет обращению такому. Ну не к Леше Лешему посылать-то, еще обидится и сам дурачков всяких ей нашлет. О Лешем разговор особый. Он из сопредельной земли пришел. Постовым охранником был, экипажи стращал да мзду брал, на хлеб зарабатывал. Да вот решил Голова местный охрану постовую разогнать, мол без нее лучше будет. Лучше не лучше, да оставаться бы без приработка Леше, кабы место вакантное на должность Лешего здесь в Лесу не нашлось. Вот и идут к нему на поклон, сами не зная зачем, люди, посланные кем-то, а значит и в накладе Леша уже не остается. Все как раньше, да и местность к спокойному житью-бытью располагающая.
Неплохо там ведунья жила в сказке, да только поначалу сказка сказкою была, а после и заботы обнаружились. То напутствовать надо было мать Красной Шапочки, что одну девочку отпускать гулять по лесу к бабушке - это по крайней мере не хорошо, то наоборот, пообщавшись с этой отъевшейся, наглой "милой деткой", умудрившейся стырить новомодную косметику заморскую, убеждала, что чем позднее отправить ее, тем лучше, да по буеракам ее, по оврагам ее. Потом пришлось отпаивать валерьянкой волка, избитого увесистыми ее кулачками. Успокаивать семейство добропорядочных медведей, в которое Шапочка внедрилась под кодовым именем "Маша".
Пришлось от кондратия спасать бабку с дедкой от которых ушел, а вернее укатился Колобок. Та еще парочка с Красной Шапочкой. А тут еще лечить от нерного пищевого расстройства несчастных зверей от которых он ушел. На редкость гадостный Колобок оказался.
А как было трудно разобраться с малолетней диверсанткой по имени Снежка, по фамилии - Белая! Тяжко, ой тяжко досталось семи гномам к которым, под покровом ночи она пробралась, и которых перебудила фальшивым громким исполнением вариации песни "Ой напилася я пьяна..." Затем последовало угрожающее заявление: "Ну, что брати? Ваша тетя Крыша приехала!". Трудное это дело - воспитание.
Не справиться бы ни почем с грузом таких забот ведунье, кабы не соседи-друзья участливые да надежные: жена с мужем вдумчивая да изобретательная Баба-Яга младшая да Соловушка-разбойник. Последний, вечерами устраивал сольные выступления, посещал которые постоянно мудрый Кощей вместе Кикимореей с Болота -тонкою ценительницею искусств.
Уговаривают друзья ведунью, про ее способности зная, в Универе Магии отучиться, да только от волшебствования зело сложного, магиею именуемого, голова у Ледушки болит. С перепою словно. Посему мудростию да травами всякими ведовство свое творит. А придет скрутная година, тогда и магией сложной воспользоваться сумеет.
Недавно Принц тричетырнадцтого королевства с туфелькой какой-то к ней пристал. Говорит: "Примерь туфельку, коли впору будет, так в жены я возьму тебя!". "Велика радость", подумалось ей, вот и наколдовала кой-чего. Да так удачно, что туфелька не только ей впору пришлась, но и Бабе-Яге старшей. Принца лечить от заикания пришлось. Владом Драковичем. Вот как он клыки показал, дым из ноздрей попускал так Принца и попустило.
Так и текла реченькою медовой жизнь ведуньи и друзей ее до дня одного. В день этот, сам Кощей Бессмертный ей на плохую память пожаловался, а вскоре Макар с той же бедою. Не может припомнить куда телят своих загнал. Три поросенка примчались с плачем: забыли, куда дрова да кирпич для домика своего будущего положили. Леда Даровна, историю эту зная, здраво рассудив, призвала Волка к ответу. Но вот ведь незадача - волк напрочь забыл куда он сворованное запрятал. И не врал ведь, поди соври когда тебя за хвост то поймали. Не Лиса, не выкрутиться.
Где Ледушка не проходит - везде забывчивость страшная да хвори, прежде неведомые. И не только звери разумные, даром речи наделенные, забывать ее уж начали, тоскуя. И решила она причину тому искать.
Долго ли, коротко ли, а обошла она все земли окрестные в поисках своих. Мудрых спрошала, да не ведал никто, что за напасть такая и через кого она приключилась. Тем временем мрачнее да скучнее становилось в Мире. Птице певчие, то ли улетали где посветлее, то ли песни свои звонкие подзабыли. Смурные дети забыли свои прежде веселые игры, только в войну и играли. Михаил Потапыч, чего никогда прежде не было, с ней поздороваться забыл, когда шла она лесом мимо пасеки. Только косился бурча, что ходят разные, только и думают как мед своровать.
Зашла как-то Леда Даровна в стольный град Живов. А там ходят специальные чиновники и запреты всюду сеят. То нельзя да это непозволено. Ведовать - нельзя, песни громкие петь, танцевать, на музыкальных инструментах играть - тоже нельзя. Спрашивает Леда Даровна, с какой это стати, эдак люд честной обделять, а чиновники устало на нее глядят и поясняют: "Не чрез самодурство чье-то, радости мы людей лишаем. Слух прошел, что хворь, прежде неведомая к магии да веселью пуще всего рвется. Вот и издан был Головою указ, чтоб сохранить наших ведунов да менестрелей, да, чтоб они сами беду не притянули в Град музотворчество да маготворчество их прекратить"
- Да хоть кто сыскать причину напасти этой злой пробовал?
- Ай ой, ведунья, да ежели причину искать можно ж и беду поиском этим притянуть! - Муторно Леде Даровне от таких пугливых да трусоватых речей стало. Пошла она к знакомым менестрелям, узнать как живется им в прежде беспечальном городе.
- Да вот задумали убираться мы отсюда, куда подальше, где посветлее да потеплее. А причина нам ведома - обидели лютниста в городе. Да, видать не простой лютнист был, проклял он эту землю и сгинул.
-Как же обидеть должны были его, ежели тот кто радость в сердца вселять должен, готов был всех на печаль да забытье заклясть? - подивилась ведунья. А вскоре и сам музыкант нашелся. Он уныло бренчал по струнам и сипло напевал старинный напев. При виды Леды Даровны он оживился, грудь колесом, глаза на выкате - смотри мол девица какой тут ясен молодец околачивается.
- Доброго дня, тебе, менестрель!
- И тебе доброго чаровница! Что слушать изволишь? - с готовностью брякнул он по струнам, весьма таки немелодично.
- Да спросить тебя хотела, чтож за напасть такая сталась, что нет собратьев твоих больше в городе?
- И не будет, - спокойно поведал менестрель, - я один тут останусь.
- А как же указ? - изумилась Леда Даровна.
- Так указ мой дядя и сочинил. Нечего мне тут всяких подпевал под боком терпеть, - и заиграл лютнист. Заломило виски у Леды Даровны так, что невмоготу ей стало. И чудилось ей, что не простой недоучка играет, а а нечто, покорное злой воле. И, менестрели настоящие чувствовали злую волю эту, но воспротивиться побоялись.
- Чтож ты шумно так, аль люди тебя не услышат, коль тихо да спокойно играть будешь? - спросила ведунья.
- Да не так меня услышат как хотелось бы, а так всяк знает, что единственный менестрель здесь играет, - гордо приосанился музыкант, - ведь верно, любимая, справно я играю? - спросил он у богато одетой девушки стоявшей чуть в стороне.
- Справно, - ответствовала ему бледная девушка с грустными глазами. -Ох, да что ж за заклятие на девочку-то наслано? - подумалось ведунье, - ни радости не воли, да только тоска неизбывная... А девушка встретилась с нею взглядом и послышалась просьба: "Освободи, помоги, ты же ведунья" Присмотрелась своим взором волшебным Ледушка, да только, что руками не всплеснула: держит менестрель, ирод окаянный ремешок человеческому глазу не видимый, что пауки за Окоземьем плетут. Как такой кому на шею закинешь - так враз человек воли своей лишается. И рада бы помочь несчастной, да ремешок этот паучий человек только сам с себя снять может. Все же молвила мысленно:
- В твоей собственной воле плетиво поганое скинуть, а боишься если, я помогу, - лишь вспышка неяркая, никто и не заметил, а вот уж и румянец к девице вернулся. Один лишь менестрель фальшивый прошипев зло, - ну ведьма, отомщу я тебе, - ибыл таков. Сгинул аки дух дурной, словно ветром повеяло...