Сокольникова Елена Юрьевна : другие произведения.

Властитель из ниоткуда

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Попаданцы попадают в чужой мир, а две сестры-неудачницы вернулись в свой, родной. Там они важные персоны, там их ждали, на них надеялись. Но предки оставили девчонкам незавидное наследство и много невыполнимых задач. Справятся ли героини? Едва ли, но партия уже началась...

   Властитель из ниоткуда

Посвящается Лене Большаковой, в память о том времени, когда мы были ведьмами и принцессами

  
   Маленькая девочка горько плакала в темноте. Одеяло сбилось, подушка намокла. Родители в соседней комнате смотрели вечерний фильм. Брат и сестра давно уже спали, и только она давилась слезами от невыносимой обиды. "Ничего, - думала девочка, - вот сейчас усну и все расскажу Яну. Он поймет". Ночь прислушивалась к тихим всхлипам, дыхание страдалицы становилось все реже и реже. Она проваливалась в сон. Сон, ее лучший друг. Именно сон помогал ей отыскать дорогу к самому главному человеку на свете. И сегодня сон не подвел. На крыльях сновидения душа девочки отправилась в привычное путешествие. И вот она снова в странном нигде. Здесь не было ничего, что можно было бы запомнить, зацепить взглядом, рассмотреть. Но девочка знала, что это дверь, а сама она ключ. Маленькая гостья протянула руку, и дверь открылась. Ян ждал, как всегда.
   - Ты плакала?
   Девочка кивнула.
   - Иди ко мне, - он протянул к ней руки, и гостья привычно влезла на колени своему другу. Слезы вновь брызнули из глаз. Она вываливала внимательному слушателю все свои обиды на вселенскую несправедливость. На родителей и брата.
   - Ну, все, все, - Ян гладил ее по голове, и горе уходило прочь. Так было всегда.
   - Расскажи сказку, - попросила она.
   - Однажды в далёкой-далёкой стороне жили-были Бог Небо и Богиня Земля, - начал он своим красивым размеренным голосом, - Были они супругами и родителями всего, что дышало и произрастало меж них. Но самыми беспокойными детьми богов оказались люди. Они постоянно ссорились, воевали, колдовали. Эти жадные детишки не знали, ни удержи, ни меры. Но боги любили их. Люди могли творить, словно боги, и они придумывали самые странные вещи, чем озадачивали даже своих родителей. Но терпению богов однажды пришел конец. Люди опять сделали что-то жестокое и опасное, и тогда небесные родители решили поставить над людьми одного, и дать ему власть над всем миром. Они породили на свет мальчика, который был от рождения умным, справедливым и талантливым. Так в мир пришел первый Властитель. "Правь всеми, но ответ ты будешь держать перед нами, - напутствовали его боги, - Не забывай!"
   Ян почему-то замолчал. Гостья нетерпеливо тормошила его за руку.
   - Что было дальше?
   - Ох, чего только не было, - вздохнул Ян, - это очень длинная история. Наверное, я расскажу тебе ее в следующий раз. Сейчас тебе пора уходить.
   - Ян, а можно я останусь с тобой навсегда?
   - Нет, стрекозка. Мне жаль, но нет. Если бы я не был когда-то таким идиотом, мы бы не расставались ни на день. Но ничего нельзя изменить, - он поцеловал ее в макушку и ласково взъерошил тонкие детские волосы, - А сейчас, беги. Завтрашней день будет лучше, обещаю!
  
   Часть 1.
   Принцесса
   Глава 1. Намеки
   "Избегайте сильных волнений, потому что, как сильные упражнения утомляют тело, так волнение всегда производит нравственное утомление".
   Правила светской жизни и этикета. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   - Счастливая ты, Ева-дева.
   - Кто, я?! С ума сошла! - возмутилась почти именинница. Счастливой ее никто никогда не называл.
   Подруга Арька усмехнулась, наслаждаясь произведенным эффектом. Ева Кулебякина удивленно хлопала глазами. Если она кому и завидовала по-настоящему, так это Арьке, и ее карнавально-насыщенной жизни. Подруга ведет рубрику в глянцевом журнале. У Арьки куча друзей, и она с легкостью заведет еще две кучи.
   - Да ты мне, просто, льстишь. Мы обе знаем, что я одинокая уродина, жирная, закомплексованная и нищая, - произнося все это, Ева испытывала привычное мазохистское удовольствие.
   - Ерунда, - досадливо отмахнулась Арька, - Ты можешь похудеть. Тоже мне, счастье, костями трясти. Я бы хотела жить с такой сестрой. Всяко лучше, чем с моим мужем. Ты обитаешь в покое, в мире библиотек, скопления мудрости всего человечества. Никто не мешает. Гармоничное существование. А то, что размер носишь пятьдесят четвертый, а не сорок четвертый...
   - Размер я ношу пятьдесят шестой, и давай больше не будем, а то я тебя укушу.
   - Глупая корова, - Арька вздохнула.
   "Гармоничное существование", - Ева редко злилась на подругу, но тут едва сдержалась. Сдержалось, потому что ее уже тошнило от жалости к себе.
   Похоже, на дворе полнолуние, паршивая ночь. А еще, у нее завтра день рождения, и нет ни одного повода радоваться, что двадцать восемь лет назад родилась на свет. Даже пресловутая научная работа не клеится. А в этом году пропал даже скучный ежегодный праздник с подругой и тортиком. Арька прибежала заранее потому, что завтра у нее срочная командировка. Арина Меркулова - единственный гость на ее дне рождения, не считая сестры Ули, все последние годы. "Дай Бог, чтобы хоть родители вспомнили и позвонили", - с тоской подумала Ева
   Такая у них счастливая семья. Завозился ключ в двери, сестричка пытается попасть домой. Чудачка, могла бы позвонить. С чувством вины, порожденным ленью, Ева решила, - "Не пойду открывать дверь, лучше щи разогрею". Улька с работы всегда голодная приходит, как бродячая кошка. Вот она уже на пороге кухни, с порванным пакетом. Хлеб и бутылку растительного масла нежно прижимает к тощей груди. Сердитая.
   - У меня пакет порвался! - могла бы и не говорить, и так видно, - Черный хлеб упал в лужу, а сверху сахар. Он был в пакете, который тоже лопнул, так что, кило песку коту под хвост. А хлеб еще можно обрезать. Привет, Арька.
   На стол весомо плюхнулся грязный кругляш "юбилейного".
   История их маленькой семьи очень трогательная, как мыльная опера. Жили-были муж и жена, мирно жили, хорошо зарабатывали, но детей у них не было. У всех Знакомых и Родственников они были, а у них, хоть плачь, не получались. Тогда они решились на Поступок: взять малыша из детского дома. Сказано - сделано. Супруги посовещались со Знакомыми и Родственниками и удочерили годовалую девочку по имени Ульяна. Их новая дочь не отличалась миловидностью, зато на ней не было клейма алкогольной наследственности. В отличие от других приютских детей, о родителях маленькой Ули вообще ничего не было известно. Ее новорожденной нашли в коробке из-под обуви прямо на пороге дома малютки. На коробке кто-то предусмотрительно написал ее имя "Ульяна" и больше ничего. Почему-то эта история вполне устроила приемных родителей девочки. И еще, маленькая Уля была единственным в приюте абсолютно здоровым ребенком.
   Супруги Кулебякины забрали младенца домой, показали свою новую дочь Родственникам и Знакомым. Вся общественность благое дело одобрила. Новоявленные родители выслушали немало приятных слов о своем Поступке. Жить бы им дальше и учиться быть хорошими родителями, но тут судьба сыграла с ними свою излюбленную шутку. Светлана Степановна Кулебякина с удивлением узнала, что беременна. Все Знакомые и Родственники в один голос восторженно запели: это Бог послал награду за Поступок. Супруги неуверенно соглашались. Из роддома Светлана Степановна вернулась с двойней: мальчик и девочка - полный комплект. Знакомые и Родственники промолчали.
   Мальчика назвали Альбертом, а девочку Евой. Бертик был слабенький, ему наняли массажистку и отдельную няню, Еву отдали в ясли. До младшей дочери ни у кого не доходили руки. С ней возилась маленькая Уля. Она ей подсовывала свою единственную куклу с оторванной рукой и таскала сушки из буфета. "Ула" - первое слово, произнесенное Евой. Потом целые фразы: "Ула дай, Ула на, Ула дем, (значит, идем отсюда)". Родители с Бертиком уезжали в Евпаторию, или в Ялту, а девочек отправляли в деревню к старой бабуле Кулебякиной. Когда курортники возвращались, Ева их не узнавала. К счастью, у нее была Уля, она и объясняла обескураженной сестренке, кто эти люди с чемоданами. Так распределились места в семейной иерархии чувств. Родители обожали Бертика, на втором месте была Уля: во-первых, она напоминала им о Поступке, а во-вторых, была очень полезным и услужливым ребенком. А Ева не попала даже на третье. Непрошеный довесок судьбы, а теперь, законченная старая дева.
  
   С раннего детства, сколько себя помнила, Ульяна всегда обращала внимание на мелочи. Сверстники считали ее странной. И не удивительно, она внимательно разглядывала и систематизировала всех бродячих котов, увиденных за день. Маленькая Улька составила собственную азбуку тайных сигналов, знаков и предначертаний. Например, кот с рваным ухом предупреждал о мелких неприятностях. О крупных мог уведомить только троллейбус со сломанной задней дверью. Став старше, она с упорством армейского дешифровщика изучала язык малейших намеков Неизвестных Сил. Что это за Силы? Какая разница? По мнению Ульяны, не стоило задумываться над подобными вопросами, только наживешь головную боль. Но, благодаря знакам, она могла с первого взгляда определить, поправится ее больной или нет. Хирург Ульяна Кулебякина никогда не ошибалась, за что ее справедливо ненавидели коллеги.
   Поезд метро подходил к станции "Шоссе Энтузиастов". "На следующей выходить", напомнил Ульяне автопилотный участок мозга, а сознание продолжало привычно уплывать к тропическим островам Больших Фантазий. Тот самый уголок, существующий в воображении большинства женщин, заботливо выращенный одиночеством и неврозами. Коварные женские романы нашептывают подходящий сценарий: немолодую дурнушку замечает принц. Замечает, потому что все красавицы вздорны, эгоистичны, глупы и попросту надоели принцу до смерти. Он устал, его душа тянется к женщине, способной его понять и полюбить, разумеется, по-настоящему, как же еще? В тридцати случаях из ста он замечает ее в общественном транспорте. В метро, например.
   Улька оглядела бедолагу напротив. Ничего особенного, парень, как парень, симпатичный, лет на десять моложе ее.
   И тут взгляд Ульяны зацепился за украшение на шее потенциального принца, (ведь он может разглядеть прекрасные качества и у женщины постарше, потому что от глупых ровесниц он тоже устал). Обычная фенька на шнурке, прозрачный цилиндр, а внутри лазерная проекция - собака. Зрение у хирурга Кулебякиной было снайперским. Крошечная прозрачная собака, призрак собаки. Ничего особенного, такие штуки в киосках продаются сотнями, но Уля глаз не могла оторвать от дешевой висюльки.
   "Раз меня так шарахнуло, значит это знак", молодая женщина с сомнением покосилась на парня, может, все-таки...? Он смотрел на нее, как смотрят все встречные мужчин без исключения, как будто это она прозрачная, а не пресловутая собака. Улька в больнице наслушалась жалоб людей с разными уродствами. Несчастные просто на стенку лезут оттого, что их постоянно разглядывают. Сама она была твердо уверена, лучше уж пусть все на тебя пялятся, чем жить невидимкой. Меня видят - значит, я существую. Улька же могла проходить мимо турникета в метро, ничего не предъявляя, и церберша в красной шапке даже бровью не вела. С такой внешностью надо быть шпионом, а не врачом. Порой благодарные пациенты приходили в ординаторскую с подношениями, но не узнавали своего доктора. Медсестры покатывались со смеху. Ульяна встретилась взглядом с собственным отражением в двери вагона. Довольно высокая, худая, скорее костлявая швабра, чем отощавшая манекенщица. Лицо плоское, невыразительное, волосы бесцветные и жидкие, и все остальное тоже не радует глаз.
   И, все-таки, что означает собака? Улька прислушалась к себе. Перемены какие-то и скоро. Ну и, слава Богу. Все это она додумывала, выходя из метро. Надо что-то купить к завтрашнему празднику. Хорошо, зарплату дали. На улице автофургон как всегда перегораживал проход, пришлось обходить его по лужам. Левая нога тут же намокла. Улька посмотрела вверх. Небесный свод, словно мокрые простыни, грязно-лилового цвета. И вдруг ее осенило, собака - не просто знак, это намек на немедленное действие. Если бы у них с Евой была собака, Улька бы, не раздеваясь, пошла ее выгуливать. Может, стоит самой прогуляться, проветрить мозги? Она огляделась по сторонам и увидела себя в ночном магазине в очереди. Дошла на автопилоте, даже не заметив. " Хорошо еще я в колбасном отделе, а не в молочном, колбаса пригодится празднику". Уля вспомнила беседу с бывшим однокурсником, врачом-психиатром. Как-то, за выпивкой, она поведала ему о своих знаках и намеках и он тут же, без колебаний, поставил ей диагноз. Ха-ха! Ульяна была уверена, что на свете еще поискать таких нормальных, как она.
   Возле дома с досадой вспомнила про хлеб. Пришлось опять тащиться через дорогу в продуктовый. У выходя из магазина, кто-то с силой ударил Ульяну под колено, ручка пакета порвалась. Она словно в замедленной съемке видела, как буханка хлеба летит в лужу, и уже в полете ее догоняет сахар в полиэтилене. То, что пленка порвется, и весь песок окажется в грязи, женщина поняла за долю секунды до катастрофы. Рядом радостно скакал огромный доберман. "Опять собака".
  
   - Давайте подурачимся, - Арька с загадочным видом рылась в сумке, пока не извлекла обычную картонную коробку.
   - У нас открыли магазин разных экзотических товаров. Это японская свечка с кедром. Говорят, нужно ее зажечь и загадать желание. Не обязательно одно, хоть десяток. - Арька щелкнула зажигалкой, развеивая облако перед носом некурящей подруги, - Главное, чтобы человек чувствовал, если все эти желания сбудутся, он, станет абсолютно счастливым. Когда свеча догорит (гасить ее нельзя), начнет работать механизм судьбы, исполняющий желания.
   Арька торжественно пододвинула коробку завтрашней имениннице.
   - То есть, они не сразу сбудутся?- Ева порозовела от возбуждения, и от выпивки. Такие вещи она обожала, а Улька, наоборот, не жаловала.
   Ульяна устала после дежурства, и собака не выходила из головы. Но, перекусив, она подобрела и смотрела на двух подружек со снисходительностью престарелой тетушки.
   Свечка была зажжена, свет потушен, для настроения. Все три дамы глубоко задумались. Ульяна, глядя на Арьку, тоже закурила. Вообще-то она накурилась на работе, но здесь в компании, да под сухое вино и в романтическом сумраке, это выглядело женственно и таинственно. Во всяком случае, Арька выглядела...
   - Давайте я начну, - гостья хорошо знала, где у быка рога, - Затея моя, к тому же я все обдумала по дороге. Мне много не надо. Всего лишь, самореализацию, кучу денег, хорошее здоровье и что бы я встретила, наконец, настоящего мужика. Хочу, чтобы мы влюбились друг в друга и жили долго и счастливо. Ну, и еще мне бы хотелось, чтобы мои дети были здоровы, и нашли себя, а я поняла что-то новое. Увидела чудо и поверила в невозможное.
   - А каких тебе чудес? - подозрительно спросила Ева. Чувствовалось по голосу, что она уже пьяна, - А то получишь какую-нибудь чуду-юду, как старик святой Антоний. Я вот тоже мечтаю о чуде. Желаю быть красавицей-принцессой, чтобы мужчины передо мной трепетали, - последнее слово она произнесла с придыханием. - Хочу быть стройной. Я уже говорила про похудение? Или похудание, как правильно Арька? А то, вот это, - она невежливо ткнула пальцем в свечку, - меня не правильно поймет.
   - Похудание, - кротко отозвалась Арька, - Тебе уже, по-моему, достаточно. Завтра же еще праздновать.
   - К черту завтра, - Ева пошла вразнос, с ней иногда бывало, - Еще, я не хочу быть такой размазней. И, обязательно, чтобы сестричка моя разделила мое необыкновенное счастье.
   - Премного благодарна, - Улька неожиданно развеселилась, ей вспомнились собственные нелепые грезы в метро, - А как же большая любовь? Ты забыла, про самое главное счастье девушки.
   - Ну-у, конечно, и любовь необыкновенная, не как у всех! - Ева с чувством глубокого превосходства оглядела компанию. Улька захохотала.
   - Извини, пожалуйста, - выдавила старшая сестра, вытирая слезы, - я просто медик, с хорошим воображением.
   - Извращенка! Я имела в виду рок, фатум. Мы предназначены друг для друга. И он будет совершенно необыкновенный. Не похож на других мужчин!
   - Когда это вы успели так надраться?- страшным шепотом спросила гостью Улька.
   - Мы пили шампанское. Вон в углу стоит бутылка, - в тон ей прошипела Арька
   - Я не пьяна, я весела просто, бездельник, кто с нами не пьет, - Ева радостно расхохоталась.
   - Это-то меня и пугает. А ты не боишься, что твой будущий кавалер почувствует себя немного .... подавленным?
   - А что его так подавит? - простодушно изумилась виновница торжества.
   - Ну, ...красотища твоя и прогрессирующая мания величия? - Улька не хотела обижать сестру, но куда денешь врожденное ехидство?
   Ева нахмурилась. Вопрос ей не понравился.
   - Нет, не боюсь... Он будет гораздо круче - ее очень обрадовало разрешение проблемы.
   - Ну, хорошо, а деньги, - Арька сочла вопрос о будущем возлюбленном подруги закрытым, - про деньги ты подумала?
   - Отныне я про них буду думать только глобально.
   - Это как? - Улькин знакомый психиатр услышав такое, тут же схватился бы за блокнот.
   - Ну, понимаешь, глобально, - Ева взмахнула рукой, видимо, пытаясь очертить границы вселенной.
   Арька полезла под стол собирать то, что секунду назад было бокалам.
   - Все, инопланетянам больше не наливать! - Ульяна твердо взяла сестру за локоть и поволокла к ванной. Та на ходу скандировала: "И чудеса, у нас с тобой будут, такие чудеса! Лучше, чем у Арьки. И у тебя будут, ты же у меня такая чудесная, сестричка. Но никто не понимает. Ну, ничего, ничего, скоро все поймут".
   Дверь в ванную захлопнулась. Бульканье и хихиканье перекрывал увещевающий голос Ульки.
   Арина посмотрела на желтое пламя свечи, улыбнулась и взяла еще одну сигарету.
   Когда пьяницу и дебоширку Еву уложили спать, дамы захотели кофе. Улька уменьшила огонь под старенькой туркой и устало опустилась на табуретку у окна.
   - Что, на работе заездили? - Арька сочувственно улыбнулась, - А ты чего же сама не стала желаний загадывать?
   - Знаешь, по-моему, Ева исчерпала лимит возможностей высших сил. Да и нет у меня никаких желаний, только спать.
   - Ну, так не бывает, - Арька сделала вид, что не поняла намека. Домой пока не хотелось, - хоть шмоток новых пожелай или замуж за богатого больного.
   - Не, замуж за больного не пойду. Все равно, что станок с работы притащить. А шмотки мне не помогут.
   - Не верю! - тоном Станиславского воскликнула Арька, - Ну, хоть что-то ты хочешь?
   "Слишком многого", - подумала Улька.
   - Дом хочу, свой собственный, чтобы никто без спросу войти не мог. И чтоб люди меня замечали, а не смотрели, как на обои.
   - Почему, как на обои?
   - Потому что, когда на меня смотрят, не видят в упор. Видишь, все само собой чудесненько сформулировалось. Я хочу иметь вес, быть заметной, чтобы со мной считались. А любовник, конечно, тоже не помешал бы, но во вторую очередь. Все равно, такого, как мне нужно, на свете не существует.
   Ульана думала о чем-то далеком. Арьке страшно хотелось спросить о чем, но она не решилась.
   - Видишь, свечка еще не догорела.
   - Когда бы все разрешалось так просто, японцы были бы самой счастливой нацией, - Улька разливала убежавший кофе по маленьким чашечкам. Голубой кофейный сервиз был главной гордостью дома.
   - А японцы, просто, очень мудры и понимают, что надо быть поосторожней с желаниями. Они рано или поздно сбываются.
   - Да уж, - покачала головой хозяйка, - особенно Евины мелкие просьбы.
   Улька достала из холодильника пакет молока. Свечка затрещала. Арька заворожено уставилась на крошечное голубое пламя. - Слушай, она сейчас погаснет. Давай по последнему желанию, быстро, - Арька зажмурилась, - О! Хочу жить в центре Москвы.
   Улька вдруг поняла, что пожелать.
   - Хочу завтра же узнать, что означает собака.
   - Какая собака?
   - Неважно...
   Пламя затрещало и погасло. Неожиданно раздался грохот. Это порыв ветра распахнул форточку.
  
  
   Глава 2. Прямым текстом
   "Сестре, любящей музыку, брат доставит истинное удовольствие, если подарит ей прекрасный музыкальный альбом"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Ульяна проснулась в холодном поту. "Я что-то видела во сне, что-то важное". Она с трудом поднялась и поплелась в душ. Глядя на струю воды, Улька присела на стиральную машину, служившую подставкой для разных умывальных мелочей, и честно попыталась вспомнить. Сны не менее важны, чем знаки, а для нее такая же полноценная часть жизни. Собака! - метеором пронеслось в ее голове. Она видела собаку, но не добермана, а маленькую, облезлую шавку. Собака ей говорила, что если она, Улька, не поверит во что-то, они обе пропадут. Непонятно, кто? Она и собака, или она и ее сестра? Вот растяпа, такой сон не смогла толком запомнить!
   Ульяна не спешила залезть под душ. Она по опыту знала, если сейчас не вспомнит, вода все смоет начисто. А воскресить этот сон казалось жизненно важным. Улька плюнула на душ и пошла, ставить чайник. Телефонный звонок врезался в мозг, сметая остаточную память сна, она уронила крышку от чайника. "Что это я, - испуганно заворочалось в голове, руки дрожали, - Сегодня же Евин праздник. Может, мама звонит". Она зло рванула трубку.
   - Слушаю!
   - Ульяна? Привет! - радостный мужской голос, - С новорожденной тебя.
   - Вообще-то, не я ее родила, но все равно спасибо, - ровным голосом ответила Уля, - А кто говорит?
   - Не узнаешь? Брата родного не узнаешь?
   - Альберт! Да как же узнать-то, я твой голос лет пять не слышала, - удивилась она, - Тебя, кстати, тоже с днем рождения.
   Бертик жил в Питере. Возглавлял там отделение крупного банка. За последние годы о своих сестрах не вспомнил ни разу. Сейчас он был бодр, весел, и горел желанием присутствовать на торжестве. И не один, а с молодой женой. Ошеломленная Ульяна машинально поздравила новобрачного. Но, оказалось, что поздравления запоздали, Бертик женился год назад. Повесив трубку, она с усилием выдохнула. "Господи, кем же они нас считают? Да, мы не были близки с родителями и братом, и я им не родная, но ведь Ева..." Додумывать эту мысль Ульяна не захотела.
   Она почувствовала острый приступ жалости к сестре. Улька тихонько открыла дверь в комнату Евы. Здесь все было красиво, особой строгой красотой. Репродукции Дюрера и Доре на стенах. Маленький письменный стол. Ева писала от руки, не признавала ни машинки, ни компьютера. Синий ковролин они купили по дешевке на распродаже. Синий - любимый Евин цвет.
   Улька на цыпочках подошла к спящей сестре. У той на лбу лежала тонкая страдальческая складочка. Может, тоже снится что-то? Сон! Ульяна совсем забыла про свой сон, ее прервал дурацкий звонок Бертика. Он, видишь ли, сегодня придет. "Стоп! Собака во сне тоже говорила, что придет сегодня в девять, и мы должны ей поверить. Может, действительно в девять все разъяснится? А вдруг дело в Бертике? Но он обещал быть в шесть". Улька посмотрела на часы и вспомнила про душ. Там все еще лилась вода.
  
   Им енинница не хотела просыпаться. Сейчас она жалела о самом факте рождения. Ей было страшно подумать о том, что нужно оторвать голову от подушки. "Зачем мы вчера так напились? - риторически вопрошала она, - Вернее, это только я напилась. У меня сегодня день рождения, а я чувствую себя, как экскремент". И перед Арькой неудобно. От воспоминаний, полных угрызений совести, ее отвлек звук открывающейся двери. В голове синхронно взвизгнуло.
   - С днем рождения, соня! - радостно приветствовал ее голос сестры, - Вставая, красавица, проснись.
   - Я не могу открыть глаза, - простонала Ева, - Улечка, спаси меня. Ты же доктор.
   - Не волнуйтесь больная. Лекарство прибыло.
   Ева подозрительно открыла один глаз. Перед ней маячил стакан с чем-то мутным.
   - Ну, давай, лечись скорей. У нас много дел, сегодня гости придут.
   Ева подозрительно потянулась к стакану.
   - Это ведь не пиво?
   - Да ты что, я же доктор, - возмутилась Улька, - Я давала клятву Гиппократа. Это рассол. Начинающая алкоголичка должна с ним подружиться. Потом ты встанешь, примешь душ и позавтракаешь. Во всяком случае, сегодня ты не умрешь.
   - Ага, знаю я этот бодренький врачебный тон.
   Рассол неожиданно помог. А когда трясущееся тело оказалось под душем, цветные круги исчезли. "Может, и правда не умру". Даже мысль о завтраке не показалась тошнотворной.
   Улька уже хлопотала на кухне. Праздничный омлет и стакан томатного сока (как кстати) поджидали именинницу.
   - Бертик сегодня придет тебя поздравить, с молодой женой! Помнишь Альберта, своего брата? - Улька решила, что пришло время для утренней вкусной сигареты. "Все ясно, придет он по делу, - догадалась Ева, - Какая же ты у меня сердобольная, прямо не доктор, а сестра милосердия. Будешь целый день вокруг меня хлопотать, лишь бы я не спросила, звонила ли мама". Улька медленно выпускала струю дыма.
   - Хочешь кофе?
   - Ну, конечно, хочу, спасибо.
  
   Стрелка неминуемо подползала к шести, сестры сновали из кухни в гостиную и обратно.
   - Я собиралась сегодня худеть, а ты пирогов накрутила, - Ева судорожно дорезала яблоки для салата "оливье".
   - Завтра, все завтра. Я тебе купила книжку с лучшими диетами мира. Сегодня вечером выберем подходящую.
   - Из-за нашего блудного братца ты забыла про мои подарки, - Ева капризно надула губки, делая вид, что сейчас заплачет.
   - Вручу после ухода дорогих гостей. Ты только опять не напейся.
   - Не, я больше не пью! - испуганно пробормотала именинница, - Завязала.
   - Все алкоголики так говорят, - сестра устало вздохнула, - Ладно, заканчивай салат, я свинину в духовку поставлю.
   Раздался звонок. Ева, в любимом синем платье, в нем она выглядела на пятьдесят второй размер, помчалась открывать. Брат был пунктуален, красив, и конечно с букетом. Его жена Лариса оказалась длинноногой блондинкой, и лет ей, на вид, не меньше восемнадцати. Скучающе посмотрев на взрослых, она отправилась осматривать хозяйские хоромы. Муж называл ее "малышка". Бертик подарил Еве офисные настольные часы, незаменимые в хозяйстве. Ими можно пользоваться, как калькулятором или, на худой конец, огреть кого-нибудь по голове. Через двадцать минут все сидели за столом.
   Это был невероятно скучный и неловкий вечер. Даже "малышка" это чувствовала, и требовала поставить "музон" повеселей. Брат рассказывал про свой банк и планы на лето. Улька еле сдерживалась, чтобы не спросить прямо, зачем он пришел. Исчерпав нейтральные темы, Бертик созрел. Он хочет сделать им предложение. Оказывается, у молодоженов уже есть маленький наследник. Но Лариса собирается петь, она создана для сцены. А доверить свою кровиночку незнакомой няне они не могут. Бертику пришла в голову блестящая мысль, выписать к себе родных сестер. И семья воссоединится, и "малышка" будет рада.
   Еве неожиданно стало наплевать, что скажет мама. Не утруждая себя поисками вежливой формы, она просто предложила брату уйти. Улька восхищенно отсалютовала сестре бокалом, а красавица Лариса подавилась оливкой. Когда Бертик был выпровожен, часы показывали без пятнадцати девять. Ева убрала со стола. Она бесцеремонно начала эту процедуру, пока братец еще топтался в прихожей, а "малышка" застегивала длиннющие сапоги. Едва дверь за ними захлопнулась, Ева появилась на кухне с последней порцией грязных тарелок.
   - Наконец-то, этот идиот ушел. Давай скорее, дари мой главный подарок, а то я лопну.
   Улька просияла. В подарок Ева получила бутылку бейлиса и большую тканую сумку через плечо. Сумка пестрела индейским орнаментом и подозрительно топорщилась. Оказалось, что внутри лежала обещанная толстая книжка про диеты.
   - Сестриченька моя, - обняла Ульку растроганная именинница, - у меня нет слов. Правда, сумка, больше подошла бы "малышке". Но, я ее все равно буду носить.
   Сестры разлили по рюмочкам тягучий бейлис, чокнулись и поцеловались. Мир в доме восстановился. Улька посмотрела на часы. Стрелки показывали ровно девять.
   - Ты ждешь еще кого-то? - Ева нахмурилась, - Весь вечер на часы смотришь.
   Ульяна задумчиво взглянула на сестру. Сказать про сон? И в этот миг в дверь позвонили.
   Улька удержала Еву за плечо и пошла открывать.
   Она почти не удивилась, увидев на пороге грязную собаку, неопределенного песочного цвета, отдаленно смахивающую на фокстерьера
   - Войти можно? - деловито спросил пес. Улька хотела сделать шаг назад, но колени стали ватными, и она села на пол. В голове шумело.
   - Ну, что ты так вытаращилась? - хамовато протявкал пришедший, - Я же тебе сказал, что приду сегодня в девять. Ты что, совсем тупая?
   - Кто там, Ульяш? - голос Евы, долетевший из кухни, был безмятежен, как горное озеро.
   - М-м-е...гм.... - слава Богу, в этот момент на кухне зазвонил телефон.
   - Я слушаю, - отозвался голос сестры, - Да, здравствуй мама, - через стенку чувствовалось, как напряглась Ева. Но Уля обрадовалась этому звонку, как отсрочке приговора.
   А наглая дворняга, просто перескочила через сидящую на пороге хозяйку и направилась прямо в гостиную. Хорошо, что дверь на кухню закрыта, и Ева его пока не видит. А может, это лично, ее, Улькина, галлюцинация?
   - Нет, мама, мы никого не собирались оскорблять, но ты бы слышала...Нет, но его Лариса...Да, но...
   Улька все еще на полу, постигала новое для себя состояние. Состояние нереальности. Она даже прислушалась к телефонному разговору и привычно закипела от злости. Мать ведь, не поздравила Еву, она позвонила, чтобы ее отчитать. А Бертик, поганец, уже успел наябедничать, как всегда!
   - Мама, но у меня тоже сегодня день рождения!
   Видимо, мать бросила трубку. Улька услышала, как тихо положила ее сестра. Похоже, сейчас плакать будет. В наступившей тишине раздался хриплый голос пришельца:
   - Брехня все это! - Ульяна, наконец, поднялась с пола и закрыла входную дверь.
   - Извини, что ты сказал? - "я с ним тоже буду на "ты"", решила Улька, да и потом, глупо говорить "вы" собаке.
   - Все вранье, нет у нее сегодня дня рождения, - "нет, это уже слишком"!
   - Ты кто такой, сукин ты сын? - Улька растопырила руки в боки. Еще чуть-чуть, и схватится за веник, - Тебя кто звал?!
   От волнения с головой у нее стало совсем неладно.
   - Могла бы и спасибо сказать, - пес опасливо попятился, - Если бы не я, кто бы пошел вас вытаскивать?
   Напряженная тишина в кухне отрезвила Ульяну. Дверь робко приоткрылась.
   - Что это, Уля? - может, так даже лучше, а то бы плакала. И тут Улька поняла, что Ева тоже видит пса. Значит...?
   - Это собака, - фальшиво бодрым тоном отрапортовала Улька. - вернее собак. Видишь, зашел к нам, случайно.
   - Сами вы случайно, а я все лапы отбил, пока до вас дошел, - обиженно надулся "собак", - Могли бы, и пожрать, чего-нибудь предложить, хозяйки.
   Ева задушено пискнула и метнулась обратно на кухню. Кроличья нора сужалась на глазах. Улька села на диван и уставилась на гостя. Ну, собака и собака, ничего особенного.
   - Как тебя зовут-то? - осторожно спросила она.
   - Фазер - гордо представился пес.
   - Слушай, фазер-мазер, а ты точно настоящий?
   - Будешь дразниться, ничего тебе не скажу, тогда узнаешь, какой я настоящий, - "Ишь ты, обидчивый какой". Улька улыбнулась.
   - А я тебя и не просила ничего говорить, - поддела она пса, - Ладно, не дуйся, просто имя у тебя смешное.
   Тут примчалась Ева с целой тарелкой запеченной свинины. Это отвлекло пса от дальнейшей дискуссии. Видно, гость изрядно оголодал. Лопал он так, что за ушами трещало. Обе сестры умилились. Со свининой пес покончил в считанные минуты. Ева предложила еще, но Фазер, с сожалением, отказался.
   - Времени нет, - он солидно откашлялся и начал свою речь, как заправский лектор, бегая по комнате туда-сюда, - Я знаю, вы удивились, никогда не видели говорящих собак и все такое. Их и в моем-то мире нет, я один такой экземпляр! - пес горделиво присел в позу памятника.
   - Ты из другого мира? - решила пояснить Улька, - Инопланетянин?
   - Не знаю, о чем ты говоришь, - пес снова вскочил на лапы, - Я, правда, из другого мира. И вы тоже. Наш мир, кстати, не такая помойка, как этот, - он презрительно фыркнул.
   Ева быстро оправилась от потрясения.
   - А мы-то почему из другого мира? - спросила она.
   - И у тебя не сегодня день рождения, а был тринадцать дней назад! - выпалив всю эту белиберду, пес надулся от сознания собственной осведомленности.
   - А-а, а моя мама утверждает обратное, и мое свидетельство о рождении тоже.
   - А она сама не знает, - не спасовал Фазер, - она только думает, что она твоя мама. На самом деле, ей тебя подкинули.
   - Зачем? - изумилась Ева, - Глупости какие!
   - А почему, ты думаешь, родители тебя не любят? - поддел пес, - Молчишь? Вот поэтому.
   - Ладно, - Улька махнула рукой, - давай, рассказывай с самого начала. У тебя же, небось, целая история готова.
   - Только, можно я покороче? - заскулил Фазер, - Времени в обрез. Вам еще надо решение принять, а то опоздаем, и все мои рассказы коту под хвост.
   - Ты говори, а мы решим! - сурово распорядилась Улька, - Шустрый какой.
   - Короче так. Мой мир не похож на этот, сами потом поймете. Наше королевство маленькое, ему объявило войну большое и сильное. Это броши, наши соседи. Гады они! - эмоционально взвизгнул пес, - А за год до этого, твой отец, - кивок в сторону Ульки - предвидел наше поражение в войне и отправил тебя сюда. Про этот мир почти никто не знал, и он решил, что так безопаснее. Он был великий колдун, твой папаша.
   - Был...- Улька почувствовала, что ей не хватает воздуха. Неосознанно она коснулась горла. Хотела что-то еще сказать, но не смогла. Почему-то кривляния собачонки перестали казаться забавными.
   - Ну, да. Он погиб потом, - нетерпеливо рыкнул Фазер, - Но когда еще жив был, уговорил вот ейного отца, - кивок в сторону Евы, - ее подбросить в ту же семью, чтоб думали, что их дочь. Чтобы, значит, росли, как сестры, и все такое...Вы и вправду, друг другу родственники. По-моему, мамаши ваши двоюродными были, либо вы молочные. Впрочем, вряд ли. Ладно, ерунда все это. Вы очень нужны дома, обе.
   - Погоди, - Ева трясла головой, как будто ее оглушили - а что с моим отцом и с матерью?
   - Вся семья погибла, извини, - неловко признался пес.
   Она ушла на кухню, но через секунду вернулась.
   - Слишком много погибших, ты не находишь?
   - Я ничего и не потерял, - удивился Фазер, - А погибших, их еще больше было, не только ваша родня.
   Ульке нестерпимо захотелось курить. Она ринулась на кухню. Похоже, кухня стала главным островком реальности в квартире.
   - А зачем мы нужны, если у нас все погибли?
   Ева всегда умела докопаться до сути. Ее и на кафедре за это ценили. А уж студенты боялись, ног уважали.
   - Так ведь страна не может без короля, - заскулил Фазер, - Править некому. Грифоны разбежались. Безобразничают. Порядка нет.
   В Улькиной голове что-то пронзительно засвистело. Грифоны разбежались. Где-то она уже это слышала. Ульяну привел в чувство ясный холодный голос сестры.
   - Очень жаль, но при чем тут мы?
   - Да, я же объясняю, - пес взвизгнул от нетерпения. Забавно в нем сочетались собачьи повадки с человеческим уменьем говорить, - Папаша твой и был король Корда. Зелон Мэрвинг. Все погибли. Ты последняя из Мэрвингов. И зовут тебя не Ева, а по-другому. Я забыл, как. Короче, если сегодня не попадем домой, мы тут застрянем надолго, может, насовсем.
   В голосе собаки зазвенела тоска. Он посмотрел на суровые лица хозяек и понял, что ни капельки их не убедил.
   - Послушайте, вы обе здесь чужие, никому не нужны. А там вас ждут. Понимаете!? А доказывать, да убеждать, у меня нет времени. И сейчас уже не знаю, успеем ли. Через четыре часа проход закроется. Я к вам оттуда целый день добирался.
   - А как ты нас нашел? - Улька не верила ни на йоту. Разум кричал, что это невозможно. Но ...
   - Так вы же наши, - удивился пес, - Я вас чую.
   - А я вам зачем? Ева будет править, а я, что буду делать?
   - А как же, без тебя? Без тебя ее съедят совсем. Твой папаша был королевским колдуном, ты его единственная дочь, и все такое. Пойдемте, а? - пес умолял, - я по дороге все расскажу.
   Ева встала.
   - Нам, наверное, нужно собраться...- она неуверенно посмотрела на сестру, - Сходим с ним, все равно не отвяжется? - Ульяна кивнула. Песик вскочил и завилял хвостом.
   - Возьмите самый минимум и пожрать что-нибудь, путь долгий. Вам там другие вещи понадобятся.
   Сборы не заняли много времени. Ева ссыпала праздничные пирожки в пакет. Схватила подаренную сестрой сумку, сунула туда бутылку бейлиса, книгу про диеты, спички, и найденные в холодильнике консервы. "Надо же еще переодеться" - растерянно подумала Ева. Она торопливо посмотрела на часы, но, так и не поняла, сколько на них времени. Лихорадочно натягивая единственные джинсы, она ни минуты не верила, что видит эту комнату в последний раз. Все, происходящие, было "понарошку", как детская игра в индейцев.
   А Улька, тем временем, рылась в своей тумбочке в поисках швейцарского ножа, подарка щедрого пациента. Дверь приоткрылась, и в комнату протиснулся Фазер.
   - А это что? - он показал головой на рамку с фотографией. На ней обе сестры стояли, обнявшись. Снимок, сделанный в день защиты диссертации Евы. - Это фотография, долго объяснять. Мы ведь торопимся. - Пес зарычал, и тявкнул.
   - Это нельзя оставлять. Если у тебя еще есть такие, собери все.
   - А если такие есть у наших знакомых?
   - Тогда не знаю, - честно ответил пес, - но эти собери.
   Улька чертыхнулась и послушно кинула рамку с фотографией в пакет. Туда же отправился и семейный альбом.
   "Хорошо, что мы не любим фотографироваться". Она вспомнила, о главном и уложила в кожаный рюкзачок две пары шерстяных носок, и свой "докторский" чемоданчик, с которым не расставалась.
   В дверях показалась Ева в своем нелепом фиолетовом пальто. Куртку ее размера они так и не смогли купить.
   - Слушай, как там тебя...- неуверенно позвала она собаку.
   - Фазер, - подсказал пес.
   - Фазер, а ты на карте можешь показать, где, приблизительно, этот твой проход? Мы бы тогда очень быстро туда попали.
   Ева расстелила перед ним карту Москвы и ткнула пальцем в то место, где, находился их дом. Он послушно понюхал палец, цветные квадратики, и жирные линии, обозначающие шоссе.
   - От вас на Северо-запад, там большой лес.
   "Ботанический сад" решили сестры. Перед выходом Ева проверила, выключен ли свет. Все "понарошку".
  
   Ехали на метро. Дорогой молчали. Расспрашивать пса в таком людном месте нельзя, а говорить друг с другом не хотелось. В глубине души, каждая из них все бы отдала, чтобы поверить в чудо, и они боялись сомнений друг друга. На выходе Улька попросила подождать и вышла из маленького магазинчика с огромным набитым пакетом. Ева поняла - ее сестра решила сыграть по-настоящему. Она купила что-то, очень нужное там. Скорее всего, на все последние деньги. Улька всегда была смелой. Ева представила себе, как потом, после неудачи, они останутся на этом пятачке возле метро, нагруженные пакетами и без денег. А Ульке сам черт не брат. Неожиданно, пес рванул с места.
   - Нам остался час, - это он кричал на бегу. Краем глаза Ева увидела, как от них шарахнулся случайный бомж.
   Они бежали очень долго. Ева так не бегала со школьных времен. У нее уже давно кололо в боку, тяжелое грузное тело сопротивлялось насилию. Даже тощей Ульке было трудно, а уж ей. Тяжело дыша и надсаживая легкие, Ева тащилась из последних сил, чувствуя, что вот-вот умрет. Но отстать было страшно. Да и тошно, из-за своего жира упустить чудо. Теперь она почти поверила. Люди не бегают так, без причины. Несколько раз им пришлось останавливаться. Пальто намокло от пота, пес предложил его бросить, но Ева не могла. Это было бы уже слишком. Наконец, Фазер объявил, что они близко, еще десять минут трусцой. Сестры решили, он издевается. Ева отупела от безумной гонки по зимнему лесу. Она уже ничего не видела, перепрыгивая заборы и коряги, пересекая главную аллею и вспахивая ногами целинные сугробы. Наконец, пес остановился.
   - Надеюсь, что мы не опоздали, - его голос подозрительно напоминал скулеж брошенного щенка. Похоже, он паниковал от одной жуткой мысли, остаться в этом аду навсегда.
   - По твоим расчетам... осталось еще пятнадцать минут... - Улька никак не могла отдышаться, а Ева просто села в снег.
   - Вставайте, вставайте, после перехода отдохнете, обещаю, - пес деловито обежал своих измотанных спутниц, - Слушайте внимательно. Вам нужно взяться за руки и подойти к этому дереву.
   Перед ними возвышался диковинный дуб, узловатый ствол напоминал бутылку. У основания он был широченный, в три обхвата. Улька переложила пакеты в другую руку, сняла с плеча рюкзачок и намотала лямки на запястье, как будто собиралась лететь. Ева послушно сжала ее пальцы.
   - Прижмитесь спинами к стволу, только рук не разнимайте, - командывал Фазер, - Закройте глаза. Расслабьтесь, пусть наш мир сам возьмет вас, только глаз не открывайте и не отпускайте руки, что бы ни случилось.
   Ева слышала голос пса, как во сне. Рука сестры была единственной, доступной ей реальностью. Она почувствовала, что падает. В уши ударил страшный вой. Что же будет то, мамочки!
   Глава 3. Долина призраков.
   "В тяжелых обстоятельствах, когда дело касается каких-нибудь особенных интересов, относительно ли вашей будущности, или вашего семейства, - заглушите голос своего сердца и поступайте так, как вам советует рассудок"
   Правила светской жизни и этикета. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   А-а-а-а-х-х-у-у....а-а-а-а-х-х-у-у...
   - Господи, что это? - прошептала Ева. У нее не хватало храбрости открыть глаза. В спину впивались мелкие острые камешки. Зато живая! Вполне достаточная информация для первого раза. Дороги назад все равно нет, чтобы сейчас она ни увидела. Но этот вой ни на что не похож. Вдруг, таких, как Ева, здесь едят? Она распахнула глаза - никого. Взгляд улетал в синее небо. Чужое, дома небеса иные. Такой синей бывает сталь. По словам пса, это и есть их родина. Она подняла голову. У ног Евы спокойно сидел волк. Огромный волчара, такого не спутаешь с собакой. Белесый, похож на полярного. Его морду перечеркивал длинный уродливый шрам. "В таких случаях и нужно визжать", подумала Ева. Визжать у нее никогда не выходило, даже в пионерском лагере, когда они с подругами ночью вызывали пиковую даму.
   Волк с интересом смотрел на девушку. Ева, против воли, заглянула ему в глаза. Она уже откуда-то знала, что зверь не нападет. Может, он просто явился, лично поприветствовать пришельцев? Ее отвлекло какое-то движение и странный звук. Девушка с усилием перевела взгляд и вздохнула с облегчением. Фазер шумно чесался. По сравнению с волком, их проводник показался трогательно маленьким. Закончив туалет, пес одобрительно кивнул ей.
   - Ну, наконец-то, я думал, вы до ночи тут будете валяться. А его ты не бойся, - Фазер подбежал к волку, которому едва головой доставал до брюха. Тот даже ухом не повел, - Это - мой приятель. Он о вас знает.
   Потеряв интерес к волку, Ева восхищенно огляделась. Их окружали грифельно-серые горы. Временным пристанищем людей стал большой седой валун, поросший пестрым лишайником. Краски сумасшедшей осени, нанесенные тонким слоем на выбеленные солнцем камни. Лишайник, мох и скалы - вот истинные хозяева странного места. А воздух густой и плотный пах разогретым камнем и прелыми листьями. Очень красиво и страшновато одновременно. Казалось, этот мир одушевлен, здесь всякая песчинка имеет значение и волю. Волк идеально вписывался в пейзаж.
   - В отличие от меня, - почему-то вслух прошептала Ева. Но эта фраза не отдавала горечью. Просто забавное наблюдение. Движение за спиной заставило обернуться. Тело болело так, будто ее вчера били. Шея не повиновалась, и для маневра пришлось встать на четвереньки. Ульяна с трудом пыталась подняться. Видно, ей досталось не меньше, бедняжке. Вся одежда в грязи. Где она умудрилась так вывозиться? Ева посмотрела, наконец, на свое пальто и ахнула.
   - Фазер, мы что, ползли через линию фронта? У меня даже в волосах грязь, - возмутилась Ева. Пес тоже был грязен. Впрочем, другим они его не видели, и теперь понятно, почему.
   - А вы, что, ничего не помните? - Фазер обратился ко всем, но смотрел почему-то на Ульку.
   - Нет, - голос Ульяны был хриплый, как после долгого сна, - Помню темноту, мы падали. Черт, почему мне так трудно говорить?
   - Ты голос сорвала, так кричала, - пес излучал чувство глубокого удовлетворения. Он важно глянул на, стоящую на четвереньках, Еву.
   - Я не помню ничего, совсем ничего, - Ева умоляюще посмотрела на Фазера, - Что с нами было?
   - Тебя по голове шарахнули, и чуть с собой не уволокли. Она вон не дала. А еще с нами идти не хотела. "Что я с вами буду делать!"- передразнил Фазер - Да, нас бы всех разорвали на кусочки. Ну, и ему, конечно, спасибо скажите, - поклон в сторону волка - Он сторожил этот выход. А то бы здесь мы от них не отбились.
   - От кого? - Улька полоснула пса глазищами. Фазер сразу скис.
   - Ну,...вам пока не положено знать. Что-то я разболтался.
   Улька с видимым усилием встала на ноги. Ева поняла, сестра злится.
   - Значит, подставлять шеи непонятно зачем нам положено? Молчишь? Молодец! Кем не положено? Кто тебя просил нас сюда тащить?
   Пес смущенно потупил глаза. Для собаки у него была довольно богатая мимика.
   - Молчишь! - Ульяна присела на камень и устало потерла виски. Лицо у нее было серое. Еще более бесцветное, чем обычно.
   - Не надо так нервничать. Мы, собаки, на это очень реагируем, - примирительно пробормотал пес, - Сходить за вами мне поручил мой хозяин. Он вам все и объяснит. Нам, кстати, уже пора. Если к сумеркам не дойдем до озера, нам крышка.
   - Ага, опять бежать, не пойми за чем. Сначала я отдохну. И Ева тоже. Ты посмотри на нее. Хочешь нас угробить? - не обращая более внимания на опального пса, Улька принялась рыться в многочисленных пакетах, принесенных с родины.
   Ева попробовала встать на ноги. Получилось со второй попытки. Волк за все это время ни разу не шелохнулся. Фазер подбежал к приятелю и что-то жалобно заскулил. "Ябедничает, небось", Ева с интересом следила за этой односторонней беседой. Что их маленький друг темнит, и ежу понятно. Но Еве показалось, врать он не умеет и не любит.
   - Ты, кстати, обещал нам отдых, пока мы скакали по Ботаническому саду.
   - Так вы уже отдохнули.
   Ева не выдержала и расхохоталась.
   - Ты имеешь в виду тот обморок? А почему здесь день, мы, что добирались всю ночь?
   Фазер был рад сменить тему и собеседницу. Он с опаской покосился на Ульку. Та, ни на кого не глядя, раскладывала на пакете пирожки.
   - Нет, конечно, просто время здесь идет по-другому.
   - Знаешь, мне тут нравится, сама не знаю, почему.
   - Как раз, понятно. Это перевал снов, - пес махнул головой, - Там долина призраков. Озеро духов. Здесь раньше жили эльфы, а ты с ними в родстве.
   - Что-о-о?! - Ева едва устояла на ногах, - Я - эльф? Ты совсем заврался Фазер. Я, конечно, не видела ваших местных эльфов, да и никаких других, если честно...Что, ваши эльфы жирные? - Ей показалось, или волк действительно усмехнулся?
   - Да, нет, - пес опять рассердился, - ты все равно не поймешь.
   - Ну, куда уж мне.
   Еву осенило: их проводник еще очень молодой и не любит, когда над ним смеются, как всякий подросток. "Только собачьих подростков нам не хватало!" - но мысль эта ее развеселила еще больше. Парню в силу возраста хочется приврать, а над ним потешаются две тетки.
   - Ладно, - Ева великодушно замяла тему, - с вашими жирными эльфами, моими родственниками, мы потом разберемся.
   Ульяна, мрачно оглядев сервировку а ля пленэр, щелчком выбила сигарету из пачки. Из распахнутого пакета торчал целый блок. Улька страстная курильщица и даже если ей придется отправиться в ад, она не забудет прихватить запасец курева. Ева ехидно ухмыльнулась.
   - Эй, Фазер-мазер, а здесь вообще-то курят, или нашей несчастной грешнице придется завязывать, когда запас израсходуется?
   - Люди-то? - Фазер задумчиво почесал за ухом.
   - Нет, собаки! Конечно, люди.
   - Люди курят. Правда, не так, как она. Мой хозяин курит трубку. Мне нравится.
   - Ну и, слава Богу. - Ева присела на камень рядом с сестрой. Все-таки, здесь необыкновенно красиво.
   - Правда здорово? - она робко покосилась на Ульяну.
   - Не то слово.
   - Тебе, честно нравится?
   - А то.
   - Ты нервничаешь.
   - Не обращай внимание. Просто, мне кажется, что наш разговорчивый спутник и сам не знает, зачем он нас сюда приволок, - Фазер навострил уши.
   - Я же все объяснил. Мой хозяин...
   - Кто твой хозяин? Почему я должна ему верить?
   - Он колдун, - с достоинством ответил пес.
   - Час от часу не легче.
   - Ладно, сестричка, - Ева примирительно погладила Ульку по руке, - оставь его, после разберемся.
   Старшая сестра плохо выглядела. Мешки под глазами, морщины, белки глаз желтые. Улька брезгливо бросила окурок и без всякого аппетита доела пирожок.
   Пес нетерпеливо заскулил.
   - Пойдемте, хватит уже. Влипнем из-за вас, а я опять буду виноват. Нам надо ...
   - Жнаю, шлышала, - Улька раздраженно жевала, - до шумерек прийти к ожеру. Не шуетись. Шейшас доем, и пойдем.
   Ева торопливо собрала еду. Нетерпение песика передалось и ей.
   И маленькая компания тронулась в путь. Волк, не отставая, держался на два шага позади. Они карабкались все выше и выше по насыпи серых валунов. Идти по камням было невозможно. Приходилось либо переползать, либо по-козьи скакать, рискуя свернуть шею. Пот застилал Еве глаза, пальто давило, как вериги. Она еще у большого камня заметила, что здесь тепло. Вернее, ни тепло и ни холодно, а как во сне. Сон закончился, когда они тронулись в путь. Через сто метров ей уже стало очень жарко, через триста захотелось скинуть зимние сапоги, а через пятьсот легкая индейская сумка показалась гирей. А потом она перестала замечать расстояние. Даже по сторонам не смотрела, только под ноги. Камни попадались то крупнее, то мельче. Однажды Ева услышал визг Фазера, и они остановились. Несчастный проводник провалился между валунами. Его приятель-волк невозмутимо подошел к расщелине и извлек песика за шиворот.
   Так они и брели. Единственное, о чем думала Ева, это о пользе физкультуры, коей пренебрегала всю жизнь. Дышала она с трудом. Легкие разрывались от напряжения. Компания остановилась перевести дух. Сестры молча пытались отдышаться. Из глаз текли слезы.
   - Мы дошли до вершины перевала, - пояснил Фазер, - дальше будет легче.
   Он оказался прав. Ева, наконец-то, огляделась. Они взобрались на плоское плато, состоящее из крупных камней. Перевал напоминал кучу гравия, вершину которой срезали. Путешественники брели как раз по плоской части. Серые камни казались серыми только, когда очередная туча закрывала солнце. Но стоило выглянуть светилу, и мир расцветал. Лишайник на камнях окрашивался в красные, розовые, оранжевые, и еще бог знает какие цвета. А впереди, там, куда они так стремились попасть, расстилался золотой ковер. Но снова набегала туча, и опять Еву окружал серый таинственный мир. Выделялись только силуэты причудливых пирамидок, сложенных неизвестными путниками из мелких камней.
   - Это местные кладут, - объяснил Фазер - чтобы в сумерках был шанс выйти, если туман. Хотя, в тумане ничего не поможет.
   Песик знал, о чем говорил. Туман застал путешественников на середине пути. Как будто свалился на головы. Мир вокруг пропал. Смутно виднелись только черные скалы по бокам, до спина впереди идущего. Завывание ветра усилилось. Ева узнала этот звук. Первое, что она услышала в новом мире.
   А-а-а-а-х-х-у-у
   Голос ветра мешался с чьим-то шепотом. "Иди к нам, - доносилось из-за белой завесы - иди за нами, мы выведем тебя". В лицо со страшной скоростью летели клочья облаков. Инстинкт подсказал Еве что смерть близко. Достаточно ступить не туда, пойти за голосами. Спас всех волк. Он взял Фазера за шкирку и медленно, как щенка, понес в нужном направлении, а уж пес голосил во все горло. Сестры двигали на звук. Сколько так шли, в слепую, никто сказать не мог. Неожиданно туман пропал. Мир стал прозрачным. А едва выглянуло солнце, еще и радостно красочным. Перед спуском компания остановилась отдышаться.
   - Фазер, я беру назад все, что наговорила, - серьезно сказала Улька - здесь, действительно, нельзя задерживаться.
   - Да, ладно, - пес был мал, но великодушен, - откуда вам знать.
   - А тебе, - Ульяна посмотрела в глаза волку, - тебе спасибо, хотя я и не понимаю, зачем ты нам помогаешь.
   Еве на миг показалось, что волчище горько усмехнулся. Конечно, игра воображения.
   Спускаться вниз оказалось ненамного проще, чем карабкаться вверх. То, что сверху выглядело прелестным кустарником, коварно прятало в зарослях предостаточно болот и речушек. Зимние сапоги сестер тут же промокли. Идти стало еще тяжелее. Усталое тело с ненавистью отторгало мокрую одежду и обувь. Путешественников окружал уже не кустарник, а настоящий лес. Скалы сдвигались.
   - Скоро уже придем, - подбадривал пес, - Осталось не более часа пути.
   Ноги почти не слушались, когда тропинка вывела пешеходов к небольшому, прекрасному, как слеза Бога, озеру. В живом зеркале отражалась голубая сталь неба и золото леса. Сестры затаили дыхание, не веря своим глазам.
   - Мы еще не пришли, - до отвращения бодро тявкнул Фазер, - это не то озеро.
   - Послушай, - голос Ульки был подозрительно ласков, - нам же все равно ночевать в лесу.
   - Да, - подтвердил пес, - на озере.
   - Так какая разница!? То озеро, это. Мы устали и дальше не пойдем.
   - Здесь нельзя, - Фазер уже сталкивался с норовом старшей сестры и занервничал, - Вы должны слушаться меня, здесь нельзя. Вам нужно попасть на озеро Духов.
   Будь он человеком, Ева решила бы, что он сейчас заплачет от отчаяния. Но убедила сестер не песья истерика, а рычание волка. Девушки вздохнули, подхватили вещи и пошли. По пути лес еще подрос и поредел, скала слева приблизилась почти вплотную. Теперь они шли, опираясь на нее рукой. Наконец, вдали показался просвет. Усталые, измочаленные дорогой, путницы вышли к тому самому озеру.
   - А-х! - воскликнула Ева, как героиня викторианского романа. И, действительно, только этим старым, как мир, междометием уместно приветствовать открывшуюся им красоту. Такое озеро можно увидеть только во сне, если повезет. Вода казалась золотой и светящейся. Берег состоял из седых валунов, словно здесь проходила граница иного мира. Пес вывел их к месту, где видно раньше и останавливались путники. Старое костровище и подобие каменных ступеней к озеру не оставляли сомнений. Сестры радостно рухнули на землю.
   - А сейчас, вам нужно сделать очень важную вещь, - заволновался Фазер, - не надо ложиться, потом трудно будет встать.
   - Слушай, собака, - на удивление покладисто начала Улька, - Ты, наверное, всегда прав. Мы не спорим. Мы десять минут полежим. А потом мы, сделаем все, что ты скажешь. В разумных пределах, конечно.
   Пес затеял подозрительную возню в кустах. Сновал туда сюда с прутиками в зубах, вздыхал. Его раздражающий энтузиазм мешал Еве сосредоточиться. Какая-то неприятная мысль на периферии сознания маячила всю дорогу к озеру. Стоило только начать анализировать происходящее, как в голове появлялся этот зуд ускользающей мысли.
   Улька перекатилась на живот и подползла к сестре поближе.
   - Тебе не кажется, что нас очень торопят?
   - Жизнь показала, что у них есть основание торопиться.
   - Ева, мне не нравится, как ты выглядишь. Такое ощущение, что сейчас ты развалишься на куски.
   - Ну, ты тоже ... Краше в гроб...Может, это связано с акклиматизацией?
   - Сейчас, вам получшает, - Фазер бессовестно подслушивал, - если вы удосужитесь оторвать свои задницы и сделать то, что я вам скажу.
   - Нам уже "получшало"! - передразнила Улька. Но, несмотря на язвительность, покорно встала. - Ну, что, начальник, командуй.
   Фазер просиял. Он задними лапами сгреб принесенный хворост и критически посмотрел на результат.
   - Дрова собирать. Видишь, небось, чем я занят? Ты тоже дрова носи.
   Улька посмотрела на горстку чахлых прутиков.
   - Да уж, дрова! Больше нам ничего не нужно будет? - песик недоуменно мотнул ушами. Вышло очень похоже на извечный уклончивый жест.
   - Надо развести большой костер, - втолковывал Фазер, - И побыстрее. Дров принесете, потом скажу.
   Сестры посмотрели друг на друга, обреченно вздохнули и побрели в лесок. Улька сразу нашла довольно большое бревно. Хотела позвать Еву, но та скрылась в кустах, а кричать и аукаться здесь почему-то не хотелось. Подняв глаза, она вздрогнула. Прямо в лицо ей смотрел волк. Ульяна не услышала ни движения, ни шороха. Зверь с изуродованной мордой застыл, только глаза требовательно искали ее взгляда. Девушка обмякла. Волчьи зрачки стремительно приблизились, ее затягивало в омут забытых ощущений и снов.
   - Да - беззвучно пронеслось в голове. - Пока ты должна плыть по течению.
   - А если течение убьет меня или сестру? - в отчаянии прошептала она.
   - Нет ответа. Ты не можешь знать заранее, что для кого лучше.
   - Значит, расслабиться?
   - Да, и получай удовольствие, - ехидно подтвердил голос, - ведь, это же приключение.
   Он знал ее лучше всех на свете. Все тайные желания, страхи. Знал, какие кошмары ее мучают по ночам. Он был ей ближе, чем сестра.
   - Я поняла, - пробормотала она, опустив голову и теряя зрительный контакт. Она уже взялась за бревно, когда услышала или ей показалось - Я рад, что ты вернулась.
   Резко обернувшись, Улька охнула, волк исчез. Может, его и не было.
   Принесенных дров хватало с избытком, для любого костра. Если бы еще, среди собравшихся был хоть один талантливый поджигатель. К сожалению, барышни в своем мире никогда в жизни не ходили в походы. А пес и подавно не знал, как правильно спичку зажечь. Он только рычал от досады. Изведя полкоробка ценных спичек, компания так ничего и не добилась.
   - Нам нужно нечто, легко воспламеняющееся, - изрекла Ева преподавательским тоном, - береста, хвоя, бумага...
   Улька схватила индейскую сумку, и вытряхнула на землю содержимое. Книга про диеты мстительно упала ей на ногу.
   - Вот, - она гордо потрясла находкой, - сейчас мы ее воспламеним.
   - Жалко, - Ева жадно листала сборник своих надежд, словно решила выучить наизусть.
   - Мы все не спалим, - мягко утешала Улька, - возьмем несколько страничек. Вот, хоть из введения.
   Костер уже занимался, а Ева все перелистывала растерзанную книгу.
   - Да брось ты, - Улька раздувала робкий костерок и с сочувствием поглядывала на сестру. Она-то лучше всех знала, что такое надежда, - Евуля, в этих предисловиях никакой информации. Одна авторская спесь. Хочешь, я специально для тебя напишу новое введение?
   Ева отрицательно помотала головой. Она переживала не из-за книги. Просто реальность, будь она неладна, опять помахала зеркальцем у нее перед носом. Стоило ли бежать в другой мир, чтобы столкнуться с тем же врагом, с самой собой? "Ты можешь быть доцентом, принцессой или эльфом. Но, как ни назовись, невозможно отмахнуться от простого и очевидного факта. Ты просто жирная, трусливая..."
   - Достаточно, - Фазер вновь обрел уверенность и взял в лапы ускользающие бразды правления, - Теперь раздевайтесь.
   - Я почему-то так и знала, что этим все и кончится, - Улька усмехаясь, расстегивала на себе куртку. Песик, кажется, был готов к очередному сражению, - кобель он и есть кобель. Заведет незнамо куда, а у самого одно на уме.
   - Нужны вы мне! - Фазер презрительно фыркнул.
   Сестры переглянулись и расхохотались.
   - Торопитесь, солнце садится, - мохнатый проводник опять заволновался, - Только свяжись с бабами. У меня от вас шерсть выпадает и чесотка, - для наглядности он принялся яростно чесаться.
   Ева вздохнула и решительно потянулась к пуговицам. Ею овладело веселое безумие. "Горькие мыли прочь! Думать и думать лень", вспомнилась ей любимая в юности песенка. Наконец, обе зябко обняв себя за плечи, переминались с ноги на ногу. Ждали высочайших указаний.
   Улька запустила в собаку шишкой.
   - Ну, что, господин, назначишь меня любимой женой?
   - Вот, дуры! - в сердцах рявкнул Фазер - Короче, слушайте. Сейчас подойдете к мосткам и нырнете в озеро. Сразу. Воду ногой не пробовать. Я и так знаю, что она холодная. Вы должны моментально с головой уйти под воду. И сидите там, сколько сможете, не выныривая. Это очень важно. Сделайте все в точности. Такой ритуал. Вы прошли между мирами, нужно очиститься.
   Улька поискала глазами волка, не нашла. А Ева уже решительно шла к каменным ступеням. Мысли порхали в голове легкие, как бабочки. Самая неприятная из них, что вдвоем с Улькой они, наверное, смотрятся смешно. Но сейчас ей было наплевать. Золотое озеро притягивало. "Даже, если я утону, наверное, это не самый плохой конец. Погибнуть в другом мире, в волшебном озере..."
   - И сия пучина поглотила ея в один момент, - пробормотала Улька.
   Кромка воды приближалась.
   - Слушай, - Улька поравнялась с сестрой, - а здесь достаточно глубоко? Мы не вмажемся пятками в ил?
   Ева не ответила. Просто посмотрела в глаза, хотела обнять, но обниматься голыми было неловко. Они взялись за руки, как в детстве.
   - Давай на счет три, - Улька сосредоточенно кивнула. - Раз, два. три...
   Сумасшедший прыжок. Обжигающий холод, что-то сомкнулось над головой. Моментально заложило уши. Слышно только, как стучит кровь, словно африканский там-там. Улькина рука потерялась в пути. Тело пронизывала острая боль, глаза не открывались, в голове все яростней грохотал там-там. Казалось, что вода сдирает кожу. Мамочки! Только бы сердце не остановилось! Воздух уже давно вышел вон, легкие горели, но вынырнуть не получалось. "Нет!",- завопил разум, - "Так я не умру, сперва узнаю, зачем..." Мощный толчок выбросил ее на поверхность. Она увидела небо и вздохнула. Жива!
   Как слепая, ощупью Ева выбралась на поверхность. Девушка знала, что нужно карабкаться вверх, там ее спасут, а здесь внизу она беззащитна. Схватят и снова уволокут в озеро. На непослушных ногах, пару раз больно ушибаясь босой ногой о каменную ступень, Ева добралась до источника тепла, и упала на землю. Темнота накрыла ее с головой. Барабаны смолкли.
   Глава 4. О красавицах.
   "Женщины, имеющие угловатое движение, по большей части, бывают добродетельны; те же из них, которые впадали в заблуждение, отличаются излишне приманчивою округлостью движений".
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Улька проснулась от страшного холода. Она лежала у кромки воды, прямо на каменной ступеньке. Правда, какая-то добрая душа накрыла ее курткой. Спина закоченела, ног она практически не чувствовала. Во сне Ульяна безуспешно пыталась завернуться в куртку целиком. С большим трудом она встала, повинуясь необходимости отойти в кустики. Тело не слушалось, как чужое. Сделав уступку неугомонному организму, Улька осмотрелась. Вчера с ней произошло что-то страшное. Она почти умерла. Последнее воспоминание - закат, прыжок в озеро, смертельный ужас, чьи-то руки не пускали ее на поверхность, и ... Да, точно ее спас волк, он вытащил Ульку из жадной ледяной ямы. На руке красовались следы волчьих клыков. Повезло. Ева! Желудок сделал стремительный кульбит. "Если Ева погибла, - лихорадочно думала она - я не знаю, что мне делать, я не хочу оставаться одна". Медленно, как паралитик, она карабкалась по ступенькам туда, где вчера была их стоянка. Ночь почти прошла, гомонили птицы. Сумеречное утро еще не развеяло пелены тумана, но все говорило о том, что через час взойдет солнце.
   Улька чертыхнулась, наступив на острый сучок босой ногой. Впереди слабо мерцало красное пятно. Подойдя ближе, она увидела еще живые угли вчерашнего костра. Под ноги попадались разбросанные вещи. А вот и неиспользованный запас дров, заботливо сложенных в кучку. Ульяна села на корточки и принялась раздувать угли. Без света все равно ни черта не разглядишь. А, главное, ей необходимо было согреться, найти свою одежду, а там видно будет. Угли не поддавались, поначалу девушка только подняла в воздух облако пепла. Но она все дула и дула, стараясь не зареветь от холода и отчаяния. "Главное, не пугаться раньше времени", повторяла она про себя, как молитву.
   Костер нехотя разгорелся. Когда голым коленям стало жарко, Улька, наконец, решилась оторваться от тепла и оценить обстановку. Их стоянка напоминала брошенный лагерь беженцев. Вдалеке, у елки, валялось знакомое фиолетовое пальто. Сердце сжалось. Ульяна медленно подошла к куче тряпья. Ей показалось, что она шевельнулась. Осторожно, как индеец-разведчик, подкравшись поближе, Улька с ужасом поняла, что в пальто ее сестры нагло дрыхнет кто-то чужой.
   - Эй, кто там? - строго спросила она, но ближе подойти побоялась. Существо промычало что-то неразборчивое, и затихло. За спиной раздался шелест. Испуганно развернувшись в прыжке, Ульяна с трудом подавила крик. Перед ней, поджав хвост, сидел Фазер.
   Это наглое создание зевало и почесывалось, как ни в чем не бывало.
   Улька открыла рот, но сказать ничего не смогла.
   - Замерзла? - дружелюбно спросил пес, - Ты грейся, мы потом еще дров принесем.
   А может, ничего страшного не случилось. Улька вспомнила, что стоит перед собакой нагишом, и мигом отыскала собственную куртку.
   - Где Ева? - выдавила она из себя, боясь услышать ответ. Пес даже ухом не повел.
   - Спит, - и он махнул головой на фиолетовую кучу.
   - Ты за кого меня принимаешь, шавка?! Ты думаешь, я не узнаю свою сестру?
   Трусливая псина на всякий случай отскочила подальше.
   - Да она это, она! Чем хошь, клянусь. Просто, она теперь другая. Зачем, ты думаешь, я вас вчера в озеро гнал?
   - Надеешься, я куплюсь на такое бездарное вранье? То есть, мы искупались, и сестру у меня, как подменили. Она теперь другая, видишь ли! Я вчера чуть не погибла, а что с ней случилось? Ты ее утопил?
   - Да что ты так орешь? Ты же изменилась, почему она не могла?
   Улька захлопнула уже открывшийся рот. Слова пса медленно вползали в сознание.
   - Я изменилась?
   - Конечно! - Фазер возмущенно мотнул ушами, - А зачем бы я тогда отправил вас прямо к духам в пасть? Вы сбросили шкурки.
   Улька схватила себя за лицо, за волосы, потом опять за лицо. Что-то изменилось точно. Лицо было другим на ощупь. И волосы тоже. Она поднесла прядь к глазам. На фоне руки дорожка волос казалась совсем черной.
   - У меня нет зеркала... - она беспомощно посмотрела на пса, - Как я выгляжу?
   - Ну, не знаю, - паршивец со скучающим видом почесал себя за ухом, - я не разбираюсь в ваших экстерьерах. По мне, так ты похожа на обычную человеческую самку.
   Улька рассматривала свои руки. Вернее, это были уже не ее руки. Только ногти также коротко острижены, на том сходство и заканчивалась. Линии на ладонях располагались совсем по-другому. Вообще-то, новые руки нравились ей больше старых. Эти казались настоящими аристократами. Тонкие запястья, красивые длинные пальцы, заостряющиеся к кончикам. Гладкие, розовые ногти с идеальными белыми лунками. Следов особого ухода, правда, не было, но и тяжелой работой не испорчены. Она хотела осмотреть и ноги, и все остальное, доступное взгляду, но, встретив ехидный взгляд Фазера, застеснялась. Улька вспомнила, что у нее есть Ева. Та в человеческих экстерьерах разбирается. Она собиралась уже подойти и ласково разбудить спящую, но неожиданно передумала. Если сестра тоже изменилась, как узнать Ева это, или неизвестно кто? Надо устроить проверку.
   - Ева-а-а! - заорала Улька и бросила в фиолетовое лежбище шишку.
   Из кучи показалась всклокоченная рыжая голова.
   - Что случилось? - вскочившая ошалело озиралась. Голос, точно, Евин. Улька удовлетворенно села на бревно.
   - Где моя сестра? Кто вы? Что здесь происходит? - вопрошало рыжее чудо знакомым до боли голосом.
   - А вот, он тебе все расскажет, - Улька испытывала такое облегчение, что ей хотелось петь. - Эй, Фазер, давай, пой по новой.
   Фазер вздохнул и обречено начал свои объяснения. Они вышли гораздо длиннее, чем в первый раз.
   - Видишь ли, Ева... - он сделал положенную всем хорошим рассказчикам паузу, - переправить вас в другой мир было о-о-очень опасным делом. Вас могли выследить враги твоего отца. Поэтому колдун решил изменить вашу внешность. На время, конечно, но так, чтобы и родная мать не узнала. Думал, что скоро заберет вас обратно, поэтому маскировка рассчитана на определенный срок. С запасом, конечно, на непредвиденный случай. Он и произошел. Ваши родители погибли, и вы остались в том мире надолго. И если бы не я, - в этом месте голос Фазера патетически зазвенел, - если бы я не спас вас, вы бы погибли. Ваша маскировка не могла служить дольше тридцати двух лет. Вы бы развалились на куски.
   - Я, по-прежнему, ничего не понимаю, - новая Ева не уступала старой в настойчивости, - Значит, там мы были ненастоящими? А, это озеро...
   - Что тут понимать-то? Снять наваждение мог либо сильный колдун, либо духи озера. Но обязательно в день прибытия. Если бы вы проспали здесь ночь, не знаю, что бы с вами было. А, так, искупались, значит, в волшебном озере, иллюзия разрушилась. Теперь вы приняли свой истинный, данный от рождения облик. Это, - он подбежал к ухмыляющейся Ульяне, - твоя сестра, принцесса. Посмотри на нее, изучи, так сказать, чтобы впредь не перепутать. А я умываю лапы. Могли бы и спасибо сказать.
   - Спасибо, - хором вывели сестры. Пес деликатно уполз в кусты.
   - Ну? - охрипшим от волнения голосом спросила Улька, - Как я выгляжу?
   - Потрясающе, - прошептала Ева, - А я?
   - Еще не разглядела.
   - Ну, так разгляди, - новая Ева выскочила из кучи тряпок и стала с волнением оглядывать свои бока. Спала она, как и Улька, нагишом.
   Там было на что посмотреть. Или, наоборот, не на что, в зависимости от точки зрения. Девушка стала тонка, как балерина. Длинная шея, прямые плечи, маленькая грудь. Узкие бедра делали ее похожей на девочку подростка. А какие ноги! Длинные стройные, как у манекенщицы, аристократически узкие колени и тонкие щиколотки. Да-а-а уж! Картина достойная модного фотографа. А копна рыжих кудрей? Среди деревьев Ева, действительно, походила на лесного эльфа.
   - Ну-ка, откинь волосы, - почему-то, шепотом попросила Улька.
   Так и есть. Уши у Евы вверху заострены. Точно - эльф.
   - Ты похудела, - вынесла вердикт Ульяна.
   - А ты вот наоборот, как-то, нет, не потолстела, а...- Ева сделала неуверенные волнообразные движения руками.
   - Ты похожа на эльфа, - покачала головой Ульяна.
   - А ты на секс-бомбу. Нет, на эротическую фантазию любого мужика.
   - Где зеркало?! - хором завопили сестры. Фазер выполз из кустов.
   - Вы сами сказали, что зеркала у вас нет, - проворчал пес, - Чего орете?
   Ева напряженно обшаривала взглядом поляну.
   - Может, пойдем к озеру, посмотримся? - она уже бежала к ступеням, даже не подумав одеться.
   - Нет! - гневно тявкнул Фазер.
   Девушка послушно замерла.
   - Нельзя туда. Ни смотреть, ни купаться. Это же озеро духов.
   Сестры сразу поверили. Каждая вспомнила кошмар, пережитый в ледяной воде.
   - Ты не предупредил, что это опасно, - укоризненно буркнула Улька, - Слушай, а ведь ты еще говорил, что расколдовать нас мог волшебник. Почему же мы не пошли к твоему хозяину? Ведь он, помнится, колдун.
   - Во-первых, - с достоинством начал пес, - мы бы не успели туда до ночи. Во-вторых, он старенький совсем, мог не справиться. Я в этих волшебных штучках не все понимаю, - скромно признался Фазер, - но хозяин сам велел вести вас сюда. Он честно признался, что риск есть, но выхода нет. Я, между прочим, вчера на берегу стоял, подстраховывал. А мне это опасно.
   - Он подстраховывал, а прыгнул за мной волк, - поддела Улька, - Ему что, не опасно?
   - Ему даже хуже, чем мне. Волк сам так решил. Да не бойся, жив он, как тебя курткой накрыл, так и ушел.
   - Странные, однако, волки водятся в этом лесу, - заметила Ева.
   - Это мой приятель, - снисходительно бросил пес. - Слушайте, нам здесь долго нельзя. Одевайтесь, перекусим и пойдем.
   Улька кинулась разыскивать свою одежду. Она была рада, что разговор не зашел...Куда? Она сама не понимала.
   Одежда, правда, грязная и сырая нашлась. Но джинсы налезли на нее с трудом, слишком тесны в бедрах, свободны в талии. Видно, она действительно раздалась и как-то еще изменилась. Бюстгальтер вообще можно выбросить. Он на новую Ульку не налезал. Грудь увеличилась на размер, как минимум. Заскорузлые от сырости сапоги, оказались, безнадежно велики. Нога стала меньше, а подъем, наоборот, круче. Словом, складывалось ощущение, что она все эти тряпки сняла с чьего-то трупа. Может, со своего?
   Евы не пришлось так мучиться с гардеробом. Все вещи можно было смело выбрасывать. В ее джинсах теперь свободно поместились бы три таких же девицы. Пришлось обратиться к скудным запасам Ульки. Подлый пес не велел брать ничего лишнего. К радости Евы, в рюкзачке сестры нашлись запасные трусики, носки, и старая шерстяная водолазка, взятая на случай холодов. На Еве она казалась мини-платьем. Но ничего другого все равно не было. Младшая сестра натянула шерстяные носки и изуродованные, зимние сапоги, так и не просохшие с вечера. Они болтались на ней, как на солдате-новобранце.
   Однако девушки не выказали ни малейшей досады из-за потери гардероба. Их головы занимал гораздо более важный вопрос.
   - Вот ведь подлость! - Ева вытряхивала остатки пирожков. К счастью, сохранился пакет сока. Ближайшая вода была только в озере. А пить очень хотелось. Даже пес снизошел и вылизал апельсиновую лужицу. - Согласись, Улька, подлость менять человеку внешность и не предупредить его, прихватить с собой зеркало. Хотя бы ма-а-аленькое.
   - Буду я про такие глупости думать, - Фазер с отвращением жевал пирожок с капустой, - я вам не женщина, а нормальная собака. Мне, например, все равно, как я выгляжу.
   Улька улыбнулась. Ей все утро хотелось улыбаться.
   - Эй, Фазер-мазер, иди ко мне. Я тебе с мясом нашла.
   Она протянула песику разломанный пирожок.
   - Ну, что, пойдем уже? - их проводник успел собрать последние крошки еды и рвался в бой.
   - Сейчас, - Улька подмигнула сестре, - не видишь, я курю?
   - Опять! - Фазер мученически завел глаза, - Кстати, напомнила. Пока костер горит, сожги те картинки, ну из вашего дома. Не с собой же их нести.
   Улька кивнула, достала из рюкзачка альбомы, хотела сразу кинуть в огонь, но рука замерла. Она посмотрела на Еву.
   - Хочешь взглянуть в последний раз? - Ева отрицательно покачала головой, и вся их прошлая жизнь, без сожаления, полетела в огонь. Они сожгли даже паспорта. Кому их теперь предъявлять?
   - Забыла совсем, - Ева подняла с земли толстую книгу, - твой подарок. Как думаешь, понадобиться?
   Улька расхохоталась, забрала у сестренки многострадальный фолиант и бросила в костер.
   - Нет. Она уже сыграла свою роль, в качестве растопки.
  
   Вся компания двинулась на север. Им предстояло пройти по правому берегу озера. То, что издалека выглядело, как низкий предгорный лес, на деле оказалось обыкновенным болотом, поросшим чахлыми деревцами. Идти пришлось след в след. Проводник никуда не годился, хотя и старался изо всех сил. Кочки, по которым легко проходил Фазер, не выдерживали человеческого веса. К полудню обе девушки были по колено в грязи. Вода хлюпала в раскисших зимних сапогах. А Еве досаждало пальто. Через час пути оно стало еще грязнее, чем вчера, хотя, казалось бы, куда уж более. И главное, мокрое, одеяние отяжелело, и идти в нем стало невозможно. Ева несла его в руках, вместе с остальными вещами. Но сырая одежда весила больше, чем весь остальной багаж. Руки тряслись от напряжения, плечи болели, и владелица злосчастной вещи снова облачалась в фиолетовую жуть. Словом, пальто олицетворяло собой пресловутый чемодан без ручки - нести тяжело, а бросить жалко. Впрочем, будь воля Евы, мерзкая тряпка не покинула бы их ночной стоянки. Но, бережливый Фазер велел взять с собой. Пальто можно будет позже обменять у крестьян на что-нибудь полезное. Денег у путешественников не было, а до таинственного хозяина Фазера, где, по словам пса, их ждал и стол и дом, еще предстояло добраться. Пес сказал, в лучшем случае путь их продлится три дня с двумя ночевками. Ночью в этом мире передвигаться опасно.
   Всем этим Фазер поделился до того, как они начали месить ногами болотную жижу. Идти пришлось молча. Пес не велел: разговоры сбивают темп. Никто не осмелился ослушаться. После событий минувшего утра собака стала непререкаемым авторитетом. Улька замыкала шествие. В зимней одежде было жарко, пот застилал глаза. Вид на озеро скрывал от путешественников чахлый болотистый лесок, и по сторонам смотреть Ульке наскучило. Единственным интересным объектом была идущая впереди Ева.
   Это зрелище не могло надоесть, как доказательство чуда. Несмотря на неудобный тюк вещей в руке и индейскую сумку, бьющую по коленям, Ева не шла, а летела. Походка ее напоминала поступь жеребенка, которому все нипочем. Даже свежеобретенные стройные ножки она ставила одну за другой, как иноходец. Неудивительно. В озере Ева оставила приблизительно сорок килограммов тела. Что ей сейчас неудобный багаж, болото и раскисшие зимние сапоги. Ульяна заметила, повторяющийся жест Евы. Периодически свободной рукой она ощупывала нос и щеки. Вероятно, пыталась на основе тактильной информации представить собственное лицо. От этого, и с ума сойти не долго.
   Фазер разрешил только два очень коротких перекура. Он пришпоривал своих подопечных, будто за ним самим гнались демоны. Возможно, так оно и было. Улька чувствовала здесь тревогу. Не просто чужое присутствие. Словно, за ними наблюдали незримые могущественные существа и не могли решить, что же делать с наглыми пришельцами. Что-то сдерживало этих незримых. Но, вероятно, ненадолго. Если путников настигнет здесь ночь, вчерашний перевал покажется праздником. Несколько раз Ульке померещилась серая тень между деревьями. Когда солнце уже ползло к западу, они оставили озеро за спиной. Но надежда на отдых лопнула. Им еще предстояло пройти топкой тропинкой между смыкающимися горами. Фазер сказал, эти две мили по болоту местные называют Моткой. Девушки не стали спрашивать, сколько составляют две мили в пересчете на метры. Они так устали и проголодались, что им было уже все равно. Шли, как автоматы, главное не упасть. Наконец, в лесочке показались просветы, а болото расширилось. Теперь под ногами не просто хлюпало, здесь росли камыши. Сапоги покрылись зеленой крапинкой тины. Фазер призвал к особой осторожности.
   И вот деревья нехотя расступились, и девушки восхищенно вздохнули. Перед ними лежало озеро, третье за последние сутки. Оно было огромно, раз в десять больше заветного пристанища духов. И никакой таинственности. Озеро очевидно принадлежало людям, а не духам. На другом берегу в синей дымке, как солдаты, выстроились деревенские крыши. А еще дальше серой скалой возвышалась крепостная стена. Фазер резко забрал вправо, и они, наконец, выбрались на твердую почву. Пес разрешил отдохнуть. Девушки просто попадали, кто, где стоял. Охая и жалуясь, они скидывали осточертевшую мокрую обувь, и с наслаждением шевелили сморщенными от сырости пальцами ног.
   Улька закатала заскорузлые от воды и грязи штанины. Одежда внушала ей омерзение. Хотелось покурить, вымыться, поесть и выспаться в тепле, пусть даже и не в постели. Нельзя желать всего сразу. Она решила начать с достижимого и, преодолевая сопротивление тела, полезла в карман куртки. Ева отжимала грязные шерстяные носки. Фазер катался по травке, видно, тоже чистился.
   - Фазер, - позвала Улька, с удовольствием затягиваясь, - как мы доберемся до твоего хозяина без денег? Нам же нужно что-то есть, где-то спать.
   - Дальше по берегу есть местечко, мельница старого Хорса. Там нас приютят на ночь, - жмурясь от удовольствия, объяснил песик, - Люди они добрые, пустят в сарай на сеновал. Может, и накормят. Или мы что-нибудь обменяем на еду.
   - Пальто, - встрепенулась Ева, - обязательно нужно всучит этим добрякам мое прекрасное пальто.
   - Как хочешь, - Фазер равнодушно зевнул, щелкнув челюстями, - но пальто дороже стоит. Я хотел вам предложить его на одежду сменять. Оно же шерстяное, и цвет необычный.
   Ева посмотрела на свое замызганное одеяние, служившее ей три зимы подряд.
   - Улька, ты брала мыло? Его надо немедленно постирать, для товарного вида.
   Ульяна кивнула. Девушки решили провести ревизию всех вещей, дабы пес смог оценить, что сгодится на продажу. На траве были разложены Евины джинсы и свитер; две пары совсем ни на что не годных сапог; полотенце; плоская армейская кружка; деревянная солонка; расческа; банка тушенки и банка икры. Напоследок Ева, победно ухмыляясь, извлекла из индейской сумки бутылку бейлиса.
   - Это менять не будем. Сами выпьем.
   Улька сглотнула слюну. Она присовокупила к куче барахла мыльницу, две пары простых носков (носки были ее слабостью), походную аптечку, резиновые перчатки и свой швейцарский нож.
   - Нож, пожалуй, тоже пригодится, - Улька сразу решила, что отдаст его, в крайнем случае. Еще у нее были золотые часики, подарок родителей на окончание института, а у Евы серебряная цепочка и серьги с фианитами. Вот и все богатство, не считая сумок и "докторского чемоданчика". Фазер важно обошел всю кучу. Сообща, они постановили: вещи поменять на местную одежду, а украшениями расплатиться в трактире, где им предстоит переночевать. Серебро здесь ценилось не меньше золота. Но вид путешественников, конечно, не внушал доверия, поэтому настоящую цену за безделушки им не дадут. Осталось только понять, где взять денег, чтобы нанять лодку. Фазер сказал, им нужно перебраться на ту сторону, к Кошачьей бухте.
   - Слушай Фазер, - Ульку давно беспокоил один вопрос, - А как мы объяснимся с местными жителями? И где ты сам выучился нашему языку?
   Пес важно надулся.
   - Хозяин говорил, при переходе каждый обретает знания того языка, что имеет хождение в точке выхода. Это называется.... называется....я забыл, короче.
   - А письменная речь?
   - Не знаю, я писать не обучен, - обиделся пес, - но хозяин сказал, что-то такое, что вроде бы да.
   Девушки вздохнули с облегчением.
   Путники единогласно решили перекусить. Ева отправилась к озеру, отстирывать пальто, а Улька открывала консервные банки. В кармашке рюкзака она обнаружила маленькую пачку крекеров. Хлеба у них не было, поэтому, находка воспринималась, как клад. Тушенку отдали песику, к икре он оказался равнодушен. Из продуктов у них нашлась еще пачка чая, но костер разводить не стали, да и кипятить воду все равно не в чем. Одной кружкой втроем не напьешься, а времени жаль. Солнце уже садилось.
   Ульяна наслаждалась предстоящей ролью нищей бродяги. Кураж путешественника, зародившийся утром, не иссякал. Веселье и отвага пузырьками вскипали в крови. Ева вернулась с озера, неся в руках кружку с водой. За ней волочилось ценное пальто. Похоже, стирка ему не помогла. Крекеры, щедро намазанные икрой, исчезли в мгновение ока. Запив трапезу озерной водой, сестры решили для дезинфекции добавить по глотку бейлиса. Получилось, правда, по два глотка, очень уж было вкусно. И желудок приятно согрелся. Закончив трапезу и быстро собрав вещи, девушки вновь натянули мокрые сапоги. Противно, но идти в сумерках босиком они опасались.
   До мельницы оказалось недалеко. Они увидели бы ее с места привала, если бы не участок леса у воды. Озеро, как сказал Фазер, называлась Лебяжьим. Сейчас, когда солнце почти скрылось за цепью гор, стало ясно почему. На водной глади царственно покачиваясь, дремало не меньше полсотни лебедей. Девушки не могли оторвать глаз.
   - Жизнь прекрасна! - шепотом выразила общее мнение Ева. Улька заметила, что она украдкой вытирает слезы.
   Мельница походила на игрушку. Пузатая, беленая, перечеркнутая темными фахверками, словно из сказок братьев Гримм, она утопала в цветах. Веселая просторная усадьба с соломенной крышей и была жилищем старого Хорса. Маленькие оконца гостеприимно светились. Улька решительно направилась к дверям. У входа висела медная дощечка и молоточек. Едва раздался металлический звон, дверь мгновенно распахнулась. На пороге стоял молодой парень с бледным перекошенным лицом. При виде странной компании эта страдальческая маска вытянулась. Дураку ясно, он ждал кого-то другого.
   - Извините, - начала Улька, но наскоро состряпанная легенда застряла у нее в горле. Такое горе и ужас излучал хозяин дома, что она просто сказала. - Пустите нас переночевать.
   Казалось, он не сразу ее понял. А, когда понял, в отчаянии вцепился себе в волосы.
   - Я думал, это доктор вернулся! - он посмотрел на девушек, словно обвиняя их в том, что ошибся. Зато, Ульяна расправила плечи. И куда только подевался просительный тон. Голос у нее стал, как у генерала во время сражения.
   - Что у вас случилось? Я - доктор.
   В таком состоянии человек обычно готов поверить во что угодно. Парень посторонился.
   У него рожала жена. Все началось два дня назад. А доктор, как назло, уехал на свадьбу дочери. Позвали знахарку. Та пришла, покачала головой и сказала, что тут надо доктора, а лучше волшебника. Молодой муж чуть не плакал. Улька решительно скинула куртку на пол, велела принести горячей воды и мыла. Не оборачиваясь, приказала Еве найти и принести ее набор. В светлой комнате, на широкой деревянной кровати лежала совсем молодая женщина, почти подросток. Серое лицо влажно блестело от бесплодных усилий. Какие-то пожилые матроны суетились вокруг страдалицы. Одна промокала ей лоб полотенцем, другая уносила таз с окровавленными тряпками. Улька мыла руки, отрывисто задавая вопросы о роженице. Потом приказала кипятить воду и нести еще чистых тряпок. Подчинялись ей беспрекословно. В доме затеплилась надежда.
  
   Глава 5. Мельница хромого Хорса.
   "Рождение ребенка составляет радостное событие для его родителей, особенно если это первенец, поэтому везде принято поздравлять отца и мать с новорожденным".
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Принудив зареванных теток заняться, наконец, полезным делом, Улька засучила рукава и начала осмотр. Ничего хорошего она не нащупала. Ребенок лежал боком, к тому же у юной матери была очень слабая родовая деятельность. Мучительные схватки не приводили к желаемому результату. Двое суток напряжения выбили бедняжку из сил. Улька плотно прижала к огромному животу стетоскоп, найденный сестрой, и попыталась нащупать сердцебиение ребенка. Все-таки, она не акушер и уж тем более не гинеколог. Последние роды Ульяна принимала еще студенткой. Но если не вмешаться, женщина умрет самое позднее к утру. Улька закатала рукава повыше, намылила руки почти по локоть и позвала будущего отца.
   - Как ее зовут?
   - Люсиль.
   - Значит так, ты держишь ее вот так, поперек туловища. По моей команде будешь ворочать из стороны в сторону.
   Парень кивнул, преданно заглядывая Ульке в глаза. Они принялись за дело. Если память ее не подводила, именно так деревенские повитухи переворачивали ребенка в утробе. К сожалению, Ульяна никогда не видела, как это делается. Она лишь слышала на лекциях и читала в учебнике. Роженица совершенно выдохлась, и тужиться уже не могла. Вялая и покорная, как кисель, страдалица тряпочкой обвисла на руках мужа. Ульяна приказала, всем женщинам выйти и остаться только отцу. Парень посерел от ужаса.
   - Слушай меня, - строго сказала Улька, - у нее ребенок лежит поперек. Я не могу его перевернуть. Она мне ничем не помогает, слишком устала. Если мы ничего не сделаем, к утру она умрет.
   - Нет! - он заплакал.
   - Слушай дальше! Я могу разрезать ее, достать ребенка, а потом зашить. Это возможно, хотя риск очень велик. Я не знаю, почему в тазу была кровь, какие у нее внутренние повреждения. Не знаю, жив ли еще ребенок, сердце не прощупывается. И, наконец, она может умереть от болевого шока. Но это единственный шанс. Иначе она умрет наверняка. Решать тебе.
   Парень растерялся. Он не умел принимать такие решения. Для этого у него была жена. Тихим замученным голосом молодая роженица произнесла:
   - Жавен, пусть... Пусть она попробует. Хоть кого-нибудь спасет.
   Жавен кивнул. Улька кликнула женщин и велела показать, где кухня. Продезинфицировав хирургический набор, она назначила Еву ассистировать. Слава Богу, в спешке Ульяна догадалась захватить с собой упаковку ледокаина.
   Разогнав уже привычных к перемещению родственниц Люсиль, она уверенно приступила к делу. Молодой муж, больше похожий на ожившего покойника, остался в предбаннике на попечении толпы женщин. От напряженного ожидания он совсем сомлел. Спустя бесконечно долгое время из комнаты раздалось слабое младенческое мяуканье. На пороге появилась Ева с окровавленным, жалобно кричащим созданием на руках.
   - Поздравляем папаша, у вас дочь! - бодро отрапортовала она. Молодой отец неуверенно улыбнулся.
   - А как Люсиль?
   - Ждите, - Ева передала новорожденную теткам, и вернулась к сестре.
   Улька быстро управилась, не прошло и часа. Вся одежда была заляпана кровью, в тазу плавала изрезанная плацента, а Ульяна делала последние стежки.
   - Люблю людей резать, - доверительно сообщила она с сестре, - это тебе не лечить. Раз, два и готово.
   Молодая мать, казалось, спала. Во всяком случае, дышала. В лице уже не было синевы, хотя до здорового румянца еще далеко. Улька сделала ей укол антибиотика.
   - Жить будет. Зря я парня пугала, - она величественно поплыла на кухню отмываться, по пути скликая зычным голосом всех чад и домочадцев в доме.
   - Слушайте все. Ей теперь нужен хороший уход. Ничего тяжелого не поднимать месяц, а лучше два. Грубой пищи больной не давать, неделю лучше не вставать. Да, - она нашла глазами Жавена, - забыла предупредить. Теперь ей нельзя рожать. При родах швы на матке разойдутся. Так что, уж извините. О наследнике мужского пола можете смело забыть.
   Толпа домочадцев расступилась, и к Ульке подошел хромой старик. Раньше он ей на глаза не показывался. Видно, это и есть мельник Хорс. Старик плакал.
   - Доченька, что ты такое говоришь! Ты спасла мою единственную дочь и внучку. Шайот с ними, с наследниками другими. Больше мне никого не надо. Что хочешь, проси. Мы люди не бедные. Я тебе по-королевски отплачу.
   - Вообще-то мы просились на ночлег, - Улька вдруг почувствовала, как устала, - еще хорошо бы поужинать и помыться. И нам нужна чистая одежда. - Она посмотрела на окровавленный свитер.
   - Какой разговор, дочка, ты теперь нам как родная.
   Старик грозно зыркнул на женщин. Те с топотом побежали исполнять указания. Через час чисто вымытые, в длинных льняных рубахах сестры сидели за обильно накрытым столом. Выпив по рюмочке какой-то специальной наливки и отведав горячей похлебки с пирогами, они мечтали только о встрече с подушкой. Хорс не задавал никаких вопросов, только осведомился, как их называть. Он и сам видел, что гостьи клюют носом. Отдав последние распоряжения, хозяин, прихрамывая, сам повел их в спальню. Последнее, о чем думала Улька, проваливаясь в небытие, она так и не увидела себя в зеркало.
  
   В сладкий бессмысленный сон нагло ворвался скрип двери. Разлепив веки, Ульяна увидела хозяйку дома. Статная, еще не старая женщина по имени Рива. Они познакомились вчера за трапезой. В руках у нее исходил паром таз с водой.
   - А я вам умыться принесла, - расплылась в улыбке хозяйка, - Дочка уже проснулась и малышку кормит. А маленькая, какая красавица уродилась! Старик мой на нее наглядеться не может.
   Улька улыбнулась и села в кровати. В окошко робко пробивался луч солнца. У изголовья толстая рыжая кошка умывалась, приветствуя новый день.
   - Как себя чувствует ваша дочь?
   - Говорит, болит сильно живот-то. А я ей: еще бы, все же там разрезали. Скажи спасибо Великой Богине, что жива.
   - У нее еще долго будет болеть.
   - А я о чем говорю, - вдруг она засуетилась - да вы вставайте, там уж и завтрак вас ждет. Раньше дед не велел беспокоить. Вы одежду просили, муж приказал все самое лучшее. Не сомневайтесь, все подготовим.
   - Скажите, Рива, а у вас в доме есть зеркало?
   - Конечно, скажете тоже. У дочки в комнате хорошее зеркальце. Может, еще что хотите?
   - Я хотела попросить Вас накормить нашу собаку.
   - Это заморыш такой? Не волнуйтесь, его дед мой в первую очередь велел накормить, понял, что он ваш. Вещи я все постирала. Вдруг пригодятся.
   - Спасибо.
   Хозяйка, деликатно пятясь, оставила гостей одних.
   - Ева, вставай, нас ждут великие дела.
   - Это кто? - сонно промычала сестра, - Никак женщина-врач проснулась. Чего в такую рань?
   - Ты еще скажи спасибо, что без любимого зверька ночевали. Он бы тебе дал выспаться.
   - Улька, у меня все болит, ну просто все, все, все. Ни одного живого местечка.
   - Не знаю, больная. По-моему, выглядишь ты отлично.
   - Да? - заинтересовалась Ева, - А как я выгляжу? Подробнее, пожалуйста.
   - Вот позавтракаем, и узнаешь. У хозяев зеркало есть.
   Упоминание вожделенного предмета сотворило чудо. Сонная, ленивая Ева вскочила, как солдат по тревоге. Лихорадочно приведя себя в порядок, и прямо в тех же льняных рубахах, набросив хозяйские шали, они выплыли к столу.
   Их уже ждали благодарные родственники. До завтрака Улька настояла на осмотре больной. Люсиль была в порядке. Пульс ровный, температура может, чуть высоковата. Но это как раз объяснимо. Выживет, никуда не денется. Она показала Риве, как самой снять швы на седьмой день, посмотрела на малышку и пошла завтракать.
   За едой Улька, наконец, осмелилась попросить Хорса, чтобы их отвезли в Кошачью бухту. Тот заверил, что отвезет даже в другую страну, если она пожелает. Наскоро перекусив, они потрусили за хозяйкой в бывшую девичью светелку Люсиль выбирать наряды. Туда, где было ЗЕРКАЛО. Хозяйка стащила в комнату ворох всяких тряпок. Разноцветная материя валялась на полу, на кровати, и на стульях. Рива еще поставила на столик шкатулку с бижутерией. Видно Хорс действительно зажиточный хозяин. А может, здесь все так богато жили. Мельничиха тихонько выскользнула, оставив барышням заветную комнату на растерзание.
   Девушки кинулись к туалетному столику. К сожалению, зеркало было маловато. Примерно в половину того, что украшало их родной шифоньер. Получился своеобразный двойной портрет. Улька поняла, что неизменным осталось одно: никто в здравом уме не примет их за сестер. Они по- прежнему были полной противоположностью друг другу. Если новая Ева походила на эльфа, то Ульяна скорее на... Она ,даже, слово не могла подобрать. На женщину, наверное, иначе не скажешь. Жгучая брюнетка, пышная грива черных, как вороново крыло, волос, высокие скулы, рысьи раскосые глаза, даже не зеленые, а янтарно-желтые. Чувственные полные губы, слегка изогнутая линия рта. И, как завершающий штрих, родинка над верхней губой. Эта фамме фатале должна царить на сцене или в богемных салонах. К Ульяне Кулебякиной она не имела никакого отношения. Улька даже дотронулась до своего носа, чтобы убедиться, в зеркале действительно она. Ева, встретившись в туманном стекле взглядом с сестрой, прыснула от смеха.
   - Невероятно, правда? Зато ты теперь не будешь жаловаться, что тебя никто не замечает.
   - Слушай, я действительно так выгляжу или это оптический обман? - Улька с отвращением услышала в собственном голосе легкую панику.
   Ева пожала плечами.
   - Жалко, что зеркало маловато. Ты бы видела свое тело.
   - Тело я уже видела, спасибо. Титьки не помещаются в бюстгальтере. Пришлось его выбросить.
   - Дурочка, - беззлобно бросила Ева неизвестно к чему относящееся оскорбление, - А как ты теперь ходишь! Мерилин Монро удавилась бы от зависти.
   - Слушай, а тебе не кажется, что тот, кто мастерил нам личины, обладал незаурядным чувством юмора.
   Ева опять пожала плечами. Похоже, этот жест к ней прилип.
   - По-моему, так даже лучше.
   Они, как всегда, поняли друг друга без объяснений. Как ни странно, на этот раз Ева первая проявила силу воли и оторвала сестру от магического стекла.
   - Мы так можем до вечера простоять. Давай займемся делом, а то у нас собачка заскучает.
   Они довольно быстро выбрали подходящую одежду для Ульяны. Василькового цвета платье, простого покроя, длинное, с широкими рукавами, из дорогой тонкой шерсти. И даже нижнее белье для нее нашлось. Роскошная кружевная рубашонка, наверное, хозяева распотрошили дочкино приданное. Ульку несказанно порадовало, что нижнее белье в этом мире носят. На это указывали кокетливые кружевные панталоны, аккуратной стопкой сложенные на покрывале. Больше всего Ульяне понравился ворох полосатых чулок. Сказалась ее давняя слабость. А в коробке для обуви отыскались черные ботиночки из мягкой сафьяновой кожи на низком каблуке. Еве же подошли только панталоны. Все остальное на ней висело, как на вешалке.
   - А тебе не кажется, что это знак? - Улька сооружала на голове прическу, пытаясь заколоть непослушные пряди шпильками.
   - Знак того, что на меня в этом мире не шьют одежду? Кажется, так оно и есть.
   - Да, нет. Ты такая худенькая, может, мы переоденем тебя мальчишкой? Я там и ботинки видела подходящие.
   - Значит, тебе наряды, кавалеры, а мне тумаки от местной шпаны?
   - Путешествовать двум женщинам опасно. Это же азбука приключений, как ты не поймешь? А мальчик из тебя получится, что надо. Успеешь еще нарядиться, высочество.
   Служанка долго не могла понять, что от нее хотят. Наконец, выяснилось, что у мельника что-то сохранилось от племянника. Еве подошла серая блузка и широченные штаны на лямках. Ботинки оказались чуть свободными, помогли шерстяные носки. Ева стала похожа на Гавроша. Образ дополнялся заплатками на коленях. Хозяин пожертвовал девушке старую войлочную шляпу, с господского пле...головы, чтобы скрыть копну рыжих кудрей.
   Прощаться с ними вышли все обитатели усадьбы. Хорс хотел дать сестрам денег в дорогу, но Улька отказалась на отрез, ссылаясь на непонятную хозяевам клятву Гиппократа. Ограничились подарками. Ульяне подарили мягкий шоколадного оттенка плащ в дорогу и холщовую сумку через плечо. Туда Рива положила головку сыра, большую буханку хлеба и маленький горшочек меда. Смущаясь, свой подарок, вручил Жавен. Он шепнул, что это от Люсиль. Улька развернула тряпицу и присвистнула. На ее ладонь легли крупные серьги темного старого золота, сделанные в виде монет. Скорее всего, это и были монеты. Улька пыталась отказаться, но никто и слышать не хотел.
   Лодка ждала их у причала, и Фазер тоже ждал, нетерпеливо семеня взад вперед. Сестры уютно устроились на дне лодки и в последний раз синхронно помахали хозяевам рукой.
   Плыли до самого вечера. Девушки сначала жадно вертели головами. Все свидетельства того, что они действительно в новом мире, были им очень дороги. Они не уставали находить их и показывать друг другу. Вода другого оттенка, проплыла рыба красного цвета, мостки украшены невиданными резными фигурами. В конце концов, путешественницы устали от впечатлений, их мягко убаюкивало озеро. Сестры заснули, свернувшись причудливым калачиком. На закате показался поселок и вполне приличная каменная пристань. Работник старого Хорса, исполняющий роль гребца одним неуловимым движением привязал лодку и вызвался проводить гостей до харчевни.
   - Здесь она только одна, поселок то маленький, - охотно разглагольствовал мужик, - называется "Дохлый цыпленок". Держит заведение Мелли-трактирщица. Чудная она, эта Мелли. Но харчевня приличная.
   - Мы сами найдем дорогу, вы не волнуйтесь, - Ева пыталась отделаться от лодочника из сострадания. Видела, что Фазеру не терпится сказать им все, что он надумал за долгую ночь молчания. Пес вообще плохо переносил словесное воздержание.
   - Не, я провожу, - мужик решительно тряхнул головой, - Хорс велел, чтобы все, как положено, и чтобы расходы на его счет записать. Да вы не волнуйтесь, здесь рядом.
   Ева виновато покосилась на разъяренную собачку и прибавила шагу.
   Глава 6. О колдунах и добрых волшебниках.
   "Никогда не старайтесь иметь много друзей, в особенности же не выбирайте их между людьми сомнительной нравственности".
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Таверна "Дохлый цыпленок" - самое приметное местечко на причальной площади. Лодочник, проигнорировав тяжелую кованую дверь, уверенно обогнув добротное, каменное здание, зашел во двор. Позвонив в колокольчик у заднего входа, мужик весело подмигнул своим усталым пассажирам и, не дождавшись ответа хозяев, позвонил еще раз. За дверью не ощущалось никакого движения. Пробормотав замысловатое ругательство, девушки разобрали только "шайотово отродье" и "ноги повыдергивать, чтоб быстрее бегали", лодочник кулаками забарабанил в дверь.
   - Мелли! Мелли, козьи потроха тебе в глотку! Открывай!
   Гости услышали торопливый дробный топот. Звякнул замок, и их, наконец-то, впустили в полутемную переднюю. Дверь открыла женщина, но в темноте о ней трудно было сказать больше. Лодочник довольно долго что-то шептал ей на ухо, кивая в сторону гостей. Женщина заверила, что все будет в лучшем виде, и кликнула кого-то сверху. Прибежавший мальчишка забрал у провожатого тюк с вещами и поволок наверх, по узкой деревянной лестнице. Хозяйка многословно убеждала новых постояльцев, что комната самая лучшая, все чисто прибрано, а горячую воду сейчас принесут.
   - Насчет обслуживания должна предупредить. У нас в номер только завтрак заказывают, а ужин в общей зале, - добавила она, не сводя изучающего взгляда с гостей, - Пойдемте, я вам покажу комнату.
   Улька услышала тихое поскуливанье.
   - А можно, взять с собой собаку.
   - Да мне-то что, - фыркнула хозяйка, - только выводите вовремя. А так, хоть с лошадью живите.
   Комната действительно была уютной. Розовые обои в мелкий цветочек, веселенькие занавески, громоздкая мебель темного мореного дуба. Больше всего Еву очаровала катастрофическая неправильность планировки. Скошенный потолок, ниши, кривые оконца. Она даже пожалела, что нельзя пожить здесь подольше. Хозяйка при свете оказалась совсем молодой женщиной. Едва не моложе их самих.
   - Все удивляются! - хихикнула трактирщица, - Трактир этот достался мне от отца. Мне чуть больше двадцати было. Старик меня замуж хотел отдать, да не успел, а сама я уж ни за что не пойду. Вот и управляюсь здесь без малого, десять лет. Привыкла.
   - А замуж почему не хотите? - в Ульке проснулась махровая традиционалистка.
   - А, на кой мне это надо? Чтобы муж здесь командовал, а я на кухне горшки мыла из экономии? Вот уж спасибо! Я тут сама себе командир. Кого найму, тот и будет посудамойничать.
   - А как же любовь? - настаивала Улька. "Вот привязалась к человеку!"- подумала Ева.
   - А замуж-то зачем? - удивилась трактирщица, - Они все от жен ко мне бегут. Кто за выпивкой, кто за любовью, а кто и кулаки почесать от одиночества. Самые отборные мужики здесь у меня собираются. А я уж из них выбираю, кого получше. Не то, что их жены.
   - Правильно! - горячо поддержала местную феминистку Ева.
   Та сразу замолчала и удивленно вскинула брови. Видно, не ожидала, что встретит столько понимания у мальчишки. Ульке не понравился проницательный взгляд хозяйки. Мелли не глупа, а Ева все-таки слишком смазлива для мальчика. Еще раз напомнив, что ждет их в общем зале к ужину, трактирщица удалилась, шелестя накрахмаленными нижними юбками. Через минуту два рослых парня внесли в комнату здоровенную бадью с горячей водой. Девушки кинули жребий, Еве выпало мыться первой. Она с удовольствием плескалась в лоханке, а Улька, заперев дверь и усевшись прямо на пол, с наслаждением закурила. Видно, долго терпела. Наконец-то, настал час Фазера.
   - Слушайте, так нечестно. Давайте сегодня не пойдем вниз.
   - Но, ты же слышал, нас позвали ужинать. - Ева сочувствовала собаке, - И потом мы сможем разузнать новости, - подала голос Улька.
   - Вот этого я и боюсь! Ляпните что-нибудь, а мне потом расхлебывать. Какие вам еще новости?
   - А для нас все новости, - зловредно пропела Ева, - ты же нам ничего не рассказываешь.
   - Вам мой хозяин все расскажет!
   - Слушай, Фазер, - Улька нахмурилась, - это, в конце концов, подозрительно. Что ты от нас скрываешь? И кто твой хозяин?
   - Тише, не ори, - проскулил песик, - Хозяин мой - колдун, я уже говорил. Зовут его Феофил. Если спросят, вы его родственницы из Хэруина. Вернее, ты родственница, а принцесса - твой слуга.
   - Фазер, - Ева медленно со вкусом намыливалась, - а как называется эта страна?
   - Корд, или объединенная Кордия и Прилима, - с гордостью объявил пес. Скажите, какие у нас гражданские чувства.
   - А кто сейчас управляет Кордом? - голос Евы сочился сладостью, как патока.
   - Узурпаторы - буркнул Фазер.
   - Ага, вот мы и добрались до самого интересного.
   - Что тебе не нравится! - взвился пес, - Тебя сюда вытащили из твоей помойки, вернули пристойный вид. Чем ты недовольна?
   Ева плеснула в собаку мыльной водой. Фазер раздраженно отскочил.
   - Мне не нравится, дорогая собачка, что нас используют, как пешек, вслепую. А пешка, она пешка и есть, хоть принцессой ее обзови, хоть королевой. Суть не меняется.
   - Теше, тише, не приведи Богиня, услышат. Я же сказал, хозяин мой...
   - Да слышали уже, - Улька небрежно отмахнулась и, потушив сигарету о подошву, кинула окурок в печку, - Ева, хватит плескаться, не одна, чай.
   Через час, так и не найдя истины, сестры спустились в общий зал. Здесь было дымно, светло, и стоял ровный, веселый гвалт, как и полагалось в приличной таверне. Вдоль зала вытянулся неимоверной длины стол, за которым сидели, выпивали, закусывали, хохотали, курили, целовались с красотками, и подначивали друг друга мужчины всех видов и мастей. Ева орлиным взором окинула помещение и приметила отдельный столик в углу. Ульку она предусмотрительно посадила спиной к обществу, лицом к себе, во избежание неприятности. Местные завсегдатаи при виде Ульяны бросили все свои дела и принялись с истинно мужским интересом ее разглядывать. Повисла неловкая пауза. У Евы не было никакого опыта посещения злачных мест, но и она понимала, что все может плохо кончиться. Внутренне подобравшись, Ева настороженно подмечала любое движение зала.
   Напряженная пауза вылилась в предсказуемое действие. К ним направлялся один из громил. Отекшая красная физиономия с видимым усилием складывалась в маску дружелюбия. Ева вжалась в жесткую скамью. Она с удовольствием залезла бы под стол, если бы не проклятое воспитание. Краем глаза девушка заметила, как тискавший белокурую служанку парень отстранил возлюбленную, и ринулся наперерез громиле. На соперника он почему-то даже не взглянул, только слегка задел плечом. Целеустремленный словно торпеда, он несся к их столику.
   - Вот вы где! - радостно воскликнул неизвестный, кажется, он даже раскинул руки для объятья, - А я вас заждался. Мелли мне уже третью пинту ставит. Говорит: "не волнуйся Бен, придут они, никуда не денутся", и опять наливает, плутовка, - парень расхохотался. Громила остановился, как вкопанный, но разворачиваться не спешил. А их рыцарь, как ни в чем не бывало, уселся рядом с Евой.
   - Сделайте вид, что вы меня знаете, - пробормотал он, не разжимая зубов и, продолжая обаятельно улыбаться.
   - Зачем? - спросила Улька, она-то не видела громилы.
   - Конечно, если вы хотите иметь дело с ним, я могу уступить ему место.
   Но Ева громилу отлично рассмотрела. Она радостно заулыбалась и хлопнула парня по спине. Его широкая шляпа съехала на затылок. Громила вздохнул, потоптался и пошел восвояси. Спаситель интимно улыбнулся Ульке.
   - Как зовут прекрасную незнакомку?
   Ульяна улыбнулась в ответ.
   - А сам-то ты кто, герой?
   Вблизи парень казался старше. Он напоминал Еве ковбоя из страны Мальборо, вплоть до шляпы. Только очень светлые волосы составляли странный контраст с черной щетиной. Смазливая внешность лишь подчеркивала истинно ковбойскую суть. Ева никогда не любила вестерны, предпочитая более интеллектуальные жанры.
   - Бен мое имечко, меня тут каждая собака знает, - со сдержанной гордостью отрекомендовался ковбой и сграбастал Улькины пальцы. Она брезгливо выдернула руку и спрятала ее под стол.
   - Мы не ищем знакомств и неприятностей, Бен. Мы с моим слугой иностранцы, совсем недавно приехали в вашу прекрасную страну.
   - Ага, я сразу догадался! - улыбка Бена засияла еще ярче, - Такой красивой девушке нельзя путешествовать одной. Вам нужен защитник.
   Ева тихо застонала, а нахальный ковбой повернулся к ней. Улыбка потеряла свою интимность, но не дружелюбие.
   - Молодой человек не сможет защитить вас, он слишком мал.
   "Господи, какой идиот!", обречено подумала Ева, предвкушая тоскливейшую процедуру отклеивания прилипчивого кавалера. И тут она почувствовала, что ее колено поглаживают. На лице Бена играла все та же глуповатая дружелюбная улыбка.
   - Видите ли, - дипломатично начала Улька, она, конечно, не подозревала о том, что творилось под столом, - в моем слуге я уверена. А вас впервые вижу. Согласитесь, глупо довериться незнакомцу. Пусть даже очень симпатичному мужчине.
   Она смущенно опустила глаза, ресницы затрепетали. Для Ульки этот мужлан был полигоном, пробой обретенного женского могущества. Раньше она никогда даже не пыталась кокетничать. А поглаживания под столом не прекратились, напротив, они стали куда более нахальными. Огромная ручища медленно ползла вверх. Ева судорожно дернулась и попыталась отодвинуться от источника беспокойства, но не тут-то было. Ее колено было стиснуто и плотно прижато к твердой мужской ноге. Извращенец и лгун! Как не стыдно приставать к бедному мальчику, да еще в общественном месте! И при этом кокетничать с девушкой. Если бы у нее был хоть какой-то опыт, она давно бы уже нашла предлог выйти из-за стола. Но, увы, она даже никогда не слышала о таком безобразии. Лихорадочно соображая, что теперь делать, Ева потеряла нить разговора. Но ее насторожило одно слово.
   - ...волшебникам? Да, да, не удивляйтесь, но вы мне внушаете доверие, - разливался соловьем коварный тип, не отпуская деморализованную Еву ни на секунду, - Я открою вам тайну. Я добрый волшебник. Теперь вы понимаете? Это просто моя обязанность, защищать слабых.
   Раскаты веселого смеха прервали прочувствованную речь волшебника. Хозяйка заведения Милли, принесшая две дымящиеся тарелки, услышала трогательное признание их спасителя.
   - Ха-ха-ха, нет, в который раз я это слышу, и каждый раз не могу удержаться, - Милли поставила поднос, вероятно, чтобы не уронить, и вытирала передником слезы, - ха-ха-ха, не могу. Бен, конечно, волшебник, может, даже и добрый...Ха-ха-ха...
   - Милли, прекрати, - строго сказал Бен, - ты вводишь прелестную гостью в заблуждение. Скажи еще, что я не волшебник!
   - Ага, добрый! Спорим, что клопы так не думают, - она наклонилась к Ульке и понизила голос, - Не верьте ни одному его слову. Бен умеет морить клопов, и все. Ну, и конечно, еще подраться, выпить и облапить девицу. Не знаю уж, волшебно это для вас, или как.
   - Не слушайте глупую ревнивую женщину. - Бен призывно улыбался Ульке. Похоже, его ничуть не смутило разоблачение. А поглаживания под столом стали еще более интимными, насколько это конечно возможно. Ева поняла, что если не принять меры, то ее просто изнасилуют, прямо руками. Более того, еще пять минут, и она сама попросит...
   - Спросите кого угодно, здесь все знают Безногого Бена, - Милли явно задело обвинение в глупости и лживости, - Единственное, в чем с ним никто не сравнится, это в умении молоть языком. Свет ни видывал такого вруна.
   - Разве, Милли, - Бен поднял бровь, - только в этом? А мне ты говорила другое?
   Проклятье! Милли покраснела. Нет, нужно срочно что-то сделать. Ева схватила вилку со стола и, не глядя, ткнула в сторону врага. На лице Бена лишь на миг погасла улыбка. Но рука убралась. Ева испытала триумф с легким привкусом разочарования. Хозяйку позвали, и она с облегчением ретировалась.
   - Так на чем мы остановились? - как ни в чем не бывало, продолжил Бен, - Ах, да я вспомнил, вы говорили, что вам нужен спутник.
   - Нет, это вы говорили. Мы же не клопов морить собираемся, - Улька подпустила малую толику яду.
   - А что вы собираетесь делать? Я вам пригожусь в любом случае.
   - Всего лишь, навестить моего пожилого родственника. Он живет на той стороне.
   Бен просиял, как праздничный фейрверк.
   - Тем более. Красавиц, вроде вас, нельзя пускаться на ту сторону. А как зовут вашего уважаемого родственника?
   - Феофил.
   - О, колдун, - улыбка Бена слегка увяла. Улька почувствовала себя увереннее.
   - Да, говорят он колдун. Вы, я вижу, уже передумали.
   - Ну, что вы, донна, - ковбой подарил девушке очередную улыбку, - Утром встретимся у причала.
  
   Безногий Бен не обманул. Когда сестры, распрощавшись с Милли, подошли к причалу, он уже, вовсю, болтал с лодочником. Их потусторонние вещи Милли охотно купила, даже ни на что не годные сапоги. Так что, они могли смело нанять лодку, и даже заплатить за постой. Но хозяйка наотрез отказалась от денег. Мельник Хорс - ее старинный клиент, и раз уж он пожелал сам оплатить ночлег уважаемой госпожи, то не ей, Милли, возражать. На том они и разошлись. Погода стояла отменная. Солнце, так и жарило с самого утра. Нагретый причал пах сеном. Ветер хмурил поверхность озера. Хотелось поскорее пуститься в путь. Вот только появление гнусного Бена было совсем некстати.
   - Доброе утро! - голос его излучал такую радость, как будто он сам выдумал это утро. Улька обречено вздохнула.
   - Имейте в виду, мы вас не приглашали, вы сами напросились. И если мой уважаемый родственник не пожелает вас принять, то это ваше дело, как убраться восвояси.
   - Конечно, моя донна, не разговор. Вы еще убедитесь, какой кроткий и покладистый парень Бен.
   Улька с сомнением покачала головой.
   - Вот этого я и боюсь.
   Путь показался девушкам гораздо короче вчерашнего. Может, оттого, что их спутник болтал без умолку. От него они узнали, что в столице, (кстати, она, оказывается, была под боком, та самая крепостная стена и называлась Перл), скоро состоится праздник в честь помолвки будущего короля Аллуха Гроппа с принцессой из какой-то страны. От волнения Ева не разобрала названия. А праздник намечался через две с половиной недели. Почти сразу после праздника Явления Государя.
   - А что это за праздник такой? - поинтересовалась Улька.
   - К сожалению, я в истории не силен, - обольстительная улыбка, по мнению ее носителя, искупала этот недостаток, - терпеть не могу эту нудятину. Но ради вас, донна, расскажу, что помню. Когда-то давно, то ли пятьсот, то ли шестьсот лет назад один из Мэрвингов, по-моему, Виолот, решил, что настоящий король должен знать правду о жизни подданных. Поскольку своим советникам он не доверял, то решил переодеться в платье простолюдина и постранствовать по стране.
   - Как оригинально, - тихонько съязвила Ева, но Бен услышал.
   - Не придирайтесь к легендам, юноша. Не надо быть таким циником.
   - Не обращайте внимания, он еще так молод, - прощебетала Улька, - продолжайте, прошу вас. - Бен поцеловал ее руку и продолжил.
   - Король пропал. Много лет его не могли найти. За время отсутствия блудного монарха трон занял младший брат государя. Он стал жестоко притеснять простых людей. И вот, в один прекрасный день новый король затеял турнир.
   - И появился рыцарь без герба, - со вздохом добавила Ева, - держу пари, он был весь в черном.
   - Нет, в голубом, - поправил Бен.
   - Извините, маленько ошибся.
   - А, потом...
   - А, потом он всех победил, снял шлем. Все узнали своего короля Ри..., как его там.
   - Если парень так хорошо знает нашу историю, незачем было просить меня рассказывать! - обиделся Бен.
   - Ну, он, может, и знал, а я нет, - Улька сверкнула кокетливой улыбкой. Положительно, она слишком быстро учится быть красавицей. Ведь не нужен же ей, в самом деле, этот индюк.
   - Но вы сказали, что имя нового короля не Мэрвинг, значит, эта династия прервалась?
   - Разное болтают, - охотно поддержал тему оттаявший в момент ковбой, - Вообще-то они все погибли лет тридцать назад. Их перебили во время вторжения брошей. У короля Зелона было полно детей, десять или одиннадцать. Но подлые враги всех уничтожили. Правда, в народе говорят, что одного из принцев куда-то увезли, а принцессу спрятали. Но, вы знаете, народ любит сказки.
   - А что, Мэрвингов так любили?
   - Не могу сказать, донна. Я тогда был слишком молод, чтобы интересоваться политикой. Думаю, вряд ли тогда их любили. Но к ним привыкли, ими гордились. Мэрвинги тысячу с лишним лет правили этой страной. Такое враз не забудешь.
   - А не заявлял ли о своих правах кто-то из нашедшихся наследников. Ведь пропавший принц мог уже вернуться из изгнания.
   - Я вижу, как вы умны, моя донна! - обрадовался Бен, - Заявляют постоянно. Это стало нашим любимым национальным развлечением, опознание наследников Мэрвингов. Клотильда, мать будущего короля, даже перестала вздрагивать, когда у ворот Сердца Перла в очередной раз трубит рог. Держу пари, что на праздник Обретения Государя претендентов соберется не меньше сотни.
   - И что, все они лгуны? - изумилась красавица
   - Ну, конечно же, - Бен улыбнуся.
   - А, что такое - Сердце Перла и почему трубит рог?
   - Это городской обычай. Раньше, когда государь возвращался домой, троекратно трубил рог. А Сердцем Перла называют дворец Мэрвингов. Вам непременно нужно его увидеть, то еще зрелище.
   - А почему ваш трон тридцать лет простоял пустым? Вы ведь говорили, коронация только предстоит.
   Тут Улька поняла, что задала ненужный вопрос. Бен изумленно уставился на нее.
   - Простите, вы удивлены, но я совсем не разбираюсь в политике, и никогда еще не уезжала из дому. А вы такой умный, вас так интересно слушать.
   Бен самодовольно ухмыльнулся, а Ева мысленно вздохнула с облегчением. Пронесло!
   - Не смущайтесь, дорогая. Красивой девушке простительно не забивать головку этой утомительной чепухой. Конечно, вы вполне могли не знать, что больше двадцати пяти лет моя страна считалась частью Аримании. Ведь броши завоевали нас, прекрасная донна.
   - Я уверена, что они не сделали бы этого, если бы тогда вы могли защитить свою родину. Жаль, что вы были слишком молоды.
   Она еще минут пятнадцать несла подобную чушь. Бен польщено улыбался. Ева злилась на всех сразу. Они просто не имели право так легко молоть языком о судьбе ее королевства. Странно, но именно сейчас в ней запела во весь голос фамильная гордость Мэрвингов, о которых она три дня назад даже не подозревала. Что этот смерд, этот клопомор-недоучка понимает в... Она не смогла сформулировать, в чем именно так плохо разбирается Бен, и это разозлило ее еще больше. Ева покосилась на ковбоя и поняла, что он тоже на нее смотрит. Показалось или нет, но в его взгляде она увидела смех. "Он потешался надо мной, гнусный червяк!" К сожалению, запретить этого нельзя, даже если она станет королевой. Остается только отвернуться с равнодушной миной. Хорошо, что берег приближался.
   На высоком холме возвышался мрачноватый особняк. Из грубого камня, высокий, трехэтажный дом с очень острой крышей, он напоминал декорацию из фильма ужасов. Вероятно, это и есть дом колдуна Феофила. Ева вопросительно посмотрела на Фазера. Песик кивнул. Да можно было и не спрашивать, и так видно, что сукин сын предвкушает встречу с любимым хозяином. Хвостик у него возбужденно подрагивал. На берегу не видно ни души. Может колдун не ждет гостей, или его давно волки съели? Но из высокой массивной трубы валил дым, значит хозяин дома.
   Глава 7. Вот оно как!
   "Всегда уважайте и храните тайны других и не поверяйте никому своих собственных, если не хотите потом раскаяться"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Причалив и расплатившись с лодочником, компания несмело потрусила к дому колдуна. Впереди мчался пес. Он даже повизгивал от счастья. Дверь отворилась, едва Фазер добежал до крыльца. На пороге стояла высокая, очень строгого вида женщина, в чепце и в теплом платке, накинутом по случаю похолодания. Она, не глядя, пропустила в дом Фазера, как загулявшую кошку, и сурово посмотрела на гостей. Таким взглядом на Ульку взирала директриса их школы, когда застукала девочку курящей в туалете во время урока.
   - Хозяин давно ждет вас, - отчеканила суровая дама, будто упрекала путешественников, - Меня зовут Мод. Пойдемте, я вас провожу.
   "Говорит, словно гвозди заколачивает, - подумала Ева, - А где гостеприимство? Могла бы сначала чая с дороги предложить". Но никто не посмел учить Мод правилам хорошего тона. Пройдя через огромную мрачную гостиную с гигантским камином, они поднялись на второй этаж по чугунной винтовой лестнице с крутыми ступеньками. Настолько крутыми, что Ульяна два раза, чуть не наступила на подол своего платья. Мод ни разу не оглянулась проверить, следуют ли за ней пришельцы. Наконец, деликатно постучав в одну из закрытых дверей, она скрылась за ней, оставив растерянных посетителей снаружи. Появившись через минуту, почтенная женщина с досадой процедила:
   - Хозяин вас примет, но помните, что он болен, и ему нельзя волноваться.
   Компания оказалась в просторной и неожиданно светлой комнате. В центре, как именинный торт посреди стола, стояла невероятно помпезная кровать с балдахином. Вместо ножек это королевское ложе поддерживали бронзовые драконы. Старика, полусидящего в ворохе белоснежных подушек, нельзя было назвать сморчком, вероятно в молодости он считался крупным мужчиной. Но в этой постели он терялся, как одинокая виноградина в горе взбитых сливок. Голову его венчал накрахмаленный ночной колпак. Седая борода и густые кустистые брови загадочного колдуна придавали ему сходство с дедом Морозом во время тяжелой болезни.
   - Я прошу извинить, что встречаю таких гостей лежа, - с расстановкой начал свою речь хозяин, - Увы, мой недуг делает меня неучтивым. Поверьте, я счастлив, видеть вас целыми и невредимыми. Простите, не имею чести знать вашего спутника.
   Голос старика хотелось слушать бесконечно долго. Улька не сразу осознала, что в последней фразе хозяина завуалирован вежливый вопрос. Ответила Ева.
   - А мы его и сами не знаем. Увязался за нами от самой Кошачьей бухты. Если он вам мешает, гоните его в шею. Мы не возражаем.
   Но Бен, пройдоха, был готов к удару под дых. Куда-то подевались ковбойские, развязные манеры. Он с самой серьезной миной поклонился хозяину и почтительно снял шляпу.
   - Меня зовут Бен, мэтр. И я счастлив, чем могу, служить вам и прекрасным доннам, если вам будет угодно удостоить меня своим доверием.
   Старик растерянно окинул взглядом всю компанию. Но он хорошо усвоил манеры, и одарил девушек ласковым взглядом.
   - Мои дорогие гости, присаживайтесь, пожалуйста, - хозяин отечески улыбнулся девушкам и указал на два удобных кресла у камина, - Сейчас Мод принесет горячего эля со специями. А вы, молодой человек, подойдите ко мне.
   Феофил откинулся на подушки, закрыл глаза и вытянул руки ладонями вверх. Бен медленно приблизился к старику. Улька не видела его лица, он стоял к ней спиной, но зато разглядывала лицо Феофила. Старик открыл глаза, но как будто находился в трансе. Когда его взгляд стал осмысленным, в нем плескалось удивление и тревога.
   - Я действительно могу вам доверять, Бен? Впрочем, теперь уже...
   - Можете мэтр, - голос Бена звучал твердо, как присяга.
   - Что ж, раз так, я даже рад, если...
   "Если действительно тебе можно доверять" - мысленно закончила Ульяна. Но, похоже, Феофил действительно рад, хоть и встревожен. "Посмотрим, что будет дальше", решила про себя старшая сестра.
   - Я так долго ждал этого дня, - торжественно начал немощный хозяин, - Боялся, не доживу. Но вижу, вы все еще в недоумении, а я не знаю, с чего начать.
   Улька решила не церемониться со стариком, а то они до вечера будут упражняться в любезности.
   - Вы позволите мне закурить? Всю дорогу терпела.
   - Мой дом - ваш дом. Кстати, это не только вежливость.
   Улька выпустила струю синеватого дыма... Возможно, курящая дама в этих декорациях зрелище и нелепое, но уж очень хотелось. Бен, не скрывая любопытства, пожирал глазами черноволосую красотку, пускающую колечки. Обдумав последнюю фразу, Ульяна вопросительно взглянула на старика.
   - Да, да, моя дорогая донна. Этот дом, по совести, принадлежит вам. Мне его оставил ваш отец.
   - Расскажите о нем. - девушка очень старалась, чтобы голос не дрогнул.
   - О, я горжусь, что считался учеником великого Ростана Кесселя. Возможно, самым бездарным учеником. Он был высшим волшебником, а моих скромных сил хватило на пустяки. Но он никогда не показывал своего разочарования, и всегда говорил, что верность - это тоже талант.
   - Он был прав, - спокойно заметил Бен. Старик сделала вид, что не услышал реплики.
   - Ваш отец взял с меня клятву, что в нужный момент я верну вам родину. Мэтр Кессель очень страдал, отослав свою единственную дочь на чужбину. Но тем самым он сохранил вам жизнь. И не только вам. Если бы не его гениальная прозорливость, трон Корда остался бы без наследников.
   - Я так поняла, - вмешалась Ева, - что у Корда уже есть наследник.
   Старик непонимающе воззрился на младшую сестру.
   - Простите, ваше высочество?
   - Ева слышала по дороге к вам, что скоро в Перле ожидается коронация.
   - Но это же самозванец, он не сможет заменить истинную Мэрвингов.
   Ева очень внимательно следила за выражением лица клопомора. Увы, сюрприз не получился. Подлец даже бровью не повел.
   - И потом, ваше высочество, ваше имя вовсе не Ева. Его выбрали просто по созвучию. Король нарек вас Дэйвириэль, в честь эльфийской королевы, вашей прабабки, разделившей власть с одним из Мэрвингов. А августейшая матушка называла вас просто Дэви. Имя очень важно в судьбе государя, и я прошу вас помнить об этом. Да и потом, вам же не захочется вместе со старым привычным именем тащить за собой прежние разочарования и неудачи.
   - А мое имя?
   - Видите ли, Ульяна, вы позволите вас так называть? Насколько я знаю, мать нарекла вас Улия, а отец незначительно изменил имя, и записал его в Храме Богини и в книге магов.
   Улька вспомнила коробку из-под обуви, где фломастером было выведено ее имя. Интересно, отец сам его написал?
   - А кто менял нашу внешность?
   - Конечно, господин Кессель, сам лично... - казалось, Феофила шокировало, что можно предположить что-то другое.
   - А мой папочка не мог сделать нас чуточку привлекательней?
   - Так было нужно, - мягко урезонил девушку колдун, - Ведь вы могли остаться там надолго. Так и вышло, в результате. Представьте, если бы вы устроили свою судьбу в том мире? Вам пришлось бы оставить мужа, детей. Поверьте старику, ваш отец поступил так только из любви к вам.
   Улька грустно покачала головой. В комнату, как тень, вплыла Мод, неся поднос с керамическими кружками.
   - А кем была моя мать?
   - Прекрасная Ариза, вы очень на нее похожи, девочка. Она тоже владела какой-то своей магией, и мы, ученики мэтра, все были влюблены в нее. Учитель говорил нам, что у его жены гениальный дар предвиденья. Я думаю, это она уговорила его спрятать вас в таком месте. К несчастью, сама она прожила только сутки после рождения дочери. Мэтр Кессель застал ее уже умирающей. Она едва дождалась его. Он потом до самой смерти винил себя в гибели жены. Мэтр очень ее любил. Наверное, сам бы наложил на себя руки, если бы не вы и не король. И конечно, смертельная угроза Корду.
   Улька почувствовала, как щиплет глаза. Вот и ответ на вопрос, который каждый подкидыш задает себе всю жизнь. Ульке повезло, теперь у нее есть родители. Мертвые родители.
   - Спасибо вам, мэтр.
   - Что вы, девочка, для меня так важно говорить об этом. Тем более с вами. Вы, словно ожившая донна Ариза, и кровь моего учителя ...
   - Что еще мы должны узнать? - Улька сознавала, что выглядит в глазах доброго старика сухарем, но столь откровенное проявление чувств очень смущало ее.
   - О-о, массу всего. Вы ведь ничего не знаете об этом мире. И вашу дальнейшую судьбу. Ею распорядились ваши родители. Я сожалею, но вы должны расстаться.
   - Нет! - гневный протест прозвучал хором.
   - Так нужно и, прежде всего, вам самим, - старик не лгал, он действительно жалел сестер, - Каждая из вас должна научиться существовать в этом мире самостоятельно.
   Ульке стало больно дышать. Что же сегодня за день такой! Не успела найти родителей, а они уже умерли, да еще и ею распорядились. Возможно, жизнь подкидыша проще.
   - Когда это должно случиться?
   - Завтра утром принцесса уйдет. Я потом объясню вам, ваше высочество, как найти принадлежащие вам вещи, а дальше, ориентируйтесь по обстоятельствам. Я давно уже не покидаю своего дома, и мне нечего вам посоветовать.
   - Значит, я иду завоевывать трон совсем одна? - спокойно спросила Ева, впрочем, теперь уже Дэви.
   - Одна? - старик смутился, - Извините, я не подумал. Но, мой пес тоже будет вам бесполезен. Впрочем, вы, молодой человек... Бен!
   Бен вздрогнул, похоже, до этого места он просто дремал, и испуганно посмотрел на колдуна.
   - Да, что "Бен"? Вы что-то хотели, мэтр?
   Феофил торжественно, словно читал посвящение в рыцари, произнес:
   - Вы должна пойти с принцессой Дэви Мэрвинг и помочь ей вернуть ее законные права.
   - Что-о-о?! Мы пойдем вдвоем? Нет, мэтр, вы не знаете, о чем просите.
   - Что вас смущает, юноша?
   На "юношу" Бен, пожалуй, не тянул, даже по сравнению со стариком Феофилом. Почему он то набивается в помощники, то отказывается? Может, уже узнал все, что хотел?
   - Мэтр, я через такое проходил тысячу раз. Все заранее известно. Она в меня втрескается, начнет виснуть на шее. А у меня сердце не каменное, да и все другое тоже. Потом потребует, чтобы я женился, а какой из меня король? Да и не создан я для семейной жизни. Я бы, конечно, согласился, из уважения к вам, мэтр. Но вы и обо мне подумайте! Она же не просто баба, а может, будущая королева. В тюрьму посадит из ревности, или казнит. Мне это надо?
   - Придурок! - принцесса искала какие-нибудь особенные слова. Желательно, испепеляющие на месте. К сожалению, в ее скудном словаре ругательств таковых не нашлось.
   - Вот видите мэтр, - жалобно запричитал Бен, - а ведь между нами еще ничего не было.
   Феофил заметно растерялся.
   - Мне кажется, вы преувеличиваете опасность, молодой человек. По-моему, вы совсем не нравитесь Дэви.
   - Вы очень проницательны, мэтр Феофил, - Дэви послала старику лучшую из своих улыбок.
   - О, вы не знаете коварства женщин, господин волшебник, - каверзным тоном возразил Бен, - могу поспорить...
   - Все, хватит! - старик был джентльменом, - Вы оскорбляете принцессу в моем доме. Это не по-мужски. Завтра утром вы уйдете вдвоем.
   Мод принесла огромный поднос с ужином, и тем поставила окончательную точку в дискуссии. Улька посмотрела на сестру. Она была благодарна клопомору хотя бы за то, что та теперь не горевала, а злилась. То, что нужно для начала пути. Все компания придвинулась к низкому столику и принялась за еду.
   Если именно Мод стряпала в этом доме, то ей можно было простить все, даже выражение лица. Хрустящие жареные колбаски с рагу из местных овощей и румяный, мягкий хлеб со специями. На десерт маленькие пирожки с фруктами и ароматный напиток из трав.
   Подкрепившись, гости расслаблено откинулись в креслах.
   - Я прошу девушек задержаться, - любезно начал хозяин, - У нас мало времени, а я еще не обо всем рассказал. Но вы, Бен, можете пойти отдохнуть, Мод покажет вам комнату.
   - Нет уж, спасибо, - буркнул ковбой, - если мне так и так страдать, так хоть буду знать, за что.
   - Как угодно. Но я сейчас буду говорить о вещах совершенно секретных. Вы должны дать клятву, что никому ни при каких обстоятельствах...
   - Я понял, понял! - Бен поднял левую руку, - Клянусь.
   Старик удовлетворенно кивнул. Ульяна не стала бы так безоговорочно верить клятвам такого проходимца, но старику, конечно, виднее.
   - Ваше высочество!
   Девушка вздрогнула от неожиданности.
   - Зовите меня по имени.
   - Благодарю вас. Так вот, Дэви, мне трудно говорить об этом, тем более, что нет никаких подтверждений, одни догадки. Но, начну с начала. В этом мире есть магия, что вы уже и сами поняли. В основе нашей магии лежит власть. Всей полнотой этой власти обладал один человек. Собственно, таков его титул - Властитель. Он почти всемогущ. Почти, потому что не властен над смертью, своей и чужой. Носитель подобного титула всегда вмешивался в ход вещей, если видел в том необходимость. Прекращал войны, мирил королей, регулировал стихийные бедствия и хранил наш материк от внешних врагов. Одним словом, Властитель осуществлял равновесие. Так вот, после того, как вас, Дэви, отправили в другой мир, последний Властитель бесследно исчез.
   - Как исчез?
   - А я тут при чем?
   Бен вежливо поднял бровь.
   - Я сейчас все объясню. Что сам знаю, разумеется. Есть партия высших магов, неоднократно выражавшая недовольство действиями Властителя. Вернее сказать, самим фактом его существования. Он ведь ограничивал деятельность многих магов в пределах нашего мира. Если кто-то позволял себе лишнее, то нес за это ответственность. Маги давно задумали уничтожить Властителя, и видимо, это им удалось, в некотором смысле. Война сыграла им на руку. Но есть сведения, что прежде чем сгинуть, Властитель обручился. И его избранница - вы, принцесса.
   - Почему это со мной? - пролепетала потрясенная Дэви, - Я же только родилась.
   - Ну, не женился же, вот дурочка, - хмыкнул Бен.
   - Но я же...Мое государство, то есть, государство моего отца, маленькое. Да и сама я не старшая принцесса, верно? Почему именно со мной?
   - Это не имеет значения, дитя мое. Властитель выше корысти и политических соображений.
   - Но тогда... Нет! Чепуха какая-то. Он же не мог влюбиться в меня. Я была младенцем. Он не знал, как я буду выглядеть, и какой у меня будет характер.
   - Конечно! Знал бы, десять раз подумал, - Бен расхохотался.
   - Перестаньте! А вы, принцесса, просто еще не понимаете, как устроен наш мир. Видите ли, здесь опять замешана магия. Мы говорим не о простом смертном. Наши Властители всегда женились один раз. Они однолюбы. Такова особенность их существования. И нередко они обручались с невестой в колыбели. По обычаю, в таком случае девочку брали в дом к владыке, и он сам растил ее.
   - Педофилия какая-то с привкусом инцеста, - резюмировала Дэви. У старшей сестры тоскливо сжалось сердце. Что это? Предчувствие?
   - Не говорите так, вы не понимаете, - мягко урезонил принцессу Феофил.
   - Ну, хорошо, допустим, - Дэви уже пришла в себя и начала лихорадочно соображать. А это она умела, - Но что нам дает эта помолвка, если вашего Властителя уничтожили враги?
   - Нет, вы неправильно меня поняли. Владыку нельзя просто уничтожить. Во всяком случае, я не представляю, как. Вероятно, враги изолировали его, хотя и это представляется мне маловероятным. Как бы то ни было, после Его исчезновения наш мир в страшной опасности. Не стало равновесия. Магия в одном месте хлещет фонтаном, а в другом под строжайшим запретом. Короли чувствуют полную безнаказанность. Волшебники убивают друг друга.
   - А что, раньше не убивали? - удивилась Ульяна.
   - Раньше им приходилось за это отвечать.
   - Вы так и не ответили на мой вопрос, - Дэви ничем не уступала прежней Еве в настойчивости, - При чем здесь я, даже если все так грустно, как вы говорите.
   - Вы должны спасти Властителя.
   - Ничего себе! - Дэви присвистнула.
   Старик не на шутку разволновался. Лицо покрылось розовыми пятнами. Тонкие руки заметно подрагивали.
   - Принцесса, магия владык связывает их с родным миром и с избранной женщиной. Крепко и на всю жизнь. Говорят, что они даже после смерти неразделимы. Если он, действительно, выбрал вас, он сможет с вами связаться.
   - Я не чувствую никакой связи.
   - Но вы жили в мире без магии, а здесь может многое произойти.
   - А если ее убьют? - жестко спросила Ульяна.
   - Тогда, конец всему. Даже если Властитель спасется, он останется без наследников.
   - И это понимают его враги?
   Старик вздохнул.
   - Разумеется.
   - Я пойду с ней.
   - Ульяна, выслушайте меня. Ваша тревога понятна. Но, едва ли наши противники знают то же, что и мы. И потом, вы ничем не сможете помочь принцессе. Пока. Только навредить.
   - Это точно, - подтвердил Бен.
   - Не возражайте, - горячился старый волшебник, - Я знаю ваше чувство долга. У Кесселей это наследственное.
   - Вы не понимаете. Я отвечаю за нее. Только я, больше никто! - раздосадованная Улька почувствовала, что наконец-то вот-вот заревет.
   - Она теперь сама должна отвечать за себя. И потом, с ней будет Бен. Вы морщитесь, а он знает об этом мире гораздо больше вас. Он даже сведущ в магии, если я правильно понял. Верно, Бен?
   - Немного, - скромно подтвердил ковбой.
   - Ага, если на меня нападут ядовитые клопы, я могу быть совершенно спокойной, - согласилась Дэви.
   - Иногда, и это не лишнее, - старик строго смотрел на Ульяну, - Вам нужно быстро учиться, чтобы вы могли быть действительно полезны сестре. Без личного мага она станет практически беспомощной королевой. А вы пока не маг. Я даже не знаю, на что вы способны. Понимаете?
   Улька бессильно склонила голову. Да, с судьбой не поспоришь.
   - Бен, - глаза Ульки полыхнули дьявольским огнем, - если ты не убережешь мою сестру, я клянусь, что выучусь на самого лучшего мага и кастрирую тебя.
   - Я понял донна. Ну, и влип же я! - Бен обаятельно улыбнулся.
  
   Сестер ждала огромная круглая ванна. Сама комната для омовений поражала красотой. Свет проникал сюда через узкие стрельчатые окна с витражами, ложась разноцветными бликами на мраморный пол. Казалось, что они в церкви, а не в ванной. В углу стояло огромное старинное зеркало. Как бы оно обрадовало сестер сутки назад. Хотя зеркалу, конечно, отдали должное, крутились и рассматривали себя, пока не вспомнили, что вода остывает. Мылись долго и со вкусом. Терли друг другу спины, мыли головы, кидались мочалками, визжали и хохотали. Все, как положено. Вернувшись в покои хозяина, обе были задумчивы и печальны. Когда Мод внесла напитки и вазу с пирожками, Феофил привлек общее внимание.
  -- Я надеялся, что у вас уже появились новые вопросы. Особенно у вас, принцесса.
   Дэви вздрогнула. В обычной жизни очень собранная, склонная к интеллектуальному поиску, сейчас она словно заблудилась в лесу новых понятий. Мысли ее витали где-то там. Но одну она все же ухватила и выловила.
   - Мэтр, расскажите подробнее о магии, если уж у вас все на ней замешено.
   - Извольте, с чего же мне начать? Признаться, я впервые беседую с людьми, которые не имеют никакого понятия о самых простых вещах. Магия сотворила наш мир. Есть легенда...
   - Об этом потом, умоляю, - Дэви по роду деятельности знала огромное количество легенд о сотворении мира. Падение в кроличью нору поневоле сделало ее практичной. - Вы обмолвились о высших магах.
   - Видите ли, - тоном опытного лектора начал Феофил, - искусство магии условно делится на пять ступеней сложности. Овладевая умениями и знаниями, маг поднимается на качественно новый уровень. Все зависит от его упорства, природных способностей и особенностей ума. Магия не поваренная книга домохозяйки.
   Итак, низшая пятая ступень включает в себя искусство целительства, знания трав, алхимию, основы предсказаний. Так же лечение животных, незначительное влияние на погоду, влияние на людей, гипноз, искусство входить в транс. И основы энергетической балансировки: набор энергии из источника, поиск энергетических точек и полей, поиск внутреннего равновесия и, как следствие, левитация предметов, а иногда и живых существ. И самые простые заклятия. Принцип их составления.
   Феофил взмахнул рукой и из массивной напольной вазы нехотя вылетел белый цветок на длинном стебле. Он облетел комнату и опустился на колени Ульяны. Второй такой же оказался в ладони принцессы.
   - Пятая ступень - это основа магии. Овладев ею, маг может дальше обучаться самостоятельно. Возможно, у него это займет больше времени, конечно, если позволят способности. Но я отвлекся. Четвертая ступень - это логическое развитие пятой. Например, если маг пятой ступени может слегка отсрочить дождь, чтобы успеть попасть домой, то четвертой способен вызвать грозу. То есть, качественно изменить погоду. Правда, ненадолго. Также четвертая ступень включает в себя развитие телепатических способностей. Чтение мыслей, передача мысли на расстоянии и создание собственных ментальных щитов, способных защитить мысли мага от прочтения. Четвертый может ощутить магическую ауру другого волшебника, если, конечно, он не занимает более высокую ступень и не умеет экранироваться. Четвертый способен создавать иллюзии.
   Феофил снова взмахнул рукой, на столе появилась голубая птица, чуть крупнее голубки. Очень красивая птица, с оперением, отливающим перламутром. Пернатая гостья исчезла, а из камина выпорхнула целая стая бабочек. Взлетев к сводчатому потолку, они рассыпались разноцветными брызгами.
   - Это качественно новое умение, говорящее о том, что перед вами волшебник не ниже четвертой ступени. И еще воспламенение.
   На этот раз он не взмахнул рукой, а сделал странный резкий жест в сторону Дэви. Цветок в ее руке вспыхнул. Она испуганно бросила его в камин.
   - Еще я могу погасить пламя. Конечно, если это свеча, а не пожар. Для борьбы с настоящей стихией у меня просто не хватит энергии. К сожалению, это все, что я умею. Мне не дано было подняться выше четвертой ступени.
   - Вы слишком скромны, мэтр, - утешил старика Бен.
   - Не нужно! - Феофила почему-то рассердила безобидная реплика ковбоя, - Я не нуждаюсь в вашей снисходительности. Простите, я погорячился. Вероятно, вы не хотели унизить меня.
   - Не хотел - спокойно подтвердил Бен.
   - О чем мы говорили?
   - О четвертой ступени, - Улька была изрядно удивлена вспышкой старика, - Наверное, вы не сможете так подробно рассказать о других уровнях магии?
   - Почему, дитя мое? Как всякая бездарность, я отличный теоретик. Показать, правда, не смогу, не взыщите, - Феофил смущенно улыбнулся, - Итак, третья ступень, невероятно сложна, мне она так и не далась. Маг третей ступени осознает свое тело. Он может левитировать, исчезать, проходить сквозь стены и открывать скрытые порталы. И, разумеется, пользоваться ими по своему усмотрению. На третьей ступени сломали зубы многие маги. Чтобы овладеть ею, нужно быть абсолютно уверенным в себе. И, конечно, иметь изрядный энергетический потенциал. Мне, лично, не доставало ни того, ни другого. Маг третей ступени считается уже почти высшим. Это аристократия, - девушкам послышалась горечь в голосе старика.
   - Вторая ступень логически продолжает третью. Маг, осознав власть над своим телом, останавливает процесс старения. Он может не только открывать порталы, но и строить их сам. Он способен проходить через другие измерения в рамках своего мира. Но, кроме того, он заклинает четыре стихии. А из этого следует целый раздел магии, океан возможностей.
   - Матерь Божья, что же тогда может первый, лепить людей из глины? - Улька искренне пришла в ужас.
   - Ну, девочка, создавать големов может и второй и третий. Не большая хитрость. Первый способен стать одной из стихий на время, воплотить в себе ее сущность. Маг первой ступени путешествует между мирами. Со всеми вытекающими последствиями.
   - В таком случае, чем же такой маг отличается от Властителя?
   - Властитель всемогущ.
   - А высший маг? - если все, что старик перечислил, действительно способен создать высший маг, Ульяна просто не могла уловить разницы.
   - Нет, конечно. Маг может сойти с ума, кстати, с ними это довольно часто случается. Мага можно убить обычным оружием. И маг не в состоянии управлять всеми четырьмя стихиями одновременно. Потом, лучший ограничитель для мага - он сам. Он всемогущ, но только в рамках своих представлений о могуществе.
   - Не понимаю, - Ульяна чувствовала себя, как на диспуте по психоанализу. Она слегка уплывала. Если бы не убежденность, что все это не просто философия, а очень важные и конкретные понятия, давно бы выпала из разговора. Ей абстрактные науки всегда давались с трудом.
   - Знаете, третью ступень часто не могут переступить волшебники с огромным потенциалом. Я же говорил, что она решающая. Все потому, что человек не способен поверить, что его тело просто так оторвется от земли, и хватит сил не угробить это тело, случайно утратив контроль. Все равно, что лечить самого себя. Не хватает веры в собственные способности творить чудеса. Так же и всемогущество. Человек может почти все, во что он способен поверить. А Властителю не нужно преодолевать эти смешные сомнения, он рождается таким. Единственное, чему учат юного владыку, это сдерживать силу, и конечно, этическим ограничениям. У владыки свои проблемы, но неуверенность и недостаток воображения к ним не относятся.
   - Я не все поняла, но оставим это, - Улька была похожа на человека, который боится, что его вот-вот уличат в тупости, - Расскажите еще о моем отце. Какой ступени он достиг, как он выглядел?
   - С огромным наслаждением, дорогая, - лицо старика, действительно, засветилось от радости, - Ростан Кессель был настоящим аристократом магии, представителем выдающейся магической династии. Что касается могущества, твой отец был магом второй ступени. Так называемым, черным. Он пошел бы дальше, но погиб. Собственно, раз у него хватило сил перекинуть вас в другой мир, значит, он уже достиг уровня первого. А как он выглядел, я покажу.
   Старик махнул рукой, и легкая драпировка над камином упала на пол, обнажив поясной портрет мужчины в черном сюртуке. Бледное узкое лицо обрамляли длинные каштановые волосы. Проницательные серые глаза смотрели прямо на Ульяну. На фоне черного одеяния выделялись руки. Узкие кисти, длинные узловатые пальцы. Взгляд казался насмешливым.
   - Привет, папа, - прошептала Улька. За возможность поговорить с ним она отдала бы в ту минуту что угодно.
   - А почему вы сказали, что он черный маг? - решилась нарушить неловкое молчание Дэви.
   - По цвету, конечно. Все ступени условно обозначены цветом. Пятая - синим, четвертая - зеленым, третья - красным, вторая - черным, а первая, конечно, белым. Маг, достигший ступени, имеет право носить свой цвет. Правда, этим обычаем пренебрегают. Маги помешаны на секретности. Кто-то делает вид, что он более значителен, а иные, наоборот, принижают свои способности. Нельзя вводить людей в заблуждение, специально, присвоив себе чужой цвет. Поэтому маги избегают акцентировать внимание на цвете одежды. Только высший может раскусить степень могущества другого волшебника. Есть даже ежегодные магические балы. Там все появляются в своих цветах, - старик смущенно замолчал и сочувственно посмотрел на застывшее лицо Ульяны. - Простите старого болтуна. Я отвлекся. Мы говорили о вашем отце. Он презирал всю эту шелуху и носил, как ему и полагалось, черное.
   - Не смущайтесь, мэтр. Говорите о чем угодно, - Ульяна еще раз посмотрела на портрет, - Закройте его. Я не могу сосредоточиться.
   - Вы, истинная дочь Кесселя - восхищенно прошептал Феофил, делая знак рукой. Покрывало послушно накрыло лицо человека в черном.
   - Я не поняла насчет цветов. Например, если я, будучи ученицей, надену красное платье, меня что, ждет наказание?
   - Конечно, нет. Вот если вы, будучи магом пятой ступени, то есть синей, ходите в красном платье, красном плаще и красной шляпе, вы вызовете нарекания. Дело даже не в штрафе, он незначителен. Просто, вы теряете лицо. Вас не будут уважать коллеги по цеху.
   Они засиделись далеко за полночь. Феофил рассказал о страшной битве за Перл, когда погибла целая династия и с ней множество кордианцев и брошей. Город осаждали три месяца, жители ослабли от голода, но не сдавались. Врага впустил предатель, открывший ночью ворота. После сумасшедшей резни в живых осталось не более пятой части защитников. Люди умирали с именем короля на устах. Старый маг поведал о загадочной гибели всей августейшей семьи. Об этом до сих пор шепчутся горожане. Слухов и тогда было предостаточно. Говорили, к примеру, что королева Серэнн, мать Дэви, когда враги пришли во дворец, убила свою шестнадцатилетнюю падчерицу и покончила с собой. Жители Перла помнят о трагедии тридцатилетней давности по сей день. Возможно, им действительно не все равно, кто сидит на троне.
  
   Глава 8. Первый ход королевы.
   "Не давайте воли своему воображению, а старайтесь выработать правильный взгляд на вещи, потому что это самая драгоценная способность ума".
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Всю ночь за окном бушевала гроза. Дэви, она теперь даже мысленно называла себя именно так, не спала. Мысли возбужденно скакали в голове, как зайцы. Дождь за окном молотил все яростнее, подстегивая мелькающие перед глазами образы. Заснула она только, когда капли прекратил барабанить по крыше и запели птицы, предвосхищая утро. Снилась Дэви какая-то мучительная белиберда. Она, то ли гналась за кем-то, то ли убегала от кого-то. И все так тягостно, невнятно. Во сне ей казалось, что опасность грозит Ульке, а она не успевает ее предупредить. А потом Дэви не могла вырваться из незнакомого города, населенного мертвецами. Они радостно приветствовали ее и махали руками. Пробуждение она оценила, как повод для оптимизма.
   Сразу вспомнилось, что сегодня начало ее самостоятельного пути. Либо пан, либо пропал. Ну что же, посмотрим! В огромной столовой за длинным дубовым столом одиноко завтракала Улька. Мод, оставив на подносе все, что могло сгодиться гостям на завтрак, ушла хлопотать вокруг своего драгоценного хозяина.
   - Хорошо, что ты пришла, - обрадовалась Улька, - Нам вчера так и не дали поговорить.
   - Что тебя тревожит, сестренка?
   Ульяна отложила вилку и прямо посмотрела на сестру.
   - Ты. По-моему, тебя ведут, как овцу на заклание.
   - Но, согласись, в их рассуждениях есть резон. Что вместе мы, что порознь, захотят убить, так убьют. Учись скорее на самую великую магичку, - Дэви криво улыбнулась, - Заодно бесплатно получишь хорошую специальность.
   - Бесплатно - только сыр в мышеловке, - наставительно процитировала Уля любимый афоризм.
   - Я тебе завидую. Учись, а там само все устроится. Люблю учиться.
   - Тебе придется, - мрачно хмыкнула Улька, - Учиться выживать. А что тебя так настораживает?
   - Во-первых, я сроду не приучена драться с кем-то за власть. У меня просто отсутствует мотивация. Во-вторых, как-то мутно все. Пропавшие Властители, помолвка в младенчестве. Мексиканский сериал.
   Ульяна нахмурилась.
   - Скорее готический роман. А тебе эта история с Властителем ни о чем не говорит?
   - Абсолютно! Сердце не дрогнуло, шлюзы памяти не открылись, что там еще?
   - Глаза не распахнулись, - с готовностью подсказала Улька. Теперь глаза ее смеялись.
   - Скорее выпучились. Ладно, разберемся. Глядишь, к окончанию твоей учебы я уже буду согревать задницей трон.
   - Я чувствую, к окончанию моей учебы ты уже состаришься и отойдешь от дел.
   - Побольше оптимизма, красавицы! - раздался за спиной до отвращения бодрый голос. Как это они не услышали, что он вошел.
   - Давай, прынцесска, собирайся. Тебя старик зовет, и нам уже уходить пора, а то застрянем ночью в лесу.
   - Не приведи, Господи! - Дэви пулей вылетела из-за стола.
   Хозяин дома ждал ее в той же "драконьей" кровати. "А ведь здесь спали Улькины родители, - с удивлением подумала Дэви, взирая на антикварное чудовище, - Возможно, на этом самом ложе ее и сделали". От фривольных мыслей настроение улучшилось. Феофил грустно улыбнулся ей.
   - Мод уже собрала вам припасов в дорогу. О, Бен, вы что-то еще хотели обсудить? - Дэви вздрогнула. Она не слышала, чтобы кто-то вошел. Второй раз не слышала.
   - Да, - мрачно буркнул Бен, - ее волосы.
   - А что с ними не так? - ощетинилась Дэви. Теперь волосы ему не угодили.
   - Слишком короткие. Знатные дамы такие не носят.
   - Ты-то откуда знаешь? - презрительно бросила девушка, - Теперь будут носить.
   - Сначала стань королевой, а потом новую моду заводи, - и куда делся вчерашний волокита и даже утренний, громогласный оптимист? "Наверное, я ему не нравлюсь, - решила Дэви, - ну и фиг с ним!"
   - Бен прав, я не подумал об этом, - Феофил мягко поставил точку в их споре, - Подойдите ко мне принцесса. Встаньте на колени.
   Старик положил руки на голову девушки. Дэви почувствовала покалывание в районе макушки. А потом у нее, буквально, зашевелились волосы на голове. Она тоненько ойкнула, но вырываться побоялась. Вдруг только хуже будет.
   - Так, Бен? - спросил Феофил у невидимого ценителя.
   - Еще чуть-чуть, хорош. Достаточно, а то она будет по два часа расчесываться.
   - Да и так...- Дэви разглядывала отросшие за минуту пряди. С трудом заплетя косу, она пристроила ее под шляпу. Без помощи Ульки этот фокус вряд ли удался бы. Сестра закрепила сооружение на затылке с помощью каких-то допотопных шпилек.
   Волшебник вручил Дэви на прощанье ту самую голубую птицу, что вчера сидела на столе в гостиной. Он объяснил, что это не иллюзия, а живая стрелочница, птица, которую в этом мире используют для переписки, как почтового голубя. Стрелочница охотно пристроилась на плече у новой хозяйки. "Лишь бы не нагадила" - великодушно подумала владелица синей птицы. Дэви назвала крылатую почтальоншу Фуфой.
   Распрощавшись с сестрой, колдуном и Фазером, парочка путешественников тронулась в путь. На сердце было легко и весело, как от песни. Только душа ныла, переживая непривычное расставание с семьей. Но, невесть откуда взявшийся дух авантюризма нашептывал глупой душе, что так и должно быть. Обещал головокружительные приключения и невиданные чудеса. Синяя стрелочница Фуфа мирно дремала на плече. Вместе с сестрой они привязали ей шнурок на лапку, другой конец Дэви намотала себе на руку.
   Бен, казалось, ни разу не оглянулся проверить, идет там за ним кто, или отвязался, наконец. Это было обидно. Хотелось как-то обратить на себя внимание. Но в голову приходило только, симулировать обморок. Поразмыслив, Дэви с сожалением отказалась от этой свежей идеи. Вдруг он так и не оглянется, что же, лежать и подсматривать? Дэви поняла, как глупо она выглядит. Деревенский красавец-ковбой, уверенный в своей неотразимости, топает себе и посвистывает, а чумазая принцесса в заплатанных штанах плетется следом и думает, как бы его заинтересовать. Как будто ей не о чем подумать! Ведь есть же о чем ей подумать. Он, поганец, специально ныл вчера, что Дэви будет на нем "виснуть". Психологически безошибочный прием, теперь в любом случае ее поведение кажется неестественным, и это выводит из равновесия. "Нет! Первой не заговорю. Пойдем молча, пусть он томится от неловкости".
   Но, к сожалению, он ни капли не томился, ну, ни капельки. Идет себе, чуть ли не напевает. Через два часа она поступилась достоинством и попросила сделать привал. С вызовом посмотрев на своего проводника, достала из индейской сумки бутылку бейлиса и отхлебнула добрый глоток прямо из горла. Утром сестра пристроила свой подарок в сумку Дэви, заботливо замотав бутылку полотенцем, чтобы не разбилась. Наверное, скоро иссякнет актуальный список действий, который они с Улькой проделали вдвоем совсем недавно. Потом разлука станет не такой свежей. Тягучий приторный вкус заморского напитка все еще связывал Дэви с единственной родственной душой. У нее за сутки отобрали все, привычное лицо, имя, работу, сестру (впрочем, лицо она добавила для пущей патетики, не очень-то Дэви о нем сожалела). От прошлой жизни остался только бейлис. А что она будет делать, когда он кончится?
   - Я так понимаю, вас с сестрой старик выкопал в каком-то другом мире? - надменно бросил Бен, нахально прикладываясь к ее бутылке.
   - Ну и что?
   - И там пьют такую гадость? Вообще, я не одобряю женщин употребляющих спиртное. Ты ведь будущая мать!
   Дэви немедленно захотелось допить бейлис, закурить и матерно выругаться. Она дала мысленную клятву, что когда станет королевой, будет устраивать шумные попойки, и заставит участвовать всех придворных дам, девиц, а также стареньких герцогинь. Бен, увидев выпяченную нижнюю челюсть спутницы, понимающе хмыкнул, но больше ничего не сказал.
   В пути им встретилась лишь одна крошечная деревушка. В отличие от мельницы Хорса, здесь ничто не напоминало немецкий игрушечный набор. Скорее, запущенное подмосковное сельцо. Темные хибары из гнилых досок, заросшие сорняками огородики. Вероятно, живущие здесь люди не получали никакого удовольствия от самого процесса жизни. Но все это Дэви увидела мельком, почти на бегу. Принцесса откровенно злилась. Пейзаж исчерпал себя, а спутник упорно ее игнорировал. Что же это такое! Там, в ее мире, мужчины не утруждали себя любезностью, и здесь, то же самое. Стоило ли тащиться в такую даль? Неожиданно, Бен развернулся и, объявил привал.
   Ковбоя как подменили. Бен мягко улыбнулся (у поганца замечательная улыбка, этого у него не отнять) и объявил, что можно не торопиться, они уже прошли достаточно. И еще он сказал, что она молодчина, ни разу не пожаловалась. Не каждый мужчина выдержит такой трудный путь. И если бы он знал, что она окажется такой замечательной попутчицей, не стал бы вчера говорить невесть что. И вообще, с ней необыкновенно легко, как будто они знакомы сто лет. Дэви оттаяла, хотя половина его комплементов показалась, мягко говоря, сомнительной. Но, как говорится, на безрыбье...Дальше они пошли, мирно болтая, вполне довольные друг другом. Лес, синим мазком маячивший на горизонте, подкатил вплотную. Дэви знала, что где-то там, в самой чаще притаилась цель их похода. На опушке путников, как часовые, встретили две сосны.
   - Здесь начинается зачарованный лес, в народе его зовут упырьей слободкой, - тоном экскурсовода объявил Бен.
   - Очень жизнеутверждающее название. А почему в народе так его зовут?
   - Будем надеяться, мы так и останемся в неведении. - Бен посмотрел на сумеречное небо и вздохнул, - Я ошибся, нельзя было расслабляться. Нам еще по лесу долго идти, а уже темнеет. Слушай меня внимательно, прынцесска, - он замолчал и оценивающе посмотрел на Дэви. Увиденное, ему почему-то опять не нравилось, - В лесу слушать меня, не пререкаясь. Поняла? Если я говорю, беги, значит, дуй, что есть мочи. Если лечь велю, ложись, не рассуждая.
   Лес и вправду был мрачноват. Когда-то в детстве, когда Дэви еще была Евой, бабушка подарила им с сестрой книжку сказок с иллюстрациями великого Билибина. Маленькую Еву до слез пугала одна картинка: на ней изображен белый всадник, выезжающий из темного елового леса, и притаившаяся в кустах Баба Яга. Сухие, поросшие лишайником ели, как дохлые чудовища, слепо тянули лапы, словно искали кого-то. И страшный белый всадник. Девочке казалось, что он никогда не был живым. Он пугал ее куда больше, чем злобная ведьма в засаде.
   Зря Дэви вспомнила о белом всаднике. Лес показался зеркальным отражением того, нарисованного, кошмара. Даже, дремавшая на ее плече, Фуфа проснулась и жалобно защебетала, вонзив коготки в плечо. Словно хотела сказать: "ты совсем рехнулась хозяйка, что, не видишь, куда идешь?!". Птичий всхлип одиноким эхом прокатился по лесу. Странно, откуда в лесу эхо? Бен, не говоря ни слова, остановился, снял Фуфу с плеча и замотал ей голову носовым платком. Минуту подумав, он развязал шнурок на запястье девушки и спрятал птицу за пазуху. Фуфа благодарно затихла.
   Они все дальше углублялись в лес, и казалось, что тяжелый воздух сгущается вокруг. Даже идти становилось труднее. Лес наблюдал. Похожее ощущение возникало у Дэви на озере духов. Правда, там была опасность, но не чувствовалось направленной злобы. А здесь... Нет, думать об этом нельзя. Если начать прислушиваться к тишине леса, то идти никуда не захочется. Только лечь, закрыть голову руками и умереть от страха. Она шла за Беном след в след, стараясь не отставать. Сумерки размывали контуры и скрадывали цвета. Впереди мелькал белый воротничок Бена и его смутный силуэт.
   Где-то слева треснул сучок. Испуганно дернувшись на звук, Дэви на миг потеряла из виду тропу и тут же споткнулась о корягу. Упав на колени, она, непроизвольно вскрикнула. Бен, резко затормозил, словно почуял засаду, и выхватил из ножен длинный кинжал. Через мгновение она тоже увидела их. Серые тени окружали путников со всех сторон. Нет, это не волки, к сожалению. Дэви сейчас расцеловала бы любого нормального волка. И не люди, хотя в темноте их можно было принять за людей. Они наступали медленно, зная, что добыча никуда не денется. Дэви уже чувствовала запах сырости и тлена. Бен нащупал руку девушки и крепко сжал.
   - Дэви, у тебя была такая штука, которая дает огонь. Ульяна от нее прикуривала, - будничным тоном произнес ковбой. Она протянула ему зажигалку, чиркнув колесиком. Крошечное пламя не осветило даже руки. "Плохая идея, - горько подумала Дэви, - костер мы разжечь не успеем, нас разорвут". Но Бен и не думал ни о чем подобном. Велев ей держать зажигалку, он провел клинком по жиденькому пламени и очертил круг, благо дорога была хорошо вытоптана. Они успели подхватить кучку лапника, корягу, о которую споткнулась Дэви, и занесли все это внутрь круга. Бен, не обращая более внимания на врагов, поджег еловую ветку, и, держа ее как факел, осмотрел нарисованную им фигуру. Неторопливо, как настоящий художник, он поправил кое-где окружность. Похоже, больше всего ковбоя волновала непрерывность линии. Наконец, он удовлетворенно кивнул и достал короткую кошму из своей котомки. Соорудив подстилку в центре круга, он подмигнул трясущейся девушке.
   - Присаживайся и не бойся, это надолго, - голос ковбоя звучал так беспечно, словно их задержал в пути разлившийся ручей.
   Дэви хотела что-нибудь сказать, но не могла, губы прыгали, не желая артикулировать. Она только всхлипывала. Бен окинул ее с ног до головы цепким оценивающим взглядом. Потом взял за плечи и насильно усадил рядом с собой.
   А вокруг происходило такое, что Дэви просто боялась туда смотреть. Рычание, лязг челюстей, шипение и причмокивание, и все это сгрудилось плотным кольцом вокруг мирно сидящих путешественников. Еловая ветка прогорела, и они опять оказались в темноте. Дэви колотило, она ничего не могла с собой поделать. Никогда в жизни она так не пугалась. Все происходящее было настолько за гранью ее жизненного опыта, что она впервые задумалась, не упасть ли ей в обморок. Бен распахнул куртку и накинул половину на плечи окоченевшей от ужаса спутнице. От тепла человеческого тела ее перестало колотить, но по-прежнему тошнило от страха. Бен обнимал девушку за плечи и покачивал, как маленькую.
   - Не бойся, принцесса, это нежить. Нас никто не тронет. Не бойся.
   Наконец, этот ласковый шепот достиг краешка ее сознания. Оцепенение прошло, и из глаз хлынули слезы. Бен прижал ее лицо к груди, а она плакала громко, отчаянно, как в детстве. Когда сознание прояснилось, она почувствовала сухие губы на своем виске. Дэви подняла лицо и нащупала распухшим от слез ртом колючую небритую щеку, потом гладкую кожу шеи. В темноте невозможно было разобрать, где что.
   Когда Дэви входила в возраст, поцелуи интересовали ее чрезвычайно. Подруги охотно делились богатым опытом. Правда, она так и не поняла, что, в итоге, партнеры должны делать языками. Попрактиковаться так и не пришлось, но Дэви прочла массу книг, от самой высокой классики, до откровенной бульварщины, где описывались поцелуи всех видов и подвидов. Реальность в который раз продемонстрировала, что теория мертва. А может, в таком деле любой опыт слишком субъективен. Дэви дала себе слово подумать об этом на досуге.
   В тот момент, когда мягкие теплые губы (а на вид и не скажешь) накрыли ее дрожащий, соленый от слез рот, она не думала. Мысли, видимо не помещались в голове. Его губы утешали, дразнили, ласкали с удивительной нежностью. Она сама стала мягкой и невесомой. Шершавые теплые ладони гладили лицо, шею. В какой-то момент она услышала его тихий смех. В голове что-то щелкнуло, и то, что происходило за пределами круга, перестало иметь значение. На миг Бен отстранил ее и посмотрел в глаза. Интересно, что он там видит в такой темноте? Она почти ничего не могла разглядеть.
   Бен чиркнул зажигалкой, ветка загорелась, разрывая темноту. Зачем ?! Она не хотела ничего видеть. Ей и так хорошо с ним вдвоем в темноте.
   - Не бойся, они не могут войти в круг. Ты должна посмотреть на них сейчас, принцесса. А то они так и останутся кошмаром. Не бойся, это просто нежить.
   Он поднял горящую ветку, и самодельный факел высветил темные фигуры, столпившиеся вокруг. Они, действительно, не могли преодолеть границ круга, но и уходить не собирались. Дэви уставилась на них, как ребенок, который боится, но все равно смотрит. Эти существа не могли быть разумными. Серые отвратительные физиономии, слепые бессмысленные глаза, губы похожие на присоски то и дело вытягивались и причмокивали. Дэви снова затошнило, но не так остро, до потери воли, как в первый раз. Бен был прав, посмотреть стоило.
   - Они нас не видят, - хрипло сказала Дэви.
   - Нет, но чувствуют очень хорошо.
   - Кто это?
   - Лесные упыри.
   - Вампиры?
   - Нет, конечно. Где тебя учили, принцесса? - с ласковой насмешкой в голосе упрекнул Бен, - Вампиры, разумная раса, на людей не бросаются. А это нежить, когда-то они были людьми, кто-то их неумело заколдовал. Может, хотел покойников на службу призвать. И вот результат. Расплодились в последнее время.
   - А они точно не смогут войти в круг?
   - Да, говорю же, нет.
   - Я тебе верю. А сколько они будут так дожидаться?
   - Пока не рассветет, упыри не выносят солнечного света.
   - Как долго! - Дэви нервно перебирала в кармане разный хлам и нащупала странную вещь. Вытащив ее, она с удивлением узнала пачку Улькиных сигарет. Сама Дэви никогда не баловалась табаком, а сестра жить не могла без этой дряни, - А здесь можно курить?
   Бен засмеялся, и она почувствовала тепло внизу живота.
   - Кури, принцесса, на здоровье. Лучше бы тебе выпить что-нибудь покрепче. Цвет лица у тебя сейчас, как у них. Та сладкая дрянь для такого дела не годится. Эх, я, дурак, не разжился у колдуна.
   Дэви трясущимися пальцами вытащила сигарету. Бен галантно помог прикурить от прогоревшей ветки. С непривычки девушка закашлялась. Вдруг, она представила реакцию своих коллег с кафедры, если бы они могли ее видеть. Сидит себе с ковбоем, курит в окружении взбесившихся упырей. Почему-то эта нехитрая мысль подняла настроение. Она улыбнулась и выпустила струю дыма прямо в физиономию ближайшему чудищу. Он ее больше всех пугал, поскольку особенно мерзко выл. Рука Бена сжала ее плечо в знак одобрения. Вой прекратился, и раздалось недовольное хрюканье. Люди в центре круга переглянулись и расхохотались. Дэви истерически, а Бен с искреннем весельем.
   - Ты, принцесса, - ковбой все еще не мог успокоиться, - ха-ха-ах, нашла новый способ борьбы с упырями. Мы их теперь всех выкурим.
   - А, может, им это вредно для здоровья.
   - Да уж, наверное, не полезно.
   Вскоре Дэви почувствовала, что глаза неумолимо слипаются. После всего пережитого сон валил ее, невзирая на время и место. Она прижалась к теплому боку Бена, пристроив голову у него на груди.
   К сожалению, восход солнца Дэви проспала и не видела разбегающихся в ужасе врагов. Разбудил ее Бен и не так, как ей хотелось, а всего лишь осторожно встряхнув.
   - Просыпайся, пора. Через час будем на месте, там и позавтракаем.
   Ей показалось, что дошли они очень быстро. Наверное, она была слишком занята воспоминаниями о прошлой ночи. Маленький домик прятался в чаще так удачно, что без карты Феофила они бы его ни за что ни нашли. Каменное крыльцо разворотили хищные сорняки, выглядывающие из трещин. Изысканные витражные окна уцелели. Дом укрывала плотная завеса плюща. На двери прибита медная табличка. Бен велел Дэви приложить к полированной поверхности ладонь. Как только она коснулась холодной пластины, дверь тут же открылась, словно кто-то ждал гостей. Но спертый, нежилой дух развеял иллюзию чужого присутствия. Бен не стал тратить время на осмотр дома. Он пошел прямо в кладовку. Там стоял большой деревянный ларь для зерна.
   - Открывай, - приказал Бен.
   Крышка неожиданно легко поддалась. На дне ящика стояла шкатулка. Дэви первый раз видела такую прекрасную вещь не в витрине музея. Как будто из сокровищницы морского царя. Изумруды, сапфиры и жемчуг были листьями, водорослями, цветами. На крышке изображен герб. У Дэви неожиданно затряслись руки. Щит герба разделен наискось золотой полосой. Нижнее поле белое, верхнее голубое. На белом фоне две голубых кошки с грациозно изогнутыми хвостами. На голубом - белое дерево в золотых цветах. Щитодержатели - золотые грифоны. Венчала герб, как и подобало, корона, украшенная жемчугом.
   Дэви от восхищения даже не решилась открыть шкатулку. Она, как зачарованная, водила пальцем вдоль причудливых завитков незнакомого герба. На Бена вещица не произвела никакого впечатления. Он только убедился, что искомая вещь на месте и пошел в единственную жилую комнату, развязывая на ходу котомку. Через некоторое время Дэви услышала его голос.
   - Эй, прынцесска, завтракать будешь?
   Она так и внесла шкатулку в комнату, бережно, на вытянутой ладони.
   - Так и не поинтересовалась что внутри? - спросил Бен. Он только мазнул музейную драгоценность равнодушным взглядом. Хоть бы любопытство проявил. - Любоваться будешь? Тонкая натура. Ты вот, ешь, давай.
   Все-таки, он мужчина не интеллектуального склада. Мужлан, с крепкой крестьянской практичностью. Но для своего круга весьма умен. Дэви покосилась на Бена, невозмутимо уплетающего бутерброды.
   - Бен, а почему тебя прозвали Безногим?
   - Ну, так я же не Безрукий.
   - Что за бред?
   - Ты ешь, прынцесска, а то совсем отощаешь. И так, вон, кожа да кости.
   - Тебе не нравится?
   - А что хорошего в мощах?
   "Скоро я начну комплексовать, что слишком худая", с горечью думала Дэви. "Да что мне в нем? Не нравлюсь, и слава местным богам. Я еще встречу своего мужчину". Просто неприятно слушать о себе гадости.
   - Ты, прынцесска, не обижайся, а ешь. Я человек простой, в женских прелестях не больно-то разбираюсь. Зато всегда говорю то, что думаю. Давай, доедай все. А то сам съем, - он отправил в рот очередной пирожок и запил из фляги. - Спать пойду, а то всю ночь глаз не сомкнул, сон твой караулил. А ты можешь рассмотреть свои цацки одна, мне лишнего знать необязательно.
   Дэви сразу стало стыдно. Он устал, он ее спас, он ночь не спал из-за нее, а она дуется, как барыня. Вероятно, речь Бена была на то и рассчитана. Он подмигнул девушке и улегся на единственную в доме низкую кровать, покрытую пыльным лоскутным одеялом. Бен мгновенно уснул. Во всяком случае, так показалось Дэви.
   Она, наконец, решилась и открыла шкатулку. В ней был перстень, массивная печать, с тем же гербом, что и на крышке, и две бумаги. Одна, очень солидная, со сложной защитой благородного голубого оттенка. Бумагу украшал уже знакомый герб. Развернув ее, Дэви поняла, что это ее метрика. Дэйвириэль Поллион Мэрвинг, родители - Зелон Киот Мэрвинг, государь Корда и Верхней и Нижней Прилимы, и Серэнн Поллион Мэрвинг, его высокочтимая супруга. Принцесса родилась 1113-м году в первый день праздника начала осени. Были еще какие-то сведенья, но Дэви пока не могла понять их смысл. Она слишком мало знала об этой стране. Кольцо украшала искусно выточенная фигурка из голубого камня. Кошка, напружинившаяся перед прыжком. Ее хвост обегал вдоль золотого ободка. Глаза у крошечной кошки были изумрудными. Ну и мастера здесь обитают! Дэви развернула вторую бумагу попроще, хотя и отличного качества. Этот документ тоже украшал герб. Девушка действительная понимала письменный текст, Фазер не соврал. Понимала, как человек, читающий пписьмо на иностранном языке, который отлично знал, но давно не пользовался. Ей приходилось "вспомнить" значение чернильной вязи. Вчитавшись в ровные элегантные строчки, Дэви не смогла поверить своим глазам. Сердце стремительно ухнуло вниз и пустилось вскачь неровным галопом. Это было письмо, адресованное ей.
   "Дорогая моя Дэви!
   Странно так обращаться к незнакомому, по сути, человеку, не правда ли? Пишу тебе в первый и последний раз. Если ты читаешь это письмо, значит, никого из нас нет в живых. Потому, что в династии Мэрвингов ты наследуешь трон в последнюю очередь, как самая младшая девочка. Не обижайся на меня за излишне практичный тон, не подобающий отцу. Жизнь правителя сложна, ты скоро сама в этом убедишься. Знай, что я люблю тебя, независимо от того, каким человеком ты выросла. Ведь ты моя дочь.
   Ариза Кессель предсказала, что последнюю из Мэрвингов ждут великие дела. Благодаря этой потрясающей женщине, ты и выросла на чужбине. Теперь тебе предстоит стать королевой. Я не могу дать толковый совет, так как даже не представляю, как все изменится в этой стране за столько лет. Прошу тебя об одном - береги общины, они основа нашего государства. Что касается твоих подданных, ты можешь слепо доверять дочери Кесселя. Так распорядилась жизнь и магия ее отца. Больше никого не назову. Не знаю, кто выживет, а кого и жизнь поломает. Умоляю, будь очень осторожна, моя девочка. Мэрвинги всегда славились интуицией и умением докапываться до сути. Поэтому, если сомневаешься в чем-то, обратись к внутреннему голосу. На сем умолкаю. Сама разберешься, что к чему. Это теперь твоя головная боль. Правь счастливо, дочка. Мы с твоей мамой будем следить за тобой с той стороны.
   Твой отец, Зелон Мэрвинг, Государь
   Корда, а также Верхней и Нижней Прилимы"
   Интересно, что почувствовал Гамлет, встретив призрак своего отца? Во всяком случае, Дэви было приятно прочесть послание с того света. Вероятно, папа все же надеялся на лучший исход. Но он, как истинный Государь, не любил складывать все яйца в одну корзину. Он припрятал козырь в рукаве. И сейчас ее черед вступать в игру. Первый ход сделан, она объявилась и нашла этот маленький ящичек Пандоры. Дэви любовно погладила крышку шкатулки. Теперь это уже не просто сказка о королях и принцессах.
   Рассеянный взгляд остановился на спящем Бене. Он раскинулся на спине, разбросав руки. Худощавое жилистое тело расслаблено, лицо во сне трогательно беззащитно. Как ей могло показаться, что он похож на рекламного красавца? Таких прекрасных лиц Дэви ни у кого больше не встречала. Ей нестерпимо захотелось сесть рядом, и потрогать небритый подбородок. У принцессы даже руки заболели. А если он неожиданно проснется, она всегда может сказать, что тоже решила подремать. Кровать-то в доме одна. И правильно, к чему лишняя мебель? Дэви медленно, шаг за шагом, как по минному полю приближалась к спящему. Осторожно села рядом, на самый краешек. Нет, не проснулся. Пододвинулась ближе, потом еще ближе. Наклонилась и осторожно, как он вчера, даже не поцеловала, а погладила губами сомкнутый рот. Губы дрогнули в ответ, а руки обняли и привлекли поближе. Не открывая глаз, Бен хрипло прошептал:
   - Это ты, - и поцеловал ее, как полагалось.
   Глава 9. Новые фигуры.
   "Будьте умеренны в чувственных удовольствиях, потому что всякий излишек, всякая неумеренность в них влечет за собой гибельные последствия"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
   Открыв глаза, Дэви сразу все вспомнила. Там было что вспомнить. Если бы ее спросили, как все произошло, она бы захлебнулась в превосходных степенях. Слова враги, они превращают любовную магию в лепет младенца. Дэви мечтательно закрыла глаза и занялась тем, чем обычно занимаются влюбленные. А именно бережным сбором и консервацией воспоминаний. О, ей показалось, что она погружается в эротический транс! Снова этот жар, колдовской шепот, боль и удовольствие, острое, как смерть. И хриплый стон, уже неясно чей. Наверное, ни одна женщина ТАК не вспоминала о потери невинности. Если бы могла, Дэви бы замурлыкала. Терлась бы о ногу Бена и мурчала, как кошка. Кстати о Бене. Девушка пошарила рукой, кровать была пуста. Испуганно обыскав комнату глазами, Дэви вздохнула с облегчением. Ее любимый сидел за столом и пристально ее разглядывал. Дэви улыбнулась, но улыбка мгновенно увяла. Он ее не разглядывал, он смотрел на нее с отвращением. Дэви села и смущенно прикрылась лоскутным одеялом. Бен нехорошо ухмыльнулся.
   - Поздновато ты застеснялась, прынцесска, - опять это ненавистное прозвище. И до чего же пакостный тон! Где нежность и страсть? Как подменили мужика. И уже в который раз за сутки.
   - Ну, что ты смотришь на меня, как на упыря? Я ведь тебя предупреждал. Чего полезла, куда не просили? Вот ведь, дуры бабы! Печешься об их же пользе. А они все туда же. Ты ведь девица... была, и благородная дама к тому же. Ну что, теперь плакать будем?
   Дэви помотала головой. Говорить не могла, слезы комком стояли в горле.
   - Твоя девственность, между прочим, это достояние государства. О чем ты думала? Про любовь что ли?
   Дэви опять мотнула головой. Больше всего ей хотелось заползти под кровать, и там умереть.
   - Вот ведь идиотка! - ее мучитель встал и направился к выходу, - Одевайся, нам топать пора. И учти, я на тебе не женюсь. Я предупреждал. Думала, пошутил? И не смей реветь! И так получила, что хотела.
   Дэви зажмурилась, входная дверь хлопнула. Это с грохотом разбилось ее сердце. Сейчас она сочувствовала всем, кто умер от несчастной любви. Потому, что жить с этим не возможно. И самая горькая ирония заключена в том, что если бы этот мужлан сейчас вернулся и сказал бы, да что угодно...Сгодилось бы даже: "Ладно, прынцесска, подбери соплю, так и быть, женюсь", она бы бросилась ему на шею, плача от счастья.
   Дэви торопливо одевалась и радовалась возможности, хоть чем-то себя занять. Странно, она же никогда не была мазохисткой, и женщины, позволяющие мужчинам унижать себя, вызывали у нее брезгливую жалость. И в единый миг она поняла их всех. Почему-то вспомнилась Анна Каренина, будь она не ладна. А в этом захолустье и поезда приличного не найдешь. Дэви увидела нож Бена, забытый на столе. Задумчиво взяла в руку и острым кончиком распорола себе ладонь. Нужно быть во всем последовательной, и в мазохизме тоже. С интересом посмотрев, как кровь стекает и собирается на ладони в лужицу, Дэви сжала руку в кулак. Ей подумалось, что после таких, мягко говоря, необычных поступков героини обычно дают страшные клятвы. Дэви решила не останавливаться на полпути. Мысленно она поклялась кровью великих королей, ее предков (во всяком случае, Дэви надеялась, что они были достаточно велики), что не позволит этой белокурой бестии превратить ее в подставку для ног, в подстилку для... Она так и не придумала, для чего. Не выйдет, видно, из нее настоящего мазохиста. Тем более, смысла все равно нет, шепнула ее более практичная половина. Он ясно сказал, надеяться не на что, хоть удавись. И она не будет (в смысле, надеяться, а не давиться). Она принцесса великой династии, а он кто? Нет, это Дэви уже попробовала, не помогает. Нет, не принцесса, а бывшая толстая доцент Ева Кулебякина обещает, он пожалеет о сегодняшнем дне. Полегчало!
   Она, не торопясь, расчесалась и заплела косу, завернула в тряпицу шкатулку. "Ничего, пусть подождет. Упыри меня уже не так пугают. Есть вещи и похуже". Дэви вышла на крыльцо и закрыла дверь. Молча вручила Бену его нож, который оказался так кстати. Бен нахмурился, разглядывая лезвие.
   - Могла бы и позавтракать. Я подожду. Нам теперь долго идти.
   - Спасибо, я не хочу, - голос практически не дрожал. Молодчина, Дэви! Бен, похоже, хотел сказать что-то другое, но пробурчал под нос: "как угодно". И они тронулись в путь.
   Дэви не заметила, как они проскочили злосчастный лес. У двух сосен Бен резко свернул налево. Девушка шла, как под наркозом, не замечая ни голода, ни усталости, ни боли в руке. Мужчина время от времени озабоченно поглядывал на спутницу. Фуфа, освобожденная из утреннего плена, сидела у него на плече. Дэви просто забыла о ней. Навстречу им попалась довольно большая деревня.
   Отыскав трактир с вывеской "Золотой гусь", путешественники оказались в просторной зале, почти пустой. Несколько таких же путников скучали над своими тарелками. Хозяин, ни о чем не спрашивая, шмякнул на стол здоровое блюдо каких-то бобов с куском жареного мяса. Видно, ничего другого голодным клиентам не подавали. Дэви вяло ковыряла вилкой еду, пока не поймала насмешку в глазах своего врага. Мол, вижу, чахнешь от любви. Девушка глубоко вздохнула и потребовала у хозяина хлеба. После чего стала с сумасшедшей скоростью забрасывать в себя еду, как уголь в топку. Вкуса она не чувствовала, но изобразила энтузиазм. Бен почтительно снял перед ней шляпу. Вот дьявол, он все понимает, пес смердящий. Когда принесли эль, Дэви решила, что отмалчиваться больше не будет, много чести.
   - Далеко еще до города?
   Бен грустно улыбнулся.
   - К вечеру будем. У тебя есть план?
   - Ты же знаешь, что нет. Не беспокойся, я тебя не задержу. Доведешь до Перла, как обещал, и можешь быть свободен.
   - Я не могу, - ответил Бен ехидно. Дэви решила, что пора дать сдачи.
   - А что такое? Надеешься на дивиденды Бенчик? Не волнуйся, я не забуду, что ты спас мне жизнь.
   Дэви могла поклясться, что Бен посмотрел на нее с уважением. Странный человек, или он, и правда, привык, что все бабы перед ним пресмыкаются. Дэви сжала пораненную руку, напомнив себе о священной клятве доцента. К черту его уважение! Пусть засунет его себе в...Бен улыбнулся, а Дэви взяла на заметку, когда дорвется до трона, запретит такие улыбки законом.
   - Не согласитесь ли выслушать мой план, принцесса?
   Дэви величественно кивнула, снисходя.
   - Я отведу вас к своей знакомой. Она, знатная дама, и находится в активной оппозиции к нынешней власти. Я чувствую, что она очень захочет вам помочь.
   Их прервало появление юноши, одетого, как картинка. Он был весь в белом. Белый плащ, снежно-белый бархатный камзол, шляпа с пером прижата к груди. Огромные глаза с длинными ресницами и золотистые локоны делали его похожим на кукленка, упавшего в чан с отбеливателем. Он поклонился, не сводя с Дэви восторженного взгляда.
   - Простите меня, я случайно подслушал ваш разговор. Вы действительно принцесса Дэйвериэль Мэрвинг?
   Глаза Бена сузились, а рука, как показалось Дэви, медленно потянулась к ножу.
   - Не бойтесь довериться мне. Позвольте назвать вам свое имя. Меня зовут Брион, странствующий рыцарь.
   - Ага, - хмыкнул Бен, - щенок из дома Сигальцеров. Почему ты так набиваешься в друзья к незнакомым людям, мальчик?
   - Я люблю принцессу с детства, - отважно выдохнул красный, как рак юноша.
   "Вот ведь дурачок" - умилилась Дэви. Но Бена, похоже, парень не позабавил. Вряд ли он ревнует. "Всегда доверяй своей интуиции", - вспомнила она папино напутствие. Мальчик совершенно безобиден, а может быть полезен. "Я тоже не хочу складывать все яйца в одну корзину". Она дружелюбно улыбнулась белому видению.
   - Пожалуйста, говорите потише и не стойте так, возьмите стул.
   - Ты спятила! - Бен яростно сверкнул глазами. Девушка скорбно покачала головой.
   - Ревность тебе не к лицу, - увидев, что лицо у собеседника задергалось, Дэви сменила тон, - Я верю мальчику, Бен. В конце концов, ты тоже просто набился нам в друзья. А оказался просто незаменимым ...м-м-м ... помощником.
   Перед последним словом она сделала намеренную паузу, будто хотела сказать "слуга", но решила быть вежливой. В глазах у Бена прыгали чертики. Брион нарушил поединок глаз, притащив массивный табурет.
   - Ну, юноша, рассказывайте, как вы умудрились любить всю жизнь девушку, которую ни разу не видели? - проворковала Дэви.
   История была банальна, но мила. Он вырос, слушая байки о покойных королях. Всю жизнь мечтал найти пропавшую принцессу. Юный дворянин представлял ее похожей на первую Дэйвериэль, королеву эльфийского происхождения. Брион даже заказал себе копию знаменитого портрета венценосной красавицы. Полотно, естественно, висит в его спальне. В этом месте повествования юноша покраснел еще больше, а Бен улыбнулся, как Чеширский кот мышке. Юноша закончил свою повесть заверениями, что он, Брион, клянется посвятить всю жизнь, чтобы возвести свою королеву на престол.
   - Вся жизнь, это многовато, - лукаво улыбнулась Дэви, - мы надеялись управиться за две недели. Как вы узнали, что я настоящая принцесса?
   - Я уже упоминал, что имел честь услышать ваш разговор...
   Дэви досадливо отмахнулась.
   - Разговор ничего не доказывает. Мало ли, что можно наплести. Мне сказали, что во дворец ежегодно приходит сотня самозванцев. Вы же не глупец. На мне нет опознавательных знаков. Я вообще не похожа на женщину.
   - Ну-у-у, детка, - вмешался Бен, - твой маскарад и меня не очень то обманул.
   Дэви вспомнила их первую встречу и покраснела, не хуже Бриона. Юноша нахмурился.
   - Вы не ответили на мой вопрос, - чего никому еще не удавалось, это сбить Дэви с толка.
   - Но, вы же копия королевы!
   - Моей матери?
   - Не глупи, юноша никогда не видел твою мать, - беспардонно вмешался ковбой, - Вряд ли ему больше двадцати трех. Он, наверняка, состоит пажом, а о рыцарских шпорах наврал тебе для солидности.
   Брион вспыхнул, как мак, но возразить ему было нечего, и он покаянно опустил голову.
   - Скорее всего, - Бен продолжал словесную пытку, тем самым тоном, который Дэви успела возненавидеть, - наш пострел имел ввиду свою обожаемую королеву Дэйвериэль, ее-то он хорошо знает. Ведь она столько времени проводит в его спальне.
   Дэви успела раньше, чем Брион. Мальчишка уже готов был броситься на своего мучителя, но девушка схватила его за руку.
   - Вы же не станете драться с простолюдином, - она понятий не имела, принято ли в этом мире избивать смердов лично, но ничего другого ей не пришло в голову, - Пусть даже вы пока не рыцарь, но будете им, а Бен не получит шпор никогда. Не обращайте на него внимания. То, что вы молоды, пройдет со временем. А на счет рыцарства, я бы и сама обязательно наврала. Вы очень мне нужны, и я благодарна вам за преданность. Сколько вам лет?
   - Двадцать четыре, - прошептал мальчик. Она бы ни за что не дала ему больше шестнадцати.
   - Ну, что ж, нам пора двигаться, и Брион пойдет со мной.
   - Да, ваше высочество, - просиял юноша, - Куда пожелаете!
   Выяснилось, что в конюшне Бриона дожидается лошадь. Это, неожиданно, создало проблему. Мальчик настаивал, чтобы на кобыле ехала принцесса, и это было естественно, с его точки зрения. Но, во-первых, Дэви не умела ездить верхом, во-вторых, паренек, восседающий на коне аристократа, это скандал. Сам Брион отказывался сесть в седло в присутствии дамы сердца. В результате, несчастную кобылу решено было использовать, как вьючное животное, и вести в поводу. Так они и дошли до ворот Перла.
   Крепость только издалека выглядела серой. Стены города оказались выложены из серого и белого камня, расположенного в шахматном порядке. Мощный подвесной мост , казалось, врос в землю. Похоже, его давным-давно не поднимали.
   - Это Северные или Прилимские ворота, - объяснил Бен, - в принципе, они считаются главными.
   Над входом Дэви заметила уже знакомый герб, правда, в плачевном состоянии. Некогда голубое, поле стало грязно-серым. Какой-то вандал отбил голову одному из грифонов, а второго лишил крыльев.
   Они, не торопясь, брели вслед за крестьянской подводой, мешающей двигаться быстрее. Город был грязным. Вонь встречала гостей у самых ворот. В сложном букете запахов нос путешественника с неудовольствием опознавал самые яркие ноты: пищевые отбросы, навоз и, конечно, продукты жизнедеятельности человека. Бен потянул девушку за рукав, и они свернули на узенькую улочку, где едва могли пройти два человека. Дважды им пришлось приподнимать веревку с чьим-то бельем, чтобы пропустить кобылу Бриона.
   - Здесь живут студенты. Видишь, мантии сушатся? - Бен махнул рукой. Дэви с недоумением воззрилась на черные тряпки. Она бы так с ходу не признала в них мантии, - Да и так понятно, - охотно пояснил ковбой, - богатые и мастеровые не станут экономить на прачках, а в бедных кварталах никто не оставит белье без присмотра, сразу сопрут.
   - И много здесь студентов?
   Бен, не отвечая, прибавил шаг. Они вышли на небольшую площадь. В центре возвышалось темно-красное здание, выстроенное в готическом стиле. Стрельчатые окна, контрфорсы, взметнувшиеся ввысь, покрытые черепицей башенки с пупырышками крабов, все это придавало строению сходство с гигантским насекомым. Черепица переливалась на солнце синими и золотыми всполохами. Стены украшал мозаичный растительный орнамент.
   - Это дворец? - спросила восхищенная Дэви.
   - Ну что ты, дорогая, дворец пониже будет, - усмехнулся ковбой, - Это Перлский Университет, главная достопримечательность нашей страны. Был когда-то. И статья доходов, конечно. Раньше считалось престижным учиться именно здесь. Короли хвастались друг перед другом, что отправили детей в Перл. И когда в другой стране говорили "Перл", имели в виду, прежде всего университет, а не столицу Корда, - в голосе Бена Дэви с удивлением услышала горечь.
   - А сейчас, здесь что, не учатся?
   - Почему? Учится кто-то.
   - Но университет уже не тот, - она не спрашивала, а утверждала.
   - Не тот, - согласился Бен.
   - Почему?
   - Хорошее образование подразумевает широту взглядов, принцесса. Победители запретили преподавать целый ряд наук, а книги, как водится у солдат, жгли на площади. Иногда, вместе с авторами. Многие кафедры были уничтожены. - Дэви вдруг заметила, что говорит он, абсолютно, интеллигентным языком, без обычных простонародных словечек. Сейчас Бен совсем не походил на ковбоя, - Представителям других рас запрещено учиться и преподавать. Кому он теперь нужен, этот университет? Изучать историю Аримании? Она и так всем известна. Состоятельные родители по-прежнему, присылают детей учиться в Перл, по инерции. Но студентов раз в пять меньше, чем тридцать лет назад. Недавно даже часть студенческих корпусов продали под гостиницы.
   Они постояли еще на маленькой уютной площади, которая носила имя короля Соргиуса Второго. В центре ее, как одинокий пенек в чистом поле, торчал пустой пьедестал. Побродив еще по университетскому кварталу, маленькая компания оказалась на набережной. Здесь было полным полно молодежи. Кучка юнцов в черных мантиях угнездилась прямо на мозаичной мостовой. Компанию развлекал вихрастый студент. Подыгрывая себе на лютне, он напевал в полголоса. Пение периодически прерывалось хохотом. Увидев незнакомцев, студенты тут же притихли, проводя троицу настороженным взглядом. По набережной они вышли к мосту, украшенному каменными грифонами. Здесь шла бойкая торговля, пронзительные голоса нищих выкрикивали свои горестные истории, стараясь переорать друг друга
   - Ой, люди, помогите, дом сгорел, жена померла, нет денег на дрова-а-а-а!
   - Я, бывшая белка, ослепла совсем, меня вышвырнули на улицу помира-а-а-ать. Помоги-и-ите! - позже Дэви узнала, что "белками" в столице называют королевских белошвеек.
   На другой стороне реки возвышалась крепостная стена. Стражники у ворот, очевидно очень занятые, подкидывали по очереди какой-то предмет. Бен объяснил девушке, что Университет и его кварталы появился позднее. В свое время, по просьбе горожан, за рекой выстроили, так называемый, Квартал Наук. Обыватели не знали покоя из-за шумных вечеринок ученых недорослей. Король издал закон, действующий и, по сей день. Студентам ночью запрещено находиться в старом городе. Для того на мосту и поставлен сторожевой пост.
   Минуя увлеченную стражу, Дэви и ее спутники вошли в столицу. Вонь здесь оказалось гораздо плотнее и гуще, чем на том берегу. Она, буквально, вышибала слезы. Бен поведал чувствительно спутнице, что сейчас еще и не пахнет, вот весной некоторые особы даже в обморок падают.
   - А убирать улицы не пробовали?
   - Это не в традиции местных жителей, прынцесска. До падения Перла в городе была канализация, ей не меньше пятисот лет. Теперь она не работает. У нас никто не приучен убирать за собой дерьмо.
   - Дерьмо! - с чувством повторила Дэви, ее уже поташнивало от нестерпимой вони.
   - Дыши глубже, наша цель близка.
   Переулками они добрались до конюшенных рядов, длинного здания, напомнившего Дэви гаражи ее родины. Здесь им пришлось остановиться. Мужчины извинились и отошли пошептаться. Принцесса прогуливалась взад-вперед, ожидая, пока ее кавалеры решат стратегические вопросы. Город ей нравился, несмотря на грязь и вонь. Она всю жизнь мечтала жить именно в таком месте. Здесь все было кривым, пестрым, каждый камень хранил следы человеческих рук. Ни одного повторяющегося дома. Даже окна все разные. Ее очаровывала эта неправильность, выпирающие булыжники мостовых, где можно было запросто сломать ногу, дым, валивший из труб, флюгера на каждой крыше и кованные фонари, неизвестно как светившие. Этот город интриговал ее куда больше, чем вся магия мира.
   Из задумчивости девушку вывел Брион. Запинаясь, он объяснил, что должен устроить лошадь и навестить родственников. Потом верный рыцарь непременно найдет свою принцессу в доме госпожи Крокк.
   - А это еще кто? - недовольно поинтересовалась Дэви.
   - Дама, у которой вы остановитесь.
   С тем он и откланялся. А они с Беном продолжали путь. Выйдя на большую, убранную цветами площадь, спутник показал пальцем в сторону элегантных особняков, утопающих в зелени.
   - Этот район называется Флай, не буду сейчас вдаваться в исторические подробности. Важно то, что это - аристократический квартал. Здесь испокон века жили самые родовитые семейства и самые могущественные колдуны королевства. Впрочем, колдуны нынче не в чести, если они не смотрят на север. Флай начинается прямо отсюда, от площади Красных шляп. Земля в этой части города стоит буквально на вес золота.
   - Здесь живет твоя подруга?
   - Скорее, приятельница.
   - А меня ты представишь, как знакомую? - Бен улыбнулся той самой улыбкой. Черти бы его взяли!
   - Предоставь это мне.
   Минут через пятнадцать они уже входили в шикарный особняк, украшенный разноцветной мозаикой. Как и полагалось, дверь открыл чопорный слуга в ливрее. Увидев заплатки на коленях Дэви, он скривился. Но Бен явно был частым гостем в этом доме, хоть и вопреки одобрению лакея. Широкая лестница вывела их в просторную светлую залу. В центре стояла огромная золотая клетка, с такой же золотой птицей. При виде гостей она взмахнула крыльями и закричала. Голос у птички был не очень. Дэви испуганно попятилась. А Фуфа на плече у ковбоя презрительно фыркнула. Девушка потрясенно уставилась на диковину в клетке. Бен успокаивающе сжал ей локоть.
   - Подожди меня здесь - прошептал спутник и умчался, оставив Дэви одну. Настроение у него было отличное. Наверное, рад, что скоро избавится от обузы. Или предвкушает встречу с любимой подругой. Дэви долго бродила по пустой зале, разглядывая мозаичный паркет.
   Услышав шаги за спиной, девушка обернулась. К ней шествовал тот самый надутый индюк, что впустил их в дом.
   - Нечего тебе здесь таращиться, - он брезгливо морщился, словно от девушки воняло, - Ступай на кухню.
   Дэви сразу решила, что скорее умрет, чем окажется в указанном помещении, пусть даже на короткое время.
   - Ты спятил, любезнейший. Как смеешь ты говорить с гостями своей хозяйки таким тоном?! - с индюком она точно, не станет церемониться, - Либо ты извинишься немедленно, либо я добьюсь, что госпожа вышвырнет тебя из дома.
   Девушка понятия не имела, как ее встретит неизвестная важная дама, и насколько той дорог этот индюк. Ее овладела беззаботная лихость. Никогда в своей прежней жизни она не посмела бы сыпать угрозами или требовать извинений. Слуга выпучил глаза и побагровел. "Убьет", подумала Дэви и надменно расправила плечи.
   - А ведь вышвырну, - пропел приятный женский голос.
   Про таких дам говорят - ослепительная. Высокая золотоволосая красавица в черном бархатном платье, украшенном кружевом, опиралась на руку ухмыляющегося Бена. Она смотрела на Дэви цепким взглядом, в котором угадывался незаурядный ум и проницательность.
   - Простите, ваше высочество, что не встретили вас должным образом. Нам нет оправданий. И я счастлива, что имею честь первой представиться вам в этом городе. Я - Береника Крокк, графиня Содская, покорная слуга вашего высочества, - дама присела в изящнейшем реверансе. У Дэви так никогда бы не получилось. Она поняла, что должна сказать что-то в ответ, но не знала что именно. Выручила сама Берника.
   - Вы сейчас же сможете освежиться, отдохнуть и переодеться. И, конечно, - тут она лукаво улыбнулась, - если вы хотите, я немедленно выставлю на улицу этого болвана.
   Дэви повернулась к слуге, дабы насладиться местью, но никого не увидела. Она озадаченно посмотрела на Бена. Тот ухмыльнулся шире и показал глазами вниз. Оказывается, оскорбитель высочества упал на колени, пока его хозяйка приветствовала гостью. Он упирался лбом в натертый пол и не смел поднять голову. Дэви хихикнула. Посмотрела на хозяйку дома, та ей подмигнула. Девушке очень хотелось пнуть ногой распростертое тело, но не вовремя в ней проснулось воспитание.
   - Нет уж, оставьте этого индюка на работе. Он мне нравится. Пусть проводит меня в мою комнату. А вас, - Дэви улыбнулась шутке, понятной ей одной, - вас я попрошу навестить меня перед трапезой. Думаю, нам многое нужно обсудить.
   Донна Береника снова присела в почтительном реверансе. Индюк принял у Бена грязную индейскую сумку и с величайшей почтительностью, как корону, понес ее на вытянутых руках.
   Спальня Дэви была произведением искусства. Казалось, будто ее поместили в театральные декорации, изображающие цветущий весенний сад. Живые цветы, шелковые, цветы из драгоценных камней. Девушке хотелось все потрогать, но ее дожидались сразу шесть горничных. Они улыбались, ничем не выдавая своего изумления. Вот что значит выучка. Дэви просто предоставила усталое тело их заботливым рукам. Пока ее мыли, она даже закрыла глаза.
   Процедура приведения себя в божеский вид, занимавшая дома час, здесь поглотила все время до ужина. А ужинали в Перле поздно. Сначала она долго отмокала в роскошной ванной, а служанки сдержанно охали над ее синяками и порезами. Потом ее мазали чем-то благоухающим, потом опять мыли. И так три раза. Потом в четыре руки, бережно, как саперы, служанки расчесывали спутанные вьющиеся волосы почетной гостьи. Потом ее массировали, мазали кремами, осторожно промокали мягкими полотенцами. Количество процедур посрамило бы любой московский салон красоты. Наконец, принцесса начала томиться и закатывать глаза, девушки (видимо сжалившись) сказали, что можно одеваться и причесываться.
   Но когда ей по одному стали приносить многочисленные предметы туалета, она поняла, что все только начинается. Увидев парикмахера с необъятным набором инструментов, Дэви слабым голосом попросила его не делать сложных причесок. Еще через час ее приятель-индюк через горничных передал просьбу хозяйки принять графиню. Дэви почувствовала, что ее выпускают из чулана после многочасового наказания. Правда, отражение в зеркале говорило, что она не зря страдала. Простое голубое платье из какой-то невесомой материи было прихвачено широким, синим кушаком под грудью. Из украшений только фамильное кольцо. На голове тонкий золотистый обруч, из-под которого ее рыжие кудри выбивались в продуманном беспорядке. Интересно, Бен останется ужинать?
   Хозяйка вплыла следом за двумя ливрейными лакеями, осторожно катившими столик, сервированный к чаю.
   Донна Береника присела в церемонном реверансе. Дэви даже не знала, как к ней следует обращаться. Она склонила голову, принимая реверанс, и бросила умоляющий взгляд на великолепную хозяйку.
   - Могу я поговорить с вами наедине?
   - Это большая честь для меня, - невозмутимо согласилась дама. Беренике даже не пришлось приказывать, через секунду комната опустела. Дэви посмотрела в глаза хозяйке дома.
   - Я не знаю, что именно сказал вам Бен, но должна вам признаться, что совсем ничего не смыслю в этикете.
   Береника и бровью не повела. Она спокойно села в кресло напротив Дэви.
   - Бен рассказал мне невероятную историю. Если бы это был кто-нибудь другой, ни за что бы, не поверила.
   - А ему, значит, верите? - Дэви удивленно покачала головой. На дуру госпожа Крокк вроде не похожа. Графиня Содская понимающе улыбнулась.
   - Конечно, он лгун. Но он никогда не ввязывается в политику. Я это точно знаю. С самозванкой, претендующей на трон, он не стал бы иметь дело ни за какие деньги. Я уверена, что он и вам согласился помогать без особой охоты.
   - Он обещал Феофилу.
   - Так это правда? Старый колдун замешан. Я вижу у вас на руке кольцо. Если все так, как рассказал Бен, и вы три дня, как свалились с луны, откуда оно взялось?
   Дэви подошла к столу и извлекла из сумки завернутую в тряпицу шкатулку.
   - Вот за этим мы с Беном ходили в зачарованный лес, - она передала шкатулку Беренике. - Можете полюбопытствовать. Феофил прятал шкатулку все эти годы. Скорее даже, спрятал ее Кессель, а его ученик присматривал.
   - А вы, я вижу, неплохо разобрались в расстановке сил тридцатилетней давности, - Береника рассматривала метрику на просвет. Затем встала и стремительным движением сунула бумагу в камин. Дэви вскрикнула. Метрика осталась невредимой. Графиня улыбнулась.
   - Ваш испуг доказывает правдивость вашей истории больше чем это, - она помахала метрикой в воздухе, - У нас любой младенец знает, что королевские бумаги не горят. Их вообще, довольно трудно уничтожить. А что здесь?
   - Письмо моего родителя. Прочтите.
   Береника долго читала завещание короля. Дэви с удивлением увидела слезы на глазах светской дамы. Графиня вздохнула и бережно сложила королевское послание.
   - Да, это писал наш государь. Богиня, какой же он был необыкновенный человек.
   - Вы его знали? - Дэви казалось, что сидящая перед ней красавица ненамного старше ее. Та печально покачала головой.
   - Я была младшей фрейлиной вашей матери. Незадолго до родов королева отослала меня с миссией в Борисфен. На самом деле, я думаю, она догадывалась, что я без ума от государя. А со двора отправила, чтобы мозги у меня встали на место. Ведь я была так молода.
   - А он отвечал на ваши чувства? - с некоторым испугом спросила Дэви.
   - Нет, он любил жену. Для него это был второй брак, первый заключен из политических соображений. Говорили, что Зелон едва выносил свою супругу Кату. А на Серэнн он женился по большой любви. К тому же в его глазах я была ребенком, - Она снова вздохнула и закрыла шкатулку. Казалось, ей трудно вернуться мыслями в наше время. Но Береника встряхнулась и твердо посмотрела в лицо Дэви - Я верю вам. На самом деле я счастлива, что Бен привел вас ко мне и сделаю все, что нужно. Для меня дело чести вернуть Мэрвингов на трон.
   - Спасибо, - Дэви не знала, что сказать. Она почувствовала себя неловко.
   - Пока не за что, - Береника улыбнулась, - К тому же, я ненавижу эту выскочку Клотильду и получу большое удовольствие.
   - Я хотела спросить про ужин. Честно говоря, я не умею правильно себя вести. Даже не знаю, как мне вас называть.
   Береника задумалась. Видимо, не об этикете. Она рассеянно посмотрела на принцессу и нахмурилась.
   - Не беспокойтесь. Мы поужинаем прямо здесь, никто не посмеет возразить. Этикетом займемся завтра. А называть меня следует донна Крокк, если вы королева, и графиня Содская, если вы наследница престола или любая особа королевской крови. Законной крови, разумеется. Когда мы наедине, зовите, как вам больше нравится. Почту за честь отзываться просто на Беренику. Сейчас я распоряжусь насчет ужина.
   - Береника, - Дэви замолчала, не зная как сформулировать свой вопрос. Но, так и не придумав ничего путного, спросила в лоб, - К нам присоединится Бен?
   Златовласка заметно побледнела.
   - Сукин сын! - шепотом выругалась Береника. Дэви заметила, что красавица побледнела. - Простите, как пожелает ваше высочество.
   - Береника, давайте откровенно, - Дэви покраснела от неловкости, слова давались ей с большим трудом, - Вы можете быть спокойны, Бен не мой любовник. Ведь вас это тревожит?
   - Девочка, позвольте мне, как старшей, - Береника накрыла руку девушки ладонью, - сейчас вы не любовники, но были ими. Признайтесь, прошу вас!
   - Да, но это ничего не значит. Так сложились обстоятельства. И один раз едва ли можно назвать отношениями.
   - Да, да, я знаю, - титулованная красавица была заметно расстроена, - Не волнуйтесь, во мне говорит не ревность. Если совершенно откровенно, не только ревность. Нужно все-таки собраться всем вместе и утопить эту скотину.
   Дэви не ожидала услышать такое из уст придворной дамы.
   - Да вы не волнуйтесь. К потере девственности, в том мире, откуда я прибыла, относятся очень спокойно.
   - Так вы с ним потеряли девственность?! - Береника сделалась белее снега.
   - Да, но повторяю, для меня это ничего не значит, - девушка чувствовала, что краснеет, - Для него, кстати, тоже, он сам сказал.
   - Он сам, значит, сказал. Потаскун, утерявший последние мозги! Чтобы отсох его шайотов отросток!
   Она, как разъяренная пантера, ходила из угла в угол. Дэви никак не ожидала услышать такое грубое ругательство от столь изысканной особы. Позже девушка узнала, что шайот - это местная разновидность беса, ворует детей, портит девиц и коров, словом, пакостник средней крупности.
   - Не волнуйтесь, принцесса и простите меня. Я сейчас так зла, что мне хочется кого-нибудь убить. - Она посмотрела на Дэви, и сострадание на ее лице принцессе совсем не понравилось.
   - Вы пропали, моя девочка. Ничего нельзя изменить.
   - Мне не простят потерю девственности? - испуганно спросила Дэви. Береника отмахнулась.
   - Какой пустяк, конечно нет. В конце концов, девственность можно наколдовать заново. Любая деревенская знахарка это умеет. Нет, все дело в этом мерзавце, - Береника залпом выпила бокал вина, и вновь, посмотрела на принцессу, как на смертельно-больную, - Вы просто не сможете, теперь, никого полюбить. А остальное зависит от вашей силы воли. Судя по всему, она у вас имеется. Впрочем, буду рада, если ошибусь. Хоть кто-то выберется из этой гнусной паутины.
   - Расскажите, прошу вас, ведь вы его подруга.
   Женщина горько рассмеялась.
   - Пожалуй, вопрос по адресу. Нет, подруг, таких как я, у него сотни. Просто, я в свое время потратила столько денег, чтобы выяснить хоть что-то о Бене, что на них можно было бы построить замок средних размеров. И половина золота ушло на разоблачение его врак.
   - Зачем вам это все?
   - Вижу, вы больны недавно. Со временем, это перерастает в манию. Две моих знакомых покончили с собой из-за Бена, а одна светская львица удалилась в Обитель Созерцания. - Дэви попыталась осмыслить услышанное. Еще вчера она посмеялась бы над таким разгулом африканских страстей. А сейчас девушка испытывала что-то, похожее на облегчения. Все-таки не одна она такая дура.
   - Я все понимаю, он красивый мужик...
   - Да при чем здесь это. Я видела и получше. Просто, если женщина, кхм, ну вы понимаете .... с этим мерзавцем, в других постелях ей искать нечего. Лучше сразу принять обет безбрачия. Но всегда есть надежда, что Бен вернется. Вам, конечно, пока не с чем сравнивать, но вижу, что вы поняли. Но как он мог!?
   - Я сама виновата. Он спал, мне было одиноко. Он предупреждал, я не вняла.
   - Вы можете верить во что хотите, но я знаю одно: Бен прекрасно сознает, что он для женщины - дар Богини. И просто так себя не растрачивает. Вы ему зачем-то понадобились.
   - По-моему, очевидно, зачем. - Дэви наконец-то стало стыдно.
   - Вы про свой титул? - удивилась Береника. Девушка подавлено кивнула.
   - Нет, забудьте об этом. Бену всегда было плевать на власть и деньги. Иначе бы, он все это давно имел. Любая из нас с радостью отдала бы ему что угодно. Бен, не мерзавец, в привычном понимании этого слова. Он не альфонс и не карьерист. Негодяй, конечно, соблазняет женщин и использует их, но цели его абсолютно непонятны. О нем вообще мало, что известно. Все знают Безногого Бена, однако, никто не может сказать, кто он и откуда. Сколько ему лет? Кто его родители, чем он зарабатывает на жизнь?
   - Клопов морит?
   - Эта байка для простолюдинов. Он, действительно, однажды на спор вывел всех клопов в трактире у Милли. Там три дня воняло, как в мертвецкой, заведение понесло убытки, но клопов с тех пор не стало. Его звали повторить тот же фокус, но Бен отказался. Так что, это едва ли можно назвать профессией.
   - Может, он маг?
   - Чего Бен терпеть не может, так это магии. Он даже с магичками никогда не заигрывал, я уж не говорю, про все остальное. И он ни разу не применял магию на людях. А для истинного волшебника колдовать так же естественно, как дышать.
   Дэви задумалась. Как это она раньше не заметила всех несуразностей и не стыковок в поведении Бена? Может, не хотела?
   - Я смогу его раскусить, - дотошная от природы Дэви еще никогда не получала такого вызова.
   - Тогда вам придется выбирать, ваше высочество, либо Бен, либо Корд, со всеми его проблемами, - Береника усмехнулась цинично и горько, - Я по себе знаю, на Бена уходит уйма времени.
   Дэви в изнеможении опустилась на кушетку. Она не только потеряла все за три дня, но успела, и приобрести кое-что. И теперь ей, наконец, нужно подумать.
  
   Глава 10. Столица
   "Остерегайтесь суеверия - источника фанатизма".
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Дамы отужинали вдвоем. Они заболтались хорошо за полночь. Выпив на почве общей несчастной любви изрядное количество вина, женщины уже щебетали, как лучшие подруги. К середине вечера принцесса предложила новой знакомой перейти на "ты". Дэви узнавала массу интересного. Например, оказывается, страной управляет Собрание, пока нет короля. Членов Собрания избирает народ. И эти выборы продолжались целый год и свели город с ума. А сколько денег потрачено впустую. Есть еще Королевский совет. Но советников по закону назначает король, а короля пока нет. Старая гвардия, совет короля Зелона тоже претендует на право управлять в отсутствие государя. В прежние времена их было двенадцать, в живых осталось только пять. И пока все эти советники и народные избранники никак не могут договориться. Новая информация с бешеной с5коростью усваивалась принцессой, порождая бесчисленные вопросы.
   - Послушай, Береника, а почему наследника давным-давно не короновали? Я так понимаю, это государство не создано для демократии.
   - Нельзя же сажать на трон кого попало! - возмутилась придворная дама.
   - Почему? То есть, я хочу сказать, он ведь тоже королевской крови, и о стране знает гораздо больше меня. Почему ты априори готова поддержать меня? Только из сентиментальных соображений?
   - Лично я - да. Но не только. Я уже говорила, мне не нравится Клотильда. А сынок ее, вообще, не пойми что. Он твой ровесник, а кажется, что ему лет пятнадцать. Избалованный, капризный мальчишка. Зачем такой государь стране, у которой и так масса проблем? Да и не королевской они крови. Мать Клотильды была двоюродной сестрой матери его величества Зелона. А покойная королева происходит, конечно, из почтенного семейства, но отнюдь не королевского, - Береника презрительно скривила губы.
   - Я и не знала, что ты такой сноб.
   - Чудачка, я же аристократка. Мое родословное дерево насчитывает двенадцать поколений родовитых предков. Как же я могу не быть снобом?
   - Счастливая, - завистливо вздохнула Дэви, - а я даже прадедов своих не знаю.
   Береника странно покосилась на восхищенную подругу.
   - Ну, ты, может, и не знаешь пока. Но зато их наизусть может отбарабанить любой школьник.
   Дэви расхохоталась.
   - Представляешь, забыла. Не привыкла еще. Несколько дней назад у меня была совсем другая жизнь в другом мире. А там я была никто, и звать никак.
   Береника с облегчением вздохнула.
   - Ты меня уморишь. Когда в следующий раз будешь восхищаться чьим-то древнем происхождением, ты уж помни, что в стране нет особы более родовитой, чем ты. А, может, и на всем континенте. А что до моего снобизма... Не в этом дело. Просто Мэрвинги очень старая династия, и здесь многое завязано на королевской крови. Ты потом сама поймешь. - Береника вдруг пристально посмотрела на принцессу. - Дэви, а можно мне задать нескромный вопрос?
   - Конечно. Опять о Бене?
   - Да, шайот с ним, с Беном. Много чести. Я о другом. Ты сказала, что в своем мире была никем. А чем ты там занималась? Ты не похожа на девицу, взятую из дома родителей.
   - Я была историком. Честно! Преподавала в Университете.
   - Преподавала? Но ты же так молода? Тебе ведь, должно быть, всего двадцать восемь.
   - А что, мало? - удивилась Дэви, - Я считалась почти безнадежной старой девой.
   - Во сколько же лет у вас выходят замуж?
   - Лет в двадцать, в двадцать пять.
   - Богиня! У нас двадцать восемь считается возрастом совершеннолетия.
   - Сколько же вы живете?
   - Сто двадцать, сто пятьдесят. Как повезет. Маги, конечно, умудряются прожить намного дольше.
   У Дэви потемнело в глазах. Вот это да!
   - Значит, ты считалась там совсем взрослой?
   - Да, я и была взрослой. Мои студенты казались мне неразумными детьми.
   - Знаешь, Дэви, меня давно никто не удивлял. Может, на этот раз Бену новая рыбка окажется не по зубам.
   Засыпая, Дэви все вертела в голове, так и эдак, разговор с новой подругой. О крови, об этом странном городе, о людях, живущих столь долго. Вспомнилось письмо отца. Нужно подробнее узнать о пресловутых общинах. Что он имел в виду? Мелькнула мимолетная мысль о сестре. Но душа была спокойна, значит с Ульяной все хорошо. И когда она уже почти задремала, вспомнились прикосновения и колдовской шепот. И все гадости, что он наговорил ей потом. А потом она уже видела себя в лесу. И толпа упырей рвалась к ней, но не могла подойти, ведь ее хранило кольцо оберегающих рук.
   Проснулась в холодном поту. Снилось что-то страшное. Ночная рубашка прилипла к телу. К счастью, за окном уже рассвело, и не нужно пытаться снова заснуть. Она дотянулась до звонка и дернула за шнурок. Вошла хорошенькая горничная с графином воды.
   - Приготовь, пожалуйста, ванну - попросила Дэви и испугалась звука собственного голоса. Он был хриплым и каким-то чужим.
   - Желаете погорячее? - спросила служанка.
   - Некоторые любят погорячее, - Дэви прислушалась к своим ощущениям. Нет, пожалуй, погорячей не нужно. Скорее - похолодней. С помощью пяти девиц удалось привести себя в порядок часа за три, подкрепляясь фруктами и местной разновидностью творога. Дэви пришло в голову, что, если сократить количество горничных, скажем, до одной, то управляться она будет за час. Ее оптимистичные мысли прервал парикмахер. Дэви застонала. Может, правда ввести в моду короткие стрижки?
   По-утреннему свежая, Береника преподала ей первый урок этикета. Оказывается, все не так сложно. Реверансы она может не разучивать, поскольку ни в коем случае ни перед кем приседать не должна. Только протягивать руку для поцелуя, обязательно левую. Да и то не всем. Когда перед ней приседают, она может кивнуть. Принцесса обязана разбираться в местной геральдике, иначе никогда не поймет, кто перед ней. Если Дэви в доме, никто не имеет право начать трапезу раньше нее и покинуть стол тоже. Выходить из комнаты можно только с ее позволения. Но до коронации необязательно так строго придерживаться этикета. Принцесса вольна, разрешить всем заранее входить и выходить, если нужно. Простолюдины должны при виде ее особы снять головные уборы и кланяться в пояс. Ну и, конечно, принцесса первая открывает бал или городской праздник, если она в городе. Но до балов еще так далеко, что Дэви не особенно волновало, насколько грациозной сочтут ее горожане.
   Она уверенно спустилась к завтраку, где ее ждали две хорошенькие молодые девушки, дочери Береники, и Бен. Все торжественно стояли рядом с накрытым столом. Девушки синхронно присели в глубочайшем реверансе, не сводя с Дэви восхищенного взгляда. Бен улыбнулся и склонил голову, шляпы у поганца не было. Завтрак показался ей восхитительным. Если бы еще этот гад не бросал на нее свои знаменитые взгляды. Дэви понимала, что в нем особенно подкупает женщин. Как бы он ни менял личины, Бен всегда умудрялся оставаться искренним. Его невозможно поймать на фальши или корысти, а это сильно сбивает с толку. И почему он сегодня так настойчиво ловит ее взгляд. Что ему нужно?
   В полдень Береника вызвала для Дэви модистку, затем учителя танцев, а там и учитель фехтования подоспеет. Верховой езде они будут обучаться завтра, вместо модистки. А география и геральдика вечером перед ужином. У входа в покои ее поджидал Бен.
   - Ваше Высочество, я отдал вас людоедке, - тоном опытного придворного ловеласа проворковал Бен, - Она вас уморит, в расцвете лет.
   - Почему ты не уехал? - тихо спросила Дэви.
   - А что, должен был? - он изумленно поднял бровь.
   - Что тебе нужно, Бен? - пусть ответит прямо.
   - Как вам спалось, принцесса? - странно, ей не показалось, что это светский вопрос.
   - Спасибо, отвратительно. Всю ночь кошмары мучили.
   - Не хотите ли прогуляться сегодня по городу?
   - Хочу, но у меня расписан весь день.
   - Ночью. Не волнуйтесь, я договорюсь с Береникой.
   - Не сомневаюсь.
   - Тогда до вечера.
   И он исчез. Она даже не успела сказать какую-нибудь колкость. К обеду ее навестил Брион. Дэви попросила нового друга помочь ей во время урока фехтования. Мальчик был счастлив. Махать рапирой оказалось гораздо труднее, чем танцевать. А с танцами дела у нее продвигались не блестяще. Так что Брион оказался кстати. Он тоже не гений фехтования.
   - Ваше высочество, клинок не палка, - сокрушался учитель этого утонченного искусства мэтр Ивон, - Его надо держать легко, но твердо, а у вас пока получается наоборот.
   - Мэтр, а если бы я была мальчишкой, никогда не державшим оружия, что бы вы посоветовали?
   - Мальчику я бы велел укреплять мускулы. У вас слишком слабые руки.
   Принцесса была подавлена первым днем своей учебы. И не шел из ума Бен. Зачем он ее позвал? Да еще ночью. Утомила необходимость целый день быть на глазах у посторонних людей. Незадолго до заката удалось ускользнуть от вездесущей прислуги. Минут через десять она поняла, что заблудилась. Вероятно, по ошибке принцесса забрела в хозяйственное крыло. Она уже собиралась позвать кого-нибудь, но вдруг услышала властный мужской голос:
   - Вам удалось найти девчонку?
   - Да, можете ее забирать. Я оставлю указания, как это сделать, - несомненно, это был голос Бена. Дэви перестала дышать.
   - Не нужно, - сухо ответил незримый собеседник ковбоя, - Наши планы изменились. Вы ее уберете.
   - Вы спятили, - сухо произнес Бен, - Так мы не договаривались.
   - Господин Безногий, щепетильность вам не к лицу. Разумеется, мы увеличим ваш гонорар.
   - Зачем вам мараться? Она же принцесса, к тому же девчонка? Выдадите замуж, и дело с концом.
   - Вы нас не учите. Решение принято, исполнителя менять чревато. Так что вы сделаете то, за что вам заплатили.
   - Надо подумать.
   - Не советую. Если нам придется искать нового человека, ему прибавится работы.
   - Я понял, - девушке показалось, что Бен злится.
   - Не сомневаюсь, - за дверью послышались шаги. Дэви метнулась за угол. Она успела увидеть край лилового одеяния.
   Не помня себя, девушка добралась до своих апартаментов и, разогнав испуганных женщин, потребовала найти Бриона. Юноша появился почти мгновенно. Дэви возбужденно мерила шагами комнату. Она попросила его проследить, чтобы им не мешали. Необходимо хоть немного подумать. Чем занимается Бен, она уже выяснила. Охотится на людей. Осталось узнать три вещи: кто его наниматель, замешана ли здесь Береника, и куда он сегодня ее приглашал. Ведь приказ убить он получил только что. Советоваться можно только с Брионом, больше она никому в этом доме не доверяет. Дэви посмотрела на своего защитника. Нежный девичий румянец, золотые локоны. Да-а, советчик!
   - Брион, ты можешь незаметно вывести меня из дома?
   - Могу, наверное, - юноша неуверенно мотнул своими кудрями, как жеребенок, - Но это опасно госпожа. В городе сейчас неспокойно.
   - Хотела бы я знать, где спокойно, - она позвонила, на пороге появилась горничная.
   - Позови индюка.
   - Простите, ваше высочество?
   - Ну, того, что нагрубил мне вчера.
   - Ах, господина Дожиля, - горничная хихикнула.
   - Вот, вот, и побыстрее.
   Нужно найти слабое звено в строю. Главное, успеть до прихода Бена. Она еще не решила, куда и зачем бежит. Возможно, просто проследит за ковбоем. Но, если Береника с ним заодно, нужно сматываться. Только непонятно куда. В любом случае, раз он звал ее прогуляться, она прогуляется. Когда в комнату почтительно вплыл индюк, план у принцессы созрел.
   - Тебе не кажется, милейший, что ты мне немножко должен?
   - Что угодно вашему высочеству?
   - Моему высочеству угодно кое-куда прогуляться. Но об этом не должен знать никто. Ты понял?
   Господин Дожиль степенно и с пониманием склонил голову. Конечно, теперь она не бродяжка, а благороднейшая дама. А значит имеет право на любую придурь.
   - Что я должен сделать, ваше высочество?
   - Раздобудь темную мужскую одежду, для меня и для него, - она кивнула в сторону Бриона, - Объясни мне, где твоя комната.
   Индюк, сильно заикаясь, объяснил. Все-таки, благородные дамы к нему в комнату обычно не ходят.
   - Мы сами к тебе заглянем. Даю тебе полчаса. И никому ни слова.
   Незаметно ускользнуть из своих покоев дело не простое. В этом Дэви сегодня уже убедилась. Под дверью у нее пасся небольшой табун прислуги.
   Брион открыл окно и вылез на карниз. Девушка посмотрела на своего рыцаря с уважением. Он пропал из виду. Дэви вылезла вслед за ним, подобрав юбки. Она всю жизнь смертельно боялась высоты, а здесь третий этаж, да еще, какая-то лепнина выпирает из стены. Брион посоветовал госпоже не смотреть вниз. А как прикажете не смотреть, если проклятую лепнину не обойти. Под ней нужно проползать на четвереньках. Хорошо еще, что карниз широкий. Мальчик ловко, как кошка, прошмыгнул вперед и протянул ей руку. Дэви помогла только здоровая спортивная злость. Не станет она унижаться, плакать и просить, чтобы ее сняли с карниза. Не на ту напали. С горем пополам, пройдя метров пятнадцать, они увидели балкон. Приоткрытое французское окно манило, как выход из преисподней. Осторожно перебравшись через балюстраду, парочка заговорщиков притаились за дверью, прислушиваясь. Из комнаты раздавались девичьи голоса.
   - Ты видела, какие у нее волосы? Я бы тоже такие хотела.
   - Да ты их уже красила. Вот смех то был.
   - А у тебя и красить нечего. Десять волосин. Матушка говорит, у покойного короля такие же волосы были, рыжие.
   - Так она, правда, принцесса?
   - Матушка говорит, правда. Только, Хола, я тебя прошу, не болтай об этом, с кем попало. А то из-за тебя принцессу убить могут.
   - Ганель, ты стала такая же зануда, как наша матушка. Той тоже везде заговоры мерещатся, - девушка презрительно фыркнула.
   - Дура! Забыла про Клотильду?
   - Клотильда - глупая курица.
   - Дэви поняла, что оказалась возле светелки Береникиных дочек. Значит ее подруга действительно на ее стороне. Девушке стало стыдно. Голоса за дверью не умолкали.
   - В роду Крокков еще не было такой идиотки, как ты.
   - Лучше быть идиоткой, чем занудой. Ты просто завидуешь. Меня сьер Коллин на прогулку приглашал, а тебя он даже не помнит, как зовут. Я слышала, как он назвал тебя Гелия.
   - Я не буду тебя упрашивать. Но помни, если ты хоть словечко сболтнешь, я всем твоим кавалерам расскажу, что ты в лиф кладешь чулок.
   Раздался истерический всхлип, топот ног, дверь захлопнулась. Дэви решила, что можно рискнуть, и открыла окно. Посреди комнаты стояла изумленная девушка с открытым ртом. Предупреждая ее крик, Дэви умоляюще поднесла палец к губам.
   - Ты Ганель? - испуганный кивок головой.
   - Я знаю, тебе можно доверять, - Дэви старалась говорить медленно и ласково, - Нам с моим пажом нужно незаметно пройти на половину слуг. Посмотри, пожалуйста, нет ли кто-нибудь в коридоре.
   Девушка послушно приоткрыла дверь и отрицательно помотала головой. Дэви с сообщником переместились в комнату. Принцесса доверительно взяла свою новую сторонницу за руку.
   - Мне жаль, я не могу тебе ничего объяснить. Но поверь, так нужно. Прошу тебя, не говори пока никому, даже своей маме. Если мы к утру не вернемся, тогда пусть ищет нас в городе, - неожиданно она поцеловала изумленную девушку в щеку.
   Через час им удалось, наконец, покинуть дом Береники. Индюк достал необходимую одежду. Правда, не черную, а темно-синюю, и на взгляд Дэви излишне роскошную. В коротких бархатных плащах и обтягивающих рейтузах они с Брионом выглядели, как артисты балета. Волосы удалось спрятать под большим бархатным беретом. Дэви боялась, что их ограбят, позарившись на господские тряпки. Выскользнув через черный ход, они перелезли ограду, и оказались в соседском саду. Сообщники затаились в кустах. Бена долго не было. Вероятно, дожидался их вечернего свидания. Наконец, дверь открылась и во двор высыпала целая толпа слуг дома Крокков, с факелами. Похоже, пропажу обнаружили.
   Если бы Дэви так упорно не сверлила дверь глазами, она бы, точно пропустила Бена. Он выскользнул, как тень, прячась за спинами возбужденной челяди. Девушка дернула Бриона за рукав. Они еще раньше приметили в саду маленькую калитку. Подождав минуту, чтобы дать Бену возможность отойти подальше, парочка выскочила на улицу.
   Они потеряли его довольно быстро. Принцесса и ее рыцарь выбрались из Флая, пресекли сквер и широкую улицу. Затем Бен вышел на площадь и оглянулся. Его преследователи испуганно присели. Когда девушка рискнула выглянуть из засады, площадь была пуста. Конечно, не совсем пуста, но предатель- клопомор исчез. Дэви в раздражении стукнула себя по коленке.
   - Что будем делать? - спросил Брион. Он бы с удовольствием вернул свою госпожу в безопасное место.
   - Прогуляемся в ту сторону. Что там?
   - Площадь Головы Тришь, если прямо пойдем, выйдем к Храму Великой Богини, а направо бывший эльфийский квартал Бельвуар. Говорят, теперь там живут одни броши.
   - Враги? Но они же предоставили нам частичный суверенитет?
   - Да какое там! - Брион горько усмехнулся, - Наблюдают. Люди болтают, половина Собрания их ставленники. Да и наследник...
   - Так он же местный.
   - Ну и что, - удивился юноша, - Они его поддерживают. Эльфов горожане выгнали, а броши поселились. Место хорошее, дворец в двух шагах.
   - А почему эльфов выгнали?
   - Про них говорили, что это они предали Государя, потому что нелюди. Польстились на вражьи деньги. У нас теперь другим расам плохо. Горожане создали Белые отряды, ищут нелюдей и убивают. Кто не согласен, молчит. Люди боятся, что их тоже, за компанию...
   - А ты сам то, что думаешь?
   - Думаю, не больно то эльфы обогатились за счет предательства. А броши живут в их домах.
   - Ясно, а что за Храмом?
   - Лягушачьи дворы, "труба", бедняцкий квартал. А дальше портовые люди живут. Там и улицы такие: Канатная, Причальная.
   - Ясненько. Пойдем-ка мы с тобой к Храму, там и решим.
   По дороге Брион поведал ей, что площадь называется Голова Тришь, потому что там, действительно, зарыта голова. Тришь была рыбачка, и она лет четыреста назад подняла мятеж. Народу не понравился какой-то рыбный налог. Мятеж подавили, Тришь казнили на глазах у ее сподвижников, а голову закопали в центре площади. Принцессе история понравилась.
   Несколько раз их чуть не сбили с ног люди, бегущие в сторону Храма. Дэви удивило, что у всех бегунов на шее повязаны длинные белые шарфы. Она поинтересовалась у мальчика странной городской модой. Оказывается, белый шарф - знак принадлежности к Белым отрядам.
   - Пойдем за ними, посмотрим.
   Брион, бледный, как полотно, пытался отговорить девушку, но, конечно, не преуспел. В ее городе происходит, черт знает что, и она не будет отсиживаться по особнякам. Люди скапливались где-то между Храмом и жилым кварталом. В темноте Дэви даже Храм не удалось рассмотреть. Да и не до того было. Они, наконец, достигли источника народного волнения. Здесь толпа уплотнилась. Где-то там в ее эпицентре у самой стены раздавались гневные призывы. Толпа возбужденно гудела. Девушка поняла, что надо пробираться в середину. Дернув своего спутника за руку, она встала на корточки и, пролезая под ногами, медленно добралась до мест в первом ряду. Вслед им неслись угрозы, поношения, а иногда и пинки, но молодые люди оказались не восприимчивы к оскорблениям.
   В центре небольшого пятачка возвышалась куча деревянного хлама и вязанки хвороста. Сей холм антропоморфного происхождения венчал кривоватый столб. Дэви с ужасом разглядывала привязанного к столбу человека. И не просто человека, а ребенка. Мальчишка был грязен и оборван, на щеке красовалась свежая царапина. Вокруг столба носился высокий всклокоченный человек, размахивая факелом. Фанатичный блеск в его взоре затмевал даже пламя. Голос у безумца был красивый, звучный, с профессиональными модуляциями.
   - ...что же мы с вами видим, добрые жители Перла? Этот щенок, эльфийское отродье, ночью с ножом проникает в наш город. Он пришел резать ваших детей. Этот прислужник шайота из проклятого племени предателей Государя посмел явиться сюда и угрожать нам. Чем мы ему ответим?
   - Смертью! - орала толпа. Сотня глоток восторженно выводила то, что подсказывал дирижер.
   Дэви посмотрела на мальчишку. Лицо его не выражало ничего. Только глаза презрительно щурились. Черная прядь волос упала на лоб. И, конечно, даже отсюда видны были заостренные, как у нее уши. Волчонок. У принцессы в голове помутилось от ненависти. Это же фашизм, такой же обыкновенный, как в любом мире! Дэви отчетливо поняла, если мальчишку сожгут у нее на глазах, она не имеет права быть Государем. Не успев до конца осмыслить все, как следует (Дэви всегда считала, что подвиги нужно совершать, повинуясь импульсу, а то потом смелости не хватит), она выхватила из ножен Бриона кинжал и ринулась к фанатику с факелом.
   - Люди, вы что, ополоумели?! - закричала девушка. Предводитель большинства замолк на полуслове. Толпа замерла.
   - Неужели вы готовы убить ребенка, который намного слабее вас! - голос Дэви звенел от напряжения.
   - Это тоже эльф, не слушайте его! - заорал очнувшийся предводитель. К Дэви со всех ног кинулся Брион и хмуро встал рядом.
   - Нет, гнида! Я - не эльф. - Дэви сорвала с себя берет, волосы рассыпались по плечам. - Я дочь короля Зелона, а вот ты просто сволочь, - она метко плюнула уличному оракулу под ноги и, не обращая внимания на ропот горожан, полезла через вязанки хвороста к столбу. Толпа за ее спиной угрожающе загудела. Разрезать ремни, связывающие мальчика, оказалось нелегко. Девушка успела освободить только ноги, когда почувствовала движение у себя за спиной. Обернувшись, Дэви успела заметить летящий в нее факел. Он приземлился почти у самых ног принцессы. Отпихнув головешку ногой, она принялась пилить верхний ремень, резать кинжал Бриона не желал. За ее спиной кто-то истошно заверещал:
   - Эльфийская ведьма! Что вы смотрите?! Убейте ее!!!
   Взвалив освобожденного мальчика на плечо (сам он двигаться не мог, кровообращение еще не восстановилось), Дэви спрыгнула с кучи и оказалась нос к носу с визгливой теткой, метательницей факелов. Та примеривалась вцепиться девушке в волосы. Дэви с удовольствием ударила тетку ногой под дых. Обличительница врагов человеческой расы согнулась пополам.
   - Я приказываю вам разойтись! - крикнула Дэви. Толпа зашумела.
   - Бейте ее, а то уйдет! - орал фанатик-предводитель. Сам он не мог подойти, путь загораживал Брион. К Дэви решительно двинулись две немолодые горожанки со следами множества уличных потасовок на лицах. Одна из них дружелюбно потрясала вилами. "Пендык" - обречено подумала Дэви. Внезапно, на пути у воительниц выросла тощая растрепанная девчонка. Размахивая над головой здоровенной дубиной, как грузовой вертолет, она голосила во все горло.
   - Не подходи-и-и-и! - тетки в замешательстве остановились, но их теснила обозленная толпа. Дэви поняла, что бой проигран, сейчас их всех разорвут на части. И бежать некуда, сзади стена. Она покрепче прижала к себе трясущегося мальчика и оскалилась, приготовившись драться. И тут один из наступающих упал, и через секунду повалился второй. Загадка внезапной болезни смельчаков разрешилась сразу. Из горла бойца авангарда торчал короткий арбалетный болт. Толпа остановилась, как будто наткнулась на невидимую стену. Люди испуганно озирались. Над головой у Дэви раздался спокойный, знакомый до боли голос.
   - Кто сделает еще один шаг, умрет. - Дэви задрала голову, но меткого стрелка от нее заслонял край каменной кладки. Впрочем, не нужно быть гением, чтобы догадаться - на стене стоял Бен с арбалетом в руках. Дэви подвинулась вперед, подтягивая за собой безвольное тело мальчика. В отблесках костра девушка увидела знакомую фигуру. Казалось, он ничуть не обеспокоен происходящим. Но Дэви показалось, что ковбой слегка побледнел, и желваки угрожающе перекатываются. Люди, видимо, тоже поняли, что человек не шутит. Во всяком случае, героев не нашлось. Но предводитель с факелом не мог позволить жертвам так просто ускользнуть.
   - Не бойтесь его люди! - призвал он хорошо поставленным голосом, - Он один, а нас много. Всех не перестреляет. Одержим победу над эльфийской заразой.
   Толпа застыла в нерешительности. Дэви чувствовала колебания горожан. Умирать никому не хотелось, а прослыть трусами обидно. Хорошо бы пристрелить предводителя. Стадо без вожака ни на что не годится. Но борец за права людей выбрал стратегически правильную позицию. Со стены болтом его не достанешь. Ситуация патовая. Мальчишка в руках у Дэви мелко дрожал. Народ томился. Вдруг, прямо с неба, на толпу спикировало нечто. Девушка даже не поняла, что именно. Похоже на гигантскую летучую мышь или птицу. Крик ужаса сделал то, что не удалось Бену. Народ побежал в разные стороны. Но крылатые тени нагоняли улепетывающих горожан. Через несколько секунд у стены остались только Дэви, Брион, мальчишка и та самая, тощая девица с дубиной.
   - Брион, что это было?
   - Г-грифоны, - губы мальчика побелели и слушались с трудом, - Они по ночам охотятся. Странно, что нас не тронули.
   - Ты мне потом все объяснишь. По-моему, нам нужно сматываться, - она подошла к девчонке. Больше всего рыжее чудо походило на Пеппи Длинныйчулок. Юбка, разодранная в нескольких местах, открывала длинные худые ноги. Один чулок полосатый, а другого, кажется, вовсе не было. Рыжие, как огонь, косицы и веснушки на исцарапанной мордахе довершали портрет. Дубину она крепко сжимала в тощей руке.
   - Как тебя зовут? - спросила Дэви
   - Эффи, а тебя? - она с любопытством разглядывала принцессу.
  
   - Дэви. Рада знакомству. Ты очень смелая, Эффи.
   - По сравнению с тобой, нет, - ражая взирала на Дэви с восхищением, - Ты абсолютно сумасшедшая. Давай дружить.
   - Заметано. Именно такой подруги мне и не хватало. Где ты живешь?
   - За рекой. Вообще-то, я студентка, ума не приложу, как проберусь мимо постов.
   - Пойдем с нами, переночуешь, а утором вернешься, - Дэви посмотрела на мальчика. Он все еще мелко дрожал. Наверное, сказывались последствия шока. Девушка сделала знак Бриону, и он взял ребенка на руки, - Тоже к себе заберем, утром вернем родителям. У тебя есть дом? - мальчик кивнул
   - Вот и хорошо.
   Кампания вышла к храму. Время от времени под ноги героям попадались растерзанные трупы недавних врагов. Грифоны постарались на славу. От храмовой ограды отделилась высокая фигура. Бен. Дэви не видела его лица, слишком темно. Она нерешительно подошла.
   - Спасибо тебе, Бен. Ты опять меня спас, - девушка робко дотронулась до его руки, но он отшатнулся от нее, как от прокаженной.
   - Дома поговорим, принцесса, - прошипел ковбой, - Шевели ногами, опасность еще не миновала.
   Всю дорогу говорил один Брион. Он превозносил до небес храбрость Дэви и признался, как испугался сам. Но компания не располагала к болтовне, и вскоре рыцарь принцессы смущенно умолк. Дом Крокков напоминал растревоженный улей. Кажется, в особняке этой ночью не спал ни один человек. Слуги испуганно кланялись. Береника, вся в слезах, едва не кинулась Дэви на шею. Кажется, она порывалась пощупать принцессу.
   - Я прошу прощения за свое поведение, графиня Содская, - Дэви, действительно, чувствовала раскаяние. Как она могла подозревать Беренику, черт знает в чем? - Мы обязательно поговорим утром. А сейчас я прошу вашего гостеприимства для моих друзей.
   Береника взяла себя в руки и присела в реверансе. Все-таки, придворная выучка даром не проходит.
   Вымытая и обласканная Дэви почти задремала, но сон прервал странный звук. Ей почудилось легкое движение. Девушка испуганно привстала. Сердце колотилось, как ненормальное. Он бесшумно, как кот, спрыгнул с подоконника. В свете камина Дэви увидела, какое у него лицо. С такими лицами люди, обычно, убивают себе подобных. Принцесса мигом вскочила, как подброшенная невидимой пружиной.
   - Может, утром поговорим? Мы все устали, - заискивающие интонации даже ей самой резали слух.
   - Нет, сейчас, - что он в ярости, она поняла еще там у Храма. Надо же так долго злиться по пустякам. Бен с трудом сдерживает себя. Нужно срочно что-то сказать, а не то задушит.
   - Ну, вообще-то я не планировала ничего такого заранее. Просто гуляла по дому, забрела неизвестно куда и услышала, как тебе приказали убить меня.
   - Дальше, - невозмутимо приказал Бен.
   - Я испугалась и сбежала, чтобы осмотреться и поразмыслить на досуге. А что бы ты сделал на моем месте? - лучшая защита это, как известно, нападение. Так всегда считала Улька. Бен сделал глубокий вдох. Видно, пытается взять себя в руки. Зря.
   - На твоем месте принцесса, я бы пошел к Беренике и все ей рассказал. Тебя круглосуточно окружают слуги. Довольно затруднительно убить человека в такой ситуации.
   - А я не знала, могу ли доверять Беренике. Она твоя любовница, вдруг вы заодно?
   Бен бессильно привалился к стене.
   - И поэтому ты потащилась на улицу ночью, в компании сопляка? Ты могла стать добычей любого подонка. Так тебе и этого мало. Знаешь, что толпа страшнее любых упырей, потому что не боится ни демона? Тебя спасло чудо, - он говорил все это бесстрастным голосом, но Дэви чувствовала, его колотит. Девушка осторожно приблизилась.
   - Я уже извинилась перед тобой, разве нет? - и тут он сорвался. Схватил ее за плечи, тряхнул, как тряпичную куклу, и прижал к стене.
   - Можешь засунуть извинения себе в задницу, принцесса! Ты понимаешь, что чуть было не натворила?! Рискнула всем из-за мальчишки, который тебе никто!
   - А ты понимаешь, что такого нельзя допускать?! - закричала Дэви, - Что же ты сам не вмешался?! - она была так зла, что даже не замечала, что уже не кричит, а визжит. Определенно, принцесса таких звуков издавать не должна. Они все еще стояли, вцепившись друг в друга, как вольные борцы. Дэви померещилось в его глазах... понимание? Руки, сжимающие плечи, потеряли жесткость. Лицо приблизилось, она закрыла глаза и почувствовала его дыхание.
   - Дурочка, - прошептал Бен и отпустил ее. Дэви покачнулась. Он отступил на шаг.
   - Могу поклясться, принцесса, хотя делать этого не люблю, что никогда ни при каких обстоятельствах не убью тебя, - почему-то Дэви сразу поверила, - Беда в том, что ты норовишь сама себя убить.
   Он подошел к окну. Сердце заныло. Она надеялась, что он останется.
   - Такая волнительная ночь в моем возрасте уже перебор. Об остальном мы поговорим завтра, - И с этим исчез. Но последняя фраза прозвучала, как обещание. Что там она лепетала про надежды? Правильно, к черту все! "Но я не я буду, если не допеку этого засранца!" - подумала Дэви перед тем, как провалиться в сон.
   Глава 11. Сердце Перла.
   "Пожатие руки при встрече свидетельствует об известной степени интимности. В прежние времена этим знаком расположения обменивались друг с другом только мужчины, в настоящее же время пожатие руки принято также между мужчиной и женщиной, коль скоро между ними существует знакомство".
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Береника требовала подробностей, а принцессе было лень посвящать подругу в детали ночного приключения. Она сделала проще. Велела позвать Бриона и Ганель. Последнюю из чувства справедливости, как соучастника. Юный паж поведал хозяйке дома о подвигах принцессы во всех ужасающих подробностях. Хотя Дэви показалось, что история много потеряла в пересказе. Брион давно окончил свою песнь, а Береника все еще молчала. Наверное, подбирала приличные выражения, чтобы выразить чувства, подобающие случаю. Дверь деликатно приоткрылась, и на пороге показался старый приятель Дэви, индюк. Небось, все утро гадал, выдаст его принцесса или промолчит.
   - Ваше высочество, - с профессиональной невозмутимостью возвестил индюк, - мальчик, приведенный вами вчера, просит аудиенции.
   - Веди его, голубчик, - попросила Дэви.
   Вошедший мальчишка не выказывал ни робости, ни восхищения. А у принцессы, наконец, появилась возможность рассмотреть свой военный трофей, как следует. Маленький эльф ей понравился, хоть и не показался столь безупречно-прекрасным, как считали писатели ее мира. Узенькое личико, прямые черные волосы и непроницаемо черные глаза. Абсолютно белая, как бумага, кожа, сливалась с белоснежной рубашкой, выданной пареньку взамен вчерашних лохмотьев. Все умолкли и с выжиданием посмотрели на мальчика. На вид ему было лет девять. Он с достоинством подошел к принцессе и встал на одно колено.
   - Я клянусь, что буду служить вам и вашим детям, - видимо клятва не требовала никакого ответа от Дэви, потому что мальчик поднялся и прямо посмотрел ей в глаза, - Отец давал такую же клятву вашему прадеду. Мои родители тоже скажут свое слово.
   - Как тебя зовут, малыш? - Дэви развеселила и тронула торжественность мальчика.
   - Сириус, принцесса, - бесстрастный голос совсем не подходил десятилетнему мальчишке.
   - Где ты живешь?
   - В Мэривельде, как и большинство эльфов.
   "Надо будет потом расспросить его про этот Мэривальд" - подумала Дэви.
   - А почему ты оказался в городе?
   - Я искал свою сестру, - невозмутимость мальчика впервые дала трещину. По лицу пробежала судорога, - Мы последними уходили из города, все пытались найти ее, не нашли. Я тосковал и.... беспокоился.
   "То есть, с ума сходил от тревоги" - мысленно "перевела" Дэви речь своего нового вассала.
   - Как же тебя родители отпустили?
   - Они и не отпустили, - мальчик смущенно отвел глаза.
   - Твой отец, наверное, ищет тебя?
   Лицо Сириуса вновь стало непроницаемым.
   - Мой отец - глава рода, он не может себе позволить искать...
   - Ого, - удивилась Береника, - Для сына князя ты даешь слишком ответственные обещания за спасение жизни.
   Мальчик сверкнул глазами, но на лице не дернулся ни один мускул и, голос оставался столь же бесстрастным.
   - Дело не в моей жизни, госпожа графиня. Иногда это совсем не трудно, спасти кому-то жизнь. Эльфы в таком случае одаривают волшебными вещами. Принцесса рискнула жизнью ради незнакомца другой расы. Я бы так не смог, - честно признался мальчуган.
   - Что, конечно, прекрасно характеризует мудрость ее высочества, - ехидно заметила Береника.
   Мальчик поджал губы. Он строго посмотрел на собравшихся.
   - Это говорит о том, что пред нами королева, которой хочется служить. Правительница для всех. Так я и передам эльфам Мэривельда, - он поклонился принцессе, повернулся и пошел к выходу, ни на кого не глядя. Но у дверей Сириус замешкался, и еще раз одарил графиню суровым взглядом.
   - Грифоны признали принцессу. Она назвалась, и они пришли на помощь, - с этим маленький эльф ушел, очень прямо держа голову.
   - Вот кому надо быть королем, - усмехнулась Дэви.
   - А он и есть король, в некотором смысле. - Береника была задумчива и смущена. Несомненно, маленький эльф сумел произвести на нее впечатление. Вспомнив про свои обязанности, она сделала знак присутствующим. - Принцессе нужно подготовиться к уроку верховой езды.
   Через час Дэви все еще вертелась перед зеркалом. Изумрудно-зеленая амазонка из мягчайшей шерсти нравилась ей необыкновенно. А еще зеленый берет с пером. Все это выигрышно оттеняло необычный цвет волос принцессы. Учитель пришел точно по расписанию. Дэви как раз поправляла шапочку, но неожиданно оглохла от стука собственного сердца. Ну, конечно, кто здесь, больше всех любит учить.
   - Прекрасно выглядите, ваше высочество, - безукоризненный комплимент и поклон Бена не вызвал бы нареканий даже у Береники.
   - Так вы опять будете моим учителем? - ресницы Дэви затрепетали.
   - Только сегодня. Мы можем идти? - опять сменил личину, гад. "Ну, погоди. - Дэви недаром всю ночь билась над тактикой и стратегией, - я тебя вчера достала, так я еще сто раз это сделаю. Мне даже не придется особенно стараться. Ты сам на стенку полезешь!" Бен посмотрел на свою ученицу и улыбнулся так печально, что у нее перехватило дыхание. Она сухо кивнула и подала ему руку.
   До открытого манежа они добрались в элегантном фаэтоне. Из-за ширины улиц городской аристократии пришлось отказаться от более представительных, но громоздких карет. Существует даже специальный закон, регламентирующий средства передвижения. Дворянам разрешено держать лошадей (количество подтверждает знатность рода), и узкий, не более, чем на два места, фаэтон. Купечеству в городе лошадей иметь запрещено, даже очень богатые люди передвигаются исключительно в портшезах или пешком. В ограничениях был свой смысл. В столице более пятидесяти тысяч жителей не считая студентов. Слишком тесно для верховой езды. Содержание конюшни стоило очень дорого, не каждый дворянин мог себе позволить такое удовольствие. Береника - владелица пяти лошадей, что, красноречиво указывало на ее статус.
   Одну из них, серую в яблоках кобылку по кличке Яблочко грум вывел специально для Дэви. Бен объяснил ей общие правила: с какой стороны подходить, как садиться и даже как расправить юбки амазонки. На практике, все не так сложно, как фехтование, но седло казалось принцессе подозрительно неустойчивым.
   - Как на заборе сидишь. А если лопнет ремень? - Дэви с опаской косилась на лошадиные бока.
   - Подпруга, - поправил Бен.
   - Да, конечно, это многое меняет, - согласилась девушка, - Так, что будет, если лопнет подпруга?
   - Она не лопнет, - Лицо Бена сохраняло подобающую серьезность, но в глазах прыгали черти, - Ты же не в бой собираешься. Она может ослабнуть, тогда ты перевернешься. Но она не ослабнет, если хорошо затянута. Хватит трусить, принцесса. Попробуем шаг.
   Такую подначку Дэви не могла пропустить. Она изо всех сил стукнула Яблочко пятками, кобыла рванула с места. От сумасшедшей тряски Дэви чуть язык себе не откусила.
   - Подбери повод! Руками подбери! - орал ей вслед Бен. "Что такое повод, твою мать? Нельзя по-человечески объяснить?" - она судорожно вцепилась в седло.
   - Да подбери же ты повод, идиотка! - Кажется, он уже хрипит.
   Дэви развеселилась и, ухватившись покрепче за седло, снова, что есть мочи, ударила пятками. Лошадь добавила скорости, и Дэви полетела. Ее больше не трясло, а высоко подбрасывало. В груди похолодело от восторга, как в детстве на качелях. Свист в ушах, вопли Бена, все смешалось, как в доме Облонских. "Вот это да!" - восторженно ликовала Дэви, вцепившись в седло.
   - Ух ты-ы! - радостно закричала она. И тут ее кобылка резко затормозила и встала на дыбы. От неожиданности Дэви разжала пальцы и кубарем вылетела из седла. К счастью, манеж покрывал толстый слой опилок. Она лежала, крепко зажмурив глаза.
   - Дэви! - услышала она испуганный голос Бена, - Дэви, ты слышишь меня? Ах, я дурак! - он приподнял ее за плечи.
   - Дэви, девочка моя, очнись! - "его девочка" могла поклясться, что в голосе Бена звучит неприкрытая паника. Ага, испугался! Он вздохнул. - Ну, все, я знаю, что ты притворяешься. Хватит, вставай, я не сержусь.
   Он, видишь ли, не сердится. Дэви решила из принципа ни за что не открывать глаза. Но этот негодяй осторожно положил ее на опилки и пошел ловить кобылу. Дэви резво вскочила и кинулась к своему учителю. Бен уже поймал Яблочко за повод и водил по манежу.
   - Откуда ты знал, что я притворяюсь? А если бы я умерла, бесчувственная ты скотина! - Дэви и правда злилась. Почему она должна это скрывать? Бен весело расхохотался.
   - Ну, и что тут смешного, я спрашиваю! Нет, посмотрите на него. Бездыханная девушка лежит под копытами горячего скакуна, а этот негодяй бросает ее в опилки! - Дэви уже понесло. Бен вопросительно поднял бровь.
   - Дорогая, какой скакун? Твоя несчастная кобылка дернула от тебя без оглядки. И я ее понимаю. Ты абсолютно невменяемая. Видимо, в этом секрет твоего шарма.
   - Кретин! Идиот! - не унималась разъяренная фурия.
   - Ты даже сама не подозреваешь, дорогая, насколько ты права, - серьезно согласился Бен.
   - Да? - заинтересовалась Дэви.
   Мужчина ухмыльнулся.
   - И я надеюсь, что ты так и останешься в неведении.
   - Я убью тебя когда-нибудь.
   - Договорились. А сейчас я предлагаю тебе сделку. Ты очень хорошо себя ведешь и делаешь только то, что я тебе велю, а за это я покажу тебе любое место в городе, какое захочешь.
   Дэви согласилась, не раздумывая. И еще час она ездила шагом по манежу и училась понимать команды своего тренера. Урок ей понравился. Сдав кобылу груму, они отправились смотреть дворец. Таково было желание Дэви. Она радовалась, что Бен разрешил ей не переодеваться, и за это простила ему испорченную сцену в опилках.
   Дворец потряс воображение Дэви. Она ожидала увидеть еще один красивый дом, ну, может быть, большой красивый дом. Но то, что открывалось взгляду, не поддавалось описанию. Это мечта о дворце. Белое каменное кружево причудливо переплеталось с литьем, а венчала все сооружение светящаяся хрустальная башня. Дэви сразу поняла, что это именно хрусталь, а не стекло. Бен объяснил ей, что эффект свечения создают специальные лампионы, спрятанные в толще хрусталя. Ощущение миража, невесомости не проходило, даже когда они приблизились вплотную к ажурной ограде "Сердца Перла". Принцесса видела парадные подъезды, снующих слуг, но не понимала, на чем все это держится.
   Тем временем у парадного подъезда началась странная возня. Откуда-то повыскакивали взбудораженные лакеи. От крыльца тянулась ковровая дорожка, вдоль которой уже стояли герольды с начищенными трубами. Человеческий муравейник, растревоженный лихим ветром. Дэви посмотрела на своего спутника. Бен пожал плечами. Ворота дворца отворились, и затрубили трубы.
   - Может, это наследник прибывает? - спросила Дэви.
   - Да нет, вряд ли. Аллуху такие почести по регламенту не положены. Ведь он не принц и пока не король, - Бен разъяснял спокойно и со знанием дела. Интересно, откуда клопомор- наемник знает такие тонкости?
   - Как, ты говоришь, его зовут?
   - Ты не знаешь? Поразительное равнодушие к конкуренту. Аллух Грапп эс Мо, немного громоздко для новой династии.
   - Аллух похоже на олуха, - прокомментировала Дэви.
   - А его так и прозвали в народе - Олух Гроб.
   В это время к воротам дворца подъезжал торжественный картеж. Толпа расступалась перед ним то ли из почтения, то ли повинуясь ободряющим тычкам копий. Белые лошади с вызолоченными гривами гарцевали под звуки фанфар. Кавалеры в красном с золотом везли знамена, рвущие глаза своей пестротой.
   - Я понял, в честь чего весь шум, - прокричал ей на ухо Бен. Говорить нормально было уже нельзя из-за восторженного трубного рева. - Сегодня прибывает ренийская принцесса, кажется, Идрис Малофино, или Малофено, точно не помню. Это, моя дорогая девочка, предполагаемая невеста наследника и будущая государыня Корда. Если, конечно, ты ей не вставишь палку в колесо.
   - Обязательно вставлю. А которая из них? - Дэви заинтересованно встала на цыпочки.
   - Видишь, высокая девица в темно-бордовом?
   - Ужас, какой! - искренне испугалась Дэви. Принцесса Идрис производила сногсшибательное впечатление на окружающих. Действительно, высокая, богатырской стати девица, яркая брюнетка. Смущало грозное выражение лица невесты. Возможно, такое впечатление создавалось из-за сросшихся черных бровей.
   - Бедный олух, она же будет его колотить! - пожалела конкурента Дэви. Стоящие рядом зеваки вполне разделяли тревогу принцессы. Народ глумливо хихикал, отовсюду слышались скабрезные шутки.
   - А сам он не выйдет встретить невесту? - Дэви вытянула шею, пытаясь получше рассмотреть процессию сквозь толпу, - Любопытно на него посмотреть.
   - Нет, ему не положено. И она пока неофициальная невеста.
   Казалось, народ все прибывал. Словно невидимый гонец облетел город, и обыватели, побросав дела, помчались смотреть на настоящую принцессу. Дэви и Бена оттесняли все дальше и дальше от процессии.
   - Пойдем отсюда, - девушка взяла своего кавалера под руку, - Мне надоела эта давка.
   Бен с готовностью развернулся и, работая локтями, вывел девушку из толпы.
   - Куда вам еще хочется, моя госпожа?
   - Куда-нибудь, где мало народу. Мне нравится тишина.
   - Тогда ты выбрала себе плохую работу, - Бен потянул ее в сторону, - Здесь в двух шагах отличное местечко. Правда, я не уверен, что это удачная идея.
   Конечно, Дэви сразу стало любопытно, что за подозрительное место для прогулки придумал Бен. Обойдя дворец по периметру, они оказались возле ограды, похожей на дворцовую, но за ней было пустынно. Дэви увидела прекраснейший в мире осенний парк. Бен открыл калитку, и они свободно прошли внутрь. Запах прелых листьев кружил голову, а может не запах, а присутствие Бена.
   - Ты отлично знаешь, что не я выбрала себе работу.
   - Знаю, - он рассеянно поддел ногой россыпь оранжевых листьев
   - Зачем тогда язвишь?
   - Может, я просто злюсь.
   - На меня?
   - Да, нет. На судьбу, на себя, если хочешь. - Это был какой-то совсем новый Бен. Без язвительности и ерничества, без дурацких словечек скотовода, он казался грустным и усталым. Дэви уже хотела спросить, что с ним происходит, но усилием воли сдержала вечный вопрос всех жен. Захочет, сам скажет. Но мудрость ей не долго сопутствовала.
   - Ты сегодня совсем на себя не похож. Не заболел? - с фальшивой заботой поинтересовалась Дэви.
   - Я уезжаю, принцесса.
   Ей вдруг стало холодно. Холод расползался в груди. "Что будет, если он доберется до сердца?" - мелькнула паническая мысль.
   - Навсегда?
   Он вздожнул.
   - Как получится.
   - Бросаешь меня одну? - она все еще поддерживала шутливый тон, но давалось ей это с трудом.
   - Ты уже не одна, - он помолчал немного, словно решаясь на что-то, - Наверное, мы еще встретимся, такая у нас судьба, встречаться. Расскажи мне на прощанье, что ты видишь во сне, только честно?
   - Тебя, - не задумываясь, ответила Дэви и увидела, как он болезненно поморщился.
   - Прости меня. Я - идиот. Поверь, если бы наша судьба была другой, все было бы не так, как теперь. Но судьба не может измениться, и нас настигают старые проклятия.
   - Сам-то понял, что сказал? "Судьба", "проклятье"... Что за поэтическая чушь! Решил пощадить мое самолюбие перед тем, как сбежишь? Почему-то раньше ты не стеснялся! - Дэви с тоской поняла, что скоро заревет и прямо у него на глазах. - Вспомни свой девиз - "Я на тебе никогда не женюсь", я лучше съем перед ЗАГСом свой паспорт. Ну, так иди и съешь. Приятно подавиться!
   Он схватил ее за плечи и рывком прижал к себе. Лицо уткнулось в кожаную куртку. Мозолистая ладонь гладила ее волосы, берет упал на землю. Дэви не доставала своему ковбою до подбородка. Она слышала, как колотится его сердце.
   - Молчи, - хрипло бормотал ковбой, - ты ничего не понимаешь. Если бы ты знала, что я чувствую, твое самолюбие было бы полностью удовлетворено. Но зато я... А, проклятье! Ты не для меня, от этого зависят судьбы мира. Понимаешь?
   Она помотала головой, не отнимая лица от куртки.
   - Поймешь, со временем. Это очень важно. А все прочее нам придется просто пережить, как простуду. Ты забудешь меня.
   Она опять помотала головой. Посмотрела на него и увидела, как в зеркале, следы бессонной ночи и отчаяние. Дэви взяла его руку. Если что-то не сделать, он сбежит прямо сейчас. Излишне драматические сцены не его жанр.
   - Давай просто погуляем на прощанье. Это ведь не запрещено, - попросила она.
   - Нет, не запрещено, - он улыбнулся и поднял берет девушки.
   - А почему здесь никого нет? Я сначала подумала, что ворота заперты, - Бен пожал плечами.
   - Их незачем запирать. Парк принадлежит городу. Просто здесь живут грифоны. Ты вчера видела их в деле, так что не удивляйся, что свежим воздухом горожане дышат в других местах.
   - Они едят людей?
   - Ну, не то, чтобы едят, но людей они не очень любят, это факт.
   - А мы? - Дэви покрепче вцепилась в руку Бена.
   - Вчера они нас не тронули. И потом, их мало сейчас. Только самые молодые. Колония грифонов в это время улетает. У них брачный период.
   - Как интересно, - в девушке проснулся юный натуралист, - Жаль, что я их вчера не разглядела.
   - А вон они, - Бен указал рукой вперед. Дэви опасливо попятилась. Действительно, по аллее прогуливались два грифона. Она не заметила их раньше, потому, что звери были золотыми, словно ожившие статуи Петергофа. Их оперение сливалось с осенней листвой парка.
   - Какие они красивые! - грифоны тоже увидели людей и угрожающе выпустили когти. Один взлетел и спланировал рядом с Дэви. Он долго разглядывал ее, по-птичьи склонив голову на бок.
   - Принцесса? - раздалось у Дэви в голове. Голос был неожиданно высокий и мелодичный.
   - Да. Это вы вчера спасли меня? - вслух спросила она.
   - Мы с братом. Не благодарите, нас это развлекло.
   - Вы так прекрасны! - она не знала что сказать.
   - Хорошо, что вы вернулись. Наконец наступит порядок, - грифон уселся, как кошка, копилкой.
   - А вам чем не угодило новое правление? - удивилась девушка, - Вас ведь никто не трогает.
   - Еще бы, попробовали бы они, - презрительно бросил грифон, - Мы дичаем среди этих идиотов. Нас никто не понимает. Они даже не знают, что мы разумны. А мы их едим в отместку.
   - Как вас зовут? - Дэви подошла ближе.
   Грифон вздернул голову, как показалось принцессе, с некоторым высокомерием.
   - Я назову вам свое имя после вашей коронации, когда все мои собратья принесут вам присягу. Такова традиция, - принцесса наклонила голову в знак согласия.
   - Вы поможете, если мне нужно будет опереться на силу?
   - Конечно, нам будет приятно, - голос грифона в голове завибрировал от предвкушения, - Позовите нас вслух, и мы явимся. Правда, пока нас мало, но им и этого хватит.
   - Спасибо. А можно мне до вас дотронуться? - все-таки юный натуралист в душе Дэви победил.
   Казалось, грифон задумался. Наконец, он кивнул.
   - Можно, я верю, что вы не опуститесь до фамильярности, принцесса.
   Дэви робко погладила жесткие золотые перья. Поблагодарив нового знакомого, они с Беном направились вглубь парка. Но не успели отойти, как Дэви услышала в голове голос, непохожий на первый, но такого же тона.
   - Приходите сюда почаще, с кем хотите, принцесса, для вас здесь безопасно.
   Она помахала грифонам рукой. Бен казался повеселевшим.
   - Ну, вот. Теперь у тебя есть отличные защитники. Лучше, чем я.
   - Ну, они не смогут заменить тебя полностью, - на лице у Бена появилась знакомая усмешка. Дэви решила сменить опасную тему. - А мальчик оказался прав. Эльфийский мальчишка мне сказал, что грифоны меня признали. Кстати, я так и не придумала, как вернуть его домой.
   - Не переживай. Мне как раз нужно в ту сторону.
   Дэви вспомнила, о чем хотела его попросить.
   - Навести мою сестру. Ей, наверное, трудно там одной, - в сердце иголочкой кольнула ревность. Зря попросила.
   - Навещу, только на обратном пути, - Бен улыбнулся, - Не волнуйся, принцесса, на ней я тоже не женюсь.
   Они подошли к искусственному парковому водоему и сели на скамеечку. Говорили о пустяках. Дэви показывала ему, как печь блинчики на воде, причем у нее не получилось ни разу, а плоский камешек ковбоя ударился о поверхность пруда семь раз. Бен беззаботно смеялся, будто не было этого разговора у входа в парк. Иногда Дэви замолкала и просто смотрела на него. Она так много хотела сказать на прощанье, но не знала с чего начать. Бен взял ее за руку.
   - Дэви, я оставляю тебя в хреновой ситуации, - голос звучал устало, - Сам это понимаю. Но так нужно. Помимо всего прочего, о чем мы уже говорили, я рядом с тобой, как маяк, привлекаю лишнее внимание.
   - Ты имеешь в виду Клотильду? А откуда она тебя знает? - подозрительно спросила девушка. Он досадливо отмахнулся.
   - Клотильда не стоит внимания. Она опасна, как всякая опытная интриганка, нельзя совсем сбрасывать ее со счетов. Но, думаю, ты без труда ее победишь.
   - Так кто тебя беспокоит? Скажи лучше сразу.
   - Чтоб я знал, - Бен сжал е ладонь, - Помни, что опасность, заметь, смертельная опасность исходит от Аримании. И гораздо худшая, чем ты можешь себе представить. А ты остаешься даже без личного королевского мага. Кстати, предупреждаю сразу, на других колдунов полагаться нельзя.
   - Но у меня есть Ульяна, или скоро будет.
   - Нескоро, - отрезал Бен, - Она не может занять место отца раньше, чем получит третью ступень. А это случится нескоро, поверь мне. Еще неизвестно, кто ее будет учить. Феофил мало на что годится.
   Дэви стало по-настоящему страшно.
   - В худшем случае, обратись к эльфам. Магов у них мало, но это твои потенциальные союзники. К тому же теперь они тебе должны.
   - Я могу не успеть, - заметила принцесса. Его лицо дрогнуло.
   - Не бойся. Сразу тебя не тронут. Они будут наблюдать за тобой. Попытайся восстановить общины, верни эльфов в город. Потяни время до приезда сестры.
   Дэви стало совсем тоскливо. Она начала игру, не зная правил.
   - Ты вчера говорил с человеком из Аримании? - девушка решила выяснить все, пока есть возможность.
   - Да, но поверь мне на слово, это не имело к тебе отношения. Речь шла о другом человеке, - "Хорошо, что хоть не сделал вид, что не понимает, о чем я", - раздраженно подумала Дэви.
   - О принцессе?
   - О принцессе. Принцессы вечно создают людям проблемы, - усмехнулся Бен.
   - Ты мне не скажешь, - задумчиво отметила Дэви, - Он маг? Твой анонимный собеседник.
   - Нет, что ты! - испуг ковбоя был абсолютно искренним, - С магом я не стал бы связываться. Он - посол Аримании.
   Дэви встала и присела перед Беном на корточки, что бы видеть его глаза.
   - Я создаю тебе проблемы?
   Он рассмеялся.
   - Ну, и повороты в легкой непринужденной беседе! Тебе бы допросы вести.
   - Ты не ответил.
   - Не ответил, - Бен покачал головой, - Это все старые проклятия. Не смотри на меня так. Я не отделываюсь от тебя пафосной чепухой. На меня действительно наложено проклятие, одной старинной подругой.
   - Магичкой?
   - Магичкой.
   Почему-то Дэви показалось, что он не лжет.
   - Береника говорила, что ты никогда с магичками...
   Глаза его потемнели от гнева.
   - У Береники, я смотрю, просто уйма свободного времени. А в общем, да. С тех пор.
   - А что за проклятие?
   - Когда-нибудь, женщина совершенно для меня недоступная...- В этом месте Бен запнулся. Лицо у него стало удивительно беспомощным, - Не скажу. Достаточно того, что оно, кажется, сбылось.
   - Это я недоступная? - игриво улыбнулась принцесса.
   - Ты принадлежишь тому, кому я обязан всем, - он не поддержал шутку, - И от тебя зависит его жизнь, хотя ты этого не понимаешь.
   - Но я ничего не чувствую! - с отчаянием возразила Дэви.
   - Он может связаться с тобой во сне. Обещай мне, если это произойдет, ты никому, кроме меня и Ульяны, ничего не расскажешь.
   - Обещаю.
   - И постарайся запомнить все, что он сообщит.
   - Как скажешь.
   Бен сжал ее ладонь.
   - Все, принцесса, нам пора.
   - Наше время истекло, - вспомнила Дэви фразу из фильма про Золушку. Бен кивнул. Они подошли к калитке парка, так никого и не встретив по дороге, даже грифонов. У выхода принцесса остановилась.
   - Давай попрощаемся здесь, по-настоящему, там уже не получится.
   Глава 12. Университет.
   "Будьте скромны и не любопытны; нескромность отдаляет доверие, а любопытство навлекает несчастье"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   "Милая дорогая моя сестричка!
   Вот и до письма дошли у меня руки. Улька, родная, не сердись. На самом деле, я не писала тебе не только из-за суеты и занятости. Я не могу толком объяснить, но мне казалось, что я сначала, должна в себе что-то перебороть, а потом тебе писать. Научиться жить без тебя. Ты подумай, ведь если не считать нашей детской игры в почту, это первое в жизни письмо, которое я пишу тебе. Я даже на "картошку" в студенческие годы ездила с твоим институтом.
   Дэви отложила перо и улыбнулась, вспомнив, как ревела и не хотела ехать со своей группой, потому что боялась двух вредных девиц, терроризировавших полную застенчивую девушку. Ульку никто никогда не смел обижать, ее все боялись. Она умела держать дистанцию. "Интересно, а насколько изменилась Улька? Я сужу по себе, не может человек, особенно девица, став совершенно другой внешне, остаться прежней внутренне". Дэви знала, что невольно солгала сестре. Ей требовалось побыть одной, чтобы получше узнать человека, которым она стала. Феофил оказался прав, разлучив сестер
   Теперь у меня проблемы посерьезней, а преодолевать их легче. Вдруг оказалось, что я - человек действия. Кто бы мог подумать? Живу я, Улька, хорошо, очень насыщено. Меня приютила бывшая фрейлина моей матери графиня Содская. Она - мой главный друг, советник и спонсор. Графиня балует меня. Даже разрешила сократить количество горничных, приличное принцессе, с шести до одной. Правда, этого удалось добиться путем долгих переговоров. У графинь свои принципы. Мой день выглядит примерно так:
   На рассвете завтрак и поездка в манеж, на Конюшенный двор.
   Один час - урок верховой езды.
   Потом два часа изучаю ариманский язык, (Графиня пригласила преподавателя из университета).
   Следующий час - урок географии и геополитики. Ведет один из титулованных друзей графини, у нее их пять, все очень важные персоны.
   Обед, непременно вся семья в сборе. Меня учат, как пользоваться столовыми приборами. Умоляю, не смейся. Это только кажется, что все просто. Если бы тебе предложили разделать речного краба палочкой, более всего напоминающей перекрученный штопор, чтобы ты стала делать, дорогая. При этом в другой руке положено быть прибору, похожему на совочек. Весь процесс называется мух сезонный. Но не буду о грустном.
   Следующий час у меня занимал урок геральдики, но я ее уже одолела. Береника даже не поверила,(Береника, это графиня), устроила экзамен. Если бы она знала, сколько подобной ерунды я выучила и сдала в своей жизни, она бы не удивлялась. Помнишь Леню Ершова, я была влюблена в него на третьем курсе? Конечно, любовь он не разделил, но курсовик за него написать позволил. Тема у него была: "Основные принципы русской геральдики с 17 по 19 век". Никогда подобной ерундой не увлекалась, но написала за неделю. Так что экзамен, устроенный мне тремя вельможами, я выдержала с блеском.
   Наверное, этот час придется опять заниматься танцами. Я от них как раз отказалась неделю назад. Ты бы видела те уроки. Приходится с грустью признать, что славы Анны Павловой мне в этом мире не стяжать.
   Потом мы пьем линю, это местный слабоалкогольный напиток, вкушаемый вместо кофе. Тут важен сам процесс. За линю мы с Береникой обсуждаем стратегию и тактику моего проникновения во власть. Сценарий почти готов. Тебе бы понравилось. Но не буду посвящать тебя заранее, чтоб не сглазить. Все случиться через три дня, в праздник Обретения Государя. Во время линю Береника развлекает меня слухами и сплетнями. Приятнейшее времяпрепровождение.
   А после всех удовольствий мы с мастером Ивоном фехтуем. И ты знаешь, сначала, я думала, что совсем безнадежна, но оказалось, нет. Главное проявить упорство. Хотя мне пока даже до Бриона далеко. Брион, это мой друг и рыцарь. Он моложе меня, хорошенький невозможно. Признался, что любит меня с детства, представляешь? Мой рыцарь поклялся мне в вечной верности, поэтому долг повелевает ему торчать в моей классной все время. Только Береника выгоняет парня во время линю. Впрочем, я иногда и сама избавляюсь от бедного Бриона. С небескорыстной помощью Ганель, старшей дочери графини. Девчонка, кажется, положила глаз на моего единственного рыцаря и защитника. Пошли ей, Богиня, здоровья.
   А вечером после ужина меня ждет особое развлечение. Ко мне приходит Эффи, совершенно невообразимая девица. Мы случайно подружились. Эффи, студентка и редкая проныра. Город она знает, как мышь свой кусок сыра. Мы с ней отправляемся в путешествие по столице. Конечно же, инкогнито. Я за неделю таких прогулок здорово изучила город.
   Что бы тебе еще рассказать? Да! У меня появился воздыхатель, не считая Бриона, конечно. Но Бриона никто не считает. А этого зовут Зуссон. Он старший сын одного из опекающих меня вельмож. Мужчина приятный во всех отношениях. Голубоглазый блондин, похож на иллюстрацию с обложки любовного романа. Читает мне стихи и делает комплементы. Тут главное, держать ухо востро. А то зазеваешься, а ты уже любовница, а еще того не легче, жена Зуссона. У парня серьезные намеренья. Впрочем, интуиция подсказывает мне, что он не последний кавалер в моей одинокой жизни. Просто, остальных Береника пока не допускает к телу. Видно, бедняга Зуссон кажется ей самым безобидным.
   Наверное, все я тебе рассказала, что могла, моя далекая, но по-прежнему самая близкая сестричка. Мне не хватает тебя, как ампутированной ноги. И я беспокоюсь, как тебе там колдуется. Не обижают ли тебя злые волшебники. Напиши мне, о чем можно. А о чем нельзя, мы при встрече поговорим. О моем предполагаемом женихе (ты понимаешь, о ком я) ни слуху, ни духу. Я уже сомневаюсь в достоверности истории. Целую тебя, родная, и привет всем обитателям берлоги. Учись спокойно, я больше без тебя не пропаду.
   Твоя сестра Дэви.
   P.S. Если увидишь Бена, передай, что у меня все отлично"
   Дэви отложила перо и размяла затекшие пальцы. Стрелочница Фуфа сидела на спинке ее кресла, готовая отправиться в путь. Девушка повесила ей на лапку специальный маленький тубус и, присыпав песком лист бумаги, испещренный мелкими буквами, вложила его в контейнер. Глядя вслед улетающей птице, Дэви думала о том, как мало можно объяснить в письме. Да и на словах всего не скажешь.
   В комнате, как привидение, возникла теперь уже единственная горничная принцессы Кали. Девушка с интонацией вышколенной секретарши сообщила, что в розовой гостиной все готово к линю. Дэви стремительно выпорхнула из своих покоев. Нельзя забывать о священных традициях.
   Береника уже приседала в почтительном реверансе у крошечного, красиво сервированного столика. Когда слуги оставили дам одних, она преспокойно уселась в кресло.
   - Представляешь, Клотильда прислала мне своего секретаря с категорическим требованием сообщить, кого я прячу в своем доме? - ноздри породистого носа графини хищно раздувались, - Неслыханная наглость! Эта женщина создана для уличных драк.
   Дэви хихикнула. На самом деле обе заговорщицы получали огромное удовольствие, перемывая кости важным персонам.
   - И что ты ей ответила?
   - О-о! Я имею честь не прятать кого-то, а принимать гостей. А госпожа Грапп очевидно не понимает разницы, так как к ней, отродясь, никто не приходил в гости добровольно. А кого я принимаю не ее собачье дело. Ее я точно, к великому сожалению, не смогу принять. Я женщина бедная, а в тот единственный раз, когда она удостоила меня визитом, я не досчиталась золотого кольца для салфетки из фамильного столового набора. Для меня подобная честь слишком обременительна.
   Представив себе выражение лица несчастного секретаря, Дэви расхохоталась.
   - Слушай, а ты не перегнула палку? У тебя же могут быть неприятности.
   Береника с царственной надменностью пожала плечами.
   - А что она может со мной сделать, казнить? Не смеши. Даже ее придурочный сыночек не полезет в свару между двумя воюющими женщинами. А он, пока, казнить, не властен.
   Дэви помешивала горячий линю в крошечной чашечке. По правилам, специи должны полностью раствориться. Береника с нежностью посмотрела на свою подопечную. Она так гордилась Дэви, как будто сама ее выдумала.
   - А еще говорят, что слухи о тебе достигли дворца и наша юная невеста, поняв, что ее надувают, устроила дикий скандал. А Клотильда подлила масла в огонь, предложив ускорить свадьбу. Я же тебе говорю, эта женщина берет напором, а не мозгами. А напирать можно не на всякого.
   - И чем же все кончилось? Олух снова свободен? - Дэви до сих пор сочувствовала мальчику.
   - Нет, конечно. Спешить никому не выгодно. Принцессы, знаешь ли, тоже не должны шляться по женихам, а потом возвращаться ни с чем. Это вредит репутации. Тем более для Идрис, у нее это уже второй заход.
   - А что случилось в первый раз?
   Графина попорщилась.
   - Кажется, жених сбежал из-под венца.
   Дэви очень живо представила себе эту картину.
   - А Клотильда не могла найти сыну нормальную невесту?
   Береника презрительно подняла бровь и посмотрела на свою визави с недоумением.
   - Клотильда ничего не может. Как ты себе это представляешь? Королевский брак устраивает Совет, а за отсутствием такового, Лорд Сенешаль.
   - Наверное, он совсем не любит олуха. Я бы такую невесту врагу не подыскала.
   Береника раздраженно поморщилась.
   - Шутишь? Да кто согласится отдать нормальную принцессу за нашего олуха. Он же не пойми кто, не пойми откуда. Вот ты станешь завидной невестой.
   - Спятила? - испугалась Дэви, - Я еще слишком молода. Сама говорила.
   - Ерунда! Стране нужен наследник. Твой отец был не хуже тебя, а тоже женился.
   - Бедный папа!
   Дэви решила принципиально не думать пока о своем гипотетическом замужестве. Может, еще обойдется. В крайнем случае, у нее был припрятан туз в рукаве.
   Урок фехтования пришлось прервать на час раньше. Дэви только разогрелась, как в залу вплыл индюк, ее поклонник и любимец. Почтительно, боком подойдя к принцессе, он зашептал ей что-то на ухо. Новость девушку удивила, оказывается, в комнате ее ждала Эффи, по словам индюка, страшно взволнованная. Она просила передать, что дело не терпит отлагательства. С трудом убедив Бриона подождать ее в гостиной, (похоже, поросенку просто любопытно), Дэви, не переодеваясь, влетела в свою комнату. Эффи мерила шагами мозаичный паркет. Она, вообще, существо беспокойное, а сегодня у нее вместо шила раскаленный гвоздь в заднице.
   - Какого упыря ты так копаешься? Я полчаса тут копчусь, - прелесть Эффи в том, что она никогда не заботится о произведенном впечатлении. Танк, а не девушка.
   - Успокойся! Ты будешь говорить, а я принимать ванну. От меня несет, как от лошади. - Не было смысла спрашивать, не смутит ли Эффи такая мизансцена. Не смутит, это точно. Со стоном наслаждения, погрузившись в ванну, Дэви закрыла глаза.
   - Излагай, - милостиво разрешила она.
   - У меня пропала соседка по комнате, - Эффи всегда начинает с самого главного.
   - Наверное, ты у нее тоже постоянно пропадаешь! Она же ко мне не бегает, - философски заметила Дэви.
   Но дело оказалось, действительно, скверным. В Университете последнее время стали бесследно исчезать люди. Началось все с одного магистра кафедры естествознания, на которой училась Эффи. Вечером он после лекции попрощался с аудиторией, утром на занятия не пришел. Обыск квартиры не дал никаких результатов. Потом пропала студентка-первокурсница. Она не вернулась после ночного свидания. Затем еще две студентки, и тоже ни трупов, ни следов. Руководство занервничало. Происшествия нарастали, как снежный ком. Исчез магистр и две студентки, а через два дня еще одна. Ректор ввел круглосуточные дежурства. В собственной квартире был найден старый больной профессор Эффи. Тело разорвано в клочья. А на следующий день пропала молоденькая уборщица из общежития. Началась паника, часть студентов попросили отпуска и отчалили.
   Ректор обратился ко двору. Но выслушал его только Лорд Сенешаль. Он прислал в Университет отряд стражников. Мера оказалась малоэффективной. Еще один профессор пропал. Он жил в черте старого города. На следующий день, как в воду канули магистр и две студентки. И сегодня пропала соседка Эффи, Аника, студентка с кафедры истории. Вот, собственно, и все.
   - Балда! Чего же ты раньше молчала? - Дэви недоумевала: что за дурочка! У них там какие-то Фредди Крюгеры бродят, а она даже не упомянула об этом. Ходит каждый день с принцессой гулять, как ни в чем не бывало.
   - Я думала, тебе не до того, - буркнула Эффи.
   - Ну и кретинка. Подожди, сейчас соберусь, и пойдем.
   - Куда это?
   - К вам, конечно. Здесь, хвала Богине, никого пока не воруют.
   Она быстренько домылась. И уже через десять минут натягивала на себя мальчишеский костюм, припасенный специально для ночных прогулок. Из темно-коричневой шерсти, на шее короткая пелерина с капюшоном, чтоб было, куда косу спрятать. Идеальная маскировка. И кинжалом она обзавелась собственным, так, на всякий случай.
   - Возьмем с собой Бриона?
   - Да он все равно увяжется, - Эффи скорчила недовольную мину. С Брионом они полюбили друг друга, как кошка с собакой.
   - Я могу перепоручить его Ганель, она будет счастлива. - Дэви коварно улыбнулась.
   Эффи задумалась.
   - Нет, давай все-таки, возьмем. Если задержимся, он хоть до дому тебя проводит.
   Брион не пришел в восторг, но возражать не посмел. Он уже знал, если принцессе, что втемяшится, ни за что не передумает. Эффи же увидев лицо подруги, выражающее ослиное упрямство, повеселела. Как будто та способна, вернуть пропавшую Анику на место.
   В университетский квартал они вдвоем еще ни разу не забредали. Дэви была там лишь однажды, когда впервые вошла в столицу. Тогда ее поразила страшная вонь средневекового города. Сейчас, едва преодолев Мост Воплей, Дэви радостно вздохнула. Воздух Квартала Наук показался ей, по сравнению со старым городом, удивительно свежим. Чем же они все время дышат? "Стану королевой, первым делом разберусь с вонищей", пообещала себе Дэви. Друзья гуськом пробирались по узким улочкам квартала. Кое-где, по-прежнему, как траурные флаги висели постиранные студенческие мантии на веревках. Сравнение показалось Дэви уместным. Ее боевая подруга молчала всю дорогу от Флая. А, чем ближе они подходили к ее жилищу, тем сильнее чувствовалось в девушке напряжение и еще что-то. Может страх?
   Эффи остановилась прямо посреди улочки. Она показала на низкую подковообразную арку. Вся компания, склонив головы, чтобы не задеть макушкой свод, нырнула вслед за рыжей приятельницей.
   Оказывается, здесь был еще внутренний дворик, вымощенный широкими плитами. Беленые стены увиты пожухлым из-за осенних холодов плющом. Кто-то устроил во дворе уютный уголок с лавочками и дощатым столом, отгороженный от скособоченного входа в дом ширмой из того же плюща. Эффи сообщила, что здесь и проводят веселые ночи студенты, у которых нет денег на трактиры. Это называется: посидеть за столом. Состоятельные собратья жертвуют студентам, оказавшимся на мели, "сытый налог", сколько не жалко. Один из нищих школяров покупает на собранные средства бутылку дешевого розового вина, местные жители настаивают такое на курином помете, и какой-нибудь закуски. Все сносится вниз на стол. Потом, перебравшая молодежь горланит песни, пугая случайных прохожих и мешая спать мирным обывателям. Традиция таких посиделок уходила корнами в глубокую древность.
   Друзья поднялись на второй этаж по узкой деревянной лестнице. Комнатка Эффи оказалась крошечной, с одним кривым окошком, которое смотрело прямо в такое же окно напротив. При желании, можно было бы перекинуть доску и ходить в гости к соседям. Дэви поделилась с подругой своим наблюдением. На что Эффи спокойно сообщила ей, что доска, или гостевая тропа, у нее давно имеется, а в окне напротив, живут самые лучшие друзья девушки. Дэви более тщательно осмотрела комнату. Она была разделена ширмой. Узкое ложе под самым окном, напоминающее полку в плацкартном вагоне, принадлежало Эффи. Соседка Аника спала за ширмой, и ее кровать украшало атласное покрывало и подушечки. Спальные места, лучше любых слов, говорили, сколь непохожи студентки между собой. И как они только уживались в таком крошечном скворечнике? У пропавшей Аники был небольшой платяной шкаф, а вся скудная одежда Эффи висела на одной вешалке, зацепившись за потолочную балку. Гости все время задевали ее мантию головой. Дэви задумчиво подошла к шкафчику Аники и заглянула внутрь. Ничего особенного, несколько платьев и нижнее белье. И еще теплая накидка.
   - В чем она ходила на улицу? - спросила Дэви у хозяйки комнаты.
   - Вот в этом и ходила, - уверенно ткнув в накидку пальцем, сказала Эффи.
   - Вчера было холодно. Не голой же она ушла. Ты расспросила своих соседок?
   - Да, никто ничего не слышал.
   - А на лекциях ты ее не видела?
   - Нет, но мы же учимся на разных кафедрах. В Университете я вообще ее редко вижу, только дома, - Эффи вяло пожала плечами, - Мы и не дружили совсем.
   - Почему же ты с ней поселилась?
   Эффи вздохнула. Словно ее заставляли признаваться в чем-то унизительном.
   - Знаешь, до встречи с тобой у меня вообще не было подруг. Среди парней попадались приятели, а девчонки со мной не общаются. Так что, мне все равно с кем жить. У Аники тоже с подругами не густо. Она такая красавица, что никто в своем уме селиться с ней не будет. Всех ухажеров отобьет. Вот мы и жили вместе. Не мешали друг другу и ладно. Я мало что про нее знаю.
   Дэви вдруг стало безумно жалко свою подружку. Что такое одиночество, она хорошо знала. Люди в любом мире одинаковы.
   - Значит, пропала она прямо из дома. Будем считать этот факт установленным. Пойдем-ка мы в гости к твоим приятелям напротив. Они хорошо знали Анику?
   Девушка протестующе мотнула рыжей головой.
   - Нет, та считала их недотепами. Как видела, так губы кривила. Поэтому они ко мне редко ходят, в основном, я к ним, - Эффи достала из-под кровати широкую доску, "гостевую тропу", как ее называли студенты. Открыв окно, она лихо, по-разбойничьи свистнула. В окошке напротив, замелькали тени. Потом показалось бледное лицо. Стекла у приятелей Эффи были чудовищно грязны, потому лицо соседа выглядело белым пятном . Наконец, окно распахнулось и смутно знакомый, вихрастый юноша расплылся в радостной улыбке.
   - Эффи, а мы как раз тебя вспоминали. Ты совсем нас забыла. Где пропадала?
   - Гивел, можно к вам? - Эффи показала ему в окно краешек доски, парень кивнул, - Я не одна, со мной мои друзья из города, я вас познакомлю.
   Гивел приглашающее замахал длинными руками.
   - Тащи сюда всех, Готлиб скоро будет.
   Между окнами был не более полутора метров. Студенты болтали, не повышая голоса. Эффи кинула приятелю конец доски. Парень привычно поймал его и водрузил на подоконник. Брион, доселе молчавший, отодвинул девушку плечом и, проверил устойчивость доски.
   - Я пойду первым, - веско заявил юноша, - за мной принцесса, а Эффи будет замыкающей. - Дэви поморщилась.
   - Брион, милый, я ценю твою заботу, но если ты не хочешь оповестить весь Квартал Наук о моем статусе, говори потише.
   Брион покраснел и покосился на соседнее окно.
   - Извините, - буркнул он, происходящее парню не нравилось. Юный рыцарь принцессы влез на подоконник и, не спеша, стараясь не смотреть вниз, сделал пару шагов над улицей. Обернувшись, он протянул руку следовавшей за ним принцессе.
   - Ты лучше под ноги смотри, а то вместе свалимся, - Девушка проигнорировала помощь. Она, раскинув руки, как канатоходец, весело помахала рукой приветливому студенту.
   Комната приятеля Эффи была чуть больше ее собственной, за счет просторной ниши, заваленной книгами и всевозможными вещами. Уборкой здесь и не пахло. Собственно, тот мелкий хлам, разбросанный тонким слоем по полу, с большой натяжкой можно было назвать вещами. Как будто распотрошили письменный стол какого-нибудь Плюшкина. Тут тебе и огрызки карандашей, и сломанные перья, и старенькая грязная мыльница с серым обмылком, и множество смятых листков исписанной бумаги. И еще какие-то непонятные предметы. Спрыгнувшая с подоконника, Эффи покачала головой, неодобрительно озираясь по сторонам.
   - Вы бы хоть раз в месяц прибирались! Я к вам приличных людей привела, они сейчас испугаются и убегут.
   Гивел засмущался и стал лепетать, что он-то как раз собирался, но очень много занятий, а Готлиб только и делает, что мусорит. Сконфуженный хозяин стал лихорадочно сгребать мусор под койку. Скатав серые от грязи простыни, юноша прикрыл разоренную постель своим зимним плащом.
   - Посуду помой, а то мы пить с вами не будем, - Эффи ничуть не растрогали попытки друга навести порядок, - Так ведь можно и заразу какую-нибудь подхватить.
   - Она всегда ругается, - посетовал вихрастый студент новым знакомым. Дэви показалось, что на самом деле, он гордится, что Эффи так его гоняет. Неожиданно дверь с грохотом распахнулась, гости вздрогнули от неожиданности. На пороге стоял пресловутый неряха Готлиб. Дэви даже рот раскрыла от неожиданности. Он был хорош, как Адонис. Каштановые волосы блестели, шоколадного цвета глаза лучились теплом, прямой нос безупречен, красиво очерченный рот походил на лук Амура, и крошечная ямка на подбородке довершала портрет.
   - А у нас гости, - не к месту сообщил Гивел, он все еще предпринимал героическую попытку прибраться. Готлиб дружески кивнул Эффи, лицо его озарила такая обаятельная мальчишеская улыбка, что Дэви хотелось зажмуриться. И тут он посмотрел на нее. Не просто посмотрел, а приласкал взглядом.
   - Эффи, молодец, что пришла, - Готлиб по-прежнему не сводил глаз с принцессы, - познакомь с девушкой.
   Эффи поперхнулась, а Гивел недоуменно воззрился на гостей. Пришлось знакомиться. "И как это он сразу определил мой пол? Нет, положительно, этот мир испытывает переизбыток незаурядных мужчин, - подумала Дэви, - У себя дома я ни одного такого не встречала, а здесь на каждом шагу - шедевр", и тут она вспомнила, что сейчас, как раз дома, а там была в политической эмиграции. А Готлиб, тем временем, протягивал ей идеальной лепки руку, она протянула свою, для пожатия, но он поднес кончики пальцев к губам. Очевидно, именно так красавчик охмуряет бедных студенток. Но Дэви-то не студентка, а принцесса, и за последние недели подвергалась самым разнообразным ухаживанием. Сухая улыбка, кивок, как будто ничего другого она и не ожидала, и местный Дон Жуан сразу усек, что не по чину замахнулся.
   Впрочем, дешевым розовым ее высочество не побрезговала. Оказалась редкая гадость, как разбавленный дихлофос с сахаром. Впрочем, ее студенты употребляли пойло не лучше. Как только печень такое выдерживает? Гивел достал лютню, покрутил колки, подергал струны и тихонько запел, подыгрывая себе двумя пальцами. Исполнял он нечто среднее между частушками и лимериком. Речь в песне шла о несчастном конкуренте Дэви. Студенты заулыбались, предвкушая удовольствие.
   Наш Олух готов воевать.
   На трон он садится,
   Но срочно жениться,
   Ему приказала мудрейшая мать.
  
   Наш Олух готов воевать.
   Почистил корону,
   Примерился к трону,
   Но женка загонит его под кровать.
   Остальное - гораздо более непристойного содержания. Дэви не поддерживала общего веселья. Не так уж это и смешно. Она задумчиво разгребала ногой мусор на полу.
   - Вам не понравилось? - спросил задетый исполнитель. Дэви теперь вспомнила, почему его лицо кажется знакомым. Это Гивел развлекал студентов на набережной, когда они с Беном и Брионом прибыли в город. Тогда компания при виде незнакомцев тут же стихла. Наверное, такие же глупости пели.
   - Я не понимаю, как человек, вашего возраста может сочинять такую ерунду! - Дэви решила не церемониться. Юноша покраснел. Принцессе стало стыдно, - Простите меня, там, где я выросла, говорят: о вкусах не спорят.
   - И что, действительно, не спорят? - оживился Готлиб.
   - О, еще, как спорят! Кто же обращает внимание на вековую народную мудрость. Эффи, нам пора, мы же по делу приходили.
   - Ах, да, - девушка смутилась от своей забывчивости, - Вы не видели вчера Анику?
   - Нет, мы знаем, что она пропала, - с готовностью отозвался Гивел, он радовался случаю сменить тему, - Тебе теперь другого кого подселят или одна будешь?
   - А не рано ли вы похоронили несчастную Анику? - строго спросила Дэви. Почему-то она злилась на этих очаровательных обалдуев. Ее раздражали их улыбки и их легкомыслие. Она поднялась, наступив тонкой подошвой на что-то острое. Не глядя, Дэви отлепила от подметки маленький непонятный предмет и спрятала в карман. Подумав о начавшейся клептомании, она, тем не менее, и не собиралась возвращать украденное хозяевам, что бы это ни было. Они ей должны за испорченное настроение. Вернулись к Эффи друзья так же, как ушли, по доске.
   - Почему ты так странно себя вела? Как будто говна наелась? - юная студентка собиралась, как следует, выяснить отношения.
   - Думай с кем говоришь, девчонка! - рявкнул Брион.
   - Вы еще подеритесь, - предложила Дэви усталым голосом, - Брион, впредь, никогда не смей одергивать моих подруг. Я сама могу за себя постоять.
   - Ты мне не ответила, - Эффи уже остыла, - Они отличные ребята. А ты...
   - Эффи, они мне не нравятся, я не знаю, почему, - Дэви вспомнила о своей мелкой мести и вытащила украденную вещь из кармана. Это была крошечная металлическая побрякушка. Кулон или брелок, скорее всего серебряный, а может посеребренный. Маленький зверек, похожий на зайца, сидящий верхом на кубике. Более подробно рассмотреть добычу девушке не удалось, ее отвлек тихий испуганный всхлип. Дэви подняла глаза и увидела, что ее подруга страшно бледна, до зелени.
   - Это...это, - Эффи беспомощно показывала пальцем на сжатую в кулак руку принцессы, - эта штука висела на шее у Аники, - выдохнула она наконец.
   - На шее, говоришь? - Дэви подбросила вещицу в руке.
   - Ей подарил кальюна Альбиус Кибэлл, один из пропавших магистров. Аника была влюблена в него, как кошка. Они даже пожениться собирались. Это его вещь, она с ней никогда не расставалась. Где ты это взяла?
   Дэви нехорошо усмехнулась.
   - Сперла у твоих друзей, отличных ребят, которые вчера никого не видели.
   - Врешь! - Эффи обозлилась не на шутку, - Ты просто взъелась на них. Потому что какой-то простолюдин посмел поднять глаза на ваше высочество. Я все видела!
   - Эффи, я не поняла - ты ревнуешь, или обвиняешь меня в снобизме?
   - Засунь десяток упырей себе в задницу и подавись ими!
   - Понятно, - вздохнула Дэви, - Брион, пойдем домой, я утомилась от чужой глупости.
   Она, действительно, накинула плащ, и пошла к выходу. Брион уже почтительно открыл ей дверь.
   - Подожди! - Эффи помялась, - Прости меня, я ужасно вспыльчива. Потом всегда жалею. Давай помиримся сейчас. Просто, у меня и так мало друзей, а ты заставляешь меня подозревать их в...не знаю в чем.
   - Забыто. - Дэви вернулась и села на табурет, - Ты же понимаешь, что я тебе не солгала. Проклятая штука, действительно, валялась у них в комнате.
   - Да, - покорно прошептала несчастная Эффи.
   - Нам нужно разобраться, может твои приятели и, не при чём, но я сомневаюсь.
   - Да, - как заводная, повторила Эффи.
   - Знаешь что, пойдем отсюда, куда-нибудь, где можно спокойно поговорить. - Дэви решительно потянула подругу за собой. На улице уже смеркалось. По тесным переулкам, ныряя через дворики и арки, они вышли к небольшому трактиру.
   - Это "Корона Соргиуса", мы здесь иногда празднуем окончание экзаменов, но сейчас все на мели, там должно быть пусто, - тут Эффи замялась, - Правда, я тоже на мели...
   Дэви отмахнулась и толкнула низкую дверь. Кабачок оказался уютным и даже респектабельным. Наверное, здесь обедает профессура. Но сейчас заведение действительно пустовало, и хозяин встретил посетителей, как родных. На чистой скатерти через минуту уже стояли три кружки горячего грушевого пунша и тонкие лепешки с медом. Дэви попросила листок бумаги и карандаш.
   - Итак, давай составим список пропавших, это может навести на мысль, - принцесса в свое время прочитала несколько детективов и не сомневалась в своей способности разобраться с местным маньяком. Она потребовала у Эффи все сведенья о пропавших, какие та могла вспомнить. Выяснилось следующее: исчезли или погибли три магистра и два профессора, один из них точно мертв. Все эти почтенные люди трудились при жизни на кафедре естествознания. Но пропавшие десять студенток учились на самых разных кафедрах. Три на кафедре истории, одна с кафедры механики, две с естествознания, три с кафедры педагогики и одна училась на кафедре землеведения. А юная уборщица вообще работала в общежитии для девиц. Все эти сведения натолкнули Дэви на мысль.
   - Эффи, скажи, а в Университете учится много женщин?
   Подруга наморщила лоб.
   - Довольно много, девятая или десятая часть студентов.
   - И это много?
   - Ну, знаешь ли, а что, мало что ли? - удивилась Эффи, - Да, если хочешь знать, женщин только в Перл и принимают. Эта традиция, еще от Мэрвингов осталась. За пределами Корда мало просто грамотных женщин, а ты говоришь, Университет.
   - Но я слышала, здесь немало иностранцев.
   - Мужчин иностранцев хватает, а женщин...Сама подумай, кто будет посылать девицу за тридевять земель учиться? А потом что? Работу найти трудно, замуж ее никто не возьмет. А учеба - дело дорогое. У нас на весь Университет восемь девиц иностранок, включая меня, - и тут она запнулась, как человек сболтнувший лишнего.
   - Ты иностранка? - они никогда не говорили о прошлом Эффи. Рыжая заметно смутилась.
   - Давай пока не будем об этом. Болезненная тема. Если хочешь, я могу поклясться, что не шпионка.
   - Богиня с тобой, не нужны мне твои тайны, своих хватает. Если все так, как ты говоришь, тогда удивительно, почему в Университете так много девиц. Чем они потом занимаются?
   - Это местные барышни из среднего класса. Как правило, дурнушки, без твердых видов на замужество. А устраиваются по- разному. Если они дома никому не нужны, уезжают за границу гувернантками в богатые знатные семьи. Во многих странах это модно, чтобы твоих детишек учила выпускница Перла. Если возвращаются домой, то идут преподавать в женские школы. Ты знаешь, что в Корде до сих пор действует закон об обязательной грамотности. Некоторые, особо смышленые, остаются здесь ассистентками и секретарями у профессоров. Наверное, я перечислила все возможные варианты. Правда, остается еще шанс выйти замуж за преподавателя или студента из состоятельной семьи, но такие вещи редко происходят. Чаще, несчастные дурочки беременеют, в надежде на брак, а потом в лучшем случае избавляются от ребенка, с риском для здоровья.
   - А в худшем? - шепотом спросил Брион. Горькая повесть о женских бедах произвела на него разрушительное впечатление.
   - В худшем - головой в реку, - сухо ответила Эффи, - Семья такую девицу обратно не примет, а из Университета точно исключат.
   - Не будем отвлекаться от главного, - Дэви по-учительски постучала карандашом по столу, - Эффи, где в основном живут девушки?
   - Там же, где и я. Место так и называется, Подворье Сестричек.
   - А преподаватели?
   - У них есть свой район. Но там живут не все. У некоторых в городе квартиры или дома.
   - Я так и думала, - Дэви навалилась локтями на стол, - Смотрите, что у нас получается. Охотятся за девицами, живущими в одном месте, и за преподавателями, в одном месте работающими. Причем, студенток просто выманивали из дома. Ты сама говорила, некоторые не вернулись со свидания. Преподаватели тоже пропадали из дома, одного даже нашли в своей квартире. У меня к вам вопрос детки. За кем труднее охотиться?
   - За профессурой, конечно, - не задумываясь, выпалил Брионн, - Девчонки вот они, а тех еще выследить нужно, узнать, где живут. Да и выманить их труднее. Не на свидания же дедов приглашать.
   - Правильно, молодец! - похвалила Дэви, - Ставлю тебе отлично, - Брион просиял, - И прошу заметить - преподаватели все с кафедры Эффи. А теперь объясни нам дорогая, что означает этот заяц? - Дэви сунула подруге под нос странный кулон.
   - Я не поняла, что такое заяц?
   Дэви растерялась. Ей даже в голову не приходило, что этот мир может отличаться от привычного ей набором фауны. Довольно глупо было так думать. Эффи внимательно рассматривала вещицу.
   - Это кальюн, символ Университета.
   Выяснилось, что кальюн - зверек, похожий на маленького кенгуру, но с ушами, как у зайца, и без сумки. Хвост у него тоже, напоминает заячий, а вот передние лапки, как у мартышки, с гибкими пальчиками. Очень милое существо, его даже пытались приручать и держать дома. Но кальюн из семейства грызунов и способен за неделю обглодать всю мебель дочиста. По легенде король Соргиус Второй увидел во сне кальюна в черной мантии со строительным мастерком в лапке. На следующий день монарх издал указ о строительстве Университета.
   - Со зверком разобрались, - Дэви водила пальцем по острым граням кулона, - Объясни мне теперь, на чем он сидит.
   Кальюн восседал на маленьком кубике. На одной из граней был изображен глаз.
   - Это эсхилон, куб познания, эльфийская вещица, - охотно пояснила Эффи, - Здесь он символизирует открытие. Знаешь, мне кажется, это наградной знак. Когда научная группа делает важное открытие, всем сотрудникам вручают памятные знаки. Их заказывают индивидуально для каждого случая. Есть ювелиры, которые работают только для Университета.
   - Отлично! - просияла принцесса, - Нужно выяснить, над какой темой трудился метр Кибэлл. И не входили ли в научную группу другие пропавшие. Это я поручаю тебе, Эффи. Поспрашивай на кафедре. Только осторожно. А мы с Брионом завтра попытаемся узнать, куда могли подеваться останки несчастных девиц. Встречаемся послезавтра утром.
   - Это ведь будет канун Дня Обретения Государя! - Эффи хлопнула себя по лбу, - Какая же я балда! Тебе ведь готовиться надо.
   - Не волнуйся из-за ерунды. У нас появились дела поважнее.
   Из трактира выходила на улицу гроза всех маньяков, почти профессиональная сыщица с азартным блеском в глазах. Нет, от литературы точно есть польза. Даже от неклассической.
   Глава 13. Следствие зашло в канализационный тупик.
   "Не теряйте никогда случая сделать добро; удовольствие, испытываемое после сделанного благодеяния, приятнее и возвышеннее всех прочих"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   - Графиня Содская, зайдите ко мне после завтрака, у меня есть к вам просьба, - Дэви сегодня торопилась. Она быстро расправилась с завтраком и, не обращая внимания на недовольство Береники, помчалась в свои покои, выпаливая на ходу распоряжения:
   - Отмените все мои занятия, мне нужно отлучиться по важному делу.
   В своей гостиной она потребовала вчерашний мальчишеский костюм для прогулок. Наконец, сжалившись над старшей подругой, Дэви выпроводила слуг и состроила самую жалобную мину.
   - Береника, душечка, прости! Мне, правда, очень надо. Я обещаю, что вечером все тебе объясню. Но в моем городе происходят какие-то упыриные пляски. Я обязана все выяснить.
   - Ты обязана подготовится к испытаниям! - с притворной строгостью сказала Береника. На самом деле она ни в чем не могла отказать этой шалой принцессе. Графиня даже сама иногда удивлялась, как рыжей бестии удалось проникнуть так глубоко в сердце придворной дамы.
   - Душенька моя, подруженька, я готова. Правда, правда. Ну, улыбнись, я же вижу, тебе хочется.
   Береника рассмеялась. Дэви обняла ее и чмокнула в нос.
   - Все, мир. Мне пора убегать, я уже опаздываю, - она достала из заветной шкатулки найденный вчера кулон, - Вот, смотри. Ты сможешь выяснить, кто сделал эту вещь?
   - Думаю, что смогу. - Береника с любопытством вертела в руке забавную безделушку.
   - Это заказано для Университета. Найди мне ювелира, графинечка моя милая, и потихоньку приведи сюда. Хорошо?
   - Во что ты вляпалась, принцесса? - старшая подруга смотрела с подозрением.
   - Вечером, клянусь, расскажу, все что знаю! Мне пора.
   - Что, даже письмо не прочтешь? - Береника улыбнулась.
   Дэви удивленно расширила глаза.
   - Сегодня утром пришло.
   Дэви кинулась в свой кабинет. Фуфа сидит на привычном месте на спинке кресла. К лапке привязан маленький тубус. Девушка осторожно высвободила птичью конечность и открыла контейнер. Письмо сестры. Глаза защипало, когда принцесса увидела слова, написанные красивым округлым Улькиным почерком. Усилием воли она подавила желание немедленно усесться читать драгоценное письмо. Осторожно сложила тонкие листки и убрала в секретный ящик бюро. Потом, подумав, перепрятала в карман. Береника постучалась и робко попросила принцессу взять двух слуг для охраны, раз уж она опять собирается "шляться" по городу, "как бездомная кошка". Дэви категорически отказалась, мотивируя тем, что если начнет ходить с эскортом, то тогда враги ею точно заинтересуются. Спор на это тему они вели не первый день. Дэви предложила его продолжить, как всегда, когда она вернется.
   Беда в том, что у принцессы не было четкого плана, где искать. Первая мысль - вернуться в Квартал Наук, очевидно, пришла ей в голову сгоряча. Там конечно уже искали и всех возможных очевидцев опросили. Эффи передала подруге официальную точку зрения. Последняя версия гласит, что всех пропавших сожрали грифоны. Чушь, конечно. Но, может, людей живыми приводили в Королевский парк, а там привязывали к дереву. А грифоны от скуки убивали беспомощных.
   - Мы идем в Королевский парк! - радостно сообщила она Бриону. Юноша побледнел. По всему видно было, что он знает, кто живет в Королевском парке.
   - Ваше высочество, если это необходимо, позвольте я один схожу. Вы только объясните мне, что нужно узнать.
   - Нет, милый, мы пойдем вместе.
   - Это безумие, госпожа, нас растерзают. Я, конечно, буду вас защищать, но их там так много...
   Дэви засмеялась. На субтильного Бриона и одного грифона хватило бы за глаза. Она взяла своего верного рыцаря под руку и ласково прижалась к его плечу. Зря он с ней связался. Ему бы могучего и мудрого наставника.
   - Не волнуйся, нас никто не тронет. Просто мне нужно поговорить с грифонами. - И, как всегда, он не стал ей возражать. Все-таки в общении с такими людьми, как Брион, было что-то освежающее. Береника уже давно лежала бы поперек порога. Они довольно быстро добрались до парка напрямик через Флай. День сегодня был ветреный и прохладный, вполне соответствующий середине осени, не то, что тогда, почти десять дней назад. Правда, роскошное золотое убранство еще не покинуло деревьев. Принцесса и ее рыцарь, не спеша, дошли до того самого прудика и скамейки. Если закрыть глаза и представить себе, что рядом с ней совсем не Брион... Нет, нельзя! Дэви распахнула глаза. Сердце опять заныло, будь оно не ладно. Они так никого и не встретили, хотя были в самом центре парка. Дэви присела на сырую скамью, подстелив под себя шерстяной плащ. Рука сама полезла в карман. Пальцы нащупали в кармане листы бумаги. Письмо!
   - Брион, ты не мог бы отсесть подальше, я хочу прочесть письмо, и мне нужно побыть одной. Не сердись, если увидишь грифона, кричи, я услышу, - Брион, безропотный как всегда, кивнул и исчез где-то за спиной. У Дэви от нетерпения тряслись руки.
   "Дорогая моя сестричка, птичка-невеличка!
   Я так рада, что ты мне написала. Как будто кто-то родной навестил нашу берлогу. Ты не думай, что мне тут плохо, совсем нет. Просто со мной происходят странные вещи. Я, в отличие от тебя, напротив, открыла в себе созерцателя. Мне очень нравятся уроки Феофила, но потом я остаюсь одна с книгами, и с домашнем заданием. Вот где я ощущаю свое одиночество. Такое чувство, наверное, бывает у человека, которому зачем-то необходимо освоить предмет, к которому нет ни склонности, ни способностей. Но пока он все не выучит, его запирают в подвале. Так же и со мной. Вечером хожу гулять на озеро, совсем одна. В эти минуты я не испытываю никакого одиночества, напротив, чувствую абсолютную самодостаточность.
   И, что самое удивительное, мне ведь интересна магия. Ее философия, ее возможности. На уроках я ловлю каждое слово. Но стоит оказаться наедине с пыльными трактатами, как я начинаю чувствовать себя червем. А сознание того, что учиться надо быстро, лишь усугубляет тоску. Феофил, правда, не сетует, он даже хвалит иногда, говорит, что у меня большой потенциал. Или ему кажется, что по-другому и быть не может.
   К нам приезжал один волшебник, тоже бывший ученик отца, Лоран. Не знаю, какой он ступени, но явно выше четвертой. Во всяком случае, выглядит он не намного старше меня. Он присутствовал на наших занятиях, а потом смотрел мою ауру. Это было так противно. У нас в больнице есть один онколог. У него выражение лица такое, что пациент сразу думает, конец, он неоперабелен. А врач удовольствие получал, пугая людей. Этот Лоран сочувственно гладил меня по голове, смотрел, как на больную собаку, бормотал что-то вроде: "кто бы мог подумать, с такой наследственностью". А потом нежно улыбнулся и сказал: "Пятую ступень вы точно одолеете. Я обещаю". Может, я и правда бездарь, но нельзя же человека, который учится, лишать уверенности. А потом он потребовал, чтобы я описала, что вижу во сне, и я нагородила такой чепухи, что самой стало смешно. Но этот верблюд выглядел довольным. А теперь он ухаживает за мной, представляешь? Феофил предупреждал, что для магов я представляю большой интерес, как ходячий носитель ценных генов. А этот гад даже не скрывает своих намерений. Я, на всякий случай, делаю вид, что совсем идиотка.
   Так что, не обессудь, личный маг у тебя еще не скоро появится. А может, тебе вообще лучше поискать нового. Того же Лорана. Хотя он мне и не нравится. Вчера ночью я написала специально для тебя заклятие на удачу. Почему-то мне кажется, удача тебе сейчас не помешает. Оно начнет действовать(в теории!!), как только ты прочтешь заклятие глазами. Повторяй его, если попадешь в опасность. И помни, мое заклятие не гарантирует удачи во всех делах. Оно годится только для той задачи, которую ты решаешь сейчас. Вот оно:
   Найти нужную тропу,
   Взять верную ноту
   Можно, если закроешь глаза
   И прислушаешься к себе.
   Слышишь, как ветер наполняет твои паруса?
   Я тебе его дарю. Вдруг, сработает. Пиши мне, сестричка. Письма, как нити, протянутые между нами. Ты - моя единственная семья. Это истина всех миров. Может, я и некудышний маг, но я люблю тебя. Твоя Ульяна.
  
   P.S. Бен у нас не появлялся. Привет он Фазера."
   Дэви бережно сложила письмо и вытерла слезы. Бедная сестра. Она еще раз про себя пробормотала строки Улькиного заклятия. И почувствовала, как что-то и впрямь наполняется и расправляется внутри. Может быть, парус.
   - Госпожа! - раздалось за спиной сдавленное предостережение мальчика. Он, неумело ощетинившись клинком, закрывал ее собой от двух золотых грифонов. Парочка не проявляла агрессии, напротив, один из них с интересом разглядывал Бриона, склонив голову на бок. Мягко отодвинув своего телохранителя в сторону, Дэви подошла к грифонам и наклонила голову в знак приветствия. Сказочные звери вежливо ответили ей тем же.
   - Давно тебя не видели, принцесса, - раздался у нее в голове знакомый голос. Различать грифонов визуально она пока не могла.
   - Простите, у меня было много дел. Я же только знакомлюсь с этим миром. И сегодня опять пришла по делу. Мне нужна ваша помощь.
   - Что ж ты нас не позвала?
   - Мне нужно только поговорить с вами. В защите и в демонстрации силы я пока не нуждалась. А дойти до вас я и сама могу. Зачем же без необходимости дергать таких удивительных созданий, как вы.
   Грифоны горделиво вытянулись в струнку.
   - Мы не ошиблись в тебе, дочь Мэрвингов. Хорошо, когда служба еще и удовольствие. Мы слушаем.
   - В Университете стали пропадать молодые девицы и преподаватели. Одного профессора нашли в квартире, растерзанным в клочья. Следствие пришло к выводу, что виноваты грифоны. Но я так не думаю. Девиц специально выманивали из дома. А, главное, трупы не найдены. Однако, преступники могли приводить своих жертв в парк и оставлять на съедение. Простите, если я вас обидела. Я так мало знаю о вас. Мне нужно проверить все версии.
   Грифон задумался. Словно решал, обидеться ему или нет. Дэви ждала, затаив дыхание.
   - Нет, мы не обиделись, принцесса. Просто, мы обескуражены. Грифоны не едят людей. Мы убиваем для развлечения. Понимаешь? Кошка охотно играет с мышью, но съест мышь только самая голодная. И нам никто не приводил девиц на заклание. Кстати, могла бы и сама сообразить, нам все равно, какого пола или образования людей мы убиваем.
   - Вы меня утешили. Но где в этом городе можно спрятать трупы одиннадцати девиц и четырех преподавателей?
   Грифон опять выдержал паузу. Он склонил голову, будто прислушиваясь к чему-то. Наконец, он посмотрел на принцессу.
   - Мой друг говорит, что прошлой ночью, пролетая над городом, он учуял запах. Это был запах зверя и человеческой крови. Он даже перевозбудился.
   - Где это было, в каком районе?
   Грифон опять задумался.
   - За Храмом. Там, где большая труба и раньше всегда шумела вода, а теперь пусто.
   Дэви быстро перевела Бриону с грифоньего на человеческий.
   - Я знаю, где это, - кивнул Брион, совсем как грифон, - Поденные кварталы, за Храмом Богини. Там выходит наружу старая канализация. В детстве мы с братом мечтали туда залезть, но испугались.
   - Похоже, пришло время воплотить твою мечту. Сегодня и полезем.
   - Это может быть опасно, принцесса, - снова зазвучал у нее в голове высокий певучий голос, - мой брат говорит, что зверь очень силен.
   - А что это за зверь, он не говорит? - спросила Дэви.
   И тут ей ответил другой голос, хотя и похожий на первый, но ниже и тише.
   - Это оборотень, принцесса. Скорее всего, волоколак.
   - Спасибо. Хотела бы я знать, что мне делать с этими сведениями. Как можно убить волколака? - и она увидела, как побледнел Брион. Дэви и забыла, что он слышит только половину диалога.
   - Теоретически, серебряным клинком или осиной. Это азбука, - в голосе у грифона появились снисходительные нотки, - Но, на твоем месте принцесса, я бы не трогал волколака. Он очень силен и хитер. Даже грифон подумал бы, прежде чем связываться.
   - Что же делать?
   - Лучше всего убить тварь, пока она в теле человека. Правда, он очень быстро трансформируется. Есть два способа воспрепятствовать превращению: колдун, не ниже третий ступени, и вода, только проточная.
   - Но в канализации ее должно быть с избытком, удивилась девушка.
   - Канализация давно не работает, - возразил Брион, - Вышла из строя сразу после гибели короля.
   - Я смотрю, у вас тут без короля даже дерьмо течет не в ту сторону, - фыркнула Дэви.
   - Это правда, - спокойно согласился грифон, - До свидания, принцесса Дэйвириэль. Будет трудно, зови, мы услышим.
   Распрощавшись с грифонами, Дэви и ее рыцарь заспешили к выходу. Брион дулся. Девушка это чувствовала, даже не глядя на него, локтем. Она как раз размышляла, спросить парня, чем она ему не угодила, или сделать вид, что не заметила настроения своего телохранителя. Первым не выдержал Брион. Раздражение и обида выплеснулись наружу.
   - Почему вы не сказали мне, что грифоны для вас не опасны. Знаете, как я переволновался?
   - Если изволишь вспомнить, я говорила тебе, что нас никто не тронет.
   - Я думал, вы не знаете, о чем говорите.
   - Конечно, я известная дурра, - кивнула Дэви, - Кто бы спорил.
   - Я не то имел в виду.
   - Слушай, дружок, ты что, признал меня принцессой просто так, от скуки? - девушка начала выходить из себя, - Или ты веришь в мою историю?
   - Конечно, верю, я даже никогда не просил доказательств.
   - А зря. Может, нервы целее были бы. Ты помнишь, что Мэрвингам всегда служили грифоны? Они и одичали-то после гибели династии.
   - Но я же не знал, что вы знаете, как усмирять грифонов. Вы сами говорили, что пришли из другого мира, - юноша покраснел от переполнявших его чувств. Наверное, сегодня не его день.
   - А зачем их усмирять? Они разумны, - увидев удивленное лицо мальчика, Дэви усмехнулась, - разумнее, чем ты сейчас. А с кем я, по-твоему, сейчас разговаривала, со своей тенью?
   Они сами не заметили, препираясь таким образом, как добрались до места. Поденное подворье, или Лягушачье подворье, неуловимо напоминало трущобы мира, из которого не без труда выбралась Дэви. Кое-как приклеенные друг к другу хижины умудрялись сохранять общую жесткую форму. Получался компромисс между сельским бараком и питерским двором-колодцем. Муза Достоевского, явно родом из Поденного подворья. Все это нагромождение серого, как крысиные ходы пронизывали сквозные арки. Пройдя четыре или пять таких арок, Дэви сбилась со счета, они, наконец, уткнулись в глухую стену жилого лома. Брион радостно сообщил, что они почти пришли. Обойдя дом вокруг, начинающие сыщики действительно оказались возле заброшенного тоннеля. Дэви заглянула внутрь, на нее смотрела непроницаемая темнота. Казалось, что нужно, по крайней мере, солнце, чтобы хоть отчасти осветить ее.
   - Вот поэтому мы с братом и испугались туда лезть, - важно сказал Брион. Мальчик чувствовал себя отомщенным за насмешки принцессы.
   - Сходи в лавку и купи два светильника, - Дэви не сочла нужным реагировать на его мелкие уколы. Пока Брион бегал, она присела на серый камень и, не спеша, осмотрелась по сторонам. Во дворе никого.
   Брион купил очень удобные светильники, не с кольцом, в качестве ручки, а с кожаной петлей, которую можно обмотать вокруг запястья. Дэви решительно шагнула в темноту. С юношей ей вообще было легче казаться храброй. Как с маленьким ребенком, перед которым стыдно бояться. Они шли медленно, друг за другом, пока тьма впереди не сгустилась и не стала особенно непроницаемой. Дэви остановилась и присела на корточки. В этом месте оказался спуск. Осторожно, шаг за шагом девушка нащупывала ногой почти несуществующие ступени. Наконец, она почувствовала, что ступени кончились. Обойдя все пространство, высвечивая тусклым светильником каждый камень, они увидели, или угадали продолжение хода. Светя под ноги, маленький отряд устремился вперед. Пройдя метров триста, эпизод повторился, они опять добрались до колена гигантской трубы. На этот раз, дело пошло быстрее. Дэви успела понять эти ступени на ощупь. Пока она сползала вниз, внутренний голос нашептывал, что пора возвращаться. Но Дэви шикнула на него, во второй раз она в эту вонючую дыру точно не полезет, а выяснить все необходимо. Из тоннеля потянула тухлятиной. Видно, старая канализация сохранила свое главное свойство - вонь. Дэви уже поняла, что ступени кончились, но нога нащупала не пол, а что-то мягкое. Девушка вскрикнула и потянула светильник вниз. Высвеченный фрагмент заставил ее зажмуриться.
   - Брион, здесь труп, и кажется не один, - голос в тишине прозвучал жалко.
   - Поднимайтесь, госпожа. Там может быть опасно, - хорошо, что она не одна. Теперь они боялись вместе.
   - Нет, нужно проверить, кто это и сколько их здесь. Я спускаюсь, ты можешь подождать меня наверху, - на самом деле, она надеялась, что он откажется. Бродить одной среди трупов двухнедельной давности, развлечение на любителя. Парень не подкачал и полез вслед за принцессой. Она осторожно, стараясь ни на что не наступить, спрыгнула на пол.
   Трупов было ровно одиннадцать. Трудно сказать, мужские или женские, кто-то их хорошо обглодал. Впрочем, обрывки черных мантий говорили сами за себя. Преподаватели носили красное. В какой-то момент Дэви не выдержала, пришлось отойти в сторону, чтобы не осквернить тела усопших. Избавившись от завтрака, принцесса сделала знак юноше, что пора выбираться. Но тут они услышали шаги. Прикрыв плащами светильники, друзья затаились. Слабый свет все равно пробивался сквозь ткань, но потушить фитилек и остаться в темноте показалось страшнее, чем быть обнаруженными. Шаги все приближались, И вот верхний свод слабо осветился желтым отблеском фонаря. Значит, пришедший тоже не видит в темноте. В тусклом свете друзья разглядели человека, спускающегося задом по отвесной лестнице, так же, как они раньше. На плече он что-то нес. Что-то большое и тяжелое. Человек спустился, привычно выбирая дорогу, и снял свою поклажу. В слабом отблеске фонаря девушка поняла, что именно доставил незнакомец. Это было человеческое тело, что совсем не удивило Дэви. Она высвободила свой светильник и высоко подняла. Пришедший резко обернулся. Она сразу узнала его. Перед ней стоял красавец Готлиб.
   - Ах, так я и знал, - он обаятельно улыбнулся, - я чувствовал, что вы догадаетесь. Это безделушка виновата, да? - Дэви не могла говорить, поэтому только кивнула.
   - Я так и подумал, - парень сиял от радости, - Поэтому решил срочно закончить дела. Если бы знал, что найду вас здесь, я бы не торопился.
   - Эффи знает, куда мы пошли, - спокойно сказала Дэви, - она сообщит нашим друзьям. - Готлиб захохотал. Он даже за живот схватился, так ему было смешно.
   - Ох, не могу....насмешила...Эффи, а это кто, по-твоему? - парень дернул за волосы принесенную с собой. Так и есть, Эффи.
   - Она мертва? - Дэви с трудом проглотила комок в горле.
   - Пока нет, я их только здесь убиваю. Здесь же можно переждать, пока произойдет обратная трансформация.
   - А преподаватели зачем?
   - А вот это, милочка, не твое дело, - он по- волчьи оскалился, видно превращение началось, - Хотя ты все равно не жилец, но я дал страшную клятву серьезным людям. Мне за это платят.
   - Платят, за то, что ты их ешь? Хорошая у тебя работа.
   - А ты ничего, смелая. Эффи вот тоже не робкого десятка. Вас, девчонки, я убью сразу, из уважения. Вы не то, что эта сучка Аника, - Готлиб бросил бесчувственную Эффи, и она тряпичной куклой упала на трупы своих предшественниц. Дэви поняла, что разговоры закончились, начинается трапеза.
   Товарищи по несчастью синхронно вынули кинжалы. Готлиб весело улыбнулся. Принцесса лихорадочно думала. Убежать они не успеют, и Эффи не бросят. Может быть, стоит позвать грифонов. Они вряд ли услышат ее из подземелья. Но делать что-то нужно. Улька не переживет, если Дэви погибнет так бездарно. Королевство на ней, да еще есть долги. Как быстро они появились в этом мире. И тут она вспомнила заклятие Ульки. Голос не сразу послушался, он звучал странно, но Дэви было плевать.
   Найти нужную тропу,
   Взять верную ноту
   Можно, если закроешь глаза
   И прислушаешься к себе.
   Слышишь, как ветер наполняет твои паруса?
   Последнюю строку она прокричала, пятясь все дальше от врага. Готлиб еще не превратился, хотя клыки уже топорщили губы, глаза горели, а лицо потемнело от щетины. И вдруг он замер, прислушиваясь. Глаза удивленно расширились. Теперь и Дэви услышала странный гул в глубине тоннеля. Гул нарастал, похоже, что на них сейчас из тоннеля вылетит поезд. На всякий случай она подняла светильник повыше.
   Поезд так и не появился. На них обрушилась тонна воды, а может и две тонны. Их никто не считал. Последнее, что помнила Дэви, это темноту и удар по голове.
   Очнулась она от холода и тоскливого мерного звука. Открыв глаза, Дэви увидела над собой дыру. Кроме этой бесформенной дыры, единственного источника света, она ничего не могла разглядеть. Наконец, глаза привыкли к сумраку. Девушка с трудом заставила непослушное тело приподняться. В сером неверном свете она смогла разглядеть, что это пещера, заполненная водой. Она лежит на своеобразном острове. Рядом с ней смутные очертания еще кого-то.
   - Она очнулась, позовите четырнадцатого, скорее, скажите, что она очнулась...- Дэви отчетливо слышала слова, но ни кто их говорит, ни откуда они раздаются, разобрать не смогла. Ощупав лежащего рядом, принцесса поняла, что это Брион. Вроде теплый, значит живой, хвала аллаху. С трудом, перегнувшись через своего телохранителя, Дэви, не без трепета, опознала второго - Эффи. Девушка вздохнула с облегчением.
   - Добрый вечер, ваше высочество! - Дэви вздрогнула, оглянулась, но по-прежнему ничего не заметила.
   - Покажитесь, кто вы, а то я нервничаю! - непослушным голосом попросила принцесса. По водной глади прошла зыбь, и она увидела силуэт, антропоморфный, но если верить сумеречному свету, прозрачный.
   - Меня зовут четырнадцатый, я глава общины водяных, моя принцесса, - прозрачный сделал жест, как будто кланяется, но не удержал равновесия и рассыпался. Дэви взволновано стерла брызги с лица. Силуэт показался снова.
   - Простите, потерял навык. Мы вообще-то по людским меркам никак не выглядим. Но из вежливости, конечно...
   - Как вы узнали, кто я такая? - девушка бесцеремонно перебила странное существо.
   - Мы почувствовали запах вашей крови и пришли к вам на помощь. Нам показалось, что вы в опасности.
   Голос Четырнадцатого журчал, перекатывался и был он совершенно нечеловеческим.
   - Я не понимаю, - призналась Дэви.
   - Вода хорошо распространяет звуки, - охотно объяснил Четырнадцатый, - Мы услышали ваши голоса.
   - А запах крови?
   - Водяные различают людей по запаху.
   - Почему же тогда вы не помогли другим девушкам, ведь их убивали на том же месте?
   Водяной замялся. Не от смущения, а как показалось девушке, просто в попытке правильно истолковать ее вопрос.
   - Видите ли, принцесса, мы не обязаны вмешиваться в людские дела...Вы, другое дело, мы должны вам служить.
   - Почему? Я первый раз вас вижу, и даже не знала о вашем существовании.
   - Не знали о нас? - казалось, ничего удивительнее Четырнадцатый, отродясь, не слышал, - Впрочем, это не важно. Мы дали страшную клятву служить Мэрвингам, пока не пресечется их род. Честно говоря, мы думали, что так и случилось, но ошиблись.
   - Не повезло вам. А почему вы живете здесь? - девушке все труднее было задавать вопросы. Зубы стучали от холода.
   - Но мы же сотни лет заставляли работать канализацию Перла.
   - Почему же она теперь не работает?
   - Нам перестали платить. С тех пор, как король умер.
   - А можно ее теперь наладить?
   - Не сразу, но можно. Если взяться и вырастить новую колонию...
   Зубы принцессы уже выстукивали барабанную дробь.
   - Слушайте, мне очень интересно, но я так замерзла, что ничего уже не понимаю. Доставьте нас к выходу.
   - Сию минуту, принцесса. - К ее ногам подогнали плот. Он явно построен был лет сто назад, но еще держался. Дэви с трудом перекатила на гнилые деревяшки своих бесчувственных друзей. Рук она уже почти не чувствовала.
   - Надеюсь, они живы.
   - Они живы, ваше высочество. Мы чувствуем по запаху.
   - Спасибо вам. Я обещаю, если буду жива, скоро навещу вас, и мы поговорим обо всем. О клятвах, о канализации, о плате за вашу работу. Договорились?
   - Конечно, принцесса, дружелюбно прожурчала вода. Силуэт Четырнадцатого давно растворился, - Мы понимаем и подождем. Мы рады, что вы живы.
   - А уж я то как рада, - пробормотала Дэви себе под нос. Плот двигался со скоростью катера, может, чуть медленнее. Вот они уже увидели свет в конце тоннеля. Плот вывез их к речному причалу. Дэви пошарила закоченевшей рукой по мокрым карманам. К счастью деньги у нее сохранились.
   Дальнейшее девушка запомнила, как во сне. Крикнув каких-то матросов, она велела найти одеяла и срочно доставить всю компанию в дом Крокков. Возможно, их бы просто ограбили по дороге, но грозное имя графини Содской сделало свое дело. Никто не захотел связываться, и три мокрых тела беспрепятственно принесли в элегантный особняк на Флае. Дальше Дэви совсем ничего не запомнила. Она банально лишилась чувств.
   Глава 14. Праздник обретения Государя.
  
   "Будьте всегда любезны, потому что любезность могущественное оружие в руках женщин"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Дэви окончательно пришла в себя только к вечеру следующего дня. Прошедшие сутки она помнила смутно. Над ней постоянно мелькали какие-то знакомые и незнакомые лица. Едва ли многие из них были реальными. Она видела то покойную бабушку, то Безногого Бена. Кто-то заботливо менял мокрое полотенце на лбу. А потом она проснулась и поняла, что выздоровела. Только слабость напоминала о болезни. За окном смеркалось, и в комнате принцессы уже зажгли свечи. Рядом с пастелью Дэви увидела вконец измученную госпожу Крокк. Вспомнив, как они расстались, Дэви почувствовала, как внутри все скручивается от стыда. Захотелось даже притвориться спящей, чтобы избежать объяснений. Вместо этого она робко подергала подругу за кружева халата.
   - Береничка, я уже совсем здорова. Прости. Ты не выгонишь меня из дома? - Дэви постаралась скорчить мину пожалостливей. Береника слабо улыбнулась. Она было слишком рада, что принцесса пришла в себя.
   - Завтра я и так от тебя избавлюсь. Надеюсь, во всяком случае.
   Дэви, как и обещала, рассказала графине о подробностях своего расследования. Та пришла в ужас при мысли, что единственная наследница престола так глупо рисковала жизнью. Но Дэви даже не сделала вид, что слушает упреки подруги, и Береника, помолчав, рассказала о том, что сейчас больше всего волновало больную. Девушка узнала, что ее спутники еще не пришли в себя, но их жизнь вне опасности. А Дэви придется завтра обойтись без своего верного телохранителя. Они еще пошептались, и принцесса заснула без сновидений и тревог. В одном канализационное приключение принесло добрые плоды. По сравнению с тем, что она пережила, завтрашнее испытание казалось детской забавой.
   На следующий день город услышал после привычного полуденного боя часов фанфары. Праздник обретения Государя начался. С самого утра ко дворцу стягивались нарядные процессии. Раньше в этот день всегда давалось костюмированное представление на площади Трех Королей перед дворцом. Сооружались трибуны, как для турнира, горожане наряжались в карнавальные костюмы, подражая моде пятисотлетней давности. В королевской ложе восседал ряженый, изображающий лжегосударя. Устраивался потешный турнир. А потом на поле выезжал самый ловкий рыцарь, его выбирали заранее. Он должен был сыграть роль настоящего короля и разогнать потешных конников, а заодно и своего братца прогнать копьем по всей площади. После того, как рыцарь надевал на себя корону, праздник считался открытым. На площадь выкатывали бочки с вином и элем. Карнавал продолжался целые сутки, а ночью небо расцвечивал фейерверк.
   Так было раньше. Теперь же после падения династии двадцать лет любимый народный праздник находился под запретом. Потом было решено его возродить, но вставал вопрос, как выносить королевские штандарты. Мэрвингов-то уже нет. Выбранного наследника никак не прилепишь к великой династии. Было решено праздновать без представления. Но народ такой версии праздника не принял. А веселиться указом никого не заставишь. Тогда, через год, решили показать спектакль. Мать наследника сама продумала все детали. Трибуны перенесли поближе к дворцу. На зрительских местах восседали настоящие, важные персоны, в том числе Клотильда и ее сынок. А турнир был просто турниром. Победителю вручался приз.
   И вот, во время состязаний на поле выехал всадник с королевскими регалиями. Он даже вызвал победителя на поединок. Говорят, Клотильда чуть в обморок не грохнулась. Правда, сам поединок всадник позорно продул. Но народ был в восторге. Когда с героя сняли латы, храбрец заявил, что он никто иной, как принц Виалот Мэрвинг, пропавший много лет назад. Была создана комиссия во главе с Лордом Сенешалем. К сожалению, юный принц оказался самозванцем. Комиссия это неопровержимо доказала. Но прецедент был создан. На следующий год перед VIP ложей стояло уже восемь королевских отпрысков обоего пола. Турнир пришлось отменить. У народа нашлось развлечение получше. На наследников делались ставки. Появилась даже новая профессия - королевский сборщик, разновидность букмекера. Потом неделю шло заседание комиссии, результат нулевой. Но через год претендентов было уже двадцать три. И это притом, что Лорд Сенешаль указом запретил участвовать в подобном состязании два раза. Количество принцев и принцесс росло в какой-то невероятной прогрессии. Они стали осаждать дворец и вне праздников. Но явиться на площадь в День Обретения и требовать своего стало традицией.
   На результат, т.е. на появление реального наследника, ставили теперь только самые наивные и романтичные натуры. Остальные тоже делали ставки, но на достоверность того или иного претендента. Кто добьется, чтобы ради него создали комиссию по расследованию, тот объявлялся победителем, или праздничным принцем. Дом Крокков, на этот раз заявивший себя участником состязания, прибыл почти в полном составе. Стяги Мэрвингов и Крокков развивались на копьях герольдов. Дэви для этого дня сшили специальное платье, соответствующее карнавалу, но подчеркивающее королевское достоинство. Голубое и серебристое сочетались в ее наряде в полном соответствии с геральдическими требованиями. Впрочем, все остальные участники тоже не пренебрегли этими цветами. Рядом с отрядом Крокков, толпилась еще одна процессия, поскромней. В ее центре на белой лошади восседала девица в голубом платье с вышитым на груди гербом. Она с чувством глубокого превосходства взирала на соседей. Дэви фыркнула и обернулась к едущей с ней бок обок Беренике.
   - Скажи, зачем мы участвуем в этом балагане?
   - Пойми, народ уже к этому привык. - Береника сосредоточенно, как няня непоседливых детей во время прогулки, вглядывалась в толпу. - Если мы пойдем другим путем, тебя примут не сразу. А потом жди хлопот. Ты хочешь, так же, как сегодня Клотильда, сидеть через год в ложе самозванки? - Береника слегка тронула коленями своего гнедого красавца, очередь медленно продвигалась вперед. Благодаря влиянию Крокков, они получили 34-й номер участника. То есть, по меркам праздника шли почти первыми. На состязание запускали по пять человек. Каждый претендент в специальную усиливающую звук трубу излагал историю своих мытарств, чтобы слышал весь народ. Господа в ложе задавали вопросы. Толпа на площади взрывалась смехом, если наследник был особенно нелеп. Дэви стало противно.
   - Где только берутся такие идиоты? - с тоской спросила она. Береника пожала плечами.
   - Как тебе сказать. Примерно четверть нанимает сама Клотильда. Остальные находятся где-то. Сегодня особенно много народу. Наверное, собрали всех чудиков в королевстве, чтобы потешить заморскую принцессу и убедить ее в нелепости слухов о твоем возвращении.
   Ход Клотильды был понятен. В толпе претендентов половина была принцами Виалотами, другая половина - принцессами Дэйвириэль. Редкие исключения встречались оживленными рукоплесканиями. Приз зрительских симпатий, за оригинальность. Сейчас над площадью плыл тоненький голос очередной принцессы, рассказ которой почти один к одному повторял предшественницу.
   - Я была воспитана стареньким колдуном, в горах на границе с Ольвией. Он-то мне и рассказал о моем высоком происхождении.
   В толпе раздался свист. Создание испуганно умолкло. Небольшая пауза, видимо, участнице задавали вопрос. Снова тоненький голосок:
   - Он был лучшим другом покойного Кесселя.
   Свист перешел в улюлюканье и протестующие вопли. Видно, история приелась. Тоненький голосок сменил красивый баритон. Дэви поняла, почему так протестовала Береника, когда она предлагала честно рассказать собравшимся правду. Ее история, может быть, и не вызвала бы свист, но, по сравнению с некоторыми сагами, звучала бледновато.
   Когда их процессия достигла заградительной решетки, претендентку N 34 ожидал сюрприз. Ее не хотели пускать, по приказу наследника. Видишь ли, она слишком поздно зарегистрировалась. Молодой офицер сам был изрядно изумлен, озвучивая столь странную причину. Все знали, что в состязании участвовали даже вовсе не зарегистрированные участники. Капрал дворцовой стражи пытался сослаться на Лорда Сенешаля, на что Береника ласково проворковала:
   - Ты, что, дружок, белены объелся? Разве я похожа на клоуна, опоздавшего в балаган? - Она выразительно покосилась на десяток вооруженных людей из своей личной охраны. Офицер понял, что важная донна не шутит, и с новым интересом посмотрел на Дэви. Их пропустили.
   По правилам состязания претендентов на престол по пять человек выводили на арену, приподнятую, чтобы народу было видно. А их болельщики, то есть свита, располагались напротив VIP ложи. Благодаря такой расстановке сил, Береника получала особое удовольствие, наблюдая за цветом лица своей подруги Клотильды. Она так нежно улыбнулась ей, заняв положенное место, что мать наследника пошла пятнами. Клотильда сделала знак сержанту стражи и стала отдавать приказания. Дэви приготовилась к драке, но старую кошелку урезонил почтенного вида вельможа, положив ей руку на плечо. Дэви догадалась, что это и есть Лорд Сенешаль. По словам Береники, он сорок лет занимает сию почетную должность и, несмотря ни на что, до сих пор пользуется всеобщим уважением. Благодаря Лорду Сенешалю сохранилось хотя бы подобие прежнего двора. Дэви с интересом посмотрела на вельможу. Должно быть, он был красив в молодости. Во всяком случае, Лорд Сенешаль и сейчас производил впечатление. Величавая осанка, лицо безмятежно, только во взгляде угадывалась смертельная скука и что-то еще, может быть стыд?
   Дэви должна была выступать третьей по счету. Поскольку сюжетные повороты историй участников ее уже не интересовали, она радовалась возможности рассмотреть важных господ в ложе. Жаль, что рядом не было Береники с ее острым язычком. Но принцесса и так поняла, кто есть кто. Толстая тетка в ярко-голубом атласном платье с нелепыми желтыми кудряшками, это и есть Клотильда. Иногда почтенная матрона оживляла выступления участников визгливым смехом. Рядом с ней Лорд Сенешаль, он, казалось, думает о чем-то далеком от помоста. Далее сам наследник, Аллух Грапп эс Мо, почти в центре ложи. Субтильный смазливый мальчишка. Его хорошенькое личико портил только капризно изогнутый рот. Сейчас олух хохотал, над злоключениями очередной принцессы, которая пряталась за границей и вынуждена была мыть полы. Ну, совсем, как его мамаша. "Ничего, сопляк, посмейся напоследок", с ненавистью подумала Дэви. Она, вообще-то, не испытывала никаких эмоций по отношению к этому красавчику. Но балаган на костях ее родных действительно разозлил ее. Со стороны Клотилды допустить такое было рискованно и глупо.
   По левую руку от олуха восседала грозная принцесса Идрис, виденная Дэви раньше. Девушка заметила, что наследник старается не смотреть на предполагаемую невесту. Среди важных персон Дэви выделила двух мужчин, облаченных в лиловые плащи. Она бы, наверное, не заметила их, если бы не цвет одеяния. Вспомнился разговор, подслушанный в доме у Береники, и кончик лилового плаща, мелькнувший из-за двери. Громкий голос герольда вывел ее из оцепенения.
   - Но помост вызывается участница номер тридцать четыре, - она успела подумать, что и так уже сорок минут торчит на этом чертовом помосте. Дэви замерла, на нее сейчас были устремлены взгляды десятков тысяч людей. Взгляды, уже слегка пресыщенные, но все же... Она выпрямилась и с достоинством заняла свое место у трубы.
   - Назовите свое имя участница, - глумливо пропела Клотильда.
   - Мое имя Дэйвириэль Поллион Мэрвинг. - спокойно сказала она.
   - Ну, конечно, как я раньше не догадалась. Ну, что ж послушаем вас милочка.
   - А я не собираюсь декламировать стихи. Я принцесса, а не артистка, милочка, - не удержавшись, добавила Дэви. Толпа замолчала, с интересом ожидая продолжения. Лорд Сенешаль едва заметно улыбнулся, скорее глазами, лицо его не дрогнуло.
   - Но это еще нужно доказать, - мягко возразил он.
   - Я для этого и пришла. - Дэви подозвала пажа и шепотом велела передать шкатулку Лорду Сенешалю лично.
   Мальчик проворно засеменил в сторону ложи. Клотильда напряглась и попыталась выхватить шкатулку из рук пажа. Но вельможа, сидящий рядом с ней, вдруг изменился в лице и оттер ее плечом. Шкатулка оказалась в его руках. Бережно он приподнял крышку и достал метрику принцессы. Письмо отца Дэви переложила в карман. Она покажет его только в крайнем случае. Тем временем Лорд Сенешаль рассматривал удивительный документ, попавший ему в руки. Это была не первая метрика за сегодняшний день. Через его руки прошло уже двенадцать свидетельств о рождении и целый ворох других вещ доков: пеленки с монограммами, распашонки с гербами. Одна участница даже продемонстрировала татуировку: на правой ягодице, у нее красовался полный герб с щитодержателями.
   Но впервые за много лет руки Лорда Сенешаля задрожали. Он держал подлинную королевскую метрику. В свое время вельможа видел их достаточно и не нуждался в экспертизе. А еще на дне фамильной шкатулки, тоже хорошо известной старому придворному, лежала пропавшая во время осады малая королевская печать. Он, как зачарованный, рассматривал удивительные вещи, которые уже не надеялся увидеть. Опомнившись, Лорд Сенешаль поднял голову и пристально посмотрел на участницу N 34. Девушка спокойно встретила его взгляд и слегка кивнула. Кивок вывел придворного из ступора, так же эффективно, как пинок под зад.
   - Документы подлинные, - громко объявил Лорд Сенешаль и, заскучавшая было, толпа возбужденно зашумела.
   - Вы не можете знать, нужно проверить огнем! - верещала Клотильда.
   - Проверяйте, - махнул рукой придворный, и тут же отстранил шкатулку от жадных рук матери наследника, - Впрочем, я сам проверю, - и подал знак герольду, тот принес заранее приготовленный факел и серебряное блюдо, для пепла. Лорд Сенешаль блюдо отодвинул и поднес документ к пламени. Через минуту он показал собравшимся совершенно целую бумагу. Толпа заревела. Герольдам пришлось трижды трубить в медные трубы, призывая к тишине. Ропот стих, толпа замерла, ожидая развязки.
   - Это все она, графиня Содская, - заорала оправившаяся Клотильда. "Береника было права, - подумала Дэви, - эта женщина рождена для уличных свар". - Она была придворной королевы и украла эти вещи. - Клотильда, на манер базарной торговки, уперла руки в боки,
   - Я прошу заметить почтенное собрание, - услышала Дэви веселый голос Береники, ее подруга наслаждалась спектаклем, - что меня не было в стране, когда королева Сирэнн произвела на свет дочь. Ваше превосходительство это знает, - учтивый поклон в сторону Лорда Сенешаля.
   - От Крокков всего можно ожидать, даже государственной измены, - не унималась Клотильда. Ее трясло от ужаса и злости. Жизнь уплывала из цепких рук матроны.
   - Ваше превосходительство, позвольте я врежу этой мымре между глаз, - вежливо попросила графиня Содская, - Она оскорбляет мой древний род. - Толпа радостно захохотала и зааплодировала, подстрекая прекрасных дам к драке. Герольды опять истерически затрубили. Порядок восстановился сам собой, всем было страшно интересно досмотреть спектакль.
   - Я хочу призвать всех к порядку, - веско произнес Лорд Сенешаль, он все еще был растерян, но уже взял себя в руки. - Откуда у вас эта шкатулка?
   - Я получила ее от своего отца. К ней прилагалось письмо, но его я согласна показать только вам.
   - Она не имеет право. Пусть расскажет, где ее носило и откуда метрика! - неистовствовала Клотильда, - Мы послушаем и решим. Чем она лучше других! Такая же пройдоха, как все.
   - Вы забываетесь! - взревел Лорд Сенешаль. Клотильда испуганно замолкла, но не надолго, секунд на пять, - Но вы, же должны понимать, документ, это, же не человек. Кто докажет, что она настоящая, если принцесса пропала младенцем. Никто не знает, как она должна выглядеть. Любой завладевший метрикой может назваться Мэрвингом.
   Нет! - крикнула Дэви, пора бы уже и ей поучаствовать, - Не каждый, старая калоша. Почему, ты думаешь, в этом городе все разваливается? Потому, что хранившая его магия связана с кровью Мэрвингов, это всем известно. Но если ты настаиваешь, лично тебе я докажу, что я настоящая, - Дэви царственно махнула рукой. - Я, Дэйвириэль, призываю грифонов.
   Все затихли, тишина затягивалась, потом послышались смешки, захлебнувшиеся пронзительным визгом. Над толпой, на низком бреющем полете спешили к принцессе два ее приятеля, золотые грифоны. Народ дунул с площади в рассыпную. Грифоны мягко приземлились на площадке и грациозно склонили перед принцессой головы. Дэви обернулась к ложе и встретилась взглядом с Лордом Сенешалем.
   - Ну, что, этого достаточно? - спросила она.
   Вельможа покинул свое место, вышел на помост и опустился перед Дэви на одно колено.
   - Достаточно, Ваше Высочество! - торжественно ответил Лорд Сенешаль.
  
   К вечеру город закружил вихрь карнавала. Такого здесь давно не видели. Веселились так, как будто завтра горожан ожидала тюрьма, чума или война, и хотелось, напоследок, выпить и закусить по-человечески. Площадь Трех Королей в сумерках представляла собой живописную картину. Остатки разбитых бочек усеивали ее, как обломки корабля после кораблекрушения. В лужах вина и блевотины тела тех, кто не смог дойти сегодня до дому, по естественным причинам прихотливо перемежались с прочими остатками праздника.
   Когда зажглись первые звезды, горожане увидели фейерверк, впервые за пять лет. Последний устраивался по случаю предоставления Корду формальной автономии. Восторженные крики: "Ура, Государю! Ура!" подхватывали сотни глоток. Люди наперебой вспоминали старые добрые времена, кто во что горазд. Шум ликующих площадей врывался в прохладные, таинственные покои дворца.
   Лорд Сенешаль и принцесса тихо беседовали в королевском кабинете. У Дэви от волнения и сумбурной театральности сегодняшнего дня не было сил рассмотреть прекрасные интерьеры дворцовых покоев. Она сразу попросила вельможу воздержаться от экскурсии и проводить ее в тихое место, где они могли бы спокойно поговорить. Принцесса уже успела поведать Лорду историю своей жизни, конечно, в отретушированной версии. Вдруг дверь отворилась, но никто так и не вошел. Дэви с интересом вытянула шею и увидела нечто, настолько неожиданное, что неприлично рассмеялась. К ней шла кошка. Грациозно задрав хвост, маленькая гостья, а вернее, хозяйка дворца окинула людей равнодушным, нарочито незаинтересованным взглядом. Словом, вошедшая ничем не отличалась от любой госпожи подворотен, если бы не цвет. Эта кошка была голубая. Не того дымчато-серого цвета, который в мире Дэви принято называть голубой мастью, а натурального оттенка неба.
   Удивительная обитательница дворца прямиком направилась к Дэви, обнюхала подол ее платья и вдруг вспрыгнула на колени девушки. И заурчала, топчась всеми четырьмя лапами, устраиваясь поудобней и выдергивая когтями нитки из дорогого бархата. Очарованная принцесса покладисто почесала кошачью шейку и брюшко. Лорд Сенешаль покачал головой.
   - Вот оно, четвертое доказательство. Впрочем, мне оно уже не нужно.
   - О чем вы, ваше превосходительство?
   - Для вас я лорд Гилберт или Лорд Сенешаль, если угодно. А что до моего замечание, так я выводил на чистую воду самозванцев. Мне помогала Флер, - он поклонился в сторону кошки, - Достаточно было ей взглянуть на человека.
   - Вы так доверяете ее мнению? - удивилась Дэви.
   - Но, это же королевская кошка, она не даст прикоснуться к себе никому, кроме истинных повелителей. Так мы и проверяли кандидатов. Сначала, комиссия изучала все данные, потом приглашали самозванца в кабинет, чтобы он выслушал вердикт, а Флер входила следом.
   - Значит, вы все же сомневались, раз и сегодня пригласили ее? - улыбнулась принцесса.
   - Я не приглашал ее, ваше высочество. Я был так ошеломлен, что совсем забыл об этом.
   - А вы сами верили в возвращение наследника? - для Дэви это был очень важный вопрос, - Я прошу вас ответить откровенно.
   - Я надеялся. С чего бы, иначе, я согласился но всю эту мерзость. Но в последние годы потерял надежду. Даже взялся устроить брак для Аллуха. Но поймите и меня. Я столько услышал лжи за все эти годы, что уже боялся верить, - тут он замолчал, видимо решаясь на опасное признание, - Конечно, если уж вы позволите совсем откровенно, я больше надеялся на возвращение его высочества принца Виалота.
   - Почему? Вы не хотите, чтобы страной правила женщина?
   Длинное лицо лорда Гилберта до сих пор выражало крайнюю растерянность. Дэви чувствовала, что в обычном своем состоянии этот человек вовсе не склонен к откровенности.
   - Видите ли, ваше высочество, наши законы не позволят самодержавного правления королевы.
   - В каком смысле? - для Дэви это было новостью.
   - Королева может управлять страной, как абсолютный монарх, только в качестве регента наследника престола, - выложил, как неизбежную неприятную новость, лорд Гилберт. По его лицу можно было заключить, что он предпочел бы промолчать, - Или в случае чрезвычайного положения.
   - Что значит неполное правление? Королева становится номинальной фигурой?
   - Нет, что вы? Королева правит вместе со своим советом. Но совет должен утвердить любой законопроект. Правда, и королева должна утвердить решение совета. У правительницы есть право вето.
   - А кто выбирает совет? - спросила Дэви, впрочем, она знала ответ на этот вопрос.
   - Королева с согласия остальных членов совета. Король может назначить, ни у кого не спрашивая позволения. Правда, по закону королева имеет право ввести в совет двух человек без голосования. То есть, назначить их.
   - Но вы же, наверняка, входите в совет. Чем же вы недовольны? - принцесса пристально посмотрела в лицо самому важному чиновнику в королевстве. Он поморщился. Возможно, его шокировала е прямолинейность.
   - Это не самая удачная форма правления, ваше высочество. Вам будет трудно. Не все примут вас. И еще, вас принудят вступить в брак, и это самое неприятное, как мне кажется, - увидев, как изменилось ее лицо, лорд Гилберт продолжил, - Я хорошо разбираюсь в людях. При моей должности иначе нельзя. Я вижу, что вы незаурядная женщина. Но судьба приготовила вам не самую выигрышную роль. Мы, со временем конечно, должны найти достойного консорта. А при нынешней политической ситуации это будет нелегко. Ваш будущий муж сам захочет царствовать. Потом вы должны будете произвести на свет наследника, а лучше нескольких.
   - Я смотрю, у вас большие планы, - Дэви стало тоскливо. Как будто этот добрый на вид человек предал ее.
   - Простите, если мои слова показались вам циничными, но вы сами видите, что страна не может без Государя. И потом, вы настаивали на откровенности.
   - Не волнуйтесь, я не мокрая курица. Понимаю, почему вы разочарованы. Из всех возможных наследников вам досталась самая незначительная фигура...
   - Я не разочарован...- тихо, почти шепотом произнес Лорд Сенешаль, - Поверьте мне, я счастлив. Наши сегодняшние проблемы пустяки, по сравнению с тем, что было бы, если бы вы не вернулись. Я даже не хочу говорить об этом. И вы зря говорите, что из всех возможных вариантов, и так далее...Вариантов только два. Я имел виду, простите, наследников, которых мы могли бы ожидать...
   - Я поняла. А как же претенденты? Я слышала сегодня имена Малрон, Зелон, Крея, конечно, их было так мало, по сравнению с...вы понимаете.
   - Ваше высочество! Я внимательно выслушал вашу историю и понял, что вы не все знаете, - казалось, Гилберт искренне взволнован.
   - Про мою семью? Совсем мало. Я пыталась расспрашивать госпожу Крокк, но она каждый раз так расстраивалась, бедняжка.
   - Так вот, после того, как город пал, сначала враги, а потом и придворные, те, кто выжил, конечно, имели возможность видеть королевскую семью своими глазами. Мне самому выпала горькая честь сослужить последнюю службу моему Государю, - лорд скорбно склонил голову, и Дэви, сама взволнованная и смущенная, со страхом ожидала продолжения.
   - Там были все, ваше высочество. Вся ваша семья, кроме вас и вашего старшего брата Виалота, третьего сына короля Зелона. Он тяжело болел зимой, и его отправили на остров Андулейн вместе с наставником. По дороге принц и его уважаемый учитель пропали. Людей из его свиты выловили по одному в водах Эйруна. Больше мы ничего не знаем. Время тогда было страшным. Предпринимать что-либо для поисков не представлялось возможным, - Лорд Сенешаль вздохнул, - Его величество так переживал тогда. У него сердце разрывалось, мальчик был любимцем отца. Хотя, если бы он знал, что случится! Я сам слышал, как Кессель уговаривал государя отправить куда-то всех его детей. Но король не согласился. Надеялся отбиться. А вас отправил, я думаю, потому, что на него нажали. Для меня это странно. Государь был, простите меня, упрям, как мул.
   - Думаю, он не хотел складывать все яйца в одну корзину, - Дэви улыбнулась.
   - Все равно не верю. Нет, я верю, что вы настоящая Мэрвинг. Тут и говорить не о чем. Но сама история очень странная. До сих пор непонятно, почему погибли все королевские дети.
   - А разве мой отец не сам их? - осторожно спросила девушка. До этого она не позволяла себе задавать такие вопросы.
   - Светлые духи с вами, ваше высочество! - лорд Сенешаль был искренне шокирован, - Как вам такое в голову пришло? Да наш король скорее дал бы себя зажарить. И потом, на них не было никаких следов насилия. Только вашего отца нашли заколотым шпагой. Остальные просто умерли. И все, кто был с ними в покоях, тоже.
   Дэви встала со своего места и взволнованно подошла к огромному окну. Вся площадь была освещена факельными огнями. Народ веселился вовсю. Она еще раз проговорила про себя то, что поведал ей лорд Гилберт. Завтра она посоветуется с Береникой. Больше не с кем.
   - Лорд Сенешаль, когда может быть назначена коронация? - спросила она, по-прежнему не отрываясь от окна, - Или мне предстоят какие-то проверки?
   - Думаю, что нет, ваше высочество. Завтра соберется совет, я выскажу свою точку зрения, мы предъявим неопровержимые доказательства. Совет проголосует. Потом будет назначен день коронации. Думаю, что не раньше, чем через три месяца. До этого ваше правление будет еще более ограниченным. Впрочем, совет прислушается к вашим пожеланиям. К счастью, вы совершеннолетняя.
   - Я хочу ввести в совет госпожу Крокк. Это возможно? - спросила Дэви.
   Лорд Гилберт пожал плечами. - Почему нет? Поставим этот вопрос на голосование. В крайнем случае, вы введете ее через три месяца.
   Дэви почувствовала, что от усталости не может больше шевелить языком. Сейчас она была готова согласиться с чем угодно. Лорд Сенешаль понял ее состояние и выразил готовность позвать камеристок и церемониймейстера. Но она изъявила желание, отправиться ночевать в дом графини Содской. Это было единственное место, которое Дэви могла назвать в этом мире домом. Лорд не стал с ней спорить, а распорядился о достойном эскорте.
   Выйти ночью на улицу оказалось неожиданно приятно. Несмотря на вонь, сдобренную сегодня винными парами, свежий воздух взбодрил девушку. Королевские гвардейцы расталкивали веселящуюся толпу, прокладывая путь госпоже. Если бы не сутолока, Дэви, пожалуй, захотелось бы задержаться подольше. Как никак, это ночь ее триумфа. Ей показалось, что через пять минут один из гвардейцев уже колотит ногой в дверь особняка Крокков. Когда Дэви предстала перед удивленной подругой, переодетой в домашний халат, она поняла, что ее здесь не ждали. Принцесса подмигнула забывшей от растерянности присесть Беренике.
   - Прости дорогая, автопилот заело.
  
   Часть 2
   Ведьма
   Глава 15. Бегство.
   "Избегайте праздности: она оставляет нас одних с нашим воображением, в борьбе со страстями и пороками; привыкайте к постоянному труду, добровольному или обязательному"
   Правила светской жизни и этикета. Сост. Юрьев и Владимирский.
   Такие тихие дни, как этот, выпадают не каждой осенью. Тепло, безветренно, трудно поверить, что такая погода не приснилась во сне. В тот день даже осыпающиеся листья в саду стараются не шуршать, чтобы не беспокоить одиноко сидящую под вязом девицу. Казалось бы, с чего это листьям беспокоиться о подобных пустяках. А неблагодарная девчонка не замечала их стараний. Она уютно устроилась на прихотливо изогнутом стволе и не реагировала даже на проделки маленького пса, шумно возившегося у ее ног. Удивительное невнимание к миру. Девушка читала письмо. Длинная густая челка почти полностью закрывала ей глаза. Время от времени она теребила пальцами черные пряди, открывая то правый, то левый глаз. Иногда девушка оставляла чтение и смотрела в небо. Последние стаи улетающих птиц кричали ей что-то на прощание. И она снова возвращалась к прерванному письму:
   "...казалось, только вчера приняли решение восстановить старую канализацию. Не помню, писала ли я тебе о водяных Перла? Так слушай: канализацией в этом городе управляют водяные. Они выращивают специальные растения-паразиты, которые питаются, угадай чем? Правильно! А король давал водяным за это серебро и уголь. И еще, конечно, обязательство служить королю. Помнишь, я писала тебе? Эти обязательства и спасли мне жизнь в прошлый раз.
   Но водяные бывают только мужского пола. Хотя Богиня ведает, как это можно разобрать, по мне они никак не выглядят. А вот женятся они (прости уж за эвфемизм) на русалках. Вот эти вполне материальны. В их руках водопровод и очистные сооружения столицы. Представляешь? Поэтому город и зарос в грязи. После смерти моего отца некому стало договариваться с этими существами. Они никого не слушают. Ничего, через три, четыре месяца все заработает.
   Улька, я даже не буду говорить, как мне тебя не хватает. Ты и сама это знаешь. Но почему ты так мало пишешь о себе? Тебе плохо, сестренка? Ладно, не буду приставать.
   Пресловутый Властелин так и не объявлялся. Может, его и нет вовсе? Просто свинство с его стороны. Ни разу не дал о себе знать, не помог советом, а неприятностей у меня из-за него выше крыши. Неприятности, это еще мягко сказано, вся жизнь коту под хвост. Извини, просто, иногда такая тоска берет. Хоть в петлю. Не могу тебе объяснить, в чем дело. Во всяком случае, письмом. Нет, не волнуйся, мне ничего не угрожает. Это из области настроений.
   У меня очень милые поклонники. Правда, правда. Все говорят, как я прекрасна. Извини, времени больше нет, через десять минут фехтование. Нужно успеть переодеться. Мэтр Ивон не мой поклонник и опоздания не простит. У меня опять целый день уроки. Только теперь их перемежают заседания королевского совета. Я потребовала ввести туда, кроме Береники (с этим они согласились), еще и главу общины эльфов Мэрвельда Эмилькара. Отца Сириуса, помнишь, я писала тебе. Вот тут они завопили. Потому что двое куплены Ариманией, а двое просто боятся. Гилберт и Береника, конечно, за меня. И эти согласятся, никуда не денутся. Твое место в совете будет ждать тебя, сколько необходимо. Целую тебя, моя сестричка. Твоя Дэви."
   "Место в совете меня, видишь ли, ждет, - с досадой думала Улька, - Да кому я нужна? Полное ничтожество!". Очень хотелось всплакнуть, даже глаза защипало. Подавив это нелепое желание усилием воли, Ульяна, в качестве разумной альтернативы, набила трубку. Пуская в желтоватое осеннее небо колечки, она думала о сестре. Сейчас их разделяла пропасть. Даром, что расстояние измеряется шириной Лебяжьего озера. Город Перл лежал перед ней, как на ладони. Но чтобы попасть туда, Ульяна должна стать магом. А у нее почти ничего не получалось.
   Первым забил тревогу этот мерзкий красавчик Лоран, ученик ее отца. Сейчас и добрый старик Феофил в растерянности. Как такое могло случиться? Дочь великого Кесселя, из рода магической аристократии и, такая бездарность. Нет, ее нельзя обвинить в лености, теорию она просто вызубрила. Трудолюбия и умения учиться, ей было не занимать. Тем более, речь в старинных трактатах шла о целебных свойствах трав, приготовлении снадобий, об основах алхимии. Врача подобные материи не могли не интересовать. Но вот балансировка сил, то, с чего начинают все ученики... Улька даже не понимала, что это такое. Феофил говорит, что она должна это чувствовать. Но Ульяна Кессель не чувствовала ничего, абсолютно. Она стала плохо спать и испытывала отвращение к пище. Ела только, чтобы поддержать силы. А тут еще Лоран стал до тошноты галантным. Оказывал знаки внимания, подбадривал. И ведь он действительно очень красивый мужчина. Может быть, чуть-чуть слащавый, но Лоран прекрасный собеседник. Улька невзлюбила его с первого взгляда. А он, как назло, задержался в доме подольше. И потом приезжал. Кончилось все тем, что он сделал ей предложение. Ульяна отказала. Лоран вылил на девушку ушат грязи, замаскированный под заботу о ее же благе. Он говорил, что хоть сама она и лишена способностей, как носитель ценных генов, представляет собой интерес. Из нее может получиться потенциальная мать будущего мага. А он, Лоран, оказал бы услугу принцессе, заняв место Ульяны при дворе. Все равно, ничего лучше придумать невозможно. Короче, он предложил ей подумать и уехал. Это было единственное приятное событие.
   Улька поднялась с любимого места и побрела вглубь сада. Здесь все еще было по-осеннему нарядно, хотя большая часть листьев шуршала под ногами. Прошел почти месяц, а она не сдвинулась ни на йоту. И даже надежда освоить пятую ступень улетучивалась с каждым днем. Особенно угнетало сознание, что ее отчаянная сестра бьется там одна. Ей нужна помощь. А помощи нет, и не может быть. Ирония судьбы. Отец не мог предвидеть, что его дочь окажется ни на что не годной.
   Как врач, Улька понимала, что у нее депрессия. И своим унынием она только усугубляет дело. Время от времени девушка предпринимала мужественные попытки встряхнуться, но следующая неудача снова сталкивала ее в болото апатии. А еще, у начинающей волшебницы случались чудовищные приступы мигрени. В эти минуты у нее от боли даже в глазах темнело. Удивительнее всего то, что магия Феофила в таких случаях не помогала. В этом уютном доме, с добрым наставником, среди интереснейших трактатов, обучаясь делу своего отца, Ульяна Кессель превращалась в неврастеничку с суицидными наклонностями. Она совсем не видела выхода.
   Единственное, что приносило ей радость - это составление заклятий. Феофил объяснил ей, что хорошее заклинание, есть творческий акт. Только болван станет заучивать что-то наизусть. Успех в таком деле зависит от творческого потенциала волшебника, слово само по себе обладает страшной силой. Нужно только сложить слова и наполнить их могуществом. Вот тогда она что-то почувствовала. И даже составила удачное заклятие. Во всяком случае, сестра уверяла, что именно оно спасло ей жизнь. То был самый счастливый день с тех пор, как она перебралась в этот мир. По крайней мере, ей так казалось.
   Песик напомнил девушке, что хозяин ждет ее на занятие. Улька бережно спрятала письмо сестры в карман и медленно, наслаждаясь запахами осени, поплелась в библиотеку, где проходили их с Феофилом уроки. Сегодня учитель был странно взволнован. Последнее время подавленность ученицы передалась и ему. Добрый старик считал, что во всем виноват он сам. Во всяком случае, в бездарность Ульки он упорно не верил.
   - Сядь, дитя мое. Я принял важное решение. Может в своем желании учить тебя так же, как и всех прочих, я допустил ошибку. - Феофил нервно мерил шагами библиотеку, заложив руки за спину, - Ты уже взрослая и тебе гораздо труднее достучаться до своей силы. Мы просто возьмемся за дело с другого конца. Найди там, в кресле одеяло и постели на пол, где тебе больше нравится.
   Улька очень серьезно отнеслась к последнему замечанию, и вдумчиво побродив по комнате, кинула старенькое одеяло возле открытого окна. Место иногда имеет решающее значение.
   - Теперь ляг поудобнее и расслабься. Тебе ничего не мешает? Вот и хорошо. Я буду учить тебя, девочка, искусству вхождения в транс. В состоянии близком ко сну тебе может открыться, причина, связавшая твою силу. Закрой глаза. Расслабься. Почувствуй свое тело. Оно становится мягким и теплым. Дыхание замедляется. По жилам течет горячий ток. Ты становишься легкой, как облако. Я начинаю отсчет в обратном порядке, когда дойду до конца ты, должна быть готова отправиться в путешествие. Мой голос будет твоим проводником. Итак, десять...
   Ульяна уже почти перестала чувствовать тело. Ей было тепло и хорошо, и все благодаря этому голосу...
   ...девять...
   Дыхание становилось все реже и реже, каждый вздох наполнял ее восхитительной легкостью, как воздушный шар...
   ...восемь...
   Мысли вяло кружились, как осенние мухи, где-то там, на периферии сознания...
   ...семь...
   На лоб давило что-то теплое и тяжелое. Потом отпустило, голова тоже оказалась легкой и пустой ...
   ...шесть...
   Она чувствовала себя, как аэростат на привязи...
   ...пять...
   Привязью был этот голос, он никак не отпускал ее...
   ...четыре...
   Она уже давно готова, ей даже показалось, что одна из веревок лопнула...
   ...три...
   Пора, пора...
   ...два...
   Нет, она не воздушный шар, она ракета на старте.
   ...один...
   Пуск! Со звоном лопнула последняя привязь. Отделилась последняя ступень. Улька перестала слышать голос и чувствовать свое тело. Она понеслась по неведомым тоннелям, как шар в виртуальной игре. Потерялось не только тело, но и воля к сопротивлению. И тут коридоры и тоннели кончились, и она полетела вверх. Если это небо, то почему оно такое белое? Ульяну, а она вспомнила, что зовут ее именно так, притягивала куда-то таинственная гравитация здешних мест. И вот темнота, и снова свет. Она оказалась нигде. Если бы можно было описать это самое ничто, то оно бы вот так и выглядело. То есть, никак. Внутри той сущности, которой сейчас была Улька, что-то радостно затрепетало. Это место ей знакомо. Она здесь частая гостья. Господи! Неужели она вернулась, какое счастье! Больше ей в жизни ничего не надо, даже магии. Сейчас она увидит его лицо. То самое, которое всегда узнает во сне, но никогда не может вспомнить утром.
   - Ян, где ты? Я знаю, ты здесь.
   - Конечно, где же мне быть? - можно умереть от восторга, слушая этот голос. А, увидев говорящего, девушка счастливо всхлипнула.
   - Нет, не надо плакать, у нас совсем нет времени, - он говорил , как никогда раньше. В том далеком мире она приходила к нему, и у них всегда было время. Ведь это же ее придуманный Ян, человек, существующий только для нее. Куда ему торопиться?
   - Я боялась, что вообще тебя больше не увижу, - укоризненно сказала Ульяна, - Я так мучилась из-за этого.
   Он нахмурился и протянул к ней руку. Сегодня она не почувствовала прикосновения. Он в бессильной досаде уронил руки на колени.
   - Девочка моя, я не мог с тобой связаться, нам мешали. Пришлось действовать через твоего учителя. Нет, не перебивай меня. Он не знает. Мне очень трудно влиять на другого человека. Но выхода не было. Послушай очень внимательно, - что-то случилось с ее другом. Или с ней. Улька послушно сосредоточилась на его голосе.
   - Сейчас ты выйдешь из транса. Скажешь старику, что видела что-то странное, и тебе нужно обдумать все самой. Ты пойдешь в лес, желательно подальше, и не вернешься в дом, пока солнце не скроется за горизонтом. Все это проделай, не мешкая. Поняла?
   - Да, но Ян, как мы увидимся снова? Ты перестал приходить во сне.
   - Ты теперь сможешь сама войти в транс, и тогда мы поговорим. Я обещаю. А сейчас спеши. Сделай, как я сказал, и ничего не бойся. Все, уходи, - она почувствовала толчок и полетела в пропасть. Крик застрял в груди. Она падала.
   Ульяна открыла глаза. Над ней маячило встревоженное лицо учителя.
   - Слава Великой Паре, ты вернулась! Но почему ты не реагировала на мой голос? Я уже собирался искать тебя. - Улька торопливо поднялась с пола, отстранив Феофила, пытающегося помочь ей.
   - Учитель, я видела что-то странное. Мне необходимо срочно выйти прогуляться и все обдумать. Можно я пойду? А потом мы все обсудим вместе? - она торопливо отряхнулась и поискала глазами теплую накидку.
   - Конечно, дитя мое. Если ты так чувствуешь, иди.
   До самого леса девушка бежала. Накидку она так и не нашла, но мешкать из-за этого не стала. Уже в лесу остановившись, чтобы перевести дух, Ульяна заметила, что у нее, оказывается, есть спутник.
   - Ты что, следишь за мной? - грозно спросила девушка.
   - Надо больно! - презрительно парировал Фазер, - Мне хозяин велел тебя охранять.
   - Ну, конечно! Кто же пойдет в лес без волкодава. Спасибо. - Улька отвернулась и, не глядя, пошла прямо в чащу.
   - Чего тебя туда понесло? Может, лучше по саду погуляем? - в голосе Фазера появились заискивающие нотки, - Там сыро, я лапки замочу. А дома Мод жаркое готовит. Объедение.
   - Слушай, я тебя за собой не тащу, - Улька и правда, охотнее побыла бы одна, - Ступай домой, поближе к кухне. Мне нужно подумать.
   - Думай, кто мешает, - великодушно разрешил песик и отошел подальше. Плюнув на липучку Фазера, девушка, не спеша, пошла прочь от дома. Подумать и, правда, было о чем.
   До сегодняшнего дня она была свято убеждена, что человек из ее снов, ее Ян, лучший друг, заменивший отца и мать, мудрый советчик, ее второе я, это всего лишь защитный механизм подсознания. Она даже читала, что такое случается с несчастными заброшенными детьми. Они придумывают себе друга за неимением лучшего. В худшем случае, это кончается раздвоением личности. Ульяна даже побаивалась за себя. Потому что в каком-то смысле Ян был для нее гораздо ближе, чем сестра. Это невозможно объяснить, но рядом с ним она чувствовала себя счастливой и защищенной. Но даже Дэви она бы не призналась в существовании тайного друга. То ли стыдилась, то ли не хотела лишних вопросов. В конце концов, держать свои отношения с Яном в тайне вошло в привычку. Переселившись сюда, Ульяна боялась, что он так и останется там, в ее прошлой одинокой жизни. Не хотела себе признаться, но жить дальше без него боялась до одури.
   Сегодня пришло время посмотреть правде в глаза. Ее тайный друг вполне реальная личность. От этой мысли сердце забилось сильнее. Кто он? Ульяна помнит его столько же, сколько себя. В детстве, он снился ей только, когда маленькая Улька чувствовала себя особенно несчастной. Он был единственным, к кому она могла обратиться за утешением. Ян терпеливо выслушивал про нехитрые детские несчастья, давал советы, рассказывал сказки. Многие из них Ульяна потом пересказывала маленькой сестренке. Это именно Ян научил ее понимать язык знаков и снов. Он загадывал ей занимательные загадки про знаки. Например: "Представь, что тебе снилась белая кошка, а утром, по дороге в школу ты увидела старушку в зеленом пальто, с огромным белым котом". Маленькая Улька принимала вызов: "Кошка - это знак. Значит, важна старушка. Ты сказал, что она в зеленом пальто? Раз ничего больше про нее не вспомнишь, то важен зеленый цвет. А зеленый у нас значит...радость, здоровье, успех. Так, а я иду в школу? Ну, тогда моя любимая учительница по пению выздоровеет, и я получу пятерку за контрольную!", Ян улыбается, "Умница моя". Он никогда не скупился на похвалы и смотрел на нее, как на чудо из чудес. Однажды, когда ей было совсем плохо, она спросила своего друга, нельзя ли ей так и остаться с ним и больше никогда не просыпаться. Ян грустно улыбнулся и сказал, что если бы не перекосы в их общей судьбе, они бы жили вместе, и он никому не позволил бы ее обидеть. Вся вина за ее слезы лежит на нем. Улька тогда его не поняла.
   Черт возьми! Она его и сейчас не понимает. В детстве ей нравилось думать, что Ян ее настоящий папа. Он умер, и его душа не может оставить свою любимую дочку одну. Может, так оно и есть? Кто еще, кроме сильного колдуна, способен проделать такой фокус? Но почему же он тогда не объяснил ей все честно? Она бы поняла. Что-то говорил Феофил... Колдуны не властны над смертью. А ее отец точно умер. Его тело нашли ученики и похоронили. Улька присела на поваленное бревно и достала из кармана трубку. Кисет она для удобства, носила на шее. Мод обычно при виде мешочка на груди ученицы мэтра укоризненно качала головой и поджимала губы. Ну, что же делать, на всех не угодишь.
   Улька вдохнула в легкие ароматный дым и закрыла глаза. Чего-то очевидного она не заметила во всех этих странностях. Жаль, что нет под рукой листка бумаги, девушка любила все записывать для ясности. "Ну, ничего, попробуем в уме. Все равно до заката заняться нечем". Итак, колдун отправляет свою дочь в другой мир. Почему сразу? Его жена предсказала опасность и просила спрятать там же еще не родившуюся принцессу. А Дэви тогда еще и в проекте не было. Ариза, мать Ульки, ясновидящая. Все логично вроде бы. Но почему ее отец не отправил дочку потом, через два года, вместе с принцессой? Непонятно. Учитель сказал, что Кесселя просто убивала разлука с собственным ребенком. Почему же он поспешил избавиться от девочки, да еще и всем рассказал, что дочь родилась мертвой? Нет ответа.
   С Дэви как раз все понятно. Враги наступают, король на что-то надеется, а его придворный маг уговаривает, на всякий случай спрятать самую маленькую принцессу в другом мире, там как раз его собственная дочь. Кесселю помогает Властитель, обрученный с Дэви. Девочка так важна, что Властитель попадается в ловушку хитрых колдунов. Ценой жизни ее отца и свободы таинственного владыки они перебросили принцессу. Да, с Дэви тоже не все понятно. Почему этот Властитель не защитил Перл, вместо того, чтобы совершать нелепые подвиги у озера духов? Он же мог остановить врагов, и ее отец остался бы жив. И Дэви не нужно было бы расти на чужбине. Значит, все не так просто. Может, они защищали вовсе не Дэви? Кстати, пока они сражались у большого камня, кто отнес девочку через портал? У кого было достаточно могущества, чтобы найти Ульку, подкинуть принцессу Кулебякиным, да так, чтобы они ни о чем не догадались. Если оба защитника девочки уже выполнили свою миссию, почему они теряли время у камня. А ее отец потерял жизнь.
   Нужно исходить из аксиомы, что, дураков там не было. И защищали они не Дэви. Тогда кого или что? Вообще-то открытый портал мог привести врагов к ней, к Ульяне. Понятно, что ее отец пожертвовал жизнью, чтобы спасти свою дочь. Почему тогда в игру вступил Властитель? Он должен был оборонять город, спасать свою невесту вместе с ее семьей. Стоп. А если вовсе не Дэви его нареченная? Принцессу просто использовали, как дымовую завесу, чтобы скрыть что-то более важное? Мог ли этот великий неизвестный, о котором все так пекутся, на самом деле обручиться с ней, с Улькой? Наверное, мог... И тогда все встает на свои места. Получается, что ее Ян...Ульяна взмокла от своей догадки. Спокойнее, еще ничего не понятно. Как король согласился использовать родную дочь, как приманку? Ведь он-то должен был знать правду. Или его тоже обманули? Провели целый свет, хитрецы.
   Да, все сходится. Что там говорил Феофил? Если бы порядок вещей не был нарушен, властитель вырастил бы суженую сам, в своем доме. Он и вырастил, в некотором роде. Теперь Дэви в смертельной опасности, а Ульяна сидит в доме старика, как у Христа за пазухой. Пытается стать магом. Как бы не так! Ничего у нее не выходит. Наверное, это всех устраивает, кроме Дэви, которая, просто, не в курсе. Она играет вслепую, не зная правил. Улька вскочила с бревна. Ей нужно додумать все до конца. Она шагала вперед, не замечая, куда идет. Феофил тоже ни о чем не догадывается. Хотя, когда он в первый раз рассказывал всю историю, старик не скрывал, что исчезновение Властителя он считает большей катастрофой, чем падение Перла и гибель королевской семьи. Так что, вряд ли ее учитель стал бы возмущаться, что его использовали вслепую. Как она раньше не догадалась! Ее оставили в тени, под защитой какого никакого, а мага. А Дэви отправили в самое пекло, в компании мутного проходимца, который тоже, странным образом, осведомлен. И так решили давно.
   Что же делать ей, Ульяне? Она даже не могла понять, что она чувствует. Гнев, ярость, изумление? На кого обижена? Она действительно должна учиться, тут все правильно. Чтобы помочь Дэви, чтобы спасти Яна. При мысли о нем Ульке стало плохо. Пока она ярилась, обижаясь и злясь на хитрых гроссмейстеров, подставивших ее сестру, она не ассоциировала "их" с человеком, которого она... И потом, он в этой истории не совсем злодей. Не пожалев Дэви, он не пощадил и себя. А принцессу, кстати, сберег. Да уж! Вот такие они, ее покровители, не святые и не мерзавцы. Почему она не выспросила всего у своего учителя? Что означает потеря невесты для Властителя? Почему он поставил на кон жизнь, чтобы спасти младенца? Понятно еще, если любимую женщину или собственного ребенка. Ничего не понятно! Но Улька уже достаточно пожила в этом мире, чтобы уяснить: если не понятно, это еще не значит, что нелепо. Смысл должен быть. Она спросит у Феофила сегодня же.
   Так что же ей все-таки делать? Тут масса вопросов. Она бесполезна для королевского двора, но, по всей видимости, может спасти Яна. Выбор очевиден. Улька посмотрела на небо. Горизонт раскалился докрасна. Ей пора домой, пока дойдет, солнце уже сядет. Кстати, зачем ей приказали уйти из дома?
   Когда она увидела знакомые башенки и длинную каминную трубу, почти совсем стемнело. Ульяна так и выскочила второпях без накидки и теперь почувствовала, как продрогла в лесу. А ведь она даже не придумала, что скажет Феофилу. Он наверняка ждет ее объяснений. Фазер так и семенил за ней всю дорогу, как пришитый. Завидев родной дом, пес поскакал впереди нее. Небось, волнуется, как же там без него поживает жаркое. А есть и вправду хотелось. Все эти думы отнимают прорву сил. Тем более что логика никогда не была сильным местом Ульки. Вот ее сестра всегда умела докапываться до сути. Недаром ее так беспокоит отсутствие предполагаемого жениха.
   Пес веселым мячиком доскакал до порога и вдруг остановился. Фазер принюхивался и дрожал всем телом. А потом задрал голову и завыл. Улька все поняла. Поэтому ей и приказали уйти. Почему не вывели остальных? Отчего ее спасители всегда сберегают ее за счет других?
   Ульяна очень не хотела идти в дом. Но не Фазера же отправлять. Он, бедняга, и так не в себе. Конечно, она пошла сама. Зажгла лампы в прихожей и в библиотеке. Ее учитель сидел там же, где она его оставила, в кресле у стола. А успел ли он встать после бегства своей ученицы? Девушка нагнулась над телом старика. Разорванные одежды, торс обнажен. Смерть наступила в результате остановки сердца. А сердце остановилось, потому что его просто вырвали из груди. И никаких следов магического боя. Феофил не успел применить ни единого заклинания. Они просто пришли и убили его. Улька встала на колени перед сидящим в кресле учителем и поцеловала холодную руку. Слезы бежали не останавливаясь. Она стащила старика на пол, закрыла ему глаза и опустила на лицо покров, бывший когда-то скатертью.
   На кухне в том же виде Ульяна нашла Мод. Только она лежала на полу, и ее кровь залила все вокруг, даже стены. Никого не осталось. Девушка вышла в сад. Там под деревом сидел, скорчившись, Фазер и горько плакал. Он взвизгивал, подвывал, всхлипывал. Это был такой рвущий душу гибрид человеческих рыданий и собачьего воя, что Улька не выдержала и тоже заревела. Так они и сидели в обнимку. Девушка очнулась от холода. Она опять забыла свою накидку. Эта мысль вернула ее к реальности. Не к той, где близкие люди теряют сердце, а к старому доброму здравому смыслу.
   - Фазер, миленький, мне нужно уходить, а я не знаю куда.
   - К твоей сестре? - пес тоскливо вздохнул.
   - Нет, туда мне точно нельзя. В этом мире кроме нее из знакомых остается еще Лоран, но я скорее буду жить на улице. А нужно придумать, где ночевать. Там, - она показала рукой на дом, - я не могу.
   - А ты возьмешь меня с собой? - Фазер еще раз вздохнул.
   - А ты пойдешь? Учти, я еще и сама не знаю, куда идти.
   - Конечно. Возьми меня себе Ульяна. Собаке без хозяина смерть. А я тебе точно сгожусь. Охранять буду, а? - Улька почувствовала, что сейчас опять заревет, и порывисто обняла маленькую осиротевшую собачку.
   - Ну, конечно. Ты теперь моя собака.
   Они еще помолчали и повздыхали, осознавая утрату, но холод пробирал до костей, и оба понимали, что возвращение в страшный дом неизбежно.
   - Слушай, - вскинулся вдруг Фазер, - меня когда хозяин за вами посылал, он все боялся, что помрет, не дождется вас. И на этот случай оставил для тебя пакет в тайнике. Заставил меня запомнить, как тайник найти. Может, пакет до сих пор там лежит? Это в его спальне. Пойдем, посмотрим, вдруг ты чего полезного там найдешь?
   Они, не сговариваясь, вскочили и понеслись к дому. Как будто включилась некая сила. Это была надежда на какой-нибудь план.
   Пакет нашелся там, где ему и положено быть, в тайнике за маленьким портретом Феофила в молодости. Старик не был оригиналом. Улька зажгла лампу и взволнованно разорвала бумажную обертку. Там было послание самого Феофила, длинное, обстоятельное, на восемнадцати листах. Здесь он отвечал на возможные вопросы Дэви и самой Ульяны. К его письму прилагалось два плана, начертанных очень подробно, с масштабом и ориентирами по сторонам света. На одном - карта местонахождения охотничьего домика в лесу, где Дэви поджидали ее королевские регалии, а на другом - описание, как добраться до другого дома. И приписка: "Ульяна, это дом Вашей матери, как и мое жилище, он принадлежит Вам. Я советую отправиться именно туда. Вернее, так считал Ваш отец. Он сказал мне, что если я не смогу позаботиться о Вас сам, мне следует отправить его дочь туда. Там Вы найдете ответы на вопросы. Бумага, удостоверяющая ваши права на дом, прилагается. Ваш Феофил".
   Улька разложила карту. Ей было ясно, что ее рисовал не Феофил.
   - Фазер, иди сюда. Ты понимаешь карты? Где это может находиться? - вокруг дома были щедро нарисованы деревья. Стало быть, это лес.
   - Это побережье, - Фазер уверенно показал на кромку, обозначенную голубым цветом, - Я понял, видишь, на юге Порт-Невер. Твой дом находится на границе прибрежной зоны и Мэрвельда. Короче, в упыриной заднице.
   - Вот туда нам и надо. Стой, здесь еще какой-то сверток. Написано: "для Ульяны Кессель", - девушка отцепила маленькую записку, приколотую к мешочку с чем-то сыпучим. Развернув послание, она почла:
   "У вас может не оказаться времени, слишком велико расстояние до цели. Ваш отец оставил порошок Кезо, для тех, кто хочет путешествовать быстро. Вам нужно развести порошок один к трем, выпить и громко назвать свое имя. Все необходимые заклинания уже произнесены. Он перенесет Вас в одну сторону, в дом Вашей матери. Счастливого путешествия. Сожалею, что не могу так же облегчить путь принцессы. Ваш Ф."
   - Фазер, о нас позаботились. Мы с тобой полетим по воздуху. Наверное. Нужно собрать вещи.
   Ульяна взяла совсем немного. Накидку, одеяло, книгу по травологии. Из сентиментальных пустяков - только золотые серьги, подаренные на мельнице Хорса. Фазер потребовал, чтобы она прихватила и еды. Идти на кухню очень не хотелось, но Улька пошла. Она завернула в чистую тряпицу румяный окорок, прихватила каравай и ссыпала в бумажный пакет блюдо с пирожками, Мод пекла их каждый день и не считала за еду.
   - Спасибо, Мод! - громко поблагодарила Улька. Конечно, никто ей не ответил. - Прости, если что не так.
   Исполнив свой долг, она тихо закрыла дверь на кухню. Поднимаясь по лестнице, девушка думала, что, к сожалению, не сможет забрать с собой портрет отца. Придется оставить его здесь.
  
   Глава 16. Дом старых секретов.
   "Избегайте всякого рода неприличных слов и тривиальных выражений; речь должна быть приличной, с выбором деликатных выражений, но без аффектации и педантства"
   Правила светской жизни и этикета. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Они перенеслись, как миленькие. И не было тошноты и головокружения, обычных спутников полета. Все буднично, как в детской сказке. Закрыли глаза в саду у дома Феофила, открыли в другом месте. К сожалению, к тому моменту так стемнело, что не было никакой возможности рассмотреть, куда же они попали. Единственное, что не вызывало сомнений, беглецы стояли на опушке леса. Улька ощупала свой багаж, чтобы убедиться, что все на месте.
   - Я надеюсь, мы не свалились на голову злой волшебницы, - девушка покопалась в кармане в поисках спичек. Отыскалась только трубка.
   - Ну и свалились бы. Тебе-то что? - с любопытством откликнулся Фазер, почесав за ухом.
   - Э-э, не скажи. Ты себе не представляешь масштаба возможной трагедии, брат Фазер, - глубокомысленно изрекла Улька. - Хорошо еще, что мы не прилетели в маленьком домике, а то пришлось бы потом...
   - Там жилье, - бесцеремонно прервал хозяйку Фазер.
   Спичек Ульяна так и не нашла, но глаза постепенно привыкли к темноте, и она сама разглядела впереди темную массу кустов, похожую на живую изгородь. Да и вряд ли, помогли бы здесь спички.
   - Ну что, пойдем смотреть, или переночуем здесь? - Улька не играла в демократию. Ей действительно хотелось, чтобы решение принял кто-то другой. Интересно, с чего это вдруг такая робость и нерешительность?
   - Посмотрим, - буркнул пес, - нельзя в лесу ночевать. Съедят совсем.
   Стыдясь, трусить друг перед другом, спутники двинули навстречу темной массе кустов. Обойдя изгородь по периметру, песик первый обнаружил калитку. "Интересно, на чем она держится, - испуганно подумала Улька, - на кусте что ли висит?". Она протянула руку, стараясь ощупью разгадать загадку, но калитка гостеприимно распахнулась, едва не прищемив девушке палец. Улька и пес дружно отскочили. Потоптавшись на месте, они осторожно просунули голову внутрь.
   - Нечего было каркать к ночи, - проворчал Фазер. - Вдруг там и правда злая колдунья живет.
   - Так пойдем, отберем у нее серебряные башмаки. - Ульке надоело шарахаться от каждого куста. Она решительно подобрала юбки, чтобы не споткнуться в темноте, и, вытянув вперед левую руку, наугад пошла к дому. Теперь они ясно видели его в глубине сада. Стоило друзьям дойти до середины дорожки, как кто-то включил свет. Во всяком случае, ощущение было именно такое. Зажегся садовый фонарь, осветив садик, гостеприимно засияли окошки дома. У входа, разбрасывая таинственный блики, призывно светился разноцветный шар, подвешенный на чугунной цепи к козырьку над парадным крыльцом.
   Спутники не очень удивились, когда при их приближении дверь услужливо отворилась. Просторная прихожая встретила их идеальной чистотой. Слева оказалась кухня. Что это была за кухня! Вся сияющая начищенной медной посудой. На полочках торжественно выстроились тарелки толстого голубого фаянса. Мебель из темного мореного дуба контрастировала с белой керамикой и столовым серебром. На столе красовался ужин. Румяная поджаристая свинина, салат и пышный мягкий хлеб. На подставочке дожидался своей очереди запотевший от жара серебряный чайник. На белой накрахмаленной салфетке лежала записка: "Поужинай, и ничего не бойся. В библиотеке ты найдешь объяснение всему. А пока, приятного аппетита".
   - Спасибо большое, - вежливо поблагодарила Улька и смахнула на чистую тарелку половину своего ужина. В конце концов, ее пес, растущий организм, а девушке нужно о фигуре заботиться.
   Фазер долго подозрительно обнюхивал еду. А Ульяна, напротив, смела все до крошки и даже собрала хлебом остатки. Убрав в мойку вылизанную тарелку, она налила себе горячего гарсу из чайника. Этот полюбившийся ей напиток из ягод и трав в культурном и гастрономическом смысле заменял местным жителям чай. Смеси для гарса продаются сушеными, но Уляна научилась сама собирать их и готовить. Собственно, чайником привычную посудину с носиком называла так только Улька. Вообще то, здесь он считался гарсетником.
   Глотнув ароматного гарса, и добавив сахара по вкусу, девушка решила, что имеет права выкурить трубку. Сегодняшний день был чересчур насыщенным. Налив псу свежей воды из кувшина, Улька уселась в уютное плетеное кресло посреди кухни и блаженно вытянула ноги.
   - Ты что, так и будешь тут сидеть и дымить? - возмущенно спросил Фазер. - "Как же, дадут тут посидеть", - огрызнулась она про себя, - Сейчас отдохнем и пойдем в библиотеку. Там нас ждут страшные тайны, - успокоила песика хозяйка.
   Он вздохнул и улегся на пол чесаться. Любимое занятие Фазера в любой житейской ситуации. Как и все, самое прекрасное в жизни, трубка скоро подошла к концу. То есть, была выкурена. Но девушка уже успела собраться с мыслями и приготовилась проглотить еще ложку, другую сюрпризов. Библиотека оказалась на втором этаже. Она была вдвое меньше, чем у Феофила. Что-то среднее между библиотекой и кабинетом. Стеклянные шкафы с книгами, стол и кресло. Несколько аскетичная обстановка. На столе горела лампа, а в камине весело трещал огонь. Ее здесь ждали. Хотя комната, как и весь дом, пустовала, но ощущение чьего-то незримого присутствия не покидало Ульку. И дело не только в гостеприимстве дома.
   На столе стояли два миниатюрных портрета. Мужчину Ульяна узнала сразу. Черное одеяние, внимательные серые глаза. Это, несомненно, ее отец. А вот женщина казалась зеркальным отражением самой Ульки. Те же черные волосы, такие же чуть припухлые, четко очерченные губы, только родинки над верхней губой недоставало. И разрез глаз немного другой, у незнакомки они не такие раскосые. Без сомнения, женщина - Ариза, мать Ульяны. Узнавая самых близких ей людей в лицо, девушка так разволновалась, что не сразу заметила запечатанный черным сургучом, конверт. На массивной печати она разглядела инициалы: Р и К. Дрожащими от волнения руками, Ульяна вскрыла конверт. К ее удивлению, лист бумаги был девственно чист. Она провела рукой по странице, пытаясь понять, не было ли здесь нанесено невидимых чернил. Но все оказалось проще, едва ее рука коснулась поверхности письма, ровные строчки проявились сами собой. В глазах у девушки все поплыло. Слезы не давали разобрать ни слова. Это было самое удивительное чудо здешних мест. Ее отец, человек, которого она никогда не увидит, говорил с ней. С трудом, заставив взгляд сфокусироваться, Улька прочитала это письмо:
   "Дорогая моя дочь! Любимая, драгоценная девочка! Я не могу найти слов, которые ясно выражали бы мои чувства. Не знаю, сможешь ли ты понять человека, который отправил на чужбину самое ценное, что у него было, и даже ни разу не проверил, ни разу не посмотрел... Прости, это трудная для меня тема. Оправдывает твоего отца только то, что меня скоро не станет. А ты будешь жить. Я надеюсь, что юная принцесса стала тебе хорошей сестрой. Так говорила твоя мать, и это подтвердили звезды. Я думаю, что нам удастся переправить малышку Дэви без происшествий, но что-то мне подсказывает, это будет мое последнее дело в жизни. Но не стоит об этом. Глупо писать о вещах, о которых ты уже знаешь, а мне пока не дано ведать. Жизнь подтвердит или опровергнет все предчувствия.
   Давай поговорим о твоей сегодняшней жизни. Думаю, ты выросла красавицей, как моя Ариза. Я сожалею, что пришлось просить моего ученика Феофила взять тебя в обучение. К несчастью, больше я никому не доверяю. Фео очень хороший человек, но для мага у него не хватает воображения. Тебе нужен совсем другой учитель. Думаю, что, поселившись в этом доме, ты найдешь его, или он тебя, не знаю.
   Теперь, о самом главном. Ты, наверное, уже догадалась, что с младенчества предназначена одному человеку. Так распорядилась Судьба. Он спас тебя при рождении, а тебе суждено спасти его. Согласись, это справедливо. Если у тебя все получится, твоя и моя жертва обернется большим счастьем для вас обоих. Поверь мне. Я не поступился дочерью из чувства долга или тщеславия. Хотя мои доводы, возможно, кажутся тебе жалкими. С Судьбой спорят только глупцы. Я лишь увеличил твои шансы справиться с непосильно трудной задачей. Но, если бы ты знала, как тяжело умирать и не иметь возможности помочь тебе! Напоследок совет: не доверяй магам. Это они, жадная свора могущественных дикарей, возомнили, что могут безнаказанно нарушить равновесие. Я перестал верить даже своим ученикам, за исключением верного, но, увы, слабого Фео. Из высших магов ты можешь положиться только на Рене ле Беналя. Он молод, честен, талантлив и не заражен жаждой власти. До определенной степени можно доверять и его отцу Кэрилу, но старик хочет соблюдать нейтралитет, поэтому на активную помощь с его стороны надеяться не стоит. Звезды говорят, что тебе поможет семья. Я сделал все, что мог. Если это вся помощь, на которую ты можешь рассчитывать, то храни тебя Великая Богиня, девочка. В этом доме ты будешь в безопасности, до определенной степени, конечно. Духи стихий заботились о нем до твоего возвращения. К сожалению, это все. Остальное зависит от тебя. Твоя мать говорила, что от рождения ты получила великую силу. Надеюсь, что это так, она была ясновидящей, моя Ариза. Прощай, родная. Да хранят тебя боги, светлые духи и моя любовь.
   Твой отец, Ростан Кессель.
   PS. Ты можешь перечитать письмо еще раз, но потом оно будет уничтожено. Я не могу доверять твоим чувствам, девочка. А хранить его смертельно опасно"
   Улька размазала слезы по щекам и принялась перечитывать это послание, переданное вопреки времени и смерти. Он не мог полагаться на иносказания и намеки, поэтому рискнул и выложил дочери все. Она очень хорошо понимала своего отца. Это письмо, полное любви, страха, желания оправдаться, сказало ей больше, чем живой человек. Вспомнилась сладкая улыбка Лорана, а потом мертвый учитель в кресле. Впрочем, папа зря волновался, она и так не доверяла почти никому. Даже Феофилу. Вспомнилось их последнее занятие, вхождение в транс. Неужели это было сегодня? Произошло слишком много всего. И кое-кто обещал ей разговор.
   Улька встала и зашагала по комнате. Для нового сеанса без помощи учителя ей нужно успокоиться. Можно, конечно, использовать для связи сон. Но это слишком ненадежно. Не приведи Бог, что-то потерять, забыть, можно не найти нужную дорогу. Это только в детстве она попадала к Яну, просто пожелав встречи перед сном.
   Несколько глубоких вздохов, и она будет в порядке.
   Улька вежливо выпроводила Фазера, чтобы не мешал, расстелила одеяло, принесенное с собой из дома учителя, и легла. Поерзав на жестком полу, девушка поняла, что сосредоточиться на главном ей мешает холод. Несмотря на пылающий камин, мерзли ноги. Замотав ступни в теплую накидку, Ульяна снова терпеливо попыталась расслабиться. Сбившись еще раза четыре, а на пятый, едва не заснув, она поймала нужное состояние. Дыхание замедлилось, по венам потекла горячая лава. В груди вскипали и лопались пузырьки, и от этого было хорошо и весело. Можно начинать отсчет. Улька на всякий случай считала с пятнадцати. Все получилось. Сказав себе, два, один, пуск, какая-то часть ее отделилась и полетела в то самое место, которое не выглядит никак. Он ждал ее и был таким, каким она знала его всю жизнь. Снисходительная улыбка и поза человека, которому некуда торопиться. Улька посмотрела ему в глаза. Там все далеко не так безмятежно. В глазах мечутся тени. Она решила начать первой.
   - Я все знаю.
   - Я знаю.
   - Ты следишь за мной?
   - Нет, просто я всегда с тобой, в каком-то смысле, - голос звучал глухо, как будто он был простужен.
   - Как мне называть тебя?
   - А как ты звала меня до сих пор?
   - Ян, это твое настоящее имя?
   - До известной степени.
   - Почему...почему, ты сам не сказал мне правду? - Ульяна сорвалась на базарный крик. Ее трясло от гнева. Он пожал плечами.
   - Я не хотел.
   - Он не хотел, видите ли! А почему ты не спас Феофила и Мод?
   - Времени не было, я слишком поздно их заметил. А к тебе последнее время не пробиться.
   - Почему? - девушка мигом остыла. Глупо, если вдуматься, входить в транс, пробиваться в непостижимое место и закатывать там сцены.
   - Тебя блокировали, полностью. Твои способности, сны, все. Чтобы достучаться до твоего учителя, я почти исчерпался.
   - Прости, я не должна была на тебя так орать. Но, пойми и ты меня...
   - Я понимаю, - и она знала, что это не фигура речи. Он, действительно, понимал ее полностью, как никто.
   - Итак, ты хочешь, чтобы я тебе помогла выбраться отсюда?
   - Нет! - он был в шоке от подобного предположения. К сожалению, Улька не могла похвастаться, что так же хорошо понимает Яна.
   - Но я думала...
   - Я знаю, - резко оборвал ее собеседник, - Подумай о чем-нибудь другом. То, о чем ты говоришь, невозможно.
   - Но, мой отец писал...
   - Демоны бы его подрали! - Ян злился. Он крайне редко это делал. Сейчас ее друг был в ярости. - Кто просил твоего папашу мести языком?
   - Не говори так о нем!
   - Извини, - буркнул Ян, - но ты не будешь даже помышлять о подобном подвиге.
   - Ты же не запретишь мне думать?
   - Нет, я не смогу, - он нахмурился и потер переносицу. У Яна удивительно красивые руки. Об этом Улька помнила даже днем.
   - Я сделаю по-другому, хотя мне это будет тяжело. - Ян испытующе посмотрел ей в лицо. Словно проверял, не тяжело ли будет Ульке.
   - Не пугай меня, - попросила она. Голос дрожал. Какой жалкий голосок, как у пятилетней соплюхи.
   - Я закрою этот канал для тебя. Ты не сможешь больше со мной связаться, - жестко сказал он.
   - Нет! Ты не сделаешь этого.
   - На самом деле уже сделал. Когда ты уйдешь, дверь закроется, - он отвернулся.
   - Ян, это подло, ты не бросишь меня одну! - лицо человека из ниоткуда начало расплываться. Глаза заволокло туманом слез.
   - Подло?! - он рычал, - Подло было бы позволить тебе принять участия в моих разногласиях с бандой магических хулиганов и погибнуть. Вот это подло. О чем только думал твой папа?!
   - Как же я буду без тебя жить? - как она может плакать в таком непостижимом месте, не имея даже тела?
   - Ты будешь жить, - он сделала ударение на последнем слове, - просто, без меня. Ты красавица. Тебя полюбит хороший человек, ты выйдешь замуж, нарожаешь детишек.
   - Остановись. Ты забыл добавить, что я тоже полюблю этого человека.
   Казалось. Он действительно остановился, и весь его пыл схлынул. Ян отвернулся.
   - Нет, не забыл, просто не добавил. Жизнь лучше смерти, пусть и без любви.
   - Хорошо. У меня еще вопрос.
   - Последний, Ульяна.
   - А как ты будешь жить без меня?
   Он вздохнул.
   - Не знаю. Зато я точно сойду с ума, если ты погибнешь. Так что сама понимаешь...
   - Нет, Ян! - она забилась в панике.
   - Да, любимая. Прощай и прости за все.
   Мягкий толчок, и она полетела в пропасть, без права вернуться.
   Улька открыла глаза. Лучше бы они вообще не открывались. Ульяне очень хотелось завыть, и она завыла. Громко, страшно, не пытаясь удержать крик. Ей нужно было выплеснуть все, иначе горе разорвет ее на части. Она каталась по полу и выла, как раненый зверь. Зачем только она не пообещала ему, что никогда, никогда не станет пытаться... Девушка очнулась, услышав, как кто-то царапает дверь и скулит. Бедный Фазер, наверное, вообразил самое худшее. Поднявшись на ватные ноги, она с трудом доковыляла до двери. Песик влетел, как ураган.
   - Что с тобой было?! Уля, ты жива?!!
   - Как видишь, - мертвым голосом ответила она, - Не волнуйся, уже все в порядке.
   - В порядке? - пес подозрительно обнюхал пальцы на ее ногах, - А кто тут кричал?
   - Фазер, все в порядке, - настаивала Улька. Сейчас ей необходимо было остаться одной, - Просто, у меня были неприятности...
   Пес фыркнул.
   - Неприятности были у меня. Услышав твои вопли, я от страха описался в коридоре. Тебе придется убирать.
   - Что ж. Это научит меня философски относиться к неприятностям.
   Улька побрела на кухню в поисках тряпки. Лужа и правда оказалась серьезная. Спасибо Фазеру, без него она бы спятила.
   Уютная спальня с деревенскими обоями в мелкий цветочек привела бы недавнюю Ульку в восторг. Сейчас для нее это было всего лишь местом для сна. Фазер, как будто так и надо, просочился за ней. Не спать же несчастной собачке во дворе.
   - Улька, - позвал Фазер, когда они уже улеглись и погасили свет, - Улька, скажи мне, что это было? Тебя мучили злые духи?
   - Да, нет, какое там. Лучше бы это были духи.
   - Но ты кричала от ужаса.
   - Нет, от горя. Это разные вещи, - Улька некоторое время молчала в темноте, не решаясь признаться даже собаке, - Я в один миг потеряла все. Это очень больно. Не спрашивай меня больше ни о чем.
   - Хорошо, - покладисто согласилась собачка. - Улька, а у тебя еще кто-то умер?
   - Нет! Сказано же, хватит!
   - Хорошо, хорошо. Улька...
   - Щас выставлю!
   - Все, все.
   Несносный пес и, правда, затих. "А ведь он прав, - неожиданно подумала Ульяна, - У меня никто больше не умер. Меня только лишили права на свидания. Но мы оба живы, значит не все еще потеряно". С этой утешительной мыслью она и заснула.
   Снился Ульке лес, а в лесу избушка. На крылечке сидит, нет, не старушка, а молодая женщина, лет тридцати пяти-сорока. Красивая, темные волосы и ярко-голубые глаза. Улька подошла к ней, женщина улыбнулась.
   - Давно тебя жду.
   - Зачем? - спросила Ульяна.
   - Пора тебя учить настоящему волшебству, - покачала головой незнакомка, то ли отвечая на вопрос девушки, то ли соглашаясь с внутренним собеседником.
   - Вы маг? - удивилась Улька. Женщина презрительно скривилась.
   - Кому нужны твои маги? Была ты у них. Что, многому научилась?
   - Я бездарь, - вздохнув, призналась девушка и присела рядом с хозяйкой избушки, - у меня совсем ничегошеньки не получается.
   - А тебе хочется научиться?
   - Да. Мне нужно. Я так много должна сделать.
   - Хорошо, что ты это понимаешь, - женщина погладила свою гостью по голове, - чувство долга и мозги у тебя отцовские.
   - Вы знали моего отца?
   - А то. Знавала. Правда, он меня не знал. Приходи ко мне завтра и не медли. Псы уже встали на след.
   - Но я так и не поняла, кто вы? - Улька повернулась и посмотрела в лицо незнакомке.
   - Я - лесная ведьма. Тэя меня зовут. Недалеко от твоего дома, через рощу стоит замок, называется Ду-Кер, за ним деревня, Семь Стрижей. Пойдешь туда, у любой бабы спросишь, как найти Тэю, тебе покажут. На, вот, возьми, - женщина протянула девушке синий цветок, похожий одновременно на василек и ромашку. Улька сжала пальцами тонкий стебелек.
   - И не мешкай, завтра же.
   Проснувшись, девушка сначала не могла понять, где она. Незнакомая комната, обклеенная обоями в мелкий цветочек. Французские окна до пола позволяли солнцу, вовсю, хозяйничать в чудной спальне. У ее ног завозился песик, и она все вспомнила. Да и как такое можно забыть? В один день случилось столько событий, что хватило бы на не бедную приключениями жизнь. И тут взгляд ее остановился на маленьком столике у изголовья. Ничего особенного, довольно изящный образчик мебели. На абсолютно гладкой поверхности лежал цветок. Тот самый, подаренный ведьмой Тэей во сне.
   - О, Господи! Еще и это! - неизвестно к чему воскликнула Улька. Фазер вскочил на все четыре ноги и завертел хвостом.
   - Значит, так, - важно начала Ульяна, - У нас с тобой много дел. Нам нужно осмотреться в доме, позавтракать и сходить в деревню.
   Пес согласно тявкнул. День начался. Осмотр дома никак не обогатил их информацией. Но Ульяну покорили красота и уют этого старого коттеджа. Он был древний. Об этом говорили неровные тесаные камни, из которых сложен дом. Контраст между мощным фундаментом и изящными арками оконных проемов очаровал девушку. Ей все нравилось здесь. И кухня, и спальня, и библиотека. А особенно порадовал запущенный сад. Облетевшие кусты с засохшими, никем не срезанными розами, чугунная литая скамейка, старые огромные качели, все это наполняло сердце покоем и радостью. Казалось, что здесь с ней не может случиться ничего дурного.
   На кухне ее ждала горячая каша с фруктами и стакан теплого молока. Видно, духи, призванные отцом, продолжали свою службу. Правда, Фазер не одобрил каши. Пришлось отрезать ему ломоть окорока, хозяйственно прихваченного вчера из дома учителя. Позавтракав, Улька вымыла посуду. Свинство, все перекладывать на духов стихий. И компания двинула к деревне.
   Благодаря указаниям лесной ведьмы, они не могли заблудиться. Направление указывала строгая вертикаль башни замка Ду-Кер. Замок при ближайшем рассмотрении оказался совсем небольшим. Замок, как замок. Периметр стен, сложенных из грубого камня, по углам башенки. Видно, их пристроили позже, они выглядели более аккуратными по сравнению со стенами. Строения внутреннего двора почти не просматривались снаружи. Единственное, что удивляло и радовало глаз в этом средневековом нагромождении камней - главная башня, донжон. Казалось, ее перенесли по ошибке из другого конструктора. Во-первых, она была почти белая, во-вторых, архитектор, придумавший это чудо, был незаурядным мастером. Высокая, напоминающая формой остро заточенный карандаш, башня восхищала затейливым растительным орнаментом, закрученным по спирали. Под самой крышей можно разглядеть изящную обходную галерею. И, как завершающий штрих, острый шпиль венчал флюгер в виде дракона. Улька была просто в восторге, что живет в таком месте, где замка не видно из-за леса, а башней можно любоваться хоть целый день. Раньше ей всегда казалось, что эстет у них в семье ее сестрица. Сейчас она просто упивалась этими мелочами, словно собиралась прожить в этой дыре всю жизнь.
   Обходя замок кругом, они искали деревню Семь Стрижей. Им пришлось протопать полпути вдоль периметра замковой стены, прежде, чем на глаза псу попался указатель. Он был довольно забавный сам по себе. Большая деревянная стрела, а на ней, как на суку, сидели такие же деревянные птички. Ровно семь штук. Для людей, не умеющих читать, точнее не скажешь. Деревня оказалась большим и шумным поселением. Видно, в основном здесь жили ремесленники. Странно, что их заставило уйти так далеко от города? Торг здесь велся каждый день, и груженые телеги то и дело проезжали через Семь Стрижей. Ульку новость порадовала. Значит, новые лица здесь не в диковину. Местный трактир назывался незатейливо: "У дороги". Зайдя внутрь, Улька направилась к стойке, где скучал хозяин заведения, здоровенный увалень.
   - Скажите, любезнейший, где я могу найти Тэю? - с приятной улыбкой Ульяна положила на стойку пару мелких монет. Хозяин изобразил на челе недоумение, но девушка поняла, что вопрос ему не понравился.
   - Я не знаю, благородная госпожа. В нашей деревне нет женщины с таким именем, - он виновато улыбнулся. Девушка кивнула и покинула заведение, оставив деньги на столе. Ей, в конце концов, здесь еще жить. У выхода Ульяну окликнула степенная особа в белоснежном переднике и чепце. Чем-то она напоминала Мод, только выражение лица более доброжелательное.
   - Госпожа ищет Тэю? - хитро улыбаясь, спросила тетка.
   - Откуда вы знаете?
   - Слышала, как вы спрашивали у моего мужа. Пустые хлопоты. Мужчины вам ничего не скажут. Они ненавидят Тэю, но боятся, иначе, давно бы пришибли бедняжку.
   - За что же такая немилость? - Улька чувствовала, что встретила нужного человека. Тетке очень хотелось поболтать, и она предложила милой барышне пойти куда-нибудь в спокойное место. Девушка вопросительно покосилась на трактир, но женщина протестующе замахала руками. Она повела Ульяну в соседний дом. Там на крытой террасе они и уселись за стол.
   - Зовите меня тетушка Хонда, - девушка улыбнулась. К сожалению, эта шутка из тех, что понятны только ей. Она назвала в ответ свое имя.
   - У вас, наверное, что-то случилось? - участливо спросила тетушка Хонда.
   - Почему вы так решили?
   - К Тэе с пустяками не ходят. Только с серьезной бедой, - понятно, больше всего любезная тетушка обожает сплетни. Что ж, жизнь в деревне скучна.
   - Я расскажу вам о своей беде, но сначала, скажите, почему мужчины боятся Тэю? - дважды просить Ульке не пришлось. Женщина просто умирала от желания поболтать.
   - Тэя защищает женщин нашей деревни. Не только женщин, конечно. Но, когда к ней прибежала избитая Лалли, у той муж, лютый зверь, колотил бедняжку почем зря, Тэя лишила мерзавца мужской силы. Сказала, что не вернет, пока он не станет вести себя по-человечески. Теперь мужа Лалли не узнать. Даже пить бросил, чтоб, по пьяному делу шайот его не попутал. А Касе замкнула чрево, чтоб родить не могла. Она брюхатой ходила каждый год, рожала тяжело, жуть. Думали, помрет когда-нибудь от этого дела. Пошла к лесной ведьме Кася, а та руками повела и все. Теперь Кася не беременеет. Веселая стала, а муж недоволен. Хотя куда ему, поганцу, столько ртов? Не прокормит же. А он, оказывается, гордился, что такой орел. Тьфу! - тетушка Хонда смачно плюнула и глотнула из кувшина холодного эля. - А еще она может новую девственность нарастить. Если кому надо, конечно, - в этом месте женщина проницательно, как ей казалось, посмотрела на свою гостью, но, не увидев румянца смущения, продолжила. - Мою дочь, только об этом никому, никто замуж не брал. Некрасивая девка уродилась. Свела ее к Тэе. Та велела оставить на месяц. Вернулась, вроде та же моя Калли, ничуть не изменилась. А только мужики к ней стали свататься стаями. Зять у меня теперь, начальник замковой стражи, и не нахвалится на Калли. Говорит мне: "матушка, вы мне сокровище подарили". Я хотела и младших двух к ведьме отвести, они, хоть и посимпатичнее старшей, но тоже не подарок. Тэя отказала. Нельзя, говорит, счастьем впрок запастись, пусть сами поищут сначала жениха. Самую младшую, я отправляла к колдунье в ученицы. Не взяла, хотя некоторых берет, - женщина обиженно поджала губы.
   - Может, она не хотела вас с мужем ссорить? - стараясь утешить новую знакомую, предположила Ульяна.
   - Может быть, - пожала плечами тетка. - А у вас что стряслось? Уж, явно не в женихах дело. Такую красавицу вмиг замуж возьмут.
   Ульке не хотелось врать славной, в сущности, тетке. Она ответила почти правду.
   - Нет, вы ошибаетесь. Дело как раз в женихах. Видите ли, только я вас прошу, никому не слова, - тетушка истово закивала, - мой жених пропал, и никто не знает где он.
   - Да неужто? Вот ужас-то! - тетка была в восторге. Такого она давно не слышала, - То-то, я почуяла, неспроста такая красивая воспитанная барышня в трактире про ведьму выспрашивает. Но вы не сомневайтесь, она точно поможет. И берет она столько, сколько сами захотите дать.
   - Как мне ее найти?
   - Очень просто, миленькая. Пойдете по дороге в сторону леса, а там, как увидите вяз... Нет, боюсь, вы заблудитесь. Сейчас мы заглянем к вдове молочнице. У нее дочка ученица колдуньи. И на что она ей сдалась? Невзрачная девица, неулыбчивая такая. А как стала у Тэи учиться, совсем зазналась, книжки читает. Звать ее Нуна. Мы попросим, и она проводит. Все равно, почитай, каждый день туда бегает. От дома совсем отбилась.
   "То же мне, обличительница нравов! А сама ты дочерей почто туда водила?", - мысленно усмехнулась Улька. Но предложение приняла с благодарностью. И они отправились прямиком к доброй вдове. Молочница просьбе не удивилась, предложенную монету деловито приняла и пошла на задний двор, разыскивать дочь. Девушка и вправду оказалась нескладная, угловатая какая-то. Хмуро кивнув тетушке Хонде, она презрительно осмотрела красавицу гостью, как дохлую лошадь, которую ей пытались всучить, выдав за спящего призового скакуна. Нуна не утруждала себя любезностью. Не говоря ни слова, она пошла со двора. Улька по знаку молочницы поняла, что ей тоже нужно поспешить, проводник и не подумает дожидаться.
   Они долго шли по дороге, которая становилась все уже и уже. Обе девушки молчали, пес радостно скакал вокруг них. Улька думала о своем, а ее спутница поглядывала исподлобья. Наконец, видно устав быть загадочной и молчаливой и видя, что на чернявую красотку это не производит впечатления, она заговорила:
   - Зря стараетесь. Госпожа Тэя таких не любит. А помогает она только, если сама захочет. Ее за деньги не купишь, - девица презрительно усмехнулась, красноречиво оглядывая синее платье Ульяны. Видно, общение с ведьмой и впрямь испортило ей характер.
   - Почему она таких не любит? - полюбопытствовала Улька.
   - Потому! - грубо отрезала девица, и разговор иссяк.
   Они шли еще долго. Дорога петляла между деревьями. Ульяна не скучала, да и собеседница попалась, так себе. Она любовалась тем, что их окружало. Такого прекрасного леса ей видеть еще не приходилось. Вековые деревья ласково шумели. Могучие стволы, как колоннада, торжественно обрамляли лесную тропинку. Здесь не было больного подлеска, чахлого кустарника. Лес был просторный и светлый. В тоже время загадочный. "Наверное, в таком живут дриады", - восторженно подумала Ульяна. Ее спутница все прибавляла шаг. У огромного, расколотого надвое вяза, они свернули налево. Здесь уже невозможно было идти вдвоем, тропинка не позволяла, и девушки следовали друг за другом, гуськом. Повернув, Нуна рванула, как гоночная машина. Даже по ее сутулой спине можно было заметить, что девица раздражена, словно злобная кошка. То ли она решила загнать наглую барыньку, то ли торопилась посмотреть, как эту красотку будет унижать ее учительница, но неслась она, как самосвал, потерявший управление. Дорога осталась далеко позади. Улька заметила, что тропинка, по которой они бежали, вполне натоптана. Видать, сюда часто ходят местные женщины. Народная тропа не зарастает.
   Наконец, они вылетели на поляну, где стояла избушка, точь-в-точь, как в Улькином сне. Нуна, не оглядываясь на свою спутницу, поскреблась в дверь и вошла внутрь, пробормотав себе под нос, что нужно подождать. Фраза, видимо, касалась Ульяны. Та никуда и не собиралась. Она чувствовала такой покой и уверенность, как будто приехала навестить родную бабушку и точно знала, что ей будут рады. Из избушки доносился раздраженный голос Нуны, ответов девушка не слышала, как будто ученица ведьмы говорила сама с собой:
   - Госпожа, к вам там пришла какая-то... Ну да, чужая. Вы примите? Ладно.
   Она выползла из избушки, пятясь задом. Вид у Нуны был недовольный. Может, надеялась, что ведьма велит прогнать нахалку, не глядя. Через минуту дверь отворилась, и на пороге появилась Тэя, точно такая, как во сне. Она смотрела только на Ульку, внимательно, тревожно, словно та перенесла тяжелую болезнь. Потом улыбнулась.
   - Ну, здравствуй, внучка. Я давно тебя жду.
  
   Глава 17. Наука бабушки Тэи.
   "Но воспитатели часто позабывают, что не один только ум у человека, а целый полный человек должен быть предметом образования и воспитания"
   Правила светской жизни и этикета. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   - Ну, здравствуй, внучка. Я давно тебя жду.
   Тэя подошла к обомлевшей Ульке и нежно обняла девушку. Краем глаза та заметила отвисшую челюсть Нуны. Ей стало даже жаль злючку. Все эти чувства заняли мгновение. Потом на нее обрушились удивление, недоверие, восторг. Разве у такой великовозрастной девицы может быть такая молодая и красивая бабушка? А вдруг, Тэя просто подслушала ее мысли у избушки и теперь разыгрывает гостью? Женщина отстранила Ульяну и заглянула ей в глаза.
   - Ты не знала?
   - Нет, откуда? - прошептала потрясенная девушка.
   - Да, конечно, я забыла. Я мать Аризы, - голос женщины дрогнул. Видимо, имя покойной до сих пор причиняло ей боль. Но Тэя упрямо мотнула головой, отгоняя грустные воспоминания. Она снова улыбнулась, глазами, губами, всем лицом, - Я так счастлива.
   - Я тоже. Мне говорили, что все мои родственники погибли. - Улька еще не оправилась от потрясения, и ее смущало присутствие чужого человека. Зато Нуна ничуть не смутилась, она была просто в ярости. Бесцеремонно подергав Тэю за рукав, Нуна привлекла-таки к себе внимание волшебницы.
   - Госпожа, почему вы говорите, что это ваша внучка? - Улька затосковала. Этот момент был ей дорог, и она не хотела никаких сцен.
   - Это моя внучка, Нуна. - улыбнулась ведьма.
   - Госпожа, вы ошиблись. Вы совсем не похожи. Она все лжет! - заорала девица.
   - Нуна, ты забываешься. Это я лгу. Потому что я утверждаю, что это моя внучка. А теперь иди отсюда, пока я не рассердилась. - Тэя одними губами произнесла заклинание и сделала жест, словно забрала что-то. Ее ученица, бросив последний отчаянный взгляд, угрюмо пошла прочь.
   - До чего же мерзкий характер у девки, - с удивлением сказала Тэя.
   - Зачем же вы ее взяли?
   - Говори мне "ты". Что за нелепость? А взяла ее потому, что из таких злобных девиц получаются отличные ведьмы. Надо только правильно их направлять.
   - А что ты сделала с ней? - на самом деле Ульки это было безразлично. Она спрашивал, чтобы скрыть неловкость.
   - Да, ничего, - женщина пожала плечами, - Лишила возможности сплетничать о тебе и творить порчу. Она, конечно, мало что умеет. Но слишком велика ее ярость. В таком состоянии и простая баба так может сглазить, что мало не покажется. А уж любая из моих учениц... Пойдем в дом.
   Они дружно решили, что тема не стоит времени. Им есть о чем поговорить. В "избушке" оказалось очень просторно. Тэя усадила внучку в кресло-качалку возле открытого очага. Заботливо укрыла ей ноги пледом и подала чашку горячего гарса. Девушка порывалась помочь, но ведьма остановила ее потуги:
   - Мне так и не довелось баловать, как, и положено бабушке. Позволь наверстать упущенное. Да, по-моему, тебе чего-то хочется, но ты стесняешься признаться? - Тэя ласково посмотрела на внучку.
   - Ты права. Мне хочется выкурить трубку. Тебя это не шокирует?
   Ведьма расхохоталась. Она смеялась долго и заразительно. Улька, не выдержав, присоединилась к бабушке. Наконец, обе успокоились, и Тэя, все еще улыбаясь, принесла внучке спички.
   - Кури. А тебя не шокирует, если я тоже закурю?
   Они болтали так весело и доверительно, что Улька и не заметила, как стала рассказывать про их с Дэви жизнь там, на чужбине. Странно, что теперь она и сама так думала о том покинутом мире. Тэя внимательно слушала, иногда задавала вопросы. Больше всего ее расстроило, что внучка всю жизнь прожила в теле невзрачной дурнушки.
   - Это очень печально для ведьмы. То, что ты теперь красива, еще не все. Нужно, чтобы ты научилась быть настоящей женщиной. Такой, которую без памяти любят мужчины.
   - Как выяснилось, один такой мужчина у меня был всю жизнь, - с горечью призналась Улька, и тут же испуганно осеклась. Как она может выбалтывать страшную тайну, ради сохранения которой ее отец не пожалел ничего. Ведьма грустно улыбнулась, угадав мысли своей внучки.
   - Ты мне не доверяешь. Не спорь, я вижу. Доверяешь, но боишься ошибиться. Ты права. Мало ли кто может назваться твоей бабушкой. Ты же ничего не знаешь о своей семье. Выслушай мою грустную историю. Мне очень нужно, чтобы ты поверила мне, иначе я не смогу тебе помочь.
   Ведьма выбила трубку, и сделала неуловимый жест рукой, привлекающий внимание.
   - Моя единственная дочь, рожденная от любимого мужчины, была не обычной девочкой. Ее отец погиб, едва нашей малышке исполнилось три года. Когда-нибудь я расскажу, как. Он умер, защищая нас, как и твой отец. Женщины нашего рода плохих мужчин не выбирают. У Аризы был дар видеть будущее. Такой мощной пророческой силы я ни у кого не встречала. Этот дар никого не делает счастливым. Хорошо, что у тебя его нет. Твоя мать настрадалась за всех нас. Она знала, что ей суждено родить дочь, которую изберет Властитель, но сама она после рождения малютки проживет только один день и одну ночь. Это ее пророчество отравило нашу жизнь. Мы оказались лишены будущего. С Судьбой не поспоришь. Я гадала и по чаше, и по звездам, все сходилось так, как предсказала моя дочь.
   Она была красавица, как ты. Вы очень похожи. К ней посватался даже местный лэнд-лорд из замка. Но Ариза, разумно рассудив, что из-за богатства и положения в обществе не стоит жертвовать жизнью, ждала свою большую любовь. И, как ты понимаешь, дождалась. Встретив твоего отца, она взяла с меня клятву, что я не буду знакомиться с ее женихом. Ариза не хотела, чтобы пророчество влияло на ее семейную жизнь. А я своим беспокойством мешала ее счастью. Понимаешь? Вижу, что понимаешь. Мне потребовалось много времени, чтобы понять. И еще столько же, чтобы простить твоего отца за то, что он выкинул мою внучку в другой мир. Я наблюдала за ним. Наверное, теперь, я тоже понимаю. И знаю, что так хотела сама Ариза.
   Тэя встала со своего места и стремительно подошла к небольшому бюро.Нажав на скрытую пружину, она достала из тайника пачку бумаг, перевязанных лентой.
   - Вот ее письма. Конечно, мы переписывались. Можешь почитать, если хочешь.
   Улька вытащила два первых попавшихся листка и принялась за чтение. Ей нужно было убедиться. Она поняла, что ее мать по натуре была веселой женщиной. Любила пошутить, посмеяться. Пророческий дар сделал ее раздвоенной. Видимо, матери в письмах она изливала всю тоску обреченного человека, которую не смела, обнаружить перед мужем. Честно ли это? Улька не знала. Во втором письме Ариза писала матери, что Ростан переживет ее только на два года, и он догадывается об этом. Ему кто-то когда-то предсказывал. Оказывается, именно это покорило Аризу, когда они встретились. Она пишет: "Мне встретился человек, знающий о своей ранней гибели, как знаю я, но он не боится жить и радоваться жизни, строить планы, начинать великие дела. С ним я стала другой".
   Улька понимала всех, мать с ее страхами, обиды бабушки и своего отца. Тэя подошла к ней и обняла за плечи.
   - Знаешь, ты гораздо больше похожа на меня, чем моя дочь. Я сегодня принесу жертву Великой Богине. За такие подарки лучше сразу говорить спасибо.
   - А чей это портрет у тебя над бюро? - Ульку сразу заинтересовал портрет неизвестного мужчины, но спросить она стеснялась.
   - Это твой дед. Хочешь, рассмотри получше. - Тэя сняла небольшой портрет со стены и положила на колени внучке. Мужчина был невероятно похож на нее саму. Посмотрев на них обоих, любой человек сразу признал бы в них людей одной крови. Ее дед был красив мрачноватой красотой. У него были такие же, как у Ульки, раскосые глаза, и даже родинка над верхней губой. Самое забавное, что они носили одинаковые прически. Длинная челка мужчины падала на глаза. Улыбнувшись этой милой подробности, Ульяна бережно передала портрет Тэе.
   - Поговори со мной, бабушка, - неожиданно для себя попросила Улька. Тэя уронила кувшин.
   - Прости меня, - всполошилась девушка, - прости, вырвалось случайно. Я не хотела тебя так называть. Ты выглядишь, как моя ровесница.
   - Полно, дитя, - Тэя, красивым круговым движением в воздухе заставила осколки собраться, срастись, Даже вода собралась обратно в кувшин. И вот уже, целый сосуд, не прерывая вращения, полетел к ней в руки. - Я совсем не возражаю. Просто, я не ожидала, что ты...
   - Что я поверю тебе так быстро. Ты готовилась долго убеждать меня.
   - Да, - Тэя засмеялась легко и радостно.
   Потом они готовили ужин. Две женщины на кухне, это всегда тепло и слаженность в действиях, особенно если они близки друг другу по духу. Улька резала зеленые мясистые стебли какого-то местного овоща, она таких еще и не видела. А Тэя ощипывала курицу.
   - Слушай, а где мой пес?
   - Говорящая собака? - Тэя хихикнула, - Чудной он. Где ты такого взяла?
   - Это собака Феофила. Говорящим он стал случайно. Вылакал сваренную стариком сыворотку правды. Феофилу заказал смесь городской суд. Ну, Фазер выпил и заговорил. Главное, добро бы правду, а то все подряд мелет. Старик потом экспериментировал, давал другим животным то же самое. Ничего, кроме поноса у свиньи, не добился.
   Тэя хохотала, как девчонка, слушая про опыты незадачливого волшебника. Потом Ульяна рассказала ей про первую встречу с Фазером. И как они шли через перевал. А потом, неожиданно, про смерть Феофила.
   - Так что, он теперь мой. Достался в наследство. Не бросать же его.
   - Да уж. - Тэя покачала головой, - Не волнуйся за своего говоруна. Я свела его на задний двор, пока ты письма читала. Там у меня обитает Ася, молочно-белая сука, красавица. Так что у малыша Фазера медовый месяц.
   - Ты смотри, вот родятся у нее говорящие щенки. Они тебя замучают своими разговорами.
   Когда ужин шкворчал в котле, женщины, переделав все дела, сели у очага. Пришло время серьезных разговоров. Улька сама, без осторожных намеков бабушки выложила всю историю своих отношений с Яном. Как ни странно, ей стало легче. Хотя, даже говорить о Яне было почти так же больно, как думать. И потом, она первый раз рассказывала о нем живому человеку. С непривычки, очень трудно. Под конец она не выдержала, голос дрогнул и упал до шепота.
   - Ну-ну, - Тэя сочувственно похлопала ее по руке, - Не раскисай. Он конечно идиот. Но он поступил, как настоящий мужчина. Знаешь, я даже им горжусь. За такого человека тебе и нужно выйти замуж.
   - Замуж! - Улька истерически расхохоталась.
   - А чем плох жених? - притворно удивилась женщина, - Конечно, он намного старше тебя. Лет на триста, наверное...
   - На триста?! - Улька открыла рот, а ее бабушка, довольная, что смогла отвлечь внучку от горьких дум, весело хмыкнула.
   - А ты думала, на сколько? Нельзя сохранять равновесие мира, если ты живешь какие-нибудь жалкие сто пятьдесят лет. Ты же тогда ни за что не можешь отвечать. Как можно вершить чужие судьбы, если сам ты лечишь подагру и можешь подцепить болотную лихорадку? - Улька усмехнулась, бабушка вещала, как профессор Воланд на Патриарших прудах, - У нас, властители до трехсот лет и не думают о женитьбе. А потом ищут себе подругу. Он должен найти не просто подходящую, а одну в целом свете. Не улыбайся, это не романтика, а магия. Такими владык создали боги. Чтобы с этим миром Властителя связывала любовь, - пояснила Тэя, подбрасывая дрова под котелком с соусом, - Власть без любви делается циничной и аморальной, независимо от изначальных намерений обладателя власти. Ты не согласна?
   - Согласна. Но не разумно, по-моему, связывать жизнь такой важной в этом мире фигуры с обычной женщиной. Человеческая жизнь хрупка. А вдруг она умрет?
   - Ну что ж, и умрет. Это означает, что владыка заложник такой же простой человеческой судьбы, как и все. Это связывает его с людьми. Если хочешь, в этом тоже есть равновесие.
   Улька задумалась. Все это как-то шатко. С другой стороны, в теории Тэи что-то было. Если бы великие диктаторы, известные ей по учебнику истории, были способны так беззаветно любить женщину, может, они бы и не наворотили столько бед. И борцам за великую идею тоже не помешало бы просто влюбиться. Возглавил бы Ленин мировой пролетариат, если бы, буквально с ума сходил по Надежде Константиновне?
   - Допустим, ты права. Но почему они выбирают младенцев, ваши Властители? Почему, не готовую взрослую женщину, со всеми ее недостатками? - Не сдавалась Улька. Тэя загадочно улыбнулась.
   - Ты же не думаешь, дорогая, что кто бы то ни был, пусть даже Властитель, может искоренить недостатки женщины воспитанием? Из какого бы грудного младенца ее не растили? Почему ты считаешь наших владык самонадеянными глупцами? И, кстати, с младенцами Властители обручаются очень редко. В основном, они встречают свою избранницу, когда той стукнет уже пять или даже семь лет.
   - Да-а, почтенный возраст. Беру свои слова обратно.
   - Дурочка. Не нужно во всем искать тайный смысл. Просто, о том, что у владыки родилась, или должна родиться избранница он узнает сразу. А в свой дом берет просто из удовольствия, заботится о ней. Это же так понятно.
   - А как же секс? - на самом деле Улька не знала, о чем хочет спросить.
   - Секс, только когда все подрастут. - Тэя злорадно наблюдала за тем, как ее внучка с трудом пыталась сформулировать свой вопрос. - Детей владыки не растлевают. Они все исключительно нормальны психически.
   - Ну, я бы не сказала, - Ульке вспомнилось кое-что из периода ее полового созревания.
   - Ты хочешь сказать...?
   - Нет, - фыркнула Улька, - Просто меня тогда начали интересовать мужчины, а я их совсем не занимала.
   - Ну, здесь все понятно, - Тэя философски пожала плечами, - Не мог же твой возлюбленный допустить такой несправедливости. Даже если он тебе только снится.
   Улька пыталась вспомнить подробности своих бредовых сновидений пятнадцатилетней давности.
   - Как раз в этот период он стал сниться мне гораздо реже.
   - Вот видишь. А что до твоих сомнений, все это глупости. Женщина всегда женщина, независимо от возраста. Заботиться о ней можно по-разному, а любишь ты всегда одинаково. Конечно, если это настоящая любовь. Это мужчину нужно сначала вырастить. Так что, засунь свои сомнения, сама знаешь куда, и выходи замуж за своего Яна. Все женщины мира будут тебе завидовать.
   - Ты смеешься надо мной? - Улька посмотрела на бабушку с таким возмущением, как будто та во время похорон помочилась на гроб покойного.
   - Ну, конечно, сначала нужно найти сбежавшего жениха и заставить его сдержать слово. С девушками из нашего рода нельзя так обращаться. - Тэя с притворным возмущением размахивала поварешкой. Она, как раз помешивала мясо в кастрюльке. - А то, понимаешь, запудрил девушке мозги...
   - Поматросил и бросил! - подсказала развеселившаяся Улька.
   - Вот-вот, а с нами так нельзя. Мы ведьмы. Ты ведьма?
   - Не знаю, - снова погрустнела Улька, - наверное, пока я никто.
   - Мы подошли к самому интересному месту. Погоди, ничего не говори, я сделаю огонь поменьше, мы набьем по трубочке и продолжим.
   Когда они "продолжили", прошло действительно немало времени. Тэе зачем-то приспичило, переодеваться, причесываться, кипятить гарсетник. Улька сообразила, что ее бабушка тянет время и собирается с мыслями. Наконец, они снова уселись друг против друга. Тэя внимательно посмотрела внучке в глаза.
   - А теперь расскажи мне подробно, чему тебя учил Феофил, и, главное, что не получалось, а что получалось.
   Улька, как могла, подробно объяснила про трактаты по травоведенью, про составление заклинаний. Про свои неудачи с поиском равновесия и с определением источника магической силы. Тэя слушала очень внимательно. Взгляд у нее сделался, как у Улькиного знакомого психиатра, во время приема, цепкий и сочувствующий. Когда девушка дошла до истории с вхождением в транс, ведьма удовлетворенно кивала и потирала руки. Когда Улька замолчала, в комнате повисла многозначительная пауза.
   - Значит так, - промолвила, наконец, Тэя, будто решилась поставить диагноз, - я могу обучить тебя всему. Всему, что знаю сама. Учиться нужно очень быстро. У нас всего три месяца. Для такого скоростного обучения необходимо много сил. Если ты согласна, ты должна слепо мне повиноваться. Полностью отдать себя в мои руки. И, конечно, переехать в мой дом. Причем, сегодня же. Так будет безопасней. Здесь я смогу тебя защитить.
   Улька думала недолго. Она вспомнила письмо отца. Он говорил, об учителе, и о том, что ей поможет семья. Ее семья - это бабушка, больше все равно никого нет. И потом, в ее положении излишняя подозрительность так же опасна, как и доверчивость.
   - Я согласна, - спокойно огласила она итог своих раздумий.
   - Молодец, девочка! Молодец, что подумала, и молодец, что согласилась. Ты превосходишь все мои ожидания. Возможно, учить тебя окажется легче, чем я думала.
   - А почему ты не обучила мою мать?
   - Видишь ли, ее дар не позволял. Люди с очень развитым даром, они, как хороший инструмент, годятся только для чего-то одного. Для колдуна или ведьмы идеально, когда все способности уравновешенны, иначе получается перекос. Так часто бывает. А мы сегодня выясним, на что ты годишься.
   - Феофил уже выяснял.
   - Он - простофиля, - бабушка пренебрежительно скривилась, - Кто-то блокировал твои способности. Скорее всего, твой поклонник Лоран. С ним нужно будет разобраться. Я боюсь, что этому змеенышу удалось узнать много лишнего. Не бойся. Здесь ты в безопасности.
   - Я боюсь за Яна.
   - Ему они тоже не смогут сделать хуже, чем есть. Мы и об этом поговорим, но позже, сейчас не к спеху. - Тэя вытряхнула трубку. - Расскажи мне еще раз, как Феофил учил тебя искать внутреннее равновесие. А лучше, встань и попутно показывай.
   Улька поднялась, встала посреди комнаты, вздохнула и положила обе руки на солнечное сплетение. Закрыла глаза. Как всегда, ничего не произошло. Она ничего не почувствовала, хотя старательно направляла свое сознание туда, где лежали ее руки.
   - Так, спасибо, я все поняла, - раздался "докторский" голос Тэи.
   - Может, меня опять блокируют? - робко предположила девушка.
   - Сейчас нет. Да не волнуйся ты, - рассмеялась колдунья, увидев расстроенное лицо внучки, - с тобой все в порядке, ты здорова и у тебя есть талант, да еще какой. Я-то вижу. Просто, ты женщина, а эта магия, она мужская, детка. Понимаешь?
   - Нет. То есть, ты хочешь сказать, что у меня ничего бы и не получилось, останься Феофил жив?
   - Не совсем. Со временем получилось бы. Но это было бы гораздо хуже, чем твои неудачи. Не понимаешь? - Улька помотала головой, - Ну вот есть чисто мужские занятия. С этим ты согласна, надеюсь? Например, поднимать тяжести. Видела силачей на ярмарке? Это мускулистые мужики, их тела созданы для такой работы. А вот представь, что таким силачом хочет стать женщина. Сначала у нее ничего не получается. Но она не сдается, тренируется, накачивает мышцы. И вот, наконец, ей удается поднять гирю, потом еще одну. И что в результате? Она обрастает мускулами, на нее страшно смотреть, но в мужчину эта безумная все равно не превратится. Понимаешь? Она на той же ярмарке проиграет любому силачу мужчине.
   - То есть, магия Феофила и моего отца...
   - Мужская. И ты бы добилась успеха, в конце концов. В тебе слишком мощный потенциал. Но переучивать тебя было бы также сложно, как выдать замуж женщину силача. А успехи твои были бы также скромны, как и у этой несчастной на ярмарке.
   - Погоди, - Улька никак не могла собраться с мыслями, - но есть, же магички, мне Феофил рассказывал.
   - Есть, - согласилась Тэя, - Но это самые несчастные женщины в мире. Они пошли против природы. И среди них нет ни одной мага первой ступени. Даже о второй я никогда не слышала. Так что поблагодари Лорана, он оказал тебе услугу.
   - А почему учитель не рассказывал мне о женской магии?
   - Ну, Феофил-то, я думаю, мало, что о ней знает. Такие волшебники презирают нашу сестру и считают, что женская магия годится только, чтобы навести порчу или вылечить чирей. Понимаешь, в данном случае отношение к нашей магии такое же, как и к женщине. Кто станет принимать женщину всерьез?
   - Другая женщина, или очень умный мужик.
   - Правильно. Посвященные знают о нашей магии, и, справедливо, боятся ее.
   - Почему боятся? - Улька слушала бабушку, как зачарованная.
   - Потому, что женская магия может быть страшной. В отличие от мужчин-волшебников, у нас нет никаких правил, никакого кодекса и никаких ступенчатых градаций. Только сила природы и сознание собственного могущества. Проведем опыт. Встань, где ты стояла.
   Улька подчинилась.
   - Закрой глаза, расслабься и направь свое сознание в матку. Получилось? Ты почувствовала. Там у тебя сила и магическая тоже. Чувствуешь, руки покалывает? Хорошо. Теперь эту силу перемести в сердце. Там она накапливается и превращается в огненный шар. Чувствуешь? Хорошо. Теперь обратно в матку, размести ее, так, чтобы тебе было удобно, приятно. Чувствуешь, ток пошел по телу? Теперь раздели эту силу, и направь ее в яичники, но основу оставь, где она была. Получилось? Ток пошел быстрее? Отлично! А теперь открой глаза и попробуй на расстоянии, тем, что ты сейчас накопила, зажечь свечу на комоде. Не думай, как, просто сделай это. О, духи! Я сказала свечу!
   Улька недоуменно посмотрела на результат опыта. Горел комод, пылали занавески на окнах, а свеча просто расплавилась. Бабушка, как заправский пожарный, сбивала пламя одеялом. Улька присоединилась к ней с чайником, то есть, с гарсетником.
   - Слушай, но воспламенение, это же четвертая ступень, по-моему, - сдавленным голосом пробормотала Улька.
   - Я тебе говорила, у нас нет никаких ступеней. Либо ты можешь это сделать либо не можешь. Я тебе просто продемонстрировала разницу. Кстати, мы с тобой только что проделали то самое упражнение, на балансировку сил, которое у тебя никак не получалось. Тебе понравилось?
   - О, да! - и Улька не солгала. Она и правда получила удовольствие. Хотя вся комната провоняла дымом. - Прости, за шторы и мебель.
   - Пустяки. Соразмерять силы труднее, чем спалить дом. Но и этому я тебя научу. Главное, почувствовала ли ты разницу?
   - Конечно. Там мне все время казалось, что я занимаюсь непосильным трудом. А здесь все было легко и приятно.
   - Ну-ну...- Тэя добродушно покачала головой.
   - А почему мой отец запихнул меня к Феофилу? Хотя он и писал, что тот не подходит мне, как учитель.
   - Все, что ни делается, все к лучшему. Поучившись у волшебника, ты теперь, хотя бы теоретически представляешь, каковы их силы и обычаи. Не забывай, маги теперь твои главные враги. Так что, считай, что была в разведке. - Ульке понравилось это сравнение
   - А по поводу твоего отца...- продолжила Тэя, - Он не был провидцем, как тебе известно. Но он безоговорочно доверял своей жене. А она оставила довольно расплывчатые рекомендации. Потому что нельзя все спланировать. Хватит об этом. Напоследок, я у тебя спрошу, а почему твой Ян не учил тебя магии? Он-то про эти пляски с равновесием все знает. Он учил тебя понимать язык знаков. А это развивает интуицию в любом из миров. Есть еще вопросы?
   - Конечно. Как я смогу занять место придворного мага, если магом не стану?
   - Да уж, задачка. И тебя ждет сестра. Верно? - Улька кивнула. Тэя задумчиво сплетала пальцы.
   - Тут может быть несколько вариантов, - сказала она, подумав, - Во-первых, можно изменить закон. Во-вторых, ты можешь сдать экзамен на ступень, хотя это и очень глупо. Просто достигнуть определенного результата, не важно как. Да ну, о чем мы говорим? Давай погадаем на царствование твоей сестры.
   Тэя сняла с себя все украшения, и предложила Ульке сделать то же самое. Достала большую серебряную посудину, похожую на славянский ковш с двумя ручками, и водрузила ее на миниатюрную горелку. Колдунья налила в чашу воды из кувшина, пошептала над ней и сделала жест, будто размешивает воду по часовой стрелке. Подумав, она извлекла из ящика многострадального комода склянку с голубой жидкостью и вылила все в воду. Затем велела Ульке представить сестру, до мельчайших подробностей. Девушка зажмурилась, но ей было очень трудно. Она представляла себе ту, прежнюю женщину, которую звали Ева, новая Дэви от нее ускользала. Возможно, потому что она так и не успела к ней привыкнуть. Тэя поняла ее затруднения и приказала представить себе сущность ее сестры. То, что является основой личности. Ульяна попыталась, и случилось чудо. Новое обличье, эльфоподобная Дэви явилась, как по заказу. Колдунья удовлетворенно кивнула и зашептала. Вода в посудине вскипела. Пар смешался с золотистыми искорками. Тэя раздвинула его руками и сделала Ульяне знак подойти.
   - Царствование твоей сестры будет бурным, но недолгим. Не пугайся, нет никаких признаков скорой смерти. Хотя ее постараются убить. Но я вижу очень сильную защиту. Интересно, кто ей такую поставил?
   - Феофил, больше некому. В столице она не встречала магов.
   - Нет, дорогая, это работа мастера. Уж не знаю, с кем там водится твоя сестрица, но такую защиту пробить, нужно очень постараться. В общем, у вас разные дороги. Ей нужно стать королевой, отказаться от всего и выиграть войну. Времени у нее тоже почти нет. Вот война у вас с одними и теми же сущностями. Судьба сведет вас дважды, а потом ваши жизни будут течь параллельно и соприкасаться только по вашему желанию. Если одну из вас не убьют. В далеком будущем может быть другая история, связанная с вашими детьми. Но здесь знак рока. То есть, будущее не определено, и дети появятся, если вас не убьют. Причем, ее шансы на выживание больше, чем твои. Здесь есть еще что-то, но я не понимаю. Какой-то человек. Тебе он может стать помощником, а для твоей сестрицы главная боль. Но он важная фигура в расстановке сил. Все.
   Тэя опустила руки. Золотые искорки погасли. Горелка потухла сама собой. Улька разочарованно вздохнула.
   - Ты еще и не довольна, - возмутилась Тэя.
   - Я ожидала большего...
   - Вот нахалка. Да я несколько лет не получала от чаши таких точных сведений. Что ты хотела, гарантий? Ты их нигде не получишь. Я вообще не люблю гаданий. Они делают человека пассивным ожидающим. А тебе предстоит война.
   Ужин подоспел, и обе ведьмы почувствовали зверский голод. За едой они продолжили свою дискуссию о предопределенности всего сущего. В конце концов, колдунья обозвала свою внучку дурой, и спор был исчерпан. После ужина Тэя предложила Ульке прогуляться по лесу.
   В лесу смеркалось. Закутавшись потеплее, женщины, не торопясь, побрели прочь от домика лесной ведьмы. Улька не уставала дивиться красоте здешнего мира. Бабушка рассказывала ей о повадках обитателей леса, о душах реликтовых деревьев, о леших, которые, конечно же, водились в здешних местах. Так незаметно она заговорила о сущности женской магии.
   - Представь себе озеро, - предложила Тэя, - По его поверхности плавают утки, насекомые. На водной глади покачиваются кувшинки. Человек, стоящий на берегу, видит только то, что на поверхности. Но есть и то, что скрыто. Рыбы, водоросли, стебли тех же кувшинок. Возможно, не самый удачный пример, но лучше мне не приходит в голову. Так вот, видимая или проявленная часть, это мужская магия. Там есть логика, там действуют законы. И сила мага определяется возможностью его эти законы постичь, хотя бы воображением. Женская магия не проявленная. Здесь нет законов, нет логики, во всяком случае, она непонятна мужчинам. С помощью магии мужчин можно построить город. На это нужно кучу сил, дешевле руками месить раствор, и класть камни, но факт, они на это способны, а мы нет. Но мы можем, с помощью подставных людей, мужчин, конечно, собрать народ, который захочет построить город. Правда, ведьмы редко совершают такие бессмысленные подвиги. Мы вообще держимся подальше от городов. Наша сила здесь, там нам нечего делать, и силы для нас там тоже нет. Мне очень трудно объяснить тебе это словами, ты сама все почувствуешь. Главный твой козырь в том, что мужчины, даже самые посвященные, всегда недооценивают нашу сестру. Особенно, когда дело касается ведения войны. А зря. И еще, у женщины есть возможность перекачивать бесконечное количество энергии. Но мы почти не умеем создавать защитных полей. В этом их преимущество, - Тэя остановилась и крепко взяла внучку за руку, - Поэтому, не позволяй загнать себя в угол. Я смогу научить тебя всему за три месяца, но это потребует всех сил от нас обеих. Вид у тебя, после обучения будет не такой цветущий, но тут я ничего не могу сделать. Потом наверстаешь свое. Распорядок дня у нас теперь такой. Днем ты учишься у Эйсид, я с ней договорюсь сегодня ночью.
   - Кто это, и чему она меня научит? - полюбопытствовала Улька.
   - Она дриада. Эйсид научит тебя танцевать. Не спорь, это необходимо. Без танцев ты не постигнешь всей сути нашей магии. Ты же не на деревенскую знахарку учишься, как Нуна.
   - А Нуна учится на знахарку?
   - Она думает, что на великую волшебницу. Но девица глупа и не понимает очевидных вещей. Сила женщины не в заклинаниях.
   - А чему ты научила дочку тетушки Хонды?
   - Ты и об этом знаешь? - улыбнулась Тэя, - Я научила ее тому, чему надо. Она оказалась, не такая дура, как Нуна. И не отвлекай меня пустяками. После танцев мы с тобой будем беседовать, я заставлю тебя запомнить массу полезного, а ночью у нас намечаются практические занятия.
   - Мамочки, когда же я спать-то буду? - ужаснулась Улька.
   - Не волнуйся, я разрешу тебе раз в десять дней отоспаться. А так, ты будешь брать силы, и восстанавливаться другим способом. Хотя, по началу, я позволю тебе спать два часа на рассвете. Вот увидишь, три месяца выдержишь. А сегодня ночью у нас сеанс обучения во сне.
   - Мамочки! - простонала Улька. Похоже, к ней прилипло это словечко.
  
   Глава 18. Танцы дриад.
   "Будучи взяты сами по себе, танцы естественны, не вредны для здоровья и не противны нравственности"
   Правила светской жизни и этикета. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   - Не отвлекайся, человек Ула, - скрипуче приказала Эйсид. Как и всякая дриада, она была красотка, хоть куда, но голос, как у немазаной телеги, - Прогнись сильнее, не бойся, не сломаешься. Равновесие держи, слушай музыку.
   - Я слушала, - защищалась Улька, зеленая ветка больно хлестнула ее по лодыжкам.
   - Не спорь с учитель. И так, вновь из-за Ула.
   Девушки застонали. Но никто не спорил "с учитель". Все три ученицы дриады Эйсид закрыли глаза, вслушиваясь в ритм музыки. Если бы на эти лесные занятия загляделся бы случайный грибник, он пожал бы плечами, так как никакой музыки этот путник не услышал бы. Сама Ульяна Кессель сначала тоже не слышала ни звука и получила от Эйсид немало тычков и ударов розгами. Она чуть не плакала от отчаяния, и только гордость мешала пожаловаться бабушке, как в том анекдоте про медвежонка. Эйсид, потерявшая терпение, скрипела, что человек Ула не хочет слышать очевидное. Мир наполнен музыкой. А мелодии этого леса самые знаменитые в мире. Ульку задело обвинение в тупости. Она обратилась к Тэе, та посадила внучку на вегетарианскую диету и на рассвете выводила умываться росой. И вот однажды Ульяна услышала барабаны, или почти барабаны, потом перезвон колокольчиков, а потом и трубы. Лес торжественно выводил сложную симфонию. А мелодии были такими щемяще прекрасными, что пела душа. Когда на нее впервые обрушились звуки, девушка смеялась и плакала. Потом кинулась обнимать Тэю, а та сердито отбивалась.
   С тех пор в занятиях наметился слабый прогресс. Слабый, потому что, по сравнению с дриадой, да даже с двумя другими ученицами, Улька была ужасающе неуклюжей. Эйсид говорила, что она не умеет ходить, стоять, держать голову, даже сидит, как корова. Ей привязывали гибкий прут к спине. И дней пять она жила, словно аршин проглотила. Потом стало только хуже. Дриаду категорически не устраивал результат. Между лопаток Эйсид приклеила ей куском смолы острый шип. Когда девушка слегка сутулилась, колючка впивалась в кожу. А прут привязали к шее. Потом она ходила еще дней десять с лейкой, полной воды на голове. Если проливалась хоть капля, ее били по ногам. При ходьбе с лейкой бедра должны были в проекции выписывать восьмерки в такт музыке. Все ученицы Эйсид носили одинаковую одежду. Серое холщовое платье (платьем этот наряд можно было назвать условно, просто два куска ткани, сшитых между собой так, что оставались два огромных разреза по бокам, почти до самой талии), и по два деревянных браслета на запястьях.
   Две другие ученицы дриады начали заниматься раньше Ульяны. Лена, смешливая блондинка, дочка торговца из соседней деревни, и Фаюма, жгучая брюнетка с черными очами, ее отец, купец, родом из Ольвии, соседнего государства. Обе они служили для Ульки учебным пособием, как нужно ходить, держать спину и голову, как должны двигаться бедра. Впрочем, девушки встретили новую ученицу на удивление доброжелательно. После столкновения с Нуной внучка волшебницы не ожидала подобной теплоты. Лена искренне жалела новенькую и в свободное время растолковывала ей особенно сложные движения. Как выяснилось, она тоже считалась ученицей Тэи. Чуть позже девушки подружились, насколько это возможно при полном отсутствии времени у внучки колдуньи. Фаюма была слишком застенчивой, чтобы с ней можно было свободно общаться. Но двигались обе девицы волшебно. Первое время Улька с замиранием сердца наблюдала, как они просто идут. Впрочем, ученицы Эйсид никогда не ходили "просто", они всегда танцевали.
   Намучившись с походкой и постановкой плечевого пояса Ульяны, Эйсид поставила ее в танец. То есть, заставляла синхронно танцевать вместе со всеми. И тут девушка поняла, что все ее прошлые страдания только цветочки. Побоев и ругани ей теперь доставалось гораздо больше. Она должна была научиться мелко трясти животом, грудью, ягодицами. Выгибаться, как ива, до самой земли и призывно смотреть исподлобья, выписывая при этом ногами немыслимые фигуры. И все это плавно, чтобы одна мышца перетекала в другую. Или наоборот, движения должны быть резкими, как удар. Если она делала что-то не так, ее били хворостиной по голеням. Других девиц все же так не мучили.
   Дней двадцать такой собачьей жизни сделали свое дело. Терпенье, труд и побои - великая сила. Мяса Улька теперь не ела совсем, боясь потерять мелодию леса. Били ее вполовину меньше прошлого. Когда она стала танцевать почти без ошибок, дриада решила, что пора, и поставила ее на цыпочки. Все движения, что и раньше, она теперь должна была выполнять, стоя на пальцах. Если ошибалась или падала, следовало известно что...Эйсид перед занятиями поила Ульку напитком дриад, горькой, как хина, гадостью, от которой в первый раз девушку вырвало. Вместе с ней напиток принимала и Лена. Фаюме такую мерзость не давали.
   Недели через три Улька стала сносно ходить на пальцах и даже одновременно, как маятник, качать бедрами. И тогда дриада занялась руками девушки. Руки должны быть красивыми. Пальцы чуть в разлете, как ветви деревьев или как крылья птиц. Руки в танце поднимаются округло, лебедиными шеями. Все это, со слезами и побоями Ульке вколотили за неделю, а вот теперь ее обучали самому сложному в искусстве танца, языку жестов. Дриада требовала, чтобы танцем ее ученицы слагали стихи. Даже звяканье браслетами должно быть осмысленно.
   Все это пока плохо давалось внучке колдуньи. Но недавно, оставшись одна, Ульяна с удивлением обнаружила, что танцует и ей нравится танцевать. Если бы не побои и безумная гонка учебы. Впрочем, она уже почти сравнялась с Фаюмой. Лена, конечно, оставалась пока недосягаемой, но она занималась полгода. Уже наступила зима и выпал снег. Но дриаду это ничуть не смущало. Они танцевали босиком на промерзлом грунте, и самое удивительное, что никто и не думал простужаться и болеть. Правда, зима в этом мире была значительно мягче, чем привычная для Ульки, но снег все же выпадал, радуя деревенских ребятишек. Ульяна никогда не любила зиму. Бабушка утешала ее, говоря, что если она получит силу зимой, то к весне, когда пробуждается земля, ее магический дар возрастет многократно. Тяжело в ученье, легко в гробу. Больше всего от холода страдала теплолюбивая Фаюма. Но стеснительная южанка никогда не жаловалась. Однажды Эйсид презрительно рассматривая трясущихся учениц, проскрипела, что ей жаль, что человеки так мерзнут. Она не зверь какой-нибудь, она понимает. И чтобы девушки согрелись, дриада решила, чуть раньше времени ввести в программу еще и прыжки. Прыжки должны быть плавными и прекрасными, как полет ласточки или падающий лист, гонимый ветром. А приземление, конечно, грациозным, на пальцы босых ног. У кого не получается, пусть не ропщет. В этот день заревела даже терпеливая и способная Лена.
   Танцевали почти весь световой день. Как в фильме ужасов, - от рассвета до заката. А солнце зимой держалось в этом мире дольше, чем на планете земля. По приблизительным подсчетам Ульки, примерно до пяти часов вечера. Но для нее возвращение в родную избушку не подразумевало заслуженного отдыха. Правда, Тэя кормила ее до отвала, а потом лечила разбитые в кровь ноги, разумно позволяя на месте саднящих ран нарастать мозолям. Синяки на голенях и икрах заживали сами. После реанимации начинались уроки магии. Тэя, как и Карл Маркс, считала, что лучший отдых, это смена занятий. Сначала, на два часа она погружала внучку в транс. В таком состоянии ведьма, буквально накачивала девушку информацией. Ульке оставалось только радоваться, что она не совсем напрасно месяц жила в доме у волшебника. Все-таки, она добросовестно учила наизусть трактаты о свойствах трав и основы алхимии. Сейчас девушке многое пригодилось.
   После теории Тэя "будила" внучку и безжалостно гоняла ее по предмету. Потом они делали небольшой перерыв на чашку гарса, куда добавлялось укрепляющее средство, выкуривали по трубочке и просто болтали. Тэя и перерыв старалась использовать с толком. За разговором она выспрашивала о чем-нибудь важном, с ее точки зрения, из прошлого Ульки. А чаще, рассказывала страшные или забавные истории, иллюстрирующие пройденный материал. Улька такие беседы называла про себя "занимательной магией".
   Потом перерыв заканчивался, и начинались практические занятия. Они бродили по лесу в поисках источников силы, то есть, магической энергии. Улька училась набирать светящуюся субстанцию из жилы, распределять, накапливать и расходовать. Теперь девушка без усилий могла зажечь не только свечу, но и осторожно подпалить один ус у мыши. Учила ее ведьма и гаданиям. Наводить и снимать порчу, лечить, привораживать и отводить глаза. Такая деревенская магия заняла у них три дня. Иногда, к практическим занятиям присоединялась Лена, а временами даже Нуна. Улька заметила, что Лену ревнивая девица тоже не любит. Но коллективных уроков было так мало, что Уляна просто не успевала "влезть" в тонкости взаимоотношений между другими ученицами колдуньи. Время от времени Тэя заставляла свою внучку присутствовать на "приеме населения". Не часто, но такое бывало. А через две недели Улька уже и сама что-то делала для местных женщин. Лечила или снимала порчу. Это тоже считалось практическим занятием. Потом пациентам Ульки "стирали" память, чтобы они не смогли разболтать о внучке колдуньи.
   Ее существование держалось в строжайшей тайне. Тэя создала вокруг девушки непроницаемый барьер. Для магов, которые попытаются ее "нащупать" Ульки просто не существовало. Память "стерли" даже тем, кто просто видел девушку: тетушке Хонде, трактирщику, молочнице. Нуна находилась под заклятием молчания. Улька уговаривала бабушку оказать доверие хотя бы Лене, но девушка, присутствующая при споре, неожиданно поддержала Тэю и "пошла под заклятье" добровольно. За время, прожитое в лесу, Улька полюбила эту веселую девчонку. Лена обладала уравновешенным характером и крестьянским здравым смыслом. Внешне она не была красавицей, скорее миловидной, но танцы дриад заставляли ее двигаться так, что мужчины смотрели ей в след, забыв даже про выпивку. Ульяна жалела, что они так редко видятся. Тэя заставила ее личное время сжаться, как пружину. Туда никак не вклинивались простые радости, вроде чтения, пустой болтовни, даже просто одиночества. Улька теперь оставалась наедине с собой только в уборной. Она впитывала знания и умения, рассчитанные на несколько лет обучения. Во всяком случае, Лену, занимавшуюся второй год, она уже обогнала, конечно, не в танцах, а в колдовстве.
   Улька лишена была даже возможности пожаловаться в письме сестре. Переписка между ними прекратилась после ее бегства из дома Феофила. Тэя запретила сестрам переписываться, чтобы не раскрыть раньше времени, чем занимается Улька. "Пусть сюрприз будет", говорила она. Правда, сама Тэя присматривала за Дэви с помощью чаши, рассказывая Ульяне об успехах принцессы. Так она узнала, что новая наследница добилась возвращения эльфов в город. Дэви заставила совет принять закон о введении смертной казни за подстрекательство к межрасовым конфликтам. Пришлось, правда, повесить пятерых "белых братьев", после чего остальные успокоились. Представительство Аримании выражало принцессе недовольство.
   Сейчас жизнь сестры казалась Ульяне далекой и нереальной, как заграничное кино. Распорядок ее дня поверг бы в ужас новобранца воюющей армии. Она не роптала, понимая, что ее нынешняя "собачья" жизнь гораздо ярче и прекрасней, чем сытое, спокойное существование в доме Феофила. Лес давал ей силу и надежду выиграть собственную войну. А то, что Ульяна готовится к военным действиям, поняла даже далекая от "высшего" колдовства Лена. Лесная ведьма часто повторяла своей внучке: "Лучше быть драной охотницей, чем упитанной жертвой". Улька была полностью согласна с бабушкой.
   Солнце уже падало за горизонт, а значит, мучения танцовщиц закончились. Наконец, Эйсид проскрипела, что все могут быть свободны. Улька доковыляла до маленького деревца, куда с утра повесила свои вещи. Теплую накидку, в карман которой Тэя заботливо положила ей чистые тряпицы, необходимые ученице дриад. Ульяна присела на корточки, достала узелок с тряпками и, обтерев окровавленные ноги чистым снегом, принялась обматывать многострадальные ступни тканью. Краем глаза девушка заметила подошедшую Лену.
   - Помочь тебе? - жалостливо спросила подруга.
   - Подай, пожалуйста, ботинки, а то боюсь, не встану, - благодарно простонала Улька. Подруга, грациозно покачивая бедрами, дошла до пенька, куда Уляна по недомыслию закинула с утра обувь. Лена даже помогла ей натянуть ботики на импровизированные портянки и завязать шнурки.
   - Слушай, мне и так стыдно, - призналась измученная Улька, - ты же не меньше моего трудилась.
   - Я уже привыкла, - Лена спокойно пожала плечами и заботливо укутала мокрую от пота Ульяну в промерзшую за день накидку. Еще десять минут назад от девушки валил пар, а теперь, почувствовав ледяные объятья собственной одежды, у нее застучали зубы.
   - Пойдем, нам по пути, - Лена помогла ей подняться на непослушные ноги. - Твоя бабушка прислала мне гонца, сегодня я тоже занимаюсь.
   - И Нуна? - подозрительно спросила Улька. Она сегодня слишком устала, чтобы терпеть злобные наскоки дочери молочницы.
   - Про Нуну не знаю, - засмеялась Лена, - Ты не бойся, если она тебя нагрубит, я по дороге домой хорошенько ее отделаю, она и притихнет.
   - Как отделаешь, побьешь, что ли? - удивилась юная ведьма.
   - Побью, а что такого? Госпожа Тэя не возражает.
   - Да нет, я не против. Просто, не ожидала от тебя. Ты такая спокойная.
   - А я ее спокойно вздую, - пожала плечами Лена, - но, мне кажется, ее сегодня не будет.
   Девушки, не торопясь, побрели к дому. Быстрее Улька просто не смогла бы.
   - Ты сегодня молодцом, я за тобой наблюдала, - подбодрила ее Лена.
   - Слушай, а ничего, если я тебе нескромный вопрос задам? - невпопад брякнула Улька. Все-таки им не часто выпадала возможность поговорить.
   - Конечно, задавай. Мне даже приятно, - почему ей приятно, новая подруга не пояснила.
   - Зачем ты учишься на ведьму? Танцы, я понимаю, это красиво. У тебя, небось, от женихов отбоя нет. А колдовство зачем?
   - Мне странно это слышать от тебя, Ульяна, - ровно ответила Лена, - Ты-то должна понимать, что выйти замуж для женщины - это не все счастье. Скучно так жить. А колдовство - это приключение. Сама-то ты замуж не торопишься.
   - Ладно, не будем об этом. Ты права, приключения - это здорово.
   Тэя встретила своих усталых учениц горячей похлебкой и мягким хлебом. Это стало традицией после первых Улькиных занятий. Она приползала в дом бабушки едва не на карачках. И есть твердую пищу от усталости не могла. Тэя стала варить ей супы. Потом можно будет и, поплотнее перекусить, овощным рагу или творожной запеканкой. Девушки накинулись на еду, как будто три дня ничего во рту не держали. А Тэя умильно улыбалась и подкладывала добавки.
   Лесная ведьма с тех пор, как у нее поселилась внучка, удивительно похорошела. Даже странно, режим дня у нее был не намного мягче Улькиного. Правда, днем она позволяла себя поспать два часа и это все. А ведь она кормила Ульку, вела хозяйство, принимала деревенских баб и готовилась к вечерним занятиям с внучкой. Одни ночные бдения за полтора месяца могли бы доконать и более молодую женщину. Но Тэя цвела, как роза. Теперь она выглядела не многим старше внучки. Женщина призналась, что получила то, на что и не надеялась, семью. А работы ведьма не боится. Улька, любуясь бабушкой, не раз спрашивала, почему она не выходила больше замуж, раз семья так важна ей. Однажды Тэя поведала внучке (вероятно, чтобы та, наконец, отвязалась), что все женщины в их роду строго моногамны. Влюбляются один раз и на всю жизнь. Это не то благословение рода, не то проклятие, сейчас уже не понять.
   После плотного ужина Улька со стоном повалилась на расстеленное посреди комнаты одеяло. А Тэя отдирала присохшие тряпки от пораненных ступней девушки. Отмывала горячей водой и шептала наговоры. Потом обеих танцовщиц ждала горячая ванна, правда Тэя строго предупредила, что разнеживаться сегодня некогда. Им предстоит очень важный урок. Когда переодетые в чистое девушки уселись напротив ведьмы на ковре, Тэя торжественно объявила, что сегодня они будут учиться развязывать узелки причин и следствий. То, о чем говорила бабушка, напомнило Ульяне теорию кармы, все поступки и события имеют причину. Но ведьма, как оказалось, может все эти узлы распутать. Поэтому Тэя так внимательно расспрашивала внучку о той ее жизни, где она была врачом городской клинической больницы.
   - Я собрала вас вместе, потому что у вас обеих есть старые долги. У тебя, Лена, они родовые. Мы сегодня должны выяснить, что с ними делать. А ты, детка, оставила что-то в том мире. Это мешает тебе. Долги нужно возвращать. - Тэя встала, а девушки по ее знаку легли и закрыли глаза, - Мы начнем с Лены. На ее семью сыплются несчастья уже много лет. Младший братик не ходит от рождения, трое других детей умерли в младенчестве, мать постоянно болеет, сколько ее ни лечи. Пять лет назад сгорел дом, и это уже третий пожар за двадцать лет. Не буду перечислять всех бед этой семьи, их достаточно. Порчу мы уже снимали, не помогает. Значит, причина глубже. Сейчас я погружу вас в транс. Лена будет вспоминать, что случилась с ее предками, а Ульяна поможет. Итак, начали.
   Улька видела, как пред ней встает череда лиц. Они водят хоровод вокруг сидящей в центре Лены. Девушка не поднимала головы и что-то шептала. Ульяна знала, что ее подруга называет имена своих сородичей. Вдруг люди остановились. Один, самый старый, вышел вперед и положил руки на склоненную голову Лены.
   - Помоги нам, внучка, - его голос походил на шелест листвы, - помоги! Нам плохо.
   - Кто-то из вас совершил преступление, - ровно сказала Лена. - Признайтесь мне, кто? - Люди расступились и потупили глаза. Один мужик цыганского вида яростно зыркнул по сторонам и повел носом.
   - Родичи, она привела к нам чужого, - зашелестел чернявый, - она не имела права.
   - Ты мой прадед, - так же ровно, без эмоций констатировала Лена. - Что ты сделал, прадед? - мужик помрачнел и замолк. Но рядом с ним встала бледная, как поганка, женщина, отдаленно похожая на саму Лену.
   - Он убил человека за золото, правнучка. Заманил в свой дом и убил.
   - Богато мы зажили с того золота, прадед. - нараспев проговорила Лена и посмотрела в глаза обвиняемому, - Того и гляди все вымрем. Кто был этот человек?
   - Кузнец заезжий, - ответила несчастная жена преступника, - у него сынишка остался. Мальчонку наш кузнец на воспитание взял. Я потихоньку помогала. Когда вещами, когда денежкой. Справный паренек вырос. Груздем его прозвали. Может и сейчас жив, или детки его. А золото этот убивец в саду зарыл.
   - Спасибо прабабушка, - поклонилась ей в пояс Лена, - мы, наверное, и живы сейчас, потому что ты мальчику помогала. Значит, есть надежда для рода.
   Она еще раз поклонилась предкам и дала знак Ульке, что можно возвращаться. Та уже и сама слышала мерные удары бубна. Ведьма звала деток назад.
   - Лена, ты молодец, - похвалила колдунья ученицу, - не зря я на тебя время тратила. Остальное сама знаешь. Золото найди, я тебя учила, как. Приведи ко мне потомка Груздя. Мы вернем золото и проведем обряд прощения.
   - А если он нас не простит? - усомнилась Лена.
   - Простит, если не дурак. Потому что, если не простит, проблемы начнутся в его семье.
   - А ты злыдня, бабушка, - уела ее Улька.
   - Я не злыдня, внученька, - в тон ей ответила Тэя, - Так действует закон, не я его придумала.
   - А в мужской магии такое возможно? - спросила Ульяна.
   - Нет. Родовые связи находятся в ведение женщин. Хватит болтать, время идет. Перейдем к тебе, - Улька подобралась, - С твоим родом я уже сама разобралась, а вот с твоим прошлым. Давай попробуем просто вспомнить.
   - Что? - с готовностью спросила Улька.
   - Старые долги. Родителям ты не должна ничего, все там отдала. Брату тем более. Друзья?
   - У меня не было друзей бабушка. Только Арька, но это подруга Евы.
   - Что за подруга? - насторожилась Ведьма, - Неспроста ты ее вспомнила.
   - Мы виделись накануне перехода в этот мир. Она пришла поздравить Еву с днем рождения. Мы гадали! - вспомнила Улька, - Вот почему я сразу поверила, что Он обручен с моей сестрой. Там все сходилось.
   - Мне нужны подробности, - приказала Тэя.
   И Улька вспомнила вечер на кухне. Черную японскую свечку, и как они дурачились с этим гаданием. Как Дэви с непривычки напилась, и несла невесть что. А потом все сбылось.
   - Все? - невинно поинтересовалась Тэя.
   - Ну, почти все. Я даже плохо помню, кто что говорил. Помню, что Ева хотела похудеть, стать красавицей и королевой. И чтобы любовь у нее была необыкновенная. А я ехидничала, что она таким великолепием всех мужиков распугает. Тогда совсем косеющая сестрица ляпнула, что он, то есть парень ее будущий, будет "круче". Так и сказала, я запомнила.
   - И ты решила, что эта ваша свечка всемогущая? - злорадно спросила Тэя. Улька смущенно потупилась, - Хорошо, а что ты сама пожелала?
   - Я уж не помню. Я такая усталая была. Помню, что пожелала свой собственный дом. Кстати, он, теперь, у меня есть.
   - И все? - удивилась ведьма.
   - Не помню. Кажется, я хотела найти свое место в жизни. Меня тогда это очень занимало. Тяжело, когда ты не имеешь значение.
   - Ну что же. Ты попала в мир, где имеешь первостепенное значение. Тут уж не поспоришь. Но дело, точно, не в свечке, просто, очередной знак. А что говорила подруга твоей сестры, чего она хотела?
   - Не помню, правда.
   - Вот видишь. Она, подруга эта, принесла свечку, исполняющую желания. Во всяком случае, для вас нехитрый ритуал превратился в реальность. А подруга, как ее там?
   - Арька, - подсказала Ульяна.
   - Вот-вот, Арька осталась с носом, потому что свечка самая обыкновенная. Я не могу тебе объяснить, но это неправильно. Ты должна вспомнить, что она хотела, и помочь ей выполнить желания. А то удачи тебе не будет. Непонятно? - Улька задумалась. Вспомнилось усталое лицо Арьки, которая одна и пришла поздравить ее сестру.
   - Знаешь, наверное, я понимаю, - кивнула Улька, - Но все равно не помню нечего, свинство какое.
   - Я помогу тебе. Ложись.
   Улька закрыла глаза и, преодолевая сопротивление, увидела все. Правда, их с Евой маленькая убогая кухня была, как в тумане. На столе горела черная свеча, выделяя три силуэта. Улька не видела лиц двух сестер, они были подернуты легкой дымкой. Она и не хотела их разглядывать. А вот Арька виделась очень четко. Она произносит желание. Да, теперь понятно. Улька вернулась в домик бабушки самостоятельно, без зова.
   - Я все видела. Неприятные ощущения. Значит так, она пожелала следующее: Отличную работу по душе, много денег, встретить настоящего мужика, который влюбится в нее и будет нести ответственность, за Арьку и за детей (у нее с мужем не лады), и для детей она бы хотела, чтобы они нашли себя и были счастливы. А еще ей хочется понять что-то важное для себя и увидеть чудеса. Не знаю, что под этим подразумевалось.
   Тэя слушала ее внимательно, только что не записывала. Затем кивнула и полезла на комод. Ульяна точно знала, что она сейчас достанет серебряную чашу для гаданий. Так и получилось. Тэя плеснула в чашу воды и поставила на горелку.
   - Колдовать будешь сама, - строго сказала ведьма, - Сейчас закрой глаза и думай о своей подруге. Мы посмотрим, может, у нее и так все срослось. Случаются вещи и удивительней.
   Улька привычно закрыла глаза и сосредоточилась на образе. Шепот Тэи долетал до нее шумовым фоном. Вывело из легкого транса удивленное кудахтанье лесной ведбмы.
   - Чудной мир у вас был, ох и чудной. Самоходные телеги, а шумно-то как, Великая Богиня! Спасибо, что внучка моя не оглохла там. Ну, слушай. Одна проблема вашей подруги разрешилась. Работа новая ей очень нравится. Через работу эту она надеется и чудеса увидеть, и себя понять. Да будет так. Дай-ка ручку Уленька. - Тэя взяла руку девушки и поводила над паром, - Ну, говори.
   Мир, странный мир, добрый мир,
   Повернись лицом к Арине,
   Обернись вокруг Арины,
   Завертись вокруг Арины.
   Покажи ей чудеса свои,
   Покажи ей чудеса в ней,
   Пусть вскипает радостью кровь,
   Пусть наполниться силой день,
   Усладит ее пусть ночь.
   Пусть сомненья бегут прочь.
   Синяя жидкость в чаше вскипела и завертелась по часовой стрелке, образуя в центре воронку. Тэя выпустила мокрую ладонь внучки. Девушка мешком рухнула в кресло.
   - Ну-ну, не раскисать, ведьма. Мы сделали только полдела. А твоя Арина занятная. Она, как вас не стало книжки начала писать. Истории разные выдумывать. Ей нравится. Ну и пусть помогут ей светлые духи. С детишками ее и так все в порядке будет. Тут вмешаешься, только напортишь. Один особо интересный. Что у нас осталось? Ага, мужчина. Как все женщины одинаковы. Давай, придумывай его. Ты же ведьма. Представь все, как тебе нравится, а потом слово скажешь.
   - А вдруг ей не понравится, что я придумаю? - усомнилась Улька.
   - Понравится, она же тоже полюбит. Ты только своих фантазий и проблем не примешивай девке. Протяни мне руки, закрой глаза и представляй.
   - Что представлять?
   - Ну, мужчину этого. Где они познакомятся, и так далее.
   - Они встретятся в гостях, и он сразу пойдет ее провожать. Какой-то знакомый ее друзей. - Улька сразу увидела этот дом, чужие куртки еле помещаются на хозяйской вешалке. Арька входит в комнату и вдруг видит его. И все, они не могут оторвать глаз друг от друга. И мужчину она увидела: приятное открытое лицо, глаза серые внимательные, коротко постриженные светло русые волосы. Он встал, и пошел к Арьке, высокий, широкоплечий. Потом, картина сменилась, вечер, центр Москвы, они гуляют. Увлеченно обсуждают что-то. Им интересно вдвоем. Мужчина останавливается и предлагает зайти к нему в гости. Арька соглашается и знает, что потом будет. Она волнуется, как школьница. Все, узел завязан. Улька открыла глаза.
   - Знаешь, я решила, что ее "много денег" на нем будут. В конце концов, он мужик или кто? Лень мне придумывать еще, откуда Арька деньги возьмет. Да и что значит, много? Что-то и сама будет зарабатывать. - Тэя согласно кивнула. И сделала внучке знак. Пора говорить слово.
   Путь для двоих прочерчен,
   До самой точки пересечения,
   Дальше они пойдут вместе.
   Счастье, их третий спутник.
   - Немного замысловато, на мой вкус, но сойдет, - одобрила Тэя, - теперь кровь. - Она надрезала Ульке палец, и капля крови упала в кипящую жидкость. Затем, ведьма то же самое проделала с собственной рукой. Ульяна удивленно вскинула бровь. - Я там от себя еще кое-что прибавила. Сюрприз. Ты сейчас расплатилась. Молодец. А теперь проводи Лену. Прогуляйся чуть-чуть. Нас ждет удивительная ночь.
  
  
   Глава 19. Полет над гнездом змей.
   "Надеть одновременно красное с зеленым или розовое с желтым, значит, нарушить все принципы вкуса"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   В лесу было так хорошо, тихо. Улька радовалась возможности просто прогуляться. Забытое ощущение. Девушки молча шли по лесу, а Ульяна вспоминала, сколько времени она гостит в лесу у бабушки. Оказалось, приблизительно сорок пять дней. А ей казалось, год. Причем, этот год промчался, как скоростной поезд. Столько событий и знаний просто физически невозможно уложить в сорок пять дней. И ночей, прибавила она от себя. Поскольку сон для нее бабушка своей волей отменила.
   - Слушай, а я не поняла, - вклинился в ее раздумья голосок Лены, - этот другой мир, он на самом деле существует?
   - Конечно. Ты же занимаешься магией, должна знать такие вещи.
   Лена покраснела, а ее подруга подосадовала на себя за этот самодовольно-назидательный тон.
   - Не обращай внимания, - решила сгладить собственную бестактность Ульяна, - Полгода назад, я бы ни за что не поверила в такие глупости, как другой мир. - Лена благодарно улыбнулась.
   А ты там хорошо жила?
   - Я там была до ужаса несчастна. Он не так плох, тот мир. Просто, он не мой. А так, там много счастливых людей. И чудеса свои тоже есть, может не так много, как здесь. Арька, я надеюсь, их увидит.
   - Чудно, - удивилась Лена, - Твоей подруге чуть за тридцать, а у нее уже дети. Во сколько же вас замуж отдают?
   - Замуж мы сами выходим. А во сколько? В среднем, наверное, в двадцать, двадцать пять лет. Но мы живем гораздо меньше, чем здесь. Раньше девиц отдавали в семнадцать. Я в свои тридцать считалась старой девой. А живут у нас люди лет семьдесят или восемьдесят, как повезет.
   - Ужас какой, - жалостливо вздохнула Лена, - Но здесь ты ведь не умрешь в семьдесят? Моей бабушке сто тридцать, и она очень даже ничего. А на свою посмотри! Правда, она, ведьма, а ведьмы не в счет. Живут себе, сколько хотят.
   - Я постараюсь ради тебя прожить до трехсот, - Лена хихикнула.
   - А что, у тебя получится, ты тоже ведьма. И жениха мы тебе найдем, подумаешь, старая дева. Еще все завидовать будут.
   - Не волнуйся, - улыбнулась Улька, - жених у меня есть.
   Лена хотела полюбопытствовать, но прикусила язычок. Молодец, девчонка. Не лезет, куда ее не просят. Надо будет человеку, сам все расскажет. Ульяна с нежностью посмотрела на свою спутницу и взяла ее под руку. Так и идти удобнее.
   - Вы сегодня с госпожой путешествовать будете, - утвердительно сказала Лена и завистливо вздохнула. Улька тоже догадалась, что им с ведьмой предстоит очередное ночное ментальное путешествие. В прошлый раз они вместе с Леной побывали в Ду-Кер. Замок, как замок, ничего особенного. А вот в башню Ульяна с ходу попасть не смогла и решила взять это на заметку. Лена была в восторге, несмотря на то, что ее отец очень подозрительно относился к редким ночевкам дочери в лесу.
   - Ничего, в следующий раз она и тебя с собой возьмет, - утешила Улька, - И вообще, я через полтора месяца должна буду уйти. Так что, будешь ты опять, любимой бабушкиной ученицей.
   - Ты вернешься? - встревожено спросила девушка.
   - Не знаю, - честно призналась Ульяна, - Я постараюсь. Никто не ведает, что нам суждено.
   Так они и шли, перебрасываясь словами. Улька проводила подругу до самой развилки, где стоял раздвоенный вяз. Здесь они расцеловались, чего раньше никогда не делали, и попрощались до завтра. Домой Ульяна возвращалась умиротворенная. Все дорогу слышала она низкую трубную мелодию леса, взлетающую иногда до тонкого скрипичного плача. Ян в чем-то прав. Жить хорошо, пусть даже без любимого. Но не всегда. Наступит момент, когда каждой женщине хочется, хотя бы взять кого-то за руку. А уж оставаться одинокой и затравленной по чужой вине это позор. Позор для ведьмы, всю жизнь прятаться и выжидать. Скоро она нанесет удар. Знать бы еще, как и кому.
   Тэя была взволнованна. Глаза блестят, щеки разрумянились. Видно, приготовила для внучки что-то особенное.
   - Я тут недавно беседовала с одним знакомым магом, через ихний портал, - Тэя иногда любила деревенские словечки, "ихний", "евонный". Она вообще довольно часто прикидывалась сельской клушей, которая "университетов не кончала". - Он когда-то приволакивался за мной, старый ловелас. Так, приглашал меня поклонничек, по доброте, на магический бал в честь зимнего солнцестояния. Сегодня ночью все маги в своих цветах соберутся на праздник. Шика-а-арная вечеринка! - Тэя томно закатила глаза.
   - Так ты на бал собираешься? - удивилась Улька.
   - Я? Ну, что ты. Куда уж нам, деревенским. Там, небось, полы паркетные, господа ученые. Да и стара я, по балам шляться. О чем кавалеру своему и сообщила. А вот ты, моя ягодка, девушка молодая. Самое тебе там место.
   - Так ты хочешь, чтобы я пошла на бал? - еще больше изумилась Ульяна.
   - Ну, конечно. Мухой только обернись и лети себе. Что ж молодежи не повеселиться.
   - А зачем мухой? Можно духом. И что я там буду делать?
   - Отвечаю бестолковым. Во-первых, там будет стоять защита, и дух твой засекут. А если ты просто поместишь сознание в муху, или в комара, что рискованно, пришибут еще ненароком, никто ничего не заметит, кроме тишайшего звона чужой магии. Но при таком скоплении волшебников, отыскать тебя, также легко, как травинку в лесу. А на бал тебе нужно обязательно. Что мы знаем о наших врагах? - воинственно спросила Тэя.
   - Что они высшие маги. И еще мы знаем Лорана.
   - Хоть что-то. Вот там и присмотришься к высшим магам и к низшим, заодно.
   - Одна? - Ульке стало не по себе.
   - Одна, детка, одна. Тебе ведь потом одной придется воевать. Вот и привыкай. Настоящая ведьма всегда одиночка. Как хороший охотник, - Тэя лукаво улыбнулась, - Ну не бойся, на первый раз я снаружи на стреме постою. Если что, может, выручу. Но ты сама понимаешь, при таком скоплении волшебников...Детка, я только очень прошу, не недооценивай своих врагов, особенно белых. Впрочем, черные не многим лучше. И не позволяй загнать себя в угол. Оборона, не наша стихия. Ну, ты готова? Я провожу тебя до места.
   Улька мрачно подумала: бабушка так спешит выпихнуть ее в магический змеюшник, что они сегодня даже гарс не пили.
   - А трубку выкурить? - жалко пропищала Улька. Тэя улыбнулась.
   - Скажи еще, перед смертью. Ты чего так трусишь? Подумаешь, на бал слетать. Не съедят же они тебя...наверное, - увидев выражение лица внучки, ведьма захохотала.
   - Я пошутила. Ну, кури уж, смертница. Сама подумай, как мы можем воевать без четкого плана? Хотя бы приблизительного. Мы даже не знаем, что на самом деле случилось с Властителем.
   - Он мог бы сам рассказать, если такой заботливый, - злобно отозвалась Улька, старательно набивая трубку. Тэя покачала головой.
   - Так ведь молчит, сердешный. Значит, другие расскажут. Лети, не кабенься. Не получится на балу, мы что-нибудь другое придумаем.
   Ульке стало стыдно. Трусливая корова! Человек тут всю голову сломал, а ей, видишь ли, боязно. Она виновато посмотрела на бабушку.
   - Прости меня, это я так, дурачусь просто. Со страху. Я полечу, конечно. И трепещите маги! - она воинственно пыхнула трубкой.
   - Браво! Моя девочка. Запоминай их имена и все, что услышишь.
   - А у мухи есть уши? - с любопытством спросила Улька. Тэя опять захихикала.
   - Не знаю, спросишь у других мух. Ты что, и вправду думала, что в муху превратишься? Дурочка. Ты просто вселишь в нее часть своего духа.
   - Вот теперь мне все до конца, абсолютно, несомненно, понятно. Яснее ясного.
   - По-моему, тебе уже пора, - грозно нахмурилась волшебница.
   - Погодите тетенька, я еще пописаю на дорожку, - заскулила Улька.
   - Лучше это сделать в уборной, - злорадно посоветовала Тэя.
   Но вот шутки кончились, началось приключение. Может быть, самое опасное в Улькиной жизни. Она самостоятельно ввела себя в транс и отделила часть своего духа. Дала этой части зрение, слух, память и немного эмоций, чтобы получить хоть какое-то удовольствие от бала. Все это она смяла в комочек и упаковала в маленькую муху. Девушка увидела, как к ней движется оранжевая волна. Так выглядела Тэя в мире чистых энергий. Волна бережно подхватила муху и умчалась. И только тогда Улька перенесла свое сознание в ту крошечную часть своего духа.
   Тэя вбросила ее в огромный зал, как сердобольный человек выкидывает из автобуса случайно попавшую туда бабочку. Она падала вниз, пока не вспомнила, что умеет лететь. Вернее, должна уметь, в принципе. К счастью, в прошлый раз они путешествовали в виде ночных мотыльков. Так что, навык вождения мухи у девушки имелся. Полетав для пробы сил под огромной люстрой, изображающей луну, Улька стала снижаться к гостям. Туда, где, словно муравьи, копошились люди пяти сортов. Вернее, пяти основных цветов или шести. Как позднее разобралась Ульяна, дамам, женам или подругам магов, не имеющим цвета, вменялось в обязанности прийти в золотом, вероятно, чтобы никого не сбить с толку.
   Звучала тихая музыка. Гости только собирались. Дворецкий торжественно объявлял прибывших.
   - Мэтр Англе Кут, с супругой. Мэтр Сурик, с сыном Гуриком.
   Ульяна лавировала среди гостей и приглядывалась. Глаза мухи искажали лица, зато угол зрения оказался гораздо шире человеческого. Только бы не прибил кто-нибудь из особо чистоплотных слуг. Но несчастные лакеи, одетые в нелепые ярко-розовые ливреи, разносили напитки с такими озабоченными лицами, что Улька могла быть спокойной. Им не до мух. Девушку особенно интересовали дамы. Не красотки в золотом, а женщины, носящие цвета. Тэя была права, таких в зале оказалось немного. И в основном, они красовались в синих платьях. Редко, в зеленых. В зеленом щеголяли почтенные матроны. И вдруг на глаза ей попалась ослепительно красивая блондинка в ярко-красном наряде. Кажется, Ив Сен-Лоран говорил, что настоящим блондинкам нужно носить красное, а не голубое. Старик модельер был прав. И красотка, видно, думала так же. Она презрительно щурилась на своих товарок по профессии в голубых одеяниях.
   Рядом с ней, как британский почтовый ящик, маячил кавалер в наряде такого же кумачового оттенка. Улька пригляделась и чуть не врезалась в толстую физиономию тетки в нелепом золотом пончо. Ухажер блондинки был ни кто иной, как Лоран, не Ив Сен, а тот самый засранец, что хотел на ней жениться. Быстро же он переметнулся! Улька решила держаться поближе к парочке сигнальных цветов. Она сделала над ними круг почета. И даже послушала, что говорят про интересующую ее красавицу лучшие подруги в синем.
   - Шира, ты посмотри на эту сучку Арум, - щебетала одна из них, тактично указывая направление веером, - Бедняжка Лоран зря увивается вокруг нее. Вместе они выглядят просто смешно. - Улька была полностью согласна с синей, но Шира пожала тощими плечами.
   - Лорану стоит избегать Арум, вовсе не из эстетических соображений, - встретив непонимающий взгляд собеседницы, Шира с воодушевлением понизила голос. - В вашей ренийской дыре вообще, что ли, ничего не слышно? Арум - любовница Ван Джанса, а Лоран на него работает. Ему не стоит сердить патрона. Впрочем, Арум, может, нарочно его поощряет. С нее станется.
   - Лорану давно пора женится, - томно вздохнула провинциалка.
   - И не мечтай! - урезонила ее безжалостная Шира, - Лоран честолюбив, он далеко метит. Говорят, он собирается жениться на дочке Кесселя и занять место придворного мага Корда.
   - Разве у бедного Кесселя была дочь? - удивилась синяя.
   - Я точно не знаю. Но Кита, жена Урэна, помнишь ее? Так вот, она говорит, что эта девица объявилась в Корде и живет у старого Феофила. Ты его вряд ли знаешь, он из зеленых. Кита, сказала, девица абсолютно бездарна, цвета ей не видать, как своих ушей. Но, сама понимаешь, в Корде место мага передается по наследству. И потом, все-таки она из хорошей семьи.
   Улька поражалась осведомленности местных дам. Так много о своей скромной особе она не ожидала услышать. Но не стоит увлекаться сплетнями, хотя и пренебрегать глупо. Информация, то, что им не хватает. "Значит, бедняжка Лоран собирается жениться, а сам волочится за чужой любовницей, - злорадно подумала Улька. - Нужно срочно навестить моего жениха. За мужиками глаз да глаз". Благо, Лоран достиг третьей ступени. Его цвет не даст парню затеряться в толпе. Особенно с такой кралей. Ульяна спланировала поближе к сладкой парочке в красном. Полетав немного, она нашла себе место прямо на голове прекрасной Арум. Прическу блондинки украшали три роскошных пера, два красных и одно черное. Вероятно, это намек на скрытые возможности. Приземлившись в перья, Улька прислушалась. Оказывается, милые голубки тоже обсуждают свадьбу Лорана. Как скуден мир магов новостями!
   - Так, где твоя невеста, дурачок? - ласково пропела Арум.
   - Пропала, - тихо признался Лоран.
   - Ты шутишь? - красавица тоже понизила голос.
   - Как в воду канула. Старика мы убрали, а девка сбежала. Только куда ей деваться?
   - Идиот! - прошипела Арум, - зачем ты убил старика, кретин?
   Лоран досадливо поморщился. Видно, грубость красотки его задевала, но возразить он не посмел.
   - Она отказалась идти за меня. Я решил просто ликвидировать проблему, а потом доложить...
   - Вот и докладывай, герой, - зловеще промурлыкала Арум. - Только меня не впутывай. Она ему, видишь ли, отказала. Глупую девчонку не смог уломать, так сразу давай всех давить. Эй, Лоранчик, а ты, часом, не обиделся на девушку? - она уже веселилась. Нет, это явно не любовники. Вернее, не только.
   - Мэтр Ван Джанс, - объявил дворецкий.
   - Вот сейчас и доложишь, - ласково проворковала Арум.
   - Я еще надеюсь найти ее. Уже дал объявление, - голос Лорана звучал сдавленно, а лицо, Улька видела, посерело от страха.
   - И что же ты объявил? - полюбопытствовала дева.
   - Что моя невеста невменяема. И после несчастья с ее опекуном...
   - Что за несчастье? - присоединился к компании чрезвычайно элегантный господин в белом. Вероятно, это и был пресловутый Ван Джанс. Ничего себе, так. Мужчина, приятный во всех отношениях. Только взгляд подкачал. Глаза у метра были, как у рептилии. Совсем ничего не выражали. Улька возрадовалась, враг обнаружен. Осталось выяснить, сколько у него сторонников и противников. Враг моего врага, как известно...
   - Да вот, мэтр, невеста нашего друга Лорана оказалась сумасшедшей и сбежала, - пропела Арум, видно, чужие несчастья доставляли ей удовольствие. Ван Джанс воззрился ничего не выражающим взглядом на уже белого Лорана. Даже Улька пожалела бедняжку.
   - Как это случилось? - вежливо поинтересовался мэтр.
   - Я послал туда песчаного джина и приказал убить мужчину и женщину. Ну, и всех остальных, заодно, - мямлил Лоран, - Они вернулись, сказали, что все сделали. Я поехал утром, чтобы не вызывать подозрения, а там служанка... Глупые твари все перепутали, - голос неудачливого жениха упал до шепота.
   Повисла пауза. Ван Джанс умел ее держать не хуже очень большого артиста. Он все смотрел на, совсем смешавшегося, Лорана своими непроницаемыми глазами и молчал. Под конец напряглась даже Арум, но вмешаться не посмела, или не захотела. Своя шкурка дороже. Наконец, мэтр изволил молвить самым светским тоном:
   - Значит, вы, господин Шизгар, - ну, и фамильица у нее была бы, прими она предложение Лорана, - послали джинов, чтобы всех убить, я правильно вас понял? - Лоран кивнул, говорить он уже не мог. - Если мне не изменяет память, вам было поручено подобраться поближе к девушке, так? Понять, что ей известно, каковы ее реальные способности, постараться завоевать ее доверие, жениться на ней, разве я не прав? Может, я плохо объяснил вам задачу?
   - Нет, мэтр, - выдохнул Лоран.
   - Мне тоже так показалось. Так за каким шайотом вы послали в дом вашего коллеги джинов? - также любезно поинтересовался Ван Джанс.
   - Девушка меня не подпускала к себе. Я ей не понравился, - залепетал Лоран.
   - Ах, вы ей не понравились? Мне вы, откровенно говоря, тоже не очень нравитесь. Вероятно, мне остается только оплакать собственную участь, - Улька заметила, как по вискам Лорана сбегают струйки пота. - И, если уж вам так приспичило всех убивать, почему вы не сделали этого сами? Вы правы, мой друг, джины не очень умны, а вы дали девчонке фору в целую ночь.
   - Она ничего не знает об этом мире, мэтр, - затараторил Лоран. - Я блокировал ее способности. Она не могла далеко уйти.
   - А каковы эти способности, вы, я надеюсь, выяснили? - с любопытством спросил мэтр. Спокойно так спросил, доброжелательно.
   Лоран уже не скрываясь трясся.
   - Думаю, что синий она могла бы получить. Зеленый, вряд ли. У нее и до моего вмешательства ничего не получалось. Поэтому Феофил ко мне и обратился.
   Ван Джанс вздохнул.
   - Самое печальное, мой друг, что вы вообще не умеете думать. Когда случилась эта прискорбная история?
   - Полтора месяца назад, - прошептал Лоран. И опять удостоился пристального взгляда.
   - Вы меня удивляете, - он кивнул собеседнику, взял под руку Арум и отошел. Лоран, вероятно, прибывал в обмороке.
   - Этот идиот меня пугает, - доверительно признался Ван Джанс.
   - Он просто хотел отличиться, мэтр, - примирительно заметила Арум. Видно, она все-таки неравнодушна к бедняжке Лорану.
   - Я должен оповестить остальных, девчонку необходимо найти. Проклятье! - произнося все это, мэтр ни на октаву не повысил голос и продолжал светски улыбаться.
   - Но мы же знаем, где принцесса. Это самое главное, - продолжала журчать красавица.
   - К сожалению, мы, вероятно, ошиблись. Кессель провел нас, как щенков.
   - Не может быть! - потрясенно ахнула Арум.
   - Здесь не место для подобных разговоров. Клементиус считает, что максимум через два месяца нужно начинать большую охоту на зверя. Когда мы сможем собрать всех.
   - А девушка? - шепотом спросила блондинка.
   - Она должна умереть раньше. Слишком опасно. Улыбнись, на тебя смотрит старик ле Беналь.
   - Мэтр Рене ле Беналь, - радостно объявил дворецкий.
   - А вот и его сынок, собственной персоной, - пробормотал Ван Данс с тем же выражением лица. Только рука его на локте спутнице непроизвольно сжалась, - Хватит болтать в людном месте. Не подходи больше ни к кому из наших. Я боюсь этого мерзавца.
   - Но что он может один? - Улька не видела, но буквально, почувствовала, как красотка надувает губки.
   - Он непредсказуем, потому опасен вдвойне.
   Ульяна решилась покинуть прическу прекрасной Арум, чтобы рассмотреть поближе врага своего врага. Рене ле Беналь. Именно это имя называл ей в письме отец. По ступеням из черного мрамора спускался молодой мужчина в ослепительно белом. Он одновременно оценивал зал, приветливо махал кому-то рукой и улыбался дамам. Что-то в нем показалось девушке знакомым. Когда-то она точно видела этого типа. Лицо запоминающееся. И контраст черных бровей и щетины с почти льняной шевелюрой. А если на него напялить шляпу...Улька чуть не ушла в пике. Перед ней в белой мантии высшего волшебника стоял клопомор Бен Безногий. Улька развернулась и опять полетела к синим подружкам. За информацией. Они так и стояли вдвоем, потягивая оранжад.
   - Шира, посмотри, кто этот красавиц? - восхищенно пискнула девушка из провинции. Кумушки в синем не подкачали.
   - Это Рене, сын Кэрила ле Беналя. Какой мужчина! Если бы ты знала, Лита! Но он никогда не женится, помяни мое слово. Рене, известнейший на весь мир бабник.
   - Да, я слышала о нем, - благоговейно пролепетала Лита. - Говорят, он переспал даже с молодой женой самого Кута.
   - Ах, может быть, я не знаю. О нем много болтают. Интересно, что его сюда привело? - суетливо вытягивая шею, бормотала Шира.
   - Но ведь это самый главный бал, - наивно рассудила ее подруга.
   - Запомни, Рене ни-ког-да не ходит на балы! - веско парировала Шира, словно Рене был ее близким родственником.
   И тут в ушах Ульяны завибрировало. Это стучит бубен. Пора возвращаться. Девушка взлетела повыше и, с сожалением, проводила взглядом Бена, идущего под руку с солидным мужчиной в белом. Их внешнее сходство бросалось в глаза. Мужчина что-то с жаром доказывал Рене ле Беналю, а тот покорно выслушивал. Типичная семейная сцена. Ладно, можно возвращаться. Тем более, что сейчас начнутся танцы. Гости уже разошлись по углам, освобождая пространство для бала. Улька нашла открытую форточку и вылетела вон. На свежем воздухе мушку поджидал сгусток оранжевого свечения в виде протянутой ладони. Скользнув в эту ладонь, она закрыла глаза. Вынула сознание из мухи, развоплотила часть своего духа, соединила его с целым и вернулась в тело.
   Придя в себя, девушка поняла, что тело это изрядно затекло. С удовольствием потянувшись, она поискала глазами Тэю.
   - Ну, что, не умерла? - раздался насмешливый бабушкин голос.
   - А ты следила за мной? - сварливо спросила Улька.
   - Конечно, нет. Я же страховала на улице.
   - Ага, на шухере стояла, - девушка еще раз потянулась и села. Тэя уже колдовала у плиты.
   - Теперь-то я имею право на трубку и стаканчик гарса? - спросила любящая внучка.
   - Конечно, детка. Можешь еще и подкрепиться, - ведьма заботливо подала девушке кружку и приготовилась слушать. Отчет внучки встревожил Тэю. Она ни разу не перебила Ульяну, но та видела, как омрачилось лицо женщины.
   - У нас, действительно, есть только то время, на которое мы рассчитывали, - расстроено объявила она. - Жаль, но ничего не поделаешь. Зато теперь мы немного разобрались в обстановке, и у нас есть потенциальный союзник.
   - Ты имеешь в виду Бена? - Улька нахмурилась, - По-моему, он проходимец. Лучше, чем ничего, конечно. Но почему он не помог сразу? Зачем этот глупый маскарад?
   - Глупая ты, - резко перебила ее бабушка, - Он, так же, как и эти, не знал реальной расстановки сил. Твой отец не доверился никому. Зато этот проходимец, как ты выразилась, помог твоей сестре. Ее защита - это его работа. Больше некому. Он сделал для нее все, что мог, и отправился на разведку. И Рене ле Беналь, к твоему сведению, не может быть проходимцем. Он потомок не менее знаменитого рода, чем твой собственный. Известен, как вундеркинд в магии. Стал черным в тридцать лет, а белым в сорок. Таких блестящих способностей история еще не знала. И ты знаешь, - Тэя задумчиво пыхнула трубкой, - я думаю, это он, тот третий, что перенес твою сестру и устроил ее судьбу. Твой отец в последние месяцы много общался с ним. Так что, брось рожу воротить. Иметь такого союзника, это не просто лучше, чем ничего. Это лучше, чем что угодно. А если начнется охота...
   - Что за охота? - насторожилась Улька - Я сразу хотела у тебя спросить...
   - Властитель не мог уйти туда целиком. Он должен был оставить часть себя здесь. Иначе, его возвращение не возможно.
   - И где эта часть? - встревожилась Ульяна.
   - Глупая курица! - рассердилась бабушка, - Ты же мне сама рассказывала про волка на озере духов. - Улька вспомнила глаза волка и голос. "Конечно, как я сразу не сообразила!"
   - Они узнали? - у девушки вспотели ладони. - Но как?
   - Думаю, что пока не узнали. Но могут. И конечно, они очень хорошо поищут тебя. За тебя-то я не волнуюсь. Что наша магия умеет, так это прятать и прятаться. Ни один белый не найдет. А вот за него тревожно. У высших магов свои способы, - Тэя остро глянула на внучку. - Детка, чтобы победить, тебе нужен белый. Вдвоем, у вас очень хорошие шансы. Не скажу, что верные, но...
   - Значит, нужно отыскать Бена.
   - Ладно, не думай сейчас об этом. Бена я сама сюда приведу, когда придет время. А сейчас ты должна учиться.
   - Я готова, - торжественно сообщила Ульяна.
   - Хорошо, - ведьма встала, - сегодня мы начинаем изучать магию охоты.
  
   Глава 20 Охота
   "Выходя на улицу, одевайтесь скромно. Надеть шляпку, годную для кареты и пойти в ней пешком - признак самого дурного тона"
   Правила светской жизни и этикета. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Все звали ее Конгата, что на языке эльфов означает - старуха. Женщина и вправду была стара, даже по меркам лесных ведьм. Она и выглядела, как старуха. Видно, на каком-то этапе жизни ее перестала интересовать собственная внешность. Конгата была давней соперницей Тэи. Давным-давно юная ведьма обыграла старуху в единственно достойной их ремесла игре, охоте. С тех пор Конгата мечтала о реванше. И вот, час пробил. Дриада Эйсид ударила в гонг, и на поляне под бутылочным дубом сошлись две враждующие ведьмы и их юные ученицы.
   - Объявляю начало, - возвестила дриада, - Правила все знать.
   Это правда. Кто же не знает правил? Тем более что их нет в помине. Маг, проходящий обучение, сдает квалификационные экзамены, на которых должно присутствовать не меньше двух волшебников соответствующей ступени, а у высших, три. Магический поединок должен быть зарегистрирован. И проводиться такой бой на глазах секундантов. За нарушение могут лишить цвета. Правила поединка юные ученики вызубривают наизусть.
   У лесных ведьм все не так. Нет никаких правил, а экзамен только один - охота. Охота всегда борьба. Которая участница победит, та и считается настоящей ведьмой. Если соперницы - ученицы. Но бывает, охотятся и опытные ведьмы. Призом, как правило, служит территория. Так Тэя когда-то вырвала у старухи зубами (буквально) право жить в лесу близ Ду-Кера. Конгата проиграв, убралась восвояси, и многие годы мечтала отыграться. Время пришло. Дриада достала из мешка огромного лесного кота - добычу охотниц. Юные ведьмы внимательно смотрели, запоминая, зверя. Шерсть кота вздыбилась, он зашипел и, отпущенный, сиганул в лес. Улька взглянула в глаза соперницы. Рослая широкоплечая девица с гривой роскошных каштановых волос надменно смерила взглядом ученицу Тэи. Такая и убить может, что, кстати, совсем не запрещено правилами. Ульяна почувствовала, как ее запястье крепко ободряюще сжала рука бабушки.
   Эйсид снова ударила в гонг. Это означает, что встреча окончена, охота началась. Соперниц разводят в разные стороны. Сейчас, каждую девушку запрут где-то в лесу. Три дня и три ночи они должны просидеть в одиночестве. Не есть, не пить и не разговаривать. Это не глупые правила магов, а древний ритуал посвящения. На закате третьего дня их выпускают, и они охотятся, пока не поймают добычу. Чей приз, того и победа. Если одна из соперниц убьет другую, а зверя не поймает, значит, не выиграл никто. Судьей на охоте традиционно выбирается существо не человеческой расы. Сейчас судила Эйсид. После того, как гонг прозвучал дважды, охота началась, и прервать состязание не может никто. Даже в случае добровольного отказа одной из соперниц, вторая должна закончить охоту.
   Когда они уходили с поляны бутылочного дуба, Ульяна чувствовала, как спину ее сверлит чей-то взгляд. Она обернулась. Так и есть, ее провожали горящие ненавистью глаза старой Конгаты. Видно, на кон этой охоты поставлен не только статус учениц. Улька посмотрела на свою наставницу с уважением. Они прибавили шагу. Солнце уже садилось. После заката обе участницы должны быть надежно заперты, иначе они могут стать добычей чужого злого духа. Ведьмина охота для духов тоже возможность повеселиться. Тэя тревожно посмотрела на пламенеющее закатное небо, взяла свою внучку за руку, они бросились бегом к убежищу. Береженого берегут боги.
   Женщины успели вовремя. В чаще леса стояла крошечная покосившаяся избушка. Видно, дровосеки используют ее для ночевок. Здесь и проведет Ульяна все трое суток. Не говоря ни слова, Тэя толкнула девушку в темный проем двери. Ульяна услышала, как лязгнул засов снаружи, и погрузилась в темноту. Впрочем, глазам ведьмы тьма не помеха. Девушка осмотрелась, сделала три круга посолонь и столько же в обратную сторону. Конечно, ее наставница позаботилась очистить пространство от всякой нечисти, но предосторожность не бывает лишней. К тому же всякое дело не дает страху угнездиться в голове. Улька села на голом дощатом полу.
   На состязание Тэя велела ей надеть простую льняную рубаху. Правилами тут ничего не предписывалось, рядись, во что хочешь. Хочешь в бархат, хочешь в кольчугу. Можешь даже меч с собой прихватить. Правда, у колдуний это считалось дурным тоном, но не запрещалось. Тэя сказала, что одежда часто отвлекает женщину от главного. Больше бабушка не давала ей никаких рекомендаций. Хоть Улька и просила. Но ведьма очень серьезно ответила внучке, что охота личное дело каждого. Никто не может спланировать ведьмину охоту заранее. Советы только помешают. Они загонят неокрепший опытом разум в чужие рамки, а это может плохо закончиться. Все будет зависеть от умения Ульяны Кессель решать задачи текущего момента. От ее хитрости, коварства, скорости и силы.
   Улька все-таки испугалась. Она вспомнила две пары глаз, горящих настоящей ненавистью. Чему бы ее ни учили, девушке в жизни никогда не приходилось по-настоящему драться, буквально руками. Последний раз она делала это в третьем классе, когда вцепилась ногтями в руку соседк по парте. И потом долго стыдилась, вспоминая дикое лицо одноклассницы. Драка между женщинами - это потеря человеческого облика. Так девушку учили всю жизнь. А сейчас ей предстояло что-то несусветное. А если ее покалечат? Что бы сказал на это ее мужчина? Улька закрыла глаза. Ради него она и ввязалась в жестокие игры. Ради него одного за три месяца девушка стала другим человеком. Изменилось все: ее мировоззрение, привычки, образ жизни. Ульке иногда казалось, что даже природа ее стала какой-то другой. Нет, все правильно. То, что заговорило в ней, это не воспитание, а трусость. Ее младшая сестра доказала, на что способна. Пришел черед старшей. Новый мир дал ей так много. Улька получила здесь свое место. Она больше не похожа на человека-невидимку. Теперь нужно за это хорошенько подраться. А испуг - это в порядке вещей. Просто, за три месяца в лесу она, в силу нехватки времени, ни разу не оставалась наедине с собой. А сейчас наверстывает упущенное. Все сомнения, страхи обрушились на голову девушки.
   Улька встала и сосредоточилась. Пора заняться делом. Закрыв глаза, она слушала музыку. Лес не оставлял ее. Он пел. Руки сами собой раскинулись, спина выгнулась, девушка привычно встала на пальцы и взмыла в прыжке. Хорошо, что потолок не слишком низкий. Приземлившись на цыпочки, юная ведьма сделала пируэт, и все тело завибрировало до кончиков пальцев рук, сомкнутых над головой. Кровь пела в жилах. Барабанный бой леса смешался с ударами сердца. Резонанс получился бешенный. Она не помнила, сколько танцевала так одна в темноте. Кто же в такие моменты смотрит на часы. Да у нее и часов-то не было. Наука дриады сделала свое дело. Все встало на свои места, холод и страх отступили.
   Спала девушка, свернувшись калачиком прямо на полу. Она уже отвыкла от нормального человеческого сна. За девяносто дней Тэя разрешила ей спать только шесть раз, по нескольку часов. Ведьма объяснила, что жить в таком режиме даже им, колдуньям, позволяется не часто. Это против природы. Улька совсем не чувствовала дефицита сна, но только потому, что бабушка давала ей кулату, сильнодействующее снадобье. Напиток дриад тоже помогал быстрее учиться танцу и поддерживал силы. Еще Тэя учила ее расслабляющим упражнениям сознания, что при необходимости может заменять сон. Но все равно, ведьма настояла, чтобы изредка внучка спала по-человечески. Самым курьезным было то, что последний месяц они с Тэей учились проникать в чужой сон. Улька острила, что бабушка учит ее на гурмана-теоретика, показывая, как люди хорошо кушают.
   Залезать в чужие сны оказалось, куда легче, чем в чужие мысли. Наставница сказала, что в этом и проявляется отличие женского колдовства. Любой маг с легкостью прочтет мысли другого человека, если они не защищены. А вот в сон попасть он никак не сможет. Только погрузить в транс и заставить говорить. То есть, обычный гипноз. "Это потому, - объясняла Тэя, - что сон, он подводная, потаенная часть души, а мысли - проявленная и, более-менее, осознанная". Улька пыталась понять, насколько для сновидицы важно расстояние, разделяющее ее и спящего. Но тут бабушка не смогла ей ничего толком объяснить. Она говорила, что нет никаких правил. Препятствия существуют только в голове у ведьмы. И это касается всех аспектов магического искусства. Разрешено все, что не запрещено специально, как говаривал одиозный политик ее мира. Одним словом, матрица какая-то. Ульке пока трудно было осознать многое из того, чему учила ее ведьма.
   Она пыталась заглянуть в сон своей сестры, но не смогла даже нащупать связи. Зато те немногие разы, когда она сама спала, Тэя заставила ее обследовать пути ее собственных сновидений. Теперь она научилась очень хорошо запоминать сны, толковать их и видеть причины, вызывающие кошмары. Улька посетила и другие миры во сне, а еще нашла "дверь", ведущую в то самое никуда. Она даже узнала путь, по которому ходила всю жизнь. Счастливей ученица ведьмы не стала. Ян не впустил ее, как и обещал. Ульяна звала его и рыдала, как маленькая, но дверь так и не открылась. У девушки даже не было уверенности, что ее друг слышал весь этот концерт.
   Утро обозначило щели в стенах, но для Ульки это ничего не меняло. Кувшин с водой один на все три дня стоял в дальнем углу, чтобы девушка в темноте случайно не перевернула его. Напившись вволю, Ульяна легла на пол и расслабилась. Ее снова ломал страх. Может, зря она пыталась его подавить. От страха не отмахнешься, нужно просто его пережить, как болезнь. Интересно, что сейчас чувствует ее соперница? Тоже боится, или нянчит воображаемую ненависть к врагу? Ульке до боли захотелось поговорить с Яном. В конце концов, ради него она рискует жизнью. Должен он ее хотя бы выслушать. Девушка закрыла глаза, вздохнула трижды и понеслась к цели. Почему-то здесь, в хижине лесоруба все получалось намного легче. Видно, граница между мирами в этом месте тоньше.
   Она узнала то место, как узнала бы отражение в зеркале. Здесь пульсировала и светилась ее энергия. Отпечаток, слепок, замочная скважина. А она ключ. Но дверь нынче закрыта на засов изнутри.
   - Ян, - тихо зовет она, - Ян впусти меня, пожалуйста, нам нужно поговорить.
   Ответа нет. Тишина. Ей даже показалось, что эхо насмешливо передразнивает ее. Хотя, какое здесь эхо. Чертов гордец! Все решил сам, за двоих. Конечно, она же маленькая неразумная обезьянка, а он велик и мудр. Все, нет больше сил!
   - Ян, ты меня слышишь хотя бы? - проскулила Улька, - Если слышишь, дай знак. Я не могу разговаривать со стенкой. Мне предстоит охота. Я хотела попрощаться с тобой, на всякий случай.
   Снова ни звука. Вот мерзавец! Идущая на смерть приветствует его, а он? Забился в свою нору, затаился и молчит.
   - А может, ты просто больше не любишь меня?! - заорала Ульяна, срываясь на плачь, - Да слышишь ты, хоть слово, чурбан бесчувственный?!!
   И тут она почувствовала, как кто-то погладил ее по голове. И знакомый шепот в ушах: "Слышу, дурочка". Она задрожала от счастья, но не смогла больше удержаться в этом месте.
   Ульяна открыла глаза. День в лесу был в самом разгаре. Солнечные блики на полу существенно передвинулись. "Он меня слышал, - счастливо подумала Улька, - я достучалась". Вся дальнейшая охота показалась пустяком по сравнению с этим подвигом. А потом она представила Яна, вынужденного в своей тюрьме выслушивать ее стоны и нытье. Конечно, он сам виноват. Нечего было запираться. Но Улька наказывала его слишком жестоко. Такого никто не заслужил. "Я больше не буду", чуть не крикнула она вслух, но вовремя спохватилась, вспомнив ведьмин запрет на речь. До самого вечера девушка была абсолютно свободна, и она провела это время самым приятным образом. Вспоминала то, что она узнала в лесу. Даже попрактиковалась немного. Так, ерунда.
   Тэя предупредила ее, чтобы внучка не смела, отпускать свой дух путешествовать, пока не истек срок посвящения. А то ее душу похитит нечисть. Пришлось ограничиться всякой ерундой. Птицы прилетали и пели ей. По полу маршировали мыши и муравьи. А прямо сквозь пол пророс диковинный лиловый подснежник. Хоть весна и забирала постепенно вожжи, но для цветов было еще рановато. Улька смутилась. Как маленькая, честное слово! Если ребенка запереть, он сначала будет стучаться и приставать к взрослым, потом натворит всяких безумств, а после, наверное, уснет. Вот и она недалеко ушла от пятилетней. К взрослым поприставала, наворотила тут...Она с отвращением посмотрела на цветок. Осталось только спать улечься. Ей нужно готовиться к охоте, а не дрыхнуть.
   Приступ самобичевания привел Ульяну в чувство. Она села на полу, скрестив ноги, выпрямила спину и приготовилась черпать силу. Для настоящей ведьмы она есть везде. Только ученица носится по всему лесу в поисках жилы. Представив себе, что голова ее стала чашей, девушка закрыла глаза и почувствовала, как энергия потекла в нее. Не забывая направлять ее в низ живота и перераспределять по телу, Улька ровно вдыхала и выдыхала. Вскоре кончики пальцев ног стало покалывать. Значит все, она наполнилась. Теперь призовем дух зверя. Улька прижалась щекой к полу. Лес говорил ей, что солнце садится. Мелодия выводила тему заката. Надо подождать, пока взойдет луна. Ее зверь не отзовется раньше. Она лежала лицом вниз, едва сдерживая себя. Сила клокотала в ней, как огонь в печи. Плечи передернуло ознобом. Луна взошла. Улька напряглась и тихонечко завыла. Тишина. Потом, из леса отозвались. Ее зверь уже близко. Так близко, что можно не боясь выпускать дух ему навстречу. Они должны привыкнуть друг к другу. На это уйдет как раз два дня. Тут главное правильно выбрать время. Поспешишь, сдадут нервы, зверь к моменту охоты будет командовать тобой. Помедлишь, не сможешь справиться с ним. Она чувствовала, что все делает правильно, и зверь ей подходит, понимает ее. Может им даже удастся подружиться?
   Когда раздалось бряцанье открывающегося засова, Ульяна была абсолютно спокойна. Ни страха, ни нетерпения. Сила мерно поднималась и опускалась в ней вместе с дыханием. Как море, с его приливами и отливами. Две дриады вывели ее из лесного приюта и сделали знак следовать к месту начала охоты. Солнце уже село и зверь где-то поблизости. У нее все получится, она чувствовала. На поляне у бутылочного дуба было на удивление оживленно. Начала охоты ожидали дриады, и неизвестные Ульке ведьмы, ее наставница, и даже группа поддержки. У самого края поляны стояла Лена, прижимая к себе Фазера. Хитрый пес изображал хорошенькую маленькую собачку и поминутно облизывал девушке лицо. Как она это терпит?
   И конечно, враги тоже были в сборе. Конгата и ее ученица. Девицу звали Инола.
   - Ты покойница! - крикнула конкурентка.
   А вот это уже лишнее. Настоящая ведьма никогда не прибегает к таким дешевым трюкам. Улька краем глаза видела, что другие ведьмы презрительно кривятся. Она посмотрела на свою наставницу. Тэя отрицательно покачала головой. Улька ее хорошо поняла без слов. "Она плохо воспитана, но не стоит ее недооценивать", - молчаливо сказала внучке ведьма. Ульяна еле заметно кивнула - поняла. Эйсид приказала зрителям разойтись. В секунду все, кроме двух участниц, очистили поляну. Гонг прозвучал в третий раз. Охота!
   Улька со всех ног кинулась в кусты. Ее соперница сделала то же самое в другом направлении. Наступила тишина. Девушка услышала приближающееся горячее дыхание. Сила связала ее со зверем в физический раппорт, на время они стали единым целым. Прошли секунды, и вот из кустов выскочила громадная черная, как ночь, волчица. Она, не став дожидаться соперницы, скрылась в лесу. Волчьим нюхом ведьма и так все поняла. Инола приманила дух красной песчаной гиены, очень мощного и опасного зверя.
   Охота вела волчицу на запад. Видно, лесной кот за три дня решил уйти подальше. Сегодня почти полнолуние, и земля была залита мертвенным серебристым светом. Ранняя весна будоражила чувства зверя. Снег уже местами сошел, но следы кое-где видны. О, знакомый запах! Это ее сородичи. В кустах, как два светляка, сверкали чьи-то глаза. Улька чуть-чуть выпустила сознание волчицы. Пусть ее подруга пообщается со знакомым. Он знает что-то интересное. Так и есть, вожделенный кот был здесь и нарвался на кабана. Ничего с ним не случилось, отсиделся на дереве и ушел. Да, ушел дальше на запад. А вот это уже лишнее. Не до тебя сейчас приятель. У нас дела.
   Волчица резво потрусила дальше. Здесь проходила граница, там уже чужая территория. Но надо, ей очень надо туда. Раздалось предупредительное рычание. Она слышит, не глухая. Извините, нужно пройти. Что? Драки хотите? Сами напросились. Будет вам драка! Черная волчица крутанулась, на всех четырех лапах. Оскалилась! Молодая волчица попятилась и заскулила. Впрочем, спиной к ней поворачиваться нельзя. Пятясь задом и рыча, волчица решала непростую задачу. Драка ее ждет впереди. Не хотелось тратить силы на пустяки. Она обманным движением метнулась к сопернице, та сжалась, а черная волчица развернулась в прыжке и кинулась бежать во всю прыть на запад. Еще дважды ее останавливали. Но то были самцы, они пропустили без разговоров.
   Середину охоты Улька плохо помнила. Видимо, разум зверя вытеснил ее на время. Она не знала, сколько ее носило по лесу. Дважды дралась, один раз с рысью, один с шакалом. Чуть не отвлеклась на пробегающего кальюна. Разум пробудился, когда она заметила мелькание красного бока в кустах. Посовещавшись с волчицей, Улька узнала, что Инола давно следует за ней. Замысел соперницы понятен. Предоставить ей, Ульяне, найти кота, а потом просто отнять его у врага. Нюх у песчаной гиены был куда хуже, чем у волчицы, зато силы больше. Ну, что же, поглядим.
   Волчица принюхалась, и обнаружила неподалеку логово медведя. Сейчас мы навестим мишку. Ее подруга сделала вид, что взяла след, пригнулась и побежала. Красный бок замелькал следом. А вот уже и уши видны. Волчица прибавила скорости. Молниеносно влетев в берлогу, она схватила медведя зубами за задницу, а затем пулей вылетела в кусты. Получилось! Разъяренный мишка, оглашая воплями лес, гнал Инолу впереди себя, как драную козу. Дальше Ульке тоже было интересно, но она не поддалась на соблазн. Нужно найти главный приз и побыстрее. Здесь разум волчицы опять взял верх. Но это уже не случайно. Они поняли друг друга и договорились. Когда нужно будет, волчица сама уступит девушке место.
   Черная приятельница не подвела. Улька увидела вожделенного кота, загнанного в скальные отвалы. Откуда они только взялись, эти камни? Котяра был изрядно потрепан и шипел, как змея. Девушка понимала, что время игр прошло. Зверюгу надо кончать немедленно. Она слишком долго находится в сознании зверя, это опасно, даже для ведьмы. Не пожалев глаз, охотница кинулась на жертву и вцепилась коту в глотку. Вот и все. Волчица недоумевала, что человек нашел в такой негодной добыче. Сколько беготни и хлопот, а мясо, дрянь. Но, это, конечно, было не все.
   Девушка не слышала цокота когтей или предупреждающего рычания, зато волчица почувствовала запах. Взметнувшись в прыжке, она загородила собой добычу. Конечно, настырная Инола догнала соперницу в самый подходящий момент. Она крупнее сильнее, и так же, как Улька, жаждет закончить охоту в свою пользу. А волчица устала, сражаясь с котом. Правда, гиену потрепал медведь. Улька вместе с волчицей зарычала и пригнулась. Девушка добавила телу зверя вибраций, разгоняющих кровь. Она не уступит! В конце концов, это магический поединок, здесь мускулы не имеют значения. Иначе, они с Инолой дрались бы на кулачках. Она спихнула тушку кота в узкую расщелину, чтобы соперница не сбежала с ним. Не хватало еще приличной волчице в догонялки играть. Гиена оскалила зубы. У волчицы шерсть на загривке вздыбилась. Она осторожно отступала, нащупывая задними лапами запомнившуюся ей трещину. Найдя нужное место, волчица заскулила и отскочила назад. Окрыленная гиена сделала два больших прыжка и ура, застряла лапой в трещине. Тут-то черная волчица и бросилась на нее. Лучшего момента все равно не будет. Рычание и визг смешались в единый яростный рев. Шерсть полетела клочьями. Все окрестные камни перемазаны кровью. Бой окончился через пять бесконечных минут полной победой волчицы. Она перегрызла сопернице переднюю лапу. Гиена не сможет ее преследовать.
   Теперь нужно было доставить приз на поляну судей. И чтобы еще по дороге его не сожрали другие звери. Улька посовещалась с усталой волчицей, перекачала ей часть своей силы. Добраться нужно было очень быстро, время, когда еще можно оставаться в сознании зверя, уже на исходе. Девушка подумала и отдала волчице почти все, оставив себе самый минимум. Черная подруга не подкачала. Хотя Улька почти совсем выпала из разума зверя, она чувствовала, что волчица упрямо двигается к цели. Причем выбирает кратчайший путь. А вот, наконец, знакомый запах, родная территория. Хоть драться больше ни с кем не придется. Ульяна не в состоянии была разделить радость зверя. Разум ее пылал. Ему необходимо было освободится от волчьего. Скорее, родная! Умоляю, скорее! Сердце волчицы колотилось, как ненормальное. Она мчалась, надсаживая дыхание и преодолевая боль в израненных лапах. Видно, тоже хотела, побыстрее избавиться от девушки.
   И показался уже знакомый поворот, не снижая скорости, черная волчица вылетела на поляну бутылочного дуба. У Ульки даже не хватило сил элегантно обставить свое появление. Не заходя в кусты, они разделились тут же на глазах у изумленной публики. Улька стояла на четвереньках, прямо под носом у судьи, и ее рвало желчью. Грязная кошачья тушка валялась рядом. Спасибо волчице, не прихватила с собой. Кто-то кинулся к девушке и поднял усопшего кота над головой. Улька с трудом узнала Тэю. Зрение подводило ее. Кто-то со вкусом, длинно и злобно выругался. "А это, милая старушка Конгата", подумала Ульяна, проваливаясь в небытие.
   Очнулась она в знакомой до боли комнате бабушки. Девушка помнила почти все, насколько такое возможно запомнить. Ульке только жаль было, что она так и не насладилась своим триумфом.
   - Бабуля, - позвала она слабым голосом.
   Над ней тут же материализовалось красивое, но бледное лицо Тэи.
   - Детонька моя, ты очнулась? - встревожено спросила ведьма и пощупала внучке лоб.
   - Бабуля, пить...- прохрипела Улька. Ей подняли голову и поднесли чашку к губам. Улька напилась и удовлетворенно хмыкнула.
   - Да ты притворяешься, нахалка! - возмутилась Тэя.
   - Почему? - невинно похлопала глазами внучка, - Пить и вправду хотелось.
   Ведьма расплылась в улыбке.
   - Поздравляю! Я так тобой горжусь, деточка, - она нежно похлопала Ульку по руке, - Ты хоть что-нибудь помнишь?
   - Помню но, не все, конечно. По-моему, под конец я опозорилась.
   - Ничего подобного, - строго сказала бабушка, - Никто и не ожидал, что ты явишься, как огурец. Если честно, мы вообще никого из вас уже не ждали. Так долго провести в теле зверя для ученицы считалось невозможным.
   - Ай да я! А как здоровье Инолы? - с интересом спросила Ульяна. Тэя прыснула.
   - Ее притащили сегодня. Девицу сильно подрала обиженная на судьбу гиена. Похоже, Инола больше не охотница.
   - Так покалечилась? - Улька расстроилась. Она не хотела портить дурехе жизнь.
   - Да, нет, - отмахнулась Тэя, - просто дух ее сломлен. Такая второй раз не решится охотиться. Давай поднимайся, хватит отлеживаться. Завтра у тебя последнее занятие с Эйсид, - девушка застонала. Наставница снисходительно улыбнулась.
   - Сегодня вечеринка в честь победительницы. И еще у меня для тебя новость. - Тэя нахмурилась, а Улька вопросительно посмотрела на бабушку.
   - Пока ты отсиживалась перед охотой, я обследовала окрестности. Так, на всякий случай. И занесло меня в замок Ду-Кер. Помнишь, башню, куда нас с тобой не пустили? - Улька кивнула. - Так, вот, - продолжила ведьма, - я увидела автора защиты. Это маг, и он из белых. Судя по твоему описанию, я имела счастье видеть господина Ван Джанса. Башня для него - место силы. Так что будь вдвойне осторожна, когда пойдешь в деревню. Враг у нас под носом.
   - Может, мы сегодня посмотрим на него? - предложила юная ведьма.
   - Забудь! - одернула ее ведьма старая, - Одно дело на балу магов, где сам шайот не отличит твое колдовство, от упражнений тетушки Хонды. Здесь тебя точно засекут. Можно было бы пролезть в его сон, но где гарантия, что он спит в своей башне? Нет, овчинка выделки не стоит.
   Улька мысленно согласилась. Она еще не забыла взгляд мэтра Ван Джанса.
   Вечеринка удалась на славу. На полянке перед домом Тэи снег почти сошел. Здесь стояли столы с огромными блюдами дымящегося жареного мяса, бочонок эля с черпачком, миски маринованных овощей и плетенки со свежеиспеченным хлебом. Пришлые ведьмы любезно чествовали Ульяну на свой манер и тепло поздравляли Тэю. Ученица делает честь наставнице. По просьбе Ульки, Лена тоже была приглашена и представлена. Потом, старшая из собравшихся, почтенная Иза вручила ведьме Ульяне знак ее отличия, единственный, признаваемый истинными колдуньями. На серебряной цепочке висел оправленный в серебро клык убитого ею кота. Надевая амулет на шею девушке, Иза сказала ей, что для невежды, это просто украшение, но посвященный будет знать, с кем имеет дело.
   - К сожалению, учениц, рискующих принять участие в ведьминой охоте, все меньше и меньше, - грустно заметила пожилая женщина. - Скоро, нас, высших, останется совсем мало. В моду входят знахарки-недоучки.
   Но ведьмы мудро не стали задерживаться на грустной теме, а выпили за то, что в их полку прибыло. Улька уминала мясо за обе щеки. Она уже не боялась потерять музыку леса. Просто отвыкла от мяса. Но сейчас, после охоты организм требовал белков. Вечер закончился мирно. Не стали даже колдовать, по просьбе хозяйки. Тэе не хотелось привлекать ничьего внимания к своему скромному жилищу. Договорились, что отведут душу на ближайшем шабаше. Наконец, ведьмы разлетелись, а Улька отправилась проводить Лену до развилки. Подруги нежно попрощались. Конечно, они встретятся завтра у Эйсид, но это совсем не то. Лена твердо пообещала новоявленной ведьме, что через год тоже решится на охоту. А Ульяна поклялась, если выживет, то приедет поддержать подругу.
   Тэя и не думала дать внучке поспать напоследок. Улька должна была уйти завтра, после пяти часов. Бабушка собирала ее в дорогу и нещадно гоняла по всему пройденному курсу. Особенно ее волновала защита и маскировка. Наконец, удовлетворенно кивнув, Тэя заставила девушку примерять новый дорожный костюм. Его сшила деревенская портниха в благодарность за то, что Улька спасла ее единственную корову. Наряд девушке нравился. Широкая шерстяная коричневая юбка на лямках, как сарафан, и желтая блузка с просторными рукавами. А еще был под цвет юбки плащ с капюшоном. У сапожника ей заказали высокие ботинки на шнуровке. Все было прочным, удобным и, на вкус Ульяны, красивым. Украшений она себе не покупала. Довольствовалась полюбившимися золотыми серьгами в виде монет. В сумку Тэя запихнула ей синее платье, носимое еще со времен мельницы и Феофила. Ульке не хотелось тратить драгоценное время на приобретение нарядов. Тэя была с ней согласна. Да и не стоит ее внучке бросаться в глаза. Крестьянского шика дорожного костюма достаточно. Удовлетворенно вздохнув, ведьма разрешила девушке пару часов поспать.
   Эйсид была такая же, как все эти три месяца. Поскрипывая на заспанных учениц, она ничем не показала, что сегодняшний урок последний. Они так же скакали, подпрыгивали, виляли бедрами и вибрировали, подгоняемые хворостиной, как в любой из прошедших дней. Разве, что побоев им доставалось меньше. Ульке даже странно было, что солнце еще висит над головой, а сварливая дриада объявляет урок оконченным. Девушки, чувствуя некоторую неловкость, от того, что ноги их целы, нерешительно направились к своим вещам. И тут дриада попросила их задержаться. Запинаясь и путаясь в словах, Эйсид сказала своим ученицам, что они - один из лучших ее выпусков. Растроганная дриада вручила своим танцовщицам прощальные подарки, тоже своего рода знаки отличия. Это была почти копия их танцевальной "формы". Только платье не серое, а мятно зеленое, и сшито из нежнейшего шелка. А каждый браслет - золотое и серебряное кольца, продетые одно в другое.
   Поблагодарив Эйсид за науку и за подарки, расчувствовавшиеся танцовщицы, разошлись по домам. Улька попрощалась с тихой Фаюмой и, еще раз, с Леной. Она попросила подругу на этот раз не провожать ее, чтобы не затягивать прощанья.
   Бабушка ждала Ульяну с последним горячим обедом наготове. Все утро она, как и положено нормальной бабушке, пекла внучке пирожки в дорогу. Аккуратно упаковав вещи, все-таки, порядок очень важен, Тэя вывела из сарая специально купленного для Ульки ослика. Вся снедь и одеяла покоились во вьючных мешках. Можно трогаться в путь.
   - Я провожу тебя до въезда в деревню, - Тэя примеривалась к неторопливому шагу ослика.
   - А зачем мне вообще в деревню? - спросила Улька, - Столица в другую сторону.
   - Мы с тобой что решили? - терпеливо вдалбливала ей бабушка.
   - Что?
   - Нужно найти Бена, а потом вместе придумаете, что делать.
   - Отличный план, - одобрила Ульяна, - но почему Бен никак не сможет миновать Семь Стрижей?
   - Мне так кажется, - скромно потупилась ведьма. Улька внимательно посмотрела на профиль наставницы.
   - Тебе, конечно, виднее, - пожала плечами девушка.
   - Конечно.
   К деревне они подъехали слишком скоро. Улька спешилась и обняла свою бабушку.
   - Я вряд ли, когда-нибудь смогу расплатиться с тобой за науку и за заботу. Но, знаешь, я так полюбила тебя.
   - Любовь не плата, дорогая, а дар, - Тэя вытерла слезы, - Я тоже тебя люблю, детка. Я была очень счастлива последнее время. Так что, это вопрос, кто кому должен. Не будем так горько прощаться. Мы не раз еще увидимся.
   "Это точно, - мысленно улыбалась Ульяна, подъезжая к деревне. - Куда же от тебя спрячешься", к тому же у ведьмы осталась Улькина собака. Пес стал совсем семейным парнем. Скоро у него щенки появятся. Глупо тащить его невесть куда. Девушка уже подъезжала к знакомому трактиру, но, от неожиданности остановилась, как вкопанная. Ей открылась удивительная сцена. Опираясь спиной о колодезный плетень стояла, потупив глаза, пунцовая от смущения, Нуна. Девица нервно теребила тощую косу, а причина ее волнения, здоровенный детина в ковбойской шляпе что-то нашептывал дурехе на ушко. Белесые ресницы Нуны взволнованно трепетали. И что-то безошибочно подсказывало Ульке, что если она объедет эту романтическую композицию, ее не сильно поразит сходство парня с одним старым знакомым.
   По зрелом размышлении, ведьма решила не утруждать осла. Она остановилась точно за спиной Нуниного ухажера. Девица, заметив подозрительное шевеление, быстро подняла глаза. Да так и застыла. Румянец мигом сбежал с лица.
   - Что ты тут делаешь? - процедила сквозь зубы Нуна. Ее кавалер тоже обернулся, полюбопытствовать, что так насторожило его пассию. Мог бы выбрать девушку поприятней. Знакомое лицо изумленно вытянулось. А Улька, напротив, изобразила счастливую улыбку новобрачной.
   - Бен, милый, как ты вовремя. А я боялась, что ты задержишься. Мы можем ехать. Привет, Нуна. Гуляешь? - злючка позеленела, а ее мужчина малость смешался. Правда, надо отдать ему должное, не надолго.
   - Здравствуй, дорогая. Рад, что ты так быстро собралась, но боюсь, нам придется задержаться, - он обаятельно улыбнулся. - Ты ведь не очень торопишься?
   - Любимый, - голос Ульки слипался от сладости у нее в глотке. - Я уже все уладила. Тебе незачем здесь задерживаться. Поспешим, я дорогой тебе все объясню.
   - Что, и на ужин не останемся? - сник Бен.
   - У нас полно еды, - игриво пропела ведьма. Бен умел проигрывать. Он вздохнул, вежливо приподнял шляпу, прощаясь с потрясенной Нуной, и взял ослика под уздцы. Они отъехали шагов двадцать, и ее старый знакомый решил, что можно поговорить.
   - Не знаю, как ты меня нашла, но мне действительно нужно здесь задержаться. - Улька уже догадалась о причине его интереса. И это точно была не Нуна.
   - Ты уж мне поверь, ничего такого тебе не нужно. А вот мне ты нужен позарез, мэтр ле Беналь.
   Бен протяжно вздохнул и тоскливо прикрыл глаза.
   - Что еще ты знаешь? - отрывисто спросил он после некоторой паузы.
   - Многое, а главное, я точно знаю, что я для тебя нужнее сейчас, чем Ван Джанс. А мне необходимо уносить отсюда ноги.
   Бен сразу подобрался. От прежнего рубахи-парня, клопомора, не осталось и следа.
   - Пойдем, - коротко кивнул он.
   И они бодро зашагали подальше от Семи Стрижей.
  
   Глава 21 Коронация.
   "Ничто не может быть конфузнее для дамы, как очутиться в гостях одной с открытым воротом"
   Правила светской жизни и этикета. Состав. Юрьев и Владимирский.
  
   Никто не рискнул первым нарушить молчание, пока высокая башня Ду-Кера не скрылась из виду. Позади остался и необитаемый дом Ульяны. Больше всего она жалела о том, что ей не удалось пожить в этом удивительном месте, где так уютно и ничего не страшно. Тэя говорила, что дом принадлежал ее свекрови, которая сама была магом и даже училась в академии. Правда, выше синего цвета она не поднялась, но знаниями своими гордилась и сад спланировала так, чтобы туда не могли проникнуть злые духи. Улька несколько раз хотела зайти проведать свой дом. Тэя запретила ей строго настрого. "Если тебя где и будут искать, так это именно там. И защита отца долго не выдержит", - пугала ее бабушка. А после бала магов девушка и сама осознала, что искать ее будут обязательно.
   - Неловко беспокоить, но я, действительно, голоден, - прервал ее мысли Бен. Они так долго ехали молча, что юная ведьма успела позабыть о своем спутнике. Улька покорно остановила осла. Мужчина кивком головы указал на охотничью стоянку. Вокруг старого костровища, обложенного камнями, дожидались случайных путешественников приспособленные под сиденья толстые бревна, и даже запас дров. Девушка достала из верхнего вьючного мешка огромную флягу и котелок. Благодаря бабушке, пока можно было ничего не готовить, а спокойно выкурить трубку. Во фляге булькала сливочная похлебка. Развернув чистую тряпицу, Улька достала холодное мясо и свежий хлеб. Бен удовлетворенно кивнул и разложил хворост. Поскольку его инкогнито было раскрыто, маг не стал выпендриваться со спичками, а просто щелкнул пальцами. Костер запылал. Улька пожала плечами, она и сама так могла. Пока Бен помешивал закипающую еду, девушка обошла пристанище охотников вокруг, создавая защитный "карман". Теперь их не могли засечь, или подслушать.
   - Я могу не спрашивать, куда ты так торопишься? - решил начать разговор Бен. Улька пожала плечами, усаживаясь напротив него.
   - Конечно. Мне нужно в столицу.
   - Ты получила плохие известия? - спокойно спросил маг, но Улька чувствовала, он напрягся.
   - За последние три месяца я не получала никаких вестей от сестры.
   Мужчина разогнал ладонью дым и наклонился к котелку снять пробу. Подув на ложку, он пригубил похлебку и одобрительно хмыкнул.
   - Прости, я так и не спросил у тебя, что же случилось с Феофилом, - Бен остро посмотрел на притихшую Ульку, - До меня доходили разные сплетни. Одни говорили, что вы все погибли, другие... Конечно, я должен был разобраться, но не мог. Хотел заглянуть к вам по дороге.
   - И напрасно потратил бы время. Феофила и Мод убили песчаные джины, - Улька невозмутимо раскуривала трубку.
   - Ты была в доме?
   - Нет, я гуляла по лесу. Меня выручил песик учителя. Мы с ним нашли порошок переноса и оказались здесь, - девушка понимала, что тянет время, и не решалась сказать о главном.
   - Как ты узнала, кто я такой? - Бен невозмутимо колдовал над похлебкой. Добавил специй из своего мешочка. Еще раз попробовал и снял с огня. - Почему молчишь? Не доверяешь?
   - Да нет, просто это очень трудно объяснить коротко.
   Бен нетерпеливо передернул плечами.
   - У нас есть время.
   Ульяна вздохнула и, по возможности сжато, рассказала, как училась у ведьмы. И про путешествие на бал.
   - А про Ван Джанса?
   - Я подслушала разговор на балу. Это Лоран послал джинов. На самом деле, мне есть, за что его благодарить. Он убил учителя, но, не желая того, спас мне жизнь.
   - Зачем он натравил на безобидного старика джинов? Глупость какая, - Бен разливал белую похлебку в мятые миски, но смотрел при этом на Ульяну, показывая, что ни на минуту не теряет нить разговора.
   - Он сделал мне предложение, я отказалась. Парень погорячился.
   - Всегда был идиотом, - произнес Бен с досадой. Старика ему было жаль.
   - Теперь наши колдуны ищут меня, - ровным голосом продолжила девушка, - Срока у них - две недели.
   - Зачем? - Бен остро посмотрел на ведьму. - Ты получила силу, но я так понял, что они об этом не знают. Если их цель - принцесса, для чего тратить столько силищи на тебя? Я видел, как Ван Джанс создавал заклинание следящего глаза. На такую, с позволения сказать, штуку нужно не меряно энергии.
   - Я не знала. Правда, бабушка предупредила меня, кто шурует в башне.
   - Занятная у тебя бабушка, - усмехнулся Бен. Ульке надоело ходить вокруг, да около.
   - У меня еще более занятный жених, - бросила она.
   Рука мага дрогнула, и он пролил горячую похлебку себе на колено.
   - Вот, дерьмо! - рявкнул маг, - Я правильно тебя понял? - Улька кивнула.
   - Ты уверена?
   - А, то! Да он сам подтвердил, - с досадой призналась ведьма. Глаза Бена засияли.
   - Ты...ты можешь говорить с Ним? - голос охрип от волнения.
   - Я с ним говорила всю жизнь. Просто, не знала что он, это Он, - раздраженно сказала она. Сейчас ей придется огорчить Бена.
   - Ты рано радуешься, - девушка грустно улыбнулась, - Как только я обо всем догадалась и предложила Яну помощь, он пришел в ярость. Сказал, что не станет со мной больше говорить, и вообще бросает меня. Так что, ваш драгоценный Властитель не говорит теперь ни с кем. А на него объявлена охота.
   Бен что есть силы, врезал кулаком по бревну. Деревяшка раскололась пополам.
   - Правда, есть надежда...- Улька пыхнула трубкой, добиваясь внимания собеседника, - Наши враги не начнут охоты, пока не получат мой труп.
   - Только через мой труп, - мрачно пообещал Бен, - Нет, как меня провел твой папаша, чтоб ему! Главное, ведь, он не лгал. Он признался мне, своему главному доверенному лицу, что юная принцесса невероятно важна, и если я не дурак, то сам догадаюсь об остальном. И владыка стоял рядом и молчал. Упыря им всем, мудрецы...
   Девушка поморщилась.
   - Моего папашу потом будешь поминать. Объясни мне, тупоумной, зачем господа великие волшебники хотят меня убить? Не проще ли начать охоту и лишить своего врага последней надежды на возвращение? А потом уже добивать остальных? - Улька ждала ответа. Бен вздохнул и внимательно посмотрел на нее.
   - Нет, госпожа, не проще. Во-первых, если тебя убьют, Он, может, сам не захочет вернуться. Во-вторых, женщина Властителя, это опасная фигура. В истории был случай, когда владыка погиб, а его невеста родила его сына. Хотя они и не были вместе. Просто не успели. Так что ты для них опаснее...
   Улька порывисто встала и еще раз обошла костер. Вихрь мыслей варился в голове подобно адскому супу. "На что мы надеемся?" - девушку затрясло в ознобе. Она представила, что растит маленького Яна в бункере, а его папа... Чьи-то руки ласково обняли ее за плечи. Бен.
   - Не бойся, госпожа, - успокаивающе шептал он. - Пока я жив, никто не тронет тебя. Я знаю, где можно надежно укрыться.
   - Если бы я хотела прятаться, осталась бы у бабушки, - хриплым чужим голосом отрезала Улька, - Я хочу вернуть его. Это возможно?
   - Теперь да, но шансы невелики, - честно признался Бен. - Поешь госпожа, я расскажу тебе все, что знаю сам.
   Улька послушно опустилась на бревно и приняла миску с похлебкой. Она ела, не чувствуя вкуса, механически забрасывая ложку в рот. Бен удовлетворенно кивнул. Он достал из кармана плоскую фляжку, глотнул из горлышка, поморщился и убрал подозрительное пойло обратно.
   - Ты же ничего не знаешь о нашем мире, - Ульке, определенно, стала надоедать эта песня, - Властитель сам по себе магия, сгусток силы и человек, одновременно. Его нельзя убить с помощью колдовства, - Бен на минуту задумался над справедливостью этой аксиомы. - То есть, теоретически можно, но на это потребуется, наверное, сила всех магов континента, без остатка. Все равно, что залить водой извержение вулкана. Заговорщики не глупцы, они и не пытались убить владыку. А вот вынудить его уйти, а потом запереть вход, можно. Я потом узнал, что существует такое древнее заклинание.
   - Почему Ян попался на эту удочку? Почему не убил их всех?
   - Там был цвет магии и талантливые молодые люди. Властитель просто не решился применять силу. Он посчитал, что в последствии это нанесет миру ущерб, возможно непоправимый. Хотя исход стычки был ему предсказан. Мне говорил об этом твой отец. Не спрашивай, я не знаю, почему он не принял мер. Он все же человек, и это самая уязвимая часть его сущности.
   Улька подозревала, что все так и есть. Ян всегда и во всем винил себя. Насколько она могла судить.
   - Но ты же сам рассказывал мне о погибшем Властителе?
   - Я же не сказал, что владыки бессмертны. Тот Властитель принял на себя энергетический взрыв, способный уничтожить материк. И это был единственный случай в нашей истории. Мы тогда воевали с Гуабой, соседним материком.
   - Прости, я тебя сбила, - Ульяна решила, что не станет сейчас думать о том, как можно убить Яна, - Давай вернемся к моему Властителю. С остальными разберемся позже.
   Бен улыбнулся.
   - Согласен. Я тогда не знал того, что говорю тебе сейчас. Мне потребовалось десять лет, чтобы разобраться. Если коротко, то владыку заперли, как джина в бутылке, где-то между мирами. Я прав? - Улька кивнула, - Так вот, заклинание работает таким образом, что его должны возобновлять и сторожить двенадцать магов, не ниже второй ступени. Как видишь, это проще, чем убивать.
   - А чего они добьются, если охота будет удачной?
   - Никто не знает. Теоретически, владыка, лишившись живого тела, может потерять человеческий облик. То есть, стать чистой энергией. А энергии все равно, где сидеть.
   - Ты хотел сказать, как его освободить, - напомнила Ульяна.
   - Ты меня постоянно перебиваешь, госпожа. Если убить одного из двенадцати, в этот миг Властитель может вернуться.
   - Почему же ты давно этого не сделал? - требовательно спросила она.
   - Я не знал точно, кто из заговорщиков стерегущий. И потом, такая операция должна быть хорошо спланирована. Нужно предупредить пленника, чтобы он был готов. Носитель его духа должен быть поблизости, а я даже не знаю, как его найти. Если просто пристукнуть мага, его место займет другой.
   - Мы можем это сделать, - Ульяна с облегчением улыбнулась, - Бен, миленький, ты же поможешь мне, пожалуйста!
   Бен отпихнул расколотое бревно и сел на другое. Девушку совсем не обнадежило выражение его лица.
   - Ты отказываешься? - испугалась Улька. С чего она вообще взяла, что он согласится?
   - Конечно, нет, - Бен поморщился, словно сам звук ее голоса был ему неприятен, - Когда-то я поклялся служить Ему, так что можешь меня не уговаривать. Но все не так просто. Если мы победим врага в поединке, а по-другому не получится, будет колоссальный магический выброс. Для других его соратников, все равно, что фейерверк. Понимаешь?
   - Да. Это не удастся сделать тихо, ну и что?
   - Властитель вернется просто человеком, ему еще нужно будет соединиться с его силой. Именно в этот момент его можно банально убить. А мы даже не узнаем, где наш спасаемый появится. Он же не свалится в наши объятья. Понимаешь? - Улька снова кивнула, - Для этой операции нужны два сильных мага, не ниже второй ступени. Мой отец не согласится, других я не знаю.
   - Ты забыл про меня, - глаза Ульяны подозрительно сверкнули.
   - Про тебя? - не понимающе переспросил Бен.
   - Я - ведьма!
   - Мы же не собираемся наводить порчу, - досадливо отмахнулся маг. Сейчас он опять был похож на ковбоя.
   - Я высшая ведьма, болван. Если ты, конечно, понимаешь, что это такое.
   - Высших почти не осталось. И в любом случае, нельзя стать высшей за три месяца, - важно сообщил Бен. И тут земля расступилась у него под ногами. Ковбой оказался по пояс врыт в почву, которая запылала вокруг него. И еще он с некоторым изумлением увидел, как ему на голову падает дерево. Бен вскинул руки, но Улька уже и сама вернула сосну на место. Раздалось скрипучее ворчание, похожее на голос дриады.
   - Это, так, разминка, - улыбнулась Улька.
   - Неплохо, - одобрил Бен, - но там будут задействованы энергии огромной силы.
   Ульяна встала, вздохнула и вытянула руку вперед. Сила послушно потекла в нужном направлении. Кисть руки засветилась, и с пальцев, как капля стекла светящаяся субстанция, превратившаяся в шаровую молнию. Смертоносный шарик облетел вокруг головы Бена и вернулся к хозяйке. Девушка взяла его ладонью и растерла в руке.
   - Сдаюсь, - прошептал потрясенный Бен, - я не ожидал, что женщины так могут. Познакомь меня со своей бабушкой, госпожа?
   - Когда-нибудь, - согласилась удовлетворенная Улька.
   - Но у нас есть еще проблема, как я понял. Связь с Властителем. Ты сказала, что он больше не говорит с тобой. Как нам его предупредить?
   - Он меня слышит, - самодовольно улыбнулась ведьма, - недавно признался. Так я его достала.
   - Бедный Ян, - расхохотался довольный Бен.
  
   Они долго добирались до восточного тракта. Пришлось сделать в лесу две ночевки. И тут обнаружилась неприятная вещь. Улька отвыкла нормально спать. Это побочный эффект экспресс-обучения. Едва она закрывала глаза, как голову распирало от переизбытка образов. С криком, Ульяна вскакивала. В первую ночь, разбудив перепуганного Бена, девушка сослалась на обычный кошмар, и просидела, как сыч, до утра. На следующий день ее спутник с тревогой поглядывал на бледное лицо юной ведьмы, но ничего не сказал. В следующую ночь все повторилось. Наконец, измученная Улька призналась магу в своей беде и рассказала о том курсе молодого бойца, который прошла в лесу. Бен изумленно присвистнул и покачал головой. Немного подумав, он заставил ее выпить из своей фляжки. Потом, просто погрузил Ульяну в глубокий транс. Ей это не понравилась, но пришлось подчиниться. В этом тяжелом полусне - полуобмороке, до нее, наконец, добралась Тэя. Ведьма так ругалась, что у ее внучки уши бы точно свернулись, если бы девушка так не обрадовалась. "Я тебя не узнаю, ты ведьма, или чокнутая белка? - бушевала Тэя, - Чему я тебя учила? Сосредоточься, очисть голову от мыслей. А как ты хотела? Пять лет в три месяца, а потом, скакать, как молодой кольюн? Если сейчас за себя не возьмешься, спятишь!" Утешила, спасибо.
   Улька понимала, что бабушка права. Маг ее не вылечит. Следующую ночь они ночевали в трактире. Весь тракт был забит людьми, спешащими в Перл на коронацию. Как будто такое важное событие без них никак не сможет состояться. Так и перли: дворяне в каретах, рыцари верхом, крестьяне в телегах, нищие пешком. А еще менестрели, циркачи, бродячие проповедники, шлюхи и ремесленники без счета. Короче, комнату путешественники получили только благодаря Бену и хозяйке трактира. Ковбой давно с ней дружил. Конечно, он сказал благочестивой женщине, что Улька его сестра. Комната грязная, жалкая и крошечная, но и то было чудом. В этом неуютном чулане Ульяна и упражнялась в медитации перед сном.
   Она успела отвыкнуть от такого количества людей. И музыка леса на тракте еле слышна. Как она будет жить в столице? Бен пришел поздно, видно расплачивался с хозяйкой за постой. Войдя, он, не раздеваясь, кинулся на жесткую койку.
   - Бен, скажи, а это ты перенес Дэви в тот мир? - неожиданно спросила Улька. Она уже поработала с пространством их комнаты и могла не опасаться прослушивания.
   - Да, - коротко ответил ковбой.
   - Я так и думала, - кивнула ведьма, - А защиту ей тоже ты...
   - Да, да! - чего он так орет?
   - По-моему, ты к ней неравнодушен! - резюмировала Улька.
   - Безупречная логика, - буркнул Бен, - Не лезла бы ты не в свое дело, госпожа.
   - Она моя сестра.
   - Но я же не твой брат. Давай спать, или тебе опять помочь?
   - Нет, нет. Я сама. Слушай, а, по-моему, ты ей тоже нравишься.
   Бен застонал и повернулся лицом к стене. Но Ульку не проведешь. В ночь своего бдения она заглянула в сон своего спутника. Ему такие кошмары снились про Дэви, что любо дорого. Прямо таки навязчивая идея. То-то он и сам рвется в столицу. Ну, клопомор!
   Ей все-таки удалось заснуть самостоятельно, чем девушка по праву гордилась. Она проспала часа три. Уже прогресс. На рассвете они вышли на тракт, к сожалению, уже многолюдный. Как спутники, они составляли на диво гармоничную пару. Для Бена было в новинку сопровождать женщину, не испытывающую к нему нежных чувств. Так что, к концу пути они подружились. Ковбой рассказывал ей о мире высших магов. В том числе разные курьезные истории, сплетни и анекдоты. Девушка смеялась и подначивала его. Однажды, когда они уже подъезжали к столице и остановились перекусить в лесочке, она спросила Бена:
   - А почему, ты скрыл от нас, что ты маг, да еще из белых?
   - А почему ты скрыла, сама знаешь что? Ты бы избавила меня от многих проблем.
   - То есть, ты не пошел бы с Дэви?
   Бен замялся, но вынужденно признал.
   - Не знаю, наверное.
   - Что не делается, все к лучшему, - философски изрекла Улька, - Но ты не ответил на мой вопрос.
   - А ты на мой, - усмехнулся Бен.
   - Ладно, уговорил. Я ничего не скрывала. Просто, не знала. Если хочешь знать, я вообще считала, что выдумала Яна сама, от одиночества. Понимаешь? Вижу, что нет. В нашем мире, там, где я жила, есть такая наука, психоанализ называется...
   - Занятная, должно быть, наука. - Бену явно было смешно, - не объясняй, я все понял. А как же обнаружилась страшная правда?
   - Ян спас меня от джинов. Просто, велел уйти в лес, ничего не объясняя. Я же привыкла с детства его слушаться.
   Бен хохотал, как ненормальный. Улька злобно пнула его ногой.
   - Поправь меня, если я ошибаюсь. Ты считала, что владыка тобой выдуман, и вместе с тем, привыкла его слушаться. Я никогда не пойму женщин, проживи я хоть пятьсот лет.
   - А ты не ответил на мой вопрос, - злорадно поддела его Улька.
   - У меня почти, как у тебя. Ну, не совсем. Меня ведь, действительно, знают в этих краях, как Безногого Бена. Так что здесь нет обмана. Видишь ли, мои родители маги, отец из высших. Я с детства проявлял редкие способности. В академии мне присвоили сразу зеленый цвет. А красный - через пять лет. Белый стал моим, когда сверстники к зеленому еще не привыкли. А белый цвет, как тебе известно, потолок для мага. Дальше, оставалось только устроить конец света. Но тут меня и повстречал Властитель. Он показал вундеркинду от магии, как живет остальной мир. Мальчишке, вроде меня, выросшему в аристократической среде, казалось, что выше магии нет ничего. Так нас учили. Меня поразила жизнь обычных людей. Я стал путешествовать, знакомиться с новыми обычаями, осваивать профессии. И никакой магии. Мастерить, так руками, драться, так кулаками. Так что шкура Безногого Бена прочно приросла ко мне. Магические сборища потеряли привлекательность. Я и на тот бал поперся, только чтобы проверить одну догадку.
   - Да, я слышала, как о тебе сплетничали две синие барышни. Не волнуйся. Я тебя поняла, - Улька тронула его за локоть, - Нет, правда.
   - Если бы ты знала, как мне надоели барышни!
   - Тогда, почему ты так любезен с ними? - вкрадчиво поинтересовалась Ульяна.
   - Шутишь, что ли? Да если женщине хамить или, не приведи Богиня, не замечать, она это воспринимает, как открытый вызов. И точно не успокоится, пока не добьется своего. Нет, уж лучше так.
   - Бедняжка Бен. А моя сестра Дэви тоже надоела тебе? - промурлыкала Улька.
   - Нет, - помрачнев, ответил он, - Но это намного хуже.
   - Почему?
   - Слушай, отстань от меня, - с тоской попросил ковбой, - Я ненавижу институт власти, и все, что он с собой несет. Понимаешь? Физиологически. А твоя сестрица с сегодняшнего дня королева этой страны. Точка. Задачка без решения. Фаворитом королевы я не буду никогда, пусть лучше меня удавят. И больше мы с тобой на эту тему не говорим! - жестко сказал Бен.
   Улька покачала головой. "Да-а, как все запущено! Но не горюй, ковбой. Я с этим разберусь".
   В столицу они входили в сумерках. Пришлось отстоять огромную очередь. Толпа создала гигантский затор. Многие плюнули и стали у обочины устраиваться на ночлег. Но Ульяна твердо решила спать в городе. Желательно, во дворце. За стеной, в самом Перле начался праздничный фейерверк. Потрясающее зрелище. Друзья любовались разноцветными всполохами уже на восточном мосту. Бен высказал оптимистическое предположение, что город на ночь не закроют. Как выяснилось, ворота все-таки закрыли, но на два часа позже. Так что путешественники успели войти в праздничную столицу.
   В Перле бушевал карнавал по случаю коронации. Над шумной толпой возвышались весельчаки на ходулях. Конфетти дождем сыпалось на головы прохожих. А какой гам стоял вокруг! Ульяна зажала уши. Хорошо, что карнавалы здесь бывают не каждый день.
   - Держись за меня! - проорал в ухо Бен, прокладывая локтями дорогу. К площади Головы Тришь они добрались изрядно ощипанные. Улька радовалась, что брать у них особо нечего. Ворам сегодня самое раздолье.
   - А чем так воняет? - спросила Улька, морща нос.
   - Смеешься? Да здесь почти ничем не пахнет, - возмутился Бен, - Твоя сестра и правда привела город в порядок. Ты бы его раньше понюхала!
   Надо отдать ему должное. В городе Бен ориентировался, как рыба в воде. Ловко лавируя между подвыпившими компаниями, лошадями, и портшезами, он вывел окончательно оглохшую Ульяну прямиком к площади Трех Королей. Последний рывок, и они протолкались к самой дворцовой ограде. Теперь им предстояло самое сложное, убедить охрану пропустить двух одетых крестьянами самозванцев внутрь. Пока Бен пытался решить эту маленькую проблему, девушка, раскрыв рот, с восхищением рассматривала дворец. Города Ульяна практически не видела, боясь потерять Бена из вида. Но не заметить Сердце Перла, как называли резиденцию королей менестрели, мог только слепой. Больше всего Ульяну поразила хрустальная светящаяся башня. В сумерках она походила на свечу, накрытую плафоном. Бен потянул заглядевшуюся девушку за локоть. Ажурная ограда приоткрылась, пропуская их обоих. "Не иначе, как магию применил", с опасливым уважением подумала Улька. Никак по-другому нельзя было объяснить легкость их проникновения в святая святых государства. Пришельцев провели черным ходом. Они пересекли несколько, на взгляд Ульяны, вполне парадных залов. Проходя мимо большого зеркала, девушка ужаснулась. Больше всего они с Беном напоминали ходоков, пришедших к Ленину.
   Лакей ввел их в небольшую приемную и велел дожидаться. Улька так и не поняла, кого. Саму королеву попросят отлучиться на минутку? Быстрые шаги по коридору прервали ее раздумья. В приемную вошла потрясающе красивая женщина в серебристом платье, расшитом жемчугами. Улька мысленно обозвала незнакомку "златовлаской". Примерно так она представляла себе героиню известной сказки. Златовласка посмотрела на как на пустое место. Но, увидев Бена, дама засияла, словно новогодняя елка.
   - Бен, неужели это ты? Вот уж не думала, что тебя интересуют коронации, - зажурчала красавица.
   - Очень живо, моя дорогая, - лениво улыбнулся ковбой, - Я просто без ума от придворных церемоний.
   - Но не думаешь же ты попасть на праздник в таком виде? - Златовласка погрозила Бену пальчиком, - И девушку свою ты мог бы оставить снаружи. Незачем огорчать ее величество.
   - Ее величество будет счастлива видеть эту девушку, Береника, - в тон ей ответил Бен, - позволь тебе представить Ульяну Кессель, названную сестру королевы, придворного мага и, если я не ошибаюсь, члена королевского совета. Я так спешил доставить ее ко двору, что мы даже не успели переодеться.
   Наконец-то, дама "увидела" Ульку. На лице ее был написан самый искренний восторг. Вот это высший класс!
   - Моя дорогая, простите старую дуру. Как я могла так ошибиться?! - сокрушалась дама.
   - Ошибка вполне понятная, уважаемая донна, - прощебетала Ульна, показывая на Бена глазами. Береника фыркнула. Но тут же снова натянула дежурную улыбку.
   - Мы срочно подберем вам туалет. Королева не простит мне, если не увидит вас сегодня же, - с этими словами она подхватила девушку под руку, и повлекла к выходу. На пороге дама задержалась.
   - А ты, Бен, тебе ведь тоже надо переодеться...
   - Ты шутишь, Береника? Займись гостьей, а я займусь своим досугом. На днях непременно навещу вас, - он подмигнул Ульяне и скрылся за портьерой.
   Часа через три, то есть, уже глубокой ночью молодая колдунья была готова спуститься в зал. Королевские камеристки и парикмахер хорошо над ней поработали. Из принесенных нарядов Ульяна выбрала удручающе простое и, с точки зрения служанок, абсолютно немодное платье. Но Ульке показалось, что изумрудно-зеленый шелк хорош сам по себе. В пику модному фасону с талией под грудью, здесь все было там, где нужно. Низкое декольте, плотно прилегающий к телу верх, широкие рукава, сужающиеся у запястья, и юбка в форме колокола. Платье выгодно подчеркивало тонкую талию девушки и красивую грудь. Это подтвердили даже горничные. Одна из девушек вспомнила, что видела подходящие украшения, золотой обруч на голову, крупный изумруд расположился точно в середине лба. И тонкое колье с тремя такими же камнями поменьше. Серьги Улька решила оставить свои. Парикмахер соорудил ей прическу, имитирующую небрежную массу кудрей, поднятых над обручем. Изюминкой были локоны, там и тут выбивающиеся из-под прически.
   Так она и вплыла в бальную залу. Береника предупредила девушку, что новая королева уже приняла вассальную присягу и успела открыть бал. Так что веселье было в само разгаре. Графиня Содская не стала радовать ее величество раньше времени известием о нежданных гостях, чтобы не испортить сюрприза. Она же, по просьбе Ульяны, приказала герольду не объявлять припозднившуюся даму. Девушка не хотела раньше времени привлечь к себе внимание.
   Музыканты играли что-то веселое, то ли местную разновидность мазурки, то ли польку. Улька плохо в этом разбиралась. Она шла мимо танцующих пар, и мужские головы поворачивались в ее сторону, как по команде. Правильно говорила Тэя, не важно, как одета женщина, важно, как она двигается. Ульяна плыла, покачивая бедрами. Придворные дамы, судя по восхищенным взглядам кавалеров, так не ходили. За ее спиной послышался возбужденный шепоток. Улька, не обращая внимания на ажиотаж вокруг своей персоны, высматривала среди танцующих пар сестру. Она и сама не ожидала, что, попав на первый в жизни бал, так быстро заскучает от шума и изобилия незнакомых лиц.
   - Вы кого-то ищите, донна? - подлетел к ней молодой кавалер в золоченом камзоле и алых штанах. У девушки даже в глазах зарябило от столь смелого сочетания цветов. Вообще-то, вопрос был форменным нарушением этикета. Приличная дама не должна разговаривать с не представленным ей мужчиной. Но Ульяна этого не знала и в ответ на кавалерийский наскок незнакомца снисходительно улыбнулась. Ей и вправду, не помешала бы помощь.
   - Я ищу ее величество. Может быть, вы мне поможете? - и ведьма посмотрела на него так, что у бедняги пересохло во рту.
   - К-к-конечно, к-к-к вашим услугам, - залепетал нахал. С опозданием он сообразил предложить незнакомке руку. Улька слегка кивнула гордо посаженной головой и изволила прикоснуться к позолоченному рукаву парня. Он, стараясь дышать через раз, повел ее в другой конец зала. Там, как выяснилось, и стояло кресло королевы. Слава Богу, не трон. Ульяна разглядела сестру, только когда ее подвели к ней почти вплотную.
   Конечно, Дэви сегодня была красавицей. Она казалась такой юной и беззащитной в модном платье с голубым газовым чехлом. Как дебютантка на первом балу. Ее кудрявую головку венчала золотая диадема с украшенными жемчугом зубцами. Вероятно, бальный вариант королевской короны. У ног государыни сидел хорошенький златоволосый юноша, скорей всего, паж. Красавчик сверлил всех подходящих к ее величеству подозрительным взглядом. По правую руку от королевского кресла стоял немолодой статный господин. "Наверное, это и есть Лорд Сенешаль, - подумала Улька, - а там, интересно, что за клоун?". Занимавший ее молодой человек был бы хорош собой, если бы не капризный рот. Ульку изумил его наряд, парень злоупотребил кружевами. Количеством белоснежных воланов незнакомец затмевал любую барышню.
   Серебристый вихрь в глубине зала подсказал девушке, что к ним спешит Береника, чтобы успеть представить новоприбывшую королеве по всей форме. Улькин кавалер явно находился в затруднении. Он не мог представить свою даму, поскольку сам ее не знал, но не мог и бросить на произвол судьбы. На них уже обращали внимание, и, прежде всего, подозрительный паж. Он поднялся, желая выяснить, что нужно подошедшим, но тут Дэви повернулась и увидела гостей. Глаза сестер встретились. Юная государыня вся засветилась от счастья. Улька улыбнулась и присела в глубоком реверансе, отрепетированном с предусмотрительной Береникой. Больше всего им хотелось кинуться друг другу на шею, но об этом не могло быть и речи. Все прочие господа, толпящиеся у королевского кресла, с недоумением подняли брови, а несчастный провожатый в золотом готов был провалиться сквозь землю. И тут, как служба спасения, подоспела Береника. Хорошо поставленным голосом она отчеканила:
   - Ваше величество, представляю вам донну Ульяну Кессель, вашего придворного мага и члена королевского совета, - Улька сделала три шага вперед, присела в реверансе и поцеловала королеве руку. В ответ она почувствовала горячее пожатие сестры.
   - Клянусь кровью и честью служить Вашему Величеству и Корду, - произнесла Ульяна ритуальную фразу вассальной присяги.
   - Я знаю! - воскликнула Дэви. Это было не по регламенту, но королеве многое позволено. Улькин кавалер заметно позеленел. Понял, за кем пытался приволокнуться. Девушка решила, что цвет лица не гармонирует с его одеждой, и кивком головы отпустила его. Тот исчез в мгновение ока. Королева приказала принести стул. Неслыханная честь. Улька это поняла, когда садилась.
   - Зря ты привлекаешь ко мне столько внимания, - еле слышно пробормотала она, не разжимая зубов.
   - Я думала, что ты умерла, - выдохнула Дэви, сжимая ее руку холодной от волнения ладошкой.
   - Прости, все потом объясню. У нас будет возможность поговорить нормально?
   - Даже если для этого мне придется выгнать всю эту придворную шушеру! - торжественно пообещала Дэви.
   Но им пришлось вынести еще два часа бала, перебрасываясь ничего не значащими замечаниями. Сестра забавляла Ульку сплетнями о своих гостях, представила ее Лорду Сенешалю, а кукленок в кружевах оказался бывшим наследником Аллухом. Посмотрев на мальчишку, девушка поняла, почему все так рады новой королеве.
   - Ты бы знала, я чуть с ума не сошла от горя, когда этот Лоран принес свои новости, - в возбуждении заговорила Дэви, когда после бала они, наконец-то, остались одни. Ульяна жестом заставила сестру замолчать и тщательно проверила помещение. Не удовлетворившись обычным "карманом тишины", ведьма добавила еще фантомные голоса, как шумовой заслон. Любопытный будет слышать, как две девицы несут всякую чушь. Проделав все это на глазах изумленной сестры, Улька села в кресло и расслабленно вытянула ноги.
   - Ты и в правду стала магом, - с уважением заметила Дэви.
   - Не совсем. Я стала ведьмой.
   - А в чем разница? - с интересом спросила сестра.
   - Потом объясню. Давай сначала о главном, - по деловому начала Улька, - Говоришь, это Лоран принес тебе горестную весть?
   - Да, он назвался твоим женихом. Я не поверила и отправила людей обыскать дом. Знаешь, мне бы не хотелось еще раз пережить такое, - с дрожью отвращения сказала Дэви. Улька почувствовала себя последней свиньей. Она вскочила с кресла и кинулась к сестре. Девушки крепко обнялись.
   - Прости меня, если сможешь. Но так было нужно.
   - Нужно, так нужно. Главное, теперь мы вместе.
   Улька достала из бального ридикюля заветную трубку и кисет. Дэви улыбнулась.
   - Я обещала Бену, что с твоей подачи все дамы будут курить трубки. Похоже, я не ошиблась.
   Улька усмехнулась в ответ.
   - Да, он мне рассказывал о твоих прогнозах.
   Дэви побледнела, как полотно.
   - Ты с ним виделась? Когда?
   - Он привез меня в столицу, - оживленное лицо сестры после этих слов приняло незнакомое замкнутое выражение. Ну, уж нет. Не будет у них недоразумений из-за мужиков.
   - Прекрати, - зло процедила Ульяна. - Перестань делать такое лицо. Мне твой Бен до одного места. Тоже мне, сокровище!
   Лицо Дэви засветилось светом несбыточной надежды.
   - Это правда? - тихо спросила она.
   - Совсем тут без меня спятила! Конечно, правда, идиотка. Я вообще, люблю другого.
   По тому, с каким сомнением отнеслась Дэви к ее признанию, ведьма поняла, что с головой у сестры действительно неладно. Собравшись с духом, она выложила всю историю про Яна. Рыжая королева слушала ее с круглыми от удивления глазами. Когда Улька закончила, сестра долго потрясенно молчала. "Ничего, - решила ведьма, - ей полезно отвлечься от любимой мозоли".
   - И ты всю жизнь скрывала от меня, - Дэви изумленно качала головой. - Так значит, я теперь свободна? А Бен знает? - Интересно, если дворец сейчас взорвется, королеву это отвлечет?
   - Знает, но не радуйся раньше времени. Он и близко к тебе не подойдет, потому что ты королева. Ему, понимаешь ли, не нравятся люди в коронах. Такой у парня бзик.
   Дэви закрыла глаза. На лбу ее обозначилась страдальческая складка.
   - Слушай, - рявкнула Улька. - Я твоего придурка вызову на магический поединок. Если он проиграет, отдам тебе то, что от него останется.
   - Ты не можешь, - совершенно серьезно возразила Дэви, - Бен не маг.
   "Вот свинья, и это от нее скрыл", - зло подумала Улька, но разоблачать засранца не было сил. Успеется еще. Она терпеливо слушала излияния сестры о Бене и о своем королевстве. "Ничего, у меня есть еще время. Немножечко времени, но его хватит, чтобы разобраться и с королевством и с королевой", - думала Ульяна Кессель, сочувственно внимая повествованию Дэви и попыхивая маленькой дамской трубкой. Над городом Перлом занимался рассвет.
  
   Глава 22. Вместе
   "Не допускайте в сердце ревности, и вообще, всякого враждебного чувства, потому что вражда и ревность - опасные и разрушительные яды"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Ночью людям положено спать. Так решили боги. А чтобы вознаградить человеческий род за столь бездарное времяпрепровождение, высшие силы даровали сны. Спящий человек вырывается, наконец, из клетки, в которой обречен, жить, и отпускает свой дух на волю, пока усталое тело отдыхает. Сон позволяет нам побыть разобщенными. Люди слишком привыкли все делать вместе. Они вместе живут, вместе едят, вместе спят. Но по ночам, пока их тела ворочаются с боку на бок в своих кроватях, тайные сущности людские гуляют, невесть где. И никто их не удержит на месте. Вышколенная дворцовая прислуга во сне позволяет себе такое, в чем ее не заподозрил бы даже строгий Лорд Сенешаль. Да и сами они не ведают, что творят, блаженные в своем невольном бесстыдстве.
   Если бы они знали, что за ними можно подглядывать! Теперь, когда в малой дворцовой башне поселилась придворная ведьма. Конечно, так ее называют только за глаза. Официально госпожа Кессель именуется королевским магом. Слуги боялись ее до дрожи, хотя ведьма никого пока не обидела и не превратила в лягушку. Но уж больно вид у новой сановницы страшный. Нет, сама из себя она девка красивая, но в глаза такой лучше не смотреть. Горничные заходили в комнаты королевского мага, обвешанные защитными амулетами, как японская противотанковая пехота, камикадзе.
   - Она только глянет раз, и замуж никто не возьмет, хоть тыщу грифунтов в приданое давай, - пугала старшая горничная молоденьких девиц, - Видали, глаза, как у тигры дикой!
   - Страсти какие, госпожа Ломара! - причитала Гасси, хорошенькая служанка с круглыми, как блюдца, глазами, - Что ж вы к ночи-то пугаете. Нам ведь завтра очередь служить госпоже ведьме.
   - Но она красотка, согласитесь, госпожа, - завистливо вздохнула ее товарка. - Все наши парни и кавалеры из охраны на нее пялятся.
   - Я сразу поняла, не благородная она дама, - строго поджав губы, отчеканила госпожа Ломара, и два ее подбородка согласно колыхнулись, - И смотрит прямо в лицо, а глаза, как у распутной девки. Настоящая благородная так не ходит, помяните мое слово. Будто ее только что на сене валяли.
   Младшие горничные согласились со строгой начальницей. Действительно, порядочная девушка просто не имеет права так выглядеть, говорить и смотреть. Благородная барышня должна быть, как ее величество королева, - невесомой, тонкой и не вызывать у мужчин низменных желаний. А какие у ведьмы губы, - это просто неприлично. Госпожа Ломара, еще раз воинственно тряхнув вторым подбородком, удалилась ко сну, а горничные еще долго гадали, чем же занимается королевская ведьма по ночам и с кем. Так они пугали друг друга, пока сон не сковал их языки и не затуманил головы.
   Как были бы разочарованны порядочные девицы, случись им узнать правду. Если бы Божественная Пара подарила этим свистушкам возможность незримо залетать в любую из комнат дворца, они бы увидели нечто невероятное в покоях башни. Госпожа Кессель спала одна. Она не шевелилась, не вздыхала и не стонала. И никто не крался на цыпочках в спальню колдуньи. Она лежала на спине, как полено, и даже дышала через раз. Знали бы эти счастливицы, пускающие слюни в своих немудрящих испуганных сновидениях, что госпожа ведьма сейчас изволит работать. Ибо ей Отец Небо и Мать Земля как раз щедро пожаловали способность незримо бродить по закоулкам и спальням Сердца Перла. Пока перемытые прислугой косточки волшебницы неподвижно лежали никем не потревоженные на широкой кровати, дух ее присматривал за всеми обитателями королевского дворца.
   Она заглянула на кухню, коснулась головы спящего поваренка, не побрезговала сунуть нос в кастрюлю с будущим завтраком. Ведьма тоже человек, и любопытство ей не чуждо. Завернула в караульные казармы и полюбовалась, как господин старший разводящий караула энергично ухаживает за хорошенькой белошвейкой прямо в тесной дежурке. Ухаживания бравого офицера уже миновали все галантные стадии и достигли решающей фазы. "Белка" лихорадочно путалась в крючках и шнурках корсета, испуганно поглядывая на дверь. Правильно делала, девушка должна заботиться о своей репутации. Незримая гостья, оставив пылких влюбленных, сама проверила караулы, раз уж разводящий так занят. Все спокойно. Удовлетворенная, она отправилась в крыло фрейлин. Облетев апартаменты благородных дам, их служанок и парикмахеров, она посетила пажескую спальню. Здесь стоял дикий тарарам, как после хорошего побоища. Подушки горой валялись на полу, в воздухе уже не летали перья, они сугробами устилали пол. Мальчишки есть мальчишки, даже, если они на королевской службе. Подарив пострелятам несколько увлекательных снов, госпожа ведьма удалилась прочь.
   А здесь уже обитает птица покрупнее. Лорд Сенешаль беспокойно метался на жесткой аскетичной кровати. Для осанки полезно, а делить свое ложе вельможа ни с кем не привык. Об этом во дворце ходило немало сплетен. Лорд Гилберт когда-то был женат, но молодая супруга аристократа умерла, так и не подарив ему наследника. С тех пор он всегда один. Честолюбивые королевские фрейлины предприняли не одну атаку, чтобы исправить это грустное положение вещей. Но проще было взять Порт-Невер, неприступную крепость на востоке, чем спальню Лорда Сенешаля. Поговаривали, что вельможа втайне приказывает своему чопорному камердинеру Фирсу приводить к нему малолетних пажей. Но госпожа ведьма точно знала, что это такие же злобные наветы, как и слухи о ее собственных любовных похождениях. Гилберт был таким же нормальным мужчиной, как и большинство кавалеров в государстве. Но как умный политик, он не мог себе позволить стать предметом распри среди придворных дам. В городе жила скромная профессорская вдова, ее и удостаивал своими редкими посещениями Лорд Сенешаль. Вдова не блистала красотой, зато была скромна, нетребовательна, и главное, умела держать язык за зубами.
   Интересно, что же такое снится уважаемому лорду? Отчего он так вертится и скрипит зубами? К счастью, ведьма могла удовлетворить свое любопытство. Оказывается, лорду Гилберту снилось, что он нашел достойного жениха королеве, привез его в столицу, а тот, к ужасу первого вельможи, оказался злобным оборотнем и загрыз его госпожу в первую брачную ночь. Любопытно! Королевская ведьма пообещала себе взять кошмар Гилберта на заметку. Великая Пара часто вразумляет своих детей через сны. Бодрствуя, суетливые человечки все равно ничего не слышат.
   Невидимая гостья навестила и первую статс-даму. В соседней спальне умилительно сопела юная фрейлина Ганель и улыбалась во сне. Госпожа Кессель могла, не залезая девице в голову, сказать, что снится ей голубоглазый королевский паж Брион. Наверное, в эту минуту упрямый мальчишка как раз делает барышне предложение. Ведьма не стала им мешать. Ее больше волновала мать фрейлины. Златовласка Береника, все еще ослепительно прекрасная, не смотря на возраст, беспокойно возилась под шелковым одеялом. Ульяна задумчиво смотрела на первую статс-даму. Неловко вторгаться в личную жизнь подруги самой королевы. Приняв половинчатое решение, ведьма лишь слегка заглянула в сон дамы. Так и есть! Она отшатнулась, как ошпаренная. Кажется, Беренике снится их общий друг, клопомор-бродяга. Великая Богиня, она же знатная дама! Впрочем, что за девичьи глупости носятся в голове у самой ведьмы? Люди не выбирают, кого им любить, кого желать, а кого ненавидеть. В конце концов, и сама королева...
   Госпожа ведьма посмотрела на изящные золотые часики в спальне Береники. Скоро рассветет. Мысленно извинившись перед спящей, волшебница устремилась в святая святых, покои государыни. На первый взгляд здесь все было, как обычно. Но глаз колдуньи сразу отметил три странности. Узенькие белые плечи юной королевы не прикрывало кружево ночной рубашки, значит, спала она, в чем мать родила. На лице еще не просохли дорожки слез, стало быть, Дэви плакала недавно. И, наконец, окно королевской спальни было открыто, и ветер раскачивал раму. Это могло означать только одно, от государыни недавно кто-то ушел.
   Ведьма, облегчив душу крепким ругательством, вылетела в окно. Так и есть, по заросшей плющом стене ловко спускался человек. Что б ему свалиться! Нога ночного гостя сорвалась с карниза, он едва успел поудобней перехватить завиток чугунной гаргулии, украшавшей стену. Мужчина усмехнулся и погрозил невидимой Ульяне пальцем.
   - Ты же видишь, я уже ухожу, - примирительно сказал он. Вот мерзавец! Уходит он! Как ночной воришка, честное слово. И как только ему удается ее учуять?
   - Не сердись на меня. Я должен кое-что проверить, - Бен обмотал плющ вокруг ладони, и как заправский альпинист, начал спуск, слегка отталкиваясь ногами от стены. В его исполнении это казалось легкой прогулкой. Насобачился лазить по стенам, проходимец! - Ну, пойми, если бы я не пришел к ней попрощаться, твоей сестре было бы еще хуже, - увещевал ведьму ее приятель, ни на секунду не прерывая спуска. Видно, что занятие это для него привычное, - И вообще, не лезь не в свое дело. Я скоро вернусь, и мы с тобой займемся нашей маленькой войной, - ноги его коснулись земли. Бен воровато оглянулся, высматривая, не покажется ли патруль. Ведьма все еще злилась. Она не могла отпустить его так, без добрых напутствий. Ульяна сосредоточилась, и в воздух вокруг нее сгустился. Бен с удивлением разглядывал призрак ведьмы.
   - Да, впечатляет, - серьезно сказал он и снял шляпу. - Чем обязан честью...
   - Ты бросил мою сестру! - запальчиво прервала его взбешенная фурия.
   - Конечно, бросил! Я тебе уже говорил, что не стану жить во дворце. Я не придворный шут! - Бен начал злиться.
   - Нет, ты просто шут! Ради своих вонючих принципов ты разбил ей сердце!!
   - Мне самому не легко уходить, - нехотя признался бродяга, - Я далеко не так плох, как обо мне думают.
   - Ты просто трусишь! - рявкнула разгневанная ведьма.
   - Почему же ты ждешь помощи от труса? - Бне тоже злился.
   - Не уводи разговор в сторону. Сам знаешь, это другое, - торжествующе заметила Ульяна.
   - Я не стану любимой игрушкой твоей королевы, - упрямо выпятил подбородок Бен. У него даже желваки заходили.
   - А если она перестанет быть королевой? - ведьма подлетела к нему поближе.
   - Конечно, - язвительно согласился ее друг, - Ради меня она отречется от трона и ввергнет страну в хаос безвластия. Благодарю покорно.
   - Вот видишь! - злобно заметила колдунья, - Ты не оставляешь ей выбора. Просто, решил, что она тебе не нужна. Напридумывал отговорок.
   - Ну, вот что! - прошипел ковбой. Она все-таки вывела его из себя, - Если тебе удастся избавить ее от короны без потерь для общества, я женюсь на ней.
   - Поклянись! - не сдавалась Улька. Бен вздохнул и поднял руку:
   - Я Рене ле Беналь, клянусь... - между ними вспыхнула голубая искра. Клятва мага, это не пустые слова. - Ты довольна, ведьма? Думаешь, приперла меня к стенке? Вот увидишь, она сама не захочет лишиться трона. Да и кто ей разрешит? - с горечью бросил Бен и пошел в сторону парка. Там у него была заветная лазейка. Улька покачала головой. Похоже, ему действительно жаль, что не придется выполнить клятву. Призрак ведьмы исчез, но ее дух все еще кружил рядом с уходящим мужчиной.
   - Хватит меня пасти, - бросил Бен через плечо, - береги себя и сестру. Я вернусь, как обещал.
   Колдунья сочла свою миссию выполненной и понеслась в башню. Проникнув в собственную спальню, она внимательно осмотрела защиту вокруг белоснежной башни магов. Кто-то здесь был и пытался проникнуть внутрь. Совсем плохо дело. Защита была ее ахиллесовой пятой. Нужно срочно принять меры. Прятаться бесполезно. Каждый городской нищий знает, где ее найти. Еще несколько дней и станет совсем горячо.
   Ульяна открыла глаза. Пока она несла астральный дозор, тело затекло от неподвижности. Потянувшись, девушка встала. Горничные с вечера готовили ей ванну с холодной водой. Вся прислуга чесала языками, радуясь, что получили лишнее доказательство неблагородства проклятой ведьмы. Знатная дама ни за что не станет бултыхаться в холодной воде. После ванны легкое горячее тело подвергалось нагрузке танцами. Горничным запрещалось входить к королевскому магу без стука. Госпожа Кессель по утрам изволила танцевать, к сожалению, без музыки. В столице не звучало никакой мелодии. Лишь слабое эхо доносилось из королевского парка.
   Ульке здесь не нравилось. Прожив в столице две недели, она осознала, что, и правда, в душе провинциалка и дикарка. Ее раздражала вонь, грязь, несмотря на восстановленную канализацию, и ужасающее количество народа. Как будто сама ведьма никогда не жила в мегаполисе и не ездила на метро в час пик. Старые воспоминания сошли с нее вместе с кожей. Да и природа ее магии запрещала девушке жить в городе. Но здесь у юной ведьмы накопилось много дел. Она не могла бросить сестру, как это сделал Бен. Дэви так ждала ее, что сначала вовсе не хотела расставаться. Улька ходила за ней на все уроки, заседания и приемы. До барбекю.
   Сейчас уже неважно, чья была идея, устроить дружеский прием для посольства Аримании на свежем воздухе. Гости в лиловых одеяниях прибыли и растворились в толпе придворных. Ульяна стояла в стороне. По ее просьбе послам придворного мага пока официально не представляли. В сутолоке полуофициальной вечеринки она почувствовала, что кто-то стоит у нее за спиной. Оглянувшись, Улька с удивлением увидела Бена. Обычно ковбоя на придворные вечеринки и лошадьми не затащишь. Он галантно взял девушку под локоток и повлек к другому краю поляны.
   У большого дуба, особняком, стояли двое мужчин в лиловых плащах.
   - Я хотел показать тебе кое-кого, - прошептал ей на ухо Бен, - это господа Ван Джанс и Корнелиус, они заправляют советом магов Аримании и играют первую дудку при императорском дворе. Просто удивительно, как такие важные птицы залетели в наш курятник.
   Ван Джанса девушка узнала сразу. Те же змеиные неподвижные глаза. Корнелиус оказался, на удивление интересным мужчиной. Высокий лоб, крупный орлиный нос, слегка прищуренные насмешливые глаза. Но самым замечательным, по мнению Ульки, в лице мага был рот. Длинная линия рта чуть загибалась в уголках. Казалось, он всегда готов рассмеяться. Сейчас маг небрежно откинул с лица длинную прядь пепельных волос. Улька отметила и руку мага. Она всегда обращала внимание на кисти рук. Эта оказалась подходящей, значительной, широкая ладонь и длинные сильные пальцы.
   - А он интересный, - заметила ведьма.
   - Кто, Ван Джанс, Корнелиус или дуб? - уточнил Бен.
   - Корнелиус, - небрежно бросила Улька, - не красавиц, в классическом смысле, но...Впечатляющий мужчина. И фигура хорошая, - Бен раздраженно фыркнул.
   - Женщины! О чем они думают! - Бен возмущенно взывал к немому небу, - Я показал ей злейших врагов, а она рассматривает, достаточно ли прямые у них ноги.
   - Ноги очень даже ничего, если мне не изменяет зрение, - промурлыкала Улька, беря своего вспыльчивого друга под руку, - Не кипятись, ты же знаешь, жених меня бросил. Что еще остается бедной девушке. Знал бы ты, как одиноки мои ночи.
   - Я бы предложил свои услуги, дорогая, - галантно подхватил Бен, - но боюсь твоего жениха и твою сестрицу тоже.
   - Трус, - усмехнулась ведьма. - Жалкая ничтожная личность. Впрочем, ты не в моем вкусе. А вот он...
   Бен решительно развернул ее спиной к врагам и повлек в другую сторону. Оттащив девушку на достаточное расстояние, он интимно обнял ее за плечи и зашептал на ухо:
   - И не мечтай. Корнелиус так же опасен, как Ван Джанс. К тому же он весьма популярен у женщин. Держись от них подальше. И втолкуй своей сестрице, что с Ариманией невозможно договориться дипломатическим путем.
   - Почему бы это не сделать тебе? - внимательно посмотрела на него Улька. Лица их оказались совсем близко.
   - Я не занимаюсь постельной политикой, дорогая, - прошептал Бен, практически ей в губы. Со стороны это, должно быть, напоминало поцелуй. Улька почувствовала резкое покалывание в затылке. Обернувшись, она смачно со вкусом выругалась. На нее смотрела побледневшая сестра. И столько ужаса плескалось в ее серых глазах, что ведьме захотелось немедленно броситься выяснять отношения. Удержал ее все тот же Бен.
   - Не нужно, только хуже сделаешь.
   Ульяна потом долго злилась на всех: на ревнивую дурочку сестрицу, на злокозненного Бена и почему-то еще на Яна, который по-прежнему игнорировал нареченную. С Дэви они, в конце концов, помирились, но осадочек остался, как в том анекдоте о пропавшем чайнике. С тех пор их отношения стали настороженными, что бесконечно раздражало придворную ведьму. Но что она могла поделать? Ульяна перестала мелькать на светских мероприятиях, зато изучила все дела королевского совета. Сестра действительно неплохо поработала. Кроме знаменитой канализации и возвращения эльфов, она добилась от совета прежних налоговых скидок для общины гномов, закона о реорганизации Университета и уменьшения таможенных пошлин. Последняя мера значительно оживила торговлю. С появлением Ульяны Кессель в совете стало восемь голосующих, включая и саму королеву. Пользуясь поддержкой сестры и своим законным правом, Дэви ввела в совет Эмилькара, главу эльфийской общины.
   Заседание состоялось вчера. Сегодня ее величество назначила аудиенцию представителю Аримании. Враги спешили продемонстрировать, что не намерены больше молчать, и напомнили правительнице, кто настоящий хозяин в стране. Дэви надеялась, что они не будут столь прямолинейны, ведь официально Корд автономен. По секрету она поведала сестре, что все говорит о неизбежности войны. Но у государства нет армии. Это запрещено, по условию капитуляции, подписанной обеими сторонами двадцать восемь лет назад. При открытом неповиновении броши могут снова ввести войска. Дэви увеличила разрешенную дворцовую и городскую стражу, но это капля в море по сравнению с армией Большого Брата. Правда, у королевы были грифоны. При нападении столицу можно попробовать удержать. На грифонов не действует магия. Но что будет со всей страной, только недавно поднятой из руин? Да и казна насчитывала больше дыр, чем решето. Экономика только начала свое медленное выздоровление. Помогали общины. Благодарные гномы на свои деньги построили новую верфь. Там сейчас заложили три военных корабля. Тайное строительство велось в большой спешке. Но три корабля - это еще не флот.
   - Мне нужно как-то потянуть время, - говорила Дэви сестре. - А там что-нибудь обязательно случится. Но общины должны быть восстановлены в правах, иначе их просто истребят уличные проповедники. Белые братства финансируются Ариманией, я точно знаю.
   Новая королева лавировала, как уж в мутных водах, но конфликт все равно неизбежен. Броши решили показать зубы.
   Ульяна заканчивала первый цикл упражнений дриад. Мысли ее свободно текли, не подстрекаемые хозяйкой. Броши - очень хорошие вояки. И они за последние тридцать лет без малого позаботились, чтобы завоеванная территория в случае мятежа не смогла оказать достойного сопротивления. Армия упразднена, высшее офицерство извели под тем или иным предлогом. Военную школу, естественно, закрыли. Разогнали магов, внушая народу, что магия есть зло сама по себе. Многие колдуны эмигрировали или попрятались. Остались волшебники-эльфы, которым просто некуда деваться. Начали истреблять всех эльфов от мала до велика. Хорошо, что те умеют защищаться, а то до сегодняшнего дня ни один бы не дожил. Так и не смогли ликвидировать грифонов. Но без королевы они были неопасны.
   Улька приступила ко второму танцевальному циклу. Паркетный пол жалобно прогибался под ее прыжками. Оружием армию обещали снабдить гномы, но пока некого вооружать. Народное ополчение - это самый крайний случай и самая бесполезная мера. Что смогут обыватели с клинками против профессиональной армии, завоевавшей полконтинента? Сегодня Ульяна собиралась навестить Эмилькара, нужно узнать, чем в случае неизбежной войны помогут эльфы. В дверь госпожи ведьмы робко постучали.
   На пороге стояла перепуганная горничная.
   - К вам сэр Брион, госпожа, - дождавшись кивка, девица мигом испарилась.
   Ульяна искоса посмотрела на себя в зеркало и прыснула. Мальчик и так подозревает ее во всех смертных грехах. Что с ним будет, если он узрит ее в более чем откровенном танцевальном наряде дриад. Сжалившись над ершистым подростком, ведьма накинула на плечи шелковую шаль. Брион нерешительно вошел в гостиную мага, угрюмо посмотрел на девушку и густо покраснел. Ну, конечно, босая женщина, это неприлично. Ну, уж дудки! Не станет она обуваться, даже ради поддержания морального облика королевского пажа. Ведьма ласково улыбнулась Бриону.
   - Как мило, что вы навестили одинокую женщину, сэр, - проворковала она. - И почему вы раньше ко мне не захаживали? Вот так же, с утречка, без церемоний. Я девушка простая, этикету не обучена, - Брион стал ярко-малиновым. Интересно, какой концентрации красного можно добиться примерным поведением?
   - Я пришел по поручению ее величества, - тихо пробормотал паж.
   - Да? Какая жалость, что мы с вами видимся только в этом...официальном качестве, - Ульяна вспорхнула с кресла, шелковая шаль, сама собой сползла на пол. Девушка, не замечая потери, подошла к молодому человеку и ласково потянула его за руку, - присаживайтесь, что же вы стоите?
   Юноша покраснел так, что из глаз его брызнули слезы. Как зачарованный, он смотрел туда, где низкий вырез Улькиного наряда открывал грудь. Не сильно и открывал, если честно. Скорее, намекал. Другие дамы затягивают корсеты, и их прелести выскакивают наружу. Чего же этот дурачок так смущается? Конечно, королевская ведьма не носила корсетов, может, в этом дело? Судя по тому, как он смотрит, видимо, в этом. А еще разрезы до середины бедра. Ульке как-то сразу наскучило развлечение. Со вздохом подняв шаль, она повязала ее вокруг бедер.
   - Не хотите, не садитесь, стойте, - уже совсем другим, усталым тоном бросила колдунья, - Чего хочет королева?
   Он встрепенулся, как будто она вылила на него ушат холодной воды.
   - Она просила вас зайти через два часа в малую библиотеку, - выпалил Брион.
   - Что же вы сразу не сказали? - усмехнулась Ульяна, - Идите, я вас не задерживаю.
  
   В это время Дэви наводила утренний марафет. Должность научила ее отключать эмоции. Не то, чтобы совсем отключать, просто, прятать их в дальний угол. Волю она себе давала только на верховых прогулках. Теперь государыня позволяла себе ездить кататься за реку. Дэви точно знала, что ее ожидает сегодня целый букет неприятностей, а королеве хотелось повидаться с сестрой. И не просто повидаться, а помириться. Она вела себя, как вздорная ревнивая дура. Это непростительно. Если Улька сейчас откажется с ней увидеться, поделом ей будет.
   Горничные ввели бледного от бешенства Бриона.
   - Я умоляю вас, госпожа, не посылайте меня больше с такими поручениями. - У королевы оборвалось сердце. Она не придет. Терпение ее лопнуло, и Уля больше не в состоянии выносить свою стерву-сестру. И теперь у нее у Дэви никого не останется.
   - Что случилось, объясни мне. Она не придет? - волнуясь, спросила Дэви. Паж фыркнул.
   - Придет, конечно. Кто она такая, чтобы послать королеву?
   Дэви побледнела и знаком отпустила горничных, закончивших туалет.
   - Она - моя сестра, Бирон, - жестко сказала она, - Моя старшая и любимая сестра. И если она захочет, то может послать меня в... куда угодно вобщем. Ты понял?
   - Да, ваше величество, - покорно прошептал паж.
   - Почему ты вернулся такой злой? - смягчилась королева, - Она чем-то обидела тебя?
   - Нет, ваше величество, - Брион прятал глаза. Дэви разволновалась, представив себе что-то странное.
   - Ну, так отвечай, не ломайся! - потребовала королева.
   - Она...она, я не знаю. Она ведет себя странно, не так, как вы, - вконец смешался Брион. - И почему она одевается, как...как я не знаю кто?
   - Тебе не нравится ее одежда? - удивилась Дэви. Паж не знал, как отвечать на все эти вопросы. Ведьму он боялся. В ее присутствии у него потели ладони, и мозги превращались в вату. И вел он себя, словно идиот. А ей хоть бы хны. Как женщина может, вообще, ничего не стесняться? Всего этого он не стал говорить королеве, раз уж проклятая ведьма так дорога ее сердцу. Просто промямлил что-то невнятное, и был отпущен.
   Дэви наскоро позавтракала. Компанию ей составляла Береника. Королевская ведьма, ссылаясь на таинственные процедуры, от королевского завтрака уклонилась. Береника сегодня была особенно озабоченной. Ей донесли осведомители, что свое посольство Аримания решила отозвать, в знак немилости. Сегодня представитель победившей страны должен огласить ультиматум. И можно прозакладывать дохлую лошадь, королеве он не понравится. Поговорив о предстоящей вечерней аудиенции и о заседании совета, назначенного на следующее утро, дамы разошлись по своим делам.
   Дэви брела в библиотеку с тяжелым сердцем. Разговор с сестрой угнетал ее даже больше, чем предстоящий визит посланника брошей. Ульяна спокойно ждала ее в полумраке библиотеки. Дэви знала, что ведьма здесь уже поработала, комната наглухо защищена от прослушивания. Ее сестричка курила утреннюю трубку.
  -- Прости меня, - просто сказала королева, не зная, как начать разговор.
  -- Уже простила, - кивнула Ульяна.
  -- Так нечестно, слишком легко. Я мучила тебя две недели.
  -- Всего лишь девять дней, - успокоила ведьма, - Хочешь, я тебя отшлепаю, если тебе это необходимо.
   Дэви подошла к ее креслу, встала на колени и поцеловала руку сестры. Хорошо, что посторонних нет.
  -- Ты заперла дверь? - Улька озабочено поглядывала на вход.
  -- Я поставила Бриона снаружи. Он войдет только в крайнем случае.
  -- А ну-ка, брысь на свое место, - рявкнула сестра, - Совсем тут спятила. Прекрати на меня так смотреть! Я тебя не виню. Я тоже влюблена и понимаю, что чувствуешь ты.
  -- Влюблена? - оживилась Дэви, - В кого? Я его знаю?
  -- Я тебе уже рассказывала, - сухо ответила девушка. Лицо королевы вытянулось.
  -- Ты имеешь в виду того человека из сна? - недоверчиво переспросила она, - И ты его правда любишь?
  -- Послушай ты, раба любви! - разъярилась Ульяна, - Если бы твоего драгоценного Бена враги замуровали в пространство между небом и землей, и только ты могла бы говорить с ним во сне, ты бы разлюбила его только потому, что он не может больше тискать тебе по ночам?
  -- Господи, конечно, нет! - испугалась Дэви.
  -- А я чем хуже? Ты все равно не поймешь, - безнадежно махнула рукой Улька. - Потом опять приревнуешь меня к этому поганцу. Ты же помешалась на нем, хуже Береники.
  -- Может, было бы лучше, если бы его замуровали, - печально согласилась Дэви. - Нет, он мне объяснил, какие у вас отношения. Я все поняла, правда. Хотя мне и трудно поверить, что женщина может стать Бену просто другом.
  -- Это потому, что я для него безопасна, - подтвердила ведьма. Они с самого разрыва не говорили на личные темы. А Дэви стольким хотелось поделиться. Она снова почувствовала себя виноватой. Впервые в жизни девушка не могла понять свою сестру. Ульяна так отдалилась за последнее время. И не только из-за идиотского поведения самой Дэви. Улька грустно посмотрела нее.
  -- В отличие от тебя, Бен знает о моих чувствах. Если хочешь, это местный закон природы. Я как бы обречена, любить Яна. Хотя я даже лица его не помню, и последнее время он со мной не разговаривает. Не хочет.
   "Господи, ужас какой!, - подумала молодая королева, - А я просто эгоистка, ношусь со своими копеечными страданиями. Как стыдно-то".
   - А откуда Бен так хорошо осведомлен о твоих делах? - осторожно спросила королева.
   - Я сама ему все рассказала. Он должен мне помочь освободить Яна.
   - Он ушел, - всхлипнула Дэви, - совсем ушел, понимаешь?
   - Нет, дорогая, он вернется, как Карлсон, - утешила сестру Ульяна, - Я говорила с ним сегодня утором. Нам с тобой нужно продержаться месяц. Потом мы с Беном начнем операцию по спасению узника. А сейчас он пошел на разведку.
   - А мы как должны держаться? - улыбнулась повеселевшая Дэви.
   - Мы просто обязаны остаться в живых и попытаться оттянуть войну, - последним замечанием Улька надеялась увести разговор в сторону геополитики. Но не тут-то было. Глаза королевы вновь наполнились слезами.
   - А вдруг его убьют на этой самой разведке? - с ужасом прошептала она. - Мне и до этого кошмары снились. Его убьют, а я даже ничего не узнаю.
   Нет, это уже слишком. Конечно, почетно быть королевской жилеткой, но не до такой же степени. Самое интересное, что Дэви больше не раскисала нигде и ни перед кем. С другими людьми она была хладнокровной и рассудительной государыней. С хорошим чувством юмора. Ближайшее окружение сетовало, что у ее величества только один недостаток. Она ничего не боится и лезет в опасность головой вперед. О ее подвигах слагают легенды. Почему в присутствии сестры правительница Корда превратилась в мокрую курицу?
   - Перестань ныть, с твоим Беном ничего не случится. Убить его гораздо сложнее, чем тебя или меня.
   - Да-а-а, он обычный человек, - зарыдав пуще прежнего, простонала Дэви, - А у него такие могущественные враги-и-и.
   Улька вздохнула, посмотрела на ревущую сестру, размахнулась и залепила ей хорошую оплеуху.
   - Приди в себя, - жестко приказала ведьма, - Ты похожа на героиню мексиканского сериала. Вспомни, ты королева, в конце концов. А твой засранец Бен не просто человек. Он - маг. Маг первой ступени. - Улька мрачно усмехнулась, - Таких очень сложно убивать. Можешь мне поверить.
   Судя по тому, какие у Дэви стали глаза, она услышала новость. Конечно, он ничего ей не рассказал. А чего Улька ожидала? Тут в дверь деликатно постучали. Показалась сначала голова, а потом и весь Брионн.
   - Госпожи, прошу простить, но пришла Эффи. Ей необходимо повидать вас обеих.
  
   Глава 23. Шах королеве
   "Туалет девицы всегда должен быть проще туалета замужней женщины, так как лучший способ найти себе хорошего мужа, это показать себя с простым вкусом"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский
  
   Эффи влетела в двери, как камень в пруд. В тихой библиотеке от ее присутствия стали расходиться круги беспокойства. В свое время королева дала рыжей девчонке, так называемый, вечный пропуск, по которому ее подругу беспрепятственно должны пропускать во дворец в любое время дня и ночи. Но студентка редко баловала государыню посещениями. Дворец она почему-то сразу невзлюбила. Приходила, в основном, когда ее звали. Так, недавно Дэви специально пригласила девушку познакомиться с новым придворным магом. Тощая, ершистая Эффи действительно не вписывалась в строгий упорядоченный мир дворца.
   Сейчас был едва ли не первый случай, когда ее подруга прилетела к королеве сама, да еще в такой спешке.
   - Хорошо, что я вас застала, - не успев отдышаться, выпалила Эффи, - я привела к тебе одного человека. Он спрятался в парке. Говорит, во дворец ни за что не пойдет.
   Дэви озадаченно улыбнулась. Она любила это нелепое существо и скучала без своей подружки.
   - Ты выходишь замуж, дорогая? - поддела гостью Дэви. В отличие от большинства женщин, Эффи немедленно вставала на дыбы, стоило кому-то заподозрить ее в подобных "глупостях", - Хочешь познакомить меня с женихом? Какой стеснительный молодой человек.
   - Глупая корова, - заорала Эффи, иногда она по-прежнему награждала королеву милыми прозвищами, - я нашла магистра Гуго Пейнса.
   - Кого? - изумилась Дэви, пропустив "корову" мимо ушей.
   - Я теперь знаю, почему убивали моих преподавателей, - неожиданно спокойно объявила Эффи.
   И поведала сестрам потрясающую историю. Оказывается, еще при отце Дэви, один человек, некто Бернар, профессор кафедры естествознания, сделал открытие. По описанию Эффи, сестры решили, что он открыл силовое поле, электромагнитное или гравитационное. Обе девицы не были сильны в физике. Главное, на основе этого открытия мэтр Бернар придумал установку, способную защитить целый город от вражьей армии и от магов в том числе. Пытливый профессор даже собрал демонстрационную модель и показал королю Зелону. Его величество изобретение одобрил и выдал целых двести золотых грифунтов на создание чудо-машины. Государь уже видел неизбежность войны с брошами. Ученые расстарались, и прибор, под названием "купол", был создан. По закону его обязаны были показать Властителю на одобрение. Тот посмотрел, не выказал никаких эмоций и приказал купол уничтожить. А еще он запретил Университету проводить опыты с электричеством. Король подчинился и больше о приборе не вспоминал.
   Когда Перл был взят, броши обыскали университетские кафедры едва ли не раньше, чем провели ревизию продуктовых складов. Глава кафедры естествознания уничтожил все бумаги, но видно под пытками кто-то из собратьев по науке раскололся. Мэтр Бернар узнал о предательстве и повесился в собственном доме. Троих сотрудников лаборатории сожгли во время университетских погромов. Остальные затаились, но уважаемые дамы сами знают, что с ними случилось. Они стали жертвами волоколака-убийцы. Магистр Пейнс сбежал в Ольвию к племяннику, увидев плачевную кончину своего учителя Бернара. Но сейчас, будучи патриотом, вернулся, чтобы послужить новой королеве в борьбе против проклятых брошей.
   Выслушав окончание осеннего детектива, Дэви поведала сестре подробности своих приключений в университете. Похоже, мэтр Гуго Пейнс явился как нельзя кстати. Конечно, радоваться рано, но все же, это лучше, чем ничего. Уважаемого ученого в условиях строжайшей тайны доставили в покои королевы. Он оказался длинным, как жердь, походил на актера Валентина Никулина. Когда почтенный естествоиспытатель кланялся королеве, Ульяна испугалась, что он переломится пополам.
   - Мы выслушали вашу историю, уважаемый мэтр, - милостиво начала Дэви, - перейдем сразу к делу. Вы сможете воспроизвести этот ваш купол?
   - Смогу, ваше величество, - Пейнс говорил тихо и как-то невразумительно, так что собеседнику приходилось напрягаться, чтобы его расслышать, - Еще на чужбине я позволил себе восстановить чертежи и расчеты моего учителя. Боги наделили меня превосходной памятью.
   Выяснилось, что предусмотрительный ученый приготовил не только чертежи, но и подсчитал, сколько денег и людей необходимо для работы над проектом. Дэви мрачно посмотрела на смету.
   - Сколько времени вам потребуется?
   - Ровно месяц, ваше величество, - важно прошелестел Пейнс и снова переломился в пояснице.
   - Скажите, - вмешалась Улька, - а, почему Властитель велел уничтожить купол?
   - К сожалению, уважаемая донна, власть имущие редко способны понять значение великих открытий, - Ульке пришлось наклониться, чтобы разобрать бормотание магистра, - и я счастлив, что в вашем лице нашел таких понимающих...
   - Я перефразирую вопрос,- не принимая лавры понимающей, настаивала ведьма, - Что он при этом сказал? - мэтр скривился, как от зубной боли.
   - Сказал, что купол якобы нарушит равновесие мира, - выплюнул он. Сестры переглянулись. Дэви пригласила в кабинет Бриона и велела спрятать почтенного ученого у грифонов. Его расчеты она оставила у себя, а самому Пейнсу дала понять, что подумает.
   Как и ожидалось, едва за пришельцем закрылась дверь, девушки ожесточенно заспорили. Дэви и Эффи считали, что купол - дар богов, а Улька... В общем, понятно, что она считала. Ее злило, что сестра сразу сочла ее необъективной. И это та самая особа, которая час назад сморкалась ей в подол. В бешенстве Ульяна вылетела из кабинета, хлопнув дверью. Через полчаса королевская ведьма покинула и дворец.
   Если бы прохожие знали, что девица в крестьянском, синем платье - придворный маг, никто бы не поверил. Удрав из дворца, Ульяна не хотела никого по-детски наказывать, сбегая из дома. Она давно запланировала эту вылазку. А старая одежда была для нее не просто маскировкой. Почему-то Улька так же плохо чувствовала себя в бархате и в золоте, как и в столице. Одежда и среда обитания выстроились в ее перекрученном мозгу в единую смысловую цепь. Если бы столицу можно было бы сбросить так же легко, как роскошные придворные тряпки! Она отчаянно скучала по лесу. И еще, ее что-то беспокоило. Не только проклятый купол, было еще что-то. Теперь она не уснет, пока не найдет причину.
   Ведьма миновала площадь Головы Тришь и резко свернула направо. Раньше в этом красивейшем квартале Перла, похожем на игрушку, жили представители Аримании. Новая королева переселила брошей во Флай, а сюда вернулись строители и основатели сказочного местечка, эльфы. Собственно, Бельвуар, эльфийский квартал, одна из причин конфликта с Большим Братом. Ульяна давно собиралась встретиться с загадочным князем эльфов Эмилькаром. Бен ей еще по пути в столицу настоятельно рекомендовал сделать это. Впрочем, она и сама бы догадалась. Нужно узнать своего союзника, особенно теперь, когда вот-вот грянет война. Квартал эльфов сменил название. Посчитав, что Бельвуар никому из них не принес счастья, эльфы переименовали свой бывший район. Теперь он звался э-Фансиал, что на языке общины означало - греза, и квартал очень быстро возвращал себе прежний облик. Это было единственное место в городе, не считая дворца и парка, имеющее ворота. И ажурные, кованые ворота запирались и днем, и ночью. Внутрь пропускали только эльфов и лиц, ведущих дела с хозяевами. Горожане просто бесились, но ничего не могли поделать. Проклятые нелюди находились под защитой закона.
   Ведьма легкой походкой направилась к будке привратника. Тот слегка приподнял арбалет. Ульяна протянула ему заранее приготовленную записку и попросила передать Эмилькару. Эльф смерил ее подозрительным взглядом, подозвал своего напарника и, не спуская с девушки глаз, передал через решетку листок бумаги. Ульяна спокойно, не выказывая ни страха, ни гнева, присела прямо на край тротуара и приготовилась ждать. Прошло не меньше получаса, прежде чем ворота приоткрылись, и ее позвал высокий эльф, одетый в черное.
   - Эмилькар просил извиниться перед вами, госпожа, - учтиво произнес посланник. У эльфов был приятный музыкальный выговор и голоса, ласкающие слух, - Я счастлив, проводить вас к своему господину.
   Они прошли почти весь квартал насквозь и, нырнув в арку резной надвратной башенки, оказались в миниатюрном саду. Здесь причудливо смешались недавняя разруха и будущее уже угадываемое изящество и красота. Провожатый знаком пригласил гостью следовать дальше. Они поднялись по внешней галерее особняка, и оказались в зимнем саду. Еще великий Толкин описывал эльфов, как непревзойденных садовников. Ульяна почувствовала, как старик был прав. Слуга князя указал ей на уютное плетеное кресло и удалился. Она даже не сразу заметила, что осталась одна. Цветы и растения были повсюду. Они сформировали свое пространство. И как все это расцвело ранней весной без теплиц? Но больше всего лесную ведьму потрясла музыка. Сад пел. Это совсем не походило на симфонии леса, ставшего Ульке родным. Тот звучал мощно, низко, как громадный оркестр. А здесь - негромкое, камерное пение. Но, как прекрасна песня! Ульяна сама не заметила, как стала тихонечко подпевать. И, казалось, саду польстило ее восхищение.
   - Приятно порадовать настоящего знатока, - услышала она негромкий голос за спиной.
   Хозяин появился, как призрак. А к госпоже Кессель не так-то просто было подкрасться. Увидев Эмилькара, она засмущалась, как школьница. Все-таки он поймал ее в неподходящий момент. В отличие от виденных Улькой ранее представителей древней расы, князь Эмилькар был черноволос. Ее удивили также темные, как ночь, глаза. В остальном он выглядел, как и другие эльфы: классически правильное бледное лицо, может, чуть более заостренное и вытянутое, чтобы можно было назвать его красивым. Людям представители древней расы казались неотличимыми друг от друга. Как японцы в том мире, где Ульяна жила с сестрой. Гостья и хозяин, минуту молча, изучали друг друга.
   - Благодарю, что согласились принять меня, ваше сиятельство, - Ульяна слегка поклонилась, совсем чуть-чуть. Все же она дама, а он не король.
   - Прошу вас, называйте меня по имени. Мы не признаем титулярных обращений, - мягко попросил эльф, - И я в любом случае не отказал бы вам, мэйстра Кессель, хотя бы из любопытства и почтения к вашей должности. Прошу вас, давайте опустим первую, вежливую часть нашей беседы. Я никуда не тороплюсь, а вот вас скоро будут искать. Говорите прямо, что вас интересует? - князь, не признающий формальностей, присел в кресло напротив своей гостьи.
   - Зовите меня Ульяной, - понимающе усмехнулась девушка, - А дел у меня к вам много. Боюсь, во дворце придется обойтись без меня. Скажите, Эмилькар, что нам делать, если придется воевать? - в лоб выпалила ведьма. Он же сам просил, прямо к делу. Князь удивленно поднял бровь. Вероятно, это означало: "а я почем знаю?", но он не стал говорить ничего подобного.
   - Эльфы превосходные лучники, но нас не так много, - он минуту помолчал, раздумывая, - на севере, у самой границы Верхней Прилимы, недалеко от городка Каэр-Гро, живут вольные йомены. Это прирожденные лучники, причем стреляют из тяжелого лука. Стрелой северного йомена можно наповал убить лошадь в боевой броне. Виртуозное владение тяжелым луком передается там в каждой семье из поколения в поколение.
   - Я благодарю вас за совет, - она говорила искренне, совет и вправду был хорош, - Но ведь лучники это еще не все.
   - Кавалерию вы быстро не соберете, - согласился собеседник, - Я уже думал над этими вопросами. Корд - и наше отчество тоже. Во всяком случае, отступать нам некуда. Есть еще грифоны, но вы уже приняли их во внимание.
   - У нас нет кавалерии, пехоты, флота. Есть грифоны, оружие, три недостроенных корабля, отряд ваших лучников и народное ополчение. Магия...она тоже наше слабое место. Но сегодня нам предложили следующее...
   И Ульяна изложила эльфу всю историю с куполом. Эмилькар слушал, не прерывая, и долго молчал, когда девушка закончила.
   - Я согласен с вашими опасениями и восхищен вашей мудростью. Вы действительно - дочь своего отца. Я имел честь хорошо его знать, - для эльфа это был весомый комплимент.
   - Нам нужно продержаться не меньше двух недель, - с горечью призналась Улька, не принимая любезностей. Эмилькар вопросительно поднял бровь. Ведьма на секунду задержала дыхание, решаясь открыть карты.
   - Мы попробуем вернуть Властителя, - выдохнула она. Кажется, рафинированный хозяин, наконец, растерялся. Однако он быстро взял себя в руки. Улька не стала тянуть жилы из князя и рассказала о хрупком плане спасательной операции.
   - Вы меня удивляете, - вежливо резюмировал свои эмоции Эмилькар, - Хотя этот план такой странный, что, возможно, он и сработает. Разумеется, я окажу вам любую помощь. Для нас возвращение Властителя даже важнее победы над Ариманией. Это был бы идеальный исход дела. Простите, могу ли я задать вам личный вопрос? - Улька удивленно кивнула.
   - Как Он там? - лицо князя выражало такую озабоченность, как будто он интересовался здоровьем любимого сына, - Видите ли, я был одним из Его наставников.
   - Я думаю, ему там совсем плохо, - прошептала Ульяна, - Он никогда не жаловался, но иногда такая горечь была в его словах...
   - Простите, я не желал вас расстроить, - эльф сочувственно накрыл ее руку своей.
   Ульяна посмотрела в его мудрые глаза и поняла, как он стар. Внешне бремя прожитых лет было совсем незаметно. Все эльфы молоды и прекрасны, это - аксиома. Ведьма просто на секунду влезла в шкуру князя. Неожиданное проявление эмпатии потрясло ее саму не меньше хозяина. Минуту они молча смотрели друг на друга,
   - Я бы позволил себе внести коррективы в ваш план, - неловко продолжил Эмилькар, - Убийства одного колдуна может оказаться недостаточно. Вы занимаетесь магией и должны знать, что она подчиняется физическим законам. Интересующее вас заклятие работает, как металлический обруч. Если его распилить в одном месте, он еще способен удерживать массу внутри. Понимаете? - Ульяна понимала. Понимала она то, что ее задача из сложной превращалась в невыполнимую.
   - Я советую вам проделать все во время их охоты на зверя. У долины духов есть свои секреты, известные только эльфам. Мы еще поговорим об этом. А сейчас вынужден, сказать, что вам необходимо бежать из города, лучше сегодня. Впрочем, на эту ночь мы можем предоставить вам убежище, - любезно предложил эдьф.
   Улька похолодела. Значит, ночью ей не показалось. Ее нащупали и попытаются убить. Медлить у них нет никаких причин. Она чувствовала потенциальную силу врагов и не могла рассчитывать на их глупость. Недомыслие Лорана уже однажды спасло ей жизнь. Да и князь, скорее всего, обладает даром предвиденья, иначе он просто не дожил бы до сегодняшнего дня. Эмилькар поднялся и вышел. Через мгновение князь эльфов появился снова. В руках он нес какой-то сверток.
   - Чувствую, что вам пригодится эта вещь, - он развернул черный бархат, и Улька увидела простой стеклянный шар. - Это хрустальная сфера для гаданий. Очень точная. Еще ее можно использовать как портал, для связи со мной. Сейчас вам пора, - князь позвал провожатого, - если не сможете уйти сегодня, мой дом к вашим услугам.
   Всю дорогу ведьма обдумывала очень трудный вопрос: куда же ей податься? Самым очевидным решением было возвращение в лес к Тэе. И самым заманчивым, конечно. Но что-то подсказывало девушке, что уйти в лес, это просто бегство. До сих пор она честно с тем или иным успехом следовала амплуа героини. А настоящая героиня никогда и никуда не возвращается бессмысленно. Зачем тогда было объявляться в столице? И сестру бросать не хочется. Особенно сейчас, когда королевство на пороге войны. И главное, она так и не разгадала причину своего беспокойства.
   С самого утра королевскую ведьму царапала смутная тревога. Может, она увидела угрозу королеве, но не смогла понять...? Улька вздохнула. Решение нужно искать во дворце. Подойдя к Сердцу Перла, девушка у самых ворот нос к носу столкнулась с делегацией брошей. Впереди шел нахмуренный посол с послихой. То есть, с супругой. Следом какие-то важный шишки, числом, человек десять. Замыкали шествие два старых знакомых. Ван Джанс и Корнелиус. Они слегка притормозили, пропуская барышню вперед. Улька неторопливо шла к парадному крыльцу, а спину ей прожигали ничего не выражающие взгляды противников. Конечно, она не стала оглядываться.
   Королева ждала ее в малой библиотеке. Об этом госпоже ведьме сообщил старший герольд, дворецкий, церимонимейстер и два пажа. То есть, практически, каждый встречный спешил уведомить госпожу мага о настоятельном желании ее величества пошептаться. Похоже, случилось худшее. В библиотеке царил все тот же мягкий сумрак. Горело только две свечи на столе. Дэви хмуро читала какую-то бумагу. Улька осторожно прощупала почву внутренним зрением. Оно часто позволяет увидеть проблему объективно. Девушка сфокусировала магический взгляд на фигуре сестры и остолбенела. Этого не могло быть! Переведя дух, ведьма повторила свои изыскания. Результат тот же. Подойдя к любимому креслу, Ульяна, как заправский сапер, осторожно села. Дэви подняла на сестру несчастные глаза.
   - Почему ты ушла? У нас такие неприятности, а тебя где-то носит. А если я начну хлопать дверью и убегать, когда кто-то со мной не согласен?
   - Я не убегала, а просто вышла по делу, - с достоинством парировала Улька, - не томи, говори, что случилось.
   - Мне предъявили ультиматум, - Дэви гневно фыркнула, - Либо я остаюсь королевой на их условиях, либо они упразднят монархию в Корде.
   - И каковы условия? - Ульяна все еще не верила своим глазам, вернее, внутреннему зрению. Она разглядывала сестру и так и сяк, ничего не менялось.
   - О-о-о, тебе понравится, - принужденно рассмеялась королева. И ведьме словно битого стекла за шиворот насыпали, - Во-первых, изгнание эльфов и прочих нелюдей, во-вторых, прекращение опасных реформ, в третьих, я должна выйти замуж. А вот и жених, - Дэви перевернула лежащий на столе портрет. Улька увидела лощеное, ничем не выдающееся лицо. Разве что, глаза у кандидата в мужья посажены слишком близко. Что делало его слегка похожим на крысу. А так, ничего.
   - Нравится? - с мазохистским удовольствием спросила Дэви, - Это, дорогая, Дуарф, младший сын императора. Говорят, полное ничтожество. И, конечно, ты понимаешь, кто здесь будет королем, после свадьбы?
   - Тебе дали время, подумать? - время теперь их главный враг.
   - А как же. Две недели, - хохотнула Дэви, - На этот срок посольство покинет столицу. Они намекнули, что хотели бы вернуться в свои прежние дома. Ты не поверишь, я, конечно, ждала чего-то похожего. Но не такого. Меня загнали в угол.
   - И даже больше, чем ты думаешь, - охотно согласилась сестра.
   - Куда уж больше? - усомнилась королева.
   - Ты не можешь принять эти условия потому, что они варварские, ты не можешь воевать, у тебя нет армии, и, наконец, ты не можешь выйти замуж за Дуарфа, даже если захочешь...
   Дэви с любопытством посмотрела на мрачную ведьму. Улька гордилась ею в эту минуту. Ее сестричка, возможно, и сумасшедшая, но зато не трусиха и не истеричка.
   - Ты беременна, - коротко пояснила госпожа Кессель, - в принципе, можно и избавится.
   - Не может быть! А какой срок? - удивилась Дэви.
   - Я бы не назвала это сроком. Ты беременна с сегодняшней ночи.
   - И ты сразу увидела? - скептически хмыкнула королева. Ей вспомнился анекдот "Что же вы хотите, чтобы через двадцать минут все было заметно?"
   - Я бы и раньше увидела, - Улька пожала плечами, - Просто не догадалась посмотреть.
   - Твою мать! - задумчиво заметила государыня.
   - Так что ты в самом, что ни на есть углу. Надеюсь, ты не сказала нашим лиловым друзьям, что ты в гробу видала господина Дуарфа?
   - Конечно, нет, за кого ты меня принимаешь? Я сказала, что решать будет Совет и так далее...
   Тут Ульку посетила неожиданная идея. Но для ее воплощения нужно было прояснить одну меленькую деталь.
   - Дэви, миленькая, скажи честно, тебе очень нравится быть королевой?
   - Совсем не нравится! - капризно вздохнула сестра. - И чем дальше, тем меньше. Став королевой, я все меньше остаюсь собой. Мне кажется, скоро от меня вообще ничего не останется.
   - А может, тогда, ну его совсем? Я имею в виду трон этот, - коварно уточнила ведьма-искусительница.
   - Ты что, издеваешься? - Дэви посмотрела на нее, как на сумасшедшую, - Да если бы я могла! Но здесь все работает только на магии королевской семьи. Если я отрекусь, страна все равно пропала.
   - А если мы поищем другого члена твоей семьи?
   - Другого? - королева нахмурилась, неожиданно взгляд ее прояснился, глаза заблестели, - Виалот! Как я сама не догадалась? Мне даже в голову ни разу не пришло. Хотя Гилберт в первый же день рассказывал... Но это при условии, что он жив.
   - Конечно, жив, раз он нам так нужен, - философски заметила Ульяна, - Иначе, зачем он вообще упоминался. Сестренка, этот план нужно срочно воплотить в жизнь. Времени нет ни у тебя, ни у меня. Мне нужно сегодня же уйти из города. Я как раз думала, куда. Все отлично, мы пойдем искать твоего брата!
   Дэви изумленно покачала головой.
   - Ты сумасшедшая, нас же найдут.
   - Искать будут только меня. Ты оставишь вместо себя двойника. Маги будут так заняты поисками ведьмы, что твоего отсутствия просто не заметят.
   В голове у королевской ведьмы закрутились мысли того рода, из которых и строятся самые удачные планы. Она велела ошарашенной сестре найти Беренику. Если им чуть-чуть повезет, то вся цепь событий выстроится в правильном направлении. Улька задумчиво посмотрела на сверток с гадальной сферой. Такую вещь не грех и опробовать.
   Удивленная донельзя первая статс-дама выслушала абсолютно дикий план ведьмы. Испуганно глядя на притихшую в углу королеву, Береника нервно комкала в руках белоснежный платок. Слов у нее пока не находилось. По распоряжению Ульяны в библиотеку срочно вызвали Лорда Сенешаля. Тот появился с невозмутимым лицом и с видом человека, давно ждущего, когда его, наконец, пригласят. Однако, маска спокойствия в миг слетела, стоило ему услышать о грандиозном плане сестер.
   - Но, это же нелепо, ваше величество! - Гилберт растерянно развел руками, - Война, к сожалению, действительно неизбежна. Но мы могли бы согласиться на их условия, потянуть время. А там можно попробовать найти резервы, или поискать того же принца. Неизвестно даже, жив ли он.
   - У нас нет времени, - резко оборвала его Ульяна, - Если она согласится, броши организуют свадьбу сразу, не затягивая. Новый король может решить наши проблемы.
   - Во всяком случае, - усмехнулась Дэви, - ему не придется идти замуж за Дуарфа.
   - Вы готовы так просто отказаться от власти, ваше величество? - мягко спросил Гилберт.
   - А на что она мен? - вопросом на вопрос ответила королева, - Да и не ради власти я все это затевала. Я так понимала свой долг. Мне казалось, что от меня ждут именно этого. Но если есть человек, который будет на моем троне более уместным...
   Улька с состраданием посмотрела на сестру. На самом деле все не так просто. Человеку, управляющему страной, будет сложновато найти себе иное занятие. На другой чаше весов должно лежать что-то не менее весомое. И это что-то не имеет никакого отношения к долгу перед родиной. Впрочем, у ведьмы в запасе имелся весомый аргумент, могущий послужить достаточной мотивацией для молодой королевы. Улька надеялась, что этот проклятый аргумент, будь он не ладен, стоит трона.
   - Расскажите нам все, что знаете о принце, - попросила она Гилберта, - нужно составить план действий. Я повторяюсь, но у нас и, правда, мало времени.
   - К сожалению, я знаю очень немного, - покачал головой вельможа, - Всем известно, что малолетний принц был отправлен с вооруженным отрядом на остров Андулейн, для укрепления здоровья. Там очень хороший курорт и замечательный климат. Виалот и его наставник Пертиус пропали бесследно. Все сопровождающие принца были найдены в водах Эйруна с перерезанным горлом. Единственное, о чем мы знаем, точно: его высочество пересек пролив и высадился на острове. На поиски принца отправили два вооруженных отряда. Один из них пропал, другой вернулся ни с чем. На острове о Виалоте никто ничего не слышал.
   - А не приходилось ли вам слышать о пропаже других людей на этом прекрасном курорте? - спросила Ульяна. Ей пришла в голову неожиданная идея.
   - Я слышала, - ответила, молчавшая до сих пор Береника, - Мне доносили, что вокруг Андулейна с некоторых пор пропадают люди. Причем, в самом городке, он на острове один, ничего подозрительного не происходит. Жители, ни сном ни духом. Но у моего дядюшки тридцать лет назад близ Андулейна пропал вооруженный отряд его личной охраны. Старик надумал бежать из страны и отправил на остров людей, чтобы незаметно нанять подходящий корабль. И все, больше он их не видел.
   - Благодарю вас, Береника, - Ульяна признательно улыбнулась, - Так я и думала. Это упрощает дело. Мы уйдем сегодня ночью. Королеву заменит ваша Ганель. Позовите ее.
   Дэви попросила еще отыскать Эффи, Лорда Казначея и Бриона. А королевская ведьма увлекла прибывшую дочь Береники в покои самой королевы. Ей пришлось потратить два часа драгоценного времени, чтобы сварить снадобье подобия, меняющее голос и внешность на две недели. Больше им не понадобится. А Ганель тем временем тренировалась в имитации почерка королевы. Они договорились, что мать растолкует девушке остальное. Собственно, заменить королеву легче легкого. Никто не посмеет усомниться в ее подлинности. Если самозванка сделает что-то не так, все просто решат, что ее величество слегка не в себе.
   Когда все было готово, и новую королеву переодели в подобающий наряд, в спальню вошла Дэви. Увидев свою точную копию, девушка оторопела. Но Ульяна не дала ей времени насладиться шоком и погнала сестру собираться. Они договорились, что Дэви оденется мальчиком. Тем более, любимый прогулочный костюм был у королевы всегда под рукой.
   Больше всех сопротивлялся безумному плану Брион, потому что его с собой не брали. Дэви объяснила, что только он может обеспечить достоверность мнимой королеве. Юноша уступил только после того, как Дэви сказала ему, что он так хорошо известен в стране, что может навести врагов на их след. Ульяна оставила их в разгар жаркой дискуссии и ушла в башню. До ночи здесь было еще безопасно, а ведьме нужно побыть одной.
   Окунувшись в прохладу и сумрак своего рабочего кабинета, девушка достала гадальную сферу. Почувствовав руками, гладкость шара колдунья закрыла глаза. На секунду она сама почувствовала себя хрустальной сферой. Меж ними не было различия, они состояли из одних и тех же частиц. Шар мягко засиял, Ульяна прошептала имя хозяина сферы.
   - Быстро же вы меня позвали, - откликнулся насмешливый голос эльфа.
   Ульяна вкратце изложила ему последние события. И задала главный вопрос:
   - Принц жив?
   - Наверняка. Я даже гадал об этом по просьбе короля, и недавно повторил гадание. Он жив, но находится в ином мире, - на секунду Эмилькар запнулся, словно подбирая формулировку, - Нет, это не то, что вы подумали. Не совсем другой мир, а изнанка нашего. На Андулейне некоторое время была резиденция, известного вам Корнелиуса. Он намудрил с переходами и истончил границу с изнанкой мира. Гадание показало, что с той стороны обитают страшные чудовища. Многие люди, попавшие туда, гибнут. Это гораздо хуже, чем умереть здесь. Погибший сразу превращается в монстра. Но я чувствую, что принц жив.
   Уляна вздохнула с облегчением.
   - Как его вытащить оттуда?
   - Каждому миру соответствует собственная частота вибраций, попробуйте поэкспериментировать, - ответил эльф, - А королева поможет вам в установлении личности принца. Вы уже поняли, что кровь Мэрвингов отличается от любой другой. Маги навсегда изменили ее состав. Думаю, что у вас все получится. У короля тогда просто не хватило времени. Я пришлю вам порошок перемещения. На двоих хватит. Будьте осторожны.
   Голос умолк, но сфера продолжала светиться. Ведьма подумала о принце. Где он может быть? Шар мелко задрожал. Ульяна попыталась рассмотреть, что же там внутри, но вибрация сферы не позволяла. Вдруг, на один миг она увидела воина, рубящего тяжелым мечом отвратительную тварь. Девушка успела зафиксировать множество ног животного и серую пористую кожу. И тут шар исчез. Ульяна с удивлением посмотрела на пустые ладони. Вот это да! Испортила хорошую вещь.
   До прихода посланца Эмилькара ведьма успела полностью собраться и даже связалась с бабушкой. Разговаривать они не стали. Тэя оказалась занята. Но сообщение внучки выслушала. Пообещала, что позже они поболтают. Эльф принес ей порошок Кезо и тонкий эльфийский клинок. Что с ним делать, Улька понятия не имела, но Эмилькар просил передать, что вещь эта им пригодится. Что ж, жаль, нет больше возможности и дальше советоваться с мудрым эльфом. Наконец, появилась, готовая к путешествию Дэви. Она успела сбегать к грифонам и рассказать им новости. Ведь это как раз те существа, что могут разоблачить заместительницу королевы. Грифоны поворчали, но согласились вести себя тихо и даже решили прислать на Андулейн парочку своих собратьев. Это была очень хорошая новость.
   Улька велела сестре взять все вещи в руки, привязала ее за талию к себе, на всякий случай. Вспомнив в последний момент, прихватила эльфийский клинок и протянула Дэви чашку с разведенным порошком. Девушки выпили одновременно, и окружающий мир поплыл у них перед глазами.
  
   Глава 24 Гусеничный пролив
   "В большом свете считается несколько предрассудительным, если дама появляется в многочисленных собраниях, как напр. в театре, на балах, раутах, и т. п. в то время, когда интересное положение ее становится уже заметным для постороннего взгляда"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Дэви никогда еще не сокращала расстояния таким странным способом. Но, вопреки здравому смыслу, никакого потрясения не испытала. Вероятно, она уже приняла для себя некий набор условностей, позволяющий безболезненно переварить, что угодно. Представьте себе, что вы в первый раз летите самолетом. Не будете же вы щипать себя весь полет: "Господи, неужели это правда, я лечу по небу!". Потому что в мире, где вам выпал жребий родиться, самолеты действительно летают. Все знают об этом с раннего детства. Даже ваша матушка изображала самолет, пытаясь затолкать вам в рот лишнюю ложку манной каши. А Дэви просто усвоила другие правила: в ее новом мире могло произойти все, что угодно, кроме летящего самолета, разумеется. Она вынырнула из чар перемещения, как собака из воды, и ей захотелось по-собачьи отряхнуться.
   Приземлившаяся рядом с ней сестра пыталась прочистить ухо, вероятно, его заложило в полете. Дэви восхищенно озиралась. Закатное небо отразилось в зеркальной глади воды, и девушке показалось, что она стоит посреди разлитого расплавленного золота. Вода была кругом, куда не плюнь. Удивительно, как заклинание выбрало для них сухое место. Впрочем, до большого берега было рукой подать. Дэви никогда в жизни не видела столько воды разом. Вспоминая свои скудные познания из учебника географии, она предположила, что они попали в дельту большой реки. Перед внутренним взглядом королевы услужливо возникла карта Корда. Эйрун впадает в море Гольдена, и именно в этом месте и был обозначен Гусеничный пролив, отделяющий остров Андулейн от материка.
   Дэви напряженно вглядывалась в сторону юго-востока, пытаясь рассмотреть очертания загадочного острова. Но горизонт уже затянуло туманом. Девушка вздохнула и принялась разбирать поклажу. На берег, очевидно, придется перебираться вброд. Все это живо напомнило ей начало их приключений. Мокрые зимние сапоги, проданные впоследствии трактирщице Милли. Хотелось бы на этот раз сохранить одеяла сухими. Улька жестом остановила хозяйственные хлопоты сестры. Она подошла к самой кромке воды, села на корточки и замерла в медитативной позе, вытянув руки ладонями вниз. Дэви посмотрела на ее замкнутое строгое лицо и постаралась дышать потише. Человека с таким выражением лица лучше не раздражать посторонними шумами.
   - Мы можем перейти здесь, - наконец молвила сестра, - вещи оставь, я их перенесу.
   Дэви уже поняла, что не руками. Она снова завязала баулы и робко отошла в сторону. Улька принялась раздеваться.
   - Что смотришь? Тебе охота сушить одежду? - не слишком вежливо буркнула ведьма.
   Дэви очень не хотелось сушить даже носки. Конечно, весна уже смела снег, но тепло было только днем, да и, то не всегда. Девушка торопливо последовала Улькиному примеру. Та уже стояла по щиколотку в ледяной воде, и Дэви в очередной раз залюбовалась сестрой. Королева поняла, кого ей напоминает Ульяна, - Хариту, покровительницу танцев и музыки. Кто выучил ее всем этим чудесам, которые были для Дэви более непостижимыми, чем Улькина магия? Неужели, эта загадочная бабушка? Разве нормальные бабушки учат внучек подобным вещам? Впрочем, девушка сознавала, что в ней говорит зависть. Ее тоже обучали танцам и фехтованию, а ходит она, как молодая кобылка. Конечно, модельеры ее мира удавились бы за такую клиентку, как Дэви. Они и шьют только на тощих селедок. Но нормальные мужчины, конечно, предпочли бы ее сестру. Даже слепые. Юная королева вздохнула и попробовала пальцем воду. Так и есть, ледяная, чтоб ее! Улька жестом остановила сестру. Она обошла ее кругом, проводя ладонями вокруг бедер. Дэви почувствовала тепло.
   - Теперь можешь идти, - разрешила Ульяна, - я поставила защиту от простуды.
   Дэви и, правда, было не холодно. То есть, пятки и руки, конечно, мерзли. Даже горло сжималось от холода, но внутри гуляло тепло, как в печке. Выбравшись наружу, она ни капли не удивилась, увидев свои вещи. Облачившись в теплую сухую одежду, сестры с видом бывалых путешественниц, принялись собирать хворост. Дэви вспомнилась книга о диетах, кремированная на озере духов. Она бы сейчас не помешала для растопки. Но Улька запалила костер одним ленивым жестом руки.
   - Жаль, что ты тогда так не умела, - восхитилась девушка.
   - Не, не жаль, - ведьма упрямо мотнула головой, - Как бы ты тогда почувствовала разницу?
   - Ты же теперь можешь прекрасно обойтись одна, - заметила Дэви, - Зачем ты меня с собой потащила, я же для тебя балласт?
   - Не балласт, а приятный спутник. Мне показалось, ты слишком киснешь в своем дворце. Это плохо влияет на самочувствие. Я же пока твой личный маг. Да и страшно оставлять тебя одну, особенно теперь...- многозначительно добавила ведьма.
   - Ты про ребенка? Я еще не осознала. Что мне делать, сестра? Чем я займусь, если перестану сидеть на троне?
   - Боишься перемен? - удивилась Ульяна, - Ты, которая ушла в другой мир вслед за говорящей собакой? Ты же бросила квартиру, работу в университете, своих студентов, наконец.
   - Я хотела перемен, - согласилась Дэви, - Мне не нравилась наша жизнь. Здесь все как раз было просто. А сейчас не знаю. Я же доказала, что могу быть хорошим государем. И мое место должен занять другой.
   - Погоди, не причитай, - строго оборвала ее Улька, - Подумай лучше, что бы тебе хотелось самой?
   Дэви задумалась. Действительно, если бы эту сказку она придумала бы сама для себя? Хотела бы она быть королевой? Не надо лукавить, власть, это очень заманчивая штука. Она делает тебя значимой, заметной. С тобой считаются и друзья и враги. Страна склоняет перед тобой голову. Ты принимаешь решения в зависимости от собственного понимания справедливости. Плюс, любые платья, драгоценности, все, что угодно. И куча народа готова искренне считать тебя необыкновенно красивой, независимо от того, правда это или нет. Даже поклонники не все льстят, многие искренне заблуждаются. Если отнять у нее этот флер власти, что останется? Худосочная рыжая девчонка, не слишком одаренная природой. Это жестоко, но за то, правда. Дэви старалась не обманывать себя.
   Почему же сегодня в библиотеке она вполне искренне готова была от всего отказаться? Она, действительно, устала от необходимости, постоянно быть на глазах. Даже не быть, а казаться. Когда она была искренней в последний раз, не считая слез и соплей на Улькином крепком плече? Даже когда Бен сообщил ей, что все кончено, и ушел, как вор, она сохраняла лицо. Что по-настоящему ценного у нее есть? Друзья? Но они не перестанут быть друзьями, если их Дэви снимет корону. Бен? Он сбежал, как всегда. Да, теперь у нее будет ребенок. Об этом стоит подумать. Она будет растить и воспитывать ребенка. Правда, после дворцовой суеты и сознания величия власти этого может показаться маловато. Будет ли она счастлива в роле матери-одиночки, королевы на пенсии? А что такое счастье? Вот они сидят у костра, вокруг разлилась река, ее сестра курит трубку и помешивает что-то в котелке. Будто, не похлебку варит, а зелье. Впереди их ждет приключение. Это счастье! Все кажущиеся, наносное осталось в столице. Улька сварила это в своем котле и напоила несчастную Ганэль. Теперь девчонка королева, не хуже самой Дэви. Трудно живому человеку быть символом.
   - Я сейчас погадала на тебя, - нарушила молчание Ульяна, - Все будет зависеть от этого чертового острова. Там ты можешь найти свое будущее.
   - Ты имеешь в виду красивого брюнета? - с интересом спросила Дэви.
   - На что тебе сдался брюнет, если у тебя есть блондин? Ты что, решила основать первый мужской гарем?
   - Ты же знаешь, где тот блондин. Мне нужно подумать о замужестве. Как иначе я стану честной женщиной?
   - У тебя есть я, - веско напомнила Ульяна, - навсегда твой личный маг. Я уже нашла тебе мужа, осталось только пристроить к стоящему делу, чтоб, не скучала.
   - А кто у нас будет муж? - заинтересовалась Дэви.
   - Волшебник, как водится, - ведьма пожала плечами, - Я выдам тебя замуж за Бена, все уже решено.
   Дэви изумленно посмотрела на сестру. Кажется, та не шутила.
   - Ты собираешься его приворожить? Нет, так я не хочу. Никакого колдовства.
   Улька расхохоталась. Она смеялась долго и с удовольствием.
   - Приворожить Бена? Да ты соображаешь, что говоришь? Как можно приворожить белого мага?
   - А он, правда, маг? - с сомнением спросила Дэви, - Ты уверена?
   - Как ни в чем другом.
   - Тогда я не понимаю, как ты заставишь его в здравом уме жениться.
   - Это мой секрет, - гордо заявила Улька, - Не бери в голову, сейчас главное, отыскать твоего брата. А к острову ты присмотрись повнимательней. Это в высшей степени странное место.
   Они, молча ели обжигающе горячую похлебку. Дэви все думала над словами сестры. Если Ульяна не шутила, и Бен не потерян навсегда, это стоит любого трона. Но подходящее занятие ей и вправду не помешает, а то, она просто спятит от ревности. Даже если Бен годами не покинет стен их будущего дома. А он таки покинет! О чем это она? Проблемы нужно решать по мере их возникновения. А Бен пока не ее проблема, к сожалению.
   - Улька, а может твоя бабушка выучит меня на ведьму?
   Ульяна поперхнулась супом и закашлялась. Сестра заботливо похлопала ее по спине.
   - С ума сошла? Зачем тебе это? Да и не может она. У тебя нет способностей. Я это и так вижу.
   - А как же магия нашей крови и все такое? - обиженно напомнила Дэви.
   - Всю эту мистическую дребедень наворочали поколения моих предков-колдунов. Они просто связывали Мэрвингов с троном Корда. Ты прекрасный государь, Дэви. Об этом позаботились твои гены. Нужно найти таланту достойное применение.
   - То есть, какую-то другую страну, поменьше? - робко спросила девушка.
   - Далась тебе эта страна! - Улька сердито плюнула, видно ей песок попал в рот, - Тебе нужно управлять интересным делом. Незаметно, исподволь. Но само дело должно тебя захватить. Подумай об этом, пока мы с тобой здесь разминаемся. Во дворце вряд ли получится, он слишком жадно тянет из тебя силы. Хватит болтовни! Пьем гарс и спать. Твоя кружка уже остыла.
   Интересно, что сделало Ульку такой резкой и прагматичной? Раньше она была вся в мистическом тумане. Знаки отгадывала. Новый мир содрал с нее серую шкурку, переделал суть. Впрочем, может, она и была такой? Уж слишком естественно у нее все получается. Когда она жила в доме колдуна и писала свои грустные письма, в тех строках угадывалась прежняя Ульяна. А после леса, как подменили ее. Она больше не печальный созерцатель, она - стрела, пущенная в цель. Гончая, взявшая след. В глазах ее отблески будущих побед, охотничий азарт, решимость. А упаковано все в такую женственную обертку, аж глазам больно. Улька даже на земле сидит красиво. Без всякой искусственной нарочитости. В общем, ведьма, она ведьма и есть.
   Спать Дэви не хотелось. Она так давно не видела ночного неба. Только в городе, во время тайных вылазок с Брионом и Эффи. Но это еще до коронации было. Жаль, что она так и не удосужилась узнать названия местных созвездий. Взгляд девушки упал на ножны с эльфийским клинком. Она выдернула его и примерила в руке. Вес подходил хрупкой девице идеально. Легкая сталь запела в ладони. Дэви встала в позицию и крест накрест рассекла воздух. Сестрица ведьма спать, тоже не торопилась. Пошла на берег реки. Сказала, что ей нужно поразмяться. И так сказала, что стало понятно, за ней лучше не ходить. Дэви вспомнила уроки мэтра Ивона, занятий она не бросала даже в последние дни. Фехтование дарило ей уверенность в себе. Она сделала несколько пробных прыжков. Потом опять стала в позицию и представила себе воображаемого противника. Но с таким скучно драться, поэтому королева исполнила серию сложных упражнений на равновесие и точность уколов. Почувствовав, что мышцы разогрелись, она с большим почтением спрятала клинок в ножны и завернулась в грубое шерстяное одеяло. Сон накрыл ее мгновенно, будто подстерегал.
   Она проснулась с приятным чувством, что завтрак самой готовить не придется. Улька уже хозяйничала у потрескивающего костра. "И посуду, наверное, помыла", - с легким раскаянием подумала Дэви. А ведь она даже не помнила, когда старшая сестра легла накануне. Но вставать все равно не хотелось. Солнце висело высоко в небе, намекая государыне, что труба зовет. Покряхтывая, как старуха, Дэви уселась среди одеял. И никаких тебе горничных, одевания, умывания, ванн и массажей. Вот она, жизнь! Ради этого стоит отыскать братца. Решено, сегодня она даже умываться не пойдет. Улька весело пожелала доброго утра и передала соне миску дымящейся каши. Бодрое бульканье в котелке сообщало, что вода для гарса уже вскипела. Каша, заправленная сухофруктами, показалась Дэви наивкуснейшим блюдом. Она даже вылизала тарелку. Видел бы ее главный шеф-повар дворца, изгалявшийся в изобретении фруктовых салатов, чтобы юная королева хоть что-то изволила отведать на завтрак.
   - Ты порозовела, - с удовольствием констатировала сестра, - Тебе вредно жить в столице.
   - И не говори, - охотно согласилась Дэви, - Я все больше и больше в этом убеждаюсь.
   - Ладно, сначала нужно с делом покончить, а после строить планы, - Улька задумчиво наматывала прядь волос на указательный палец, - Я тут вчера походила, посмотрела. Странное место. Даже трава растет по-другому. И эпицентр здешнего бардака там, на острове.
   - Не понимаю, объясни для тупых, - спросила сестра.
   - Мир не является чем-то неподвижным, - Улька повертела трубку в руках, словно воображаемый мир - Я не сильна в теории, как почти любая ведьма. Нам плохо даются объяснения. В мире все вибрирует, с разной частотой. Растения издают звуки, когда их много, рождается музыка. Природа - это великая гармония, извини за банальность. Все подчиняется движению солнца. Есть голоса ночные и дневные. Так вот, здесь все не так. Мы находимся как раз на границе. Будто кто-то взял и закрутил пространство в обратную сторону. Нарушил гармонию.
   - А это вообще-то возможно? - удивилась Дэви.
   - Конечно, только сил на это нужно очень много. Меня другое удивляет. Судя по хронологии событий, это должно было произойти еще при Яне. Как он мог такое допустить? Я уверена, он знал. Помню, он мне что-то похожее рассказывал в детстве, как сказку.
   - А он рассказывал тебе сказки? - девушка не хотела признаваться в пустом любопытстве, но ее очень интересовала эта тайная история жизни Ульки.
   - Само собой, я их и тебе потом пересказывала. Откуда бы я все это брала? Читала я тогда плохо, а маменька нас подобными развлечениями не баловала. Фантазия у меня тоже не особенно богатая. Не то, что у тебя, - Улька лукаво улыбнулась, - Так что, ты выросла на притчах, сочиненных самим Властителем.
   - Это обязывает, - важно кивнула Дэви, - Слушай, а я, кажется, вспоминаю. Мне даже представлялось, что я это сама придумала. Там был злобный король крыс, он закрутил мир в обратную сторону своим хвостом. Только я не припомню, зачем?
   - Чтобы погасить солнце, - ответила Ульяна, - Тогда его подданные смогут беспрепятственно ходить из мира крыс в мир людей.
   - А что из этого вышло?
   - Не помню, - Улька беспомощно пожала плечами, - Мне не понравилась эта сказка. Наверное, я попросила другую, не дослушав эту. А для тебя досочинила свой конец.
   - Он должен был быть понастойчивей и все же, дорассказать тебе свою сказку до конца, - заметила Дэви.
   - Он считал, что в моей жизни и так достаточно неприятностей, чтобы еще навязывать противные сказки, - Улькины глаза подозрительно блестели.
   - Что ж, он мудр и справедлив.
   - Конечно, - Ульяна опять пожала плечами, - Каким ему еще прикажешь быть?
   - Зачем тогда этот дурацкий бойкот? - Дэви всегда умела задавать неудобные вопросы.
   - Ну, он же еще и мужчина, - снисходительно заметила Улька, - Все, хватит перемывать Яну кости. Он сам себе враг, но я не имею права его осуждать. Он действует только в моих интересах. Всегда.
   А Ульяна всегда умела ставить точки в разговоре. "Интересно, а могу ли я то же самое сказать о Бене Великолепном Безногом? - спросила себя Дэви - Определенно, нет. Отчего же тогда я так жалею сестру? Возлюбленный у нее где-то там? А где Безногий? Если честно, а я никогда себя не обманываю сознательно, за этой жалостью скрывается обыкновенная бабская зависть. Да, да! У сестры, по крайней мере, нет повода для ревности. Не запереть ли куда-нибудь Бена?" Впрочем, об этом она уже мечтала. Нужно быть выше зависти, бабской злобы и, вообще, выше всего на свете. Прекратить думать о пустяках и начать - о важных вещах. Например, куда можно отойти в кустики, если никаких кустиков в обозримом пространстве нет.
   - А нам не пора еще? - с неожиданным энтузиазмом спросила Дэви.
   - Пора, - согласилась сестра, - собирай свои вещи.
   - Не беспокойся, посуду я сама помою.
   - Да она уже чистая, - усмехнулась ведьма.
   Поселок, с говорящим названием Паромный, оказался в часе ходьбы от места их ночлега. Собственно, поселком его называли из вежливости. Десяток домов вокруг старой, полусгнившей пристани. Однако лодки здесь громоздились в изобилии. И конечно, паром. Здоровенный плот, снабженный парусам. Улька сама договорилась с паромщиком, сама изложила ему легенду, согласно которой им позарез необходимо попасть на остров. Дэви скромно стояла поодаль, как и полагалось младшему спутнику. Паромщик оказался вовсе не седым, как в песне, а лысым толстяком, ростом ниже Дэви. В его хозяйстве орудовали еще два матроса. Как многие коротышки, паромщик со смешным именем Ферт, страдал избыточной жестикуляцией. Ну, вылитый итальянец.
   - А что такой красивой даме понадобилось в этой дыре, да еще и не в сезон? - с любопытством поинтересовался Ферт, когда они с Улькой ударили по рукам.
   - У меня пропал муж, - грустно призналась дама, - Мы с его младшим братом едем разыскивать Вольфганга. Я получила от него только одно письмо с острова и все...
   Обе сестры внимательно наблюдали за реакцией паромщика, не забыв скорчить растерянные мины. Коротышка застыл в нерешительности. Видно его обуревали противоречивые чувства.
   - А что понесло вашего мужа, любезная донна, в такое время года?
   - Мой Вольфи композитор, он сочиняет музыку, - вдохновенно врала Улька, - Ее представляют даже при дворе. Ему требовалась тишина, а один из музыкантов посоветовал ему Андулейн, как прелестный уединенный уголок.
   - Ага, вот он и уединился, - буркнул Ферт, видно было, что он не одобряет поведения Улькиного мужа, - Теперь ищи его, свищи. Вот что я вам скажу, - зашептал толстяк, - Не найдете вы там никого, еще и сами пропадете. Нехорошее это место. Давно уже люди исчезать начали.
   - Я не могу бросить Вольфганга, я поклялась сопровождать его везде. И потом, он у меня такой неприспособленный.
   - Как знаете, - нехотя выдавил Ферт, - Мое дело предупредить. Послушайте моего совета, на острове ночью из дома не выходите. Я вам дам адрес своей кумы, она сдавала раньше комнаты. Все ж лучше, чем в гостинице. И в городе тетка Рахида всех знает. Может, и мужа вашего видала.
   Улька горячо поблагодарила доброго человека за участие. Паром готов был отчалить. Дэви не могла оторвать глаз от горизонта. Она впервые в жизни видела море. Детьми их отправляли на лето в деревню к старой бабке. В Ялту возили слабенького Бертика. Кто бы мог подумать, чего они, оказывается, лишились! Дэви в жизни ничего так не поражало, как море. Ни столица, ни красивейшие озера, ни дельта реки Эйрун не могли сравниться с тем, что она видела сейчас. Сероватые вздымающиеся волны накатывали валами на берег. Мятежная стихия до самого горизонта. На это можно было смотреть до бесконечности. А как оно пахло! Не иначе, запах свободы и приключений. Хотелось вздохнуть полной грудью и никогда не дышать никаким другим воздухом. Дэви даже не услышала, как сестра зовет ее на паром. Ульке пришлось швырнуть в девушку мелким камешком. Она с удовольствием смеялась над распахнутыми от удивления глазами Дэви, будто выдумала море сама, чтобы потешить сестренку.
   Паром двигался медленно, словно увешанный гирями. Видно, в качестве компенсации за тихий ход посудины, капитан Ферт носился по палубе, как угорелый, покрикивая на привычных матросов.
   - Шайотова течь, что вы возитесь, по пять упырей вам в задницу! Шевелитесь, акульи потроха!
   Дэви путь ни капельки не тяготил. Она решила насмотреться на море за все прожитые годы. Как она могла приковать себя к дурацкому трону, не увидев даже десятой доли чудес и красот своего мира? Ничего глупее и придумать нельзя. Решено, Дэви станет путешественницей.
   Неторопливо, как флагманский фрегат, паром входил в пролив. Море перестало казаться безбрежной пустотой. Слева по борту молчаливыми стражами громоздились торчащие из воды камни. Они и вправду походили на людей, на суровых воинов в длинных плащах. Наверняка есть какая-нибудь древняя легенда об этой гряде. Что-то про тридцать витязей прекрасных и про дядьку их морского. Камней, правда, было не тридцать, а семь. Дэви дала себе зарок, расспросить об этом местных жителей поподробнее. В конце концов, еще не так давно легенды были ее профессией. Паром все ближе подбирался к отвесной стене острова. Девушка еще раз оглянулась и посмотрела на "стражей" и, неожиданно для себя, низко поклонилась им. Ее странная выходка никого на посудине не удивила. Матросы, наконец-то, зашевелились, словно разбуженные окриками своего капитана. Дэви жадно рассматривала проступившую из синей дымки стену. Остров Андулейн издалека напоминал китайскую гравюру. Тот же многоярусный пейзаж, расположенный по вертикали. Те же скалы, низкие раскидистые сосны, водопады и белые ажурные беседки. На самой верхотуре Дэви разглядела крошечный мостик над струей падающей воды. Если вблизи остров окажется столь же прекрасным, как и на расстоянии, девушке здесь точно понравится.
   Около часа паром шел вдоль берега, словно не решаясь пристать. Наконец, вдалеке, показался причал. Его ни с чем не спутал бы даже человек, отродясь не видевший моря. Сестры взволнованно прилипли к обшарпанному бортику посудины. Капитан подбежал к Ульке и что-то забормотал ей на ухо. Та согласно кивнула в ответ. Дэви запахнула короткий плащик с капюшоном и внимательно осмотрела себя. Хорошо, что ее сапожки снабжены, по столичной моде, загнутыми носами. Это скрадывало небольшой для мальчика размер ноги. А ходить в них королева научилась, еще, будучи принцессой. Эльфийский клинок перед самым отплытием Улька передала ей во владение. Ведьма все равно не умела фехтовать. Да ей и незачем. Шарахнула заклинанием, и привет.
   Паром ударился бортом о доски причала. Матрос проворно закрепил канат вокруг металлического столба, намертво пришвартовав старое корыто к месту стоянки. Приличного трапа у парома, видно, не было никогда. Для дамы капитан распорядился положить прочную доску и сам галантно подал Ульке руку. Дэви, конечно, предоставили выбираться самой. Чтобы увидеть городскую стену, им пришлось задрать головы. Крутая лестница, уходящая вверх, была предусмотрительно снабжена веревочными перилами.
   - Здесь до всего придется карабкаться? - недовольно сморщив носик, спросила Улька.
   - Не волнуйтесь, уважаемая донна, за городом начинается вполне пологий ландшафт. Там есть, конечно, холмы, но не отвесные скалы, - любезно уверил капитан Ферт, - Очень удобно для защиты от врагов. На Андулейн никто никогда не думал напасть. А места здесь живописные, - толстяк осекся, - Впрочем, гулять по острову я вам не рекомендую. Лучше, если вы вообще не покинете дама Рахиды. Только бы старая карга не померла.
   Подъем к городским стенам показался Дэви вечностью. Они карабкались по крутым ступенькам, пыхтя и останавливаясь передохнуть. Ферту, вызвавшемуся проводить пассажиров, тоже приходилось несладко, с его-то комплекцией. Легче всего путь наверх переносила Улька. Она всего лишь разрумянилась, что, несомненно, было ей к лицу. Наконец, посеребренные ворота выросли из-за каменного уступа. Путешественники вздохнули с облегчением. У входа в город не было никакой стражи, только старенький привратник, пропустивший незнакомцев без единого вопроса. Непонятно, зачем он вообще здесь поставлен.
   Город Анду казался игрушечным. Маленькие аккуратные домики, как на открытке, цветущие палисадники. Узенькие мостовые поразительной для столичного жителя чистоты. Ближе к центру начинался квартал особнячков. Эдакий мини Флай. Площадь в городке оказалась одна, называлась Центральная. Единственным ее украшением был фонтан. По краям площади друг на друга смотрели храмы Великой Богини и Бога Отца. Видно, что строил их одновременно один и тот же архитектор. Что бросилось Дэви в глаза, так это количество заколоченных окон по дороге к площади и ничтожное число горожан на улицах. Складывалось ощущение, что сказочный городок в табакерке перенес чуму.
   - Сколько лет этому городу, уважаемый? - стараясь подражать мальчишескому дисканту, спросила Дэви у капитана.
   - Анду не больше пятидесяти, - охотно отозвался толстяк, - Отец мне рассказывал, раньше, когда-то давно, здесь тоже был город, но не сохранился. Потом остров использовали для других вещей. А потом вырос Анду. Больно место удобное, для рыбаков и торговцев. Но многие все равно уезжают. Говорят, страшно здесь жить. Дома по дешевке продают.
   - А где тут харчевня, господин Ферт? - спросила Улька.
   - Только у причала, здешние все позакрывались от греха.
   - Любопытный городишко, - пробормотала ведьма.
   Старушка Рахида, вопреки опасениям ее родственника, оказалась жива и здорова. Ее домик, точная копия открыточных собратьев у ворот, стоял прямо позади храма Бога Отца на улице Ткацкие выселки. Хозяйка показалась гостям старенькой, но бодрой женщиной. Видно, что в молодости Рахида была жгучей брюнеткой. Сейчас волосы поседели, но черные, как вишни, глаза живо поблескивали на сморщенном лице. Она долго разглядывала девушек, пока Ферт что-то стрекотал ей на ухо. Дверь на кухню была приоткрыта, и Дэви заметила пучки трав, подвешенные к потолку для просушки. "Никак, Улькина коллега нам попалась", подумала девушка и внимательнее присмотрелась к старушке. На груди у хозяйки висела целая коллекция амулетов. Сухенькие сморщенные запястья украшали браслеты всех видов. Медные, серебряные, золотые, сплетенные из кожи и из конского волоса. Выслушав родственника, старуха никак не отреагировала на его ходатайство. Она только спросила, собирается ли ночевать в Анду сам капитан. Толстяк суетливо отказался, сославшись на срочные дела в поселке. Ферт не остался, даже чтобы перекусить и поболтать с кумой. Галантно поцеловав Ульке руку и посоветовав слушаться мудрую Рахиду, капитан испарился с приличной, для его комплекции скоростью. Правда, на прощанье он поклялся, что приплывет сюда через три дня забрать прекрасную донну.
   Когда хлопнула входная дверь, в аккуратной прихожей наступила тишина. Рахида еще раз оглядела девушек и знаком поманила их в кухню. Здесь было уютно. Потрескивал очаг, пахло травами, каменный пол устилали разноцветные половички. Повинуясь молчаливой хозяйке, гости сели в плетеные кресла. Медный гарсетник закипал на огне. Рахида поставила путешественницам большие керамические чашки. К удивлению Дэви ее сестра невозмутимо извлекла из мешочка на груди трубку и кисет. Старуха молча подала ей серебряное огниво.
   - Зачем ты приехала в наш город, ведьма? - сухим, как солома, голосом спросила Ульку хозяйка, - У тебя нет и, никогда не было мужа.
   - Это ты, верно, заметила, знахарка - усмехнулась Ульяна, - Но я действительно потеряла здесь кое-кого.
   - Давно? - невозмутимо бросила Рахида.
   - Почти тридцать лет назад.
   Старуха покачала головой.
   - Нет шансов.
   - Он точно жив, - сухо возразила ведьма.
   - Мне не удавалось вывести оттуда никого, - отрезала старуха, - а я потеряла в проклятом городе дочь.
   - Что ж, поищем и твою дочь, - невозмутимо ответила Улька.
   - Ты слишком самоуверенна, ведьма, - неодобрительно покачала головой Рахида, - Такие долго не живут.
   - А ты слишком легко веришь в худшее, Рахида, - в тон ей сказала Ульяна и вытащила из-за ворота рубахи серебряную цепочку, - Я ведьма, победившая в охоте. Среди таких, как я, трусов нет.
   Рахида некоторое время молчала. Словно просчитывая разные варианты.
   - А что за девицу ты притащила за собой? - проворчала старуха.
   - Это сестра пропавшего. Хватит нас допрашивать, расскажи, что ты знаешь о том мире.
   Рахида сморщилась, как от зубной боли.
   - Ночью сами все увидите. Я покажу вам безопасное место.
   - Сколько мы тебе должны за ночлег?
   - Если узнаете что-то про мою Рику, то ничего. Если вы погибнете, я и так заберу все ваше барахло. Давай, мы с тобой договоримся потом. Жилье здесь нынче дешево.
   Перекусив, сестры спросили у хозяйки, безопасно ли осмотреть город. Старуха равнодушно ответила, что до заката, они могут бродить, где вздумается.
   Анду каждым переулком подтверждал первое впечатление: мол, я самый прекрасный и безопасный уголок. Домики, полисаднички, рынок. Даже собаки нигде не лают.
   - Знаешь, что самое удивительное? - задумчиво пробормотала Дэви. Ведьма остановилась и пристально посмотрела на сестру, - Этот остров, словно оборотень. Когда мы подплывали, я думала, что здесь хранятся все древние тайны цивилизации, настолько снаружи все гармонично, красиво, странно. А город совсем другой. Мещанский рай, открыточное счастье. Понимаешь? Здесь иной дух.
   Ульяна удивленно покачала головой. На ее лице явственно было написано: "как же я сама не догадалась?". Она дернула Дэви за руку, и они целеустремленно зашагали к храму Великой Богини. Все правильно, в этом мире храм, еще и хранилище знаний, помимо всего прочего. Здание напоминало кремовый тортик. Ни следа той строгой торжественности, присущей Перлскому храму. Местных жриц можно было угадать только по одеянию. Типичные провинциальные тетки, любительницы досужих сплетен. Никакие храмовые тайны с ними и рядом не ночевали. Но любопытство сестер кумушки в оранжевых жреческих одеяниях удовлетворили.
   Оказывается, именно здесь на Андулейне была знаменитая Школа магических искусств, а позже и Академия. Потом заведение закрыли. Никто не помнит, почему. То ли из-за злоупотреблений, то ли господа маги что-то не поделили. Король неоднократно предпринимал попытки возродить Школу, но энтузиасты не находились. У государя хватало проблем и без этого. Остров простоял пустым десять лет. Потом какой-то ушлый лекарь организовал здесь модную клинику. Купцы и рыбаки оседали потихоньку, строили Анду. Территорию Академии, официально принадлежавшую короне, никто не посмел занять. Несколько раз сюда наведывался сам придворный маг, но все без толку. После войны вопрос о восстановлении знаменитой Школы отпал сам собой. А один из магов, под шумок купил у бургомистра Школьную библиотеку и часть территорий. Они оказались ничейными. Уже тогда здесь стали происходить странные вещи. Пропадали первые люди. Маг сказал отцам города, что уникальная библиотека поможет ему избавить остров от напасти. Но после его исчезновения стало еще хуже. По ночам по улицам носятся ужасные существа и нападают на прохожих. Призрачные всадники скачут по мостовым, и топот их копыт не дает уснуть перепуганным горожанам. Доклады в Столицу пропадают бесследно. Жрицы предостерегли чужеземцев выходить из дома ночью, даже если тот загорится.
  
   Глава 25. Ночные войны Анду.
   "Всякого рода громкий разговор, а тем более смех, здесь не только не уместны, но и в высшей степени не приличны".
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Дэви не могла скрыть разочарования. Никаких старинных легенд почтенные женщины даже не слышали. Но Школа ее очень заинтриговала. Жрица объяснила им, в какой стороне от города находились школьные здания. Она даже уверила благодарных слушательниц, что большая часть комплекса уцелела.
   - Я вижу, тебе не терпится туда прогуляться, - мягко заметила Улька, - Но сегодня мы не сможем пойти на экскурсию. Солнце уже довольно низко, нам лучше вернуться к Рахиде. Завтра обязательно наведаемся. Мне и самой интересно. Ведь там учился сам Безногий Бен.
   Дэви покраснела и отвернулась. Ее сестра перегибает палку. Она про Бена даже и не вспомнила.
   - Мне интересна школа, поскольку я пока, королева этой чертовой страны. А Академия может стать серьезным подспорьем для короны.
   - Вот и займись на пенсии, - хмыкнула сестра, - А что, тебе как раз по силам. Найдешь преподавателей, учеников. Отстроишь школу заново. Дэви, ты рождена для этого.
   - И где я, по-твоему, найду преподавателей? - сердито буркнула девушка.
   - Да только свистни. И потом, а на что нам Бен? Все образуется, главное, начни думать в этом направлении. И остров тебе нравится, я же вижу. И ребенку здесь будет хорошо, климат превосходный. А в поисках новых талантов ты можешь совершить кругосветное путешествие.
   - Ты сначала найди моего брата, обеспечь мне почетную пенсию. А потом уж подумаем, какого цвета будут обои в детской комнате, - юной королеве было досадно, что сестра так легко угадывает самые сокровенные желания. Не очень-то приятно быть открытой книгой.
   - Я окружена пессимистами, - удрученно заметила Улька, - Ты же со мной. Как ты смеешь во мне сомневаться? Тоже мне, пророк в своем отечестве. Еще раз услышу жалобы вашего величества, сама организую дворцовый переворот.
   - Ты и так этим занимаешься, - коварно поддела Дэви, - Тебе просто самой приспичило, уйти на пенсию, а без меня ты не можешь.
   - Точно. Но, ты права, пенсию нужно заработать.
   Они вошли в домик Рахиды, когда солнце едва коснулось крыши ратуши. Старуха сосредоточено помешивала что-то в кастрюльке. На гостей она едва взглянула. "А бабка-то боится, - догадалась Дэви, - Интересно, она нас так испугалась, или ночных чудовищ?" Рахида поставила на стол фаянсовые тарелки, нарезала хлеб толстыми ломтями. Горячее тушеное мясо со специями показалось голодным сестрам даром богов. Старуха объяснила, что так рано обычно не ужинают, но им еще предстоит много работы.
   - Откуда мы будем наблюдать? - деловито поинтересовалась Улька.
   - В моем палисаднике есть защитный круг. Там и разместимся. Таскаться по городу ночью опасно даже тебе, охотница.
   - Это мы еще посмотрим.
   Собственно, готовить к ночной вылазке им было нечего. Плотно поев, сестры пошли в свою комнату, отдохнуть до темноты. Повалившись прямо на застеленные кровати, обе девушки задремали. Все-таки, день выдался длинным. Разбудил их настойчивый стук в дверь. За окном стемнело. Рахида, собранная, как воин перед атакой, строго приказала подниматься и следовать за ней. Сонные девицы, позевывая и оправляя смятые одежды, послушно потрусили за хозяйкой. Старуха повела их в погреб. Оказывается, хитрая знахарка выход из-под пола в палисадник очертила защитным кругом. Предусмотрительная Улька прихватила с собой толстую кошму, чтоб было на чем сидеть. Не простоишь ведь на ногах всю ночь. Живая изгородь вокруг палисадника низко подстрижена, как нарочно, чтобы не загораживала вида. Место для наблюдения идеальное, если, конечно, театр военных действий развернется здесь, а не на Центральной площади.
   - Скажи, матушка, а эти твари реагируют на магию? - спросила Ульяна.
   - Да, они чувствуют, - подтвердила старуха.
   - Тогда мы их подманим чуток, - ведьма собрала и скатала в ладони светящийся шарик. И размахнувшись, метнула его в середину улицы.
   - Ты рискуешь, - укоризненно покачала головой знахарка, - А если они тебя учуют?
   - Не учуют, не бойся.
   На улицах стояла абсолютная тишина. Город вымер. В соседних домах даже свет не горел. Словно горожане опасались бомбежки. Ни души, даже бродячих кошек и собак не слышно. Вероятно, их и не осталось в Анду. Впрочем, как и крыс, что особенно удивительно. И тут, словно опровергая мысли Дэви, женщины услышали писк и шелест.
   - Ну вот, началось, - шепотом предупредила Рахида.
   На улице показались серые тени. Они множились и приближались к приманке. Дэви пока не могла разобрать, на что они похожи и почему пищат. Судя по силуэтам, твари были приличных размеров. И тут, рваное седое облако на небе поползло в сторону, открывая светлый лик луны. Ночное войско превосходно осветилось. Волосы на голове у Дэви зашевелились сами собой. Пожалуй, так она не пугалась с той памятной встречи с упырями в лесу. Улицу заполонили гигантские крысы. Отвратительные саблезубые пасюки ростом с бегемотов. Голые хвосты щелкали по мостовой. Но грызуны пришли не одни. На их спинах сидели всадники. Антропоморфные фигуры, заросшие черной шерстью. Глаза горели адским огнем. "Господи, неужели в такое превращаются пропавшие люди?!", - ужаснулась Дэви. Следом шелестели множеством лапок гигантские пауки. Крысы столпились вокруг светящейся лужицы Улькиной магии. Встав на задние лапки, огромные грызуны принюхались. Казалось, они совещаются. Наконец, одна из фигур деловито прошествовала к изгороди. Дэви почудилось, что красные глазки крысы впились ей в лицо. Тварь заверещала.
   Тем временем к шелесту и писку прибавился новый звук, приближающийся топот копыт. Дэви показалось, что старуха вздохнула с облегчением. Двое всадников вылетели из-за поворота. На этот раз на сцене были настоящие всадники, то есть люди на лошадях. Крысы яростно заверещали и выстроились в боевую позицию. Спасители выхватили длинные тяжелые мечи. Странно, но Дэви люди на конях показались менее реальными, чем крысы. Сквозь них очень плохо, но все же, можно было различить противоположную сторону улицы. Призраки на конях на полном скаку врубились в полчище крыс. В ответ раздался возмущенный визг и шипение. Крысиные всадники тоже достали мечи. Пасюки норовили укусить лошадей за ноги или стянуть воинов на землю. Люди отбивались довольно лихо, но численное превосходство врага сказывалось. Храбрецов уже плотной стеной окружили враги.
   Улька порывисто вздохнула, скатала еще один светящийся шарик и метнула прямо в крысиные задницы. Пасюки закричали и загорелись синим пламенем. Как таблетка сухого спирта. Две крысы вместе с седоками, догорев, исчезли. Остальные испуганно расступились. Правда, невольно отвлеклись и воины. Они не ожидали поддержки со стороны. К счастью, отчаянные всадники быстро выровнялись и заняли прежнюю позицию спина к спине. Крысы тоже оправились от испуга и с энтузиазмом полезли в наступление.
   Но ведьма, окрыленная первым успехом, не собиралась отсиживаться в кустах. Она сотворила еще один снаряд, побольше и, снова метнула. На этот раз ей не так повезло, загорелась только одна крыса. Но серые твари озадаченно отступили. Казалось, они колеблются, не зная, что делать дальше? Добить ненавистных всадников или разыскать загадочного огнеметчика. Колебания стоило им бойцов. Воинам удалось зарубить еще трех крыс. Убитые тут же исчезали. Черные наездники, видно, сами по себе не представляли опасности. Но витязи аккуратно добили и их тоже. Критической массе врагов потеря пятерых бойцов не могла принести серьезного урона. Улька подумала и принялась плести заклинание. В ее руках оказался очередной шар, на этот раз, прозрачный. Она тщательно прицелилась и сильным толчком метательницы ядра зафутболила свое творение в самую гущу врагов. Раздался взрыв. Дэви инстинктивно пригнулась и удивленно покосилась на сестру. Она и не подозревала, что та так умеет. Улька гордо улыбнулась. Горело уже пять крыс. Один из всадников, воспользовавшись смятением в стане противника, затрубил в рог, как Неистовый Ролан. Отдаленный топот ободрил сражающихся, помощь близка. Крысы поджали хвосты. Уродливые пауки, так и не приняв участия в битве за Ткацкие выселки, засеменили прочь. Следом за ними отступили крысы. На мостовую гордо въехал отряд из десяти бойцов.
   Потрепанные в потасовке герои приблизились к изгороди и отсалютовали Ульке мечами. Не сказав не слова, один из них потянул поводья.
   - Стойте! - неожиданно закричала Дэви, она хотела подбежать к всадникам, но ее удержала Рахида.
   - Мы ищем моего брата, он пропал двадцать восемь лет назад, - четко проговорила девушка, - Помогите нам.
   Один из всадников снял шлем, его лицо не удавалось рассмотреть, черты были смазаны, как плохо отлитый рисунок на стекле.
   - Ты не сможешь помочь брату, девушка, даже если он жив и среди нас, - тусклым невыразительным голосом ответил воин.
   - Я хотела бы поговорить с ним, - Дэви не сдавалась. Она понимала, что это единственный шанс, поговорить с призрачными людьми, - Возможно, нам удастся найти способ.
   - Наша жизнь и так тяжела. Зачем расстраивать человека?
   - Это очень важно. Меня сюда привела не прихоть, а дело. Можно я подойду к вам?
   - Нет! - отрезал воин. У него были замашки командира, - Для тебя это опасно, если не хочешь оказаться у нас, - он устало вытер лоб, - Ладно, как зовут твоего брата? Мы еще помним наши имена.
   - Виалот Мэрвинг, - громко, как на перекличке, отчеканила Дэви.
   Всадник застыл, как вкопанный. Казалось, его ударили обухом по голове. Он поднял лицо, силясь рассмотреть что-то.
   - Я - Виалот, - растерянно сказал он. Сестры впервые услышали в его интонациях нормальные человеческие эмоции, - Кто ты? Крея, это ты нашла меня, сестренка?
   - Нет, это не она, - пробормотала Дэви. Говорит мешал комок в горле, - Мне очень жаль.
   - Как твое имя, назвавшаяся моей сестрой? - в отчаянии крикнул призрак.
   - Дэви. Я самая младшая.
   - Малышка? - удивился призрачный принц, - Боги, сколько же лет я здесь торчу?
   - Двадцать восемь. Скажи, где мы могли бы безопасно поговорить?
   Всадник пытливо всматривался, но явно не видел девушек.
   - С кем ты приехала сюда? - спросил он после короткого раздумья.
   - Со мной Ульяна, дочь мэтра Кесселя.
   - А-а, мага. Да, я помню его, - призрак встряхнул головой, словно отмахиваясь от чего-то. Может быть, от прошлого? - Оказывается, помню. Если бы ты сумела завтра в сумерках быть у лабиринта, там мы могли бы говорить. Сейчас нельзя. Я вижу, у тебя защита, но даже так опасно. - Он оценивающие посмотрел на небо, - Полнолуние близится, граница между нами все тоньше. Мне пора. Если испугаешься и не придешь, я не в обиде.
   Он надел призрачный шлем, и, не говоря ни слова, развернул коня. Отряд рванул с места догонять крысиное войско. Улица опустела. Старуха, ворча что-то под нос, полезла в погреб. Девушки поняли ее отступление, как сигнал к тому, что ничего интересного больше не произойдет.
   Дэви долго не могла заснуть. Встреча с единственным, в сущности, кровным родственником что-то перевернула в душе. Как он умудрился оставаться живым все это время? И как смела она нежиться во дворце в то время, как ее родной брат обречен на вечную войну с крысами? Девушке стало стыдно до тошноты, когда она вспомнила, что побудило ее разыскивать брата. Если бы не внезапная беременность и угроза неугодного брака, она бы даже не вспомнила о несчастном Виолате. Вот уж, действительно, корона на голове высасывает из носителя все человеческое. Когда она только пришла во дворец, спрашивала о брате, интересовалась судьбой своей семьи. А потом, все. Закружили другие дела, родные стали ей не интересны. Дэви горько заплакала от презрения к себе и жалости к брату. Она почувствовала, как кто-то обнимает ее за плечи. Кто-то! Конечно, Улька, кому же еще! Сестра баюкала ее, гладила по голове, пока Дэви не уснула.
   Утром за завтраком Улька расспрашивала старуху о лабиринте. По свежему личику ведьмы и не скажешь, что она полночи провела у постели страдалицы. Хороша, как майская роза, и полна энтузиазма. Поневоле Дэви заразилась ее нетерпением. Рахида подробно объяснила, как найти лабиринт. Оказалось, это совсем недалеко от развалин Школы. Хозяйка собрала девушкам сухой паек на день и дала несколько советов, как быстрее добраться до нужных ворот. С тем они и попрощались.
   В городе уже появились первые прохожие. В основном, молочники и метельщики. Основная масса обывателей оставалась дома. День у жителей Анду был очень коротким, даже весной. А ведь здесь у моря время года ощущалось гораздо острее, чем в столице. Весна на острове уже наступила. Сады утопали в белой пене цветов, и воздух сладко жужжал пчелиными голосами. Сестры радостно шагали по мостовым, вдыхая соленый морской дух полной грудью. Северные ворота выросли перед ними, как чертик из табакерки. Здесь даже привратника не было. Да и зачем? Ворота вели вглубь острова.
   Коротышка Ферт оказался прав. За городом не было никаких острых скал. Перед глазами путниц раскинулись зеленые холмы, усыпанные окатанными валунами ледникового происхождения. Пейзаж напоминал воспетые Блейком просторы старой доброй Англии. Мощеная дорога меж холмов давно заросла. Видно, ею редко пользовались. Сестры, весело напевая на разные голоса, топали, куда глаза глядят. Все равно, другого пути здесь не было. Идти напрямик через местные сопки девушки не пожелали. Спешить им было некуда. Через час они увидели долину, по форме напоминающую супницу. Над головами парили два ястреба. В центре углубления и была Школа.
   Дэви задохнулась от восторга, так здесь было здорово. Архитектура комплекса так же отличалась от Анду, как изящные модельные туфли от добротных калош. Изысканные кружевные арки, переходные галереи и мостики без слов говорили, кто автор этого чуда. Конечно, здесь потрудились эльфы. К сожалению, центральная башня и три боковые оказались разрушенными. Но общее ощущение замысла творца сохранилось. Всю эту красоту, как в сказке о спящей красавице, затянуло засохшими после зимы вьющимися растениями.
   - Ну, как тебе тут? - улыбаясь, спросила Улька.
   - М-м-м-м...
   - Все можно починить.
   - Чтобы починить это, необходимы те, кто это построил.
   Сестры спустились с холма, дорога вела прямо к школе. Правда, чем ближе они подходили, тем хуже она становилась. Как будто ее разрушили специально. Дэви, засмотревшись на позеленевшую от времени скульптуру единорога, чуть не провалилась в чью-то нору. И это прямо посреди дороги! Похоже, здесь действительно никто не ходит.
   При ближайшем рассмотрении Школа оказалась в плачевном состоянии. Некогда, сверкающий, белый камень совсем потускнел. Зеленая плесень изуродовала искусную резьбу на стенах. "Хорошо, что Бен этого не видит, - вздохнув, подумала Дэви, - И жаль, что его с нами нет. Он бы сейчас рассказал какую-нибудь историю в своем стиле. Например, про то, как, поспорив на грифунт, ходил ночью помочиться на голову единорогу. Ведь для такого подвига нужно быть не хилым волшебником". Поймав себя на том, что это уже сто первая мысль о Бене за день, а еще до полудня далеко, Дэви сердито пнула ногой деревяшку. Лучше бы она этого не делала: деревяшка оказалась камнем.
   - Уйя-а-а, как больно!
   - Ты что, с ума сошла? - удивилась Улька. Посадив потерпевшую на траву, она заставила ее снять ботинок и посмотрела ушибленную ногу.
   - Что на тебя нашло?
   - Подумала про кое-что, - угрюмо отозвалась Дэви.
   - В следующий раз, когда подумаешь про кое-что, сделай три глубоких вздоха. А то возвращаться тебе придется на костылях.
   Оказав сестре первую помощь, Улька озабоченно посмотрела на стену. Дэви проследила за взглядом сестры. На фасаде надвратной башни красовались солнечные часы. Что ж, время у них еще есть. Прихрамывая, Дэви поплелась следом за своей сестрой-ведьмой. Они миновали ворота и по той же мощеной дороге подошли к главному корпусу. Улька жестом остановила спутницу, вздохнула и закрыла глаза. Так она стояла довольно долго. Дэви даже успела соскучиться, запариться и еще ей неудержимо приспичило, воспользоваться удобствами. Но она не посмела мешать таинственному процессу внутри Улькиного организма. Кто его знает, что там происходит? Приходилось мужественно терпеть. Наконец, ведьма соизволила выйти из транса.
   - Представляешь, никакой серьезной магии в округе! Так, мелочь.
   Сказано это было таким недовольным тоном, словно ведьма пришла сюда размяться в магическом поединке, а тут такой облом.
   - А туалета ты здесь не обнаружила? - с надеждой спросила Дэви.
   - Подумаешь, аристократка! - презрительно повела плечом Ульяна, - Здесь, теперь везде туалет. Угощайся.
   - А я не оскорблю памяти или таинства действием?
   - Ну, что ты! Наоборот, все почтут за честь. Сама королева...
   Дэви не дослушав, устремилась к ближайшим кустам.
   Они вошли в просторный вестибюль. В лучах света, проникающего сквозь длинные стрельчатые окна, клубились столбы пыли. Пожалуй, пыль была единственной хозяйкой всего сущего. Местные обыватели побоялись разграбить школу, поэтому здесь царил не разгром, а обветшание. Девушки шли по гулкому коридору. Время от времени они останавливались напротив какой-нибудь комнаты и стирали носовым платком слой пыли с медной таблички. Ничего интересного им не попадалось. Классы, столовая, огромные залы для магических опытов с красноречиво закопченными стенами. Они рискнули подняться по очень ненадежной лестнице, ведущей в башню. Единственную уцелевшую башню Школы. "Интересно, почему обрушились остальные? - подумала Дэви, - Бомбили их, что ли? Нам же сказали, что школу закрыли из-за административных разногласий. Впрочем, смотря, что подразумевать под этим словом". Наконец, они добрались до небольшой, окованной железом дверцы. Табличка скромно сообщала: "Директор". Любопытно, почему здешние директора предпочитали отсиживаться в башне? Дэви решительно толкнула дверь. "Кабинет" оказался просторной круглой комнатой, что не удивительно, учитывая форму башни.
   Если не считать многолетней пыли, здесь все оставалось, как при покойном директоре. Даже трогательный засохший цветок в горшке на подоконнике. На огромном столе громоздились книги. Старое потертое кресло украшала небрежно брошенная белая мантия. Словно мэтр просто отошел по делам лет эдак, на пятьдесят. Сухой, спертый воздух навевал ассоциации с погребальной камерой фараонов. Улька метнулась к окну и судорожно задергала раму, как жертва удушья при пожаре. Тяжелая старинная рама нехотя поддалась. Струя свежего воздуха взметнула волну пыли. Девушки закашлялись.
   - Здесь не помешает генеральная уборка, - прохрипела Улька, - Черт, как пить хочется. Наглоталась пыли.
   Она подошла к стенному шкафчику и подергала дверцу. Та послушно распахнулась. На полках лежали горы пыльных бумаг, несколько столбиков золотых монет и глиняный кувшин, запечатанный темным воском. Улька поковыряла пробку, но за годы воск приобрел твердость камня. Ведьма пошарила в складках одежды и нашла складной швейцарский нож, добрая память о прошлой жизни.
   - Эй, а ты не боишься открывать неизвестно что? - подозрительно спросила Дэви.
   - Знаешь, судя по надписи на ободке, здесь должно быть вино.
   - И ты будешь его пить?! - девушка подозрительно скривилась.
   - А что? С годами вина только лучше становятся, - проклятая пробка все не желала открываться, и Улька поступила, как человек, у которого в самый ответственный момент сломался штопор. Она использовала нож, как гвоздь. Поставила его на восковую печать вертикально и, как следует, вдарила тяжелым канделябром. Не выдержал кувшин, он раскололся. Сестер окутал сизый туман, как будто, кто-то неосторожно пальнул дымовой шашкой. Ульяна не растерялась. Нащупав руку ошеломленной сестры, она потянула ее к себе и забормотала заклинание. Может, она, конечно, молилась, но Дэви очень надеялась, что это было именно заклинание. Неизвестно, подействовало ли оно, или так и было задумано, но туман собрался в плотный кокон. Повращавшись некоторое время, он замер.
   - Извини, что лезу не в свое дело, но, по-моему, ты выпустила джина, - своевременно заметила Дэви.
   - Без тебя поняла, - процедила ведьма сквозь зубы.
   - Кто вы такие? - прожужжал кокон.
   - А сам ты кто? - вежливо спросила Улька.
   - Невежды! Вы не знаете, кого выпустили? - гневно забулькал кокон, - Я - Лосум, ужасное порождение тьмы! Я убивал таких, как вы, сотнями. Бегите, пока можете.
   Дэви робко потянула сестру за руку. Однако, та с детства не любила тактических отступлений.
   - Ищи дураков в соседнем ауле! Я тебя выпустила, ты должен выполнять мои желания.
   - Откуда ты это взяла?! - в ярости взревел Лосум.
   - Не финти. Сам знаешь, что должен, - хладнокровно настаивала ведьма.
   - Только три, - быстро уточнил кокон.
   - А что ты можешь? - с любопытством спросила Улька.
   - Могу все разрушить, или построить заново, - задумчиво ответил Лосум, - могу принести вам груды золота, или убить ваших врагов, если они, конечно, не высшие маги, - честно уточнил он.
   - Может, и пригодишься. Здесь на острове один из высших искривил пространство. Люди попадают на ту сторону. Ты можешь их оттуда вывести?
   - Их не могу, - честно сознался джин, - Я могу вывести вас, а они выйдут следом, если сил хватит.
   - Учти, если захочешь обмануть, желания я могу загадывать и оттуда. Сам знаешь.
   - Да надо больно, - отмахнулся кокон, - Когда решишь выходить, позови меня. Мне это не трудно, здесь постарались мои родичи.
   Улька ласково посмотрела на сгусток тумана.
   - Может, у тебя есть какие пожелания, по поводу дальнейшей службы?
   - Добрая, да? Когда исполню все, что скажешь, отпусти меня совсем. Даешь слово?
   - Слово ведьмы.
   - Ого! Ладно. И еще, если не трудно, не заставляй меня воевать с высшими.
   - Хорошо. А ты дай слово, что не будешь пакостить в этой стране, когда у тебя появится возможность.
   - Обещаю. Да и не очень-то и хотелось. Если у тебя все, я пока полетаю.
   Улька не стала отвечать, просто кивнула. Она снова пошарила по полкам и нашла еще один кувшин. В нем и вправду оказалось вино. Годы выдержки сделали его густым, как сироп, и очень крепким. Сначала оно с непривычки застревало в горле, а потом ничего.
   - Я щщитаю, ик...не к добру этджин, - важно изрекла Дэви, - кахто, пдзритльно.
   - Ты слишком песси...писсссимисически настроена, - возразила ведьма.
   - Всравно, не к добру. А все из-за этого...ну ты знаешь, твой дружжбан. Бе-е-ен. - Дэви утерла слезу.
   - Хочешь, я иму морду набью?- великодушно предложила сестра, - Прям щас, свистну джина...Эй, как там тебя?
   - Ни ни ни, мы выше этого, ик...нсилия.
   Проснулись они одновременно, когда солнце уже подбиралось к западному склону горы. Дэви, собственно, никуда не торопилась. Только, ковер уж больно пыльный, а так и здесь хорошо. Улька подняла слегка помятое лицо и бессмысленным взором провожала золотой диск солнца. Вдруг она вскрикнула и вскочила, как ошпаренная.
   - Ты чего? Так ведь и убить можно, - судорожно сглотнула Дэви.
   - Мы должны быть у лабиринта. Вставай, корова! Хорош, валяться.
   - Я пить хочу.
   - Ты уже выпила достаточно. Ладно, закрой глаза.
   Дэви послушно зажмурилась и увидела мириады тошнотворных разноцветных кругов. И тут в голове прозвучал щелчок, как будто вывихнутый сустав встал на место. Хотя, какой может быть сустав в мозгах? Но голова стала легкой, почти невесомой.
   - Вставай, я тебя вылечила, - хмуро сообщила Улька. Дэви открыла глаза. Мир прояснился.
   - А сама?
   - Мне не положено. Пошли.
   Они побрели вон из башни соблазнов. Улька все ускоряла шаг, а сестра нагоняла ее, мучаясь от сострадания (побегай, когда у тебя свежее похмелье) и чувства вины. Хотя кувшин нашла не она. Собственно, она вообще не прикасалась к этим мерзким кувшинам. Но, ведь могла остановить, вразумить. Наверное. Нет, точно, могла. Они вышли наружу. Похмелье у Дэви прошло, но дегидрация и светобоязнь остались. Во всяком случае, закатное солнце как-то неприятно резало глаза.
   - Мы уже приближаемся к лабиринту, - сказала Улька, - Я чувствую вибрацию, как тогда. У меня еще шар раскололся. А сейчас, наверное, голова расколется.
   - А я не чувствую.
   - Ну и хрен с ним. Ты, главное, не отставай. А то еще опоздаем на тот свет.
   Они, не сговариваясь, побежали. Как в детстве, наперегонки. Хотя обгонять Ульку смысла не было. Только она чувствовала направление. Обогнув Школу, сестры спустились еще ниже, в самое жерло гигантской воронки. Дэви приободрилась. Она услышала звон ручья. И, как измученная полковая лошадь потянулась на звук. Улька не успела ее остановить.
   - Вот дура, - напившись из горсти, прокомментировала поведение сестры Ульяна, - А если бы вода была заколдована? Стала бы ты сейчас козленочком. Вернее, козой драной.
   - У тебя какое-то смешение жанров в голове. То веришь первому попавшемуся клубку газов, то лужи боишься.
   - Просто я стараюсь придерживаться сюжетной линии, - с достоинством заметила ведьма.
   - Если уж на то пошло, тебе не кажется, что слишком уж легко все получается. Пришли, увидели, ну и т.д.
   - Не каркай.
   Они спустились вниз по течению ручья и увидели тот самый лабиринт. Обе девицы не сдержали возгласа разочарования. Это даже нельзя было назвать сооружением. Пресловутый лабиринт был просто выложен из небольших валунов. Кто-то заботливо врыл их в землю. Заблудиться в нем мог только муравей. Фигура из камней образовывала почти идеальный круг, метров десять в диаметре. Конфигурация лабиринта любому историку, живо напомнила бы изображение на греческих монетах. Только эллинская фигура изобиловала острыми углами, здесь они были скруглены. Дэви лихорадочно рылась в памяти. Что-то ей приходилось читать про эллинские символы. Вспомнился только лунный календарь и что-то про жертвоприношения. Крит, минотавр. Сегодня, похоже, сюда как раз забрели две жертвенные овцы. Повезло лабиринту.
   - Неужели, ты ничегошеньки не чувствуешь? - удивилась Улька.
   - Чувствую, что дело пахнет керосином, - бодро ответила Дэви.
   - Да, тут вибрация такая, что у меня зубы стучат.
   Ведьма действительно стискивала зубы, словно у нее челюсти сводило.
   - Ты уверена, что мы выберемся? - с тревогой спросила Дэви.
   - Почти.
   Когда солнце обмакнуло бок в местном море, вокруг лабиринта сгустился туман. Обычный туман, ничего особенного, но Дэви стало жутко. Будто она увидела реальное подтверждение своим страхам. Улька принялась чертить круг на земле. Подумав, она с интересом посмотрела на лабиринт, но разглядеть там что-либо было невозможно. Туман лежал, как случайно упавшее с неба облако. Девушка прошла вдоль окружности своего творения, сначала, по часовой стрелке, а потом в обратную сторону. Дэви деликатно сжалась в комочек в самом центре, чтобы не мешать сестре, работать. Ведьма тихонько запела, раскачиваясь взад-вперед. Туман стал медленно менять цвет. Теперь это было уже не облако, а грозовая туча. И он шевелился, изменял свою форму и, в конце концов, стал походить на толстый бублик с дыркой посередине. Послышались странные звуки, грохот, шум, крики.
   И вот из бубликовой дырки выскочил всадник. Дэви испуганно ойкнула, такого она не ожидала. Рыцарь, опоясанный мечом, остановился напротив пришлых гостей. Скорей всего, это и был ее брат, хотя вчера Дэви его почти не разглядела. Но фигура, манера, чуть склонять голову, показалась ей знакомой. Улька молча, поднялась с колен и отошла в сторону, всем своим видом показывая, что она самая деликатная из всех девиц на свете и не станет мешать родственникам, общаться. На Дэви напал столбняк, она просто не знала, как начать разговор.
   - Ты и есть моя сестра Дэви? - нарушил неловкое молчание всадник. Девушка просто кивнула.
   - Расскажи, что происходит в столице, - попросил незнакомец, - Хотя, ваши новости здесь не особенно актуальны.
   - Ты знаешь, что наши родители погибли? - дрогнувшим голосом спросила Дэви.
   - Я догадался по обрывочным слухам, - брат склонил голову. Голос его был таким же бесцветным, но девушке померещилось волнение, - Их приносят те, что забредают к нам по ту сторону. Не думай, я не в обиде на родственников, что бросили меня здесь. Помочь мне и вправду невозможно.
   - У тебя почти не осталось родственников, только я, - тихо сказала Дэви.
   - А кто же правит страной? - растерянно спросил Виалот.
   - Пока, я. Теперь будешь ты.
   - Постой, что за вздор?! У меня было два старших брата и сестры. А как же Крэя?
   Дэви захотелось его обнять. Впрочем, от фигуры Виалота веяло не то, что неприступностью, скорее отстраненностью.
   - Прости. Никто не выжил. Я тебе потом расскажу, что сама знаю.
   - Послушай, малышка, ты не сможешь вытащить меня, только сама погибнешь. Возвращайся в Перл, правь Кордом. Я все равно, что мертвый.
   Дэви внезапно обозлилась. Черт бы их всех побрал с их советами вместе. Вспомнилась фраза из какого-то анекдота: у нас страна советов, а не страна баранов.
   - Улька, тебе не кажется, что в этом мире, прямо переизбыток шибко благородных мужчин? - невинным голосом спросила она сестру.
   - А то! Все только и пекутся о нашем благе, - горячо поддержала ее Улька.
   - Если не можешь сказать, как тебя вытащить, скажи, как к вам войти, и не болтай вздора! - рявкнула девушка. Всадник пожал плечами.
   - Вам достаточно попасть в лабиринт, - нехотя признался всадник, - Но я тебя предупредил. Видела уродов на крысах? Ими становимся мы после смерти. А ты, сестренка, долго на изнанке не продержишься.
   - Может он прав? - встревожилась Улька, - Давай я одна схожу.
   Дэви решительно шагнула из круга и пошла прямо к сизому облаку. За ее спиной раздался отчаянный стон.
   Глава 26. Изнанка.
   "Не враждуйте ни с кем и всегда старайтесь примирить враждующих"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Теперь и Дэви почувствовала ту самую вибрацию, о которой толковала сестра. Ее трясло так, что она всерьез испугалась, как бы душа не вылетела из тела. На минуту ей даже показалось, что она видит себя со стороны в каком-то странном ракурсе. Будто смотрит сверху. Но испугаться по-настоящему девушка не успела. Зрение сфокусировалось, и она прямо перед собой разглядела копыта, множество лошадиных копыт, обступивших ее со всех сторон. Рядом, скорчившись и потирая колено, постанывала Улька. И когда она только успела? Дэви перевела глаза с копыт к головам лошадей. Так и есть, она валяется в окружении кавалерийского отряда. Графиня Крокк не одобрила бы ее поведения. Дэви ухмыльнулась, а сестрица посмотрела на нее озабоченно.
   - Ты хорошо себя чувствуешь? - спросила она.
   - Чудесно, спасибо, что спросила.
   - Какого лешего ты рванула в лабиринт, да еще без меня?
   - Знаешь, Наполеон говорил: "Главное ввязаться в заварушку, а там, по обстоятельствам".
   - Я не знаю, кто такой этот Наполеон, - прервал ее вежливый голос, - но уверена ли ты в нашем родстве? В моем роду никогда не было сумасшедших, - брат восседал на своем коне среди прочих. Плотный, совершенно не прозрачный, теперь Дэви могла хорошо его рассмотреть. Правда, лицо Виалота скрывал шлем.
   - Не волнуйтесь, ваше высочество, - утешила его Улька, - Она тоже когда-то была относительно нормальна. Спятила в последнее время.
   - А я вас всех вижу! - гордо сообщила Дэви. Ответом ей был взрыв невеселого смеха.
   - Конечно, видишь, убогая! - процедила сквозь зубы сестра, - Мы теперь такие же призраки, как и они.
   - Ты обещала всех вывести, - напомнила Дэви.
   - Среди нас есть колдун, - снова вмешался Виалот, - Он давно пытается что-то сделать. Линг, не стесняйся, я хочу представить тебя дамам, - повинуясь его просьбе, к принцу протиснулся закутанный в серый плащ всадник. Он единственный не носил шлема. Девушек удивило его лицо, цветом оно почти сливалось с плащом. Подъехав к сидящим на земле гостьям, волшебник вежливо поклонился.
   - Если у вас есть надежда выйти, я посоветовал бы сделать это, когда взойдет луна, - голос колдуна был неожиданно высок, - Сегодня полнолуние, и граница стала тоньше.
   - Но тогда мы снова угодим в то же пекло, - пробормотала Улька, - А если утром?
   - Вы очень рискуете. Оставаться здесь нельзя, придется пережить ночь в городе. Мы попытаемся защитить вас, но это будет не просто, - ответил вместо колдуна Виалот, - Нам пора двигаться. Солнце садится, и город остается беззащитным. Моя сестра сядет ко мне в седло, а донна Кессель станет пассажиркой Линга. Все равно в бою у волшебника особое место. Вот они и помогут друг другу. Так мы попробуем дожить до утра. Лишних лошадей у нас нет, да и для ваас они были бы бесполезны, - он замолчал, посчитав, вероятно, что сказал более, чем достаточно. Дэви нерешительно поднялась на ноги. Брат подал ей руку, и она, пользуясь его стременем, оказалась, позади него в седле. Это напомнило девушке катание на мотоцикле. Обхватив руками талию принца, Дэви с интересом огляделась по сторонам.
   Мир был почти такой же, как и час назад. Но не совсем. Отличия не бросались в глаза. Они были, и это смущало разум. Знакомые пейзажи потеряли свою четкость, словно смазанный кадр. Реальными казались только всадники. Дэви, наконец, нашла верный образ. Ей показалось, что она смотрит на мир сквозь скверные темные очки. Небо серое, трава не зеленая, запахов никаких. И куда только подевался аромат нагретых солнцем травы и камней? Все ушло и стало странно чужим. Через несколько минут кавалькада ворвалась в город. Такая скорость тоже озадачила девушку.
   - А вы обязаны сражаться каждую ночь? - прокричала она в затылок брата. Топот копыт по мостовой мешал интимной беседе. Виалот повернулся в пол-оборота.
   - Да, если хотим выжить. Крысы пытаются захватить остров. Нам некуда отступать. Каждую ночь у них пополнение. Мы не можем допустить, чтобы они расплодились. Правда, нас становится все меньше, а их все больше. В конце концов, мы обречены. Но нельзя, же сдаться без боя. И потом, ты уже знаешь, смерть одного из нас - не избавление от такой жизни.
   Они неслись по пустынным улицам, разделяясь на отряды возле каждого перекрестка. Наскоро сформированные группы отправлялись вглубь кварталов. Ни команд, ни отдельных приказаний людям не требовалось. Каждый знал свое место в пьесе лучше, чем собственное имя. В конце концов, остался только один отряд под командованием Виалота. Они добрались до переулка почти у самых южных ворот и выстроились вдоль длинного мрачного дома. Всадники затаились, никто более не разговаривал.
   - Мы появляемся раньше и устраиваем засады. Они всегда стараются обойти нас, - шепотом объяснил брат. Дэви заметила серую фигуру колдуна с Улькой на борту. Коллеги обменивались шелестящими репликами. Но Виалот поднял руку, и все затихли. Дэви услышала знакомое попискивание и испуганно сжалась. Она и обычных-то крыс боялась до ужаса. Серые тени рванули со всех сторон, как вода во время потопа. Девушке очень захотелось зажмуриться. К сожалению, на этот раз рядом не оказалось Бена и его защитного круга. Дэви тряхнула головой, прогоняя трусливые мыслишки, и освободила из ножен эльфийский клинок.
   Крысиный авангард с шипением рассыпался вокруг всадников Виалота. Они набрасывались по трое на каждую лошадь, стараясь не попадать под мечи. Сам командир, помня о сестре, ни разу не позволил коню отойти от стены. Принц наносил рубящие удары направо и налево. Но крысы все равно пробирались с тыла. Дэви, забыв о своем отвращении, дралась, как дьявол. Во всяком случае, так ей самой казалось. К сожалению, изящный эльфийский клинок совсем не подходил для уличного боя с крысами. Он был превосходным оружием для поединка. Гигантские пасюки не имели никакого понятия об искусстве фехтования. Дэви колола напирающих со всех сторон крыс, норовя поразить врагов в глаз, но те ловко уклонялись и угрожающе щелкали клыками. Девушка радовалась, тем не менее, что у нее есть хоть какое-то оружие. Иначе, ее давно бы съели. Впрочем, об этом Дэви старалась не думать. Когда выдавалась свободная минутка, она искала глазами сестру и серолицего Линга. Увидеть их девушке так и не удалось, но несколько раз она слышала знакомые взрывы. Значит, Улька жива. В какой-то момент ей удалось поразить клинком крысиного всадника. Она ничего не почувствовала, а он просто исчез.
   Наконец, крысы перестали напирать, и Виалот устало опустил меч. Он пришпорил жеребца, и Дэви получила возможность рассмотреть арену военных действий. Из-за широкой спины брата она ничегошеньки не видела. Но переулок выглядел почти так, же прозаически, как и до стычки с врагом. Ни трупов, ни воронок от взрыва. Какое разочарование. Впрочем, одна жертва все же осталась лежать на поле боя. Лошадь одного из воинов Виалота не пережила отаки. Ее хозяин снял шлем и горестно застыл над телом боевого товарища. Командир подъехал поближе.
   - Не думал, что так все кончится! - с горечью пробормотал осиротевший всадник.
   - Эй, Раф, не смей отчаиваться! - приказал Виалот, - Утро еще не наступило! Мы возьмем тебя на круп и поедем к беседке. А там, кто знает, что случится. Нельзя опускать оружие раньше времени.
   - Я уже был бы мертв, если бы не госпожа, - Раф показал рукой на Ульку. Теперь Дэви ясно видела ее, по-прежнему сидящую позади Линга. Колдун выглядел повеселевшим и приободрившимся.
   - Эй, кто-нибудь, возьмите Рафа, - зычным голосом приказал принц, - Мы едем к беседке у храма.
   Уже в пути Дэви выяснила, почему так убивался этот Раф и что за беседку поминали воины. Брат лаконично втолковал ей, что потеря лошади, как правило, означает смерть. Не сейчас, так позже. Раф теперь может надеяться только, что кого-нибудь из его товарищей убьют этой ночью, и он унаследует чужого коня. А беседка, это открытая ротонда в сквере, где можно будет всем пешим переждать бой в самом центре. При виде круглой беседки из красного кирпича девушка поняла общий замысел Виалота. Воины ссадили дам и потерявшего лошадь Рафа и заняли круговую оборону. Теперь Дэви почувствовала себя, как в осажденной крепости, но это все, же лучше, чем сидеть за широкой спиной брата. Улька напоминала бродячую кошку во время драки. Шерсть дыбом, глаза горят, как угли.
   - Ты в порядке? - спросила она.
   - Знаешь, я хотела чего-то другого, - кротко заметила Дэви. Она уже услышала характерный шелест и писк, - Не заказывала я таких приключений на наши ...ну, ты понимаешь.
   - Извините, ваше величество, - хмыкнула Улька, - Тут, как в том анекдоте: "Не волнует, уплочено"! А мне, знаешь ли, нравится. Спортивные упражнения, свежий воздух. Город хоть осмотрели в свое удовольствие. А тебе чего хотелось, величество?
   - Мне? - Дэви задумалась. Раф смотрел на них, раскрыв рот, как дитя на парад слонов, - Мне нравятся куртуазные романы. Чтобы кавалеры ухаживали за дамами. Стихи, ленты, шляпки, все такое, - последнюю фразу она произносила уже, слегка запыхавшись, поскольку пара крыс добралась до окон беседки, и пришлось снова обнажить оружие.
   - И что я получила взамен? - продолжала Дэви, огрев очередную крысу камнем по голове, - единственного кавалера нельзя назвать куртуазным, даже с натяжкой, вместо лент и стихов сплошной бардак!
   - Ну и сидела бы на троне, - крикнула Улька, запустив свою "гранату" в гущу ожидающих "запасных".
   - Там еще хуже, - вздохнула Дэви, - и никто так и не посвятил мне стихов.
   - Остолопы! Не удивительно, что ты сбежала от них, - посочувствовала Улька. Бой неумолимо приближался к беседке. Вход предупредительно загораживал Раф с мечом. Но любая крыса была сильнее человека, и если они прорвутся сюда, троим осажденным придет конец. Правда, есть еще ведьма со своими сюрпризами. Но ей нужно экономить силы. Ведь предстоит переход. Всадники несколько раз слышали трубный призыв рога. Это другие отряды требовали подмоги. Но, защитники беседки не тронулись с места. Дэви спросила Рафа, почему командир сам не позовет на помощь. Воин объяснил, что если соберется слишком много людей, враги сконцентрируют здесь свои главные силы. Это смертельно опасно, потому, что крыс намного больше. Только рассредоточившись по городу, можно надеяться на успех. Раф с гордостью сообщил, что подобную тактику придумал Виалот, после гибели предводителя в большом сражении.
   Дэви очень тревожила сестра. Лицо осунулось, синяки под глазами. Нельзя ей так неразумно тратить силы на бой, который все равно не выиграешь. На переход потребуется, духи знают, сколько энергии. Дэви предложила Ульке поспать, пока есть время. Все же сон, хоть какое-то средство для восстановления сил. Ведьма спорить не стала. Легла в уголок, завернувшись в шерстяной плащ. Через минуту она спала. "Ну, и умоталась же она," - сочувственно подумала Дэви и, приободрившись от собственного благородства, решила, что ни за что не станет будить сестру без крайней необходимости.
   Неожиданное затишье продолжалось, и через десять минут Дэви почувствовала, что и сама клюет носом. Добрый Раф разрешил девушке тоже вздремнуть. Постоять на часах он мог и один. Дэви поняла, почему ее брат выбрал беседку у храма. К этому пятачку невозможно было подобраться незаметно. Поблагодарив Рафа, девушка свернулась калачиком на жестком холодном полу. Несмотря на все неудобства, Дэви заснула, едва смежив веки.
   Ей приснился невероятно яркий сон. Она стояла посреди тропического рая, а может и не тропического. Но уж больно все пестро, просто глаза рвало - море, песок, яркая ядовито-зеленая зелень. Рядом с ней оказалась почему-то московская подруга Арька. Они говорили о чем-то незначительном, чуть ли не фильм обсуждали. Вдруг, Арька встрепенулась, дернулась, сделала стремительное движение рукой. С удивлением Дэви поняла, что ее подруга поймала пролетающую мимо стрелу. Арина вертела ее в руках, с восхищением разглядывая. Дэви тоже хотелось посмотреть поближе. Стрела была диковинной, украшенной кожаными шнурками, бусинами из слоновой кости и серебряными амулетами. "Дай, дай мне тоже посмотреть", - ныла во сне Дэви. Но, Арина зловредно спрятала странную вещицу за спину: "Свою стрелу поймай и смотри!" - отрезала подруга. Тут она и проснулась. Девушку тряс за плечо Раф. Но тревоги не было, просто она так стонала во сне, что солдат испугался.
   - Далеко ли до рассвета? - с надеждой спросила Дэви.
   - Еще десять раз глаза на лоб вылезут, - спокойно ответил Раф. И тут послышалось дробное постукивание, - О, нет! - простонал воин. Дэви оглянулась на звук и испуганно поежилась. Через площадь крысам на помощь спешило небольшое стадо пауков-гигантов. Пришлось Ульку будить.
   Дэви очень смутно запомнила эту ночь. Они сражались с крысами и с пауками. Отряд долго пытался удержать беседку. В какой-то момент девушке достался меч, но она вынуждена была его бросить. Железяка оказалась настолько тяжелой, что даже поднять его было затруднительно, а уж фехтовать просто невозможно. Единственным доступным ей оружием остался клинок. Дэви поняла, что не любит войну, не чувствует никакого вкуса к подобному делу. Она и в книжках батальные сцены всегда пропускала. Начиная с "Войны и мира" и заканчивая "Унесенными ветром". Пытаться всерьез описать схватку все равно, что комментировать футбольный матч, бессмысленное дело. К тому же девушка не понимала половины из происходящего за пределами беседки. Когда на нее нападали, она отбивалась. А вот Улька, наоборот, вошла в азарт. Предприняв пару самостоятельных вылазок из осажденной ротонды, повеселевшая сестра заявила, что проредила ряды противника.
   Наконец Виалот скомандовал отступление. Раф помог девушкам прорваться к своим. Крепость пала, и отряд стал выходить из окружения. Дэви снова оказалась за спиной у командира. По-настоящему порадовало ее только одно обстоятельство, оказывается, кожистые пауки очень чувствительны к уколам эльфийского клинка. Они в ужасе отскакивали от крупа Виалотовой лошади. Но при этом так мерзко шипели, что Дэви затошнило. Да, эта ночь была во сто крат хуже предыдущей. Казалось, прошло сто лет с тех пор, как девицы отсиживались в саду Рахиды. Было еще два боя на безымянных улицах. И вот, вся человеческая армия, не более двухсот пятидесяти всадников, собралась у северных ворот. Виалот объехал войско и не досчитался одиннадцати воинов. Не тратя время на гражданскую панихиду, конница понеслась в сторону лабиринта.
   Небо уже погасло, и восток обозначила алая полоса. Дэви была счастлива, как юная пионерка. Ей бы еще уверенности в успехе перехода. Улька вымоталась, а их так много. Нельзя же бросить этих несчастных, с которыми они бились бок обок, просто умирать. Дэви заметила, как Виалот время от времени кидает беспокойные взгляды на ведьму. Хоть он и сказал, что ни на что не надеется, но люди есть люди. Всегда остается кусочек веры на самом дне отчаяния. Девушка, плотнее прижалась к широкой спине брата.
   Ее и сейчас изумила скорость, с которой отряд достиг лабиринта, таинственного входа в царство призраков. До рассвета оставалось совсем немного. То, что в солнечном мире выглядело, как прихотливо выложенные камни, здесь, на изнанке казалось воронкой от взрыва, на дне которой клубится туман. Ульяна первой соскользнула с седла. Она решительно, не свойственным ей широким шагом направилась прямо к темному пятну лабиринта. Дэви поспешила к сестре. Она боялась спросить, и ей не понравилось выражение лица Ульки.
   - Ну, вот и наступил мой час, - с тревожным пафосом провозгласила ведьма. У Дэви сжался желудок. Ее сестра в жизни так не выражалась. Наверное, у нее помутилось в голове, у бедняжки. Они, не сговариваясь, обернулись к мужчинам, ожидая прибытия последних конников.
   - А ты еще со мной не соглашалась, - сквозь зубы поцедила Дэви, - В куртуазном романе мы бы ни за что не попали в такое скверное положение.
   - Там, наверное, бывают свои катаклизмы, - утешила Улька.
   - О, да, - охотно согласилась Дэви, - Самое худшее, что могло бы произойти в моем любимом сюжете, это внезапный немотивированный отъезд поклонника в столицу к неприличным женщинам. Честно говоря, меня бы сейчас это вполне устроило.
   - Что она лепечет, госпожа Кессель? - подоспевший брат слышал конец ее реплики. Видимо его раздражала собственная нервозность и чисто человеческое свойство - надеяться.
   - Не обращайте внимания, ваше высочество, - спокойно отозвалась Ульяна, - Ей просто не хватает проблем, а она не выносит скуки. Постройте своих людей, чтобы они могли меня видеть.
   Ее приказание было моментально выполнено. Казалось, все готовы, дело только за ведьмой. Улька не стала прибегать к киношным эффектам и принимать зловещих поз. Она просто позвала Лосума. Сначала ничего не произошло. Потом, в центре воронки появился знакомый Дэви кокон. Он барахтался в тумане, как утопающий.
   - Хозяйка! Простите меня, хозяйка, но я не могу вас вытащить отсюда. Здесь стоит защита, от таких, как я! Можете меня наказать, но это ничего не изменит, - туман разносился по округе истеричный голос джина.
   Улька страшно побледнела. Она мешком осела на землю. Да, теперь-то они отлично представляли себе, что им уготовано до конца дней. Возможно, ребенок Дэви так и не родится, а неведомый Властитель останется в Улькиных снах навсегда.
   - Что все это значит? - дрогнувшим голосом спросил Виалот. На самом деле он и сам все понял.
   - Я не смогу вас вытащить и себя тоже.
   Когда это, наконец, прозвучало, в Дэви что-то протестующе взвыло. Она вспомнила свой сон: "ты должна сама поймать стрелу".
   - Не раскисай! - рявкнула она, - Ты не могла рассчитывать только на этот клубок недоразумений. У тебя должен быть план, вот и переходи к нему.
   - У меня его нет. Такое чувство, будто нас заманили в ловушку.
   У Дэви в голове крутилась какая-то неуловимо навязчивая мысль. "Выход есть, он должен быть, - отчаянно думала она, - Где есть вход, там и выход...Стоп".
   - Улька! Вибрации. Ты сама говорила.
   - Не понимаю.
   - Она бредит, - отмахнулся Виалот. Но Ульяна не обратила внимания на мудрое замечание принца. Дэви возбужденно металась взад-вперед.
   - Остановись и скажи яснее, - подчеркнуто мягко попросила Улька.
   - Что такое, эта изнанка? Не более чем другое измерение. Верно? - рассуждала вслух Дэви. Ульяна терпеливо кивнула, - Мы, проходя через лабиринт, чувствовали сильные вибрации, после этого мы стали частью изнанки. Так? Следовательно, эта частота колебаний соответствует миру теней.
   - Думаю, ты права, - согласилась ведьма, - Но, что нам это даст?
   - Ты говорила, у тебя лопнул хрустальный шар, такая здесь вибрация. Кто ее чувствует, попадает в это измерение. А если все наоборот? Если мы найдем нашу частоту колебаний? Понимаешь? У нашего мира она тоже должна быть. Тогда это будет выход.
   - Гениально! - восхитилась сестра, - Лосум, ты сможешь?
   - Это не сложно, - поразмыслив, признал кокон, - но опасно для тех, кто там давно. Они могут не выдержать и распасться на куски.
   - Мы согласны рискнуть! - радостно воскликнул Виалот. Казалось, он только сейчас поверил в свой шанс.
   - Ты говоришь за всех? - спросила Улька. Бессознательно, в эту минуту все перешли на "ты".
   - Да, я уверен. Они сами тебе скажут.
   - Линг, что думаешь ты? - ведьма остро посмотрела на своего коллегу.
   Колдун устало протер глаза. Дэви показалось, что раньше он носил очки.
   - Это кажется реальным. И такая смерть все равно лучше, чем здесь.
   Другие поддержали вожаков. Лосум уже вытягивался в причудливую трубу. Он сам стал выходом, изменяющим вибрацию, адским трансформатором.
   - Только ни до чего не дотрагивайтесь и не оглядывайтесь, - предостерег голос джина. Теперь он звучал громовым раскатом.
   - Кто первый? - спросила Улька.
   - Я, - откликнулась Дэви, - Идея была моя.
   - Нет! - воспротивилась ведьма, - Вдруг это опасно.
   - Перестань, - отмахнулась девушка, - все ровно кто-то должен. Я первая, ты замыкаешь. Так мы сможем проследить за остальными. А если что не так, значит, мы стали героинями трагедии. И потом не забывай, ты для этого мира важнее, - Дэви приводила все новые и новые доводы, но только для того, чтобы успокоить сестру.
   Сама она уже приняла решение. Не дав никому больше высказаться, девушка стремительно скатилась в яму. Помахав рукой на прощанье, она нырнула в черноту сотрясающегося коридора. Согнувшись в три погибели, чтобы, не приведи Богиня, не задеть стенок трубы, Дэви осторожно, не торопясь, пошла к выходу. Уши у нее заложило от невыносимого давления, в глазах потемнело. Или это темнота живого коридора? Она упрямо шла вперед, не позволяя себе остановиться и перевести дух. Дэви не могла сказать, сколько длился ее переход. Может час, а может пять минут. Но сероватый утренний свет в конце тоннеля показался ей ослепительно прекрасным. Она чуть не забыла наказ джина, так хотелось оглянуться назад. Но, вовремя спохватившись, молодая королева вылетела в свой мир, как ныряльщик из воды. Почувствовав под ногами твердую почву, Дэви без сил повалилась в траву.
   Холодная роса отрезвила девушку, и она решила отползти подальше от греха. Освободив достаточно места для следующего беглеца, Дэви с волнением принялась ждать. Наконец, из черной утробы прохода вывалился человек. Как и Дэви, он ничком упал на землю. Но признаков жизни больше не подавал. Напрасно девушка с тревогой ждала хотя бы слабого шевеления. Снова приблизиться к пульсирующему проходу Дэви было страшно. Но время шло, человек не приходил в сознание, и она решилась. Подошла к лежащему и с трудом перевернула тяжелое тело. Судя по доспехам, это был ее брат. Лица его она так и не разглядела в мире призраков. Дэви с трудом нащупала слабое биение пульса на шее. Виалот был жив, но в сознание не приходил. Девушка попыталась оттащить его в сторону. Но принц оказался крупным мужчиной. Тело не поддалось ни на сантиметр. Медлить нельзя. Сейчас появится следующий человек, и не известно еще, в каком виде.
   Дэви схватилась за край плаща и потянула тело, используя ткань, как волок. Жаль, что не догадалась снять хоть что-то из боевой амуниции брата. Все ж легче было бы. Но время поджимало. Кряхтя и проклиная все на свете, в том числе и собственную комплекцию, Дэви оттащила принца на три метра в сторону. И как раз вовремя. Из прохода показался темный силуэт и рухнул на то самое место, где раньше лежал Виалот. Второй, вернувшийся с того света, как и его предшественник, и не думал шевелиться. Дэви в отчаянии застонала. Она так измоталась, таща его тяжелейшее высочество, что даже и подумать, не могла, о новом подвиге. Но если так будет и дальше продолжаться, они завалят выход. Чертыхнувшись, Дэви встала на ноги и пошатываясь от усталости подошла к телу. Новый пришелец тоже оказался жив, но ничем не отличался от покойника. Такой же неподвижный. Наученная горьким опытом, королева принялась стягивать с несчастного шлем, и оружие. Через полчаса прибывших тел было уже пять. Дэви вся взмокла, руки тряслись от напряжения. Она представила, как ей придется перетаскать двести пятьдесят человек, и заскулила от ужаса.
   - Я не смогу! - крикнула она в пустоту, - Мне нужна помощь!
   Никто ей не ответил, но следующий, шестой по счету, оказался почти совсем живым. Во всяком случае, он стонал, шевелился и пытался что-то сказать. Дэви сразу признала в нем колдуна Линга. Правда, подняться он не смог, но новоиспеченная сестра милосердия была рада хотя бы общению.
   - О-о-о, - первое, что сказал Линг, - Я умер?
   - Вполне жив! - жизнерадостно ответила Дэви, - Если бы ты еще и поднялся сам, я бы тебя расцеловала от счастья.
   Такой подвиг волшебник не осилил. Он был совсем слаб, но весил меньше товарищей и изо всех сил помогал Дэви доставить его в другое место. Девушка чувствовала, что на седьмого сил уже не остается. И вдруг, странный звук нарушил тишину. Прямо над головой пронесся ветер. Дэви испуганно подняла голову. Увиденное наполнило душу королевы ликованием. Прямо над ней кружили три грифона.
   - Ура-а-а! - закричала счастливая государыня. Она даже узнала Эре, своего главного грифоньего друга. Дивные существа величаво зашли на посадку.
   - Мы слышали, ты звала на помощь, - знакомый голос приветливой музыкой прозвучал в голове. Она кивнула, не в силах ответить. Только улыбалась, как дурочка. Грифоны посмотрели на плоды ее трудов. В мозгу девушке возникла ехидная ухмылка.
   - Зачем тебе так много ни на что не годных самцов? - послышался вопрос Эре.
   Дэви рассмеялась и с притворной строгостью погрозила пальцем златоперым помощникам.
   - Я бы вас попросила. Между прочим, один из них - ваш будущий король.
   Грифоны еще раз пристально осмотрели неподвижных воинов.
   - Действительно, - подтвердили они и принялись за дело.
   Седьмой пришелец с того света безо всяких усилий был отнесен в сторону. Эре предложил и всех остальных перетащить подальше от лабиринта, пока есть время. Королева, подумав, согласилась, и указала на поляну перед Школой. Грифоны подхватили, каждый по телу и улетели, оставив своего товарища караулить выход. Дэви раньше и не догадывалась, что эти существа так сильны. Она попросила оставить ей Линга в качестве собеседника. И если у них есть силы, собрать дров для большого костра.
   Освобожденная чудесным образом от непосильной ноши, молодая королева без сил рухнула рядом с ошеломленным Лингом.
   - Чему ты так удивляешься? Никогда не видел грифонов?
   - Видел, - слабым голосом ответил колдун, - но думал, что их невозможно приручить. Они не восприимчивы к магии.
   - Они служат моей семье, - королева покачала головой, стряхивая дремотную усталость, - И потом, это же интеллектуальные существа. Их не приручают, с ними договариваются.
   - Грифоны разумны? - еще больше удивился Линг.
   - Для колдуна ты потрясающе невежествен, - возмутилась просвещенная Дэви.
   - Браво! - услышала она в голове голос Эре.
   Линг смутился.
   - Да ведь я только из школы и сразу попал на изнанку. Даже экзамен на цвет не сдал. Неужели мы и в правду вырвались?!
   От Линга девушка узнала, что первым после нее действительно пошел Виалот. К сожалению, в мире призраков воины не знают, чем заканчивается путь для уходящих. Поэтому, напряжение там царит чудовищное. Особенно Улька нервничает. Линг хотел остаться и помочь ей, но она рявкнула, чтобы он не путался под ногами.
   Дэви получше рассмотрела волшебника. Он оказался гораздо моложе, чем ей представлялось на изнанке. Близорукий светловолосый парень, физиономией до ужаса напоминал верблюда. Такое же наивно-надменное выражение лица. Только морщины вокруг глаз говорили о пережитых годах испытаний.
   Грифоны тем временем, продолжали переноску тел. Они ловко подхватывали бесчувственных воинов под руки и относили к белеющему зданию Школы. Взмокшая Дэви начала остывать и ежится от утренней прохлады. Она поднялась поискать чей-нибудь плащ. Все-таки нет ничего утомительнее, чем вытаскивать заблудших принцев из разных ...ммм...дыр!
   Глава 27. Лазарет.
   "Что касается вопроса, кто должен нести издержки по устройству пикника, заготавливать припасы, вина и посуду, то, во избежание неурядицы и замешательства, гораздо лучше, если все будет предоставлено в одни руки"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   В отличие от своих товарищей Улька прибывала без чувств не больше пяти минут. Стоило вылить ей в лицо пригоршню воды, как она открыла глаза как миленькая.
   - Получилось? - прошептала она, найдя глазами сестру.
   - Да! Ты - молодец.
   - Нет, ты. Твоя идея.
   - Зато исполнение твое.
   - Мы обе молодцы, - примирительно заметила Ульяна и закрыла глаза.
   Дэви положила ее голову себе на колени и дала грифонам знак уносить Линга. Им всем пора было сматывать удочки. Но ей не хотелось тревожить сестру.
   - Улечка, не засыпай, - взмолилась она, - Тебе совсем плохо?
   - Могло быть и лучше, - подтвердила сестра, - Не пугайся, выживу. Как остальные?
   - Почти все без чувств, кроме твоего коллеги Линга.
   - Он молодчина. Как же ты справилась со всеми? И где они? - Улька тревожно открыла глаза. Дэви успокаивающе похлопала ее по плечу.
   - Мне помогли и весьма своевременно.
   Увидев грифонов, ведьма восторженно улыбнулась и снова лишилась чувств. Эре сам осторожно отнес ее к остальным. А Дэви поехала верхом на грифоне. Ее весьма впечатлил вид на Школу с высоты грифоньего полета. Особенно груда тел на лужайке.
   - Вы можете определить, что с ними? - спросила она своих пернатых приятелей.
   - Мы ничего не понимаем в человеческих болезнях, - равнодушно ответило непостижимое интеллектуальное создание.
   Эре ничуть не изменился с тех пор, как одна принцесса повстречала в парке парочку золотых грифонов. Люди всегда значили для него не больше хомячков. Дэви с отчаянием посмотрела на ряды бесчувственных тел у здания Школы. Приняв непростое решение, она оставила двух грифонов за главных, а Эре попросила отнести ее в Анду. Приземлившись у Храма Великой Богини, девушка направилась прямиком к жрицам. Объявив себя королевским посланцем (вид золотого грифона подтверждал ее статус), Дэви потребовала немедленно отправить в Школу подводы с провизией, одеялами и людьми, умеющими выхаживать больных. Указав точно, куда все это богатство должны доставить новые помощники, девушка отправилась вместе с Эре в район Ткацких выселок. Рахида была дома, мрачная, как всегда.
   - Мы выяснили, какова судьба твоей дочери, - печально сообщила Дэви. Об участи Кали она успела расспросить брата, - Мне жаль, но она не выжила.
   Рахида молча кивнула. То ли старуха уже знала новость, то ли давно смирилась с потерей. Когда Дэви попросила ее о помощи, та лишь снова покачала головой и отправилась укладывать нужные травы и склянки с настоями. Рахида даже не протестовала против путешествия на спине грифона. Эре, щадя пожилую пассажирку, летел очень низко, едва не задевая лапами крыши домов. Добравшись до места дислокации полевого лазарета, Дэви не заметила никаких перемен. Все также неподвижно вряд лежали люди. Но, к счастью, Улька уже пришла в себя и, не торопясь, укладывала дрова для костра. Поприветствовав Рахиду, ведьма никак не прокомментировала хозяйственную деятельность сестры. Она была необычайно подавлена.
   - Что-то случилось? - встревожилась Дэви.
   - Я сосчитала людей, - пробормотала Ульяна, - В лабиринт вошли все, их было двести пятьдесят два человека. А сейчас сто семьдесят восемь. Куда подевались семьдесят четыре?
   - Мне жаль, - вздохнула Дэви. Сама она не удосужилась сосчитать возвращенцев, и теперь ей стало стыдно, - Грифоны говорили, что нашли останки, но я не думала, что столько погибло.
   - Еще неизвестно, что с этими, - тускло добавила ведьма.
   - Давай теперь себя винить! - обозлилась Дэви, - Сама знаешь, у нас не было выхода.
   - Она права, - подтвердил лежащий, поодаль, Линг, - Мы бы все равно погибли, все. И превратились бы в тварей. А так, души наших товарищей обретут покой.
   - Как вы себя чувствуете? - участливо спросила Улька.
   - Хорошо, но почему-то нет сил. Даже руку поднять тяжело. А еще ужасно хочется пить, - Дэви подала ему флягу и помогла напиться. Он жадно глотал воду. Струи текли ему за воротник. Девушка вытерла колдуну лицо и озабоченно огляделась.
   - Я пойду в Школу и поищу емкость для воды. Нам нужна посуда.
   Через час огромный медный котел, (чтобы вытащить его из здания потребовались усилия двух грифонов), висел над костром. Эре принес откуда-то овцу, и Рахида занялась разделкой животного, потому что больше никто этого не умел. Улька осмотрела больных.
   - Я не понимаю, что с ними, - призналась она старухе, - Дышат редко, пульс слабый. Никогда такого не видела.
   - Это изнанка их не отпускает, - спокойно ответила знахарка.
   Рахида посоветовала поить несчастных, даже насильно. Лучше всего отваром красницы, растения, обитающего повсюду, но можно и просто водой. Дэви отыскала своего брата и освободила его, наконец, от шлема. Она сразу поняла, почему принц прятал лицо. Его правую щеку от глаза до подбородка украшал широкий неровный шрам. Если, конечно, шрамы и вправду украшают мужчин. Чертами лица брат и сестра были похожи. Только волосы у Виалота не рыжие, а цвета старого золота, и вились чуть-чуть, а не как ворох пружинок на голове у Дэви. Больше всего девушку поразила стать принца, огромный рост, широкие плечи, и совсем не декоративные мускулы. Как это ей удалось оттащить такого здоровяка даже на такое ничтожное расстояние?
   Дэви попыталась напоить его из фляги, но дело не пошло. Он не глотал воду, она просто текла по его щекам. Девушка испугалась, что брат захлебнется. Она отыскала маленькую ложку. Интересно, сколько людей пришлют из города? Напоить всю эту ораву чайной ложкой все равно, что вычерпать море. Рахида принесла остывший отвар красницы, и Дэви принялась упрямо поить будущего Государя. С ложкой все получилось. Принц сделал несколько глотательных движений и даже глубоко вздохнул. Улька подтвердила, что это хороший признак. Женщины разделили всех больных на сектора. Получилось человек по шестьдесят на одну сиделку. Грифоны в спальнях школы обнаружили слежавшиеся, жесткие матрацы. К счастью, они оказались набиты водорослями, поэтому не сгнили за столько лет. Это богатство перенесли на поляну. Дэви молилась, чтобы, дождь не пошел. Можно, конечно, перетащить всех больных в Школу, но грифонам это будет неудобно, размах крыльев не позволял влетать в окна, а женщины не осилят перенос тяжелых раненых. Засучив рукава, новоявленные сестры милосердия взялись за дело. За адски трудное дело. Даже освободить от доспехов больше полутора сотен мужчин подвиг, сравнимый с деяниями Геракла.
   Наконец, когда сиделки совсем сбились с ног, показались первые подводы из города. Четыре дородных жрицы, два лекаря, одеяла, несколько окороков, и пять девочек-подростков, воспитанниц храмового пансиона. Не густо! Дэви велела все выгрузить. Заставила Рахиду составить список самого необходимого, двух младших девочек отправила собирать красницу, трех, постарше, готовить еду. Лекарей она проводила к больным, жрицам объяснила, как поить бесчувственных с ложки. Когда все оказались при деле, королева посадила на подводу одну из жриц и отправила обратно в город. На поляне перед Школой кипела работа. Но хмурящееся небо не предвещало устойчивой погоды. Дэви поняла, что придется все-таки перебираться в здание. Она отправила одну из девчонок посмотреть, в каком состоянии спальни, и провести там генеральную уборку. Обед был готов, и армия спасения дружно устроила перерыв. Пока все торопливо ели горячую похлебку, Дэви кормила Линга.
   Молодой колдун не позволил отнести себя к прочим, он так и остался при кухне. И даже здесь умудрился быть полезным, рассказывал девочкам, как правильно готовить отвар из красницы. Оказывается, только мелкие листочки этого сорняка годились в дело. Вскоре первая большая порция зелья уже закипала. Благо, грифоны нашли еще два котелка поменьше. Посуда - один из первых пунктов, указанных Рахидой в списке необходимых вещей.
   Дэви еще предстояло объявить своим помощникам, что им придется остаться здесь на ночь. Эту новость она решила оставить до после обеда. Кормление Линга отвлекло ее от собственной трапезы. В результате, самой королеве похлебка досталась почти холодной. Улька заметила недовольную гримасу сестры, взяла у нее из рук тарелку и вернула горячей.
   - Тебе нужно хорошо питаться, не забывай! - наставительно произнесла она.
   - Интересно, где ты была, когда я таскала на руках тяжелейших мужиков? - буркнула Дэви.
   - Не волнуйся, я уже тебя осмотрела. Все в порядке. Твой ребенок не из слабых.
   Дэви впервые подумала о своем будущем ребенке, как о личности. Вихрь новых мыслей занял ее бедную голову, пока она глотала похлебку, не замечая вкуса. Он, ее ребенок, оказывается, не слабый. Наверное, весь в своего не слабого папу. Мысль, что у нее родится мальчик, похожий на Бена, вызвала сладкое стеснение в груди. А может, он тоже станет волшебником. Она сошьет ему колпачок со звездами. У Дэви в доме будет жить маленький волшебник. Они станут играть в футбол. Потом она научит его рисовать и читать по слогам. Купит плюшевого мишку и никогда не отругает за разбитые коленки. Да, правильно. Они поселятся на острове вдвоем, и больше им никто не нужен. Только бы Виалот очнулся. Она вмиг доела суп и вылизала тарелку. Нацедив в нее немного бульона, Дэви отправилась кормить брата. Может это и глупо, но он же должен есть, ведь он такой большой.
   Часа через два приехала целая армия людей в сопровождении нескольких стражников. Видно, королевский приказ произвел впечатление на пугливых островитян. Дэви распорядилась перенести больных в бывшую спальню учеников. Линг оказался и здесь бесценен. Он знал Школу, как свой карман. Даже догадался, где могут храниться одеяла. Возникла еще одна проблема. Лекари обратили внимание Дэви, что если люди не придут в себя быстро, то их нужно будет переодевать. Линг подсказал, где раньше помещалась прачечная. Там действительно нашлись кальсоны, правда, в основном детского размера. Но их разрезали и использовали по назначению.
   Дэви передала бразды правления старшей жрице и Лингу, а сама полностью посвятила себя уходу за братом. Его необходимо поставить на ноги и вернуть в столицу. Она, с упорством маньяка, поила его, меняла под ним тряпки и даже обмывала теплой водой. Хотя Улька строго настрого запретила ей таскать ведра. Ночь не принесла ничего, кроме усталости. Страхи горожан не оправдались. Никакие призраки не побеспокоили лазарет. Но надежды тоже оказались тщетны. Никто из воинов изнанки так и не пришел в себя. Если бы не Линг, уверенно идущий на поправку, девушки пришли бы в отчаяние. Правда, Дэви показалось, что брат перестал быть таким мертвенно серым. Конечно, о нем не скоро можно будет сказать, порозовел, но вид стал более здоровым. К утру он застонал и произнес что-то неразборчивое. Деви пощупала лоб принца - определенно его лихорадило. Вызвали Рахиду, она авторитетно заявила, что высокая температура в данном случае очень хороший признак. Значит, организм Виалота борется с напастью.
   Из всей армии лихорадило еще десять человек, остальные по-прежнему не подавали признаков жизни. По совету старухи Дэви продолжала усиленно пичкать брата отваром красницы. Только теперь туда подмешивалась ромашка, против жара. Весь день девушка просидела рядом с новоявленным родственником. Даже еду ей приносили. Горожане поняли, что Виалот самый важный больной. Ему в первую очередь доставляли свежий отвар и чистые простыни. Он метался в жару и бредил, не переставая. Отдавал команды, кричал, звал кого-то. На рассвете следующего дня, почерневшая от усталости, Дэви увидела, что ее брат открыл глаза.
   - Где я? - хрипло пробормотал он вечный вопрос очнувшихся всех миров.
   - Не волнуйся, ты в безопасности, - радостно сообщила Дэви, - Хочешь пить?
   Виалот только согласно закрыл глаза. Напоив его, девушка воспряла духом, жар спал. Больной уснул. Дэви, с чувством выполненного долга, сама свернулась калачиком на одеяле.
   Во сне она опять увидела Арьку. "Ты молодец, - поздравила ее подруга, - Смотри, твоя стрела - золотая. Я так и думала. Правда, мне моя больше нравится. Каждому свое". Дэви с удивлением поняла, что и правда держит в руках золотую стрелу. Она горела в ладони, словно солнечный луч. Девушка проснулась, почувствовав, что спина у нее совсем затекла. С трудом поднявшись на ноги, она посмотрела на безмятежно спавшего брата, попила воды и снова ушла в небытие.
   Следующим пробуждением она оказалась обязана силам извне. Кто-то теребил ее за локоть. Отмахнувшись несколько раз, Дэви неохотно открыла глаза.
   - Дэви, - этот голос давно и упорно вклинивался в ее сон. Осознав, где находится, и кто ее разбудил, она вспыхнула от радости. Это ее брат пытался достучаться до нерадивой сиделки. - Дэви проснись, пожалуйста.
   - Прости меня, - пробормотала королева хриплым ото сна голосом, - Ты давно зовешь?
   - Давно - тихо подтвердил Виалот. Голос его пока не окреп, - Сначала не решался, у тебя такой усталый вид.
   - Ерунда, - отмахнулась Дэви, - Как ты себя чувствуешь?
   - Как кисель, - признался брат, - Почему такая слабость? Я даже по нужде не могу встать.
   - С ума сошел? Ты сейчас и ложки не удержишь. Не волнуйся, я тебе помогу.
   Когда все утренние процедуры были закончены, смущенный Виалот пожелал знать, как себя чувствуют другие. Девушка осторожно поведала брату о гибели его друзей и подавленном настроении Ульки.
   - Ей не в чем себя винить, - подтвердил он слова Линга, - Мы действительно, смертники. Чудо, что нас спасли. И этим я обязан вам.
   - Ты не будешь так благодарен, когда займешь мой трон, - ответила Дэви нарочито шутливым тоном.
   - Ты, правда, этого хочешь? - осторожно спросил он, - Учти, я ни на что не претендую. С меня довольно и жизни.
   - Не приписывай мне лишнего благородства, - Дэви болезненно поморщилась, - Возможно, родственные чувства и привели бы меня на остров, позднее. Но сейчас я рискнула вытащить тебя только потому, что не справлюсь сама. Прости за откровенность.
   - Но я почти тридцать лет не был дома. Ничего не знаю о положении в стране. Меня не растили, как наследника.
   - Не волнуйся, - девушка невесело улыбнулась, - Я не была ровно столько же. Если уж мне пришлось разобраться, то ты тем более справишься.
   Виалот слишком устал от разговоров. Дэви все поняла и приказала ему спать. Она кинулась разыскивать Ульку, чтобы сообщить ей радостную новость. Нашла она сестру крайне озабоченной. Услышав благую весть, Ульяна отвела королеву в сторону.
   - Нам нужно уходить отсюда, как можно скорее. Нас прощупывают. И если найдут, передавят, как котят.
   - Я не брошу Виалота и остальных, - возразила Дэви, - Может, ты одна пока спрячешься?
   - Тогда тебя возьмут голыми руками. Вместе с принцем, - она хмурила брови, и нервно кусала губы, - Ладно, еще сутки у нас есть. Я приняла кое-какие меры.
   - Я очень волнуюсь за тех, кто в столице, - призналась королева, - Перед отъездом я приказала Лорду Сенешалю отправить в Верхнюю Прилиму гонцов. Они должны были уже добраться и собрать отряд лучников.
   - Эльфы тоже обещали не подвести. Нам бы еще конницу, хоть какую-то.
   Дэви прокручивала в уме все вероятности будущей военной компании. Минувшее приключение убедило девушку, что война - не женское дело.
   - А не можем ли мы использовать всадников Виалота? Правда, у них нет лошадей.
   - Гениально, - одобрила Улька, - Лошади будут. Ты забыла про нашего друга Лосума. Он и перевезет все кавалерию в Перл. Просто не хочется представлять обществу нового государя, пока он не может за себя постоять. Итак, решено. Ждем сутки, а там видно будет.
   Из города пришел еще один обоз с провиантом, мужскими подштанниками и сменным составом лекарей. Дэви узнала, что почти все воины лежат в лихорадке. Это обнадеживало, но ухаживать за ними стало труднее. Лишь пятеро больных пришли в себя. Государыня лично осмотрела всех. Порадовал ее Линг, окрепший настолько, что уже начал вставать самостоятельно и даже помогал ухаживать за товарищами. Он одобрил план сестер и попросил разрешение навестить своего командира.
   Виалот уже проснулся и обрадовался, увидев знакомое лицо.
   - Дружище, хорошо, что хоть ты на ногах, - приветствовал он соратника, - А то свалились на руки девчонкам. Срам один.
   - Главное, что вы поправляетесь, - смущенно пробормотал Линг, - Почему вы мне не говорили, что вы такая важная шишка, ваше величество?
   - Пока нет, - усмехнулся Виалот, - Пока величество она, - он махнул рукой в сторону Дэви, - вот, перед ней и трепещи.
   Они поболтали еще минут пять, а потом ее величество безжалостно выгнала волшебника и приказала больному отдыхать. Брат послушно закрыл глаза. Проснулся он к вечеру, и Дэви заставила его выпить не меньше литра красницы. Она так усиленно пичкала его лекарствами, будто это могло ускорить выздоровление принца.
   - Тебя что-то беспокоит, дорогая? - галантно поинтересовался он.
   - Меня очень многое не просто беспокоит, а приводит в ужас. Завтра мы должны отправляться в столицу.
   - Может, пришло время поговорить? Я уже в состоянии выслушать самое худшее.
   Дэви, не возражая, подложила ему под спину еще одну подушку. Храмовая девочка как раз принесла бульон с кухни. Виалот настоял, что поест сам. Ему это и, правда, удалось. Даже рубашка осталась почти сухой. Дэви никогда не думала, что будет так счастлива при виде человека, уверенно держащего в руках ложку. Пока он ел, сестра рассказывала о том, что происходило со страной в течение двадцати восьми лет. Когда тарелка оказалась пуста, Дэви решила, что ему не повредит что-нибудь посущественнее бульона. Она послала девочку на кухню за окороком. К концу трапезы принц уже знал почти все о надвигающейся войне, отсутствии армии, сватовстве Аримании и планах по ликвидации династии Мэрвингов. Дэви даже рассказала ему в общих чертах историю исчезновения Властителя и заговора колдунов. И уже, на закуску, про загадочный прибор мэтра Бернара. Закончив, она выжидательно посмотрела на будущего государя.
   - С лучниками вы хорошо придумали, - озабоченно похвалил принц, - По-моему, ты все сделала правильно. Я бы еще попытался заключить договор с горными троллями. В войне они могут быть незаменимы. Но, боюсь, времени уже не хватит. Что необходимо, так это найти всех ветеранов последней войны. Без обученной пехоты нам не обойтись. А что у нас с внешней помощью?
   - Ты сам знаешь ближайших соседей. Ольвия ни за что не ввяжется в войну. Их положение не лучше нашего. А на Борисфенском троне сидит зять императора. Клотильда с сыном пыталась заключить брачный альянс с Реснией. Но они заботились о законности своих претензий на трон. С политической точки зрения такой союз не имеет смысла, поэтому империя на него и согласилась. Ресния далеко, да и положение у них не ахти. Стали бы иначе они с нами связываться. Да, и еще, братец, - Дэви лукаво улыбнулась, - только горячая любовь к Родине может заставить мужчину женится на реснийской принцессе.
   - Она так ужасна? - с любопытством спросил Виалот.
   - Идрис не уродина, но она так грозна. Олух боялся ее до дрожи.
   - Меня так легко не запугать, - сурово провозгласил принц, но тут же хмыкнул, - Люблю девушек с характером. Ну и шайот с ней, с Реснией. А как насчет Сурэя?
   - Я не искала их помощи. Да и с какой стати? - удивилась Дэви.
   - Что-о?! - взревел пораженный принц, но тут же, вспомнив о чем -то, смутился собственной горячности, - Ах, да. Я и забыл. Ты, вероятно, не знаешь... Мы с тобой сводные брат и сестра. Твоя мать Сэренн, вторая жена отца.
   - Ну, конечно, я об этом знаю, - удивилась девушка.
   - А моя мать была Ката Сурэйская, дочь короля Орса. Так что, я в родстве с сурэйским двором и имею права попросить поддержки.
   Дэви воспроизвела в голове политическую карту мира и впечатлилась.
   - Я знала, что не зря полезла за тобой в эту дыру! - просияла девушка, - Сурэй так и не смогли завоевать броши. И у Орса Восьмого самый мощный флот. Они могут оказать помощь, если захотят. Только бы нам хватило времени.
   - Нас смогут перебросить сразу домой, вместе со всеми моими людьми?
   - Улька даже берется найти вам лошадей.
   Лица Виалота омрачилось. Дэви поняла, что наступила на больную мозоль. Он переживал, что пришлось бросить своих коней на съеденье гадам. В том мире теней лошадь означала возможность остаться в живых. И, конечно, воины привязались к своим скакунам. Наверное, это были самые близкие им существа.
   - Как тебе удалось выжить, брат? - сорвался у нее вопрос прежде, чем она прикусила язык. Но принц не замкнулся в гордом молчании, скорее задумался.
   - Мне просто повезло, - после короткой паузы признался он, - Незадолго до того, как я там очутился, в лабиринт провалился целый конный отряд личной охраны герцога Уингрена. Это были профессиональные вояки. Они сумели организовать оборону. До их прихода все заблудившиеся просто гибли на изнанке. Мне повезло еще, что как раз накануне у конников была жестокая потасовка с крысами, и одна из лошадей осталась без хозяина. Потому что возиться со мной, будь я хоть трижды принц, никто бы не стал. Там суровые законы. Но я был хорошим наездником, несмотря на молодость. И первые годы старшие меня прикрывали.
   - А вы не пытались устроить убежище для всех?
   - Пытались, и не раз. Нам тоже хотелось нормальной человеческой жизни. Туда попадали хорошенькие девушки, даже создавались семьи, особенно, в первые годы. Потом крысы расплодились в таких количествах, что у нас просто не было сил защищать собственное поселение. Все мирные жители гибли. А потом крысы стали хозяйничать в городе.
   - А как ты там вообще оказался?
   - Ты не знаешь? - удивился Виалот, - Меня привел туда Пертиус, мой мудрый наставник. Он оказался предателем, а ведь я любил его.
   Лицо Виалота перекосило от ненависти и презрения. Сестра сжала его ладонь в знак поддержки.
   - Кстати, мой наставник никогда не нравился Кесселю, - вспомнил брат, - Королевский маг неоднократно пытался удалить Пертиуса, но я всякий раз поднимал такой крик, что отец оставлял старика в классной.
   - Не вини себя, - прошептала Дэви, - Ты был ребенком.
   - Мне кажется, эта гнида имела отношения и к убийству всех наших.
   - Надеюсь, скоро мы все узнаем, - вздохнула Дэви.
   - А что будет с островом? - встревожился Виалот.
   - Если удастся спасти Властителя, все наладится само собой.
   Когда принц уснул, его сестра нашла своего придворного мага. Улька готовила очередную порцию отвара, и девушка принялась ей помогать. Ловко обрывая листья пахучего растения, она коротко пересказала разговор с братом. Улька слушала, не перебивая, казалось, она думает о своем.
   - Мне скоро придется покинуть тебя, - грустно произнесла ведьма, - Вот-вот должен вернуться Бен, и мы уйдем.
   - Это будет опасно? - с тоской спросила Дэви.
   - Да, но я постараюсь позаботиться о нем.
   - А кто позаботится о тебе?
   - Ты и сама знаешь, что это необходимо. Между прочим, тебе придется воевать. А это не менее опасно.
   - Что ты меня уговариваешь? Я уже совсем большая девочка.
   - Да, - кивнула Улька и улыбнулась, - Эльфы помогут вам. И еще есть Линг. Я его проэкзаменовала. Он действительно многому научился сам на своей изнанке. Думаю, наш друг может претендовать на зеленый цвет. Он талантливый маг, раз умудрился выжить в такой мясорубке.
   - Как считаешь, он сможет тебя заменить? - с сомнением спросила Дэви.
   - Это его судьба. И как личный маг короля, он гораздо ближе твоему брату, чем я. Как видишь, жизнь сама обо всем позаботилась. Пора создавать новые династии.
   Утром они встали чуть свет. Нужно было переделать тысячу дел. Дэви собрала свой полевой госпиталь и сообщила о его роспуске сегодня, не позже полудня. Она попросила лекарей рассортировать больных по степени тяжести. И собрать вещи. Полночи Дэви ломала голову, как сохранить остров. И, наконец, нашла решение. Правда, потребовались немалые дипломатические усилия, чтобы уговорить двух грифонов задержаться здесь на две недели, чтобы защитить жителей Анду. Улька посчитала, что этого времени будет достаточно, чтобы решить судьбу мира, так или иначе.
   Она заставила жриц пообещать, что те разъяснят горожанам суть миссии королевских грифонов. Чтобы никакой идиот не попытался на них охотится. Правда, почтенные женщины заметили, что ее опасения излишни. Здесь просто не водятся такие герои. Дэви обошла всех воинов. Тем, кто пришел в себя, она объяснила, что за путешествие им предстоит. Нужно было еще придумать, куда переносить всех всадников. Появление такой толпы людей не должно вызвать переполоха в столице. Лучше всего, если возвращение принца домой останется тайной. Решение подсказал Эре. Грифоний поселок в парке. Там, наверняка, не шастают любопытные. Если честно, в поселке вообще никого из людей нет. А уж хозяева точно не проболтаются. Лошадей тоже можно разместить в парке. А потом потихоньку отвести на конюшню, пока кавалерия не поправится.
   Она задумчиво бродила по Школе, вспоминая, не забыла ли что-то важное. С ужасом Дэви чувствовала, как на нее накатывает знакомая паника. Состояние, сопровождающее ее много лет. Ощущение, что ей необходимо жонглировать целой кучей шариков на глазах у взыскательной публики. Но ничего не выходит, проклятые шары вываливаются из рук, и если не постараться, рухнет все. А поскольку Дэви неумеха и неудачница, все просто обречено рухнуть. Как бы она не трепыхалась. Стоило попасть в другой мир, чтобы чувствовать, что снова не оправдываешь возложенных надежд. Ажурный коридор закончился, Дэви зашла в тупик. Там ее и нашла Улька.
   - Бабушка говорит, что посольство брошей в пяти днях пути от Перла, - сообщила она будничным тоном.
   - Какая бабушка?
   - Моя бабушка, Тэя. Ты что забыла про нее?
   - Она точно знает?
   - Конечно.
   - Мы должны уходить. Собирай людей, я навещу брата. - Дэви круто развернулась на пятках и побежала в сторону спален, радуясь, что у нее такое срочное дело. Когда девушка ворвалась в неимоверно длинную спальню, Виалот за своей ширмой уже оделся. Причем сам, как он с гордостью похвастал ей.
   - Это очень своевременно, потому что мы должны уходить. Слышишь, как суетятся наши помощники? Они собирают твоих товарищей.
   - Я должен встать?
   - Не обязательно. Мы можем уйти прямо отсюда. Сейчас придут Линг и Улька.
   Весь персонал лазарета собрался в спальне. Дэви произнесла прочувствованную речь. Поблагодарила всех, помогавших им, добровольцев. На прощанье, она выразила надежду на новую встречу и попросила сохранять в тайне все, чему горожане стали свидетелями, хотя бы в течение недели. Особенно тепло девушка благодарила Рахиду. Мрачная старуха даже улыбнулась напоследок, чем невероятно растрогала королеву. Наконец, добровольцы вышли из спальни, на улице их ждали подводы, груженные ненужными более вещами. Оставшиеся посмотрели друг на друга. Грифон Эре возбужденно топорщил перья. Ему выпало вернуться вместе с госпожой. Улька глубоко вздохнула. Устало махнув рукой, она позвала Лосума. Черный кокон, подняв вихрь, разметавший простыни, влетел в открытое окно.
   - Ты должен найти каждому из этих воинов отличного коня и перенести всех нас в королевский парк города Перла. Туда, где живут грифоны. Только привяжи животных, чтобы не разбежались, и с ранеными аккуратней. Если все выполнишь, как надо, можешь быть свободен.
   - Благодарствую, хозяйка, - громыхнул джинн, - Разрешите исполнять? - Улька кивнула.
   Вихрь закрутил Дэви, она уже не видела ни спальни, ни брата, ничего, кроме седого вихря. Девушка закричала, но не услышала своего крика, вихрь забил ей легкие. Почувствовав, сильный удар в копчик, Дэви упала и закрыла глаза. Она была счастлива, что в мире существует хоть что-то устойчивое.
  
  
   Глава 28. В дамки.
   "Воздерживайтесь от неуместного и постоянного смеха; он указывает на ограниченность ума, в особенности старайтесь не рассмеяться не кстати"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   У самого лица девушки покачивался кустик с наивными, только вылупившимися листочками. А запах! Его ни с чем не спутаешь. Так пахнет зрелая, уверенная в своих правах весна. Над головой гостеприимно шумели деревья. Помнится, сестра говорила, что лес умеет петь. Но это все, же не настоящий лес. Приподнявшись на локте, Дэви посмотрела вокруг себя. Вот знакомый вяз, а вон из-под тех кустов торчат чьи-то ноги. А чуть дальше бронзовая скульптура, изображающая грифона. Это, определенно, не лес, а столичный королевский парк. "Значит мы точно дома!"- обрадовалась Дэви. Ощутив прилив сил, она вскочила на ноги. Ее с таким трудом обретенный брат лежал себе под кустом в трех шагах от нее.
   К счастью, ничего плохого с ним не случилось. Будущий правитель Корда смотрел в небо и улыбался. Улыбка так преобразила суровое лицо Виалота, что Дэви на миг залюбовалась им. Женщины найдут нового короля очень интересным мужчиной, несмотря на шрам. Государю вообще легко прощают внешние недостатки.
   - Как ты себя чувствуешь? - озабоченно спросила Дэви, - Встать сможешь?
   - Думаю, смогу. Просто, пока не хочу. Так хорошо здесь.
   Знакомый свист разрезаемого крылом воздуха ни с чем не спутаешь. Подлетевший золотой грифон Эре важно поклонился Виалоту. Он коротко сообщил королеве, что должен предупредить сородичей о неожиданных гостях. Дэви кивнула, и грифон с достоинством удалился. Из-за деревьев показалась странно ковыляющая парочка. Улька и, опирающийся на ее руку, Линг. Они издалека заметили Дэви и вразнобой помахали руками. Девушка ответила на приветствие и села под толстым вязом, скрестив ноги по-турецки.
   - Ты не знаешь, где могут быть лошади? - спросил Виалот.
   - Не волнуйся. Парк огорожен, им некуда деться. Если их, конечно, не съели грифоны.
   - Этого я и опасаюсь. Мы прямо сейчас пойдем во дворец?
   - Не думаю. Если хотим оставить твое прибытие в тайне, то нужно разобраться в обстановке.
   Улька доковыляла до своих, и с трудом помогла кавалеру сесть рядом с принцем. Все же, он еще слишком слаб, хоть и старается быстрее поправиться.
   - Я думаю, - начала Дэви, посмотрев на друзей, - во дворец должна идти Ульяна. А то, боюсь, мое появление вызовет шок у прислуги, ведь там сейчас мой двойник. Сестра приведет Лорда Сенешаля и Беренику. Сколько мы отсутствовали?
   - Ровно неделю, - ответила ведьма, - Не волнуйся, я за час верну Ганель ее прежний облик. Меня беспокоит другое. Нужно много людей, чтобы перенести во дворец всех прибывших. Как сохранить это в тайне?
   - Предоставь все Говарду, - отмахнулась Дэви, - Только не говори ему пока ничего, просто приведи. Я знаю его лучше и смогу правильно обрисовать ситуацию. И захватите что-нибудь перекусить. Что-то жрать ужасно хочется. - Линг поперхнулся, услышав наивное заявление королевы. А Виалот весело рассмеялся. Улька, не говоря ни слова, упорхнула в глубь парка. Молодой колдун вопросительно посмотрел в глаза Дэви и, пробормотав, что, мол, нужно посмотреть, как там остальные, побрел себе вдаль по аллее.
   - Мне неловко перед беднягой, но нам и правда нужно поговорить наедине, - смущенно призналась Дэви.
   - Ничего страшного, ему полезно двигаться, - легкомысленно заверил ее брат, - Я слушаю тебя.
   - Сейчас придет Говард, и жребий будет брошен. Я не имею права просить тебя, но прошу...
   - Все, что в моих силах, - серьезно пообещал принц, - В мире нет людей, которым я был бы так обязан, как тебе и твой сестре.
   - Тогда поклянись, что ты ни при каких обстоятельствах не выдашь меня замуж по политическим, или каким-либо другим соображениям, - на одном дыхании выпалила Дэви.
   - Могла бы и не просить, - усмехнулся ее старший брат, - Я в любом случае не поступил бы с тобой так. Мне противна сама идея политических браков. Родители были несчастны, и я почувствовал разницу, когда отец женился на твоей матери. Не волнуйся. Давай, я тебе пообещаю, что в моем королевстве ты будешь делать все, что захочешь. В разумных пределах, конечно.
   - Согласна, - важно кивнула Дэви.
   - Слово Мэрвинга, - торжественно поднял руку Виалот, - А к чему такие церемонии? Ты влюблена в кого-то?
   - Не в этом дело. Думаю, ты все равно узнаешь. Я жду ребенка.
   Принц побагровел и закашлялся. Кажется, он подавился собственным языком. Дэви испуганно стукнула его по спине.
   - Виалот! Перестань, не пугай меня. Ты жив?
   - Кх - кх...Теперь я понимаю, почему ты ...кх - кх... так срочно отправилась на остров.
   Дэви покраснела. Она покаянно опустила голову и уставилась на свои руки.
   - А я тебе говорила, что ты излишне идеализируешь мой поступок. Я расчетливая, низкая...
   - Да, нет, - брат накрыл ее сцепленные пальцы широкой ладонью, - Ты блестящий стратег. Мне даже, боязно, занимать твое место. Надо же, так быстро найти решение. Я так понимаю, будущий ребенок дорог тебе?
   - Да, очень, - прошептала Дэви.
   - А кто счастливый избранник?
   - Один проходимец. Не бери в голову.
   Виалот потрясенно покачал головой, но, как истинный джентльмен воздержался от комментариев.
   - Хочешь, я сделаю твоего сына своим наследником, если у тебя родиться сын? - осторожно спросил он.
   - Ни в коем случае, - девушка вскинула руку, словно щит выставила, - Я действительно очень довольна, что ты займешь этот трон. По правде говоря, мне бы хотелось вернуться на остров.
   - На Андулейн? Что там делать?
   - Если ты позволишь, я хотела бы восстановить Школу и Академию. Просто позор, что их больше нет.
   - Я же поклялся, все, что угодно. Но ты уверена, что хочешь именно этого? Я мог бы отдать под твое начало провинцию.
   - Да кому она нужна? Такая скука. Нет, я хочу Школу. Думаю, мне это понравится.
   - Ты - удивительная женщина, - принц озадаченно покачал головой.
   - Не говори ерунды, - отмахнулась Дэви, - Да, и еще. Я ввела в совет донну Крокк и Эмилькара, эльфа. Пожалуйста, оставь Беренику в совете. С эльфами ты сам решишь, но мне показалось, что так хотел отец. Я покажу тебе его письмо.
   - Надеюсь, что ты не завтра собираешься на остров. Мне будет трудно без твоих советов.
   - Ну, что ты! Конечно, я никуда не уеду, и не надейся. Вначале дождусь, чем кончится война с брошами. Если мы проиграем, остров достанется крысам. Ты точно хорошо себя чувствуешь?
   - Да, просто я слегка ошеломлен. Помоги мне сесть, надо позаботиться о собственном достоинстве.
   Она усадила его и сделала знак Лингу, что можно возвращаться. Дэви поведала своим собеседникам о расстановке сил в совете, о белых отрядах, прикормленных брошами, о городской канализации и о гонениях на магов. Друзья слушали, затаив дыхание.
   - Как же я смогу сдать экзамен на цвет, если все маги попрятались? Может, госпожа Кессель..
   - Улька не маг, - отрезала Дэви, - Она не имеет права присваивать цвет. Моя сестра - лесная ведьма.
   Брови Линга удивленно поползли вверх. Пренебрежение к упомянутому сословию впитывалось им вместе с умением читать еще в младших классах школы.
   - Не может быть, - прошептал Линг, - Она незаурядна. Госпожа Кессель могла бы претендовать на цвет.
   - Могла бы, но не станет этого делать. Как и все ведьмы, она презирает магов. Но не волнуйтесь, я найду вам экзаменатора.
   - Надеюсь, ты не собираешься сманить у меня Линга для своей Школы? - лукаво ухмыльнулся принц.
   - Конечно, нет. Он же твой...
   Тут их прервали взволнованные голоса. Дэви поднялась, чтобы посмотреть, кто идет. Прямо на нее неслась раскрасневшаяся, счастливая Береника.
   - Дэви!! - кричала она, задыхаясь, и, добежав до подруги, бросилась ей на шею, - Я так волновалась! Я молилась Богине непрестанно. Ты жива, благодаренье духам. Жива!
   Дэви смеялась и обнимала свою статс-даму. К ним уже приближалась Ульяна, под руку с Лордом Сенешалем. Говард был верен себе. Он не выражал восторгов столь открыто, его улыбка говорила сама за себя. Подойдя к чумазой, в мальчишеской одежде королеве, он отвесил самый изящный и почтительный поклон. Дэви тут же нацепила торжественное выражение лица. Настоящий Государь должен уметь дать понять подданным, что он требует максимального внимания.
   - Лорд Говард, графиня Содская, мне приятно представить вас моему брату, не побоюсь этого слова, будущему государю Корда, принцу Виалоту Мэрвингу. - Лица придворных тут же утратили все человеческие эмоции и превратились в маски, что весьма позабавило Дэви. Глядя на две застывшие статуи и сидящего на земле усталого мужчину, она ухмыльнулась и произнесла театральным шепотом:
   - Береника, реверанс.
   Эта глупая шутка обрела силу заклинания. Госпожа Крокк тут же присела так низко, что ее лицо оказалось на одном уровне с лицом принца. Лорд Сенешаль тоже не подкачал. Он умудрился одновременно кланяться и заинтересованно изучать будущего короля.
   - Я рад вам, господа и дамы, - тихо, но весьма достойно ответил принц, - К сожалению, не могу оказать должный прием. Я пока нездоров. Но, надеюсь, это не надолго. Пока, располагайтесь, как вам удобно. Нам не терпится послушать новости.
   - Ульяна уже сообщила вам о скором прибытии посольства? - спросила Дэви у Говарда.
   - Да, да. Мы и сами слышали об этом. Я даже вынужден был провести заседание совета.
   - Бедная Ганель, какое испытание для нее, - ужаснулась королева.
   - Девочка держалась хорошо. Но, мы очень рады, что вы вернулись так рано. Да еще и с победой, - поклон в сторону принца, - Признаться, я не ожидал ничего подобного. Ведь, я сам дважды тайно отправлял людей на остров искать его высочество. Это было еще до вашего появления, - поклон в сторону королевы, - Я назначал просто чудовищные премии за любые сведения. Но увы...получал только новых самозванцев.
   - Мне кажется, в последней фразе скрыт намек на сомнение, - усмехнулась Дэви, - Можете не волноваться, Лорд Сенешаль. Это, действительно, мой брат. Грифоны подтвердили его принадлежность к нашей семье.
   - Я даже сохранил одну вещицу, - понимающе улыбнулся принц и полез за пазуху. Он извлек кожаный мешочек, хранящийся на груди. Развязав его, Виалот достал кольцо. Такое же было и у Дэви. Искусно вырезанная из зеленого камня кошка. Принц протянул перстень Говарду, - Должно быть, это убедит вас.
   - Вы неправильно меня поняли, ваше высочество, - заверил Лорд Сенешаль, тем не менее, внимательно разглядывая кольцо, - Слова ее величества более чем достаточно. Вы же знаете, нельзя притворяться Мэрвингом. К тому же, вы вылитый ваш отец.
   - Это правда, - тихо подтвердила Береника, и ресницы ее затрепетали.
   - И, в отличие от ее величества, чьи обстоятельства нам известны, я просто помню вас обоих с детства, - продолжал забавляться Виалот, - Меня особенно поразило, простите мою неотесанность, что вы графиня совсем не изменились за эти годы.
   Береника вспыхнула, как девочка. Королева просто не узнавала свою самоуверенную статс-даму. Ну и ловелас ее братец. Берегитесь, придворные дамы, горничные и прачки. Король вернулся.
   - Лорд Говард, - Дэви решила немедленно прервать обмен любезностями, - Я ждала вас с особым нетерпением. Нужно позаботиться о принце и его людях. Желательно, чтобы тайна появления его высочества таковой и осталась до поры до времени.
   - Мне кажется, всех можно устроить в баронском крыле, - предложил придворный, - Там сейчас никого нет. Это не совсем соответствует достоинству принца...
   - Не беспокойтесь, - отозвался Виалот, - Если бы вы знали, какую не соответствующую жизнь прожил я на острове. Баронское крыло покажется чертогами из чистого золота.
   - Лорд Говард, - продолжала дергать Сенешаля беспокойная королева, - где-то здесь должны быть лошади его высочества. Их довольно много. Найдите их и устройте. А где госпожа Кессель?
   - Она сразу отправилась к вашему двойнику, у нее там дело.
   - Понимаю. Лорд Сенешаль, я вас более не задерживаю, - придворный поклонился и исчез. Дэви повернулась к подруге, та была так явно смущена, что девушка испугалась, не подменили ли ее. Королева попыталась растормошить придворную красавицу, а то, еще брат подумает, что она сосватала ему какую-то дурочку в совет:
   - Береника, - игриво заметила она, - ты обещала мне, что в этой стране я не стану ни перед кем приседать. Теперь я уже не королева, почти. Значит ли это, что мне все же придется разучить этот гнусный реверанс?
   Придворная дама посмотрела на свою королеву безумными глазами.
   - М-м-м...
   - Я прошу, не беспокоится из-за меня, ваше величество, - рассмеялся Виалот, - Конечно, я разрешу вам не делать никаких реверансов. Как глава семьи, я даже запрещаю вам тратить время на подобные глупости.
   - Если бы вы знали, какой камень свалился у меня с души...
   - М-м-м... Боюсь, - выдавила из себя Береника, - Мне жаль, но боюсь, что реверанс все же придется выучить. Будущий король женится. Как вы будете приветствовать его супругу?
   - Да-а, задача! - уважительно признал старший брат, - Но не печалься, дорогая. Мы поручим эту проблему Лорду Сенешалю и королевскому совету. Они справятся.
   Береника немного расслабилась. Они любезничали так довольно долго. К сожалению, Улька забыла сказать графине Содской про еду. И голодная Дэви, уже не чаяла, когда же сядет за стол. А ведь ее еще будут переодевать, мыть и причесывать. Нет, хорошо, что брат вернулся. Жизнь во дворце таит слишком много минусов. Правда, остается еще одна загвоздка. Как ввести брата в права наследования? Можно, конечно, пойти официальным путем. По закону трон должен принадлежать ему, как мужчине, и более старшему, к тому же. Но, вся беда в том, что его личность не установлена. На формальности с признанием принца уйдет куча времени. А совет должен принять решение, хотя бы отстранить ее, Дэви, от управления страной до приезда брошей. "Это даже хорошо, что посольство в нескольких днях пути, - думала девушка, - У них нет полномочий, решать такие сложные вопросы. Значит, придется императорским послам убираться восвояси".
   И тут, в голову ей пришла просто блестящая идея, как все устроить. От счастья она не нашла ничего лучшего, как бросится на шею Беренике.
   - Сегодня нам нужно собраться, - объяснила она ошеломленным собеседникам, - Есть одна мыслишка.
   На другой день столицу сотрясала волна слухов. Новость, как горящий уголь быстро, чтобы не обжечься, передавалась от лавочника покупателю, от портового нищего к матросу. А уж кумушки на рынке просто не закрывали ртов.
   - Вы слышали, уважаемый Шако? - возбужденным шепотом вопрошала экономка из Флая, мамаша Гук толстого рыбника, принимая благоухающий товар, - Я чуть не умерла, когда мне сказала Силия, дочка метельщика...Это в мои то годы! Сердце так и прыгает, так и скачет!
   - Тише, уважаемая! - недовольно бурчал хозяин рыбной лавки, - Из-за вашей бабьей трескотни меня сволокут в темную.
   - Но, ведь, говорят, настоящий король вернулся! - не унималась покупательница, - И знамо дело, во дворце делают вид, что ничего не знают. Конечно, королеве-то, неохота трон уступать. Я так и сказала Силии, помяни мое слово, корона, она стоит, как целый дом на Флае. Кто ж ее за здорово живешь, отдаст!
   - Тише, уважаемая! Умоляю, тише! - бормотал перепуганный Шако, - И какого упыря я потащился сегодня торговать? Сидел бы дома, старый идиот!
   На площади Головы Тришь собралась толпа. Никто никуда не спешил, до работы ли в такой день? Государь вернулся. Теперь все будет, как раньше. Как было раньше, и чем хуже сейчас, никто не мог толком сказать. Старики упрямо твердили, что раньше было лучше, и точка. Понимай, как знаешь: улицы ровнее, работа легче, женщины моложе, а вода мокрее. Впрочем, толпа не вдавалась в суть. Здесь собрались те, кто готов поддержать кого угодно, в любую минуту, лишь бы не работать. Король вернулся, это надо же! Теперь он покажет старой власти, как обижать народ. Так должно быть. Государь исцелит сердца, осушит слезы сирот и найдет мужей, засидевшимся в девках. Всякая несправедливость будет немедленно устранена. Король вернулся! Да здравствует король! Сначала боязливым шепотом, а к полудню уже во весь голос ликовала городская босота.
   Стража добросовестно пыталась разогнать толпу, но без толку. Народ обрел священное право стоять целый день на площади и бить баклуши. И будет отстаивать эту привилегию до последнего вздоха. Ведь, король же вернулся! Ура, новому Государю! Ура, ура, ура!!!
   Кое-кто пытался подстрекать к свержению королевы-узурпаторши. Но революционеров не поддержали. Одно дело, нервировать власти, приветствуя неведомого Государя, и совсем другое, нарываться на неприятности. Виселицы вокруг крепостной стены еще не забылись. Кареты членов совета пропускали неохотно, выкрикивая вслед беззлобные, по мнению авторов, шутки и напутствия. Наместнику Нижний Прилимы, Шухичу, доброжелатели успели помочиться прямо на родовой герб, украшающий дверцу роскошного экипажа. Форейторы остерегались прокладывать себе путь кнутом. Слишком велико возбуждение толпы. Уж лучше гнев хозяина, безнадежно опаздывающего на заседание королевского совета.
   Впрочем, торопиться не стоило. На совет опоздала половина его членов. Лишь те, кто имел возможность подняться в зал заседаний из покоев, отведенных прямо во дворце, пришли вовремя. Лорд Говард и Береника чинно восседали на своих местах, нацепив маски полного безразличия к происходящему. Синий от злости, Шухич занял положенное ему кресло и вытер потную шею надушенным платочком. Сей предмет, он вынужден был всю дорогу прижимать к носу, дабы защититься от миазмов, осквернивших его гордый герб. Губернатор Верхней Прилимы, тщедушный и весьма желчный господин, носящий титул графа Пью, уже пробирался к своему вечному сопернику и соседу Шухичу, задевая ножки стола тощими коленями. Наместник заметил и проклятого эльфа. Мерзавец поклонился ему с самой любезной миной. Ну, ничего, не долго будет мозолить глаза эта смазливая мина. А вот и ведьма. Конечно же, рядом с нелюдем, где же ей еще быть? Нервничает. Это хорошо. Стерве тоже воздастся. Месяц назад господин Шухич лично сделал этой крестьянке предложение, от которого женщины ее сословия не отказываются. Она хихикала, как идиотка. Может, и правда слабоумная? Или просто зазналась. Маг королевы, фу ты, ну ты. Так это, пока есть королева. Посмотрим, что эта распутная девка запоет сегодня вечером.
   Наконец, все собрались, и герольд объявил появление Государыни. Совет приветствовал королеву, и Лорд Сенешаль объявил заседание открытым. Ее величество нервным жестом расправила листок бумаги с повесткой сегодняшнего дня. Голос ей не подчинялся. Ведьма взяла в руки проклятый листок и зачитала пункт первый - новые таможенные расценки. И тут Шухич позволил себе прервать госпожу Кессель.
   - Постойте, какие расценки?! Весь город неистовствует. Все только и толкуют, что о притязаниях нового августейшего наследника. А мы, оплот управления, будем обсуждать расценки?!
   - Вы забываетесь! - взвилась ведьма, - Как вы смеете предъявлять ультиматум королеве?!
   - Деточка, - снисходительно проскрипел старикашка Пью, - Вы, вероятно, не знаете, но если в городе говорят правду, королева уже и не королева вовсе. Мы просто обязаны рассмотреть вопрос со всей серьезностью.
   - Неужели вы верите слухам, распускаемым чернью? - дрожащим от возмущения или страха голосом воскликнула бледная королева.
   - Смотря каким, ваше величество, - с притворной скорбью поддержал недавних соперников комендант Порт-Невера адмирал Григен, больше похожий на придворного шаркуна, чем на морского волка. Как и представители провинций, он давно и надежно был прикормлен Ариманией, - К сожалению, закон одинаков для всех. Лорд Сенешаль обязан сообщить совету, обращался ли с вышеупомянутыми претензиями человек, выдающий себя за принца?
   Лорд Гилберт побледнел и виновато покосился на королеву. Он нервно откашлялся, ловя торжествующие взгляды членов совета.
   - Уважаемое собрание, - солидно начал он, - я и не собирался скрывать сей факт от вашего внимания. Но начинать с него...
   - Позвольте, - снова перебил выступающего решительный Шухич. - Но, если его претензии вдруг подтвердятся, расценки на таможенные пошлины должен устанавливать новый король.
   Он победоносно обвел притихших коллег взглядом и, в который раз, утер шею.
   - Мы слишком большое значение придаем появлению очередного самозванца, - с деланной небрежностью бросила госпожа Кессель. Шухич со своего места отлично видел, как ведьма ободряюще сжимала стиснутую руку королевы.
   - Предлагаю голосовать, - проскрежетал Пью, - Закон всем известен. Мы назначим комиссию, которая за три дня установит личность претендента. И все станет ясно. Конечно, - он фальшиво улыбнулся, изображая сочувствие, - ее величество временно отстраняется от ведения государственных дел. Но если этот человек самозванец, как вы говорите, три дня ничего не решают.
   - Но ведь коронация, - начала ведьма...
   - Коронация ничего не значит, если есть лицо, имеющее больше прав на корону, - наставительно пропел Пью. Он откровенно наслаждался унижением королевы. - Лорд Сенешаль, как глава совета, вы просто обязаны поставить вопрос на голосование, иначе мы пересмотрим ваши полномочия.
   - Разумеется, если этого желает совет, - поспешно согласился Гилберт. Ведьма обожгла его презрительным взглядом, - Итак, можете голосовать, начиная с лордов провинций.
   Наместники и губернаторы дружно проголосовали за временное отстранение государыни, до выяснения, так сказать. Королева аж перекосилась, когда к их голосам неожиданно присоединились и ее сторонники, сам Лорд Сенешаль и колеблющаяся Береника. Поддержали Государыню лишь придворный маг и князь эльфов, что никого не удивило.
   - Итак, решение принято, - вздохнул переметнувшийся Гилберт, - Дальнейшая процедура привычна. Комиссия, традиционно состоит из трех членов совета. Разумеется, я сам много лет возглавлял ее. Впрочем, если у совета есть другая кандидатура...
   Но, никто не решился предложить себя, а прочить на такое место соседа без предварительной договоренности, без обещаний и уступок, никто не стал.
   - Уважаемый Пью, я считаю, что именно вы, как старейший член совета, должны войти в состав комиссии, - любезно продолжил Гилберт. Шухич недовольно поерзал, но промолчал. С подобным доводом не поспоришь, - А вакантное место я предложил бы занять графине Содской, как особе, приближенной к королевской семье.
   На этот раз послышались сердитые реплики. Глава совета охотно предложил недовольным подняться и аргументировать свой протест. Но ничего более вразумительного, чем тот неоспоримый факт, что графиня - женщина, никто не смог родить за несколько минут. Члены совета, скрипя сердце, согласились. К тому же, никто на самом деле не счел вопрос важным. Какая разница, кто разоблачит самозванца. Тут невозможно обмануться. Главное, королева отстранена от правления. Теперь, в течение трех дней она не может распоряжаться даже дворцовой стражей. А когда все разъяснится, посольство Аримании вместе с женихом будет у ворот Перла. Возможно, не все думали об этом с радостью, но каждый понимал, что королева свое отыграла. Считаться с ней не только не обязательно, но и опасно. Даже ушлая статс-дама это поняла.
   Напоследок, Лорд Сенешаль предложил еще собрать на заседание комиссии представителей уважаемых родов. Эти церемонии уже мало кого волновали. Пусть Гилберт потешится. И городской аристократии развлечение. Наскоро согласившись со всем предложенным, члены совета с нетерпением ожидали, когда теперь уже номинальная королева покинет зал, чтобы всласть обсудить волнующее заседание. Если бы они могли заглянуть в завтрашний день...
   \
   Часть 3
   Властитель
  
   Глава 29. Рокировка.
   "Не начинайте разговора в ту минуту, когда кто-нибудь начинает говорить; не перебивайте его, - это не вежливо"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   - Госпожа, купите земляники, - хныкал маленький оборванец у обочины дороги, протягивая Ульке бумажный кулек, выпачканный ягодным соком, - свежая, госпожа, и не дорого! Я только утром собрал.
   Девушка кинула пацану монету и с удовольствием вдохнула сладкий земляничный запах. Вряд ли мальчонка догадался помыть ягоды. Впрочем, какая в лесу может быть грязь? Это вам не Перл. Ульяна с чувством глубокого удовлетворения, как человек, оставивший позади прорву несчастных людей, оглянулась на высокие стены столицы. Хвала всем духам, вырвалась, наконец-то. Не ожидала, что так скоро.
   Этим утром королевский маг госпожа Кессель нашла на маленьком столике в спальне послание. На конверте, подписанном четким почерком, значилось только ее имя. Само письмо тоже не утомило читательницу излишествами:
   "Ульяна!
   Сегод. веч. жду тебя в доме Феофила. Собери вещ. на неск. дней. Охота началась. С уваж., Бен".
   Улька даже самой себе стыдилась признаться, как ее обрадовало это куцее письмо. Началось! То, ради чего она прибыла сюда, да, в сущности, и жила все эти годы. Объяснение с сестрой было на удивление мирным. Дэви была слишком занята, подготовкой к войне, чтобы удерживать своего мага от скоропалительных шагов. На прощание сестры обменялись просьбами. Дэви умоляла присмотреть за Беном. Не рисковать парнем зря, если получится. А Улька, в свою очередь, попросила королеву двести раз подумать о приборе Бернара. А лучше вообще разломать адскую машину, если та уже создана. Девушки обнялись, и Ульяна ушла. Вещей у ведьмы было немного, одна сумка.
   А сейчас она сидела на пристани и с аппетитом уминала землянику. В памятный трактир "Дохлый цыпленок" заходить не стала. Конечно, сейчас ведьма легко отразила бы нападение всего поселка, а не только одного незадачливого кавалера. Но привлекать к себе внимание не стоило. Да и не хотелось ничего, ни есть, ни пить. На Ульку снизошло ощущение полного счастья и довольства жизнью. Достаточности бытия. Вот она сидит на нагретых досках причала. Солнце припекает голову и одновременно пляшет на волнах Лебяжьего озера. В небе кружат два сокола и целая стая ворон, а ступни ног весело полощутся в воде. А уж земляника - это венец момента, то, что вызывает чувство завершенности. Впереди неизвестность, важная и смертельно рискованная игра, позади жизнь, ставшая привычной. А сейчас - счастье. Если задуматься, таким может быть каждое мгновение жизни. Но задумываться не хотелось. Улька доела ягоды, сполоснула грязные руки и сделала знак лодочнику. Судя по расположению солнца, она успеет попасть затемно в дом колдуна.
   Погода не посмела испортиться и нарушить восхитительное душевное равновесие молодой ведьмы. Улька полулежала в лодке и потакала собственной потребности ни о чем не думать. На миг шевельнулось воспоминание о том, как чуть больше полугода назад она вот также плыла в неизвестность, притаившуюся в доме Феофила. Но воспоминания не захватывали, и Ульяна отбросила их вовсе. Сантименты - удел нервозных романтических девиц. Ей это больше не нужно. Она же не актриса, чтобы входить в образ и насиловать себя чужими литературными штампами. Улька задремала, убаюканная мерными всплесками весел. Во сне к ней заглянула Тэя. Бабушка выглядела озабоченной:
   - Ты идешь на войну, как босячка, без оружия, - укорила внучку ведьма.
   - Не переживай, - успокоила девушка, - Импровизация - моя сильная сторона.
   Тэя покачала головой. Она ускользала, не давая девушке, как следует рассмотреть себя.
   - Не отвлекайся, - рявкнула бабушка, - Какая тебе разница, как я выгляжу?
   - Все-то ты знаешь, - проворчала внучка, - Не трясись. Перед уходом я повидалась с эльфами. Эмилькар раскрыл мне пару-тройку страшных тайн.
   - Я догадалась. Но этого может быть недостаточно.
   - Что ты предлагаешь?
   - Подумай, магия - это акт творчества.
   - Любимая фразочка покойного Феофила.
   - Старик был прав. А я люблю повторять, что жизнь - великий советчик. Нужно только правильно сформулировать вопрос. У тебя есть время, подумай.
   На этом беседа прервалась, девушка проснулась. Лодочник смущенно попросил госпожу быть готовой заранее. Берег близко, ему не хотелось бы здесь задерживаться. Она выразительно кивнула на свой жалкий багаж, и водный извозчик залился краской. Интересно, зачем он разбудил ее на самом деле? Может, это не он, а Тэя? Чтобы внучка не дрыхла, а думала свою думу? Улька расчесала волосы пятерней, порылась в сумке и под изумленным взглядом лодочника набила трубку. То, что надо для счастья, удовлетворенно подумала ведьма, глубоко затягиваясь ароматным дымом. Расчет Тэи не сработал, никакие умные мысли просто не помещались в голове. Да и кто может знать заранее, что пригодится в таком деле? Берег рывками приближался. Удивительно, но никто не маячил в ожидании у крошечного причала. Дом Феофила возвышался мертвой коробкой. Ни дыма из трубы, ни светящегося окошка.
   Впрочем, Улька точно знала, что гость внутри. Он позволил ей себя почувствовать. Расплатившись с лодочником заранее, Улька едва дождалась, когда посудина ударится бортом о причал. Легким нетерпеливым прыжком она покинула лодку. Вся сонливость мигом рассеялась. Девушку переполняла энергия. Калитка садика со скрипом отворилась, словно узнав старую знакомую. Тяжелая входная дверь оказалась не заперта. Бен ждал ее на лестнице. Ни слова не говоря, они обнялись.
   - Ни одну женщину я не ждал с таким нетерпением, - осчастливил признанием Бен.
   - Польщена, не сомневайся. Даже жалко, что не верю. Но галантность оценила.
   - Обидно выслушивать такое, - Бен приподнял бровь.
   - Ты собираешься меня поить, кормить и развлекать разговорами? Или ты, пока ждал, не отвлекался на стряпню?
   - Чашечка леню и закуска ожидает донну у малого камина, - с достоинством прирожденного дворецкого отрапортовал Бен.
   Они устроились в бывшей спальне Феофила. Видно, в этой комнате теперь всегда будут закусывать и обмениваться последними сплетнями. Даже после смерти хозяина. Пока Улька ела, ее сообщник поведал, как последние две недели посвятил практической магии. Он создал следящую сеть. Систему волшебных маячков, указывающих на передвижения двенадцати охотников. Кстати, ему удалось установить личности всей дюжины колдунов. Это было самым трудным заданием. Один раз Клементиус чуть не засек его.
   Итак: пять белых волшебников, и семь черных против пары смельчаков. Правда, по словам Бена, все это условности. Например, Арджилл, маг второй ступени, уже мог бы носить белое, если бы решился преодолеть границу мира. Самые опасные из дюжины - старые знакомые, Клементиус и Ван Джанс. Силой, хитростью и опытом они могли бы померяться с самим Беном Безногим.
   - Как ты сегодня скромен, милый, - с восхищением прошептала Ульяна.
   - А за каким упырем мне скромничать? - удивился волшебник, - Я же не девица на выданье. Да и те не всегда...
   - Я поняла и не желаю обсуждать поведение молодых девиц!
   - Досадно, а я уж настроился. Тогда расскажи, чем сама занималась в столице.
   - О, столько дел! Мы с сестрой разыскивали пропавшего короля и пытались создать армию.
   - И как? - он только прикидывался, что продолжает валять дурака. Улька игриво улыбнулась, отлично видя нервозность собеседника.
   - Первое нам удалось, со вторым все не так просто.
   - Как, удалось?!
   - А ты не слышал, дорогой? В Корде скоро будет новый король, Виалот одиннадцатый. Фактически, он уже правит.
   - Нет, не слыхал. Кого на границе волнуют подобные пустяки?
   - Думаю, тебя, - Улька коварно расхохоталась, - Поздравляю с будущей женитьбой.
   - Но ведь она осталась принцессой, - заметил с надеждой Бен.
   - А так же рыжей, сероглазой. Ты что это удумал, поганец?! Так мы не договаривались. Она перестала быть королевой, рискуя жизнью, между прочим.
   - Она... знает? - голос Бена охрип от волнения.
   - Нет, - Улька поняла, о чем он спрашивает, - И, надеюсь, не узнает. Кстати, ее отказ не освобождает тебя от клятвы.
   - Поговорим после, если я доживу, - рявкнул Бен. Он хранил мрачное молчание минуты две, но дольше не выдержал - Ведьма проклятая, надо же, так расстроить человека! Давай все в подробностях.
   И Улька рассказала ему о путешествии на Андулейн. О том, как они с Дэви побывали на изнанке, о борцах с крысиным войском. И, наконец, о возвращении в Перл и о блестящих талантах к интриге у нынешней королевы.
   - Что же было, когда этот ваш совет понял, что его надули? - губы Бена против воли растягивались в улыбке.
   - Ничего, - Улька пожала плечами, - Когда они догадались, что проиграли, играть дальше было уже поздно. Эти заигравшиеся политиканы так спешили избавиться от меня, что практически не заметили, что движутся к самоликвидации. Но они придворные с многолетним стажем. Излишне эмоциональные на такой работе долго не удерживаются. Поэтому все члены совета изобразили, что безумно рады новому Государю, и даже сами поспособствовали, так сказать... А вот лица посольства Аримании надо было видеть.
   Бен вздохнул.
   - Да, жаль, что не довелось. А Дуарф, жених королевы?
   - Редкий урод. К тому же тупица. Пытался качать права. Заявил, что если он женится на Дэви до коронации ее брата, то коронуется сам.
   - А что новый король?
   - Ему не пришлось ничего отвечать. Дэви сообщила суженому, что, осмыслив предложение соседей, передумала выходить замуж. Она, дескать, еще не утратила вкуса к свободе и не готова к семейной жизни. Сказано это было тоном разборчивой кокетки. Посол лишился дара речи.
   Бен смеялся, утирая слезы. Он бы не пожалел своей знаменитой шляпы, чтобы увидеть подобную сцену.
   - А как тебе новый король?
   - Виалот? Он отличный малый. Умный, смелый, хороший воин. Тебе понравится. В своей сестрице Государь души не чает.
   - Еще бы, - буркнул волшебник, - А что ты говорила про армию?
   - С армией плохо, поэтому вся надежда на нас с тобой. Эмилькар просил передать тебе поклон.
   - И все? - Бен вопросительно поднял бровь.
   - Остальное он сообщил мне. Когда нужно выступать?
   - Послезавтра. Сегодня спим, завтра готовимся. На рассвете следующего дня я перенесу тебя к озеру духов. Идти пешком нет времени. Ты спишь здесь, я внизу. Договорим завтра.
   Резко поднявшись с места, Бен умчался, как будто его черти гнали. Улька собрала остатки ужина, мусор сожгла в камине и попыталась сосредоточиться на будущей задаче. Ничего не получалось. Все же думать - не женское дело, хотя у сестры иногда получается. Рассеянно походив по комнате, Улька остановилась у огромного портрета своего отца. Красивый мужчина в черном смотрел на нее с пониманием. "Спасибо, папа, - с досадой подумала Ульяна, - хоть ты не осуждаешь. Может, расщедришься на совет?". Но отец молчал, внимательно рассматривая дочь. "Ну и ладно! Вот, наломаю дров, тебе на том свете стыдно будет". С этим юная ведьма решила отправиться ко сну, памятуя о вековой мудрости: утро вечера мудренее.
   Пословица прекрасная, но уснуть ей так и не удалось. Беспокойство высверливало дыру где-то в районе желудка. Она вспомнила уроки Тэи и попыталась расслабиться и позволить мыслям течь свободно. Некстати вспомнились последние дни в столице. Пожалуй, триумф Виалота был самым приятным воспоминанием. Жаль, она так и не увидит бал в честь нового Государя. Перлские красавицы, наверное, уже в полной боевой готовности. Знали бы они, что сейчас принц думает только о войне. Каждый день смотры конюшен, оружейных, состояния стен. И военные советы с ветеранами последней войны, с лучниками из Верхней Прилимы, с Эмилькаром, с гномами, кажется, даже с грифонами. Профессия шпиона сейчас - самая высокооплачиваемая в столице. За верные сведенья о военных силах брошей король, не скупясь, платит золотом. Дэви организовала народное ополчение. Все лошади в городе временно конфискованы на военные нужды. О приборе Бернара ведьма ни разу не спросила у сестры, но Дэви несколько раз со своей рыжей подругой наведывалась в сторону Нового города, то есть в Университет.
   Но даже Ульке, не видевшей ни одной войны, было ясно, что всего этого недостаточно. Усилия брата и сестры Мэрвиногов возможно помогут городу продержаться какое-то время. Но основная надежда страны на свежеиспеченную ведьму и одного единственного колдуна, пусть и гения. Все ее приготовления ко сну пошли насмарку. Она не должна так думать о себе. Подобную ответственность не выдержит никто. Улька опять почувствовала противное жжение в желудке. Думать дальше небезопасно. Испытанное средство от бессонницы - скучная книжонка. Девушка отлично знала, что за таким добром даже не надо ходить в библиотеку. У Феофила и в спальне есть потайной книжный шкаф. Он сам его оборудовал, поскольку Мод не одобряла привычки хозяина читать по ночам. Вот он и перенес часть своих сокровищ под бочок, чтобы читать, сколько влезет и не оправдываться каждый раз перед сварливой экономкой.
   Улька нажала на потайную панель, и часть стены отъехала в сторону. Девушка установила светильник поудобнее, и принялась изучать книжные корешки. Конечно, здесь все имело отношение к магии. Даже объемистый том "Болезни свиней". Огромные старинные фолианты вызывали у ведьмы не сонливость, а ужас. Она поискала что-нибудь менее объемное, и взгляд наткнулся на небольшой томик в красивом сафьяновом переплете. Раскрыв первую попавшуюся страницу, Ульяна с удивлением поняла, что это стихи. Она никогда не замечала у старика Феофила любви к поэзии. Любопытно.
   Взяв книжицу в постель, ведьма обнаружила, что читает не просто стихи, а целую поэму. Рифмы не воспламеняли воображения красотой и разнообразием. Осилив несколько страниц текста, девушка поняла, что старого волшебника привлекал, прежде всего, сюжет поэмы. Главными героями, естественно, были маги. Добрый волшебник - Гуда Милосердный, и злой, по кличке Темный Жебра. У Гуды, оказывается, и возлюбленная имелась, тоже магичка, красавица Лайона. Девушка не в силах вникать в чудовищные рифмы неизвестного поэта, посему она поступила, как добрая половина всех читателей, не желающих наслаждаться высоким штилем. Улька просто перелистывала десяток страниц, надеясь, что и так поймет пропущенное. Темный Жебра, по обычаю всех злодеев, мечтал завладеть домом, имуществом и книгами доброго Гуды, а заодно, и его возлюбленной. Сначала он строил какие-то маловразумительные козни, а потом нашел сообщников из числа продажных учеников добряка. Вместе они заманили Гуду в западню и вынудили сражаться. Естественно, бой был неравный. Но нежная Лайона в "чудесном зерцале" узрела, какая опасность нависла над любимым, и в самый ответственный момент сумела передать Гуде все свои магические силы, "поелику, взаправду любила". Добрый Гуда всех врагов победил, "вспрыгнул славный витязь на коня, и умчался в дымку нового дня". Вот такая поэма. Улька захлопнула книгу и поняла, что главное ее достоинство - размеры и, разумеется, красота переплета. Вероятно, автор издал сей шедевр за свой счет, или за счет "вспрыгнувшего" Гуды. Интересно, Феофил действительно читал весь этот бред, или хранил поэму, как сувенир?
   Улька зевнула, свернулась калачиком и заснула, даже не погасив свечу. Во сне Темный Жебра подговаривал ее выступить против Гуды Милосердного, а Ульяна, панибратски хлопая злодея по плечу, объясняла ему, что дело это бесполезное. Лайона со своим "зерцалом" испортит им все малину. Жебра, дурак, почему-то обиделся на нее, Ульку (хотя она-то здесь при чем?), и принялся яростно трясти ведьму за плечо. Улька отмахивалась и грозила все зерцала идиоту повыкалывать. Но гад не унимался.
   - Улька, вставай, а то сейчас вытряхну из кровати! Какие, к упырям, зерцала? Ты что, совсем рехнулась за ночь? - вопил Жебра голосом клопомора. А может, и не Жебра вовсе. С великим трудом ведьма разлепила веки. Так и есть, над ней стоял Бен с гарсетником в руке. В спальне было совсем светло. Утро наступило.
   - Не тормаши меня, я и так встану, - простонала Ульяна.
   - Пять минут тебе на все, про все. Завтрак уже готов, - Бен оставил ее плечо и поплелся на кухню, ворча под нос, - Интересно, кто из нас женщина? Почему мне так не везет?
   Улька вскочила, умылась холодной водой из рукомойника. Наскоро одевшись и расчесав непослушные волосы, она поспешила на кухню. Завтракали они молча, словно сговорившись не обсуждать своих планов в доме. Наверное, любая предосторожность, накануне, решающей битвы не лишняя, Ульяна это понимала. Но ее, до смешного, нервировала игра в шпионов. А вот Бен, напротив, чувствовал себя увереннее в роли Алекса при Юстасе. Он твердо держал девушку за локоть, пока они прогуливались вокруг дома.
   - Итак, есть ли у тебя план? - бодро осведомился он.
   - У меня целых три плана, - буркнула Улька себе под нос, некстати вспомнившуюся фразочку из какого-то дурацкого мультфильма, но компаньон услышал.
   - Три? Я тебя слушаю.
   - Да пошутила я. И вообще, мне кажется, что надо больше полагаться на импровизацию.
   - Хорошая импровизация всегда готовится заранее, - наставительно заметил волшебник, - Что ты станешь делать, без подготовки против двенадцати сильных противников?
   - Я и с подготовкой не знаю, что делать. К тому же, они охотятся не на нас, а на волка. Кстати, я так и не поняла, они знают, что искомый зверь волк?
   Бен молча кивнул головой. Лицо его заострилось, а губы сжались в линию.
   - Откуда они узнали?
   - Я не хотел тебе говорить...Словом, они взяли пленного, и бедолага не выдержал пыток. Впрочем, он и сам не знал, насколько важна его информация. Остальных своих друзей он не выдал до самой смерти.
   - Кто? - у девушки враз сел голос. Она до ужаса боялась услышать ответ. Любой ответ.
   - Фазер.
   Перед глазами промелькнул веселый песик, похожий на фокстерьера. Она даже не подумала о нем. Надо было настоять, чтобы Фазер сопровождал хозяйку в город. У ее друга было обостренное чувство долга. Но Улька пожалела его собачьего счастья. Фазер готовился стать отцом.
   - А как же его подруга? И ....Господи, там же моя бабушка!
   - Не волнуйся, остальные все целы, - Бен ласково вытер пальцем слезы с ее щек, - Твою бабушку голыми руками не возьмет никто. Да и не отыщет, если уж на то пошло. Подружка Фазера живет в ее хозяйстве. Твоего пса выманили банальным наваждением. Очень подробным, с соответствующим запахом. Он сам пришел в лапы к врагу.
   Улька заплакала. Она понимала, что выглядит нелепо беспомощной. И это теперь, когда Бен надеется на нее, как на партнера. Но представляя, сколько смертной муки перенесла ее маленькая собачка, ведьма рыдала, не вытирая слез. Бен бережно прижимал ее к своему плечу, гладил по спине, шептал какую-то ласковую бессмыслицу. Улька доревелась до икоты, но ей полегчало. Верный друг сбегал в дом за гарсетником и даже подогрел его дорогой. Достав из кармана куртки чашку, он налил девушке ароматного напитка и вложил горячую емкость в ледяные руки Ульяны. Прихлебывая гарс и не замечая его вкуса, Улька вынашивала нечто, похожее на план.
   - Ты говоришь, его выманили?
   - Я тебе рассказывал, что на башне Ду-Кер создали следящее око. Помнишь? А Фазер бегал по всей округе.
   - А если мы тоже их выманим?
   - Во время охоты?
   Улька кивнула. Ее план стал обрастать деталями.
   - Во-первых, нужно собрать у озера побольше волков, чтобы сбить охотников со следа. А одного подсадного мы наделим свойствами настоящего. Даже будем исподволь защищать его.
   Бен задумался.
   - Могут клюнуть. Но что дальше?
   - Нам рискованно связываться с двумя противниками сразу. Так?
   - Так.
   - Значит, давай придумаем приманку для двоих. Только она должна быть индивидуальной, чтоб другие не попались. Мы заманим их поодиночке в эльфийскую нору и прикончим.
   - Очень интересный план, - Бен одобрительно поднял большой палец, - Меня смущает только дефицит идиотов среди наших охотников. Но, насчет волков, это ты хорошо придумала. Справишься?
   - Конечно. Но почему ты с ходу отвергаешь мою идею? Люди часто верят в то, во что хотят поверить.
   - Они разоблачат любую иллюзию, - Бен сердито дернул себя за волосы.
   - А если приманкой стану настоящая я? - с вызовом спросила ведьма.
   Бен смертельно побледнел.
   - Не смей! Что ты о себе возомнила?! Думаешь, они не успеют десять раз испепелить тебя?
   - Нет, если для них это окажется неожиданностью. У тебя есть карта озера?
   Бен кивнул и достал из кармана тончайший листок бумаги с подробной картой перевала, гор и озера духов. Волшебник пробормотал несколько слов, и вокруг озера замерцали светлячки. Улька насчитала двенадцать светящихся маячков, хаотично разбросанных по карте. По лицу Бена она поняла, что это и есть его следящее заклинание в действии. Они расположились в небольшой садовой беседке. Остро отточенным карандашом ведьма начертила на карте три коротких линии, похожие на оттиск ногтя. Здесь, по словам Эмилкара, и находились эльфийские убежища. Она не знала, как это должно выглядеть. Старый эльф говорил, что ничего особенного в таких норках нет. Всего лишь небольшие зазоры в ткани пространства, складки. Их нельзя увидеть ни обычным, ни магическим зрением. О них нужно знать. Одно такое убежище находилось почти у самого камня-портала, откуда начался их с сестрой путь в этом прекрасном мире. Два других - на поляне у самого озера, очень близко друг от друга. Почему-то на той поляне Улька не была во время первого путешествия. Но само место показалось подходящим для засады.
   План, предложенный Ульяной, был прост. Показать одному из загонщиков подсадного волка, затем демонстративно прикрыть его грудью и вместе со зверем кинуться наутек. В норе эльфов беглецов и их преследователя будет поджидать Бен. Решающую роль должен сыграть элемент неожиданности. Волшебник первой ступени Рене ле Беналь долго молчал.
   - Что ты все молчишь? - не выдержала Улька, - Тебе не нравится мой план? Предложи что-нибудь получше.
   - План не плох, - нехотя признал волшебник, - но уж больно сырой. Слишком много "если". И потом, пусть даже все случилось так, как ты задумала, но Владыка в течение какого-то времени будет обычным человеком. Силу он обретет позднее.
   - Откуда ты знаешь? Что у вас такие вещи часто случались с владыками?
   Бен устало потер лоб.
   - Нет, наверняка ничего не известно. Но есть законы, есть здравый смысл. Сразу даже вода не смешивается с вином.
   - И на этом алкогольном примере строится твоя теория?
   - Ты тоже ничего не знаешь наверняка. Я, хотя бы, учитываю общие законы магии. Но, допустим, прав я. Мы убили двоих врагов, разомкнули цепь. В горах, где рыщут охотники, объявляется человек. Он беззащитен, мы даже не узнаем, где он, чтобы помочь. И вот тут маги, наконец, получат шанс расправиться с ним навсегда.
   - Предложи свой вариант, - Улька пожала плечами. На ее взгляд, в рассуждениях Бена тоже было немало допущений. Как истинная женщина, она считала, что не имеет смысла планировать что-либо с такой дотошностью. Все равно, все будет так, как будет.
   - Ты можешь сообщить Властителю, чтобы он постарался держаться поближе к эльфийскому карману, - Бен с надеждой взглянул на свою сообщницу, - В случае удачи, он спрячется в другом убежище.
   - Сообщить-то я сообщу, - скорбно вздохнула Ульяна, - Но ты сам понимаешь, Он поступит, как сам захочет.
   Бен пожелал немедленно отправиться на озеро, чтобы самому осмотреть место действия. А Улька должна была дожидаться его здесь и начать претворять в действие план А. Собственно, плана Б так и не возникло. Маг уверил свою верную соратницу, что поставил на весь дом очень хорошую защиту, и она может не волноваться за свою безопасность. Улька презрительно пожала плечами. Уж почуять опасность она сумеет за версту. Бен улетучился, а девушка, прогулявшись по саду, честно попыталась состряпать еще и план Б, а так же В, но получалось сплошное г. Махнув рукой на свои жалкие мыслительные потуги, юная ведьма поднялась в библиотеку. Комната навевала грустные воспоминания, но сказывался внутренний порядок дома Феофила. Старик считал, что идеи должны рождаться именно в этом помещении.
   Улька распахнула настежь окна, чтобы хоть чуть-чуть проветрить затхлое, пропахшее бумажной пылью пространство. Кто-то переставил все книги ее учителя. Вероятно, люди Ван Джанса искали здесь что-то, но, спасибо им, порядок все, же навели. Девушка старательно гнала из памяти скрюченное в кресле тело старика. Машинально она взяла с полки первую попавшуюся книгу. Это оказалась объемистая история магии. Открыв почтенный фолиант наугад, Улька обнаружила длиннющий алфавитный указатель. Она поискала глазами знакомые имена, надеясь отыскать своего отца. Не мог же такой человек не оставить в сем труде никакого следа. Ведьма отыскала на букву К несколько Кесселей, но Ростана среди них не обнаружила.
   Потеряв интерес к сочинению, Ульяна механически перевернула несколько страниц, и вдруг, в глаза ей бросилось знакомое имя - Гуда Милосердный. Улька удивленно хмыкнула, это же герой эпоса про "зерцала", тот самый, вспрыгнувший некстати на коня. Полистав книгу, девушка отыскала и его противника, Темного Жебру. Позабыв про все горестные воспоминания, Улька уселась прямо в кресло, где убили Феофила, и с увлечением принялась читать сухие энциклопедические сведенья о свих ночных приятелях.
   "ГУДА Милосердный, родился в Ольвии, в городе Борисфене, во времена правления бея Ухана. Точная дата рождения неизв. Окончил школу магических искусств на ост. Андулейн. Получил белый цвет всего в сто четыре года. Женился на Лайоне (маге четвертой ступени), дочери Хурса Девственника. Упомянутая мэйстра спасла супругу жизнь во время поединка того с волшебником первой ступени Темным Жеброй (см. Лайона Зеленая Форель). Гуда автор фундаментального труда "О свойствах трансформации живых веществ в жидком состоянии". Умер в возрасте семисот лет, не оставив наследников".
   Дрожащими от нетерпения пальцами Улька лихорадочно листала именной указатель. Наконец палец нашел искомое.
   "ЛАЙОНА Зеленая Форель, родилась в семье мага Хурса Девственника в королевстве Корд, в городе Саргороде в 7 862 году, от размыкания сфер." На этом месте Улька решила не задерживать внимания, тем более, что она понятия не имела ни о сферах, ни даже о том, какой сейчас год, от этого самого размыкания. " Окончила школу магических искусств на ост. Андулейн. Получив зеленый цвет, стала женой мага Гуды Милосердного (происхождение неизв.), удостоившегося белого. Лайона наблюдала за поединком своего супруга с Темным Жеброй через фамильное магическое зеркало. Увидев, что мужу грозит смерть, совершила самоотверженный подвиг, воспользовавшись Законом Разделения и Преобразования, сублимировав свои эмоции. После чего лишилась всех магических способностей. Лайона сложила с себя мантию мэйстры. Супруг оставил ее, глубоко удрученный. Лайона скончалась спустя семь лет, в приюте Ордена Липы и Тополя, всеми покинутая".
   Больше всего Ульку поразило, что составитель энциклопедии не поскупился на оценку эмоционального состояния несчастной Лайоны. В этой статье прослеживалась даже определенная мораль - не ходите девки замуж за магов. К сожалению, вся эта смесь сухих фактов и слез покинутой волшебницы не проливала ни одного лучика света на суть подвига самоотверженной жены. Улька не стала отыскивать статью про неудачника Жебру. Вместо этого, она нашла раздел "Основные и вспомогательные магические законы". Улькина старенькая преподавательница анатомии Софья Васильевна любила повторять, что высшее образование нужно только затем, чтобы научить человека пользоваться справочниками. В эту минуту молодая ведьма готова была с ней согласиться.
   Закон Великого Разделения и Преобразования нашелся в самом конце основного раздела, под заголовком - сноски и спорные утверждения. В предисловии автор заявил, что применительно к этому явлению в корне неправильно слово "закон". И если бы у него, автора, было право, давать определения различным понятием, он бы назвал Разделение и Преобразование в дальнейшем именуемое РиП "эффектом". РиП использовался за все историю магии всего шесть раз, из них только три попытки увенчались успехом. Самый известный случай - подвиг Лайоны Зеленой Форели. Она блестяще применила закон РиПа и осталась жива, хотя, и (это само собой, разумеется), лишилась всех способностей. Остальные мэйстры погибли в страшных мучениях. И лишь две погибли не зря. Суть закона РиП сводится к тому, что женщина, обученная магии, может в момент, когда ее возлюбленному грозит смертельная опасность, передать ему все свои силы, помноженные на энергию броска. Больше никаких сведений о РиПе не существует. И эта скудная информация уместилась в солидном фолианте только благодаря запискам Лайоны. Все известные попытки совершались женщинами, потому что это магия сильных эмоций, лишенных чистого разума. Мужчина, более склонный к логическим размышлениям, на такой подвиг не способен.
   Улька с шумом захлопнула книгу. Ее передернуло. Нет, для подобного самопожертвования она все равно не годится. Проще отдать имущество, даже здоровье, но силу...Это все равно, что швырнуть собственную личность. Теперь ведьма это хорошо понимала. Потому-то Гуда и бросил жену. Не потому, что законченный мерзавец. Просто, после своего подвига она уже ни на что не годилась, и, вероятно, не только в постели. "Мы пойдем другим путем!" - решила Ульяна.
   Глава 30. Гамбит.
   "Никогда не горячитесь и не выходите из себя; если вы не в силах удержаться от гнева, то все-таки, не действуйте прежде, чем он пройдет"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский
  
   Стемнело. Бен так и не вернулся. Решив, что толку от хождения из угла в угол не будет, ведьма занялась делом. Пора звать волков к озеру. Времени мало, они могут не успеть. Осмысленное действие успокаивало нервы. Улька развела костер в саду и разделась донага. Сразу сделалось жарко. Разгоряченная кожа не ощущала движений воздуха. Ульяна легла прямо на голую землю и закрыла глаза.
   Заклинаний не потребуется, достаточно обычного зова. Волчица, давняя подруга, нашлась почти сразу, и внутренний ведьмин зверь потянулся к ней. Мир потерял краски, зато обрел четкость ночного зрения. Запахи, о которых она и не догадывалась, закружили голову. Здесь главное не переборщить, а то еще немного - и ведьма просто перекинется волком. Улька взяла себя в руки, вспомнила о цели и трижды глубоко вздохнула. Спина непроизвольно выгнулась, девушка призывно завыла тоскливым хриплым голосом, в котором не было ничего человеческого. Собратья- волки отозвались. Она слышала их перекличку, чувствовала их возбужденный вопрос: "Зачем звала, красавица?". Ведьма обратилась ко всем. Она даже попыталась, как умела, честно обрисовать опасность, которой подвергнутся ее братья-волки. Они поняли и обещали помочь.
   Одно дело сделано. Ульяна знала, что с волками договориться проще всего. Не то, что с двуногими родственниками. Она вздохнула и призвала Тэю. Знала, что бабушка присутствует где-то в ее сознании, но не вмешивается, выжидает. Чьи-то руки обняли ее за голову. И, что любопытно, не там, в тонких мирах, а вот прямо здесь, у костра. Улька подскочила, как ошпаренная, и перекатилась на четвереньки. Тэя улыбалась ей глазами, помешивая угли. Улька с визгом бросилась ей на шею.
   - Как? - потрясенно прошептала она.
   - Через портал, конечно, - удивилась Тэя. - Плохо же я тебя учила. Ты думала, только маги так могут?
   - Ты меня учила ментальным путешествиям, - возмутилась счастливая внучка.
   - Так это самое трудное. Перетащить потом тело, это тьфу...Ты уже и сама так можешь, просто не пыталась.
   Улька смотрела на бабушку и чувствовала себя счастливой и виноватой.
   - Зачем ты пришла? - спросила она, - У нас опасно.
   - А то я не знаю! - Тэя возмущенно фыркнула, - Вам сейчас понадобится вся помощь, какую вы сможете получить. Так что нечего воротить нос. Враги думают, что все вы обороняете город. Их ждет сюрприз.
   - А что с городом? - встревожилась Улька.
   - Часть армии брошей вчера переброшена магами к самым стенам. Так что Перл в осаде. Подкрепление из Аримании ожидается со дня на день. У тебя мало времени.
   - Зря ты это сказала, - Улька строптиво передернула плечами, - Никто не любит, когда на него давят.
   - Я погадала на эту вашу охоту, - тихо сказала бабушка-ведьма.
   - И...?
   Тэя задумчиво водила пальцем по края котла.
   - Ты не поверишь, ничего. Такого я еще не видела. Гробовое молчание и внутри пустота. Проклятая чаша даже меня не отражает.
   - Это означает гибель?
   Тэя отрицательно помотала головолй.
   - Нет, полный крах я бы увидела. Гадальные предметы обожают показывать трупы наших близких. Я думаю, что будущее само в растерянности. Монета застыла на ребре, шарик может покатиться в любую сторону. Великое равновесие. Любое ваше действие нарушит его. Одно я тебе могу обещать, будет совсем не так, как думают все, без исключения, участники охоты. И ты в том числе.
   - Я же говорила Бену, не нужно ничего планировать.
   - Мужчины никогда не слушают мудрых советов.
   - Прошу тебя, не лезь на озеро. Ты можешь погибнуть.
   - Как и ты, - Тэя печально покачала головой, - Я всегда любила этот мир и готова это доказать, погибнув за него. Любовь требует жертвы. Но не волнуйся, я буду страховать вас. А теперь изложи мне этот замечательный план Бена.
   - Вообще-то план мой.
   - Мужики всегда так делают, чтобы потом найти виноватого.
   Улька подробно описала бабушке план "А" и даже показала карту. Тэя слушала, не перебивая, при этом загадочно улыбалась. Эта улыбка Джоконды выводила ее внучку из равновесия.
   - Ну? - требовательно спросила она, закончив доклад.
   - Я нашла свое место в вашей диспозиции, - Тэя снисходительно погладила свою воинственную малышку по голове, - Я буду отвлекать остальных, - и, помолчав, добавила, - А может, и убью кого-нибудь. Как получится.
   Серый от усталости Бен добрался до убежища только к полуночи. Улька так гордо представила ему неожиданную гостью, словно сама создала себе бабушку на досуге. Бен, в отличие от упрямой соратницы, спорить против участия Тэи в деле не стал, и помощь принял с благодарностью. Когда дамы изволили накормить голодного мага, в нем даже проявился забытый уже клопомор, неотразимый любимец женщин. Он забавлял Тэю уморительными анекдотами и сплетнями. Улька, многозначительно зыркнув на разрумянившуюся бабулю, отправилась в свою спальню. У нее осталось еще одно дельце. Парочка проводила девушку понимающими взглядами.
   Не раздеваясь, она рухнула на постель и стала медленно входить в транс. Упражнение это стало привычным, как ритуал одевания. Постепенно Ульяна потеряла ощущение собственного тела. Она будто парила в воздухе. Теперь, пора! Сознание, собравшись в плотный шар, устремилось в то самое место, не имеющее облика. Собственно, и местом его можно было считать с известной долей условности. Но сердце девушки заколотилось, как сумасшедшее, она так давно здесь не была. Этот запредельный мир вызывал у нее чувства, которые у нормального человека рождаются только при виде родного дома после долгой разлуки. Ульяна так разволновалась, что совсем позабыла, для чего пришла. А вдруг ее больше не ждут? Он молчал целую вечность. За это время они оба могли измениться. Да и будет ли он говорить с ней сегодня?
   Вот и дверь. Во всяком случае, для Ульяны ЭТО всегда было дверью. И, конечно, она по-прежнему закрыта. Сердце сжалось, и камнем ухнуло вниз. Все пропало!
   - Ян! Я-а-ан!!! - заорала перепуганная девушка.
   Он не отозвался, но Улька почувствовала присутствие. Как тогда, перед своим посвящением. Он здесь, он слушает.
  -- Ян, мы на рассвете отправляемся к озеру. На тебя идет облава. Ты должен быть поближе к эльфийскому убежищу, которое рядом с порталом. Мы попытаемся разомкнуть цепь. Если получится, ты сможешь там отсидеться. Будь наготове.
   Она замолчала не в силах продолжить. Что-то еще она должна была передать. Молчание по ту сторону двери сводило на нет, ее намерения быть, деловитой, строгой и обойтись без соплей. Горло жгло от непролитых слез.
   - Я люблю тебя...- прошептала Улька, больше она ничего не могла сказать.
   Дверь распахнулась. Она не поверила своим глазам. Ян хочет ее видеть? Неожиданно промелькнула леденящая мысль, что вот сейчас она войдет, а там никого.
   Конечно, Он ждал ее там, внутри. Улька сразу оказалась в его объятьях. Спрятав лицо на груди своего вечного друга и возлюбленного, она разревелась от облегчения. Надежные знакомые руки гладили и баюкали, как в детстве.
   - Зачем, зачем ты все это затеяла? - шептал он, уткнувшись ей в волосы, - Ты же погибнешь, маленькая моя...
   - Я боялась, что ты меня и сегодня не пустишь, - призналась Улька.
   - А я и не собирался, - Ян глубоко вздохнул, - Пойми, если ты погибнешь, пользы все равно не будет.
   - Ты вернешься и наведешь порядок. Ты будешь управлять своим миром, сохранять равновесие. Куда уж больше пользы.
   - Я не смогу жить без тебя...
   - Уже не обо мне речь, наш давний спор слегка потерял актуальность, - сказала она, - А, потом, я же не погибла, что за глупости.
   - Не ходи туда завтра, - попросил Ян, - Пусть Бен один, раз это необходимо.
   - Он не справится. Ты думаешь, Бен в восторге от того, что ему помогаю я? Да, он в ужасе.
   - Вернусь, убью дурака, - пообещал Ян. В отчаянии он метался из угла в угол, - Я сошел с ума, раз всерьез обсуждаю это с тобой. Все, операции не будет. Отправляйтесь по домам. Я отсижусь в убежище. Я даже обещаю обсудить другой план. Но не завтра. А если меня все же убьют, значит, судьба.
   - Нет! - Улька с силой толкнула его в грудь.
   - Нет! - упрямо повторила она, - На карту поставлены жизни стольких людей. Мы не можем ничего отложить. Иначе погибнет Перл, король, Корд, моя сестра и ее будущий ребенок.
   Ян прикрыл глаза ладонью. Улька видела, ему сейчас тяжелее всех. Он никому ничем не может помочь. Он должен сидеть здесь, пока люди, которые ему дороже жизни, умрут за него. Ян молчал. Она ждала его решения. Они оба знали, что от решения этого ничего не зависит.
   - Я понял, - произнес он, наконец. Улька не узнала его голоса в хриплом бормотании, - Вероятно, это рок. Знаешь, что такое рок, птичка моя? Когда ничего нельзя изменить, и ни на что невозможно повлиять. Надеюсь, история моей жизни покажется кому-то поучительной. Я, во всяком случае, не нахожу в ней никакого смысла.
   - Не нужно себя терзать, - Ульяна робко прижалась к его спине, обняв за плечи, пытаясь взять себе половину его ноши, - Я чувствую, скоро мы будем вместе, и ты спасешь мою сестру и племянника. Ну, а если мы все погибнем, то встретимся на том свете. И я так счастлива, что мы поговорили. Знаешь, как страшно умереть и так и не успеть сказать главного?
   - Не смей! Не вздумай! - Его даже передернуло, - Если уж ты так решила, иди завтра с твердым намерением победить. Не допускай вероятности поражения. Помни, от тебя зависит все. Мысли порой имеют силу заклинания. Даже мысли обычного человека влияют на будущее, а уж твои - тем более. И передай Бену, если с тобой что-нибудь случится, я сверну ему шею. А теперь иди, а то растеряешь весь настрой, - Он подтолкнул Ульку к двери, - Возвращайся к себе, мне еще нужно подумать, а тебе выспаться.
   Она хотела возразить, но комната неожиданно померкла перед глазами. Она падала, падала, как камень в колодец, и упала, наконец. Но не разбилась, а открыла глаза.
   Первая мысль - хорошо, что догадалась взять запасную одежду. Платье на спине было мокрым от холодного пота. С большим трудом Улька поднялась с кровати и поплелась на мелко дрожащих ногах к лестнице. Главное, дойти до кухни и не упасть. При виде бледной, как приведение, Ульяны, Бен и Тэя повскакали с мест.
   - Что случилось?!
   - Что-то с ним?! - заорали они хором.
   Девушка медленно опустилась на табурет и хлебнула из чьей-то чашки, не разбирая вкуса жидкости.
   - Что вы так кричите? - тихо осведомилась она, - Все нормально. Я ему передала наш план, он согласился.
   - Так он с тобой говорил? - обрадовался Бен, - Что-нибудь велел передать нам?
   - Вам ничего, а тебе передал, что если со мной что-нибудь случится, он лично свернет твою шею. А еще сказал, что ты идиот.
   Тэя радостно захихикала, Бен ухмыльнулся.
   - Что это вы ржете? - удивилась Улька.
   - Я просил Тэю мне погадать, а она сказала, что и без гадания видит: если мне суждено умереть, то через повешенье и из-за женщины. Но, надеюсь, все, же не в этот раз.
   - Не в этот, - согласилась Улька, - Потому что у нас точно все получится.
   На рассвете вся компания собралась в гостинной. Каждый собирался сам, руководствуясь собственным опытом и понятием об удобстве. У этой экспедиции не было руководителя. Да и кто мог бы возглавить подобную компанию - две ведьмы-охотницы и белый маг?
   Только у Бена за поясом торчал его любимый тесак, женщины оружия не брали. Улька прихватила баклажку с водой и кое-какую закуску. Волшебник одобрительно кивнул. Время настало, они обнялись, и Бен открыл портал.
   - Уверена, что не засекут? - озабоченно спросил он у Тэи.
   - Да, только давайте быстрее, - бросила через плечо исчезающая в портале ведьма.
   - Ульяна, теперь ты, - велел Бен.
   Улька последовала за бабушкой и оказалась на лесной поляне. Здесь она точно не бывала. Первым делом юная ведьма прислушалась. Лес не пел, он шептал. Это было так удивительно. Несомненно, они высадились у озера духов. Обернувшись, девушка увидела и само озеро. Оно светилось мягким желтоватым светом. Таким Улька запомнила его по первому путешествию. Сразу вспомнился Фазер, но ведьма прогнала образ песика прочь. Сейчас не время раскисать. Она села на землю и припала ухом к траве. Поблизости пока было тихо, но ведьма чувствовала, охотники уже близко. Бен свернул портал и потянул Ульку за собой. Эльфийские карманы нужно еще успеть найти, а противники тоже умели строить порталы. С Тэей внучка рассталась без пафосных слов и объятий. Они просто пожелали друг другу удачной охоты. Правда, через десять шагов Ульяна не выдержала и оглянулась. Но бабушкин след давно простыл.
   Эльфийское убежище можно было найти только на ощупь, да и то, если точно знаешь, где оно. А Улька по плану "А" должна запрыгивать туда на бегу. Да еще и с волком.
   - Где наш подсадной? - Бен будто мысли читал.
   - Я нащупала ближайшего. Внешне похож на нашего.
   - Главное, чтобы не наш. С него станется, - буркнул Бен.
   В невидимом кармане ее ожидал сюрприз. Это оказалась вовсе никакая не темница, а почти такая же поляна, окруженная со всех сторон болотом. Небольшой пятачок суши. Выход из убежища Бен пометил невзрачным лоскутом, оторванным от собственной рубашки. Он расстелил свою куртку, но почва здесь хлюпала под ногами, особенно не посидишь, даже на подстилке. Бен раскрыл карту. Карман он для наглядности отметил крестом. Маячки рассеялись по всему перевалу.
   - Жаль, что Его мы тоже не можем отметить, - сокрушался волшебник, - Смотри, к нам приближается кучка человечков.
   - Могучая кучка, - согласилась Ульяна, - Аж, четверо. Вдвое больше, чем нам необходимо. О, один отвернул в сторону. Куда это он так ломанулся?
   - А твоя бабушка на что? Эти высушенные селедки такой женщины, отродясь, не видели. Пусть побегают, - палец Бена указал на другую точку, - Внимание, еще один побежал в ту же сторону. Тэя молодец, она кружит около второго кармана. Готова?
   Улька сосредоточенно кивнула. В эту минуту она призывала волка. Страха не было совсем, только злость и возбуждение.
   - Я пошла, - она вылетела из кармана, как ракета направленного действия.
   Волк стоял посреди поляны. Улька коротко объяснила ему, что нужно делать. Серый брат деловито шмыгнул в кусты. Ведьма осторожно выбралась следом. Волк впереди, предостерегающе, зарычал. В десяти шагах от них, в щегольском белом костюме, стоял высокий человек, наступив ногой на мохнатое серое тело. Улька похолодела, а вдруг это...Человек поднял голову, и все мысли разом ушли. Перед ней был Клементиус, собственной персоной. Как она сразу не узнала эти длинные пепельные пряди? Волшебник смотрел ей прямо в глаза. Неожиданно, он улыбнулся. Дьявольски обаятельная улыбка. Ведьма дернулась, как от пощечины, и опрометью бросилась в кусты, волк послушно последовал за ней, ломая подлесок. Но дистанция оказалась слишком велика, и преимущество неожиданности потеряно. У этого беса ноги длиннее, да и зачем ему ноги.
   Улька поняла, что рискует умереть на бегу, если он успеет достать ее заклинанием. Не добравшись до спасительного кармана, она развернулась к врагу всем корпусом и швырнула ему в лицо ком земли. Он отпрянул, и девушка выиграла несколько секунд, чтобы собрать силы. Все же опыта боевых поединков у нее не было.
   - Зачем ты трепыхаешься, куколка? - Длинный рот колдуна изогнулся в улыбке, - Твой дружок уже покойник. Сдавайся, и останешься жива.
   Улька сделала вид, что задумалась, отвлекая внимание мага, и стряхнула с пальцев огненный шар. Он стремительно покатился на врага. Пока Клементиус расщеплял его простым жестом, она стянула на его голову пчелиный рой. Ну, очень агрессивный рой. Надо отдать противнику должное, этот гад оказался мастером. Он заморозил злобных медоносов одним словом. Правда, не рассчитал, и глыбы замороженных пчел плюхнулась прямо ему на плечо. Затейливо выругавшись, раздраженный маг стал наступать на девушку. А Улька отступала туда, где по ее мнению находился карман. Неожиданно на ее защиту бросился волк.
   - Назад! - закричала ведьма, но было уже поздно.
   Серый брат с визгом рухнул прямо на взлете. Улька перестала пятиться и заняла оборону. Она сделала то, что умела, запустила в колдуна расплавленный шар чистой магии. Пасс оказался крученым и пошел описывать круги над противником. Такого Клементиус явно не ожидал. Он нейтрализовал шар с третьего раза и неожиданно сбил девушку с ног мощной струей воздуха. Улька упала неудачно, прямо на спину. Воздух моментально вышел из легких. Теперь она знала, откуда пошло выражение - весь дух вон. Она успела перекатиться, но враг оказался быстрее и придавил ее к земле воздушной массой. Стиснув зубы, Улька запрокинула руки и сцепила их в замок. Огненный ток побежал по жилам. В ладонях горячей лавой заиграла сила. Лава тут же застывала. Она взмахнула руками и разрезала невидимый пресс. К сожалению, ведьма не успела вскочить на ноги.
   Он был на чеку, этот привычный к поединкам маг. Огненный бич хлестнул ее по ногам. Взвыв от боли, Улька кубарем покатилась по траве, случайно увернувшись от следующего удара. Боль в обожженных ногах не давала сконцентрироваться и перейти хоть в какое-то наступление. Хотелось сжаться в комок и зализывать раны. До ее слуха донесся тихий ласковый смех противника. Ведьма зарычала от ярости, вцепившись пальцами в дерн. Земля вскипела под ногами колдуна. Он неловко подпрыгнул, пытаясь удержаться. В этот момент Улька метнула в него еще один шар. Маг попытался увернуться, но одежда на нем загорелась. Теперь он катался по траве, избавляясь от тлеющих лохмотьев. Ульяна попыталась встать, но покалеченные ноги подвели ее, и она снова упала на колени. Повторив попытку, девушка подняла руку для нового броска.
   - А ты достойный противник, дочь Кесселя, - спокойно заметил Клементиус, - Меня ввели в заблуждение. Кое-кто утверждал, что ты полное ничтожество.
   Улька метнула еще один шар, но спокойный тон врага лишил ее морального преимущества. Она знала, что промажет, когда замахивалась. А вот он не промахнулся. Воздушное копье с чудовищной скоростью вонзилось ей в бок. Девушка рухнула, как подкошенная. "Три ребра сломано" - подсказало ей высшее медицинское образование. Она попыталась встать, но смогла поднять только голову. Клементиус размахивал огненным бичом. "Пендык, - подумала Улька, - Прости меня, Ян". И тут из кустов к магу метнулась молния. Противник пронзительно вскрикнул. Ведьма с ужасом увидела, словно в замедленной съемке, как огромный седой волк повисает на руке ее врага. Огненный бич сам собой обвивается вокруг шеи зверя, но он не отпускает добычи. "Это Ян, это точно он" - зазвенело в мозгу. Корнелиус, с перекошенным лицом, достает откуда-то свободной рукой нож и вонзает его в шею зверя.
   - Не-е-е-ет!!! - визжит лес. Этот ублюдок не может все перечеркнуть обычным дурацким ножом. Улька почувствовала, как гигантская волна силы поднимается в ней. Сейчас этот девятый вал сметет все и всех. Нужно вернуть все обратно. Время нельзя повернуть вспять. Она поднялась, дрожа от напряжения, как штангист, удерживающий непомерный вес. Все так же медленно Клементиус отбросил в сторону тело хищника и посмотрел на нее. "Я должна что-то сделать, - кричало сознание, - Он не может меня победить. Есть какой-то закон...". Клементиус внезапно изменился в лице, он побелел, как покойник.
   - Не делай этого, женщина! - заорал он.
   "Да, закон Разделения и Преобразования, я вспомнила" - торжествующе захохотав, Улька освободила силу. В ту же секунду мир полыхнул белым светом. Клементиус упал, как подломленное стропило. Ведьма, не глядя, знала, что он мертв. Из-за спины показался Бен. Только теперь это был не клопомор, а белый маг Рене ле Беналь. Угасающим сознанием Улька поняла, это он убил Клементиуса.
   В сей грешный мир ее вернула звонкая пощечина. Перед глазами маячило перекошенное лицо Бена.
   - Что ты наделала, отвечай? - в отчаянии крикнул он.
   - Ян...Что с Яном? - прохрипела ведьма.
   - Волк точно мертв, если ты об этом спрашиваешь, - с горечью признался маг, - А Ян вероятно, по-прежнему там, где ему суждено быть. Что ты сделала?
   - Закон Разделения и Преобразования, - четко прошептала она.
   - Что-о-о?!! - заорал Бен, и тряхнул ее так, что сломанные ребра заныли, - Ты выбросила все свои силы в воздух?! Полоумная дура! Психопатка! Как мы отобьемся теперь? Сюда идет подкрепление.
   - Они видели твою вспышку?
   - Да вспышка, пустяк. Ты кинула столько магии, что ее хватило бы на пять таких волшебников, как я. Теперь, до конца жизни ты не сможешь даже дождик предсказать.
   - Подними меня, - попросила Улька, сил у нее совсем не было - Нельзя принимать таких гостей лежа.
   - Не бойся, - бормотал Бен, осторожно помогая боевой подруге сесть, - Я тебя отсюда вытащу. Сейчас мы дотащимся до убежища. Отсидимся.
   - Боюсь, не получится, - прервал монолог Бена холодный резкий голос.
   Улька оглянулась и увидела, что к ним приближается отряд из четырех магов. То, что это именно маги, а не нанятые егеря, девушка поняла по их самоуверенным физиономиям. Возглавлял шествие старый знакомый Ван Джанс. "Мы пропали" - спокойно подумала она. Но Бен был, очевидно, с нею не согласен. Вокруг засветилась магическая защита.
   - Зря сопротивляешься ле Беналь, - крикнул Ван Джанс, и тут его взгляд упал на тело Клементиуса, - Однако! Но нас слишком много, а ты один. Девушку я не считаю. Она только помешает тебе. Твою защиту мы взломаем за час.
   - Сперва, взломай, - парировал Бен. Он спокойно помог Ульке сесть поудобнее, но девушка чувствовала чудовищное напряжение своего товарища.
   Четверка противников окружила светящийся купол. Ван Джанс поднял руки и демонстративно закатал рукава.
   - Они действительно за час сломают защиту? - тихо спросила Улька.
   - Может, чуть дольше провозятся, - пожал плечами Бен.
   - А мы не можем защищаться?
   - Мы? - Бен иронично поднял бровь, - Мы не знаю, а вот, я точно не могу. Против четверых у меня не хватит сил и на защиту и для нападения.
   - А если попробовать пробиться к убежищу?
   - Что толку? Они нас заметят. Если бы мы успели спрятаться до их эффектного появления. Это я, дурак, виноват! Вместо расспросов, мог бы взять тебя в охапку и бежать.
   - Не переживай, что-нибудь придумаем, - беззаботно отмахнулась Улька.
   Бен посмотрел на нее с уважением. Он заботливо накрыл свою подружку курткой, ее заметно знобило.
   - Эй, ле Беналь, я предлагаю тебе сделку, - крикнул Ван Джанс, он предусмотрительно не подходил близко, - Признаю, я недооценил тебя. Мне жаль убивать такого незаурядного мага. Мы готовы тебя отпустить в обмен на девчонку.
   - Что ты будешь с ней делать, Ван Джанс? - насмешливо поинтересовался Бен, - Тебе давно уже нечего предложить женщине. Разве что подсобят молодые сподвижники. Где твой верный помощник Лоран?
   Колдун стиснул зубы, желваки напряглись, лицо побелело. Шутка достигла цели, даже кто-то из товарищей по оружию хмыкнул.
   - Опомнись, ле Беналь, - проскрипел Ван Джанс, с трудом взяв себя в руки, - Ты играешь со смертью. Мы можем не просто убить тебя. Ты умрешь в страшных мучениях, а твоей шлюхе на твоих глазах сдерут шкуру.
   - Зато уж точно не изнасилуют, тут я могу быть за нее спокоен, - философски заметил Бен, Улька прыснула от смеха, - И потом, это не моя шлюха, с твоего позволения. Не мне распоряжаться ее жизнью.
   - С тем, о ком ты толкуешь, покончено, - выкрикнул колдун, брызгая слюной, - А скоро наступит и твой конец, проклятый болтун.
   Переговоры окончились. Враги перешли в наступление. Защиту Бена ломали всерьез. Она трещала, прогибалась, но стояла. Один из черных особенно усердствовал, поливая купол огнем.
   - Твой друг? - кивнула на огнеметателя Улька.
   - Учились вместе. Уфоис за что-то не любит меня.
   - Должно быть, ты в свое время не домочил его в сортире.
   - Зачем так грубо, душа моя? Так, невинные школьные проделки. А он обидчив, как все бездарности.
   Разговаривали они громко, и разъяренный Уфоис, несомненно, слышал каждое слово. Маги поднажали. Видно было, что им надоело колоть этот твердый орех и слушать оскорбления в свой адрес. Защита кое-где уже трескалась, но Бен заполнял трещины сияющими нитями. Прошло минут сорок. Враги взмокли. Бен, доброжелательно, улыбался им из-за светящийся завесы. Но ведьма чувствовала его нечеловеческое напряжение. Так не могло продолжаться до бесконечности.
   - Бен, - шепнула Улька, - А ты не можешь уйти отсюда в другой мир.
   - С тобой, не могу, - сказал маг, - Да, теперь уже и один не уйду. Они первым делом отрезали мне проход. Думаешь, зачем велись переговоры? Нас блокировали.
   - Почему ты сразу не ушел?
   - Я убил Клементиуса белым огнем. Это отнимает уйму сил. Тебя мне было не унести.
   Улька сжала его руку. Она не стала продолжать расспросы. И так понятно, что Бен ни за что ее не бросит.
   - А может, попытаемся прорваться? - предложила девушка, - Хоть убьем кого-то из этих придурков. Все равно пропадать.
   - Ты сейчас даже ходить не можешь, - отрезал Бен.
   Ведьма прислушалась к своим ощущениям. Все тело отзывалось болью, и слабость страшная. Но не это главное. Магии в ней теперь не было совсем, словно ушла в песок. Нет, головой она помнила, где, что расположено и как черпать силу. Но самой силы не осталось и в помине. В горячке битвы ведьма еще не успела оценить ущерб. "Тэя расстроится, - горько подумала Улька, - Зря она со мной возилась. Все зря". Почему-то мысль о скорой смерти не доходила до сознания.
   И тут ей вспомнился самый первый урок бабушки ведьмы. Она тогда учила внучку правильно перераспределять энергию. "Силы у ведьмы неисчерпаемый колодец, - услышала она, словно наяву, голос Тэи, - Она, если нужно, может служить проводником силы природы". Улька испуганно оглянулась, нет ли ее наставницы поблизости. Но вокруг стояли враги, правда, на почтенном расстоянии, блюдя технику безопасности. Светящийся купол уже весь был испещрен трещинами. Бен перестал их сглаживать. Раздался чудовищной силы удар, с хрустальным звоном посыпались осколки магической защиты Бена. Маг кинулся прилаживать заплату. Ван Джанс удовлетворенно улыбнулся. "Сила есть везде, - как зачарованная, услышала Улька голос Тэи, - В любой стихии". Воздуха здесь маловато, огня нет вовсе, зато земли сколько угодно. Рука сама расковыряла дерн и добралась до влажной рыхлой почвы. Девушка закрыла глаза, и позволила течь по телу из земли силе от самого ядра. Она знала, что не сможет ею воспользоваться сама. Заклятие Разделения превратили ведьму в дырявое решето. В ней не удержится никакая магия. Но решето может превратиться в фонтан.
   - Бен, - осторожно позвала девушка, боясь поверить в невозможное, - Бен, ты можешь взять силу у меня. Бери, ее очень много.
   Бен встревожено посмотрел в глаза своей подруги, решив, что она повредилась в уме от горя и напряжения. Но послушно сжал предложенную руку. И тут же ее отдернул, словно его током ударило.
   - Как ты это делаешь? - потрясенно прошептал он.
   - Я могу быть проводником, - голос не слушался ее, но Бен понял, - Бери, сколько нужно и уничтожь этот крысиный выводок.
   Маг крепко обхватил пальцами тонкую руку ведьмы. Его собственное напряжение разом спало. Он ожил, и единым махом восстановил защиту в ее первозданной целостности. Бен с удовольствием посмотрел на перекошенные физиономии своих коллег и поднял левую руку. Сила радостно рванула к нему через разбитое тело Ульки. Вспышка невыносимого белого света ослепила ее. Она ничего не видела, а через несколько секунд и оглохла, но продолжала сжимать ладонь Бена. Лишь когда он мягко высвободил руку, девушка вздохнула и провалилась в небытие.
   Глава 31. За флажками.
   "Красота, ум и грация, - качества, заставляющие любить женщин; если природа отказала вам в первой, старайтесь дополнить ее двумя последними"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский
  
   Дэви смахнула жука, случайно приземлившегося на самый скучный раздел и без того не особенно захватывающего сочинения Генерала Гасина "Девять осад городов, исполненных под моим скромным началом". Жучок-путешественник живым курсором отметил абзац, который пыталась осилить погруженная в чтение принцесса.
   "Осадные орудия лучше всего изготавливать из дуба, так как по крепости это дерево не знает себе равных. Основную, ударную часть нужно основательно вымачивать в слегка подсоленной воде".
   Грохот распахивающейся двери помешал Дэви узнать, зачем же нужно вымачивать ударную часть осадного орудия в соленой воде. Что за наглость, врываться к принцессе крови столь бесцеремонно! А если бы она в это время в носу изволила бы ковыряться? Впрочем, Дэви знала, кто этот наглец.
   - Его величество король Виалот Одиннадцатый, Государь Корда, Эорунии, а также Верхней и Нижней Прилим, - торжественно начал герольд, - желает нанести визит ее высочеству принцессе Дэйвириэль.
   Герольд застыл, как будто у него кончился завод. Даже глаза не двигались на каменной физиономии. Дэви обречено вздохнула.
   - Проси его величество.
   Король с безмерно усталым помятым лицом, в серой заношенной рубашке робко показался на пороге.
   - Не помешал?
   - Почему твой герольд никогда не спрашивает о том же? - раздраженно фыркнула Дэви, - Врывается, как осадное орудие, и объявляет тебя по всей форме, как будто я посол иностранной державы. Ты еще оркестр впереди себя высылай, а я буду вытягиваться во фрунт.
   - Я с ним говорил, - смущенно развел руками король, - Он каждый раз делает вид, что оглох. Знай себе, талдычит: "Слушаюсь, ваше королевское величество". Не убивать же его.
   - А зачем тебе, вообще, герольд, когда ты собираешься ко мне в башню?
   По лицу Виалота видно было, что этот вопрос он пока себе не задавал.
   - Лорд Сенешаль объяснил мне, что так принято.
   - Но ты же король. И так ходить в гости глупо. Отмени.
   - Есть! - Виалот вытянулся в струнку. Дэви обиженно надула губы.
   - Я пошутил. Ты права, а я дурак. Сегодня же отправлю этого болвана на конюшню.
   - Ну что ты, - улыбнулась, вмиг оттаявшая сестра, - Он необходим двору. Никто больше не сможет дать понять придворным, какое великое событие сейчас произойдет в их жалкой ничтожной жизни
   - Что ты читаешь? - Виалот вопросительно посмотрел на книгу и перевернул обложку, - Генерал Гасин? Это же прошлый век. К тому же генерал слыл известнейшим вруном своего времени. Зачем тебе эта скукота?
   Дэви раздраженно вырвала книжку. Все-таки в ее новом положении были определенные недостатки. Раньше никто не смел, высмеять литературный шедевр, который она изволила почтить вниманием. Напротив, все придворные старательно штудировали то же самое.
   - Не нашла в нашей библиотеке ничего современней. После падения Перла броши основательно почистили книгохранилище и изъяли все, что имело стратегическое значение, - Дэви пожала плечами, - Да и потом, ваши методы ведения войны не сильно продвинулись вперед. Легкие луки заменили арбалетами, вот и все дела.
   - А как велись войны там, где ты жила? - с любопытством спросил король.
   - Не дай тебе Бог увидеть такую войну, - содрогнулась от одной мысли Дэви, - Лучше уж черепаший прогресс, - она показала на сочинение генерала Гасина.
   - Ты меня пугаешь. Что, это хуже магических атак?
   - Конечно хуже. Представь, что бомбы падают с неба и разносят дома мирных жителей. И негде укрыться. А в солдат с огромного расстояния летят куски свинца и впиваются в тело, а потом разрывают все внутри. Ядовитый газ найдет тебя где угодно, а бронированная самоходная телега прошибет любые ворота. И это еще цветочки. Есть атомное оружие, нейтронное, корабли авианосцы, подводные лодки, несущие смерть. Мастерство воина уже не имеет значения. Ценятся мастера, придумывающие все более совершенное оружие.
   - И ты пережила такую войну? - ужаснулся король.
   - Слава Богине, нет. Поговорим о чем-нибудь другом. Как там наша война?
   - По сравнению с тем, что ты рассказала, ни шатко, ни валко. Идет себе потихонечку. Но у меня неприятная новость. Какое-то упыриное отродье подожгло наш самый крупный продуктовый склад. Все, что удалось спасти, я приказал перенести во дворец. И выделил дополнительную охрану уцелевшим складам. Сегодня военный совет. Если хочешь, приводи кого-нибудь из своего малого двора.
   Он поцеловал ее в щеку и торопливо покинул башню. "Когда же он спит? - сердобольно подумала Дэви, - Судя по его виду, никогда".
   Прошло две недели с тех пор, как новый король водворился в стране. А кажется, что многие месяцы. Короновали Виалота по-походному просто и быстро. Почти без торжеств. Сразу после коронации город оказался в состоянии осады. Жизнь самой Дэви изменилась радикально. Оказывается, королева, и бывшая королева - это разные вещи. Сначала на тебя перестают обращать внимание обожающие прежде поклонники, потом придворные лишь вежливо здороваются. Два дня с момента появления нового короля, и Дэви оказалась почти в изоляции. И это несмотря на то, что Виалот всячески подчеркивал любовь к младшей сестре. Но ушлые придворные были уверенны, что это просто игра, и перестали замечать бывшую государыню. Исчезновение Ульки только подтверждало их предположение. Дескать, новый король приказал избавиться от проклятой ведьмы.
   Даже Береника заходила к августейшей подруге крайне редко. У нее не хватало времени, чтобы выражать дружеские чувства. Когда Дэви язвительно отметила перемену, та лишь философски пожала плечами.
   - Что ты хочешь? Я такая же придворная крыса, как все. То, что я вообще тебя навещаю, говорит как раз о настоящей дружбе. Прихожу, потому что получаю удовольствие от твоего общества.
   Дэви не винила своих бывших сподвижников, но ей было противно. Хотелось воскликнуть, как Николаю Второму после отречения: "Кругом измена!". Оказывается, она уже привыкла быть первой, выслушивать дифирамбы и высказывать решающее мнение. Окончательно добила ее трагедия, произошедшая после коронации. С верным Брионом, теперь уже принцесса, Дэйвириэль выехала на прогулку за стены города. Эта традиция на протяжении полугода исполнялась неукоснительно. Может, ничего бы и не произошло, но конь Дэви неожиданно захромал. Она спешилась и, сделав знак своему пажу, что справится сама, подняла переднее копыто гнедого. Вдруг раздался конный топот. Девушка растерянно оглянулась и увидела полусотенный отряд, с красными штандартами Аримании, несущийся прямо на нее. Наверное, на этом бы история и закончилась, но Брион выехал вперед, закрывая ее от вражеских стрел.
   - Бегите, ваше величество! - закричал он, - Бегите, вы успеете!
   Уже вскакивая в седло, краем глаза принцесса увидела, как стрела с мерзким чавканьем вонзилась в острый мальчишеский кадык. Больше Дэви не оглядывалась. Так, глотая слезы, неслась она до самых городских ворот, нахлестывая коня.
   Это было первое нападение брошей. Его без труда отбили, но кто вернет принцессе ее самого верного пажа и бескорыстного друга. Пришлось еще выслушивать насквозь фальшивые соболезнования. А за спиной шептали, что это боги наказали гордячку. Она бесстыдно правила страной одна, в то время, когда законный король томился в плену, она притащила во дворец мерзкую ведьму и заставила всех ее принять, она довела страну до войны, она возвеличила проклятых выродков эльфов... Впрочем, о нелюдях судачили очень осторожно. Новый король оставил эльфа Эмилькара в Совете, и по всему видно, что убирать пока не собирается.
   Дэви в день похорон Бриона заказала художнику его посмертный портрет во весь рост и переехала в малую башню, где раньше жила Улька. Этот поступок показался двору вызывающим. Даже Лорд Сенешаль не одобрил подобной экстравагантности. Но Дэви плевать хотела на всех. И вот, когда она осталась совсем одна, оказалось, что друзья у нее все-таки есть. Первой к одинокой принцессе примкнула Ганель. Она, единственная из фрейлин, не строила глазки королю, для этого девушка была слишком серьезной. К тому же, дочь Береники действительно любила Бриона. И после смерти юноши горько оплакивала свою любовь. Ганель и раньше уважала королеву, а теперь, когда все покинули Дэви, сочла своим долгом служить ей вместо Бриона. Правда, благородная фрейлина думала, что они вдвоем с опальной принцессой будут сидеть в башне, читать философские трактаты, вышивать и вспоминать Бриона.
   Действительность оказалась намного грубее. Дэви носилась, как метеор по всему Перлу, помогая королю наладить быт горожан во время осады. Эвакуация Университета (король понял, что северный берег не удержать), размещение студентов, учет всех съестных припасов. Последнее особенно огорчило принцессу. Зимние запасы почти израсходованы, а новый урожай поспеть не успел. Обычно, летом город кормили крестьяне, привозя на рынок все свежее. Сейчас отрезанным от обозов с фуражем горожанам грозил голод. Ганель была в шоке, увидев истинную жизнь обитательницы башни. Но девушка приняла удар достойно и стала личным секретарем Дэви. Сейчас принцесса удивлялась, как она обходилась раньше без этой серьезной исполнительной помощницы.
   Вторым к малому двору, как его позже обозвал король, неожиданно прибился Сириус. Тот самый мальчик, которого Дэви когда-то спасла от разъяренной толпы. Он церемонно объявил, что пришел исполнить свою службу. Раньше принцесса не нуждалась в нем, а сейчас ничья помощь, по его мнению, не будет лишней. Сириус оказался даже более полезным, чем Ганель. С помощью мальчика, грифонов и, конечно, с благословения Эмилькара им удалось организовать в лесах Мэрвельда настоящие партизанские отряды. Слишком малочисленные для серьезной подрывной войны, но достаточные, чтобы лишить противника уверенности в собственной безопасности. А еще эльфы хитрым путем передавали в осажденный город провизию, в основном, вяленое мясо и сушеные грибы.
   После эвакуации Университета в башне принцессы поселилась и неунывающая Эффи. Рыжая смутьянка внесла свой вклад в деятельность малого двора. Эффи превратила толпы оставшихся не у дел студентов в разветвленную шпионскую сеть. Ее агенты работали как в городе, так и в тылу врага. Во дворце их кормили. За особо ценные сведенья - премия от самого короля. Идея превращения университетских недорослей в шпионов принадлежала Дэви. А что еще делать образованным молодым людям, в большинстве иностранцам в осажденном городе? Правда, многие студенты уехали домой. Войско Аримании согласилось их выпустить, конечно, предварительно допросив. Остались только те, кому некуда было податься. Город будто вымер. Трактиры закрыли, молодежь призвали в ополчение, уличные музыканты и нищие исчезли сами, рынок опустел. Горожанки попрятали нарядные платья от греха подальше. Беззаботные и крикливые прежде, жители Перла превратились в серые испуганные тени. В таких обстоятельствах шпионы Эффи вызывали наименьшее подозрение. Все-таки много лет студенты были частью городской жизни.
   Одним из членов малого двора считался и золотой грифон Эре. Он, конечно, не жил в башне, но без крылатого помощника не обходилась, ни одна из затей Дэви. Таким образом, небольшое собрание в башне представляло реальную теневую силу королевства. Дэви казалось, что Виалот и сам бы примкнул к ней, если бы это не выглядело черезчур странно.
   Старший брат неспроста все свободное время проводил в башне. Новый король не мог назвать себя счастливым человеком. С одной стороны он радовался, что у него появилось будущее, но с другой - приходил в ужас от того, как чудовищно усложнилась его максимально простая жизнь. Верный друг Линг, занявший условно кресло придворного мага, был в еще большей растерянности.
   Война с брошами, буквально, спасла короля от политического краха. Война - это единственное, в чем он действительно знал толк, всему прочему приходилось учиться. Не помогали и детские воспоминания о дворцовой жизни. Его, командира всадников, окружали сейчас самые утонченные любезные люди, ненавязчиво советовавшие отправить обожаемую младшую сестру на плаху или в темницу. Самые красивые элегантные женщины готовы были охотно отдаться за побрякушки и повышение по службе для своих мужей.
   На войне видно, хороший ты человек или дерьмо, ловкий воин или растяпа, друг или враг. В этом нереальном мире дворца и трона не было никаких нравственных критериев. Как проверить, сказали тебе правду или солгали? Любит ли тебя эта женщина или просто использует? Говорит, что любит безумно. Как же проверить, упыриное семя!? Линг пытался, по просьбе государя, читать мысли, но мысли придворных это такой клубок интересов, обид, интриг и желаний, что простому парню с Изнанки острова Андулейн в них ни в жизнь не разобраться. Если бы не Дэви, король спятил бы на третий день своего правления. Кроме удовольствия от общения с сестрой, в башню его тянуло и по другой причине, о которой родственница даже не догадывалась.
   Принцесса сочувствовала старшему брату, но у нее были свои проблемы. Дэви скрывала за лихорадочной деятельностью чудовищное беспокойство. Обида на придворных - сущий пустяк по сравнению с гигантским червем, сосущим ее изнутри. Собственно, беспокойство, тревога, страх, паника - главные чувства, которые она испытывала с тех пор, как ушла сестра. Дэви вся извелась и похудела до прозрачности. Десять дней от сестры ни звука. От Бена...Лучше бы он тоже молчал. Шесть дней назад она нашла в спальне записку, невесть каким путем туда попавшую.
   "Прынцеска, если меня не станет, знай, что я тебя любил до последнего. Б"
   Прочитав это трогательное признание, принцесса Дэйвириэль изрекла загадочное слово на букву б. Да так громко, что вошедшая в этот момент горничная уронила кувшин с водой. Дэви отдала бы полжизни за информацию. Каждый час неизвестности губил тысячи ее нервных клеток. Что ей оставалось? Она целиком посвятила себя осажденному городу. Сегодня визит брата разбередил проклятого червя беспокойства.
   Зря принцесса поверила сестре и так понадеялась на неведомого Властителя. Бог из машины, это слишком просто. Драматурги ее мира отказались от подобной развязки лет двести назад. Наверное, она принесла с собой из той жизни основной закон, усвоенный с молоком приемной матери: рассчитывать можно только на себя. До ее появления это простенькое правило не имело здесь силу рокового предначертания. Все ждали пришествия сильного и мудрого. И, иногда он действительно приходил. Напрасно родители забросили ее именно туда, где Дэви пришлось вырасти. Она загадит тут всю малину своими мелкими страхами и убеждениями. И никто не придет спасать Перл.
   Сгоревший склад - это почти катастрофа. А если не найти поджигателя, пятая колонна доведет горожан до голодной смерти. Король давно ушел, а Дэви все поворачивала страшненькие новости и так, и сяк. Раньше в городе хотя бы диверсий не наблюдалось. Нужно выяснить, склад подожжен магией или там постарались чьи-то трудолюбивые ручки.
   - Ты чего такая? - вопрос прозвучал почти одновременно с грохотом открывающейся двери.
   - Эффи! - обречено простонала принцесса, - Что ты орешь? Какая - "такая"?
   - Унылая, как зеленая плесень, - жизнерадостно пояснила Эффи.
   - А ты радостная, как новорожденный поросеночек, - съязвила Дэви, - Слышала, склад сгорел?
   - Подожгли. Мои ребята нашли следы горелой пакли и смолы.
   - А чего ты так радуешься? Мне бы так сиять из-за каждого сгоревшего склада.
   - А чего, плакать что ли? Все равно осада скоро кончится, не так, так этак. Наши говорят, через пять дней основные войска брошей будут здесь, - беззаботно щебетала Эффи.
   - И тебя повесят на городской стене, - мстительно добавила принцесса.
   Они частенько пикировались таким образом. Сейчас не хватало только Ганели, она обычно во время их словесных баталий вздыхала и закатывала глаза.
   - Пойдешь сегодня со мной на Совет, поделишься новостями с господами градоначальниками. И пусть твои орлы поищут поджигателя. Желательно, чтобы к вечеру его скальп висел в тронном зале.
   А что еще можно сделать? Дэви казалось, что она плывет по морю в дырявом корыте и по пути вычерпывает воду. Бог из машины сейчас совсем бы не помешал. Или, хотя бы, целое корыто.
   "Будь попрочнее старый таз,
   Длиннее был бы мой рассказ"
   Вспомнился ей стишок, который Улька частенько декламировала ей в детстве. Да, история обороны Перла получается слишком короткой. В городе не оказалось даже пресловутой смолы, чтобы лить на разгоряченные головы врагов. Король приказал держать наготове кипяток. С дровами тоже проблема. Их конфисковали у граждан. Словом, все, как у классика: "У вас чего не хватишься, ничего нету". Но, самое ужасное, никаких вестей от сестры и Бена. "Улечка, если ты еще жива, - страстно молила Дэви, - беги отсюда. В этом лживом, как бабушкины сказки, мире не водятся Боги из машины"
   - Эффи, как поживает машина нашего ученого друга?
   - Ты уже спрашивала. Вчерне готова. Но ты сказала, в самом крайнем случае.
   - Да, я дала торжественную клятву.
   Чудо-машину они успели эвакуировать из Университета почти в последний момент. Дэви увидела в этом знак судьбы. Загадочный купол был ее козырем в рукаве. Принцесса, как и ее папа, не хотела складывать все яйца в одну корзину. Она брезгливо посмотрела на сочинение генерала Гасина и решительно отбросила книгу. Все равно строить осадные орудия ей не потребуется, она не собиралась никого осаждать. Ей нужны хоть какие-то сведения, а не дурацкое орудие. Дэви решила нанести визит Эмилькару.
   - Эффи, я пойду к эльфам, как раз успею до заседания совета. Пусть студенты перевернут каждый камень в городе. Я передумала насчет скальпа. Поджигатель нужен нам живым. Ты не получала вестей из-за стены?
   - Сегодня. Но там ничего интересненького, - Эффи пренебрежительно сморщила веснушчатый носик, - Командование ввело сухой закон в войсках. Броши недовольны. Им скучно.
   - А маги у них есть?
   - Есть какие-то, но, по-моему, это шелупонь всякая. Серьезных колдунов нет. Может, они с основными войсками подойдут. Этих же кто-то перебросил.
   "Значит, серьезных магов нет. Пропали куда-то. Есть надежда" - думала принцесса, идя по улице осажденного города. Мостовые радовали чистотой. Король объяснил своему народу, что осада это еще не повод бросить работать. За грязь с метельщиков строго спрашивали старосты гильдии. Часы на башне, что стоит у Головы Тришь, прозвонили к закату. Это значит, солнце прошло свой дневной путь и поворачивает на отдых. Цеховым мастерам пора закругляться. Наступление полной темноты оглашалось отдельно.
   Дэви постучала в знакомые ажурные ворота. Хмурый эльф-часовой смерил ее подозрительным взглядом. Принцесса попросила передать Эмилькару, что хочет с ним встретиться.
   - Если вы и правда та, за кого себя выдаете, то вы увидите господина Эмилькара во дворце, - бесстрастно произнес привратник, - Он будет там, через два часа.
   Дэви вскипела от ярости. Да что же за день такой!
   - Не ваше дело, любезнейший, решать, когда ваш господин захочет побеседовать со мной. Сообщите ему обо мне, немедленно!
   За время своего правления Дэви еще ни разу не удосужилась посетить э-Фансиал лично. Зря. Эльф скорчил презрительную мину, но отправил куда-то своего напарника. Через пять минут у ворот появился мальчик лет десяти.
   - Сириус, - радостно приветствовала друга отчаявшаяся Дэви.
   - Это действительно вы, - спокойно констатировал мальчик. И, повернувшись к стражнику, бросил пару слов на своем языке. Вероятно, велел пропустить, - Пойдемте, я сам отведу вас к отцу.
   Он повел ее на ту самую цветочную террасу, что так поразила воображение Ульяны. Эмилькар ожидал их, разливая по чашкам какой-то горячий напиток, издающий умопомрачительный запах.
   На его лице нельзя было прочесть ничего. Идеальная маска, не пропускающая эмоций.
   - Простите меня, мэтр Эмилькар, что явилась к вам так неожиданно, - церемонно начала Дэви.
   - Присаживайтесь, прошу вас, ваше высочество, - невозмутимо прервал ее эльф, - Я ожидал вас уже давно.
   - Почему вы ни разу не намекнули мне об этом, - удивилась девушка, - Мы же видимся с вами во дворце.
   - Это разные вещи, - эльф неопределенно пожал плечами, - Вы и сами это понимаете, иначе дождались бы меня во дворце. Я не самый необщительный эльф в королевстве. Вы хотите поговорить о своей сестре и о Властителе. Я угадал?
   - Угадали, - прошептала Дэви непослушными губами, - Вы знаете, что с ними?
   - Нет, - спокойно ответил Эмилькар, - Никто не знает.
   - Но вы можете погадать. Улька приносила мне шар, сферу, - поправилась она, - Вы дали ей предмет для гадания, значит, у вас есть еще...
   - Конечно, - кивнул эльф, - Но все эти замечательные предметы молчат. Что, должен признаться, весьма необычно. Попробуйте паикиту, ваше высочество. Она улучшает настроение и снимает усталость, - он протянул гостье белоснежную чашку с горячим напитком.
   - И что это значит? - нетвердым голосом спросила Дэви.
   - Не знаю, - вновь пожал плечами князь эльфов, - Никогда такого не видел. Предполагаю, что мы с вами стали свидетелями великого чуда. В эти дни из непостижимой ткани мироздания сплетается будущее. Извините старика за вычурный слог. Скоро мы все узнаем. Если Властитель мертв, значит, должен появиться новый, так уже бывало. Если он жив, он себя проявит. Вас ведь больше волнует, жива ли госпожа Кессель. Сожалею, что не могу ответить на ваш вопрос. Одно знаю точно. До озера духов она и волшебник ле Беналь добрались. Они там были и воспользовались нашими убежищами. Дальнейшая их судьба мне неизвестна.
   - Среди брошей у стен нет высших магов. Это ведь хорошо, правда? - Дэви очень хотелось дать пищу своей крошечной надежде.
   - Вероятно, да, - кивнул эльф. В его глазах девушка прочла понимание и мудрость, - Мне кажется, скоро мы все узнаем. Не нужно пока ничего предпринимать. Вы и так сделали достаточно для города и для королевства. Пусть за вас поработают другие.
   - Да это же пытка, сидеть и ждать у моря погоды! - в сердцах бросила Дэви.
   - Знаю. Я не могу давать обещаний, но мне кажется, через три, самое большее, через четыре дня все встанет на свои места.
   - Боюсь, не доживу, - улыбнулась Дэви, - Спасибо, мэтр Эмилькар. Простите за то, что вела себя, как истеричная барышня. Но мне просто не с кем поговорить об этом.
   - Полно, дитя мое. Мне приятен ваш визит. К тому же я ваш вечный должник, и мне жаль, что я могу помочь вам столь малым.
   - Вы мне должны? За что? За возвращение ваших городских владений? Это моего папеньку нужно благодарить. Он оставил на этот счет распоряжение.
   Эльф грустно улыбнулся. Он взял руку Дэви и прижал к своей груди.
   - Мы конечно рады вернуться в наши дома, за это дети эльфов помогают осажденным. Но я говорил о вечном долге. Вы уже забыли, что спасли моего единственного сына?
   Дэви вспомнилась озверелая толпа горожан, отблеск костра, оскаленную пасть юродивой.
   - Вы правы, это действительно был подвиг.
   - Рад, что вы не стали нести обычную чушь, что так поступил бы каждый.
   - Нет, мне тогда сказали, что так поступают только абсолютно сумасшедшие.
   - Позвольте, я отвезу вас обратно. Скоро время совета.
   Прибыв во дворец в портшезе эльфа, Дэви решила заскочить к себе в башню, переодеться. Ганель постоянно пеняла ей, что принцесса перестала заботиться о своем достоинстве и одевается кое-как, буквально наугад. Сама фрейлина о достоинстве помнила крепко и, вероятно, сейчас вертелась перед зеркалом, прихорашиваясь к очередному заседанию совета. Принцесса легко взбежала по винтовой башенной лестнице. То ли разговор с эльфом подогрел ее надежду, то ли напиток подействовал. Настроение у девушки было праздничным, впервые за эти черные дни. Вспорхнув на последнюю ступеньку, Дэви остановилась, как вкопанная. Дверь в ее покои оказалась приоткрытой. Инстинктивно девушка почувствовала, что внутри кто-то есть. Прислушавшись, она уловила голоса. Тревога иглой кольнула в сердце. Словно угадав мысли принцессы, голос за дверью произнес довольно громко:
   - Не бойся, она не скоро появится и, наверное, сразу пойдет на совет. У нас еще есть время, - да это же Эффи. Принцесса почувствовала, как пол уходит из-под ног. Неужели заговор?
   - Я не боюсь. Это ты затеяла тайные встречи, - а это ее братец, иуда, лучше бы он сгнил на своей изнанке, - Я бы хоть сегодня объявил...
   - Ты же знаешь, нельзя, чтобы нас видели вместе. Пойдут слухи, сейчас и так все плохо.
   - А ты обо мне подумала? Какого мне среди этих корыстных болванов целыми днями, без просвета? - с горечью спросил Виалот, - Я тебя только здесь и вижу, у всех на виду. Пытка, похуже любой другой. В конце концов, я король, могу и приказать.
   - Я не твоя подданная, - сурово поставила брата на место рыжая бестия.
   - Будешь моей, - страстно пробормотал король, понизив голос. Дэви с облегчением вздохнула. Кажется, она догадалась, что там за секреты. Стараясь не дышать, девушка приоткрыла дверь и заглянула в щелку. Так и есть. Старший брат и непутевая подружка принцессы целовались посреди ее ЕЕ! гостиной, чтоб им сгореть! Это же надо, так напугать человека. Дэви хотела, было, прервать сей нежный тет-а-тет, но великодушно передумала. Переодеться, похоже, не получиться. Ну, как ей блюсти достоинство, если в ее гостиной кто-то устраивает свидания? И почему у нее? Другого места не нашлось, что ли?
   - Сердечко мое, - бормотал король, - Я так скучаю без тебя. Чтоб он провалился, этот совет! Когда мы увидимся?
   - Не знаю, - томно прошептала Эффи, - Я пришлю тебе записку.
   Тут принцесса с раскаянием вспомнила, что ее подруга живет в одной спальне с другими девицами. Старую людскую отдали студентам. Эффи ни разу даже не заикнулась, что ей требуется своя комната. А в королевских покоях незаметно не полюбезничаешь. Это удавалось только Бену Безногому. Обычному человеку сей подвиг не по плечу. Вот и мыкаются бедные влюбленные по углам. Дэви стало так жаль несчастных, что она чуть не прослезилась. Но тут увидела себя со стороны; стоит под дверью, со слезами умиления подглядывает за любовными шашнями своего брата. Дэви глумливо ухмыльнулась, прикрыла дверь и медленно спустилась по лестнице. Достоинство придется соблюсти в следующий раз.
   Совет собирался теперь по мере необходимости. Это был новый, военный совет. Его учредил сам король. Входили туда только те, от кого зависела оборона города. Главы гильдий, бургомистр Ранк, грузный седой человек, в неизменном засаленном берете, огромный командир лучников Талко, Эмилькар, Лорд Сенешаль, Береника, возглавившая госпиталь, верховные жрецы обоих храмов, Дэви, вместе со своим малым двором, и Линг, как маг короля. Остальных приглашали, по мере надобности.
   Сегодня такими гостями совета были начальник городской стражи Узияк и командир пожарной дружины. Оба сидели нахохленные, хмурые, чувствуя себя не в своей тарелке. Король сам открыл заседание, коротко известив всех о происшествии на складе. "Все-таки мужчины удивительные существа, - подумала, глядя на него Дэви, - Ведь только что буквально умирал от тоски любовной, а теперь доклады докладывает, и хоть бы покосился в сторону предмета своей страсти". Пресловутый "предмет" находился как раз слева от самой принцессы. Эффи неукоснительно посещала все заседания совета. И принцесса теперь поняла причину такого рвения своей подружки, ненавидящий официоз в любой форме.
   - Какие будут соображения, господа советники? - традиционно закончил свое выступление Государь. А Дэви с интересом покосилась на свою спутницу. Та беззаботно покачивала ногой. Другую она подобрала под себя, сбросив туфлю. И это любовница Государя! Тьфу!
   - Нужно допросить стражников, - басовито начал бургомистр, - Сударь мой, Узияк, что скажешь? Где супостата искать?
   - Я всех своих на улицы выгнал, - оправдывался стражник, - У меня люди вторые сутки без сна. И тех не хватает. Проверяем трубу (беднейший квартал), всех неблагонадежных с северного берега. Мне людей нужно.
   - Да ты не оправдывайся, ты предложи что-нибудь дельное, - отмахнулся Ранк, - Людей нам всем не хватает.
   - Он прав, - вступился за беднягу король, - Я сам у него половину стражников на охрану складов перекинул.
   Дискуссия завязалась нешуточная. Осмелевший пожарник тоже жаловался на нехватку рук, старшины кричали, что надо прочесать город частым гребешком. Береника предложила подключить женщин. Прения опасно перерастали в базар. И тут, задумавшаяся, о чем-то постороннем, Дэви, увидела тощего, угловатого парня, маявшегося у порога. Дальше его не пускала бдительная стража. Она потихоньку толкнула локтем Эффи.
   - Это не из твоего войска? - в полголоса спросила она. Шептать уже не было смысла. В таком гвалте все равно никто ничего не услышит.
   - Это же Чиппи, - встревожилась подруга, - Должно быть, что-то важное.
   Она бесцеремонно вскочила с места, обула туфлю и побежала к выходу. Стражники тут же пропустили парнишку в зал. Пришелец и Эффи шептались несколько минут. Парень наклонял голову и что-то возбужденно говорил, временами показывая рукой на выход. Дэви так заинтересовалась происходящим, что решила присоединиться к парочке.
   - Он говорит, что они обнаружили женщину в ужасном состоянии. Подозревают, что ее отделали неспроста. Возможно, диверсанты постарались. Чушь какая-то! - презрительно прокомментировала Эффи. Принцесса удивленно посмотрела на красного от смущения парнишку.
   - Почему вы так решили?
   - М-м-мы н-н-на-ш-ш-шли ее в к-к-к-к..., - бедняга чудовищно заикался. Дэви потеряла надежду сегодня узнать, чем история закончилась.
   - Они нашли ее на конюшне, - грубо прервала своего шпиона Эффи, - Помолчи, я сама доскажу. Они думают, что это поджигатели, потому что рядом другой склад. Чиппи сказал, что женщина бредит. Он считает, что она видела что-то подозрительное. За это с ней и разделались.
   - Несите ее во дворец, только потихоньку, - распорядилась Дэви.
   Парнишка с облегчением умчался выполнять приказание, а Эффи презрительно скривилась:
   - "Потихоньку", - передразнила она Дэви, - Стоим тут, как лошади на рынке. Вон уже все на нас пялятся, даже король.
   "Король-то, небось, и не переставал пялиться, - мысленно возразила принцесса, посылая брату свою лучшую улыбку - Только ему шпион твой до одного места". Почему-то Эффи очень ее раздражала сегодня. Нет, подругу она любила, и неожиданный выбор брата одобряла, но действия близких людей за ее спиной как-то расстраивали бывшую королеву. Интересно, а на свидания Государь тоже ходит с герольдом? Представив себе эту картину, Дэви захихикала.
   - Чего ты ржешь? - надулась Эффи.
   - Да мне с тебя смешно, - на одесский манер отбрила ее августейшая подруга, - У тебя все осведомители заики? Теперь понятно, почему доклады такие короткие. Ты, наверное, записываешь с их слов?
   - Глупая корова, - снисходительно заметила рыжая, - Вместо благодарности, нам, пасынкам Корда приходится выслушивать всякое...Я, между прочим, не обязана...Только ради тебя, дуры...
   - Спасибо тебе его величество скажет, - невинно парировала Дэви, - Это его государство. А с меня довольно твоего милого общества, дорогая.
   Эффи подозрительно покосилась на принцессу, но промолчала. "Переваривает, - злорадно подумала Дэви, - Гадает, знаю я или просто так ляпнула. Интриганка хренова".
   Совет уже подходил к концу, когда на пороге снова показался Чиппи-заика. Дэви глазами показала брату, что ей срочно нужно отлучиться. К ее удивлению, Эмилькар тоже поднялся с места. Интересно, с чего он так вскинулся? Стараясь не оглядываться на эльфа, чтобы не привлекать чужого внимания, принцесса вместе с Эффи выскользнула в коридор.
   Хорошо, что обе девицы не носили каблуков, даже мягкие туфли создавали громоподобное эхо. Чиппи деловито показывал важным персонам дорогу. Дэви неплохо изучила замок, но даже она не знала всех его закоулков, потайных комнат, заброшенных спален для гостей. А вот питомцы Эффи, похоже, за пять дней проникли в тайны ходов-переходов "Сердца Перла" получше любого сенешаля. Чиппи вывел их в крыло, где жили сами студенты, но повел по лестнице вниз, в подвалы. Он остановился возле маленькой невзрачной дверцы и постучал условным стуком. "Это он от своей начальницы-конспираторши заразился",- раздраженно отметила принцесса. Дверь моментально открылась. Белокурая студентка со свечей в руке пропустила их внутрь. Комната освещалась всего тремя свечками, а высокие сводчатые потолки поглощали даже это жалкое свечение. Поэтому темень здесь была пещерная. Дэви с порога едва не упала, споткнувшись о притолоку. Ее подхватила подруга, следующая по пятам.
   - Сюда, ваше высочество, - блондинка предупредительно осветила высокой гостье путь, - Мы не решились положить несчастную в нашу спальню. Чиппи сказал, что дело секретное.
   Дэви подошла к груде тряпья, кое-как набросанной на пол. Разглядеть лежащую было невозможно. Она присела на корточки, и блондинка передала ей свечу. Поднеся свет к изголовью страдалицы, Дэви едва не выронила подсвечник. Серое лицо с темными кругами вокруг глаз, запекшаяся кровь на губах. Не лицо, а страдальческая маска. Распахнутые глаза смотрят куда-то за грань. А самое ужасное, что Дэви лишь через несколько секунд узнала изменившееся до неузнаваемости лицо. Она мягко осела на пол.
   Глава 32. Партия переходит в эндшпиль.
   "Ясность состоит в распределении фактов таким образом, чтобы они следовали в соответственном порядке"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
  
   Прейдя в сознание, Улька впервые в жизни не смогла открыть глаза. Постепенно девушка поняла, что глаза-то давно открыты, просто она ничего не видит. В мире не существует такой кромешной темноты.
   - Я ничего не вижу, - пожаловалась она неизвестно кому.
   Голос прозвучал вяло и как-то придушенно. Почему-то безответное обращение в темноту вызвало у нее приступ паники. Почувствовав, что сейчас заорет от ужаса, девушка сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Сказывалась выучка бабушки. Воспоминания о Тэе помогли зацепиться за реальность и медленно, шаг за шагом, восстановить события на озере. Сначала они упорно не желали выстраиваться в единую картину, из памяти выползали какие-то эпизоды, явно не из этой жизни. Улька хладнокровно отбрасывала их и упорно возвращалась к тому, что ее мучило больше всего. Ян погиб...кажется. А она лишилась сил. Их с Беном пытались убить. Это точно. Дальше она не помнила, сколько ни напрягалась. Выжил ли Бен? Улька обещала сестре позаботиться о нем. Она много чего наобещала. Самым лучшим выходом была бы смерть. Кто посмеет спросить с мертвой? Может, она, наконец, умерла, и так выглядит преисподняя в этом мире? То есть, никак не выглядит. Пить хотелось нестерпимо.
   - Хочу пить, - громко сообщила она.
   - Очнулась, - в полголоса сказал кто-то рядом.
   Незнакомый голос звучал где-то там, в мире предметов и людей. Чьи-то руки осторожно приподняли ее за плечи. Улька почувствовала холодный край у своих губ. Вода полилась по шее. Тот, с незнакомым голосом, тихонько выругался и вытер ей лицо и шею.
   - Ты не можешь пить? - спросил тот же голос.
   Она не ответила, но почувствовала у своих губ что-то мокрое и маленькое, вероятно ложка. Небольшие порции воды осторожно наполняли ее рот. Улька жадно глотала. Поивший ее, решил, что пока достаточно, и опустил девушку обратно. Теперь она ощущала пространство вокруг себя. Здесь прохладно, ветрено, она лежит на чем-то мягком. Но темнота приводила ее в ужас.
   - Почему я ничего не вижу? - спросила она у Голоса, - Мне страшно.
   - Не бойся, ты среди своих, - ласково уговаривал ее Голос. Он, то казался смутно знакомым, то совсем чужим, - Скоро все увидишь, главное, не пугайся. Тэя! - негромко позвал голос, - Тэя, она не видит. Понадобится еще один сеанс.
   - Нет, - страстно возразил кто-то другой. Ульке показалось, что это Бен, - Нельзя! Вы себя доконаете, что тогда с ней будет? Она и так прозреет. Это от перенапряжения, - "точно Бен", обрадовалась Ульяна. Смысл их спора ускользал от нее.
   - Я просил у тебя совета? - угрожающе спокойно спросил Голос, - Тэя, подай мне иглу и трубку.
   - Бен прав, - услышала Улька голос бабушки, - Вы пока просто человек, пусть и сильный. Но это чужая сила, заемная. Растратив ее, вы не сможете взять того, что вам причитается.
   - Не учите меня, сударыня, подайте иглу, - холодно возразил незнакомец.
   - Тэя, Бен, - радостно прошептала Ульна, по щекам поползли слезы, - Вы живы! Бен, миленький, хоть ты выжил.
   - Уленька, не волнуйся, - ласково зашептал Бен, - С тобой все будет в порядке. Потерпи немного.
   Она почувствовала боль в левой руке на сгибе локтя. Что-то укололо ее. И сознание поплыло.
   В следующий раз открыть глаза удалось. Она увидела свет. И даже смутные силуэты.
   - Уля, ты очнулась? - голос Тэи. Чье-то лицо нависает над ней. Видно только очертания, - Очнулась. Говорить можешь?
   - Могу. Тэя, я вижу свет, - с гордостью объявила Улька.
   - Хвала богам, - искренне восхитилась бабушка, - А меня ты видишь?
   - Нет, только силуэт, - честно призналась внучка.
   - Сколько пальцев я показываю?
   - Откуда же мне знать? - она засекла изменение конфигурации пятен, но догадаться, что это рука, было невозможно.
   - Ох, бедолага моя, - сокрушалась Тэя.
   - Бабушка, ты на меня сердишься?
   - За что, родная? - рука бабушки погладила ее по щеке, - Я тобой горжусь. Вот поправишься...
   - Я не поправлюсь. После такого не выздоравливают, - выдавила Улька, - Я знаю, читала.
   - Много ты понимаешь, грамотная, - фыркнула Тэя, и уже кому-то другому, - Она очнулась, свет видит, но зрение пока не вернулось.
   - Ульяна, - позвал уже знакомый Голос, - Как ты себя чувствуешь?
   - Спасибо, - "спасибо, хреново", вспомнилось ей, - Ноги болят, ожог, ребра, наверное, сломаны. Почему-то ноет рука и плечо. Не помню, как я их повредила. И слабость, - как на обходе, вдумчиво и отстранено доложила Улька. Обладатель голоса осторожно взял ее за руку. Она чувствовала, что это именно мужская рука.
   - Похоже, нужен еще сеанс, - задумчиво пробормотал Голос.
   - Ну, уж нет! - возмутилась Тэя, - Только через мой труп. Я ее бабушка, я за нее отвечаю. Теперь она и так выздоровеет, а вот вы...
   - Отвечаю за нее Я, - гневно пресек дальнейшие излияния Тэи Голос. В нем появились стальные нотки. "Как разящий клинок", - почему-то вспомнился Ульке, расхожий литературный штамп.
   - Ульяна, запрети ему, - не сдавалась ведьма, - Он не должен...
   - Не сметь впутывать ее! - хлестнул наотмашь Голос.
   - Пожалуйста, - испуганно попросила Улька, - Пожалуйста, пусть будет так, как хочет Тэя. Она и вправду моя бабушка.
   Рука, бережно державшая Улькину ладонь, напряглась.
   - Хорошо, как хочешь, - устало произнес Голос, - С кем мы ее оставим здесь? - спросил он у Тэи.
   - Бен перенесет Ульяну в Перл. Там о ней позаботятся. Эльфы помогут.
   Все таже незнакомая рука нежно погладила Ульку по лицу. Она неосознанно прижалась к ней щекой. Так приятно почувствовать человеческое прикосновение. Оно как бы доказывало, что Ульяна, действительно вернулась.
   - Поспи, - прошептал Голос, - Когда ты поправишься, все уже будет хорошо.
   - Хорошо, - повторила Улька и закрыла глаза.
   Во сне девушку навестили кошмары. Клементиус и Ван Джанс с хохотом прибивали ее руки гвоздями к камню-порталу. Рядом, грязным клоком шерсти висел уже прибитый, мертвый волк. Улька кричала и вырывалась, пытаясь дотянуться до серого мохнатого тела. Ведь это Ян, нужно хотя бы похоронить его по-человечески. Что ж они, не люди совсем? Новое пробуждение было почище кошмара. Открыв глаза, она опять ничего не увидела. Так и пролежала в холодном поту, может быть час, а может целый день. Представление о времени Улька потеряла вместе со зрением. Ее одолевали страшные мысли, самая худшая, что голоса ее близких просто померещились в бреду. В реальности же все погибли, сгорели белым пламенем у озера. А она снова оказалась в персональной преисподней.
   Вдруг девушка услышала голоса, а через мгновения увидела пятна света. От облегчения она готова была разрыдаться. Ее друзья живы, она не ослепла, просто лежала в темноте. Улька была так счастлива, что не понимала, о чем говорят неизвестные ей люди. Они подходили к ней, что-то поправляли под головой. Потянуло сквозняком, дверь со скрежетом открылась, вошел еще кто-то. Ульяна оживилась только, когда одно из пятнышек подползло, увеличиваясь на глазах, прямо к лицу. На миг удалось даже разглядеть еще что-то.
   Неожиданно все замерло. Улька кожей почувствовала напряжение людей вокруг.
   - Улечка моя, - отчетливо произнес знакомый до боли голос, - Как же так?
  
   Дэви явно была не в себе. Она рыдала, ползала вокруг полумертвой женщины и целовала ей руки. Эффи пыталась поднять ее или, хотя бы, обнять. Но Дэви агрессивно вырывалась и продолжала свою горестную вакханалию. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не эльф. Он появился в комнате, как призрак. Никто не слышал, как открылась дверь. Когда Дэви с визгом отпрянула от протянутой кружки воды, Эмилькар властно схватил ее за плечи, и, наклонившись, жестко произнес:
   - Ваше высочество, ваша сестра очнулась и хочет что-то сказать. Но вы подняли такой крик, что понять ничего не возможно.
   Сразу наступила тишина. Дэви от испуга закусила рукав платья, вероятно, чтобы снова не заорать. Все склонились над едва живой Ульяной.
   - Спасибо, мэтр, - прошептала ведьма, - Она так кричит. Что, все так плохо?
   - Я бы не стал драматизировать, - галантно заверил девушку эльф.
   - Дэви, я, правда, чувствую себя хорошо, только вижу плохо, - она старалась говорить отчетливо, - Пожалуйста, перенесите меня куда-нибудь, где светло.
   Дэви вскочила на ноги немедленно выполнять указания сестры. Но тут ее встряхнула другая властная ручка.
   - Ей нельзя оставаться во дворце, - решительно вмешалась Эффи, - Она очень слабая. Ей нужен уход, а здесь ее угробят под шумок.
   - Я сама буду ухаживать за ней, - решительно возразила Дэви.
   - Можно я выскажусь? - слабо прошептала Улька. Все послушно замолкли, - Отдайте меня эльфам. Они знают...
   Вероятно, эта просьба отняла у нее последние силы, и больная закрыла глаза.
   - А ведь отличная мысль, - обрадовалась Эффи, - Чего ты ревешь? Твоя сестра разумней себя ведет. Проси лучше господина Эмилькара.
   - А меня просить не нужно, - возразил эльф, - Я рад оказать гостеприимство и помощь своему другу, мэйстре Кессель.
   - Мэтр, - всхлипнула Дэви, - Вы сегодня говорили, что должны мне. Так вот, если моя сестра выживет, вы мне больше ничего не должны, напротив...
   - Прекратите говорить глупости, - с несвойственной ему горячностью возразил эльф, - Сравнили тоже. Да и не умирает она вовсе. Чем скорее мы ее перенесем, тем быстрее она начнет выздоравливать.
   Общество воспряло духом от возможности сделать что-то конкретное и полезное, а не стоять беспомощно над рыдающей принцессой. Дэви было безумно стыдно смотреть в глаза окружающим, но, в конце концов, она так долго держала себя в руках, может иногда себе позволить. Они как раз обсуждали, как обеспечить незаметную транспортировку. К счастью, портшез Эмилькара был достаточно просторен. Повеселевшей Дэви вспомнилось кое-что важное. Эффи молодец, и заслуживает небольшую премию.
   - Эффи, я поеду с мэтром, даже если он не разрешит. А тебя попрошу об одолжении. Поспи сегодня в моей спальне. Не хочу, чтобы слуги заметили, что я не ночевала дома. Не можешь сама, попроси Ганель.
   - Нет-нет, я сама. Поплещусь в твоей шикарной ванной. Не беспокойся.
   - Приберись за собой, - сварливо приказала принцесса.
   "Счастливо провести время", хотелось добавить Дэви, но она удержалась. Благодеяние должно быть тайным. Эльфы быстро доставили больную в княжеский особняк Эмилькара. За получаса лучшие целители и травники были оповещены, и толпились в приемной князя. Раненую девушку осторожно отмыли в ароматной ванной. Купание Эмилькар совместил с медосмотром. Дэви разрешили поприсутствовать при условии, что принцесса будет вести себя достойно. То есть, молчать в тряпочку, чтобы ни случилось.
   Эльф бережно пробежал длинными, как у Паганини, пальцами по всему телу искалеченной ведьмы. Он отметил фиолетовые синяки на боках девушки, багровое предплечье, обожженные ноги. Особенно его заинтересовала крошечная ссадина на сгибе локтя. Будь он человеком, вероятно, Эмилькар удивленно присвистнул бы. Но эльфам такие проявления эмоций не к лицу. Он всего лишь покачал головой.
   - Вас нужно показывать студентам-магам, мэйстра Ульяна, - не удержался от замечания старый эльф, - В качестве учебного пособия. Я нашел на вас следы девяти боевых заклятий. Удивительно, что вы пережили такое.
   - Я поправлюсь? - слабым голосом, как и положено умирающей, спросила Улька.
   - Как ни странно, да, - казалось, князь и сам не верит в благоприятный исход, - Но благодарить нужно не меня.
   - Мэтр, я применила РиП, - пробормотала ведьма, Дэви показалось, что она бредит - В книге написано, что после такого не выздоравливают.
   - Вы живое тому опровержение, - спокойно возразил эльф.
   - А мои силы?
   - Это не в моей компетенции. Вам сейчас не стоит об этом думать.
   Он повернулся к трем своим доверенным травникам и произнес несколько фраз на своем языке. Один что-то уточнил, после чего почтенные мастера удалились.
   Ульку извлекли из ванной, осторожно вытерли и отнесли в спальню. Дэви, чувствуя себя лишней, поплелась следом. У двери ее задержал хозяин дома.
   - Вы можете поговорить, пока не готов состав. Потом она сразу заснет. Я только прошу вас не расстраивать ее. Если она скажет что-то неприятное, не плачьте. Мэйстра Ульяна пережила слишком многое. Ее выздоровление зависит от хорошего настроения.
   Эльф молча посторонился и пропустил Дэви в спальню. У изголовья огромной кровати хозяева предусмотрительно поставили кресло. Принцесса с тревогой посмотрела на сестру. Цвет лица Ульки мало отличался от белоснежных простыней.
   - К тебе можно? - робко спросила посетительница.
   - Конечно, мне много нужно рассказать, - слабый голос Ульки заставлял принцессу изо всех сил напрягать слух, - Не бойся, Бен жив. Не знаю, здоров ли, но жив, точно.
   - А колдуны?
   - Клементиус погиб, про остальных не могу сказать. И еще Дэви...они убили нашего Фазера.
   - Скоты! - с чувством припечатала принцесса, - А Властитель?
   - Не знаю, - еще тише прошептала ведьма, - Я могла бы поклясться, что ему не выбраться...Волк погиб на моих глазах. Он защищал меня, - на глазах Ульки вскипели слезы. Дэви, вспомнив предостережение эльфа, схватила сестру за руку.
   - Что было дальше?
   - Не знаю. Все, что я помню, волк погиб, и мы проиграли. Но было еще что-то...
   Она замолчала, мучительно подбирая слова. Дэви погладила Ульку по голове. Судя по всему, та действительно пережила нечто страшное.
   - Я больше не ведьма.
   - Да бог с ним со всем, Улечка, - вздохнула принцесса, - Довольно того, что вы оба живы. О большем, я и мечтать, не смела. Кончится война, я увезу тебя на остров, у нас родится ребенок...
   - Хорошо, - выдохнула Улька и закрыла глаза. Вошедший мастер-травник принес с собой отвратительный запах и облако горячего пара. Следовавшая за ним, сиделка ловко подхватила больную, и приподняла, чтобы вонючая жижа не испачкала чистых простыней. Дэви поняла, что ее вежливо выставляют вон. В прихожей ожидал хозяин этого богоугодного заведения.
   - Вы получили плохие известия? - спросил он.
   - Даже не знаю, - покачала головой принцесса, - Один из негодяев мертв, наши живы. Только песика жаль, и с Властителем не пойми что. А она, правда, потеряла свои силы?
   - По идее, да, - подтвердил эльф.
   - Что значит "по идее"? Есть вероятность, что...
   - Теоретически, после такого, мягко говоря, подвига, она вообще не должна была выжить.
   - Как же тогда...
   - Думаю, вмешались другие силы. А когда это происходит, прогнозы часто ошибаются. Давайте думать о том, что зависит от нас. Вы вернетесь во дворец или останетесь? - вежливо осведомился Эмилькар, - Ваша сестра проспит теперь до утра.
   - Если вы не возражаете, останусь. Видите ли, думаю, моя спальня уже занята.
   Ночью Дэви проснулась от криков. Поработав королевой этой страны четыре месяца, она чувствовала настроение столицы, как мать свое новорожденное дитя. Дэви отчетливо слышала, что кричат сразу на трех площадях. Взволновать весь сонный осажденный город могло только одно - штурм. Проклиная все на свете, принцесса торопливо натянула на себя платье. Похоже, достоинство ее катится под откос. Хорошо, что Ганель этого не видит. Застегивая крючки на ходу, Дэви опрометью вылетела в просторный холл. Там уже метались полуодетые эльфы. В таком хаосе не разберешь, где кто. Она поймала первого попавшегося и попросила срочно привести ее к хозяину. Перепуганный эльф молча вырывался, но девушка вцепилась в него мертвой хваткой. Неизвестно, чем бы все кончилось, но тут на лестнице показался Эмилькар. Дэви бросилась к нему.
   - Выделите мне охрану, я срочно должна быть во дворце. И поднимайте своих лучников. Прилимские стрелки не справятся в такой темноте.
   - Разумеется, - невозмутимо согласился эльф, - Наши лучники уже собрались и ждут вас. Они и проводят. За сестру не беспокойтесь.
   - Спасибо, - торопливо бросила Дэви, и, подобрав юбки, припустила к выходу.
   Там действительно выстроились долговязые фигуры эльфов-стрелков. У каждого за спиной длинный лук. Дэви насчитала около пятидесяти лучников. Не густо, конечно, но лучше, чем ничего.
   На улицах царил хаос. Люди метались с безумным видом, и, судя по репликам, каждый спешил найти местечко получше, чтобы понаблюдать за штурмом. Ни одного стражника по пути во дворец Дэви не заметила. У парадного крыльца гарцевали знакомые девушке всадники Виалота.
   - Где Государь? - спросила она.
   - Сейчас появится, - ответил парень.
   Через три минуты действительно появился Виалот в полном боевом вооружении. "Накрылось твое свидание", мысленно посочувствовала Дэви. Она подошла к брату, отмечая, что он совсем не удивлен, застав ее на улице.
   - Давно началось? - Дэви старалась, чтобы голос ее звучал по-деловому.
   - Меньше часа назад, - сообщил король, - Штурм встретили прилимские йомены и грифоны. От последних толку больше. Талко прислал мальчишку, тот говорит, стрелять почти не возможно. Темно, как у шайота в...
   - Я поняла, - сухо заверила сестра, - Эмилькар дал своих...эльфов. Они отлично видят в темноте.
   - Поторопимся. Ты с нами?
   - Конечно, - король кивнул и подал ей руку. Она вскочила в седло позади брата, как уже бывало на изнанке.
   На стенах было светлее. Стража помогала лучникам, подтаскивая факелы. Эльфы молча заняли темный левый фланг. Судя по воплям снаружи, грифоны взялись за дело всерьез. Всадники оставили коней и рассредоточились по всей северной стене. Город в плане по форме напоминал яйцо, повернутое острым концом на запад. Западную часть защищала стража. На другом берегу Гольца, притока Эйруна, впадающего в Лебяжье озеро, возвышалась бывшая северная часть города. Король вынужден был отдать ее брошам почти без боя. Дэви не хотела думать, что сейчас творят враги с Университетом и кварталом Наук. Плохо уже то, что северные стены отличная позиция для вражеских лучников. Южную и восточную охраняет городское ополчение. Туда пока никто не лез, поэтому король и поставил у бойниц горожан. Не отобьются, так хоть предупредят, если что.
   К счастью, дозорные стражники караулили на совесть, и начало штурма заметили. Дэви вообще не понимала, зачем брошам эта безнадежная ночная атака.
   - Почему они решились на штурм? - она адресовала свой вопрос к главному военному специалисту.
   - Понадеялись на темноту, - ответил король, - Наверное, подумали, что грифоны слепнут ночью.
   - Даже если и так, они тоже ничего не видят.
   - Должно быть, какому-то умнику из командования не спалось, - предположил брат.
   Штурм продолжался до рассвета. С появлением первых лучей солнца броши, как вампиры, спешно ретировались на свои позиции. Потери оказались минимальными. Со стороны защитников Перла трое стрелков ранено, один грифон порвал крыло, остальные невредимы. Тела врагов, конечно, никто не считал.
   Измотанная бессонной ночью, Дэви вернулась, наконец, в родную башню. Эффи, как ни в чем не бывало, дожидалась хозяйку лежа на кушетке.
   - Как же ты пропустила такое зрелище? - язвительно спросила подругу Дэви.
   - Тоже мне зрелище, - презрительно скривилась Эффи, - Я настоящим делом занималась.
   - Спала что ли?
   - Дура, мы защищали мелкие лазейки. За чем-то они затеяли всю эту шумиху.
   Дэви посмотрела на рыжее бедствие с уважением. Сама она об этом даже не подумала.
   - Ну и как, пытался кто-то влезть?
   - Не влезть, а вылезти, - гордо сообщила Эффи, весьма довольная собой.
   - Твою мать! Вы его, конечно, взяли? Судя по твоей физиономии, взяли. Он жив?
   - А что ему сделается? Так, помяли маленько. Да ты его знаешь. Это твой друг Шухич.
   - Советник? - удивилась Дэви, - Да-а-а, дела!
   Она знала, что член королевского совета Шухич трудолюбиво пашет на два фронта. Но, чтобы ночью пробираться в стан врага? Он же не Штирлиц какой-нибудь. Обыкновенный предатель и интриган.
   - Дела! - повторила Дэви, - Что он говорит?
   - Чушь всякую несет. Дескать, получил сообщение из дома, супруга больна. Я велела больше не спрашивать. Не хотела портить тебе удовольствие.
   - В пыточную его! Пусть палачу расскажет про болезни жены, а то бедолага заскучал от безделья. А я пока ванную приму. Королю доложили?
   - Пока нет.
   - Так сходи и доложи. Но попроси, чтобы без меня перебежчика не допрашивал. Я этого гаденыша лучше знаю.
  
   Улька проснулась почти счастливой. Она снова видела мир. Пока не утратишь зрения, не знаешь, что потеряла. А мир - это, оказывается, прекраснейшее зрелище. Светлая опрятная спальня эльфов не самое худшее место для внезапно прозревшего человека. Ульяна с трудом улыбнулась разбитыми губами. У постели дежурил серьезный темноволосый мальчик. Встретившись глазами с больной, он привстал.
   - Доброе утро, - ровным голосом поприветствовал маленький эльф больную, - Позвать отца?
   - Ты сын Эмилькара?
   - Да. Я позову.
   - Погоди, дай попить.
   Мальчик протянул ей чашку и помог сесть. Как ни странно, страдалице это удалось. Улька сделала несколько глотков. Закрыв глаза, ведьма попыталась проанализировать собственные ощущения. Определенно, она выздоравливает. Тэя оказалась права. Эльфы - великие целители. Конечно, ноги и ребра еще болели, но слабость прошла, и голова стала ясной.
   - Если твой отец занят, я могу подождать, - вынесла вердикт Ульяна.
   - Сейчас узнаю.
   Мальчишка убежал, а через минуту появился сам Эмилькар.
   - Вы прекрасно выглядите, - улыбнулся эльф
   - Я и без зеркала знаю, что вы мне льстите, - обрадовалась старому другу Улька.
   - По сравнению со вчерашним днем, - девушка подумала, что Эмилькар мог бы стать прекрасным дипломатом, - Вы уже можете рассказать мне о своих замечательных подвигах?
   Девушка нахмурилась. То, что произошло на озере, теперь казалось ей нереальным. Как будто ее попросили рассказать страшный сон.
   - Мэтр, я не уверена....То есть, я не знаю...
   - Вероятно, я облегчу ваши воспоминания, если скажу, что моя гадальная сфера ожила. Не уверен, что правильно понял суть увиденного.
   - Ян жив?
   - А вы не помните?
   - Судя по тому, что помню я, он не должен был выкарабкаться.
   - Определенно, жив. Более точных сведений мне получить не удалось.
   - Он вернулся?
   - Не знаю, - мягко ответил эльф, - Сфера утверждает, что история получила неожиданный финал. Но так бывает почти всегда. Что я точно знаю, вам необходимо быстро поправиться.
   Ульяна, как смогла, подробно рассказала ему все, что помнила. Даже о голосах друзей, слышанных перед возвращением в Перл. Эльф по своему обыкновению слушал внимательно, не перебивая. Закончив рассказ, она неуверенно посмотрела на своего друга.
   - И вы узнали тот голос? - с любопытством спросил Эмилькар, - Вы думаете, это был Он?
   - Это, совершенно точно, не Ян, - сухо ответила ведьма, - но голос кажется мне знакомым.
   Они помолчали минуту, думая каждый о своем.
   - Где Дэви? - внезапно встревожилась Улька.
   - С ней все в порядке. Ночью неприятель решился на штурм. Но королю удалось отбиться. Думаю, она придет к вам, как только освободится. Выпейте вот это, - он протянул ей пахучий отвар в серебряной посудине.
   Чашка оказалась неожиданно холодной. Ульяна выпила лекарство залпом, даже не поинтересовавшись, что ей дали. Сон сморил ее минут через десять.
  
   Дэви за время своего недолгого правления всего дважды спускалась в подземные темницы дворца. В бурный период борьбы с Белыми братьями. Сейчас она была возбужденна, заинтригована и полна решимости, так или иначе, узнать правду. Ее не смущали никакие моральные запреты. Никто не любит предателей. Короля совсем не удивило сенсационное сообщение Эффи. Казалось, он подспудно ожидает подобного от любого придворного. По дороге в пыточную они почти не обсуждали новость. Виалот выглядел усталым и подавленным. Палач, в ожидании его величества, уже подвесил изменника на дыбе. В просторной камере пахло мочой, потом и страхом. Дэви брезгливо сморщила носик. Шухич изменился до неузнаваемости. Самоуверенный искусный политик превратился в трясущееся желе.
   Страх мешал ему обрести хотя бы видимость человеческого достоинства. Белые братья на той же дыбе выглядели гораздо привлекательней.
   - Мы вас слушаем, Шухич, - без предисловий начала Дэви, - Только, пожалуйста, не врите про жену. У нас и так была тяжелая ночь.
   - Ваше величество! - заголосил пленник, - Я все скажу, но только вам лично, наедине.
   - Вы не в том положении, чтобы ставить условия, - равнодушно бросил король, - У меня нет секретов от сестры.
   - Вы заблуждаетесь, доверяя ей. Я точно знаю, что она еще осенью посылала на остров убийц за вашей головой. Это просто чудо, Государь...
   "Ай, да Шухич! - восхитилась про себя Дэви, - Выглядит, как дрожащий комок дерьма, а соображает неплохо. Пытается вбить клин между нами".
   - Не лгите, вам это не поможет, - устало попросил король.
   - Нам давно известно, что вы тайно служили Аримании, - начала Дэви, - Но скажите, ради Богини, за каким упырем вас понесло ночью за город, да еще во время осады?
   Палачу пришлось основательно потрудиться, прежде чем клиент сломался. Так что, жалкая маска оказалась фикцией.
   - Я получал приказ, который не смог выполнить. Мне велели прийти в ставку командования и проинформировать нового исполнителя.
   - Что за приказ?
   - Убить ведьму Кессель и принцессу Ариманского императорского дома.
   Новости лишили брата и сестру дара речи. Дэви первая оправилась от шока.
   - Как ты узнал, что Ульяна Кессель в городе?
   - Мэтр Ван Джанс в начале весны дал мне перстень. Если он покраснеет, значит, ведьма близко. Вчера камень стал совсем красным. Но я не смог выяснить, где скрывается мерзавка.
   - Понятно, - неопределенно буркнул король, - А что за принцесса?
   Шухича пришлось довольно долго уговаривать ответить на этот простой вопрос. Почему-то он снова уперся. Наконец, охрипнув от собственных воплей, вельможа согласился поделиться сведениями.
   - Сбежала младшая дочь покойного императора, принцесса Сэлфия-Кеота фор Боше, родная сестра Дуарфа. Как раз, накануне замужества исчезла. Ее долго искали, и нашли здесь, в Перле. Мэтр Ван Джанс давно приказал убить девчонку. Она опасна для империи и бесполезна, в политическом отношении. Замуж ее уже не выдашь, а своим поведением она опозорила покойного императора. Посол Аримании нашел исполнителя. Но что-то сорвалось. То ли принцесса опять исчезла, то ли исполнитель сбежал.
   "Так вот кого должен был убить Бен, - вспомнила Дэви, подслушанный у Береники, разговор, - Значит, он не лгал тогда".
   - И тебе поручили убить принцессу? - услышала она голос брата.
   - Да, но у меня не было к ней доступа. Мне удалось только узнать, где та пряталась последнее время.
   - И где же?
   - Во дворце, - с трудом прохрипел советник, - У вас под носом.
   На этом месте Шухич отключился. Король объявил перерыв. По пути в башню Дэви мучительно думала; кто же? Принцесса не может прикинуться аристократкой, ее сразу разоблачат. Не может и наняться прислугой без рекомендаций. Кто же она, в таком случае? И что даст королю ее поимка? По дороге в башню им с братом повстречался Чиппи-заика. Вероятно, он только что докладывался своей начальнице.
   И девушку осенило. Студенты. Конечно! Принцесса может быть только студенткой. В Университете училось восемь или девять иностранок. От кого она это слышала? "От Эффи, - промелькнуло в голове, - от Эффи, которая тоже иностранка. И она никогда не говорит о своем прошлом". Правда, по ее виду и манерам никто не заподозрит королевского происхождения. Дэви покосилась на шагающего рядом брата.
   - Ты ко мне?
   - Нам ведь нужно поговорить. Ты не находишь? - удивился Виалот.
   Похоже, его мысли пока не натолкнулись на очевидный факт.
   В гостиной башни хозяйку спокойно ожидала Эффи. Скинув обувь, девушка уютно свернулась в кресле. Она так глубоко задумалась, что не заметила вошедшей парочки.
   - Почему ты скрывала, что ты принцесса, Эффи? - Дэви старалась, чтобы голос звучал, подчеркнуто спокойно.
  
   На этот раз Улька проспала совсем немного. Она чувствовала, что очень быстро выздоравливает и больше не нуждается в длительном сне. Во всем теле, как пузырьки, вскипала радость. Девушка села в кровати и сама, без посторонней помощи спустила ноги на пол. Мальчик сидел все в том же кресле для посетителей.
   - Отец сказал, что к вечеру вы сможете ходить, - улыбнулся маленький эльф.
   - Тебя зовут Сириус? - припомнила Ульяна. Мальчишка кивнул, - Ты не знаешь, что происходит в городе?
   - Осада. Ночью был штурм. Все недоумевают, зачем брошам понадобилось в темноте штурмовать город.
   - Может, это был отвлекающий маневр? - пожала плечами Улька. Мальчик, как зеркало, повторил ее жест, - А маги противника вас не беспокоили?
   - Нет. Принцесса сама очень интересовалась магами в последние дни.
   - Голова у моей сестры по-прежнему варит, как надо. Так ты, значит, часто ее видишь?
   - Да. Я ей служу.
   Мальчик отвечал так скупо, что Улька, решив уже, что из него придется все клещами вытягивать, с удивлением поняла, что он хочет что-то сказать. Сириус озабоченно хмурился, бросая на нее нерешительные взгляды.
   - Почему ты замолчал? - подбодрила она собеседника.
   - Эффи говорила, что вы с принцессой спорили из-за мэтра Гуго Пейнса.
   - Да, и что?
   - Вы против запуска машины?
   - Купола? Конечно, против. Он опасен.
   - Его все-таки собрали. И если до подхода основных войск ничего не произойдет, принцесса велит включить "купол", - выдохнул мальчик.
   - А что ты имеешь против машины? - с любопытством спросила ведьма.
   - У эльфов есть предсказание, - нервно комкая носовой платок в руках, прошептал мальчик, - Если здесь использовать электричество и магнитные силы земли, городу придет конец. Озеро выйдет из берегов, горы содрогнутся, земля разойдется под ногами.
   - Ты говорил об этом Дэви?
   - Да, - нервно кивнул Сириус, - Но она сказала, что вы жили в мире, где спокойно используют все запретные силы, и ничего ужасного не происходит. Принцесса считает наши предсказания суевериями. Но вы, - он запнулся и посмотрел девушке в глаза, - вы ведь так не считаете?
   - Нет, - подтвердила Улька, - Скажи, когда ожидаются основные войска брошей?
   - Через сутки, - лицо маленького эльфа снова ничего не выражало.
   - Значит, у нас есть еще сутки, - задумчиво подвела итог Ульяна, - Покажешь мне, где хранится собранный "купол"?
  
   Эффи вскочила с кресла. Она побледнела, как смерть, губы дрожали. Казалось, еще секунда, и рыжая студентка бросится на Дэви, как загнанный в угол зверь.
   - Этот мерзавец знал, да? - хрипло спросила она, - Жаль, что я не убила его на месте!
   - Ты не ответила на вопрос, - Дэви осторожно обошла напряженную фигуру подруги и уселась в то самое кресло, где минуту назад нежилась сама Эффи. Теперь той придется поворачиваться спиной к одному из вошедших.
   - Помнишь, я как-то дала тебе слово, что я не шпионка? - Эффи сделала два шага назад. Теперь она снова видела обоих. Таким премудростям, как выбор правильной позиции по отношению к собеседнику, учат при дворе. В Университете подобные пустяки точно не проходят.
   - Помню, и что?
   - Я тебя не обманула.
   - Ты же шпионишь для меня? - их взгляды схлестнулись. Эффи посмотрела на короля. Лицо Виалота сейчас напоминало маску. Она устало махнула рукой и села на ковер.
   - Мне все равно. Верьте, чему хотите. Я не стану оправдываться.
   - Я не сказала, что не верю. Зачем тебе работать на них, если твои соотечественники приговорили тебя к смерти.
   Эффи никак не отреагировала на замечание принцессы. Она сидела на полу и угрюмо изучала узор на ковре.
   - Вижу, для тебя это не новость. Ты обиделась на нас, Эффи? А что бы ты сделала на моем месте?
   - К счастью, я никогда не окажусь на твоем месте, - сквозь зубы процедила Эффи.
   - Почему ты убежала из дома?
   - Ты поняла бы, если бы захотела, - выдавила подруга, - Ты бы поняла...
   - Допустим, ты не хотела замуж. Но на что ты рассчитывала, сбежав?
   - Что меня никогда не найдут. Что я проживу свою собственную жизнь вдали от их мерзкого двора. На что еще я могла рассчитывать? - Эффи побледнела до зелени. Все ее веснушки четко обозначились.
   - Я тебе верю, - вздохнула Дэви, - А с моим братом объясняйся сама.
   С этими словами она пулей вылетела из башни. "В жизни не подумала бы, что судьба может так прихотливо переплести наши судьбы, - с раздражением думала принцесса, - Такое под силу только сценаристу сериала, обожравшемуся ЛСД". Дэви решила махнуть на все рукой. Она устала разбираться в здешних смешных, по сути, тайнах. Подумать только, принцесса, сбежавшая из-под венца, чтобы учиться в университете. "Тоже мне, Ломоносов!" У нее есть больная сестра, вот ее она и будет лечить. Но, в э Фансиале Дэви сообщили, что, ее умирающая сестрица отправилась на прогулку в неизвестном направлении. И тут раздался трубный звук боевого рога. Дэви узнала бы его где угодно. Так на изнанке острова Андулейн всадники звали друг друга на помощь. Вероятно, враги снова пошли на штурм.
  
  
   Глава 33. Врагу не сдается наш гордый...
   "Будьте просты в ваших вкусах и умерены в желаниях, это лучшее средство для достижения счастья"
   Правила светской жизни. Сост. Юрьев и Владимирский.
   "Почему они нападают сейчас? - Дэви бежала прямо к северной стене, мысли перескакивали с одного на другое, - Почему сейчас, до прихода основных сил? И куда могла подеваться Улька?" Она неслась, как заяц, начисто позабыв о пресловутом достоинстве. Лодыжки мелькали в ворохе юбок на радость любому зеваке. Впрочем, у зевак сейчас было на что поглазеть. Тут тебе и всадники, скачущие по мостовым, и королевский резерв ополчения в черных мундирах. Благодаря ночному штурму, паника, едва вспыхнув людей, улеглась сама собой. Горожане ко всему быстро привыкают. Дэви остановила десятника дворцовой стражи. Офицер без возражений согласился доставить ее на позицию. "На позицию девушка провожала бойца", замурлыкала себе под нос принцесса. Похоже, соскучиться ей сегодня не удастся.
   На северной стене взволновано распоряжались командиры, выстраивая лучников. Бойцы ополчения подтаскивали к бойницам котлы с остывающим кипятком. Двое санитаров из госпиталя Береники перевязывали первому раненому стрелку плечо. Суета и неразбериха только выглядели таковыми на первый взгляд. Защитники города, направляемые волей Государя, уже вели себя, как отлаженный механизм. Дэви поймала одного из лучников и спросила, где король. Оказывается, его величество прибыл минут десять назад, и, конечно, сразу поспешил к западной башне. Дэви и сама туда направлялась. С башни лучший обзор.
   На площадке сторожевой башни король оказался не один. Короли вообще редко ходят поодиночке. Тут и командир прилимских йоменов, и Эмилькар, и, как ни странно, Эффи. Впрочем, может совсем и не странно. Рыжее несчастье сейчас смотрело на противника в медную подзорную трубу. Дэви нагнал командир ополчения Шираз, по словам брата, подающий большие надежды молодой человек, будущий полководец. Как и многие его великие коллеги (Наполеон, Суворов, Александр Македонский), он тоже был маленького роста. Чуть ниже Дэви. Но хмурое выражение лица с лихвой компенсировало этот недостаток. К Виалоту они подошли рука об руку, будто так и бежали всю дорогу. Король озабоченно рассматривал что-то на спине Эффи, но, услышав шаги, обернулся.
   - О, Шираз, хорошо, что вы нашли мою сестру. Взгляни-ка, дорогая, что ты об этом думаешь? - и он жестом предложил ей сменить Эффи у подзорной трубы.
   Что она могла "об этом" думать? Дэви послушно смотрела, как маленькие человечки подтаскивают к стене осадные лестницы, прикрывшись длинными прямоугольными щитами. Враги подтянули к крепости все свои силы. Даже конница выстроилась подобием каре почти сразу за линией рва. Дэви ничего не понимала в войне и не могла "об этом думать" что-либо полезное. Но активность брошей ее удивила.
   - А что ты думаешь "об этом", дорогая? - со сладкой улыбкой спросила она у Эффи, сделав ударение на местоимении "ты".
   - Умная, да? - огрызнулась подруга, - Основное войско на подходе. Вот они и выслуживаются перед главнокомандующим.
   - Боюсь, что она права, - нахмурился Виалот, - Что посоветуете, господа советники?
   - Если они подойдут, будем драться, - внес свой вклад йомен из Прилимы
   - Уже подходят, - услышали советники мрачный голос Шираза, - Видите отблески на горизонте? - будущий полководец припал к подзорной трубе, - Это их шлемы бликуют на солнце.
   - Когда их ждать? - напряглась Дэви.
   - На рассвете будут, - задумчиво ответил король, - Вряд ли они пойдут ночью.
   - Эффи, ты поставила свои караулы у лазеек? - вполголоса спросила принцесса.
   - А то! Они и сами знают.
   - Дэви, - странным голосом окликнул ее брат, - Навести Пейнса, пусть будет готов.
   Она бросила беспокойный взгляд на эльфа. Эмилькар ответил ей улыбкой. Может, у нее воображение разыгралось, но на миг, Дэви почудилось в этой улыбке сожаление и вина.
   - Через час, - приняла она внезапное решение. Поймав недоуменный взгляд короля, она спокойно пояснила, - Если за час ничего не произойдет, я пойду к Пейнсу.
  
   Но за час ничего примечательного не случилось. Ариманских солдат сильно потрепали грифоны, и враги устроили перерыв. В подзорную трубу Дэви видела, как командиры брошей отдают распоряжения. Силы противника перегруппируются. Конница отошла подальше, осадные орудия подкатили поближе. Несколько телег, доверху заполненных ранеными, не спеша тронулись в направлении большого серого шатра. Видно, там был передвижной госпиталь противника. Хорошо потрудились грифоны. Но король прав. Если не произойдет чуда, придется включить чертов купол.
   Дэви так часто предупреждали, что установка может привести к несчастью, что она и сама была не рада необходимости испытать чудо-аппарат. Но час прошел, эльф молчал, а Виалот вопросительно поглядывал на сестру и хмурился. Оттягивать время больше не имело смысла. Шираз показал ей темное пятно на горизонте. Как она и опасалась, это была не туча, а войско брошей. Им в Перле сейчас действительно позарез необходимо чудо. Вылазки в стан врага бессмысленны и самоубийственны. Принцесса еще раз посмотрела в трубу, туда, где темнота заполняла горизонт. Она наблюдала минуты три, потом, ни на кого не глядя, развернулась и ушла.
   За спиной Дэви услышала торопливые шаги. Эффи нагнала ее у лестницы в стене.
   - Решила составить тебе компанию, - как ни в чем не бывало, пояснила она, - Ты что-то загрустила.
   - Ты тоже невесела, - пробормотала принцесса, - Признаться, меня это даже удивляет.
   - Почему? - удивилась рыжая, - Я весела. Не сердись на меня. Ну, не призналась я. Считала, что мое это дело, личное.
   - А про убийц знала?
   - Догадывалась, - вздохнула Эффи, - Братец, сука, ни в жизнь бы этого так не оставил.
   - И что теперь будешь делать?
   - Дэви, - неожиданно серьезно сказала подружка, - Я отсюда никуда не побегу. Здесь мой дом, все друзья, какие у меня есть, и любимый человек. Если надо, я умру здесь вместе с вами.
   - А любимый-то простил тебя? - ехидно поинтересовалась Дэви. Рыжая бестия, которой сам черт не брат, внезапно покраснела, как пион, - Что, даже не всыпал для профилактики?
   - Давно ты знаешь?
   - А что, все так давно началось?
   - Да, - нехотя призналась подружка, - Недели две как.
   - Это срок, - Дэви уважительно покачала головой, - Ну и что сказал наш любимый?
   - Замуж предложил, за него, - хмуро процедила Эффи.
   - Скажите, какой оригинал. А я бы на его месте тебя била. Ты просто создана для побоев.
   Неожиданно Эффи всхлипнула. А потом еще раз всхлипнула.
   - Эй, Эффи, - не на шутку перепугалась будущая золовка, - Не смей реветь. Я пошутила. Ты создана для поэзии.
   - Я не могу выйти за-а-а-амуж, - разрыдалась Эффи, - и без него, то-о-о-оже не мог-у-у-у...
   - Ну, будет, будет, - Дэви обняла ее и ободряюще похлопала по тощей спине, - Почему замуж не можешь? Можешь. Ты же принцесса. Стало быть, нашему жениху ровня.
   - Я оттуда сбежала. А теперь то же самое?! - истерически выкрикнула Эффи, - Я ему сказала...сказала...что лучше стану его лю... любо-о-овницей! - и она снова заревела.
   - Ну не переживай так. Может, нас всех убьют, и тебе не придется делать трагического выбора.
   В результате они очень долго добирались до секретной лаборатории мэтра Гуго Пейнса. Дэви даже послала мальчишку вперед, чтобы вызвать ученого прямо к куполу. Нехорошо являться в гости, когда хозяин отсутствует. Эффи всю дорогу, то хихикала, как ненормальная, то вновь начинала всхлипывать. В общем, Дэви могла ее понять. Обидно наступать на одни и те же грабли. От судьбы никуда не денешься, как сказал ей когда-то Бен. Она тебя обманет, а ты ее нет. Вероятно, это своеобразный девиз здешнего мира. Спрашивается, что ее, Дэви, заставляет колебаться сейчас? Ведь сама судьба дала ей шанс построить "купол". К чему пустые сомнения? Нужно пойти и включить машину.
   Вероятно, ученый успел прийти раньше гостей. Дверь оказалась распахнута. На лестнице остро пахло котами. Девушки поднялись на второй этаж. И остановились, как вкопанные. В лаборатории царил разгром. Как будто смерч прошелся. Солнце почти село, и в комнате предметы различались с трудом. Дэви зажгла фонарь, висящий над дверью, и высоко подняла его, освещая разоренную лабораторию. Посреди хаоса, как восклицательный знак, валялся здоровенный топор лесоруба. Эффи присвистнула.
   - Здесь поработали топором, - проницательно заметила она.
   В углу кто-то зашевелился. Девушки метнулись на шум и онемели. Среди обломков того, что еще утром называлось "куполом", стоял над грудой тряпья мальчик. Он поднял к Дэви умоляющее лицо.
   - Сириус? - ахнула Дэви.
   - Хорошо, что вы пришли, госпожа. Ей стало совсем плохо. Она еще не поправилась.
   - Она? - Дэви поднесла фонарь к тряпкам на полу и увидела грязное бледное лицо Ульки. Очевидно, сестра пребывала в обмороке.
   - Что здесь произошло? - охрипшим от волнения голосом спросила Дэви.
   - Госпожа Ульяна сказала, что не надо оставлять вам выбора, - обстоятельно отвечал маленький паршивец, - И мы пришли сюда. У нее нет больше волшебных сил. Мы ломали установку обычными топорами. Простите, госпожа.
   - "Простите, госпожа?" - как попугай, ошеломленно повторила принцесса, - И это все, что осталось от нашей надежды выжить?
   - Это смерть, госпожа, - упрямо возразил эльф, - Надежда есть всегда. Ее нельзя уничтожить.
   - Да ты прямо философ, - Дэви старалась держать себя в руках. Нельзя впадать в гнев. Это может плохо кончиться. На лестнице послышались торопливые шаги. Не иначе, как сам мэтр спешит.
   - Сейчас будет настоящий фейерверк, - пробурчала себе под нос Эффи.
   Сестра на полу застонала и открыла глаза. Сириус тут же приложил к ее губам фляжку. После нескольких глотков взгляд Ульки стал осмысленным. Она отодвинула мальчика назад.
   - Это я все решила. Не троньте мальчика, он не виноват.
   - Защитница фигова! - Дэви в сердцах сплюнула на пол, - Тебе показать войска на горизонте? Знаешь, что случится завтра, не позже полудня? Разгром! Полный разгром! И нас с тобой убьют, и ее тоже, и этого шустрого мальчугана. А ты несешь какую-то чушь. Как будто хозяйкин сервиз в гостях на пару раскокали. Что я скажу брату?!
   - Что тут произошло?! - тоненько взвизгнул голос за спиной. Значит, ученый уже все рассмотрел.
   - Здравствуйте мэтр, - поприветствовала его Дэви, - Увы, вашей установки больше не существует. Наша придворная ведьма постаралась.
   - Я буду жаловаться королю! - пригрозил мэтр Гуго потрясенным шепотом. Вид у него сейчас был дикий, как у помешанного. Глаза затравленно бегают, волосы всклокочены. Он поднял с пола топор.
   - Кто это сделал?! - прошептал Гуго. Дэви испугалась.
   - Ну, будет вам, мэтр. Мы разберемся. Не переживайте так.
   Если бы она могла предвидеть, что последует за этим. Он носился по комнате и топором довершал разруху. Потом катался по полу и плакал. А, напоследок, встал, взял топор и пошел прямо на Ульку. Гнев Дэви мигом испарился. Она загородила сестру, правда, ученого это ни капли не смутило. Он тяжело замахнулся, но маленький, ловкий Сириус кинулся ему под ноги. Мэтр с грохотом повалился на спину. От удара головой, несчастный лишился чувств. Дэви велела мальчику позвать людей. Вбежавшие стражники, после некоторых объяснений, вынесли Ульку и обморочного исследователя на свет божий. Солнце уже село, и сумерки укутали улицы в серую дымку.
   Ульку унесли к эльфам, Гуго в госпиталь, а девушки поплелись объясняться с королем. Эту привилегию, с большой доплатой, Дэви сейчас уступила бы кому угодно. Вдруг, молчавшая, всю дорогу Эффи, вздохнула, будто приняв трудное решение. Она дотронулась до руки подруги.
   - Иди к сестре, - буркнула она, - Иди, я сама...
   - Эффи! Ты, правда, можешь?
   - Да! Придешь к нам через два часа. Пока ты все равно ничем не поможешь.
   Дэви благодарно обняла подругу и без зазрения совести побежала к эльфам. Любимую братец точно не убьет. А ей совсем не хочется видеть короля в отчаянии. Теперь им срочно требуется чудо!
  
   Ульяну по ее настойчивой просьбе привели в порядок за час. Правда, старший мастер- травник пригрозил, что если она не будет отдыхать, через сутки пожалеет об этом. Улька грустно покачала головой:
   - Моя сестра уверяет, что уже к полудню мы все ровно умрем.
   Эльф не стал спорить, он, молча поставил перед ней отвар и дал порошки, которые нужно принимать каждый час. Дэви уговорила ее понежиться в ванной и переодеться. По ее словам, король должен морально подготовиться к их появлению на стене. Нужно дать ему время. А то еще пришибет сгоряча, потом жалеть будет.
   До стены они добрались пешком. Улька ходила пока медленно, но уже достаточно уверенно. Опираясь на руку Дэви, она будто заново знакомилась с этим миром. Никогда не терявшим зрения, не понять восторга, переполнявшего ее. Даже запахи, пусть и городского смрада, вдыхались иначе. Улька поняла, что значит выражение: родиться заново. Мир остался прежним, но ее восприятие обострилось так, будто с нее содрали защитный кокон. Это даже лучше, чем магия. Сейчас она ни капли не жалела, что лишилась своих способностей. Жизнь сама по себе величайшее чудо. Но для того, чтобы это понять, нужно умереть и снова родиться.
   Она видела, что сестра время от времени озабоченно поглядывает на нее. Но не могла же она объяснить Дэви, что все будет хорошо. Жизнь нужно почувствовать кожей. И то, что сейчас весь город оказался на грани, только добавляет остроты. Ничего этого ведьма говорить не стала. Как говорил Марк Твен: чужой опыт - это не опыт. Дэви помогла ей подняться по крутым ступенькам, и они оказались в темном чреве башни. Вот тут Улька забеспокоилась. Темноты с недавних пор она не любила. Но навстречу уже спускался человек с факелом и осветил им дорогу. Наверху оказалось прохладней. Узкие, кривые улочки Перла задерживали ветер. А здесь он гулял свободно. Сумерки плавно перетекли в ночь, и звезды осыпали весь небосвод. Ведьма услышала удивленный вздох Дэви и обернулась к ней.
   Из-за стены выплывала луна. Такой огромной желтой лунищи Улька давно не видела. На секунду она даже вновь ощутила в себе волка. Хотелось задрать голову и завыть. Интересно, где сейчас ее друзья-соратники? Смотрят ли они на эту самую луну? А Ян, если он жив, почему не дал знать? Значит, его больше нет. Но эти мысли не вызывали прежних приступов тоски. Они просто текли, как струи воздуха, обдували лицо. "Все будет хорошо", нашептывал внутренний голос. У каждого человека в душе живет некто мудрый. Он все знает, он наблюдает, он утешает. Жаль, что мы редко прислушиваемся к нему. Улька устроилась в уголке башни, на соломенном тюфячке. Дэви принесла ей чей-то шерстяной плащ. Закутавшись до подбородка, Ульяна свернулась калачиком и задремала.
   Засыпая, она чувствовала свою общность со всем миром. Рядом, прижавшись друг к другу, спали лучники, уснули санитары на своих бесполезных пока носилках, под козырьком башни спали голуби. За стеной десятый сон видели солдаты броши. Лошади дремали в стойлах, полководцы отсыпались перед утренним сражением. Где-то на другом краю мира спокойно спали ее друзья. И ее любимый тоже, наверное, уснул. Может быть, он подумал о ней перед тем, как закрыть глаза. "Все будет хорошо", радостно повторил некто мудрый, и Ульяна ушла в сон вместе со всем миром.
   Дэви с завистью смотрела на спокойное, умиротворенное лицо спящей Ульки. "Что ж, надо признать, что она заслужила право подремать, - подумала Дэви, - Мне пока слабо, вот так заснуть, зная, что завтра, возможно, меня уже не станет". Она потеплее укрыла сестру и подумала, что надо бы все же объясняться с королем, насчет "купола". Не надеялась же она совсем избежать разговора. Принцесса посмотрела на светлый блин в небе и зябко обняла себя за плечи. Пора подводить итоги. Умирать, честно говоря, не хотелось. У нее еще остались незаконченные дела. Дэви закрыла глаза. "Не могу поверить, что все так кончится. И ребенок...нет, об этом я думать не буду. Что там, опять стряслось?" Кто-то вновь потревожил спящую столицу. Крики, грохот, женщина пронзительно визжит. Опять штурм? Дэви подбежала к стене и выглянула наружу. Нет, все тихо. Из стана врагов не доносилось ни звука. А вот в городе кому-то не спится. По обходным галереям мечутся заспанные люди.
   - Дэви! - услышала она встревоженный женский голос, - Дэви, ты здесь?!
   - Эффи, чего орешь? - в полголоса отозвалась принцесса, - Разбудишь тут всех.
   Она наклонилась над спящей сестрой. Но, та и не думала просыпаться. Дэви поспешила навстречу возбужденной подруге. Эффи уже поднималась в башню.
   - Ты что, не слышишь, в городе пожар! - выпалила запыхавшаяся девушка, - Склад опять подожгли. Наши поздно спохватились, все сгорело. Сейчас пытаются, последнее спасти.
   - А Виалот?
   - Он тебя ждет на стене.
   Дэви подобрала юбки и рысью рванула вниз по ступенькам. На стене король нервно расхаживал взад- вперед. Увидев сестру, он остановился, словно у него кончился завод.
   - Они все продумали, - мрачно начал он, - Кто-то еще доносит им. Если бы ты включила сегодня "купол", город все равно не выдержал бы осады. Мы остались без еды. Мне нужен этот предатель. Я успею повесить ублюдка, до того, как меня самого вздернут.
   - Эффи? - Дэви вопросительно посмотрела на подругу.
   - Наши и так все на улицах. Проверяют каждый куст.
   - О "куполе" знали единицы, - в отчаянии прошептала Дэви, - О том, что он уничтожен, только мы.
   - Все-таки подозреваешь меня? - Эффи с нарочитым равнодушием отвернулась. Король с мукой посмотрел на нее, но промолчал.
   - Нет! - гневно возразила Дэви, - Ты как раз знала, что "купол" уже бесполезен. Зачем так рисковать, жечь склады? Позовите Эмилькара.
   - Он уже здесь, - король указал на отряд стражников в сером. Теперь Дэви и сама разглядела долговязую фигуру эльфа. Повинуясь жесту правителя, Эмилькар немедленно подошел к ним.
   - Я хотела бы попросить вас, мэтр, снова прибегнуть к гаданию, - почтительно начала Дэви, - Король желает найти предателя.
   Эльф невозмутимо поклонился и достал из кармана свою сферу, будто знал, что она пригодится. Длинные узловатые пальцы сжали шар. Сфера мягко засветилась. Эльф попросил короля тоже положить ладонь на сияющую поверхность шара. Виалот с опаской подчинился. Он тоже закрыл глаза. Так они стояли минут десять, пока сфера, вспыхнув в последний раз, не погасла.
   Дэви вопросительно посмотрела на ошарашенное лицо брата.
   - Не могу в это поверить, - прошептал Виалот, - Я так доверял ему.
   - Кто? - в один голос спросили девушки.
   - Шираз. Но, почему?
   - Вызови и спроси, - пожала плечами Эффи.
   Когда прибыл спокойный, невозмутимый Шираз, все почувствовали себя неловко. Обвинить человека, на основе гадания, такого еще не было. Сфера могла ошибиться.
   - Зачем вы подожгли склад молодой человек? - спокойно спросил король.
   Командир ополченцев страшно побледнел. Мускулы его напряглись, словно он хотел броситься на Государя или немедленно бежать. Стражники, как по команде обнажили мечи.
   - Я задал вопрос? - неумолимый голос брата напугал даже Дэви.
   - Откуда вы узнали? - процедил сквозь зубы Шираз.
   - Отвечай! - голос короля хлестнул предателя, не хуже бича.
   - Она собиралась включить "купол", а мне не удалось узнать, где прячут машину.
   - Давно ты работаешь на них?
   - Да.
   - Почему?
   - Они все равно победят. Если бы не смена власти в Корде, столицу бы взяли еще две недели назад. Я не воюю на стороне слабых.
   Король устало потер лоб. Он молчал. Все, затаив дыхание, ждали его решения.
   - Ты собирался сегодня открыть ворота?
   Бледный Ширас молчал. Он смотрел в пол. На лице испарина, руки сведены за спиной.
   - Повесить, - будничным тоном приказал король, - На стене, чтобы хозяевам было видно, он не сможет выполнить приказ. А то броши, не приведи Богиня, плохо подумают о Ширазе.
   Предателя увели. Дэви сочувственно сжала плечи рыжей подруги. Эффи колотило. Видно, несмотря на равнодушную мину, она все же боялась несправедливых обвинений. Король мягко отстранил сестру и сам обнял девушку, укрывая ее своим плащом.
   - Пойди поспи, сестренка, - ласково попросил Виалот, - Здесь уже ничем не поможешь.
   Очевидно, Государь хотел побыть напоследок со своей девушкой, пока есть такая возможность. Встав на цыпочки, принцесса поцеловала брата в небритую щеку и побежала к башне. Улька все также безмятежно спала, свернувшись калачиком на мешке с соломой. Дэви, слегка потеснив сестру, прижалась к теплому боку и закрыла глаза. Может, и правда удастся уснуть. "Не итоги же подводить, в самом деле", ухмыляясь, подумала Дэви. Мысли принцессы ворочались все медленнее, ее убаюкивало сонное дыхание сестры. Они еще успеют попрощаться. А сейчас ей предстоит увидеть последний в жизни сон.
   Утро началось еще до рассвета. Дэви разбудил призывный голос рога. Она вскочила, едва не стряхнув на каменный пол сонную сестру. По расчетам Дэви, поспать удалось часа три, не меньше. У подзорной трубы уже стояли командиры отделений. Ждали короля. Дэви, плеснув в лицо холодной воды из бочки, попыталась причесаться. Но деревянный гребешок застрял где-то в буйных зарослях кудряшек. Девушка раздраженно дернула расческу и решила плюнуть на это занятие. Пригладив кое-как шевелюру, она почувствовала себя готовой к любому подвигу. Посмотрев на сестру, принцесса встретила счастливую улыбку Ульки.
   - Ты чему так радуешься? - удивилась она.
   - Сон видела. Не волнуйся, все будет хорошо.
   - Бог из машины? - Дэви покачала головой, - Не верю я в это. Хорошо, что хоть ты на что-то надеешься.
   Она глубоко вздохнула для бодрости, и пошла туда, где уже возбужденно гомонили военачальники. Мужчины расступились перед сестрой короля. Дэви посмотрела на горизонт. Солнце только обозначило восток. На западе гасла луна, уже не такая сливочно-желтая, так, маленький прозрачный пятачок. Но темнота не давала рассмотреть противника. Послышался мягкий шелест крыльев. Дэви оставила трубу. Золотой грифон спланировал на площадку башни и, не торопясь, подошел к ней. Командиры опасливо посторонились.
   - Что нового? - спросила принцесса, ласково погладив клюв Эре. Она уже научилась отличать его от собратьев. С другими принцесса не позволила бы себе такой вольности.
   - Войско в пути, - прозвенел в голове высокий голос грифона, - Они будут на месте часа через два.
   - Их много?
   - Около ста пятидесяти тысяч. Уж не знаю, много это для тебя, или не очень.
   - Не умничай. Будьте наготове.
   Эре, оскорбленный таким глупым приказом, улетел.
   - Плохие новости, дорогая? - услышала она по-утреннему бодрый голос брата. А ведь он, наверное, так и не уснул этой ночью.
   - А ты ждал хороших? Извини, не повезло. Впрочем, моя сестра видела отличный сон и уверяет, что все превосходно закончится.
   - Тоже не плохо, - серьезно кивнул король, - А что сказал грифон?
   - Гости будут через два часа. И их очень много.
   - Значит, штурм начнется через три. Брошам нужно будет передохнуть. Я хотел бы поговорить с тобой минутку, наедине.
   Виалот взял сестру под руку, и отвел в сторону.
   - Дэви, ты должна уходить отсюда, - прошептал король, - Грифоны помогут тебе. Хотел и Эффи отправить, но...
   - Не говори больше ничего. Я никуда не побегу. Как я буду жить после этого? - при этих словах по лицу короля прошла удорога, - Молчи. Я знаю, что ты хочешь сказать. Если нам суждено погибнуть, значит, так тому и быть. Мы умрем вместе с нашим миром.
   - А как же будущее Корда? - Виалот криво улыбнулся, будто и сам не вирил свои словам.
   - После сегодняшнего дня у Корда не останется будущего. И вся эта мистическая дребедень с королевской кровью никому не пригодится. Так что, забудь о будущем. У нас есть только этот день.
   Король вздохнул. Дэви видела, что в душе он с ней согласен. Просто упрямство бойца с изнанки заставляет его цепляться за жизнь. Из задумчивости Виалота вывел стук и звон кастрюль на лестнице. Двое слуг в дворцовых ливреях прикатили тележку с завтраком. Все, кто был на площадке, оживились. У тележки выстроилась очередь. Король, прилимские лучники, стража, принцесса, все толкались в этой очереди, на равных, нетерпеливо постукивая ложкой о миску. Наваристая каша с копченостями издавала густой аромат. Дэви сглотнула слюну. Попросив себе двойную порцию, она разжилась хлебом, дополнительной ложкой и вернулась к сестре на тюфячок в самом дальнем углу башни. Улька с энтузиазмом принялась за еду. Девушки поглощали завтрак с бешеной скоростью. Через две минуты тарелка опустела.
   - Добавки бы, - мечтательно вздохнула ведьма.
   - Ща, организую, - обрадовалась Дэви.
   Она успела пристроиться в конец очереди. Слуги, вероятно, заметили, что принцесса пошла по второму кругу, но вида не подали. Она получила еще одну двойную порцию и небольшое ведерко гарса. Один из лакеев, застенчиво улыбаясь, положил что-то Дэви в карман. Вернувшись к сестре, она обнаружила бумажный пакетик с домашним печеньем.
   - Любят меня слуги, - обрадовалась принцесса, - Балуют, вот.
   - Это они подлизываются, - Улька хищно набросилась на кашу.
   Сестры повторили завтрак и с удовольствием выпили чуть сладкого гарса с печеньем. Ульяна удовлетворенно вздохнула и принялась набивать трубку.
   Дэви вздохнула и собрала грязную посуду. Чужая уверенность не может служить почвой для надежды. Хотя...если бы эта ведьма, ее сестрица, потрудилась объяснить, на чем зиждется ее вера? Солнце уже показалось на горизонте. Птицы голосили вовсю.
   Время, как песок, уходило сквозь пальцы. Самое ужасное, что принцессе нечем было себя занять. Все возможное Дэви уже сделала для этого города. Остается только ждать. Она слышала, как часы на центральной башне, на площади Головы Тришь прозвонили рассвет. Последний рассвет столицы Корда, великого города Мэрвингов, центра наук и искусств. Потомки долго будут вспоминать Перл. Дэви спустилась со стены и отправилась пешком по кривым улочкам. Ей хотелось попрощаться со своим городом. Девушка брела по мостовой без всякой цели и, не заметила, как оказалась у Храма Великой Богини.
   По очевидным причинам бывшая королева Корда не слыла особенно религиозной. Она приняла новую веру без особого трепета, как необходимость. Городские храмы Дэви посещала, как светские балы. Такова обязанность правительницы. Сейчас ей захотелось войти в Храм просто так. Дэви не чувствовала духовного порыва и не надеялась вымолить у Богини жизнь. Повинуясь внутреннему толчку, она сделала несколько шагов и потянула на себя тяжелую дверь.
   В Храме царил сумрак. Солнце еще не успело дотянуться лучами до стрельчатых витражных окон. У алтаря возвышалась огромная статуя, Великая Богиня Мать. Дэви медленно шла по проходу, чувствуя себя особенно маленькой и ничтожной. У подножья статуи она опустилась на колени. Заглянув в склоненное лицо Великой Матери, девушка ощутила теплый поток силы. На человеческом языке то, что коснулась ее, могло быть названо пониманием и сочувствием. Сердце Дэви дрогнуло и открылось. Словно ей дали возможность поговорить со своей настоящей мамой.
   - Наверное, я не самая лучшая дочь, - прошептала Дэви, - Но я старалась жить так, чтобы мои родители гордились мной. Хотя и не верю в загробную жизнь. Смешно, да? Даже попав в этот мир, я так и не научилась верить в чудеса. У тебя все что-то просят, верно?
   Богиня ничего не ответила, но Дэви показалось, что она мягко, ободряюще улыбнулась. Принцесса покачала головой. Почему-то ей было необыкновенно легко беседовать с Великой Матерью.
   - Я хочу поблагодарить тебя за все. Если, правда, ты создала этот мир, позволь выразить восхищение. Он действительно, прекрасен. Жаль, что мой сын не увидит твоего творения. И жаль, что сама я видела так мало. Знаешь, недавно я решила стать путешественницей и совершить кругосветное плаванье. Мне так понравилось море. А сейчас я хочу поверить в чудо. Мои желания становятся все скромнее и скромнее. Может и к лучшему. Не даром говорят, что скромность украшает девушку.
   Дэви услышала, как дверь в Храм открылась, и кто-то вошел.
   - Все, не буду тебе больше докучать, - она дружески улыбнулась Богине, - Тебе предстоит еще выслушать сотни просьб, сохранить жизнь и здоровье этих людей. Спасибо тебе, еще раз. Жаль, что я не догадалась зайти раньше.
   Дэви вышла из Храма, прошмыгнув мимо удивленных горожанок, узнавших свою бывшую королеву. Старушка нищенка на паперти почтительно поклонилась ей. Дэви посмотрела в глаза старой женщины и увидела в них жизнь целого города. Эта старуха помнит ее отца и мать, падение Перла, господство Аримании, вся новейшая история отпечаталась на сморщенном пергаментном лице. Повинуясь внутреннему зову, Дэви остановилась и тоже поклонилась нищенке. Уже начавшаяся собираться утренняя толпа удивленно зашепталась. А бывшая королева, ни на кого больше не глядя, побежала через площадь. Слезы застилали глаза, улицы города расплывались.
   Два часа истекали. Несметное войско уже должно стоять у ворот Перла. Дэви возвращалась обратно, на боевые позиции. У защитников города есть еще час, чтобы попрощаться друг с другом. Не так уж и мало, целый час. Можно сказать близким самое важное. Принцесса поднималась по крутым ступенькам в башню. Она думала, что сейчас скажет брату, сестре, Эффи, своим друзьям. На площадке башни стоял король. Он был один, что весьма странно для королей. Дэви медленно подошла к брату, посмотрела ему в лицо и поняла, что ничего говорить не нужно. Он и так все понимает и все чувствует правильно. Дэви обняла его за шею и поцеловала в щеку. Виалот прижал ее к себе, уткнулся лицом в непослушные кудри сестры.
   - Государь, там происходит что-то непонятное, - услышали они голос с площадки.
   Король моча отстранил сестру и пошел разбираться с "непонятным". Дэви еще не видела основного войска брошей вблизи. Она выглянула наружу сквозь смотровую щель. Тысячи людей в доспехах возились у стен ее столицы.
   - Что там? - отрывисто спросил Виалот.
   - Сначала, они попытались взять город в кольцо, как мы и думали, - докладывал смотрящий, - А теперь, замерли, и не двигаются. Уже минут двадцать ничего не происходит. Господин Уфоис засекал по часам.
   - Может, решили передохнуть? - предположила Дэви.
   - У самых стен? - удивились лучники, - О, смотрите, они выбросили зеленый флаг.
   - Что это значит? - удивилась принцесса.
   - Просят не стрелять, предлагают переговоры, - ровным голосом объяснил король.
   - Это ловушка! - хором запротестовали его командиры, - Они нас обманут. Зачем им переговоры?
   - Надо все обдумать, - пробормотал Виалот. Дэви видела, что он не на шутку озадачен.
   - Государь! Государь!! - раздался истерический вопль. Вся команда вздрогнула и повернулась к лестнице. У входа на площадку, растрепанная, стояла Ганель, личная фрейлина принцессы. Она все никак не могла отдышаться. Про достоинство даже не вспомнила. Дэви с удивлением увидела оторванный наполовину волан, волочившийся за юбкой придворной дамы.
   - Государь...к стенам города подошли корабли, - выдохнула Ганель.
   - Ариманские? - удивился король, - Зачем?
   - Нет, это корабли Сурэя! - светясь, как лампочка Ильича, объявила фрейлина, - Восемь кораблей, целая эскадра, и с ними конница.
   - Ничего не понимаю, - бормотал Виалот, - Бессмыслица. Я должен сам увидеть. Эй, подайте брошам сигнал, чтобы ждали!
   По дороге к юго-восточной стене Дэви едва поспевала за братом.
   - Ты же хотел попросить помощи у Сурэя? - пытала его на ходу принцесса, - Они откликнулись.
   - Они не получили моих сообщений, - отрезал король.
   - Как это?
   - Так это! - рявкнул король, - Поздно спохватился. Отправил только двух гонцов, а их перехватили. Императорский дом фор Броше любезно прислал мне их головы.
   У Дэви похолодело в груди от странного предвкушения. Неужели? Да нет, это какая-то чепуха. У юго-восточной сторожевой башни царило возбужденное веселье. Люди еще боялись верить, но что-то странное происходило на их глазах. Государя встретили ликующими криками и сразу препроводили к смотровой площадке. Дэви и без подзорной трубы видела паруса, заполонившие Эйрун. Корабли вставали на якорь в русле реки. По берегу тянулась вереница всадников, одетых в синие с золотом цвета.
   - Войска Сурэя, - прошептала Дэви. Она не верила своим глазам.
   - Государь, - докладывал наблюдатель, - с флагмана передали приглашение для вас. Вы вольны, взять с собой какую угодно охрану, - внезапно наблюдатель посмотрел на принцессу, смутился и покраснел, - Командующий эскадрой попросил только не брать с собой женщин. Для моряков это плохая примета.
   Виалот повернулся к сестре.
   - Что ты об этом думаешь?
   - Не знаю. Похоже на сказку. Но, если ловушка, то непонятно, зачем так сложно. Они и так получили бы нас.
   В башню ворвалась запыхавшаяся Эффи. Она укоризненно посмотрела на венценосного возлюбленного.
   - Позвольте мне взглянуть, ваше величество? - запинаясь, попросила она. Виалот улыбнулся, и проводил ее к смотровой амбразуре. Эффи долго и со вкусом разглядывала что-то в трубу.
   - Я не успокоюсь, пока ты не пообещаешь, что будешь бить ее после свадьбы, - прошептала Дэви брату на ухо.
   - Клянусь, - серьезно ответил король.
   - Это действительно король Орс, - с ноткой превосходства сообщила, наконец, Эффи. Принцесса вздохнула с облегчением, а Виалот рассмеялся от счастья.
   - Мне пора, - посерьезнел Государь, - Я возьму с собой отряд эльфов-лучников и Эмилькара.
   - Хороший выбор, - хором одобрили сестра и Эффи.
   - Не задерживайся, - жалобно добавила Дэви.
   Через сорок минут делегация Перла во главе с Виалотом выехала в восточные ворота. Женщинам оставалось только кусать пальцы, и рвать на себе волосы.
   - Я бы съела что-нибудь, - мечтательно заметила Эффи.
   - У тебя что, булимия на нервной почве? - взорвалась подруга.
   - Бу, что? Я просто не завтракала.
   Дэви махнула на нее рукой, и припала к подзорной трубе. Отряд эльфов приближался к загадочным кораблям. Девушка напряженно провожала взглядом прямую спину брата и шепотом молилась, неизвестно кому: "Только бы он вернулся живым. Пожалуйста, сделай так, чтобы это не оказалось ловушкой". Виалот добрался до пристани. Воин в синем с золотом мундире принял у него поводья. Эльфы спешились и нерешительно переминались с ноги на ногу, ожидая приглашения.
   - Дэви, пойдем поедим, - дергали принцессу за плечо, - Пойдем, что толку в победе, если мы помрем с голоду.
   Подзорная труба качнулась, и картинка пропала. Дэви застонала от ярости, лихорадочно пытаясь отыскать брата. Наконец, пристань появилась в поле зрения, но там были только лошади.
   - Ты можешь говорить о чем-нибудь, кроме еды?! - взорвалась Дэви, - Мы еще не победили. Мы даже не знаем, кто выманил из города короля. А у тебя вместо нервов стальные канаты, а вместо сердца ненасытный желудок!
   - Вон, твой грифон летит, - показала пальцем надувшаяся Эффи, и сделала вид, что уходит.
   Дэви вскинула тревожный взгляд на паруса, но грифон прилетел с противоположной стороны. Эре выглядел возбужденным и встревоженным.
   - Что случилось? - холодея, спросила принцесса.
   - Броши уходят, - и без того высокий голос грифона, показался Дэви еще выше.
   - Как уходят? Перегруппируются?
   - Собирают свои вещи, сворачивают госпиталь и уходят.
   - А что наши военачальники?
   - Ничего не понимают. Но когда в трубу посмотрела Ульяна Кессель, она не удивилась.
   - Что она сказала?
   - "Война окончена".
  
  
   Глава 34. Партия!
  
   "Когда ж закончил я рассказ,
   То Кое-Кто спросил: - И все?
   Ты говорил тут целый час,
   А рассказал ни то ни се!..
   Тогда..."
   А. Милн "Винни-Пух и все-все-все".
   Перев. Б. Заходера.
  
   Дэви словно приросла к смотровой площадке. Она не полетела с Эре смотреть, как спешно ретируются враги. Лишь попросила свою рыжую подружку передать с грифоном новости для Ульки. Девушка, как завороженная, не могла оторвать взгляда от белых парусов на Эйруне. Так в детстве меленькая Ева в новогоднюю ночь не отходила от щелочки в двери спальни, ждала Деда Мороза. Все ее мысли, желания, интересы сосредоточились в окуляре подзорной трубы. Дэви совсем забыла, что поругалась с подругой, и даже не подумала просить у нее прощения. Она смотрела в трубу, пока вернувшаяся из северо-западной башни Эффи не оттащила ее насильно. Глаза девушки болели от напряжения. Дэви терла их костяшками пальцев, пытаясь прогнать цветные круги из поля зрения. Мир слегка изменился за то время, что она провела в ожидании, прилипнув к трубе. Здесь была Улька, прилетевшая с грифоном. Ведьма сидела на корточках возле амбразуры и с интересом разглядывала младшую сестру. Дэви будто впервые увидела ее. После болезни сестра похудела, но сейчас она светилась мягким внутренним светом. И в глазах ее была скрыта тайна всеведающего божества.
   - Улька, объясни мне, что происходит? - тоном прежней младшей сестренки, нуждавшейся в защите старшей, проблеяла Дэви, - Что-то непонятное творится.
   - Раз непонятное, значит, я точно победила! - гордо улыбнулась Ульяна, - Я победила, они проиграли. Все. Партия!
   - Ты хочешь сказать...
   Улька кивнула. Лицо ее излучало торжество.
   - Он все-таки вернулся, - прошептала королевская ведьма.
  
   К полудню небо затянуло тучами. Мелкий противный дождь нехотя кропил мостовые. Улька натянула на голову солдатский плащ, пожертвованный девушке одним из ополченцев. Бывшая ведьма еще не окрепла после болезни. Она сидела на старом барабане, курила трубку и посматривала на возбужденную спину Дэви. Принцесса так и осталась возле своего наблюдательного пункта. Даже дождь не смог выгнать ее со смотровой площадки. Насилу удалось убедить упрямую сестру отрываться время от времени от глазка подзорной трубы. Эффи, исчезнув ненадолго, уговорила дворцовых слуг доставить второй завтрак прямо в башню. Горячие пирожки и мятный кисель оказались очень кстати. Все сразу почувствовали себя нормальными живыми людьми. Горожане, все утро прощавшиеся с жизнью, осознали, наконец, что кончина откладывается. Они проголодались, подкрепились и приготовились строить радужные планы, подсчитывать убытки, словом делать то, к чему так привыкли живые.
   Улька, с жадностью проглотив целых пять пирожков с мясом, удовлетворенно вздохнула и вытянула ноги. Наконец, и она позволила себе прислушаться к странному душевному скрежету. Самые страшные сутки в столице Ульяна, как гуру, улыбалась и вещала, что все будет прекрасно. Удивительно, но этот медитативный восторг не был наигранным. Она и правда жила с такой святой уверенностью в победе, что ей даже доказывать никому ничего не хотелось. Просто верила и точка. Теперь спасение стало реальностью, а королевская ведьма, не успев толком, насладиться своей победой, уже ощущала зудящую тревогу. А хуже всего, что причины беспокойства были ей не понятны. Она точно знала, что королю не угрожает ловушка, броши уйдут, как миленькие, а Ян действительно вернулся. Иначе никак не объяснишь этих парусов и всадников Сурея и бегства многотысячной армии.
   Ульяна беспокойно вскочила со своего импровизированного табурета и прошлась взад-вперед по площадке. Вероятно, дело в Нем. Она просто нервничает перед неизбежной встречей с Яном, воплоти. Рука сама потянулась к трубке. Улька вспомнила, что выкурила ее пятнадцать минут назад, и отдернула руку от кисета, как будто обожглась. Одно дело сны, вечное ожидание, идеальная любовь и другие, не менее тонкие материи, и совсем другое - живой человек со всеми недостатками. "Господи! Какая чушь лезет в голову, - в отчаянии пронеслось в голове у колдуньи, - Я же готова была жизнь отдать. Выходит, умереть за него это, пожалуйста, а встретится - нет", Улька посмотрела на скопление белоснежных парусов. Даже скверная погода не притушила их ослепительной белизны. Махнув на все рукой, девушка набила трубку. Это лучше, чем скакать по всей башне, беспокоиться и нервировать сестру. Она и так нервная.
   Пыхнув трубкой, Улька вновь уселась на барабан и изобразила полное довольство жизнью. Но не успела войти в роль. Дэви вскинулась и замахала руками, как чертик на веревочке.
   - Они едут! Улька, король возвращается!
   - Урра-а-а!!! - завопила вся юго-восточная башня.
  
   Государь въехал в свой город минут через сорок. Дождь все накрапывал, но никто не обращал на него внимания. Лица горожан сияли. Они бестолково хаотично приветствовали своего короля. И в разноголосице толпы невозможно было разобрать, чему они больше рады, победе или благополучному прибытию правителя. А уж когда король приказал не закрывать ворота, тут уж восторгу народа не было предела. Горожане обнимались, смахивая счастливые слезы. Даже ребенку было ясно, что мирное время наступило окончательно, полная победа и, может, уже к вечеру откроются первые трактиры.
   Дэви не хватило терпения дожидаться брата у парадного дворцового крыльца. Она перехватила отряд эльфов на улице Согласия, у самого въезда на площадь Трех Королей. Лошадь принцесса позаимствовала у городской стражи. Увидев взъерошенную сестру, Виалот улыбнулся ей, как заговорщик. Она подъехала вплотную. Дэви мучительно не терпелось узнать, что произошло, что еще произойдет и что же теперь делать. Кусая губы от досады, девушка ехала верхом стремя в стремя с братом, но расспросить ни о чем не могла.
   Процессия мучительно медленно ползла ко дворцу. А там, у крыльца уже выстроились герольды, алела ковровая дорожка, и встречать короля вышла целая делегация во главе с Лордом Сенешалем. Что ж, все справедливо, каждый хотел узнать новости первым. Виалот спешился и протянул руки сестре, чтобы принять ее из седла. Подхватив девушку, король на секунду задержал ее в воздухе и успел прошептать: "Не бойся, все действительно в порядке". Дэви сердито тряхнула нечесаными кудрями. Она и сама поняла, что в порядке, а подробности?! Но власть приучает к дисциплине. Опершись на монаршую руку, принцесса улыбнулась и неторопливо поплыла к встречающим вельможам. За спиной у сияющей Береники она увидела и Ульку. Сестра была бледна, как смерть. Наверное, от волнения.
   Пытка неизвестностью закончилась через полчаса. Дэви они показались сутками. Она проигнорировала предложение Ганель привести себя в порядок. "Глупости, я и так в порядке", раздраженно рыкнула принцесса. Все собрались в большом зале совета. Люди ждали, затаив дыхание, каждый строил самые дикие предположения, нервозность усиливалась. Дэви села рядом с Улькой, и через минуту к ним пристроилась невозмутимая Эффи. Виалот стремительно вошел в зал в сопровождении одного Эмилькара. Эльф скромно ретировался на свое, привычное место. Его лицо выражало глубокое удовлетворение.
   - Господа советники, граждане Корда, - торжественно начал король. Сразу наступила мертвая тишина, - Хочу вас поздравить с окончанием войны. Враг убирается восвояси, больше он нам не опасен.
   По залу прошел шепоток, однако, не переросший, как обычно, в шум. Тишина возобновилась сама собой. Виалот молчал, собираясь с мыслями.
   - Вы понимаете, что не доблестная армия Корда прогнала неприятеля от ворот Перла. Увы, нашей заслуги в победе нет, - король запнулся, собираясь духом, - Я должен сообщить вам радостную новость. Через двадцать девять лет отсутствия на нашу землю вернулся Властитель.
   Во тут уж зал взорвался. Дэви не понимала эмоций кричавших. Вероятно, они были слишком сложны. Лорд Сенешаль трижды позвонил в колокольчик, прежде чем шум стих.
   - Я понимаю, - откашлявшись, продолжил Государь, - вы удивлены. Но это - чистая правда. Я сам видел владыку, говорил с ним. Ему мы обязаны сохранением суверенности Корда, а может и жизнью. Сегодня весь город сможет поблагодарить нашего спасителя лично. Мы ожидаем Властителя и короля Сурэя Орса здесь в Перле. Ровно в пять часов они обещали пожаловать к нам, и любезно дают нам возможность подготовиться к встрече. Я прошу всех старшин гильдий и градоначальника помочь в подготовке к чествованию. Надеюсь, мне не нужно объяснять вам, как это важно. Сегодня в Перле праздник!
   Собрание еще долго обсуждало детали предстоящего события. Дэви была совершенно оглушена. Бог из машины грозно потряс молнией и прогнал целую армию. Свершившееся чудо так потрясло принцессу, что она на время перестала осознавать жизнь вокруг себя. Не слышала сердитых жалоб и веселых вопросов зала, не чувствовала, как буквально колотит от волнения сидящую рядом Ульку. Перед внутренним взором Дэви витала загадочная улыбка Великой Богини.
  
   Перл, встряхнувшись после двух недель осады, встречал своих героев. Отцы города потрудились на славу. Королевские штандарты развевались на каждом углу. Даже тучи над городом разогнал лихой ветер. Герольды трижды протрубили, оповещая горожан, что почетные гости столицы въехали в ворота. Синие с золотом штандарты сурэйцев медленно потекли по улицам Перла. Возглавлял процессию сам король Орс, грузный человек средних лет. Он восседал на могучем жеребце и благосклонно делал ручкой ликующей толпе. Сопровождали Орса Сурэйского два незнакомца в белых одеждах и целый отряд закованных в броню рыцарей. Зеваки показывали на них пальцем и гадали, который из господ и есть таинственный Властитель.
   Улька всего этого не видела. Она томилась за спиной у почетной делегации встречающих, тщетно пытаясь вытереть о шелковую юбку потные ладони. Ее трясло с тех пор, как Виалот объявил свою новость дня. Девушка ничего не могла с собой поделать. Ни горячая ванна, ни придворный парикмахер не смогли вернуть ей даже подобие душевного равновесия. Она нервничала, как юная курица, увидевшая нож мясника. Выбирать какой-то особый туалет королевская ведьма категорически отказалась, и сейчас на ней было то самое зеленое шелковое платье, в котором она показалась на своем первом балу. Украшения Улька проигнорировала. В толпе придворных она чувствовала себя особенно уязвимой. Пожалуй, впервые девушка пожалела, что не потрудилась снискать любовь местной аристократии. Ее сторонились, как прокаженной. И Дэви куда-то сгинула, именно сейчас, когда старшей сестре так нужно плечо, за которое можно спрятаться.
   В общей дворцовой суматохе, когда придворные дамы выворачивали свои гардеробные наизнанку, король нашел время зайти к Ульяне. Он долго мялся и мучился, не зная, как начать разговор.
   - Меня просили передать, - неловко выдавил правитель, - Передать вам...тебе... чтобы ты ничему не удивлялась. Там у озера, кое-что произошло...
   - Что?! - с ужасом выдохнула Улька.
   - Нет, не волнуйся, ничего страшного. Но Он боится, что его наружность оттолкнет тебя.
   Ульяна истерически засмеялась. Она хохотала, а король с тревогой смотрел на нее, как на помешанную.
   - Всего-то? - сквозь приступы веселья повторяла Улька, - Всего-то! Как ты меня напугал.
   Виалот вздохнул с облегчением.
  
   Тогда юной ведьме казалось, что внешность Яна последнее, что способно ее взволновать. Но за истекшие часы Улька нафантазировала столько ужасов, что у нее тряслись колени. Время тягуче отсчитывало секунды, минуты, процессия медленно продвигалась по городу. Улька слышала это по взрывам восторженных криков. Рокот толпы приближался, но так неторопливо, что нервы всех присутствующих стали сдавать. Королевская ведьма больше не могла делать вид, что ей все до лампочки. Когда она уже готова была выкинуть что-нибудь этакое, кто-то осторожно взял ее за локоть. Обернувшись, Улька с облегчением увидела встревоженное лицо Эффи. Они никогда не были подругами, но сейчас Ульяна испытывала к рыжей студентке настоящий припадок благодарности. Одиночество доводило ее до исступления.
   - Прекрати трястись, - шепнула Эффи, - Скоро все кончится.
   - Что кончится? - сквозь зубы процедила Улька.
   - Встреча эта, неопределенность, напряжение спадет, - Эффи ободряюще улыбнулась ведьме, - Все проходит.
   - Ты прямо Лао Дзы, - с уважением признала Ульяна.
   - Кто?
   - Потом расскажу, - отмахнулась несчастная колдунья.
   Рокочущий голос толпы приближался. Со своего места Улька смутно видела суету и шевеление на площади Трех Королей. Придворные возбужденно вытягивали шеи. Рассмотреть всадников с крыльца было невозможно, мешали голубые королевские штандарты. Но приближение главных гостей все почувствовали. Дамы спешно поправляли прически. А Улька так часто запускала руки в волосы, что практически разрушила усилия парикмахера. Сооружение из локонов развалилось, и волосы свободно рассыпались по плечам. Стоящая рядом хорошенькая фрейлина брезгливо поморщилась и загородилась веером.
   Городская стража у ворот засуетилась, образуя в толпе коридор. Герольды вскинули трубы, в последний раз отрабатывая синхронность жеста. Ажурные ворота распахнулись. Король отделился от своих придворных и один пошел по ковровой дорожке встречать высоких гостей. Неслыханная честь. Улька вцепилась в руку Эффи. Ладонь была крепкой и сухой. Эффи ободряюще обняла ведьму за плечо. Блондинка фрейлина, стоящая по соседству, презрительно фыркнула. Рев труб герольдов резанул Ульку по нервам, словно протрубил архангел Гавриил. Из-за спин кавалеров и дам она видела, как две фигуры в белом и одна в синем появились на ковровой дорожке. Зрение после болезни еще не вернулось к ней окончательно, и толпа придворных загораживала гостей. Силуэты, в легком расфокусе, не торопясь, плыли навстречу Виалоту. В середине пути они встретились, правитель и его гости. А потом, под легкий "ах!" подданных, король опустился на одно колено, приветствуя пришедших.
   - Все правильно, чего они кудахчут? - возмущенно прошипела Эффи, - По протоколу король должен поприветствовать Властителя, преклонив колено.
   Улька никак не отреагировала на просветительское замечание знатока церемоний. Она крепко, до боли сжимала ладонь Эффи, как единственный источник тепла и уверенности. Ее уже заметно колотило. Придворные испуганно, брезгливо потеснились, стараясь не касаться ведьмы. Наверное, боялись подцепить неведомую лихорадку. Король поднялся и, не спеша, повел своих гостей к пестрой толпе встречающих. Повинуясь его жесту, из первого ряда вышла Дэви. Вероятно, по тому же протоколу, или по зову сердца, мужчины сделали несколько шагов навстречу даме. Теперь они стояли достаточно близко. "Я приму его любого, - бормотала, словно молитву, Улька, - Это же Ян. Я буду любить его, даже если он совершенно изуродован".
   - Ничего не понимаю, - удивленно прошептала Эффи, - Я знаю их обоих, и ни один из них не Властитель.
   Улька изо всех сил напрягла глаза. Мужчины в белом, снисходительно приняв реверанс Дэви (пришлось ей все-таки научиться), слушали, как им представляют Лорда Сенешаля.
   - Им представят всех? - удивилась Улька.
   - Нет, что ты, - успокоила ее Эффи, - По протоколу только троих самых влиятельных лиц в государстве.
   - Смотри-ка, графиня Содская удостоилась, - с наигранным удивлением заметила ведьма. На самом деле расстановка политических сил в Корде заботила ее в эту минуту меньше всего.
   И тут оба мужчины в белом, как по команде, повернулись к ней. Один из них улыбнулся знакомой обаятельной улыбкой. Да, это Бен! Правда, сейчас он мало походил на вечно небритого ковбоя Бена Безногого. Перед ней, в белых одеждах, стоял волшебник первой ступени Рене ле Беналь. Таким она запомнила его на балу магов. Странно, но второй, высокий мужчина в таком же белом одеянии и длинном плаще тоже показался ей знакомым. Пепельные волосы до плеч, сухапарая фигура, определенно, Улька уже видела его. Мужчина нашел ее взглядом. И в этот момент она его узнала. Последний раз они встречались на поляне озера духов, и потом он исчез в море белого света. Сомнений не было, к ней нерешительно шел Клементиус, воскресший из мертвых смертельный враг Ульки. Человек, едва не убивший ее.
   Вероятно, она побледнела. Клементиус сбился с шага и умоляюще посмотрел на Бена. Тот с готовностью ринулся в толпу придворных. Дамы испуганно приседали в реверансах, только Улька стояла, как супруга Лота, превратившаяся в соляной столб. Она хотела бежать, но не могла. Бен, лавируя между дамскими юбками, достиг своей цели. Лучезарно улыбаясь, он потянул Ульку за руку.
   - Это, действительно, Он, - зашелестел в голове у ведьмы напряженный голос Бена, при этом сам ковбой сиял, как медный пятак, - Улыбнись. Сейчас некогда объяснять. Помнишь, Клементиус убил волка, а я убил Клементиуса. Ты освободила силы чудовищной мощности. Яну пришлось вернуться в тело врага. Выбирать ему было не из чего. После гибели носителя трансформация невозможна. Посмотри внимательно, включи истинное зрение! - повелительно прогремел голос друга.
   - Ты забыл, я теперь не могу смотреть, - пробормотала Улька. Она была оглушена, растеряна и парализована страхом. Словом, готовая овца на бойню.
   - Но я-то могу! Я клянусь своим именем, это и, правда, Ян. Он боялся, что ты не поймешь, - "А кто поклянется, что передо мной действительно ты?" - с горечью подумала Ульяна. Бен, игнорируя ее сопротивление, медленно, сантиметр, за сантиметром, вел ее к мужчине в белом, с телом и лицом человека, снившегося ведьме в кошмарах. Лучше бы его изуродовали, - Улька, пожалуйста, ради него, изобрази, что тебя наружность Яна не очень шокировала.
   Девушка посмотрела в глаза незнакомцу. Он был бледен и заметно нервничал. Глаза их встретились. Таким взглядом можно прожигать дырки в ковре. Улька расправила плечи и пошла навстречу своему невозможному другу. "Умница!" - прогудел в голове одобрительный голос Бена. Толпа придворных, окончательно перестав понимать что-либо, расступилась, образуя коридор. Ян с лицом Клементиуса шел к ней. Он двигался напряженно, словно не знал, как его встретят. Они настороженно приближались друг к другу.
   Все проходит, мудро заметила Эффи. И этот мучительный путь, под обстрелом любопытных глаз тоже закончился. Ян смотрел ей в лицо, не отрываясь. Улька внутренне корчилась от неловкости. Она уже приготовилась сделать почтительный реверанс, но он опередил. Под очередное, изумленное "ах!", высокий худощавый мужчина в белом преклонил перед ведьмой колено и благоговейно поцеловал ей руку.
  
   - Я говорил с военачальниками Аримании. Они больше не опасны, - серьезно заверил Властитель короля Виалота и всех придворных, допущенных в Большую Голубую гостиную. Лорд Сенешаль сам отобрал тех, кому дозволялось присутствовать при историческом моменте.
   - Вам выплатят контрибуцию за разорение Корда в первую войну и возместят убытки последней осады.
   Главные персоны сидели в роскошных жестких, как подметка, креслах. Было видно, что гости вымотаны до предела. Они вольготно развалились, не замечая неудобства дворцовой мебели.
   - Не могу выразить, как мы вам благодарны, - нерешительно начал король.
   - Вздор, - прервал его владыка всего сущего, - Это моя обязанность. Если уж желаете кого-то благодарить, скажите спасибо господину ле Беналю. Он принял самое активное участие в моем спасении.
   - Разумеется, - поспешно подхватил Виалот, - Все, что пожелаете, мэтр ле Беналь.
   Бен задумчиво посмотрел на бледную Ульку и лихо подмигнул ей.
   - Есть у меня одна просьба, Государь, - улыбнулся волшебник.
   - Даю слово, если это в моих силах, я ее выполню, - заверил король Корда.
   - Я прошу руки вашей сестры, Дэйвириэль Поллион Мэрвинг.
   В образовавшейся тишине раздался странный звук. Это мучительно громко икнула Дэви.
   - Я обещал не неволить ее, - растерянно произнес Виалот.
   - Разумеется, только с ее согласия, - с готовностью добавил Рене ле Беналь, - Мы же не дикари какие-нибудь.
   После такого великолепного выступления Бен мужественно постарался подавить зевок. Король вскочил со своего неудобного кресла.
   - Вы, наверное, устали, - засуетился Виалот, - Почему бы вам не отправиться на отдых. Надеюсь, вы погостите у нас подольше, и мы еще будем иметь удовольствие... А пока, дамы проводят вас в ваши комнаты.
   По знаку лорда Гилберта Улька поняла, что она и есть одна из тех, провожающих, дам. Ведьма надеялась, что сложный танец дворцового этикета помешает ей объясниться с Яном прямо сегодня. Девушку приводила в ужас перспектива подбирать слова, чтобы правдиво объяснить свои чувства. Она и сама не успела в них разобраться. Но добрый король не был ханжой и формалистом. Он все продумал. Бен любезно подскочил к ней, чтобы уж не осталось никаких сомнений, и галантно подал руку.
   - Все видят, как ты трясешься, - раздраженный голос волшебника звучал только для нее, - Если бы у нас было время, я надавал бы тебе тумаков. Ты разрываешь ему сердце.
   - Прекрати, - прошипела Улька.
   - Как хочешь, - холодно поклонился Бен и передал ее руку герою Улькиных кошмаров.
   - Не бойся, - шепнул высокий человек в белом. Ульяна даже мысленно не могла звать его Яном или Клементиусом. Рука на сгибе его локтя предательски дрожала.
   К счастью, Лорд Сенешаль не думал, что Улька и правда знает, куда вести гостей. Впереди процессии семенил паж, уверенно отсчитывая повороты извилистых коридоров дворца. Пришельцев провожали и другие дамы. Ведьма ни разу не оглянулась. Она смотрела только на спину пажа-проводника, страшась повернуться лишний раз. На миг ей послышался голос Дэви. "Может сказать, что мне приспичило в уборную? - мелькнула спасительная мысль, - Впрочем, идея так себе, средняя". Улька понимала, что сейчас она неспособна объяснятся ни с кем, не то, что с этим человеком. Она твердо решила, показав гостю комнату, сразу удалиться под любым предлогом. Не станет же он удерживать ее насильно.
   Паж остановился в просторной передней и с поклоном указал Ульке на дверь. Трясущейся рукой, она потянула за ручку, по-прежнему стараясь не смотреть на своего спутника. Оказавшись в роскошной гостиной, девушка сделала несколько неловких шагов и услышала, как дверь закрылась. Улька почувствовала то же, что и мышь, когда мышеловка захлопывается.
   - Вероятно, вы устали и хотите отдохнуть, - пролепетала она, с отвращением слыша собственный жалкий голосок.
   - С каких пор мы перешли на "вы"? - мужчина в белом стоял в двух шагах от нее и требовательно смотрел девушке в лицо.
   Взгляд Ульки метался из стороны в сторону. Она просто боялась заглянуть ему в глаза. Человек устало вздохнул.
   - Если хочешь уйти, тебя никто не держит, - словно через силу выдавил он, - Поговорим позднее.
   Ульяна благодарно кивнула и метнулась к выходу.
   - Уля, - она была уже у самой двери, когда ее настиг хриплый от волнения голос, - Пожалуйста, не уходи.
   Она остановилась, не смея сделать еще шаг. В этих интонациях был Ян, такой, каким она знала его всю жизнь.
   - Ты сядешь так, чтобы совсем не видеть меня. Мы поговорим, и ты уйдешь.
   Она не могла вынести горечи, звучащей в его голосе. Улька обернулась. Человек каким-то незавершенным жестом указал ей на кресло. Девушка послушно подошла и села. Закрыв глаза, она чувствовала каждое его движение. Мужчина обошел кресло и сел на пол с другой стороны, прижавшись длинной спиной к изголовью. Теперь их макушки почти соприкасались.
   - Я мог бы просто исчезнуть, стать невидимым, но подумал, что так будет еще хуже, - усмехнулся незримый собеседник, - Не знаю с чего начать. Задавай вопросы, - просто предложил он.
   - Что ты...- Улька кашлянула, выталкивая липкий ком из горала, - Что ты мне сказал, когда мы говорили, в последний раз?
   - Все еще сомневаешься? Дай-ка вспомнить. Я отговаривал тебя от той авантюры. А когда понял, что не смогу, я сказал; надеюсь, моя жизнь покажется кому-то поучительной. Сам я не вижу в ней никакого смысла. Как видишь, я был прав.
   - Ян, - неуверенно позвала она, после долгой паузы.
   - Да, - с готовностью отозвался он.
   - Не дави на меня, хорошо? Не нужно всяких штук с влезанием в голову.
   - Я никогда не сделал бы с тобой такого, - удивился Ян. Теперь она не сомневалась, что это именно он, - А если бы сделал, ты бы сейчас так не нервничала. Тебе было бы плевать, как я выгляжу.
   - Верно, - усмехнулась Улька, - Может, так было бы и лучше.
   - Нет, - отрезал собеседник. "Это точно Ян, - радостно подумала Ульяна, - Только он мог сказать, просто "нет", ничего не добавив".
   - Не торопи меня, - жалобно попросила она, - Я знаю, тебе не приятно, но мне нужно немного времени, чтобы привыкнуть...
   Улька осторожно опустила руку и коснулась его одежды.
   - Дай мне руку, - попросила она, - Только сиди там, где сидишь.
   Ян хмыкнул. Ее ледяная рука утонула в большой теплой ладони.
   - Понимаешь, мне снятся сны, а в них он, - призналась Улька, - Довольно трудно переварить, что у вас теперь одно лицо на двоих.
   Рука Яна дрогнула и чуть сильнее сжала пальцы девушки.
   - Это одна из немногих вещей, которую, почти, невозможно изменить, - признался он, - Я не могу просто переселиться в другое тело, более...хм...симпатичное. Но, если ты настаиваешь, я попробую.
   - Нет, - передразнила она Яна. Но сама не выдержала долгой паузы, - Я привыкну. Мне нужно ко многому привыкать. Только дай время.
   - Король решил устроить нашу свадьбу, - сказал он.
   - Когда? - Улька испуганно вжалась в кресло. Пальцы Яна успокаивающе сжали ее ладонь.
   - Через две недели.
   - Наверное, это достаточный срок.
   Они молчали. Улька не помнила случая, чтобы им нечего было сказать друг другу. Тишина давила на плечи, превращаясь в невыносимое бремя.
   - Иди, - хрипло попросил Ян, - На праздник можешь не приходить, лучше отдохни.
   Стук закрывающейся двери почти заглушил тяжелый вздох. Почти.
  
   - Ну, так что, прынцеска, пойдешь ли ты замуж за простого парня? - с ласковой усмешкой спросил Бен.
   Он категорически отказался отдыхать в роскошных дворцовых покоях. Вместо тихого часа ковбой предложил своей подружке прогуляться в парке. Все было именно так, как ей представлялось. Едва за придворными закрылись двери, волшебник, чародей, и вообще, лицо приближенное, превратился в знакомого до боли бродягу-ковбоя. А Дэви автоматически почувствовала себя официальной подружкой по детским шалостям.
   Они брели по той самой аллее. Для полной иллюзии дежа вю не хватало только осенних листьев под ногами.
   - Что молчит моя красавица? - притворно забеспокоился Безногий Бен, - Я тебя понимаю. Сам бы, будь я умной девушкой, конечно, ни за что не связался бы с таким...таким...
   - Проходимцем, - подсказала Дэви.
   - Ну, не совсем.
   - Почему ты не признался мне, кто ты есть? - полюбопытствовала принцесса.
   - Почему не признался? Признался. Помнишь, когда мы познакомились, я сразу и сказал.
   - Это когда ты меня лапал под столом и говорил, что ты добрый волшебник?
   - Но это же чистая правда. Так что там, с моим предложением?
   - С которым? - ехидно спросила Дэви.
   - Руки и сердца, ты что-то сегодня забывчива, - удивился Бен.
   - Это от волнения. Не каждый день девушка получает такое лестное...
   Договорить она не успела, он зажал ей рот поцелуем.
   - А ты умеешь уламывать девиц, - Дэви едва могла отдышаться, - А сможешь ли ты меня прокормить?
   - Братец, наверняка даст за тобой серьезное приданное, - ухмыльнулся Бен, - Так что с голоду на пропадем.
   Дэви хотела сказать ему о ребенке, но почему-то промолчала.
   - Ладно, так и быть, уговорил, - согласилась принцесса. Ухмылка Бена стала заметно шире. Тут ее брови грозно сошлись на переносице, - Но, если я хоть раз увижу рядом с тобой какую-нибудь юбку...
   - Любовь моя, я отродясь не носил юбок. Так что опасность...
   - Другие носят. Так вот, если хоть одна носительница юбок залезет на мою территорию, ты пожалеешь, что твоя мама, когда-то решила завести ребеночка.
   - Зачем так длинно, я и так все понял, - беззаботно отмахнулся Бен, - Заметь, что сам я не выражаю тебе такого обидного недоверия.
   Это был самый счастливый день в жизни Дэви. Они хохотали, как сумасшедшие, носились по парку и целовались до одури. И никакая юбка не омрачила безоблачного счастья принцессы. Ночью она долго ворочалась, вздыхала и рисовала упоительные картины совместной жизни с Беном.
  
   Утром Дэви сидела в библиотеке и читала солидный фолиант "История Школы магических искусств Андулейна". Бен куда-то с утра запропастился. Впрочем, он жаловался, что у них с Властителем намечалось еще много дел. Свадьбу решили играть двойную. Виалот потирал руки, представляя себе, какое событие произойдет в его прекрасном городе. К сожалению, с Улькой предстоящее торжество так и не удалось обсудить. Она избегала всех. Так и не появилась на вчерашнем празднике и даже ночевать ушла к эльфам. Дэви тревожилась за сестру и не понимала причины бегства Ульки. По ее представлениям, та должна просто летать от счастья.
   Принцесса решительно захлопнула книгу. Зря она заперлась в пыльной библиотеке в такое утро. Лучше бы платье себе новое заказала или покаталась верхом. Но двухнедельная осада перепутала все ее милые сердцу привычки, а конные прогулки могли некстати напомнить о Брионе. Дэви задумчиво убрала книгу, свернулась калачиком в своем закутке и погрузилась в мечты. Она так давно не позволяла себе просто помечтать. Однако, реальность грубо вмешалась в сладкие грезы принцессы. В тихую библиотеку ворвался хор возбужденных голосов. Определенно, знакомых голосов. По иронии судьбы в двух шагах от нее ожесточенно спорили о чем-то Бен и Улька. Люди, о которых с таким упоением думала принцесса. Они не замечали Дэви, ее скрывал книжный стеллаж. Может, она и не самая порядочная из людей, но девушка не спешила обнаружить свое присутствие.
   - Ну, говори, - с тихим бешенством прошипела Улька, - Говори, что хочешь, и проваливай.
   - Ты подумала о ком-нибудь, кроме себя?! - орал Бен, - Он же серый весь стал. А ты его избегаешь. Ты разбиваешь ему сердце.
   - А мне каково? - устало спросила сестра, - Меня мучают кошмары. Я даже смотреть на него спокойно не могу. Что ты хочешь от меня? Я его спасла, как ты и хотел. Теперь мы квиты.
   - Он тоже спас тебя, тогда на озере. Если бы не он, ты бы умерла. Он отдал тебе свою кровь.
   Улька заплакала. Она рыдала громко, с завываниями. Дэви уже хотела бежать утешить сестру. Но тут Бен, вероятно пожалев о своем напоре, заюлил вокруг Ульяны.
   - Улечка, не плач, - вздыхал ковбой, - Я дурак. Вечно, лезу во все подряд. Ты молодец и, конечно, ты много пережила. Но поверь мне, если Он будет так несчастен, нашему миру тоже не поздоровится.
   - Ты хочешь мне тут сказать, - сквозь слезы рявкнула Улька, - что Ян устроит вам конец света из-за личных неурядиц?!
   - Нет, просто есть вещи, которые от него не зависят. Я не знаю, как тебе объяснить, - Бен замолчал, не зная, что добавить.
   - Не надо, - Улька уже успокоилась и вытерла слезы, - Лучше объясни, как все это могло случиться?
   - А разве Ян тебе ничего не рассказал?
   - Я так растерялась, что просто не догадалась спросить, - вздохнула бывшая королевская ведьма.
   - Пока ты сражалась с покойным Клементиусом, твоя геройская бабушка грохнула одного их черных. Просто перегрызла бедняге горло, - Бена заметно передернуло, - Признаюсь, на меня это произвело неизгладимое впечатление. Потом я убил твоего противника, заклятие развалилась, а ты еще добавила Яну силы. Вернулся, как миленький. Только, к сожалению не туда, куда планировал.
   Улька судорожно вздыхала и сморкалась. Наконец она смогла говорить, не прерываясь на всхлипы.
   - Я постараюсь сделать все, что от меня зависит. Только зря ты так давишь на меня. Никому не нравится, когда его загоняют в угол. Если я буду притворяться, он сразу узнает. Все, тема закрыта. Мне просто нужно время. Лучше, скажи, как там моя сестра? Твое выступление перед королем я уже слышала.
   - Она согласна, - жизнерадостно заверил Бен, - Так что можешь освободить меня от клятвы.
   - Только после свадьбы. В подобных вопросах я тебе не доверяю.
   - Но ты, же не сможешь следить, как мы с ней живем.
   - Нет, - с сожалением согласилась Ульяна, - Но я знаю, что ты не станешь обижать ее намеренно.
   - Если вообще буду жить с ней.
   - Что-о?!
   - Да, пойми же ты, я никогда не жил с женщиной. Да еще с одной и той же. Будь реалисткой. Да, я ее люблю. И что?
   - Пойдем-ка сходим к эльфам, - смиренно предложила Улька, - Эмилькар давно хотел тебя видеть.
   Дверь за ними закрылась. Дэви примерзла к креслу. Она сидела так, может, час, а может и целый день. "Значит, вот как сестра надеялась добыть мне мужа, - тупо думала она, - Что-то такое Улька говорила, но у меня вылетело из головы". Принцесса медленно раскачивалась из стороны в сторону. Видно, героиня-любовница не ее амплуа в этой пьесе. В юности она с одноклассницами ходила к знаменитой на всю Москву гадалке. Почтенная женщина одной из девчонок сказала, что у той есть любовь. Просто, по определению, есть и все. У другой оказался ангел-хранитель. А у нее, Дэви, не было ничего, кроме рока. Правда, добрая тетка, увидев испуг на круглом лице девушки, объяснила, что рок, это всего лишь фатальная необходимость выбора.
   "Выбора, - механически повторила про себя принцесса глупое слово, - У меня нет любви, но есть возможность выбирать". Дэви потихоньку покинула библиотеку. Ей нужно было подумать еще немножко, а потом она выберет правильно.
  
   Высокие гости уже неделю жили во дворце и даже не думали покидать столицу Корда. Перл захлебнулся в волне карнавалов и праздников. Со всех концов потянулись в город люди из самых дальних провинций. Только и разговору было, что о предстоящей свадьбе. Народ обожает, когда великие мира сего женятся. Король лично контролировал подготовку желанного события. К сожалению, сам Властитель был печален и при всяком упоминании будущего торжества болезненно морщился. Его невеста вообще стала неуловима. Никто не мог с ней словом перемолвиться, даже Дэви.
   Принцесса же веселилась, как птичка. С утра ездила кататься с Беном верхом, как в старые добрые времена. Она уговорила своего ковбоя пригласить на их свадьбу старика ле Беналя, отца Бена. Почтенный маг прибыл в столицу и через два дня уже души не чаял в будущей невестке. Они часто секретничали о чем-то в парковой беседке. Бен притворно ревновал, а король качал головой. Аримания действительно очистила кордианские земли и даже начала выплачивать контрибуцию за двадцать пять лет незаконного владычества. Соседняя Ольвия тоже освободилась от железных объятий Большого Брата. Мир стал потихоньку приходить в себя, почувствовав, что Хозяин снова дома. Яну даже не понадобилось ездить куда-то и самому улаживать мирские дела.
   Звездная пара не на шутку тревожила друзей. Похоже, жених с невестой совсем не виделись последнее время. Ганель как-то застала Ульку в малой башне. Она с ужасом рассказывала, как похудела и осунулась королевская ведьма. Дэви обращалась к Эмилькару, но мудрый эльф заверил ее, что проблема не стоит выеденного яйца, и скоро все устроится само собой. Сурейцы задержались, чтобы присутствовать на знаменитой свадьбе. Горожане уже привыкли к их нарядной форме.
   Улька пряталась у эльфов. Они оказались воистину преданными друзьями и не выдали ее даже Яну. Впрочем, он-то, как раз и не пытался ее найти. Ян сидел во дворце и ждал, пока его девушка победит собственную трусость. Кошмары аккуратно посещали ее каждую ночь. Могла бы помочь бабушка, но после утраты дара, Улька больше не видела ее во сне. Днем бывшая ведьма любила ходить по городу, просто так, без всякой цели. Впрочем, "любила" не совсем подходящее слово. Прогулки слегка развлекали девушку. Чувство вины давило, как камень на шее. Она прекрасно сознавала, что мучает самого главного для нее человека. Но что Ульяна могла поделать с собой? От себя никуда не денешься. Клементиус и после смерти нашел возможность отомстить ей. "Нет, ты не победишь",- упрямо шептала Улька, гуляя по рынку, как сомнамбула, не замечая шумного торжища.
   Однажды она забрела во дворец. Осознала, где оказалась, только переступив порог парадного крыльца. Боясь встретиться со знакомыми, Улька ретировалась в крыло прислуги. Еще в пору службы королевским магом, она за время ночных ментальных путешествий неплохо изучила лабиринт дворцовых коридоров. Забравшись в вечно пустующее баронское крыло, девушка решила переждать здесь до вечера. Сегодня во дворце очередной бал, можно будет выскользнуть незаметно.
   Поправив на плечах свое старенькое синее платье, Улька уселась на соломенный тюфяк и приготовилась ждать. Ее смущало, что Ян наверняка знал, насколько она близко. Что он почувствовал? Радость, разочарование, презрение? Может, прямо сейчас разыскать его и сказать, что все стало хорошо. Ульку уже тошнило от самой себя. Постепенно тишина опустевшего крыла стала действовать на нервы. Вдруг ей померещился какой-то звук. Шаги, голоса? Но здесь никто не живет. Улька затаила дыхание. Если ее обнаружат слуги, скорчившуюся на пыльном тюфяке, в заброшенной комнате, все решат, что она точно спятила. А Ян...он все поймет правильно. Сердце Ульяны болезненно сжалось.
   Шаги тем временем приближались. Это были не слуги. Дворцовая челядь не носит сапог. И, судя по топоту, сюда пожаловало довольно много людей.
   - Стойте, - вполголоса приказал один из пришедших, - Дальше не пойдем, еще не хватало заблудиться.
   Голос принадлежал совсем молодому человеку. Люди, потоптавшись, послушно свернули в ближайшую, заброшенную гардеробную. Улька подобрала юбку и, стараясь не дышать, подкралась к вентиляционному отверстию. Все ее чувства обострились до предела. В этот миг она остро пожалела о потерянном даре. Можно было бы без всяких хлопот подслушивать и подглядывать сколько угодно.
   - Господа, - торжественно провозгласил невидимый юнец, - Мы должны сделать то, что должны.
   - Это чистое самоубийство, - робко возразил кто-то, - Не думаешь же ты, что теперь, когда старших нет...
   - Заткнись, - голос главаря, как его мысленно окрестила Улька, сорвался на фальцет, - Мы давали клятву. Мы, это все что осталось от учеников мэтра Клементиуса. Он погиб, а этот всемогущий ублюдок занял его тело. Неужели мы позволим?
   - А что мы можем сделать? - невесело хмыкнул кто-то из собеседников заводилы.
   - Я знаю то самое заклинание, - не унимался заговорщик, - Нас здесь больше дюжины. Мы нападем внезапно. Криспин занял место в почетном карауле. Когда все разойдутся, он даст нам знать.
   - От нас даже пепла не останется, - возразил скептик, - А там еще этот белый маг ле Беналь.
   - Я все продумал. Надо действовать прямо сейчас. Мы загоним мерзавца обратно в никуда. Слушайте...
   Улька осторожно подалась вперед, но наступила на скрипучую доску.
   - Тихо! - скомандовал заводила, - Там кто-то есть.
   Заговорщики затихли, а Улька, плюнув на конспирацию, вылетела из комнаты и, не оглядываясь, помчалась по коридору, как заяц. Она ясно осознавала, что спасти ее может только скорость. "Они все маги, эти малолетние хулиганы, - стучало в голове у девушки, - Они могут достать меня заклинанием". Ульяна не успела испугаться, как следует. Бежала, взметая клубы пыли и не обращая внимания на колики в боку. Легкие горели огнем. "Главное не споткнуться", - Ульку замутило от этой мысли, она стала внимательней смотреть под ноги. За спиной грохотали сапоги. Значит, решили все же догнать. Ульяна прибавила скорости. Хорошо, что она на своей территории. Знание всех закоулков спасло беглянку. Она успела нырнуть в заброшенный коридорчик для слуг. Сапоги прогрохотали мимо.
   Все доверенные лица собрались по просьбе Властителя в его личных покоях. Собственно таких "лиц" было немного. Сам король, его сестра, Эмилькар, Бен, придворный маг Линг и Лорд Сенешаль. Позже в гостиную вбежала Эффи. Сконфуженно сделав неловкий книксен, девушка примостилась на табурете, за спиной Дэви. Властитель обвел всех присутствующих внимательным взглядом.
   - Я попросил вас собраться, поскольку мне нужно сообщить вам нечто важное. Скоро мне придется уехать, - Он замолчал и, казалось, задумался о чем-то далеком от этой комнаты. Бен сухо кашлянул, Властитель вздрогнул и устало закрыл глаза, - Мне кажется, что пора вам узнать правду. Виалот, Дэви, ваших родителей, братьев и сестер убили волшебники. Лоран, ученик Кесселя, случайно узнал, что я собираюсь сам перенести маленькую Дэви в другой мир, и предал своего учителя. Так и созрел план Ван Джанса. А вот в гибели королевской семьи повинен, скорее, Клементиус. Кстати, Пертиус его кузен, так что удаление юного принца тоже было частью плана. Вашу семью убили из предосторожности. Волшебники знали, принцесса преодолела переход. Они хотели быть уверенными, что вернуть ее домой будет некому.
   - Но ведь был еще Бен, - робко возразила Дэви.
   - Они не подозревали о роли Бена, - ответил Властитель, - Рене еще некоторое время оставался в том мире. Улаживал ваши дела, принцесса. Когда он вернулся, все уже произошло. К счастью, Ростан Кессель оказался предусмотрительным человеком. Поверьте, мне очень жаль...
   Договорить он не успел. Из-за портьер послышался шум крики. Похоже, там кто-то дрался.
   - Пропустите! - повелительно приказал хозяин апартаментов.
   Двери распахнулись, и в гостиную влетела Улька, растрепанная, грязная и зареванная. Дикий взгляд обежал собравшихся.
   - Что случилось? - побледнел Властитель, - Тебя кто-то обидел?
   Она будто впервые увидела его. Слезы побежали по грязным щекам, оставляя дорожки.
   - Ян!! - Улька бросилась ему на шею и повисла захлебываясь в рыданиях. В потоках ее речей невозможно было разобраться. Ян прижимал ее к себе, не обращая внимание на грязь, оскверняющую белоснежное одеяние, - Тебя хотят убить! - выкрикнула сквозь слезы девушка.
   - О, боги, - засмеялся Ян. Он помолодел на глазах, - Кто нам угрожает на этот раз?
   Улька не смогла ничего объяснить. Она рыдала и прижималась к нему, все еще живому. Властитель сделал знак собравшимся, и все торопливо заспешили к выходу.
   - Рене, задержись, - смущенно попросил владыка. Бен с готовностью замер у порога, - Ты можешь прочитать, что случилось?
   Бен закрыл глаза, и сосредоточился. Неожиданно он захохотал.
   - Это младшие ученики Клементиуса пошаливают. Собираются взять реванш. Один, дурачок, стоит прямо у входа. Ну, умора!
   - Разберись с ними сам, пожалуйста, - улыбнулся Ян, - Только без крайностей.
   Все еще хихикая, Бен удалился. Улька всхлипывала, зарываясь лицом в одежды Яна. Она даже не сознавала, что сидит у него на коленях, а он гладит ее по голове.
   - Все, - прошептал он, - Все уже кончилось, родная. Не надо так плакать. Они больше никому не опасны.
   - Их так много, - Улька судорожно икнула.
   - Всего двадцать три человека. Бен их заморозил, на время, конечно. Ну, перестань. Это же дети. Как ты могла подумать, что они могут меня убить?
   - Я так испугалась, - она крепче обняла его за шею.
   - Почему?
   - Я не переживу, если с тобой снова случиться беда, - просто сказала Улька. Она посмотрела в глаза Яна и сама поцеловала его. Впервые в жизни. У знающих людей это занятие отнимает массу времени.
   - Я балда, верно? - отдышавшись, спросила она.
   - Да. Но мне плевать, - хрипло прошептал Ян.
  
   Сумерки - самое ненавистное время для дворцовых слуг. Пора зажигать свечи. А сегодня еще и бал, значит, свечей надо не сотни, а тысячи. И не приведи Богиня, проявить небрежность. Воск мигом зальет дорогой ковер, потом замучаешься оттирать. Гости, весело щебеча и сверкая драгоценностями, съезжались на бал. Все парадные покои спешно приводились в порядок. Только к самому почетному гостю королевства никому из лакеев не удалось пробиться. Тяжелая дверь роскошных апартаментов была наглухо заперта.
   В спальне сумерки выкрасили все предметы в неразличимый серый свет. Улька открыла глаза, и повела плечом. Муха уже в который раз тревожила девушку. Она лениво сгоняла ее, но упорное создание возвращалось снова и снова. Увидев, что в комнате стало темно, Ульяна испуганно вскочила.
   - Что случилось? - сонно спросил знакомый голос.
   Она обернулась и растерянно ахнула. Фигура Яна мягко светилась в темноте. Как же это случилось? Она осторожно провела по широкому обнаженному плечу. Золотистое свечение никуда не пропало.
   - Попробуй посмотреть иначе, - насмешливо посоветовал любимый.
   Улька прислушалась к своим ощущениям. Так и есть, ее дар вернулся. Теплый, сильный, он тек по жилам вместе с кровью, наполняя тело радостью. Ульяна засмеялась и упала лицом в подушку. Вот, оказывается, как ее друг выглядит в "истинном свете".
   - Как это случилось? - спросила она.
   - Ты уже и сама догадалось, - ласково усмехнулся Ян, - Я тебе его вернул. Разумеется, с благодарностью.
   - Я не знала, что ты можешь.
   - Конечно. Знала бы, поторопилась, - он шлепнул ее по попе, - Пора вставать, женщина. Нас ждут на балу. А тебе еще не мешало бы вымыться.
   - Я не хочу на бал и не хочу мыться, - капризно надулась Улька, - Хочу остаться здесь, с тобой.
   - Как скажешь, - вздохнул Ян и вытянулся рядом с ней. Он был выше своей подруги на голову.
   - Я тебя так и не поблагодарил за то, что ты сделала на озере. Хотя я седею при одной мысли об этом...
   - Тссс, - Улька закрыла его рот ладонью, - Мы больше не будем об этом говорить. Давай лучше о свадьбе.
   - Зачем нам свадьба, дурочка моя? - засмеялся Ян, - Мы же не представители королевской династии. Впрочем, если хочешь...
   - Нет, что ты! - ужаснулась Улька, - Пусть уж Дэви выходит замуж. Она то, как раз представитель. А где мы будем жить?
   - Где захочешь, - Ян запустил руку в ее волосы, - Мне это безразлично.
   - А ты согласился бы, - Ульяна смущенно запнулась, - Согласился бы жить в доме моей матери, возле Ду-Кера?
   - Да.
   - Я понимаю, он покажется тебе убогим...
   - Я же сказал, да!
  
   Свадьба принцессы Дэйвириель Мэрвинг намечалась в праздник середины лета. Придворные в этот сезон не разъехались, по обыкновению, в загородные поместья. Столица давно не переживала такого летнего столпотворения. Правда, аристократы были слегка разочарованны, что женится не Властитель, а всего лишь принцесса, но известно, что говорят про безрыбье.
   Счастливая невеста носилась по всему городу, как ополоумевший грифон. Жених появлялся в столице наездами. Он не интересовался свадебными приготовлениями. В основном, развлекал свою принцессу, а потом снова исчезал. По большому секрету волшебник рассказал Дэви, что Лоран повесился в своем доме, а Ван Джанс бежал. Искать его не стали. После той бойни на озере он мало чего стоил.
   Во время своих наездов в Перл Бен даже успел проэкзаменовать придворного мага Линга. Старик ле Беналь тоже принял участие в молодом волшебнике. Счастливый Линг официально получил зеленый цвет и горел энтузиазмом учиться дальше. Бен заверил короля, что его магу не долго, щеголять в зеленом.
   Устройство свадьбы взяла на себя Береника. Она недовольно хмурилась, ругая Дэви за пренебрежение к самому счастливому дню в жизни девушки. Придворная дама до сих пор недоумевала, как ее подруге удалось захомутать самого неуловимого мужчину в мире. Дэви отшучивалась и снова пропадала у эльфов. Последнее время она даже ночевать оставалась в особняке Эмилькара. Улька ненадолго уезжала к себе на побережье, привести дом в порядок и повидаться с Тэей. Вернулась взволнованной и счастливой. Дэви нашла сестру в малой башне.
   - Бабушка передает нам с тобой подарок, - улыбнулась Улька, - К началу семейной жизни.
   Таинственно поблескивая глазами, она достала большую корзинку, накрытую чистым полотенцем. Под белоснежной тканью что-то шевелилось.
   - Ты на меня села, - услышала Дэви недовольный детский голос, - Убери свою толстую задницу.
   Дрожащей рукой принцесса сдернула полотенце. В корзине сердито возились два щенка. Один светло-коричневый, а другой молочно-белый. Белый отбивался от своего собрата.
   - Тебе всегда лучшее место, лучший кусочек, - тонким голосом вопил белый щенок. Они так увлеклись выяснением отношений, что даже не заметили зрителей.
   - Это..., - у Дэви не было слов.
   - Дети Фазера, - подтвердила Улька, - Белая - девочка, а коричневый - мальчик. Выбирай любого.
   - Выбери меня, - жалобно попросила девочка, - не могу я больше с ним в одной корзинке сидеть.
   - Как тебя зовут?
   - Какашка, - вредным голосом подсказал братишка.
   - Вот ты меня и назови, - обиделась малышка.
   - Маруся. Можно я назову тебя Марусей?
   - А что, красиво, - подумав, согласилась собачка, - Главное, оригинально.
   - Ну, а ты будешь Фазером, в честь папы, - сообщила коричневому песику Улька, - Характер у тебя, точно отцовский.
  
   Свадьба принцессы пришлась на самый жаркий день. Дамы, затянутые в корсеты, с раннего утра томились в Храме Великой Богини, убирая стены цветами. К полудню все должно быть готово. Дэви с раннего утра уединилась в башне вместе с верной Ганелью и сообщила, что никого не хочет видеть до самого своего выхода.
   Улька собиралась сама помочь сестре одеться. Она была немало обескуражена демаршем Дэви. С другой стороны, имеет женщина право на капризы, хоть в день своей свадьбы. Тем более, если невеста, немножечко, в положении.
   Гости все прибывали во дворец, и конца этому потоку было не видно. А сколько народу толпилось у Храма! Говорили, что сам Властитель почтит церемонию своим присутствием. В это время, в прохладных гостевых покоях Улька сидела по-турецки на полу у ног растянувшегося в кресле Яна и бросала на ковер бобы. В идеале, черный боб должен был падать в центр, а уж остальные, как получится. Но у колдуньи не выходило, как в идеале.
   - Отвратительное гадание, и что только Тэя находит в этих гнусных бобах?! - сердилась ведьма.
   - А что, собственно, ты хочешь узнать? - лениво полюбопытствовал Властитель.
   - Дэви меня просто до трясучки доводит. Такая загадочная, страшное дело. А когда я приперла ее к стенке, она мне сказала: "Ты выбрала, и я выберу". Теперь хожу и ломаю голову, что все это значит.
   - Да, задача, - хмыкнул Ян, - Твоей матери всякие семечки не потребовались бы. Она и так все про всех знала.
   - Я давно хотела у тебя спросить, - нахмурилась Улька, - Отец писал, что ты спас меня при рождении.
   - Да.
   - Что "да"?! - взъярилась Улька, - Расскажи мне, как все было.
   - У твоей матери начались роды, - терпеливо ответил Ян, - Помочь было некому, твоего отца не оказалось дома. Она меня позвала, и я пришел.
   - Ты знал...
   - Конечно. Как и мой отец, а до него дед. Мы чувствуем такое. А у твоей матушки был поразительный дар. Я провел с ней всю ночь. Она говорила о еще не рожденной дочери королевы Серэнн, о засаде колдунов у перехода. Говорила, будто видела своими глазами. Никогда раньше такого не встречал.
   - А у тебя нет подобного дара?
   - Нет.
   - Значит, ты не знаешь, что задумала моя сестрица?
   - Я этого не говорил. Но ты, же уважаешь право своей сестры на личные тайны?
   - Конечно, - неуверенно ответила Улька. У нее было отвратительное предчувствие.
  
   К полудню в Храм прибыл жених. В белом с иголочки одеянии, Бен был великолепен. Сопровождали его король Виалот и сам Властитель. Отец жениха запаздывал. Береника, как главная распорядительница, с утра носилась по Храму, и сейчас просто не держалась на ногах. Присев на скамью, первая статс-дама взглядом собственницы изучала жениха принцессы. "Интересно, сколько женщин в том же Перле сейчас рвут на себе волосы от отчаяния?", - невесело гадала Береника. Бен послал ей одну из лучших своих улыбок. Гости степенно заполняли скамьи. Лорд Сенешаль постарался, чтобы в Храм попали только приглешенные гости. Но и этих "приглашенных" набилось под крышу. Береника жалела, что противная Дэви не позволила ей самой проследить, чтобы невеста, не приведи Богиня, не опоздала.
   Жених заметно томился у алтаря, жрицы вытирали пот, гости изнывали от духоты. Король сердито расхаживал взад-вперед. Только Властитель сохранял полное спокойствие. Беренике показалось, что ему скучно. Наконец, герольды протрубили прибытие невесты. Все поднялись с мест. Бен ожил и улыбнулся. Дверь распахнулась, и в проходе показалась Ульяна Кессель. Удивленный ропот пробежал по рядам.
   Улька улыбнулась собравшимся гостям и, игриво вильнув бедрами, поплыла по проходу. Бен удивленно поднял брови. Гости стояли, как дураки, и не знали, то ли садиться, то ли подождать невесту. Бывшая королевская ведьма доплыла до алтаря. Развернувшись, она сделала знак гостям, что можно уже садиться.
   - И где моя невеста? - нетерпеливо спросил Бен.
   - Мне очень жаль дружище, - грустно вздохнула Улька, - Но, вот все, что от нее осталось.
   Она протянула побледневшему ковбою два листка бумаги.
   - Одно письмо адресовано мне, другое тебе, - пояснила ведьма, - Прочти оба.
   Недрогнувшей рукой он развернул письмо.
   "Улька! Прости, за обман. Я знаю, что ты как-то принудила Бена сделать мне предложение. Поздравляю тебя сестричка. Могу представить, чего тебе это стоило. У меня был выбор, и я выбрала свободу. Мне еще только предстоит узнать, на что я способна. Да, я не говорила Бену, ты знаешь, о чем. И ты молчи. Это не имеет значения. Ты догадываешься, куда я отправляюсь. Эльфы обещали помочь мне со строительством, а отец Бена, со всем остальным. Он горячо одобрил мой поступок. Попроси за меня прощение у моего брата. Но мне кажется, это ему нужно жениться в жаркий день середины лета. Ты сможешь навестить меня, когда захочешь. Целую тебя, Дэви.
   P.S. На свете много чудес. Любимый мужчина - не единственное чудо в жизни женщины"
   Бен бросил прочитанное письмо на пол и распечатал конверт. На этот раз руки его заметно дрожали.
   "Извини меня. Я передумала. Я тоже тебя люблю, но жить с тобой не стану. Твоя Дэви".
   Бен разразился потоком самых замысловатых ругательств. Потом развернулся и так врезал кулаком по столешнице, на которой лежала священная книга Богини, что фолиант подскочил на метр, а несчастная доска треснула пополам.
   - Эта женщина прикончит меня, в конце концов! - орал Бен, - Это шайотово отродье решило повеселиться! Я устрою ей веселье! Где она?!
   - Успокойся, тогда скажу, - с достоинством парировала Улька.
   - Ты сейчас же освободишь меня от этой дурацкой клятвы, и я забуду твою сестрицу, как страшный сон!
   - И не подумаю.
   - Подумаешь, - Бен угрожающе надвигался на ведьму.
   Тяжелая рука легла на плечо разбушевавшемуся жениху.
   - Полегче, Бен, - вполголоса осадил его Властитель, - Уж больно ты грозен сегодня. Кого еще собираешься прикончить? Дэви, своего отца, Эмилькара?
   - Где она? - хрипло выдавил волшебник. Улька никогда не видела его таким. Даже на озере, под страхом смерти.
   - На Андулейне. Только не смей ее пугать. Она ждет ребенка.
   Бен уже не побледнел, а позеленел. Рот его конвульсивно задергался.
   - Что ее туда понесло?
   - Она хочет восстановить Школу. А твой отец, вероятно, решил ей помочь. Кто еще смог бы перенести ее прямо из запертой башни?
   Бен сделал глубокий вдох.
   - Сходи, проветрись, подумай и тоже выбери что-нибудь, - дружелюбно посоветовал своему ученику Ян.
   - У меня нет выбора. Разве вы не поняли? - простонал Бен, - Я теперь на всю оставшуюся жизнь приговорен к этой проклятой женщине. Лучше бы я женился на ней!
   И он пулей вылетел из Храма, расталкивая скопившихся у входа зевак. Король растерянно смотрел ему вслед.
   - Я так понял, сегодня никто не женится? - сухо уточнил он у ведьмы.
   - Почему? - искренне удивилась она, - Дэви считает, что жениться должны вы, ваше величество.
   Она подошла к ближайшей скамье, крепко взяла упирающуюся Эффи за руку и, потащила к алтарю.
   - Ничего не поделаешь, птичка моя, - приговаривала Улька, - Кто-то сегодня просто обязан выйти замуж. Не пропадать же празднику. Его величество так старался.
   Красная, взъерошенная Эффи застыла у алтаря, как мышь, застуканная хозяевами на праздничном столе. В любую минуту она готова была пуститься в бега. Улька скептически оглядела скромное зеленоватое платье девушки.
   - Ян ты можешь с этим что-то сделать?
   - Могу. Платье Дэви осталось в ее комнате?
   Притаившаяся в углу, Ганель испуганно кивнула. Ян спокойно взмахнул рукой. Эффи крутанулась волчком. Гости восторженно ахнули. На рыжей девушке красовалось свадебное платье принцессы.
   - Мне показалась у них один размер, - задумчиво проговорил Ян. Он подошел к девушке, придирчиво поправил медный локон, взял потную от волнения ладонь и вложил в руку короля Корда.
   - Начинайте, - повелительно приказал он жрицам.
   - Люблю свадьбы, - удовлетворенно вздохнула Улька, когда они тихонько уселись на скамью.
   - И я, - заверил Ян, - Просто без ума от свадеб.
   - Хорошо хоть кого-то поженили, - самодовольно хмыкнула ведьма.
   - Свадьба без жениха с невестой не смотрится, - согласился Ян.
   Они помолчали, обмахиваясь пригласительными билетами.
   - Слушай, что-то здесь жарко, - пожаловалась Улька, - Надоели эти свадьбы. Давай вернемся к нам домой. И Фазер, небось, соскучился.
   - Да!
   Гости, сидящие в первых рядах, ахнули, когда на их глазах Властитель и его подруга растаяли в воздухе.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"