Блателла Германика : другие произведения.

Клан

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Короткий рассказ о будущем чернокнижнике Гул'дане, о его не пропавшем желании породниться со Стихиями, и его воспоминания о нелегкой жизни в клане, которого больше нет. "-Я обещался передать тебе все свои знания. Я не знаю никого столь достойного их, как ты, Гул'дан."
  Лёгкий ветерок срывал искры с горящих ветвей в кострах и носил по поляне вместе с речами собравшихся и радостными воскликами детей, носившихся меж костров и палаток, пока рыжие огоньки не затухали вовсе, а на смену им выхватывал новые, столь же яркие, столь же живые и горячие. Гул на небольшой поляне не смолкал: слышался мерный стук в барабаны, который, однако, негласно служил лишь неким фоном для бесед орков; он словно добавлял ритма в их разговоры, собирал слова в прочную цепь энергии и заставлял ее пульсирующей в такт музыке волной пронизывать все вокруг, наполняя живое гармонией и успокоением. Тем, чего так не хватало этому народу, разбитому на разные кланы и раз в год собиравшемуся воедино, чтобы поговорить о делах мирских: о том, где нынче охота лучше ладится, о мастерах, что крепкое оружие куют, о том, сколько детей подрастает в кланах и как скоро они станут кормильцами, охотниками и бесстрашными защитниками. Не споры то были, но скорее шутливое бахвальство кланов, мирно запиваемое грогом. Лишь изредка посещала поляну полная тишина, и тогда слышно было треск костров и шелест листвы.
  
  -И почему им обязательно нужен праздник, чтобы не ломать друг другу черепа, - беззлобно ворчит старый орк-шаман и чуть улыбается, переводя взгляд на своего задумчиво молчащего ученика. Тот его то ли не слышал, то ли счёл вопрос шамана риторическим.
  
  Старый орк обратил взор на празднующих. Когда ещё можно было увидеть их, таких разных, с разными привычками и обычаями и одновременно таких похожих друг на друга, в одном месте? Только на празднике Кош'арг, что проводился раз в год, они были одной семьёй, в которой никто уже не обращал внимания на те небольшие различия меж ними, на недостатки других, даже реже упоминались имена кланов.
  
  -Несколько дней в году, а столько радости, - Нер'зул следил за несколькими молодыми, крепкими орками, снимающими приготовленное мясо талбуков с огня и делящими его между соседями. Недостатка в пище не было; с мясом быстро исчезали свежие и обваренные фрукты, овощи, и все это охотно запивалось пивом. -Я бы даже мечтал... - на мгновение он замолчал и благодарно кивнул орку из своего клана, что поднёс ему несколько кусков мяса на округлой дощечке. -Мечтал о том, что это останется так навечно. Пусть и не будет вечных празденств, не всегда мы будем в достатке, не на каждый год хватит продовольствия или одежд, но... но вражде будет конец, да, именно единым я хотел бы увидеть однажды наш народ, - шаман говорил тихо, уже скорее рассуждая вслух, чем обращаясь к ученику.
  
  Гул'дан повёл ухом и чуть выпрямился, сидя возле своего наставника. Что-то в этих словах заставило его сердце пропустить два удара и затаить дыхание. Единый народ, один клан. Что-то великое и могущественное, наверное, сильнейшее в их мире.
  Нечто тёплое было у руки молодого орка. Он полуобернулся и увидел кусок мяса, что протянул ему Нер'зул. Несколько неуверенно он принял мясо из руки наставника и поблагодарил его. За год своего пребывания в клане Призрачной Луны он не был лишён вкусной еды и крова над головой, но ни к тому, ни к другому не успел привыкнуть. Вонзая зубы в прожаренную плоть, он каждый раз блаженствовал, ощущая сладковатый вкус мяса, и каждый раз старался не дать пропасть ни единому кусочку сочной вырезки. Ложась в тёплую постель из шкур, он каждый раз боялся проснуться под открытым небом либо быть разбуженным ударом. И сейчас он полностью увлёкся поглощением пищи, однако, на монолог шамана решил ответить:
  -Может быть, единый клан не за горами.
  -Верно, - кивнул Нер'зул, - он не за горами. Он перед горой, - и он засмеялся, глядя на священную гору.
  
  Ошу'гун была ещё красивее в свете лун, подумалось Гул'дану. Ее ровные, местами выпуклые и округлые, будто искусным мастером отточенные склоны, ее идеальный пик источали невидимые потоки умиротворения, накрывающие собравшихся. Обе луны, полные в эту ночь, освещали поляну и лес вокруг настолько ярко, что костры, кроме как для приготовления пищи, были бы не надобны.
  
  -Да, - улыбнулся он, - может быть, этого даже достаточно.
  -Духам нравятся единство и мир, - Нер'зул неожиданно поднялся, но жест этот не был напряжённым либо вызванным испугом. -Если хочешь, следуй, - и он незаметно ушёл с поляны в сторону горы.
  
  Гул'дан, движимый любопытством, тоже покинул своё место и поспешил найти наставника, опираясь на подобие костыля. Ноги неприятно ломило, и это орк связывал с тем, что здешняя атмосфера ну никак не нравилась тем силам, что способствовали частичному избавлению от недуга. Он старался нагнать шамана, поражаясь прыткости и скорости немолодого орка. Тот уже был у подножия Ошу'гуна и остановился, вероятно, дожидаясь Гул'дана. Едва молодой орк нагнал его, он продолжил путь по едва заметным выбоинам на выпуклости горы. Гул'дан, негромко выругавшись, остановился, стараясь пережить боль в голенях - та усиливалась по мере приближения к горе. Отдышавшись и подняв взгляд, он увидел перед собой руку наставника, готового помочь, и грубо оттолкнул ее. Шаг - и ноги подкосились. Гул'дан бы и упал, если бы шаман не успел его подхватить и позволить опереться на себя. Гул'дан стыдливо посмотрел на наставника, чувствуя вину за свою грубость и готовый встретить неодобрительный или даже оскорбленный взгляд, но Нер'зул лишь улыбнулся ему мягко и как-то понимающе и помог восстановить равновесие. Ученик шамана едва слышимо пробормотал извинения, но положенная на его плечо рука оборвала его:
  -Хватит. Идём.
  Далеко они не взбирались: добравшись до широкого выступа, Нер'зул остановился и, чуть помедлив, опустился на камень; Гул'дан последовал его примеру, однако не сложил ног крест накрест, как наставник, а с тихим шипением вытянул их.
  -Тебе снова худо, - озвучил факт Нер'зул и провёл ладонью по его колену. -Но волноваться не стоит. Скоро это покинет тебя.
  
  "Нет, старик. Оно уже не покинет меня," - одновременно уверенно и горько усмехнулся Гул'дан и заправил за уши упавшие на лицо пряди чёрных волос.
   /flashback/
  Удар камнем в лицо. До боли знакомый вкус крови, а затем такой же знакомый пинок под рёбра. Но что он мог сделать, кроме как из года в год терпеть издевательства? Был ли у него выбор? О да, был, но небольшой: забыть навсегда избиения и насмешки, ступив за ворота деревни. За надежные ворота и забор из кольев, в пределах которых его жизни угрожали разве что особенно сильные побои, но не более того. Погибнуть снаружи шансов было больше: он не знал, найдёт ли себе пропитание, не знал, как может измотать его погода. Клан, который уничижал его за врожденное увечье, был лучшим защитником и кормильцем, и так ли важно было, в какую цену слабому орку достаётся кусок хлеба?
  Он тихонько заскулил и коснулся раздроблённой скулы. Боль стала обязательной частью его существования, но мириться с этим ему отнюдь не хотелось. Его подхватили под руки и резко потащили к главным воротам, швырнув около ног вождя. Пинок незамедлительно был осуществлен, но Гул'дан, изо всех сил воткнув костыль в сухую землю, резко поднялся на ноги. Лицо его было искажено гримасой ненависти, кровь текла поверх едва заживших ран. Он нервно провёл языком по рассеченной верхней губе и посмотрел в глаза тому, кто нередко бил его по рёбрам, награждал полетами дубинки в его спину, и с особенным удовольствием отбивал голени и колени на протяжении нескольких лет. Вместе с ударами в голову орка прочно вбилось осознание его ущербности и бытия сосудом несчастий его клана. Совсем редко он гадал, кто же из окружающих его орков является его родителями, и ещё реже - почему увечье, по мнению сородичей, приносило горе им, а не ему.
  -Гул'дан, - прорычал вождь, сжимая кулаки, - с этого дня ты изгоняешься из клана!
  Мог ли он услышать что-то более ужасное? Его обрекли на смерть, но слишком медленную, слишком мучительную. Однако, что-то внутри него не позволило ему просить разрешить ему жить в этих стенах, а заставило ухмыльнуться и сделать слабый шаг к открытым воротам.
  -Трон Сти... - прозвучал тихий голос шамана деревни, тут же перебитый громогласным вождём:
  -Бездумно полагать, что этот червь доберётся до Трона Стихий, - негодующе произнёс вождь, обернувшись к шаману. -Он сдохнет тут же, за воротами, на радость стервятникам! - этот крик был направлен уже в спину изгнанника.
  
  Шаг. Ещё шаг. А затем грохот закрывшихся ворот за его спиной. Гул'дан крепко стиснул зубы, и, претерпевая боль и дрожь в ногах, начал путь прочь от деревни.
   /конец flashback/
  
  -Как тебе праздник, Гул'дан? - поинтересовался шаман, вырвав ученика из водоворота воспоминаний. -Похоже ли это на мои обещания?
  -Нет, - задумчиво ответил тот, заставив Нер'зула удивлённо вскинуть брови, а затем продолжил, - это куда более ярко, чем ты обещал. Я не знал, что такое можно не только слышать или видеть, но и почувствовать кожей и духом, - Гул'дан пристально смотрел на начавшиеся танцы у костров.
  -Я рад, что увиденное тобой оказалось лучше ожидаемого, - довольно произнёс Нер'зул, в глазах которого блестели радостные, даже озорные искры. О, Гул'дан бы никогда не согласился с тем, что его наставник уже в летах. Силы Стихий несли старого орка, и радости и несчастья его он делил с ними. Глядя на шамана, Гул'дан чувствовал даже болезненные уколы зависти.
   /flashback/
  Четыре невероятно мощных потока энергии устремились к нему, не внушая страх или панику, но доверие и наполняя все вокруг себя силой; силой, которая возникала при их одновременном присутствии в этом месте. Гул'дана тут же было видение: в первой он выгорит, не получив ни одного ожога; вторая оросит его благодатным дождем, дарующим силы и покой; третья вознесет его высоко над Троном Стихий, так высоко, что весь мир предстанет его взору; а четвёртая вырвет его из плена немощного тела, избавив от мешающего увечья, взамен на его помощь другим нуждающимся в исцелении, и миссию эту он выполнит с радостью.
  Он был готов принять это. Он протянул руку ко всем четырём, слыша их переливистые голоса, которые... отдалялись. Он постарался дотянуться до них, но они ускорили своё движение, постепенно растворяясь в пространстве. Он не понимал, чего хотят Стихии, он вскочил с колен в яростной и отчаянной попытке поймать их, но ни одна частица его не коснулась энергий.
  Единственная его поддержка, старый костыль, с которым он шёл сюда около года, развалился пополам. В отчаянии орк ударил руками по мокрому камню - начинался ливень - и громко, горько закричал; крупные капли дождя смешивались с его слезами, шум ливня пеленой заглушал рыдания орка. Ради этого ли он шёл сюда? Ради этого ли не просился обратно к сородичам? Стоило ли это стольких месяцев скитаний впроголодь, с нередкими потерями сознания от обезвоживания? Почему Стихии отказались от него? Его увечье заставило их сомневаться в его способности принять их? Это и есть его проклятие, которое даже им помешало помочь орку?
  
  Тогда он услышал голос. Голос куда более приятный, чем волны, испускаемые энергиями Стихий. Он почти шептал, маняще говорил с Гул'даном, предлагал, показывал, утешал, обещал и наконец даровал нечто. Оно коснулось его без колебаний, оно не испугалось его неполноценности, оно хотело помочь, и оно было уж куда надёжнее и сильнее Стихий, подумалось Гул'дану. Оно решило тут же избавить его от необходимости опираться на костыль: он почувствовал, как крепнут его ноги, это было непередаваемое ощущение, вызвавшее у него восторг. В тот же момент он уже знал, как он должен опробовать новые способности.
   /конец flashback/
  -Ты довольно быстро продвигаешься в обучении, Гул'дан, - между прочим заметил Нер'зул.
  -Стихии.... говорят со мной, - и орк этому удивлялся. Прошло не так много времени, но они признали в нем шамана, чего не сделали тогда, у Трона.
  -Так и должно быть, - удовлетворенно кивнул наставник. -У меня были бы поводы для беспокойств, если бы ты сообщил обратное.
  "А ведь они должны были презирать меня. Стихии способны на презрение или ненависть?" - подумал Гул'дан.
   /flashback/
  -Какого ты вернулся?! - в ярости рычал вождь.
  Оркам же не верилось, что проходивший мимо них - тот, кого они не так давно забрасывали камнями, гнобили и кому желали смерти в муках. Нет, этот орк уверенно шёл навстречу вождю, он не был согнут бременем увечья, и от него струилась сила, какой ни один шаман их клана не мог познать.
  -Зачем?! - надрывался вождь, взмахивая топором. -Зачем ты вернулся в свой клан?!
  -Мой клан? - удивлённо протянул Гул'дан, подходя к нему вплотную и замирая. С рук его начали срываться едко-зелёные искры. -У меня нет клана!
  
  Воздев руку кверху, он опустил ее на грудь вождя, и тот ответил истошным криком боли: его разрывало на части изнутри мощным светом, а затем прямо из него вырвалась вспышка, охватившая деревню. К его крику присоединились и другие - пострадал каждый до единого.
  Под руку орку попался едва живой шаман.
  -...спасибо, - недолго подумав, шепнул Гул'дан, а затем предал его быстрой смерти без страданий.
   /конец flashback/
  -Я... - шаман снова прервал тишину. -Я хотел спросить тебя о твоём клане.
  -Да? - Гул'дан заметно напрягся. Воспоминания были совсем, совсем не приятны, если не считать сладкую расправу над мучителями, которую ему помог осуществить его новый покровитель, назвавший себя Кил'джеденом, показавшим магию Скверны и обещавшим ещё больше силы взамен на службу.
  -Он не мог быть здесь? Не видел ли ты никого?
  -Нет, - качнул головой Гул'дан. -Уже очень давно.... никто не слышал о моем клане.
  Они сидели на выступе, освещаемые светом лун - огромной и куда более маленькой, поддерживаемые духом стихиями и окружённые духами их предков. Они шептали, но если для Гул'дана шепот был лишь интуитивно ощущаем, то Нер'зул говорил с духами и просил совета. Что именно он просил, осталось для ученика загадкой.
  -Гул'дан, - Нер'зул взглянул на него своим привычно тёплым, добрым взглядом. -Не грусти из-за этого. Наверное, я не должен был спрашивать. Но ведь теперь... мы - твой клан. Мы готовы защитить тебя при угрозе, как и любого другого из нашего клана, - его руки обвили шею молодого орка и притянули ближе. -Тебе не придётся бояться или уходить. А я... - он запнулся, прижав ученика сильнее к себе, крепко обнимая и словно успокаивающе - а успокаивал шаман скорее себя - поглаживая его по волосам, - я обещался передать тебе все свои знания. Я не знаю никого более достойного их, кроме тебя.
  
  Это ошеломило Гул'дана. Передача знаний шамана означала не только великие способности, но и.... становление верховным шаманом клана после смерти Нер'зула, и, соответственно, вождём всего клана. Во рту у орка пересохло, а вот глаза налились слезами. Он судорожно сглотнул и чуть ли не впился пальцами в спину наставника, ответно заключая его в объятия.
  
  -Вижу, я заставил тебя радоваться и поволноваться, - тихо засмеялся Нер'зул, похлопывая ученика по спине. -Не переживай так, у тебя все получится. Сам увидишь и ещё слова мои вспомнишь.
  
  Горький плач рвался из самого сердца орка во время объятий, и был сдерживаем. Старый шаман принял слезы за признак волнения и радости, но причина была совсем иная. Голос звучал в голове Гул'дана эхом, обещая ему пресмыкание и вечные мучения в случае, если тот нагло откажется от дара Кил'джедена; также звучали почти что ласковые уговоры, прочившие власть не над одним кланом, а над всеми, как мечтал его наставник; дарующий силу требовал забыть и думать о том, чтобы вернуться к стихиям.
  
  
  Стихии... они были так близко, как никогда. Они уже выполняли его просьбы, они тоже сочли его достойным, и он в меру гордился этим. Нужно было лишь резко оборвать со Скверной и Кил'джеденом, но страх перед немощью и повторным отказом стихий после разоблачения шпиона в клане Нер'зула заставлял Гул'дана забывать о других возможных ходах. Сила была слишком нужна ему.
  
  -Я смогу... - сквозь текущие слезы прошептал он в плечо шамана, крепче обнимая его.
  
  
  
  
  Где-то внизу, на поляне, детей разогнали спать по палаткам, укутав на ночь в тёплые шкуры; и сидели у костров ночь напролёт все орочьи кланы, ведя тихие беседы.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"