Ранним утром следующего дня, а точнее, очень ранним утром, Принц Майронии отбыл из столицы, в сопровождении торжественного эскорта, состоявшего из его собственной охраны, или Личной Гвардии Его Высочества.
Половина жителей пресветлой столицы, а именно ее женская половина, несколько дней после того не находила себе места от огорчения. Пропустить торжественный выезд Принца и его Гвардии! А там все такие красавцы, как на подбор молодые, с военной выправкой и не женатые. Конечно, горожаночки понимали, что в этом плане им ничего не светит, и такие важные господа никогда не обратят своего внимания на простолюдинок. Но посмотреть-то можно? А еще повздыхать, помечтать и посплетничать. Как же, в столице - и без сплетен. Никак нельзя. Свидетели сего знаменательного выезда, а именно водовоз, четверо стражников на Северных городских воротах и рыночный сторож Гех, были безжалостно опрошены и переспрошены. Однако их по-мужичьи немногословные рассказы только подогрели интерес публики. И город с еще большим энтузиазмом принялся ожидать возвращения Наследника , потому как взглянуть на его невесту была не прочь и вторая половина столичных жителей.
Из рассказов тех самых очевидцев следовало, что кони были из королевских конюшен, оружие и одежда парадные, вымпелы и штандарты цветов Его Высочества. И что всадники скакали резво и без остановок. И все как на подбор красавцы. А вы попробуйте сказать что-то иное разгоряченным девицам сгорающим от любопытства. И только Принц был мрачен как демон. Причем водовоз уверял, что из глаз его сыпались настоящие молнии. Некоторые, особо доверчивые, даже не поленились пройти весь путь от Королевского дворца до Северных ворот в поисках следов этих самых молний, но, так как в результате ничего похожего найдено не было, город единодушно решил, что водовоз накануне перепил больше обыкновенного.
Как ни прискорбно было это сознавать самому Принцу, но его вид в день выезда из столицы был действительно хуже некуда. Ибо куда уж хуже, когда на помятом от недосыпа и перекошенном от боли лице зияют иссиня черные круги, а глаза, как ни старайся, никак не хотят открываться больше чем на маленькую щелочку. Тут до смерти можно напугать. И не только случайных свидетелей. Гвардейцы, как и положено, дружно сделали вид, что ничего не заметили, но беспокойство так и витало в воздухе.
Его Высочество Брайан-Альтред страдал от жесточайшего похмелья. И, сами понимаете, ни ранний подъем после бессонной ночи, ни стремительная скачка ну никак не облегчали его состояния. Как Принц ни старался, невыносимые муки, время от времени отражались на его все зеленевшем лице. Он чуть не выл от раскалывавшей голову боли и еле сдерживал подкатывавшую тошноту, но ... наказывал себя сознательно. И упрямо твердил себе, что все эти непередаваемые ощущения он заслужил, что так ему и надо за его слабость, недостойную мужчины и воина, что он на всю жизнь должен запомнить этот урок и стыд перед товарищами. И не виноваты пронырливые представители гномьих общин столицы, которые в погоне за королевским заказом, подсуетились доставить образцы первоклассного самогона прямо в апартаменты Его Высочества. Не забыть найти ту стражу, что погрела на этом руки! Хоть принц поутру и проклинал эту гномью расторопность, однако понимал, что пить его уж точно никто не принуждал.
Короче, зеленый от страданий и злой на себя, Принц своим видом пугал встречавшихся на тракте путников. Заставил дрожать от страха семью трактирщика, который, по незнанию о столь болезненном состоянии Принца, обратился к нему с вежливым вопросом, и, получил в ответ злобный испепеляющий взгляд такой силы, что на подгибающихся от страха ногах отправился прощаться со своим семейством и собственной жизнью. Досадуя на это недоразумение, Принц не рискнул даже представить, в каком виде покатится по стране пересказ этого мелкого происшествия.
К вечеру состояние Брайана- Альтреда не улучшилось. И он заставил всерьез поволноваться приветливую графскую чету, принимавшую их на ночлег в собственном поместье, когда в полумертвом состоянии сползал со своего коня. Пожилой граф поседел окончательно, представив, что с ними сделают, если Наследник престола отойдет в мир ночных богов прямо у него во дворе. Однако, надавив на сопровождение Принца и выяснив причину, развил бурную деятельность по приведению Его Высочества в надлежащий вид. Отстраненные от сих хитрых процедур гвардейцы, которые за свое бездействие получили от графа по полной программе, до утра пребывали в неведении относительно самочувствия своего господина и товарища, зато утром получили вполне живого, хотя еще и очень бледного Принца, бутылочку с чудодейственным эликсиром, и ценные наставления касательно дальнейшего лечения.
Пришедший в себя Наследник наконец-то перестал предаваться самобичеванию. После чего отметил и положительный момент сего происшествия, ибо посчитал полученный опыт весьма полезным для лучшего понимания некоторых сторон жизни своих подданных. Потому как пил редко, исключительно изысканные вина, да и те по-эльфийски. Медленно смакуя каждый глоток и не более пары бокалов. А также оставил себе заметочку, обязательно отблагодарить сердобольного графа и поподробнее разобраться в методике лечения сего недуга. Еще чуть позже Принц обратил внимание на окружавшее великолепие, а его мозг заработал в привычном режиме анализа и планирования.
Северный тракт, по которому лежал путь отряда, большей частью проходил по землям Герцога Сверейского. Владения Герцога были обширны, большей частью равнинны, поля выглядели ухоженными, деревни радовали чистыми улицами и утопающими в цветах добротными каменными домиками. Сам тракт и подъездные дороги были в отличном состоянии, обсажены с обеих сторон высокими деревьями, дававшими густую и спасительную для путников тень. Принца порадовала устроенность, царившая на землях Герцога, и он уже прикидывал как добиться того же на Южных территориях, весьма неприглядно выглядевших, вследствие неумелого управления и затянувшегося военного конфликта.
Затем рациональный мозг Принца принялся планировать предстоящие свадебные мероприятия, приняв решение считать их войсковой операцией. Потому следовало тщательно выстроить иерархию стоящих задач, создать штаб, распределить обязанности, и ... так далее.
И, наконец, как-то вполне естественно, Его Высочество посетила мысль, что боги, рано отняв у него мать, добросердечную и тихую, которой он был обязан всеми лучшими своими качествами, дали ему для опеки и защиты столь же слабое создание. Следовательно, его долг как можно лучше позаботиться о нем, в смысле о ней, то есть о будущей супруге. Последняя мысль более или менее примирила Принца со сложившейся действительностью.
***
На третьи сутки перед Наследником и его отрядом открылся потрясающий вид на Варгорийские горы, зеленые вершины которых чудесно смотрелись на фоне высоко вздымавшегося Гномьего Кряжа, укрытого белыми шапками снега. По мере приближения открывался вид на густые леса, покрывавшие горные склоны почти до половины и зеленые высокогорные луга, раскинувшиеся выше.
Тракт проходил через приграничную деревушку Наори, которая соседствовала с небольшим укрепленным военным форпостом, окруженным невысокими каменными стенами с приземистыми широкими башнями. Далее начинались южные склоны Варгорийских гор, те самые спорные территории, поместье Герцогини Сверейской, ранее принадлежавшие Даргории. Почти сразу за деревней, от основного тракта ответвлялась подъездная дорога к конечному пункту их путешествия замку Ар-Анор. Дорога была вымощена камнем и плавно поднимаясь, вела наверх через густой лес. Сам замок примостился на крутом горном склоне, господствуя над окружающей территорией. Издали была хорошо видна остроконечная крыша и пара изящных башенок.