Соломьев Матвей Игоревич : другие произведения.

- Они за кого меня принимают?! - Взревел демон, опрокидывая чашу с вином, - совсем страх потеряли, если смеют сомневаться?
Он пребывал в ярости. Мало того, что пойло днем просто ужасно, так еще и высшие ряды засомневались в силе и могуществе нынешней аристократии Измерения.
- Эй, ты! - Ткнул демон пальцем в стоящего рядом беса, - каково состояние моих земель?
Низший раб вытянулся, насколько это ему позволял рост, зачем-то прикоснулся к своим маленьким рогам и начал немного сбивчиво излагать

Дубрава. Изобилие царственных деревьев с толстыми стволами и широкой листвой. Идеальное охотничье угодье для любого хищника.
Неразличимый свист летящей стрелы. Промах. Олень испуганно отскочил в сторону и скрылся в зарослях. Несколько секунд спустя из зарослей раздался предсметрный стон подстреленного животного.
Даже в дубраве, где, казалось бы, царствует природа, главным хищником остается человек.
На поляну к мертвой туше вышел светловолосый юноша с луком в руках и колчаном за спиной. Он склонился над добычей и извлек из нее стрелу.
- Не быть мне охотником, - раздался голос со стороны. Он принадлежал другому стрелку, по видимому, сделавшему первый неудачный выстрел.
- Тебе просто не хватает практики, - равнодушно отозвался первый, доставая из наплечной сумки веревку.
- Давай помогу.
Юноши закончили охоту ближе к полудню и отправились с трофеями в город Эарлен. Город это небольшой, проезжий, является важной точкой торгового пути и центром производства редких товаров, материалы для которых добываются посредством охоты. Однако истинных охотников в этих землях мало, ибо они предпочитаю селиться поближе к центру Клитских земель, а Эарлен стоит на самой границе.
Стража у ворот не проявила интереса к двум охотникам, пришедшим к западным воротам, а лишь молча пропустила их внутрь. Посовещавшись, они решили миновать рынок и сразу пройти к заднему двору особняка господина "...". 

"Грань. Таинственное место, откуда не возвращаются. При жизни мы гадаем, что скрыто за ней: раййские блага или адовы муки. Но при смерти мы бежим прочь от этого места, желаем вернуться в серое и реальное настоящее; не можем, падаем и исчезаем за гранью. На земле от нас остается лишь разлагающееся тело, а то и вовсе прах или пепел.

К грани нельзя прикоснуться, нельзя увидеть или почувствовать. Она просто есть, пускай ее существование и нельзя доказать. Ее необходимо признать как факт.

Но есть человек, который смог. Он прошнл сквозь преграды и оказался перед гранью при жизни. Позвольте мне рассказать его историю завтра, когда стрелки часов укажут на три часа дня."

Радиозапись. 14.06.19XX.

Во времена послевоенные по Росии прокатилась волна радио-передач. На взгляд правительства и большинства политических деятелей, авторами передач являлись религиозные фанатики и безумцы, у который война забрала намного больше, чем у друших. Народ считал рассказ очередной выдумкой, сказкой, как и многие другие до этого. Некоторые видели историю со смыслом, редкие личности вслушивались в слова, перенося их на бумагу. Тем не менее, радиоволны, способные заставить все устройства транслировать один канал, считались угрозой. Неизвестных, решивших провернуть такое, преследовали. Но поймать преступников было непросто. Мало того, что они постоянно меняли частоты, так еще и беспрепятственно перемещались с места на месту по одному лишь им понятному маршруту.

В целом, их рассказы сводились к таинственной "грани". Некому аналогу того света. Если каждый надумывал том свете что-то свое, то неизвестные определяли его как границу между живыми и мертвыми. Они не навязывали свое мнение, просто высказывали его в крайне убедительной форме. Со временем, власти начали открытое возмущение, ведь люди стремились верить и обсуждать "грань". Передачу объявили запрещенной трансляцией и положили указ о захвате тех, кто будет ее слушать и пропагандировать новую форму представления об ином мире. Но некоторые люди, разумеется, продолжили слушать, вопреки всем запретам. 

Впрочем, этот рассказ вовсе не о людях, решивших последовать за новой верой или ее подобием. Речь пойдет о людях, ворвавшихся в поток времени и нарушивших историю лишь затем, чтобы помешать некой силе совершить катаклизм, способный изменить настоящее.

- Рик! Ну сколько можно убегать? - Заботливая старшая сестренка пробирась сквозь густые заросли орешника следом за своим братом.
- Догони и поймай! - Дразнил он ее, убегая все дальше. Маленький рост позволял ему находить лазейки между деревьям и все дальше убегать в лес.
- Нам нельзя уходить из лагеря! Мы слуги, а слуг не ждут. Вернись, пожалуйста! - Уставшая от долгого перехода девушка не смогла долгобежать и остановилась близ высокого дерева, тяжело дыша.
- Вернись... - едва ли не плакала она.
Шелест листвы, тихие шаги и неприятных холодок. Он уже стоял рядом, взволнованно перминаясь с ноги на ногу.
- Сестренка, почему ты плачешь? - Она не ответила, а обняла и крепко прижала к себе ребенка.
- Глупый, не убегай больше, - старшая поднялась на ноги и взяла младшего за руку, - пойдем обратно.

Брат и сестра вскоре вышли на занятую людьми поляну. Их удостоили недовольными и гневными взглядами. Прижав брата к себе и понуро опустив голову, девушка прошла к поваленному дереву, близ которого образовали стоянку другие слуги.
- Вернулись! - Момо, одна из слуг, была по особенному добра к детям-сиротам. Ей никак не дашь больше двадцати, но она уже вела себя как настоящая мать. Едвали не в каждом бездомном ребенке она видела своего и искренне заботилась. Стоило только у господина в услужении появиться детям, как Момо окружала их заботой и теплом. Рядом с ней невольно забываешь, что ты не больше, чем слуга и жизнь твоя в чужих руках.
- Тетенька Момо! - Обрадованно воскликнул мальчишка, очутившись в объятиях, - из-за меня сестренка плакала, - тут же поник он, - я плохой!
- Нет, ты хороший, - сразу утешила она, - но никогда больше не убегай!
Старшая сестра непоседы улыбнулась и присела рядом:
- Спасибо, что заботишься о нем.
- Пустяки! Мне не в тягость. К тому же, это не я помчалась вслед за ним в лес, - девушка достала из своей сумки фляжку с водой и кусок свежего мягкого хлеба, - будешь?
- Хлебушек! - Обрадовался Рик, и в животе у него заурчало.
- Пусть кушает. Мне что-то не хочется, - ответила Эмер, поспешно уводя взгляд в сторону. Она не ела уже второй день, отдав всю свою еду младшему брату.
"Его растущему организму нужнее," - успокаивала девушка себя.

Через несколько часов господин изъявил желание двигаться дальше, когда ему напекло голову. Солнце Амезиса разгоралось все ярче, не щадя землю в самый жаркий период года. Несущие поклажу слуги пыхтели и фыркали - повозку заняли личные и самые ценные вещи господина, а провиант и предметы второстепенной необходимости упаковали в тюки. Эмер с трудом передвигала ноги, но не смела просить помощи. За ее спиной находились два тюка: один большой, а второй поменьше. Маленький словно специально нагрузили тяжестью и дали наивному Рику, чтобы посмеяться над жалкими попытками ребенка сдвинуть ношу с места. Эмер не могла на это смотреть и бросила сопровождающим вызов, сказав, что без особого труда донесет оба тюка и теперь расплачивалась за слова. Она не могла не замечать сочувствующих взглядов слуг и насмешливых взоров приближенных к господину персон, но больше всего ее беспокоил поникший младший братец, вышагивающий рядом. Солнце сильно припекало, казалось, еще чуть-чуть и от темных волос мальчишки пойдет дым. Наверное, девушке следовало последить и за собой, ведь перед глазами уже начинало плыть.

К вечеру люди добрались до города. Стража у ворот отдала честь и пропустила внутрь без вопросов. Уже в особняке господин распределил слуг и выделил им время до утра, чтобы освоились. Стоило только Эмер скинуть со спины тюки, как ноги подкосились, но заметившая ее слабость еще в пути Момо, подхватила и не позволила упасть.
- Сестренка! - Испугался младший.
- Все хорошо, это просто усталость, - Эмер благодарно посмотрела на проницательную подругу и кивнула, прося отпустить, на что получила категорический отказ. В итоге, Момо проводила вымотанную девушку до комнаты и наказала как следует отдохнуть, а хлопоты с обустройством оставить на других слуг.

Лу Казама - Lu Kazama
Неоновый маг. Может поглащать неон и заряжать свое тело. Помимо физического укрепления получает возможность отравлять избытками неона. Действует скрытно, преследует свои цели. Нелюдима, бросила семью и близких ради неона. Из-за волнений родных объявлена пропавшей, поиски продолжаются. Сменила имидж, затем бежала в Ардмонт, воспользовавшись услугами подпольной фирмы. До сих пор работает на них, возвращая долг.

***
Один отсчитывал второму деньги. Другие внимательно следили за сделкой - не дай кто схитрит, тогда перестрелки не избежать. Люди здесь достаточно нервные и нетерпеливые, а ввиду таинственых сил, накрывших город, еще и сильно пуганные, готовые дать залп по любой подозрительной тени.

Но за ними наблюдали, при том достаточно долгое время. Пожалуй, с самого начала сделки. Этот неизвестный наблюдатель скрывался здесь до того, как сюда прибыли ожидаемые гости.

- Указания? - Тихий шепот, потонувший в пространстве огромного заполненного людьми склада.

- Полная ликвидация, - был дан короткий и сухой ответ.

Неожиданно люди зашептались и взвели оружейные стволы. Совершающие сделку насторожились, но дело не остановили, только заметно ускорились. Первым появился дым: он был похож на зарождающийся туман, полотном расплывшийся по складу. Его было трудно заметить. Еще труднее - придать значение. И тут он неожиданно рванул вверх, аки пар, обволакивая людей, погружая их в белые коконы. Но они его словно не видели, продолжая стоять как и раньше.

***
Мне нет дела до задания, если оно не часть моей отработки долга. Они это прекрасно знают, но продолжают мне подсовывать какой-то сторонний бред, угрожая положением в организации. А ниже лишь должность лабораторной крысы. Пускай научный отдел и жаждет наложить на меня руки и испытать пару сотен препаратов, добровольно отдаваться им на истязания я не собираюсь.

В угоду начальству мне частенько приходится рисковать многим и делать большую ставку. Однако единственные мои ставки - это сила и жизнь. Прошлое и потерянное будущее не представляют интереса, ведь когда человек отказывается от них, ему уже нельзя угрожать. Но настоящее - вещь куда более страшная. Чтобы заполучить его таким, какое оно есть сейчас, я принесла в жертву свободу и теперь вынуждена работать на организацию.