Аннотация: Дороги, о которых идет речь в эссе - это дороги Западной Европы - почище, да и безопаснее наших, что, скорее, подчеркивает идею...
С. В. Соловьев
СЛЕДЫ НА ДОРОГЕ
Страшный праздник горящей листвы...
А. Ахматова
1
...Их никто не пытается замести - на это просто нет времени, не задерживать же движение еще на несколько часов, после того, как увезли пострадавших и разбитые машины (всякому водителю известно, что даже незначительная авария на хорошем четырех или шестиполосном скоростном шоссе - одном из символов современной цивилизации - чревата затяжной пробкой)...С того момента, как начнешь обращать на них внимание, они просто сами лезут в глаза. Там - черные следы, свидетельства отчаянного торможения, упирающиеся в бетонный парапет. Здесь - погнутый металлический барьер между полосами встречного движения. В некоторых местах заметно, что на асфальте что-то горело. Все эти знаки сохраняются довольно долго.
Впрочем, я не о дорожных авариях, а об очевидностях, которые не хочется (не получается) замечать. Не только о шрамах из прошлого, но и о предвестиях будущего. ("Как в прошлом грядущее зреет, так в грядущем прошлое тлеет,"- писала Ахматова.) И даже не о них, а о нас - и о нашем к ним отношении.
Кто не чувствовал иногда, после того как несчастье уже произошло, что его можно было предотвратить, более того, что он заранее видел каким-то внутренним зрением, как оно приближается, и даже видел, что надо сделать (или чего делать не следует), чтобы его избежать? Вероятно, это внутреннее зрение было нечетким, но чутким, как боковое. В таких случаях говорят об ослеплении, но правильнее говорить о стремлении отвести взгляд (если причина внутри нас) или об отвлечении внимания (если причина вовне, вроде приемов уличного мошенника, который кормится ловкостью рук).
Курьезно то, что само это рассуждение о внутреннем зрении (в котором нет ничего особо оригинального) может служить для отвода глаз. Почему собственно мы должны видеть признаки приближающегося несчастья именно внутренним зрением? Понятно, если мы угадываем их в наших собственных намерениях. А если предупреждением служат какие-то действия окружающих? Мелкие (крупные) события? Исторический опыт? (Например: не было еще ни одного поколения, за время жизни которого не случилось бы большой войны. Следовательно, маловероятно, что ее не произойдет и на нашем веку...)
Преувеличивая значение "внутреннего зрения", мы преуменьшаем значение очевидности. Внутренний взор... внутренний голос... голос из другого мира... Увы, на практике влияние метеорологии значительно больше влияния астрологии.
За что мы не любим очевидности?
2
Что ж, один (довольно-таки очевидный) ответ состоит в том, что с очевидностью жить трудно. Жизнь (как мы ее представляем) вырастает из прошлого и устремлена в будущее (бывает, добавляются еще разные сложные отношения, например, с Вечностью). Прошлое и будущее менее очевидны, чем настоящее. Они придают смысл. У дороги есть отправная точка, есть цель. Зачем глазеть по сторонам? Очевидность чаще всего разрушает выстраданный мыслью смысл...
Трудно и тяжело в ней то, что она не будет (зачем?) подстраиваться к заранее найденному нами смыслу. Она - сама по себе, найденный нами смысл ей не нужен. Это мы (потому что иначе - трудно) пытаемся приручить ее.
Даже предыдущая главка этого текста, все эти "шрамы прошлого", "предвестия будущего" - шитая белыми нитками попытка приручения. Попытка встроить факт в объяснительную схему.
С объяснительной схемой нам легче. Но сама очевидность в ней не нуждается.
В конце концов, одна из самых главных (по важности) очевидностей - неизбежность смерти. Эта неизбежность оттеняет все, ее присутствие чувствуется в любой культурной или социальной системе. Но даже в самом, казалось бы, беспристрастном научном исследовании этих самых социальных или культурных систем роль ее как правило почти не обсуждается.
Последнее заявление, конечно, не совсем верно. На самом деле роль смерти обсуждается тем легче, чем дальше от нас социальная или культурная система, являющаяся предметом обсуждения (древний Египет, а еще лучше племена каменного века...).
Подход к этой теме дает неисчислимое множество примеров того, как отводить глаза от очевидности.
3
Очевидность (ее осознание) несет потрясение, и часто - ужас. Вместо пустых пространств, наполненных смыслом (от вехи до вехи), пространство (пространство-время) оказывается вдруг (очевидно) наполненым - не метафорически, а по-настоящему - чем? Не нами. Чем-то, что способно существовать без нас.
(Маленький мысленный эксперимент: будучи в комнате, где много людей, постарайтесь сосредоточить внимание не на этих людях, а на пространстве, людьми не занятом. Представьте себе помпейский пепел, в котором находили полости, имеющие форму человеческого тела. Сосредоточьте внимание не на этих полостях, а на окружающем их пепле.)
Чтобы защититься от неприятных ощущений, мы (современное человечество) охотно изобретаем всякие ужасы (вовсе неочевидные) и проецируем их вовне, как на экран. Пример - "черные дыры", о которых ведется столько разговоров, хотя среди множества реальных опасностей, угрожающих человечеству, их значение равно нулю. ("Черные дыры" представляют собой любопытный пример лицемерия современной науки: в то время как одной из важнейших ее характеристик считается использование эксперимента, как критерия истины, это одна из немногих теоретических конструкций, которые принципиально не допускают экспериментальной проверки, ибо с точки зрения внешнего наблюдателя формирование "черной дыры" занимает бесконечное время; таким образом, то, что наблюдают астрономы, лишь некоторый этап незавершенного процесса, который может закончиться чем-то совершенно иным.)
Вернемся к очевидности.
Чего ради, не отводя взгляда, смотреть ей в лицо? Очевидность сама по себе, мы тоже сами по себе...
И потом, что, в конечном счете, мы увидим? Барьер, непроницаемую поверхность "вещи в себе"? Те же следы на дороге, допустим, в какой-то момент кто-то перестанет скользить по ним равнодушным взглядом, и ... что, собственно, он предпримет? Перестанет ездить на автомобиле? Наткнувшись на особо свежие следы аварии, рванется в ближайший госпиталь и предложит свою кровь для переливания? Начнет бороться за спасение природы? (С какими очевидностями встречались наши предки? Следами зверей на тропинке?)
За одной очевидностью, на которую обратили внимание, которой "дали ход", придет другая, там - еще одна, а, как говаривали в мои школьные годы участники математических олимпиад, задача, для решения которой требуется одна очевидная идея, тривиальна, две - уже не является легкой, а три - попросту очень трудна. Распутывая узелки мелких очевидностей, устав от этого, опять начинаешь задумываться о смерти. Неужели только она в состоянии убрать все барьеры? Она одна с очевидностью свидетельствует о нерушимой связи меня - и мира?
Нет никаких "вещей в себе", поскольку каждая вещь как-то возникла - и каждая вещь исчезнет?
4
Рассуждения прошумели и ушли. Главная очевидность, которая мелькнула (была упомянута) в вышенабранном тексте - это очевидность смерти, ее неизбежности. Какой главный вывод следует из признания этой очевидности? Ненужность самоубийства. Самоубийство лишь ускоряет то, что и так неизбежно. Это не выбор одной из альтернатив - жизнь или смерть - а так, раньше-позже.
Соответственно, отказ смотреть в лицо этой очевидности свидетельствует о склонности к самоубийству. Недаром современная западная цивилизация - это цивилизация упаковок. Сколько красивых упаковок было придумано для самоубийства!
На шоссе во Франции ежегодно гибнет 10-15 тысяч человек. Чем не дорога самоубийц? И именно на бросающиеся в глаза следы катастроф, то и дело попадающиеся на шоссе, никто не хочет смотреть, как антилопа из научно-популярного фильма, возвращающаяся шипать травку после того, как лев только что сожрал ее антилопенка...