Аннотация: В этом мире для Веры было так пусто и холодно...
Детство Веры
(глава из книги "Лабиринты судьбы")
Автор Соловьёва Марина
В этом мире для Веры было так пусто и холодно.
Было Вере в ту пору семь лет.
Вера плакала. Ей было обидно и горько. Её сестра Катька снова наговорила, что-то матери и та избила её, потом вышвырнула в сени. Было начало декабря. Вера, в одном платье, босиком стояла на холодном полу, дрожа от холода. Вскоре её зубы стали выстукивать дробь. Вера потянула за ручку двери, но та была закрыта изнутри.
- Вот сейчас замёрзну здесь и умру. И будет тогда мать плакать, что я умерла. И сестра и все-все,- подумала Вера, и слёзы бурным потоком потекли из её глаз.
Вере не хотелось умирать. Но что она могла сделать, чтобы согреться? Вера вспомнила, что в кладовке были шкуры. Она залезла на полати (широкая полка у потолка), укуталась в шкуры и, свернувшись калачиком, продолжала тихо плакать.
Вере подумалось, что её мать - злая мачеха. Иначе она бы так жестоко не наказывала Веру. Она часто избивала её. Иной раз Вера даже не знала за что. Что ни случись, обвиняли Веру, даже в том случае, если она была совершенно ни при чём.
- Никто мне не поможет, - всхлипнула Вера.
Отец работал в ночную смену. Потому мать её и вытолкала в сени. При отце она не била Веру, только ставила в угол у печи. Там было тепло.
Вера, съёжившись, плотнее прижалась к шкурам.
Стало совсем темно. Вере было очень холодно и страшно.
Шло время, и Вера мало-помалу успокоилась, начала дремать.
Залаяла собака. По морозному снегу захрустели чьи-то шаги. Потом в кладовку зашёл отец, увидев Веру, удивлённо спросил:
- А ты чего тут делаешь?
- Замерзаю. Меня мама из дома выгнала, - сказала Вера и заплакала.
- Не реви! Зачем врёшь? - строго спросил отец.
- Я не вру! Это Катька и все врут!
У отца стали не добрые глаза и сердитое лицо. Он перешёл на крик:
- Сейчас же слезай! Будешь чистить от снега двор! Согреешься!
Снег был тяжёлый. А может Вере так показалось. Она не ужинала и почти всю ночь не спала. Потому и сил у неё не было. И Вера упала.
- Мама, а Верка разлеглась на снегу, не работает, - злорадно сообщила Катька, наблюдавшая за Верой из окна, заранее предвкушая новое истязание ненавистной ей сестры.
Мать выскочила на улицу. Вера была без чувств. Она подняла Веру на руки и внесла в дом, уложила на кровать. Вера горела.
- Что делать? Надо что-то сделать, - бормотала мать.
Она разбудила мужа, только что уснувшего после ночной смены. Поговорив с ним, укутала Веру в одеяло. Отец, взяв Веру на руки, понёс к своей матери.
Несколько дней Вера металась в бреду.
Наконец, она открыла глаза. Над нею склонилась бабушка. Лучики морщин разбежались вокруг её добрых глаз.
Приподняв голову Веры, бабушка поднесла к её губам кружку с настоем трав:
- Попей, деточка, - сказала бабушка.
Вера не могла глотать. В груди всё хрипело. Её избитое худенькое тельце болело. Бабушка взяла ложечку и стала вливать в рот Веры капли настоя, что-то приговаривая. От ласкового говорка бабушки Вера снова провалилась в болезненный сон.
Снились Вере тяжёлые сны. Горы снега, которые она должна была разгрести. Вера убирала, а его не уменьшалось, даже наоборот, горы снега будто росли. Мать и отец ругали её и обещали выпороть, если она не уберёт весь снег.
Вера задыхалась - ей не хватало воздуха. В бреду Вера звала бабушку. И бабушка, склонившись над внучкой, слушала ее.
Вера, задыхаясь, спрашивала:
- Моя мама - злая мачеха?
Бабушка не отвечала, отводя в сторону глаза, блестевшие от слёз.
Она гладила Веру по голове, тихо приговаривая:
- Спи, деточка. Спи, милая.
И Вера снова провалилась в забытье. И снова видела те же горы снега. Слышала страшный, злобный лай собак. Но это оказывались не собаки, а её сестра и мать. Они бежали за ней, как большие чёрные собаки. Вера, бросив лопату, побежала от них так быстро, что сердечко её чуть не выпрыгнуло из груди.
И тут Вера услышала дивную музыку, будто кто играл на флейте, и увидела мягкий, золотистый свет. Он заливал всё вокруг. И собаки, и горы снега, и всё-всё исчезло. И Вера увидела поляну с чудесными цветами. Она стояла посередине этой красоты и ощущала аромат цветов. Всё здесь было новое и в то же время знакомое. Вере здесь было хорошо, спокойно. Она пошла по поляне. Вера шла и шла куда-то вперёд, где ждала её неведомая тайна и необыкновенное счастье.
И вдруг она почему-то заплакала. Слёзы потекли ручьями. Вера плакала, но ей было легко и радостно. Это она, Вера, никому не нужная, разобиженная на всех, видит всё это. Рассказать кому-нибудь - не поверят.
Этот сон, даже много лет спустя, Вера не смогла забыть.
Среди ночи Вера проснулась от какого-то шороха. Бабушка дремала рядом с нею на широкой скамье.
Вера открыла глаза. Комната преобразилась. Из окна падал удивительный свет. Было таинственно, необычно - это луна посылала Вере мягкие, серебристые лучи.
Вере стало вдруг так хорошо, как никогда в жизни не было. Она смотрела на окно, на свет, забывая все свои огорчения. В её обиженной душе разливалось тепло, а сердечко забилось в ожидании чуда.
Но чуда не случилась. Утром отец забрал Веру домой.
Дома с ехидной усмешкой на лице её доставала своими бандитскими замашками вредная Катька. Вера едва сдерживалась, чтобы не дать ей сдачи.
Грустно угасал первый день пребывания Веры дома. Её снова избила мать, за то, что Катька, разбив тарелку, свалила всё на неё. Нарочно она это сделала или нет, Вера не знала, как и не знала то, за что её бьют. Она спрашивала мать сквозь слёзы:
- За что?
- Ах ты, тварь! Ещё притворяешься невинной овечкой. Вот придёт отец, он тебе всыплет, как следует.
И отец всыпал, не разбираясь в случившемся, не выслушав Веру, больно исхлестал её солдатским ремнём, за то, что она не признаёт свою вину.
- Нашкодила! Сознайся! - кричал отец, больно ударяя пряжкой ремня Веру по мягкому месту и спине.
Потом её поставили в угол, а сами сели ужинать. Поужинав, мать приказала Вере вымыть посуду. И Вера мыла, отскребая остатки картошки от сковороды, она украдкой ела их, пополам со слезами, катившимися из её глаз. Вера была голодна, но боялась спросить мать. Отец же будто не догадывался, что Вера не ужинала.
Вера мыла посуду и думала о подлой натуре сестры.
Она вспомнила, как однажды отец, приехавший из города, привёз для них с Катькой две пластмассовые игрушки: уточку и медведя. Вера схватила медведя и прижала его к себе. Катька всегда старалась отобрать у Веры то, что Вера выбирала для себя. Вот и в тот раз она стала вырывать медведя у Веры.
- Это мой медведь, - говорила Вера, не отдавая игрушку.
- Нет! Мой! - орала Катька, пиная Веру.
Катька всегда переходила на дикий ор, чтобы привлечь внимание родителей. И те не разбираясь, вставали на её сторону, обвиняя Веру во всех грехах.
Вере очень хотелось эту игрушку, и она предложила целый месяц выполнять за Катьку все её обязанности по дому. Катька согласилась, взяла уточку, но выждав момент, сунула её в духовку. Катька отлично знала, что нельзя ничего класть в духовку, во избежание пожара. Об этом родители не раз им говорили.
Когда отец растопил печь, нагревшись в духовке, игрушка вспыхнула. Пламя, вырвалось из приоткрытой дверцы духовки, загорелась портьера, опалив пуховую шаль матери, висевшую недалеко.
Отец потушил огонь. Портьеры и шаль были испорчены.
Всё это случилась, пока Вера, натаскав дров, гоняла скотину на водопой к проруби. Однако под раздачу попала, как всегда она. Катька объяснила свой поступок тем, что играла и забыла убрать игрушку из духовки, где у уточки был домик. Вере припомнили, что это она выменяла у Катьки уточку на медведя. Если бы не этот размен, такого бы не случилось. И чтобы утешить Катьку, ревевшую крокодиловыми слезами об утраченной игрушке, приказали:
- Сейчас же отдай медведя Кате!
Вера молча протянула Катьке игрушку. Катька, вырвав медведя из рук Веры, показала её язык.
- Верка виновата во всем! Пусть делает то, что обещала, - капризно хныкала Катька.
И родители приказали Вере выполнить обещание, данное ею Катьке за игрушку.
Вере было обидно. Незаслуженные наказания больно ранили душу маленькой Веры. Она ещё не знала, что взрослые, если хотят кого-то наказать, причину всегда найдут, а если причины не окажется, то накажут за чужие проступки.
Вспомнив всё горькое и недоброе, Вера всхлипнула и заревела. Хотелось заболеть, чтобы хоть кто-нибудь её пожалел.
Но вместо этого Вера получила крепкий подзатыльник. И её снова отправили в угол. Вскоре все улеглись спать, а Вера за Катькины подставы осталась отбывать наказание, стоя в углу.
Утро. Прозвенел будильник. Отец встал с кровати и направился в кухню. Но вдруг запнувшись, чертыхнулся: в углу на полу спала Вера.
Ему стало жалко дочку, и он, подняв Веру, уложил её в постель.
Через час её разбудила мать:
- Вставай! Пора собираться в школу.
В школе Вера была вялой. Ей хотелось спать. Она из последних сил таращила глаза, стараясь увидеть и услышать всё, что говорила и показывала учительница. Вера знала, что если она ничего не запомнит из урока, то получит двойку.
Несколько дней назад мать, разозлившись на Веру за то, что та, готовя уроки, заняла половину стола, схватила её учебники и швырнула в топку русской печи. Вера от неожиданности замерла, потом кинулась к печи, пытаясь вытащить загоревшие книжки.
- Куда?! - оттолкнув Веру, закричала мать, и, взяв кочергу, подтолкнула книжки дальше в печь.
Вера заплакала.
- Не реви! - рявкнула мать. - Иначе и тетради твои полетят туда же!
Вера затихла. Она собрала свои тетради и, сложив всё в портфель, отошла подальше от стола.
- Только принеси мне двойку, - пригрозила мать. - Убью!
В ту пору учебники можно было купить только в школе в начале учебного года. И потому Вере пришлось доучиваться в первом классе, полагаясь только на свою память и делая домашние задания на переменах. Но, несмотря на все это, на родительских собраниях всегда хвалили Веру за отличную учёбу и примерное поведение.
Родители были довольны: Вера закончила первый класс на одни пятёрки.