Соловьёва Татьяна : другие произведения.

Двенадцать сосен (продолжение главы 21 - 30)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

   Глава 21
  
   На следующее утро после единственного волшебного дня, который они провели вместе, Кристина долго не могла заставить себя встать с кровати. И дело было даже вовсе не в спиртных напитках, которые они славно перемешали, а в неожиданном чувстве потерянности и обречённости. Зачем вставать, если его здесь нет? Она зарылась в подушку и заплакала. Судьба - шлюха. Мало ей было её мучений, когда он уходил к жене и дочкам. Так ещё теперь ей вздумалось вовсе его отнять. Слёзы текли в подушку, голова раскалывалась, сердце ныло, словно его разрезали на две части. Только сейчас она вдруг осознала, как отчаянно влюбилась. А после вчерашнего ещё больше. Они отключили телефоны и почти не вставали из постели. Часть продуктов так и осталась даже нераспакованной. От волнения она почти не могла есть, и Витька кормил её из рук. Уже поздно ночью, когда он собрался уходить, она всё-таки задала мучивший её вопрос.
   - Вить, а мы совсем не будем общаться?
   - Ты думаешь, это можно сделать на расстоянии?
   - Но мы можем хотя бы разговаривать. Есть же скайп, аськи, фейсбуки.
   - Крис, лучше не надо. - Он поцеловал её в шею, но она отстранилась. - Слишком тяжко будет слышать твой голос и понимать, что я не могу прикоснуться к тебе.
   - Ну почему ты всё сводишь к сексу? Мы могли бы получше узнать друг друга.
   - Я знаю тебя очень хорошо, - он поцеловал её долгим поцелуем. - Так хорошо, что не понимаю, где кончается моё тело и начинается твоё. Особенно когда я в тебе.
   - Тогда почему мы расстаёмся?
   - Почему что я больше так не могу. Нужно сделать паузу. Успокоиться. Побыть одному. Я догадываюсь, что и тебе нелегко. Ты ревнуешь меня к жене, я тебя ко всем мужикам. Но если мы начнём что-то менять, мы всё разрушим.
   - Но ты меняешь...
   - Это не совсем то. Перемена вошла в мою жизнь, и я с ней согласился. Поплыл по течению. Это всего лишь пауза.
   Кристина разозлилась.
   - Да неужели ты думаешь, что я буду сидеть на бережку и ждать два года?
   Он усмехнулся.
   - Нисколько не сомневаюсь, что не будешь. Это не в твоём характере. Ты, наоборот, попытаешься меня забыть, кинешься в чужие объятия. Другие мужчины будут ласкать тебя.
   - Ты не ревнуешь?
   - Я устал от ревности. Пусть будет, что будет. К тому же у меня будет мало времени. Работа...
   - Карьерист проклятый.
   - Да! - он посмотрел на неё с вызовом. - Я люблю свою работу. К тому же будет интересно пожить в чужой стране. Всё это опыт.
  
   Под конец они чуть не поссорились. Витька в отличие от неё казался спокойным. Словно был рад, что уезжает. Конечно, тяжелее всего тем, кто остаётся. Когда он ушёл, Кристина вышла на берег озера, сняла сарафан. Под сарафаном ничего не было. Кажется, с тех пор, как она переехала сюда, ей хотелось поплавать голышом. Но всё как-то не складывалось. Зато сейчас можно не опасаться, что её кто-нибудь увидит. Три часа ночи. Вода казалась тёмной и неприветливой, но страха не было. Алкоголь всегда действовал на неё так, что ей становилось море по колено. А тут всего лишь озеро. Она сплавала до другого берега. Вода ласкала тело, перебирала ставшие тяжёлыми распущенные волосы. Она легла на спину. Сейчас боли почти не чувствовалось. Пусть уезжает. Так даже лучше. Она придёт домой, допьёт мартини и ляжет спать. А завтра начнёт новую жизнь. В конце концов, она же только вчера думала о том, чтобы уехать. А тут всё решилось за неё. Но сегодня новая жизнь никак не хотела начинаться. Странно, что даже телефон не звонит. Ах да, она же его выключила. Внезапно она похолодела. Мама, наверно, с ума сходит. Она заставила себя подняться и прошлёпала босиком в гостиную. Посреди откупоренных бутылок и тарелок с нетронутыми яствами валялся телефон. Она поспешно включила его и набрала пин код. Так и есть куча звонков от мамы. Последний - десять минут назад. Она поспешно набрала мамин номер.
   - Где ты была?
   Кристина вздохнула.
   - Прости, мам. Что-то я не заметила, когда телефон разрядился.
   - А ты где? - в голосе Иларии слышалось подозрение.
   - Я дома. Спала.
   - У тебя всё в порядке?
   Конечно, нет, мам. Я не знаю, как мне жить дальше. Тебе повезло, ты не знаешь, каково это любить чужого мужа. Вслух она ответила, что да. И с облегчением услышала, что маму сегодня не выпишут. Продолжая разговаривать, налила себе немного белого вина и выпила, слушая больничные новости. Когда маму позвали на процедуры, Кристина попрощалась и вышла на балкон. Вспомнила, как ночью купалась нагишом. Улыбнулась. Боль от расставания немного отпустила. Надо жить. Она обязана жить. Витька уехал не навсегда. Если им суждено быть вместе, они будут. А если нет, она справится с этим наглым, не имеющим права на жизнь, чувством. Она всегда и со всем справлялась. Тем более что он уехал. Как говорится: "с глаз долой".
  
   Кристина заставила себя прибраться и вымыть полы. Потом вышла в сад. Прохаживаясь с чашкой кофе в руках, критически оглядывала свои владения. Лужайку следовало постричь, газон прополоть. Несмотря на то, что Кристине нравилось жить загородом, копаться в земле она не любила. Приходилось подключать соседей. За цветами ухаживала баба Вера, жившая через два года, газон подстригал дядя Коля, время от времени уходивший в запой.
  
   Кристина допила кофе и решила прогуляться. Вдруг ей повезёт, и дядя Коля будет в кондиции постричь траву. Она не успела сделать и несколько шагов, как дорогу ей перегородил чёрный джип. Из него выскочили парочка бриготоголовых парней, которые обезьяньей походкой направились к ней. Сердце у Кристины замерло. Они ловко подхватили её под руки.
   - Ну что, бэби, тебе придётся с нами прокатиться. Кое-кто жаждет с тобой встретиться. Одна из обезьян дохнула на неё перегаром. Кристина поспешно огляделась. Как назло вокруг никого не было, а парни уже теснили её к машине. И Витька уехал, подумалось вдруг. И от этой мысли стало вдруг особенно страшно, даже зубы застучали.
   - Ну же, не заставляй применять силу. Всего лишь разговор.
   Кристину затолкнули на заднее сидение. Гориллы сидели спереди, матерились и курили. Куда её везут? Позже она поняла, что в Москву. Или через Москву. Потом оказалось, что в Москву. Несмотря на неплохое знание города, Кристина так и не смогла определить в каком районе оказалась. Водитель резко затормозил. Кристина посмотрела в окно. Кирпичное одноэтажное здание с ничего незначащей надписью "Бар". Когда вышла увидела, что оно приютилось возле серой панельной девятиэтажки. Позади была дорога, но когда Кристина попыталась оглянуться, на неё прикрикнули и больно толкнули в спину. От страха, вчерашней выпивки и расставания с Витькой она чувствовала себя отвратительно.
  
   Бар был крохотный. Всего несколько столиков. Кристина сразу увидела её. Марина выглядела роскошно. Длинные ухоженные волосы перекинуты на грудь, на лице умелый макияж. Нарощенные ресницы, аккуратный французский маникюр. Перед ней стоял бокал с белым вином. Кристину подтолкнули к стулу. Марина критически оглядела её и усмехнулась.
   - Бледно выглядишь, дорогуша. Похоже, сельская жизнь тебе не на пользу.
  
   Несмотря на волнение, Кристину разозлили её слова. Она и сама чувствовала себя не очень в стареньком домашнем сарафанчике, с кое-как подобранными волосами и в резиновых шлёпанцах на босу ногу. Но она собиралась всего лишь зайти к соседу. Она одёрнула себя, что думает явно не о том и мысленно приказала себе собраться. После этого спокойно, даже равнодушно, спросила.
   - Что тебе от меня надо?
   - Ладно, если не хочешь поболтать, приступим сразу к делу. - Она посмотрела на горилл. - Мальчики, подождите в машине. У нас будет очень женский разговор. После того, когда они остались вдвоём, Марина вкрадчиво спросила:
   - Выпить хочешь?
   Кристина покачала головой. Ещё подсыплет ей что-нибудь в вино. С неё станется.
   - У меня для тебя есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться. - Кристина молчала, и Марина, порывшись в сумке, достала оттуда папку. - Вот, смотри. Твоя подпись внизу, и больше никто не будет тебя пугать. - Она положила перед ней отпечатанный лист бумаги.
   Кристина посмотрела ей в глаза.
   - Что это такое?
   - Договор мены.
   - Но я не собираюсь ничего менять.
   - У тебя нет другого выхода. - Марина сощурилась. - Если ты, конечно, хочешь, чтобы твоя обожаемая мамочка вышла из больницы.
  
   Кристина почувствовала, как по спине потекла струйка пота, а сердце ухнуло куда-то вниз. Пока пугали только её, с этим можно было справляться, но они решили зайти с другой стороны.
   - Она здесь не причём. Оставьте её в покое.
   - Оставим после подписания договора. Но если ты не подпишешь... - Марина хищно улыбнулась, словно позировала для фотографа. Ровные, явно сделанные, белые зубы. - Знаешь, как легко убить в больнице. Твоей маме ведь делают капельницу. Нужно всего лишь кое-что подкрутить, и сердце не справится со слишком быстро введённым лекарством. - Кристина побледнела. Сволочи. Надо было раньше убить эту суку. Какого чёрта она ждала так долго? Ведь понимала же, что им двоим не жить на этом свете.
   - Вот только попробуй что-нибудь сделать. Я засажу тебя за решётку.
   Марина фыркнула.
   - Ты не сможешь ничего доказать. Твоя мама тихо умрёт в больнице. И никто не догадается почему. Если ты сегодня не поставишь подпись на этом договоре. Поверь мне, я достаточно щедра. Не оставляю тебя, беженку, на улице.
  
   Кристина её чуть не ударила, но сдержалась. Это ничего не даст. Она поквитается после. Буквы прыгали перед глазами. Заставила себя собраться и дочитать договор до конца. Щедрое предложение заключалось в том, что унаследованный ею дом обменивался на однокомнатную квартиру в пятиэтажке на улице Юных Ленинцев. Мозг Кристины лихорадочно заработал. Надо потянуть время, чтобы решить проблему. Она вдруг осознала, что до сих не уничтожила соперницу только потому что жалела её. Надеялась, что всё как-нибудь обойдётся. Но теперь у неё нет другого выхода. Она перевернула страницу и сделала вид, что читает. Идея появилась в тот момент, когда взгляд уткнулся в её паспортные данные. Конечно, это был блеф, но вряд ли они получали выписку из реестра.
   Марина нетерпеливо постукивала пальцами по столу.
   Кристина положила перед ней договор.
   - Я не могу это подписать, потому что не являюсь собственницей.
   - Что?
   - Я подарила этот дом маме. Так что убивать её не имеет смысла. Тогда всё это зависнет на шесть месяцев. - Она пояснила. - Вступление в наследство занимает шесть месяцев.
   Марина побледнела, и Кристина поняла, что сделала правильный ход. Врагиня не получала выписку о правах и не могла знать, что это неправда.
   - Слушай, ты не умничай, а?
   Кристина пожала плечами. Ей стало полегче, хотя руки всё равно дрожали. Она спрятала их под стол и сцепила пальцы.
   Марина достала из сумочки сигареты "Вог" с ментолом и закурила. После пары затяжек выдавила из себя:
   - Тогда пусть твоя мать подписывает.
   Кристина сглотнула. Во рту было сухо. Ответственный момент. От того, как она это скажет, зависит её жизнь.
   - Хорошо, я постараюсь её убедить.
   - Ты только очень постарайся.
   Кристина кивнула и уткнулась взглядом в стол. Она должна выглядеть грустной и подавленной. Врагиня не должна понять, что ей готовится ловушка.
   - Когда ты это сделаешь?
   - Завтра я забираю маму из больницы. Послезавтра можем подписать.
   - Где встретимся?
   - В доме. Мама слишком плохо себя чувствует, чтобы куда-то ехать. - Кристина сделала паузу. - И будь добра оставь своих мальчиков у ворот. - Она насмешливо посмотрела на Марину. - Надеюсь, ты меня не боишься?
  
   Марина вздёрнула подбородок. Кристина с удивлением заметила, что делает так же, когда её что-то задевает. Почувствовав себя хозяйкой положения, она встала и направилась к выходу. Парни перегородили ей дорогу. Она оглянулась на Марину.
   - Всё в порядке, - бросила им девушка. - Она может идти.
  
   Кристина направилась к дороге, соображая, как ей добраться домой. Ведь у неё даже денег не было. В конце концов, решила взять такси. Расплатиться можно и на месте. В такси мурлыкало радио джаз, под который Кристина тщательно обдумывала свой план. Права на ошибку у неё не было. И уже, подъезжая к дому, поняла, что за всё это время ни разу не вспомнила о Витьке. Усмехнулась. Ну, хоть это хорошо. Может, со временем и удастся его забыть.
  
   Глава 22
  
   Расплатившись с водителем, Кристина набрала номер Корзины.
   - Привет, Корзина.
   - Привет, Ворона.
   - Как твои дела?
   - Да ничего. Вчера был концерт. Потом... - Корзина вдруг замолчала.
   Кристина быстро продолжила за неё.
   - Потом вы поднялись к тебе и провели полночи, попивая виски с кофе и болтая о полутонах в музыке.
   - Ты думаешь, я дура?
   - Прекрати. Делай то, что тебе нравится и наплюй на всех. А на меня в первую очередь. Я, вообще-то звоню по делу. У меня просьба. Большая.
   - Ну, говори, не тяни. - В голосе подруги явно слышалось желание помочь.
   - Не совсем обычная просьба.
   - Ну?
   - Завтра маму выписывают из больницы. А у меня очень важная встреча. На миллион долларов. Долго объяснять, но придётся ехать в Подмосковье и возможно там остаться.
   - Надеюсь это с Витькой?
   Кристина почувствовала вдруг угрызения совести. После их последней такой неудачной встречи между ними встала какая-то стена. Куда-то исчезла лёгкость. Появилось чувство вины. Раньше бы Кристина обязательно позвонила и рассказала про Витькин отъезд и их чудесную ночь. А тут не смогла. Даже желания не возникло.
   - Витька уехал. На год или два.
   Она вкратце обрисовала ситуацию. В голосе подруги послышалось сочувствие.
   - Ну и как ты? Переживаешь?
   - Отпереживала уже. Может, так и лучше будет. С глаз долой. Так ты поможешь с мамой? Мне обязательно надо попасть на эту встречу и получить заказ.
   Слава Богу, Корзина никогда не расспрашивала, хотя и с удовольствием слушала рассказы Кристины про клиентов, и каждый раз восхищалась подругой, восклицая, что она сама бы и дня не выдержала на такой работе.
   - Хорошо, я всё сделаю. Маму привезти домой и остаться до твоего приезда?
   - Если тебе не сложно, забери её к себе. Я утром заеду. У тебя же есть свободная комната. - В молчании подруги чувствовалось удивление, и Кристина, опасаясь вопросов, быстро затараторила. - Дело в том, что я задумала освежить стены и договорилась с малярами. Как раз завтра выходят на работу. А маму тошнит от запаха краски. - Кристина перевела дух. Господи, что она будет делать потом и как объяснит маме, почему стены остались непокрашенными. Но это всё будет потом. При удачном стечении обстоятельств. А при неудачном, она окажется в тюрьме. Кристина почувствовала, что майка прилипла к телу. Она провела рукой по мокрому лбу. Корзина записала адрес больницы. Уверила, что всё будет в порядке. Пошутила, что если Кристина сделает этот заказ, то с неё причитается. Кристина нервно рассмеялась. Если третье убийство сойдёт ей с рук, она закатит большой праздник в самом лучшем ресторане и будет жить на одну зарплату.
  
   Закончив разговор, Кристина вышла на балкон, чтобы вдохнуть свежего воздуху. Наверно, надо поплавать. И тут же себя ругнула. Лучше сиди и думай. На всё про всё у неё одна ночь. Внезапно, она вспомнила, что надо купить аспирин. О том, что у Марины аллергия на аспирин она узнала от Андрея. Он же ей рассказывал, что однажды его сестра чуть не умерла, когда какая-то из её подруг, желая помочь избавиться от головной боли, бросила шипучую таблетку в стакан с водой. Пришлось вызывать скорую помощь. У Марины так распух язык, что не помещался во рту, и она начала задыхаться.
  
   Какое счастье, что таблетку аспирина можно незаметно растворить в стакане. А что, если врагиня не захочет выпить воды? Каждый раз, задавая себе этот вопрос, Кристина холодела от страха. Или она выпьет воды, а на неё это не подействует? Что тогда? Подсыпать ей яду или стукнуть по голове чем-нибудь тяжёлым? Но как тогда избавиться от тела? Даже если Марина придёт одна, парочка её орангутангов будут ждать у ворот свою хозяйку в надежде на вознаграждение. Другое дело, если она выбежит к ним с криком: "Помогите!" Не слишком быстро, конечно. А уже когда будет поздно, что-нибудь сделать. Ей придётся выглядеть очень и очень убедительно, потому что на неё падут подозрения. Самое лучшее будет, если парни смотаются от испуга, а она останется одна.
  
   Кристина поёжилась. На улице похолодало, поднялся ветер. Она достала из шкафа кофту и накинула на плечи. До аптеки она дойдёт пешком. Кристина вышла и медленно пошла вдоль озера, изредка здороваясь с соседями. Странно, но она чувствовала себя почти спокойной. Злость на Марину и иже с ними, тем, кому всё даётся от рождения, копилась с тех самых пор, когда она отдавалась Петровичу. Двенадцать сосен воспринимались ею, как собственный дом, который она заслужила. Своим телом. В конце концов, ни родная сестра, а именно она, Кристина, помогла прожить Андрею самую трудную часть его жизни. И если бы он не попросил, она бы никогда... Впрочем, одёрнула она себя, ни об этом надо думать. В какое время лучше пригласить Марину? В какое время лучше всего спланировать убийство? Завтра среда. Самый обычный день недели. Значит, народу на озере будет немного. К счастью, дом стоял у самого края, почти рядом с мостиком. Соседи были только с одной стороны, да и то уехали в отпуск. Вход в воду был не очень хорошим, так что мало кому приходила идея расположиться здесь для купания. Рыбаки бывали, но не часто. Часиков в одиннадцать, когда все уедут на работу, будет идеально. Если только её врагиня встаёт так рано, чтобы успеть приехать из Москвы за город.
  
   Кристина дошла до знакомого забора и с тоской посмотрела на квадратный дом из жёлтого кирпича. Окна в доме были закрыты. Дом казался осиротевшим, как и само озеро и даже сосны. Витька говорил, что после его отъезда жена с дочками и родителями собирались поехать на юг. Удивительно, как меняется мир, когда из него уезжает человек, который тебе нужен. Витька, как же я тебя люблю. Я уже соскучилась и не переживу даже года, не то, что двух. В голову заползли воспоминания, как они целовались на видневшемся вдалеке островке, возле которого приютилась лодка. Кто-то там вместо них занимается любовью.
   - Девушка, идите к нам, - послышался самоуверенный мужской голос, принадлежавший кому-то из расположившейся на берегу компании.
   Кристина отвернулась и ускорила шаг. Счастливые люди могли жарить шашлыки в то время, как она должна спланировать всё до мелочей и в очередной раз победить. Или же... Нет, если что-то пойдёт не так, она никогда не увидит Витьку. Почему-то эта мысль показалась ей самой обидной. Предательский голосок внутри зашептал: "Ты ещё можешь отказаться. Ты же не остаёшься на улице, у тебя будет маленькая квартирка в пятиэтажке" Ну уж нет. Я не могу остаться без двенадцати сосен и без озера. Я заслужила это. Настанет день, когда Витька приедет, и мы... Он не может не приехать, мы же половинки. Ей вдруг так захотелось оказаться в тёплом кольце его ласковых рук. Интересно, он тоже скучает по ней? Зазвонивший телефон вернул её в реальность.
   - Ну что, мать привезла?
   - Приходи завтра в одиннадцать, - в тон ей ответила Кристина. - И оставь своих... телохранителей за забором. Если маме станет плохо, мы не сможем освободить дом.
   - Не командуй, беженка.
   Марина дала отбой, а Кристина выругалась. Ну вот и всё. Последнее слово решило твою судьбу. Я убью тебя без сожаления. И твоя смерть будет, к сожалению, быстрой. И я заставлю тебя выпить этот стакан воды с аспирином, даже если мне придётся влить его в твоё проклятое горло. Кристина остановилась на берегу, словно черпая силы, глядя на воду. В зеленоватой воде отражались тёмные облака. Она подняла глаза вверх.
   - Эй, кукольник, ты поможешь мне в третий раз?
  
   Аптека оказалась закрыта по техническим причинам. Кристина медленно повернулась и пошла обратно к дому, мучаясь мыслью, был ли это знак, что аспирин не подходит. Пришлось сесть в Кошку и поехать в Жуковский в дежурную аптеку. Вернувшись, она сделала себе коктейль мартини с водкой и вышла в сад. Это было её любимое время, когда уходящее солнце окрашивало сосны в золотистый цвет. Повинуясь внезапному инстинкту, она по очереди подходила к каждой сосне и, прижимаясь щекой к шершавой коре, обхватывала её руками. Как знать, может быть, уже завтра судьба-шлюха подставит очередную подножку, и она больше никогда их не увидит. Последней самой родной оказалась Иудушка, как ласково называла её мама. Но её оголённый ствол был до удивления тёплым и родным. Мысль, что если она это не сделает, то они доберутся до неё через маму, придавала сил.
  
   Пообнимавшись с соснами, Кристина выпила коктейль, обдумывая предстоящий день. Она посадит свою жертву в гостиной. На столе графин с водой, в которой растворена упаковка аспирина. Мысли путались. Вопросы возникали. Что, если врагиня принесёт воду в бутылке с собой. Что если... Кристина почувствовала, как сжалось сердце. Что если это её последний день в Двенадцати соснах? Что будет с мамой, если её посадят? Вопросы теснились в голове до конца вечера. И даже настал момент, когда ей вдруг стало жаль Марину. Осознав, что она больше не может ничего придумать, Кристина поднялась к себе и забралась в постель. Несмотря на тёплую ночь, её трясло от волнения, и она была просто уверена, что не уснёт. Но даже сама не заметила, как провалилась в глубокий сон без сновидений.
  
   Глава 23
  
   Кристина проснулась в шесть утра. То, что она собиралась сделать, навалилось сразу. Она зарылась в подушку, пытаясь отсрочить наступивший день и ещё поспать. Но ничего не вышло. Её бросало то в жар, то в холод, пока она не положила под язык таблетку валидола, который иногда использовала при бессоннице. Волнение немного улеглось, и девушка, накинув халат, и вышла на балкон. Ежедневный летний ритуал. День обещал быть жарким. Утонувшее в туманной дымке озеро манило к себе. Что, если пойти поплавать? Некоторое время Кристина обдумывала эту мысль и, в конце концов, вернулась в комнату и натянула купальник. Если кукольнику будет угодно, и это будет её последний день в соснах, то лучше расслабиться и получить удовольствие. К тому же плавание взбодрит её, зарядит энергией, и она спокойно и хладнокровно... Ну да, убьет свою врагиню. Кристина передёрнула плечами. Лучше сейчас не думать об этом. Насколько возможно. Но мысли закручивались штопором вокруг предполагаемого события, сердце то сжималось, то падало вниз и замирало. Плавать она не могла, руки и ноги то ли от волнения, то ли от валидола, казались ватными. Впервые в жизни, она подумала, что может утонуть. Выбралась на берег и побрела к дому.
  
   Звонок раздался, когда она в сотый раз проверяла, растворился ли в графине аспирин. Ноги приросли к полу, и она не могла пошевелиться. Что, если сделать вид, что никого нет дома? Мама у Корзины, можно выждать время и куда-нибудь уехать. Звонок снова издал переливчатую трель, и Кристина медленно пошла открывать.
  
   Марина и её "мальчики" стояли прямо перед ней. На ухоженном лице врагини непроницаемая маска. Светлые волосы собраны в конский хвост на макушке. Открытое черное платье без рукавов в продольную полоску. Платье немного помялось, ниже талии по юбке шли мятые полоски.
  
   Уткнувшись в насупившийся взгляд одного из "мальчиков", Кристина спокойно проговорила:
   - Надеюсь, ты не побоишься зайти одна? Тебе же не захочется, чтобы сделку потом признали недействительной, из-за того, что она заключена под принуждением. А, глядя на твоих сопровождающих, иначе не подумаешь, - Кристине - откуда только силы взялись - даже удалось изобразить ироническую улыбку.
   - Может, пойти проверить, что там у неё? - спросил тот, кто был слева.
   - Да ладно уж, - сморщила носик Марина. - Не думаю, что она осмелится. Оставайтесь здесь.
   Марина вошла в калитку. Кристина поспешно захлопнула дверь на щеколду.
   - Мне кажется, что в эпоху моего братца здесь всё выглядело поухоженнее, - иронично заметила врагиня, продвигаясь к входу и оглядывая сад собственническим взглядом. - Ты всё запустила. Таким, как ты лучше жить в городе.
  
   Кристина промолчала. Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Одного взгляда на маленькую сумочку врагини было достаточно, для того, чтобы понять, что туда не поместится бутылка воды. Войдя за соперницей, Кристина тихонько закрыла дверь на хитрый замок. На всякий случай. Марина даже не повернулась.
  
   Все окна в гостиной, куда гостья направилась без приглашения, были закрыты. Рассчитанный шаг. Для того, чтобы захотелось пить, должно быть жарко и душно. Марина уселась на стул с высокой спинкой. Положила чёрную папку на стол, сумочку оставила на коленях. Выжидательно посмотрела на усевшуюся напротив Кристину.
   - Давай я сначала прочитаю договор, а потом позову маму. Она очень плохо себя чувствует, чтобы долго сидеть.
   Марина еле заметно кивнула и, достав из сумки бумаги, подвинула их Кристине. Буквы прыгали перед глазами, не складываясь в слова. Нужно потянуть время. Через пять минут она взяла высокий стакан и налила себе воды.
   - Ну и духотища здесь, - заметила Марина.
   Не поднимая головы, Кристина предложила воды, еле заметно кивнув на графин.
   - Не хочу. Давай поскорее закончим. И открой окно, дышать нечем.
   Кристина и сама чувствовала, как прилипло платье к спине.
   - Не могу. Маме вредны сквозняки. Неужели ты не можешь потерпеть?
   - Тогда давай скорее, - Марина схватила листки и начала ими обмахиваться, словно веером. Кристина, откинувшись, на спинку стула делала виде, что читает договор и пила воду маленькими глоточками.
   Через некоторое время она посмотрела на Марину, на лбу которой выступили капельки пота, проступив через умело подобранный тональный крем.
   - Ну что ж, всё в порядке. Остаётся только узнать, откуда ты взяла мамины паспортные данные?
   Не удостоив ответом, Марина повела загорелым плечом. Якобы, таким как она, это не сложно.
   Кристина поставила пустой стакан на стол.
   - Пойду за мамой.
   Уже поднимаясь по лестнице, она заметила, что Марина потянулась к графину. Только бы она выпила достаточно воды, а не пару глотков.
   Оставшись одна, Кристина села на кровать и сжалась в комочек.
   Когда вернулась, Марина надсадно кашляла и держалась за горло. Сумочка валялась на полу.
   - Что там? - захрипела она. - Кристина посмотрела на графин. - Похоже, что оставшись в одиночестве, гостья изрядно к нему приложилась. Концентрация аспирина была гораздо выше положенной шипучей таблетки на стакан жидкости.
   - Просто вода. - Кристина остановилась возле неё, подняла сумочку и положила подальше на диван. - Мама сейчас спустится.
  
   Соперница зашлась в приступе кашля, её лицо ещё больше покраснело, а накаченные губы пухли на глазах, словно в них непрерывно добавляли силикона. Взгляд голубых, густо подведённых глаз, молил о помощи, но Кристина, скрестив руки на груди, заставила себя остаться на месте. Марина дёрнула рукой и, потеряв равновесие, свалилась со стула. Кристина поспешно встала возле неё на колени. Распухший язык соперницы вываливался изо рта. Некогда красивое лицо стало уродливой маской. Но хуже всего было осознание того, что она становится убийцей. Все прежние доводы потеряли смысл. Глядя на задыхающуюся Марину, Кристина вдруг поняла, что не сможет её убить. И даже неважно, что будет с ней самой потом. Она схватила валявшийся рядом мобильный телефон и несколько раз набрала "ноль три". Связи не было. После этого подобрала сумочку Марины и вытащила её мобильник. Та же самая история. Решив позвать на помощь, Кристина выскочила в коридор, но входная дверь не поддавалась. Девушка несколько раз засадила в неё кулаком, пока не вспомнила, что сама же её заперла. И тут произошла странная вещь. Замок заклинило. Кристина забарабанила в дверь, понимая, что её никто не услышит. Тогда она бросилась в гостиную и распахнула все окна. Осторожно подошла к Марине и, даже не дотрагиваясь, поняла, что та мертва.
  
   И тут у Кристины, как у боксёра, который уже не мог подняться после нокаута, открылось второе дыхание. Она схватила валяющиеся на столе договора и порвала их на мелкие кусочки, которые поспешно спустила в унитаз. Первой мыслью было вылить воду из графина, но она подумала, что вполне может оставить её, сославшись на то, что привыкла принимать аспирин каждый день для разжижения крови. Немного поколебавшись, долила из фильтра воды, чтобы уменьшить концентрацию. Потом снова рванулась к двери, которая против ожиданий, спокойно открылась. Кристина выбежала к джипу с затемнёнными стёклами и забарабанила в окно.
   - Что такое?
   - Помогите. С ней что-то случилось. Она вдруг начала задыхаться.
   Парни, ругаясь матом, выскочили из машины побежали за Кристиной. Оба наклонились над Мариной. Один из них хотел пощупать пульс, но другой схватил его за руку.
   - Не трогай её! Не видишь, она кони откинула.
   - Ты убила её! - заорал один из них, подскакивая к Кристине и хватая её за горло. - Дрянь! Ты убила её, чтобы не подписывать договор.
   Кристина прохрипела:
   - Я вызвала милицию. На вас повесят двойное убийство.
   Парни переглянулись. Один из них заорал, что нужно сматывать. Хватка ослабла. Кристина разжала его руки и откашлялась. Она хотела ещё что-то сказать, но парни, косолапо ступая и ругаясь, спешили к входной двери. Кристина бросилась за ними на озеро. Ещё вчера она предусмотрительно обнулила баланс мобильника, чтобы у неё не было возможности вызвать скорую помощь. Дальнейшее происходило, как разыгрываемая мелодия по нотам. С перекошенным лицом она бегала среди людей на пляже, спрашивая, есть ли среди них врач.
  
   Бригада приехала через полчаса. Жара, много вызовов, пробка на Раменском шоссе. К этому времени Кристина успела немного прийти в себя и подредактировать старую версию. Несмотря на волнение, она успела заметить, что убийство непризнанной наследницы произошло по тому же сценарию, что и сейчас. В мире, согласно теории Эйнштейна действует так называемый закон парности: все, что произошло, обязательно повторяется через определённый период времени. Причём повторяется даже на уровне микрочастиц. Милая старушка, неизвестно откуда взявшаяся на пляже, отпаивающая Кристину валерьянкой, была копией соседки Петровича, которая забрала её к себе. Следователь с синяками под глазами, возможно от бессонной ночи, а возможно от тяжести профессии, был похож на того, который допрашивал её десять лет назад.
  
   Кристина рассказала придуманную версию, что Марина приехала, чтобы взять свидетельство о смерти брата, которое ей было нужно для оформления каких-то дел по наследству. Приехала раньше времени, и Кристина отправилась искать документ. Искала достаточно долго, а когда вернулась, обнаружила, что Марина задыхается.
   - Вы пытались оказать первую помощь?
   - Я не умею этого делать. Я хотела вызвать скорую, но поняла, что телефон не работает при отрицательном балансе. Я пыталась с телефона Марины, но у меня не получилось.
   - Неужели вы не знаете, что набор "ноль три" и "ноль два" не работают с мобильного телефона, нужно было звонить "Сто двенадцать"
   - Я не знала. Мне не доводилось попадать в такие ситуации. - Внезапно она вспомнила о смерти Андрея. Кто тогда вызывал скорую? Мама или кто-нибудь из соседей? Глядя на её измученное лицо, следователь смягчился и перешёл к дальнейшим расспросам об их отношениях с Мариной и обстоятельствах смерти Андрея. Выслушав историю Кристины, он заметил:
   - Как-то странно, что в этом доме происходят два несчастных случая подряд.
   - С момента смерти моего мужа прошло десять месяцев, - заметила Кристина.
   - Этот дом принадлежит вам?
   - Да. Мой муж составил завещание.
   - Гражданка Кречетова не пыталась претендовать на имущество брата?
   - У неё не было шансов.
   - Почему? - лохматые брови следователя поползли вверх.
   - Она получила бы обязательную долю, даже в случае завещания, если была бы нетрудоспособна, а так ни при каких условиях.
   - Вы хорошо разбираетесь в таких вопросах.
   - Я риэлтор, - пожала плечами Кристина, а потом нарочно встрепенулась. - Хотя вы знаете, возможно, она и собиралась опротестовать завещание, для этого и приехала за свидетельством о смерти. Но это только моё предположение. Она небедный человек. У неё есть свой салон красоты, квартира в престижном доме, которую подарили родители.
   - Но лишние деньги-то не помешают, - следователь прищурил умные серые глаза и испытывающе посмотрел на Кристину.
   - Конечно, нет, - выдержала взгляд Кристина.
  
   У следователя зазвонил телефон. По его напряжённому лицу Кристина поняла, что он узнал что-то новое, и её сердце тревожно сжалось. На его суровом лице застыла маска, а голос стал ещё более сдержанным и холодным.
   - Вы знали, что гражданка Кречетова страдала отёком Квинке?
   - А что это такое? - Кристина сделала удивлённое лицо.
   - Может тогда вы знали, что у неё аллергия на аспирин и нарочно растворили его в графине?
   Кристина подобралась на стуле.
   - Я каждый день пью аспирин. Помогает для разжижения крови.
   - Тогда зачем вы растворили его целый графин?
   - Знаете, вчера я слишком много выпила. А сегодня хотелось быть в форме. Вечером серьёзные переговоры с клиентами. Аспирин помогает.
   - Боюсь, я вынужден вас задержать.
   Кристина почувствовала панику, но заставила себя спокойно заметить.
   - Я могу дать подписку о невыезде. Я никуда не денусь. Дело в том, что моя мама больна рассеянным склерозом, и я должна забрать её у подруги. За ней нужен уход.
   Следователь покачал головой и предложил собрать необходимые вещи.
  
   Кристина опустила голову и не двинулась со стула. Срочно нужно было что-то делать. Надо позвонить Сергею. У него много влиятельных знакомых. Он любит её и не даст ей пропасть в тюрьме. Нужен хороший адвокат. Она взглянула на следователя.
   - Вы предъявите мне ордер на арест или как это называется?
   - Гражданка Воронцова, я имею все основания задержать вас по подозрению в убийстве Гражданки Кречетовой на 48 часов.
   - Хорошо, я имею право позвонить?
   - Конечно.
   - Не дадите ваш телефон? Мой отключён.
   - Я могу выйти поговорить хотя бы на улицу или обязана это делать при вас?
   Следователь скривился.
   - Идите, но находитесь в поле зрения.
  
   Схватив старенький самсунг следователя и свою Нокию Люмию, она выбежала на улицу и оглянулась. Сделав несколько шагов, следователь замер в отдалении. Руки Кристины так дрожали, что она не сразу нашла в контактах телефон Сергея. Нажимая кнопки, молилась, чтобы он взял трубку. Длинные гудки продолжались достаточно долго, чтобы запаниковать окончательно. Когда она услышала его такой родной голос, на глазах выступили слёзы.
   - Привет, пропащая, - весело ответил он, после того, как она назвала себя и упомянула, что звонит с чужого телефона.
   - Как хорошо, что ты ответил. У меня неприятности и вся надежда на тебя. - Надо отдать должное Сергей сориентировался мгновенно. Нежный голос сменился на деловой.
   - Рассказывай.
   Кристина выдохнула:
   - Меня подозревают в убийстве. А я этого не делала, - захлёбывающимся голосом она рассказала то же самое, что и следователю.
   Сергей не перебивал.
   - Мне нужна фамилия имя отчество следователя и адрес, куда тебя повезут.
   - Сейчас узнаю. Я звоню с его телефона, на моём нет денег.
   - Умница, что сориентировалась. Я запомню номер.
  
   Кристина вытерла глаза и вошла в комнату. На столе лежала его визитка, которую он ей дал ещё раньше. Не обращая никакого внимания на следователя, она продиктовала его телефоны и адрес.
   - Не волнуйся, я скоро вытащу тебя оттуда. В любом случае у тебя будет адвокат, а до тех пор не отвечай на вопросы, какими бы безобидными они не казались.
   - Хорошо, жду тебя.
   На душе у Кристины стало немного легче. Черты лица разгладились. Она отдала телефон следователю.
   - Кому вы звонили?
   - Я имею право хранить молчание.
   - Хорошо, собирайтесь.
  
   Кристина переоделась в футболку и джинсы. Взяла зубную щётку, пасту, полотенце и косметичку. На всякий случай бросила в сумку комплект запасного белья и ещё одну футболку. Подумала немного и положила шерстяную кофту на пуговицах. Выглядело всё, словно она собиралась на свидание с возможностью остаться на ночь у молодого человека, но тянущая боль сердце и шаги в соседней комнате напоминали, что всё гораздо хуже. Вся её надежда теперь на Сергея, иначе сгноят её в тюрьме лет на десять. Или двадцать. Что будет с мамой? Не надо об этом думать. Всё будет хорошо. Она выкрутится. Ей помогут. Вселенная поможет ей, если на кукольника нет надежды. Проходя мимо гостиной, обратила внимание на то, что там ничего не изменилось. Труп соперницы увезли, на ковре не осталось и следа.
  
   У входа она переодела домашние шлёпанцы на кроссовки и заперла за следователем дверь.
   Сладкий сосновый запах напомнил о том, что в случае неудачи она может потерять. И тут совершенно некстати вспомнился Витька. Единственный кто знал, что Марина угрожала ей, и он мог об этом рассказать, если бы его вызвали как свидетеля. Впервые за это время она порадовалась, что он уехал так далеко и надолго. Будет ли он любить её, если узнает, что она убийца?
  
   Прямо возле ворот стояла её Кошка. Сядет ли она ещё за руль, чтобы пошалить на дороге? Она слегка, чтобы не заметил следователь, коснулась нагретого солнцем металла. Пока, Кошка. Надеюсь, что пока.
   За воротами толпились любопытные. Увидев Кристину, люди начали переговариваться. Её не любили здесь, и она это чувствовала. Она отвернулась, чтобы не видеть их и села в машину. Уже из окна увидела, как сверкало на солнце озеро. Ещё только сегодня она купалась. Что с ней теперь будет?
  
   Глава 24
  
   Дверь с лязгом затворилась, замок щёлкнул, оставляя её думать и ждать. Кристина села на койку и обхватила колени. Неужели эту ночь ей суждено провести здесь? Но даже если так, то хорошо, если только эту. Нет, Серёжка любит её и обязательно вытащит. Он же не мог поверить, что она кого-то убила. Она вдруг поймала себя на мысли, что думает о нём с нежностью. Если ему удастся вытащить её из тюрьмы, она выйдет за него замуж, попросит увезти её из Двенадцати сосен и постарается выкинуть из головы свою запретную любовь. Хотя неизвестно почему ещё она будет больше тосковать: по Двенадцати соснам или по Витьке. Словно место и он были неотделимы друг от друга. Убери одно - пропадёт очарование от другого. Она закрыла глаза, собираясь отвлечься, но воспоминания, от которых она не могла деться и которые мешали на свободе, в тюрьме не приходили. После всего, что произошло, она чувствовала страшную усталость. Даже страха не было. Нужно придерживаться придуманной версии и точка. Для всех. Кристина вдруг вспомнила о своём незаконченном романе. Если файл попадёт в лапы к следователю, ей конец. Остаётся надеяться, что никто не заинтересуется её ноутбуком. От постоянного круговорота мыслей, она впала в какое-то забытье и очнулась от скрипа двери.
   - Воронцова, на выход.
   Неужели её освобождают? От волнения она так резко вскочила, что ногу пронзила судорога. Она прикусила язык, чтобы не застонать от боли и, прихрамывая пошла за ментом. Ей отдали сумку и мобильный телефон. Проводили к Сергею. Она бросилась к нему на шею и заплакала. Точно так же, как все бабы. Даже убийцы. Он осторожно отстранил её от себя и обнял за плечи. Она подняла лицо, шёпотом произнося фразу, ответ на который боялась услышать.
   - Я что, свободна?
   - Выпустили под залог.
   У неё вырвался стон. Под залог, значит, на время. Значит, всё кончено. Будет суд, обвинение, её подсадят. Это лишь кратковременная передышка.
   В машине она попыталась что-то сказать, но Сергей прижал палец к губам, только спросил, куда поедем к ней или к нему. Вернуться в Двенадцать сосен сегодня она никак не могла. Сергей назвал водителю свой адрес, обнял за плечи. Она прижалась, вдыхая знакомый диоровский запах его духов.
  
   Несмотря на мастерски поджаренные антрекоты, Кристина не могла проглотить ни кусочка. Только пила вино большими глотками и даже не пьянела.
   - Почему не ешь, телятина очень нежная? - буднично заметил Сергей.
   Этого телёнка тоже кто-то убил. От мысли об этом её чуть не вырвало. Наверно, теперь она станет вегетарианкой. Она отодвинула тарелку.
   - Не могу.
   - Тогда ешь салат, - Сергей пододвинул ей тарелку с помидорами и огурцами, заправленную оливковым маслом. Кристина осторожно подцепила ломтик помидора и запила его вином.
   Сергей улыбнулся.
   - Я понимаю, что после сегодняшнего тебе просто необходимо напиться, чтобы хорошо спать. Я даже тебя трогать сегодня не буду. Только обниму, да?
   - Да.
   Если бы напротив сидел Витька, она бы вряд ли сказала "да". Но заниматься размеренным сексом с Сергеем и на самом деле не было сил. Даже несмотря на всю благодарность. Хорошо, что он это понимает. Сергей аккуратно промокнул губы салфеткой, положил на пустую тарелку вилку и нож. Наполнил бокалы.
   - Хорошо, что ты догадалась позвонить с телефона следователя. - Кристина мотнула головой, сказала, что это произошло случайно. - Ладно, не важно. Это дало возможность поговорить с ним в, так сказать, неделовой обстановке. Назвать нужные имена. Наша задача сейчас не довести дело до суда. К сожалению, у тебя нет свидетелей. - "Это к счастью, - подумала Кристина, вспоминая о братках Марины. Вряд ли они не сунутся. Побоятся быть замешанными". - Следак нормальный, понимающий. Единственное, что... - Сергей внимательно посмотрел на Кристину. - Это будет стоить денег.
   Кристина напряглась, даже жевать перестала. Так и спросила с набитым ртом.
   - Сколько?
   - Пока не знаю. Зависит от того, что будем делать. У тебя есть какие-то сбережения?
   - Около пятисот тысяч, - хрипло сказала она. - Привычка не тратить много пришла к ней из тех тяжёлых времён, когда они превратились в бомжей.
   - Ты молодец, - Сергей одобрительно посмотрела на неё. - Умеешь обращаться с деньгами. Ну ещё сколько-то я подкину. - Он сделал паузу. - Машину, возможно, придётся продать. Это ещё пятьсот-шестьсот.
   - Кошку?
   Он добродушно улыбнулся.
   - Никак не могу привыкнуть, что у тачки есть кликуха.
   - Это имя, - возмутилась Кристина. Кошка была для неё одушевлённым существом, другом, расстаться с которым не представлялось возможным. - Я не смогу продать Кошку.
   - Ты чудачка, Кристин. Тебя же посадить могут.
   Девушка прижала руки к груди:
   - Серёж, помоги мне занять денег. Я всё верну, отработаю. Я днём и ночью буду квартиры показывать. - Она почувствовала, как сейчас расплачется.
   - Да ладно тебе, дурочка. Придумаем что-нибудь.
   Кристина обошла стол и села к нему на колени, обняв за шею.
   - Спасибо тебе. Что бы я без тебя делала?
   Он провёл рукой по её волосам. Потом заглянул в глаза.
   - Скажи, пожалуйста, когда ты приобрела эту странную привычку - пить аспирин?
   Кристина выдержала взгляд. Уж что-то, а врать она научилась.
   - Ты же знаешь, я из-за маминой болезни, помешана на своём здоровье. Бегаю, плаваю, зарядку делаю. Я прочитала на каком-то сайте здоровья, что это расширяет сосуды. А у меня руки-ноги всё время холодные. Ну вот я и решила последовать совету. Мне вроде и в самом деле лучше становилось.
   - Следак сказал, что у Марины этой аллергия на аспирин. Однажды с ней случилось что-то похожее, но её спасли. Ты случайно не знала об этом?
   - Откуда, если мы почти не общались?
   - Ну, может, брат рассказывал. - Он помолчал, потом снова испытывающе посмотрел ей в глаза.
   - Я тебя вытащу в любом случае, но чтобы сделать это грамотно, мне нужно знать правду.
   - Ты мне не веришь?
   Сергей снял Кристину с колен и поставил на пол. Поднялся, походил по комнате. Остановился от неё в двух шагах.
   - Ты умная девушка, и, зная тебя, я понимаю, что ты могла это сделать. Уж больно велики ставки. Если уж ты Петровичу себя предложила в четырнадцать лет, так что говорить о том, чтобы убрать с дороги какую-ту родственницу бывшего мужа из-за домика на берегу озера? Напомни мне сколько стоят твои Двенадцать сосен? Полтора миллионов баксов?
   Усилием воли Кристина заставила себя не паниковать.
   - Сейчас цена немного упала, - попыталась она отшутиться.
   - Тогда не продешевила ли ты, когда согласилась выйти замуж за гомика больного СПИДом? Только вот силёнок не рассчитала и грохнула его под конец. В двадцать-то лет неохота ходить за умирающим.
   От ужаса Кристина не могла вымолвить ни слова. Не может быть, чтобы Сергей всё знал и продолжал с ней встречаться? Его красивое лицо показалось ей вдруг враждебным. Совершенно бессознательно она огляделась вокруг.
   - Ты ищешь, чем бы меня пристукнуть? Тогда кто же тебя будет спасать? - засмеялся Сергей и вдруг, подойдя к Кристине схватил её на руки и закружил. - Не бойся, моя маленькая убийца, я не выдам твою тайну, я вовсе не осуждаю тебя.
  
   Фарс какой-то, подумала Кристина, пытаясь вырваться.
   - Отпусти меня сейчас же.
   Сергей послушно поставил её на пол и галантно, взяв под руку, словно они были в шикарном ресторане, проводил к столу.
   - Давай выпьем, любимая моя, и я всё тебе объясню. - Кристина с наслаждением выпила полбокала залпом и, сцепив дрожащие пальцы, уставилась на своего защитника. Его суровое лицо разгладилось, теперь он смотрел на неё с нежностью. Так, как смотрят на расшалившегося ребёнка. - Я немного рад, что представился случай поговорить об этом. Мы ведь с тобой одного поля ягода. Ты не знаешь, чем мне приходилось заниматься, но моём личном счету тоже есть трупы. Я не шутил, когда говорил, что собираюсь жениться на тебе. Уже тогда я знал о тебе всё. Даже город, из которого вы сбежали. И я понимаю мотив, который заставляет тебя мстить за поруганное детство. - Кстати, когда я узнал, что Петрович спит с тобой, я сам чуть его не пристрелил.
  
   Кристина вдруг почувствовала невероятное облегчение. Страшнейшие вещи, таящиеся внутри неё и отравляющие её существование, были запечатаны её молчанием долгие годы. И вот теперь можно поговорить об этом. Он сказал, что тоже убивал. Её галантный любовник тоже убийца. Такой же уродец, как она.
   - Откуда ты узнал?
   - Тварь эта как-то нажралась и начала хвастаться. Я не мог поверить. Петрович много чего привирал. Но однажды он как-то привёл тебя на пикник, и я перехватил твой взгляд, когда ты смотрела на него. И я сразу поверил. В нём было столько ненависти. Наверно, тогда я в тебя влюбился.
   - И, конечно, женился на другой, - саркастически заметила Кристина.
   - Тебе было только пятнадцать. Но у тебя уже был характер и я понял, что придёт время, и ты отомстишь.
   - Это был несчастный случай. Он поскользнулся. Был пьяный.
   Кристина заставила себя слегка улыбнуться. Она не собиралась признаваться.
   - Поскользнулся или ты толкнула его? - Сергей тоже улыбался.
   - Поскользнулся.
   - Ты любишь Булгакова?
   - Причём здесь это?
   - Обожаю эпизод, как Аннушка разлила подсолнечное масло. И отдаю должное твоей начитанности и находчивости. - Кристина похолодела. Как же это могло прокатить, если всё было известно?
   Оба молчали.
   - Выпей ещё вина, Крис. Сегодня ты дала маху с этим аспирином, но я улажу это, как и с Петровичем. Его смерть была выгодна многим. В том числе и мне. И я решил тебя отблагодарить. Заплатил я следаку, чтобы он забыл, что тоже поскользнулся и понял, что директора Черкизона убила пятнадцатилетняя девочка. - Кристина взяла бокал. Рука дрожала. Что бы он ни говорил, она не будет признаваться. Ни в чём. Надо было что-то опровергнуть, но слова застряли в горле. Неужели он что-то хочет от неё? Может, чтобы она помогла ему в чём-нибудь? - Ты не хочешь меня поблагодарить?
   Кристина наклонила голову вниз.
   - Не за что, Серёж. У тебя богатая фантазия. Скажи лучше, что тебе нужно?
   - А ты прекрасно держишься. Мне ничего не нужно. Хотя нет, нужно. Ты сама. Такая, какая ты есть. Когда бы ты хотела назначить день свадьбы?
   - Я так понимаю, что путей отступа у меня нет. Откажусь - сдашь ментам?
   - Эх, Кристина-Кристина, почему ты не можешь поверить, что я люблю тебя и хочу, чтобы ты родила мне таких же боевых детей, как ты и я.
   - Если ты считаешь, что я убивала и только что признался, что убивал сам, ты хочешь, чтобы мы завели детей и подарили миру будущих убийц? Я где-то читала, что страсть убивать передается вместе с генами.
   Сергей смутился.
   - И ты, и я убивали, потому что не хотели сдаваться и позволять другим взять верх. Не так ли?
  
   Кристина задумалась. Сергей, как опытный следователь, так и вынуждал её признаться. Да, был у неё выход. Можно было спать с Петровичем до тех пор, пока она не стала бы сама зарабатывать. Можно было, если бы не грызло изнутри желание мести. За себя и за маму. Причём за маму больше, чем за себя. Дело было в этом. И Марину можно было оставить в живых. Согласиться на квартиру в пятиэтажке и утереться. Но она же хотела возвращения статуса. Своеобразного возмещения убытков за утраченное детство и юность. Сергей понял всё правильно. Он умный и хитрый. Надо быть осторожнее.
   Она нарочито зевнула.
   - Серёж, ты извини, я так устала, что мне даже проще согласиться с тобой, чем спорить. Но пока ещё у меня есть силы, я повторю, что ты ошибаешься.
  
   В его глазах мелькнуло разочарование. Он явно рассчитывал на признание.
   - Я понял. - Некоторое время они пили вино в молчании. Кристина чувствовала, что расстояние, которое всегда было между ними, начало расти. Сейчас даже казалось немыслимым, что они лягут в постель и займутся сексом. Но парадокс для самой Кристины заключался в том, что желания в её теле жили своей жизнью, не подчиняясь логике. И когда она уже лежала в постели, а Сергей, обмотав вокруг талии полотенце, вышел из душа, ей вдруг захотелось его обнять, словно все предыдущие разговоры растворились в воздухе и остались только мужчина и женщина, голые и жаждущие удовлетворения. Где-то в уголке мозга промелькнула мысль о Витьке. Но он далеко, а её могут посадить за решётку, и жить надо сейчас. Она приподнялась и озорно дёрнула за край полотенца.
   - Ты что, меня стесняешься?
   Он лёг рядом. Его губы нежно прикоснулись к губам. Это было слишком нежно и не хватало жёсткости Витькиных усов, но всё же это было лучше, чем остаться без ласки в такой день.
   - Я думал, ты устала.
   - Не настолько, чтобы не захотеть парочку оргазмов.
   - Никогда не встречал женщину, которая могла бы столько раз кончать.
   - И никогда не встретишь, - засмеялась Кристина. - Это, наверно, патология.
   - Но твоя патология даёт ощущение, что я настоящий мужик. Хотя ты, наверно, со всеми такая. Да? - На его красивом лице вдруг промелькнуло чувство ревности, которую она раньше не замечала.
   - Сейчас есть двое: ты и я. И я хочу быть с тобой, - тихо проговорила Кристина, крепче прижимаясь к нему.
  
   Она почувствовала, как напряглась его плоть, как сжались на талии сильные руки, и, отдаваясь нахлынувшему желанию, сама поверила в то, что сказала. И то ли от сложности дня, то ли от того, что мысль материальна, и стоит её родить, как действительность подстроится, никакие картинки не мешали процессу единения мужского и женского начал. Сегодня она была действительно с ним и сейчас, отдавая и принимая, растворяясь и снова желая. Утром, когда они завтракали, Сергей был необычно нежен и, смущаясь, заметил, что это была лучшая ночь у них, какую он только помнит.
  
   Кристина, улыбаясь уголками губ, подняла на него глаза. Да, лучшая ночь у них, но не лучшая в её жизни.
   Как ты там, Витька? Скучаешь ли без меня? Удивительно, но я хочу тебя сразу после удовлетворения с другим, словно есть разница в оргазмах с тобой и без тебя. Без тебя, это как предательство, как лишний повод убедиться, что так волшебно, может быть лишь с тобой.
  
   Глава 25
  
   После той ночи Сергей больше не задавал вопросов и не пытался вырвать признание. Только повторил, чтобы она придерживалась своей версии. Кристина вздрогнула. Придерживалась? Значит, сам он по-прежнему считает её убийцей? Она незаметно взглянула на его собранное волевое лицо с твёрдым подбородком, на котором не отражалось никаких эмоций, и промолчала. Отрицать было глупо. Главное выбраться. Остаться на свободе. Она отдала все свои сбережения и немного заняла у Корзины, которая, несмотря на свою маленькую оркестровую зарплату, оказалась очень экономной и скопила почти столько же, сколько Кристина. И когда Сергей как-то заметил, что возможно потребуются ещё деньги, выставила на продажу свою Кошку. Умом она понимала, что нужно отдать всё, чтобы выкрутиться, но когда видела, как очередной покупатель садится в её Кошку, была готова вытолкнуть его оттуда и закричать, что машина не продаётся. Напрасно она пыталась убедить себя, что Кошка просто набор железок и что для человека, отправившего на тот свет троих людей, просто недопустима и странна подобная привязанность к неодушевлённому предмету. Корзине и маме она объяснила, что занималась инвестициями в недвижимость и влетела. Но есть шанс выкрутиться. Корзина в ответ сама предложила денег, а Илария только вздохнула:
   - Какая же я бесполезная для тебя, доченька. Даже помочь тебе не помогу. Могу только молиться.
   - Ну, может и поможет, - сентиментально заметила Кристина, которая от переживаний и нервного потрясения ещё больше похудела и ни о чём не могла думать. С трудом заставляла себя ездить на просмотры и общаться с клиентами. Но, как назло, если раньше деньги приходили легко, то теперь уже почти готовые сделки срывались, оставляя чувство горечи и разочарования.
  
   Однажды Мухин вызвал её в свой кабинет. Гордо восседая за своим столом, он смерил взглядом вошедшую Кристину. В масляных глазках, задержавшихся на её загорелых ногах, промелькнуло неудовольствие. Он с сожалением отвёл взгляд и указал на стул.
   - Что с тобой происходит?
   Я убила человека и теперь пытаюсь избежать наказания. И вслух:
   - Нет. У меня всё в порядке.
   - Тогда почему мы теряем клиентов? Двое из тех, кому я дал твой телефон переметнулись в другие фирмы. Ты что, не могла их обслужить?
   - Те квартиры, которые я им показывала, продают другие агенты, - Она сделала паузу и заметила с нажимом. - Вот они и вышли напрямую.
   - Как ты это допустила?
   - Послушайте, сейчас всё можно найти в интернете. Вся информация открыта.
   Мухин взял в рот сигарету и, пожевав кончик, вынул её.
   - Значит, ты должна была убедить их не покупать эти квартиры и подобрать другие. Или убедить их заплатить тебе, раз уж ты потратила время. Не так ли?
   В душе Кристина была совершенно согласна с Мухиным. Ей и самой было жалко незаработанных денег и потраченного впустую времени. Неделю их возила на своей машине, сколько звонков, переговоров, чтобы остаться ни с чем. Конечно, в риэлторской работе много пустых телодвижений и практически невозможно предугадать, что выстрелит. Иногда прокатывают самые казалось безнадёжные варианты и наоборот. До сих пор Кристине везло, она раньше и понять не могла жалобы других агентов, что всё разваливается. Внутренне похихикивала, мол, не дорабатывают, не дожимают. Да и, вообще, слабаки. А теперь, когда такое случилось с ней, да ещё в тот момент, когда всё висит на волоске.
   - Ну что, молчишь? - напомнил о себе Мухин, вновь вкладывая в рот сигарету и прикуривая. По кабинету пополз едкий сигаретный дым.
   Кристина вздёрнула подбородок.
   - Всё будет нормально. Это рабочие моменты.
   - Не знаю-не знаю, - Мухин выдохнул дым ей в лицо. - Куда-то пропало твоё везение, Воронцова. Наверно, придётся тебя перевезти в ранг обычных агентов, добывающих хлеб потом и кровью. Так что, пока не реабилитируешься, клиентов не жди.
   Кристина еле сдержалась, чтобы не нагрубить, но сегодня даже на это не было сил. К тебе относятся с уважением, только если ты на волне успеха, стоит хотя бы ненадолго упустить волну, и ты уже в опале. А без Мухинских клиентов денег не заработать.
   - Может, у тебя правда что-то случилось? Ты какая-то последнее время, как в воду опущенная ходишь. Куда твой кураж-то делся?
   Она нахмурилась. Вот только жалости этого гадёныша не хватало.
   - Небольшие личные неприятности, но я решу их. - В этот момент у Мухина зазвонил телефон. Некоторое время он уточнял параметры, потом заверил, что даст лучшего риэлтора, чтобы решить проблему. Кристина, стараясь казаться незаинтересованной, спокойно сидела на стуле. Мухин повесил трубку и посмотрел ей прямо в глаза, нагло ухмыляясь.
   - Хороший клиент подвалил. Трёшку в Хамовниках хочет купить. И платит хорошо. - Он сделал паузу, явно издеваясь над Кристиной. Потом, покачав головой, быстро сказал: - Позови-ка ко мне Одинцова. Думаю, он справится. А ты иди в поле работай. Объявы поклей или прозвонкой займись.
  
   Нервы у Кристины не выдержали. Сегодня нашёлся покупатель, который захотел купить её Кошку. Вчера звонил Сергей, уговаривал продать. Чтобы ещё кого-то подмазать и изъять дело нужно очередное вливание. Самое последнее, как он уверял. И вот сегодня, по дороге на работу, она, слушая мурлыкание мотора, то и дело смахивала мешавшие слёзы. Она не сможет без машины и ей не нужна другая машина. В этой её душа, вместе с Кошкой они сделали столько дел. Кошка - свидетельница их поцелуев с Витькой и даже секса на заднем сидении.
  
   Кристина вскочила со стула и направилась к двери, но потом резко развернулась. Голос её звучал хрипло, но не просяще. Скорее вызывающе.
   - Отдайте мне этого клиента. Я знаю пару трёшек в том районе. Можно хорошо заработать.
   Мухин смотрел испытующе. Кристина выдержала взгляд, не двигаясь с места. Одна минута, две. Надо спасти Кошку. Она должна выиграть. Мухин молча протянул бумажку с телефоном. Пробормотав "спасибо", она вышла из кабинета и прислонилась к стене. Хороший блеф. Никаких трёшек и на примете не было. Более того, даже тот район она знала плохо. Но все варианты есть в чудесной риэлторской базе виннер, а всё остальное - результат умения договариваться и убеждать. Она должна выиграть.
  
   Удивительно, что в тот день, впервые после убийства, она села за ноутбук. Несмотря ни на что нужно продолжить роман даже с действующими вопреки лицами. Встреча с Сергеем взбудоражила и возмутила. На что он нарывается? Свидетелей убирают. Ужаснувшись своей мысли, выдохнула. Нет! Она никогда не сможет. В тот момент, когда она впервые его увидела, дрянная жизнь поимела смысл. Я не оговорилась: поимела. Он, тот принц, о котором мечтают все девчонки, появился в реале, улыбаясь и дразня. Он, словно сошедший и обожаемый всеми женщинами Ален Делон и Кевин Костнер в роли Робин Гуда в одном лице. И, конечно, наш, до слёз родной, Тихонов из "Семнадцати" в тот момент, когда он складывает ёжика в тюремной камере или... Василий Лановой. Прекрасный принц, один танец с которым перевернул жизнь затраханной его боссом четырнадцатилетней женщины. Убить его, всё равно что убить свою мечту. Вот только почему после встречи с Витькой эта мечта превратилась в обыденность? Может быть, прошло слишком много лет? А может быть, когда встречаешь свою половинку, жизнь разворачивается в противоположном направлении?
  
   И всё-таки. Ноутбук шипел, загружая файлы, а она мысленно подгоняла его. Слова просились на свободу, как грудки из купальника во время плавания, желающие получить свою ласку от воды. Через писательство, признанное или нет, приходит очищение. Через слёзы, через боль. Через осмысление. Я благодарна судьбе за своё графоманство. Я смогла прожить много судеб и быть более внимательной к людям, потому что хотела перенести их на бумагу, пардон в файл. Я использовала их. Я использовала свои любовные отношения. И даже самых дорогих маму и Витьку, у которых я прошу прощения, потому что описала их в этом романе.
  
   Приручить умирающего нетрудно. Особенно, которого все бросили. Даже любимый Эдик. В тот момент, когда мы с мамой появились в жизни Андрея, у него никого не было. Родители погибли, сестра возненавидела, любовник струсил. Несколько раз, наблюдая переживания Андрея, я звонила этому педику и убеждала его, что ему всего лишь нужно появиться. Просто поддержать, но он, участвуя у очередной гомосексуальной оргии, только обматерил меня. Андрей его искренне полюбил. В тот момент, когда он рассказывал мне, я, убеждённая в своём отрицании однополых отношений, наконец, поверила, что это имеет право на жизнь. Что мы всего лишь души, заключённые в телесную оболочку и не важно какое нам досталось тело. Андрей, вообще, был очень искренним. Мы настолько быстро сошлись во всём, что когда он предложил мне оформить наши отношения, я засопротивлялась. Иногда мы притормаживаем у цели. Слишком близкая мишень порождает неуважение к себе. Как, уже всё свершилось? Но мне же недостаточно игры, я не доиграла. Дайте мне ещё препятствий. В тот момент он заикнулся, что я могла бы разделить Двенадцать сосен поровну между мной и Эдиком. Он составит завещание на меня, ну а дальше я распоряжусь сама. Честно? Я не собиралась никому ничего отдавать. Особенно этому извращенцу. Но я не хотела, чтобы Андрей знал. Я дала ему слово. Но что стоит слово беженки? Я никогда не отдам никому и угла, который у меня отняли.
  
   Наверно, меня можно упрекнуть в меркантильности, но меня оправдывает одно обстоятельство. Я действительно была его женой. Не на бумаге. В постели. Выйдя замуж за больного СПИДом, я собиралась лишь за ним ухаживать, но жизнь и неуёмный темперамент моего тела распорядились иначе.
  
   Тому, что мой гомичный муж начал за мной подглядывать, я сначала не придала значения. Может, ему просто скучно? При моей любви к обтягивающим маечкам и коротким шортикам, в которых мне действительно удобно, трудно сразу перестроиться. Убеждённая в том, что я живу с братом, я позволяла себе многие вольности. Приходила к нему в атласном коротком халатике и, растянувшись рядом на постели, рассказывала о своих ненормальных клиентах. Я не прикрывала дверь, когда переодевалась. Приходила к нему поболтать в майке без лифчика, пока однажды не заметила, что он подглядывает за мной. В тот день я набузонивалась пивом и отдыхала. Увидев его под дверью, я, оставшись только в кружевных трусиках танго, распахнула дверь.
   - Андрей, что ты прячешься? Если тебя интересует, как устроена женщина, я тебе покажу. - В тот момент, пьяная и доступная, я казалась себе гетерой, чья миссия на земле - быть богиней дарующей любовь. Некой Таис Афинской.
   Его бледность и трясущиеся руки удивили меня. Он потянулся к моей груди, словно никогда не видел ничего подобного.
   - Можно я только потрогаю?
   - Трогай! - великодушно разрешила я, подбочениваясь и поглядывая в зеркало. В тот момент поза, которую я приняла, соответствовала состоянию нарциссизма столь свойственного мне. Уж если мальчику не суждено быть с женщиной, так пусть хоть посмотрит.
   Дурочка, я забыла о реакции своего тела. Стоило ему прикоснуться к моим соскам, как они тут же призывно отвердели. Не помню точно, но какой-то перерыв в сексе - конечно небольшой, большого я не выдерживала, в тот момент имелся. Плюс спиртное, которое имеет наглость ускорять желание и притормаживать оргазм, тоже присутствовало в большом наличии.
   Забыв кто я и где, я машинально прижалась к мужу и... ощутила его эрекцию. Его руки мяли мою грудь, губы приоткрылись, но вдруг он оттолкнул меня от себя.
   - Чёрт. Прости, Кристина. Сам не знаю, что на меня нашло.
   Некоторое время мы стояли, разглядывая друг друга, на его льняных брюках до сих пор виднелась небольшая выпуклость. Я улыбнулась.
   - Слушай, а вот это уже интересно. Может ты вовсе не гомик, а бисексуал.
  
   Его лицо помрачнело, губы скривились от боли. Я тут же протрезвела и осознала, что сморозила жуткую глупость. Что толку инфицированному, который не может себе ничего позволить, от подобного открытия? На меня накатила жалость. Я обругала себя идиоткой. Андрей молча вышел из комнаты, а я потянулась к кружке, в которой ещё оставалось пиво. И тут меня осенило. Будет жутко несправедливо, если он уйдёт из жизни так и не поняв, что может быть нормальным мужиком. В том, что каждый гомик, как бы не бравировал, страдает от своей неполноценности, я не сомневалась. Сделав несколько глотков для храбрости, я достала из шкафа презервативы. В голове мелькали проштудированные мною статьи, как предохраниться от СПИДа, в том числе и та, что хвалёные резинки не помогают. Я накинула шёлковый халатик и отправилась на поиски Андрея. Он лежал в спальне, уткнувшись в подушку. Я легла рядом. Была уверена, что вот уж теперь увижу слёзы, которые до сих пор благодаря его умению держать себя в руках, только поблёскивали в глазах. Но его глаза были сухими. Некоторое время он молча смотрел на меня, пока я не прижалась к нему. Его руки пытались оттолкнуть меня, но я победила. Он затих, уткнувшись в мои волосы. К моему бедру прижималось то, что до сих пор не знало женщин. Я повернулась на спину, халат распахнулся, и он жадно приник к моей груди, покусывая то левый, то правый сосок. Запретный плод сладок и безумен и перемешанное с жалостью возбуждение сводило меня с ума, требуя, чтобы я немедленно впустила его в себя. Мы оба тяжело дышали, словно пробежали стометровку. Остатки разума напомнили о презервативе. Я зашуршала обёрткой. Он перехватил мою руку.
   - Ты с ума сошла.
  
   Я шептала ему на ухо какие-то нежности, пока он не разжал мои пальцы и не отбросил презерватив подальше. Его рука, сдернув трусики, пробралась вниз, лаская каждую складочку, так как в тот момент мне казалось, никто это не делал до него. Я застонала от наслаждения, когда его рука нажала на клитор, почувствовав мою реакцию, он высвободил руку, которой обнимал меня и ввёл её внутрь влагалища, массируя попеременно то заднюю, то переднюю стенку. Кончили мы одновременно, раздеться он так и не успел. Испуганные и ошарашенные случившимся мы лежали на расстоянии друг от друга с мокрыми от слёз лицами. Потом он приподнялся на локте и заглянул мне в глаза:
   - Спасибо тебе, что не умру гомиком.
   - Как ты можешь быть гомиком, если ты женат, - слабо улыбнулась я.
   Он нежно провёл рукой по моей груди.
   - Я и не подозревал, как это прекрасно, ласкать женскую грудь. Но нам не стоит увлекаться этим. Надеюсь, в твоей жизни есть какой-нибудь мужчина?
   - Постоянного нет. - Я приподнялась на локте. - Почему я не могу заниматься сексом с моим мужем?
   - У тебя нет мужа, Крис, - жёстко сказал он. - И если мы будем продолжать в таком роде, я захочу, чтобы ты по-настоящему была моей, а у тебя нет тормозов, чтобы остановить меня.
   - Но я вспомнила о презервативах.
   - Презервативы не помогают. Нас об этом предупреждали. Это всего лишь миф, способствующий их продвижению на рынке.
  
   Не дождавшись моего ответа, он ушёл в душ, а мне в который раз стало стыдно за реакцию своего тела, с которой я никогда не могла совладать. Женщины не должны так чувствовать и так быстро возбуждаться. Сегодня прекрасно зная, что Андрей болен, я была готова отдаться ему несмотря ни на что. И можно сколько угодно ссылаться на то, что я хотела, чтобы он почувствовал себя мужчиной. В какой-то момент я как всегда просто потеряла голову от своих ощущений и желания. И если бы не его выдержка, то я уже сегодня могла стать инфицированной. В голову вдруг пришла мысль о маме. Господи, какая же я дура. И как теперь мы будем жить под одной крышей с Андреем? Неужели я снова всё испортила?
  
   Андрей появился с зачёсанными назад мокрыми волосами. Последнее время его волосы сильно поредели. Он осунулся, похудел и болезнь, до этого лишь занёсшая над ним свои крылья, теперь без сомнения крепко схватила в свои когти. Он сел рядом со мной. Я порадовалась, что успела надеть халат. То, что произошло между нами, сейчас казалось немыслимым.
   - Я не прощу себе, если заражу тебя.
   - Обещаю больше тебя не соблазнять.
   Он улыбнулся:
   - А я - не подглядывать за тобой.
   - Я буду запирать дверь.
   Некоторое время мы провели молча. Потом он сказал, глядя куда-то в окно.
   - Я думаю, что уеду на пару недель. У меня всегда была мечта посмотреть норвежские фьорды. Думаю сейчас самое время. Когда приеду, между нами всё будет по-прежнему.
   - Ты уверен, что сможешь выдержать это путешествие?
   - Постараюсь. Есть ещё один вариант: уехать тебе вместо меня. Я могу дать денег.
   - Поезжай лучше ты. У меня много работы, - Кристина соврала. В работе был очередной застой. Но она боялась, что если уедет, то Андрей побоится снова пустить её сюда. Пусть лучше уезжает он. К тому же у неё вся жизнь впереди, если не делать глупостей. К его приезду она заведёт себе постоянного любовника.
  
   Глава 26
  
   Клиент, за которого Кристина так боролась, оказался на удивление приятным мужчиной лет сорока с небольшим. Его шёлковые костюмы всегда были безупречно отглажены, а чёрный туарег вылизан до блеска даже в дождливую погоду. Он был глубоко - это Кристина определила по его прохладному отношению к ней - женат и имел отпрыска девочку восьми лет отроду, которая каталась на лошадях в парке Трубецких.
  
   У Валерия была мечта, с которой он и обратился в агентство. Окна квартиры, которую он желал приобрести, должны выходить на реку, чтобы наблюдать проплывающие мимо теплоходы и медитировать на воду. Валерий Николаевич в тот же день подошёл на фирму и, познакомившись с Кристиной, оставил задаток и подписал договор. "Не подведи", - прошипел, брызгая слюной Мухин, ставя печать и делая жирный росчерк.
  
   Кристина только вздохнула. Она уже основательно подготовилась к встрече, прозвонив все трёшки в Хамовниках, чтобы иметь основание приуныть. Плохо оказалось всё: окна квартир смотрели во двор, риэлторы, работающие в одном из самых престижных районов столицы, были наглыми и противными. Договориться с ними о скрытой комиссии не представлялось возможным. Зарабатывать на своём лакомом кусочке они хотели только сами, что и было понятно. Продавать такую квартиру всё равно что вытащить счастливый лотерейный билет. А то, что платил клиент за поиск, не мог ни устроить Мухина, ни решить судьбу Кошки. Кристина обшарила все базы, пока, наверно, в десятый раз не набрала номер, абонент которого значился, как недоступным. Недоступной риэлторша оказалась при первой встрече в эфире. Её язык лениво ворочался во рту, при слове "торг", она оскорбительно замолчала. На вопрос о просмотре, гордо заметила, что у неё ключи, очередь желающих и совершенно нет времени. Кристине ничего не оставалось делать, как продиктовать номер телефона и ждать несколько дней, прежде чем их впустили в квартиру.
  
   Риэлтором оказалась тётка средних лет с отвратительной бородавкой над верхней губой с густо подведёнными глазами. Квартира была идеальной распашонкой, два окна которой смотрели в зелёный двор, а два - кухня и гостиная выходили на Москва-реку. Укомплектованная хорошо подобранной итальянской мебелью и утопающая в растениях, среди которых цвели даже орхидеи, хатка просто приглашала будущих хозяев поставить у двери тапочки.
   Заранее предупреждённый Кристиной Валерий восторгов не высказал, но успел шепнуть, что увидел свою мечту и просто умрёт, если трёхкомнатное чудо не достанется ему. Увидев, как он садится в туарек, Кристина вернулась к риэлторше, ожидающей у подъезда следующих клиентов. Холодно кивнув, дама ещё минут десять болтала по телефону, повернувшись к Кристине спиной. Кинуть её казалось святым делом. Наконец, спрятав телефон, она повернулась к Кристине:
   - Ну что, милочка, созрел твой красавчик?
   - Хотелось бы обсудить условия, - спокойно заметила Кристина, испытывая желание разцарапать наглую физиономию.
   - С превеликим удовольствием. - Бородавка кокетливо повела плечиком. - История квартиры почти девственная, она ни разу не продавалась, хозяйка - одинокая дама, близкая подруга моей мамы. Иметь дело будете только со мной. У меня доверенность на приём аванса. Теперь самое главное: я хочу заработать на этой квартире, - её глаза хищно сверкнули, поэтому цена в договоре купли-продажи будет указана на семьсот тысяч меньше. - Кристина изо всех сил пыталась удержать желающую раскрыться челюсть на месте. - Эти деньги ваш клиент за день до сделки положит в ячейку указанного мной банка на моё имя. Условие доступа, как обычно: договор купли-продажи, - она смерила Кристину взглядом с ног до головы. - Надеюсь, какой-нибудь опыт у вас имеется? Вы как-то молодо выглядите.
  
   Кристина почувствовала, что эта дама, которая называла себя исключительно Любовь, могла бы легко стать следующей жертвой, если бы она была маньячкой-убийцей. Интересно, нет ли у этой Любови или Любви аллергии на что-нибудь? Что бы сказала эта бородавка, если бы узнала, что та, которая по её словам "молодо выглядит", в данный момент выпущена под залог.
   Вовремя подошедшие следующие клиенты не дали возможности сказать Кристине какую-нибудь колкость, и, не обращая более на неё внимания, агентша направилась к подъезду, размахивая ключами, как трофеем. Кристина села в Кошку и задумалась, раскладывая факты. Однозначно, что эту квартиру нужно покупать. Другой такой в этом районе не найти. На пути имелось два препятствия: бородавка и отсутствие хозяев в доме, что давало бородавке неограниченную свободу. Если пойти у неё на поводу, то хозяйку можно будет увидеть только на сделке, что уже будет поздно, потому что семьсот тысяч Кристине нужны в качестве скрытой комиссии. Тут она себя остановила: не семьсот, а скажем, пятьсот, потому что основное правило, о котором Кристина старалась не забывать, гласило: не жадничать и всегда делиться. Значит, пятьсот. Немного подумав, Кристина набрала номер Валерия. Так, на всякий случай, чтобы проверить, на сколько глубоко он сидит на крючке.
   - Валерий Николаевич, ещё раз здравствуйте.
   - Да, Кристина, внимательно слушаю, - она уловила еле заметное напряжение в его вкрадчивом голосе. Улыбнулась. - Боюсь, у меня не самые приятные новости. Я всё ещё здесь у подъезда, а просмотры продолжаются. Агентша не желает ничего обсуждать, пока всем не покажет.
   - И что это означает?
   - Ну... - Кристина сделала паузу, физически ощущая, как крючок опускается глубже. - Скажу вам из личного опыта, когда на квартиру несколько покупателей, цена поднимается.
   - Хм... Ну она итак не самая низкая.
   - Согласна, но подобных квартир в этом районе больше нет. - Она ненавязчиво перечислила все преимущества квартиры: близость к парку Трубецких, вид на воду, красивый дом, консьерж, ремонт.
   Валерий молчал. Кристина замолчала тоже. Он не выдержал первым.
   - В гонке участвовать не буду, но если потребуется некоторое увеличение цены, готов обсудить. Я подумал, что могу ещё подзанять денег.
  
   Значит, ещё как минимум триста тысяч у неё в кармане. Чёрт, не у неё, а у Мухина. Может, Мухина кинуть тоже? Она улыбнулась собственному коварству и сочувствующим голоском спросила в пределах какой суммы она сможет варьировать. Получив цифру, взволнованно закрутилась на месте. Крючок оказался ещё глубже, чем ей казалось. Будущая сделка становилась ещё интереснее. Осталось только вывести из игры бородавку.
  
   В этот момент она вышла из подъезда и, распрощавшись с покупателями, севшими в Ленд Ровер, затопала в сторону метро. "Курица даже машину не водит", - подумала Кристина. Всех женщин она условно делила на две категории: те, которые водят машину и, соответственно обладают бойцовским характером, и те, которые не водят, и рождены трусихами. Она повеселела и погладила руль любимой машинки. "Всё будет у нас тобой, хорошо". Она посидела ещё минут пять на всякий случай и направилась к подъезду.
  
   Консьержка смотрела из окошечка, словно царица с трона. Кристина извинилась и сказала, что они только что смотрели квартиру, и она, видимо, забыла там свой мобильный телефон. Консьержка нахмурилась:
   - Так позвоните этой даме, которая вам показывала.
   - Понимаете, так глупо, но её номер телефона остался в телефоне, - Кристина улыбнулась игре слов. - Скажите, когда обычно возвращается хозяйка? Я могла бы подождать.
   - Хозяйка живёт на даче.
   - Какая жалость. - Кристина убедилась, что бородавка не врала. - Но, может быть, у вас есть ключи от квартиры?
   - Да кто же из этих богатеньких доверит ключи от своих хором?
   - Ну да, согласна. Не знаю, как вы, вообще, с ними работаете.
   - Приходится, - от сочувствия консьержка стала немного любезнее, и Кристина подкинула ей свою идею.
   - Я заметила, что в квартире много цветов. Значит, кто-то их поливает. Может, запасной комплект ключей у соседей?
   Остренькое лицо консьержки просветлело.
   - Ты права. У неё подружка здесь живёт на шестом.
   - А можете ей позвонить, а я пока за шоколадкой сбегаю для вас? Чаю попьёте.
   - Да ладно уж тебе. Захочешь потом принесёшь. Глафира дома, пришла уже с прогулки. Каждый день гуляет по два часа. Говорит, полезно для здоровья. Сейчас я ей позвоню.
  
   Всё остальное было делом техники. У Глафиры оказались ключи от квартиры и тут Кристине пришлось рассказать ей страшную правду, как обманывают её подругу. Глафира, тряся накрученными кудрями только восклицала: "Не может быть. Триста тысяч хотела прикарманить. Вот подлюка. Не зря мне эта Любовь никогда не нравилась". Она сама позвонила своей подруге на мобильный и, выложив всю историю, передала трубку Кристине, которая повторила её с некоторыми подробностями, предупредив о том, чтобы та ни в коем случае ничего не говорила агентше, а просто временно отложила продажу. А уж она, Кристина, завтра ждёт её с документами в агентстве для получения аванса.
  
   Сделка состоялась через два дня. Пересчитывая комиссионные, Мухин чуть не облизывал каждую купюру, попутно лопоча комплименты Кристине, которая сидела, закинув ногу на ногу и таинственно улыбалась. Кошка была спасена. Бородавка наказана. Сергей обещал, что после уплаты этой суммы, дело будет похоронено в архиве. Жизнь продолжалась. Выйдя из офиса, помахивая ключами от вновь обретённой Кошки, она набрала номер Корзины:
   - Слушай, я тут такую сделку провернула, давай собирайся, в ресторан поедем. Хочу тебя отблагодарить, что ты тогда помогла мне.
   - Когда маму забрала? Неужели получилось? - в грустном голосе Корзины послышалась искренняя радость за подругу.
   - Ещё как получилось. Даже лучше, чем ожидалось.
   - Какая же ты молодец. А я тут кисну сижу.
   - А причина?
   - Когда мы разговаривали с Максимом, пришла его жена, он пообещал перезвонить и до сих пор не звонит.
   - И сколько прошло времени?
   - Да с пятницы.
   - Так сегодня уже вторник.
   Корзина молчала.
   - А ты что, до сих пор ждёшь?
   - А как я могу не ждать, если люблю. Обидно только. Это ведь не первый раз. Он всё время так говорит и не перезванивает.
   - Козлы они все, - беззлобно заметила Кристина. - А ты, когда он позвонит, трубку не бери.
   - Да как же это?
   - А вот так. Легко. Пусть знает, что ты не всегда доступна. Мужчины любят неуловимых женщин.
   - Не знаю, смогу ли.
   - А что трудного-то, трубу не брать? Сидишь, смотришь на мобильник, где его имя высвечивается, и язык показываешь. - Корзина хихикнула, и Кристина, находясь в том настроении, когда чувствуешь, что, наконец, прогнула под себя если не весь мир, то хотя бы половину, весело продолжила: - Давай лучше собирайся. Поведу тебя в Шенонсо. Французская кухня, французские вина, богатые мужчины. Там есть беседки на воздухе. Может, познакомимся с кем-нибудь.
   - Слушай, у тебя итак два любовника.
   Кристина засмеялась.
   - Один меня бросил и уехал, другой как-то поднадоел, так что самое время познакомиться с кем-нибудь третьим. Мужчины ведь, Корзинка, должны нам приносить радость, а не страдания, а иначе, зачем они нам нужны? Так что одевайся поприличнее. Хотя нет, подожди меня, я сама выберу тебе что-нибудь. Буду у тебя через полчасика.
  
   Глава 27
  
   Все беседки были заняты, и молоденький услужливый официант с тоненькой полоской усов, напомнивших Кристине о Витьке, провёл девушек в зал. Там было значительно прохладнее, чем на улице. Он помог, не обращая внимания на спутницу, Кристине сесть. Она поймала взгляд мужчины в льняной рубашке за соседним столиком и улыбнулась уголками губ. Собираясь повеселиться, она надела голубой сарафан, открывающий загорелую спину и плечи, и в тон ему голубые босоножки на каблуках. Ярко-красный маникюр на руках и ногах, руки в кольцах. Она знала, что выглядит прекрасно. Подругу она заставила надеть чёрный шёлковый комбинезон, который скрывал волосатые ноги, подчёркивая высокую грудь и покатые белые плечи. Выудив его из шкафа, Кристина с восторгом спросила, почему Зина его не носит. Та сослалась на то, что купить его заставила мама, а ей он не нравится. Она чувствует себя в нём неуютно. Кристина рассмеялась и ловкими комплиментами быстро сломила сопротивление подруги.
  
   Читая меню, Кристина обнаружила подташнивание, когда перевернула страницу, где значились мясные блюда. Услужливая память тут же ей напомнила, что чувствовала то же самое в вечер убийства, когда ужинала с Сергеем. Она ещё немного порылась в памяти и обнаружила, что за весь месяц не съела ни то что мяса или котлет, а даже любимой прежде колбасы. Причём сама даже не заметила этого. И это при её первой-мясной группе крови.
   - Удивительно! - заметила она, когда после того, как она выбрала запеченную лосось, а Корзина мясо в гранатовом соусе, и официант, налив им по бокалу и, поставив в ведёрко со льдом бутылку белого вина, удалился. - Кажется, я становлюсь вегетарианкой.
   Голубые глаза подруги округлились.
   - Не может быть! Не делай этого. Как же тогда шашлыки на даче?
   - Сама не знаю, - пожала плечами Кристина, подумав о том, есть ли здесь связь с той человеческой плотью, которую убивала она и животной, которую убивали другие для неё в том числе. - И ведь это не результат убеждения или желания поправить здоровье или похудеть...
   - Смею заметить, что ты ещё похудела, - перебила её подруга.
   - Возможно. Последнее время очень много всего произошло. Пришлось здорово понервничать.
   - Ты так ничего и не рассказала про свою сделку века. Нет, потом. - Корзина торжественно подняла бокал. - Давай сначала выпьем за тебя. За самую талантливую и способную рискнуть женщину. Мне это так в тебе нравится, и я тебя так уважаю. За твою смелость, находчивость, умение поставить всех на колени. За твою сексуальность. Заметь, когда ты вошла, все мужики, сидящие за столиками, повернули голову в твою сторону. За твою дисциплинированность, в конце концов. Что стоит только твоя ежедневная пробежка на озере.
   - Корзина, остынь, - засмеялась довольная Кристина. - Тост должен быть кратким. Ты скажешь что-нибудь ещё позже. А то я совсем зазнаюсь. - Кристина подумала о том, как ей всё-таки повезло иметь такую подругу, которая тебе не завидует, а искренне восхищается и это женское натуральное восхищение, а не мужское льстивое, делало его более ценным. Может, она и в самом деле ничего? Сама ведь себя сделала. Селфи вумен.
  
   Они выпили вина, и Кристина рассказала про последнюю сделку. На этот раз, словно что-то почувствовав, Корзина расспрашивала, куда Кристина ходила в тот вечер, когда Илария была у неё и в какой цвет покрашены стены в комнате.
   - Стены в комнате? - повторила удивлённая Кристина и вдруг вспомнила, что тогда зачем-то наплела про окрашивание стен. Вот идиотка. Язык - её враг. Хорошо ещё, что Корзину не вызывали для дачи показаний. Она сдала бы её с потрохами. Она улыбнулась. - Ох, я совсем забыла. Маляры меня обманули. Взяли какой-то более выгодный заказ. Ну, я всё равно была занята. Так что спасибо, что помогла с мамой. Глотнув вина, Кристина начала рассказывать про сделку с Валерием. Корзина слушала, не перебивая. И только после того, как они снова чокнулись, уточнила:
   - Ты тогда сказала, что едешь куда-то в Подмосковье. Ты что, ездила так далеко за клиентом, который купил хату на Фрунзенской набережной?
  
   Бог мой, как глупо, ужаснулась Кристина. У Корзины хорошая память, надо быть осторожнее. Кристина опустила взгляд, быстро соображая. Про случайное убийство ей пришлось рассказать только Иларии, это лучше было сделать самой, чем она бы услышала от соседей. Конечно, Корзина и знать об этом не знала, а то быстро бы свела всё воедино.
  
   - Не хотела тебе говорить. Но эти два дела не имеют ничего общего. Там был земельный участок, в который я вложила часть своих денег. Но, к сожалению, не получилось заработать, обнаружились наследники, пришлось скинуть его задёшево. А вот с Валерием я всё отыграла назад. Ой, совсем забыла. Я же твои деньги принесла. С небольшими процентами. За услугу. - Она взяла в руки сумку.
   - Ты обалдела! Какая услуга?! Я тебе просто так дала, - возмутилась Корзина.
   - Бери и не раздумывай! - Кристина обрадовалась смене разговора. - Знаешь, наверно, у меня такая скотская профессия, что я привыкла всех подкупать. Так что не обижайся сама и не обижай меня, - она вытащила конверт и подтолкнула его к подруге. - Сегодня я могу себе это позволить.
  
   Лицо Зины вызывало гамму эмоций: она завидовала подруге, что та зарабатывает достаточно большие, по сравнению, с ней деньги, испытывала благодарность за неожиданную щедрость. И хотя деньги не имели для неё большого значения, кормили её родители, на шмотки она почти не тратилась, это всё равно было приятно. К тому же тут неожиданно Макс обмолвился, что попал в неприятную ситуацию. Теперь она сможет ему помочь. Увидит его благодарный взгляд. Может, он даже поцелует её в щёку.
   - Спасибо, - Корзина спрятала конверт в сумку.
  
   Инцидент помог, вопросов на щекотливую тему больше не задавалось, но несколько раз за вечер, Кристина ловила на себе задумчивый взгляд подруги. Выпив первую бутылку, Кристина хотела взять вторую, но Корзина убедила её продолжить дома на диване. С тех пор, как Зина начала встречаться с Максом, она переехала от родителей в маленькую двухкомнатную квартиру в пятиэтажке, которая казалась Кристине тесной, захламлённой и до неприличия несовременной, начиная с дурацких обоев в гостиной, имитирующих книжный шкаф и заканчивая занавесками "кошкин дом" в крохотной кухне. Единственным достоинством квартирки была чистота. Корзина обожала мыть полы, окна, раковины и прочее. Видимо, какая-то часть материального должна была уравновесить её духовную - как её в шутку называла Кристина - профессию.
  
   Прикончив бутылку, Кристина развалилась на диване и потребовала массаж. Где и как Корзина научилась этому искусству, Кристина не знала, но всегда с удовольствием предоставляла ей свою загорелую мускулистую спину. Сбросив сарафан и, оставшись в одних трусиках, она растянулась на широкой кровати Корзины и, предвкушая удовольствие, закрыла глаза. Сильные музыкальные пальчики Корзины совершали свой привычный разглаживающий и постукивающий ритуал. Кристина почувствовала, что засыпает, как вдруг почувствовала, что её пытаются перевернуть на спину. Не открывая глаз и не вдаваясь в размышления, что с ней делают, она перевернулась и вдруг почувствовала, что её нежно целуют в грудь, а потом в губы. Опьянение и усталость дня ослабили контроль и совершенно неожиданно для себя, она раскрыла губы в свою очередь, лаская грудь подруги и удивляясь приятным, не испытанным доселе ощущениям. Грудь у Корзины была упругая с розовыми сосками, сразу напрягшимися от ласки. Пальцы Корзины, не хуже, а даже нежнее мужских, проникали в запретные места. Она открыла глаза, пытаясь поймать взгляд Корзины, но та, спрятала лицо у неё на груди, а когда, наконец, подняла, то умоляюще прошептала, чтобы её не прогоняли. Она тянулась к ласке, как тянется маленький ребёнок или бродячая собака, и у Кристины, совсем как тогда, с Андреем не хватило сил её прогнать.
  
   Утром Кристина проснулась от того, что Корзина, оперевшись на руку, смотрела на неё, как смотрят в мелодрамах мужчины. И от этого её щемяще влюблённого взгляда, Кристина сразу всё вспомнила. Не может быть, чтобы она занималась любовью с лучшей подругой? Неужели она настолько порочна? Она вопросительно посмотрела в голубые глаза Корзины, и та еле заметно кивнула. При этом если Кристина испытывала стыд и отчаяние, то её подруга выглядела счастливой и умиротворённой. Видимо, собираясь продолжить вчерашнее, она положила руку на грудь Кристины.
   - Оказывается, мы можем обходиться и без мужчин, - заметила она.
   - Послушай, - мягко заметила Кристина, немного отодвигаясь к краю, - то, что было вчера, было не совсем правильно. Боюсь, столько пить нельзя.
   - Ну вторую бутылку выпила в основном ты, моя маленькая алкашка, - назидательно заметила Корзина, удобно устраиваясь у неё на плече.
   - Ну не хочешь ли ты сказать, что сделала это на трезвую голову?
   - Я, наверно, давно влюблена в тебя, Ворона. Ещё со школы. Но мне не приходило в голову, что всё может быть так просто.
  
   Просто? У Кристины пересохло в горле. О чём она говорит? О любви? Натворили глупостей по пьяни и теперь стыдно в глаза смотреть. Она вдруг вспомнила о Андрее. Как только он мог с Эдиком? Есть, конечно, некая притягательность, когда ты трогаешь всё равно что себя, но не себя. Но в остальном... Ей, вообще, нельзя пить. Тогда могла СПИДом заразиться, тут чуть подругу не потеряла. Надо немедленно вправить мозг Корзине. Она чуть свела брови и села, опёршись спиной на подушку, натянув одеяло на грудь. Вид у Корзины был томный и слегка невменяемый, она завладела пальцами Кристины и переплела их со своими. Кристина выдернула руку.
   - Ты можешь меня услышать? То, что случилось, было ошибкой. Давай забудем и...
   - Ты не любишь меня?
   - Конечно, люблю, но как подругу.
   - Ну, мы и останемся подругами. Разве тебе вчера не понравилось? Хуже, чем с Витькой?
  
   При одном упоминании о Витьке сердце привычно заныло. Видел бы он её сейчас. Да ни с кем и никогда не будет лучше, чем с ним. Но это было и прошло. И нужно всё выбросить из головы. Сейчас, когда не было возможности его видеть и слышать, стало немного легче. Осталась лёгкая грусть и то, что было плохо, понемногу сглаживалось, а то, что хорошо, улучшалось. Конечно, её тело скучало по их сумасшедшему сексу, но по прошествии времени казались немного странными её собственнические переживания. Корзина, не сводя с неё глаз, ждала ответа. Кристина решила быть честной.
   - То, о чём ты говоришь невозможно.
   Зина вся как-то поникла, съёжилась. Голубые глаза стали влажными, рот скривился, словно она пыталась не заплакать. Кристина мгновенно почувствовала себя виноватой, попыталась свернуть разговор на Макса, напомнила, что он ей нравится. Но Корзина только отрешённо сказала:
   - Ему я тоже не нужна. Никому не нужна. Даже родители стыдятся, что я такая уродилась. Забудь об этом. Оставим всё как есть.
  
   Она выбралась из постели и, накинув на себя халат, ушла в ванную. Кристина начала одеваться. Захотелось как можно скорее покинуть эту тесную квартирку и больше никогда не встречаться с её владелицей. Сейчас она, словно примерив её шкурку, чувствовала себя несчастной и никому ненужной. Хотелось в душ, чтобы смыть со своего постыдного тела прикосновения женских рук.
   Голубой сарафан - единственная её одежда - сейчас казался неуместным и излишне сексуальным. Ей вдруг захотелось надеть мешковатые джинсы и водолазку под горло, чтобы никого больше не смущать своей излишней сексуальностью. Из ванной слышался шум воды, она поспешила в прихожую и, не застёгивая босоножек, чтобы не встретится с той, кто ещё сутки назад, была её подругой, тихо прикрыла за собой дверь. В электричке забилась в угол. Всю дорогу до Кратово в голове крутились воспоминания о Корзине. Возможно ли, чтобы они смогли вернуться к прежним отношениям? Противный тоненький голосок в мозгу нашёптывал, что нет. Получается, что за последнее время она потеряла всех: Витьку, потому что сбежал, Сергея из-за того, что сунулся не в своё дело и теперь она его боялась. Корзину из-за того, что та решила перекинуться на женскую любовь. Осталась только мама. Вот только, если бы она не болела, и с ней можно было бы поделиться. Не всем, конечно. Всё можно доверить только компьютеру. А вот, если бы она могла рассказать про Корзину... Кристина вдруг почувствовала, что щёки залил жаркий румянец. Как же она могла?! Надо было сразу пресечь все отношения. Надо было... Включившийся звонок "Крёстный отец" прервал её мысли. Пока доставала телефон, успела подумать, что сердце уже не рвётся при каждом звонке с мыслью, что это Витька. Голос Мухина звучал до противного сладенько. Даже приторно.
  
   - Кристина, есть хорошая квартира на продажу в Филях. Надо съездить с хозяином пообщаться. Ты готова телефончик записать? Что-то шум там у тебя такой, еле слышно.
   - Я в электричке еду, - буркнула Кристина, вытаскивая красную книжечку, без которой она никуда не ездила, и ручку.
   - Не узнаю тебя. Ты и на электричке? Такое возможно?
   - Случается иногда, - буркнула Кристина.
   - Пиши номер телефона. Квартирка на Большой Филёвской. Двухкомнатная. Адрес он сам тебе скажет. Хозяина опусти по максимуму, ты это умеешь. Цену потом с тобой согласуем. Комиссионные побольше объяви, но так чтобы не оттолкнуть. Ну, скрытку, надеюсь, ты всё равно сделаешь. - Кристина поморщилась. - Там мало квартир в этом районе. Ну не подведи. Завтра жду тебя в офисе. И ещё знаешь, что?
   - Что?
   - Такие девушки, как ты, не должны ездить на электричках.
  
   Кристина дала отбой и облокотилась на жёсткую спинку сидения. Ещё издевается, гад. Можно подумать, ей это нравится. Знать бы, что так получится с отмечанием, она бы лучше дома сидела. А теперь вон что получилось. Да почему же она всех теряет? Кристина рассеянно полистала книжку. Что-то неуловимо не давало покоя. Она прокрутила в памяти свой разговор с Мухиным. Вроде бы она собиралась в Фили. Думала, буду в том районе, заеду. Но зачем?
  
   Вспомнила, когда увидела Иларию. Они ужинали под кронами Петра и Павла, Кристина приготовила салат Капрезо и воздушной картофельное пюре, так любимое мамой. Зашла речь об отце. Кристина призналась, что уже плохо помнит его лицо. Мама с нежной и грустной улыбкой стала вспоминать, как они познакомились, как он сделал ей предложение. Кристина смотрела на мамино до сих пор красивое лицо, вдруг ощутив, неожиданную боль при мысли о том, что отец приезжал в Москву к любовнице. И тут её осенило. Семья её сводной сестры жила на Большой Филёвской в доме двадцать. А теперь она будет продавать там квартиру. Что это? Очередные проделки кукольника?
   Илария посмотрела на Кристину.
   - Я, наверно, тебе надоела, ты меня не слушаешь. Никакой личной жизни у меня нет, а прошлое уже всё пересказано. Просто не знаю о чём с тобой поговорить. Расскажи, как прошла вечеринка с Зиной?
   - Ну что ты, мамочка. - Кристина вдруг взглянула в мамины грустные глаза и решила рассказать ей часть правды. Наверно, она не права, что всё скрывает от неё. - Мне всегда с тобой интересно. Я просто вдруг вспомнила, что Мухин сегодня предложил мне продавать квартиру на Большой Филёвской в доме двадцать. - Она сделала паузу, выжидающе глядя на мать.
   Илария вспомнила адрес мгновенно.
   - Бог мой! Тот самый дом. Не может быть?!
   Кристина скорчила гримаску.
   - Судьба любит сюрпризы, мам. Как думаешь, мне стоит зайти и посмотреть на неё.
   - Ты поднимешься по тем же ступенькам, где ходил твой отец. - Глаза Иларии наполнились слезами, и Кристина мгновенно пожалела, что решила её спросить.
   - Не думаю, что она принимала его дома, мам. Это же риск. Она тоже была замужем.
   - Как знать? Если очень хотела его видеть, могла и рисковать. Это сейчас гостиницы везде с почасовой оплатой. Интересно, как можно заранее понять, сколько часов тебе понадобится.
   - Три, - машинально заметила Кристина, вспомнив, что Витька заказывал номер на три часа.
   - А ты откуда знаешь? Была там?
   - Слышала от подруги, - неудачно соврала Кристина, засунув в рот последний кружочек помидора с моцарелой, посыпанный базаликом.
   - Уж не от Зины ли? - Илария смотрела укоризненно, а потом махнула рукой. - Хорошо, что он уехал.
  
   Кристина, прожевав, помидор, кивнула, подумав о том, что это очень плохо. Всё её тело и губы скучали по Витькиным рукам и жадным наглым поцелуям. Никто и никогда больше не поцелует её так. Ни с кем она не испытает такого единения, когда он в ней. Пусть даже они занимались этим в гадких номерах, насквозь пропитанных чужим сексом.
  
   - Ты делай, как считаешь нужным, девочка моя. Если хочешь посмотреть на свою сестрёнку, посмотри. Только расскажи мне потом. И не бойся меня расстроить, я сильнее, чем ты думаешь. А потом, вдруг вы подружитесь? У тебя же никого нет.
   - Для того, чтобы мы подружились, мне придётся объявить себя сестрой, а это ни к чему. И я ещё не знаю, готова ли я её увидеть.
   - Так как прошёл праздник с Зиной? - спросила Илария, явно желая отвлечь дочь, но Кристина, рассказывая о первой части праздника, которая была неплоха и умалчивая о второй, ещё больше расстроилась.
  
   Проводив маму до её спальни, она поднялась к себе в комнату. Состояние хуже некуда. Спать не хотелось, а следовало, судя по тому, что уже было одиннадцать, а на завтрашнее утро была назначена встреча на Филёвской. Ну ладно. Она немножко попишет роман о своей жизни. Интересно, если верить тому, что ещё до рождения каждый выбирает себе определённую программу в жизни, почему её угораздило выбрать этот дурацкий сценарий?
  
   Глава 28
  
   Перечитав последнюю главу и, подправив опечатки и похожие слова, Кристина задумалась. История с Андреем была как две капли воды похожа на историю с Корзиной. Снова под воздействием спиртного она сотворила чёрт знает что. Правда, тогда, им удалось остаться друзьями. Несчастье помогло.
  
   Голос Андрея с трудом пробивался через разделяющие нас километры.
   - Я возвращаюсь домой, ты сможешь заказать мне билет на завтра и встретить меня в аэропорту?
  
   - Но что, случилось?
   - Чувствую себя отвратительно. Так ты поможешь мне?
   - Господи, ну, конечно.
  
   Ледяные пальцы сжали моё сердце, которое не так уж многое трогало. У него был такой голос, словно там, среди всех этих прекрасных фьордов, фотографии которых они так долго рассматривали перед отъездом, он умирает. Вспомнился вечер когда я, словно настоящая жена помогала ему собирать чемодан. Гладила джинсы, рубашки. Он сидел напротив и смотрел на неё с улыбкой, которая вынимала душу. Не нужно было ему уезжать. "Но он сбежал туда из-за тебя", - заметил голосок. С этим я полностью согласна. Действительно он сбежал из-за неё. А я ведь хотела, как лучше. А получилось, как всегда у неё. Не то, чтобы плохо, а просто отвратительно.
  
   Закончив разговор, я быстро прошла в его комнату и достала кредитную карту, которую он оставил на тот случай, если с ним что-то случится и понадобятся деньги. Я тогда удивилась, что он совсем не боится, даже как-то это прокомментировала, а он сказал спокойно так, тихо, что у него никого не осталось, кроме меня. И что если не верить мне, то тогда кому? Я сглотнула ком в горле. То же самое слишком часто говорит мама. Есть две страшные вещи на свете: одиночество и болезнь. И одно из них порождает другое, независимо от того, что приходит первым.
  
   Андрей выглядел ужасно. Про таких говорят, не жилец. Он медленно, покачиваясь, шёл между пассажирами и при одном взгляде на его лицо, можно было понять, что он умирает. Чёрная шапочка-презерватив придавала его бледному лицу синюшный оттенок. На лице появилась сыпь, которой не было до отъезда. Мне хотелось уткнуться в его плечо и заплакать. Рядом с ним я чувствовала себя неприлично здоровой. Он слабо улыбнулся, не прикасаясь ко мне.
   - Здорово, что ты здесь. Боюсь, у меня даже нет сил идти за багажом.
   Я беспомощно огляделась, куда бы его посадить, но наши аэропорты не предусмотрены для больных людей. Чёрт бы побрал всех, кто думает только о здоровых и о том, как получить с них деньги. Пока я ждала его чемодан, Андрей сидел на полу, прислонившись к стене. По дороге к машине, он умудрялся шутить и подбадривать меня. И от этих шуток у меня бегали мурашки. И это при том, что у меня всё-таки имелась многолетняя привычка справляться со страданиями близкого человека.
  
   С этого дня, а точнее отъезда, его здоровье начало стремительно ухудшаться. Исчезли наши прогулки вокруг озера и воскресные шашлыки. К тому же наступил ноябрь. Обнажённые деревья, мокрые тёмные стволы сосен и грязь под ногами. Как обычно осенью у мамы тоже наступило обострение, и я разрывалась между двумя постелями и порой напоминала себе попугая, постоянно произносящего поддерживающие слова, в которые никто не верил. Андрей отказался от химиотерапии и из всех таблеток принимал лишь витамин С. И сколько я не пыталась его заставить только говорил, что если уж ему суждено умереть, то лучше побыстрее, чтобы не мучить меня.
  
   Иногда моё терпение лопалось, и я, надев плащ с капюшоном - зонты я всегда терпеть не могла - и резиновые сапоги отправлялась в одиночестве гулять вокруг озера. Дождь заливал щёки, смешиваясь с моими слезами, которые я, наконец, могла не скрывать. Озеру не нужны мои лживые слова и моё одобрение. Здесь я, наконец, могла ненадолго остаться сама собой. Никогда я не думала, что мне будет так тяжело. Судьба в очередной раз наказала меня. То, что изначально планировалось быть сделкой, превратилось в настоящее страдание из-за близкого человека. Когда и как Андрей умудрился влезть в мою душу, я не знала. Скорее всего, в тот первый день нашего знакомства, когда я впервые осталась у него на ночь, и он сидел возле меня, пока я не заснула. На мою беду он оказался интересным человеком: добрым, умным, думающим. Для того, чтобы занять его, я скачивала нам одни и те же романы, которые мы слушали порознь: он на диване дома, я в основном в машине, пока стояла в бесконечных пробках в город и из него. Вечером нас ждала приятная беседа и споры по поводу услышанного - прочитанного. Мама иногда присоединялась к нам. И это были хорошие вечера, когда я, откупорив бутылку вина, смотрела на них двоих, закутанных в пледы, и поглощённых спорами. Я радовалась, что в тот момент, окунувшись в вымышленный мир, они забывали о своём. В нашей гостиной было жарко от горящего камина, но эти двое всё равно полулежали в креслах, закутанные в одеяла. У тех, кто болен, всегда нарушен энергообмен, им всегда холодно.
  
   Как-то раз, выпив лишний бокал вина, я призналась Андрею в своём графоманстве. И в том, что с тех пор, как стала писать сама, мне стало гораздо интереснее читать. Я учусь у каждого автора, сюжету и построению фраз, завидую ему и спорю, восхищаюсь или презираю. Он долго смотрел на меня с каким-то новым выражением. На совсем ещё недавно красивом лице, теперь покрытом струпьями, застыла грустная улыбка.
   - Я подозревал что-то в этом роде, Криска. Теперь я понимаю, что тебе помогает жить с нами. Твой вымышленный мир, в который ты уходишь, когда пишешь. Без этого тебе бы пришлось совсем тяжко.
  
   Это было так правильно, что я не нашлась что ответить. Только ждала, что он попросит меня дать ему что-нибудь почитать. Хотя вряд ли ему были бы интересны мои любовные романы, а фантастики у меня не было. Как-то она у меня не писалась и не читалась, хотя Рэя Брэдбери я очень уважала. А ещё мне безумно нравился рассказ Уэллса "Дверь в стене".
   - Почитаешь мне что-нибудь сегодня?
   - Ну, я думаю, что тебе не очень-то интересно про... - Я замялась.
   - Ты пишешь любовные романы?
   - Не совсем. Я пытаюсь писать о жизни.
   - А в ней всегда есть любовь. Помнишь, как у Высоцкого "Я поля влюблённым постелю, пусть поют во сне и наяву"?
   - "Я люблю, а значит, я дышу, Я дышу, а значит я люблю", - закончила Кристина. - Обожаю эту песню и, вообще, все его тексты. Слушаю иногда в машине и думаю, как он мог писать так точно и пронзительно. А я пишу коряво. Никогда не могу выразить точно мысли, которые появляются у меня в голове.
   - Может, ты предоставишь мне возможность составить собственное мнение?
   - Хорошо. Я выберу что-нибудь.
   - Иди сюда, поближе, - попросил он. Я подошла, он взял мою руку и поднёс к губам. - Не бойся меня обидеть. Я прожил много лет, считая себя голубым, но благодаря твоей сексуальности, какой-то совершенно особенно притягательной женской энергии, удалось изменить моё представление. Я, если хочешь знать, был отвратителен самому себе. Болезнь, поселившаяся в моём теле, есть всего лишь следствие моего отвращения к себе. В глубине души я никогда не считал правильным, что я сплю с мужчинами и искал способ прекратить это. Несколько раз я пробовал заняться сексом с женщинами. Но у меня ничего не получилось. Единственная женщина, с которой у меня была эрекция и оргазм - это ты. - Я смутилась, чувствуя, как полыхнули огнём щёки. Неужели тот раз, за который я себя так ругала, оказался таким важным для него? Неужели всё-таки это было правильно? - Тебе удалось стереть грязь, которая годами прилипала к моему телу вместе с неправильными прикосновениями мужских рук. Я понял, как это здорово гладить женскую грудь, как здорово ощущать ладонями гладкую кожу, как ... - Он тоже смутился. - Когда я уехал, не было ни одной ночи, чтобы я не вспоминал тебя и появляющееся желание при мысли о женщине, какое бывает у каждого нормального мужика, но которого не было у меня, несказанно радовало меня. И сейчас, пользуясь случаем, хочу сказать тебе, что я .... - Кристина подняла глаза и тут же опустила их, испугавшись нежности, появившейся на его страдающем лице. - Я... полюбил тебя, Криска и моё тело, даже такое больное, перестало быть мне отвратительно только из-за того, что ты в тот раз захотела меня. Ты очистила меня и спасла, - его обветренные губы уткнулись в её ладонь.
  
   Кристина не знала, что ему сказать. Это было и будет самое лучшее и безнадёжное признание в любви в её дурацкой жизни. И она знает по собственному опыту, что это правда. Она испытала нечто подобное в четырнадцать, когда после рук сорокалетнего мужика к её только что выросшему из детства тела прикоснулись руки её ровесника.
   Она молча легла рядом и обняла его. Свободной рукой он перебирал её волосы. Сейчас его рука была подобна руке брата. То, что ему удалось испытать в тот раз, невозвратимо унесла болезнь. "Дверь в стене", которая хоть раз в жизни открывается, оставляет после себя томление и грусть.
  
   Глава 29
  
   Дом на Большой Филёвской оказался красивой сталинкой с маленькими балкончиками и высокими потолками. Всю дорогу сюда Кристина пребывала в нерешительности. Зайти к сводной сестре или всё же не стоит ворошить прошлое? И только уже, беседуя с клиентом, она вдруг поняла, что не сможет пройти мимо двери, которая по иронии судьбы, ещё и оказалась в том же подъезде, только на два этажа ниже. Возможно, по тем же стёртым ступенькам сюда поднимался её отец. И уж совершенно точно на них ступали ноги маминой соперницы и её сводной сестры. Не таким, как ей осуждать отца, но сегодня здесь, в этом красивом доме, ей вдруг стало по-настоящему больно.
   - Вы чем-то расстроены? - в голосе мужчины, показывающего ей квартиру, сквозила симпатия.
   - Нет-нет, - Кристина заставила себя взять себя в руки, чтобы выполнить возложенную на неё миссию. - Просто задумалась. У вас хорошая квартира, но вряд ли удастся её дорого продать. - Полноватый сорокалетний мужчина озабоченно сдвинул брови. - Почему вы так считаете?
   - Это рынок, - Кристина сделала сочувствующее выражение лица. - Дело в том, что, к сожалению, квартиры в сталинских домах здорово просели по цене из-за новостроек бизнес класса. Клиенты, располагающие такими деньгами, хотят жить в доме с подземной парковкой и охраной. А у вас в подъезде пахнет кошками, мебель не войдёт в пассажирский лифт, а в квартиру нужно вкладывать целое состояние из-за того, что ремонт не делался с момента постройки дом.
   - Зато какое место, филёвский парк через дорогу. Лыжи, коньки, велосипеды, прогулки.
   - Согласна с вами, но все окна в квартире выходят на улицу.
  
   Привычно попрепиравшись, Кристина, наконец, озвучила цену, от которой брови продавца поползли вверх, и он на некоторое время лишился дара речи. Решив, что немного переборщила, Кристина кинула пробный камень.
   - Мы можем выставить квартиру немного подороже с условием, если у нас не будет звонков и, соответственно, просмотров мы будем снижаться. Ведь вам же, насколько мне известно, нужны деньги?
   - Мне некогда ждать, - мужчина почесал подбородок. - Мне рекомендовали вас, как опытного специалиста, наверно, вы лучше знаете по какой цене выставлять квартиру, - Кристина сочувствующе наклонила голову набок, держа паузу. - Боюсь, мне придётся согласиться на ваше предложение.
   - Отлично, тогда мы можем заполнить договор сейчас или вы подъедете к нам в агентство?
   - Давайте сейчас.
  
   Закончив с договором, Кристина попрощалась и вышла на лестничную площадку. Спустившись на пролёт, некоторое время смотрела в окно, собираясь с силами и, наконец, вздохнула и застучала каблучками вниз по лестнице. Чувствуя, как колотится сердце, она быстро нажала кнопку звонка. Дверь, испытывая её терпение, долго не открывали, но, наконец, замок щёлкнул, и в проёме появилась женщина средних лет с короткой стрижкой и неприветливым лицом.
   - Здравствуйте, я ... - Кристина запнулась, вдруг осознав, что не знает фамилии. Мама называла только имя. Как глупо. А эта женщина вполне могла оказаться по возрасту папиной любовницей. Кристина жадно впилась в её лицо. Но если это так, то мама гораздо красивее. Эта самая обыкновенная тётка в халате в цветочек никак не смогла бы понравиться её отцу.
   - Что вы хотели? - от бесцеремонных разглядываний женщина посуровела.
   - Я ищу Марину.
   - А, Марину. Так она уже давно переехала. Уже как лет семь назад.
  
   Кристина вздохнула с облегчением. Разговор с сестрой откладывался, а некрасивая тётка не оказалась маминой соперницей.
   - Ой, как жалко. Мы дружили в школе, я часто бывала у неё в гостях, а потом наши пути разошлись. Но сейчас мне надо её найти. Ведь вы же знаете адрес, куда она переехала.
   - Это почему я должна знать? Она никакого адреса мне не оставляла. И, вообще, мне эта ваша подруга очень не понравилась. На сделке вела себя вызывающе. Чуть всё не испортила. Прямо хотелось встать и уйти.
   - Это бывает. Может, она не хотела переезжать?
   - Куда не хотела переезжать, в дорогущую квартиру в доме бизнес класса, которую купил для неё отец? Ненавижу таких. И вам не советую с ней общаться. Уверяю вас, вы не узнаете вашу подругу.
  
   Кристина сделала просящее лицо.
   - Мне очень надо ей кое-что передать. Уверена, она обрадуется. - Кристина надеялась, что тётка не будет спрашивать что это такое, потому что она сама ещё не придумала. Просто врала наобум.
   - Да не знаю я её адреса, девушка.
   - Если она была здесь когда-то прописана, то в выписке из домовой книги, должно быть указано, куда она выписалась.
   - Да? А ты откуда знаешь?
   - Я - риэлтор.
   - Риэлтор? Может, зайдёшь тогда, мне проконсультироваться надо, как бывшего мужа выписать. А я заодно тебе эту выписку найду. Где-то ведь валялась.
  
   Кристина выдохнула от облегчения и переступила порог квартиры, куда возможно приходил её отец. Зачем-то посмотрела на пол, словно надеялась увидеть на лакированном паркете его следы. Проходя вслед за хозяйкой квартиры, на кухню с жадностью оглядывалась вокруг. Да, конечно, их квартирка в пятиэтажке ни в какое сравнение с этой не шла. Конечно, здесь уже нет той мебели, которая была тогда, но, может быть, что-то осталось от ремонта.
   - Скажите, а вы сами ремонт делали или от прежних хозяев остался?
   Женщина щёлкнула электрическим чайником и хитро улыбнулась.
   - Денег за консультацию не дам, но чаем напою, согласна?
   - Согласна, если найдёте выписку, - в тон ей ответила Кристина и выглянула в окно на видневшиеся отсюда деревья парка. Интересно, хоть разок папа стоял у этого окна? И если стоял, то вспоминал ли их с мамой? Испытывал ли он угрызения совести или считал, подобно другим мужикам, что иметь любовницу, это нормально?
   - А что ты про ремонт-то спрашивала?
   - Понравился.
   - Ремонт ещё с тех пор. Прежние хозяева богатые были, много денег в него вбухали. Вот, даже кухню нам оставили. - Женщина любовно провела рукой по зеленоватой мраморной столешнице. В то время она десять тысяч долларов стоила. Но твоя подруга заявила, что она ей не нужна. Она хай тек уважает. А это же натуральное дерево.
  
   Кристина с интересом оглядела стильную, но уже устаревшую кухню. Интересно, отец бывал тут? Пил чай или кофе? А, может быть, они перекусывали здесь после бурного секса?
  
   Кристина пила чай маленькими глоточками, остро осознавая, что лучше бы сюда не приходила.
   Хозяйка явилась, гордо помахивая белым листком.
   - Вот адрес твоей подруги. Записывай, выписку не отдам.
   Кристина достала красную книжечку и записала адрес: улица Инициативная, дом семь, квартира сто пять. Это на всякий случай. Она вовсе не уверена, что захочет туда поехать.
   - Ну а теперь твоя очередь. - Женщина забросала её вопросами о выписке бывшего мужа, на что Кристина быстро и сжато ответила.
   Уже в коридоре вдруг неожиданно для себя спросила:
   - Извините, мне так квартира понравилась, а можно другие комнаты посмотреть?
   - Ни в коем случае. Там не убрано. - Женщина даже загородила проход, словно Кристина собиралась попасть туда всё равно.
  
   Кристина извинилась и поспешно выскочила на лестницу. Даже лифта дожидаться не стала. Более глупого поведения трудно и представить. Что она хотела увидеть в этих комнатах? Кровать, на которой отец изменял матери? Обозвав себя дурой и чувствуя себя совершенно вымотанной, она забралась в Кошку. Зазвонил мобильный. Увидев на определителе номер Мухина, чертыхнулась, но ответила на звонок.
   - И почему это мы не звоним? Уверен, тебе удалось договориться.
   - Удалось даже лучше, чем вы представляете, - буркнула Кристина, с трудом вспоминая, что приехала в этот дом вовсе по другому поводу и что ей придётся ещё не раз здесь бывать.
   - Не тяни. Какая цена, каковы условия?
   - Я еду в агентство, везу договор, там всё написано. Мне сейчас разговаривать неудобно, - соврала Кристина, чувствуя огромное желание послать Мухина куда подальше.
   - Ну ладно, ладно, давай приезжай быстрее. Надо рекламу дать.
  
   Кристина бросила мобильный в сумку и повернула ключ зажигания в замке. Кошка мирно заурчала, успокаивая хозяйку, что всё будет хорошо. Выруливая на большую Филёвскую, Кристина подумала о том, что Инициативная не так уж и далеко отсюда и можно было успеть заехать перед работой, но тут же остановила себя, что на сегодня с неё хватит прошлого. С сестричкой можно познакомиться и попозже. Тем более что в дом бизнес класса так просто не попадёшь даже с её опытом.
  
   Кристина была настолько выбита из колеи, что даже не стала включать музыку. Ехала и слушала, как шуршат по асфальту шину и мурлыкает кошкин моторчик, и думала, какая же жизнь гадкая и подлая штука. Запел мобильный и она, стоя на светофоре, успела выудить его из сумки. На определителе значилось "Серёжа". Она поспешно схватила трубку и, отвечая на его приветствие, попыталась по тону определить, какие у него для неё новости. Впрочем, Сергей не стал её долго тянуть.
   - А у меня к тебе есть хорошее предложение: забуриться в самый дорогой ресторан и кое-что отпраздновать.
   Кристина почувствовала, как задрожали руки от забрезжившей надежды. Не может быть?! Она свободна!?
   - Серёж, не мучай меня. Разве у нас есть повод? - Она выговаривала слова медленно, от волнения язык еле шевелился. Все эти дни она старалась вести себя как обычно и гнать мысли, что ещё не конец, что опять потребуются деньги, что это никогда не кончится. По нескольку раз она клялась, что если сейчас снова прокатит, она больше никогда не тронет никого пальцем, будет жить как все.
   - Ещё какой! Твоё дело удалось изъять и уничтожить. Ты можешь забыть обо всём и расслабиться.
   Кристина молчала, чувствуя, что не может выдохнуть. Сердце сжалось в комок и заболело. Она поспешно свернула на обочину и припарковалась.
   - Алло, Крис, ты здесь?
   - Я здесь, - тихо ответила она, выключая мотор. - Я просто боюсь поверить твоим словам. Вот даже пришлось остановиться.
   - Понятно, - его голос, подстраиваясь под неё, тоже стал грустным. - Ты за рулём?
   - Да, на работу еду. Не могу поверить!
   - Поверишь, после того, как я тебе всё расскажу.
   - Спасибо тебе. Без тебя у меня уже были бы друзья в полосочку.
   - Да ладно тебе. Я хочу быть твоим единственным другом. Так как на счёт сегодняшнего вечера?
  
   Кристина подумала о том, что брючный костюм, который она сегодня надела, вполне подойдёт для ресторана. Особенно если снять пиджак. Блузочка под ним с глубоким вырезом выглядела достаточно нарядно. Правда, последнее отмечание с Корзиной не удалось, но это же не обязательно должно повториться.
   - Мне нравится твоё предложение, - уже гораздо спокойнее сказала она. - Куда пойдём?
   - Есть одно местечко, где мы ещё не были. Живая музыка, хорошая кухня. Или ты сама сделаешь выбор?
   - Нет. Ты сделаешь его, а мне назови адрес, куда приехать. Кошку я оставлю на парковке у офиса, раз уж мы собираемся напиться.
   Сергей засмеялся.
   - Кошку оставлю на парковке. Ты чудо, Крис! Никогда не встречал никого, кто был бы так привязан к своей тачке.
   - Смейся сколько угодно. Если бы ты знал, как тяжело девушке зарабатывать деньги.
   - Обещаю подумать над этим, когда ты станешь моей женой. Мне не очень-то нравится твоя работа.
   - Работа как работа, - возмутилась Кристина. - По крайней мере, график свободный. К тому же я очень ценю независимость.
   - Этим ты мне и нравишься, - заметил Сергей. - Крис, прости, у меня вторая линия.
   - До вечера, - Кристина отключила телефон и некоторое время смотрела прямо перед собой, пытаясь поверить в то, что она услышала. Итак, она свободна, и ей только что повторили предложение с отсрочкой. То, что она свободна, это прекрасно, но хочет ли она замуж за Сергея? Думать об этом почему-то не хотелось. Она не представляла, как и главное: где они будут жить вместе. Сергей никогда не переедет в Двенадцать сосен, а она не согласится жить нигде в другом месте. И потом она не сможет оставить маму. И, вообще, она не хочет замуж. "Не обманывай себя, - подключился тоненький голосок. - Ты с радостью жила бы с Витькой, где бы он ни предложил. Из-за этой призрачной возможности ты не хочешь выходить замуж".
  
   Глава 30
  
   Праздничный ужин удался на славу. Видимо, в тот день звёзды иначе располагались на небосклоне, чем в момент их празднества с Корзиной. Еда и вино, публика и музыка, ну и конечно, Сергей, который был предупредителен, мил и заботлив. Даже в какой-то момент, когда она ненадолго осталась одна, Кристина вдруг почувствовала, что мир не так уж плох и без Витьки. Во всяком случае, более спокоен и уравновешен. К тому же снятие обвинения в убийстве и возникшее чувство благодарности позволили ей ненадолго вернуться в тот момент, когда она была влюблена в Сергея. Сегодня он выглядел совершенно очаровательно в новом бежевом костюме, подобранной в тон рубашке и галстуке. Его глаза с нежностью смотрели на Кристину, словно и он почувствовал её возрождение чувств. В тот вечер они даже немного потанцевали в полупустом зале ресторане и, поймав парочку завистливых женских взглядов, устремлённых на её избранника, она уверила себя, что будет счастлива. Несмотря ни на что. Она это заслужила. Если бы Сергею в тот вечер пришло в голову сделать ей предложение, она бы ответила согласием. И тогда, возможно, её жизнь повернула бы совершенно в другом направлении.
  
   Утром Сергей протянул ей ключи от своей холостяцкой берлоги.
   - Теперь ты можешь подольше поспать утром, - Кристина разглядывала связку на ладони, пытаясь понять, означает ли это, что он решил больше не приводить сюда других девушек или что-то большее. Сергей присел на краешек кровати и улыбнулся. - Может, ты захочешь сегодня остаться на весь день и приготовить нам ужин?
  
   Кристина нахмурилась. А как же двенадцать сосен и мама? И к тому же она вдруг поняла, что совершенно не хочет здесь оставаться. От съёмной квартиры не веяло уютом, несмотря на чистоту, дизайнерский ремонт и порядок. И уж ей совершенно не хотелось проводить здесь целый день и возиться на кухне с обедом. Какой-то новый поворот в их отношениях не то, чтобы не радовал, а даже напрягал. Она приподнялась на постели и решительно положила ключи на журнальный столик. Изобразила лёгкую улыбку.
   - Знаешь что, пусть пока всё останется по-прежнему. Меня вполне устраивает то, что есть.
   Сергей засмеялся.
   - А ты чертовски умна. Хочешь сказать, что если уж я должен забрать тебя, то навсегда?
   Кристина улыбнулась уголками губ и поправила волосы. Как хорошо, что он сам подбросил ей этот мяч.
   - Именно.
   - Крис, я уже говорил, что готов на тебе жениться. Но чуть позже. Нужно решить кое-какие проблемы.
   - Да я вовсе тебя не тороплю, - Кристина вылезла из постели и завернулась в халат. - К тому же ходить по ресторанам гораздо приятнее, чем готовить ужин самой. И я не представляю, как я буду жить где-то, кроме Двенадцати сосен.
   Сергей нахмурился.
   - Я не перестаю удивляться, как, несмотря ни на что, ты любишь это место.
  
   Кристина обратилась в слух. Сейчас он напомнит, что ей пришлось сделать, чтобы заполучить его. Но Сергей увлёкся завязыванием галстука и молчал. Она же, решив поставить точку, поспешила в душ. Наскоро выпив кофе, они одновременно вышли из квартиры. Ключи так и остались на столике. Других предложений к счастью не последовало. Подъезжая после работы к Двенадцати соснам, Кристина поняла, как соскучилась по простору, сосновому запаху и озеру, манящему к себе в любую погоду.
   Нет, она будет жить только здесь и забудет обо всём. Теперь она может поставить точку на прошлом и просто жить, наслаждаться каждым днём.
  
   Дома её ждал сюрприз. Приехала Корзина. Без звонка. Они сидели с Иларией в гостиной и пили чай. Кристина почувствовала, как покраснела. Сегодня она предпочла бы остаться вдвоём с мамой. Посмотреть какое-нибудь кино, почитать.
   - Привет, мам, - она легко чмокнула маму в щёку. - Привет, Корзина. - Не заметив движения подруги навстречу, спросила, как ни в чём не бывало: - Почему не позвонила? Что-то не так с телефоном?
   Корзина молчала, глядя на неё преданным тягучим взглядом, обнажающем всё, о чём говорить было неприлично.
   - Детка, ну что за допрос? Зина может приезжать и без звонка. Мы тут мило беседовали о музыке.
   - Понятно. Поставить ещё чай?
   - Конечно, поставь, - отозвалась Илария. - Зина привезла тортик, но мы ждали тебя.
   - Хорошо, я сейчас.
   - Я помогу тебе, - отозвалась Корзина, вставая.
  
   На кухне между двумя подругами возникло неловкое молчание, и это было так не похоже на их прежнюю болтовню, что Кристина с болью поняла, возврат к прошлому не возможен. Она достала их холодильника торт и налила в чайник воды. Корзина подошла к ней ближе.
   - Илария сказала, ты была у Сергея.
   - Да.
   - Я не могу без тебя. - Корзина сделала ещё два шага и уткнулась Кристине в плечо. - Неужели даже ты меня отвергнешь?
   Кристина решительно отстранила подругу.
   - Если бы могли вернуться к прежним отношениям...
   - Я люблю тебя.
   - Что? Нет! - Кристина истерически засмеялась. - Это невозможно. Ты не должна так говорить.
  
   На глазах Корзины выступили слёзы и появилось злобное выражение:
   - Бог мой, Ворона, ты спишь со всеми подряд, неужели ты не можешь иногда это делать со мной? Ведь я же не претендую на твою свободу.
   - Ты с ума сошла! И я не сплю со всеми подряд, - обозлилась Кристина. - А только с теми, кто мне нравится.
   - Значит, я тебе не нравлюсь?! Ты переспала со мной по пьяни, и теперь отталкиваешь меня?
   Кристина опустилась на стул и тихо произнесла:
   - Замолчи сейчас же. Ещё мама услышит.
   - Значит, ты стыдишься меня? - голос Корзины сорвался почти на визг, в котором всё же слышались слёзы. - Конечно, ты у нас такая красавица и умница, а я глупая уродина, которая всем позволяет собой пользоваться. Ладно, я ухожу. Но ты очень пожалеешь о том, что сделала. Твой Витька никогда не будет с тобой.
  
   Корзина выскочила из кухни, а Кристина опустилась на стул и заплакала. День, казавшийся с утра таким хорошим, снова показал свою теневую сторону. Почему она всех теряет? Почему? Что в ней не так? Она пошла в ванную и умылась. Потом переоделась в домашнюю одежду и, убедившись, что на лице не осталось следов слёз, вышла к маме в гостиную.
   - Что случилось? Почему Зина убежала?
   - Ей срочно позвонили. Кому-то из её знакомых требуется помощь. - Кристина поставила на стол торт, не зная, как ей удастся проглотить хотя бы кусочек.
   - Странно как-то. - Илария внимательно посмотрела на дочь. - Вы случайно не поссорились?
   - Нет, мам.
   - Но ты не рассказала ей о... происшествии с Мариной?
   - А ты рассказала? - Кристина почувствовала, как похолодело всё внутри.
   Илария кивнула.
   - Я и не думала, что ты от неё это скрыла. У неё была какая-то странная реакция. Она собиралась что-то с тобой обсудить.
   - Что именно она сказала?
   - Не совсем поняла. Что она подозревала или знала, что это произойдёт. Откуда она могла знать?
   - Ты, наверно, что-нибудь не так поняла, - Кристина начала наливать чай, стараясь унять дрожь в руках. Ей стало по-настоящему страшно. Корзина вполне могла догадаться, что это не был несчастный случай. Ведь Кристина попросила её забрать маму под предлогом, что ей нужно встретиться с клиентами, а вместо этого осталась дома. Как бы узнать, что мама ещё ей наговорила. Может, ей нужно срочно нестись за Корзиной и соглашаться любить её, чтобы не угодить в тюрьму? Ей стало гадко от одной только мысли. Они же совсем недавно ещё были подругами. Чёрт бы побрал это происшествие. Да что за странные игры у неё с сексом всю жизнь? Ещё немного и она окончательно возненавидит своё тело, которое порождает у других ненужные желания.
  
   - Крис, ты расстроилась, что я рассказала Зине о том, что здесь произошло?
   Кристина посмотрела на маму, уютно устроившуюся на кресле. На какой-то момент ей показалось, что они ровесницы, так молодо при этом освещении выглядела Илария. Распущенные по плечам волнистые волосы усиливали впечатление. Оставив мизинец, она элегантно держала в руках фарфоровую чашку.
   - Да нет, всё в порядке, - соврала Кристина. - Может, телик посмотрим? Там сейчас "Экстрасенсы" начнутся. Илария любила эту передачу, а Кристине хотелось посидеть в тишине и обдумать, что делать.
   - Включай, - согласилась Илария.
  
   Кристина помогла маме устроиться на диване и уже собираясь пойти мыть посуду, но застыла на месте, слушая как очередная участница, похожая на цыганку, рассказывала на месте происшествия, как произошло убийство. Кристина оглядела свою гостиную и вновь подивилась, что находясь на том месте, где она убила соперницу, совершенно не испытывает угрызений совести. Интересно, что могла бы рассказать эта цыганка, если бы её привели сюда. Неужели здесь до сих пор находится дух её соперницы? Кристина содрогнулась от этой мысли и поспешно направилась на кухню. Подставила руки под горячую воду и начала методично перемывать тарелку за тарелкой.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"