- Ты живой еще? - высокая рыжеволосая женщина в льняной рубахе до колен села в копну соломы, служащей кроватью для бледного мужчины в черной одежде. Его правую щеку уродовали три багровых шрама, оставленные когтями изумрудных гарпий.
- Мне жаль тебя разочаровывать. И не думай, что у меня дрогнет рука, когда нужно будет тебя убить, - холодно ответил раненный, стараясь не смотреть на гриву рыжих волос сверкающих в солнечном свете.
- Ты так мило краснеешь, когда врешь, - рассмеялась целительница.
- Я не вру! - проворчал он, еще больше краснея.
- Ладно, можешь меня убить, только сам сначала выздоровей. Пять копий в ребрах - от этого, знаешь ли, умирают.
- Ты сумасшедшая? - уже в который раз спросил он. - Зачем ты меня спасла, если знаешь, что я должен тебя убить?
- Ты никому ничего не должен. Смирись с тем, что Альберт Тьма умер, пронзенный сотней копий. Из его тела восемь дней и ночей лилась кровь, и каждый испивший ее... получил отпущение грехов.
- Ого как... - Альберт закрыл глаза представляя себя пронзенным сотней копий, которые благоговейно облизывают паладины. - Вы светлые все психи или через одного?
- А вы? Темные? Вы меня раз восемь ловили, и каждый раз находился какой-нибудь жадный темный, который меня вывозил из города за мешок золота.
- Все мы не без изъяна, - прагматично откомментировал поведение своих подчиненных Альберт. - Налог за предательство заплати и гуляй дальше.
- Налог за предательство Тьмы? И после этого психи мы? - Девушка сокрушенно покачала рыжей головой.
- Кто-то идет.
Она насторожилась - по тропе пролегающей мимо пещеры действительно ступали чьи-то тяжелые копыта. Доспехи полного паладинского облачения чуть позвякивали - видимо сер рыцарь искал дракона, который зимует в этих скалах. Что ж, рыцарю не повезло - зима была короткая, а весна ранняя и теплая, дракон уже улетел.
Однако проблему гостеприимства и кормежки это не решало. В уставе светлых было прописано, что каждый должен принимать паладинов как почетных гостей... а если нет, то рыцарь вправе убить негостеприимных хозяев как приспешников темных. Военное положение все еще действовало на территории Света.
Ближайшая деревня далеко, рыцарь уже как минимум с утра не жравши и уставши. Нет, он, конечно, мигом приободриться, узнав в раненном темного избранного, а уж светлая избранная, которую не могут отыскать с самой Оргбургской резни, как его порадует... рядом с таким подвигом и сотня драконов не лежала!
Первой мыслью у избранной было зарыться в солому - но ведь проверит! Отыщет... опять в Белону утащит...
А копыта все ближе и ближе...
Уже и Альберт сел, нащупывая хоть что-то для обороны...
Девушка закусила губу и, сорвав с темного одеяло, попыталась уложить мужчину обратно.
Рыцарь тяжело спрыгнул у входа в пещеру и, взяв коня в повод, шагнул.
Сев сверху на избранного девушка натянула одеяло и сладко застонала.
Рыцарь поперхнулся (темный тоже) и неуверенно закашлял.
Девушка застонала еще громче.
Паладин решительно развернулся и удалился восвояси. Мужская солидарность и на войне мужская солидарность!
Подождав пока лязг копыт утихнет, светлая откинула одеяло и рассмеялась. Золотые волосы растрепались, ободок, удерживавший их, сбился и торчал тремя разноцветными перышками в бок. В вырезе рубахи на простом черном шнурке болтался хрустальный кулон власти. Снизу рубаха задралась и обнаженные загорелые ноги охватывали жаром неловко положенные на них руки темного.
- Сумасшедшая светлая, - прошептал он, глядя в медовые глаза.
- Спасибо за комплимент, - она наклонилась...
- Сумасшедшая светлая! - поцеловав жену в лоб, он рассмеялся.
- Извращенец темный! - показав мужу язык, девушка отвернулась к окну, но обидеться больше чем на полминуты все равно не смогла, - нормальные мужчины за первенца жен золотом осыпают!
- Вот еще, буду я твои чудесные локоны золотом марать, - поймав золотую прядь волос, мужчина трепетно их поцеловал. Они уже год жили в небольшом портовом городке. Держали небольшую типографию в государственном квартале. Денег хватало, удавалось даже откладывать в копилку на собственное жилье. Да и картины Даны приносили хороший, хоть и нестабильный доход.
Нежно поцеловав маленькие ладони жены, он вздохнул. Слишком уж невероятной казалась эта спокойная наполненная счастьем жизнь.
- А как малыша назовем? Как темного или как светлого? - внезапно спросил он, поняв, что придется выбирать.
- Как нормального, - надулась жена.
- Мама, почему мы уезжаем?
- Здесь больше нет для нас работы, - ответила красивая рыжеволосая женщина, укладывая вещи в сундук. За закрытыми наглухо ставнями слышался топот сотни сапог - нейтральный город на побережье лазурного залива взяли светлые. Женщинам и детям было приказано до рассвета покинуть город, забрав с собой только самое необходимое. Деньги и драгоценности, по мнению светлых, в список самого необходимого не входили - на воротах будут проверять.
В сундук уместилось все, что Дана хотела с собой взять - одежда, краски, корпус незаконченной скрипки, принадлежности для шитья и даже пара одноручных мечей мужа. Сам Вильям уже ждал их в лесу, с кулонами власти и накопленным тяжелым трудом золотом.
Последний раз оглядев стены, ставшие родными, светлая избранная тяжело вздохнула. Опять бежать, менять имя, заново обживаться... но ничего, главное они живы. И больше не нужно никого убивать, вести в бой полки, ступать по пропитанной в их честь кровью земле... все кончено. Они не вернуться на войну. Кто бы не выиграл - это больше не их война.
- Иди сюда Миролика, - поцеловав дочку в лобик, Дана поставила чемодан на бок (в нижнюю грань была вставлена пара колес) и, вытянув из дна ручку, направилась к двери. Сундук на колесиках это почти половина накопленных денег - Вильям придумал эту штуку, когда Дана рожала - его не пустили в комнату где мучалась роженица и он начал злодейски измываться над попавшим на глаза сундуке... извращенец, что с него взять.
- В дорогу?
Маленькая кареглазая девочка серьезно свела бровки и кивнула. Иссиня-черные волосы выглядывали из чепчика, придавая ее личику недетскую решимость.
На улице было страшно. Повсюду лежали тела мужчин, а по дороге между камнями мостовой струилась кровь, придавая царящему в городе безумию зловещую, неприемлемую красоту. Подхватив дочку на руки, женщина направилась к северным воротам. Ее мало трогала смерть - трупов на свом веку она повидала столько, сколько ни один паладин не видел, и врядли увидит. Свои, чужие... какая разница? Смерть всех заберет.
У ворот стояло около двух дюжин женщин с детьми. Почти у каждой был сундук на колесиках (одна обеспеченная дама владела устаревшей моделью - сундук на слуге).
- Нет, эти сундуки на колесиках меня убивают, - вздохнул один из светлых магов, стоявших на воротах.
Дождавшись очереди, Дана предстала перед пятью магами и, поклонившись, открыла им сундук. Переворошив все вещи, маги взяли мечи Вильяма.
- Оружие?
- Да, - тихо прошептала женщина, - это моего мужа.
- Он жив?
- Я не знаю... не видела его с утра.
- Тогда зачем мечи? Или ты сама владеешь оружием? - продолжали допытываться белые.
- Я беременна, пусть у моего сына останется хотя бы что-то от отца, - стараясь выглядеть как можно более жалкой, она раз за разом повторяла про себя, зачем это делает. Ради него. Ради дочери. Ради себя. Ложь была для нее неприемлимой лишь в жизни избранной, когда нечего было терять.
- Давай-ка проверим, возьми меч, - светлая неловко, словно впервые в жизни взяла меч из рук мага. Посадила дочку на край открытого сундука и встала напротив мужчины, сжимая рукоять одноручного меча двумя ладошками.
Маг коротко без замаха ударил. Дана силой воли заставила себя позорно вскрикнуть и выронить меч, лезвие противника лишь задело ее, расцарапав руку ниже локтя.
Мужчина рассмеялся и кинул окровавленный меч в сундук, - иди уж.
Собрав разложенные в дорожной пыли вещи, Дана подхватила в раненную руку дочку и пошла по дороге, уводящей в лес.
- Учти, если опять девочка, то назовем ее как темную!
Дана оторвалась от миски квашенной капусты и хмуро посмотрела на мужа. Нашла в себе силы промолчать.
- Ладно, - примирительно поднял руки Лестел, - но если мальчик путь будет Томас. В честь моего друга. Я ему обещал что если...
- ...у тебя будет сын, ты назовешь его в его честь. Ты это уже раз пять говорил. А твой Томас между тем был кретином и извергом!
- Ну знаешь, твоя Криста Креста тоже кротким нравом не отличалась.
- Криста моя сестра! Вот если родится дочка тогда ее Кристой и назовем, а если мальчик...
- Договорились. Яблочко хочешь?
- Сладкое? - передернуло от отвращения Саю.
Вдруг хлопнула дверь и в домик вбежали Мира и Солна - старшие дочери леди Саи и сера Лестела, пары аристократов, выкупивших заброшенный особняк недалеко от деревеньки Висты, славившейся виноградниками и добычей кораллов, которые отвозили в город для оправки.
- Мама, а там дядя мальчика украл!
- Как украл? - удивился Лестел.
- Мальчик нам сказал, что темный дядя его украл из Белоны! Вы его спасете? - Мира встала на цыпочки, жалобно заглядывая в отцовские глаза.
- Сая! Сидеть! - одернул уже встающую из-за стола жену мужчина. - Какое нам дело до этих темных и светлых?
- Это ребенок. Ему страшно и... что с ним сделают темные?
- Потребуют выкуп. У темных все к этому сводится.
- Нет, Лестел. Я иду.
- Сумасшедшая светлая! Ты на восьмом месяце! Сиди дома, я пошел! - сняв со стены пару мечей, аристократ вышел, закрыв дверь.
Сая улыбнулась и погладила живот. На улице стихали шаги ее любимого и голоса девочек. Она нисколько не беспокоилась за домочадцев - Лестел найдет язык с любым темным.
Я подсвечник. Я ничего не чувствую. Я держу в руках свечку. Я подсвечник.
Огонек колеблется, стекающий слезами воск капает на холодные пальцы. Я просто подсвечник.
Лицо мамы... такое белое... неподвижное... это лицо как оно может быть таким безжизненным? Таким чужим без улыбки...
Мамочка...
Золотые волосы обрамляют это лицо, на которое больно смотреть.
За юбку цепляется маленький братик, он еще не научился говорить. Молча Смотрит. Понимает. По правую руку стоит старшая сестра. Она точно также сжимает свечу, не отрывая карих глаз от гроба.
Вокруг много чужих людей - они все в белом. Поют что-то на незнакомом языке. За нами стоит женщина. На ее руках сидит девочка моего возраста.
Как же так получилось... нет, не думать! Я просто подсвечник! Я просто держу свечу... плачущую свечу...
Что же вы делаете... не надо... это же моя мамочка! Не закапывайте ее!!! Пожалуйста! Не надо! Вдруг она жива... мамочка... не закапывайте ее...
- Миролика, Солнцелика и Томас, верно? - светловолосая женщина в доспехах невесело нам улыбается, - Я ваша тетя Криста, сестра Стрелосветы.
- Кто такая Стрелосвета? - холодно поинтересовалась Мира, отгораживая чужую тетю от нас.
- Так звали вашу маму.
- Нашу маму зовут леди Сая.
- Сая это временное имя, на самом деле ее зовут...
- Нашу маму зовут леди Сая. Как там звали вашу сестру, нас не интересует!
- Да как ты смеешь мне дерзить? - закричала тетя и замахнулась.
- Криста! - укоризненно прозвучал мужской голос и женщина опустила руку, недовольно глядя на подошедшего мужчину, - будь терпимой, этим детям и так досталось, только подумай сколько лет они жили в рабстве у Альберта!
Нас заставили сесть в карету и куда-то повезли. По пути нас пытались расспросить об этом самом Альберте, но мы не знали этого человека и поэтому не смогли ничего рассказать.
- Солнцелика! - дверь приоткрылась и вошла заплаканная Лунэлика, моя двоюродная сестра. - Мама опять не пришла...
Я приподняла край одеяла и девочка, шмыгнув носом, заползла ко мне под бок. Тетя Криста вела довольно разгульный образ жизни - подвиг, празднование подвига, подготовка к подвигу, подвиг... празднование подвига!
И постоянно притаскивала всякую пакость, типа воняющих серой драконьих голов, клыков, паленых кусочков доспехов, человеческих конечностей и однажды даже череп темного избранного. Из-за всех этих жутковатых трофеев Лунэника, чудом выношенная и рожденная на привале перед очередным подвигом, боялась ходить одна по дому и никогда не спала в одиночестве - либо ждала маму, либо шла к нам.
Хозяйство взяла на себя Мира, несмотря на то, что слуги ей хамили и ни во что не ставили, трехразовое питание и занятия музыкой организовать она смогла. Она очень любила музыку, и каждый день занималась на пианино. Лунэлика играла на флейте, а я на старой красной скрипке, извлеченной из горы хлама, которую тетя Криста называла трофеями. К нашим занятиям не присоединялся только Том - ему больше нравилось изображать из себя тетю Кристу и носится по комнатам с деревяшкой вместо меча.
Ему исполнилось уже шесть лет, он был очень не многословен и никогда никому не перечил.
Лунэлика быстро уснула.
Через час внизу громко хлопнула дверь, и послышались пьяные женские голоса. Криста вернулась домой, притащив с собой двух подруг, с которыми только вчера вернулась с очередной драконьей башкой.
Я поплотнее закуталась в одеяло и постаралась уснуть.
- Солнцелика! - грозно окрикнула меня тетя Криста. Прошел уже год как она вернулась в столицу покалеченной и едва живой. Она отказывалась рассказывать о произошедшем, поэтому причина гибели ее боевых подруг до сих пор оставалась тайной.
Женщина подошла ко мне, тяжело опираясь на трость, - сегодня приезжает свататься лорд Сильвер, я же говорила тебе одеться поприличнее!
- Да, мадам, - кивнула я, убирая красную скрипку в чехол. Скоро уже нужно будет менять струны...
- Не 'Да, мадам', а пошла и переоделась!
- Да, мадам. Пойду и переоденусь. - Улыбнувшись, я подхватила футляр и убежала в дом. В гостиной уже сидела Лунэлика в нежно-голубом платье. Светлые волосы ее были уложены кудряшками, а на щечках играл румянец. Мы с ней одногодки - нам обоим по двенадцать, но она немножко старше. Мире уже шестнадцать, она очень красивая и похожа на маму - в солнечный день ее глаза становятся такими же медовыми...
На лестнице я встретила Сэра Ронала - второй супруг тети Кристи. Отставной паладин, веселый вояка. С его приходом в дом в комнате для трофеев таки навели порядок. Мусора там хватило на целый музей и немного даже осталось на подарки. Там же кстати нашелся и скелет пуделя экономки. Пришлось хоронить. Пуделя. Экономке удалось уйти...
Мира сидела у зеркала, печально себя разглядывая. Шикарное зеленое платье струилось до самого пола расшитое жемчугом и золотом.
- Где тебя носило? - нахмурилась она на меня, - я же просила не пропадать.
- Я в саду играла. Там цветет яблоня, так красиво!
- Давай скорее одеваться, - сестра встала и, взяв у меня чехол со скрипкой, положила его на тумбочку.
- Не хочу, не меня же замуж выдают!
- Ты тоже должна прилично выглядеть!
- Но оно розовое! Я в нем похожа на бисквитного поросенка!
- Сама виновата! Вместо того, что бы целыми днями играть, могла бы и озаботится платьем!
Меня впихнули в отвратительно розовое платье с белыми кружевами, делавшее меня похожей на пирожное на ножках, и попытались причесать. Не тут то было! Мои рыжие кудри врагу не сдадутся!
Сдались... три дня нечесаная коса все же покорилась расческе и, наскоро накрутив мне булочек за ушами, Мира потащила меня вниз: в гостиной уже раздавались мужские голоса и сухой, надломленный смех тети Кристы.
Спустившись по лестнице, мы присели в реверансах и застыли, пока нас представляли гостям.
- Миролика и Солнцелика, дочери избранной Стрелосветы.
Гостей было пятеро, четверо мужчин в белых мундирах паладинов и с ними шестнадцатилетний парень в охотничьем костюме из светлой кожи.
- Добро пожаловать, - тихо прошептала Мира и, взяв меня за руку, грациозно подошла к небольшой кушетке. Сев, она расправила складки на зеленой юбке, и только после этого подняв взгляд, покорно посмотрела на молодого человека. Я встала за ней, отчаянно борясь с зевотой.
- Миролика, это прославленные сэр Беламеч Двурукий Министр магического обучения, сэр Боесвет Кровавый первый маг пламени империи Света, сэр Алекс Копьеносец и сэр Щитсвет Справа. А молодой человек - кузен лорда Сильвера, кронпринц Ален Белонский.
Белона - столица Империи Света. Сейчас ей правит император Светорий, пока бездетный, но это еще не вызывает волнения - его двадцатилетие праздновали только год тому назад. Наверно здорово быть императором. Я почесала каблучком туфельки ногу. Чешется - может комар укусил? Хотя еще вроде рано для них...
- Я не увижу до свадьбы лорда Сильвера... Как жаль.
- Мой двоюродный брат очень хороший человек. Я уверен, вы поладите.
Далее начался бессмысленный разговор о приданном - лорд желал взять невесту без приданного, вопреки сложившимся традициям. Да еще безродную, бастардку как о нас говорили.
Но они были неправы. Наши родители были супругами и любили друг друга до самой смерти. Это не они - это все остальные неправильно живут.
Едва нас отпустили - погулять перед обедом, я побежала наверх за скрипкой: мне так хотелось выразить музыкой то чувство тяжкого ожидания свободы, томления по солнечному свету...
Играть в доме я не хотела: тетя жаловала только один вид музыки - героический эпос о собственных подвигах. Да еще гости...
В глубине сада, там, где цвели яблони, росло ветвистое дерево. Легко забравшись на него, я села и с трепетом положила на колени футляр со скрипкой. Раскрыла черную ткань. Красное дерево, заключенное в черные узоры с горгульями у грифа, давно уже стало родным и желанным. Стало моим настоящим голосом. Я сжала в пальцах смычек...
- Девочки, вставайте! - в дверь без стука вошла возбужденная тетя Криста, - к нам едет сам кронпринц!
- Зачем? - простонала из подушки Мира. Вчера мы проплакали всю ночь - тетя дала согласия на разрыв помолвки лорда Сильвера и Миры, и разрешила мой брак с лордом.
А я не хотела замуж за лорда - он уже такой старый! Прямо как император - ему аж двадцать лет!
- Он едет свататься к тебе! Мира, ты чего? Кронпринц намного лучше какого-то там лорда! Выше только император!
- Вот его мы, пожалуй, поставим Лунэлике, - переглянувшись, невесело рассмеялись мы. Наверняка он серьезный, занудный и вредный старикашка...
Едва тетя вышла, я потянулась к скрипке. Было больно молчать.
Закусив губу, я заиграла ту мелодию, что играла Алену в саду под яблонями. Он пришел на звуки моей скрипки, и мы весь день просидели в саду, забыв и про обед, и про ужин... очнулись только когда начало темнеть и похолодало.
По щекам потекли горячие слезы, но я оборвала мелодию и, решительно стерев непрошенную влагу, отложила скрипку. Ничего не изменить. Он хочет жениться на моей сестре, а я помолвлена с другим.
Для окружающего нас мира мы всего лишь бастардки, за все годы это впервые - впервые кто-то посватался, не побоявшись общественного мнения.
Что ж, мне стоит быть благодарной лорду Сильверу, прожить с ним всю жизнь и нарожать ему кучу детишек... и блюсти всю жизнь свою честь, покорность и верность.
Лето почти началось, но ночами еще было прохладно. Я брела по саду, любуясь росой на траве и наслаждаясь шелестом отцветающих яблонь. Скрипка была со мной... а вон и излюбленное дерево... неужели на моей любимой ветви кто-то сидит? Слишком крупный даже для филина, человек или дикий зверь.
Я не решительно остановилась и, достав из кармана камешек, бросила его в тень на ветке.
- Ай?!
- Ален? Ты все еще не уехал? - удивилась я.
- Как я мог уехать, не повидавшись с тобой? - кронпринц спрыгнул с дерева и подошел ко мне, - почему ты не спустилась?
- Я плохо себя чувствовала, - я отвела взгляд. Мы не виделись всего месяц, он нисколько не изменился, а я так и не перестала по нему скучать.
Он взял меня за ладони, - Я люблю тебя.
Я отдернула руки и отшатнулась.
- В чем дело? - он шагнул ко мне, заставив попятиться.
- Мы не можем быть вместе.
- Почему?
- Лорд Сильвер...
- Я ему все объясню. Он поймет...
Как такое можно понять?! Как я могу любить не своего мужа?
- Мира, - поймав меня за руку, он резко притянул к себе и обнял, - я столько сделал, что бы мы были вместе!
- Что? - удивилась я.
- Я уговорил Лорда взять в жены твою сестру Солнцелику! А на тебе женюсь сам! Ты же помнишь, ты обещала мне ждать!
Всю тираду я обалдело таращилась на кронпринца. Я очень надеюсь, что у императора будут дети, потому что Ален в качестве императора... жалко, жалко конечно империю... хоть я и родилась на нейтральных землях, но империю все равно жалко. Типа второй дом. Агась.
- Я - Солнцэлика, - наконец нарушила я тишину. - Миролика - моя сестра. Я невеста лорда Сильвера.
- Как это? - растерялся кронпринц.
Свет! Храни императора! И дай ему детей! Штук пять... семь... а лучше девять... что бы уж наверняка...
- Лорд Сильвер вчера прислал письмо, в котором просил разорвать помолвку с Мироликой - моей сестрой, и просил мою руку. А сегодня ты просил руки Миролики. И мадам Криста согласилась.
- Свет дневной, я идиот! - кронпринц посмотрел на меня круглыми голубыми глазами, - но все еще можно исправить... если мы сделаем сейчас это, то он на тебе не женится...
- Какое это? - растерялась я.
- Ну... это... - Ален наклонился и попытался поцеловать меня в губы.
- С ума сошел? - я его оттолкнула и метнулась за дерево, - кто меня замуж возьмет если ты...
- Стой! Я приказываю тебе!
- Нет! Не приближайся ко мне!!!
- Да стой же! Я же женюсь на тебе!
- Отпусти! Отпу...
Лорд десятой провинции, сильнейший маг Чистой Воды Сильвер Секира закрыл дверь, оставив свадьбу, шум и гостей по ту сторону супружеской жизни. Тетя Криста забила панику, как только у меня начался токсикоз и поэтому свадьбу мы сыграли в середине лета.
Устало откинув с лица свадебное покрывало, я села в кресло. Лорд - высокий светловолосый мужчина с проколотым ухом (моряк). Его лицо скорее строгое чем злое, что бы не говорили о его тяжелом характере. Губы узкие, темные от магии воды, глаза из-за них кажутся жесткими и циничными. А из-за привычки долго смотреть в одно место - еще и по-змеиному недобрыми.
Лорд кинул камзол прямо на пол и, расстегнув верхние пуговицы на рубашке, сел в кресло напротив. На столике лежала коробка сигар, перетянутая красной лентой, и зажигалка в виде гм... знака мужской силы.
Повертев в пальцах чей-то шальной подарок, Сильвер хмыкнул и поставил его обратно. Начал потрошить коробку.
Закусив губу, я молчала. Мне нужно было сказать нечто очень важное, и я не знала как, - Лорд Сильвер, - нерешительно начала я.
- Да? - мужчина сунул в рот сигару и сейчас был более озабочен поиском адекватной зажигалки.
- У нас с вами не было возможности встретиться до свадьбы и получилось, так что я... - я замолчала, просто не зная как сказать мужу подобное. - Я невольно вас обманула.
- Да? - недобро протянул мой муж, так и не обнаружив зажигалку. Бросив взгляд на столик, где невозмутимо стоял пикантный подарок, он нахмурился, - вот гады, да я в жизни от подобной пакости прикуривать не буду!
Невольно улыбнувшись, я поднесла лорду подсвечник, - попробуйте от свечи. Я беременна.
Лорд закашлял, подавившись воздухом, который вдыхал, раскуривая сигару. Отодвинув мою руку с подсвечником, он нагнулся, - умеешь ты менять тему!
Я поставила подсвечник на стол рядом и скромно уселась в свое кресло обратно, ожидая вынесения приговора.
Откашлявшись и вытерев с глаз слезы, лорд Сильвер с любопытством меня оглядел с ног до головы, - а товар-то, порченный оказался.
- Простите, - я покаянно опустила голову, понимая, что подобный проступок не искупишь, просто попросив прощения. Теперь этот человек мой муж и он вправе меня убить за измену. Вольную или невольную...
- Ты любишь этого человека? - задал неожиданный вопрос мой супруг.
- На вашей руке камень истины? - спросила я, указывая взглядом на изумрудный перстень.
Он кивнул. Я подошла и прикоснулась к его руке, - это было против моей воли и теперь я искренне ненавижу этого человека. Если вам интересно, то я сопротивлялась.
Перстень под моими пальцами вдруг побелел, ойкнув, я отдернула руку - он должен был пожелтеть, если бы я врала, но побелеть?!! Еще и светится начал?!!
- Ты... - начал лорд, но я его перебила.
- Простите, но я сказала правду! Может перстень бракованный?
Мое предположение вызвало залп хохота, - Свет дневной! Прости, я не удержался, это всего лишь перстень отслеживающий магию. У тебя предрасположенность к магии света, вот он и побелел. А засветился вероятно потому что ты из рода Первого Света, у вас помимо избранных, очень сильные маги встречаются. Хотя бы свою тетю припомни - практически голышом идти с топором на дракона... потрясающая женщина! А теперь давай поговорим серьезно. Сядь, - он кивнул на кресло напротив, - жена нужна для наследников, насколько я могу быть уверен в твоей супружеской верности?
- Я могу принести клятву Света.
- Юношеский максимализм, - неодобрительно покачал головой лорд, - думаю, хватит и супружеской клятвы верности принесенной на свадьбе, я вижу, ты серьезно относишься к словам. Теперь следующий вопрос, - лорд потянулся к сигаре и продолжил лишь окончательно раскурив ее, и сделав пару затяжек. - Ты теперь моя женщина. Меня интересует человек, обидевший мою женщину.
Я закусила губу. Ален не раз называл Сильвера братом. Вопрос не в том насколько я хочу или не хочу мстить кронпринцу - а в том хочу ли я лишить своего мужа, перед которым и так виновата, брата.
- Я не хочу... пожалуйста, давайте оставим это в прошлом!
- Будет странно, если мой недоношенный сын родится чернокожим или пернатым как нордхарт.
Невольно улыбнувшись, я посмотрела на мужа, - я думаю, у него будут русые волосы и светлые глаза.
- Ну что ж... тогда предлагаю закрыть тему и заняться чем-нибудь недостойным лорда и его юной супруги.
- Чем же?
- Ты когда-нибудь видела закат на море? - спросил Сильвер, сдергивая ковер с крышки потайного хода в полу.
- Похож! - все не мог нарадоваться мой Лорд, - смотрика и носик папин и бровки папины!
Из-под одеяла я с улыбкой наблюдала, как Сильвер уже третий день ходит вокруг колыбельки с малышом, названным в честь кузена моего супруга и бывшим потенциальным крестным отцом - как только с похода вернется. Ребенка я переносила, и поэтому никто даже не усомнился в причастности Сильвера к этому маленькому и радостному солнечному существу.
Роды прошли тяжело - пришлось даже вызывать магов, но думаю это все скорее с перепугу, чем по действительной необходимости.
- Сильвер, - тихонько позвала я.
- Мама проснулась! Пойдем, пожелаем ей доброе утро! - нежно подняв малышика из кроватки, лорд принес его мне, - Доброе утро мамочка, а мы хотим кушать!
- Неправда, нам еще рано, - кинула я взгляд на песочные часы, которые переворачивались под своим весом каждые четыре часа. - Когда Ален возвращается?
- Сейчас уже март... думаю к концу апреля.
- Свадьба назначена на середину апреля, думаешь, не успеет?
- Подвиги дело такое, - пожал плечами муж. - Если опоздает, то ничего страшного, не может же он вечно от Миролики бегать. Да и я его тоже... демотивирую парой затрещин.
- А как император? - вспомнила я свои недостойные мысли о кронпринце.
- Император тоже перенес свадьбу на весну.
- Они точно братья, - тяжело вздохнула я.
- Еще какие, - неутешительно протянул Сильвер. - Кстати магистр Швабр предложил продолжить с понедельника занятия. По-моему он держит тебя за новую избранную. Мало ему, что вы за полгода два курса боевой магии освоили...
- Все в порядке, - улыбнувшись, я поцеловала сына в лобик, - мне нравится боевая магия, и я надеюсь, что стану достойной тебя. Что такое? Чему ты улыбаешься?
- Просто я смотрю на тебя, и не могу поверить, что тебе всего тринадцать лет.
- Почти четырнадцать! - надула губы я.
Вместо ответа Сильвер рассмеялся, - взрослая ты моя! Ты настолько взрослая, что меня за глаза педофилом обзывают!
Я надулась и отвернулась к окну. Не получается у меня долго обижаться... это не интересно, - а я во сне маму видела.
- И... как она? - осторожно спросил он.
- Хорошо. Мне приснилось то время когда мама, папа сестра и брат жили вместе. Мы были очень счастливы.
- Да, кстати, думаю, мне тоже есть, что тебе сказать. Ты не задумывалась, почему я сделал предложение твоей сестре? - Сильвер потянулся к моим длинным волосам и, застыл, гладя на сверкающую золотом прядь в его пальцах. Он так делал каждый раз, когда чувствовал себя неловко.
Я думала об этом очень много. Но единственное, чем я могла похвастаться в мире этих страшных светлых это матерью... - вы принимаете нас за дочерей Стрелосветы?
- Нет, не это. Ты была совсем маленькая и наверно меня не помнишь. Лет десять тому назад меня похитили темные и пытались через нейтральные земли перевести к темным... а твой отец, сер Лестел меня спас. Я дал ему слово что присмотрю за вами, если... если случится то, что случилось.
- А ларчик просто открывался, - улыбнулась. Я действительно очень смутно помнила того мальчика... - А мама, действительно избранная?
- Кто знает. Но если да, то твои родители сумасшедшие, - улыбнувшись Сильвер поцеловал прядь моих золотых волос, - ты очень похожа на леди Саю. Волосы, кожа, губы, глаза. А вот скулы и нос - отца. Ты высокая и сильная как твоя мама. А еще у тебя ее ладони - узкие и маленькие, легко уместятся на одноручной рукояти. А ногти - вот эти белые ободочки: отца. Томас наоборот очень похож на отца, стать, лицо, челюсть, синие глаза, только волосы светлые.
Томас... он все реже и реже мне писал. Он называет тетю Кристу мамой, но мы с сестрой не против - пусть хоть у кого-то из нас будет мать, да и сама Криста вернувшись с похода начала мечтать о сыне, который примет ее герб и продолжит ее дело. К сожалению родить ей не позволило сильно подорванное в последнем бою сражение и годы, которые уже начали брать свое. Однажды я спросила ее, как она вообще себе представляет старость вольного воина (так называли приключенцев). Она неприязненно на меня посмотрела и приставила трость поближе, - герои умирают молодыми. В бою. Я умерла в бою под Сеной вместе с Хесой и Ликой.
Так что все ее надежды и мечты наследовал Томас, так же грезивший о подвигах и путешествиях. Но ему пока рано - всего девять. Криста пообещала ему, что в первый поход он отправится в день своего пятнадцатилетия. Мы с сестрой благодарны ей за это - на удивление адекватный поступок для женщины, рожденной в походе и провевшей всю жизнь в седле.
- А Мира? - спросила я.
- Черные волосы и телосложение от отца. Бледная кожа от Саи, но вот карие глаза... наверно от бабушек-дедушек. У леди Кристы тоже ведь карие...
Роскошное платье из белого бархата сидело отвратительно - оно делало меня похожей на корову в кружевах. На беременную корову в кружевах. С родов прошло уже два месяца, но живот уходил медленно и печально, явно обещая вернуться. Да я и не против - я очень хочу родить Сильверу дочку и сыночка. Хочу, что бы было много маленьких веселых детишек. Как в детстве - мы с сестрой убегали в деревню и играли там с детьми. Мы не понимали разницы в сословиях, а здесь она впитывалась едва ли не с материнским молоком...
Ален все же опоздал к свадьбе. Отправил тете Кристе письменное извинение с просьбой перенести дату. Бракосочетание императора тоже не состоялось - в семье невесты всплыли темные делишки и свадьба была перенесена до выяснения всех обстоятельств.
Вот уж действительно два братца...
- Милая, - в комнату заглянул Сильвер, на ходу закалывая брошь под горлом, - Леди Миролика прибыла. Хорошо, что под дождь не попала.
- Я похожа на корову в кружевах! - пожаловалась я.
- Как боевому магу тебе все равно пришлось бы это одеть. Не куксись, тебе есть чем гордиться. Магистр Швабр называет тебя своей лучшей ученицей и требует что бы ты ехала с ним на практику.
- А как же Ален? Я не могу оставить ребенка одного! - я подняла руку и печально посмотрела на шлейф рукава, что волочился по полу.
- Брось, я уверен Миролика с удовольствием за ним присмотрит. Ты же у нас гениальная магиня, тебе надо делать карьеру, - Сильвер развернул меня к зеркалу и обнял. Стекло отражало его серые блестящие глаза. На темных от магии воды губах играла загадочная злодейская улыбка, пахнущая табаком и морем, - после практики ты сможешь начать подготовку к магистратуре. Представляешь, у нас в семье будут целых два магистра - воды и света.
Я кивнула, разглядывая наше отражение, - Сильвер, обещай, что не отпустишь меня на войну.
- Упаси нас Свет от войны, - он коснулся губами золотых волос, тщательно убранных в высокую увитую жемчугом прическу.
- Кронпринц Ален Белонский, - отчитался слуга. Я отложила вилку - голова внезапно закружилось, а сердце тревожно сжалось, словно в предвкушении беды.
- Как раз вовремя, - мой муж улыбнулся гостившей у нас Миролике, в карих глазах которой вдруг вспыхнуло лукавство. Похоже охота на кронпринца доставляла ей ни с чем несравнимое удовольствие.