Аннотация: Когда от единственного решения зависит чья-то жизнь...
Он припарковался у тротуара, блестевшего змеиной кожей после недавнего дождя.
Только с этой северной стороны девятиэтажки он мог видеть окна ее комнаты. Длинный фонарь, с апельсином в изголовье, щедро распрыскивал оранжевый свет от начала дороги на Садовскую улицу до конца ее дома. А дальше - густой мрак... ни одного зажженного окошка. Эта улица была самым темным местом в городе, так как ее освещали всего два фонаря, которые кстати работали по очереди. Темнота с обоих концов улицы словно сжимала давила на этот освещенный островок и зарождала в душе гнетущее ощущение западни.
Выключив двигатель и фары, он устремил взгляд на уродливую коробку здания. Отыскал те самые красные занавески, до которых почти не доставали лучи фонаря и которые превратились в темно-бордовые. Она никогда не завешивала окна и две алые полоски по бокам огораживали окно. Внутренности ее комнаты утонули в синем сумраке. Он не отрывал глаз от окна, припоминая их недавний, вечерний разговор...
Они сидели на скамейке в сквере, окруженным дугой кустистой, но почти отцветшей сирени. В воздухе пахло умирающими цветами... этот запах был словно предвестником чье-то скорой смерти. Как он не старался развеселить свою любимую, ее лицо оставалось печальным. Только на минуту удачной шуткой ему удавалось вызвать улыбку на ее малиновых губах, зажечь задорные искорки в голубых глазах. Но волшебство было мимолетно. С истечением этой минуты грусть возвращалась, и глаза ее снова потухали. Он пытался ее убедить:
- Пойми, что тебе все равно придется уехать,- говорил он порывисто.- Если не в этом году и не со мной, так в следующем ты поедешь одна. Как тебе будет одной, ты думаешь? Проще не будет, легче не будет!
Она смотрела вниз, на асфальт, зацепившись взглядом за веточку сирени, кем-то сорванную и брошенную под ноги.
- Ты боишься? Ты боишься уехать со мной?
- Ты... ошибаешься,- заговорила она нерешительно и подбирая слова.- Просто... не время пока уезжать.
- Посмотри на меня.
Она бросила на него быстрый взгляд и тут же снова опустила глаза.
- Я...
Схватив за плечи, он повернул ее к себе. Теперь она была вынуждена смотреть на него.
- Поверь мне, поверь, что все у нас будет хорошо...
- Я верю,- не сразу проговорила она.
Ответ резал уши, от пропитавшей его фальши.
Руки ослабели, и он отпустил ее. Поднялся.
- Я уезжаю ночью,- сказал он, смотря сверху вниз,- если передумаешь, позвони... я приеду и...
- Я не передумаю...
Замер, впервые за весь разговор в ее словах слышалась твердость. Он горько ухмыльнулся.
- Тогда зачем все? - гневные нотки прорвались в его голосе. - Зачем все это?!
Она молчала. Ее лицо выражало боль и муку, словно весь этот разговор, все его слова приносили ей только страдание... Глаза растерянно искали что-то на асфальте. Длинная черная прядь упала на лицо...
Но ...что-то останавливало, задерживало ее рядом с ней. Он захотел удостовериться... Поднял за подбородок ее лицо. Глаза смотрели с жалостью.
- Неужели ты вздохнешь с облегчением, когда я уеду?
Ее лицо изменилось. То ли злоба появилась в его чертах, то ли обида.
- Может быть.
Гнев настолько захлестнул его к этому мгновению, что он еле сдержал себя, чтобы не ударить по ее лицу, стерев эту отвратительную ухмылку. Тут же осознав, что он хотел сделать, отшатнулся и схватился за голову. Взглянул на нее еще раз, как в последний...
Так и запечатлелась она сидящая на скамье в джинсах с разодранными коленками в белой майке; черные прямые волосы небрежно разбросаны по плечам, на запястье блестит серебряный браслет; на губах улыбка, точно говорящая "прости". За секунду фотоаппарат памяти сделал снимок.
Он сорвался с места. И всю дорогу до своей машины, мысленно бичевал себя за свое непростительное желание. Совесть душила его, а чувство вины отравляло каждую минуту до самого захода солнца.
Она сдержала свое слово и не позвонила. На смену сизого вечера пришла черная дождливая ночь. Он собрался, нагрузил багажник нужными вещами, но вместо того, чтобы как планировал в 11 выехать из города, он отправился на ее улицу, к ее дому. Зачем? Была ли у него надежда? Он думал, что была... Оранжевый фонарь, как солнце, освещал его душу... И ему становилось тепло.
Телефон разогрелся в его руке. Он поднес его лицу и засмотрелся на дисплей. И тут - она... Улыбчивая, милая... Но не решался набрать ее номер. Гордость? Да... она самая, только она мешала рискнуть и попробовать еще раз...
Фонарь погас, снова, в пятый раз все поглотила тьма. А в двух сотнях метров фонарь включился... В эти долгие пять минут, страх сжимал его сердце. Он не мог видеть ее окно, он только заставлял гореть дисплей и только благодаря этому маленькому экранчику, казалось, и продолжалось биться его сердце. Оранжевого света он ожидал как спасения, того что покажет ему дорогу к ней, того что согреет его пусть и искусственным теплом, того что вернет ему надежду...
Вдруг раздался ужасный грохот, а вместе с ним что-то сильно сдавило его грудь. Резкая боль пронзила грудную клетку. Кто-то закричал... он потерял сознание.
В это время в заветной комнате с красными занавесками та девушка не спала. Она очень хотела уснуть, даже выпила бабушкину таблетку от бессонницы, но не могла. Начала считать вспышки оранжевого света. И когда в который раз ее комнату заполнила тьма, грохот на улице поднял ее с постели. Она подбежала к окну, но ничего не было видно. Приблизилась к форточке и услышала мужские заспанные голоса :
- Я говорю какого черта вы в машину сели, олухи?- девушка узнала голос своего соседа со второго этажа,- весь бок смяли.- А тут... И эту машину тоже. Смотрите!
Свет загорелся и девушка, увидев знакомую машину, с помятым боком изувеченной боковой дверцей и выбитым стеклом, а так же фигуру в сером свитере очень похожую на...
- Да тут человек в салоне!- завопил беловолосый малый, по видимому, один из виновников аварии.- У него кровь! Вызывайте скорую!
Она испугалась, судорога прошлась по ее телу и она, точно увидев страшное чудовище, попятилась от окна. Забилась в угол дивана и закрылась с головой одеялом. Пока гул скорой и взвизгивания машин не прекратились, она не выбиралась из своего укрытия... Но только все стихло она подбежала к окну...
Его уже не было, но светлое водительское сиденье было окрашено кровью, так же как асфальт рядом с машиной. Автомобиль виновников аварии стоял рядом, весь нос старой белой лады расплющился, виновнице досталось больше всего. Рядом с машинами чернели фигуры автовладельцев. Они громко с жаром что-то обсуждали. Девушка прислушалась...
- Да, там все были несовершеннолетние,- говорил один мужчина за сорок, тоже сосед по дому.- Поэтому и ехали с выключенными фарами... Не повезло-то парню как.. Видели? Врачи вроде говорят ребра сломаны, внутреннее кровотечение...
- Он молодой, может, выкарабкается,- сказал другой, в рубашке в клетку.
- Вряд ли, такая травма...
- А все эти фонари...
Вся компания повернулась к фонарю, который расплескивал на них оранжевый свет.
- И что он тут забыл в час ночи?
- Ему просто не повезло,- кто-то тихо сказал из них, но девушка смогла услышать. - Думаю, он что-то или кого-то ждал...
Они обернулись. И ей показалось, что они заметили ее и теперь смотрят, как на убийцу, словно поймав на месте преступления...
Девушка отшатнулась от окна. Упала на пол, дрожа всем телом... Перед внутренним взором стояло его сосредоточенное лицо, а в ушах звучал его голос: